Магия соблазна

Соблазн — Harlequin — 444

Глава 1

Кабинет за прошедшие годы совсем не изменился: книги, сувениры со всего света, бар в виде глобуса, стоящий в углу, — все было точно так же, как и двадцать лет назад. Но сейчас Лили хотелось убежать отсюда.

Теперь за столом в кабинете отца сидел Деван Барнс-Шах, брат Лили. В детстве им нравилось играть в этой комнате — мебель из темного дерева, массивный резной стол и тяжелые портьеры служили им укрытиями для игр в прятки. Разумеется, это строго запрещалось, но Девану и Лили всегда удавалось пробраться в кабинет и устроить погром. В конце концов отец находил их и выводил наружу, строго отчитывая и с трудом сдерживая улыбку.

Теперь эта комната казалась жутким напоминанием о прошлом. Отец был строг и, принимая решения относительно ее судьбы, никогда не интересовался мнением дочери. И все же Лили любила его, несмотря ни на что. Но Деван… Она едва узнавала своего прежнего лучшего друга в расчетливом человеке, которым стал брат.

Их отец Самар, или Сэм, как его называли, — скончался от сердечного приступа всего два месяца назад, незадолго до своего шестьдесят шестого дня рождения. В тот день для Лили все изменилось. Ее не отпускало отчаяние, и единственный человек, которому, как она думала, могла довериться, остался равнодушным к ее душевным страданиям.

Холодность Девана угнетала ее.

Компания «Шах Интернэшнл» перешла от их деда к отцу, а теперь к Девану. И с тех пор, как Деван начал работать с отцом, он стал отдаляться от Лили. Самар Барнс-Шах добился того, чего всегда хотел: наследник пошел по его стопам, работа в семейной компании захватила Девана. Так Лили потеряла лучшего друга.

— Папа спланировал это много лет назад. Тогда тебя все устраивало, так почему же это стало проблемой сейчас? — спросил Деван.

Деван становился все более похожим на отца. У него были те же карие глаза, густые темные волосы. Теперь он стал главой семьи. Его слово было законом.

— Меня это никогда не устраивало, но что я могла поделать? Мне было девятнадцать, и я училась за границей. Я просто не хотела злить папу.

Лили старалась делать все возможное, чтобы он гордился ею. Отец придерживался традиций и ожидал послушания, но его решение о ее будущем девушке категорически не нравилось.

— В последнее время я много об этом думаю. Дело в том, что папа обещал мне, что найдет выход. Что ж, папа умер, Дев, так что решать тебе. Только ты можешь положить этому конец.

Этот разговор с отцом постоянно крутился в голове Лили. Да, именно отец поставил ее в такое положение, но он дал ей надежду, что попытается изменить ситуацию, когда поймет, как поведет себя Линкольн. Отец обещал, что найдет решение. А он никогда не отказывался от своих обещаний.

К сожалению, в дело вмешался сердечный приступ.

— Твоя помолвка…

Лили вспыхнула. Почему Деван назвал это безумие «помолвкой»? Ее мнения не спрашивали. Она не давала согласия. Ей навязали этот брак! Она не хотела, чтобы брат называл эту сделку столь неподходящим словом. И это действительно было сделкой, ведь с ней обращались как с товаром.

— Брак по расчету, — процедила Лили сквозь стиснутые зубы.

— Твой брак защитит нас обоих.

Лили действовало на нервы то, что Деван, который знал ее лучше, чем кто-либо другой, игнорировал ее чувства. Он видел ее негодование, но ему было все равно. Что же произошло? Они же были настоящими друзьями!

— Этот брак по расчету защитит инвестиции. Я думала, мой брат захочет защитить меня, — тихо сказала Лили.

Она надеялась, что Деван поможет ей. Но теперь убедилась, что ее любимый брат окончательно превратился в хладнокровного расчетливого дельца.

— Лили, именно это я и делаю. Это то, что лучше для нас. Да, у «Шах Интернэшнл» дела идут хорошо. В «Арум Интернэшнл» папе принадлежало только тридцать процентов, а Артуру и его «Арум Интернэшнл» — пятьдесят, что было нормально, когда Артур был жив, теперь же его место занял Линкольн…

Артур Харрисон был лучшим другом ее отца. Они происходили из одного сословия, ходили в одни и те же школы и учились в университетах Лиги плюща. Отец и Артур были скорее братьями, чем друзьями. Поэтому, когда Артур предложил Сэму вместе заняться бизнесом, отец без колебаний согласился.

Они начали с пекарни, чтобы проверить, смогут ли работать вместе, затем стали развивать сеть супермаркетов. После этого компания перешла на производство товаров.

Сэм согласился на меньшую долю в компании по нескольким причинам, но в первую очередь потому, что он обычно не занимался бизнесом с друзьями, а меньший пакет акций снижал его риски. Это было первое начатое с нуля предприятие Артура, и неизвестно было, насколько успешным оно будет.

Чтобы сохранить дружбу, они согласились сделать возможным выкуп акций, если их сотрудничество не заладится. И для защиты бизнеса, который они начали, пригласив других акционеров, отец и Артур договорились о том, что любой акционер может быть исключен из совета директоров голосованием, а его акции будут выкуплены обратно, если он каким-либо образом нанесет ущерб репутации их компании.

Итак, тридцать процентов поначалу устраивали Сэма. В конце концов, его главным приоритетом всегда была компания «Шах Интернэшнл»… Пока «Арум» не превратился в огромный процветающий бизнес.

Лили нравился Артур. Как и ее отец, он был толковым и успешным бизнесменом. Грозный в зале заседаний, но любящий и заботливый, когда дело касалось его семьи. Вот почему таким сюрпризом для Лили стало назначение его сына Линкольна руководителем «Арума».

— Линкольн — главный акционер, Лил, — напомнил Деван. — Нам нужно, чтобы ты вышла за него замуж, как и планировалось, и сделала его счастливым. Нам нужны хорошие отношения с ним. Линкольн — это не Артур. Если я начну выкупать акции, это испортит наши отношения. И ты знаешь, что он найдет способ исключить нас из совета директоров, даже если ему придется выдумать причину. Нам нельзя допустить, чтобы он завладел восьмьюдесятью процентами. Что тогда станет с компанией?

— Я не хочу выходить за него замуж, Дев. Я никогда не хотела!

Лили почувствовала приступ тошноты.

— Мне очень жаль, Лили. Мы с тобой лучше, чем кто-либо знаем, что такое Линк.

Как они могли этого не знать? Все трое выросли вместе. Деван всегда был лидером их маленькой группы.

В детстве Лили предполагала, что так вышло просто потому, что Деван был старшим. Она считала это совершенно несправедливым и сама хотела быть лидером. К счастью, Деван никогда ее не подавлял. Лили всегда была очень энергичной, дружила со всеми, всегда была готова играть и развлекаться, но Линкольн… Он был холоден, расчетлив и избалован. Он считал, что все его желания должны моментально исполняться. И по мере того, как они взрослели, ситуация становилась только хуже.

Когда Сэм и Артур пошутили о свадьбе Лили и Линкольна, она увидела выражение его глаз. Лили знала, что брак заключат не потому, что она нравилась ему, а потому, что, связав себя с Лили, он получит полный контроль над компанией, когда дело перейдет к нему и Девану. Лили станет пешкой, которую он сможет использовать, чтобы контролировать ее брата.

После смерти Артура Сэм встретился с Линкольном, чтобы серьезно обсудить возможность брака между ним и Лили. Потому что ее отец знал, что Лили и Деван выиграют от этого брака. Деван умел мыслить стратегически, и Сэм знал, что, если Лили объединит семьи, Деван сможет обернуть ситуацию в свою пользу. Линкольн с меньшей вероятностью попытается выгнать члена своей семьи из компании.

Лили хорошо помнила тот день, когда отец рассказал ей о свадьбе, которую он хотел устроить. В тот момент она поняла, какой ужасной будет жизнь с Линкольном, и содрогнулась.

— Да, глупо с моей стороны думать, что ты захочешь пощадить свою сестру, — заявила Лили.

Не в силах больше смотреть на брата, она повернулась к полке, заставленной книгами. Она не хотела, чтобы Деван увидел боль, исказившую ее лицо.

Голос Девана смягчился.

— Я не хочу навязывать это тебе, но иначе быть не может.

Лили не хотела смотреть на него, и, когда заговорила, голос ее был тверд как сталь.

— Итак, это все? Компания важнее меня?

— Лили… — произнес Деван устало.

Хватит пытаться быть вежливой. Хватит пытаться просить о помощи. Ей это не нужно. Она добьется чего-то и без Девана — теперь он ей не нужен.

— Не уговаривай меня, Дев. Именно так оно и есть. Ты говоришь, что у «Шах Интернэшнл» дела идут хорошо? Мы с тобой оба знаем, что это преуменьшение. Эта компания зарабатывает для нашей семьи больше денег, чем нам нужно. Так что, если Линкольн пытается выгнать тебя из «Арума», ты едва почувствуешь это. Но все, что тебе нужно, — это больше прибыли, и тебя не волнует, что именно мне придется заплатить цену за твое благополучие.

— Ты не знаешь, о чем говоришь, — тихо сказал брат. — Ты никогда не хотела иметь ничего общего с компанией.

Это было правдой. Ей не хотелось каждый день работать в стеклянной башне. Корпоративная жизнь никогда не привлекала ее. И это было нормально, потому что все свои ожидания отец связывал с Деваном, а тот всегда интересовался бизнесом.

Отец позволил Лили реализовать свою мечту. Он заплатил за ее обучение в кондитерской школе во Франции, и при этом ей удалось получить степень в области бизнеса. Лили это пригодилось, когда она открыла свою кондитерскую на Рыбацкой пристани, и теперь, когда ей было всего двадцать четыре года, она управляла одним из самых популярных кафе в Сан-Франциско.

Но это не означало, что она ничего не знала о семейной компании.

Лили подошла к столу и посмотрела Девану в глаза.

— Ты прав, я не хотела работать в компании. И, глядя на то, кем ты стал, убеждаюсь, что была права, когда занялась своим делом. Зачем мне это? Но я все равно знаю, чего это стоит. Тебе нужно понять, что ты настолько зациклен на этих тридцати процентах «Арума», что даже не думаешь о богатстве, которое тебе приносит «Шах».

— Значит, если ты не добьешься своего, ты угрожаешь разорвать со мной все связи? Бросишь меня на съедение волкам? — спросил он.

Лили глубоко вздохнула. Одна мысль о том, чтобы прекратить общение с братом, разрывала ее сердце. Тот факт, что их отношения стали такими напряженными, не давал ей спокойно жить. Они остались одни в этом мире. После похорон отца их мать заявила, что не может жить в большом доме в Президио-Хайтс. Поэтому она решила путешествовать. Последнее сообщение от Виктории Барнс-Шах пришло откуда-то из Италии.

Это был еще один разговор, о котором Лили хотела забыть. Она призналась матери, что не хочет выходить замуж за Линкольна, но Виктория убеждала ее сделать это, несмотря ни на что, потому что, как она выразилась: «Твой отец очень тебя любил и желал своим детям только добра. Ты должна выполнить его волю».

Возможно, мать сказала это под влиянием горя от их общей утраты, но ее слова заставили Лили почувствовать себя еще более одинокой.

И в результате они с Деваном остались одни в этом огромном доме и между ними воцарилось напряженное молчание.

— Я хотела бы, чтобы ты понял, насколько несправедливо даже просить меня об этом. — Она смотрела ему прямо в глаза. — Я не желаю вредить твоему бизнесу, но если ты не поможешь мне, я найду способ изменить ситуацию самостоятельно.

На лице брата отразилось беспокойство.

— Не делай опрометчивых шагов, пожалуйста.

Лили не стала отвечать на его слова, заверять, что будет благоразумна. Она поступит так, как нужно ей. Все, чего она хочет, — жить свободно, выйти замуж за того, кого выберет сама. Если она вообще решит выйти замуж.

— И не забудь, что сегодня вечером у нас состоится корпоративное мероприятие, — напомнил ей Деван.

— Ты, должно быть, шутишь! — огрызнулась Лили. — После всего, что я сказала?

Деван тяжело вздохнул.

— Послушай, если ты не хочешь ехать с Линкольном, не надо. Просто побудь со мной.

Лили разглядывала брата, неуверенная, может ли она доверять ему, или он готовит какую-то ловушку. Впрочем, возможно Деван таким образом протягивает ей оливковую ветвь, и она должна ее принять.

— Договорились.

Но это не означало, что она не собиралась отказываться от своих планов.

Глава 2

Расположившись в лимузине рядом с братом, Лили поигрывала своим бриллиантовым браслетом и глядела в окно. После их разговора она не сказала Девану ни слова, и атмосфера между ними все еще оставалась напряженной.

Они ехали в полной тишине по обсаженным деревьями улицам. Ей больше нечего было сказать брату, но, если быть честной, она была благодарна, что Деван попросил ее составить ему пару на этом мероприятии. Иначе ей пришлось бы весь вечер провести в компании Линкольна.

— Ты можешь притвориться, что не ненавидишь меня, когда мы войдем туда? — спросил Деван.

Лили взглянула на брата. Его лицо было хмурым.

— Я не ненавижу тебя, Дев. Я ненавижу то, что все заставляют меня сделать, — тихо сказала Лили, а затем снова отвернулась к окну.

Она знала, что этот вечер очень важен для брата. Это было первое крупное деловое мероприятие с тех пор, как умер их отец и управлять компанией начал Деван. Лили должна была поддержать его.

Мероприятие проводилось в бутик-отеле на площади Президио. Лили всегда любила это место. Днем здесь было красиво, но еще более захватывающе отель выглядел ночью при освещении.

Несмотря на то что это был деловой ужин, было совершенно ясно, для кого он предназначен. Сплоченное сообщество представителей «старых денег» установило традицию проводить это мероприятие много-много лет назад. Лили знала, что лишь немногим новичкам удавалось сюда попасть. Приглашение получали только те, чей успех измерялся не миллионами, а миллиардами.

Лимузин остановился перед входом. Молодой человек в униформе услужливо открыл дверцу Лили и помог ей выйти.

Как только они вошли в большой зал для торжеств, освещенный яркими хрустальными люстрами, Лили застыла, в очередной раз пораженная видом. Мост Золотые Ворота, сияющий на фоне чернильного неба и сверкающей от бликов ночных огней темно-синей глади залива, предстал перед Лили во всем своем великолепии.

Она почувствовала руку Девана, подталкивающую ее вперед. Зал был полон гостей, которые буквально излучали богатство. Собравшиеся оживленно переговаривались, наслаждались шампанским и с широкими улыбками на лицах приветствовали знакомых. Звуки классической музыки — оркестр еще не начал играть в полную силу — заглушал гул голосов.

Куда бы она ни посмотрела, повсюду были группы людей, а между ними сновали официанты в черных жилетах с подносами, уставленными бокалами и закусками.

Лили увидела, как Деван оглядел лица в толпе, прежде чем жестом показать ей, что им следует идти. Сердце сжалось — она надеялась, что сможет провести вечер с братом, несмотря на их разногласия, но у Девана были другие планы. Лили почувствовала, как надежда умирает внутри ее и ей на смену приходит жгучий гнев, который придется скрывать за улыбкой.

Деван, стараясь не встречаться с ней глазами, взял ее за руку и повел к Линкольну Харрисону. Брат предал ее. У Лили не осталось сомнений, Деван не собирается помогать ей.

Лили смотрела на Линкольна, в глазах которого читалось явное собственничество. Мужчина смотрел на нее, как на принадлежавшую ему безделушку. Это была сделка, и она была товаром.

Она стряхнула с себя руку брата.

— Привет, Линкольн!

Его голубые глаза сверкнули, когда он наклонился, чтобы поцеловать ее, но в последний момент она повернулась к нему щекой. Когда он отстранился, его губы сложились в упрямую линию.

— Лили! — Линкольн обнял ее за талию и притянул к себе.

Она чувствовала себя в ловушке. Живот свело от тяжести руки Линкольна на ее бедре. Это был не знак привязанности, а кандалы. Лили не могла дышать. Нужно было выбраться отсюда!..

Линкольн хотел, чтобы они поженились через год. Как она может согласиться на это? Как она сможет смириться с такой жизнью? Это невозможно! Она не сможет жить рядом с человеком, который спросил ее отца, действительно ли он хочет рисковать акциями в «Аруме», когда отец однажды все же заговорил об отмене соглашения. Желчь подступила к горлу, когда она подумала о том, что может означать разрыв ее помолвки для Девана. А как возмутится мать из-за нарушения воли отца!..

Лили глубоко вздохнула, пытаясь сосредоточиться. Ее внимание привлек рыжеволосый мужчина в темном костюме, разглядывающий публику без намека на улыбку на лице.

Он не был самым высоким человеком в зале. Он не был самым большим или самым мускулистым. Но его нельзя было не заметить. У него был вид хищника, высматривающего добычу.

Словно почувствовав на себе ее взгляд, он посмотрел на девушку…

Лили почувствовала, как по ее спине пробежала дрожь.

Джулиан Форд стоял у барной стойки с бокалом в руке. Он сделал глоток лимонада, наслаждаясь его терпким вкусом. Он ненавидел эти мероприятия, предпочитая находиться дома или в офисе. Ему нравилось работать — развивать свою компанию, создавать проекты новых технологий.

Но сегодня он должен был находиться здесь.

Единственное, что позволило ему получить приглашение — и, как он предполагал, вынужденное, — это его банковский счет. Никто не станет игнорировать миллиардера слишком долго. Особенно такого, как он.

Джулиан ненавидел вести светские беседы с богатыми снобами, но он понимал важность такого рода общения.

Он еще раз оглядел зал, пристально высматривая потенциальных инвесторов, которых он хотел привлечь на свою сторону. Мысленно он перебрал список людей, с которыми ему будет выгодно работать. Для него завоевывать расположение не означало льстить и лицемерить. Нет. Для Джулиана победа означала успех компании, над созданием которой он работал. Победа означала показать власть имущим, что они потеряют, если не подпишут с ним контракт, и сколько они выиграют от сотрудничества.

Его присутствие здесь было лишь первым шагом. Ему нужно было попасть на ужин общества «Зенит» через несколько недель. Если сегодняшнее событие можно было назвать эксклюзивным, то оно не шло ни в какое сравнение с ужином «Зенита». К его досаде, он еще ни разу не получал на него приглашения, и даже то, что он находился здесь сегодня вечером, не означало, что ситуация может измениться.

Джулиан сделал глоток лимонада и повернулся лицом к стоявшему рядом с ним пожилому джентльмену, потягивавшему виски.

— Общение с этими людьми пойдет тебе на пользу. Смотри, как их тут много, — сказал Генри Кросс, человек, которому Джулиан был многим обязан.

Генри был его наставником и единственным человеком в мире, которому Джулиан доверял.

— Меня не интересует количество этих людей, — ответил Джулиан.

— Конечно нет. Я учил тебя лучшему. — Старик улыбнулся.

Джулиан столько раз видел эту улыбку, но все равно не мог ответить на нее. К счастью, Генри этого не ожидал, и поэтому находиться рядом с ним было намного легче.

Джулиан рано окончил школу, а это означало, что он был намного моложе всех в колледже. Гораздо моложе и намного умнее. Генри распознал гениальность в очень бедном, очень серьезном и целеустремленном молодом человеке и взял его под свою опеку.

Теперь Джулиан владел компанией «Ирэс», лидером в области технологий возобновляемой энергии. Его собственное изобретение, сделанное еще в подростковом возрасте, помогло ему стать миллионером, а затем и миллиардером. Но успех «Ирэс» в основном пришелся на зарубежные рынки. И поэтому Джулиан изо всех сил пытался закрепиться в Штатах.

Ему было трудно убедить компании в США работать с ним. Даже компании в Сан-Франциско — городе, где он разместил свою штаб-квартиру, — упорно отказывались от сотрудничества. Но его триумфа за границей было недостаточно. Джулиану нужно было повторить успех на родине.

Его стремление основывалось на интеллекте и понимании того, на чем он должен сосредоточить свои усилия. Ведь хищник не охотится на все стадо — он выбирает жертву и преследует ее.

— Да, ты научил меня всему. Проблема в том, что меня не интересуют именно те люди, которые сами хотят пообщаться со мной, — согласился Джулиан.

— В эту группу будет сложно проникнуть, — подтвердил Генри, оглядываясь через плечо на человека, на которого смотрел Джулиан.

— Линкольн Харрисон игнорирует меня. Он даже не ответит на звонок из «Ирэс», — процедил сквозь зубы Джулиан.

— До меня дошел слух, что он хочет инвестировать в экологически чистую энергию для «Арума»… — Генри прислонился к стойке бара.

— Да, я тоже слышал. Но я готов поспорить, что он надеется, что один из его коллег с правильной родословной волшебным образом предоставит решение, которое Линкольну нужно.

Это была проблема, с которой Джулиан сталкивался постоянно. Для таких людей, как Линкольн Харрисон, родиться в «неправильной» семье было изъяном, с которым нельзя было мириться.

В этот момент в зал вошла девушка. Ее блестящие темные волосы были собраны наверх и обнажали изящную шею. Она была гибкая и грациозная, в бледно-желтом платье, как будто лишь ее одну освещало солнце.

Это была Лили Барнс-Шах.

Джулиан не мог отвести от нее взгляда, когда Лили и ее брат Деван приблизились к тому самому Линкольну Харрисону.

Он с интересом наблюдал, как она уклонилась от его поцелуя, а затем напряглась от его прикосновения.

Интересно…

Огромным усилием воли Джулиан снова сосредоточил внимание на Генри. Это было трудно сделать, потому что он слишком увлекся, наблюдая за девушкой.

— Почему именно сейчас его так заинтересовала защита окружающей среды? Пиар? — спросил Генри.

— Нет… — Джулиан заставил себя сосредоточиться на разговоре. — И это не из-за моральной ответственности. Харрисон узнал, сколько денег заработает в долгосрочной перспективе, поэтому теперь он готов к капитальным затратам.

— Ну, пока у него есть деньги…

Эти слова заставили Джулиана переключиться на Генри. Его наставник чего-то недоговаривал, однако сейчас он был сосредоточен на достижении своих целей.

— Это меня не касается, пока я не смогу сотрудничать с «Арумом».

— Ты же понимаешь, в чем дело? — уточнил Генри.

Конечно, Джулиан понимал, но ничего не мог с этим поделать.

— Ты — нувориш, и твоя репутация говорит против тебя. Эти люди думают, что ты слишком безжалостен.

Его так называемая безжалостность постоянно преследовала его. По большей части Джулиан наслаждался этим, но иногда она была ему помехой. Просто он всегда искал наиболее эффективное решение. Работа не оставляла времени на чувства. Эффективность означала захват компаний, удаление лишнего и последующую работу с максимальной отдачей.

Джулиан заставлял работать все и всех. Это был бизнес. Чувствам в нем не было места. Это было нелогично. Что касается другой проблемы… Он мало что мог тут изменить. Разве что жениться на представительнице «старых денег». Но он не рассматривал брак как подходящий вариант. Никогда. Не с его прошлым. Его компания и деньги были в порядке, и этого вполне достаточно.

— Тебе нужно показать им другую сторону, Джулиан. Что-то привычное для них, что их не отпугнет, — продолжил Генри.

— Я не хочу менять свой подход к работе только для того, чтобы кучка богатых снобов могла чувствовать себя комфортно. Я лучший в том, что делаю. Моя работа должна стоять отдельно.

Джулиан не повышал голоса. Он никогда не позволял себе проявлять гнев. Он мог контролировать себя. Должен был.

— Хорошо, но, как говорится, на мед можно поймать гораздо больше мух, чем на уксус. Помни об этом. Мы еще поговорим позже — мне нужно кое-кого увидеть.

Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, Джулиан оглянулся и увидел, что Лили Барнс-Шах смотрит прямо на него. Даже с того места, где он стоял, он мог видеть что-то особенное в ее взгляде. Что-то вроде гнева. Она отвела глаза, но это чувство было ему слишком хорошо знакомо.

Было интересно наблюдать, как человек принимает какое-то серьезное решение. Наблюдать, как эмоции отражаются на его лице. Сначала неуверенность, за которой следовала волна страха, а затем, когда человек становился уверенным в своем выборе, черты его лица словно застывали.

Внимательно наблюдая за Лили, Джулиан увидел, как она отвела плечи назад и подняла подбородок, как будто вдруг вспомнила, что она член богатейшей семьи Сан-Франциско. С немалой долей любопытства он увидел, как она отстранилась от Линкольна, чей вопросительный взгляд стал жестким.

Джулиан осознал, что бокал уже был на полпути к его губам, как будто он забыл, что делает. Он допил лимонад и стал наблюдать, как Лили отдаляется от двух мужчин.

Линкольн впился глазами ей в спину. Джулиан уже видел этот взгляд раньше и знал, на что Линкольн способен. Его взгляд говорил о серьезной внутренней проблеме, о том, каким человеком был Линкольн Харрисон.

Линкольн хотел понять, что происходит, поэтому обратился к Девану, брату девушки. Тот стоял с крепко сжатой челюстью. На его лице отражалось разочарование.

Очень интересно.

Но двое мужчин ненадолго удерживали его внимание. Она шла к нему. Эта красивая женщина, двигавшаяся с непринужденной грацией и затмевавшая всех остальных в этом зале, обратила на него свой взгляд. Сердце Джулиана забилось быстрее. Ее взгляд звал его, и его тело откликнулось без раздумий.

Джулиан прислонился к стойке, когда она подошла к нему.

— Вы словно выбрались из кольца змей. Выглядело пугающе, — произнес он.

Вспышка удивления быстро сменилась вежливой улыбкой.

— Если вы столь пугливы, вам не следует посещать такие мероприятия слишком часто.

Голос Лили был ниже, чем он ожидал, и ему сразу же захотелось услышать его снова.

— Джулиан Форд. — Он протянул руку.

Красавица рассмеялась, и все, что он мог сделать, — это смотреть на нее во все глаза.

— Я знаю, кто вы, — сказала она, сверкнув глазами, и протянула Джулиану руку. — А я…

— Лили Барнс-Шах, — закончил фразу Джулиан.

Он посмотрел ей в глаза и увидел в них удивление и интерес.

Джулиан испытывал схожие чувства.

Что с ним происходит? Ни одна женщина раньше не производила на него такого эффекта, а он никогда не был лишен женского общества. Он мог бы выбрать себе любую женщину, и та с удовольствием согласилась бы на отношения с ним. Хотя это происходило в его жизни все реже, поскольку подобные взаимодействия становились утомительными.

Джулиан не был готов к тому, что Лили вызовет у него желание одним лишь своим присутствием и рукопожатием.

Впрочем, эмоции захлестнули не его одного. Щеки Лили порозовели от румянца, а дыхание стало сбивчивым.

Она осторожно отдернула свою руку — тонкую и изящную. В этот момент как будто кто-то щелкнул выключателем, и люди вокруг них снова ожили и зашевелились. Гул голосов наполнил зал. Его легкие снова заработали, но напряжение не пропало.

Лили откашлялась и повернулась к бармену. Джулиан увидел, как бьется пульс на ее шее.

— Каберне, пожалуйста, — сказала она.

Джулиан поставил опустевший бокал на барную стойку, требуя повторить, затем оперся на локоть и повернулся к Лили.

— Я не ожидала, что вы меня узнаете, — сказала она.

Бармен подал им напитки. Джулиан смотрел, как Лили поднесла бокал к губам, и воображение мгновенно нарисовало, что он хотел бы сделать с этими губами.

«Соберись!» — отругал он себя.

— Я предполагаю, что вы знаете всех в этом зале? — спросила она, подняв бровь.

— Да, — просто ответил Джулиан.

— Полагаю, мне не следует ожидать меньшего от вундеркинда из Сан-Франциско.

Лили сделала еще один глоток вина. Джулиан почувствовал легкое головокружение.

Гениальные проекты Джулиана широко освещали в средствах массовой информации, его талантом восторгались. Он был ведущим новатором в своей отрасли и достиг необычайных высот, несмотря на то, что происходил из бедной семьи. Конечно, эти обстоятельства делали его достойным внимания прессы. Он научился с этим жить, но ему не нравилась мысль о том, что однажды кто-то расскажет журналистам историю его детства. Нет, этого молодой миллиардер совершенно не хотел.

— Не только из Сан-Франциско, — сказал он.

— О, у вас определенно нет проблем с уверенностью в себе.

Дразнящая улыбка Лили подбадривала его.

— Я не вижу смысла отрицать правду. Какая мне польза отложной скромности?

— У вас все либо черное, либо белое?

— Я знаю еще несколько оттенков серого.

— Но яркие цвета вам чужды?

— Совершенно верно. Я занимаюсь информационными технологиями. Мне нравится простота двоичного кода. Так что все яркие цвета я разложил бы на простейшие элементы.

Джулиан приблизился к ней на шаг. Лили вздрогнула от его пристального взгляда. Она никогда раньше не встречалась и не разговаривала с ним, но по какой-то причине была уверена, что Джулиан может вскружить ей голову. Ей нужно было перевести этот разговор в более безопасное русло, подальше от того невысказанного, что пульсировало между ними.

— Я слышала, вы ас в уничтожении компаний.

— Ваши источники слышали обо мне далеко не все.

Он лениво сделал глоток лимонада, и Лили смотрела, как движется его кадык, пока он глотал. Боже, она просто не могла оторвать от него взгляда! У Джулиана Форда были удивительные глаза, она даже не смогла сразу определить их цвет. Зеленовато-голубые оттенки его радужки напоминали ей цвет бушующего моря. Весь его облик пронизывала ярость.

Крошечная золотая серьга в его левом ухе так не сочеталась со всем остальным, что его окружало! Безупречный костюм, идеальная осанка, предельная серьезность… Это намекало на что-то скрытое. Что-то, что Лили захотелось о нем узнать. И эта серьга предупреждала ее об опасности. Она была сигналом, что Джулиан Форд не из ее мира.

Лили тянуло к нему. Если бы она закрыла глаза, то все равно могла бы чувствовать ток, скользящий по ее телу, и учащенный пульс. Такая реакция возникла у нее впервые. Больше всего ей сейчас хотелось остаться рядом с этим мужчиной на весь вечер.

— А чего я не знаю?

Лили взяла бокал с вином, опасаясь, что, если ее руки будут свободны, она может сделать что-нибудь безрассудное. Например, прикоснуться к нему еще раз.

Ей показалось, что она увидела, как на его губах появилась и тут же исчезла улыбка. Что-то мелькнуло в его глазах.

— Иногда это необходимо.

Джулиан на мгновение отвернулся, словно решая, хочет ли он сказать больше. Лили затаила дыхание, надеясь, что он продолжит.

— Если бы у вас было дерево, которое, как вы знаете, потенциально может принести хороший урожай, но сейчас болеет, что вы будете делать? Вы найдете источник проблемы и устраните его. Возможно, вам придется обрезать дерево так сильно, что на его восстановление уйдет целый сезон, но, как только дерево оздоровится, оно станет идеальным. Какая польза от бизнеса, который обречен на провал? — спросил Джулиан. — Как он может приносить доход? Все, кто живет за счет этого бизнеса, рискуют потерять средства к существованию. Возможно, это некрасиво, но приходится приносить жертвы — и если из-за этого меня станут называть разрушителем, я с радостью буду носить этот титул.

— Хм, вас это все-таки волнует… — Лили игриво улыбнулась.

— Большинство скажет, что я на это не способен.

Лили увидела намек на скрытую иронию в его суровых глазах.

— У меня сложилось впечатление, что по-настоящему вас никто не знает, — сказала Лили.

Джулиан поднял бровь:

— Это смелое предположение о человеке, которого вы не знаете.

Она вскинула подбородок:

— Я ошибаюсь?

— Вовсе нет, — признал Джулиан.

— Знаете, вы удивительно честны…

После интриг Девана и Линкольна общение с этим человеком Лили нашла крайне занимательным.

— Опять же, стоит ли меня оскорблять?

— Точно нет. В любом случае я не думаю, что могла бы вас оскорбить.

— Почему вы так думаете?

— Видите ли, чтобы почувствовать себя оскорбленным, вам придется беспокоиться о том, что думают люди, а что-то мне подсказывает, что вам это совершенно не интересно.

— Как проницательно!

Когда Джулиан подтвердил ее догадку, что-то в ней изменилось. Лили поняла, что может доверять этому человеку. Раз его не волнует, что думают люди, у него не было причин быть нечестным или обманывать.

Джулиану нравилось говорить с Лили. Ее остроумие и готовность поддразнивать возбуждали его, и он изо всех сил старался игнорировать это влечение.

— Тем не менее все говорят о «Гелиосе», — сказала Лили, делая глоток вина и не сводя с него глаз.

Последнее приобретение Джулиана стало пиар-кошмаром. У компании был потенциал, но все в ней было не так. Ему пришлось вычистить ее снизу доверху, и он не почувствовал угрызений совести после этого.

— Я уверен, что да.

Джулиан оглянулся через ее плечо, чтобы дать себе небольшую передышку, и заметил, что Линкольн перешел к другой группе бизнесменов, но бросает на Лили гневные взгляды.

— Ваш парень, кажется, очень расстроен тем, что вы разговариваете со мной.

— Он не «мой парень». Что за подростковый сленг?!

В ее тоне была нотка решительности и что-то еще, чего Джулиан не смог распознать.

Переход от игривости к сочетанию гнева и разочарования был неожиданным и резким.

— Прошу прощения, я думал, вы пара.

— И вы, и все остальные…

В ее голосе слышалась безнадежность, хотя всего несколько мгновений назад голос Лили был ярким и полным жизни. Что-то здесь не так…

Инстинкт, о котором, как Джулиан думал, он давно забыл, внезапно дал о себе знать.

— Берите свой бокал и следуйте за мной.

У Лили не было причин повиноваться ему, поскольку они только что познакомились. Но Джулиан знал, что она пойдет за ним. Не оборачиваясь, Джулиан направился к балкону, с которого открывался великолепный вид на город.

Он с облегчением обнаружил, что Лили последовала за ним. Ему хотелось узнать ее лучше. Лили может дать ему необходимую информацию. Что бы в ее жизни ни происходило, Джулиан чувствовал, что ей это не нравится. Он знал, что Лили нелегко будет довериться ему и рассказать, в чем дело. У нее не было для этого причин. Он должен был предложить ей что-то, чтобы завоевать ее доверие настолько, чтобы она открылась ему…

Лили ожидала, что Джулиан расспросит ее о той сцене, которой стал свидетелем в зале, но он этого не сделал.

— Однажды я оказался в ситуации, когда все думали, что моя жизнь настолько хороша, насколько это возможно, учитывая то, где я жил.

Джулиан смотрел на реку. Он говорил медленно, осторожно подбирая слова.

— Но это было не так? — спросила его спутница.

— Отнюдь нет.

Внезапно Лили захотелось поделиться с Джулианом своими мыслями, излить душу. Казалось, это поможет разобраться с тем, что происходит в ее жизни.

— Я делал все, что мог, чтобы жить лучше. — Джулиан повернулся и посмотрел на нее. В его глазах было что-то тревожное. — Я хотел жить на своих условиях, хотел иметь свободу и мир в душе.

Лили тоже этого хотела. Отчаянно хотела.

Она не знала, что Джулиан увидел в ее лице, когда попросил выйти с ним на улицу, но она не ожидала, что своими словами он невольно поддержит ее. Этот парень-выскочка из низов был по-настоящему добр… Она не ожидала получить поддержку от человека, который едва ее знает.

Прежде чем успела осознать это, Лили обнаружила, что рассказывает Джулиану о своей ситуации.

— Мой отец договорился, что я выйду замуж за Линкольна. Я должна стать его женой. И это то, чего хочет мой брат, — сказала она.

Джулиан понял, о чем она говорит.

— Ты — разменная монета в их игре. — Он резко перешел на «ты».

— Да, — ответила Лили, внезапно осознав, насколько импульсивно поступила. Наверное, она совершила ошибку, рассказав ему все.

— А чего хочешь ты?

Раньше ее об этом никто не спрашивал. Ни одного человека это не волновало, но вот едва знакомый ей Джулиан стоит и спрашивает о ее планах. Ком подступил к горлу, говорить было трудно.

— Я хочу получить шанс прожить свою жизнь. Выйду ли я замуж за кого-то или останусь одна до конца жизни, — я хочу, чтобы это был мой выбор. Почему я должна исполнять чью-то волю?

Джулиан смотрел на нее, не отводя глаз, отчего у Лили по спине побежали мурашки.

— Я тебя понимаю… Он отвернулся.

Решив сменить тему, Лили спросила:

— Чего ты хочешь от этого вечера?

Джулиан взглянул сквозь стеклянные двери на группу оживленно разговаривающих мужчин. Среди тех мужчин были и ее брат с Линкольном.

— Единственное, чего я не могу иметь.

Лили услышала нотку разочарования в его голосе и поняла, о чем он говорит. Она точно знала, насколько неохотно это сообщество впускало к свой круг представителей «новых денег».

— Боюсь, их придется долго уговаривать.

— Скажи мне что-нибудь, чего я не знаю. Тебе, наверное, стоит вернуться внутрь, — заметил Джулиан.

— Наверное, да. Они будут спрашивать, о чем мы говорили.

— Скажи Харрисону, что я хочу заказать у тебя торт, — предложил Джулиан с веселым блеском в глазах, хотя он все еще не улыбался.

Лили подавила смех и допила вино.

— Мы еще поговорим, солнышко, — сказал он.

— Джулиан! — воскликнула она, прежде чем исчезнуть за дверью. — Я буду бережно хранить твой секрет.

— Аналогично, — ответил он.

Глава 3

Резко затормозив, Джулиан припарковал машину перед большим зданием на Рыбацкой пристани. Тут было много людей и машин — жизнь била ключом.

Это была не та часть Сан-Франциско, в которой он часто бывал. У него не было для этого причин. Он переехал в этот город, потому что это было лучшее место для запуска «Ирэс», к тому же здесь жил Генри, единственный человек, который верил в него и поддерживал.

И все же он оценил место, которое Лили выбрала для своего кафе.

Лили…

Джулиан думал о ней с того момента, как увидел. Бесспорно, эта женщина поистине прекрасна. Однако именно в тот момент, когда он услышал, что Деван Шах-Барнс хочет заставить ее выйти замуж за Линкольна Харрисона, включился его охотничий инстинкт. Было очевидно, сколько общего у этих двух семей, и он знал, что они могут помочь ему преуспеть в Сан-Франциско и в США в целом.

Разговор с Лили побудил его разработать план. Если он сделает все правильно, он многого добьется и спасет Лили. Джулиан хотел использовать ее, чтобы приблизиться к Девану. Пообщаться с ним, чтобы заручиться его поддержкой для сделки с «Арумом», а затем, как только это произойдет, он постарается заручиться голосами остальных членов совета директоров. Однако это было рискованно, поскольку вызвало бы гнев Линкольна — основного акционера.

Было несколько обстоятельств, которые, по мнению Джулиана, могли сыграть в его пользу: во-первых, Линкольн редко выступал против какого-либо решения, которое поддерживали Деван и совет директоров. Во-вторых, Джулиан был готов обеспечить некоторую страховку от действий Линкольна на случай непредвиденных обстоятельств. Молодой миллиардер подозревал, что, если поискать в правильных местах, можно найти много компрометирующей информации о Линкольне. И в-третьих, как только Джулиан попадет в общество представителей «старых денег», у Линкольна не останется иного выбора, кроме как согласиться на заключение контракта с «Ирэс».

Но если Деван посодействует сближению и сотрудничеству «Арума» и «Ирэс», ни один из его запасных планов не понадобится.

Первым шагом было добиться согласия Лили. Вот почему он сейчас находился возле ее кафе.

Сжимая брелок в руке, Джулиан запер свою черную спортивную машину, застегнул пиджак и направился к стеклянным дверям с причудливой вывеской над ними с надписью «Крем».

Для этого города, полного ресторанов, кофеен и закусочных, здесь было людно.

Он открыл дверь и тихо проскользнул внутрь. В кафе-кондитерской Лили был представлен калейдоскоп выпечки всех возможных цветов, форм и размеров. Все места были заняты, и у каждой витрины с тортами и пирожными выстроились очереди.

Джулиан почувствовал гордость за Лили. Возможно, это было как-то связано с тем, какой счастливой она выглядела здесь, в своих владениях. На приеме она была вынуждена скрывать недовольство и печаль. В этой женщине было что-то особенное. Хотя он и не конца понимал, почему она так сильно привлекла его внимание, учитывая, что он познакомился с ней только накануне вечером.

Поверх платья на ней красовался фартук с вышитым названием кондитерской, блестящие темные волосы сегодня были собраны в хвост. Лили с широкой улыбкой вручила коробку покупателю и поприветствовала следующего. Покупатели улыбались ей в ответ.

Лили была не просто приветлива, она буквально излучала дружелюбие и искренне улыбалась каждому гостю. Джулиану это казалось непостижимым, его лицо почти всегда было хмурым, челюсти крепко стиснуты — никаких улыбок. На лицах людей, окружавших его, он постоянно видел фальшивые улыбки.

Лили была другой.

Джулиан решил набраться терпения. То, что он хотел обсудить, требовало ее предельного внимания. Поэтому он ждал и наблюдал.

Лили почувствовала на себе его взгляд. Почему он здесь? Зачем ему это? Джулиан знал, что она не может повлиять ни на своего брата, ни на Харрисона. В противном случае она не оказалась бы в том затруднительном положении, в котором находилась.

Но сейчас Джулиан был в ее кондитерской и выглядел соблазнительным и опасным: руки в карманах, на лице нет и намека на улыбку.

Почему он не улыбнулся ей? Этот парень определенно обладает чувством юмора. Она убедилась в этом вчера вечером.

Когда Деван и Линкольн начали ее расспрашивать о нем, Лили ответила, что Джулиан хочет заказать торт. Ей пришлось подавить смех, который грозил вырваться наружу, когда на их лицах отразилось замешательство, а затем подозрение.

Позже, закрыв за собой дверь спальни, Лили от души посмеялась. Лежа в постели, она обнаружила, что продолжает думать о Джулиане. Даже не прикасаясь к ней, он заставил ее почувствовать себя желанной.

Когда Джулиан заговорил, он как будто заставил ее перестать смотреть себе под ноги и оглядеться вокруг. И когда он ушел, назвав ее «солнышком», Лили хотелось попросить его сказать это еще раз. Она вспоминала звук его голоса снова и снова, пока не уснула…

Лили протянула через прилавок коробку с выпечкой и сказала одной из помощниц, что скоро вернется.

— Джулиан, — начала Лили, направляясь к нему, — как неожиданно, что ты пришел!

— У тебя есть минутка? Нам нужно поговорить.

Его глаза прожигали ее насквозь, как и накануне вечером, из-за чего Лили было трудно сосредоточиться на разговоре. Солнечный свет освещал одну половину его лица и оставлял в тени другую. Ей хотелось прикоснуться к нему. Узнать, насколько крепкое у него тело. Провести пальцами по коротким рыжим волосам, которые были идеально подстрижены.

За спиной раздались недовольные голоса посетителей.

— Э-э-э… дай мне минутку. Сегодня посетителей больше, чем обычно, на кассе воцарился хаос. Мне нужно обслужить еще несколько клиентов, и тогда мы сможем поговорить.

Джулиан кивнул. Молча. Всего лишь одно движение головой.

Лили прошла обратно за прилавок и извинилась перед клиентами, прежде чем начала принимать их заказы. За считаные минуты очередь растворилась, и она снова вышла к Джулиану.

— Пойдем в мой кабинет, — пригласила Лили.

Ее сердце забилось чуть быстрее при мысли о том, что она останется с ним наедине.

Лили провела его через коридор в задней части кафе, мимо оживленной кухни, распахнула дверь кабинета перед Джулианом и пригласила его сесть перед заваленным бумагами столом. Компьютер стоял без дела в стороне. Пробковая доска на стене была увешана множеством записок и разных бумажек.

Для постороннего это, вероятно, выглядело как хаос. Для Лили все здесь было идеально.

— О чем ты хотел со мной поговорить? — спросила она, сев напротив.

— Мне нужно, чтобы ты выслушала меня. То, что я собираюсь сказать, может принести пользу нам обоим.

Лили была заинтригована.

— Я вся внимание.

Лили заметила, как Джулиан изучает ее, от чего чувствовала беспокойство.

— У меня есть для тебя предложение. Это взаимовыгодное решение.

— Да?… — Лили нахмурилась.

— Я могу избавить тебя от твоей проблемы с Линкольном Харрисоном. Взамен ты можешь помочь мне сблизиться с твоим братом и получить доступ к группе людей, обладающих большими деньгами и влиянием в этом городе.

Ее сердце быстро забилось. Она была готова выслушать все идеи, если бы они помогли ей освободиться от Линкольна.

— Все, что нам нужно сделать, — это притвориться помолвленными, — продолжил Джулиан.

Лили не поверила своим ушам. Ей показалось, что ее сердце теперь замерло. Из ее легких исчез воздух. Поэтому она понятия не имела, как ей удалось повторить:

— Помолвленными…

Каким-то образом это слово прозвучало как вопрос, утверждение и панический вздох одновременно.

— Я понимаю, что это может показаться несколько странным, но ты согласилась выслушать меня, — сказал Джулиан.

Как он может говорить так спокойно?

Лили тяжело вздохнула.

— Да, продолжай.

— Ты наверняка знаешь о моей репутации… — Джулиан сделал паузу и продолжил только после того, как она кивнула: — То, что ты будешь моей невестой, пойдет на пользу моему имиджу. Кроме того, это сделает людей более сговорчивыми на сотрудничество со мной. А что касается тебя, из-за нашей помолвки Линкольну будет намного сложнее жениться на тебе. Ты могла бы получить свободу. По прошествии оговоренного времени мы расторгнем помолвку, и к этому моменту ты уже покинешь дом брата и сможешь жить свободно, как пожелаешь. Я позабочусь о том, чтобы ты была свободна. Даю тебе слово.

— Джулиан… — выдохнула Лили.

Как она могла поверить, что Джулиан потом ее отпустит?

— Я расскажу, что мы тайно встречаемся, — продолжил он. — Но после внезапной кончины твоего отца мы поняли, что пришло время раскрыть наши отношения.

— Я не знаю, что сказать. — Лили встала со стула и начала расхаживать по своему кабинету. — Все в нашем окружении думают, что я встречаюсь с Линкольном. Твое заявление вызовет скандал. А как насчет того, что люди тебя… боятся?

— Тебе никогда не придется меня бояться. Мне нужно, чтобы ты это знала. Я позабочусь о тебе, Лили. Я обещаю тебе свободу и никогда не откажусь от своего слова.

Она не знала… Его предложение казалось ей опасным. Джулиан предлагал ей фиктивную помолвку вместо брака по расчету. Кроме того, Линкольн мстителен. Ему не понравится, если Джулиан украдет у него невесту. Вернее, он будет в ярости.

— Эта идея — чистое безумие, — тихо сказала Лили.

Оглянувшись на Джулиана, она вдруг почувствовала, что он сможет защитить ее. Он сможет дать отпор Линкольну. Она была в этом вполне уверена.

Лили снова отвернулась и закрыла глаза. Затем почувствовала, что Джулиан приблизился к ней. Он положил руки ей на плечи и развернул. Это прикосновение обожгло ее. В его глазах горел огонь. Дыхание Лили стало учащенным, сердце понеслось вскачь. Она придвинулась к нему ближе, даже не осознавая этого.

— Тебе нужно уйти от него. Я могу помочь тебе.

Голос Джулиана стал хриплым. Он склонил к ней голову.

— Почему ты хочешь мне помочь? — спросила Лили.

— Потому что я видел, как он на тебя смотрит. Я видел такие взгляды раньше и знаю, что ты понимаешь, о чем я говорю. Такой жизни ты хочешь для себя?

Джулиан был прав. Он заметил больше, чем кто-либо другой. Лили не была уверена, заметил ли Деван поведение Линкольна, или он просто старался не обращать на него внимания. Как бы то ни было, но взгляд Линкольна в тот вечер вызвал у нее ужасное предчувствие.

— Мне нужно уйти от него. Я просто хочу жить своей жизнью… но боюсь попасть в еще одну ловушку.

— Я знаю, что у тебя пока нет причин доверять мне, но дай мне шанс доказать, что я достоин твоего доверия. Это решение выгодно нам обоим. Мы можем сделать так, что наши отношения будут выглядеть правдоподобными. Я знаю, ты тоже это чувствуешь…

Лили действительно это чувствовала. Ее тело пульсировало от желания сократить расстояние между ними.

— Нужно определить условия нашей сделки, — сказала она, сбрасывая с себя наваждение желания.

— Согласен. И вот что я предлагаю… Джулиан убрал руки с ее плеч, хотя ей хотелось, чтобы он этого не делал.

Сев на стул, он жестом предложил ей сделать то же самое, а затем продолжил:

— «Арум» стремится перейти на зеленую энергию. Я хочу эту сделку, Сделка с «Арумом» откроет мне множество дверей, которые были закрыты для меня в Сан-Франциско и в стране в целом. Как только я этого достигну, нам больше не придется встречаться, но ты еще какое-то время будешь носить кольцо. Через определенное время ты можешь снять его и продолжить свою жизнь. Тебе никогда больше не придется меня видеть, если ты этого не захочешь.

— Кольцо?

— Конечно. Мы же будем помолвлены. — Губы Джулиана дрогнули, будто он подавил улыбку. — Мы сходим на три свидания. Я сделаю тебе предложение на первом. После третьего ты переедешь ко мне.

— Я перееду к тебе?! Я даже не знаю, где ты живешь!

Лили запаниковала. Как она сможет жить с ним в одном доме и поддерживать видимость отношений, если ее так влечет к нему?

— Я живу в Си-Клиффе. Теперь ты знаешь, — невозмутимо ответил Джулиан. — Моя невеста не может жить дома со своим братом, когда она должна планировать свадьбу со мной.

— Верно… — пробормотала Лили.

— Как только все это закончится, ты сможешь жить где угодно. Я помогу тебе, если понадобится.

Лили уже присматривала для себя квартиру, но медлила с принятием решения. На самом деле ей не хотелось оставлять Девана одного в этом большом доме. Вот только она также не хотела оставаться в доме, который напоминал ей о том, как сильно семья подвела ее.

— Линкольн может снова объявиться на моем пороге после того, как мы расстанемся.

— Я знаю таких мужчин, как он, Лили. Все, что нам нужно, — это время и множество выходов в свет. Мы должны всюду появляться вместе, чтобы доказать, что мы безумно влюблены. Харрисону не захочется, чтобы люди решили, будто он тебя ждал. Харрисон никому не даст такую власть над собой, ты же знаешь!

Лили даже не сомневалась:

— Ты прав.

— Я гарантирую, что, прежде чем мы отменим помолвку, у Линкольна появится новая жертва.

— Линк хотел бы выглядеть так, будто он победил. Наверное, он сделает какое-нибудь громкое публичное заявление, — сказала Лили, следуя за мыслью Джулиана.

— Именно так. Ожидания изменятся. Когда вы должны пожениться?

— В следующем году.

— Если ты согласишься с моим предложением, этого никогда не произойдет. Что ты скажешь?

Вся эта идея была безумием. Ее сердце бешено колотилось от одной только мысли об этом. Ей придется солгать брату и матери!

Но план Джулиана может подарить ей жизнь, которая будет полностью принадлежать ей. Именно это предлагал Джулиан, и все, чего он хотел, — это честный шанс войти в местный бизнес, в чем ему несправедливо отказывали.

И сам Джулиан был привлекательной частью сделки. Конечно, их отношения будут фиктивными, но идея быть рядом с ним, узнать его лучше — этого мужчину, который заставил ее почувствовать то, чего она ни разу не чувствовала раньше, — была чрезвычайно привлекательной. Даже сейчас, когда он просто смотрел на нее, он заставлял ее нервничать.

Возможно, он сможет пробудить в ней страсть, в которой ей было отказано, даже если это было временно. И, может быть… просто может быть… у нее наконец-то появится кто-то… Кто-то, с кем она могла бы быть честной и кому могла бы доверять. Небеса знали, как сильно ей этого не хватало.

Однако поверить в то, что все получится так, как задумал этот целеустремленный парень, было трудно. И все же у него были ресурсы — сила и энергия. Он мог бы достойно противостоять Линкольну. Хотя она надеялась, что этого не произойдет.

Если Джулиан сможет освободить ее, она будет должна, обязана помочь ему! Он был прав. Это был взаимовыгодный план, и в этом соглашении было больше плюсов, чем минусов.

«Не делай опрометчивых шагов, пожалуйста», — просил ее Деван.

Но Джулиан предлагал ей избежать западни, в которую Деван ее целенаправленно заманивал и даже не скрывал этого.

— Хорошо. Я согласна! — сказала она, удивленная твердостью своего голоса.

На лице Джулиана появилось плутовское выражение.

— Я заеду за тобой завтра вечером. В семь. Надень что-нибудь, в чем тебе хотелось бы сфотографироваться.

Он подмигнул и наклонился, чтобы быстро поцеловать ее в щеку. Волнующее ощущение прокатилось по всему ее телу, но прежде, чем Лили успела повернуть голову, чтобы поцеловать его в ответ, Джулиан уже отстранился.

А затем он вышел из ее офиса… оставив Лили в нервном, возбужденном состоянии.

Глава 4

Платье, в котором она хотела бы сфотографироваться…

Обычно такие решения она принимала легко. Но не сегодня вечером. Лили стояла в своей большой гардеробной, перебирая красивые платья, купленные в лучших модных домах Старого и Нового света. Ни одно из них не казалось ей подходящим.

Весь день Лили волновалась. Сегодня она сделает первый шаг к возвращению в свою жизнь. Выберется из ямы отчаяния и разочарования. Какое платье будет уместным для этого грандиозного события?

С одной стороны, ей было интересно, одобрит ли Джулиан то, что она наденет. Но ведь это не должно иметь значения. Их затея — не более чем притворство. Но когда Лили подумала о том поцелуе в своем офисе, ее сердце забилось быстрее. Каким бы невинным ни был поцелуй, она не могла отрицать, что он захватил ее. Влечение было слишком сильным…

На мгновение, когда она повернула голову, ей захотелось, чтобы Джулиан поцеловал ее в губы.

Лили не могла вспомнить, когда она еще так сильно этого хотела. Джулиан был объективно очень привлекательным мужчиной. В прошлом она ни к кому еще не испытывала столь сильных чувств.

В задумчивости Лили выбрала «то самое платье», в котором они объявят всему миру о своих отношениях. Миру и ее брату.

Внезапно ее охватило чувство вины. Она обезоруживала своего брата, предоставляя Джулиану доступ к нему, позволяя ему использовать ее, чтобы пробиться в элитный круг бизнесменов.

Голос в глубине души сказал ей, что хорошие сестры так не делают.

А как насчет хороших братьев?

Они отдают своих сестер на съедение хищникам? Нет. И поэтому у нее не осталось выбора.

Лили застегнула молнию на розовом платье. Плиссированная юбка красиво облегала ее ноги, а рукава закрывали руки чуть ниже локтя и защищали от осенней прохлады. Лили провела руками по расшитым хрустальными бусинами лентам вокруг талии и восхитилась тем, как серебристые нити, вплетенные в ткань, мерцают на солнце.

К платью Лили подобрала босоножки на шпильках, поправила макияж и спустилась вниз, чтобы дождаться Джулиана.

— Ты идешь гулять? — спросил Деван, когда она спустилась на первый этаж.

— Да.

— С кем?

— Не понимаю, почему тебя это интересует, Дев.

Лили вышла в другую комнату, но он последовал за ней.

— Я знаю, что ты идешь не со своими друзьями.

Лили хотелось рассмеяться. Конечно, не с друзьями. Ей было двадцать четыре года, но вместо того, чтобы проводить вечера с людьми, которые ей нравились, она избегала их. Она не могла рассказать им о своем браке по расчету. Подобные сплетни распространялись как лесной пожар. А постоянный отказ от приглашений привел к тому, что друзей у нее практически не осталось. Так что нет, она шла гулять не со своими друзьями.

— Ты знаешь, что не с ними, а значит, догадываешься, что я собираюсь сказать.

— Лили…

Еще один выговор. Она устала от них.

Вздохнув, она повернулась и посмотрела на брата:

— Я иду на свидание, Дев.

В глазах Девана появилось беспокойство, которое быстро сменилось гневом.

— И поэтому ты вдруг так сильно захотела прогуляться? Так ты, может, встречаешься с кем-нибудь?

— Я хочу, скажем так, прогуляться, потому что я хочу наслаждаться своей жизнью. И да, я встречаюсь кое с кем…

— Встречаешься?!

В его тоне отразились паника и недоверие. Деван собирался что-то сказать, но его прервал звук рычащего двигателя.

Лили охватило предвкушение — ей не терпелось увидеть Джулиана.

Джулиан ехал по обсаженным деревьями улицам Президио-Хайтс. Дома в этом районе были старые и красивые. В окнах зданий отражался закат. Деньги, которые текли по этим улицам, были видны невооруженным глазом.

Именно здесь ему следовало бы купить дом, если бы он до конца придерживался своей стратегии. Однако мысль об этом вызывала у него непроизвольную дрожь.

Его дом был единственным решением, которое он принял сердцем, и свобода, которую он чувствовал каждую минуту, проведенную в нем, стоила того.

После детства, проведенного в мрачном темном доме, теперь он мог спать, глядя на ночное небо.

Джулиан позволил своим мыслям вернуться к Лили и к тому, в какой ловушке она оказалась. Даже если бы она не согласилась на эту аферу, он нашел бы способ помочь ей. Но сейчас ей не обязательно знать об этом. Джулиан научит ее жить для себя, и, возможно, когда Лили построит собственный дом, она тоже найдет в нем свое убежище.

Джулиан свернул на подъезд к особняку в эдвардианском стиле и заглушил двигатель автомобиля. Это соглашение с Лили необходимо для них обоих, но не стоит забывать, что это деловое соглашение, в котором нет места эмоциям. Джулиан отчетливо осознал это после того, как он поцеловал ее в щеку и его охватило жгучее возбуждение. Ему хотелось схватить ее и прижать к этой смехотворно большой пробковой доске. Хотя бы для того, чтобы Лили оттолкнула его.

Столь сильное влечение было неожиданным для него, и Джулиан решил действовать осторожно. Он не мог позволить себе потерять контроль. Слишком многое было на кону.

У него было две цели: помочь Лили и заключить сделку с «Арумом». Вот на чем он должен был сосредоточиться.

Выйдя из машины, Джулиан застегнул пиджак и подошел к входной двери, которая распахнулась прежде, чем он успел нажать на звонок. Все мысли в его голове исчезли. Лили, на лице которой сияла нервная улыбка, выглядела гораздо красивее, чем он мог себе представить. Желание поцеловать ее вновь вернулось.

— Джулиан! — поприветствовала она его слишком оживленно. — Заходи. Мне нужно забрать сумочку.

Он переступил порог, проиграв битву с самим собой, и, приблизившись к Лили, слегка коснулся губами ее щеки.

— Глубокий вдох, — прошептал он ей на ухо.

Он услышал ее выдох и почувствовал удовлетворение от того, что она слушается его.

— Хорошо. А теперь положи свою руку в мою.

Его пальцы сомкнулись вокруг ее ладони. Это было самое необычное чувство. Сердце его одновременно затрепетало и успокоилось.

Он закрыл дверь и заметил Девана.

— Это тот, с кем ты встречаешься? — поинтересовался тот.

Раздражение охватило Джулиана. Он не показал этого, когда направился к Девану. Джулиан был выше его, и получилось так, что он смотрел на него сверху вниз и протянул руку.

— Джулиан Форд.

— Я знаю, кто вы.

— Хорошо, тогда представления не нужны, — сказал Джулиан, сохраняя нейтральное выражение лица.

Деван перевел яростный взгляд на Лили, и Джулиан притянул ее ближе к себе.

— Ты думаешь, это игра, Лили? — спросил Деван.

— Уверяю вас, что это не так, — заверил Джулиан.

— Я не знаю, в какие игры вы играете, Форд.

— Я ни во что не играю, Деван. Все, что я делаю, — это приглашаю свою прекрасную женщину на ужин, — ровным тоном сообщил Джулиан.

— Ваша женщина? С каких пор? Со вчерашнего вечера? — усмехнулся Деван.

— Мы встречаемся давно. Мы хранили наши отношения в тайне, потому что ваш отец заверил Лили, что найдет приемлемое решение в ее ситуации. Но ее просьбы о помощи остались без внимания. Вот почему я хотел, чтобы мы прекратили скрываться.

— Это правда, Лили?

Джулиан повернулся к ней, но она уже смотрела на него изумленным взглядом.

— Да, — улыбнулась она.

— Где вы познакомились?

— В ее кафе, — ответил Джулиан, не теряя ни секунды, заставив Лили широко улыбнуться.

— В кафе?

Джулиан снова сосредоточил внимание на Деване.

— Я не думаю, что называть это пекарней будет справедливо, и, прежде чем вы спросите, здание по соседству принадлежит моему клиенту.

Это было правдой.

Джулиан поцеловал Лили в макушку, и это заставило ее вздрогнуть. Что-то внутри его радовалось ее реакции.

— Почему бы тебе не взять свою сумочку, солнышко? Мы опоздаем.

Лили кивнула и ушла, бросив на него неуверенный взгляд.

— Я не знаю, в какую игру ты играешь с моей сестрой, Форд, но я этого не потерплю, — прошипел Деван.

— Я уже говорил, что не играю в игры. Я не собираюсь ждать в тени, пока женщина, которую я люблю, перейдет в руки другого мужчины. Лили заслуживает лучшего, чем такое обращение, и ты это знаешь. Что бы ты ни думал обо мне, у меня нет к тебе никаких претензий. Я тут только потому, что мы идем ужинать. Но просто чтобы ты знал… После сегодняшнего вечера я больше не буду скрывать наши отношения.

Подойдя к нему, Лили объявила, что готова.

— Пойдем. — Джулиан взял ее за руку, и они вместе переступили порог.

Он открыл перед ней дверцу машины и занял водительское место.

— О, да ты галантный джентльмен! — сказала она с дразнящей улыбкой.

У него было хищное выражение лица. Глаза его оставались холодными.

— Да, я джентльмен… Но определенно не галантный.

Лили продолжала смотреть на него, пока они выезжали на главную аллею Президио-Хайтс. Джулиан выглядел таким непринужденным. Таким самоуверенным. Его белая рубашка была расстегнута, обнажая гладкую кожу у основания шеи. Она вспомнила, что на всех фотографиях в журналах он всегда был в безупречно сшитом на заказ костюме. Хорошо выбритым и причесанным. В его образе не было ничего лишнего, малейшего намека на небрежность — ни единой выбившейся пряди волос.

Такой уровень дисциплины и контроля восхищал ее. Джулиан казался сверхчеловеком. Как он мог так жить?

Только одно выдавало эмоции, кипевшие под непроницаемой оболочкой, — серьга, мерцающая в мочке уха. Эта серьга так противоречила всему остальному в нем, и она задавалась вопросом, почему — если он нацелился на вечер общества «Зенит» — он просто не снял ее.

— Я удивлена твоим выбором машины, — сказала она, нарушив тишину.

Джулиан нахмурился. Это была его первая искренняя эмоция за вечер.

— Почему?

В его тоне было искреннее замешательство.

— Раз ты так увлечен возобновляемыми источниками энергии, я думала, ты будешь пытаться спасти мир, — ухмыльнулась Лили.

Джулиан хмыкнул.

— Не я герой этой истории, Лили. Тебе стоит запомнить это. — Его глаза метнулись к ней, а затем снова к дороге. — И моя машина — гибрид.

Она рассмеялась, и его губы тоже дернулись.

— Кстати, благодарю за разговор с Деваном, — сказала Лили. — Я уверена, что Деван злится, но ты был так убедителен.

— Я солгал ему. Я сказал, что у меня нет с ним проблем, — признался он.

— Но на самом деле у тебя есть с ним проблемы? — Лили не особо удивилась. В конце концов, ее брат был частью группы, которая мешала развитию «Ирэс» в Сан-Франциско. — Думаю, я могу это понять. Я осознаю привилегию своего рождения. Если бы не моя фамилия, меня бы даже не было в этой группе, несмотря на мои успехи. Поэтому я хочу, чтобы ты знал, что я понимаю тебя.

— Приятно это знать, но я имел в виду не это. Меня беспокоит тот факт, что твой брат не защищает тебя от Харрисона.

— Да, — пробормотала Лили, глядя в окно. — Спасибо, что помог мне, хотя я, по сути, для тебя никто.

— Ты забыла, солнышко! Мы встречаемся уже несколько месяцев.

Лили рассмеялась. Вот оно снова. Этот скрытый юмор. Она всегда обладала способностью видеть позитив в любой ситуации, но в последнее время ей стало труднее поддерживать вечно радостный настрой. Особенно когда она постоянно пыталась скрыть ту боль, которую причинила ей ее семья.

— Есть кое-что, что мы не обсудили. — Джулиан снова сосредоточился на делах. — С сегодняшнего вечера мы помолвлены. От нас будут ожидать проявлений привязанности.

— Я тоже об этом думала, — ответила Лили. — Ты хочешь установить какие-то правила?

— Да. — Его тон смягчился, как будто он был доволен. — Я буду прикасаться к тебе только в том случае, если тебе это будет удобно, и я зайду настолько далеко, насколько ты захочешь.

— Что произойдет, если нам понадобится поцеловаться?

Джулиан быстро взглянул на нее:

— Это для тебя проблема?

Лили вспомнила его поцелуй на своей щеке и то, как сильно ей хотелось поцеловать его в губы.

— Нет…

Она не добавила слова «с тобой», которое вертелось у нее на языке. Ее еще никогда по-настоящему не целовали, поэтому это желание было незнакомым, слегка тревожащим и невероятно волнующим.

— А что насчет тебя? Есть ли что-то, чего мне не следует делать? — Ее щеки вспыхнули. Лили не могла поверить, что они разговаривают об этом.

Уголки его губ слегка изогнулись.

— Нет, меня все устроит.

Конечно! В отличие от нее он не был неопытным.

— Ладно, хорошо… Да. Мы будем держаться за руки, а иногда и целоваться. Чтобы нас заметили.

Лили видела, что он пытался сдержать смех.

— Что?

— Все будет хорошо, Лили.

Она на это надеялась.

Остаток пути они проехали в комфортной тишине. Публичная помолвка была смелым шагом.

Вероятно, она должна была бы этого бояться, но ей было все равно. Все, что она чувствовала, — это постоянное волнующее напряжение между ней и Джулианом.

Автомобиль остановился возле кирпичного здания. Это был один из старых складов на набережной, превращенных в современный шедевр архитектуры.

Джулиан положил руку ей на талию, направляя внутрь. Ей пришлось бороться с дрожью, которую вызвало его прикосновение.

— Не могу поверить, что ты смог заказать здесь стол, — сказала Лили, когда они прошли через стеклянные двери.

— Нет ничего, что я не могу сделать.

— Мистер Форд! — приветствовала его хозяйка. — Я отведу вас к вашему столику.

У Лили перехватило дыхание, когда Джулиан взял ее руку в свою. Она натянуто улыбнулась и пошла рядом с ним по лестнице. Ни на одном этаже не было свободного места, и она чувствовала на себе любопытные взгляды гостей.

— Ваш столик, — объявила хозяйка, встав рядом со столиком на двоих на маленьком балконе. Они будут на виду у всех внутри, но их разговор останется конфиденциальным.

Джулиан выдвинул стул и поцеловал Лили в щеку, как только она уселась, а затем обошел стол и занял свое место. Его взгляд оставался напряженным.

На лице хозяйки появилась легкая мягкая улыбка, когда она вручила им меню и ушла.

Лили взяла меню, но не знала, как начать разговор. К счастью, Джулиан не принуждал ее к беседе. По крайней мере, пока. Но когда его нога коснулась ее под столом, ее тело напряглось. Наконец появился официант, и она услышала, что Джулиан делает заказ. Его слова отвлекали ее от всех реакций ее тела.

— Я возьму лобстера и лимонад с лаймом.

— То же самое и мне, пожалуйста, — сказала она.

Джулиан мог бы заказать жгучий перец, и она бы сказала, что хочет то же самое. Она привела свои разрозненные мысли в некое подобие порядка, потому что, если ей придется проводить какое-то время с этим мужчиной, она не могла позволить возникшей между ними химии сбить ее с толку.

— Я могу задать тебе вопрос? — спросила она.

— Конечно.

— Ты не пьешь алкоголь?

— Нет.

— Совсем?

Теперь ей стало любопытно. Она вспомнила бар в виде глобуса в кабинете своего отца. Бренди, который он и Артур Харрисон пили во время долгих бесед. Это было почти похоже на ритуал успешного общения. Джулиан и в этом отличался от представителей «старых денег».

— Совсем.

— Почему?

Она видела, как дрогнула его челюсть, в глазах вспыхнула ярость, но, когда он заговорил, его голос был ровным и спокойным, как всегда.

— Я вырос с алкоголиком. Я видел, что делает алкоголь. В моей жизни ему нет места, и, пока ты со мной, помни об этом.

Ей сразу же захотелось узнать больше. Что с ним случилось?

— Хорошо. Я обещаю. Могу я узнать, кто это был?

— Мой отчим.

— Мне жаль, что тебе пришлось с этим столкнуться.

Она замолчала, пытаясь сложить мозаику воедино, но пока у нее ничего не получалось.

— Просто спроси меня, что ты хочешь узнать. — Он ухмыльнулся. — Я вижу, как вращаются шестеренки в твоей голове.

Лили смущенно усмехнулась из-за того, что он разгадал ее намерение, но не собиралась упускать шанс собрать больше информации об этом человеке.

— Ладно… Мне просто интересно, как ты так можешь. Ты ведь будешь считаться моим женихом. Значит, у тебя сейчас нет подруги?

— Это очень простой вопрос. У меня нет подруги.

— Как это возможно? — выпалила она.

Джулиан наклонился вперед, сложив локти на столе.

— Я рад, что ты считаешь меня таким неотразимым.

— Я просто хотела сказать…

— Ответ прост, Лили. Я не трачу время на отношения.

Это казалось смешным. Этот мужчина был умен, сексуален и до сих пор казался достаточно хорошим человеком.

— Почему?

— Почему ты хочешь это знать? — Он снова ухмыльнулся, но на этот раз его глаза оставались серьезными. — Думаешь, что именно ты исправишь ситуацию? Я взрослый человек. Мне не нужно объяснять причины своего поведения.

Он был прав. Он был свободен делать то, что хотел. Просто ей это казалось неправильным.

— Нет. Я так не думаю. Во-первых, я, возможно, не очень хорошо тебя знаю, но не думаю, что тут что-то можно исправить. Во-вторых, я пытаюсь узнать тебя поближе, так как мы будем помолвлены. И в-третьих, я прекрасно понимаю, что это такое, Джулиан, но нам не обязательно быть строго деловыми партнерами — мы также можем быть друзьями.

— А друзей у меня тоже нет, — просто заявил он.

По ее мнению, это звучало ужасно депрессивно.

— Хорошо, а как ты развлекаешься?

— Я работаю руками. Делаю разные вещицы.

Лили подумала о своем кафе и о времени, которое она проводила там. Днем она работала, а по ночам пыталась усовершенствовать рецепты. И ей показалось, что у нее есть много общего с Джулианом.

— Ах да, гений, — ухмыльнулась она. — Забавно, ты не похож на гения.

Почему она пыталась спровоцировать этого человека?

— Почему? Потому что ты веришь в то, как средства массовой информации изображают интеллект?

— Конечно нет!

Однако именно об этом она и думала — просто потому, что представление о Джулиане как о застенчивом, неопытном человеке было очень интересным.

— Приятно осознавать и немного тревожно, что ты так плохо умеешь врать.

— Это комплимент, Джулиан. Никто не должен уметь хорошо врать. А ты?

— О, ты понятия не имеешь…

Но нет, что-то Лили все-таки знала. Она слышала, как Джулиан говорил ее брату, что любит ее. Это был первый раз, когда мужчина сказал, что любит ее, и это была ложь. Необходимая ложь.

Она продолжала задавать вопросы, сделав перерыв только тогда, когда им подали еду. Когда официант ушел, Лили спросила:

— Сколько тебе лет?

— Я думал, ты все обо мне знаешь. — Он приподнял бровь, и от волнения у нее закружилась голова.

— Я не веду на тебя досье, Джулиан!

Он усмехнулся.

— Тридцать.

По время ужина Лили обнаружила, что ей было легко разговаривать с Джулианом. Он заставил ее чувствовать себя легче и свободнее, чего она не испытывала уже долгое время. Он смешил ее, и она не переставала улыбаться.

Джулиан отодвинул их бокалы в сторону и потянулся, чтобы взять ее руку в свою.

— Ты готова к этому? — спросил он.

— Да.

Сейчас Лили была спокойнее, чем в начале вечера. Ее жизнь ждала ее по ту сторону этого судьбоносного решения, и она была готова к встрече с ней.

Джулиан держал ее за руку и не сводил с нее глаз. Лили наблюдала, как он засунул руку в карман пиджака, и вытащил черную бархатную коробочку и положил ее между ними на стол.

И хотя Лили знала, что все происходящее — неправда, и понимала, что Джулиан ее не любит, она перестала дышать от торжественности момента. Она разглядывала это удивительное кольцо. Оно было потрясающим, именно таким, какое она сама выбрала бы для себя. Крупный бриллиант огранки «принцесса» в платиновом кольце с бриллиантовым паве.

— Лили, выходи за меня замуж.

Это был не вопрос… не просьба. Это было утверждение, убеждающее ее в том, что она может ему доверять. Потому что в этом безумном проекте они участвовали вдвоем.

— Да, — ответила она и удивилась, как легко далось ей это согласие.

Она волновалась, что ей будет трудно произнести «да», когда придет время, но это оказалось так просто! Джулиан достал кольцо из коробки, надел ей на палец, а затем поцеловал ее руку.

— Я собираюсь поцеловать тебя сейчас, — мягко сказал он, и, когда она кивнула, он встал из-за стола и подошел к ней.

Лили всегда пыталась избегать поцелуев с Линкольном и думала, что у нее, должно быть, такой характер и ей вообще не нравится целоваться. Вот почему она отворачивалась, чтобы его губы никогда не касались ее губ.

Но сейчас…

Ее сердце колотилось, а тело пульсировало. Она не слышала ничего, кроме шума в ушах. Теперь она хотела утонуть в глубоких глазах Джулиана и жаждать тепла его тела.

Джулиан взял ее за подбородок большим и указательным пальцами и мягко и нежно коснулся своими губами ее губ. А затем его язык последовал за губами, пробуя ее на вкус.

Девушка затаила дыхание и почувствовала, как ее ноги слабеют, но сильная рука Джулиана держала ее за талию. И она ответила на его поцелуй.

Джулиан тихо застонал, и это был самый эротический звук, который она когда-либо слышала. Это придало ей уверенности.

Они потерялись в этом вихре поцелуя и не могли оторваться друг от друга.

Его вкус и запах очаровывали ее. Лили думала, что может целовать его вечно. Но резкий звук аплодисментов разрушил чары, и Джулиан оторвался от ее губ. Его грудь поднималась и опускалась, как будто он пробежал марафон. Его глаза были темными от желания.

Лили не знала, чего ожидать от поцелуя Джулиана, но она не могла себе представить, что все будет именно так. Поцелуй с ним изменил ее жизнь.

Глава 5

Джулиан стиснул челюсти так крепко, что зубам стало больно. Он держал руль мертвой хваткой. Ему казалось, что в машине закончился кислород.

Лили не смотрела на него. Ее глаза были устремлены на дорогу. Свои изящные руки она сложила на коленях.

Но между ними царило невидимое притяжение, которое достигло тревожного уровня. Никогда прежде он не ощущал женское тело так сильно.

Во всем виноват тот поцелуй.

Они и раньше чувствовали взаимную симпатию, а когда поцеловались, как будто открыли ящик Пандоры. Они выпустили наружу чувства, о силе которых даже не подозревали. И эти чувства привели к тому, что они больше не могли поддерживать легкий непринужденный разговор, как пару часов назад.

Джулиану хотелось окликнуть Лили и убедиться, что с ней все в порядке. Это было бы правильно. Это означало бы разжать челюсти и вновь обрести способность ясно мыслить, а это было именно то, что ему сейчас нужно.

Ему пришлось ее поцеловать. Людям нужно было увидеть этот поцелуй. Именно поэтому Джулиан изначально выбрал этот ресторан.

Поэтому он надел кольцо ей на палец, а затем был вынужден поцеловать ее — потому что какой мужчина не сделал бы этого, получив ответ «да»? Он был к этому готов. Он думал, что это будет просто формальный поцелуй. Но как он ошибся!

В тот момент, когда их губы соприкоснулись, Джулиан почувствовал, что обрел то, что искал всю жизнь. Он не был готов к всплеску возбуждения, к ее не совсем уверенной реакции.

Джулиан за свою жизнь поцеловал много женщин, поэтому неопытность ее прикосновений сразу же стала ему заметна. Он понял, что должен быть осторожным и нежным. Но когда она нашла в себе смелость поцеловать его в ответ, ему захотелось смахнуть со стола скатерть и бросить Лили на стол. И хотя ему пришлось сдерживаться, он все же потерял контроль над собой.

Он все еще чувствовал нежное прикосновение ее рук к своей груди. Его глаза метнулись к рубашке. Глубокие складки сморщили ткань там, где ее сжимали руки Лили. Она хотела от него большего, и он хотел дать ей это. Джулиан содрогнулся при мысли, что они могли бы натворить, если бы аплодисменты гостей не привели его в чувство.

Лили смогла заставить его потерять контроль. Поэтому она представляла для него опасность. Он работал над развитием «Ирэс» в течение многих лет. Это было единственное хорошее явление в его жизни. Ему нужно было заботиться о процветании своей компании. Более того, чем большего успеха добивалась его компания, тем быстрее бледнели в его голове картинки его тяжелого детства. Но, несмотря на все эти доводы, Джулиан все равно хотел поцеловать Лили еще раз.

Он очень много работал, чтобы добиться того, чего хотел. Он слишком многое пережил, слишком многим пожертвовал, чтобы позволить своему свое нравному либидо все испортить. Эмоции… бушующее влечение — все они затуманили ему разум. После всего, через что пришлось пройти его матери и ему, Джулиан не хотел никаких нежных чувств. Ему нужна была Лили, а он был нужен ей для определенной цели. Если они нарушат свою договоренность, это не поможет никому из них.

И Джулиан не мог позволить такому поцелую повториться снова. Ради них обоих.

Теперь его самой большой заботой было сделать так, чтобы ей снова стало комфортно с ним, потому что, если она останется рядом с ним в таком напряжении, никто не поверит, что они помолвлены. Деван уже подозревал их в обмане, и Джулиану нужно было убедить его, насколько счастлива с ним Лили. Тогда Джулиан воспользовался бы поддержкой Девана для заключения сделки с «Арумом», а позже и с другими компаниями.

Все начнется с того, что Лили расслабится. Проблема в том, что не в характере Джулиана было извиняться — и он не хотел извиняться за тот поцелуй.

— Лили…

Она напряглась и медленно повернулась к нему.

— Тебе не обязательно ничего говорить.

Он видел ее всегда уверенной в себе. А сейчас неуверенность, выражавшаяся и в ее голосе, и в ее позе, насторожила его.

— Извини. Мне очень жаль, — произнесла она.

Джулиан был ошеломлен. За что она извиняется?

— За что?

— Я говорю о поцелуе.

Джулиан свернул на обочину и остановился под большим деревом. Он повернулся на своем месте, внимательно изучая ее,

— О чем ты говоришь?

— Я… я увлеклась, а потом увидела выражение твоего лица…

— Лили, посмотри на меня!

Когда она этого не сделала, он схватил ее за подбородок и повернул к себе.

— Тебе не за что извиняться. Мы сделали это по обоюдному согласию, мы поцеловались, и это было хорошо. И если что-то и было написано на моем лице, так это разочарование от того, что мы на публике.

Лили попыталась отвести взгляд, но он не позволил ей.

— Поможет ли тебе, если я скажу, что я хочу снова поцеловать тебя прямо сейчас? Вот только если это не то, чего ты хочешь, то я не буду…

Джулиан увидел в ее глазах сомнение.

— Никто не поверит, что ты счастлива со мной, если ты будешь так напряжена, — сказал он ей. — Разве нам это надо?

— Нет, — ответила она мягко.

— Ты должна себя чувствовать со мной так же комфортно, как и раньше. Дай мне руку!

— Что? — нахмурилась она.

— Дай мне руку, — повторил он.

Он терпеливо ждал, пока она вложит свою руку в его. Как только она это сделала, он положил ее себе на грудь. Он коснулся ее шеи сбоку, наблюдая, как ее дыхание стало ровным и она прикрыла глаза.

— Я всего лишь мужчина… — Он отпустил ее руку и почувствовал, как она провела ею по его щеке, слегка грубой от щетины. — Ты носишь мое кольцо. Ты можешь прикасаться ко мне без извинений, Лили.

Потому что ему это нравилось. Ему это так понравилось, что он хотел, чтобы она продолжала прикасаться к нему.

— Все, что нам нужно, — это просто помнить о том, зачем мы это делаем. Чего мы оба пытаемся достичь.

Лили кивнула, убирая руку.

Джулиан проводил Лили до входной двери, прижав руку к ее спине. Машина Девана стояла на подъездной дорожке. Интересно, будет ли ее брат следить за ней, чтобы узнать, были ли их внезапно возникшие отношения всего лишь хитроумной уловкой? Он хотел попросить Лили, чтобы она прикоснулась к нему, но в этом не было необходимости. Словно прочитав его мысли, она обвила руками его шею и крепко прижала к себе.

Его руки автоматически обняли ее в ответ. Теперь Джулиан знал, что она чувствует по отношению к нему. И знал, какой тонкой была ее талия, которую он так легко обнял…

— Помни, мы сейчас помолвлены. Если тебе что-то понадобится, сначала позвони мне.

Затем, поскольку искушение было слишком велико, Джулиан поцеловал ее в щеку. И когда она отпустила его, поцеловал ее еще раз. В губы.

— Спокойной ночи, Джулиан!

Она широко улыбнулась и вошла в дом.

Джулиан сел обратно в свою машину, игнорируя все, что Лили заставляла его чувствовать.

Очевидно, это был побочный эффект одинокой жизни, которую он вел в последнее время. Это было единственное объяснение.

Зайдя в свой дом на скале, из всех окон которого открывался непревзойденный вид на залив, Джулиан почувствовал знакомое чувство умиротворения. Ему было хорошо здесь… в одиночестве.

Он положил телефон на столик у входа и увидел на экране сообщение от Генри.

«Что ты делаешь? Лили Шах?!»

Джулиан позвонил своему наставнику.

— Ты с ума сошел? — раздался обеспокоенный голос Генри. — Шахи и Харрисоны настолько тесно связаны друг с другом, что все знают, что ей суждено в конечном итоге выйти замуж за Линкольна.

— Все знают или просто ожидают этого? — спросил Джулиан. — Потому что я знаю, что у меня с ней отношения и что она помолвлена со мной.

Джулиан вышел на террасу и почувствовал, как холодный ночной ветерок треплет его волосы.

— Зачем тебе злить Линкольна Харрисона? Господи, Джулиан, ты хочешь сделку с «Арумом». Зачем злить Линкольна?

Джулиан вспомнил, как напряглась Лили, когда Линкольн прикоснулся к ней. Как он смотрел на нее… Он почувствовал, как у него скрутило желудок, когда воспоминания из детства напомнили о себе. Знакомое чувство ярости разгоралось вновь.

— Не волнуйся, Генри, я знаю, что делаю.

— Ты знаешь? А почему сейчас?

— Да, знаю. Я просто сообщаю миру, что она помолвлена. Что наши отношения длятся уже какое-то время. Как ты думаешь, почему это было таким секретом? Я знаю, чего от нее ожидали.

— Остается еще Харрисон. Именно он может наложить вето на энергетическую сделку «Ирэс», даже если на твоей стороне будет Шах.

— Я знаю об этом.

Джулиан также осознавал тот факт, что Линкольн не часто выступал против решений, когда он был единственным голосом, и если его план привлечь Девана и совет директоров на его сторону сработает, то Линкольн не станет рисковать и подвергаться пристальному вниманию со стороны своих коллег.

— И что это? Ты нашел кого-то, кого полюбил больше, чем свою компанию?

Вопрос Генри рассмешил Джулиана. Любовь никогда не входила в его планы. Все, что делал Джулиан, было для «Ирэс». Но это не означало, что их игра должна была принести пользу только ему.

С того момента, как увидел Лили, он почувствовал, как в нем пробуждается инстинкт защитника. Он подвел свою мать, но на этот раз все будет по-другому.

— Это совершенно разные вещи. В любом случае это не имеет значения, потому что весь этот проклятый город будет знать, что она со мной.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Генри повесил трубку, оставив Джулиана смотреть на телефон в своих руках. С того момента, как он вошел в кафе Лили, он взял ее под свою защиту.

Харрисон. Этот мужчина заставил его вспомнить о своем отчиме, когда тот лежал скорчившись на полу, а Джулиан стоял над ним и чувствовал чистое удовлетворение.

Именно поэтому он не мог позволить себе полюбить. Чувства не были частью сделки, и, в конце концов, единственное, что его интересовало, — это процветание «Ирэс».

Глава 6

Дверь в ее офисе была плотно закрыта. Лили пыталась работать. Она попросила, чтобы ее не беспокоили, пока она разбирает все накопившиеся дела. Вот только ее то и дело отвлекало кольцо на пальце.

Она постоянно думала об их свидании. Конечно, оно было ненастоящим, но ей искренне понравилась компания Джулиана.

Лили крутила кольцо на пальце. Она все еще чувствовала его губы на своих. Этот поцелуй заставил ее забыть, где она и кем она была. От одной мысли об этом у нее перехватило дыхание.

Она была убеждена, что, увлекшись им, все испортила. Им нужно было всего лишь продемонстрировать окружающим свои нежные чувства. Именно этим он и занимался. Неужели он был настолько хорошим актером?

Нет, поцелуй был настоящим, ведь он сказал потом, что хочет снова поцеловать ее. Она должна быть счастлива, что между ними возникла такая сильная химия. Это пойдет им на пользу. Даже Деван поверил им.

Брат дождался ее возвращения домой и спросил только:

— Так это правда?

Когда она кивнула, он ушел и оставил ее стоять в коридоре. Лили решила, что его реакция была признаком того, что их план уже работает.

Ее мысли были полностью сосредоточены на мужчине, который держал всю тяжесть мира на своих широких плечах. Она чувствовала, что в Джулиане есть нечто большее, что он, вероятно, прятал за высокими стенами. Но почему? Он казался таким суровым, сдержанным, никогда не улыбающимся, и все же в его глазах часто светился юмор.

В машине по дороге к ней домой он успокаивал ее. Но также предупредил ее, что он не романтический герой. На самом деле предупреждений было несколько, и все они говорили одно и то же: не привязывайся ко мне.

Нет, она не будет так рисковать. Лили не позволяла себе забыть, что было поставлено на карту.

Ее свобода. Ее счастье.

Именно этого у нее не было в последнее время. Она все еще оплакивала своего отца, но вместо того, чтобы получить шанс справиться с потерей, она постоянно раздражалась из-за коварных планов своего брата. После того, как ее мать оставила ее наедине со своим горем, Лили надеялась найти в Деване родную душу. Но у него было свое представление о ее жизни.

Вот почему она должна придерживаться плана Джулиана. Она получит от этого столько же, сколько и он. Лили не стремилась к сделке на миллионы, но некоторые вещи стоили больше, чем деньги. Если бы только ее семья это осознала!

В этот момент у нее зазвонил телефон. Лили схватила его со стола, украдкой взглянув на имя на экране, прежде чем ответить.

— Привет, мама!

Сердце Лили бешено колотилось в груди. Она знала, что мать, скорее всего, недовольна ею, но напомнила себе, что семья обманула ее доверие, поэтому ей не за что извиняться.

— Лили, это правда? Ты помолвлена?

Это был их первый разговор за несколько недель, и первые слова ее матери были не о том, что она беспокоится о своей дочери, недавно потерявшей отца, а о ее помолвке. Лили почувствовала разочарование, но не хотела показывать свою боль.

— Это правда, — ответила Лили, пытаясь изобразить радостное волнение.

— С Джулианом Фордом? Я даже не знала, что вы знакомы! А что насчет Линкольна? Ты же должна выйти за него замуж!

Лили живо представила себе нахмуренное лицо матери.

— Да, с Джулианом. Я никогда не хотела выходить замуж за Линкольна, мама. Мы с Джулианом уже некоторое время вместе.

— Так почему же я ничего об этом не слышала? Ты не представила мне его!

— Потому что нам пришлось держать наши отношения в секрете, чтобы я смогла объясниться с Линкольном, но я не могла больше ждать. Я хочу выйти замуж за Джулиана. Я его…

— Лили… — строго оборвала ее мать.

Такой тон Лили слышала от матери нечасто.

— Твой отец приложил немало усилий, чтобы договориться о твоем браке с Линкольном. Он знал, что лучше для тебя, и теперь, когда он ушел, — голос ее матери прервался на этом слове, — ты должна уважать его желание.

— Нет, — ответила Лили.

— Линкольн может обеспечить твое будущее и будущее твоего брата. Что Джулиан Форд может тебе предложить? Подумай о своей семье.

— Линкольн ничего не сделает для моего будущего. Речь идет об «Аруме». А Джулиан может дать мне все, что я захочу.

Это было правдой. Он помогал ей вернуть свою жизнь.

— Ты никогда раньше не говорила об этом человеке. Харрисоны, что скажут они?

— Почему ты не можешь порадоваться за меня? — тихо спросила Лили.

Лили хотела сказать, что она никогда не смогла бы поговорить с матерью о Джулиане, потому что та всегда требовала от своей дочери слепого повиновения отцу.

— Ты не знаешь Линкольна так, как я, — ровным голосом сообщила Лили.

— Я не могу поддержать твое решение, Лили. Ты принадлежишь Линкольну. Ты должна уважать волю своего отца.

— Тогда не поддерживай меня. В любом случае никто из вас не заботится обо мне. Джулиан делает меня счастливой, и я буду с ним.

Лили повесила трубку. Для этого ей потребовались все силы.

Она смотрела на телефон, стараясь не плакать. Да, семья не будет на ее стороне, чтобы защитить или поддержать ее.

Но это не имело значения. У них с Джулианом был план.

Лили еще раз взглянула на свое кольцо.

— Я помолвлена, — прошептала она. — Что бы стала делать недавно помолвленная женщина?

Праздновать, решила она. Показать свое кольцо друзьям и семье. Рассказать миру, как она счастлива. Что ж, сейчас у нее не было друзей, ее семья не хочет о ней знать, а публиковать эту новость в социальных сетях было бы неприемлемо для человека ее положения. И это было нормально. Потому что на самом деле ей хотелось увидеть только одного человека. Ее сообщника, или, вернее, соратника.

Решив, что это будет хорошо для них обоих, Лили заперла за собой кабинет и направилась в торговую зону, где собрала коробку с выпечкой. Оставив за себя одного из своих помощников, она села в машину и поехала в деловой центр, где работал Джулиан.

Хотя она никогда раньше там не бывала, она точно знала, где находится здание «Ирэс». Высокое здание из стекла и стали стояло ближе всех к пирсу.

Она подошла к стойке регистрации, и ее провели на верхний этаж, даже не спросив, кто она такая. Поняв, что Джулиан явно разрешил ей проходить в здание, она улыбнулась. Он все продумал, и его предусмотрительность придала ей уверенности в себе.

Безукоризненно одетая брюнетка встретила ее, как только Лили вышла из лифта.

— Доброе утро, мисс Шах! Пожалуйста, следуйте за мной.

Осматривая белые стены и светло-серую мебель, Лили решила, что ей следовало ожидать чего-то подобного. Серьезный декор казался подходящим ему, но в пространстве все равно чувствовалось гостеприимство.

— Мистер Форд, ваша невеста приехала к вам, — объявила брюнетка, приоткрыв дверь в огромный угловой кабинет.

Джулиан оторвал взгляд от ноутбука.

— Спасибо, — сказал он своей помощнице. — Отвечай пока сама на все звонки.

Лили не услышала, как закрылась дверь. Она была слишком сосредоточена на теле Джулиана, когда он поднялся со стула и обошел большой стол из матового стекла. Сегодня он был в темно-синем костюме. В ее животе запорхали бабочки. Ее охватило непреодолимое желание прикоснуться к нему.

— Привет… — прохрипела она, затем откашлялась и попробовала еще раз: — Привет, Джулиан!

Его глаза сверкнули, когда он остановился перед ней.

— Все в порядке?

— Да, я просто подумала, что было бы неплохо, если бы я принесла своему жениху что-нибудь из своего кафе.

Она протянула ему коробку, и он взял ее с предельной осторожностью. Он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку. Ее кожа загорелась под его губами.

— Спасибо.

Лили не спускала с него глаз, пока он поднимал крышку коробки. Его лицо забавно сморщилось, когда он ставил коробку на стол.

— Я подумала, что принесу что-нибудь твоим сотрудникам… ну, ты знаешь, раз их босс такой эгоист, — ухмыльнулась она.

Его руки обвили ее за талию, и она как зачарованная наблюдала, как на его лице расплылась улыбка.

Улыбка Джулиана была очаровательной. На его щеках появились глубокие ямочки. Идеально белые зубы весело сверкнули. Его глаза сияли так ярко! Его лицо преобразилось. Это было похоже на появление солнца в пасмурный день.

От его улыбки захватывало дух… Почему он так редко улыбается? Что с ним случилось?

Лили сразу же решила заставлять его улыбаться как можно чаще.

Но если он будет улыбаться чаще, у нее возникнут серьезные проблемы!

— Нам нужно подсластить свои отношения, правда?

Она обвила руками его шею, все еще потрясенная своей реакцией на его улыбку.

— Может быть…

— Ты читала новости? — спросил он.

Когда Лили отрицательно покачала головой, он отпустил ее, быстро поцеловав ее руку, и протянул ей свой планшет.

— Я работаю в кафе с четырех утра, — сказала она. — Мне не до новостей. Но моя мать позвонила мне по поводу нашей помолвки.

— Как прошел разговор?

— Не очень хорошо, — призналась Лили.

На его планшете было открыто несколько вкладок, и все они содержали новости об их помолвке.

На некоторых сайтах были размещены фотографии, которые, очевидно, были сделаны посетителями ресторана.

— Вчера вечером мои специалисты по связям с общественностью выпустили пресс-релиз. Теперь наша история существует в единственно правильной официальной версии.

— Идеально. Спасибо, Джулиан.

Она закрыла планшет и протянула его Джулиану.

Он взял планшет и прислонился к краю стола.

— Деван что-нибудь сказал?

Лили покачала головой и направилась к окну. Из этого огромного окна от пола до потолка можно было увидеть мост через залив. Вода сверкала, как будто по ее поверхности плавали бриллианты.

Ее сердце забилось, когда она почувствовала, что Джулиан подошел к ней. Лили рассказала ему о своем общении с братом, и он согласился, что все оказалось лучше, чем они ожидали.

— У меня была еще одна причина прийти сюда, — сообщила Лили, поворачиваясь к нему лицом.

— Какая?

— Я хотела бы запланировать наше второе свидание.

Джулиан изо всех сил старался держать руки при себе. С того момента, как Лили вошла, все, что ему хотелось, — это снова обнять и поцеловать ее.

— Хорошо, давай обсудим, — сказал он.

— Да, все, что тебе нужно сделать, — это быть завтра вечером в «Креме». В восемь.

— Главное — чтобы люди нас увидели, — ответил он, хотя идея побыть наедине с Лили была довольно заманчивой. Тем более что прошлой ночью он почти не спал, потому что каждый раз, когда закрывал глаза, он чувствовал ее мягкие губы или ее руки на своей шее, или вспоминал, как она выглядела, когда открыла входную дверь…

— Нас увидят. Я заканчиваю в пять. Все уйдут к шести. А если твоя машина будет припаркована несколько часов перед моим закрытым кафе, слухи разнесутся повсюду молниеносно.

— Хорошо, я приеду.

— Отлично. Что ж, мне пора вернуться на работу.

— Я провожу тебя.

Джулиан взял Лили за руку. Воздух стал настолько напряженным, что он был уверен, что все в офисе почувствовали это. Конечно, вытянутые шеи сотрудников, когда они проходили мимо них, только подтверждали его догадку.

Он отвел Лили к второму ряду лифтов. У этих лифтов скапливалось меньше народа. Он не совсем понимал, почему он это сделал. Ведь людям нужно было видеть их вместе. И все же Джулиан хотел провести с ней хоть немного времени наедине…

Он нажал кнопку спуска, и двери мгновенно открылись. Сначала он позволил ей войти, а затем нажал кнопку первого этажа. Двери плавно закрылись, и с каждой секундой сила воли Джулиана начала ослабевать, пока близость и запах Лили не заставили ее совсем сломаться.

Он нажал красную кнопку на панели, заставив лифт резко остановиться, и прижался губами к ее губам, прислонив ее спиной к черной зеркальной стене. Она без колебаний ответила на поцелуй, ее руки поднялись, чтобы коснуться его лица.

Его руки скользнули по ее телу, и она тихо застонала. Он схватил ее запястья, удерживая их над головой одной рукой, а другой притянул ее бедра к своим, позволяя своему возбужденному члену прижаться к ней. Стон снова сорвался с ее губ, и он зарычал, как голодный зверь. Он поцеловал ее в подбородок, затем спустился по шее. Его язык ощущал сладость ее кожи и аромат ее цветочных духов.

— Джулиан… — прошептала она ему на ухо. — Мы не можем делать это здесь. Здесь?

В лифте. В его офисе.

Джулиан прижался лбом к ее плечу, тяжело дыша.

— Возможно, было немного неуместно целоваться с боссом в его офисе, — сказала она.

Он ценил ее попытку вернуться к серьезному разговору. Но ее глаза оставались такими же затуманенными от желания, как и его глаза.

Он выпрямился во весь рост и поцеловал ее в лоб.

— Нет ничего неуместного в том, что я целую свою невесту.

Он еще раз нажал кнопку, и лифт продолжил спуск. Он проводил Лили до машины и смотрел, как она уезжает. Эта женщина представляла собой реальную угрозу его идеально упорядоченному миру.

Глава 7

Головы прохожих повернулись вслед автомобилю, пронесшемуся по Рыбацкой пристани. Джулиан остановился возле кондитерской «Крем», но вышел не сразу. Вместо этого он остался сидеть в машине и смотрел через большие окна на освещенные витрины. Он боялся этого свидания.

Он злился на себя после поцелуя в лифте. Лили удавалось ослабить его контроль над собой, и он не мог с этим смириться — потому что без контроля вся его жизнь не имела бы смысла.

Он снова вспомнил отчима. Как отчим издевался над ним! Джулиан не хотел стать таким мужчиной, которого любила его мать. Поэтому не хотел влюбляться.

Кожа на руле скрипнула, так сильно он сжимал этот руль.

Их «обмен любезностями» в офисе был показным, но, оказалось, что это только раззадорило голодного волка внутри его, и он потерял контроль, как только оказался с ней действительно наедине в лифте. Отныне он должен контролировать себя!

Джулиан вышел из машины, закрыл дверь и вошел в «Крем». В кафе горел приглушенный свет. На столе, уставленном блестящими столовыми приборами и стаканами, горела свеча.

Стол не стоял прямо перед окном, но с этого места открывался прекрасный вид на улицу. Такое расположение идеально подходило для реализации идеи интимного ужина. Без сомнения, из окна будут сделаны фотографии.

Джулиан почувствовал, как вошла Лили, прежде чем увидел ее. Ему пришлось сдержать раздражение на себя, когда он обернулся. На ней было струящееся красное платье. Ее волосы были распущены и падали прямой шелковистой волной на спину. В мочках ее ушей сверкали бриллианты. Ее красота на секунду лишила его возможности дышать.

— Привет, Джулиан!

Она улыбнулась, поцеловав его в щеку. Поцелуй был слишком небрежным, что было смешно, учитывая, что он решил держаться от нее подальше.

— Присаживайся. Я скоро вернусь.

Она ушла прежде, чем он успел ответить.

Джулиан сел на стул за столом и стал ждать возвращения Лили. Помещение казалось слишком интимным. Ему следовало настоять на планировании свидания самостоятельно. Тогда они оказались бы в другом месте. Где было бы полно народу.

Лили вернулась с двумя большими белыми тарелками. От них исходил райский аромат.

— Вот и все, — весело сказала она, ставя перед ним одну тарелку.

— Ты сама готовила?

— Да. Я знаю, что говядина по-бургундски — не самое изысканное французское блюдо, которое я могла бы приготовить, но оно очень вкусное.

Он взял столовые приборы и заколебался. Она готовила именно для него. Конечно, это ничего не значило. Но ведь в последний раз женщина готовила ему еду, когда ему было четырнадцать лет и он был одет в одежду из комиссионного магазина.

Но когда он посмотрел на свою тарелку, вспомнил маленький столик под флуоресцентной лампой, где нервная, напуганная, счастливая женщина смотрела на него. Женщина, которую он любил больше всего и которую не смог спасти.

— Все в порядке? — спросила Лили через стол, внимательно наблюдая за ним.

— Прекрасно. — Он сделал глоток лимонада, вернув жизнь в пересохший рот, а затем принялся за еду, которая определенно не вызывала у него никаких чувств. — Очень вкусно. Ты очень хорошо готовишь.

— Разве ты в этом сомневался? Разве ты не ел мои булочки с корицей?

Он видел, что она ожидала, что он скажет «нет», но какое от такого ответа будет удовольствие? Сегодня вечером она вывела его из равновесия. Пришло время вернуть долг.

— Да, я съел их все, — ухмыльнулся он.

— Все? Я не ожидала… Я не думала, что ты любишь сладкое.

— Я не очень люблю сладкое, но, поскольку моя невеста лично привезла мне булочки, я не мог не съесть их все.

— Ты человек-загадка. — Она улыбнулась.

— Тебе не кажется, что загадки необходимы?

— Нет, — честно ответила она. — Трудно бывает хранить секреты. Необходимость хранить в секрете правду о моих отношениях с Линкольном стоила мне друзей и большого счастья. Так что нет, меня не интересуют тайны и секреты. Будь со мной честен, позволь мне понять тебя, и я никогда не предам твоего доверия.

Джулиан согласился с ней. Но истина требовала больше веры и доверия к людям, чем он был способен дать. И он уже давно не был счастлив. Большую часть своей жизни.

— Когда твой отец заключил сделку с Харрисоном?

— Когда мне было девятнадцать. Я училась во Франции, когда умер Артур, и, когда я вернулась на похороны, мой отец рассказал мне, что он сделал. Линкольн, казалось, был в восторге от этой идеи. Я умоляла отца отменить эту договоренность, но понимала, что не могу его ослушаться. В любом случае я вернулась во Францию, чтобы закончить учебу…

— Ты сбежала, — утвердительно произнес Джулиан.

— Да. — Лили кивнула. — Я любила Францию и думаю, что ценю ее еще больше после возвращения сюда.

Она усмехнулась, глядя вдаль.

— Там все было проще, — продолжила она. — Я не была Лили Барнс-Шах. Мне не нужно было ничего доказывать или выполнять чьи-либо обещания. Там я могла просто жить. Иногда мне хочется вернуться в Париж. Я начинаю мечтать, что я все еще живу в то время, когда мой отец был жив и не устраивал брак, которого я не хотела. Когда моя мать все еще была готова жить рядом со мной. Когда мы с Деваном были ближе. Это смешно, правда?

Джулиан отодвинул пустую тарелку и наклонился вперед.

— Не смешно желать, чтобы все было по-другому. Это просто не поможет тебе справиться с тем, что на самом деле надо преодолеть в настоящем.

— А ты когда-нибудь хотел, чтобы все было по-другому?

Это был такой невинный вопрос, но ответ заставил бы Джулиана рассказать больше, чем он хотел. И все же он решил ей признаться:

— Мой отец не был особенно богатым человеком, но он был умен. Он был профессором робототехники в Лос-Анджелесе.

— Каким он был? — Лили наклонилась к нему ближе, и, не раздумывая, он притянул ее руку к себе, обхватив ее своими сильными пальцами.

— Я не знаю, — ответил он. — Он умер, когда мне было два года. У меня не осталось воспоминаний о нем. Мне рассказывали, что он был целеустремленным гением и хорошим семьянином.

— Гениальный и целеустремленный? — подытожила Лили. — Яблоко от яблони. Джулиан был уверен, что именно поэтому отчим его ненавидел.

— Ты знаешь, как он выглядел? — спросила она.

Он издал невеселый смех.

— Я — его точная копия.

— О, Джулиан. Мне жаль.

Он отмахнулся от ее извинений. Она говорила искренне, это он понял сразу.

— Хотя ты как-то упомянул, что у тебя был отчим…

Он напрягся, но свободная рука Лили, которая лениво рисовала круги на его руке, заставила напряжение улетучиться.

— Моя мать снова вышла замуж несколько лет спустя, и мы переехали в Люпин-Хайтс.

Брови Лили поднялись. Очевидно, она слышала о маленьком городке недалеко от Лос-Анджелеса и обо всем, с чем ему пришлось столкнуться, пока он рос в этом месте. Преступность, наркотики, банды…

— Мы жили там, пока она не заболела раком, а через несколько месяцев умерла.

— Боже мой…

Он слегка улыбнулся ей.

— Такова жизнь. Ты можешь желать, чтобы все было по-другому, но в конечном итоге это не имеет значения, потому что все это временно.

Ее лицо смягчилось.

— Именно тогда ты придумал свое изобретение по сохранению энергии?

Джулиан прекрасно понимал, что она пытается сделать. Но он был благодарен ей за смену темы, потому что не понимал, зачем говорит с ней о своем прошлом, которое он тщательно ото всех скрывал. Единственным живым человеком, который знал о том, как Джулиан жил раньше, был Генри.

— Да. Мне тогда было пятнадцать. Я знал, что смогу заработать на продаже изобретения, но не хотел его продавать. Я ведь хотел зарабатывать больше денег, используя свое изобретение сам.

— Твоя история действительно впечатляет, — сказала Лили.

Ее сердце разрывалось от всего того, что он рассказал, и всего, о чем он умолчал.

— Почему вообще возобновляемая энергия?

— Я видел достаточно людей, пытающихся разрушить мир, не задумываясь о последствиях. Что у нас останется, если мы продолжим разрушать природу?

Лили так хорошо понимала его. Сейчас перед ней сидел настоящий Джулиан, который пытался защитить мир, хотя этот мир был жесток по отношению к нему. Но она не сказала бы этого вслух. Что-то подсказывало ей, что, если она это сделает, он снова спрячется под своей броней. И тогда она поняла, что ей грозит серьезная опасность влюбиться в своего фиктивного жениха.

Лили смотрела в его одухотворенные глаза, не осознавая, что наклоняется все ближе и ближе к нему, пока его большая рука не обхватила ее за шею.

Она закрыла глаза. Дрожь пробежала по ее телу. Джулиан был так близко, что его дыхание коснулось ее губ.

— Я хочу поцеловать тебя, — прошептал он.

— Пожалуйста… — выдохнула она.

Но он этого не сделал. По крайней мере, не сразу. Она стояла, склонив голову к нему. Его лицо было так близко! Она жаждала большего. Затем, как будто он понял, чего она не могла произнести вслух, о чем не могла попросить, он коснулся ее губ своими.

Его свободная рука двинулась к ее бедру. Пальцы впились в мягкую красную ткань и плоть, когда он прижал ее к своему телу.

А потом он скользнул языком ей в рот, и она буквально воспылала. Теперь она не чувствовала ничего, кроме губ Джулиана. Она больше не могла контролировать свое тело.

Гладкие шелковистые пряди струились между ее пальцами, и Лили поняла, что тянет его за волосы. Глубокий стон вырвался из его горла, поцелуи стали жестче, настойчивее. Он поднял ее в воздух, но она не открыла глаз, чтобы посмотреть, куда они направляются. Она думала только о том, чтобы не расцепить руки, которыми держалась за его шею.

Лили услышала, как закрылась дверь. Дверь офиса. Они были в ее кабинете. Вдали от посторонних глаз. В полном одиночестве. Это не было частью шоу. Им следовало остановиться, но она не могла.

Под ногами возник пол, но это не имело значения, потому что Джулиан теперь целовал ее еще более яростно. Как будто голодающий человек, которому всю жизнь отказывали в еде, наконец нашел пропитание. Лили не хватало воздуха. Ее тело дрожало.

— Джулиан…

Она почувствовала его бедро между своих ног, его руки скользили по ее груди, его большие пальцы ласкали ее соски. Лили громко застонала. Море ощущений поглотило ее.

А затем без предупреждения его руки опустились на ее бедра и внезапно подняли ее. Она ахнула, когда ее лоно соприкоснулось с его эрегированным членом. Это был первый раз, когда она чувствовала подобное.

Ее девственность не была для нее чем-то вроде сокровища, скорее, Лили не хотела близости, когда была моложе, и определенно не хотела ее с Линкольном.

Она посмотрела на него сквозь ресницы, в то время как он смотрел на нее сквозь свои.

Они попали в ловушку, которую сами же и устроили. Зверь в нем, казалось, едва сдерживался. Она жаждала этого.

Джулиан снова целовал ее, пока она внезапно не оказалась у него на коленях в кресле, не понимая, как туда попала.

Он держал ее до тех пор, пока к ней не вернулись чувства, а вместе с ними и голос разума.

Что она сделала?

Она совершенно потеряла контроль. Лили не могла придумать, что сказать.

Джулиан поцеловал ее в голову, и ей пришлось сдержать вздох. Это было так приятно…

— Я приготовила десерт… — сказала она и рассмеялась.

— Думаю, мы сыты. — Он поцеловал ее в шею. — Уже поздно.

Лили кивнула. Им обоим нужно было немного пространства после того, что произошло. Выходя из кабинета, она заметила, как Джулиан сжал челюсти. Она не знала, о чем он думает. Не знала, сожалел ли он о случившемся.

Лили заперла дверь и позволила Джулиану проводить ее до машины. Когда он поцеловал ее в щеку, ей это не понравилось. Непонятно, было ли это частью их плана или чем-то большим. Теперь границы были размыты.

Лили уехала, думая, что, даже если это была ошибка, она совершенно точно не будет сожалеть об этом.

Глава 8

Последний покупатель покинул «Крем», и хотя на улице все еще было светло, Лили была рада закрыть кафе пораньше. Она уже отправила всех домой. Один столик продолжал привлекать ее внимание. Весь день она бросала на него взгляды и вспоминала о прошлом вечере.

Лили начала понимать, насколько Джулиан одинок. Она попыталась представить, что было бы, если бы ее отец умер, когда она была маленькой, если бы она потеряла мать… Но не смогла, потому что тогда у нее еще был Деван.

Лили зашла в свой кабинет, чтобы выключить ноутбук. Она взглянула на стену и сразу почувствовала, как ее щеки покраснели. Ей действительно нужно было лучше контролировать себя. Отдаваясь страсти, Лили была близка к тому, чтобы забыть причины, по которым согласилась на сделку с Джулианом.

Перекинув через плечо сумку для ноутбука, она заперла офис и вернулась в переднюю часть кафе.

— Лили!

Она вздрогнула и уронила сумку. Ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

— Линкольн, ты меня напугал! Что ты здесь делаешь?

Это был справедливый вопрос. Линкольн никогда не посещал ее кафе. Он всегда говорил, что слишком занят. И этот факт радовал Лили, поскольку «Крем» был местом, где она была счастливее всего. Где ей не нужно было вспоминать о кем-то заключенных договоренностях насчет ее жизни. У Линкольна вообще не было причин приходить сюда.

— Я не хотел тебя напугать, — сказал он, делая шаг к ней. — Я просто пришел сюда поговорить.

— Хорошо… — неуверенно произнесла Лили.

— Ты знаешь, о чем идет речь.

Он вытащил из кармана телефон и протянул ей. На экране была фотография, сделанная накануне вечером: она и Джулиан ужинали, а также еще одна фотография их поцелуя.

Лили вернула телефон, ее обручальное кольцо блеснуло на свету, и Линкольн схватил ее за запястье, чтобы получше его рассмотреть.

— Что ты делаешь, Лили?

Она видела, как злится ее несостоявшийся жених.

— Я делаю именно то, что хочу. Я выйду замуж за Джулиана. Я люблю его, Линк.

Она вырвала свою руку и сделала шаг назад.

Его голубые глаза стали холодными.

— Ты любишь его? — усмехнулся он. — Ты не можешь быть такой наивной. Он использует тебя, чтобы добраться до нашей компании, и, если ты забыла, замуж ты должна выйти за меня.

Лили старалась сохранять спокойствие. Она не боялась Линкольна и понимала, что доставит ему удовольствие, если выйдет из себя.

— Линкольн, я выбрала мужчину, которого хочу.

— У нас было соглашение, — рявкнул он.

— Нет, соглашение было не у нас. У тебя было соглашение с моим отцом, но он уже умер, и, соответственно, ваше соглашение тоже. Я не чья-то собственность.

Линкольн резко схватил ее за руку:

— Ты моя! Ты понимаешь?

— Ты делаешь мне больно.

— Ты снимешь это кольцо. Люди ожидают, что мы поженимся. Я не хочу, чтобы ты поставила меня в неловкое положение.

— Люди ожидают, что мы будем вместе, потому что ты позволяешь им так думать. Тебе не обязательно было соглашаться на это безумие.

Этого Лили никогда ему не простит. Она не была безделушкой, которой можно было распоряжаться по своему усмотрению. Она была успешной бизнес-леди с первоклассным образованием.

— Нет! — крикнул Линкольн. — Ты останешься со мной.

— Я предлагаю тебе убрать от нее руки прямо сейчас.

Лили чуть не воскликнула от радости, когда услышала этот низкий, ровный голос, полный ярости. Она не знала, почему он здесь, но она была просто счастлива, что он здесь.

Джулиан посмотрел на руку, обхватившую Лили, а затем на мужчину, удерживающего ее на месте. Он кипел от злости. Он хотел наброситься на Линкольна. Оторвать его от Лили. Только насилие могло удовлетворить его ярость.

— Форд. — Линкольн скривил губу. — Это тебя не касается.

Джулиан подошел к ним.

— Ты сейчас схватил то, что принадлежит мне. Меня это очень касается. Отойди! Пока ты еще можешь, — прорычал он.

В университете ему обычно нужно было всего одно мгновение, чтобы начать драку, один резкий приступ гнева, чтобы заставить кулаки работать. Он настолько терял контроль, что почти ничего не помнил из того, что происходило.

Чтобы взять гнев под контроль, Джулиану потребовалась помощь Генри. Его наставник позаботился о том, чтобы Джулиан научился сдерживаться и осознал, на какое насилие он способен.

Теперь оба мужчины смотрели друг на друга, но, поскольку Джулиан защищал Лили, не он должен был отступить. Он не собирался называть ее своей, но теперь, когда слова сорвались с его губ, ему понравилось, как это прозвучало. Лили была его.

Линкольн развернулся и вышел.

Только когда дверь медленно закрылась, Джулиан обернулся. Он обхватил лицо Лили и наклонился, чтобы посмотреть ей в глаза.

— Он сделал тебе больно?

— Нет. Нет, со мной все в порядке, — успокоила она его.

— Дай-ка я посмотрю.

Он поднял ее рукав и увидел светло-красные полосы на ее загорелой коже. Его дыхание стало прерывистым.

— Джулиан, со мной все в порядке, — повторила она, касаясь его щеки. — Смотри, эти пятна сейчас пропадут.

«Не волнуйся, детка, со мной все в порядке».

Он вздрогнул от воспоминаний. Это не должно случиться в его жизни снова. Не с Лили. Он защитит ее от всех.

— Наш план будет изменен. Ты переедешь ко мне сейчас.

— Джулиан…

— Когда ты одна, Лили, тебе может грозить опасность.

— Я не боюсь Линкольна. Я знаю его всю свою жизнь. Думаю, нам следует придерживаться первоначального плана.

Джулиан выпрямился во весь рост, приняв окончательное решение.

— Если ты не переедешь ко мне сегодня вечером, мне придется лично возить тебя везде, куда тебе нужно, и я найму команду охранников, которые будут следить за каждым твоим шагом. Решать тебе, солнышко.

Он знал, что она никогда не пойдет на это. Он заставлял ее выбрать единственный приемлемый вариант. Даже несмотря на то, что ему придется придумать, как держать ее на расстоянии вытянутой руки, когда она будет жить под его крышей.

— Это чересчур, — возразила она. — Ты ведь это понимаешь, да?

— Так или иначе, я буду следить за твоей безопасностью.

— Ты невозможен! Хорошо. Я перееду к тебе.

— Сегодня вечером, солнышко.

— Ты действительно один из тех парней, которые все решают за других? Ладно, сегодня вечером. Сейчас. Поехали!

Джулиан сидел за рулем машины Лили, пока она яростно писала сообщение брату. Он настоял на том, чтобы поехать с ней за ее вещами. Девана не было дома.

Джулиан помог ей загрузить чемоданы в машину, а она передала ему ключи, сказав, что должна сообщить брату, что происходит.

— Он недоволен, — сказала Лили, глядя на свой телефон. — Он думает, что я совершаю ошибку.

— Он все поймет, Лили.

Джулиан не мог объяснить, почему он чувствовал необходимость ее успокаивать. Ему нужно было взять себя в руки, особенно если они собирались жить вместе.

— И даже если он этого не сделает, по крайней мере, ты сможешь жить на своих условиях. Тебе не нужно его разрешение или благословение.

— Ты прав, — согласилась она.

Но он услышал нотки печали в ее тоне.

Он выехал на дорогу, обсаженную высокими деревьями. Дома здесь были большими и стояли близко друг к другу. Кроме его дома. Это было единственное здание с обширным земельным участком. Деревья почти полностью скрывали дом из виду.

— Я не ожидала такого уединения в этом районе, — сказала Лили, когда ворота широко распахнулись и он проехал по короткой подъездной дорожке к подземному гаражу, где припарковал ее машину рядом со своей и заглушил двигатель.

Подумав, что ему представилась прекрасная возможность показать Лили, кто он такой, и таким образом отдалить ее от себя, Джулиан сообщил:

— Я купил соседние дома и снес их.

Он увидел шок, может быть, ужас на ее лице, и вышел из машины как раз перед ней. Она не стала ждать, пока он откроет ей дверцу. Он взял ее сумки, и Лили последовала за ним, как будто пытаясь осознать то, что он сказал.

— Просто чтобы получить землю? — наконец спросила она с возмущением.

— Просто чтобы жить здесь одному, — ответил Джулиан.

— Почему ты не купил дом в другом месте?

Джулиан поставил сумки на пол и вышел на террасу с видом на скалу и залив внизу. Лили пошла за ним.

— Потому что это то, чего я хотел, и делаю все, чтобы получить то, что я хочу.

— Почему?

Джулиан посмотрел на нее, но ничего не сказал, взял ее сумки и ушел, оставив ее снаружи. Он поднялся по стеклянной лестнице. В его доме было так много стекла! Залив был виден практически из каждой точки дома. Джулиану нравилось оставаться здесь одному, здесь он мог свободно дышать.

Лили молча шла за ним. Он толкнул дверь и жестом пригласил ее войти первой. Эта гостевая комната ему очень нравилась.

Огромная кровать стояла на мягком ковре, изголовье упиралось в стену, обшитую деревянными панелями. С кровати через стеклянный потолок открывался вид на небо.

— Шкаф за этими дверями, — сказал он, ставя ее сумки на кровать.

— Спасибо, Джулиан. Здесь красиво.

Он смотрел, как она подошла к окну с легкой улыбкой на лице.

— Хочешь, я пошлю за остальными твоими вещами?

— В этом нет необходимости. — Она развернулась и обошла его, чтобы поставить на прикроватный столик миниатюрную Эйфелеву башню. — У меня есть все, что мне нужно.

Неужели он должен был поверить, что женщине, выросшей в таком богатстве, хватит вещей из двух чемоданов?

Должно быть, она увидела сомнение в его лице, потому что сказала:

— У меня есть мое кафе, и я вот-вот обрету свободу. Больше мне ничего не нужно.

Он понял ее. Такой же была и его жизнь. Ему нужны были только «Ирэс» и свобода.

«Ирэс» была источником богатства и власти, из которых проистекала свобода. Свобода оставить свое прошлое позади… свобода жить в этом доме… свобода прожить свою жизнь так, как ему хочется.

— Спускайся ко мне вниз, когда будешь готова.

Он развернулся и вышел из комнаты, прежде чем успел совершить какую-нибудь глупость.

Джулиан чувствовал дискомфорт из-за того, что она была в его доме. Его безумно тянуло к ней, но присутствие другого человека в его пространстве беспокоило его. И все же он хотел провести с ней каждую минуту… Он стиснул зубы.

Он не должен был этого хотеть. Ему не нужен был такой хаос в его жизни. На примере своей матери он знал, к каким грустным последствиям может привести любовь.

Ему нужно было подумать. Джулиан вышел на террасу, глубоко вздохнул и сосредоточился на своем плане. Он знал, что теперь ему придется усерднее работать, чтобы заслужить расположение Девана. Он достал телефон и набрал номер брата Лили.

— Что ты творишь?! — воскликнул Деван, не пытаясь скрыть гнев.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — спокойно ответил Джулиан.

— Ты заставил Лили переехать к тебе. Ты используешь ее!

— Я думаю, что ты не понял, что происходит.

— Что?

— Тебе нужен был этот брак по расчету, чтобы сохранить власть в «Аруме» между тобой и Харрисоном. Только вот в чем дело… Когда я вижу, что Линкольн Харрисон бьет мою невесту, я становлюсь несколько неразумным.

— Линкольн ударил Лили?

Вот так гнев брата исчез, сменившись беспокойством, заставившим Джулиана улыбнуться. О чем на самом деле может волноваться ее брат, если Лили придется переехать в его дом?

— Я мог бы сфотографировать следы на ее руке, если хочешь, — сказал он. Но провоцировать Девана дальше не имело смысла, поэтому он смягчил тон: — Со мной Лили в безопасности, Деван. Я могу защитить ее. Так будет всегда.

Джулиан не лгал. Даже после того, как все закончится и они официально станут друг другу чужими людьми, он все равно будет защищать ее.

— Я просто подумал, что тебе следует знать.

— Спасибо, что рассказал мне, — произнес Деван после некоторой паузы. Казалось, он хотел сказать больше, но вместо этого заявил: — Я буду присматривать за ним.

— Интересно, что ты был бы за брат, если бы этого не сделал.

Джулиан завершил разговор и сунул телефон в карман. Деван должен был увидеть следы на руке Лили.

Да, Джулиан хотел защитить Лили. Вот только он знал, что его чувства не ограничиваются защитой. Он едва сдерживался рядом с ней. Прошедшая ночь доказала это.

Было только одно, что он действительно мог сделать. Притворяться любящим женихом на публике, но дома держаться от нее на расстоянии.

Первое, что поразило Лили в доме Джулиана, было царившее в нем спокойствие. Здесь было так тихо, что она могла слышать шум волн, плещущихся о берег. Она могла понять, почему ему нравилось это место, но ей потребовалось время, чтобы преодолеть шок от того, что он безжалостно снес близлежащие дома.

Джулиан был безжалостен.

Купить дом со всей его историей, а затем снести его… Лили не могла этого представить. Это казалось бессердечным. Но бессердечие противоречило тому, что она успела узнать про Джулиана.

Лили спустилась вниз и обнаружила, что Джулиан стоит на террасе, засунув руки в карманы, и разглядывает звезды на небе. Он был так красив! По положению его плеч и выражению его лица она видела, что на этот раз его бдительность ослабла и на поверхности показалась печаль.

В истории его жизни было что-то, о чем он не хотел говорить. Лили не была настолько наивна, чтобы думать, что он рассказал ей всю свою жизнь, но то, что он сказал, уже было больше, чем может вынести любой ребенок. Может быть, именно испытания в детстве посеяли в нем семя черствости. Она не могла представить, через что еще ему пришлось пройти.

Лили вышла, чтобы присоединиться к нему, и поежилась от холодного бриза, дующего с залива. Джулиан снял свой пиджак и накинул ей на плечи. Тепло его тела окутало ее.

— Все в порядке? — спросил он.

— Все так, как и должно быть.

Лили подошла к перилам и увидела под собой поразительно синий залив, а вдалеке — пляж.

— У тебя красивый дом. Такой легкий, воздушный…

— Тебя что-то удивляет?

— Я просто не ожидала этого. Я не видела ни штор, ни жалюзи ни на одном из окон. Мне интересно, почему ты, кто так оберегает свою частную жизнь, настолько открыт здесь.

— Потому что, если ты провел всю свою жизнь в темноте, Лили, все, что ты делаешь, — это жаждешь света. Как твоя рука?

— Моя рука? О, прекрасно.

Лили почти совсем забыла о Линкольне, хотя он стал причиной ее нахождения в этом доме.

— Ему это не сойдет с рук. — Джулиан поставил локти на перила и посмотрел вниз на воду. — Он заплатит за то, что причинил тебе боль. Я обещаю тебе.

Лили не привыкла к тому, чтобы кто-то заступался за нее.

— Нет, — сказала она, и он повернулся к ней. — Не делай ничего, что могло бы навредить тебе позже — и я говорю не только о сделке с «Арумом». Некоторые вещи важнее.

Она почувствовала прилив смелости и положила руку ему на грудь.

Жесткое выражение его глаз сменилось на нежное, но он быстро отстранился от нее, оставив ее в недоумении.

Лили была неравнодушна к нему, она могла себе в этом признаться. Особенно после того, что произошло на их свидании в ее кафе. Но, возможно, она неправильно истолковала ситуацию. В конце концов, Джулиан был гораздо опытнее ее. Возможно, для него это было не более чем физическое влечение, которое она приняла за истинное чувство.

Лили лежала в постели, глядя на небо, которое из черного превратилось в сине-золотое при восходе солнца. Она встала и оделась, хотя было еще очень рано. Но она не могла больше оставаться в этой комнате.

Она оглядела дом и заметила, что здесь не было ничего, напоминавшего о прошлом хозяина. Никаких безделушек, никаких намеков на детские воспоминания, никаких картин на стенах, если не считать художественных фотографий, явно купленных на выставках. Как будто все, что было важно для Джулиана, происходило прямо сейчас.

Лили спустилась на кухню, гадая, скоро ли он присоединится к ней, но нашла на столешнице записку, в которой говорилось, что у него ранняя встреча и он вернется поздно.

Тон записки ей не понравился. Странно, что он не упомянул о встрече накануне вечером.

В глубине ее сознания звучал назойливый голос, говорящий, что он ее избегает.

Но ведь у него не было для этого причин!

Ответ Лили получила позже, после того, как вернулась в его дом, ничего не услышав от него за весь день. Ее ожидала очередная записка о том, что он занят в офисе и не вернется до ужина.

Он определенно избегал ее. Что-то происходило, и она была полна решимости выяснить, что именно.

Она осталась ждать его и наконец услышала, как поздно вечером он открыл входную дверь.

— Добро пожаловать домой, — сказала Лили, выходя в коридор.

— Лили, почему ты еще не спишь?

Он мельком взглянул на нее, прежде чем повесить одежду в шкаф.

— Жду тебя.

Она увидела, как его глаза на мгновение прикрылись, а челюсти сжались.

— Нам нужно поговорить.

— Что бы это ни было, я уверен, что это может подождать.

— Нет, не может. Я хочу знать, что я такого сделала, что ты начал меня избегать.

Каким бы ни был его ответ, она была полна решимости не причинить ему вреда. У них возникла проблема, и им нужно было ее решить.

— Я не избегаю тебя, — нетерпеливо сказал он, проходя на кухню.

— Это первая твоя ложь, в которую я искренне не верю.

— Я не знаю, что ты хочешь услышать.

— Правду. Почему ты избегаешь меня?

Она встала рядом с ним.

— Лили… — прорычал он.

— Мы должны быть честны друг с другом, Джулиан. Я не отступлю, пока ты не скажешь мне, что происходит. Это потому, что я здесь? Ты сожалеешь об этом?

— Да, Лили!

Она отпрянула, как будто ее ударили.

Джулиан оттолкнулся от стойки, провел пальцами по своим густым рыжим волосам и отошел от нее. Когда он снова посмотрел на нее, ей показалось, что в его глазах полыхает огонь.

— Знаешь, что ты со мной делаешь? — выкрикнул он. — Из-за тебя я едва контролирую себя!

Лили была ошеломлена. Она думала, что сделала что-то не так. Что-то, что могло бы его оттолкнуть. Но она ошибалась. Джулиан тоже был неравнодушен к ней.

— Тогда перестань контролировать себя, — произнесла она ровным голосом.

Джулиан уставился на нее обжигающим взглядом.

— Ты не знаешь, о чем говоришь, — медленно сказал он.

Лили подняла подбородок.

— Я думаю, что я очень хорошо это знаю.

Джулиан подошел к ней и схватил ее за руки.

— Ты понятия не имеешь.

Она приподнялась на цыпочки и нежно поцеловала его. Это было невинное прикосновение.

— Лили… — простонал он.

Она чувствовала напряжение в его мышцах.

— Джулиан… — прошептала она, и он впился в ее губы.

Усадив ее на стойку, он встал между ее ног. Он действительно перестал контролировать себя. Его потребность превратилась во всепоглощающую бурю, в эпицентре которой оказались они оба.

В этом поцелуе не было ничего нежного. Ничего нежного не было в том, как он схватил ее. Но так же быстро, как его губы коснулись ее, он отскочил от нее.

— Не так, — сказал он. Он прижался своим лбом к ее лбу. — Нет, не так.

— Джулиан, я хочу…

— Завтра я приглашаю тебя на свидание.

Ее сердце упало.

— Наше третье свидание…

Глава 9

Вечером следующего дня Лили вернулась домой пораньше. Она не знала, куда Джулиан собирается отвезти ее, и задумчиво разглядывала свой гардероб. Честно говоря, она была весьма обеспокоена этим свиданием. После признания Джулиана и того поцелуя, который казался таким настоящим, она подумала, что они сделали шаг вперед к чему-то большему.

Она плотнее затянула свой атласный халат и еще раз осмотрела вешалки.

— Лили? — раздался голос Джулиана из-за двери.

Она открыла дверь и увидела его в черном костюме, с чуть влажными волосами. Вокруг него витал аромат дорогой туалетной воды. Она жестом пригласила его войти в комнату. Его взгляд скользнул по ее одежде, а затем снова поднялся к ее лицу.

— Ты можешь сказать мне, куда мы идем? — спросила она.

Он откашлялся.

— Вот почему я здесь. — Он полез в карман пиджака, вытащил два билета и протянул ей.

Ее глаза расширились.

— Как?… — выдохнула она. — Билеты были распроданы уже несколько месяцев назад.

Его пальцы скользнули по ее щеке. Он вел ее на французский спектакль, который она так хотела посмотреть, но билеты были распроданы еще до того, как она успела их купить. Лили утешала себя, говоря, что это к лучшему, потому что ей пришлось бы присутствовать на мероприятии одной.

— Ты рада? — нежно спросил он.

— Да! Так рада! — Она крепко обняла его, пытаясь передать объятием, как много это для нее значит. — Спасибо, Джулиан.

— Тебе не нужно меня благодарить, солнышко.

— Думаю, мне надо одеться.

Джулиан поймал ее за затылок и быстро поцеловал в губы.

— Ты можешь оставить билеты себе.

Он вышел из комнаты, оставив Лили с билетами в руках. Она едва сдерживала слезы. Джулиан понял, как сильно она любила Францию. Он знал, что это будет значить для нее.

Джулиан ждал у лестницы, уткнувшись в телефон. Ему действительно хотелось держаться на расстоянии от Лили, но он уже понимал, что у него ничего не получится. Она явно испытывала к нему интерес. И он понял, что не хочет больше сопротивляться.

Джулиан хотел ее. И хотя он не заслуживал ее, мог наслаждаться тем, что у них было, пока это продолжалось. Почему бы и нет? Всему придет конец.

Но он знал, что Лили заслуживала большего, чем безумное наслаждение на кухонной столешнице. Она заслуживала, чтобы о ней заботились, чтобы ей поклонялись, разделяли ее увлечения — именно поэтому он купил билеты на спектакль.

Джулиан услышал, как каблуки стучат по паркету. Сунув телефон в карман, поднял глаза. У него перехватило дыхание.

На Лили было платье из шифона насыщенного фиолетового цвета. Ее волосы сегодня были собраны в хвост, и Джулиан почти мог ощутить вкус ее кожи на своих губах.

— Изысканно. — Он протянул ей руку, чтобы помочь ей спуститься.

— Ты и сам выглядишь не так уж плохо, Форд.

Джулиан улыбнулся — что в последнее время делал все чаще — и повел ее к машине.

Они ехали по темным улицам в уютной тишине. Слова были не нужны для всего, что происходило между ними… и возникало между ними.

Вскоре они уже петляли по извилистым дорогам парка «Золотые Ворота». Джулиан припарковался на обочине, вышел из машины и помог выбраться Лили, прежде чем взять ее за руку и пойти с ней по мосту.

Яркая полная луна была единственным источником света. И им было достаточно луны, чтобы увидеть, куда они идут. Но Джулиан все равно подхватил Лили на руки, как будто она ничего не весила, и пошел дальше с ней на руках.

— Что ты делаешь? — засмеялась она.

— Спасаю тебя от перелома ног.

У кромки воды показалась пагода с ярко-красными колоннами и нефритовой крышей, и Джулиан поставил Лили на ноги, как только поднялся по лестнице и встал у каменных перил.

— Здесь так красиво… и тихо, — сказала Лили, прижимаясь к нему.

Джулиан обнял ее за плечи, притянул к себе и наклонил голову, чтобы поцеловать всего один раз.

— Тебе холодно?

Она покачала головой.

— Я знаю, что уже говорила это, но спасибо за сегодняшний вечер.

Лили взглянула на него, и он потерялся в этих бездонных глазах, которые, казалось, могли вместить целую Вселенную.

— Мы всей семьей ходили в театр раньше, — сказала она.

Джулиан понял, что для нее это было счастливое воспоминание. Это было ясно по тоске в ее голосе.

— Ты скучаешь по тому времени?

— Да. Раньше я была так близка со своим отцом… Я думала, что он идеален во всех отношениях. Я думаю, что мы были просто очень дружной семьей — особенно Деван и я, — но договоренность о браке с Линкольном все изменила. Мои отношения с отцом испортились. Они стали…

— Напряженными? — предположил Джулиан.

— Да. И так было до его смерти. Мне хотелось бы, чтобы мы что-то исправили. Это единственное, о чем я сожалею. Но я еще и очень зла на него. Из-за Линкольна. Я злюсь, что он умер, не успев выполнить данное мне обещание отменить помолвку с Линкольном. Злюсь, потому что чувствую, что он не сделал всего, что мог, и теперь я злюсь на Девана и мою мать.

— Это нормально, Лили. Люди, которые должны были защитить тебя, этого не сделали. У тебя есть полное право злиться. — Джулиан покачал головой. — Получается, что этот мир подвел тебя.

— Нет, это не так, — улыбнулась Лили. — Я знаю, что имею право чувствовать себя обманутой, но я не хочу злиться всю свою жизнь. В этом мире есть и хорошие люди, поэтому я предпочитаю видеть лучшее там, где могу.

— Знаешь, Лили, мужчина, за которого вышла моя мать, был алкоголиком. Я мало что помню из нашей жизни в Лос-Анджелесе после смерти моего отца, но помню тот день, когда мы переехали в Люпин-Хайтс. Мне тогда было шесть лет, и в тот момент, как мы вошли в его маленький темный дом, я понял, что не хочу там находиться.

Джулиан чувствовал, как руки Лили обнимают его, но не мог ее видеть. Воспоминания лишили его на какой-то момент возможности воспринимать окружающий мир.

— С того первого дня я ненавидел, как Винсент смотрел на мать, но тогда я этого не понимал. После свадьбы он стал пить еще больше. Когда пил, совершенно терял контроль. Моя мать старалась угодить ему. Сделать его счастливым. Она надеялась, что, если он будет доволен, не станет срываться на нас.

Джулиан посмотрел на Лили. Ему хотелось, чтобы она поняла, о чем он говорит. Потому что хотел помочь и защитить ее от Линкольна. А свою мать он защитить, к несчастью, не смог.

— Это была нелепая надежда. В первый раз, когда отец ее ударил, мать заставила меня спрятаться в шкафу, но я слышал, как он ее бьет! А когда я больше не мог терпеть, я закричал и побежал к ней. Она лежала на кухонном полу, и тогда я впервые почувствовал ярость.

Джулиан покачал головой, пытаясь избавиться от страха и гнева.

— Я прыгнул на него, но я был всего лишь ребенком, и Винсент легко отшвырнул меня в сторону. Поэтому я встал на колени рядом с ней…

«Не волнуйся, детка, со мной все в порядке». Джулиан все еще слышал голос матери в своей голове.

— После этого Винсент стал бить ее постоянно. И я пытался защитить ее, но мне не хватало сил. В конце концов, я ему надоел, и он переключился на меня.

Джулиан все еще помнил синяки и боль в сломанной руке.

— Ты не был слабым. Ты был просто маленьким мальчиком. Неужели тебе никто не помог?

Джулиан безмятежно улыбнулся Лили, смахнул слезы с ее глаз и поцеловал ее в лоб.

— Никто мне не помог.

Он был уверен, что в школе подозревали о насилии в его семье, но руководство предпочитало не вмешиваться в семейные проблемы ученика.

— Я умолял мать уйти, но она так и не ушла. Она пыталась защитить меня, но это только навредило ей. А потом, незадолго до того, как мне исполнилось пятнадцать, она умерла. Это была его вина. Винсент пропил все, что у нас было. На лечение ей уже ничего не оставалось.

Джулиан снова почувствовал вину и стыд.

— Когда это прекратилось? — спросила Лили хриплым голосом.

— Для нее? Когда она заболела. Для меня? После ее смерти. Отчим не осознавал, что я вырос. Я тоже этого не понимал, пока однажды он не напал на меня. Я замахнулся на него, а в следующий момент понял, что он уже валяется на полу в другом конце комнаты.

Тогда ему это понравилось. Это было, как ни удивительно, первое радостное чувство, которое Джулиан испытал за многие годы. Этот взрыв насилия сделал его счастливым, и благодаря этому он понял, кем стал.

— Что с ним произошло?

Джулиан видел, что она надеется на какое-то возмездие. Он тоже этого хотел.

— Ничего. Я окончил школу, поступил в университет и больше не возвращался в тот дом. Я не видел его больше десяти лет. Вот почему мне нужен контроль над своими эмоциями. Вот почему у меня нет друзей и отношений. Я не могу рисковать превратиться в него. Я не могу рисковать влюбиться.

— Джулиан! — воскликнула она. — Но это же был не твой отец! Ты не он!

— Я не помню своего отца, Лили. Не важно, чья кровь течет во мне, меня вырастил именно этот монстр. Я стал таким, какой я есть, из-за него. Я видел, что моя мать умерла из-за него. Все это есть во мне. Ты говоришь, что хочешь видеть в людях хорошее? У некоторых из нас не осталось ничего хорошего.

— Это неправда. — Ее рука ласкала его щеку, и он снова вытер ее слезы. — Ты хороший человек, Джулиан. Если бы это было не так, ты бы мне не помог. Не защитил бы меня от Линкольна. С тобой все в порядке!

Джулиан обхватил ее лицо ладонями и медленно приблизил свои губы к ее губам. Его глаза встретились с ее глазами, и, как только их губы соприкоснулись, ее влажные ресницы затрепетали. Джулиан не мог отвести от нее глаз.

— Лили… — прошептал он.

Джулиан не торопился, наслаждаясь ею. Ее неопытность подкупала его.

А потом Лили прошептала ему на ухо: — Отвези меня домой, Джулиан.

Глава 10

Распахнув входную дверь, они ворвались в дом Джулиана. У них не было времени говорить. Не было времени дышать.

Он скользнул руками под ее бедра, через разрез на ее платье, поднял ее на руки и пошел вверх по лестнице в свою спальню. Лили не позволяла ему прекращать целовать ее, и Джулиан не мог припомнить случая, когда женщина доводила его до такого безумия.

Цветочный аромат ее духов и легкий запах ванили, неизбежной спутницы ее работы, пьянили его.

Он снова поцеловал ее. На этот раз медленно.

— Джулиан… — простонала она. — Перестань дразнить меня.

— Солнышко… — хрипло прошептал он. — Скажи мне, что ты хочешь этого.

Ему нужно было услышать, как она произносит эти слова.

— Я хочу этого… — выдохнула она. — Джулиан?

— Да? — Он целовал в шею.

— Сначала я должна тебе кое-что сказать.

Он отстранился, чтобы посмотреть на нее.

— Ты можешь рассказать мне что угодно.

— Я… — Ее лицо покраснело. — Я никогда этого не делала.

Он не сразу понял, что она имела в виду.

— Ты девственница?

Она кивнула, пытаясь смотреть куда угодно, только не на него. Он знал, что она неопытна. Это можно было понять по ее поцелуям. Но он ни разу не подозревал, что она окажется девственницей. Бедная девочка, у нее не было ни единой возможности насладиться жизнью.

— Ты злишься? — спросила она.

Он не мог не рассмеяться.

— Нет, солнышко. Я не злюсь. Я совсем не злюсь.

Он улыбнулся. Примитивный мужчина внутри его ликовал.

Лили была его! Его, и только его!

Его охватило облегчение от того, что он не потерял контроль прошлой ночью. И он решил сделать эту ночь для нее незабываемой.

Лицо Лили пылало. Смущение охватило ее после того, как ей пришлось признаться в своей неопытности, но в то же время ее сердце колотилось в предвкушении. Потому что она так сильно этого хотела, и хотела этого именно с Джулианом.

— Посмотри на меня, — сказал он.

Она повиновалась, не раздумывая.

— Я рад, что ты мне рассказала.

Он поцеловал ее в лоб.

— И я тоже сознаюсь тебе в чем-то.

Лили посмотрела на него в замешательстве.

— Я никогда не приводил сюда женщин.

— В твою спальню?

— В мой дом. Только тебя, солнышко.

Лили была счастлива, что ее первый раз будет с Джулианом. Она поняла, насколько глубоко доверяла ему. И он тоже ей доверял. Иначе он никогда не рассказал бы ей всего, что она узнала сегодня вечером.

Она нервничала от ожидания. Она была взволнована и немного напугана неизвестностью. Как сегодняшний вечер изменит ее?

— Раздень меня, — прошептал он.

У нее перехватило дыхание. Она вздохнула, ее взгляд встретился с его взглядом. Он ободряюще улыбался ей. О, эти ямочки на щеках когда-нибудь сведут ее с ума!

Лили просунула руку под его рубашку и увидела, как Джулиан закрыл глаза. Она скинула пиджак с его плеч и провела пальцами по пуговицам идеально белой рубашки. Затем ее охватило внезапное нетерпение, и она не могла больше ждать. Схватив рубашку своими тонкими пальцами, она посмотрела на Джулиана, ухмыльнулась и рванула ее, отчего пуговицы разлетелись по всему полу.

Его глаза потемнели. Лили не знала, что может быть такой раскованной. Рывком она стянула с него брюки и нижнее белье. Теперь ждать было нечего. И когда он отшвырнул одежду в сторону, она увидела его полностью.

Ничто не могло подготовить ее к волне возбуждения, которое охватило ее при виде его тела. Каждая мышца его тела была как будто вырезана из мрамора.

Она заметила, что его дыхание стало прерывистым. Его губы были сжаты, его глаза изучали ее.

— Поцелуй меня, — прошептала она.

Одной рукой он обнял ее за талию, а другой держал ее за затылок. Он скользнул своим языком по ее губам. Каждое движение заставляло ее громко стонать. Затем она почувствовала его руки на спине. Джулиан потянул молнию платья вниз, пока ткань не разошлась. Она вздрогнула, когда его пальцы легко скользнули по ее обнаженной спине.

— У тебя такая нежная кожа… — сказал он, стягивая платье.

Она затрепетала, когда он без предупреждения схватил ее и положил в центр своей массивной кровати.

Его губы скользили по ее подбородку, шее, груди… Лили тяжело дышала. Она никогда не чувствовала ничего подобного. Как будто она плыла и тонула одновременно. А потом его рот сомкнулся на ее соске, и она выгнулась от удовольствия.

Его губы вернулись к ее губам, а пальцами он скользнул вверх по внутренней стороне ее бедра, и, не останавливаясь на достигнутом, он сдвинул ее кружевные трусики в сторону и коснулся ее лона.

Лили всегда предполагала, что интимная близость в первый раз дастся ей не так просто, возможно, даже унизительно, но это было не так. Она верила, что с Джулианом она в безопасности, что он доставит ей удовольствие и будет нежен с ней.

— Я буду действовать медленно… — Он поцеловал ее. — Ты можешь остановить меня в любой момент, Лили. Договорились?

Она кивнула.

— Мне нужно услышать, как ты произносишь это слово, солнышко.

— Договорились…

— Хорошо.

Джулиан полез в ящик тумбочки и вытащил квадратик из фольги.

Он откинулся назад, и Лили смотрела, как он натягивает презерватив. Она внезапно занервничала.

— Не переживай, Лили.

Джулиан подошел к изножью кровати и стянул с нее нижнее белье. Она совсем перестала дышать, когда его рот опустился между ее ног. Его язык одарил ее новыми ощущениями, ее бедра дернулись навстречу его рту. Одной рукой он обхватил ее, а другой прижал ее к кровати. Он ласкал ее языком, и вскоре она утонула в реке удовольствия.

Лили вцепилась руками в простыню и неожиданно для себя закричала. Ее тело было в его власти. Она была расслаблена, но в то же время невероятно напряжена, и, когда она умоляла его об освобождении, Джулиан завис над ней, а через мгновение вошел в нее.

Крик снова сорвался с ее уст, и он прервал его поцелуем. Сохраняя спокойствие, он держал ее близко к себе, пока она не смогла привыкнуть к его вторжению.

— Все в порядке, солнышко. Я подожду столько времени, сколько тебе нужно.

Шок быстро прошел, и она попыталась пошевелить бедрами, потрясенная тем, насколько приятно ей было. Джулиан начал двигаться.

— Дыши, Лили, — прошептал он ей на ухо. — Ты прекрасна.

Она хотела ответить. Хотела сказать что-нибудь — что угодно. Но в ее мире закончились слова. Все, что существовало, — это Джулиан и те ощущения, что он ей дарил.

Позже, лежа в его объятиях, довольная и счастливая, Лили задавалась вопросом, не оказала ли она себе медвежью услугу, ожидая интимной связи так долго.

— Нет, — услышала она слова Джулиана. — Я знаю, о чем ты думаешь, и ни с кем другим тебе не было бы так хорошо.

Ее глаза начали закрываться, и совсем скоро Лили крепко заснула. Ее последней мыслью было, что это свидание вышло за рамки их плана. Это было нечто большее…

Первое, что заметила Лили, проснувшись, была пустая кровать. Ночью она просыпалась, и тогда Джулиан лежал рядом, обняв ее. Глубокое ровное дыхание подсказало ей, что он крепко спит, но теперь простыня там, где он лежал, была холодной.

Она выбралась из-под одеяла, которым Джулиан тщательно накрыл ее, и откинула волосы с лица. Протерев глаза, она наконец оглядела комнату, в которой спала.

Потолок и две стены были сделаны полностью из стеклянных панелей. Небо над ней все еще было темно-синим, но рассвет не заставил себя ждать. Панорамный вид позволил ей увидеть золотые лучи медленно поднимающегося солнца. Только стена за изголовьем кровати и стена с одной стороны комнаты были облицованы деревом. Мебели в этой комнате было не так уж и много. Массивная кровать, две лампы над тумбочкой, а в углу, где сходились три стеклянных стены, стояло кресло, над которым склонялась лампа.

Тут было так много места, и так мало вещей, но большего и не требовалось. Ей не нужны были произведения искусства или роскошная мебель, когда она могла сидеть в постели и смотреть на залив. Фантастические очертания моста вырисовывались на фоне утреннего солнца.

Джулиан создал этот дом для себя. Маленький кусочек рая, куда он никого не приглашал. И она не могла его винить после того, что он ей рассказал. Очевидно, это было его убежище, и он позвал ее туда.

Переезд к нему был необходимой частью их плана. Они нравились друг другу — это было очевидно с самого начала, — и, возможно, он начал доверять ей, но, если прошлая ночь была таким огромным шагом в их отношениях, почему Джулиан не остался с ней сегодня утром?

Она вспомнила, как он избегал ее раньше. Он проделывал то же самое сейчас? Он пытался оттолкнуть ее, потому что рассказал ей слишком много о себе? Или она не понравилась ему, ведь она была совершенно неопытной?

Это было вполне возможно. Возможно, он просто поддался влечению.

Проблема заключалась в том, что для нее границы становились размытыми. Эти отношения были фиктивными, но все, что она чувствовала прошлой ночью, было настоящим. Джулиан рассказал ей о своем детстве, а она отдала ему свою девственность.

Лили нужно было уйти из этой комнаты.

Но она не знала, где ее одежда.

Она прошла к его шкафу, открыла дверь и ступила в пространство, которое осветилось, когда она вошла в него. Ряды костюмов и рубашек были аккуратно развешаны на рейлингах, часы, туфли расставлены на полках. Все выглядело идеально.

«Вот почему мне нужен контроль, Лили».

«Из-за тебя мне хочется потерять контроль!»

Она вносила хаос в его жизнь… а порядок и хаос были взаимоисключающими понятиями. У них не было ничего общего, кроме фальшивой помолвки.

Ей стало трудно дышать. Лили хотелось нестоящих отношений, но она ясно понимала, что это невозможно, и это причиняло ей гораздо больше боли, чем она могла себе представить.

Лили нашла аккуратно сложенную белую футболку и надела ее. Футболка была велика, но это ее вполне устраивало.

Лили вышла в коридор и услышала металлический звон. Она пошла на эти звуки и вскоре обнаружила спортивный зал, а в нем Джулиана. Без рубашки и мокрого от пота.

Во рту у нее пересохло, когда она посмотрела на Джулиана. В ушах у него были наушники, влажные волосы прилипли ко лбу.

Лили потянулась и вытащила один из наушников и вставила его в свое ухо. Она сморщила нос от агрессивного ритма и вставила наушник обратно ему в ухо. Джулиан усмехнулся.

Она уже собиралась уйти назад той же дорогой, когда он схватил ее за запястье и потянул к себе. Наушники он сунул в карман.

— Я надеялся, что ты поспишь подольше, — сказал Джулиан.

— Мне пора. Я должна уже быть в «Креме».

— Уверен, что тебе совсем не обязательно приходить туда так рано каждый день. Почему ты на самом деле уже на ногах?

— Тебя не было в постели. Я просто подумала… Это действительно не имеет значения. Мне надо одеться.

— Ты просто подумала, что…

Лили видела, что он не даст ей уйти без объяснений, и знала, что он поймет, если она скажет неправду.

— Я знаю, что прошлую ночь каждый из нас воспринял по-своему, — сказала она. — Наверное, тебе это было не очень приятно. Но для меня…

Жар обжег ее лицо. Джулиан очень старался не улыбаться.

— Вот что тебя беспокоит?

Он усадил ее на край скамейки и встал перед ней на колени. Лили попыталась оттянуть край футболки ниже.

— Солнышко, прошлую ночь невозможно описать словами. И ее мне было недостаточно. Я с ума по тебе схожу. И мне потребовалось больше сил, чем я предполагал, чтобы не разбудить тебя сегодня утром.

Лили открыла рот, но не произнесла ни слова.

— То, что я ушел раньше, чем ты проснулась, не имеет ничего общего с тем, как много значила прошлая ночь или как сильно я хочу тебя. Это все связано с тем, кто я есть.

— Что ты имеешь в виду? — тихо спросила Лили.

— Каждый день я просыпаюсь до восхода солнца, чтобы успеть позаниматься спортом. — Он указал на тренажеры. — Чтобы я был активен весь день. Для моей компании.

— Ты работаешь каждый день?

Но Лили уже знала ответ на этот вопрос, даже без его торжественного кивка.

— Почему ты так много работаешь?

— «Ирэс» — это все, что у меня есть. Мне нужно добиться еще большего успеха.

— Ты уже успешен. — Она прикоснулась к его щеке. — Ты не можешь каждый день работать. Тебе нужно отдыхать, делать то, что тебе нравится.

— Я делаю.

Лили не поверила ему, но все равно спросила:

— И что тебе нравится?

— Крав-мага.

— Крав?… Джулиан, это не считается!

Она поняла, как повезло Линкольну, что он покинул «Крем» живым и невредимым.

— Тебе бы понравилось, если бы я занимался чем-то другим? — спросил он, и в его глазах мелькнула искорка озорства.

— Может быть…

Он ухмыльнулся и толкнул ее на скамейку, задрав футболку на ее талии.

Прежде чем все мысли успели покинуть ее голову, у Лили появилась новая цель. Она решила помочь Джулиану прожить свою жизнь по-настоящему.

Выйдя из душа, Джулиан обернул полотенце вокруг талии, а затем взял в руки бритву, как делал каждое утро с тех пор, как покинул дом отчима. Занимайся спортом, принимай душ, брейся, усердно работай столько, сколько потребуется для достижения цели дня, — и повтори все это на следующий день. Это было его ежедневным правилом. И оно сослужило ему хорошую службу. Но теперь он хотел большего.

Его взгляд метнулся к Лили в зеркале. Он недостоин ее, а значит, потеряет ее. Это неизбежно. Все уходили от него. По собственному желанию или нет — не важно. Его отец умер прежде, чем он успел узнать его, мать прожила мучительную жизнь перед смертью, и Лили уйдет, потому что все, что ей нужно, — это свобода.

Итак, он оказался перед выбором: он мог оттолкнуть ее или наслаждаться отношениями, пока они длятся.

— Послезавтра «Арум» устраивает ужин для «Зенита», — сказала Лили.

«Зенит» был эксклюзивным сообществом, основанным состоятельными семьями Сан-Франциско. Джулиан до сих пор не получил приглашения, и это будет первой возможностью проверить, работает ли их план.

— Я знаю, — ответил он.

— Ты знаешь, что ты мой приглашенный гость, да? Даже если ты не получишь приглашения, ты все равно пойдешь туда.

— Я знаю, но, если я сам получу приглашение, мне будет намного проще убедить этих людей работать со мной.

— У тебя еще есть время, — предположила Лили.

Но времени у него было не так уж и много.

Глава 11

Приглашение оказалось на столе Джулиана в тот же день. Первый этап был успешно пройден.

Теперь ему предстояло оценить, как его отношения с Лили повлияли на членов «Зенита».

Но впервые с момента появления этого плана Джулиан был недоволен. Что-то между ним и Лили изменилось. Он больше не хотел выставлять напоказ их отношения перед теми, кто не принял бы его без нее. Ему хотелось защитить то, что у них было. Однако это зависело не только от него. Лили тоже была в игре, и любое изменение в плане повлияет на ее жизнь. Девушка никак не давала ему понять, что ее желания изменились, и он не мог этого ожидать. Ведь он не был готов обещать ей что-то долговременное.

Так что Джулиан продолжит выполнять свою часть сделки, и, когда «Арум» подпишет контракт, они решат, что делать дальше.

Он надеялся на это.

Джулиан взял пригласительный билет и посмотрел на логотип «Зенита». Эти люди беззастенчиво рекламировали свою власть и богатство. Ему было смешно от того, что он создал мощную международную организацию и при этом должен потакать их прихотям, чтобы обосноваться в родном городе. Но ему приходилось это делать.

Раньше это не беспокоило его так сильно. Теперь ему казалось, что цена за возможное сотрудничество растет. И этой ценой стали его отношения с Лили. Однако все упиралось в это событие. Его будущее и будущее «Ирэс».

Джулиан хотел провести время с Лили вдали от всего этого. И это время принадлежало бы только им.

Сидя на заднем сиденье машины, Джулиан прижал Лили к себе. Он заметил, как ее пальцы скользят по камням изысканного колье с желтыми бриллиантами, которое он подарил ей перед тем, как они покинули дом.

Согласно указанию в приглашении они оба были одеты в черное. Но Джулиану не понравился этот безжизненный цвет на Лили, поэтому он преподнес ей подарок.

Подняв перегородку между ними и водителем, Джулиан поцеловал ее в висок.

— Не нервничай. Я не выпущу тебя из поля зрения.

Лили со вздохом прижалась к нему, но ничего не ответила, и Джулиану внезапно захотелось, чтобы они ехали куда-то, где могли бы остаться одни, а не на шумное мероприятие.

Но он не мог отказаться от цели.

И Лили тоже не могла.

Они вышли у роскошного отеля. Это было самое подходящее место для ужина богатых и влиятельных людей города.

Когда они вошли в зал, все головы повернулись в их сторону. Все увидели, что Лили держит Джулиана за руку.

Он наклонился и прошептал ей на ухо:

— Ты готова к этому?

— Забавно, я как раз собиралась спросить тебя о том же, — улыбнулась Лили.

«Она может обмануть здесь кого угодно, — подумал он, — но только не меня». Джулиан видел, что его подруга нервничает, но знал, что она сделает все, чтобы вернуть себе свободу, с ним или без него.

— Вот и началось наше первое испытание, — сказал Джулиан, с бесстрастным выражением лица наблюдая за приближающимся Деваном.

— Форд, — поприветствовал его Деван, протянув ему руку.

Джулиан ответил на рукопожатие и заметил изменение во взгляде Девана. Вместо откровенной враждебности он увидел в них осторожность. Деван перевел взгляд на сестру и поцеловал ее в щеку.

— Как твои дела, Лили?

— Я счастлива!

Она улыбнулась, и Деван явно поверил ей, потому что его плечи расслабились.

— Хорошо. Это хорошо, — тихо сказал Деван.

В его голосе слышался оттенок печали, что удивило Джулиана.

— Без тебя дом уже не тот, — продолжил он.

— Тебе придется к этому привыкнуть, Дев, — ответила Лили.

Она решила остаться с ним, а не со своим братом. А брат не был готов к такому развитию событий…

— Форд, подожди, — сказал Деван, когда пара решила отойти. — Я хочу поговорить с тобой.

— О чем?

— Об энергетической сделке.

Джулиан напрягся.

— Я готов помочь тебе. При одном условии.

— Каком? — спросил Джулиан.

— Моя сестра счастлива с тобой. Я знаю, что ты можешь позаботиться о Лили, и я благодарен тебе за это, но, если я узнаю, что ты ее использовал, ты не только не заключишь сделку! Я позабочусь о том, чтобы никто в Сан-Франциско не работал с тобой!

— Дев! — с упреком воскликнула Лили.

— Это легко устроить. — Джулиан протянул руку, и Деван крепко ее пожал.

Они пошли к бару, но не успели уйти далеко, как их окружила группа людей. Джулиан уже знал каждого из них, но все равно стоял рядом, пока их представляли, пожимая руки и делая комплименты.

Это были акционеры компании «Арум».

— Поздравляю с помолвкой! — воскликнула пожилая женщина, вся в сверкающих бриллиантах. — Можно посмотреть кольцо?

Джулиан обнял Лили за талию, прижимая ее к себе, а она вытянула вперед левую руку.

— О, это прекрасное кольцо!

— Джулиан выбрал его.

Лили была воплощением счастливой невесты. Джулиан помнил, что она совершенно не умела врать, поэтому его удивляло, как легко она играет эту роль.

— У него отличный вкус.

— Совершенно верно!

Джулиан посмотрел на нее с благодарностью.

— Должен сказать, Форд, я был весьма удивлен, узнав о вашей помолвке, — сказал седеющий мужчина в строгом костюме.

— Некоторые вещи не предназначены для всего мира, — улыбаясь, ответил Джулиан.

— Не могу не согласиться, — отозвался мужчина с доброжелательной улыбкой. — Я видел, что вы разговаривали с Деваном.

— Он брат Лили.

Прежде чем что-либо сказать, Джулиан хотел понять, в какую игру они играют.

— Да, но вы должны знать, как обстоят дела с пакетом акций в «Аруме». Если вам удастся убедить Девана проголосовать в вашу пользу, возможно, мы сделаем то же самое.

Мужчина протянул Джулиану визитную карточку.

— Позвоните мне. Я ожидаю чаще видеть вас на этих мероприятиях, Форд.

Это была музыка для ушей Джулиана.

Джулиан пошел к столам, за которые уже садились гости.

И тут они встретили Генри Кросса.

Конечно, Лили знала о нем и задавалась вопросом, что он собой представляет, но не ожидала встретить его здесь.

— Я рад, что ты сделал это, Джулиан, — сказал Генри. — А ты, должно быть, Лили. Приятно, наконец, познакомиться с тобой.

Лили вежливо улыбнулась. Столы быстро заполнялись, и она заметила, что все вокруг были из «Арума». Ее брат сидел напротив, рядом с Линкольном и явно испытывал неловкость.

Когда с едой было покончено и большая часть мест освободилась, Генри попросил Лили остаться.

— Ты можешь идти, Джулиан. Тебе есть чем заняться.

Лили с удивлением наблюдала, как Джулиан закатил глаза, а затем повиновался и встал. Он поцеловал ее в щеку и повернулся к своему наставнику.

— Не порть мое свидание, — предупредил Джулиан, прежде чем уйти.

Лили хотелось рассмеяться. Она не думала, что на земле найдется хоть один человек, которого Джулиан будет слушаться. Но, возможно, дело было скорее в том, что Генри понял, что нужно Джулиану, а Джулиан, в свою очередь, показал ей, насколько сильно он доверяет Генри.

— Я никогда в жизни не видел его таким счастливым. Ты сделала это, Лили, — сказал Генри, глядя, как Джулиан уходит.

— Спасибо.

— Ты очень заботишься о Джулиане. Я не знаю, рассказал ли он тебе, как мы познакомились?

— Немного.

Лили стало любопытно. Она стремилась узнать о Джулиане как можно больше.

— Я пошел выступить с докладом в его колледж. Я мог понять, что в нем было что-то особенное, и, когда мы разговаривали, я увидел необычайно умного молодого человека в поношенной одежде из комиссионного магазина. Тогда я понял, что должен ему помочь. Поэтому я взял Джулиана под свое крыло. Он был таким серьезным. Никогда не улыбался. Даже в день его выпуска.

— Ты был на его выпуске? — Лили была так рада, что в столь важный для себя день Джулиан не остался один.

— Да. Я научил его всему, что знал о бизнесе, но очень быстро стало ясно, что он смотрит на вещи по-другому, и вскоре молодой выскочка начал давать мне советы. — Генри рассмеялся. — Но я не хотел, чтобы он работал на меня. Без сомнения, он принес бы мне много денег, но я решил просто поддерживать его в самостоятельном развитии.

— Как ты это сделал? — спросила она.

— Он дал мне капитал для открытия «Ирэс».

Лили вздрогнула, услышав за спиной голос Джулиана.

Генри усмехнулся.

— Он мне как сын.

— Ты становишься сентиментальным, старик.

— Может быть… Когда я узнал об этой помолвке, признаюсь, я был обеспокоен, но ты молодец, Джулиан.

— Да. — Пальцы Джулиана сомкнулись вокруг ее руки. — Нам пора идти…

Все трое поднялись из-за стола, и Генри наклонился к Лили:

— Я буду тебе вечно благодарен, Лили. Если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, тебе нужно только попросить.

Генри чмокнул Лили в щеку и вложил ей в руку свою визитку, затем пожал руку Джулиану и ушел.

Глава 12

— Отлично, все прошло просто отлично! — воскликнула Лили, когда они устроились на заднем сиденье машины.

Все прошло гораздо лучше, чем они оба ожидали. Все, что Джулиану теперь нужно было сделать, — это укрепить отношения с Деваном. Он притянул Лили к себе и поцеловал в шею.

— У меня для тебя сюрприз, — сообщила она.

— Для меня?

— Да, но прежде чем я смогу сказать тебе, что это такое, мне нужно знать, доверяешь ли ты мне.

— Конечно, доверяю.

Джулиан нечасто доверял людям, но для некоторых, в том числе и Лили, он сделал исключение. Он рассказал ей о своем прошлом, своих планах…

— Я хочу увезти тебя, — сказала она.

— Куда? — прошептал он ей в шею, медленно водя пальцами по ее ноге.

— В Париж. Я договорилась, что меня подменят в кафе. Все, что тебе нужно сделать, — это согласиться.

— Париж? — Он положил руку на внутреннюю сторону ее бедра и почувствовал, как Лили дрожит.

Она коснулась его лба.

— Поехали со мной во Францию!

— Конечно, поехали!

Разве ему не хотелось побыть с ней наедине? Она предлагала ему именно то, что ему было нужно.

— Мы можем воспользоваться моим самолетом, — предложил он и увидел, как она с облегчением вздохнула.

Он поднес телефон к уху, отдавая быстрые команды.

— Нам придется подождать, солнышко. Дай мне час, и я все улажу.

Как и было обещано, через час они расположились в частном самолете Джулиана. Он сидел напротив нее, между ними стоял стол, и он даже не попытался прикоснуться к ней. Хотя его лицо оставалось спокойным, глаза возбужденно блестели. Тогда Лили поняла, что он не нарушает своего обещания… он просто заставляет ее хотеть его еще больше, не прикасаясь к ней и пальцем.

Разумнее всего было бы дистанцироваться от Джулиана. Она уже узнала его слишком близко. Она так сильно хотела его! Но он ни разу не заговорил об их совместном будущем.

Самолет выровнялся, и им подали напитки: что-то красное, медленно растворившееся в прозрачной жидкости. Стакан, покрытый конденсатом, стоял на подставке, и она помешала его черной соломинкой, прежде чем сделать глоток. Лили не удосужилась спросить, что это такое. Напиток был приятным на вкус, и это было все, что имело значение.

— Устала? — спросил Джулиан.

— Со мной все в порядке, — ответила Лили.

Но когда откинула голову назад, она почувствовала, как щупальца сна сковывают ее тело.

Джулиан расстегнул ее ремень безопасности и понес в хвост самолета. Ей следовало бы протестовать, но в его руках было уютно, тепло и безопасно, поэтому Лили позволила ему отнести ее к кровати и накрыть одеялом. Но она не позволила ему уйти.

— Останься!

Джулиан задумчиво посмотрел на нее, затем он разделся и скользнул под одеяло.

— Лили, тебе следует поспать. Я буду здесь, когда ты проснешься.

— Поцелуй меня, пожалуйста.

Джулиан не колебался. Его поцелуй был мягким и нежным. Он не возбудил ее, как обычно делали его губы. Нет…

Кончики его пальцев лениво поглаживали ее волосы, убаюкивая Лили. Ей показалось, что он что-то говорит ей, но она забралась слишком глубоко в облако сна, чтобы разобрать его слова.

Только когда самолет начал снижаться, Джулиан разбудил Лили. Вскоре после приземления они уже сидели в спортивной машине, которую Джулиан с легкостью вел по улицам. Лили задавалась вопросом, насколько хорошо он знает Париж.

На этот вопрос она вскоре получила ответ — когда они подъехали к красивому старому зданию в Седьмом округе. Они поднялись на самый верхний этаж, и Джулиан вытащил ключ, чтобы отпереть дверь.

— Добро пожаловать домой, — улыбнулся он.

— Домой? Это твоя квартира? — спросила она, входя в светлый холл с паркетным полом и большими окнами.

— Да. У меня есть недвижимость по всему миру.

Конечно. Ей следовало догадаться об этом раньше.

— Почему бы тебе не выглянуть в окно?

Лили ахнула. Ей казалось, что она может дотронуться до Эйфелевой башни, если откроет окно и вытянет руку. Всего несколько сотен шагов отделяли их от захватывающей дух достопримечательности.

— У тебя красивая квартира!

Джулиан обнял ее.

— Да, но я предлагаю прогуляться по городу.

Быстро приняв душ, Лили надела шелковую юбку и легкую куртку. Она как раз взяла в руки сумку, когда Джулиан вышел из гардеробной.

Лили потеряла дар речи.

Так вот как он выглядит, когда не на работе!

Джулиан был в белой футболке и светлых джинсах. Золотая серьга поблескивала в ухе, словно храня в себе тайну преображения Джулиана.

— Ты готова идти?

Нет, Лили была не готова. Ей совсем не хотелось покидать квартиру. Ей хотелось провести больше времени наедине с этим новым для нее Джулианом, ведь она знала, что он исчезнет, как только они вернутся в Сан-Франциско.

— Куда мы идем? — спросила Лили.

Возможно, ей удастся убедить его прогуляться недалеко и недолго?

Сначала они отправились в кафе рядом с домом. Сидя на улице за столиком, они были не более чем парой, пьющей кофе. Сделка с «Арумом», Линкольн и Деван казались далекими проблемами, которые здесь не имели к ним никакого отношения.

Здесь, в Париже, они создавали свои новые воспоминания. Лили показывала Джулиану свои любимые места в городе. На второй день она узнала, что Джулиан бегло говорит по-французски. Каждый день был идеальным и полным приятных событий.

Джулиану удалось организовать экскурсию в Версаль только для них двоих. Это было еще одно событие, о котором когда-нибудь она будет с нежностью вспоминать…

Лили провела пальцами по татуировке дерева на его торсе. Она улыбнулась, когда его кожа покрылась мурашками от ее легкого прикосновения, но Джулиан не остановил ее.

— Тебе было больно?

— Да, — тихо ответил он.

— Когда ты это сделал?

Ее голос был таким же тихим, как и его, когда ее палец следовал за линией ветки, тянущейся к его груди.

— Когда я учился в колледже.

Тогда он покинул дом отчима.

— После того, как я встретил Генри, и он показал мне, что значит вести бизнес. Понять динамику было легко, и я позволил себе поверить в будущее, в котором я смогу решать, чего я хочу.

Несмотря на его тихий, ровный голос, Лили почувствовала, что его сердце учащенно забилось. Рискнув взглянуть на его лицо, она увидела, что он смотрит в окно. Что он там видел? Но та печаль, которую она часто в нем замечала, казалось, теперь лилась из его глаз, и ей пришлось отвернуться, чтобы не расплакаться.

— До этого я все еще был убежден, что мне просто нужно выжить. До встречи с Генри я умел только выживать…

Лили пришлось подавить жгучий гнев, сжимавший ей горло. Почему Джулиану пришлось иметь дело с последствиями жестокого обращения, а его отчим не заплатил за свои преступления?

— Но как только я понял, чего могу достичь, я перестал вспоминать о прошлом.

— И именно тогда ты сделал эту татуировку?

— Да.

Лили снова посмотрела на грубую кору и узловатые корни. Теперь она могла догадаться о значении татуировки. Торжество жизни, превращение мертвого дерева в живое и цветущее.

— А что это значит? — спросила она, водя пальцами по цифрам на его груди.

Джулиан ответил не сразу. Она взглянула ему в лицо и увидела, что его глаза закрыты.

— День рождения моей матери.

Цепочка римских цифр ярко выделялась на фоне его гладкой светлой кожи. Лили поцеловала его, затем еще раз. Его пальцы погрузились в ее волосы, их нежные прикосновения только еще больше разожгли ее гнев.

Прошло много времени, прежде чем она смогла позволить себе говорить без дрожи в голосе.

— Какой она была?

Что-то подсказывало Лили, что Джулиан не позволял себе часто думать о матери — а ему это было необходимо. Лили хотела помочь ему, пока он был с ней так откровенен, потому что она понятия не имела, когда он закроется от нее. У нее было слишком много вопросов.

— Элис Салливан была…

Салливан? Вероятно, это фамилия его отчима.

— Она была прекрасна. Когда мы жили только вдвоем, она была счастлива и весела. Все любили ее. Но чем заметнее становились ее синяки, тем меньше она выходила из дома и общалась с людьми. Медленно этот внутренний свет угас… но она все еще любила его.

Лили крепче обняла его.

— Ты когда-нибудь хотел, чтобы все было по-другому? Чтобы твоя мать ушла от отчима?

— Да, — ответил Джулиан. — Но я быстро понял, что, хотя она и любит меня, она выберет не меня.

Сердце Лили разрывалось. Джулиан все еще злился на мать — она это чувствовала. Он принял решение матери, но не смирился с ним. Не важно, что он сейчас говорил. Иначе у него была бы любимая женщина и семья. И друзья, кроме Генри.

— Она защищала меня, как могла, — сказал он. — Но я не думаю, что она была очень храброй.

Нет, потому что слово «храбрый» для маленького мальчика означало бы, что мать взяла бы его на руки и покинула дом. Должно быть, она тоже была сломлена, если думала, что не сможет уйти. Здесь никто не был виноват, кроме отчима Джулиана.

Лили могла только представить, как жизнь в такой обстановке травмировала Джулиана.

Он долго молчал, а потом сказал:

— Это была моя вина.

— Почему?

Ее сердце почти перестало биться. Неужели он верил, что виноват в том, что его мать связалась с дрянным человеком?

— Я виноват в том, что она умерла.

— Нет! — возразила Лили.

— Я мог бы найти деньги на лечение матери. Я был способен на это. Но меня переполняло столько ненависти, что я не осознавал, что смогу это сделать, пока не стало слишком поздно.

— Джулиан… — сдавленным голосом прошептала она.

— Да почему переполняло? — рассмеялся он. — Я все еще полон ненависти.

И Лили поняла, что он ненавидит не только отчима, но и самого себя.

— Это неправда.

— Думаешь, мне еще не пришла в голову идея моего изобретения, когда она заболела? Но я ничего не предпринял, чтобы помочь матери. Я мог бы продать его и увезти нас оттуда. Но я ничего не сделал. Я держался за него до тех пор, пока оно не принесло мне денег, а ценой, Лили, стала жизнь моей матери. Вот почему мне нужен успех «Ирэс». Я пожертвовал своей матерью, и мне нужно, чтобы эта потеря что-то значила.

— Ты был ребенком, Джулиан. Ты не можешь брать на себя ответственность за поступки твоей матери! Ты выживал как мог.

Беззвучные слезы текли по щекам Лили. Его голос был таким безжизненным и пустым!

— В первый раз он избил ее после того, как они поссорились из-за меня.

Лили перестала дышать. Она была уверена, что он никогда раньше никому не говорил об этом. Она поерзала на кровати, уткнувшись носом в его ухо, и была вознаграждена улыбкой.

— Это не твоя вина, ты меня слышишь? — сказала она непреклонно.

Она будет продолжать говорить это, пока он не поверит. Даже когда то, что у них есть сейчас, закончится.

Он не ответил.

Они долго молчали. Она бы решила, что он спит, если бы не его пальцы, лениво рисующие круги по ее коже.

— А вот это? — Она коснулась золотой серьги в его ухе, надеясь, что он продолжит говорить.

Этот вопрос вызвал широкую улыбку на лице Джулиана.

— Ну, я же немного бунтарь! — заметил он.

— Правда?

— Я быстро понял, что лучший способ избегать отчима — это не бывать дома, поэтому, как только я достаточно подрос, устроился на работу после школы в салон татуировок и пирсинга. Я был несовершеннолетним, но высоким и достаточно хорошо сложенным, чтобы сойти за взрослого, и мне платили наличными. Я откладывал каждую копейку для своего побега. Будь то поступление в колледж или другой способ, я был полон решимости уйти.

— Но ты продержался, пока не получил стипендию?

— Да. Я знал, что это будет самый верный способ уйти.

— Так когда же ты проколол ухо?

— Вскоре после смерти моей матери. Я знал, что отчиму это не понравится. Раньше я бы не осмелился…

— Потому что он выместил бы свое недовольство на ней?

Джулиан кивнул.

— Я хотел спровоцировать его, но к тому моменту он ничего не мог против меня сделать. Раньше в салон заходили действительно грубые типы, и они научили меня драться так, чтобы заставить любого дважды подумать, прежде чем создавать проблемы. Они не знали, что помогают мне противостоять и отчиму.

Его челюсти сжались, и на лице появилось выражение полного отчаяния. Какая бы мысль ни пришла ему в голову, она явно была мучительной.

— Мне эта серьга нравится, — сказала она. — Но мне было интересно…

— Почему я не сниму ее, чтобы не вызывать вопросов в обществе?

Вот он снова прочитал ее мысли.

— Да.

— Я не хочу приспосабливаться, Лили. Эта маленькая штучка, — он щелкнул по серьге, — постоянное напоминание о том, откуда я родом.

Тогда Лили поняла. Костюмы были его броней, но они скрывали его воспоминания. Однако серьгу нельзя было не заметить. И каждый раз, когда Джулиан ловил свое отражение в зеркале, серьга напоминала ему, кем и чем он был. Джулиан сражался. Он боролся за все, что у него было.

У него была репутация «безжалостного» бизнесмена, но его внешний вид говорил, что он особенный.

Лили поцеловала его в щеку, и, когда он повернулся, чтобы посмотреть на нее, она поцеловала его со всей страстью, которую он в ней пробудил. Она хотела исцелить его своей любовью, но не знала, как он на это отреагирует, поэтому вместо слов продолжала его целовать.

Его нужно было вызволить из клетки, и после всего, что Джулиан рассказал ей, Лили решила, что именно она сделает это. Не потому, что его нужно было исправить, а потому, что Джулиан заслуживал прожить жизнь без бремени, которое нес. И если кто и понимал, как много значит свобода, так это была Лили.

Глава 13

В самолете Лили читала новости на планшете Джулиана. Пролистывая статью за статьей, она наконец дошла до раздела «Общество».

Заголовок привлек ее внимание, и она замерла.

Сердце учащенно забилось, она открыла статью и начала читать.

— Что случилось? — услышала она вопрос Джулиана.

Но она не смогла ответить. Даже когда он подошел и начал читать вместе с ней.

На большом фото был изображен Линкольн рядом с высокой блондинкой. Лили узнала ее. Она была дочерью одного из деловых партнеров их отца, который, очевидно, тоже был одним из деловых партнеров Артура.

Там было несколько фотографий, все они были сделаны в разные дни, во время их поездки во Францию. В статье говорилось, что у Линкольна и той девицы серьезные отношения. Лили было все равно, правда это или нет. Теперь все будут знать, что от нее и Линкольна не стоит ожидать продолжения отношений, и каждый из них пошел своей дорогой.

— Какие у тебя ощущения теперь, свободная женщина? — спросил Джулиан.

— Я не знаю…

Она нервно рассмеялась.

Семья больше не контролировала ее судьбу. Больше не имело значения, что она не могла им доверять.

— Надеюсь, мне это не снится.

Она свободна. По-настоящему свободна. Теперь она могла прожить свою жизнь так, как хотела.

Ничто не сдерживало ее. И все это благодаря мужчине рядом с ней. Именно он освободил ее.

— Спасибо, Джулиан. Я бесконечно благодарна тебе.

— Не стоит благодарности.

Когда Лили посмотрела на него, то заметила, что у него какое-то странное выражение лица. Дружелюбное, но отстраненное. Он думал о том, что они уже достигли части их соглашения? Она по-прежнему была более чем готова помочь Джулиану, и не только из-за их договоренности. Лили хотела, чтобы он получил контракт с «Арумом», потому что знала, что этот мужчина — лучший специалист в своем деле.

Поднявшись с кресла, она подошла к нему.

— Я благодарна тебе, Джулиан, но не из-за Линкольна.

— А из-за чего?

В его глазах промелькнуло опасение, которое он либо не мог скрыть, либо не удосужился этого сделать. Лили надеялась на последнее.

— Из-за этого.

Она наклонилась и нежно поцеловала его в губы. Джулиан посадил ее себе на колени, обнял ее, и их губы соединились.

Солнце только-только зашло, когда они вернулись домой. И тот факт, что Лили теперь считала этот особняк Джулиана своим домом, свидетельствовал о ее растущих чувствах к Джулиану.

Они провели большую часть дня в постели. Но Лили заметила, что то, что беспокоило Джулиана в самолете, не исчезло.

Лили хотела помочь ему, но, хотя он приоткрыл ей дверь в свое прошлое, она не думала, что он скажет ей, что была проблема сейчас. Она пыталась осмыслить все, о чем он рассказал ей в Париже. Он заслужил мир, любовь и признание.

И Лили хотела быть той, кто поможет ему обрести эти блага.

Любовь…

Она понимала, что влюбляется в него. Она знала это уже какое-то время. Но именно в самолете, возвращаясь домой, поняла, что это любовь. Джулиан не сказал, что чувствует то же самое. Граница между выдумкой и реальностью была такой нечеткой…

Все, что она могла сделать, — это довериться своим чувствам.

Она любит его. Поэтому поможет ему.

— Джулиан…

— Да, Лили?

— Я вот тут подумала…

— Мне стоит начать волноваться? — ухмыльнулся он.

Лили закатила глаза, и Джулиан рассмеялся.

— Солнышко, ты можешь говорить со мной обо всем.

— Мне не понравилось то, что ты сказал.

Джулиан повернулся к ней:

— Что я говорил?

— Что это твоя вина.

Он глубоко вздохнул, но Лили продолжила:

— И я подумала, что тебе следует навестить своего отчима.

Джулиан напрягся. Нежность в его взгляде испарилась.

— Нет.

Он отбросил одеяло и встал с кровати, резкими движениями натягивая нижнее белье.

— Я не хочу видеть этого человека.

— Думаю, это могло бы помочь тебе.

Лили села, пытаясь дотянуться до него, но он отошел в сторону. Она старалась не показывать, как ей больно.

— Этот человек погубил мою мать, Лили.

Джулиан говорил тихо, но очень серьезно. Он застегнул брюки и сдернул скомканную рубашку со стула.

Казалось, одеваясь, он возводит между ними барьер.

Она вскочила с кровати и встала между Джулианом и дверью.

— Просто послушай, пожалуйста!

— Я не буду встречаться с этим человеком, и это мое окончательное решение.

Он обогнул Лили и вышел, оставив одну в комнате.

Лили оделась так быстро, как только могла, и отправилась на его поиски. Она чувствовала, что должна убедить его и помочь ему завершить историю из прошлого, чтобы он мог продолжить свою жизнь в настоящем. Ту жизнь, которая до сих пор была сосредоточена только на «Ирэс».

В доме его не было. И только когда Лили спустилась на первый этаж, она заметила его в шезлонге у бассейна. Закатные лучи солнца блестели в его рыжих волосах. Он упирался локтями в колени и смотрел себе под ноги.

— Джулиан… — тихо сказала она, садясь на расстоянии вытянутой руки на шезлонг рядом с ним. — Я просто хочу, чтобы ты был счастлив.

Он ничего не ответил. Невидящим взглядом смотрел на цементный пол, будто искал там какой-то ответ.

— А ты несчастлив, — продолжила она. — Я понимаю тебя, и мне больно, что ты обвиняешь себя в том, в чем не должен.

Она посмотрела на него, но он продолжал молчать.

— Я думаю, что разговор с ним поможет тебе. И ты сможешь сбросить с себя груз прошлого и свободно жить дальше.

Лили вздохнула, глядя через залив в сторону моста.

— Я хочу для тебя гораздо большего, Джулиан. Больше чем просто «Ирэс». Ты заслуживаешь счастливой жизни, но прошлое все еще довлеет над тобой. Я хочу, чтобы ты понял, что ты не такой, как твой отчим.

Затем она подняла на него глаза и обнаружила, что он смотрит на нее. По-прежнему молча, но, по крайней мере, слушает.

— Пожалуйста, просто подумай об этом.

Она хотела встать, желая оставить его в покое, но его голос остановил ее.

— Я поклялся никогда туда не возвращаться. — Он снова уставился в пол. — Но я подумаю об этом.

Джулиан посмотрел на заброшенный коттедж. Синяя краска, преследовавшая его во сне, отслаивалась. Двор зарос сорняками. Окна почти не пропускали света из-за грязи.

Его руки сжались на руле арендованной машины.

Лили положила руку ему на плечо. Он не мог улыбнуться ей. Он сейчас вообще ничего не мог. Напряжение сковало его тело.

Это место напомнило ему о кошмарах прошлого. Он вспомнил, как в первый раз вошел в этот дом. А потом вспомнил, как его мать испускает последний вздох. Джулиан вообще никогда бы сюда не вернулся. Он оставил Люпин-Хайтс и все, что здесь происходило, в далеком прошлом. Его привезла сюда Лили. Она была всем, чего он хотел и чего не заслуживал. Так что ради нее он постарается. Попробует расквитаться с этим местом и этим человеком, а потом навсегда забыть их.

И возможно, тогда, если Лили позволит ему, они смогут быть счастливы вместе. Пока ей не пора будет уйти.

Джулиан не был настолько глуп, чтобы верить, что их отношения не закончатся. Он не изменится, и она тоже. Их договоренность не изменилась.

Он попытался не думать об этом, выходя из машины. Все, что ему было нужно, — это чтобы отчим взял на себя ответственность за то, что он сделал. Больше ничего.

Он обошел машину, но Лили уже сама вышла из нее и протянула ему руку. Он взял ее и повел Лили за собой по разбитой бетонной дорожке.

Поднявшись по лестнице к входной двери, он почувствовал, как у него свело желудок от отвращения при виде пустых пивных бутылок, разбросанных по крыльцу.

Поднеся кулак к двери, Джулиан трижды постучал, затем подождал, прикрывая Лили собой. Он просил ее остаться дома, хотя хотел, чтобы она была с ним. Мысль о том, что Лили окажется рядом с этим гадким типом, вызывала у него омерзение. Но она отказалась, сказав, что хочет быть рядом с ним так же, как он в тяжелые минуты был рядом с ней.

— Ну, ну, ну… Посмотрите, кто пришел, — раздался насмешливый голос из-за двери.

Мужчина был на голову ниже Джулиана, тучным, с желтоватым оттенком кожи и белков глаз.

— Винсент.

Джулиан старался избегать называть отчима по имени на протяжении всей своей жизни.

— Чего ты хочешь?

Джулиан почувствовал напряжение Лили. Он прекрасно понимал ее. Никто другой не осмелился бы говорить с ним таким образом.

— Я хочу поговорить с тобой.

Винсент отступил в сторону, позволяя им войти, и ужасное чувство дежавю охватило Джулиана, когда он переступил порог темного дома. Здесь пахло алкоголем, табачным дымом и какой-то тухлятиной из кухни.

— Тогда тебе лучше присесть.

— Мы постоим, — ответил Джулиан, глядя на пятна на ковре.

Он вспомнил миниатюрную красивую женщину, лежащую на этом месте.

— Как хотите.

Винсент плюхнулся на диван, отхлебнул виски из полупустой бутылки и посмотрел на них.

— Зачем он тебе нужен, дорогая?

— Не смей с ней разговаривать, — прорычал Джулиан.

Он горел. Горел изнутри.

— Тогда чего ты хочешь?

— Чтобы ты послушал.

Лили сжала его пальцы, чтобы ярость не лишила его способности сдерживаться.

— Я уехал из этого дома, намереваясь никогда больше не возвращаться сюда. Но мысль о том, что ты спокойно живешь после того, что ты погубил мою мать, не перестает мучить меня.

Винсент усмехнулся, но Джулиан проигнорировал это.

— Я хочу, чтобы ты признался в том, что сделал. Что ты сделал с моей матерью. Не только бил ее, но и пропил ее деньги на лечение. Чтобы ты признался, что делал со мной. Я хочу, чтобы ты взял на себя ответственность, а потом сказал мне, почему ты это делал.

Винсент злобно рассмеялся.

«В этом мире существует настоящее зло, и он пропитан им насквозь», — подумал Джулиан. Ему не следовало приводить сюда Лили. Яркую, солнечную Лили, в фиолетовом платье, с любящим сердцем и чуткой душой.

Она отпустила его руку и прижалась к нему. Ее рука обвила его талию, а он — ее плечи.

Глаза Винсента сузились.

— Ты хочешь, чтобы я признался в том, что сделал? Что я сделал? Учил коротышку манерам? Наставлял свою жену вести себя так, как следует?

Руки Джулиана сжались в кулаки.

— Спокойно… — прошептала Лили.

— Может быть, я был слишком требователен к вам обоим, но посмотри на себя сейчас!

— Требователен? Ты называешь то, что ты сделал, требовательностью?! Ты убил ее! Ты это понимаешь?

Джулиан говорил тихо и угрожающе. Любой другой съежился бы.

— А чем ты помог? — бросил в ответ Винсент. — Весь такой умный из себя, а твоя мать все равно умерла. Какая от тебя польза?

Джулиан не знал, что ответить. Эти вопросы он задавал себе много раз. Он был эгоистом и хотел уехать из этого дома. Подальше от ругани и оскорблений. Он хотел спастись сам, вместо того чтобы помочь матери. Он тоже нес ответственность за ее смерть.

— Ты думаешь, что ты намного лучше меня, мальчик? Ты забываешь, что я тебя вырастил. Мы одинаково виноваты, если хочешь. Не думай, что я не заметил удовольствия на твоем лице в тот день.

В тот день, когда Джулиан наконец дал отпор. Улыбка появлялась на его губах каждый раз, когда он вспоминал об этом.

— Я не такой, как ты, старик. Я не тот, кто бил женщину и ребенка. Я кое-что сделал в своей жизни.

Винсент сделал еще один глоток виски, и от этого движения Джулиану захотелось схватить бутылку и разбить ее об стену.

— Может быть, и так, но ты все равно чудовище — независимо от того, насколько модны твои костюмы или насколько ты богат. Помни об этом.

— Вы ошибаетесь!

— Лили, не надо!

Он нахмурился, когда она проигнорировала его слова.

— Он не чудовище. Он никогда им не был. Но я вижу всю ложь, которой вы пытались забивать ему голову столько лет. Я рада, что мы приехали сюда сегодня, чтобы он смог увидеть именно то, что он оставил здесь.

Джулиан не мог ничего с собой поделать. Он поцеловал ее в макушку.

Он посмотрел на отчима, готовый к тому, чтобы в последний раз попрощаться с ним.

— Сколько времени у тебя осталось? — спросил он.

— Что?

— Твоя кожа… глаза. И ты продолжаешь пить. Сколько времени у тебя осталось? — повторил Джулиан.

— Может быть, шесть месяцев, — ответил Винсент. — Или меньше.

— Ты не заслуживаешь этого, но ты все равно это получишь. Я позабочусь о том, чтобы тебя лечили в местной больнице. Но я не буду оплачивать тебе сиделку, которую можно будет оскорблять. Ты выкопал эту яму себе сам и можешь умереть в одиночестве.

Джулиан вывел Лили из дома, ничего не говоря, пока они оба не оказались в салоне автомобиля. Откинув голову назад, он дал себе мгновение передышки — всего одно, — прежде чем завести машину и выехать на дорогу, не удосуживаясь оглянуться на дом, исчезающий за его спиной.

Винсент не ошибся. Он был чудовищем. В конце концов, его воспитало чудовище.

Глава 14

Слова Винсента все еще крутились в голове Джулиана, когда они вернулись домой. Ничто из того, что он сказал, не удивило его. Все это были слова, которые он говорил самому себе.

Джулиан снял куртку и бросил ее на диван по пути к огромному окну. Свет отражался от черной поверхности воды.

— Джулиан?

Он обернулся на голос Лили. Она ничего не сказала по дороге домой. Никаких пустых слов. Она просто была рядом с ним.

— Ты же знаешь, что все, что он наговорил, неправда, верно? — тихо спросила она, подходя к нему.

Джулиан положил руки ей на талию, как только она подошла.

— Ничего из этого, я серьезно.

Он на мгновение закрыл глаза, но прежде, чем успел что-либо произнести, Лили заговорила снова:

— Джулиан…

Он не мог не улыбнуться. Лили видела его насквозь, а он не сделал ничего, чтобы заслужить ее.

— Я хочу, чтобы ты выслушал меня очень внимательно, — начала она. — То, что этот человек вырастил тебя, не означает, что ты станешь таким, как он. Ты добрый и заботливый, Джулиан. Настоящее чудовище — это Винсент.

Как он мог доказать ей, что это неправда? Какой сын не сделал бы все, что в его силах, чтобы помочь матери? Оглядываясь назад, он знал, что у него были варианты спасти ее. Может быть, не сразу, но потом он мог бы что-нибудь придумать.

— Поговори со мной, пожалуйста, — попросила Лили, поглаживая его по щеке.

— Я знаю, что чем-то отличаюсь от него, солнышко. Но это не делает меня хорошим, — сказал он мягко.

— Да, ты хороший. Пожалуйста, не сомневайся в этом. Я знаю, сегодня тебе было тяжело.

«Тяжело» было неверным словом. Джулиан был невероятно зол, поняв, что его отчим не раскаивается. Но у него не было возможности выпустить свою злость наружу.

— Ты должен понять, насколько вы разные. Так будет всегда.

— Лили, я не что иное, как тьма преисподней.

— Джулиан, если бы не было тьмы, мы бы никогда не увидели звезд. Несмотря на все, через что тебе пришлось пройти, твое сердце чисто. С тобой я чувствую себя в безопасности, а я не чувствовала себя так уже давно.

Все, что он мог сделать, — это поцеловать ее в ответ. Его губы нежно скользили по ее губам. Он почувствовал, как ее рука схватила рубашку на его спине, и лизнул уголок ее губ, которые разошлись со стоном, от которого сквозь него пробежало возбуждение.

Он скользнул руками к ее бедрам, приподняв ее, а затем поднялся по лестнице в свою спальню, опустив ее на ноги у изножья своей кровати.

После всего, что произошло за день, после слов Лили, Джулиану хотелось только любить ее.

— Однажды ты сказал мне, что ты не нежный. Покажи мне, что это не так, — прошептала она. — Расслабься, Джулиан.

Джулиан отстранился.

— Ты очень любишь это платье? — спросил он тихим голосом, неровно дыша.

— Нет…

— Хорошо!

Звук треснувшей ткани разорвал воздух.

Но он не остановился.

— Солнышко… — простонал он возле ее уха. Боже, он любил ее! Так сильно, что он не мог поверить в это. А потом она повторяла его имя снова и снова. Как песнопение. Она была единственным человеком, с которым он хотел быть вместе.

— Я не могу насытиться тобой, солнышко…

Лили уже не знала, стонала ли она, или ее прерывистое дыхание только что стало таким громким. В объятиях Джулиана, окруженная его теп лом, его запахом и его голосом, она ощущала только жгучее удовольствие, от которого ее сердце бешено колотилось.

— Ты моя…

Это заявление заставило Лили вздрогнуть.

— Твоя, — простонала она, прерывисто дыша, и его руки сжали ее еще крепче.

Постепенно он ослабевал, как будто Джулиан возвращался в свое тело, а вырвавшееся на свободу животное — в свою клетку. Он поднял голову, но только для того, чтобы прижаться лбом к ее лбу, и она посмотрела в его сине-зеленые глаза и увидела в них нежность и, как ни странно, осторожность.

Он отпустил ее, но Лили все еще была здесь. Эта кровать, этот дом были тем местом, где она хотела остаться навсегда, и от этой мысли из ее глаз потекли слезы. Она попыталась вытереть их, но он опередил ее и осторожно смахнул их с ее щек.

Она не знала, почему плакала. Она была счастлива. Счастливее, чем когда-либо. Несмотря на слезы, она улыбнулась. Ей было хорошо и тепло. Как будто солнечный свет был внутри ее.

Ее лицо осветилось. Лили была такой красивой. Такой чистой. Совершенно идеальной.

«Что ты делаешь, Джулиан?» — спросил он себя.

И тогда он понял, что должен положить этому конец прямо сейчас. Это не могло продолжаться ни секунды дольше. Он не мог погасить этот свет в ее глазах. Он был мрачным, жестоким, полным ярости, а она этого не заслужила.

Лили заслуживала хорошего мужчину. Как бы он ни ненавидел мысль о том, что она будет с кем-то, кроме него, это было правдой. Он ее не заслужил. И если бы действительно любил ее, он бы отпустил ее, чтобы она могла вести счастливую, свободную жизнь.

Но поскольку Джулиан был слабаком, как утверждал его отчим, он позволил ей еще раз поцеловать себя.

Еще одна ночь. Он сделает себе этот подарок. Еще одна ночь.

И это будет последний раз, когда он потеряется в ее губах, ее аромате и ее сладкой атласной коже.

Глава 15

Прижавшись к Джулиану, Лили крепко спала. Он проснулся и почувствовал, что ее запах был повсюду вокруг него. Он заполнил весь дом и сковал его волю невидимыми оковами. Это была любовь, которая бывает раз в жизни. Джулиан был в этом уверен. Он любил ее так сильно, что не мог дышать.

Он почти не спал. Когда проваливался в сон, ему снилась она, а когда лежал без сна, то крепко прижимал ее к себе, как будто она могла исчезнуть в любой момент.

«Ты моя».

Именно это он сказал накануне вечером. Это слово прозвучало у него в голове, но он не собирался произносить его вслух. И она ответила, что она его. Он отчаянно хотел этого, но ведь в действительности Лили не могла принадлежать ему. Их договоренность не изменилась.

Лили повернулась к нему во сне, и он притянул ее к себе, зарывшись пальцами в ее волосы. Джулиан любил ее и знал, что она тоже любит его. Это должно было сделать его счастливым, но нет, его сердце разрывалось от боли.

Просто любви ему было недостаточно. Он любил свою мать, но это не помогло спасти ее. Мать сильно любила его, но так и не смогла выбрать своего сына. Она не решилась покинуть Винсента даже после того, как он сломал руку Джулиану. Она выбрала не сына, а мужа.

Винсент на протяжении многих лет обзывал его по-всякому. Джулиан считал, что отчим прав. В молодости он был слабаком. Он, безусловно, был эгоистом. Иначе зачем бы ему была нужна любовь Лили, когда он знал, что между ними никогда ничего не может быть? И теперь она ответила ему взаимностью, но он собирался расстаться с ней.

Он должен был.

Не она выбрала эти отношения. Он втянул Лили в свой план, воспользовавшись ее отчаянием. Он собирался заработать миллионы на их договоренности, а она взамен получит только жизнь, которая причиталась ей по праву рождения.

В нем была одна тьма. Его душа не видела света. И он втянул ее в свою темноту.

Теперь Джулиан не беспокоился о своей компании так сильно, как о Лили. Он не знал, когда это произошло. Он просто знал, что его матери больше нет, но он может защитить Лили, даже от самого себя. Он уйдет и заставит ее сделать то же самое. Она найдет счастье и без него. Его сердце сейчас разрывалось на части, но он сделает это. Ради нее.

Джулиан крепко прижал ее к себе. Она навсегда останется в его душе, никому другому там больше нет места.

Поцеловав ее в голову, он молча попрощался с ней.

Он принял душ и переоделся в темный костюм в одной из комнат для гостей, прежде чем спуститься вниз, где ему предстояло сделать звонок, который, как он надеялся, не придется делать. После ужина в «Зените» ему звонили несколько бизнесменов, которые никогда раньше не проявляли желания работать с ним. В результате с «Ирэс» было подписано несколько сделок. Но Джулиан знал, что в тот момент, когда он расстанется с Лили — в тот момент, когда он разобьет ей сердце, — сделка с «Арумом» будет потеряна.

Ему было все равно. Вот только его сотрудники этого не заслужили. И, что еще более важно, он не сможет обманом вынудить Лили оставить его.

Их договоренность заключалась в том, что они будут притворяться, пока сделка не будет подписана. Что ж, сейчас у него был только один способ добиться этого.

Он поднес телефон к уху и подождал три звонка, прежде чем в трубке раздался полный неприязни голос:

— Чего ты хочешь, Форд?

— Харрисон. Я хочу заключить договор с «Арумом», и ты на это согласишься.

— Почему? — спросил Линкольн.

— По двум причинам, — ответил Джулиан. — Во-первых, ты знаешь, что я хорош в своем деле. Ты уже провел расследование и знаешь, что было бы глупо сбрасывать со счетов «Ирэс».

Линкольн молчал.

— И во-вторых, я тоже провел свои расследования. И я уверен, ты не захочешь, чтобы то, что я узнал, стало достоянием общественности.

Из трубки послышался смех.

— Ты шантажируешь меня? Ты ничего не можешь мне предъявить, Форд.

— Я побуждаю тебя сделать правильный выбор, потому что мы оба знаем, что я могу уничтожить твою репутацию. Ты действительно хочешь заставить меня сделать это, Харрисон?

Последовала долгая пауза, прежде чем Линкольн заговорил снова:

— Похоже, ты думаешь, что потеряешь остальные пятьдесят процентов голосов. Интересно, почему это так?

Каждый хороший бизнесмен принимает в расчет непредвиденные обстоятельства. Я не оставляю ничего на волю случая.

— Если ты потеряешь поддержку остальных, ты поймешь, что мой голос составляет ровно половину от голосов всех акционеров.

Конечно, Джулиан знал это.

— Да, и я также знаю, что у тебя есть право решающего голоса. Так что же? Заключить сделку с «Ирэс» или столкнуться с расплатой? Если хочешь, я могу перечислить твои преступления. Посмотрим… взяточничество, разбойные нападения разной степени, за что, я уверен, ты должен отблагодарить своего отца. Еще…

— Достаточно. Ты заключишь сделку, Форд, но я тебе этого не забуду.

— Я уверен, что нет.

Джулиан сунул телефон в карман и, обернувшись, увидел Лили, спускающуюся по лестнице и готовую отправиться на работу.

«Не просто уйти на работу», — напомнил себе Джулиан. Это будет последний раз, когда он увидит ее.

— Это была новость, которую мы ждали. Правление проголосовало за «Ирэс», — сообщил Джулиан.

Она подошла к нему и легко поцеловала его в щеку. У него перехватило дыхание. Он знал, что никогда больше не испытает этого прикосновения, но ему нужно было сделать хотя бы одно хорошее дело в своей жизни.

— Это замечательные новости.

Она улыбнулась, но улыбка быстро исчезла, когда она заметила выражение его лица.

— Джулиан, что случилось?

— Все в порядке, — заверил он, делая шаг назад. — Мы достигли того, что намеревались сделать.

— Я не понимаю…

— Ты получила от нашей договоренности то, что хотела, и я теперь тоже.

— Иными словами… Ты расстаешься со мной?

Он будет ненавидеть себя всю оставшуюся жизнь за ту боль, которую увидел на ее лице.

— Расставание означало бы, что с самого начала было что-то настоящее. Тебе пора уходить.

Сердце Джулиана разрывалось на части.

«Не уходи! Ты мне нужна!»

Но он никогда не произнесет эти слова вслух.

Лицо девушки приобрело решительный вид.

— Я знаю, что ты делаешь, — сказала она. — Я не оставлю тебя.

— Я хочу, чтобы ты ушла.

Его кольцо было на ее пальце, и все же он отталкивал ее. Это казалось неправильным. И все же… Он никогда не сделает ее счастливой — он не способен на это. Он позволил своей матери умереть, подвел ее, но он может спасти Лили.

— Джулиан, не делай этого. Пожалуйста…

— Я чудовище, Лили. Ты не задумывалась, почему у меня никогда не было особых конкурентов? Я лишаю людей их бизнеса. Я делаю все, что мне нужно, чтобы победить.

Джулиан старался говорить равнодушно. В конце концов, он был хорошим лжецом.

— Я делал это и с тобой. Так что, пожалуйста, просто уходи.

— Ты не чудовище… — Она вытерла слезы тыльной стороной ладони. — Если это про вчерашний день… Ты не он. Ты хороший и добрый.

— Ты увидела то, что хотела, Лили.

Он не мог называть ее «солнышко». Не сейчас. Это уничтожило бы его.

— Винсент был прав. Я чудовище. Я сказал тебе в самом начале, что я не герой этой истории. И я тебе говорю в последний раз — уходи. Я не хочу тебя.

Он увидел, как дернулось ее горло. Она была сильной. С ней все будет в порядке. А поскольку Линкольн отказался от своих притязаний на нее, он тоже больше не представлял угрозы.

— Хорошо.

Она сняла кольцо со своего пальца, и он отвернулся, потому что не мог на это смотреть.

— Возьми его, — потребовала Лили.

— Нет. Оставь его себе.

Он хотел сказать, что это было частью их плана, но на самом деле это было просто его эгоистичное желание, чтобы она никогда его не забывала.

Она обхватила его за плечи и посмотрела в лицо.

— Спасибо за то, что ты сделал это для меня, Джулиан. Удачи с «Ирэс». Я пришлю за своими вещами.

Лили ушла.

И он остался один в своем доме. Именно этого он всегда и хотел.

Глава 16

Заведя машину, Лили глубоко вздохнула и тронулась с места. Она поехала не в «Крем», а к брату. Почему? Она не могла себе этого объяснить.

Она проехала по улице, на которой выросла, и свернула к дому. Она какое-то время сидела в машине и старалась глубоко дышать, чтобы избавиться от комка в горле и не расплакаться. Потому что если бы она начала, то, скорее всего, не остановилась бы.

Вытащив из сумки ключ, Лили потянулась к замку, но дверь распахнулась. На пороге, готовый начать рабочий день, стоял Деван.

— Лили? — Удивление на его лице сменилось беспокойством, а затем гневом.

— Дев… — хрипло выговорила она сквозь жжение в горле и приглушенно всхлипнула, когда он заключил ее в объятия.

— Что случилось? — спросил он.

Она сглотнула, несколько раз открыла и закрыла рот, но не могла ничего сказать. Столько всего произошло! Целая жизнь уместилась в такой короткий период. И все те воспоминания, которые, как она думала, провалились в эту трещину, теперь обрушились на нее.

Деван отвел ее на кухню и посадил на один из высоких стульев за большим мраморным столом, где они обычно проводили время в детстве.

Сбросил пиджак и сел рядом с ней.

Она покрутила кольцо на пальце, затем сняла его и положила на стол.

— Он отменил помолвку.

Она не смотрела на брата. Не хотелось видеть самодовольное выражение на его лице. Вероятно, ей не следовало сюда возвращаться.

— Я знал, что он причинит тебе боль, — тихо сказал Деван. — Он никогда не заслуживал тебя. Не волнуйся, Лили, я заставлю его заплатить.

— Нет! — воскликнула она. — Джулиан достаточно настрадался. Не порть ему сделку, пожалуйста.

— Как ты можешь просить меня об этом?

— Потому что многое произошло, Дев. Джулиан… — Что-то внутри ее сжалось при одном произнесении его имени. — Он хороший человек. Ему просто предстоит сражаться со своими внутренними демонами.

И все же Лили не отказалась от этого кольца. Она будет носить его до тех пор, пока не придет время его снять. Хотя понимала, что время никогда не будет подходящим. Ведь все, чего она хотела, — это быть с ним.

— Ты любишь его… — сказал Деван, и это звучало так, как будто он все еще не верил в это по-настоящему.

— Да!

— Должен признаться, Лил… Я надеялся, что это какая-то тщательно продуманная игра.

Ее охватило чувство вины. Возможно, именно так все и началось, но она вспомнила их первое свидание… С Джулианом все было по-настоящему с самого начала. А теперь все закончилось. Это должно было закончиться, и ей следовало бы заранее подготовиться к этому.

— Я не хочу об этом говорить, — фыркнула она. Она не могла вынести этих разговоров. Она уже скучала по нему, словно у нее оторвали кусочек души. — Никто не заботился обо мне так, как он, Дев.

Деван придвинулся ближе.

— Я был тебе не очень хорошим братом, Лили?

— Нет, не был, — тихо сказала она и увидела, как он вздрогнул.

— Мне больно видеть, как ты страдаешь, Лили. И мне жаль, что я тоже был тому причиной.

Лили ничего не ответила, сосредоточившись на игре солнечных лучей на бриллианте.

— Мне нет оправдания, — продолжил Деван. — Думаю, я хотел поступить правильно по отношению к папе. Но я должен был учитывать твои интересы. Мне жаль, что я пытался заставить тебя выйти замуж за Линкольна.

Лили наконец посмотрела на брата, увидев на его лице искреннее раскаяние.

— Что ты собираешься делать? — спросила она.

— Не беспокойся об этом. Я придумаю.

Он обнял ее, и она положила голову ему на плечо.

— Я скучала по тебе, Дев.

— Я тоже скучал по тебе, Лил.

Джулиан сидел за столом в своем кабинете. Свет горел только здесь, все сотрудники уже ушли домой. Джулиан уходил из офиса последний уже третью неделю подряд.

Только его работа имела сейчас значение.

После расставания со своей мнимой невестой Джулиан полностью сосредоточился на своей компании. Это было все, что он мог сделать, чтобы перестать думать о Лили. Он старался проводить как можно меньше времени в той постели, где они спали вместе каждую ночь. В его доме, который теперь казался ему слишком большим. Слишком пустым.

Его жизнь не имела смысла без нее, но он не мог позволить себе думать о боли в груди, которая не утихала с тех пор, как он заставил ее уйти. Джулиан всегда знал, что ему придется отпустить ее, и все же позволил себе полюбить ее.

Из размышлений его вырвал звонок телефона. Взглянув на экран, он перевел звонок на голосовую почту. Он не хотел ни с кем общаться, если речь шла не о работе.

Он провел рукой по лицу, не в силах больше сидеть на месте. Схватив ноутбук, он вышел из офиса, спустился к машине и в тишине поехал домой, мысленно планируя свой следующий день.

«Ирэс» заключила сделку с «Арумом». Ему предстояла масштабная работа, которая, к счастью, не давала ему покоя. И, каким бы вынужденным ни было это сотрудничество, Линкольн был явно впечатлен планами Джулиана.

Но это было похоже на пустую победу.

Он хотел заработать себе место в обществе. Показать элите, на что способна его компания. Но поскольку он не вписывался в местную иерархию, Джулиану снова пришлось прибегнуть к безжалостным методам. Это был единственный способ добиться своей цели и тем самым освободить Лили.

Его дом казался темным и неприветливым, когда он припарковал машину в подземном гараже. Джулиан вошел в дом и направился прямо к холодильнику. Интересно, что бы сказала Лили, если бы она знала, что он сделал, чтобы получить контракт.

«Не делай ничего, что может навредить тебе позже».

Ее голос в его голове заставил его вздрогнуть. Он уже сделал это, хотя это было к лучшему. Однажды она найдет человека, который полюбит ее — не так сильно, как он… никто не сможет любить ее так, как он. Но все же кто-нибудь сделает ее счастливой.

Джулиан захлопнул дверь. От этих мыслей аппетит у него мгновенно пропал.

Глава 17

Спустя неделю Джулиан вернулся домой до наступления темноты. Едва он успел сложить свои вещи, как раздался звонок в дверь. Он понял, кто это, еще до того, как открыл дверь.

— Генри…

— Прошло уже несколько недель, Джулиан.

Все верно. Он чаще всего перенаправлял звонки Генри на голосовую почту, а когда все же разговаривал с ним, то только для того, чтобы перенести или отменить любые договоренности.

Генри терпел такое поведение своего подопечного несколько недель.

— Я был занят.

— Ты был занят с подросткового возраста, Джулиан. Все дело в Лили, я прав?

Джулиан отвернулся.

— На этот раз скажи мне правду, — велел Генри, и в его голосе была такая мягкость, что Джулиан стиснул зубы.

Он вздохнул, вспомнив о том вечере, когда впервые увидел Лили, а затем сказал:

— Это было просто удобно. Взаимовыгодный вариант.

— Это было нечто большее, — возразил Генри, как будто это неоспоримая истина.

— Да.

— Джулиан, я знаю, что ты любишь ее. Посмотри, что ты сделал. Ты хотел попасть в «Зенит», хотел заключить сделку с человеком, чью, по сути, невесту ты увел прямо у него из-под носа, и угрожал ему, а затем шантажировал его. Ты сделал своим врагом клиента, которого хотел привлечь, и я знаю, что ты до сих пор хочешь его уничтожить. Ты забрал Лили из ее дома, в котором она живет со своим братом, зная, что поставлено на карту. Просто признайся, что ты хотел ее с того момента, как увидел. Каким бы ты ни был на протяжении многих лет, сынок, ты всегда был честен. Так что будь честен сейчас. И прежде всего с самим собой.

Джулиан ничего не ответил, потому что Генри был прав.

— Я понял, что она особенная, когда увидел вас двоих вместе, — сказал Генри. — Ты понимаешь, что это был первый раз, когда я увидел твою улыбку? Я знал тебя все это время и, наконец, увидел тебя счастливым благодаря ей. Посмотри на себя, Джулиан… сейчас ты призрак самого себя.

— Я люблю ее, — признался Джулиан спокойным голосом. — Вот почему ей пришлось уйти. Я не заслуживаю ее. И не говори мне, что это неправда. Ты прав. Мне плохо. Но я не могу лишить ее счастья по своей прихоти.

— Она сказала тебе, что несчастна? — спросил Генри.

— Ей не нужно было. Я помнил о том, кто я на самом деле, и не хочу портить ей жизнь. Я подвел свою мать, Генри. Что, если я сделаю с ней то же самое?

— Ты забываешь, что я тебя знаю, — напомнил Генри. — Ты не подвел свою мать. Что ты сделал?

Джулиан опустил голову.

— Ничего. Я ничего не сделал. И я недавно видел Винсента. Он умирает. У него отказывает печень. Я сказал ему, что оплачу его медицинские расходы, и ушел.

— Джулиан, сядь, — приказал Генри.

Он посмотрел через плечо на своего наставника, приподняв бровь. Генри не отвел взгляда, пока Джулиан не выдохнул и не упал на диван.

Генри сел напротив. Его лицо было суровым.

— Теперь ты меня выслушаешь. Ничто из того, в чем Винсент тебя обвинял и, наверное, обвиняет, неправда. Да, возможно, он принимал участие в твоем воспитании, но ты всегда был самим собой. Ты пытался защитить свою мать, но защита — это работа взрослого, а ты был ребенком. Я знаю, что тебе нравится брать на себя ответственность, но ты не можешь отвечать за действия каждого. Ты не виноват.

Джулиан молча слушал.

— Ты хороший человек, Джулиан. Лучше, чем ты думаешь. Ты помог своему отчиму и ушел. Я знаю, что такой поступок требует огромных душевных сил. А что насчет Лили? Ты помог ей, потому что хотел. Готов поспорить, что ты сделал бы это даже без перспективы заключить сделку с «Арумом».

Да, именно так он и поступил бы. В этом Джулиан не сомневался.

— Ты достиг так многого, но до сих пор ты только выживал. А тебе нужно жить, Джулиан. Ты должен позволить себе стать счастливым. Ведь счастье — не преступление. Быть безжалостным в бизнесе — это нормально, но не в жизни. Не отказывайся от того, что приносит тебе радость.

— Я прогнал ее, Генри. Сомневаюсь, что она захочет меня видеть.

Джулиан понимал, как ей было больно, когда он сказал ей уйти.

— Ты знаешь, что в «Креме» лучшие эклеры? — Генри улыбнулся.

— Ты видел ее? — выдохнул Джулиан.

— Да. Не волнуйся. Я ничего не сказал Лили. Я зашел только поздороваться.

— Как она?

— Плохо. Она тоже скучает по тебе.

Сердце Джулиана внезапно ожило. Лили скучает по нему! Несмотря на то, что он сделал. Он может навестить ее! Узнать, любит ли она его по-прежнему. Но что тогда?

— Знаешь, я не могу сказать, что сожалею о каких-то вещах в своей жизни, — сказал Генри. — На самом деле мне почти не о чем сожалеть. Единственное, мне жаль, что я так и не создал семью. Я бы хотел, чтобы она у меня была. Хотя мне повезло. Я нашел сына в университетском городке.

Джулиан улыбнулся. Да, Генри сделал для него все, что отец сделал бы для своего сына.

— Не многим людям так везет, — продолжил Генри. — Поэтому хочу сказать тебе, что ты рискуешь потерять что-то особенное. Ты собираешься отпустить женщину, которую любишь.

На самом деле Джулиан этого не хотел. Но ему было так трудно думать о себе как о человеке, достойном ее. Что, если он причинит ей боль? Он не сможет этого пережить. Что, если однажды он начнет вести себя, как Винсент? Ведь это единственный известный ему пример семейной жизни. Вот только он действительно не был похож на Винсента. Он всегда старался быть лучше своего отчима. Пытался быть больше похожим на Генри, который смотрел на него с любовью и гордостью. Даже когда Джулиан совершал ошибки, Генри не поворачивался к нему спиной. Если такой человек, как Генри, был готов поверить в Джулиана, почему он сам не хотел верить в себя?

Их любовь не будет такой мучительной, как у его матери. Их любовь будет светлой и чистой.

— Нет, я не собираюсь ее отпускать!

Он посмотрел на свои часы. Если он поспешит, то сможет добраться до «Крема» до того, как Лили закроется.

— Генри, пожалуйста, запри дверь, когда уйдешь!

С выражением самодовольства и гордости на лице Генри скрестил руки на груди.

В дверях Джулиан остановился, обернулся и сказал:

— В тот день в университете я встретил своего отца, Генри.

«Крем» все еще был открыт, когда Джулиан остановился на парковке недалеко от входа. Облегчение, страх и волнение охватили его в равной мере. Прошли недели с тех пор, как он в последний раз видел Лили, и, когда он вышел из машины и вошел в кафе, его охватило странное чувство покоя. Это было ощущение возвращения домой после долгого отсутствия.

Лили обслуживала клиентов, улыбалась им, но, как только очередной покупатель отходил от прилавка, улыбка гасла на ее лице.

— Сколько стоят булочки с корицей? — тихо спросил он.

Лили подняла глаза. Удивление, счастье, гнев, печаль — все эти эмоции промелькнули на ее лице. Радуга эмоций, закончившаяся ничем… сменившаяся пустым взглядом.

— Джулиан, что ты здесь делаешь? — осторожно спросила она.

Его сердце бешено колотилось. Джулиан хотел вернуть ее, но только если она сама этого пожелает. Каким бы ни было ее решение, он его примет. Но он должен был попытаться.

— Мне нужно было тебя увидеть.

Лили покачала головой:

— Думаю, время для разговоров ушло, Джулиан.

Она прошла мимо него к двери, заперла ее и перевернула табличку с надписью «Закрыто». Она снова попыталась пройти мимо него, но он схватил ее за запястье, заставив остановиться.

— Пожалуйста, выслушай меня, и после этого я уйду.

— Зачем? Ты велел мне уйти, — сказала она.

— Я врал. Мне пришлось. Я же говорил тебе, что ты понятия не имеешь, насколько я хороший лжец. Но я устал лгать себе… тебе… миру. Я хотел тебя с того момента, как увидел, Лили.

— Отлично. Скажи то, что ты хочешь сказать, а затем можешь уйти.

— Спасибо.

Ему хотелось обнять ее, но он не думал, что она это оценит после того, как он себя вел.

— Жил-был мальчик, который знал только тьму, горе и боль. Ему говорили, что он блестящий человек, но он чувствовал только безнадежность. Каждый день ему приходилось сражаться с этой тьмой, пока она не поглотила его. Он не знал, борется ли он все еще с ней, или она уже внутри его. В конце концов весь свет, который еще оставался в нем, погас, и осталась только тьма. И поэтому он считал, что не заслуживает света.

Лили смотрела на него с беспокойством, сочувствием… и немалой долей гнева.

— Я хотел расстаться с тобой, потому что мне нужно было спасти тебя от моей тьмы, — сказал он ей. — Знаешь, почему я называю тебя «солнышко»?

Лили покачала головой.

— Потому что ты именно такая. Мое солнышко. Ты привносишь свет в мою очень темную жизнь, Лили. Ты заставляешь меня увидеть жизнь, которую я не мог видеть в той черной пустоте, в которой жил.

— О какой тьме ты говоришь, Джулиан? — прервала она его.

Он провел большим пальцем по ее щеке, одарив ее грустной улыбкой.

— Лили, я потерял все хорошее в своей жизни, поэтому был убежден, что и тебя потеряю — это был лишь вопрос времени.

Лили сделала шаг к нему, сокращая расстояние между ними, и он был готов упасть на колени перед ней.

— Я просто хотел дать тебе шанс прожить счастливую жизнь на твоих условиях, — заверил он. — Чтобы спасти тебя от меня. Поэтому в тот день, когда я сказал тебе, что Линкольн пожалеет, что был груб к тебе, я начал искать и раскопал много грязи.

Взгляд Лили стал суровым. Но Джулиан был к этому готов.

— Я говорила тебе не делать ничего, о чем ты пожалеешь, — напомнила она.

— Да, я помню. Так что я обдумывал все это ночь напролет до утра, пока не понял, что тебе пора уходить. Я позвонил Линкольну и сказал ему, что воспользуюсь тем, что нашел против него, если «Ирэс» не заключит сделку с «Арумом».

— Тебе не нужно было этого делать, — решительно сказала Лили.

— Я не думал, что у меня будет шанс поговорить с ним позже. Меня больше не волновала эта сделка. Но у нас было соглашение, поэтому единственным способом заставить тебя уйти было получить этот контракт. Я сделал то, что считал нужным.

— Почему ты просто не поговорил со мной? — спросила она.

— Потому что я хотел для тебя самого лучшего и был не уверен, что самое лучшее для тебя — это я.

Она обхватила голову руками, пытаясь разобраться во всем, что сейчас услышала.

— Тебе не следовало этого делать, — повторила она.

— Я знаю.

— Я бы хотела, чтобы ты понял, кто ты, — сказала Лили, и ее глаза наполнились слезами. — Я бы хотела, чтобы ты перестал наказывать себя и просто жил.

— Я хочу, но я не могу сделать это в одиночку. Я хочу жить вместо того, чтобы выживать. Я думал, что смогу, но ты мне нужна. Ты мой свет, когда все во мне — лишь самая темная ночь. Ты даешь мне надежду, что я смогу стать лучше. Я люблю тебя, но не знаю, как стать лучше без тебя.

— Ты любишь меня?

Ее слезы, наконец, вырвались на свободу. Джулиан обхватил ее лицо ладонями. Он должен был говорить ей каждую минуту каждого дня, что любит ее.

— Да! Я хочу защищать тебя, заботиться о тебе, совершить с тобой невероятное количество поездок во Францию и есть вместе с тобой десерты за этим столом. — Он указал на стол, где они обедали во время второго свидания.

Она обвила руками его шею.

— Я тебя люблю, Джулиан!

Голова Джулиана уткнулась ей в шею.

— Ты моя надежда и мое счастье. Ты придаешь моему миру цвет и смысл. Ты — все, чего я не заслуживаю, но отчаянно хочу. Ты заставляешь меня верить в жизнь, Лили!

Лили показалось, будто туман, окружавший ее последние недели, рассеялся. Словно наконец вышло солнце и согрело ее душу. Возможно, она была светом, но Джулиан не был тьмой, он был самым темным ночным небом, до которого было трудно добраться, но, как только она это сделала, от его красоты захватывало дух.

— Мое кольцо еще у тебя? — хрипло проговорил он.

— Да. Ты хочешь получить его назад?

— Нет. Когда ты снова будешь готова стать моей невестой — будь то через день, неделю, месяц или год, я хочу, чтобы ты оставила его на моей подушке, и я буду знать, что ты готова. Больше тебе не придется ничего говорить.

Он оставлял выбор за ней. Она должна была принять решение о своем будущем. Их будущем.

— А что, если я готова сейчас? — спросила Лили с широкой улыбкой.

Джулиан улыбнулся.

— Тогда мы прямо сейчас поедем домой, и ты сможешь показать мне, что хочешь меня.

— Домой? Я купила себе квартиру, Джулиан.

— Ты мой дом, солнышко. Будь то мой дом — наш дом — или твоя новая квартира.

Эти слова заставили уснувший рой бабочек вспорхнуть у нее в животе. Ей показалось, что она светится от счастья.

Лили поднялась на цыпочки и прошептала на ухо Джулиану:

— Тогда понеслись!

Эпилог

Год спустя

Солнечные лучи струились сквозь окна собора Строберри-Хилл. За окном сверкало озеро Стоу, но Лили едва осознавала, где находится. Она не обращала внимания на небольшую группу друзей и родственников, сидевших в нескольких шагах от нее.

Лили посмотрела на ладони, которые держал в своих руках Джулиан, и постаралась не расплакаться. Медленно она подняла взгляд, посмотрела на него, и, как обычно, у нее перехватило дыхание. В смокинге, с мерцающей серьгой и рыжими волосами, подсвеченными солнцем, он был великолепен. И он принадлежал ей.

Лили и раньше думала, что она счастлива, но это было ничто по сравнению с тем, что она чувствовала сейчас.

Священник сказал что-то, что она не смогла разобрать, потому что чары Джулиана все еще туманили ей разум. Через несколько минут он станет ее мужем.

Однажды он сказал ей, что не сможет сделать ее счастливой, но он сильно ошибался. Каждый день был счастливее предыдущего, а их сказка только начиналась.

Прошел всего год, но за это время произошло столько всего! Лили открыла десертный бар, который пользовался большой популярностью. Они с Деваном полностью восстановили свои отношения, а их мать вернулась в Сан-Франциско.

А Джулиан… Он работал каждый день, чтобы показать ей, как сильно ее любит. Он наконец перестал винить себя в смерти матери и признал, что совсем не похож на своего отчима. Хотя он все еще был в высшей степени дисциплинирован, он учился расслабляться. Ему предстоял долгий путь, но она будет поддерживать его.

— Джулиан и Лили подготовили свои собственные клятвы, — сказал теперь священник и повернулся к Джулиану.

— Лили, я обещаю всегда защищать тебя. Поддерживать тебя во всем, что ты делаешь. Слушать тебя.

Он широко улыбнулся, на его щеках появились ямочки, и ее сердце замерло.

— Быть твоим лучшим другом и союзником, и я обещаю полностью посвятить себя нашей семье.

Она вспомнила сюрприз, который ждал его дома. Тест на беременность, который она сделала накануне вечером, и ей не терпелось рассказать ему об этом.

— Джулиан… — Ее голос прерывался от слез. — Я обещаю, что ты всегда будешь для меня на первом месте. Я буду поддерживать тебя во всем, что ты делаешь. Буду твоим лучшим другом и ближайшим союзником, так же, как ты — моим, и я обещаю полностью посвятить себя нашей семье.

— Я люблю тебя, солнышко… всегда буду любить, — сказал он, надевая на ее палец бриллиантовое обручальное кольцо, которое идеально сочеталось с обручальным кольцом, с которого началось их путешествие к совместной жизни.

— Я люблю тебя, Джулиан… безоговорочно и навсегда.

Слеза скатилась по ее щеке, и он смахнул ее большим пальцем.

Затем он протянул ей руку, и она надела ему на палец простое титановое кольцо.

— Титан, — сказала она. — Его нелегко сломать. Это прочный материал… такой же, как и ты.

Джулиан обхватил ее лицо руками и поцеловал. Мягко, сладко, нежно. Со всей любовью, которую он хранил в своем сердце.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.