To my Father
Замок Хатива нервировал молодого человека, парализовал сознание, беспомощно метавшееся среди камней толстых тысячелетних стен. Он кинул тонкую черную папку на стол.
– Вот, – сказал он, тщательно выговаривая слова, будто надеясь найти в этом процессе успокоение и замедлить бег мыслей, – здесь все, о чем вы просили, и еще кое-что. – Он взъерошил волосы левой рукой. Правую как магнитом присосало к заветному карману. – Должен заметить, – продолжил он, – что ваша организация и впрямь мастерски заметает следы.
Его собеседник чуть приподнял брови и еле заметно склонил голову. Манера эмоционально бросать вещи на стол его положительно не устраивала, но пока ему было интересно посмотреть на развитие событий.
– Необычайно лестно слышать такую характеристику из ваших уст, Фуке. Однако, как вы выразились, «заметание следов» всегда казалось мне малодостойным и скучным занятием. В первую очередь, пожалуй, из-за формулировки – она слишком напоминает популярные сказки о лесных животных. Что до… нашей организации, то она просто чисто работает. Ничего не приходится «заметать».
Молодой человек, названный Фуке, нервно улыбнулся.
– Видимо, так оно и есть, господин магистр, – признал он. – И все же мне удалось кое-что разузнать о вашей компании. Соблаговолите ознакомиться с первыми страницами в папке.
– С радостью сделаю вам приятное, Фуке, – искренне согласился человек за столом, – и соблаговолю, – последнее слово он произнес так, что молодой человек невольно поежился.
Магистр пробежал глазами по диагонали первые две страницы, после чего закрыл папку и, сложив домиком тонкие пальцы, поднял безмятежный взгляд на своего гостя.
– Проницательно, – признал он с весельем в голосе. – Чего же вы теперь ожидаете? Все это, милейший, дела давно минувших дней.
– Последнее описанное там «дело» произошло всего лишь год назад… – пробормотал молодой человек.
– У всех разные отношения со временем, – философски заметил магистр. – Для вас год – это недавно, а для меня – иная геологическая эпоха. Все зависит от насыщенности жизни.
– Вы циник, манипулятор и убийца! – закричал молодой человек, внезапно потеряв контроль над собою с такой легкостью, с какой с горячего молока сдергивают остывшую морщинистую пенку. Выхватив из-под полы револьвер, он четыре раза выстрелил в хозяина замка.
Магистр с аккуратным изяществом повел рукой, а затем показал ее Фуке. Тот увидел: меж пальцев его противника, сложенных на манер ладони Будды, были зажаты пули. Фуке шумно вдохнул.
– А ведь вы так хорошо шли, – с сожалением сказал человек за столом и выпустил в воздух голодно жужжавшие кусочки свинца.
Фуке упал.