Магистр между двух Огней (СИ)

Глава Двадцать седьмая

Лавра

Почему я настолько переживаю? В какой-то момент я понимаю, что продолжаю стоять на ступеньках дома и не двигаюсь. Чего мне переживать? Сделав глубокий вздох, словно перед прыжком, я переступила порог и дома прошла в комнату.

Мужчины уже сидели за столом, а мама расставляла привезенную в контейнерах еду. Это настолько гармонично смотрелось, что на мгновение я залюбовалась. Если бы это было возможно в жизни. «Окстись, Лавра, их двое, а ты одна», — осадила себя. Разве возможно быть влюбленной в двоих, разве возможно нуждаться в двоих мужчинах? Слишком многого я хочу и желаю. Облокотившись о лутку, мне сложно дальше сделать шаг. Потому как осознаю, что все это временно, и рано или поздно придет отрезвление, и наступит суровая реальность жизни. Не лучше ли раз и навсегда вырезать это сейчас?

— Проходи, Лавра, — произнесла мама, продолжая хлопотать у стола.

Молча, будто она видит, я кивнула, взяв пластиковый стакан с кофе и бутерброд, присела на кровать. Завтрак проходил в полной тишине.

— Откуда ты узнала, что я здесь? — прожевав бутерброд, решила начать разговор, так как неизвестность начала раздражать.

На мой выпад мама усмехнулась. Отставив стакан она глянула на меня и, продолжая улыбаться, ответила:

— Твоя бабушка сказала.

— В смысле? — не поняла я.

Она давно умерла, и как она могла сказать, или не только я медленно начала сходить с ума. — Она ночью приснилась мне на крыльце дома и звала. А утром я набрала тебя и поняла, что нужно ехать.

— С едой? — не могла угомониться я.

— С ней родимой, — последовал мне ответ. — Понимаешь, Лавра, ты в последнее время сильно изменилась, и в чем проблема я давно начала догадываться. Потому и старалась как можно чаще звонить.

— Мам, — подалась я чуть вперед. — Ты будто что-то знаешь, — прошептала я настороженно.

В какой-то момент мне показалось, что она знает больше, чем говорит.

— Знаю, Лавруша. Я много о чем ведаю, вот только отказалась от этого всего, как только забеременела тобой.

— Мааам, — растянуто проговорила я, боковым зрением увидела, как присобрались мужчины, явно заинтересовавшись рассказом.

— Мне было шестнадцать лет и первый мой шабаш, я уговорила маму меня отпустить. Глава ковена была не против, поставив защиту на лугу, чтобы с нами не случилась беда. В день Ивана Купалы мы отдыхали, веселились, танцевали, прыгали нагие через костер. Адреналин, эйфория была такой силы, что я многое не осознавала. Было настолько весело, что в какой-то момент я не поняла, что находилась за кругом. Я осознала не сразу, когда словно из-под земли появился он. Мой первый поцелуй, от которого я окончательно потеряла голову. Как все произошло, я не помню, он увел меня подальше от праздника, и только там, когда он уложил меня на папоротник, сознание пришло ко мне. Я стала отбиться, кричать, но не была услышана. Ему нужна была моя девственная кровь, окропив ею цветок, он получил долгожданную силу. А я тебя, — мне показалось что она завершила рассказ, но нет, сделав большой глоток кофе, мама продолжила. — Я забеременела от инкуба, мама очень переживала, чтобы глава ковена не узнала, тогда я не понимала почему. Если бы хозяйка города узнала бы, тебя бы лишили жизни. Потому твоя бабушка приняла решение, увезти меня из села в город, а там придумали легенду и заменили в твоем свидетельстве дату рождения.

— Бред, — произнесла я, хватаясь за голову. — Какие инкубы? Какие шабаши и ведьмы?

— Такие же, как и твои оборотни, — ответила мама.

— Мам, — осторожно поинтересовалась, глядя на нее. — С тобой как?

— Она не знает, — усмехаясь, как констатацию, проговорила мама, глядя на сидящих мужчин.

Те словно ждали этого, вместе кивнули головой. Посмотрев на них, я начинаю сомневаться, все ли у всех хорошо. Такого бреда давно не слышала — ведьмы инкубы, теперь оборотни, интересно даже, кто дальше будет. Будто прочитав мои мысли, Леонид приподнялся, скидывая с себя вещи, ненадолго его тело покрылось серой рябью, и через мгновение передо мной стоит огромных размеров дикий кот.

Мне показалось, что у меня начались галлюцинации. Прикрыв глаза, глубоко вздохнула и снова открыла их, перед глазами так и продолжал стоять кот размером с тигра. Ушки округло-треугольные расставлены широко, а хвост толстый и пушистый, густая охристая шерсть с рыже-коричневыми пятнышками. Темно-коричневые глаза с легкой краснинкой наполнены любопытством и озорством.

Медленно спустившись с кровати, я села напротив животного, рука сама потянулась, чтобы погладить, но тот будто насмехаясь надо мной лизнул своим шершавым языком в щеку. От неожиданности я упала на пол.

— Так вы женаты, — прошептала мама, глядя на меня, прикрыв рот ладонью от изумления.

— Мы не были в ЗАГСе, — успокоила я ее.

Да и как она себе ЭТО представляет? Прихожу я такая с двумя красавцами-мужчинами, чтобы нас расписали, со словами: «Верните женщинам гаремы!».

— Ты не поняла, — покачивая головой ответила мама.

— Да я уже ничего не понимаю, — с раздражением ответила.

— Доченька, твои мужья — оборотни, а у них по другому заключается брак, через укус.

В голове моментально всплыла наша ночь с Леонидом, сегодняшняя, как у меня болела шея, но я этому не придавала значения. Перевела взгляд на спокойно сидящего Артема, который продолжал красоваться оголенным торсом перед моей мамой, глянув на его шею увидела три замысловатые линии, которые переплетались, образуя рисунок.

— Я вас тоже? — спросила у него, освежая память в своей голове, на что мне последовал озорной кивок, и этот гад довольно заулыбался.

— Я не человек, — осознавая, прошептала, хватаясь рукой за железную быльцу кровати.

— Ты и не была человеком, — ответила мне мама. — Ведьма, но не человек.

— Она вирява, — ответил Леонид, обратившись обратно в человека.

— Божечки, а это что еще? — спросила, чувствуя, как меня начинает медленно накрывать паника.

Поначалу ведьмы, шабаши, инкубы, потом оборотни, и я замужем за двумя красавцами, теперь еще и вирява. День только начался, а сюрпризы не кончаются. Что дальше?