Магия вероятностей (СИ)

ГЛАВА 1

Наверное, так воспринимают мир новорожденные. Яркий свет, гулкие звуки и боль. Боль во всём теле. Кто-то стонет. Это я? Боль постепенно уходит, но я боюсь пошевелиться и вернуть её. Смотрю перед собой и начинаю понимать, что вижу потолок. Белый, с большим прямоугольником света от окна. Где я? Что со мной? И вообще - кто я?

Где-то вне пределов моей видимости раздался резкий хлопок, потом несколько коротких звуков и надо мной появилось что-то. Нет, это кто-то. Человек. Он смотрит на меня и говорит. Его интонации вопросительные. Я не понимаю его слов. Снова хлопок (приходит понимание - так закрылась дверь), короткие звуки (вспоминаю - так звучат шаги человека по полу) и рядом с человеком надо мной возникает ещё один человек. Эти двое говорят между собой. Говорят так долго, что я засыпаю. Просыпаюсь от того, что меня перекладывают на какую-то жёсткую поверхность, перемещают в другое пространство и через некоторое время прикладывают к голове нечто холодное и твёрдое. Перед глазами становится темно, а потом я наконец-то слышу понятные мне слова: "Слепок памяти. Разблокировка". Воспоминания хлынули огромным потоком, из которого я как-то выдёргиваю отдельные, кажущиеся самыми важными, сведения.

Я - Филис Кадней. Старшая дочь барона Дариана Каднея. Через неделю мне исполнится восемнадцать лет. У меня трое младших сестёр. Семья у нас небогата, если не сказать - бедна. Два года назад я была обручена с Питтом, младшим сыном барона Фаггарта. Баронство Фаггарт не намного богаче нашего, но моё обручение было нужно нашей семье для того, чтобы "освободить дорогу" для замужества моим сёстрам. Потому что дело это нелёгкое для наших родителей - найти женихов для четырёх дочерей с минимумом приданого.

Все, кому исполнится шестнадцать лет, обязаны пройти у специального королевского служащего проверку на наличие магического дара. Я вижу лица моих родителей - они потрясены и очень жалеют, что поторопились связать меня обязательствами замужества до прохождения этой проверки. Потому что именно у меня, единственной из нашей семьи, было выявлено наличие дара. Маги - потенциально состоятельные и независимые, общество не порицает их долгого холостого образа жизни. Да и живут они намного дольше обычных людей. В связи с обнаружением у меня дара именно мне отдали хранящийся в семье очень ценный магический артефакт обмена душ. Артефакт может сработать один раз в сто лет. Чувствую - почему-то это очень важно запомнить. Разновидность магии, к которой я склонна, определится после первого года моего обучения в академии магии. Только вот для меня это совсем неважно, ведь уже летом я должна буду выйти замуж, в соответствии с заключенным договором.

Этот год обучения я практически не училась, а только развлекалась. Наслаждалась коротким временем моей свободной жизни. Ведь когда я выйду замуж, Питт не отпустит меня учиться дальше - он уже сообщил мне это во время нашего с ним единственного свидания после обручения. Ему нужна жена, чтобы отселиться из отчего дома в удалённое поместье и обрести хоть немного самостоятельности. Я мало посещала лекции, к экзаменам за первый курс даже не думала готовиться. Зато бегала на все студенческие вечеринки. И добегалась.

Принц Винсент был племянником нашего короля. Единственный в королевской фамилии, у которого в наше время был обнаружен магический дар. Он учился на втором курсе нашей академии, и в отличие от меня, готовился до конца постичь профессию мага. Избалованный женским вниманием темноволосый красавчик не имел постоянной подружки. Зато постоянно менял их. Его всё время окружали несколько друзей и девушек, из которых кто-то в тот или иной момент был в фаворе, а кто-то из брошенных им девиц ещё надеялся вернуть его расположение. И ведь знали же девушки, что принц не заводит серьёзных и длительных отношений, а всё равно - надеялись. И я это знала. Но когда его благосклонный взгляд во время одной из вечеринок упал на меня, то я, подобно другим дурочкам, понадеялась - а вдруг Винсент меня полюбит?

Шесть дней. Столько длилось моё счастье, жила моя надежда и столько времени продолжалась наша связь с его высочеством. Всего лишь шесть дней блаженства, пылкой ласки и моего восторга. А потом я увидела во взгляде любимого принца, обращённом на меня, холодок. Предшествующая мне девица ещё даже не перестала крутиться вокруг принца, глядя на Винсента преданными овечьими глазами, а моя надежда уже умерла. Реальность как-то вдруг обрушилась на меня во всей своей неприглядности. Все мысли, что я гнала от себя в предшествующие месяцы и дни, настигли меня разом. Я не сдам экзамены за первый курс, потому что практически ничему не училась. Я потеряла девственность, наверняка об этом пойдёт слушок, и мой жених Питт Фаггарт мне этого не простит. Нет, я выйду за него замуж, но всю жизнь буду вынуждена терпеть его презрение. Да и как мне выходить замуж за одного мужчину, если я люблю другого? Но если я не выполню обязательства по брачному договору и откажусь выходить замуж, на моих сестёр ляжет пятно позора, что практически поставит крест на их личном счастье. Мои родные меня возненавидят. Вдобавок, поскольку лёд в глазах моего возлюбленного принца при его взгляде на меня появился совсем недавно, мои страдания были просто невыносимыми. Не знаю, как бы я пережила эти мучения, если бы у меня не было артефакта обмена душ.

Мысль убежать туда, где меня не настигнет ни одна из моих проблем, используя артефакт, блеснула передо мой как луч света в кромешной тьме, и уже не отпускала, оформляясь в план действий, прорастая мельчайшими деталями. Артефакт имел пять разноцветных драгоценных камней, вмонтированных в золотую пластинку, испещрённую рунами. Моего магического дара хватит, чтобы его активировать. Во время активации артефакта на каждый драгоценный камень можно было заказать по одному параметру человека, в которого ты желаешь переместить свою душу. А душа этого человека, соответственно, будет перемещена артефактом в твоё тело. После выполнения этого действа артефакт будет снова заряжаться сто лет.

Первый параметр я решила обозначить, как пол - женщину. Это естественно, мужчиной я быть не умею. Второй параметр - крепкое здоровье. Третий - вдова. Потому что именно вдовы у нас почти не зависят от мужчин и могут жить, имея определённую самостоятельность. А мне после перенесённых душевных травм просто необходимо сейчас освободиться от присутствия и диктата мужчин в моей жизни. Четвёртый параметр - финансовая состоятельность. Я не желала нуждаться в деньгах и, как следствие, попадать в зависимость от кого-то. И пятый параметр - расстояние. Я должна переселиться так далеко, что для меня в момент малодушного сожаления о сделанном не будет обратной дороги, и меня тоже никто не сможет найти.

В свитке-описании действия артефакта указывается, что насильно перемещённая в моё тело душа практически ничего не будет понимать о том, что с ней произошло. Я испытывала чувство вины перед той женщиной, чья судьба сейчас намного счастливее моей и которая будет обречена встретить и пережить все мои несчастья. Поэтому перед активацией артефакта я сделала всё, чтобы хоть чуточку облегчить ей жизнь - заказала в больнице академии и оплатила на последние деньги слепок памяти своей личности. После того, как его с меня снимут, я пойду в свою комнату в общежитии, и при распахнутой двери совершу активацию артефакта. Я не жалею о решении расстаться со своей жизнью - не о чем тут жалеть. Винсент, я люблю тебя. Прощай.

Воспоминания перестали рушиться на меня и я могла начать переваривать полученную информацию. Она воспринималась мной как прочитанная книга или увиденный фильм. Было чёткое ощущение, что всё, что я только что узнала, происходило не со мной. Я не согласилась бы выйти замуж за незнакомого парня, сосватанного мне родителями, я бы не забросила учёбу, я бы не влюбилась в избалованного и легкомысленного принца. Да и вообще, магия - это же просто шарлатанство, разве нет? Эта девочка, Филис, собиралась совершить обмен душ... И когда я осторожно задалась вопросом о том, кто же я на самом деле, обрушился новый водопад памяти.

Непривычная тишина и кладбище, занесённое снегом. До сих пор я ни разу не была на кладбище зимой - маму хоронили летом, в другом городе. Перед тем, как опустить в могилу гроб с телом моего мужа, его оставили на некоторое время, чтобы родные могли попрощаться с умершим. Я первая поцеловала Егора в лоб, прошептала слова прощания и, не удержавшись, коснулась пальцем его нижней губы, как мы с ним это делали обычно в моменты особой задорной нежности, когда ещё любили друг друга. Губа была непривычно твёрдой. Зима. После меня подошла свекровь, потом сестра мужа, а потом любовница, которая так и не стала его женой вместо меня, хотя намеревалась. Мы с Егором собирались мирно разводиться и уже почти год не жили вместе.

Рабочие кладбища собирались закрыть гроб крышкой, но свекровь вдруг вскрикнула:

- Подождите!

Она потянулась к сложенным рукам Егора и поправила рукава рубашки мёртвого сына, чтобы они выглядывали из-под кромки рукава пиджака примерно на один сантиметр, и только после этого отступила. Почему-то именно этот её безотчётный и бессмысленный жест заставил меня простить этой женщине все мои обиды, которые накопились за время моего замужества. Её горе было гораздо острее моего, а проявление чувства - искренним. Едва ли не впервые на моей памяти. Я мысленно отпустила все отношения со свекровью в могилу вместе с опускаемым туда гробом её сына.

Немного поодаль стояли подчинённые и деловые партнёры по бизнесу Егора. Их взгляды на меня были колючими. Муж не успел развестись со мной и переоформить имущество, и по закону мне доставались доли в его предприятии, в то время как я фактически уже была отделена от семьи. Не переживайте, я всё передам вам. После того, как выслушаю всех, претендующих на наследство Егора. А обо мне он успел позаботиться, когда выделил мне квартиру и положил деньги на счёт.

Небольшие комья жёлтой мёрзлой земли летели из ладоней близких Егора и стучали в пока открытую могилу. Потом за дело взялись рабочие с лопатами. Я отошла и встала в отдалении, поправляя капюшон. Одна, чужая для всех. Родные Егора уже не считали меня своей, наши друзья (которые на самом деле были его друзьями) тоже успели привыкнуть к другой спутнице моего мужа, про остальных и говорить нечего. Мои давние подружки и приятели остались в другом городе, и я не поддерживала с ними связи после того, как вышла замуж за Егора и уехала к нему. Как же холодно - и вокруг, и в моей душе. Тридцать шесть лет Егор прожил на земле. А я, в свои тридцать два, осталась жить дальше. Только как именно жить, я пока не решила. Понимала - пора взять себя в руки, найти занятие, может быть, родить ребёнка, наконец. Я ведь уже почти выбралась из своей депрессии ко времени, когда пришло известие о гибели Егора в автомобильной аварии. Дам себе десять дней для скорби и прощания с прошлым. Попытаюсь начать жить снова. Жаль, что при этом невозможно вернуть годы и опять стать тем юным наивным созданием, которое стремилось к будущему, ожидая от него только интересных и счастливых событий.

Пространство вокруг вдруг резко вздрогнуло и я почувствовала, что меня буквально выдёргивают куда-то. Грубо, отрывая от души клочки, цепляющиеся за тело, оставляющие маленькие обрывки памяти и эмоций по краям "раны". Последним, что я увидела, быстро удаляясь, это женщину в коричневой шубке с капюшоном, медленно оседающую в снег.

ГЛАВА 2

Голова болела и кружилась. "Вспомнить всё" называется. Я, Ольга Самарская, тридцатидвухлетняя женщина, обладаю памятью и знаниями некоей почти восемнадцатилетней финтифлюшки Филис Кадней. Которая ничтоже сумняшеся взяла да и обменяла свою жизнь на мою. Паршивка, пороть её было некому! Вот как она будет жить в моём теле? Теперь ей точно не до любовных переживаний. Хотя, как знать, может быть Филис будет интересно в техногенном мире и с полнейшей самостоятельностью... А мне нужно о себе подумать, а не об этой эскапистке. Здесь совсем другой мир, вдобавок магический. О-бал-деть!

- Леди, как себя чувствуете? - озабоченно спросил зашедший в палату целитель.

- Чувствую - себя, господин Колвин, - слегка усмехнулась я, с осторожностью впервые используя чужую речь.

- Вы, похоже, испытали какое-то ментальное воздействие? Может, следует пригласить менталиста?

- Нет-нет, - испугалась я, - Мне лишь нужен небольшой отдых, и всё будет в порядке. Я просто использовала семейный артефакт эээ... для улучшения памяти. Так много всего вдруг вспомнилось! Нужно теперь как-то это переварить.

И опыт Филис, и мой собственный единодушно не рекомендовали мне разглашать маленький секрет о том, что произошёл обмен душ. Последствия могут быть самыми непредсказуемыми.

- Решили взяться за ум? Не поздновато ли?

На мой недоумевающий взгляд целитель пояснил:

- Приходил ваш куратор, он сказал, что вы практически ничему не учитесь и собираетесь покинуть академию после первого курса.

- Да нет, пожалуй, останусь. Если не выгонят.

- Ваш слепок памяти мог быть использован лишь однократно. Мы сочли, что для этого момента вы его и заказали.

- Спасибо, вы всё сделали правильно.

- Ну хорошо. Моя помощь вам больше не нужна?

- Голова немного побаливает. Пожалуйста, снимите боль, если вас не затруднит.

Целитель приложил прохладные ладони к моим вискам и через несколько секунд боль с головокружением прекратились. Магия-шмагия.

Меня оставили полежать в больничном боксе с разрешением уйти в любой момент и рекомендацией всё-таки обратиться к специалисту по ментальной магии. Но вставать и уходить было страшно. Нет, я знала, куда мне можно идти. Но как-то взять и сделать первый самостоятельный шаг для меня означало принять всё, что со мной произошло. А где-то в глубине души я допускала, что мне всё это только кажется, что я, может быть, просто потеряла сознание и лежу сейчас на кладбищенском снегу. А ещё, слышала, когда люди умирают, иногда у них бывают видения, очень яркие и правдоподобные. А ну как вот я сейчас встану с кровати, выйду из комнаты, да и оборвутся мои видения вместе с жизнью?

Но долго бояться и рефлексировать мне не дали. Дверь в комнату распахнулась и ко мне быстро приблизился плечистый рыжеволосый парень. Помню его. Дружок принца Винсента по имени Хант. Впрочем, это Филис считала его дружком, а на мой оценочный взгляд, это прежде всего охранник его высочества.

- Филис, что с тобой случилось? Почему ты в больнице?

Я с любопытством посмотрела на него и немного приподнялась, заправив подушку под спину.

- А почему тебя это интересует?

Нет, я не грубила. Мне правда было интересно, что он ответит. У меня даже родилась версия о причине его посещения.

- Ну просто... ты же была в нашей компании, - неуклюже соврал Хант, - мы беспокоимся.

- Как бы чего не вышло? - усмехнулась я.

- Так ты в порядке? - не принял Хант моей иронии.

- Покончить с собой не пыталась, можете не волноваться об этом там, "в своей компании".

Выдох облегчения Хант скрыл, но взгляд его вильнул.

- И мыслей таких не возникало, надеюсь?

- С чего бы вдруг?

- Ну, как я понял, ваши отношения с Винсентом заканчиваются...

- Пустяки, - слегка поморщилась я.

- Да? - недоверчиво переспросил Хант, - Ну тогда, если тебе что-то нужно, ты скажи. Его высочество может помочь. В пределах разумного, конечно.

Это он про что, интересно? Денег дать хочет, что ли? Или цацкой какой-нибудь отдариться - во избежание, так сказать?

- Спасибо, я подумаю, - не стала я отвергать предложение сходу.

Мало ли, вдруг и впрямь возникнет такая проблема, что помочь сможет только принц? Никакой личной обиды у меня на него не было, равно как и страданий Филис я не испытывала. Дураки оба.

- Проводишь меня в общежитие? - попросила я, - А то, боюсь, я пока плохо владею телом.

Хант благородно согласился помочь девушке в беде, предложив свою руку, свёрнутую крендельком. По дороге до корпуса общежития он вызнал у меня, что в больницу я попала после использования одноразового артефакта по улучшению памяти. Вот, мол, голова и кружится, соврала я.

Академгородок был очень большим. Здания, очертаниями немного напоминающие готическую архитектуру, располагались удобно, по всем правилам эстетики и инсоляции. Аккуратные газоны, клумбы, дорожки, выложенные коричневой плиткой, скамейки с кованными перильцами, старые деревья с раскидистыми кронами, кое-где небольшие фонтаны со скульптурой... Маги в этом мире не бедствуют. Приятно было оказаться среди этой пышной летней красоты после скорбного зимнего мира.

Высота этажей в общежитии была довольно большой, и лестница, ведущая на мой последний четвёртый этаж, по своей длине примерно соответствовала нашему шестому этажу типовых многоэтажек. Ну да ничего, вот научусь двигаться как следует в этом теле, и никаких проблем с преодолением лестниц и дорог между корпусами академгородка для меня не будет. А пока ноги ступают немного неуверенно, словно я надела туфли с непривычной высотой каблука. Это удачно я решила использовать Ханта как опору.

Моя комната располагалась в самом конце коридора, внутри полукруглой башни, венчающей один из углов здания общежития. Филис эта комната не нравилась, её раздражало, что стены расходятся в стороны радиально, под углом друг к другу, и что окно слишком большое, по всему полукругу выступающей стены башни. А я буквально влюбилась в эту просторную комнату. Прежде всего в окно, конечно. Почти от пола до потолка, с широким низким подоконником. Стёкла имели зеленоватый оттенок и были забраны квадратной обрешёткой с ячейками примерно по пятьдесят сантиметров. Некоторые ячейки можно открыть как форточки. Мебели было мало - неширокая кровать, платяной шкаф, письменный стол и стул. Площадь комнаты большая, и с таким минимумом мебели она смотрелась пустой. Это в восприятии Филис, опять же. А мне понравилось и наличие этого свободного пространства.

- Хант, постой, - сказала я готовому убежать приятелю. Хотя какой он приятель? Филис от силы двумя словами с ним перемолвилась за всё время знакомства, - Раз ты такой добрый сегодня, помоги мне, пожалуйста, передвинуть этот шкаф и кровать. Да и стол, пожалуй, тоже. Стул, так уж и быть, я сама перенесу.

Для мускулистого парня не составило труда выполнить мою просьбу. Однако он с удивлением поглядывал на меня, присоединившуюся к нему в передвижке мебели. Конечно, благородные девицы обычно таким не занимаются. Но и ничего неприличного в этом всё же не было. А ещё часто и опасливо поглядывал Хант на лежащий прямо на полу золотой пятиугольник. Ну да, именно там Филис его и активировала. Когда её тело забирали в больницу, очевидно никто не захотел прикоснуться к непонятной чужой магической штуке - мало ли, как она сработает, вон, одна уже лежит без сознания. Народ тут умудрён печальным опытом прикосновений к чужим ценностям.

Наконец, я милостиво отпустила Ханта, и он убежал докладывать принцу Винсенту хорошие новости. Мол, покинутая девица рук в отчаянии на себя не налагает и ни на что пока не претендует, о разрыве отношений совсем не сетует и даже навязывать своё общество его высочеству не намеревается. Повезло им со мной.

Ну а я, наконец, подняла с пола поблёскивающее средство моего переноса в этот мир. Вот что мне с тобой делать? Продать? Ладно, полежи в шкатулке с украшениями. Всё-таки это достояние семьи Кадней.

Шкатулка с украшениями изобилием содержимого не блистала - пара заколок, брошь да браслетик. Последний - подарок Винсента, из белого металла, с вкраплением крохотных зелёных камешков. Принц всем своим пассиям дарил такие после первой совместной ночи. Носить я его, конечно, не буду, не хватало ещё светить своей дуростью на всю округу. Возвращать - тоже не буду. Продам, если что. А пока дополнила имеющиеся сокровища разряженным артефактом и закрыла шкатулку. Удобная вещь, замагиченная, открыть её могу только я. Наверняка стоит дороже, чем лежащие в ней заколки с брошью.

Кушать, однако, хочется. Завтрак и обед я пропустила, а вот на ужин успеваю. Надо собраться в столовую. И хватит дрейфить, пора посмотреть на новую себя в зеркало. Ладно, снимаю платье и открываю дверцу шкафа, к которой крепится большое зеркало. Ну что сказать... Филис оценивала свою внешность хуже, чем я. Очень даже неплохо, на мой "потусторонний" взгляд. Волнистые русые волосы, гармоничная фигура с тонкой талией и плавными округлостями. Ни худая, ни толстая. Красиво очерченные губы. Носик только вот подкачал, вздёрнутый немного, у меня раньше был попрямее. Но всё равно, в целом весьма недурно. Нет, такое сокровище никакому шовинистическому Питту Хаггарту достаться не должно. И не достанется. Как это устроить - потом придумаю.

Вопроса "как мне дальше жить?" передо мной, в отличие от Филис, не стояло вовсе. Конечно, учиться! Первый год обучения в академии для всех бесплатный, и жильё, и питание, и обучение - замануха такая. По окончании учебного года будет проведена проверка на разновидность магии, которой ты владеешь, плюс в ходе экзаменационной сессии ты должен доказать свою способность и желание обучаться. Только в этом случае тебе будет выплачиваться стипендия за счёт короны и оставят бесплатное проживание с питанием. Если же способностей юный маг не показал, но желание учиться дальше есть - плати. Впрочем, можно учиться и в долг, но потом ты двадцать пять лет будешь отрабатывать там, куда тебя направят. В общем, есть варианты остаться здесь на учёбу, зря Филис так переживала, что не сдаст экзамены. Было бы желание! Тем более, что до сессии ещё целых три недели. Нашему земному студенту часто достаточно и одних суток до экзамена, чтобы хотя бы "удовлетворительно" получить, плавали - знаем.

Всё-таки Филис - глупышка. Ей выпал такой редкий шанс в жизни, обладание магическим даром, а она от его развития просто так отмахнулась. По статистике это обладание магическим даром случается с одним из нескольких тысяч человек. Дар не передаётся ни по наследству, ни биологически. Его невозможно получить в ходе каких-нибудь ритуалов вроде поедания младенцев или принесения в жертву невинных магических девиц. Причина, по которой человек независимо от своего социального статуса наделяется этим даром с рождения, не выяснена и считается просто рандомом, слепой случайностью. Родители Филис даже не надеялись, что кто-то из их дочерей будет магом, в роду Кадней магов не случалось с древних времён, и артефакт обмена душ давно передавался из поколения в поколение не использованным. Гораздо больше ста лет. Поэтому они и отдали его Филис, ведь надежды на то, что и кто-то из её сестёр тоже окажется магом, практически не было. Да, её ожидало замужество, а не профессия мага, но ведь обладать магическим даром, а, следовательно способностью активировать артефакт, она не переставала. В любом случае, она была старшей дочерью, а значит, главной наследницей.

Покопавшись в небогатом выборе нарядов, я надела тёмную длинную юбку с серебристой блузкой, причесала волосы и пошла в ближайшую столовую. Кормят тут... не так чтобы вкусно, но вдоволь. Молодые маги тратят много энергии, надо её восполнять. Я вздохнула: кое-кто тратит эту энергию не на учёбу и магические практики, а на танцы-шманцы. А потом, глотая слёзы, за семейные артефакты хватается...

Самое главное откровение - исследование магических возможностей этого тела - мной было решено отложить на время после ужина.

Я сидела за большим обеденным столом и ковырялась в макаронах, обильно сдобренных маслом, когда за моей спиной раздался ехидный девичий голос:

- Ой, Филис, а ты столовой не ошиблась? Его высочество обычно в другой ужинает.

Я оглянулась. Брюнетка и блондинка, Венна Шорц и Кирика Лигой - закадычные подружки Филис, с которыми они вместе на танцульки бегали. Вернее, бывшие закадычные подружки, как и Филис, принадлежащие к самому низкому социальному классу аристократов. Потому что после того, как Филис связалась с принцем, она стала вращаться в "других сферах", чего ей подружки, конечно же, не простили.

- Эта ближе к моему корпусу, - равнодушно пожала я плечами.

Вероятно, девушки ожидали обиды и ссоры, во время которой они смогут всласть надо мной поиздеваться. Но я не была в этом заинтересована, поэтому сегодня "сцены" не будет.

- Но почему ты не с принцем Винсентом сейчас? - любопытно спросила светловолосая Кирика, присаживаясь напротив меня за стол со своим подносом с тарелками. Она была немного добрее Венны, но также и немного глупее.

- Любовь прошла, завяли помидоры, - слегка махнула я вилкой.

- Причём тут помидоры? - оторопела Кирика, - Он что тебе, горшок с томатами дарил?

- Филис наверное хочет сказать, что принц её уже бросил, - усмехнулась Венна, усаживаясь рядом с Кирикой, - а дарил он ей браслетик с камешками, помнишь, она в нём на практикум по алхимии пришла, и преподаватель её высмеял.

- Да, это было глупо, - согласилась я, - могла испортить дорогостоящую вещь. Кстати, никто из вас купить браслетик не хочет? Дешевле отдам, чем в ювелирной лавке.

Кирика округлила глаза:

- Ты что, это же подарок, знак особого расположения его высочества!

- Это знак его самцовых побед, и больше ничего, - возразила я, - а мне нужны деньги, я свои все потратила на изготовление слепка памяти в больнице.

- Так или иначе, такие браслетики все в академгородке знают, и никто у тебя его здесь не купит, - отрезала Венна, - попробуй в городе сдать, если ты такая глупая. Кстати, а зачем ты слепок памяти заказала?

- Не только заказала, но и использовала. Активировала семейный артефакт для улучшения памяти, в результате её пришлось заново в голову загрузить, чтобы всё чётко помнилось.

- Так вот что это был за артефакт, о котором ты рассказывать не хотела, - задумчиво покивала Кирика.

- Имей в виду, что мы с тобой вместе на вечеринки больше ходить не будем, - сказала Венна, - Ведь ты не захотела нас даже друзьям его высочества представить!

- Ни с вами, девочки, ни без вас. С танцами покончено, я учиться буду. Попытаюсь на второй курс перейти.

- А как же твоё замужество? - снова округлила глаза Кирика.

- Я передумала.

Тут обе подружки уставились на меня во все глаза.

- Ты что, это же скандал, как же твои родители, твои сёстры?

- И твой жених?

- Мой жених... Венна, ты видела хоть раз за этот год Питта Фаггарта здесь? Вот и я не видела. Что это за жених, который ни разу не навестил свою невесту, даже письма не прислал? Мне не нужен такой муж, который хотя бы видимость интереса к будущей жене создать поленился. Ну а с родными, - я вздохнула, - разберёмся как-нибудь. Но становиться жертвой на алтаре их счастья я точно не буду.

Тут вдруг обе сидящие напротив меня подружки разом залились мелодичным смехом и грациозно взметнули руки, чтобы поправить волосы. Банально, но на многих парней действует. И кого же они заприметили, что этак приосанились? Оглядываюсь.

- Здравствуй, Филис.

Его королевское высочество, чтоб его, Винсент.

ГЛАВА 3

Не вздрогнуть внутренне я не смогла. Спишем это на неожиданность его появления. Или на романтическую память Филис. Или на гормоны её тела. Ну не я же так поразилась красотой этого юного Алена Делона, что сердце ёкнуло, а в животе вспорхнула одинокая бабочка? Абсолютно точно не я!

В отличие от юных дев, населяющих академгородок, держать лицо я умею. Это у Филис сейчас все её эмоции и чувства можно было бы прочитать на физиономии. Видимо, за этим принц и пожаловал, не поверив дружку-охраннику, в его невероятный рассказ. Ещё бы - он противоречил всему жизненному опыту этого записного героя-любовника о поведении обманутых в своих ожиданиях девиц. Что ж, парни, смотрите и восхищайтесь. А девушки - учитесь.

Слегка рассеянный взгляд, мол, а, это ты... Секундная задержка (тут важно не передержать, а то не поверят в искренность и заподозрят игру) перед появлением спокойной доброжелательной улыбки. Никаких оттенков любовной тоски, вспыхнувшей надежды, незаслуженной обиды, губ, сурово поджатых в куриную гузку, напускного высокомерия, произрастающего обычно из неуверенности в своём праве повелевать, и прочей чуши. Да, и тон голоса не нарочитый высокий-приторный, не завлекающий низкий-интимный, а естественный. Тот, кто овладеет всей этой премудростью на практике - природная королева.

- Ваше высочество? Добрый вечер. Приятная неожиданность... Присоединитесь к нашему ужину?

Говоря "вас" я имела в виду, что рядом с принцем стояли Хант и Барис, его обычная свита. Моя загадка для принца осталась неразгаданной, только поэтому он согласился, и трое юношей уселись за наш стол.

- Господа, подвольте представить, - продолжала я светскую беседу, якобы не подозревая о мотивах появления этой звёздной троицы и не особенно этими мотивами интересуясь, - мои подруги Венна и Кирика.

Девушки алели щеками, блестели глазами и учащённо вздыхали эээ... диафрагмами. Кирика от изумления даже ротик приоткрыла. Пока Хант с Барисом представлялись, Винсент испытующе смотрел на меня. Окончание ужина прошло под натужные фразы подружек о нынешней хорошей погоде, во время произнесения которых я очень старалась не рассмеяться. Когда я покончила с напитком и дала понять, что собираюсь уходить, принц поднялся и небрежно сказал:

- Сегодня у нас в холле общежития вечеринка, приглашаю вас всех.

- Без меня, к сожалению, - вздохнула я, - У меня другие планы.

- Это какие же? - прищурился Винсент.

- Буду готовиться к экзаменам за первый курс.

Принц дёрнул плечом и попрощался, кивнув:

- Леди...

Я собрала свои тарелки и спросила медленно приходящих в себя девушек:

- Больше нет обиды за то, что я вас не представила друзьям его высочества?

Те в ответ дружно отрицательно замотали головами.

- Вот и славно. Желаю хорошо повеселиться сегодня вечером.

По дороге к общежитию я копалась в памяти Филис на предмет генетической родословной принца. Уж слишком хорош собой, шельмец. Отец Винсента, родной брат нашего короля, герцог Гилбрейт, овдовел вскоре после рождения дочери. А мать в девичестве была очень богатой черноволосой и синеглазой красавицей купеческого сословия. Она вышла замуж за пожилого аристократа и стала носить так называемый титул учтивости - маркиза. Герцог женился во второй раз на этой самой красавице-маркизе, которая к тому времени тоже овдовела. От этого брака и родился Винсент, носящий одну фамилию с королём и унаследовавший красоту своей матери. Да плюс к тому имеющий магический дар. Везунчик парень, с какой стороны ни посмотреть. Несколько лет назад герцог погиб на охоте, и Винсент получил титул принца вместо отца. Герцогством Гилбрейт, куда входит и столица этой страны, с тех пор управляет его мать, сохранившая свои хваткие купеческие навыки, и специальный попечитель, назначенный короной. Дочь герцога выдана замуж за наместника одной из отдалённых провинций, ну а сам баловень судьбы тут, в академии, постигает профессию мага стихии земли и покоряет хорошеньких студенток безотносительно их сословной принадлежности.

В своей комнате я не без некоторого мандража собиралась опробовать те скудные магические практики, с которыми познакомилась Филис. Оттягивая этот момент, стала искать удобное место. Стоять посреди комнаты неудобно, хотелось прочно усесться куда-нибудь. Пол холодный и не очень-то чистый. Кровать слишком мягкая. Стул какой-то скрипучий, будет отвлекать. Пометавшись по комнате, перетащила одеяло с подушкой на широкий подоконник, свила удобное гнездо и, наконец, примостилась.

Итак... Закрываю глаза, руки кладу на колени, ладони на некотором расстоянии повёрнуты друг к другу. Сосредоточиваюсь на ощущении невидимого магического течения, подобно кровотоку циркулирующего в моём теле. Концентрирую этот поток в середине правой ладони. Ощущаю там тепло. Потом мысленно выпускаю поток по воздуху, в левую ладонь. Филис представляла и видела свою магию как фиолетовую дымку. Я представляю так же. Явственно почувствовав тепло и даже как будто прикосновение к левой ладони, потихоньку открываю глаза, запомнив своё представление потока. И вижу его! Я действительно настроила у себя магическое зрение! Только мой поток почему-то оказался серебристым, как ртуть. Немного прозрачная такая ртуть. Моему восторгу не было предела. Я любовалась и любовалась этим потоком магии, раздвигая и вновь сближая ладони. Не хотелось прерывать опыт. Тем более, что это упражнение должны были практиковать все первокурсники как можно чаще, чтобы тренировками сокращать время вызова своей магии и усиливать её отдачу. Ну а поскольку потери магической энергии при таком упражнении не происходит, его можно делать довольно долго. Кстати, пространство комнаты виделось теперь словно сквозь прозрачное стекло, покрытое очень тонкой жирной плёнкой. То есть всё имело как бы небольшую "радужность". Очкарики знают, о чём я говорю. Это означало, что магия на самом деле пронизывает всё пространство, поэтому маг может впитывать её из окружающего после того, как потратил свою, говоря земным игровым термином, "ману".

Однако помимо практики существует и теория. И теоретических предметов на первом курсе было немало. Я со вздохом опустила кисти рук и встряхнула ими, брызнув призрачными серебристыми каплями вокруг себя и вместе с этим переходя на обычное зрение. Из ящика стола достала расписание занятий и стала его изучать. Так, завтра у нас лекция по общей теории магии, потом лекция по общественному и государственному устройству (обязательный предмет для всех высших учебных заведений), семинар по рунам и практика в больнице академии. Самым "токсичным" для меня был семинар по рунам. Филис руны почти не учила, а семинар, в отличие от лекций - это когда в основном тебя спрашивают, а не тебе объясняют. К нему надо подготовиться.

Полезла под кровать, вытащила матерчатый сундук, кофр, где хранились все учебники и тетради. Замечательное место для них Филис придумала, чтобы, значит, глаза не мозолили и о грустном не напоминали. Переложила все книги на подоконник, а учебник по рунам и тетрадку - на стол. Мда, учить нужно с самого начала. Зря я так долго с магией практиковалась, в сон начало клонить буквально с первых страниц учебника. Дома на Земле я бы сейчас какой-нибудь допинг для бодрости приняла - кофе или свежезаваренный чай.

Однако вскоре я втянулась в рабочий процесс, старательно перерисовывая в тетрадку всю эту "китайскую грамоту". Всё-таки семнадцать лет - очень благодатный возраст для обучения, мозг буквально впитывает большие объёмы информации. Заучила начертание и названия двадцати пяти рун и почувствовала потребность отдохнуть. Опять залезла на подоконник и вызвала магический поток.

Неожиданно распахнулась входная дверь и в проёме нарисовался принц Винсент. Собственной персоной и без сопровождения.

- Ты что вторгаешься без спроса? - от неожиданности возмутилась я, встряхивая ладони.

- Ты же сама дала мне доступ в твою комнату.

- Хоть бы сначала постучал в дверь, вдруг я тут... не одета?

Винсент хмыкнул:

- Разве для меня остались какие-то тайны?

- Это не значит, что мои "тайны" ты теперь можешь обозревать в любое время.

- Почему же вдруг ты решила от меня скрываться?

- Разве это не было твоё решение, закончить нашу связь? - невинно спросила я.

- Ну... мы же с тобой не говорили на эту тему.

- Я догадливая.

- А может, я ещё не принял окончательного решения?

- Тогда будем считать, что это я решила лишить тебя своей благосклонности, - хихикнула я.

- Ну вот, теперь на свете одним лишенцем больше стало, - улыбнулся, в свою очередь, принц.

- Так чем обязана твоему визиту? - любезно улыбаясь, подняла я брови, - У вас же вечеринка сегодня.

- Да вот, захотел посмотреть на тебя.

- Разве для тебя остались ещё какие-то тайны? - вернула я его фразу.

- Остались, как оказалось. Никогда не видел, как ты занимаешься. Кстати, а почему ты на подоконнике сидишь?

- Пол холодный, кровать мягкая, а стул жутко скрипучий, - пожаловалась я.

Винсент покачал стул, дотронулся до пола, а потом, понизив голос, спросил многозначительно:

- Может, кровать вместе проверим?

- Поверь мне на слово, - отрицательно покачала я головой.

Не улыбаться при этом я просто не могла, однако мой отказ прозвучал достаточно твёрдо.

- Почему бы тебе не купить коврик для пола, чтобы не было холодно? - спрятав разочарование, спросил принц.

- Денег нет. Отдала последние за слепок памяти.

- Помочь тебе с деньгами?

- О, точно - купи у меня свой подарок, тот браслетик, - обрадованно сказала я, - Мне он уже без надобности, а ты его новой девушке подаришь!

Принц оторопело смотрел на меня.

- Сбрендила? Большей глупости я ещё в жизни не слышал. Чтобы я выкупал собственный подарок...

- Ничего не глупость. Тебе ж всё равно покупать, а мне наверняка придётся продавать. А то я в городе меньше за него бы получила, да и тебе к ювелиру идти не придётся - как ни смотри, со всех сторон хорошо.

- Хорошо?! Мне проще тебе ковёр купить!

- Ну... можно и так, раз для тебя это принципиально важно, - примирительно сказала я.

А что, коврик в мою комнату явно напрашивается. Пол каменный, реально холодный. Босиком по нему не побегаешь, приходится расхаживать тут в уличных туфлях. А принц явно испытывает потребность что-нибудь мне подарить. Это один из способов его общения с девушками, он по-другому не умеет. Так что я, изверг, чтобы лишать его этого невинного удовольствия? Чтоб, значит, законченного лишенца из него слепить. Ещё комплекс неполноценности в связи с этим заработает, а я потом виновата буду.

Хотя ладно, признаюсь себе - хотелось немного потроллить этого парня. И по-моему, это удачно получилось.

История взаимоотношений Винсента и Филис в принципе закончилась печально ещё до её побега из этого мира. То, что происходило между нами сегодня - это моя лично и его история. Да, мне приятно и интересно с ним общаться. Мы с ним сейчас наверное играем на равных - он со всеми своими преимуществами и я со своим жизненным опытом души взрослой женщины и девичьей привлекательностью. Но влюбиться в Винсента и повторить ошибку семнадцатилетней девочки означало бы для меня совершить самую большую глупость на оба наших мира.

После ухода Винсента я задумалась. Не о принце, а о том, к кому мне обратиться за помощью в учёбе. Нужен был кто-то из нашей группы, кто снабжал бы меня информацией о том, какие темы нужно готовить для семинаров и лабораторных работ. Тот, кто учится старательно. Таких у нас было несколько человек. К девушкам я обращаться с этим не захотела - для завязывания дружбы пришлось бы рассказывать о личной жизни и переживаниях (иначе - никак), а это отнимет ценный ресурс - время. Среди парней нужно было выбрать самого доброго. Что ж, попробуем. Тем более, далеко ходить не надо - всего лишь спуститься на пару этажей.

Тим Барток открыл двери своей комнаты и растерянно захлопал белёсыми ресницами.

- Леди Кадней?

- Филис, - улыбнулась я.

Тим был простолюдином, сыном небогатого булочника. Внешне совершенно безобидный пухленький паренёк, стесняющийся своего низкого происхождения в разговорах с аристократами. Получив шанс приобрести профессию мага, он старался изо всех сил, чтобы не потерять этот шанс. Мне, в отличие от Филис, это очень импонировало. Нашим преподавателям такое рвение в учёбе тоже нравилось - в конце концов, обученные профессиональные маги не слишком-то отличаются друг от друга, вне зависимости от происхождения. Конечно, если ты не носишь монаршую фамилию Гилбрейт.

- Можно к тебе? Дело есть.

Тим не только сообщил о том, какая тема семинара будет завтра у нашей группы, но и вызвался помочь в моей подготовке. Мы засиделись у него глубоко заполночь, штудируя сочетания рун для получения нужных магических качеств.

А ещё у Тима был толстый домотканый коврик на полу и чай в пузатом чайнике, которого мне так не хватало намедни. С домашними печеньками. Ещё бы сам Тим иногда вдруг не заливался краской во время наших занятий, видимо, когда отвлекался от учебника с тетрадками и в его голову не залетала шальная неправильная мысль на мой счёт. Ну да ничего, будем работать с ним дальше - дружить, вместе учиться и гонять чаи по вечерам. А неправильные мысли - постепенно и неуклонно искоренять. Портить хорошему парню жизнь недопустимо.

ГЛАВА 4

Утро было недобрым. Проснулась я, подпрыгнув на кровати от ужасного хриплого крика прямо в уши. Память Филис нехотя проснулась лишь через несколько секунд и подсказала, что это орёт "адский петух", как его тут называют студенты - сигнал побудки, раздающийся в каждой занятой комнате общежития. Тот, кто замагичивал на будильник именно этот рингтон, определённо ненавидел всех студентов.

Спросонья выписывая ногами замысловатые зигзаги, доковыляла до своей уборной, которая примыкала к комнате и формой напоминала узкую дольку от продолговатого лимона, благодаря конфигурации башни.

Почувствовала себя отчасти проснувшейся только в столовой, где поклевала немного каши, которую запила напитком, похожим на какао. Венны и Кирики в столовой не было - всё понятно, отсыпаются после вечеринки. Такие же бездельницы, какой была Филис. Ну а я вот, прихватив тонкий портфельчик с тетрадями, гордо иду грызть гранит науки.

В лекционном зале, устроенном классическим амфитеатром, уселась рядом с довольным этим обстоятельством Тимом. На первый ряд, вместе с другими заучками. Преподаватель по общей теории магии недоумевающе смотрел на меня - что за новенькая такая тут нарисовалась у него перед носом? Я в ответ всем своим видом демонстрировала ему серьёзность своих намерений, подтверждая эту серьёзность красными от недосыпа глазами. Нет, всё-таки в первом ряду сидеть неудобно - стоит чуть поёрзать или непроизвольно смежить веки - тут же укоряющий взгляд преподавателя упирается в тебя. Так что перед второй лекцией я предложила Тиму перейти со мной повыше и подальше от грозного ока лектора. Там, на верхотуре, я подперла щёку рукой и смогла восполнить недобранные ночью пару часов сна в ущерб знаниям о государственном устройстве нашей страны. Тим последовал моему примеру и тоже кемарил. Боюсь, я на него плохо влияю.

В перерыве познакомила Тима с подружками. Кирика и Венна не сочли моего нового друга достойным внимания и весь обед восторженно щебетали о вчерашней вечеринке.

- Только его высочество, к сожалению, пробыл недолго, - вздохнула Венна, - ушёл почти сразу после первого танца.

- Зато я, кажется, понравилась его другу Барису, - довольно сообщила Кирика, - он со мной дважды танцевал и проводить выходил.

- Меня тоже провожали, если кто не заметил, - ревниво заметила Венна.

Ну и всё в таком духе. Встречаясь с Тимом взглядом, я заговорщически улыбалась ему - мол, я не с ними, ты же знаешь.

Под конец обеда появилась звёздная троица во главе с упомянутым его высочеством. Здрасте, давно не виделись. Винсент удивлённо посмотрел на сидящего за нашим столом Тима, а потом предложил:

- Девушки, переходите с завтрашнего дня обедать в нашу столовую.

- Порадуйте своей красотой наши взоры, пожалуйста, - продолжил его мысль Хант.

- Для улучшения аппетита, - резюмировал Барис.

- О, конечно, - ответила за всех польщённая Кирика.

- Извините, я буду обедать здесь, с Тимом Бартоком, - сказала я.

Ну не могла же я сейчас предать нового друга! Тем более, что обеды проходили во время большой перемены между занятиями, в разгар учебного дня, и мне необходимо было сохранять учебный настрой. Тут я увидела, как помрачнел Винсент. Вот чёрт! Я тоже хочу радовать свой взор, созерцая принца. Исключительно для улучшения аппетита, естественно. И не хочу окончательно терять с ним связь.

- Зато ужинать я могу приходить к вам, - предложила я компромиссный выход из этой дилеммы.

Никто не возразил.

Не без содрогания я перешагнула порог аудитории семинара по рунам. Но, к своему удивлению, и к ещё большему удивлению магистра, я довольно уверенно изобразила мелом на доске формулу-связку рун, которую группа проходила к этому дню. Тим сиял словно начищенный пятак, испытывая гордость за меня и за себя, как моего наставника. Наши с ним ночные старания не прошли даром.

Последним сегодняшним занятием был практикум в больнице, где мы в основном сидели и заряжали магией разнообразный медицинский инструмент, направляя свои потоки магии во вкрапления камешков. В благодарность доктор продемонстрировал нам операцию по исцелению выбитого зуба, ход которой мы смотрели магическим зрением. Занимательное зрелище. Целительская магия - полезное дело. Хорошо бы мне обнаружить у себя именно этот вид магии, а не какой-нибудь из стихий.

Домой в общежитие я шла чуть ли не вприпрыжку - настроение было отличное, мой первый учебный день в целом удался. Но Тим изрядно подпортил это чувство:

- Завтра семинар по артефакторике, нам задавали подготовить рефераты по одной из тем в перечне. А ещё будет практикум по алхимии, этот курс ведёт наш куратор, магистр Вурсдок.

Так что набрала я под чутким руководством сына булочника дополнительной литературы в библиотеке для реферата, и с чёрной меланхолией готовилась предстать завтра пред очи куратора, который не только был желчным старым ворчуном, но и как-то особенно меня недолюбливал после того случая, когда я чуть не окунула свой браслетик в раствор с каким-то зельем.

Из-за посещения библиотеки мы чуть не пропустили ужин, и едва успели с Тимом забежать в нашу столовую перед её закрытием.

Весь вечер я листала книги, делала закладки для выдержек, потом скрипела стулом при написании реферата. Эту скорбную рутину нарушил ненадолго зашедший Винсент, которому я искренне обрадовалась. На этот раз его высочество предварительно вежливо постучался в дверь.

- Ой, я тут уже опухла от этого реферата, - пожаловалась я ему, - Слишком много пропустила, приходится навёрстывать.

- Так может, ну его? - провокационно спросил принц.

- Нетушки. Добью, - упрямо не согласилась я, - Осталось только заключение и список использованной литературы написать.

- А что у тебя с тем булочником? - как бы рассеянно задал Винсент тот вопрос, который, наверное, и привёл его сегодня в моё скромное жилище.

- У меня с ним учёба. Тим отличник и мне помогает. А ещё он хороший. Как подружка, только без всяких глупостей. Сейчас вот допишу и пойду к нему чай пить с печеньками, заодно про завтрашний практикум по алхимии поговорим.

- Ну-ну, - хмыкнул принц, - Так что же, на вечеринки ты теперь совсем приходить не будешь?

- Почему? Вот через пять дней у меня День рождения, надо будет тут что-то такое организовать. Приглашаю вас, ваше высочество, вместе с Хантом и Барисом.

- Посмотрим, - снисходительно ответил принц, покидая мою комнату.

Это он мне так мстит, что ли? Ну-ну, как говорится.

Чаёвничая с Тимом, я вкратце рассказала ему про семью и жизненные обстоятельства Филис. Он, в свою очередь, поведал о себе. В общем, дружба наша росла и укреплялась. Заодно сказала ему о наличии у меня официального жениха и намекнула на непростые отношения с принцем.

- Мне кажется, он к тебе неровно дышит, - сказал Тим, краснея.

Надо же, заметил.

- Я, признаться, к нему тоже. Самую малость. Ты же знаешь наверное, связываться с ним опасно для душевного здоровья. Он ни с одной девушкой тут долго не встречается. Наверняка, тетрадка уже распухла от записей.

- Какая тетрадка? - удивился Тим.

- А ты не знаешь разве? - округлила я глаза, - Каждый мужчина, который... ну... ходок по женщинам, ведёт тетрадку, куда записывает имена всех, с кем он был близок.

- Ты так шутишь, что ли? - похлопал Тим ресницами после недолгого обдумывания.

- Почти, - рассмеялась я.

В общем, к алхимии я подготовилась тяп-ляп. Предпочла выспаться получше.

Магистр алхимии Клей Вурсдок словно бы обрадовался, увидев меня среди пришедших в лабораторию студентов.

- Никак к нам пожаловала сама Филис Кадней? Весь учебный год она гуляла и развлекалась за счёт короны, полагая, что достаточно прийти на последнее занятие в учебном году, и от такого счастья я сразу переведу её на второй курс?

Все студенты молчали, опустив глаза. Никто не хотел перевести поток желчи куратора на себя. А он ждал ответа.

- Она полагает только, что лучше поздно, чем никогда, магистр, - вздохнула я, - и смиренно надеется на то, что ей дадут шанс исправиться.

Не угадала. Мои слова о себе в третьем лице магистр счёл скрытой издёвкой и обрадованно оскалился. Да, с таким монстром мне не тягаться. Сколько ему лет, интересно, что он, будучи магистром магии, выглядит стариком? Триста? Куда там мне с моим опытом тридцати двух лет жизни, даже если прибавить к ним восемнадцать лет Филис...

В общем, катастрофа. Вурсдок цеплял меня в течение всего практикума. Прежде, чем совершить какое-то действие, спрашивал моего мнения, деланно обращаясь ко мне как к авторитету в алхимии. Он ни разу не наградил меня уничижительным или оскорбительным эпитетом, но лучше бы уж он сделал так... Настроение его с ходом занятия постепенно повышалось, он явно поймал кураж. Моё же настроение пропорционально понижалось. Под пристальным взглядом Магистра Тим не мог мне ничем помочь. К концу занятия я была уже на грани нервного срыва, и Вурсдок это прекрасно видел. Поэтому, когда в конце занятия он, сверля меня взглядом, спросил:

- Так что произойдёт, если в этот настой молочной кислоты на травах всыпать меру полуночной соды? Что скажете, студентка Кадней?

Я, наконец, сорвалась с катушек:

- Тогда из этой ёмкости пойдёт зелёная пена, зальёт весь этот стол и загасит огонь спиртовки под ретортой. Мы получим отличное средство пожаротушения!

Радостно глядя на меня, магистр всыпал порошок в ёмкость. Там раздалось шипение и пошёл дымок. Ага, зелёный.

- Студентка Кадней совершенно не учла действия магии на исходные вещества, - удовлетворённо оповестил всех магистр, - Таким образом, увы, шанс на исправление сегодня ею бездарно профукан. Впрочем, как и ожидалось. Зачёт за первый курс по алхимии она от меня не получает.

Вурсдок выглядел как кот, который слопал мышку, обмакнув её предварительно в сметану.

- Это фиаско, братан, - грустно резюмировала я плетущемуся рядом Тиму по дороге домой, - Экзамена по алхимии в сессии за первый курс не будет, значит, исправить положение я уже не смогу при всём желании.

- Ну, можно же будет продолжить обучение платно... - нерешительно ответил Тим.

- За меня никто заплатить не захочет. Да и сможет, - вздохнула я.

- Так что, ты теперь всё бросишь?

Я отрицательно помотала головой.

- Придётся идти в долговую кабалу к короне. С последующей двадцатипятилетней отработкой после окончания академии.

Тим чуток повеселел.

- Если ты хорошо закончишь год по остальным предметам, плюс твоя магия окажется сильной и востребованной, вопрос о твоём обучении будут рассматривать на совете академии. Может, они всё-таки решат выделить тебе стипендию.

- Спасибо за поддержку, друг, - улыбнулась я.

За ужином, сидя в компании принаряженных подружек и его высочества сотоварищи, я поведала о делах своих скорбных.

- Значит, выходи замуж и не заморачивайся с этой учёбой, - махнула рукой Венна.

- Это был бы самый простой путь в жизни, - усмехнулась я.

- Но не учиться же тут в долг? - сказала Кирика, - Чтобы потом тебя заслали работать в какую-нибудь дыру на двадцать пять лет.

- Или на военный полигон, если у тебя обнаружится огненная или целительская магия, - добавил Барис.

- Ладно, поживём-увидим, - ответила я, - Занятия заканчиваются на этой неделе, потом будет две недели подготовки к экзаменам, сессия, определение вида магии и только после этого наступит хоть какая-то ясность моего будущего. Пока есть время, моя надежда будет жить.

Его высочество одобрительно улыбнулся и кивнул. Единственный из всей компании. За это я была ему благодарна... где-то в глубине души.

Между тем, наш стол был, конечно же, центром внимания в этой столовой. Те, кто особо интересовался, знали, что принц какое-то время встречался с Филис, но больше мы не выглядели парочкой. Я не носила подаренный браслет, не сидела рядом с предметом девичьего воздыхания и не млела от его присутствия, но и на обычную финишную дорожку наши отношения не походили. Так что для всех было загадкой - вроде бы его высочество не заинтересован конкретно ни в одной из приглашённых за свой стол девушках, но тем не менее, вся троица парней явно довольна нашим обществом. Это было неправильно и вызывало у ждущих своей очереди внимания принца когниктивный диссонанс. Даже если они и не знали, что это такое.

Так прошли следующие четыре дня - я лихорадочно штудировала учебники, посещала занятия, ужинала в компании принца, чаёвничала до полуночи с Тимом. В последний день учёбы я со скрипом получила последний зачёт и отправилась вместе со всеми в предсессионный двухнедельный отпуск. День рождения Филис приходился на следующий день, поэтому накануне я пренебрегла всеми вечеринками, которыми студенты отмечали окончание учёбы.

Не скрою - меня радовало то, что Винсент до сих пор не завёл себе новую подружку и предпочитал нашу компанию. Хоть какая-то отдушина для меня в эти трудные дни - наши редкие реплики, обращённые друг к другу и зачастую наполненные вторым смыслом, подковырками и обозначением позиционных координат. Я видела - он меня хочет. Однако не намерен при этом за мной банально волочиться. Да и я, в принципе, не против бы... Молодое тело, распробовавшее любовные ласки, имеет свои потребности. Но... Вот то-то и оно, что "но"! Улечься в койку принца означало бы похерить всё уважение, которое ко мне стали питать эти юноши, а потом обречь на переживания, пройденные Филис. Но уже - себя.

Этим утром ко мне прибежали подружки, поздравили, подарили косметику. Поговорили о назначенном на вечер праздничке в моей комнате, договорились, кто что принесёт для стола и веселья. Денег у меня по-прежнему не было, поэтому мой вклад исчерпывался предоставлением места, времени и повода повеселиться.

Я навела в комнате и уборной чистоту и порядок, и уже протирала стёкла в окне, когда снаружи за дверью послышалась какая-то возня и осторожный стук, больше похожий на царапанье. Всё это немного пугало. Поэтому, прежде чем отворить дверь, я спросила, кто там скребётся. В ответ раздалось невнятное глухое рычание. Я осторожно приоткрыла дверь и завизжала, отпрыгнув назад - из тёмного коридора в комнату стал заваливаться огромный зверь с оскаленной пастью. А потом проникший в моё жилище зверь встал на дыбы и распахнул своё чрево, явив довольного принца, накинувшего на себя огромную шкуру и голову зверя, похожего на белого медведя.

- Именинница тут живёт? Ковёр заказывали? - спросил он.

- Винсент, гад, ты меня напугал! - вскричала я и легко стукнула его кулачком по груди.

Но он лишь смеялся. Скинул шкуру на пол и стал её расправлять. Этот коврик с длинным ворсом занял изрядную часть пола комнаты. Теперь я видела, что голова зверя, повёрнутая оскаленной пастью ко входу, была сделана искусственно. Приходилось признать - смотрелось и ощущалось здорово. Празднично, богато и уютно. Я скинула туфли, прошлась, ощущая тепло и ласку, и сказала:

- Оля.

Слово "оля" тут являлось не производным от моего имени Ольга, а тем, чему нет аналога в моём родном языке. Это существительное, означающее нечто милое, которое при прикосновении дарит ощущение тепла и мягкости, то, что иногда хочется потискать. К примеру, это вязанный шарфик или варежки, но может быть и зверёк-пушистик или взятый на руки годовалый младенец...

http://samlib.ru/img/e/ermakowa_s_g/theory_of_probabilitys/04white-bear-skin-rug-design.jpg

Я села на колени и запустила ладони в мягкий мех. Принц присел напротив меня и, улыбаясь, наблюдал за моей лучащейся удовольствием рожицей.

- Спасибо, - прочувствованно сказала я и машинально потянулась к нему, чтобы чмокнуть в щёку.

Винсент подался мне навстречу и его лицо замерло близко напротив моего лица. Он ожидал другого поцелуя. И меня тоже тянуло поцеловать его по-настоящему. Но я не решалась, поэтому мы замерли с ним в таком положении, пристально глядя друг на друга. Оказывается, в его синих радужках глаз были вкрапления тёмных точек, а между бровей намечалась вертикальная морщинка...

Этот момент выбрал рабочий академии, громко постучавший в мою дверь и крикнувший:

- Леди Кадней, к вам жених приехали, ожидают у главного входа!

ГЛАВА 5

Академгородок не был обнесён высокой стеной, забором или хотя бы стриженным кустарником. Однако к нему из примыкающего города вела только одна широкая дорога, и при въезде в наш городок стояла некая сторожка, в которой всегда находилась пара рабочих, "для порядку" или для вот таких случаев, когда кто-то приезжает навестить одного из учащихся и не знает, где его искать.

- С Днём рождения, Филис, - сказал Питт Фаггарт и протянул мне бархатную коробочку.

В коробочке оказалась подвеска с красным камешком на короткой цепочке.

- Спасибо, очень мило, - пробормотала я.

Мы сидели с ним на скамейке у фонтана недалеко от главного входа в городок. Немного конопатое лицо Питта светилось искренним удовольствием от встречи со мной, коварной изменницей, предательницей, да и вообще не Филис Кадней, между нами-девочками... Это вызывало некоторую неловкость. Как-то планы семейных разборок я откладывала на потом, отдав приоритет мыслям об учёбе и, поневоле, о принце Винсенте, вот и не подготовилась к этому разговору.

- Да, вот ещё, ваша матушка передавала, я заезжал к ним по дороге...

Питт вынул из внутреннего кармана конверт, в котором оказалось письмо и небольшая сумма денег.

- Как они? - спросила я то, что должна была спросить.

- Все в добром здравии и благополучии, - ответил Питт шаблонной фразой, - Сёстры просили передать вам от них отдельный привет.

Так и подмывало сказать "Передавай", но, полагаю, Питт не оценил бы ни юмора, ни моего желания похулиганить.

- Ну а вы... как? - от этой вежливой беседы у меня начало тихонько сводить скулы. Мне совершенно неинтересно, "как" он теперь, потому что я понятия не имею, "как" он был раньше. Да и "как" он будет дальше, тоже неинтересно вообще-то.

- Жду, когда моя невеста закончит эту свою учёбу и состоится наша свадьба, - усмехнулся Питт.

Слово "учёба" у него прозвучало аналогом "прихоть" и "глупость". О, да! Вот "сидеть на хозяйстве" в задрипанном поместье - это дело так уж дело, а магии учатся одни вертихвостки. Всё - я, наконец, завелась и пришла в нужное настроение. Значит, пора начинать первую часть марлезонского балета.

- Ой, а у меня тут так интересно, но так сложно! Вот , к примеру, на днях спрашивает у меня магистр рунной магии - почему я применила в одной формуле сочетание руны Наутиз с руной Йера, ведь они не усиливают друг друга. Мне пришлось доказывать ему, что целью такого сочетания было не усиление, а векторное изменение фрактального воздействия на объект. Понимаете, Питт, векторное!

Питт Фаггарт не понимал, но зачем-то кивнул.

- Или вот ещё...

Минут пятнадцать я выносила жениху мозг придумываемыми на ходу псевдонаучными заморочками. Питт мрачнел, но терпел. Вежливый какой, однако!

- А недавно к помощнице нашего главного целителя, которую мы все "Кнопка" зовём, потому что она выглядит не старше нас, а вообще, как ребёнок, так вот к ней внучка приезжала. Старенькая такая уже, даже жалко её было, и как только она добралась сюда, бедная? Наверное, обратно уже не сможет уехать, тут её и похороним.

Так, он что, намёка сейчас не понял? Придётся прямым текстом.

- Вот и мы с вами, как поженимся, так вы начнёте стареть, а мне ещё жить и жить молоденькой.

- Ну так и хорошо, у меня до старости, значит, будет молодая жена.

- У молодой жены и желания молодые... - опять намекаю я.

- Леди, - возмутился, наконец, Питт, - я смотрю, вы тут нахватались всяких недопустимых вольностей!

- Ну а как вы думали? Я - молодой маг, у нас тут все такие. Готовимся к той жизни, которая нас ждёт, зачем нам самих себя и своих близких обманывать?

Ну давай же, думай - зачем тебе такая жена, у которой только магия на уме да "молодые желания"? Конечно, я могла бы сказать Питту прямо - мол, замуж за тебя не пойду, помолвку расторгаю. Но в этом случае расплачиваться за это придётся родным Филис, а я, прочитав её память, совершенно этого не желала. Да, мне лично они не родные, а общественность со временем мне это простит или забудет. Но моя совесть так поступить не позволяла. Поэтому нужно было сподвигнуть Фаггартов на расторжение помолвки по их инициативе. Или, ещё лучше, на обоюдное. А это значит - что? Значит, вторую часть марлезонского балета надо мутить с родственниками Филис. Однако зёрна сомнения заронить в голову жениха уже сейчас, дабы к нужному моменту они уже проросли и вызрели.

- Позвольте напомнить, - процедил Фаггарт, - что вы связаны обязательствами стать моей женой и хозяйкой поместья, а вовсе не магом!

- Помилуйте, Питт! - всплеснула я руками, - Я же стала им от рождения! Неужели вы думали, что пройдя только первый, обязательный год обучения магии, я перестану быть магом? Я могу не обладать профессией мага, но я не могу пойти против своей природы. И, позвольте напомнить, что брачный договор наши родители составили до того, как у меня открыли магический дар, тогда никто и не знал, что у меня природа совсем другая, не как у моих сестёр или матушки.

- Так вы что, желаете сейчас расторгнуть помолвку? - взъярился Питт.

- Что вы?! Я - послушная дочь своего отца, и не виновата в том, что дар имею. Никто в этом не виноват, так уж само неожиданно вышло.

Краем глаза замечаю неторопливое приближение своей компании - его высочества с друзьями и Венну с Кирикой. Как бы случайно тут прогуливаются, а вовсе не из любопытства.

- О, - радостно говорю я Питту, - сейчас я вас с друзьями познакомлю. Такими же магами, как я, мы с ними всё время держимся вместе.

Машу компании рукой, подзывая.

- Друзья, позвольте представить - Питт Фаггарт, баронет.

Баронет своим видом отнюдь не выражал радости от необходимости знакомства с "вольнодумцами" вроде меня. Однако, когда он услышал титул и имя принца, то пошёл пятнами и поклонился. Потом прослушал имена и титулы остальных.

- Ой, девочки, - щебетала я, - вы же ещё не знаете, какой мне подарок сегодня подарили!

Венна и Кирика скосили глаза на красную коробочку, лежащую на скамейке рядом со мной.

- Винсент подарил мне ковёр - шкуру медведя! Белого!

- Вот это да! - заахали подружки.

- Сегодня обмоем её на вечеринке, - сказал Хант.

- Эй, тебе лишь бы чего-нибудь обмыть, Хант! Это моя шкура и я сама буду её обмывать!

Все смеялись. Кроме Питта, конечно. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке. Вдобавок про его подарок я совершенно забыла. Якобы. Продолжаю притворяться и весело щебетать, как бы ненароком бросая всё новые капли в чашу терпения Питта. Принц откровенно потешался. Он уже довольно неплохо меня изучил и не только ясно видел мою игру, но и понимал её направление.

Когда, наконец, мой жених сказал, что ему пора трогаться в обратный путь, вся компания отчалила и оставила нас вдвоём.

- Идёмте, я провожу вас до выхода, - сказала я, поднимаясь.

И пошла. Ну не рассиживаться же тут! У меня есть дела поинтересней.

- Филис, вы кое-что забыли! - окликнул меня Питт, указывая на сиротливо лежащую красную коробочку.

- Ах, да, - небрежно забираю подарок.

Если это его не добило, тогда я - испанский лётчик. Помахала вслед уезжающей коляске и с чувством полного удовлетворения отправилась в общежитие.

Письмо матери Филис было коротким и практически не содержало никакой информации. Конечно, для самой Филис оно бы значило нечто приятное, но я-то не она...

Зашёл Тим Барток и тоже поздравил, подарив замечательный чайник и сбор такого же чая, как у него. Прекрасный подарок! Чмокнула друга в щёчку и тут же изложила просьбу купить для сегодняшней вечеринки вина и фруктов, на что выделила часть присланных мне матушкой денег.

- Ты сегодня тоже приглашён, конечно. И не отнекивайся, а то обижусь! Ты мой друг и это знают все, кому надо. Побудешь, сколько захочешь, а наскучит - сможешь уйти в любой момент. Только приди. Да, и сыра ещё купи! Порежем ломтиками.

Шкуру медведя я предусмотрительно перетащила на кровать, а то припрутся тут всякие в туфлях и как начнут по ней топтаться! А то и правда, каким-нибудь красным вином её "обмоют". Моего Мишку! Я поцеловала морду медведя в нос. А что такого, никто ведь не видел.

Попросила подружек быть потеплее с Тимом. Те согласились - я теперь была у них непререкаемым авторитетом. Они прекрасно понимали, что держатся в компании принца и его друзей только благодаря мне. Вернее, интересу его высочества ко мне, хотя он, этот интерес, явно и не демонстрируется.

Весело болтая и сидя на кровати, покрытой шкурой, мы втроём навели марафет и к приходу гостей были во всеоружии. Вино и закуски на стол выставлены, наши волосы завиты и уложены, глазки подведены, губы напомажены, поддерживающие грудь корсеты поправлены. Юноши пришли со своим вином, бокалами и музыкальным артефактом. После них пришёл Тим, и я официально представила его парням. Мы разлили вино, виновницу ещё раз поздравили, и вечеринка началась.

Вечеринка удалась на славу. У меня было отличное настроение, Кирика и Венна периодически проявляли интерес к Тиму, парни, уловив "тренд" тоже держались с ним дружески. Все шутили, много смеялись, даже Тим расслабился и пошутил про особую тетрадку для настоящих мужчин, которую он приготовил, но пока ещё не начал заполнять. Шутка эта хорошо зашла парням.

Мы танцевали, пили вино, а когда опьянение достигло соответствующей стадии, затеяли игру в жмурки. Подглядывали из-за повязки (Хант так вообще нагло повязал её косо, только на один глаз), подсовывали вместо себя морду медведя, ловили и немного лапали друг друга, девчонки повизгивали и отпрыгивали, жаловались на мухлёж, пришли соседки по коридору с претензией, что спать мешаем, налили им тоже вина... В общем, я оторвалась на всю катушку, сбрасывая напряжение предшествующих самых трудных дней своей жизни.

Потом как-то вдруг все ушли. А Винсент остался. Он взял меня за плечи, когда я закрыла за гостями дверь и развернул к себе лицом, прижав спиной к стене. Свои руки приставил к стене по бокам от меня, заключив меня "в плен". И вот мы снова лицом к лицу, и я отдаю себе отчёт - хочу его до безумия. А он держится, ждёт моего решения.

- Это ничего не будет значить, - медленно и тихо говорю я, - это просто выпитое нами вино. Согласен?

- Фил... - начал было Винсент, но я приложила палец к его губам.

- Называй меня Оля, - так же тихо попросила я, поднимая согнутую в колене ногу и медленно скользя внутренней стороной бедра по его бедру.

- Оля.

И я резко толкаю его сзади своей ногой вплотную к себе.

Почти весь следующий день я провалялась в постели, переваривая вчерашние события. Главным из этих событий, конечно, была наша с принцем молчаливая ночь. Я ласкала его так, как мне хотелось, и как не умела настоящая Филис. Он ушёл только под утро, и мы так и не сказали ничего друг другу вслух.

Встала ненадолго, прибралась в комнате и опять завалилась в кровать, испытывая слабость во всём теле.

Ближе к вечеру ко мне в дверь постучался Тим.

- Филис, тебя не было сегодня в обед в столовой... Я печенье принёс. Как ты себя чувствуешь?

- Как с похмелья, - улыбнулась я, принимая плетёную вазочку с печеньем, - Заходи, составь мне компанию, сейчас твой подарок обновим.

- Хант и Барис вчера разошлись по комнатам Венны и Кирики, - поведал Тим свежую новость.

- Надо бы мне теперь тоже чайные чашки приобрести, - задумчиво сказала я, прихлёбывая чай из винного фужера, оставленного парнями, - Ну а девушки пусть своими головами думают.

Чай и Тим вновь поставили меня на грешную землю и напомнили, что грядущих экзаменов никто не отменял. Гульнули вчера, и будет.

Следующие две недели я курсировала между библиотекой, ближней столовой на обеды, другой столовой на ужины, комнатой Тима и своей комнатой. И - учила, учила, учила... "Адский петух" в эти благословенные дни молчал, поэтому все завтраки я благополучно просыпала, засиживаясь зато до ночи за учебниками. Ну не жаворонок я ни разу!

Своим рвением к учёбе я неожиданно заразила и всю нашу компанию. Девчонки и парни тоже решили подтянуть "хвосты" и сдать все назначенные экзамены. Если мои подруги и раздумывали раньше, надо ли им учиться профессии мага, то теперь этот вопрос перед ними не стоял. Конечно, надо! Когда тут у них любови нарисовались... В отличие от Филис, они не были заблаговременно просватаны, и после обнаружения у них магического дара стало ясно, что лучше бы им приискать себе пару среди равных. То есть среди магов, а не обычных людей. Ибо что получается из браков магов и обычных людей, я уже говорила, и красноречиво довела это до Питта Фаггарта. Правда, страдают в таких браках прежде всего маги.

С Винсентом... С принцем мы старательно делали вид, что той совместной ночи не было. Как бы. Хотя, конечно, ни один из нас её не забыл. Я лично не забыла, и почему-то думается, что и его высочество - тоже. Окружающие вне нашей компании, по-моему, уже махнули на нас рукой, поняв, что рассыпаться в разные стороны мы не собираемся. Хотя, конечно, что там в головах у парней, я не ведаю. Но вроде Хант и Барис довольны завязавшими связями с моими подружками. Насчёт принца - не знаю. Он, конечно, может завести новую девушку, поняв, что я его партнёршей для секса не буду. И за это я ни словом, ни взглядом не упрекну его. Не имею морального права.

Все экзамены я сдала на "хорошо" и "удовлетворительно", с первого раза. После сессии мы вновь собрались все вместе, отметить это дело, но уже так, скромненько. Все поздравляли Тима с тем, какой он хороший наставник - сделал за короткий срок из полного неуча вполне такого приличного среднего студиоуза. Следующий день для нас, первокурсников, обещал быть очень важным - предстояло познакомиться с направлениями своего магического дара.

И вот этот судьбоносный день настал. В полдень нарядные и подрагивающие от нервов первокурсники выстроились на площадке у административного корпуса. По краям этой площадки собрались любопытствующие, болельщики и многочисленные родственники, приехавшие, чтобы забрать своих чад домой - кого на каникулы, а кого и насовсем. За мной тоже приехали, чтобы забрать насовсем. Отец Филис, барон Дориан Кадней издалека помахал мне рукой.

Главные преподаватели, руководители научных направлений во главе с ректором академии, собрались за длинным столом. На этом столе на специальных подставках стояли стеклянные шары разного цвета. Каждый первокурсник должен был подойти и коснуться каждого шара, активировав и направив в шар свой магический дар. Тот шар, внутри которого возникнет светящийся визуальный эффект, и будет означать соответствующую разновидность магического дара у этого студента.

Почему-то у меня возникло какое-то странное предчувствие, мне совершенно не хотелось идти проверяться. Что-то со мной пойдёт не так. Вдруг каким-то образом меня "раскроют"? Ну, что я вовсе не Филис Кадней, а перемещённая душа. Тут ведь и ментальная магия присутствует в лице магистра и магического шара...

В результате я всех первокурсников пропустила вперёд себя. Тим Барток оказался магом земли, Кирика - воздуха, а Венна - целителем. Каждый из них, идя к своим родным, выглядел растерянным и счастливым. Ну что же, наш выход, госпожа Самарская.

Предчувствия меня не обманули. Что-то пошло не так.

ГЛАВА 6

Все шары, в которые я направляла свой поток магии, лишь слегка освечивались искорками - мол, да, энергия у тебя есть, но наши стихии тебе покоряться не будут. Возле артефакта целительской магии я задержалась особенно долго, направляя и направляя в него свой поток... Бесполезно. Был ещё вариант, что я - прирождённый алхимик или артефактор, но для этого я тоже недостаточно полно активировала соответствующие магические шарики, а магистр Вурсдок аж подпрыгнул на стуле от возмущения, когда я в последнюю очередь нехотя подошла к предмету, находящемуся перед ним. Но быстро успокоился - глухо и там тоже.

Высокий совет был озадачен.

- Студентка, покажите нам ваш поток, - предложил ректор.

Я, кусая губы, чтобы не расплакаться, все ещё сохраняя магическое зрение, быстро вызвала и протянула свой поток между дрожащими расставленными ладонями.

- Странный какой цвет, - заговорили магистры.

- Неужели некромантия? - испуганно спросила магистр воздуха, - Но у нас в академии нет такого курса.

- Нет, у некромантов чёрная дымка в потоке. Я однажды видел в другой стране этакий исключительно редкий образчик магии.

- Так что же, остаётся признать её годной только к общей теории магии?

- Эта студентка ни к чему не годна. Алхимию она не сдала, делать на втором курсе ей нечего, - вставил Вурсдок свои пять тугриков.

- Да нет, смотрите, поток у неё довольно сильный. Только что он активирует - вот вопрос.

Сказать, что я была напугана - ничего не сказать. Те немногочисленные зрители, которые ещё оставались возле площадки, любопытно подтянулись поближе, чтобы не только видеть происходящее, но и слышать.

- Дайте-ка мне большой лист бумаги, - вдруг сказал ректор.

Кто-то из магистров ахнул, видимо, догадавшись о его предположении. После этого ректор велел мне сесть за стол, взять его собственный карандаш, на котором светились руны и в навершии имелись мелкие камешки, и приготовиться чертить. "Что чертить?" - жалобно спросила я взглядом.

- Окутайте своим потоком этот лист, кисть своей руки и карандаш. Так, хорошо. Значит, вы не сдали алхимию и ваш куратор не желает переводить вас на второй курс? Задайтесь вопросом, что должно произойти, чтобы вы всё-таки перешли на второй курс. Думайте только об этом и предоставьте своей руке полную свободу. Ну, можете начать рисовать руну Турисаз, чтобы начать процесс. Тихо всем! Не отвлекать студентку!

В полнейшей тишине я вывела руну Турисаз. Ах да, вопрос... Вообще-то я и сама знаю - чтобы перейти на второй курс, мне нужно согласиться на долговое рабство короне. А вот как мне быть переведённой на второй курс бесплатно и со стипендией - это вопрос вопросов. Начала было выводить руну Феху, потом вспомнила, что руку надо отпустить на свободу и как-то синхронизировать это с мыслями. Ректор надо мной начал вполголоса произносить какие-то заклинания.

Круг. Моя рука вдруг уверенно нарисовала на листе большой ровный круг. Но я уже практически не следила за ней, я думала на заданную тему, отдаваясь во власть струящейся из моей руки магии и ритму речитатива господина ректора.

Дальше рука чертила какие-то линии и закорючки, а у меня перед глазами возникла незнакомая городская улица. Внимание на секунду привлекла вывеска "Цирюльник Шпетт". Скольжу взглядом по лестнице в личные апартаменты цирюльника, там в одном углу - большая коробка без крышки. В коробке лежит трёхцветная кошка и кормит котят. Мне нужен один из них, чёрного окраса. Открывается дверь в какой-то дом. Передо мной магистр Вурсдок в домашнем халате. Я протягиваю ему котёнка и что-то говорю.

Видение вздрагивает и перестраивается. Вечер. Вижу, как магистр Вурсдок в сюртуке и с тростью переходит площадь возле мэрии города. Я окликаю его, он оборачивается ко мне, останавливается и грозит мне тростью. В этот момент его сбивает быстро выехавшая повозка на магическом ходу. Новый молодой преподаватель заигрывает со мной, прикасается к моим рукам во время алхимического опыта, прижимаясь сзади, а потом выводит слово "зачтено" в моей ведомости.

Я так возмущена и взволнована этим видением, что вываливаюсь из транса и перехожу на обычное зрение. Чувствую такую слабость и головокружение, что не могу подняться со стула. Гляжу на исчерканный лист и вижу круг, разделённый на два сегмента, каждый из которых содержит какие-то кракозябры. Удивлённо выдыхаю и поднимаю глаза на ректора.

- Всё.

- Теперь у вас появилось представление, что должно произойти для того, чтобы вы достигли цели?

- Да, кажется... Только это глупость какая-то, - я боюсь озвучить свои видения.

- Прекрасно, - ректор выглядит очень довольным, - Сколько времени понадобится, чтобы эти события произошли?

Я пожимаю плечами.

- Сегодня... может, и завтра.

- Отлично, - потёр он руки, - господа, главный Совет отложен, он продолжится через два дня! Филис Кадней, вы должны будете явиться и доложить результат.

Меня никогда не стукали внезапно пыльным мешком из-за угла. Но теперь я в полной мере ощутила последствия такого удара. Пошатываясь, иду к своим друзьям, которые не покинули площадь, дожидаясь результата моего испытания.

- Так что у тебя за магия? - озадаченно спросил Тим Барток, из-за плеча которого любопытно выглядывала дородная женщина с простым добрым лицом, мама нашего Тима.

- Магия черчения, что ли? - выдала Кирика блондинистую глупость.

Я лишь пожала плечами и помотала головой. Понятия не имею.

- Я знаю, кажется, - сказал Винсент, - но не хочу говорить пока. Это слишком невероятно.

Выглядел принц очень удивлённым и смотрел на меня каким-то новым взглядом. А мне отчего-то было страшно его расспрашивать.

- Мне надо в город, - неуверенно сказала я, - Только днём, пока светло. Там найти одну цирюльню... Какой-то Шпетт её владелец.

- Я знаю этого цирюльника, - сказала мама Тима, - могу показать его дом.

Тиму повезло - его родители жили как раз в этом городе, поэтому и печенье у него никогда не переводилось. Все решили не откладывать дела в долгий ящик, а прямо сейчас отправиться в город, пока госпожа Барток тут и готова посодействовать. Но сначала мне пришлось коротко переговорить с отцом Филис. Барон был весьма недоволен тем, что ему придётся ждать ещё два дня, прежде чем он сможет вернуться со мной домой.

- Отец, не сердитесь, пожалуйста, - попросила его я, - ведь магический дар суть природное явление, я никак не виновата, что он у меня есть и тем, что он выдался каким-то необычным. Гневаться на это - всё равно что гневаться на осенний ветер или летнюю грозу.

Родные Венны и Кирики не пожелали ждать два дня, пока их дочери удовлетворят своё любопытство, и мы с подругами попрощались. А потом я с бароном и Тим с матерью поехали в город. Во второй коляске за нами отправились его высочество с друзьями.

Я впервые выезжала из академгородка - раньше на это не было ни времени, ни желания, ни денег. Да и к тому же наш городок по меркам этого времени был фешенебельным местом, и воспоминания Филис о примыкающем к нему городе не были окрашены положительными эмоциями или интересом.

Это она напрасно, конечно. Мне город напомнил старую часть Риги, имеющую своё очарование. Коляски на магическом ходу, напоминавшие по форме кабриолеты, двигались по мощёным дорогам как по гладкой автостраде или плавно, как маленький парусник по воде. Наш водитель был рад тому, что везёт магов, и в качестве оплаты попросил зарядить магией основной двигающий кристалл коляски. Тим согласился сэкономить таким образом нам небольшую сумму денег, а я была для этого слишком слаба после магической проверки.

Наконец, наши коляски остановились возле дома с вывеской, которую я видела в своём видении.

- Зачем мы сюда приехали? - спросил подошедший Винсент.

- Мне нужно забрать тут кое-кого, - смущённо сказала я, - Давайте я сама попытаюсь это сделать, а вы здесь подождите.

Я прошла внутрь дома и увидела сухощавого мужчину, который брил другого, обмазанного обильной пеной.

- Я дам не обслуживаю, - сказал сухощавый при виде меня.

- Вы ведь господин Шпетт? Я к вам пришла за котёнком. Можно я пройду и возьму одного, чёрненького?

- Забирайте, - махнул Шпетт опасной бритвой, - Там, на кухне, в коробке. Пару монеток на столе оставьте, примета такая.

Всё как в моём видении - коридор, коробка, пятнистая кошка с котятами. Я испытывала восторг. Что же за магия у меня такая? Я провидица, что ли, или предсказательница? Оракул? Пророчица? Ой, что-то не хочется мне повторить печальную судьбу Кассандры. Вдруг предскажу что плохое, и меня сгнобят? Иди-ка, сюда, чёрненький... Вынула из сумочки монетки, положила на стол, как сказали.

- Что это, котёнок? Зачем? - спросили у меня ожидавшие.

- А где живёт магистр Вурсдок, кто-нибудь знает? - задала я свой вопрос.

- В академгородке он живёт, в отдельном доме, - ответил Барис.

- Я должна отдать котёнка ему, и он мне зачёт поставит.

- Что? За какого-то тощего котёнка? - улыбнулся принц, - Всего-то? А мы, глупые, думали, надо алхимию учить...

- Сама удивляюсь, - радостно ответила я, - Но теперь, когда часть моих... предположений стопроцентно подтвердилась, я уверена в том, что за этого кошака я получу зачёт от Вурсдока. Вот посмотрите.

- Ни за что не пропущу такое зрелище, - покачал головой Винсент.

На этом мы попрощались с юношами, договорившись встретиться за ужином. Они не были первокурсниками, родные у них их над душой с необходимостью отъезда не стояли, поэтому они могли позволить себе задержаться на несколько дней. Потом нас с бароном подвезли к небольшой гостинице с названием "Старый гвардеец", а Тим с матерью поехали домой. Ну а мне предстояла трудная беседа с папенькой Филис.

- Что?! Не хочешь замуж?! - побагровел Дариан Кадней, едва услышав от меня заявление, высказанное со всем стеснением и почтением, - Да как твой язык только повернулся, как ты посмела подумать такое?! Наше честное слово... твоя мать... твои сёстры... барон Фаггарт...

Котёнок у меня на руках аж ушки прижал и задрожал от страха.

- Успокойтесь, отец, пожалуйста. Я ведь не говорю, что отказываюсь. Я лишь говорю, что не хочу этого, но против вашей воли я не пойду, не думайте обо мне этакое.

Говорить, что запросто пойду против его воли, если так и не удастся решить это дело добром, я не стала. Незачем раньше времени огорчать почтенного аристократа.

Накал возмущения барон снизил, однако ворчать не прекратил.

- Вот что, папенька, - сказала я, когда моё терпение почти достигло предела, - мне сейчас надо ехать обратно в академию, а вы подумайте тут на досуге - может, было бы лучше вместо меня, мага, замуж за Питта Фаггарта Сузи отдать? Ей уже почти шестнадцать, меня как раз в этом возрасте сосватали. Разумеется, если жених подождать согласится и сестрица не будет против. Он ведь, Питт, приезжал сюда давеча, и как-то у нас не задалось с ним... Тоже недовольство высказывал тому, что я маг, а они с отцом не знали этого, когда договор подписывали. Вроде как подпорченный товар им подсунули.

- Что? Моя дочь - подпорченный товар? - качнуло барона в другую сторону, - Да маг для любой семьи за счастье! Особенно если землёй или водой повелевает.

Ага, канаву там в огороде магией вырыть или воду в дом провести - это мы можем. Хоть какая-то от нас, никчёмных, польза в хозяйстве.

- Опять же, зарабатывают маги хорошо, могут семьям своим помочь, - закинула я крючок.

- Об этом мы и так с матерью сокрушались, - признал барон, - да только слово-то дано уже. Я на его порушение не пойду, хоть сто раз мне это выгодно будет. Аристократы тем от простолюдинов и отличаются, что благородством - честь для них превыше всего.

- Но если получится по взаимному согласию помолвку расторгнуть, то вы ведь не будете против?

- Не буду, - буркнул барон, но тут же пригрозил мне пальцем, - Но первый я о том не заговорю, не надейся!

- И на том спасибо, папенька, - кисло улыбнулась я и отправилась к выходу из гостиницы.

Вот ведь упрямые эти аристократы! Что, если барон Фаггарт такой же, и тоже первым не захочет заговаривать? А мнение молодых они всё равно ни в грош не ставят. Ладно, я попыталась.

По дороге к стоянке колясок купила бутылку свежего молока. А то кто его знает, этого Вурсдока, может он и не готов сегодня обрести это счастье, которое испуганно вцепилось в меня сейчас, выпустив все свои коготки. Больно, между прочим. Пришлось какой-то платок купить, замотать его. Заодно страшную улицу будет поменьше видеть и слышать.

- Эй, чёрный, ты мне уже в копеечку влетаешь. И чего только не сделаешь ради постижения науки! - вздохнула я.

Было непривычно ужинать в почти пустой столовой с парнями. Другие студенческие столовые вообще закрылись на время каникул, а одну оставили на всякий случай. Конечно ту, где обычно изволил трапезничать не уехавший пока его высочество.

Быстро перекусив, наша подозрительная компания во главе со мной отправилась "на дело", добывать мне зачёт. По дороге парни во всю зубоскалили над ситуацией и предположениями о горячей встрече нас магистром. Я, бы, может, и присоединилась к ним в этом веселье, если бы не так сильно нервничала. Всё-таки Клей Вурсдок - это вам не милая тётушка, этот, если захочет, так припечатает, что мало не покажется. Особенно, если учесть его ко мне особое отношение.

К нужному дому мы подошли уже потемну. Славный такой домик, уютненький с виду. Палисадничек у входа, цветочки. И дверь - та самая, которую я в видении зрела.

- Ребята, вы тут постойте, я одна пойду, - сказала я.

Размотала платок на котёнке и сунула в сумку - в видении платка не было, и пошла, невольно подгибая колени, одаривать магистра чёрным костлявым счастьем.

Всё, как мне виделось - Вурсдок, одетый в домашний халат, открыл дверь и уставился на меня.

- Вот, - сказала я, чувствуя себя по-идиотски, - это вам.

- Это что ещё такое? - возмутился он.

- Котёнок, - притворно улыбаясь, ответила я.

- Ну-ка, студентка, зайдите-ка в дом.

Вурсдок сопроводил меня в уютную комнату с мягкими креслами и занял одно из них, махнув мне рукой на второе.

- И с какой такой радости вы решили притащить мне это пищащее недоразумение? - вкрадчиво спросил магистр, - Неужто полагаете, что увидев его, я вдруг растрогаюсь и поставлю вам зачёт по алхимии?

- А разве вам не нужен котёнок? - жалобно спросила я, - Смотрите, он весь чёрненький, в темноте даже незаметный, я и молочка для него захватила, и платочек вот мягонький, будет он у вас расти, ммы... мышек вам ловить...

- Мымышек? - захохотал Вурсдок, - Никаких "мымышек" у меня нет, я их своей магией повывел. И кошек я совсем не люблю. Я так полагаю, что сегодня на испытании вы что-то там такое углядели краем глаза, но таланта вам не хватило, чтобы понять, что именно, так?

- Наверное, - вынужденно согласилась я, готовая позорно разреветься.

- Вот что я вам скажу, леди Кадней, - желчно провозгласил Вурсдок, - вы - бездарь. Вы не смогли учиться алхимии, и даже ваша исключительно редкая магия вероятностей вам оказалась неподвластной!

Тогда я и услышала впервые это название - "магия вероятностей".

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы ухватить за хвост какую-то мысль.

- Ой, точно, магистр! Вероятности! Не просто будущее!

- Чему вы так радуетесь? - подозрительно спросил старый хрыч.

- Так в моих видениях была же и вторая вероятность для получения зачёта.

- И какая?

- А вот что будто идёте вы вечером в городе, по площади перед мэрией, такой весь в сюртуке и с тросточкой, а потом оборачиваетесь на меня, останавливаетесь, и тут вас коляска магическая сбивает. Насмерть. Вместо вас магистром у нас становится какой-то молодой преподаватель, с тонкими усиками, и вот он-то мне зачёт и ставит!

Магистр откинулся на спинку кресла и глубоко задумался. Потом спросил:

- А вы, значит, предпочли вариант с котёнком?

- Конечно. Я же не желаю вам смерти, - хлопнула я глазами.

- Что ж так? - язвительно спросил Вурсдок, - С новым-то преподавателем вам легче будет учиться да зачёты только за красивые глаза получать.

- Нет, магистр, такой вариант для меня неприемлем, - замотала я головой.

- Даже если я зачёт вам так и не поставлю?

- Даже если так, - вздохнула я, опустив голову.

- Давайте сюда вашу ведомость, - вдруг сказал он.

Послушно достаю нужную бумагу и протягиваю магистру.

- Вот что, леди Кадней, - тут Вурсдок что-то написал и опять злобно завёлся, - если вы и на втором курсе не покажете нужных знаний - берегитесь! Третьего курса вы не увидите как своих ушей, я вас туда не пропущу даже под угрозой моей безвременной кончины. Вы всё поняли?

Я закивала головой так, что она у меня чуть не оторвалась.

Магистр распахнул передо мной входную дверь и проорал:

- И кошана этого с собой забирайте! Нечего мне тут блох разводить!

Бледная, с застывшим взглядом и с котёнком на руках я подошла к ожидавшим меня парням.

- Ну вот, мы же говорили... - сказал Хант.

- Нечего было и надеяться, это ж Вурсдок, - поддакнул Барис.

Винсент тоже сочувственно смотрел на меня.

Не меняя выражения лица, я молча вытягиваю перед собой руку и показываю им ведомость, где в свете уличного фонаря блестит свежими чернилами одно слово.

"Зачтено".

Немая сцена, зрители в осадке.

ГЛАВА 7

- Пей своё молоко, чудик, - говорю я, наклоняя винный фужер перед котёнком, чтобы ему было удобно лакать.

http://samlib.ru/img/e/ermakowa_s_g/theory_of_probabilitys/056f3190e1ad72d3c9577d516dc5c9f6ae.jpg

Вот так. Ёрничала, что этот вот мохнатый нежданчик прилетит моему недоброжелателю-магистру? Получите-распишитесь! Думай теперь, куда его пристроить. Правил в нашем общежитии немного, но одно из них гласит, что животных тут держать нельзя. В академгородке вообще животных, кажется, не было. Если, к примеру, забредёт какая-то бездомная псина, то её выгоняют рабочие или преподаватели. У нас тут газоны не для того регулярно подстригаются и причёсываются, чтобы на них собаки гадили. Может, конечно, преподаватели в своих коттеджах и заводили домашних любимцев, но в учебной части городка их не видели.

Всё, кот наелся до отвала, пузико барабаном надул. Пошёл обнюхивать комнату. Начал копать ямку в шкуре медведя...

- Э-э-э! Стой!

Хватаю кота и бегу в уборную, растопыриваю ему лапы над унитазом. Всё, теперь можешь "закапывать", скребя лапкой по ободку унитаза, сколько хочешь.

- Сюда и будешь делать свои дела, пока ты здесь, понял?

- Мне? - нерешительно мяукнул тот.

- Тебе, тебе. Молодец, хороший котик. Пошли спать.

Покрутилась с боку набок, пытаясь осмыслить то, что сегодня произошло. Поставил мне зачёт Вурсдок потому что так было предопределено? Мне так не показалось. Как-то он импульсивно решил это сделать, под влиянием моего рассказа о второй вероятности. То ли не захотел, чтобы она стала явью, то ли оценил мою гуманность. Наверное, всё же второе - никакой вынужденности в его действиях не было, скорее, было полное понимание, что он мог этого не делать, и для него всё равно ничего бы не изменилось. Так что у меня за магия такая, как она работает? Я даже вызвать её пока не сумею - у меня нет чудо-карандаша, и ни одного заклинания я не знаю - их вообще не преподают на первом курсе. Да и о таком виде магии почти никто не знает. Весьма почтенного возраста ректор, старикашка Вурсдок и юноша Винсент. Да, ещё кто-то один из преподавателей ахнул тогда, но, может, его просто муха в тот момент укусила. Понимая, что ничего не понимаю, я присоединилась к чёрной кляксе на моём светлом одеяле, которая уже дрыхла без задних ног...

- Не спится, Филис? Ты пришла на завтрак, - поприветствовал меня его высочество.

- Нет, просто хочу тарелку маленькую отсюда стырить и кашки какой-нибудь для этого чудика, - говорю я с конспираторским видом и тайно показываю котёнка, которого держу на своих коленках под крышкой стола.

Парни рассмеялись.

- Ах, разве так можно поступать благородной леди? - поддел меня Хант.

- Может, проще использовать полезные знакомства? - улыбнулся Винсент.

- Это какие?

Принц посмотрел на меня с упрёком.

- Блюдце, кашу, ещё что-нибудь?

- Ещё пару чайных чашек тогда, - наглела я на глазах, - а то ваши фужеры неудобные какие-то.

Винсент взял у меня кота и в открытую пошёл с ним к линии раздачи. Я пошла за ним - меня тоже касалось. Главная повариха улыбалась его высочеству так, будто ничего прекрасней этого котёнка она в жизни не видела.

- Оля, оля! Как зовут вашего котика?

- Чудик, - гордо ответил Винсент.

Я чуть не поперхнулась. А, ну да, он же слышал, как я его обозвала этим словечеком на своём родном языке и подумал, что это кличка. Ну Чудик, так Чудик. Хорошо, не ругнулась ещё как-нибудь ненароком, было бы неловко теперь перед самой собой.

Этот день прошёл замечательно. Мы вчетвером безмятежно гуляли, устроили пикник на траве под раскидистым деревом, играли с Чудиком, кормили его из судочка с молочной кашей, выданного нам поварихой с обещанием подкармливать котика и дальше.

- Расскажи, что знаешь о магии вероятностей - попросила я принца.

Жаргал очень стар. И он стар уже очень давно. Люди его называют "магистр", но на самом деле он родился тогда, когда академий магии ещё не существовало и никакого системного научного образования он не имеет. Зато он сам сумел овладеть своим видом магии, которую назвал магией вероятностей. А может, ему и помог и подсказал кто-то, теперь этого не узнаешь. Когда Жаргал овладел своим искусством в полной мере, он предложил свои услуги одному из королей. Пожизненно. За это он имеет всё, что только захочет и что в состоянии дать ему корона. Несколько столетий он способствовал процветанию страны, миру на всём континенте и личному благу нескольких поколений монаршей семьи. Со временем, правда, его запросы сократились и сейчас они весьма скромны. Но и отдача от него очень и очень слаба. Нет, магия ему вполне подвластна до сих пор, вот только на каждый сеанс ему приходится тратить много сил, а с его дряхлостью и старческой немощью есть риск, что каждый такой сеанс может стать для него последним. Поэтому крайне неохотно он берётся "рассчитывать вероятности", как он это называет. И король практически перестал к нему обращаться, после нескольких отказов этого мага со ссылкой на плохое самочувствие. Каким-то чудом он поддерживает в себе жизнь и, возможно, является самым старым магом в мире. Почти никто вне королевской резиденции не помнит и не знает о его существовании, разве что редкие учёные маги, сами находящиеся в преклонном возрасте.

А больше за всю известную историю магов вероятностей выявлено не было.

- Боюсь тебя напугать, Филис, но ты должна быть готова к тому, что скоро станешь одним из самых востребованных магов в мире. Ценным государственным ресурсом. И самым привилегированным. Нет, тебя никто ни к чему не станет принуждать, что ты! Но и обучить тебя специальности некому, кроме Жаргала. Если он на это согласится. Потому что знаниями о своей магии он ни с кем не делился, утверждая, что другого, такого как он, нет и не будет. Наш ректор, как я понял, когда-то присутствовал на сеансе Жаргала, поэтому смог помочь тебе на испытании...

- Но сама я этого повторить не сумею, - заключила я за него, - Да, если честно, я не уверена, что и вчера получилось всё правильно. Тот зачёт по алхимии магистр Вурсдок спокойно мог мне и не поставить, он был волен сделать так, как ему угодно - никакой вынужденности, а, значит, и предопределённости, понимаете?

- Стоп, не двигайся, - сказал вдруг принц.

Он протянул руку к моим волосам, что-то взял и отбросил в сторону.

- Паучок к тебе протянул свою паутину, пока ты тут сидела и слушала, - тепло улыбнулся Винсент.

- Ну вот, я ещё и профессиональным магом не стала, а некоторые уже так и норовят меня опутать.

Захотелось прижаться сейчас лицом к груди этого парня, в глазах которого отражается синее небо, к его белой хлопковой рубашке, и помечтать в тишине и неге - о защищённости, о любви, о душевном тепле, о верности... Жаль, что это невозможно.

Винсент словно проникся моим настроением и мягко сказал:

- Наслаждайся спокойными денёчками, боюсь, скоро вокруг тебя поднимется такая суета, что станет не до отдыха.

В этом лирическом настроении и прошёл для меня остаток того дня. Я решила последовать совету принца и не раздумывать о своём суетном будущем, чтобы не впускать его в свою душу раньше времени. Этому умению меня тоже научил мой жизненный опыт, недоступный настоящей Филис, которая наверное сейчас извелась бы от тревоги. А вот где этому научился Винсент? Видимо там, во дворцах, жизнь совсем не простая.

В полдень следующего дня мы снова собрались на площади. Только магических шаров перед магистрами больше не было, но самих преподавателей, с любопытством разглядывающих меня, собралось как бы не ещё больше, чем позавчера. Прочей же публики было всего четверо - барон Дариан Кадней и три парня, один из которых держал на руках нашего Чудика.

- Итак, студентка, - торжественно обратился ко мне ректор, когда я встала перед Советом, - имеется ли у вас то, что может подтвердить успешное прохождение вами магического испытания?

Клей Вурсдок сидел при этом с невозмутимым и нечитаемым лицом.

- Имеется, господин ректор.

Я положила перед ним на стол свою зачётную ведомость и опять отошла на то место, где стояла.

- "Зачтено", - оповестил ректор остальных преподавателей, - Магистр Вурсдок, можете нам объяснить, почему вы поставили зачёт леди Кадней, хотя позавчера ещё твёрдо намеревались этого не делать?

- Студентка убедила меня, что она ещё не потеряна как маг именно в той сфере, которая ей подвластна. Из того, что она рассказала, я нашёл сходство с действительностью, о которой она не могла знать. Поэтому я решил дать ей шанс учиться дальше, с условием, что она ликвидирует отставание по моему предмету.

- Вы можете привести пример того, о чём она вам рассказала? Чтобы снять все возможные сомнения, если у кого-то таковые появятся.

- Она сказала, что увидела меня, идущим в вечернее время с тростью по площади возле мэрии, и что меня собьёт коляска. Вместо меня станет преподавать молодой алхимик с тонкими усиками, который поставит ей зачёт. На следующий день мне действительно нужно было вечером пересекать площадь возле мэрии. Тростью я пользуюсь только в городе. А описанный студенткой алхимик соответствует внешности магистра Эрдока, которого вы, господин ректор, наверное собираетесь пригласить преподавать у нас в академии.

- Действительно, я написал магистру Эрдоку, но ответа пока не получил, - подтвердил ректор, - В любом случае, заведовать вашей кафедрой остаётесь именно вы, магистр.

Вурсдок что-то неразборчиво проворчал.

- Уважаемые члены Совета, есть ли у кого-то из вас сомнения, что данная студентка может продолжить учёбу в нашей академии? - спросил ректор, - Прекрасно. Филис Кадней! Поздравляем - вы переходите на второй курс академии с обучением за счёт короны, вам будет назначена стипендия и разработана индивидуальная программа обучения. Установлено со всей определённостью: ваш дар - магия вероятностей!

Преподаватели почему-то зааплодировали.

- Позвольте, что значит - второй курс?! - Вскричал вдруг побагровевший барон Дариан Кадней, - Моя дочь обручена и в скорейшее время выйдет замуж за сына барона Фаггарта. К свадьбе уже всё готово! После этого она станет жить в поместье этого баронства и никакого обучения в академии ей больше не требуется!

Все преподаватели удивлённо уставились на меня.

- Так вы желаете учиться или замуж идти? - спросила магистр воздуха.

- Я желаю учиться! Но мой папенька настаивает, что раз он обещал меня этому баронету Фаггарту, то значит, так тому и быть, - добавила я слезы в голос. И личико такое несчастное-несчастное, бровки горестным домиком, губки подрагивают...

- Ну-ну, студентка, - снисходительно сказал ректор, - езжайте спокойно на каникулы, я уверен, скоро все эти вопросы будут утрясены ко всеобщему удовлетворению и без вашего участия. Господин барон, не советую вам становиться на пути у воли нашего короля. Свадьбы - не будет!

Вот так подарочек. Какой булыжник с души свалился! А я-то тут марлезонский балет разводила... Собиралась уже радостно подпрыгнуть, как вдруг вспомнила ещё кое-что.

- Господин ректор, а что нам делать с Чудиком?

Его высочество подошёл и предъявил всем на обозрение чёрное недоразумение, глядя на Совет преподавателей с весомым таким укором.

- Понимаете, этот котёнок был необходим мне для завязки разговора с магистром Вурсдоком о зачёте, - поспешила я объясниться, - Так мне моя магия показала. Правда, больше он почему-то никак не пригодился.

В общем, в порядке исключения Чудику, как невинной жертве и побочному эффекту магического эксперимента, разрешили остаться в академии и питаться от студенческой столовой. Поди, и финансирование отдельное на него из бюджета выбьют.

Так что пристроили мы Чудика под опеку главной поварихи на время каникул, и собрались уезжать из академии. Наши дороги с его высочеством расходились от главного входа в прямо противоположные стороны. Перед тем, как сесть в коляски, принц позвал меня:

- Леди, можно вас на два слова?

Он завёл меня за сторожку для рабочих и тихо сказал:

- Я буду скучать. А ты?

- Тоже, - искренне ответила я, глядя в его глаза.

- Смотри, и вправду замуж там не выйди.

- Как получится, - пожала я плечами, пытаясь сдержать улыбку, - ведь мы, девушки, знаешь, такие непостоянные...

Винсент обхватил мою голову ладонями и приник к моим губам. Я, в свою очередь, сразу обвила его шею руками. Поцелуй пьянил и горячил кровь во всём теле. С трудом оторвавшись от меня, принц сказал со значением:

- Вот так должно получиться. Только так и только со мной.

ГЛАВА 8

Конечно, перед тем, как выйти к нашей коляске, я волосы пригладила и глазки опустила, но вот я бы лично при постороннем взгляде на себя поняла, что там сейчас произошло за сторожкой между парнем и девушкой. Губы красные, щёки розовые, и флюиды такие, что никакого афродизиака распылять не надо. Барон Кадней тоже дураком не был. Не будь Винсент принцем, так папенька, даром, что аристократ, мог бы сейчас и затрещину отвесить - бывали такие прецеденты в памяти Филис. А так только крякнул и шумно тяжело вздохнул.

Барон сидел рядом с водителем, а я позади, рядом со своим кофром, в который сложила некоторые личные вещи. Едва мы тронулись в путь, он, полуобернувшись, буркнул:

- Ты артефакт семейный не забыла взять? Если к нам от самого короля люди пожалуют, так может доведётся им показать, что мы, хоть и не богаты нынче, а родовые сокровища тоже имеем.

- Не забыла, - произнесла я помертвевшими губами, покрываясь холодным потом.

Артефакт-то разряжен. Всё пропало, меня раскроют, закуют в кандалы, повесят на площади... Бежать надо немедленно!

Пришлось пережить несколько неприятных секунд панической атаки, прежде чем я вновь обрела способность мыслить. Можно ведь будет "вдруг обнаружить" отсутствие артефакта. Ну забыла я его в академии! Или даже потеряла, на самый распоследний случай. Брала с собой на вечеринку, похвастаться перед подружками, а там закружилась в танцах, да и посеяла реликвию. И не помню, когда это было и где - чтобы искать не заставили. Охохонюшки, грехи мои тяжкие... Как мне этот артефакт теперь сто лет скрывать, пока он снова зарядится?

Стоп. Дальнейшую свою мысль я настолько побоялась спугнуть, что крепко зажмурилась, дабы ничто не сбило меня с неё. Артефакт заряжается сто лет, так написано в прилагающемся к нему свитке. А с помощью чего он заряжается? С помощью разлитой в пространстве магии. Вот маг-человек, чтобы ему восполнить потраченный запас магический энергии, собирает эту магию из окружающего пространства. Активно так собирает, напитывается ею, безотчётно тянет её в себя. Поэтому и восстанавливается быстро. Но артефакт - не человек. Он не умеет тянуть в себя магическую энергию, он лишь пассивно принимает то, что к нему случайно попадает.

Судорожно лезу в кофр, достаю шкатулку, открываю и смотрю на артефакт. В воспоминаниях Филис в заряженном виде камни в навершиях пятиугольника выглядят яркими, а сейчас они тусклые, потемневшие, и даже на солнце не так отсвечивают, как заряженные магией. Кладу ладонь на пятиугольник и направляю в него свой поток магии. Лишь минут через пятнадцать я решилась посмотреть, что вышло. Ожили камешки! Не до конца ещё, но ведь ожили! Свиток-то был явно для обычных людей написан, а опытный маг и сам бы разобрался, что надо делать. Это я, начинающий маг-недоучка, сразу не сообразила. Решила ещё немного подзарядить его, но так, без фанатизма, чтобы самой без сил не свалиться.

Дальше у меня закономерно всплыл вопрос - это что же, я, значит, сама могу им теперь воспользоваться для переноса душ? Даже и в свой мир, в своё тело вернуться могу? Ага, вот разрулю тут окончательно все проблемы, от которых убежала Филис, да и преподнесу ей на блюдечке и разрыв помолвки, и бесплатную учёбу в академии, и друзей, и котёнка. И принца. Моего Винсента. Ни. За. Что.

Барон был удивлён, когда в придорожном кафе я умяла еды едва ли не больше, чем он. Но мне, во-первых, сильно хотелось есть после зарядки артефакта, а во-вторых, я была зла и воинственна, как будто кто-то уже собрался отнять у меня мою нынешнюю жизнь и я готовилась защищать её до последней капли крови. Глупо, конечно. Однако это яркий показатель того, как, оказывается, мне дорого всё, что я получила и чего я добилась за эти недели. И прежде всего - что его высочество мне дорог. Очень дорог. Приехали - я всё-таки влюбилась в него. С чем себя и поздравляю. Здравствуйте, любимые грабли - сейчас начну мечтать и надеяться на взаимность, а потом окроплять слезами подушку, изводиться тоской с ревностью и впадать в депрессию.

Захудалый городишко, отданный некогда в окормление баронам Кадней, наверное, почти не изменился с момента той пресловутой отдачи. Грунтовые дороги, лишь в центре города забранные брусчатым камнем, которые превращаются после обильных дождей в непролазную грязь, на радость свиньям, хрюкающим и воняющим из-за заборов частных домов. Облаивающие нашу коляску бегущие за ней собаки, да любопытствующие лица над частоколом. Вот теперь разговоров будет: "Господин барон-то наш дочку старшую из самой акамедии привёз, замуж, сталбыть, выдавать будет. Эх, гульнём скоро". Угу, индейскую хижину видали?

- Папенька, - обратилась я к барону, - велите живущим по сторонам улиц, вдоль своих домов каждому домовладельцу дорогу замостить. Пусть те камни, что с пашен выбрасывают, на дорогу и переносят. Только сначала пусть ямы засыплют да кочки сроют, чтоб ровно было. А то даже в магической коляске укачивает.

- Что это пришло тебе в голову? - удивился барон, повернувшись ко мне с переднего сиденья.

Поскольку двигатель коляски не урчал, как в наших автомобилях, копыта лошадей не стучали, нам было друг друга прекрасно слышно.

- Это не мне, это я в одном учебнике в академии читала, по общественному и государственному устройству.

- А если в каком доме старики или вдовы с малыми детками живут, им как же? - озадачился барон.

- А вы тем, кто за них участок дороги сделает, награду назначьте.

- Какую ещё награду? - испугался Дариан Кадней.

- Да хоть на бал в ратушу пригласите, и почествуйте их там добрым словом.

- Это можно, - с облегчением согласился барон, а потом прищурился хитро, - Про награды тоже в учебнике вычитала?

- Нет, - рассмеялась я, - про это там забыли написать.

В родовом гнезде меня встретили восторженным девичьим визгом:

- Филис! Филис приехала!

- Дочка, а мы уж волноваться начали, всё нет вас и нет, - прослезилась матушка, обнимая меня.

- Да на два дня всего-то и задержались, - отмахнулся барон, как будто и не он раньше так досадовал из-за задержки.

Было это неловко - окунуться в любовь родных, предназначенную другой девушке, и притворяться ею, обманывая этих хороших людей.

Дома для рассказа о моём академическом житье-бытье меня усадили за большой стол, на котором громоздились кучи состриженной с овец шерсти. Стало быть, чтобы времени даром не терять во время болтовни, заодно полезное дело делать - вытаскивать из шерсти разное репьё да всё прочее нацепившееся лишнее. Это ломало мои представления об аристократках, которые, казалось, должны были только музицировать во всякое время да с солнечными зонтиками по травке гулять.

Отвечая на вопросы сестёр Кадней, я смотрела на них и внутренне хмурилась. Три русоволосые головки, все похожие друг на друга и на Филис, немного всё же различающиеся внешне, и несомненно, будущие красавицы. Одеты они были довольно бедно, платья старенькие, кое-где со следами штопки и немодные, туфли на ногах разношенные... Безобразие. У меня одежда намного лучше, хоть и скромная. Ну да, постарались родители Филис, снарядили одну дочку, а на остальных средств уже не хватило.

- Матушка, идёмте, я вам что-то скажу.

Я достала из шкатулки браслетик Винсента, подвеску Питта Фаггарта, прибавила к ним то, что подарили Филис родители - заколки и брошь. Оставила там только артефакт.

- Вот, возьмите и продайте нынче же. Скоро к нам люди приедут, от самого короля. Надо лицом в грязь перед гостями не ударить, девочек приодеть.

- А ты-то как же? - ахнула баронесса.

- Дар у меня очень редкий и ценный открылся, будущее предсказывать смогу, как выучусь. Наверное, в столице работать буду, самым богатым людям в стране услуги оказывать. Таких вещей смогу много купить. За этим люди сюда и приедут, чтобы помочь отцу помолвку нашу с Питтом разорвать и о моей дальнейшей учёбе договориться. Им я сама нужна, хоть бы я и в одном рубище была. К тому же главная семейная ценность - артефакт - у меня останется.

- А что это за браслетик такой красивый? И подвеска...

- Подарки на День рождения. Браслет - от его высочества Винсента, мы в академии с ним дружим, а подвеска от баронета Фаггарта.

- Что же ты подарки-то продавать собралась? - испугалась баронесса и попыталась всучить все блестяшки мне обратно в руки.

- Принц уже знает, что я браслет продам, я говорила ему, а Питт и не узнает ничего. Мы ведь так и не поженимся с ним, и я уеду скоро. Так что берите-берите, используйте на нужное дело. Не то я сама всё продам и куплю, но я ни торговаться не умею, ни покупки правильные делать.

В общем, родители Филис посоветовались и решили заколки с брошью Сузи на шестнадцатилетие подарить, фамильные вроде как. А вот продажу браслета барон сходу одобрил. Имеет подозрение, с чего это принц так расщедрился. "Правильно подозревает, вообще-то, дочка-то у них того... не уберегла честь свою девичью", мысленно хихикнула я. Барон добавил ещё от себя деньжат, отложенных на мою свадьбу, на наряды дочерям - тоже хочет гостей в приличном виде встретить и имеет инсайдерскую информацию о том, что свадьба не состоится.

Весь следующий день мы наводили в доме порядок, а уже через два дня ожидаемые столичные гости и пожаловали. Быстро же там в столице решение приняли и представителей откомандировали. Важные господа - пожилой и молодой, они же толстый и тонкий, готовы были передо мной ковровые дорожки стелить, если бы таковые тут имелись. Словно я была вся из золота сделана, да каменьями украшена. Сокровищем, в общем. Да, я такая.

Долго тянуть не стали, послали за Фаггартами, отцом и сыном. Приехали. Морды недовольные, Питт на меня почти и не смотрит. Видать, нажаловался своему папеньке, и тот собрался выкатить претензии к моему поведению, полагая, что речь о свадьбе пойдёт. Я Питта пальчиком поманила в сторонку.

- Питт, скажите, не желаете ли вы расторгнуть со мной помолвку? Ибо я, признаюсь, была бы не против. Мне учиться дальше хочется.

- Не скрою, я просил отца, - хмуро и обиженно ответил баронет, - но он не желает первым заговаривать об этом с вашим батюшкой.

- Что ж, не вышло у нас, - улыбнулась я, - Тогда идёмте, послушаем посланцев нашего короля.

Посланцы поставили обоих баронов перед фактом - ввиду государственной надобности я должна продолжить учёбу и овладеть своей магией в полной мере. Ежели мой жених желает, пусть ждёт того светлого дня, когда я эту учёбу закончу и паду, наконец, в его объятья. Может быть.

А вот ежели жених не хочет ждать, а жениться ему на ком-нибудь уж невтерпёж, так его королевское величество желает компенсировать огорчение от расторжения помолвки обеим договаривающимся сторонам. Нашим родителям, естественно - сами-то мы тут имеем номер шестнадцать.

Это надо было видеть, как лица обоих баронов засветились счастьем. И честь они свою сохранили, и нежеланную никому помолвку расторгли. Да ещё и хорошую такую сумму денег за это получили. Папенька Филис на радостях наливочку с закусками на стол выставил, и четверо мужчин хорошо так гульнули, с дохождением до стадии песнопения. Праздновали, будто они заключили помолвку, а не расторгли. Нас с Питтом не взяли, а то мы б тоже присоединились к веселью.

На следующий день посланники опохмелились морсом из кисленькой ягоды да засобирались в обратный путь.

- Леди Кадней, а вы почему не готовы? Мы разве не сказали - вас ждут при дворе, как можно быстрее. И ещё просили какой-то артефакт обмена с собой захватить, говорили, вы, кажется, знаете.

Откуда король знает об артефакте, и, особенно, то, что он именно у меня? Зачем он ему понадобился? Эти вопросы не давали мне расслабиться всю дорогу до столицы. Память Филис подсказывала, что родовые драгоценности и, тем более, магические предметы, являются в этом мире "священными коровами" - никто не может претендовать на них, включая короля. Их не отбирают даже за долги полностью разорившейся семьи или у родных казнённого преступника, чьё имущество подлежало конфискации в пользу пострадавших.

Посланники сами посменно вели кабриолет, поэтому я опять ехала на заднем сиденье рядом с кофром, и на ночь мы для отдыха нигде не останавливались, я так и дремала в коляске.

- Вы ведь впервые в столице, леди? - спросил у меня пожилой и толстый посланник, когда к исходу вторых суток пути мы ехали по улицам стольного города, именуемого Плиссанда.

Я кивнула.

- И как вам? - с любопытством посмотрел он на меня.

- Приятный город, - прикрыла я зевок ладонью.

Толстый был разочарован, видимо он ожидал, что я зайдусь в восторге при виде необычно широких улиц или трамвая из двух вагончиков.

- Красивые фонари, флюгеры, и вывески на домах хорошо подсвечены, - добавила я, чтобы его немного утешить.

- Люди тут состоятельные, некрасивых вывесок быть не может, - вставил реплику сидящий за рулём тонкий.

Королевская резиденция находилась как бы на острове, обведённая и отрезанная от остального города нешироким каналом. Наша коляска проехала по красивому выгнутому мостику и после предъявления пропуска одетому в форму гвардейцу, въехала в раскрывшиеся перед нами ворота. Мы обогнули большой фонтан и остановились у ворот дворца. Приехали.

- Оставьте ваш сундук, леди, о нём позаботятся слуги.

Внутри мы поднялись по широкой светлой лестнице на второй этаж и прошли по просторному коридору. Служащий дворца с круглым пенсне на носу сходил доложить о моём приезде лично его величеству, и меня сразу пригласили на семейный ужин, который, по его словам, только что начался.

- Нет, мне надо умыться с дороги и переодеться, - заартачилась я.

На заднем сиденье быстро двигавшейся открытой коляски, несмотря на имеющееся лобовое стекло, мои волосы всё-таки трепал ветер, потом я спала, скрючившись и лёжа головой на кофре, на мои руки и лицо попадала дорожная пыль, и я вовсе не желала предстать в таком помятом виде перед монаршей семьёй этой страны. Тем более, для ужина. Первое впечатление - самое запоминающееся. Да, я понимала, что сама по себе, без моего дара, не представляю для короля ценности, а дар в умывании и причёсывании не нуждался, но он был неотъемлемой частью меня. Ну или я была к нему неотъемлемым приложением, как посмотреть.

Служащий оторопело поверх пенсне поглядел на меня. Я могла читать мысли на его лице. "Как она посмела, какая-то нищенка, даже не представленная ко двору... Хотя если она будет тут вместо старика Жаргала, а тот вообще никогда не признавал слова "нет"... Однако пока что она - не Жаргал, а только студентка... Но замашки у неё уже Жаргаловские. Придётся учитывать".

- Вас проводят в гостевые апартаменты, леди. Но всё же настоятельно прошу поторопиться. Вынуждать ждать его величество крайне непочтительно!

- Разумеется, - вежливо согласилась я.

Едва ли не бегом этот служащий (что-то вроде личного секретаря короля) поручил меня другому и, уже тот быстрой спортивной ходьбой проводил меня на третий этаж и завёл в выделенные мне комнаты. При этом этот служащий выглядел так, будто это не я, а он сильно хочет посетить уборную. Экак они тут своего короля почитают. Ладно, я тогда тоже в темпе польки...

Обратно к столовой пришлось буквально бежать, на ходу придерживая подол длинной юбки, чтобы не запутаться и не растянуться во весь рост на начищенном паркете.

Дождавшийся секретарь в пенсне открыл высокую дверь и, думаю, машинально подтолкнул меня в спину. Вряд ли он специально хотел меня унизить, скорее, просто перенервничал.

- Леди Филис Кадней, - доложил он, пока я восстанавливала равновесие.

ГЛАВА 9

"На золотом крыльце сидели..." Кто тут будет король? Несколько красиво одетых мужчин и женщин. По логике - тот, который восседает во главе стола, в возрасте немногим за пятьдесят, и есть тут главный. Надеюсь, логика меня не подводит. На всякий случай опускаю взор, выкапываю из памяти Филис и делаю реверанс всему столу. Мимолётное воспоминание из прочитанного в прошлой жизни - реверансы были придуманы для того, чтобы монарх не тянул шею, разглядывая женскую грудь, а сразу видел практически весь "товар лицом".

- Подойдите, леди.

Подхожу, раз просят. Краем глаза вдруг вижу улыбающегося мне Винсента. От двери его и не заметно было за пышной женщиной с высокой причёской. Его присутствие придаёт мне тонуса.

- Сожалею, что пришлось прервать ваши каникулы, но обстоятельства вынудили поторопиться с вызовом вас во дворец. Однако всё же это не настолько срочно, чтобы вы вбегали в нашу столовую так буквально.

Улыбка короля была добродушной, и взгляд тоже вроде был приветливым, но и одновременно оценивающим.

- Простите, ваше величество, я... споткнулась на входе, - ответила я, покосившись на стоявшего рядом и стушевавшегося от слов монарха секретаря.

- Мы сейчас ужинаем по-семейному, не чинясь. Прошу, присоединяйтесь к нам. Может статься, в будущем вы станете практически частью семьи. Есть такая вероятность, как считаете?

- Я не знаю, ваше величество, - ответила я, усаживаясь на то место за столом, где был установлен чистый прибор, - расчёт вероятностей я делала только лишь раз, и тогда мне существенно помог наш господин ректор. Мне ещё надо многому учиться, чтобы отвечать на такие вопросы. Если они заданы мне как магу вероятностей, конечно.

- Наш племянник хорошо отзывался о вас. В том числе говорил о вашем независимом, но добром нраве.

- Возможно, его высочество не совсем объективен, - ответила я, послав мимолётную улыбку Винсенту, - Мы с ним дружны.

- Да, мне докладывали о поведении Винсента в академии. Его дружелюбие к девушкам там почти всеохватно. Даже, говорят, каждой понравившейся девушке он дарит одинаковые браслеты. И вам вот тоже, как мне говорили, дарил. Отчего же вы сейчас не надели его, было бы любопытно взглянуть.

Мне кажется, или король сейчас тупо... нет, не тупо, а наоборот, изощрённо вводит меня в стеснение и растерянность? Для чего? Подминает под себя, чтобы потом диктовать свою волю, а я о своей воле и не вспоминала? Хочет оценить степень моей независимости? Или просто из любви к искусству? Как бы то ни было, не на ту напал его величество. Я себе не враг, конечно, чтобы специально вызывать монаршую неприязнь, но и прогибаться до земли не собираюсь. Перед кем бы то ни было.

- Юным девушкам трудно устоять перед обаянием его высочества, - не моргнув глазом, спокойно улыбаюсь я, - Что же до браслета... Я его продала.

- Вы продали подарок принца? - удивилась дама, сидящая рядом с королём. Жена, очевидно. В смысле, её величество. Однако я не буду так к ней обращаться, кто их тут знает - вдруг это фаворитка какая-нибудь, может форменный конфуз выйти.

- Да, - невозмутимо прожевав кусочек медальона из нежной говядины, ответила я, - Захотелось сделать подарки моим младшим сёстрам, а денег при себе по дороге в баронство было недостаточно.

Король вдруг прыснул и прикрыл губы салфеткой. Вслед за ним стали смеяться и все остальные, включая Винсента. А мне что остаётся делать? Сижу, улыбаюсь слегка.

- Филис раньше предупредила меня, что желает продать браслет, - всё-таки сообщил его высочество.

- Какие, однако, времена настали, - посмеивался король, - Представляю, если б я в молодости подарил какой-то прелестнице украшение, а она его раз - и продала бы тут же... Очень это, я б сказал, обескураживающе.

Хорошо ещё, принц не рассказал, что сначала продать свой браслет я хотела именно ему - вот бы веселья добавил!

- Винсент, и много ты таких браслетов раздарил? - полюбопытствовала молодая женщина лет двадцати. Наверное, принцесса, младшая дочь их величеств. Старшую они уже выдали замуж за соседствующего с нашей страной принца.

Вот и отлично, пока его высочество отстреливается, я хоть поем спокойно. Хорошо, вспомнила, что позади меня лакей стоит, ждёт указаний подбородком, а то сейчас потянулась бы сама к вазе с салатом, дярёвня...

Когда подали кофий, король сказал мне:

- Возможно, леди, вы задаётесь вопросом, что за срочность такая была в приглашении вас сюда. Конечно, нам всем было интересно познакомиться с вами, но на такой срочности настаивает Жаргал.

- Ваш придворный маг вероятностей? - спросила я в ответ на испытующий взгляд его величества.

- Вы о нём знаете? - удивился тот.

- Да, принц Винсент рассказал мне.

- А что ещё он рассказал вам о Жаргале? - на лице короля мелькнуло некоторое неудовольствие.

Наверняка, это неудовольствие связано с вседозволенностью, которой ранее пользовался маг. Не хочет его величество повторения этого и в моём случае. Видимо, Жаргал был тем ещё затейником в молодые и зрелые годы...

- Что он чрезвычайно стар и почти не проводит сеансов магии.

- Всё так, - кивнул король, - Жаргал полагает, что дни его на исходе. И когда он узнал о появлении нового мага вероятностей, сначала не хотел даже верить. Но потом заговорил о том, что желает видеть ваш артефакт обмена. И лишь нехотя согласился с тем, чтобы увидеться с вами и поделиться магическим опытом, если у вас есть этот артефакт. Вы действительно имеете его и взяли с собой, как я наказал передать своим посланникам?

- Действительно, ваше величество. Тут Жаргал не ошибся.

- Что это за артефакт такой, не просветите ли нас? Что и на что он обменивает?

- Пожалуйста, простите меня, - к этому вопросу я уже подготовилась, пока мы ехали в столицу, - Сам этот артефакт является родовой реликвией Кадней, а направление его действия - семейной тайной. Мне очень жаль, но я не могу сказать вам об этом.

Ну не могу я врать королю, так, как я врала остальным в академии. Чревато тяжёлыми последствиями, если это вскроется.

- Вот и Жаргал тоже темнит что-то, плетёт о простом желании увидеть артефакт, который будто бы когда-то принадлежал ему, - досадливо сказал король.

- Что бы он там ни менял, вряд ли при его помощи можно выменять что-то значительное, - сморщила носик королева, - Иначе род Кадней пользовался бы какой-нибудь особенной славой или процветал. А в действительности он угасает и скоро совсем исчезнет - у них ведь нет ни одного потомка мужского пола, носящего фамилию Кадней.

- Вы совершенно правы, ваше величество, - я всё-таки рискнула назвать так эту даму, вряд ли фаворика осмелилась бы пройтись на грани оскорбления аристократического рода в присутствии короля, - этот артефакт не способствует ни процветанию, ни наоборот. Мне передали его родители лишь потому, что я маг и старшая дочь.

- Филис, а ты ведь активировала его в академии. Помнишь, ты потеряла сознание и в больницу ещё попала тогда. И ты говорила Ханту, что артефакт оказывает ментальное воздействие и улучшает память, - дёрнул чёрт его высочество за язык.

- Прости, Винсент, - улыбнулась я, - Но в присутствии монарха не могу утверждать, что я нисколько не слукавила тогда.

- Но ты не заметил, у Филис после того случая что-нибудь изменилось? Память например, или цвет глаз? - спросила Винсента принцесса.

- Разве что характер, - улыбнулся его высочество, а потом вдруг задумался. И задумчивость его всё крепла.

Это не укрылось от глаз короля, но он решил не углублять вопрос. Во всяком случае, в моём присутствии.

- Что ж, сегодня уже поздновато для визитов, да и вы, леди, наверняка нуждаетесь в отдыхе с дороги. Но завтра с утра прошу уважить нетерпение древнего Жаргала, навестить его вместе со своим артефактом. Скажете прислуге, когда будете к этому готовы, вас проводят. И приглашаю вас, присоединяйтесь к нашим дальнейшим трапезам, пока гостите в резиденции.

Встаю, приседаю в поклоне. Все расходятся, а Винсент идёт ко мне.

- Надо поговорить, - сказали мы друг другу одновременно и рассмеялись.

ИНТЕРЛЮДИЯ

И-и-и-и-и-и-и, иэ-э-э-э-э-э, ио-о-о-о-о-о...

В совсем глухом и заросшем зеленью дальнем углу королевского парка, окнами на реку, а не на канал, смотрел низкий каменный дом. Когда-то давно этот дом был значительно выше, к его высокой входной двери даже вело крыльцо с вытесанными из камня ступенями. Но за много-много лет дом так врос в землю, что входная дверь не раз уже была сменена на другую, меньшей по высоте, и от прежнего дверного проёма осталась чуть ли не половина. Крыльцо давно уже скрылось под землёй, и к дому ведёт лишь тропинка, к самой двери. А ступени появились уже внутри дома. Вниз. Или вверх. Смотря на то, входишь ты или выходишь. И окна, глядящие на реку, стоят прямо на земле. Хотя и реку-то почти не видно сквозь листву ползучих диких вьюнков. Можно, конечно, было бы приказать оборвать их, да впустить в дом яркий свет солнца, только зачем это надо - смотреть всё время на реку?

Ии-и-и-и-и-и, иэ-э-э-э-э-э, ио-о-о-о-о-о...

В центре самой просторной комнаты дома прямо на вытертом ковре с непросматриваемым уже узором, на подушке под костлявым задом, сидит человек. Морщины так избороздили его лицо, что угадать, какими были когда-то его черты, нет никакой возможности. Рядом с ним валяется клюка, на которую он будет опираться, чтобы встать с пола на ноги. Неподалёку, возле стены с окнами стоит стол с наклонной столешницей и стул - там удобно чертить. Человек слегка покачивается сидя - вперёд и назад, и поёт. Его пение непривычно для слуха обычных людей - очень низкие горловые звуки тянутся, вызывая вибрации в окружающих предметах.

Ии-и-и-и-и-и, иэ-э-э-э-э-э, ио-о-о-о-о-о...

Вот и Жаргал, как его дом. Раньше был высоким и статным, да глядел соколом. Дом этот поставил по себе. А теперь Жаргал врос в себя, стал очень маленьким, но по-прежнему проходит в дверь, не сгибаясь дополнительно, и как дом, не желает видеть реку. Дом оказался его верным и единственным родным существом, хотя он и не живой. А вот Жаргал - пока живой. А значит, может вспоминать далёкое прошлое, когда не было ещё этого дома, и вообще никакого дома не было у Жаргала, а была только огромная степь да сильный низкорослый конь. А ещё были люди, и великий человек среди них - Даян-хан. Бату-Мункэ Даян-хан, так его звали. И не было большего счастья Жаргалу, чем служить этому человеку и сражаться по взмаху длани его. С набегу, с пронзительным криком, привстав на коне, попадать копьём в незащищённые кольчугой места и пронзать проклятых тайшей и воинов ойратских ханов, утверждая главенство кровных потомков Тэмужина, величайшего Чингис-хана, над всеми племенами степей.

Ии-и-и-и-и-и, иэ-э-э-э-э-э, ио-о-о-о-о-о...

Жаргал и сейчас помнит тот пьянящий густой запах крови и внутренностей, который парил над огромным полем битвы при Далан-Терджине. Полем великой победы хитроумного Даян-хана. Того счастья, что испытывал тогда Жаргал, чудом не получивший в той битве ни одной серьёзной раны, не испытывал ни один смертный на свете. Это и решило его судьбу. Глупый мальчишка из другого мира, обладатель дара ментальной магии и артефакта, украл, присвоил счастье и судьбу Жаргала себе. Пожелал вселиться, глупый, в тело самого счастливого человека во всём сущем, молодого, сильного да здорового. Вот и перенёс свою душу прямо в красную от пролитой крови степь. Это уже Жаргал узнал от дружков того мальчишки, когда оклемался и местную речь выучил. И убийство этих дружков не помогло Жаргалу утолить жажду мести за своё украденное счастье.

Ии-и-и-и-и-и, иэ-э-э-э-э-э, ио-о-о-о-о-о...

Много лет пришлось прожить Жаргалу в этом мире, постигая магический дар, что оставил ему подлый мальчишка. А когда, наконец, понял, как он сможет воспользоваться артефактом обмена душ, который бережно хранил у себя, то посчитал неощутимо пролетевшие годы и узнал - нет ему возврата в своё прежнее тело, умер он уже там. Воины степи почти никогда не доживали до старости. Так горевал тогда Жаргал, что ум потерял. Стал пить вино, чтоб забыться, а потом продал артефакт заезжему коробейнику, да ещё и свиток к нему написал, что это за артефакт и как он заряжается. Потом, когда в себя пришёл, то как ни искал - коробейника того и след простыл. Погиб, скорей всего, от руки разбойника. А артефакт или успел перепродать, или с собой в землю унёс. Расчёты вероятностей отказывались подсказать Жаргалу, как вернуть артефакт себе. То есть выходило - что ни делай, а никак не вернуть.

Ии-и-и-и-и-и, иэ-э-э-э-э-э, ио-о-о-о-о-о...

Пришлось Жаргалу смириться и крепко подумать, как устроить свою жизнь в этом мире. Хотелось вновь быть рядом с каким-нибудь великим человеком. Да вот беда - не желали тут великие люди воевать, мира они желали. И от него потребовали всё время говорить, как тот мир сохранять. Вот и прожил Жаргал жизнь в холе, в золоте и в мире. Но всю свою очень долгую жизнь он тосковал только по ровной степи да по войне. Годы Жаргала подошли к концу, как ни питай себя магией, как ни рассчитывай вероятности. Да и рассчитывать уже давно перестал, чувствуя, что истекают его последние дни.

Ии-и-и-и-и-и, иэ-э-э-э-э-э, ио-о-о-о-о-о...

Однако поманила вдруг Жаргала надежда - объявился в этом мире новый маг вероятностей. Значит, снова какой-то маг-менталист получил в руки тот самый артефакт да применил его к себе, украл чью-то судьбу, обменял на свою. А тот, обмененный, своим перемещением души изменил имевшийся у тела магический дар, стал рассчитывать вероятности. Жаргал как узнал об этом, впервые в жизни в ноги королю повалился, заклиная всем, чем можно, лгал, обещая совершить самый главный сеанс магии для короля, даже если это окончательно оборвёт его жизнь, только добыть ему тот артефакт, что есть у этого нового мага - сам-то он слишком немощен, чтобы забрать своё сокровище обратно. Хоть и не боялся Жаргал скорой смерти, а если появилась возможность обменяться душами с чужим молодым телом, нужно во что бы то ни стало сделать это. Вернуться в степь и прожить жизнь заново. Он это заслужил от судьбы, как никто. Лишь бы дожить, лишь бы успеть...

Ии-и-и-и-и-и, иэ-э-э-э-э-э, ио-о-о-о-о-о...

ГЛАВА 10

- А ты не боишься приглашать меня к себе в комнаты, да ещё вечером? - лукаво улыбнулся Винсент, - Тут всё-таки не академия, всем леди полагается блюсти свою репутацию.

- Считаешь, мне есть чего бояться?

- Просто хочу, чтобы ты знала, этот дворец живёт обсуждением таких наблюдений, от самой младшей прачки до монаршей семьи.

- Как любой изолированный коллектив, - махнула я рукой, - Вдобавок, насколько я поняла сегодня, наше поведение в академии тоже ни для кого тут не секрет.

- Филис, я серьёзно. Одно дело знать эти секреты и шушукаться о них, и другое - наблюдать своими глазами, что какая-то леди даже не пытается создавать видимость соблюдения приличий. Так не принято, это выглядит вызывающе.

- Вызывающе чего именно? - продолжала провокационно улыбаться я, стоя с Винсентом в одном из дворцовых коридоров.

Просто я успела по нему соскучиться, вот и включила "непонимашку".

- Скандализации, непочтительности, развязного поведения по отношению к себе... - поддержал принц мою игру.

- Стоп-стоп, хватит! - хихикнула я, - Поняла, мне такого не надо. Только где нам поговорить так, чтобы было прилично, точно никто не подслушал и не отвлекал своим пробеганием мимо нас?

- Предлагаю пойти в парк и сесть на скамейку так, чтобы нас было видно из окон любому, кто этого захочет.

- Ведите, ваше высочество.

Ситуация забавляла. И сами порядки с этой необходимостью соблюдения внешних приличий и попустительством к скрываемому поведению, и то, что Винсент так печётся о моей репутации. Но в принципе, объяснимо - общество простит тебе любовные интрижки, но не простит неуважения к себе, к своим сложившимся порядкам.

Так что мы с Винсентом чинно, на пионерском расстоянии друг от друга, прошли в парк и уселись в полуоборот друг к другу по краям ярко освещённой фонарём скамейки. И всем подглядывающим сразу ясно - я играю по правилам, внешние приличия блюду, подрывов общественных устоев не совершаю.

- Так о чём ты хотела поговорить?

- Давай сперва ты.

- Да я, собственно, хотел назвать тебе тех, кого ты видела сегодня на ужине. У тебя ведь не было возможности официального представления, и ужин был семейным, состоящим только из близких родственников.

Принц назвал мне всех, кого я лицезрела на ужине - монаршую чету, их дочь, принцессу Маэлис, сестёр короля и королевы с мужьями. Я была ему очень благодарна за заботу обо мне. Гораздо больше благодарна в душе, чем выразило моё простое "спасибо".

- Королеве я не понравилась, - непроизвольно поделилась я своим огорчением.

- Королеве даже я не нравлюсь, - улыбнулся Винсент своей самой обаятельной улыбкой.

Думаю, она ревнует к тому, что будущий король - не её сын. А престол в этой стране женщины не наследуют. Но эти мысли я, конечно, не стала озвучивать принцу.

- А я хотела бы поговорить с тобой о моём артефакте.

- Хочешь по секрету открыть мне страшную тайну о том, как он действует?

- Не совсем, ваше высочество. У меня к тебе пара просьб в связи с ним. Пожалуйста, Винсент, не говори его величеству о том, чего не знаешь и в чём не уверен. Ведь чего не знаешь, о том и говорить не обязательно, даже если он спросит тебя, верно?

- А как-нибудь яснее можно? - поднял брови принц, - А то вдруг я сейчас подумаю, что ты говоришь об одном, а на самом деле ты о чём-то другом, имея при этом в виду что-то третье, и мы с тобой так запутаемся, что никто не распутает.

- Хорошо, говорю прямо: Ты за ужином обмолвился, что у меня характер вроде как изменился после активации артефакта, и я видела, что его величество это запомнил. Возможно, он будет у тебя расспрашивать о подробностях, и только из твоих непроверенных предположений сделает ошибочные выводы о действии артефакта. Ты уж, если тебе нетрудно, в этом случае просто сообщи ему тот факт, который и так на поверхности - я вдруг решила взяться за учёбу, и ограничься этим. Пожалуйста.

- Хорошо, я не буду делиться с дядей своими предположениями и вопросами. Но это не значит, что их у меня нет или что они не появятся дальше. Ведь ты действительно сильно изменилась тогда, если так вдуматься.

Я вздохнула.

- Винсент, у меня были причины измениться и помимо применения артефакта, не находишь? Мне, магу и влюблённой девушке, грозили отчисление из академии и брак с нелюбимым и не любящим меня человеком. Возможно, мне тогда требовалась ментальная встряска с перезагрузкой памяти, чтобы начать решать эти проблемы?

- Ты сейчас так определённо намекаешь на воздействие артефакта, что осталось неясным лишь одно - почему он называется артефактом обмена?

- Нет, Винсент, я по-прежнему о многом не договариваю. Честно скажу - мне очень хочется рассказать тебе всё. И ты будешь первым вне моего рода, кому я это расскажу, когда и если решусь. Договорились?

- Ладно, не буду уподобляться моему дядюшке и давить на тебя, - улыбнулся принц.

- Знаешь, я очень рада, что ты тут, - не удержалась я с признанием, - Без тебя мне бы во дворце намного труднее пришлось. Одна против всех, без опыта вращения в высоком светском обществе...

- Труднее - возможно, но я почему-то уверен, что ты бы справилась. Ты хорошо держалась сегодня. Да и не только сегодня, если на то пошло.

Винсент сорвал с близко нависшей ветки какого-то куста небольшое белое соцветие и протянул его мне.

- Приятно, что ты так хорошо обо мне думаешь, - улыбнулась я, принимая подарок.

- Ну наконец-то я нащупал такой комплимент, который ты примешь. А не отмахнёшься... как от браслета.

- Бедный Винсент, непросто же тебе со мной, - цокнула я языком.

- Да, непросто. Например, за нашим милым разговором я всё ещё помню, как ты вначале говорила о том, что у тебя есть ко мне пара просьб. Так какая вторая?

Рано утром меня разбудила горничная, которая держала в руках столик-поднос для еды прямо в постели.

- Леди, я принесла вам завтрак. И ещё господин Шаддок, королевский секретарь, велели передать, что у входа в парк вас через сорок минут будет ожидать сопровождающий для визита к магу.

Да уж, понежиться в дворцовой постели мне не дадут. Хотя вроде король вчера обещал, что я пойду тогда, когда сама буду готова. Ладно, спишем на господина королевского секретаря, его служебное рвение и очевидное намерение держать меня "в чёрном теле".

Вчера, расставшись с принцем, проводившим меня до входа по лестнице на мой третий этаж, я была так нагружена впечатлениями, что, улёгшись в постель, оказалась перед выбором - либо обдумывать всё до утра, либо спать, как все люди с чистой совестью. Выбрала второе и тут же шагнула в объятья Морфея, говоря поэтически. Тут, во дворце, вообще так и тянет высоким штилем мысленно изъясняться, не в первый раз ловлю себя на этом.

Шагая вслед за идущим на пару шагов впереди меня гвардейцем по парковой аллее с деревянной шкатулкой подмышкой, я, наконец, могу чётко сформулировать то, что узнала за ужином касательно моего здесь пребывания. Итак, раньше я говорила себе, что королю срочно понадобился мой дар, а я являюсь к нему неотъемлемым приложением. Я ошибалась. Ни я, ни мой дар королю не нужен, во всяком случае, пока я им владею лишь в зачаточной стадии. А нужен мой артефакт. И даже не королю вовсе, он о нём и знать-то не знал, а некоему умирающему Жаргалу. А король просто из уважения к сединам этого Жаргала, из сентиментальности, из жалости к его умиранию или не знаю из чего ещё, решил выполнить эту просьбу. И только поэтому я сейчас нахожусь не в захудалом баронстве Кадней, а в столице с двухвагончиковыми трамваями, во дворце, периодически вижу предмет моего тайного воздыхания и с самим королём кофий распиваю. Так что если я где-то в глубине души успела загордиться собой, то эта новость должна спустить меня на землю - тут моей личной заслуги ноль целых, ноль десятых.

С широкой аллеи мы с гвардейцем свернули на более узкую дорожку, а вскоре и вовсе на ответвляющуюся от неё тропинку. Подозрительно как-то. Ой, а вдруг это заговор, заведут меня сейчас в укромное местечко, и - того? Ограбят. А что, с этого королевского секретаря в пенсне, господина Шаддока, станется! Вчера чуть не укокошил на входе в столовую, сегодня поднял с кровати ни свет, ни заря... Я мысленно напружинилась, чтобы быть готовой бежать отсюда в любой момент. Поэтому когда гвардеец вдруг остановился прямо на тропинке среди диких зарослей и обернулся ко мне, я резко отпрыгнула назад.

- Дом господина Жаргала там, леди. Мне подождать вас, или вы сами найдёте обратный путь?

- Сама!

Ну его, этого гвардейца, только в паранойю меня вгоняет.

Иду дальше, вижу дом, похожий на жилище хоббита - я могу запросто, подпрыгнув с опорой на руки, усесться на его крышу. Всё страньше и страньше, как говорила Алиса. Стучусь в дверь, жду - не открывают. Тихонько толкаю дверь от себя - немного отворяется с тихим, скребущим по нервам, скрипом.

- Господин Жаргал! Это леди Кадней, меня его величество к вам прислал!

Глухо. Сегодня не утро, а сплошной триллер-ужастик какой-то. Вот спущусь сейчас по ступенькам в эту темень, а там... У меня в воображении начали быстро мелькать картинки зомби, вампиров, бледных призраков... До крутящейся бензопилы дело не дошло, потому что из тьмы выступил нестрашный маленький старикашка, опирающийся на обычную стариковскую палку, и сказал просто:

- Заходите.

Сгибаюсь в три погибели, заныриваю. Никаких седин, из уважения к которым вызвал меня король, у Жаргала не было. Вообще никаких волос на голове у него не было. Вряд ли его величество так уважает покрытую пигментными пятнами лысину Жаргала, как мог бы уважать седины - как-то это не комильфо. Значит, мотивом королевских действий было что-то иное. И хотелось бы понять, что.

В комнате, куда меня завёл старик, я уселась на единственный здесь стул, перед наклонным как старинная парта столом. Преодолела желание сложить руки одну над другой, как в младших классах учили. Только шкатулку положила на стол и придерживала её, чтоб она вниз не скатилась.

- Он там? Артефакт, - спросил Жаргал, стоя неподалёку и жадно глядя на шкатулку.

- Возможно, - ответила я, начиная испытывать враждебность к этому невежливому хозяину дома. Ни чая не предложил, ни как добралась не спросил, а сразу про мою родовую реликвию...

Жаргал закрыл глаза, постоял так, потом подошёл к яркой жёлтой подушке, валяющейся на полу, и, перебирая по палке руками, опустился прямо на неё. Ловко он это.

- Как тебя зовут, человек? - спросил он, глядя на меня из-под набрякших морщинистых век.

Ой, похоже, дедуля-то в маразме.

- Я, помнится, уже представилась, когда в дверь стучалась. Филис Кадней, леди. Его величество...

- Я спрашиваю, как твоё настоящее имя, обмененная душа?

Вот так, да? Без обиняков, без экивоков, танцев вокруг да около, а прямо и по существу. В принципе, я согласна, так даже лучше.

- Не бойся, говори, близко от дома никого нет. У меня артефакт магии земли срабатывает, если кто-то подходит к дому.

Я почувствовала, что у меня пересохло во рту от волнения, и облизала губы.

- Моё настоящее имя - Ольга.

- Ольга? С севера?

"Шаганэ ты моя, Шаганэ, потому что я с севера, что ли..." Если Есенин, родившийся в Рязанской области, признавал, что он с севера - я что, лучше, что ли? Да и даже будь я с самой Антарктиды, всё равно вдаваться сейчас не стала бы.

- С севера.

- Значит, ты из моего родного мира, - будто бы обрадовался маг.

Я пожала плечами:

- Утверждать не берусь, откуда мне знать, из какого вы мира.

- Скажи, в твоём мире знают Даян-хана?

- Может, и знают, но я лично не имела чести...

- А Чингис-хана? - нервно дёрнулся старик.

- Чингизхан? Великий правитель и военный вождь? Да, его знают и помнят во всём мире.

Волнистый рисунок морщин на лице Жаргала поменял узор линий. Я догадалась - он так улыбается.

- Я был одним из тех воинов, которые по взмаху длани великого Даян-хана утвердили господство чингиситов в мире.

- Прости, воин Жаргал, я слишком невежественна, чтобы оценить всю твою важность, но да, я впечатлена, - склонила я голову.

Бог ты мой, я разговариваю с самой древностью! Жаль, что я недостаточно образована и эрудирована, чтобы хорошо помнить историю, о которой он говорит. Но, точно, что это было много веков назад.

- Я не смог прожить свою жизнь, как мне было предназначено. Мою душу обменял на свою человек из этого мира, так же как это случилось с тобой.

- Я не в обиде. Там я не была счастлива, а здесь... Здесь есть магия, по меньшей мере. Это очень интересно.

- Значит, ты считаешь, что обмен душ может быть и оправданным?

- Наверное, - пожала я плечами, - Раз на раз не приходится.

- Тогда ты понимаешь, что со мной поступили несправедливо? Я потерял себя, свою суть, своё истинное место в жизни!

Ой, что-то дедушка разбушевался, голос повысил, глаза на один миллиметр шире раскрыл.

- Понимаю, конечно. Сочувствую.

- Необходимо исправить эту несправедливость, - твёрдо сказал Жаргал, - Я хочу с помощью артефакта отправиться на свою землю и прожить предназначенную мне жизнь в степи.

- Но... вас же там давно нет. Даже косточек не осталось, наверное. А в прошлое артефакт не перемещает.

- Значит, я возьму для своей души другое, живущее сейчас тело, - невозмутимо сказал старик.

Я почувствовала, как на мне зашевелились волосы. Вот оно - причина, по которой об артефакте никто не должен знать. А может, и вообще, лучше уничтожить эту заразу.

- То есть, правильно ли я вас поняла, Жаргал, вы хотите отнять жизнь у какого-то молодого человека и переселить его в своё умирающее тело?

- Я же сказал тебе, глупая Ольга, нужно восстановить справедливость, которую со мной сотворили! Этот артефакт обмена душ - он был моим. Я всегда имел и имею право им воспользоваться. Когда моя душа обменяется, ты заберёшь его обратно. За это я оставлю тебе в наследство то, что принадлежит мне.

- Этот дом? - презрительно вырвалось у меня, - Спасибо, обойдусь.

- В подвале дома лежит золото и драгоценные камни. Много. Они будут твоими. А сам дом зарой тут после смерти этого тела. Он служил мне несколько веков... Открывай свою шкатулку!

Я медленно отрицательно покачала головой.

- Мне нужно не золото, Жаргал. Его я и сама заработаю. Да и вообще, я не корыстолюбива. А нужно мне то, что в этом мире есть только у тебя.

- Говори, Ольга с севера. Всё, что ни попросишь - твоё.

- Знания, воин Жаргал. Твои знания мага вероятностей. Ты научишь меня тому, что знаешь.

- У меня нет времени, чтобы учить тебя! - вскричал старик, - Смерть уже обняла меня и сдавливает в клубок.

- Это всё лирика, Жаргал, - отмахнулась я, - Ты уж постарайся, взбодрись как-нибудь и проживи столько дней, сколько нужно, чтобы всё рассказать мне о расчётах вероятностей и ответить на мои вопросы.

- Король обещал мне помочь добыть артефакт. Он всегда выполняет обещания. Ты отдашь мне его, хочешь или нет!

- Так его величество и помог тебе. Я ведь тут, сижу перед тобой. А дальше - уж как мы договоримся.

Жаргал закрыл глаза и стал раскачиваться. Я не мешала ему думать или осмысливать всю глубину той ямы, в которой он оказался. Не знаю, сколько мы так просидели в полной тишине.

- Докажи, что мой артефакт у тебя, - сказал, наконец, маг.

Я чуть-чуть приоткрыла шкатулку, бдительно глядя на старикана и вытащила оттуда маленький свиток-описание. Бросила ему.

- Это тебе знакомо?

- Да, - ответил Жаргал, когда дрожащими руками развернул свиток и усмехнулся, - я лично писал это. Пьяным я был тогда, вот и строчки кривые... Поклянись своим счастьем, что откроешь для меня шкатулку, когда получишь то, что потребовала.

- Клянусь своим счастьем. Открою.

- Иди, - приказал маг, поднимаясь на ноги с помощью палки, - Завтра придёшь в такое же время. А сегодня пришли мне мага-целителя. И ещё рабочих, которые оборвут вьюнок с окон. Не видно тут ни шайтана!

ГЛАВА 11

Хорошо, что для визита к магу я надела свою коричневую "ученическую" юбку из прочной ткани. Надень я вторую, парадную, то обтрепала бы её об кусты, сквозь которые пробиралась в парке. А кроме парадной юбки у меня только одно платье, в котором можно перед королём предстать так, чтобы не оскорбить его монаршего взора. Его и надену на обед. Буду чередовать с юбкой, к которой подходит специальный вышитый корсет для наружного ношения, чтобы глаза в одной и той же одежде не сильно тутошнему народу намозоливать. А вообще - поняла я - что-то не хочется мне все эти совместные дворцовые трапезы посещать. Я тут учиться остаюсь, а не для того, чтобы в свете блистать. Своим видом "бедной родственницы".

- Ой, что же вы, леди, - всполошилась зашедшая в комнату горничная, - это ведь моя работа, вашу одежду в порядок приводить. Давайте я сама колючки из юбки вытащу. Вы уж всю одежду для чистки и стирки вместе с обувью мне отдавайте, пожалуйста, не марайте сами ваших ручек белых.

Могу понять её испуг - не дам ей работу, и, глядишь, уволят её по сокращению штатов. Или переведут на менее оплачиваемую должность. А в работу эту, судя по всему, входит уход за господами, включающий и словесное поглаживание. Ладно, каждый как может совершенствуется в своей профессии. Мне б вот, в свою вникнуть.

Обед во дворце проходил в расширенном составе, присутствовали какие-то новые для меня люди, несколько министров, кажется, которых застало тут обеденное время в разгар рабочего дня. Мне их, конечно, не представляли, как и меня им. Пришли, уселись за стол в большом зале, зорко проследили за тем, как король сунет в рот первый кусочек и бодренько сами застучали приборами по тарелкам. Винсент сидел далеко от меня и на моей стороне стола, так что даже взглядом перекинуться было невозможно. Нет, точно, неинтересно тут совсем, не желаю я больше с монархами обедать.

- Как вам суп, леди? - спросил меня сидящий рядом плотный господин с пышными усами, которые он поминутно вытирал салфеткой.

- Очень вкусно, - вежливо ответила я.

Нет, а что он ожидал, что я скажу "Так себе супец, средней паршивости", что ли?

- Рекомендую вам попробовать те перепелиные яйца в соусе. Королевский повар их изумительно готовит.

- Благодарю. Непременно попробую.

Отстань, мужик, дай поесть. Беседуй, вон, с дамой, сидящей от тебя по другую сторону. Но тот не унимался:

- Имею честь представиться, Климиус Зеддик, советник его величества по торговле. А вы - леди...

- Филис Кадней, старшая дочь барона.

- О! - поднял брови Зеддик, - Не знал, что вы представлены ко двору. Вы, наверное, намерены поступить во фрейлины к её величеству?

- Ни в коем случае! - сразу отреклась я от этой сомнительной чести и метнула в рот полную ложку еды.

- Леди Кадней, - вдруг громко обратился ко мне король, который до этого говорил с другими людьми, - Как прошёл ваш сегодняшний визит? Вы удовлетворили просьбу Жаргала?

Ну вот, начинается. За столом возникла тишина, все уставились на меня.

- Нет, ваше величество, - отложила я приборы, - Я ему отказала.

Король удивлённо замер.

- Ха! - хмыкнула королева таким тоном, который в разархивированном виде содержал бы что-то вроде "Чего ещё можно было ожидать от вертихвостки, представительницы ничем не выдающегося и угасающего рода?"

- Почему вы приняли такое решение? - немного нахмурившись, спросил король.

- Я предложила ему сначала передать мне свои знания в области магии. Он, хоть не сразу, но согласился. Теперь я буду ежедневно брать у него уроки и, к моему большому сожалению, не смогу присутствовать на таких совместных трапезах с вашим участием, ваше величество.

- Можете пропускать обеды и приходить только на ужины, - махнул король, - Но скажите, почему вы сначала не исполнили просьбу Жаргала, а обучение не оставили на потом?

- Жаргал настолько физически немощен, ваше величество, что я опасаюсь последствий воздействия артефакта на его здоровье, - вздохнула я с выраженным сожалением.

- Да, Винсент говорил нам, что и вы сами попали в больницу после этого... - припомнил король.

Пока монарх не переключился на другого несчастного едока, я быстро сказала:

- Ваше величество, у Жаргала возникли некоторые надобности, которые он передаёт через меня. Но я ничего здесь не знаю и не имею распорядительных полномочий. Если возможно, приставьте ко мне специального порученца для этих целей.

- Хорошо, - коротко кивнул король своему секретарю, который тоже присутствовал за обедом, и тут же потерял ко мне интерес.

"Почему её приглашают на ужины, не знаете? Что за Жаргал? Что за магия? Что за артефакт?" - вполголоса спрашивали друг у друга сидящие вокруг. Этот последний вопрос и озвучил мне господин Зеддик.

- Для освежения и обострения памяти, родовой артефакт рода Кадней, - громко соврала ему я, - Может вызвать стойкую потерю сознания, головные боли и нарушение координации движений.

Советник опасливо отстранился от меня, и я смогла, наконец, спокойно потрапезеничать.

- Леди Кадней, пройдите ко мне в кабинет, пожалуйста, - пригласил королевский секретарь.

Собственно, для этого я тут возле столовой круги и нарезала после обеда, чтобы обо мне не забыли. Кабинет у секретаря оказался огромным, даже больше, чем приёмная возле него, набитая ждунами.

- Ну, что там у вас? - высокомерно сверкнул Шаддок своим пенсне, остановившись сразу за порогом кабинета, - Чего хотел Жаргал?

Всё, он меня достал. Не хотела я заводить тут врагов, но, похоже, придётся. Медленно прохожу к креслу для посетителей, сажусь и указываю рукой Шаддоку на его место за огромным массивным столом.

- Для начала, господин королевский секретарь, вы выслушаете меня. Вы не находите, что ведёте себя в высшей мере недопустимо и оскорбительно? Разве так подобает вести себя представителю самого короля по многим вопросам? Вчера сначала вы не желали позволить мне привести себя в порядок с дороги. Вы даже не подумали, что даме может быть элементарно необходимо посетить уборную по естественным надобностям. Далее вы позволили себе толкнуть меня при входе в столовую. Я спустила вам это, оправдав вас для себя вашим волнением. Даже не сказала о том королю, когда он заострил внимание на моей неловкости. Но вы, вместо благодарности за это, очевидно решили, что я считаю позволительным так поступать со мной. Потом. Его величество поручил мне навестить Жаргала утром, тогда, когда я сама буду готова. И что делаете вы? Вы приказываете разбудить меня очень ранним утром и дать всего сорок минут на завтрак, умывание с одеванием и выход к парку.

Может быть, господин Шаддок, вы возомнили, что лучше самого короля знаете, что и как надо делать? А ведь похоже на то. Желаете потешить своё эго, устанавливая собственные правила, ущемляющие других людей, особенно аристократов? Вы что, не понимаете, что таким обращением, искажением приказов короля, вы наносите ущерб его величеству, его почитанию подданными? Ведь если король продолжает держать вас в этой должности, а вы не исполняете его волю в точности и ведёте себя по-своему, выходит, король либо слаб и не может уследить за служащими, либо постоянно допускает ошибки при принятии решений. Подумайте об этом, настоятельно вам советую.

Шаддок выслушал мой спич, постепенно наливаясь кровью. Я понимала - больше всего ему хочется заорать "Да кто ты такая, сопля зелёная?!", а то и вышвырнуть меня из кабинета собственными руками, но... Я показала сейчас, что зубки у меня острые. Наличие редкого магического дара делает меня потенциально ценным для короля человеком, а жить я буду долго, и, если что, найду способ окоротить господина королевского секретаря. Вдобавок, какая-никакая, а аристократка, в отличие от него. Поэтому Шаддок молчал.

Я сделала небольшую паузу чтобы перенастроиться на другую тему.

- Что же до господина Жаргала, то он просит прислать ему мага-целителя. Срочно. Сегодня. Ещё рабочих, которые оборвут дикий вьюнок с окон его дома. И расчистят от зарослей дорожку в парке к нему, - добавила я уже от себя, - В дальнейшем же, чтобы не отвлекать вас от решения более крупных задач, прошу выделить мне порученца в более низком ранге, нежели ваш - так, чтобы я могла всегда обратиться к нему для решения своих или Жаргаловских надобностей. Это всё. Благодарю, что выслушали меня.

После этих слов я лебедем выплыла из кабинета секретаря. Да, я вела себя с ним совсем не как девица, едва достигшая восемнадцати лет. Но, по моим наблюдениям, принц Винсент порой тоже более "взрослый", чем должен быть парень его возраста. Некоторых жизнь заставляет взрослеть быстрее, вот пусть Шаддок думает так и обо мне.

Всё, вот подумала о Винсенте и поняла, что успела ужасно соскучиться. Болезнь такая - "влюблённость" называется - когда испытываешь острую потребность часто видеть объект своих чувств и тоскуешь, если не видишь. Ну, я уже знала, что этим рискую, когда позволила себе поддерживать связь с ним. Жалеть о своих проснувшихся чувствах я не могу, в любом случае.

- Филис, а я тебя искал, - лёгок на помине его высочество, - Давай я покажу тебе дворец.

- Давай, - просто ответила я, чувствуя, как на моё лицо наползает улыбка.

Если б я не была влюблена, то могла бы подумать, что его высочество влюблён в меня, что он тоже хочет меня часто видеть. Но теперь утверждать не берусь, потому что могу выдать желаемое за действительное - любовь сильно затуманивает разум при оценке отношений.

"Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей", - сказал великий поэт. Многие люди неправильно запомнили эту фразу и слово "легче" заменили на "больше". Тем самым они кардинально исказили гениально сформулированную мысль Пушкина и обрекли себя на неправильное поведение - напрасное ожидание любви в ответ на хамское обращение. Знаю один такой случай из моей прошлой жизни.

Легче, буде такое желание, нравиться тому человеку, в которого сам при этом не влюблён - вот о чём говорил Александр Сергеевич. Трезво и адекватно анализировать слова и поступки, свои и этого человека, моментально ориентироваться и принимать решения. В результате флирт, имеющий целью, к примеру, обольстить женщину, приведёт к удаче гораздо более вероятно.

Как бы то ни было, я понянчила мысль о том, что определённые признаки влюблённости Винсент выказывает. Так, вот тут мне вспомнилось, как мачеха Золушки в старом фильме уверенно подсчитывает "девять признаков внимания" от принца, и я решила не уподобляться. А просто наслаждаться обществом Винсента, прогуливаясь по коридорам и переходам дворца.

Я узнала, где живут король и его семья, где комнаты самого Винсента, где живут те придворные, которые находятся тут постоянно, где расположены гостевые апартаменты для временных жильцов, таких как я, где присутственные места, включая кабинет самого короля, где библиотека, собрание выставляемых на обозрение драгоценных изделий, комнаты гвардейцев, прислуги, разные кухни и многое другое.

Так мы дошли до входа в королевскую оранжерею. Собственно, в этом дворце всё королевское, просто говорить, к примеру, "королевский чулан для швабр" как-то не принято. А вот оранжерея - да! Высоко-высоко под стеклянным потолком летали яркие птицы и издавали звуки разной приятности, воздух, насыщенный запахами всевозможных растений, необычные формы деревьев, растущих вверх или свисающих с высоты, и цветы, цветы, цветы...

- Ваше высочество, к вашим услугам, - подошёл и поклонился какой-то господин в синем берете, видимо, местный ботаник.

- Угостите нас с леди Кадней вашим замечательным лимонадом, господин Харреш, - попросил принц.

Польщённый господин проводил нас к специальному лимонарию, усадил за имеющийся там небольшой круглый столик, потом сам сорвал для нас пару огромных, с голову младенца, лимонов, и принялся священнодействовать - какими-то штуками выдавил сок из лимонов, добавил в них кусочки колотого льда и запустил всё это в некое подобие миксера. Получившееся разлил по двум большим бокалам. Никакого сахара и прочих добавок. Вкус был изумительный, совсем не такой кислый, как я ожидала.

- Бесподобный лимонад, господин Харреш, - сочла необходимым отозваться я, благодаря человека за доставленное удовольствие.

Мы оставили ботаника в лимонарии, а сами пошли по цветущему райскому саду дальше. В какой-то момент Винсент взял меня за руку и потянул с дорожки куда-то в сторону:

- Идём, кое-кого проведаем.

Там было большое дерево, со свисающими до самой земли ветвями. Его высочество раздвинул эти ветви и мы оказались словно в зелёном шатре. Принц показал мне дупло в стволе дерева, из которого выглянули на нас несколько рыжих мордочек - белки. Я подошла поближе и протянула к ним руку. Белочки шустро спустились к моей ладони, осмотрели её и, не найдя ничего съестного, сбежали обратно. Винсент из-за моей спины обхватил меня рукой, положив ладонь на мою грудь и легонько сжав её.

- О, Филис... я так ждал, - проговорил он мне в прямо затылок.

Я почувствовала, что он возбуждён, и моя поясница непроизвольно выгнулась, грудь сильнее надавила на его руку, дыхание участилось, а взгляд поплыл... Правда, плыл он недалеко. Ровно до какой-то ярко блестящей полоски на земле. Уже понимая, что именно я вижу, сделала пару шагов в сторону и подняла браслетик из светлого металла с маленькими зелёными камешками. Ага, в точности как тот, что дарил его высочество всем своим пассиям.

- Кажется, кто-то ещё не уберёг твой подарок, - со слегка кривой улыбкой сказала я, отдавая браслет принцу.

Тот неловкий момент... Винсент отвёл взгляд и запихнул браслетик в карман оттопыренных спереди брюк. А я не спеша развернулась и вышла из зелёного шатра. По пути обратно Винсент шагал рядом, отставая от меня на полшага. Мы молчали. Волшебство пропало, а послевкусие лимонада во рту стало отдавать горчинкой.

В своих комнатах я прошла в спальню и с размаху рухнула на кровать, на спину. Раскинула руки, уставилась в потолок и занялась моральным самобичеванием. Вот, о чём я и говорила - влюблённая дура, во всей своей красе. Во-первых, размечталась о "настоящем принце". Во-вторых, надеялась на взаимность, хотя знала ведь прекрасно, что зря, что не надо этого делать - нет! В-третьих, не была бы я так влюблена, а благоразумно остановилась в своё время на стадии "очень нравится", да я бы в жизни не стала поднимать тот браслет, и виду бы не подала, что заметила его! Занялись бы с Винсентом сексом ко взаимному удовольствию, и только отношения бы упрочились. А браслетик тот после ещё и в рыхлую землю туфелькой вдавила бы, чтоб романтику не портил.

Так нет, влюблённые дуры так не могут, они же чувствуют необходимость мгновенно предъявить своему любимому мешающий их безоблачному счастью предмет, в надежде тут же услышать и увидеть подтверждение того, что это пустяк, не имеющий для него значения, что у него в сердце только ты, ты одна... А если не увидят и не услышат, то вот так же, как я - лежат в одиночку и в потолок пялятся, сглатывая горечь.

А была б я ещё большей дурой, чем сейчас, так ещё бы и прошлась на предмет того, что там у него, похоже, прикормленное местечко. И всё испортила бы гораздо сильнее, если не окончательно.

Однако, надо брать себя в руки, и чем раньше, тем лучше. А то так доковыряю небольшую царапинку... Знаю я уже, что такое депрессия, ни за что больше такого постараюсь не допустить. Гадость редкая.

Меня, между прочим, Жаргал завтра ждёт, король ожидает результата, родные Филис обо мне беспокоятся и нуждаются в моей поддержке, а в академии меня встретят злобный алхимик, великодушный господин ректор и котёнок Чудик. Плюс друг и подружки.

А ещё моего общества желает его высочество Винсент Гилбрейт. Сейчас, глядя на всё немного протрезвевшим взглядом, я это вижу точно. Так что мы ещё поборемся! А все остальные обраслеченные пассии принца пускай вздыхают в сторонке.

ГЛАВА 12

Горничная задёргивала в моих комнатах занавески в связи с наступлением вечера, а я причёсывалась перед туалетным столиком, когда в дверь кто-то робко постучался. Как тут дверь правильно открывать - не знаю. Сразу открыть, крикнуть "войдите" или сначала "кого там ещё принесло?", а потом уже "войдите"? Память Филис подсказать не могла. Вот ведь, всё-то в этом дворце регламентировано правилами, скрытыми от непосвящённых.

- Я открою, леди, - метнулась горничная, разрешив мои сомнения.

Надо будет, наверное, ей денежку подарить, и не самую мелкую. Самой при этом немного обеднеть, между прочим.

Визитёром оказался розовощёкий мужчина лет тридцати, одетый в коричневый жилет поверх рубашки.

- Лидон Петрик, помощник из королевской канцелярии, - отрекомендовался он, - приставлен к вам для поручений.

Видимо, помощникам сюртук носить не полагается по рангу. Вспомнились малиновые штаны господина ПэЖэ из "Кин-дза-дза!"

- Отлично, господин Петрик. Сейчас проверьте, был ли отправлен к магистру Жаргалу целитель и прислали ли к нему рабочих очистить окна и дорожку к его дому от зарослей. Если что-то из этого ещё не сделано - озаботьтесь сами. По исполнении доложите мне. И - как мне с вами связываться, если понадобится?

- На время, пока вы гостите, мне приказано поселиться в комнатах напротив, - стеснительно шаркнул ножкой Петрик.

Судя по выражению его лица, он совсем не против пожить в гостевых покоях. Так что не буду высказывать сожаления в связи с причинённым неудобством.

За ужином король был отчего-то хмур, и королева сидела, опустив очи долу. Что за потемнение в раю? Через некоторое время поняла, что дело касается принцессы Маэлис. Та выглядела заплаканной и почти ничего не ела.

- К вашему наряду требуется украшение на шею, - сказала вдруг мне одна из присутствующих дам, сестра королевы, - Разве у вас совсем нечего надеть?

А, ну да, на ужине они ж по-домашнему, не чинясь, как говорил король. Видимо, это подразумевает и бесцеремонность. А может, эта дама просто подпевает невзлюбившей меня королеве.

- У меня была подвеска, мне её жених подарил. Но её я тоже продала, как и браслет от его высочества.

Ну что я такого сказала, отчего опять все прыснули или засмеялись? Даже Маэлис хмыкнула.

- У вас есть жених? - спросила принцесса.

- Был.

- Он что, умер? - подняла она на меня глаза.

- Нет, просто мы расторгли помолвку. Наши отцы-бароны, и двое посланцев от его величества тогда до самого утра песни пели.

- Какие песни? - удивилась девушка.

- Ой, ваше высочество, приличным девицам те песни не пристало запоминать. Те праздничные, которые поют люди, которые слишком много выпили вина. Так все радовались, что свадьба расстроилась.

- А вы? - с каким-то затаённым ожиданием спросила принцесса.

- А я - больше всех радовалась, наверное.

- Вы его не любили, вашего жениха?

- Нет. Но сама расторгнуть помолвку я не смогла, хотя и пыталась - и с женихом говорила, и с отцом...

- Ваш отец вас тоже не послушал?

Хм... не нравится мне это "тоже". На опасную дорожку вступаю, кажется.

- Послушал и ответил, что у аристократов, в отличие от простолюдинов, должно быть на первом месте их благородство и честь. А значит, и верность данному однажды слову.

Кажется, я угадала с репликой, вон, его величество доволен вроде.

- Иногда мне хочется быть простолюдинкой, - почти прошептала принцесса и глаза её повлажнели.

Когда ужин закончился, я шагнула к Винсенту:

- Может, пойдём в парк, посидим на лавочке?

- Сегодня не могу, - ответил принц, направляясь к выходу со мной рядом, и когда моё сердце почти упало, продолжил, - Хант приехал, мы договорились встретиться вечером, размяться.

Почему мне кажется, что он специально сделал эту паузу, перед объяснением? И ведь такую точно выверенную по длительности, что не придерёшься и не "пришьёшь" ему нарочитую игру на моих чувствах, в наказание и в досаду на сегодняшний оранжерейный конфуз. Так и хотелось сказать - эй, это моя прерогатива, такие виртуозные паузы и выверенные фразы!

- Размяться? - подняла я брови.

- Да, подраться, пострелять по мишеням...

- Увлекательно, наверное, - сказала я с заметной ноткой зависти в голосе.

- Филис, - рассмеялся Винсент, - иногда ты для меня - настоящая загадка, я даже не понимаю, шутишь ты или говоришь всерьёз.

- Я серьёзна как никогда, ваше высочество, - сказала я с улыбкой, - К примеру, пострелять я и сама бы не отказалась. Хотя бы попробовать.

- Ну... тогда приходи к оружейному залу через полчаса. Попробуешь.

- Винсент, а пригласи и кузину тоже, - вдруг осенило меня, - Мне кажется, её высочеству сегодня нужно развеяться, отвлечься от переживаний.

- Хорошо, приглашу, скажу что это твоя идея, - улыбнулся принц, - Правда, не уверен, что она согласится.

Я порхнула бабочкой к себе, переоделась в "ученическую" юбку со светлой блузкой, а перед уходом постучалась в комнаты напротив. Когда помощник открыл дверь, заходить к нему я не стала - помнила урок принца о недопустимости вечерних уединений.

- Докладывайте, что выяснили, господин Петрик.

- Всё, что вы наказывали, уже было сделано. Маг-целитель посетил магистра Жаргала, а трава и кусты возле его дома прибраны. Это я сам лично сходил, проверил.

- Есть ещё что-то интересное, что вы считаете полезным мне узнать?

Петрик огляделся, порозовел щеками и вполголоса сообщил свежую сплетню:

- Говорят, сегодня его высочеству Маэлис предложили выйти замуж за герцога Тонлея, а она не хочет, он старый для неё. Она принца из Чарджинии любит, тот приезжал к нам с посольством, сватался.

- Ясно. Спасибо. Продолжайте в том же духе, я вами довольна.

Ну а что, если тут так принято - всем быть обо всех в курсе, я что, рыжая? Даже если мне неинтересно то, что он расскажет, не будем отрываться от коллектива. Вот и ещё одного отблагодарить за служебное рвение не помешает. Где только на всех денежек напастись?

Принцесса стояла у входа в оружейную залу в сопровождении какой-то тётки - то ли няньки, то ли дуэньи, то ли фрейлины. То ли три в одном. И принцесса, и тётушка при этом выглядели растерянными - видимо, впервые званы на такое мероприятие. После меня сразу подошли юноши. Хант поклонился её высочеству, а потом радостно обратился ко мне:

- Филис! Не ожидал тебя увидеть так скоро.

- Я сама не ожидала, - рассмеялась я.

- Пойдём выбирать оружие? - кивнул Винсент в сторону двери в оружейную.

В этом мире, в котором давно не было больших войн, оружейное дело скорее было искусством. В том числе - магическим. В комнате висели на стенах и лежали на столах многочисленные украшенные резьбой пистоли, ружья, из которых некоторые стреляли обычными пулями, а некоторые - снарядами, созданными магами огненной стихии, как нам пояснили парни.

http://samlib.ru/img/e/ermakowa_s_g/theory_of_probabilitys/071291909466_image_0303.jpg

- Вы раньше стреляли когда-нибудь, принцесса? - спросила я.

Та отрицательно помотала головой, с интересом разглядывая разные предметы.

- Выбрала что-нибудь? - с насмешкой спросил меня принц.

- Мне хочется пострелять и из обычного, и из магического оружия, - сказала я.

- Обычное оружие я бы не рекомендовал для леди, - вмешался Хант, - у него отдача от выстрела. Это такой удар в плечо, когда ружьё стреляет.

- Значит, возьмём пистоль, - упорствовала я.

Для принцессы тоже взяли пистоль, только магический, без отдачи.

Мы все вместе спустились в большой тир, в устройстве которого для меня не было ничего нового. Единственно - в этом зале была магическая изоляция звука для наружного пространства. В прошлой жизни мне доводилось пострелять - и в тире, и при игре в пейнтбол. Так что я с интересом проследила за тем, как Хант заряжает свой пистоль, и повторила его действия. Винсент ещё показывал Маэлис, какой стороной к себе держать оружие, а мы с Хантом уже приготовились стрелять. На мой взгляд, мишени были расположены близковато к стреляющим.

- Начали? - задорно спросила я приятеля.

Тот усмехнулся, надел наушники и выстрелил первым. Тётушка, сопровождавшая принцессу, присела от страха. Принцесса - нет, его высочество успел предупредить её о громком звуке и снабдил наушниками.

Я вытянула руку, добилась отсутствия колебаний непривычного предмета, прицелилась и нажала на курок. То ли оружие немного "косило", то ли я, но в самый центр мишени я не попала. Рядом попала.

- Филис, - удивлённо протянул Хант, - да ты полна сюрпризов!

А у меня вид такой загадочный-загадочный...

Потом мы посмотрели, как стреляют Винсент и Маэлис. А посмотреть было на что. Огненные шарики при быстром движении воспринимались глазом как оранжевые лазерные лучи. И звук у них был тихим, и отдачи почти не было, и само оружие лёгкое. Я была в восхищении. Принцесса, правда, промазала мимо мишени, но всё равно, промазала она красиво. Я подошла к ней и помогла выправить руку с оружием. Показала на имеющуюся там мушку и научила целиться при её помощи. Не сваливать же всю заботу о принцессе на Винсента, ему тоже пострелять охота. Это вообще-то их мужской отдых. Поэтому, кстати, я старалась сейчас минимизировать своё общение с принцем - опасалась показаться навязчивой, хватит и того, что я сама пригласила его посидеть в парке, а потом сюда навязалась.

Принцесса сделала первый удачный выстрел, и... понеслось! Она стреляла и стреляла, с энтузиазмом оставляя чуть шипящие росчерки в воздухе, прожигая дыры в мишенях, словно они и были её личными неприятностями. Когда она, наконец, насытилась и положила магический пистоль на стол, Хант сказал:

- Мы с Винсентом обычно стреляем на спор, кто точнее отстреляет десять выстрелов из обычного оружия. Присоединишься к нам, Филис?

- А на что спорите?

- На деньги, - и Хант назвал довольно крупную для меня сумму.

- Нет, я, к сожалению, не могу позволить себе столько поставить, - с сожалением отказалась я.

- Можно я за вас поставлю, леди Кадней? - вмешалась принцесса.

- На кого ты поставишь, Маэлис? - уточнил у неё Винсент.

- На Филис.

- Ого, какое доверие! - улыбнулся мне принц.

- Не забудьте наушники надеть, все присутствующие, - напомнила я, не пожелав оставить тётушку совсем глухой.

Мы втроём встали каждый в своей кабине и приготовились.

- Командуйте, принцесса, - сказала я.

- Можете стрелять! - сразу дала отмашку та.

Первый выстрел я опять уложила чуть левее центра мишени. Так, с тобой всё ясно, пистоль. Значит...

В результате стрельбы победила я, хотя Винсент и пытался оспорить, утверждая, что у нас с ним ничья. Но большинство решило присудить победу мне. Парни раскошелились, и принцесса отдала мне половину своего выигрыша. Я не стала отказываться - вообще люблю делать приятно людям, желающим совершать добрые дела, и принимать их подарки.

Потом парни сказали, что они ещё собираются пойти пофехтовать на шпагах. Мы с принцессой переглянулись и заявили, что желаем на это посмотреть.

Когда в зал, где мы сидели на скамейке, вышли парни в фехтовальной экипировке и сделали несколько выпадов, я поняла одно: если бы я не была уже влюблена в принца, то влюбилась бы сейчас. Да, Хант тоже был хорош и силён, он тоже легко двигался, был точен и быстр в ударах, но Винсент был к тому ещё лёгок и изящен. И эта синеглазая зараза вдобавок явно красовалась перед нами, прекрасно понимая, какое впечатление производит.

http://samlib.ru/img/e/ermakowa_s_g/theory_of_probabilitys/08f3b7313b81f9fd441b1fc9aa1087609b.jpg

Мы не считали их касаний шпагами, но по их словам, с небольшим перевесом победил Хант.

- Всё равно, мой кузен - лучший! - заявила улыбающаяся принцесса.

Хант тут же поклонился ей, мол, не смею возражать.

- На сегодня программа исчерпана? - спросила я.

- Вообще-то мы после этого традиционно навещаем кухню и перекусываем там, - признался Винсент.

- Мы сегодня с вами, - решила я за нас с принцессой, - мы ведь тоже соревновались в стрельбе, потом вами любовались, вот и проголодались почти так же.

Кухня во дворце никогда не спала. Разве что, в такой час работали в основном пекари. Чай со свежайшим сладким пирогом, приготовленный, вообще-то, не для королевского стола, а для публики рангом пониже, пришёлся всем по вкусу. Особенно тётушке. Кажется, это был её самый светлый момент за весь вечер.

- В точности так же пекут в баронстве Оттлмей! - авторитетно возвестила она, уминая третий кусок.

По-моему, по своим покоям все расходились в таком же хорошем настроении, как я.

Горничная, которая разбудила меня по моему приказанию так же рано, как вчера, подала мне столик с завтраком и указала на стоящую среди блюдец синюю коробочку.

- Вам прислали от его величества, - с благоговением проговорила она.

"Бывало, он ещё в постеле, ему записочки несут" - опять мне вспомнился пушкинский Онегин. В коробочке обнаружилась подвеска на изящной цепочке средней длины - насыщенный тёмно-красный камень, ярко переливающийся гранями в обрамлении овальной рамки с вкраплением маленьких прозрачных камешков.

Беру приложенную открытку и читаю:

"С благодарностью за вчерашний вечер,

Король Дэмиус Третий, любящий отец своей дочери.

P.S. Вынужден попросить Вас, леди, не продавать этот кулон сразу же, иначе мне будет неловко перед её величеством, которая предрекла такой результат".

ГЛАВА 13

Жаргала сегодня было прямо не узнать. Бодренький, подвижный, в свежей рубашечке (видимо, в местном "Детском мире" отоварился, на его-то размер), глазки из-под век остро зыркают.

- Маг-целитель совершил чудо, и ты решил ещё век-другой пожить? - поддела я его после приветствия.

- Глупая Ольга с севера, целитель дал мне средство, которое само убьёт меня очень скоро, зато даёт силы в последние дни, - ворчливо отмахнулся Жаргал, - У нас нет времени на пустое, иди за мной.

Мы спустились в подвал, где помимо каких-то бочек и ящиков вперемешку стояли разного рода ларцы. Жаргал заглянул в один из них, потом во второй, и велел мне перетащить его на стоящий в углу столик. Тяжёлый, между прочим, хоть с виду и маленький. Что он, камней туда наложил? Оказалось - именно так, камней. И все они имели фиолетовый цвет разных тонов - от тёмного, почти чёрного, до синеватого или розоватого. Какие-то камни были необработанными кристаллами, другие сверкали отшлифованными гранями, третьи красовались в ювелирных изделиях. Некоторые камни были заряжены магической энергией, что придавало им большее сияние.

- Наша магия основана на ментальной магии. Ты знала, что твоё тело раньше принадлежало ментальному магу?

Я отрицательно покачала головой, впечатлённая открывшимся зрелищем.

- Ты ничего не знала, глупая Ольга! Мне придётся учить тебя с самого начала, - перекривил Жаргал свои морщины, - Фиолетовый - цвет потока магии менталистов. Камни, имеющие такой цвет, усиливают способности мага, и могут накапливать и концентрировать нужную нам энергию. Чем прочнее кристалл, тем он лучше подходит для этих целей. Поэтому самыми ценными для нас являются очень редкие фиолетовые сапфиры, рубины и гранаты. Дальше идут аметисты, топазы, александриты и другие полудрагоценные камни. Тут их много.

Жаргал показывал мне отдельные камни и учил различать их. Правда, некоторые драгоценные кристаллы можно было отличить по виду только ювелиру, вооружённому специальным прибором, но в целом у меня кое-что в голове отложилось.

- Подбери себе перстень и носи его постоянно, - сказал мне старик.

Как завороженная, я перебирала сокровища, любуясь ими. Наконец, выбрала перстенёк, который подошёл мне по размеру. Жаргал посмотрел и одобрительно кивнул. Сам же он достал из ларца нечто странное - поделку фрукта гранат в натуральную величину, у которого как бы был отломлен кусочек и его нутро переливалось "зёрнышками". Фиолетового, разумеется, цвета. К этой штуке крепился золотистый шнурок в виде петли. Это сильно напоминало ёлочную игрушку, если бы ёлка была установлена в доме богатого арабского шейха.

http://samlib.ru/img/e/ermakowa_s_g/theory_of_probabilitys/10946905.jpg

После этого я отнесла ларец на место и мы поднялись в комнату с "партой" и подушкой посреди ковра. Сегодня в комнату сквозь окна светило яркое солнце и было видно, что всё здесь очень старое и ветхое. Я уселась за стол, а старик - на свою излюбленную подушечку.

- Скажи, Жаргал, как и почему мы можем видеть будущее? - задала я главный, как мне казалось, вопрос, относящийся к моему дару.

- Мы не можем видеть будущее, потому что будущего нет! Сама подумай - как можно видеть то, что сейчас не существует, глупая Ольга?

- Но я же своими глазами видела нашего магистра, как он идёт по площади, - обиженно возразила я.

- Мы можем видеть лишь вероятности будущего, которые могут наступить, а могут и нет. Именно вероятности. Не предопределённость, но и не возможности. Нечто среднее. Чем дальше по времени событие, которое мы хотим увидеть, чем больше в пути к нему участвует людей, тем вероятность ближе к понятию "возможность". А вот если мы видим, например, природное явление, такое, как землетрясение, то наша вероятность почти равна понятию "предопределённость". Потому что тут человеческая воля не в силах помешать событию. Ещё раз говорю - воля человека может менять вероятности. Понятно?

А я вдруг вспомнила вычитанную когда-то фразу: "Претензии на злую судьбу не принимаются. Не потому, что некому их предъявлять, а потому, что высшие силы за человеческий фактор не отвечают. Это для них форс-мажор".

- И всё-таки, Жаргал, вот давай разберём тот случай с моим видением. Не будем рассматривать котёнка, который в момент моего испытания уже родился и кормился от своей мамы-кошки. Возьмём магистра-алхимика. Ведь я увидела его идущим по площади, а он и должен был там идти на следующий день, именно так, как я увидела. Но ведь это зависело от его воли, от воли человека. Так как я это сделала?

- Ты смогла это увидеть потому, что то событие было уже им запланировано, или же было обусловлено планами либо привычками других людей. Наша магия может проникать в эти планы, в мысли людей, и анализировать их. А маг вероятностей, входя в транс, заставляет магию выдать нам выжимку из всего этого анализа в связи с задаваемым вопросом. Понятно?

- Почему же тогда мы можем увидеть землетрясение, если никто из людей его не планирует?

- Потому что оно запланировано самой природой и её законами. Или ты думаешь, что человек - это не часть природы?

В моей жизни ещё не было более интересного и захватывающего урока. Я буквально кожей впитывала в себя те откровения, которые выдавал мне Жаргал. Те, которые стоили ему многовековых наблюдений и осмыслений. Те, которые он теперь в итоговой форме преподносил мне словно на блюдечке.

Я даже почувствовала укол совести за то, что собираюсь обмануть умирающего старика, не дать ему отнять чужую молодую жизнь. Однако долго я раздумывать над этим не стала, потому что однажды уже всё продумала, взвесила и приняла решение.

Пришла служанка из дворца, принесла нам обед на две персоны - оказалось, мой помощник Лидон Петрик обо мне позаботился и нагрузил служанку порцией и для меня. Нет, точно надо его как-то отблагодарить. Хоть работа у него пока и не пыльная, но мне он помогает так, как надо.

Когда очередь дошла до десерта и служанка подала нам чай, мы открыли крышки маленьких серебряных блюдец. Там лежали очень аппетитные пирожные, по одному для нас с Жаргалом. Каждое пирожное было украшено вишенкой на верхушке. Пока я наслаждалась предвкушением, этот старик съел свою вишенку, а потом - цап! - схватил и кинул себе в рот и вторую вишенку. С моего пирожного! И ещё гнусно так ухмыльнулся, глядя мне прямо в глаза.

- Поменьше зевай, глупая Ольга с севера.

Старый хрыч! Так обидно было, будто надо мной надругались. Я даже пирожное своё есть отказалась, и от этого стало ещё обиднее. Ну погоди же, сейчас я придумаю, как тебе отомстить. Значит, любишь вишенки? Придумала! Только это, да ещё взгляд на моё новое приобретение - перстенёк с фиолетовым сапфиром - и помог мне забыть нанесённую обиду. На время, до осуществления моей мести.

После обеда Жаргал сказал, что мы начнём учиться делать расчёты. Прямо всё как в академии - с утра теория, после обеда практика. Всё-таки понабрался премудрости за свою долгую жизнь этот бывший полудикий воин, вполне на магистра тянет.

- Садись за стол и пиши, - скомандовал Жаргал.

Он стал диктовать мне какую-то тарабарщину, которую я никак не могла запомнить на слух и переспрашивала его на каждом слоге, несказанно его зля этим. Выяснилось, что это было заклинание для концентрации мысли и вхождения в особый транс с этой концентрацией. Я испугалась - помнится, господин ректор читал заклинания очень долго, и я тут сама посинею, что твои кристаллы, пока всё запишу. Но нет, всё оказалось проще - заклинание было не длинным.

- Твой ректор, вероятно, просто повторял заклинание много раз, чтобы ты не теряла ритм твоей мысли. На самом деле действует это заклинание один раз, а дальше ты можешь произносить любые слова или звуки, главное, чтобы твои мысли имели выраженный структурный ритм.

- Например, читать стихи?

- Да, хорошо знакомые тебе стихи подойдут, если у них ритм не сбивчивый.

- А ты сам тоже стихи читаешь?

- Сейчас увидишь.

Жаргал согнал меня со стула, достал большой лист бумаги, который легко закрепился на столешнице подвижными плоскими рамками. На левое запястье он надел петлю с игрушкой-гранатом, в правую взял обычный карандаш, прикрыл глаза и стал произносить заклинание. А потом он запел.

Я даже не поверила, что те низкие вибрирующие звуки доносятся из его горла. До мурашек по коже. Я стояла рядом и завороженно смотрела, как его правая рука начинает двигаться, чертит круг и наполняет его каракулями. Два радиальных отрезка, как и у меня, разделили круг на два сегмента, только один из них был большой, а второй совсем маленький. Две вероятности - поняла я, и одна из них гораздо более вероятна, если будет простительна такая тавтология. Сеанс длился совсем недолго, и всё равно старик выглядел после него уставшим. Уставшим, но отчего-то очень довольным. Что именно он рассчитывал и что видел, он мне не сказал. Ну да это не моё дело.

Потом он отправил за парту меня и протянул мне гранат. Я сделала всё, как делал он - нацепила тяжёлую драгоценную игрушку на левую руку, заправила лист в столешницу и взяла в руки карандаш.

- Сосредоточься на своём вопросе, - велел старик, усевшийся на подушку.

Я уже знала, что буду спрашивать. Эта мысль свербила меня ещё с самого первого ужина в малой королевской столовой. Я вызвала свой поток магии, окутала им лист и кисть правой руки и обнаружила, что из игрушечного драгоценного граната тянется дополнительное облачко, уплотняя мой поток. С трудом я смогла отвлечься от этого зрелища и и сконцентрироваться на своём вопросе - всё-таки не привыкла я ещё ко всем этим чудесам.

Жаргал начал произносить заклинание, а я стала вполголоса читать на родном языке стихи, где особый ритм задавало последнее слово в каждой строчке, и которые хорошо помнила.

Я сегодня влюблена в город.

Он притих перед дождём утром.

Вот такой он мне сейчас дорог,

Погружённым сам в себя, Буддой.

Он не выпил своего кофе,

И не сел ещё за руль, в массе.

Ещё чист его дорог профиль,

Он славянской на часок расы.

Так бывает у меня редко:

Хоть на час найти любить повод.

Я заставкою окна – веткой

Заслоняюсь от тебя, город.

Под эти строфы перед моими глазами постепенно проявлялась картина.

Поля со следами убранных зерновых, трясущаяся подо мной телега с лошадью движутся по грунтовой дороге между этих полей, несколько человек, сидящих на телеге, и среди них - беременая женщина. Женщина стонет и сообщает, что ей уже пришёл час родить ребёнка. Злой мужик оборачивается к ней с козел и говорит, что его и остальных пассажиров ждут на праздник рукомесленниц, и что им некогда возиться с роженицей, которая и сама байстрючка каднеевская, и ребёнка прижила неизвестно от кого. Не смогла дотерпеть, пока они приедут в Ломанку, так пусть немедленно освобождает телегу и не задерживает их, а потом добирается до Ломанки, как знает - может, подберёт кто-то другой.

Несчастная женщина с трудом сползла с телеги и, согнувшись, прошла прямо в поле. Моё видение моргнуло. Я увидела ту же женщину, рядом с тем же местом. Мёртвую. А возле её руки громко плачет лежащий на подстеленной тряпице ребёнок. Мальчик.

Видение закончилось, я обрела обычное зрение, но тут всё у меня перед глазами сильно закружилось. Я попыталась ухватиться обеими руками за стол, чтобы не упасть, но он был лёгким, и я повалила его вместе с собой на бок.

- Глупая, глупая, глупая Ольга! - где-то кричал Жаргал, пока я пережидала головокружение, лёжа на полу, - Зачем ты смотрела так далеко во времени? Куда ты полезла, слабая неумеха? Зачем так много людей сразу? Ты что, магистр? Ты что, богатырь-воин? Твой ум совсем короток, как хвостик полевой мыши!

- Хватит кричать, Жаргал, - разлепила я, наконец, губы, - Лучше налей мне чаю.

- Чаю ей налей, нашла прислужника, молодого да проворного. С таким обучением мне никаких сил продержаться до обмена душ не хватит, - ворчал Жаргал, удаляясь в кухню и как-то особо злобно пристукивая клюкой по полу.

Я кое-как собрала себя в кучку и поднялась с пола. Постояла, потом смогла поднять парту. Поплелась за ушедшим стариканом. Тот, молча насупившись, сидел за столом и пил чай. А мне не налил, гад лысый. Ладно, я не гордая. Налила сама, плюхнулась на стул и подвинула к себе так кстати несъеденное за обедом пирожное.

- Ответ на твой вопрос только один, - сказал Жаргал, видимо, немного оттаяв, - Ты сама-то поняла?

- Я всё поняла. Спасибо, что помог получить мне его. Это очень важно, будет спасена как минимум одна жизнь.

- Доела? Проваливай, спасительница жизней. К завтрашнему дню чтобы выучила заклинание наизусть.

У себя в комнате я предупредила горничную:

- До ужина меня не беспокоить, в случае пожара выносить в первую очередь.

И провалилась в сон, успев понадеяться, что фразу про пожар она не сочла предсказанием. А то раздуют тут свой пожар, в переносном смысле.

На ужин я пришла, уже почти оклемавшись. Не до конца, но - почти.

- Ваше величество, вы, оказывается, не единственный, кто сделал сегодня леди Кадней дорогой подарок, - съехидничала сестрица королевы.

Я даже не сразу поняла, про что она, и удивлённо на неё воззрилась, а потом заметила взгляды всех сотрапезников на свою правую руку.

- А, это... - покрутила я кистью, ловя отражение люстры фиолетовым камнем, - Жаргал дал, велел носить как амулет-накопитель.

После ужина принц спросил меня с обаятельной улыбкой:

- В парк, на лавочку?

- Ох, Винсент... Мне жаль, но я должна выучить заклинание, иначе Жаргал меня завтра сожрёт с потрохами. А там такая тарабарщина, что я, боюсь, до полуночи промучаюсь, пока всё наизусть запомню.

- Ладно, удачи тебе в этом многотрудном деле - ничуть не расстроился с виду его высочество и прибавил шаг, оставляя меня идти по коридору в одиночестве в сторону лестницы на свой этаж.

Мне хотелось заплакать - вдруг он сейчас пойдёт к той девице, которая его браслет обронила, и повод есть хороший - цацку отдать... Но приходилось выбирать - либо я учусь всерьёз, набирая максимум тех знаний, что может дать мне Жаргал в эти оставшиеся ему дни, либо я повторяю судьбу Филис, которая однажды выбрала общество принца и в результате потеряла всё. Нет уж, мне нужно твёрдо состояться, и только тогда я могу надеяться всерьёз увлечь принца. В крайнем случае - подмигнула я самой себе мысленно - моя магия будет мне в помощь.

Стукнула в дверь к Петрику, выслушала отчёт и пару незначительных сплетен, где самой обсуждаемой был сегодняшний подарок мне от его величества, поблагодарила за отправленный обед.

- Господин Петрик, принесите мне конверт и бумагу для письма. Потом заберёте и отправите. И ещё - назавтра нам к обеду отправьте, пожалуйста, особый десерт...

"Здравствуйте, дорогие родные.

Отец и матушка, это письмо только для вас. Сестрицам то, что я напишу, знать не надобно.

Занимаясь своей магией, я увидела такую вероятность:

Ваш отец, папенька, в своё время нагулял на стороне ребёнка, девочку. Сейчас она взрослая женщина, из крестьян, и сама ожидает дитя. В день празднования рукомесленниц по дороге к деревне Ломанка она будет ехать на телеге через поля, судя по солнцу, с восточной стороны. Там она сойдёт с телеги и родит ребёнка прямо в поле, и сможет немного обиходить его, а после умрёт. И эта несчастная женщина и её дитя - не чужие вам, а сводная сестра и племянник. Я думаю, вы должны спасти хотя бы этого ребёнка, если не сможете разыскать и уберечь от родов в холодном поле его мать. Она, к сожалению, в любом случае не выживет. Матушка может заранее сказаться беременной, и этого мальчика вы сможете объявить своим собственным сыном. Внешне он будет похож на всех Каднеев, такой же курносый, как мы с сестрицами. Тем вы и сбережёте невинную жизнь, и род баронов Кадней ещё долго не угаснет.

Я написала вам всё, что узнала, чтобы ваши поиски могли осуществиться.

Остаюсь любящей вас, ваша дочь Филис".

А ещё спасибо королеве - подумала я - хоть она и не предрекала такого результата своих язвительных слов.

Ладно, где там моя бумажка с заклинанием...

ГЛАВА 14

- Жаргал, я тут подумала... только ты не ругайся на меня, как обычно! Так вот, тебе не кажется, что мы, маги вероятностей - на самом деле самые могущественные в мире люди?

Старик как-то странно затрясся. Ой, мамочки, это у него стремительно развившийся Альцгеймер, что ли? А я так мало узнала!

- И-и-и-и, насмешила меня, - вымолвил, наконец, дед и перестал трястись, - В чём ты увидела своё могущество, Ольга с севера?

- Так ведь мы меняем действительность, мы способны её подстраивать под нужный результат!

- Все люди на свете только этим и заняты, с разным успехом.

- Да, но мы-то почти точно знаем, что нужно сделать!

- Ну да, маги вероятностей имеют свой дар, свою магическую силу предвидения. Не меньше, но и не больше. Почему ты думаешь, что твоё могущество больше, чем у мага-целителя, который избавляет от смерти многих людей, или чем у стихийного мага, способного разметать к шайтану целый вражеский лагерь, или чем у нашего короля, повелевающего своими подданными?

- Никто больше не умеет менять своей магией то, что предопределено, - упрямо насупилась я, - только мы.

- Ты вчера делала свой расчёт. Потом сказала, что это спасёт кому-то жизнь. Это ты сама спасёшь ту жизнь?

- Нет, я написала письму тому, кто может это сделать.

- Вот именно, Ольга, вот именно! Менять то, что предопределено, может любой дурак! Да и даже если это сделаешь ты сама, разве ты при этом будешь действовать своей особой магией? Нет, и ещё раз нет! Ты будешь действовать так, как и обычный человек, не маг. Или, допустим, ты рассчитаешь вероятность для другого мага, и он для нужного результата применит магию - он что, применит магию вероятностей? Нет, он применит собственную, другую магию. Разве можно считать все эти воздействия на действительность частью нашей магии? Так что не обольщайся - наша с тобой магия заканчивается только предсказанием на основе расчёта вероятностей. А воздействия на реальность происходят уже без неё.

Однако, могу сказать тебе в утешение - единственная предсказательская магия, которая может существовать в мире, это магия вероятностей. Все остальные гадатели и прорицатели, утверждающие, что они видят будущее, либо шарлатаны, либо сумасшедшие. Да, кому-то может присниться вещий сон, кто-то погадает на картах или по куриным косточкам, но угадать он сможет только случайно, либо сделать вывод из того, что ему уже известно или подсознательно чувствуется.

Так вот и рушатся замки из иллюзий. Жаргал по клочкам разнёс мою начавшую нарождаться теорию, что я - чуть ли не диктатор реальности. Ха-ха три раза.

- Жаргал, твой опыт для меня бесценен, - вырвалось у меня, - Без тебя я бы тыкалась во все ошибки, как слепой щенок. И ещё - я думаю, что этот твой опыт не должен пропасть и во мне. Нужно составить учебник, вдруг когда-нибудь появятся ещё маги вероятностей?

- Ну-ну, составь свой учебник. Который, скорее всего, никого научить ничему не сможет, - хихикнул старикан, - ведь для появления мага вероятностей нужно перемещение другой души в тело мага-металиста.

Я раскрыла рот, чтобы задать новый вопрос, первый из множества появившихся, но потом захлопнула его. Сначала мне нужно всё обдумать самой. Да и опасно было в разговоре с Жаргалом становиться на скользкую тему артефакта обмена душ.

После лекции нам, как и вчера, принесли обед. Пока мы ели основное блюдо, я с затаённым ожиданием приготовилась осуществить свою задуманную месть Жаргалу за вчерашнее поедание вишенки с моего пирожного. И вот настала минула, когда служанка стала подавать десерт.

- Эй, креманка моя, твой десерт вот, на блюдце лежит! - вскричала я, глядя, как старик шустро выхватил из рук служанки серебряную вазочку-креманку, закрытую крышкой.

- А мне этот больше приглянулся, - нагло заявил Жаргал, даже не открывая вазочку.

- Гадский старикашка, - прошипела я, подвигая к себе блюдце и открывая находящийся там кусочек обычного сладкого пирога.

Ну а Жаргал с удовольствием открыл креманку, наполненную одними вишенками, и стал демонстративно их поедать, причмокивая. То есть делал то, что собиралась делать сегодня я.

- Ты знал! - осенило меня, - Вчера ты рассчитывал какую-то простую вероятность, ещё довольный такой после этого сидел...

- Ну а почему бы мне было и не рассчитать, если у тебя на лице было написано, что ты что-то задумала? - хихикнул старик.

Я поняла, что в сравнении с этим многовековым монстром я - просто младенец. Он переиграет меня, что бы я ни придумала. Ладно. Главное, чтобы не переиграл в главном.

- Вчера я пережила от тебя обиду, потому что ты мне перстень подарил. А сегодня как? Мне, между прочим, надо небольшие подарочки сделать моей горничной и помощнику. А денег у меня мало.

Жаргал молчал, будто и не слышал. Ах, да, я ж ничего не спросила, только намекнула.

- Можно я для них выберу что-нибудь недорогое из твоих запасов? Чтобы как-то пережить поедание моих вишенок.

- Посмотри в красном ларце, в углу. Там лом всякий, - разрешил он.

Я спустилась в подвал, нашла ларец и осмотрела содержимое. Сломанные браслеты, порванные бусы, непарные серьги... Я выбрала золотую цепочку со сломанным не открывающимся замочком для горничной, которую и так можно было надеть через голову, а для Петрика - пару некрупных жемчужин с рассыпавшихся бус. Вышла, показала Жаргалу. Он лишь взглянул равнодушно. Ну да, стоя на пороге вечности, и я так же смотрела бы.

До вечера Жаргал заставил меня практиковаться в расчёте вероятностей для самых близких по времени и незначительных событий, заодно проверил, как я запомнила заклинание и немного выправил его произношение. Он сказал, что даже от таких простых упражнений я бы устала гораздо больше, не будь у меня подспорья в виде висящего на руке граната. Всё-таки довольно энергозатратная у нас с ним магия. Обычные менталисты гораздо легче магичат.

- Когда выучишься и будешь рассчитывать вероятности для других людей за вознаграждение, старайся делать это редко. И чтобы самой здоровьем не пострадать, и чтобы ценили больше, - напутствовал меня мой мудрый учитель, - Бесплатно не рассчитывай, а то потом не отобьёшься от страждущих, а всех несчастных не облагодетельствуешь, только сама загнёшься.

Во дворце я выдала вознаграждения своим немногочисленным подчинённым за беспорочную службу. Петрику посоветовала сделать из жемчужин запонки, с чем он радостно согласился. Вот уеду я из дворца, я вся королевская канцелярия ещё долго будет меня помнить, глядя на пертиковы запонки. Горничная тоже была довольна и горячо благодарила меня за щедрость.

За ужином я нажаловалась их величествам на Жаргала, рассказав историю с вишенками, чем очень повеселила всю компанию.

- Ох, не могу, - отдувался от смеха толстый муж сестры короля, - Расскажу эту историю на ближайшем приёме.

После ужина я с надеждой посмотрела на Винсента. И он оправдал эту надежду.

- Заклинания или парк и скамейка? - спросил принц.

- Скамейка, - обрадованно ответила я.

- Ты опасная женщина, Филис, - сказал со смешком его высочество, когда мы сидели в парке, - Вызвать у тебя желание мстить просто страшно. Не все же могут предусмотреть твой ход, как Жаргал.

- Не ты ли, Винсент, отмечал наличие у меня доброго нрава? - прищурилась я с улыбкой, - Не бойся, я гуманна и склонна к прощению. И потом, Жаргал мне очень убедительно доказал сегодня, что наша с ним магия практически не даёт никаких преимуществ в сравнении с другими влиятельными людьми или магами.

Мы с удовольствием болтали с Винсентом обо всём, что придёт в голову и лучше узнавали друг друга. Так, например, я узнала, что Хант - сын одного из дворцовых гвардейцев, он немного постарше, и его обучение в академии специально задержали, чтобы отправить туда вместе с принцем. Раньше принц был знаком с Хантом лишь шапочно, а когда у его высочества был выявлен дар, они стали общаться больше. А вот Барис, оказывается, сын одного из работников тайной службы из провинции, и его тоже приставили к его высочеству, специально блюсти интересы короны. Что не помешало этой троице искренне сдружиться.

Ни поцелуев, ни чего-то большего у нас с Винсентом больше не было. Возможно, он имел какие-то связи с другими девицами, но мне никто из них не докучал. Да и когда бы им? Я ведь, как неуловимый Джо, в дворцовых коридорах мелькала лишь изредка. Я старалась не думать обо всём этом, чтобы лишний раз не расстраиваться.

Так промелькнул месяц, такой насыщенный и одновременно такой стремительный для меня. Я с тревогой замечала, как истаивал Жалгал, хотя раньше казалось - куда ещё больше... По его лицу стали периодически пробегать словно бы судороги - сперва редко, а потом всё чаще. Он отвечал на мои вопросы и сам рассказывал о том, что считал важным передать мне. Вероятности он больше не рассчитывал, в моём присутствии, во всяком случае. И я, и он понимали - его конец очень близок.

Однажды Петрик предупредил меня о грандиозном намечающемся через декаду событии - очередной годовщине коронации его величества, и по этому случаю будет дан бал, на который король всегда приглашает всех вассалов, дававших ему присягу. Это государственный праздник, поэтому сначала всё будет немного официально. Дворцовая челядь уже вовсю готовится, про придворных и говорить нечего. Петрик посоветовал мне безотлагательно обратиться к портному для пошива бального платья, потому что в последние несколько дней перед балом свободных портных в столице я не найду.

В тот же вечер я спросила Винсента, могу ли я пропустить это событие, но принц сказал:

- Думаю, так будет невежливо с твоей стороны, это заметят, ведь ты сейчас близка к семье его величества. К тому же я надеялся, что ты составишь мне пару на этом балу.

Я поняла - Золушка обречена попасть на бал. Я могу что-то придумать, чтобы не присутствовать, но когда сам принц приглашает, не пошла бы только... не я, в общем. Вот только кто та фея-крёстная, которая поможет, если не с каретой, то хотя бы с платьем? Кто-кто... Один у меня фей, других не видно. Всем феям фей.

- Жаргал, дай денег, а? Мне только на платье для бала.

- Сходишь на этот свой бал и закончим обучение, ты отдашь мне артефакт, - припечатал старик, - выдавая мне местные тугрики.

- Я отдам лишнее, если от этих денег что-то останется, - зачем-то сказала я, опустив голову.

- С собой в степь не унесу, - проворчал маг.

Совесть кольнула меня снова - я только всё брала и брала, но отдавать то, что он так ждёт, не собиралась, а ведь Жаргал верил мне и моей клятве. И если обучение я расценивала не только как свою личную, но общественную и государственную надобность, и оправдывала этим свой обман, то вот эти деньги туда никак не входили.

С разрешения учителя я рассчитала вероятности, чтобы увидеть, как мне пошить прекрасное платье. В итоге я знала, каким оно будет и имя портного, который его создаст за оставшиеся до бала дни.

С этого дня мои мысли занимали, с одной стороны, последние крохи учёбы с жалостью к умирающему Жаргалу, а с другой стороны - предстоящее волнующее событие. Всё-таки на королевский бал я была приглашена в первый раз за обе свои жизни.

ИНТЕРЛЮДИЯ

- Не спишь ещё, Жаргал?

- Входи, ясноглазый Дэмиус, я знал, что ты придёшь сегодня, чтобы получить обещанный расчёт вероятностей. Я готов найти для тебя ответы.

Ясноглазый... Так его не называли с детства. Теперь только Жаргал знает его прозвище, остальные либо умерли, либо давно не помнят об этом.

- Твоя ученица сказала, что ты можешь умереть через несколько дней и что ты слабеешь на глазах.

- Ученица... Способная девочка. Она очень наивна, хотя душа её и постарше, чем она сама выглядит. Не обижай её, ясноглазый Дэмиус.

- Не могу обещать, Жаргал, это зависит от того, что ты мне расскажешь сегодня.

- Каков твой вопрос для расчёта вероятностей?

- Трудно сформулировать чётко. Ты уходишь, а другому магу ещё долго учиться в академии. Мне придётся спросить тебя сразу о большом. Сейчас моя дочь, принцесса Маэлис, готова выйти замуж. Но кандидатуру мужа для неё я точно не выбрал. Она желает стать женой принца Чарджинии, и я бы с радостью отдал её за него, но...

- Говори свои сомнения.

- Душа у меня не спокойна за будущее страны. Если ничего не менять и пустить всё на самотёк, то следующим королём после меня станет мой племянник Винсент.

- Разве не этого ожидают все твои подданные?

- Пока что Винсент не повзрослел и я не вижу, какой из него будет король. Ребячится, браслеты одинаковые для соблазнённых девиц придумал, чтобы бахвалиться. Глупость это и самолюбие сверх меры. Без охоты посещает совещания Совета.

- Как будто ты посещал их с охотой в его возрасте.

- Да, но мой отец имел возможность дождаться, пока я стану гораздо старше, женюсь, заведу собственных детей и буду серьёзен в государственных делах.

- Ты тоже ещё не стар.

- В том-то и дело, что решать надо именно сейчас - либо на трон после меня взойдёт Винсент, либо... Моя дочь Маэлис и её муж станут принц-регентами при их ребёнке, а для этого нужно выдать Маэлис не за границу, а за нашего подданного, за герцога Тонлея.

- Тогда королевская династия сменит фамилию.

- Да. Мне, конечно, не хочется этого. Да и Маэлис желает выйти за принца Чарджинии, а не за герцога, который намного старше её. Но, знаешь, моя жена постоянно говорит о необходимости оставить трон нашему внуку, даже если он станет носить фамилию Тонлей, и меня, в свою очередь, мучают сомнения. Закон позволяет мне самому назначить наследника.

А ещё нужно помнить, что Винсент - маг, и проживёт очень долго. Соответственно, и править будет долго. И если станет совершать ошибки, то следующее поколение ещё не скоро придёт ему на смену, чтобы их исправить. Важно также, кто будет его женой. Этот оболтус влюбился, по-моему, в твою ученицу, Филис, я заметил, как он на неё смотрит, пока она не видит. А она не очень-то ему подходит в жёны по происхождению. Да и то, что она маг, говорит о том, что они за время долгой супружеской жизни могут надоесть друг другу, а в королевской семье разводы недопустимы.

За этим я и пришёл к тебе - узнать, какое будущее престола мне сейчас надо выбрать.

- Жди.

Король смотрел, как Жаргал привычно заправляет большой лист, надевает свой амулет на руку, потом читает заклинание и поёт. Всё это уже не впервые происходит на его глазах, но сейчас - в последний раз. Больше он не услышит этих низких вибрирующих звуков. Король неслышно, чтобы не мешать магу, прошёлся по комнате. Сесть здесь было не на что, единственный стул занял Жаргал, никогда не приглашавший присесть своих посетителей во время ожидания. Дэмиус осматривал лежащие на полках хорошо знакомые старые предметы, когда его взгляд наткнулся на что-то новенькое. Свёрнутый в трубочку лист старого пергамента. Король взял и развернул его, а когда начал осознавать написанное там, был поражён до глубины души.

"Чтобы активировать артефакт обмена душ, нужно... "

ГЛАВА 15

Всё свободное время до бала я мучила Петрика, заставляя его разучивать со мной бальные танцы. За пару дней до события отправила его к портному по указанному мной адресу, дабы тот портной, немедленно идя ко мне, захватил с собой синее бальное платье с вышивкой и жемчугом, которое накануне отказались забирать родители некоей юной маркизы.

Означенный портной, пришедший в сопровождении пары помощниц, был чрезвычайно зол.

- У меня совершенно нет времени ходить по заказчицам, когда до королевского бала остаются считанные часы! - истерил он, заламывая руки, - Я не успею пошить нового платья, а это точно вам не подойдёт!

- Почему вы думаете, что не подойдёт, господин Дуттик?

- Оно пошито на девицу с тонким станом, но ткань - синего цвета. Я предупреждал маркизу Вугток, что девицам не пристало выбирать такой тёмный цвет для бала, но она настаивала. А после, когда платье уже было пошито, оказалось, что её и на бал-то не ведут. Мой труд оплачен, но выброшен как негодный, и кто теперь вернёт мне моё душевное спокойствие, я спрашиваю?

- Я верну вам его, господин Дуттик. Давайте ваше платье, я пойду в нём на королевский бал.

- Тут надо немного ушить, тут расставить, - деловито осматривал меня портной через некоторое время, быстро делая пометки тонким кусочком мыла прямо по ткани, - Однако что же делать, вы ведь тоже юны, леди Кадней.

Вообще-то мне в самый раз такой цвет, всё-таки с учётом прежней жизни я давно не девица, а уже вдовица.

- Найдите ленту нежного голубого цвета, и обвяжите ею платье, как символ моей молодости. Всё это не займёт много времени у вашей мастерской.

http://samlib.ru/img/e/ermakowa_s_g/theory_of_probabilitys/11cfc1bb624a97e41c--pretty-dresses-beautiful-dresses.jpg

Утром того дня, когда был назначен бал, я обнаружила Жаргала полулежащим в постели. Почти всё его тельце умещалось на большой подушке, прислонённой к изголовью кровати. Он велел мне сесть за небольшой столик, который стоял в изножии кровати, так, что ему не пришлось поворачивать даже голову, чтобы говорить со мной.

- Слушай меня, Ольга с севера, моя единственная ученица. Больше я не смогу тебя учить, да и передал тебе уже почти всё, что помнил сам. Вчера ко мне приходил король и я рассчитал для него вероятности. То, что я увидел, касается и тебя. По одной из этих вероятностей принцесса Маэлис выходит замуж за герцога Тонлея, рожает от него детей и они с мужем становятся принц-регентами при их ребёнке. Вот только пол ещё даже не зачатых детей расчёту вероятностей не поддаётся. В любом случае, в этой вероятнояти королевская династия Гилбрейт перестаёт существовать, а будет новая династия Тонлей или другая - неважно. Но также в этой вероятности принц Винсент женится на тебе, как на Филис Кадней.

Вторая вероятность - Маэлис отдадут замуж за принца Чарджинии, а Винсент одновременно с этим обручится с принцессой Хидейры, которой сейчас исполнилось двенадцать лет. Тогда его объявят наследником престола и когда-то он женится на той принцессе, а потом станет королём нашей страны. Его первая жена долго не проживёт, она слаба здоровьем, но в любом случае, тебя я рядом с ним больше не увидел.

Решение - которую из этих вероятностей выбрать - примет король, и только он. Не ты. Тебе я рассказал, чтобы ты знала и не пыталась рассчитать то, что уже рассчитал я, истратив на это свои последние силы.

Я сглотнула ком, вставший в горле.

- Спасибо, Жаргал.

- Не благодари. Веселись сегодня на балу, Ольга. А ночью после бала ты принесёшь мне и откроешь свою шкатулку. Иди.

Собираясь к балу, одеваясь и причёсываясь при помощи горничной, я пыталась поставить себя на место его величества - что он выберет? И отвечала себе, что для меня лично перевесил бы такой маленький пустячок, как неизвестность, будет ли у Маэлис сын или только дочь, одна или несколько. То ли я (Дэмиус Третий) смогу при жизни воспитать своего внука как будущего короля, то ли оставлю страну на совершенно неопределённое для меня будущее, на правнуков с какими-то неизвестными фамилиями. В то самое время, как уже есть достойный молодой человек, мой племянник, носящий мою фамилию, и который вполне способен будет править страной, стоит его только немного обучить этому. Не сбрасывала бы я при этом со счетов и личное счастье своей дочери Маэлис, которую я люблю не меньше, чем страну. Счастье же какой-то там Филис Кадней для меня вообще не имело бы значения.

Да, я бы выбрала эту вероятность, с королём Винсентом. Но что выберет его величество? Мне, не будем лукавить, хотелось бы стать женой Винсента Гилбрейта, и при этом становиться королевой я совсем не мечтаю. Способна ли я как-нибудь повлиять на нашего короля, чтобы он выбрал первую вероятность? Забыть заплаканные глаза Маэлис, не думать о будущем государства и наслаждаться собственным счастьем? Увы, не способна, Жаргал так сказал, а он всегда знает, что говорит. А ещё он посоветовал мне веселиться сегодня. Словно знает, что на личное счастье мне отпущено не так много времени. Одно дело любить юного и свободного принца Винсента, и другое - будущего короля Винсента Первого, обручённого с принцессой другой страны.

Сердце заныло в плохом предчувствии. Да как они вообще тут живут, с такими порядками? Когда брак по любви - скорее исключение, чем правило. Когда "разрешённая" любовь становится чем-то невероятно возвышенным, оттого что редкая, и чем-то низменным, когда она "запретная"? Внутри меня одновременно с этим возникало чувство протеста - я обязательно что-нибудь придумаю, я буду счастлива. В конце концов, Жаргал сам говорил мне, что воля человека может изменить любую вероятность.

Моя пока ещё разрешённая и возвышенная любовь постучалась в дверь моих комнат. Время выходить.

- Филис, ты обворожительна! От тебя совершенно невозможно оторвать взгляд.

- Вы тоже бесподобны, ваше высочество.

Наши наряды выглядели парными - Винсент был одет в тёмно-синий костюм с вышивкой и узким голубым кантом, кое-где по полу сюртука и обшлагам украшенным мелким жемчугом. Словно мы знали и специально оделись так, заявляя всем о нашем некоем союзе.

В огромный бальный зал, ярко освещённый многочисленными люстрами, мы вошли самой первой официально объявляемой парой. По стеночкам уже стояли те придворные, которые не являлись прямыми вассалами короля, но жили во дворце, и только поэтому присутствовали на балу. Как, к примеру, сёстры короля и королевы с мужьями, фрейлины, или королевский секретарь, господин Шаддок.

- Его высочество принц Винсент Гилбрейт со спутницей, леди Филис Кадней!

Торжественная музыка и наш размеренный шаг. Я немного пониже Винсента, легко опираюсь на его руку. Знаю - мы смотримся потрясающе. В моей прошлой жизни такую картинку многие люди вырезали бы из журнала и любовались. Или использовали бы наше фото для обложки романтических книг о прекрасных принцах и принцессах.

Его королевское величество при всём параде стоял на возвышении у дальней стены зала и являл собой монументальный гарант процветания страны, его мирной и благополучной, наполненной незыблемыми традициями жизни. Такого короля Дэмиуса Третьего я ещё не видела. Он был серьёзен и холоден, смотрел только на Винсента. Словно на того - кольнуло в моём сердце - кто когда-то будет сам так же стоять на его месте.

Винсент поклонился королю, я присела в низком реверансе и так прослушала подтверждение вассальной клятвы главы герцогства Гилбрейт.

- Благодарю за верность, - произнёс король в ответ, после чего я смогла подняться и мы отошли в сторону.

Следующими объявили вторую пару - герцога Тонлея со спутницей, вдовствующей герцогиней Тонлей. Так вот ты какой, северный олень! Траченая сединой бородка клинышком, хищный профиль, высокий, худощавый, и со старушкой на рукаве - своей матушкой, не иначе. Царь Иоанн Васильич Рюрикович, названный Грозный, вылитый.

После подтверждения клятвы Тонлей помог подняться превратившейся в маленький тёмный пенёк присевшей матушке, отошёл с ней к противоположной стене, и... ой, что-то мне прямо поплохело от того взгляда, которыми он нас прошил. Мы ему что, где-то хвост прищемили и не заметили? А ведь точно! Трон после Дэмиуса Третьего займёт либо его сын, а он рядышком, либо Винсент, и герцог будет ему кланяться так же, как сейчас его величеству.

- Винсент, по-моему, нас тут кто-то не любит, - сказала я своему принцу.

- Я заметил, - улыбнулся он мне.

Собственно, вассалов у короля оказалось совсем немного, всего три герцога и несколько графов из не входящих своими графствами в герцогства. А многочисленные бароны считались вассалами уже этих герцогов да графьёв и на этот бал не приглашались. "Вассал моего вассала - не мой вассал" - вспомнился мне постулат из римского права. По окончании официальной части король вышел и явился вновь уже со своей супругой и дочерью, тогда и начался, собственно, бал. Заиграла другая, танцевальная музыка, и его величество вывел королеву первой парой в центр зала. После нескольких музыкальных тактов за ними последовали мы с принцем. Герцог Тонлей с принцессой Маэлис - третьими.

Что ж, местным танцам Петрик обучил меня прекрасно. Потом, после первого танца, появились лакеи с подносами, уставленными напитками и стали разносить их гостям. Пошло веселье. Темп танцев начал ускоряться, партнёры стали меняться, комплименты отовсюду говориться, драгоценности на гостях сверкать и мельтешить, головы немного кружиться, а сердца восторгом наполняться. В общем, бал во всей своей красе. Королевский.

В одном из танцев моим партнёром был придворный маг-целитель, и я задала ему давно назревший у меня вопрос:

- Скажите, магистр, а почему вы не вылечите зрение королевскому секретарю Шаддоку? Он вынужден носить пенсне...

- Открою вам секрет, моя будущая коллега - придворный маг, у господина Шаддока прекрасное зрение, - хихикнул подвыпивший целитель, - А пенсне он носит исключительно для солидности, чтобы подчеркнуть большой объём работы и иметь возможность глядеть на собеседников поверх этого пенсне, как ему кажется, с особой внушительностью.

- Ну нам-то, мой будущий коллега, эта внушительность ничего не внушает, - ответила я.

В перерывах между танцами, после того, как Винсент возвращал очередную партнёршу под опеку её родителю или супругу, мы с ним снова образовывали пару и так прохаживались по залу, потребляя спиртные и прохладительные напитки.

- По-моему, я тут уже всё попробовала, оттанцевала и разглядела, король с семьёй покинули бал, - сказала я Винсенту в один из таких перерывов, - пойдём ко мне в комнаты.

- А как же приличия? - прикусил губу в попытке не засмеяться принц.

- В топку приличия. Сегодня все во дворце пьют, и уже почти за каждой занавеской кто-то обжимается и целуется. Я тоже хочу.

Больше Винсент вопросов не задавал. Едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на быстрый шаг, мы вышли из зала и проследовали на мой этаж. Целоваться начали ещё в коридоре, и в моей комнате оказались как-то уже незаметно. Магия, наверное. Винсент подсадил меня на столик и преодолевая помехи в виде моих пышных юбок, мы занялись любовью - до такой степени были готовы и жаждали друг друга.

А после, когда принц начал раздеваться, чтобы понежиться немного в постели и потом продолжить, меня вдруг словно обухом по голове - бум! Мой учитель повелел, чтобы я была у него после бала. Пришёл час моей расплаты.

- Прости, милый, Жаргал ждёт меня. Прямо сейчас, - сказала я, приложив ладонь к лицу принца.

- Мне подождать тебя здесь?

- Да, пожалуйста, не уходи.

Я поправила одежду, схватила шкатулку и побежала в парк.

Жаргал встретил меня по-прежнему, полулёжа в постели.

- Посмотри, там лежит документ, - сказал он, когда я села за столик в изножии кровати, - Сегодня я вызывал стряпчего.

Я прочитала - это было завещание. Жаргал завещал свой дом и всё его содержимое мне, "моей ученице, называемой леди Филис Кадней".

- Специально так назвал тебя, чтобы никто не придрался, если что, - исчезающе тихим голосом сказал Жаргал, - теперь и ты выполни свою клятву, открой шкатулку.

Я со вздохом открыла крышку шкатулки и так оставила её, не поворачивая к магу. Медленно подняла взгляд на учителя. Он молчал, глядя на меня.

- Там ведь ничего нет? - спросил, наконец, он.

Я кивнула.

- Прости, Жаргал. Я не думала, что мне будет так трудно это сказать, что я так привяжусь к тебе... Но я не дам тебе уничтожить чью-то жизнь. Не могу. Это ещё хуже, чем просто убить.

- Скажи мне, Ольга с севера, что есть та жизнь, которую ты боишься уничтожить?

- Душа того парня, которая попадёт в твоё тело...

- А если у того парня нет души?

- Как это? - воззрилась я на мага.

- Неужели ты думала, что я не рассчитывал вероятности, чтобы выбрать лучшую, которую и ты примешь? В нашем с тобой родном мире спит сейчас мужчина двадцати девяти лет. Спит он уже почти полтора года. Душа давно покинула его тело, и целители напрасно поддерживают в нём жизнь - он никогда не проснётся. Только если я не поменяю свою душу на его пустоту. Такой обмен тебя устроит?

Я горячо закивала.

- Ну так чего ты ждёшь, глупая Ольга, неси скорей артефакт! - простонал, содрогаясь, Жаргал, - Поспеши, мне не дожить до рассвета.

Бегом, изо всех сил, я промчалась по дорожкам парка обратно во дворец, вспугивая приютившиеся на скамейках парочки. Забежала в свои покои. Его высочество лежал обнажённым в моей кровати, заложив руки за голову, прикрытый покрывалом лишь снизу, до торса. "О, ты прекрасен, возлюбленный мой..." - вспомнилась библейская песнь.

- Винсент! Как хорошо, что ты не ушёл! Мне срочно нужен артефакт, который я оставляла у тебя на хранение! Пожалуйста, скорей, Жаргал совсем плох!

- И что, от артефакта он выздоровеет? Ты же говорила мне по секрету, что не намерена его отдавать ему.

- Всё изменилось, он рассчитал, как сделать, чтобы всем было хорошо, - подпрыгивала я от нетерпения, - Винсент, миленький, поторопись! Я не прощу себе, если не спасу своего учителя.

Ничего не понимающий принц быстро кое-как оделся и мы побежали к его комнатам. Там он вынес завёрнутый в салфетку артефакт и вручил мне.

- Я люблю тебя, Винсент, - вдруг вырвалось у меня, я порывисто обняла и поцеловала его, прежде чем бежать в обратный путь.

Подбежав к умирающему старику, я вложила артефакт ему в руки.

- Вот, - с трудом унимая учащённое дыхание, сказала я, - полностью заряжен.

- Прощай, Ольга, - сказал Жаргал со слабой улыбкой, - Степь зовёт меня.

Вот и довелось мне воочию наблюдать, как происходит активация артефакта. Как последовательно, послушно воле мага, начинается упорядоченное сверкание камней. Как маг шепчет при этом знакомое мне по записи в свитке заклинание. А потом он подал поток своей магии на весь артефакт целиком... и опал на подушке расслабленным, безвольным телом.

Я смотрела на это маленькое, едва дышащее тельце с выроненным из рук разрядившимся артефактом, и ревела. Громко, навзрыд. Как иногда поздно приходит понимание, что кто-то стал тебе родным, и без него мир так пустеет...

Внезапно в комнату вошли какие-то люди, которых я толком не могла разглядеть из-за залитых слезами глаз.

Рядом раздался суровый голос:

- Леди Филис Кадней, по приказу его королевского величества вы арестованы!

ГЛАВА 16

Глупее, чем попасть в тюрьму, не зная за собой никакой вины - это попасть в тюрьму в бальном платье, вдобавок. Тюремные камеры оказались расположенными всё в том же королевском дворце, в подвальной его части. Как тир, только в другом крыле здания. Хотя, скорее всего, тут не настоящая тюрьма; тут, видимо, если воспользоваться терминологией из моего родного мира, изолятор временного содержания. Ибо никаких других арестантов, которые бы годами скорбно томились в узилище в то время, пока у них над головами народ пляшет на балах, тут не было.

Меня так эмоционально вымотал весь прошедший день, насыщенный многими событиями, что ни пугаться, ни волноваться, ни даже размышлять толком о происходящем, я уже не могла. Поэтому я сняла каркас нижней юбки, придающий подолу пышность, и легла спать на стоящую в камере деревянную скамью с тонкими одеялом и подушкой. Утро вечера мудренее.

Мудрёное утро началось для меня окриком гвардейца - мне принесли поесть - кружку воды и хлеб. Потом сводили в уборную. И оставили размышлять в камере о своём поведении. Сколько меня тут будут держать, интересно? Надо ли привыкать, осваиваться, наводить тут уют? Вряд ли. Всё-таки я была приближена к королевской семье, там некоторые ко мне испытывают положительные чувства разного характера. И даже если его величество ополчился на меня по какой-то причине, это не повод, чтобы долго держать меня в неизвестности.

Что стало причиной моего ареста? Главная версия у меня была - я мешала королю склонить Винсента к согласию обручиться с принцессой Хидейры. Всё-таки его величество был настоящим королём, и ради важнейших государственных интересов мог пойти на такой шаг, придумав какой-нибудь повод. Или не мог? Хм...

Версию с тем, что он захотел сам завладеть моим артефактом или сначала выведать его ценность, я признала очень маловероятной. Всё-таки король - это не какой-то там мелкотравчатый господин Шаддок в пенсне. Он не станет действовать так подло и подавать этим плохой пример своим подданным, которые разочаруются в своём короле как в эталоне благородства, да начнут сами действовать аналогично, и страна быстро скатится к аналогу бандитского государства, каковое быстренько свергнет эту ненужную монархию к шайтану, как говаривал Жаргал.

Тогда возвращаемся к первой версии - королю помешала моя связь с принцем. Но и эта версия ушла не далеко от второй, потому что предполагает наличие у короля скрытого мотива и искуссвенной созданности повода моего ареста. Мне кажется, что если королю действительно будет мешать какой-то человек для процветания страны, он либо даст понять этому человеку прямо - мол, не мешайся под ногами, либо кто-то из его тайной службы просто убьёт такого мешающего человечишку. Потому что не того масштаба персона его королевское величество, чтобы лично отдавать приказ об аресте с такими целями.

В общем, дело ясное, что дело тёмное. Я б ещё поспала, чтобы скоротать время до прояснения ситуации, но скамейка больно уж жёсткая, и так с непривычки тело побаливает. Попробовать помагичить, что ли?

- Господин гвардеец! - крикнула я человеку, сидящему на стуле в начале коридорчика с камерами, - Вы не могли бы дать мне лист бумаги и карандаш?

- Не положено, леди! - строго крикнул тот в ответ.

По идее, если меня не будут тут нарочно мурыжить, то должны скоро вызвать на допрос или как-то оповестить о причинах ареста, в начале рабочего времени дня. Я уверена, Винсент не позволит оставить меня тут в забвении. Королевский дворец - большая деревня, и все уже знают, что меня ночью арестовали и вели под конвоем гвардейцы прямо на глазах у парочек на скамейках парка. Что довольно унизительно, вообще-то. Без веского повода аристократку и мага не будут так репрессировать.

Так может, меня оговорили или подставили? Тот же Шаддок взял да и провернул какую-нибудь махинацию, из мести. А что, этот - мог, да. Доступ к документам у него имеется, мог и состряпать какую-нибудь якобы мою расписку в государственной измене. Но тогда это должны быть железные доказательства, иначе его величество не поверил бы настолько, чтоб сразу арестовывать. Я тяжело вздохнула. Думай - не думай, сто рублей - не деньги.

Однако, разные версии ещё продолжали строиться в моей голове, когда за мной пришли. Отвели меня не наверх в кабинет короля, конечно, а в комнату для допросов, находившуюся рядом с тюремным помещением. В этой комнате на столом сидел лично его величество, за небольшим соседним столиком - какой-то дядька с непримечательной внешностью, и его высочество Винсент, в кресле, стоящем рядом со столом короля. Принц выглядел мрачным, и эта мрачность была адресована не мне. Королю. Ну мне так показалось, во всяком случае.

Гвардеец оставил меня стоять в центре комнаты и я, сделав неглубокий реверанс, отрепетированным в камере движением повернулась, чтобы подол платья, ставший очень длинным из-за снятия неудобной и тяжёлой каркасной юбки, лёг вокруг ног по полу красивым кругом. Арест арестом, а женщиной я быть не перестала.

- Ваше величество, - поприветствовала я короля во время всех этих манипуляций.

Король кивнул невзрачному дядьке и тот показал мне... ой, мамочки... свиток к инструкцией к артефакту. В котором подробно так было изложено, что это такое и как оно действует. Я чуть не рассмеялась истерически - а я-то строила столько версий! И не угадала единственно верной. Забыла ведь совсем, что отдала свиток Жаргалу когда-то. Боюсь, настал пресловутый момент сеанса магии с последующим разоблачением.

- Вам знаком этот документ? - спросил меня дядька-следователь.

- Знаком. Только я не знала, что это, оказывается, документ.

- Вы подтверждаете, что вот этот артефакт, - дядька показал разряженный пятиугольник, - и есть тот, о котором здесь написано?

- Подтверждаю. Это родовой артефакт семьи Кадней, который принадлежит им уже несколько столетий.

- Сколько раз члены семьи Кадней пользовалась этим артефактом?

Ой, чего-то куда-то совсем не туда дело пошло. Хорошо, никто протокола не ведёт.

- Насколько мне известно, ни разу не пользовались. О наличии в прошлом магов в роду нет данных, все считают, что артефакт заряжается сто лет, как написано в свитке, так что его просто хранили как одну из родовых реликвий, и всё.

- Барон Кадней уже вызван в столицу, - отчитался дядька-следователь королю.

- Как этот артефакт оказался у вас? - опять повернулся он ко мне.

Опасный вопрос.

- Поскольку в семье Кадней старшая дочь оказалась наделённой магическим даром, именно этой дочери родители передали артефакт.

- И?.. - немного насмешливо спросил дядька, - Что с ним было дальше?

Понятно. Видит, что я пытаюсь уйти от ответа, и насмехается. Ладно, чего уж тут юлить...

- И она воспользовалась этим артефактом, когда ей показалось, что её жизнь стала невыносимой.

- То есть совершила обмен душ.

- Именно.

- Где же она теперь, в каком теле живёт?

- В бывшем моём, разумеется.

- Кто она теперь?

- Женщина. Состоятельная вдова с крепким здоровьем. Всё так, как она пожелала. Не маг.

- А вы, стало быть, на самом деле и есть та самая вдова?

Я посмотрела на Винсента. Он явно впервые узнал, в чём тут дело, и был поражён. Боюсь, именно для этого король его и вызвал поприсутствовать - дабы поразить и открыть ему глаза на нехорошую меня. Но арест и этот допрос состоялись бы в любом случае, принц тут довеском идёт, просто кстати пришлось.

- Прости, Винсент, - сказала я ему, - я говорила, что очень хочу тебе всё рассказать и обещала, ты первым узнаешь от меня об этом артефакте, но... вот.

- Как ваше имя на самом деле? - подал, наконец, голос король.

- Меня зовут Ольга. Короткое имя - Оля, - я метнула быстрый азгляд на Винсента. Помнит ли он?

- Ольга... а дальше? - спросил следователь.

- Моя фамилия вам ничего не скажет. Самарская, - добавила я, увидев, что ответа от меня продолжают ждать.

- Какие необычные имя и фамилия. Вы простолюдинка?

- Трудно сказать. Там, откуда я родом, люди давно не делятся на аристократов и простолюдинов.

- Что, все равны?

- Нет. Различаются, конечно. И по материальному состоянию, и по образованию...

- И к какому классу вы относитесь?

- Я была вполне состоятельна и хорошо образована.

- Ну и откройте нам, наконец, что же это за страна?

- Эта страна находится в другом мире, - вздохнула я.

- Что? В каком ещё другом мире? - нахмурился король.

- Да, ваше величество, я раньше тоже не имела понятия, что существует другой мир. Или миры, - пожала я плечами, - кто знает, сколько их ещё. Но в нашем мире нет магии, а здесь она есть и играет определяющую роль во многих аспектах жизни общества.

- То, что вы говорите, выходит за рамки... за всякие рамки, - потёр лоб следователь.

- А представьте, если Филис отвечает на те же вопросы сейчас в том мире и говорит кому-то не только про другой мир, но и про магию? Тому следователю ещё труднее поверить, - попыталась я его утешить, - Поэтому ей и не поверят. В моём мире практически никто в магию не верит.

- Почему вы ничего не заявили после переноса вашей души? - взял себя в руки следователь, - Если, как я понимаю, вы утверждаете, что были перенесены помимо вашей воли. Вы понимаете, что выдавая себя за другого человека, вы пользуетесь тем, что вам вовсе не принадлежит? Именем, статусом аристократки, имуществом... родными, наконец! Вы осмелились ввести в заблуждение руководство академии магии, его высочество и даже его величество!

- И что же я такое присвоила? - возмутилась я, - Тело, в которое насильно запихнули мою душу? Имя, которое было дано человеку с этим телом, когда его душа-то была никому ещё не видна? Пустой кошелёк? Магию? Кстати, Филис Кадней не была магом вероятностей, она была обычным магом-менталистом, как мне сказал Жаргал. Это перенос души так изменил дар, присущий этому телу.

- Вы не ответили. Почему вы не заявили никому о случившемся?

- Послушайте, - вздохнула я, - Эта ситуация настолько уникальна, что вряд ли существуют законы, которые бы устанавливали правила, надо ли заявлять об этом и в какой форме, и которые я могла нарушить. Я опасалась, что если я откроюсь, мне будет ещё хуже, чем тогда, когда я внезапно оказалась в полной для себя неизвестности.

- Кстати, вы сами упомянули о Жаргале. Вы отдали ему артефакт, чтобы он смог переселить свою душу в чьё-то другое тело. В чьё?

- Он захотел вернуться в наш мир и занять тело мужчины, который давно находится в коме и чья душа уже не живёт в его теле. Для этого Жаргал специально провёл расчёт вероятностей, зная, что я не позволю ему отнять чью-то жизнь.

- Вы утверждаете, что он перенёсся в тело уже взрослого мужчины в мир, где нет магии? Чтобы прожить там сравнительно недолгую жизнь? Зачем ему это?

- Он очень скучал по родному миру и по отнятой у него когда-то жизни.

- А вы? - спросил король.

- А я - нет. Здесь я более счастлива. У меня появился магический дар, редкий даже для этого мира, у меня появились друзья и... любимый.

- Вы намекаете сейчас на присутствующего здесь его высочество? - спросил следователь, - Который встречался с вами, будучи обманутым, думая, что продолжает встречаться с девушкой, которая когда-то полностью доверилась ему, и которой он в знак признательности за это подарил браслет?

- Если уж вы так хорошо осведомлены, - насмешливо ответила я, - нужно договаривать полностью. С той девушкой, которую он уже был готов оставить, и которая прекрасно это видела, что и явилось для неё одной из причин бегства от своей жизни. Принц Винсент сейчас встречается со мной, это наши с ним отношения и только наши, и начались они для нас обоих тогда, когда в этом теле появилась я.

- Прекрасное самооправдание, - съязвил следователь.

- Прекратите, - не дал ему продолжить Винсент, - Что касается меня - всё так и есть.

- Сколько вам лет? - спросил вдруг король, - Жаргал говорил, что ваша душа старше, чем вы выглядите. Тогда я не понял, о чём он говорит.

- Мне было тридцать два года, когда мою душу обменяли, - ответила я.

Можно было бы соврать, конечно - кто бы проверил? Но мне не хотелось лгать. Ни королю, ни Винсенту. Я так чувствовала, это было бы вредно для моей души и самоуважения. А может, я невольно пропиталась благородством некоторых людей, живущих в этом мире, невольно срослась со статусом аристократки. И, как бы я порой не возмущалась здешними порядками - например, когда барон не желал расторгать помолвку, о которой дал слово, где-то в глубине души я понимала, что так правильно.

- Это может быть большим сроком для обычной женщины, и совсем небольшим для мага, - продолжила я, - Для Жаргала, например, я оставалась ребёнком, независимо от того, было бы моей душе восемнадцать или тридцать два. Да и вообще, возраст души человека далеко не всегда совпадает с его реальным возрастом. Некоторые и до старости молоды душой, а некоторые словно рождаются стариками...

- Закончим на сегодня, - прервал король мою философию, - Госпожа Ольга, вы ни разу не солгали за время этого допроса, что подтверждает специальный артефакт, имеющийся в этой комнате. Выяснилось также, что вы не отнимали ничью жизнь, ни для себя, ни для Жаргала, хотя мы были убеждены в обратном. Надеюсь, вы можете понять причины такого нашего убеждения. Пока вы переводитесь под домашний арест, и ваши передвижения ограничены этим островом. Если барон Кадней не обвинит вас в других преступлениях, вы будете свободны. Это дело объявляю государственной тайной, открытой только для присутствующих здесь лиц.

Следователь встал и поклонился королю.

- В таком случае, если можно, ваше величество, называйте меня по-прежнему Филис Кадней. Я к этому привыкла.

- Да, придётся, чтобы не нарушать секретность, - поморщился король, - Завтра вы придёте ко мне в кабинет для рассказа о своём родном мире. Мой секретарь сообщит вам точное время.

Я было радостно дёрнулась в направлении к принцу, но король сухо окликнул:

- Винсент, идём сейчас со мной.

Я стояла и смотрела остановившимся взглядом, как мой любимый, разок оглянувшись, уходит вслед за своим королём. Что ж, понятно, ваше величество. С этого дня наши отношения с его высочеством для вас открыто нежелательны. Прав был Жаргал - я ничего не могу поделать, чтобы изменить эту вероятность, я не вытравлю из сознания короля и принца этот допрос, и наследнику престола никто не позволит жениться на той, чьё происхождение самое сомнительное из всех возможных.

Я шла по лестницам и по коридору, гордо подняв голову, придерживая спереди юбку, стелющуюся за мной шлейфом, под шепотки придворных и челяди, и изо всех сил сдерживала слёзы. Не дождутся, сволочи.

- Ванну мне! - срывая с себя платье, рявкнула я горничной, которая вскоре прибежала в мои апартаменты.

Там поплачу.

Вызванный вечером к ужину, который отныне для меня будет проходить в этих комнатах, Лидон Петрик смотрел на меня с искренней радостью. Наверное, переживал, что его временная начальница окажется преступницей, и это бросит тень на него самого.

- Докладывайте, - сказала я, глядя в чашку с кофе, которую держала обеими ладонями.

Выяснилось, что единственной версией моего ареста все сочли убиение мало кому известного магистра Жаргала. Мол, тот оставил мне наследство, и я его уконтрапупила, не дожидаясь естественной смерти старика. Вот и взяли меня прямо на месте преступления опосля его совершения. Тут, правда, немного смущал тот факт, что Жаргал тогда ещё не умер, но в сознание он не приходил, и так перед рассветом преставился.

А величина наследства поражала тех, кто помогал стряпчему его описывать. Никто из непосвящённых и подумать не мог, что в глухом углу королевского парка, в дряхлом домишке прячутся такие сокровища, скопленные Жаргалом за несколько столетий.

- Кстати, о стряпчем, - сказала я, - Господин Петрик, пригласите его завтра ко мне. Только по времени сориентироваться надо будет после того, как меня для беседы вызовет его величество.

Как там сказал король? Я буду свободна, если барон Кадней не обвинит меня ни в чём? Значит, нужно исключить любую опасность для себя с этой стороны.

ГЛАВА 17

После ужина я пошла в осиротевший дом Жаргала. Его тело было похоронено здесь же, неподалёку от дома. Это хорошо. Сам дом был запечатан магической печатью от праздношатающихся, но меня он впустил - об этом в своё время позаботился ещё Жаргал. Там я долго отбирала то, что хочу оставить себе. В один из ларцов сложила самые дорогие фиолетовые камни, добавила несколько других красивых украшений, все наличные деньги, забрала артефакт магии земли, который сигнализировал Жаргалу о приближении к дому других людей. Приготовилась забрать и снаряжение наших магических опытов - фиолетовый гранат, парту и даже стопку бумаги с простым карандашом. Пусть и неудобно к перевозке, но мне захотелось иметь что-то, в чём для меня есть "история". И в академии всё это пригодится. Оставила всё отобранное у входа в прихожей, потом заберу. Уходя, зачем-то утешающе похлопала дом по наружной стене.

Утром меня вызвал король, и задавал много вопросов. Особенно его интересовали методы управления в разных странах, тенденции общественного развития и научно-технические достижения, те, которые он мог понять и те, которые могла описать я сама. Моя жизнь там его не интересовала. Оно и понятно. Его и я-то сама практически не интересовала, даже как маг вероятностей - главное о будущем Жаргал ему уже обрисовал, мир с соседями давно и прочно держится уже несколько столетий безо всяких расчётов, а с мелочами он и сам разберётся.

Вот не хотела продавать его кулон, а теперь точно решила - продам!

Попросила короля посодействовать - перенести в мои в комнаты то, что я сложила у входа жаргаловского дома, а остальные ценности продать (или купить, как угодно) и положить деньги на мой счёт в королевском банке, за минусом всех налогов, расходов и премиальных за хлопоты.

- Я просто не смею дальше злоупотреблять вашим гостеприимством для решения собственных вопросов, когда моё ученичество у Жаргала закончилось, - сказала я королю, - И ещё, ваше величество - Жаргал просил похоронить его дом после его ухода. Разрушить и закопать в землю прямо там, где он стоит. И где теперь могила его тела.

Король обещал выполнить все эти просьбы. Ладно, не продам его кулон.

Потом у меня была встреча со стряпчим, где я подписала документ от отказе притязаний на любое имущество и наследство баронства Кадней. Законом страны было предусмотрено, что в таких случаях и при отсутствии возражений родителя молодой человек или девушка обретают полную самостоятельность, что мне было только на руку. Не хватало ещё, чтобы папенька Филис вдругорядь меня за кого-то просватал по своему усмотрению.

Вечером после ужина зашла в оружейную и отправилась в тир, пострелять. Якобы. На самом деле, надеялась увидеть Винсента. Вопреки моим надеждам, его высочества там не оказалось, зато была Маэлис. Сопровождавшая её тётушка дремала на скамейке в некотором отдалении.

- Филис! - обрадовалась принцесса, - Я знала, что ты ни в чём не виновна, так сразу и сказала отцу!

- Благодарю. Вы, похоже, увлеклись стрельбой, ваше высочество? - улыбнулась я девушке.

- Да, я почти каждый день прихожу сюда по вечерам. Иногда здесь и Хант бывает, а вот Винсент, я слышала, с вами вечера проводит, - лукаво посмотрела она, заряжая пистоль.

- Было такое дело, - нейтрально произнесла я, - А у вас, смотрю, сегодня хорошее настроение...

- Да, папа сказал, что вызвал посла Чарджинии для переговоров о нашей возможной помолвке с их принцем! И ещё посла Хидейры вызвал, чтобы про Винсента говорить.

Испослать вам, ваше величество.

- Надеюсь, всё сложится как можно лучше для вас, - сказала я, попытавшись не скривить улыбку.

- И я надеюсь! - горячо ответила Маэлис, прижав ладони к груди.

Ну а меня в минуты слабости будет немного утешать счастье этой милой и доброй девочки.

- Хотя мне немного жалко герцога Тонлея. Он говорил, что любит меня и очень ждёт, когда я стану его женой, - поделилась со мной принцесса своими переживаниями, - но моё сердце уже занято!

- В принцесс всегда влюбляется много мужчин, ваше высочество, так устроен мир.

- Мне иногда кажется, что ты гораздо старше меня, - заметила принцесса и вздохнула, - Всё-таки я живу только во дворце, и не знаю жизнь так, как ты.

Мы немного постреляли, и я ушла спать. Никакого набега на кухню мы с принцессой, конечно, не сделали, так что тётушка осталась сегодня без вредного на ночь пирога.

На следующий день приехал вызванный во дворец барон Кадней, о чём меня известил Петрик. А ещё он передал, что меня вместе с бароном вызывают в кабинет его величества.

- Вы имели возможность хоть немного отдохнуть с дороги, отец? - спросила я, сверкнув глазами на королевского секретаря, ожидающего у двери в кабинет.

- Да, и даже пообедал в выделенной комнате, - ответил довольный барон, - А ты не знаешь, зачем меня вызвали? Надеюсь, моя дочь ничего не натворила, а?

- Знаю. Натворила. Идёмте.

В кабинете короля опять присутствовали следователь и, к моему небольшому удивлению, Винсент. Видимо, присутствие принца можно было объяснить неполнотой выясненной картины о моём самозванстве. Или его собственным пожеланием поприсутствовать.

Стоим, кланяемся с бароном - всё честь по чести. Следователь сразу взял быка за рога:

- Вам знаком этот предмет, барон?

- Да это ж наш родовой артефакт, - удивился тот, - только камешки не светятся, как раньше.

- Вам известно, кто и когда использовал этот артефакт?

- Никто его не использовал, он у нас давным-давно в поколениях передаётся. Мы его старшей дочке, вон, отдали, раз уж она даром магическим владеет.

- Зря вы киваете на эту девушку, барон, - с плеча рубанул правду-матку следователь, - Это вовсе не ваша дочь. Филис Кадней обменяла свою душу на душу другой женщины. Ещё когда жила в городке академии. Вы её никогда больше не увидите.

- Да как же это... - побледнел мужчина, пошатнувшись, - Филис, дочка...

- Не волнуйтесь пожалуйста, - я метнулась и схватила стул, на который усадила барона, - она ведь жива, просто далеко очень. И ещё она передала мне копию своей памяти, полностью. Так что я всё-всё помню, что и она.

Барону, однако, понадобилось немало времени, чтобы осознать и принять этот факт. На лице его застыло трагическое выражение.

- Расскажите нам, - осторожно перешёл к делу король, - что происходило после окончания первого курса академии той, которую вы считали вашей дочерью Филис. Она что-нибудь забирала у вас?

- Да нет... - с трудом припоминал барон, кидая на меня растерянные взгляды, - наоборот, вернула нам фамильные украшения, брошку там, ещё что-то... и браслет с подвеской, дарёные ей парнями отдала, чтобы мы с женой их продали да дочек младших приодели немного. Замуж ещё выходить отказывалась, говорила всё - учиться хочу дальше на мага...

- А на будущее она ничего от вас не просила? - спросил следователь.

- Не себе просила, наоборот, она... где же это письмо-то? Как знал, что надо его с собой взять.

Барон похлопал себя по сюртуку и вытащил из внутреннего кармана моё письмо, которое положил на стол королю. Тот прочитал и явно проникся. Да, его величество, сам не имеющий сыновей, мог оценить те сведения, которые получили от меня барон с его женой.

- Вы нашли ту женщину, о которой говорится в письме? - спросил он.

- Да, нашли, уж приставили к ней повитуху доверенную. И так, помогли немного.

Я одобрительно улыбнулась барону:

- Вот, я подписала документ, что не претендую на наследство после вас и становлюсь независимой, - отдала я ему состряпанное намедни стряпчим.

- Что же, спасибо, барон, что прояснили нам всё окончательно, - сказал его величество, - возьмите ваше письмо и заберите родовой артефакт.

Но барон как от чумы попятился от пятиугольника:

- Не надо нам больше его, ваше величество, только несчастье он принёс нам в семью, дочку забрал. Пусть уж эта девушка-маг им владеет и дальше, раз уж так сложилось. Поди, ей тоже несладко пришлось, а нам и отблагодарить и утешить её больше нечем.

- Как угодно, - сказал король, поднимаясь, - больше я ни вас, ни леди не задерживаю. И прошу не рассказывать обо всём этом никому сверх необходимости.

Я забрала с его стола артефакт и свиток с криво написанными строчками.

- А я возьму. Как память о Жаргале.

Вышла из дворца вслед за бароном и проводила его до коляски.

- Мать и сёстры будут горевать, - печально сказал мне он.

- Я буду вам писать иногда и помогать, можно? - спросила я, - Всё-таки память Филис не даёт мне относиться к вам как к чужим. Да и люди будет продолжать считать меня вашей дочерью.

- Ладно, - вздохнул барон, тоскливо взглянув на меня в последний раз перед тем, как коляска тронулась с места.

Я всё ещё стояла на ступенях дворца и грустно (вот ещё оборвалась одна ниточка моих привязанностей) смотрела вслед уехавшему барону, когда сзади подошёл Винсент и встал рядом со мной.

- И мне тоже пора, - вздохнула я, не поворачиваясь к нему, - Поеду в академию.

- До окончания каникул ещё полторы недели, - заметил принц.

- Но не могу же я гостить тут и дальше. Это всё-таки королевский двор, а не проходной, - пошутила я.

- Есть другое предложение. Если ты согласишься, конечно... Ольга, - с запинкой произнёс моё имя Винсент.

Я вопросительно подняла брови и повернулась к нему.

- Я еду домой в герцогство, навестить мать. Пробуду там до конца каникул. Хант и Барис тоже туда подъедут в последний день. Поехали со мной?

- Конечно, - ласково улыбнулась я, - С тобой - хоть на край света. Но разве король не будет недоволен этим?

- А мы ему не скажем! - сверкнул принц улыбкой.

Выдала я своим подчинённым небольшие премии, попрощалась с ними, и последним наказом посоветовала, чтобы всем, кто станет заикаться о моей причастности к смерти Жаргала, рекомендовали обращаться к придворному магу-целителю. Нет, не за тем, чтобы головушку подлечить, хотя, может и не помешает. А за компетентным разъяснением, от чего умер Жаргал.

Навестила свежее захоронение дома Жаргала, сильно погрустила там. Скоро тут всё зарастёт и совсем истрётся из людской памяти - и этот дом, и Жаргал, и моё у него обучение. Наверное, только подозрение в убийстве ещё долго будет жить как дворцовая легенда, очень уж тема ядрёная.

Потом я получила от королевского секретаря известие, что весьма крупная денежная сумма положена в банк, только не на моё имя, а на некий анонимный счёт, "на предъявителя", так сказать. Ибо сам король так велел - почему-то не захотел он называть имя "Филис Кадней" при оформлении бумаг, исходящих от короны - с удивлением поблёскивал пенсне снедаемый любопытством Шаддок. Ну мне-то понятно. Пачкать королевскую честь участием в инсинуациях никак нельзя. Надо будет код от счёта сменить, не забыть, а то знаю я этого гада Шаддока, грабанёт ещё! Из принципа и нелюбви ко мне. Ладно, может, слегка на него наговариваю, из аналогичного отношения.

После этого я погрузила свой несколько увеличившийся в объёме и в весе скраб в коляску. Не сама, конечно, слуги помогли. Выехали мы с принцем по всем правилам приличий - на разных кабриолетах и с небольшой разницей во времени. Однако, уже недалеко отъехав от дворца, я пересела в коляску к своему любимому и дальше ехала, обнимаемая его руками на заднем сиденье.

Своей матери Винсент рассказал обо мне сам, и она меня ни о чём не расспрашивала. Спасибо ему за это. Меня поселили в отдельную комнату, но находилась она рядом с комнатой принца, и все ночи мы проводили вместе. Винсент здесь был каким-то немного другим, домашним, расслабленным. И счастливым. Тут не было никаких придворных, слуги старались поменьше попадаться нам на глаза, и вот это и были для нас обоих настоящие каникулы - когда никуда не надо торопиться, ни перед кем отчитываться и скрываться. Обедали и ужинали мы, правда, с герцогиней и управляющим герцогством от короны, но эти люди мне нравились своими тактом и доброжелательностью.

http://samlib.ru/img/e/ermakowa_s_g/theory_of_probabilitys/12d2_10_1.jpg

Неделя пролетела очень быстро, и однажды сюда приехали Хант и Барис. По такому случаю и в честь окончания каникул мы с друзьями устроили небольшой пикник, во время которого друзья старательно не подавали вида, что удивлены обращением принца ко мне исключительно словом "оля". Хант сказал, что предварительная договорённость о помолвке Винсента и малолетней принцессы Хидейры уже достигнута. Равно как и о помолвке принцессы Маэлис.

- Поговаривают, что герцог Тонлей крайне недоволен этим, - рассказывал Хант, - и почему-то очень досадует именно на тебя, Винсент. Будто бы, обручаясь с той принцессой, ты отнимаешь у него что-то, принадлежащее ему. Похоже, он в мыслях уже видел себя стоящим у королевского трона.

При этих словах у меня отчего-то тревожно сжалось сердце.

- А ещё говорят, - сказал Хант, поворачиваясь ко мне, - что это ты, Филис, применила свою особую магию для того, чтобы король принял такое решение, потому что раньше, мол, он собирался отдать принцессу Маэлис за герцога, а теперь вот передумал.

- Угу, по этим слухам я также являюсь коварной убивицей своего учителя, - сказала я, - Хотя в слухе о применения магии вероятностей есть истина. Жаргал действительно рассчитал для его величества вероятности будущего страны и престола, и король выбрал из них лучшую. Для него лучшую. Ну и для страны, конечно.

- Это потому умер Жаргал? - спросил Хант, - истратил все силы на магию?

- Жаргал умер от старости и средства, которое ему дал целитель, - вздохнула я.

- Что за средство?

- Дающее бодрость и силы в последние дни. А потом убивающее.

- А, экстракт зорецвета, - со знанием дела сказал Барис, - мы на практикуме по алхимии делали его. Считается, что он может продлить жизнь даже смертельно раненному человеку. Только это средство не обязательно убивает, если человек сам по себе крепок здоровьем и если ему вовремя помогут целители. Поэтому его рекомендуется всегда носить с собой, на случай какой-то тяжёлой травмы.

- Да, я тоже имею его при себе, - подтвердил принц, доставая из внутреннего кармана и показывая нам маленькую закрытую пробирочку, - обязан к этому в целях государственной важности сохранения своей жизни.

Хант покивал - наверняка у него, как охранника принца, тоже имелись всякие такие пробирочки и инструкции.

На следующий день мы с юношами снова погрузились в коляски и покинули гостеприимную вотчину герцогов Гилбрейт. Наша "медовая неделя" с Винсентом была окончена, впереди ждал академгородок и дни, наполненные учёбой и магией. Ни о какой слежке за собой мы не подозревали, поэтому её и не заметили. А она была.

ГЛАВА 18

Академгородок встретил нас всеобщей суетой и эйфорией. Только что поступившие первокурсники оглядывались по сторонам с восторгом, студенты более старших курсов радостно встречали друзей, то и дело где-то раздавался смех и радостные девчоночьи повизгивания. Но даже на этом фоне появление принца с его постоянной компанией, включающей меня, вызвало ажиотаж. Всю дорожку до моего корпуса перед нами возникали и приседали девушки-аристократки, парни-студенты кивали головами, и даже преподаватели считали своим долгом сказать несколько слов приветствия. Здесь Винсент уже был королём, безо всякой коронации. По дороге мы зашли в столовую и забрали Чудика. Шустрый котёнок заметно подрос и окреп на казённом корме, но покорно позволил мне себя погладить, взять на руки и потащить в неизвестном ему направлении.

Потом парни сопроводили и заселили нас с Чудиком в наше законное жильё, запихнули ларец с ценностями под кровать, парту установили возле окна.

- Ну вот, Филис, теперь у тебя есть один нескрипучий стул, - порадовался за меня Хант, - Эй, а это не мои ли фужеры, а? Я-то их искал...

- Вот видишь, как я хорошо их сохранила. А то бы потерялись насовсем, с вашим-то образом жизни.

Парни ушли к себе в корпус, а я - к коменданту общежития, попросила сделать отверстие в двери моей комнаты для котёнка. Я уже поняла, что в комнате его не удержу, он за эти каникулы привык разгуливать там, где пожелает.

По почтительности коменданта я только одного не могла понять - то ли уже всем известно, что я гостила во дворце и ужинала с королём, то ли сыграли мои явно прочные отношения с принцем, то ли тут за время своего отсутствия я успела приобрести особый статус носителя уникальной и ценной магии. То ли всё сразу, но разница была существенной в сравнении с нейтральным отношением здешних жителей к первокурснице и дочери бедного барона Филис Кадней. Так что добротное отверстие с качающейся "дверкой" для кота в моей двери было безотлагательно проделано.

Пока я разбирала одежду и перекладывала её в гардероб, прибежали радостные подружки - Венна и Кирика. Умилялись котику, хвастались новыми нарядами, восторгались моим бальным платьем, которое для меня отмечено противоречивыми воспоминаниями - о королевским бале с последующим жарким сексом, присутствии при уходе Жаргала и тюрьме. Тоже королевской. Девчонки пожаловались на летнюю скуку в своих баронствах, и тихо выпадали в осадок, когда я перечисляла свои новости, начиная с вида моей магии, а потом скупо, через запятую - о разрыве помолвки, жизни во дворце, обучении у магистра, наследстве, аресте и обретении полной независимости от родителей.

- Когда ж ты всё это успела? - ошарашенно спросила Кирика.

- Да уж, большинству людей и одного из этих событий хватило бы, чтоб всю жизнь вспоминать, - заметила Венна.

Потом я взяла Чудика на руки и мы втроём прошли по всем комнатам нашего корпуса общежития, попросив котёнка не обижать, до полусмерти не заласкивать, сладким и жирным не закармливать. Тим Барток ещё не приехал, ну да куда он денется...

Вечером народ, как обычно, устраивал многочисленные вечеринки, а я, как обычно, на них не пошла. В этот раз сидела в кабинете у господина ректора, по его приглашению.

- Значит, как я понимаю, своей магией вы уже овладели в достаточной мере, чтобы успешно её применять? - переспросил ректор после моего отчёта об обучении у Жаргала.

- Да, господин ректор, - развела я руками, - конечно, мне ещё необходимы тренировки по усилению потока и собственной выносливости...

- Тем не менее, леди, мы не можем сейчас выпустить такого студента, как вы, из стен академии с дипломом как, возможно, вам думается. У вас нет общего понимания магии, знания рун, артефакторики и прочих изучаемых здесь дисциплин. Да и магистр алхимии, помнится, особо пристальное внимание к вам проявляет, - с улыбкой добавил ректор.

- Полностью с вами согласна, - пресекла я речь магистра о пользе обучения, - системные знания мне действительно нужны.

- Тогда вот как мы сформируем вашу программу обучения. По общим предметам вы будете обучаться вместе со всеми студентами, а по своему профилю я предлагаю вам писать научные работы, которые вы будете представлять Совету академии. Ваша магия уникальна, и знаний о ней больше ни у кого в мире не имеется. Таким образом, по окончании академии вы будете выпущены не просто студенткой, а магистром магии вероятностей. Нет возражений? - с видом благодетеля ректор сложил на груди руки.

- Есть, - охладила я его, - Вопрос о присвоении мне научного звания вы будете решать не по окончании мной академии, а после рассмотрения моих работ Советом. Иначе мне незачем писать их сразу, я могу подождать и до выпускного курса.

- Но как же вы будете студенткой, одновременно имеющей учёную степень?

- Очень просто, - пожала я плечами, - степень в одной области магических знаний не исключает моего незнания в других областях, вы же сами с этого начали, господин ректор.

- Ну хорошо, - после паузы сказал магистр, - думаю, этот вопрос будет решён положительно. Для написания научных работ вам будет предоставлен пропуск во все отделы нашей библиотеки, в том числе в секретный. Мы получили извещение от тайной службы его величества о том, что вы уже имеете допуск к государственным тайнам.

Это он сейчас о чём? К каким-таким тайнам я имею допуск? Разве что к тайне о самой себе и артефакте... Наверное, произошла непонятка на каком-то этапе канцелярщины - то ли секретарь не так понял короля, то ли ещё кто-то секретаря, то ли господин ректор неправильно понял послание. А может, допуск-знание одного секрета автоматически срабатывает на все прочие. В любом случае, я возражать не буду. Страсть, как люблю узнавать всякие тайны. Шутка. Почти.

Потянулись учебные дни, и первые пару декад "начитки лекций", когда студенты ещё не занимались практикой и, соответственно, жили совершенно беззаботно, я доучила то, что не успели выучить ни я, ни Филис на первом курсе. Например, алхимию. Тим Барток опять был мне в помощь, и мы порой с удовольствием хрустели с ним печеньками над раскрытыми тетрадями и книгами. Каждый ужин я опять проводила вместе с Винсентом и компанией, и каждый вечер ко мне заглядывал принц. Иногда так заглядывался, что оставался до утра.

Однажды Винсент преподнёс мне подарочек - горшок с кустом томата, увешанного маленькими спелыми плодами.

- Считаешь, что я недоедаю в столовой или что мне не хватает витаминов? - засмеялась я.

- Кирика сказала, что ты когда-то сравнила ушедшую любовь с завядшими помидорами. Я подумал, может это какой-то символ в твоём родном мире. Поэтому на практикуме по магии земли вырастил именно этот куст. Для тебя. Он будет постоянно цвести и плодоносить, если его вовремя поливать и подкармливать магической энергией.

- Спасибо, милый, - обняла его я, - Хоть Кирика и поняла меня неправильно, но мне нравится твой подарок.

- Боюсь, Чудику он тоже понравился, - его высочество ревниво смотрел, как котёнок решает, на что годится новый предмет нашей с ним обстановки - на поедание листьев, игру с помидорками или под кошачий туалет. В итоге фыркнул, так ничего и не решив, к нашей с принцем радости.

После того, как я подтянула алхимию, нареканий у магистра Вурсдока я больше не вызывала. Обучение мне давалось сравнительно легко, и я приступила к своим научным изысканиям.

Отправилась в библиотеку и через её магический каталог затребовала все книги, где упоминается магия вероятностей и артефакт обмена. Слово "душ" я в поисковик добавлять не стала, кто их тут знает, кем он контролируется, этот каталог и запросы из него. Если меня допустили к секретам, ещё не значит, что я готова открывать свои собственные налево-направо.

Магия вероятностей упоминалась неоднократно в учебниках по общей теории магии, в коротком перечне известных видов уникальной магии - через запятую с некромантией и портальной магией. Подробности знаний по каждому из этих видов исчерпывались одним небольшим абзацем каждый.

А вот артефакт обмена душ, помеченный звёздочкой "секретно" упоминался только один раз, в документе из секретного отдела библиотеки. Что ж, тогда мы идём к вам.

Магическая печать на двери этого отдела не обратила на меня никакого внимания, ну и я решила её в ответ игнорировать. Прошла в святая святых этой академии. С разочарованием обнаружила, что большинство секретов представляли собой документы о неблаговидном использовании магии высокоучёными магистрами или высшей аристократией. За вскрытые нарушения к ним применялись наказания, которые не разглашались общественности заради недопущения негативного резонанса. Политика, в общем. Моё дело "о несанкционированном обмене душ", формально подходящее по составу, я здесь не нашла. Может, просто оно пока сюда не поступило, а может, и никогда не поступит.

А вот текст рукописи, связанной с моим артефактом, буквально поглотил меня до потери ощущения времени и всех прочих физических ощущений.

ИНТЕРЛЮДИЯ

Трое молодых магов подружились с тех пор, как у каждого из них обнаружился магический дар. Они решили тренировать и познавать магию вместе, потому что учиться этому было негде - другие маги ревниво оберегали свои секреты, а общих заведений, где бы им преподали нужные знания, не существовало. Друзья делились опытом друг с другом и научились тренировать свои силы, изучать руны и заклинания, посвящая этому почти всё свободное время.

Рониус владел магией артефакторики, стал дополнительно изучать алхимию, прикладное мастерство, и со временем начал создавать прекрасные артефакты, аналоги уже известных. которые по своим свойствам были ничуть не хуже, а часто даже и лучше них.

Валент владел телепортационной магией, мог перемещать разные предметы, безотносительно того вещества, из которого они состояли. Например, он мог, не подходя к столу, переместить в собственные руки глиняный бокал с чаем, хотя по отдельности глина могла бы подчиниться магу стихии земли, а чай - магу воды. Но Валент передвигал предметы без использования стихий, и со временем научился проделывать это с очень тяжёлыми вещами.

А третий, Цертт, был целителем. Очень хорошим целителем.

Всё так бы и оставалось дальше в их жизни, если бы не появилась она. Прекрасная дева по имени Оксандра. Валент влюбился в неё без памяти и больше не мог ни о чём думать, кроме как о ней, и ничего делать, кроме как глядеть на неё и вздыхать. А вздыхать ему довелось немало, потому что прекрасная Оксандра не ответила на его чувства. Просто не могла - она полюбила Цертта. Однако Цертт, в свою очередь, остался холоден к чувствам Оксандры, он был увлечён лишь своей миссией по исцелению людей от самых тяжёлых болезней, за которое не брались другие маги-целители. Ну а Рониус просто ценил своих друзей, и его очень огорчала вся эта ситуация.

Однажды, когда друзья собрались вместе, они разговорились о проблемах, которые мешают им жить, работать и дружить как прежде. И тогда Цертт в сердцах сказал Рониусу:

- Вот бы ты создал такой артефакт, который поменял бы на время наши души с Валентом! Я бы спокойно продолжил своё целительство уже в его теле, а он бы, наконец, заполучил любовь этой своей ненаглядной Оксандры в моём.

Рониус, для которого уже не оставалось ничего нового в его искусстве, воспринял несерьёзную идею друга как вызов. Он забросил другие дела, полностью посвятив себя долгой и кропотливой работе по созданию артефакта обмена душ. И он его создал!

Когда друзья опять собрались вместе, он продемонстрировал самый великий из созданных им артефактов - артефакт обмена душ. Его друзья, доведённые к тому времени до отчаяния из-за обстоятельств личной жизни, связанных с Оксандрой, которую один из них продолжал превозносить, а другой не знал, как от неё отвязаться, с радостью согласились тут же активировать артефакт. И переселилась душа Валента в тело Цертта, а душа Цертта - в тело Валента. Артефакт сработал.

Вот только у этого перемещения возникли непредвиденные эффекты - никто из двух друзей не смог больше применить магию и делать то, что он делал раньше. Валент в теле Цертта перестал телепортировать предметы, а Цертт в теле Валента перестал исцелять. Друзья испугались и попробовали применить магию, присущую раньше их новым телам. Но и здесь у них ничего не вышло - Цертт не мог сдвинуть и пёрышко, а Валент не смог исцелить даже простой царапины. При всём при том, магами они быть вовсе не перестали и легко вызывали её потоки. Цертт предложил немедленно поменяться обратно, но Валент в теле Цертта сбежал, чтобы предварительно всё-таки осуществить то, ради чего он пошёл на обмен душ, и овладеть прекрасной Оксандрой.

И овладел. А потом воодушевлённо во всём признался возлюбленной и рассказал ей, кто он есть на самом деле и как он к этому пришёл. Прекрасная Оксандра, однако, почему-то не прониклась научным подвигом друзей, а наоборот, сочла себя гнусно обманутой всеми троими. От этого она взяла и тут же свела счёты с жизнью. Валент, не помня себя от горя, воззвал к умершей любимой, неосознанно при этом применив магию. И тогда Оксандра восстала и открыла свои прекрасные глаза. Мёртвые.

Что сталось потом с некогда прекрасной Оксандрой, друзья никому не рассказывали.

Зато известно, что так они совершили одно из фундаментальных открытий в магической науке, о том, что дар магии - это дар не души, а тела человека. С этого открытия и начала вдохновенно воплощаться ими великая идея о создании первой академии магии - ведь нельзя же такие откровения в познаниях держать в секрете от других магов.

Двое друзей тогда обратно поменялись душами, но изменившиеся магические способности их тел остались прежними. Бывший целитель Цертт стал владеть некромантией. А бывший телепортатор Валент научился открывать порталы.

Однажды Валент открыл портал в какое-то ранее неизвестное никому место. Это был луг, по которому на двух мощных лапах и опираясь на хвосты, прыгали крупные диковинные животные, у некоторых из них при этом на животе имелись большие карманы, из которых высовывались мордочки их детёнышей. Валент захотел осмотреть это место подробнее и вошёл в портал. С тех пор друзья его больше не видели. Они решили, что Валент, очевидно, нашёл в том месте свою погибель.

Рониус прожил долгую, плодотворную жизнь и был ректором первой магической академии. Об артефакте обмена душ он больше никогда и нигде не упоминал, и тот считается уничтоженным.

А вот некромант Цертт жив до сих пор, и смерть словно обходит его стороной.

Приписка, выполненная криво и другими чернилами: "Всё зло от баб".

ГЛАВА 19

Вынести найденную рукопись магическая печать на двери секретного отдела мне не дала, и я впервые узнала, как она, эта печать, действует. В сравнении с этим столкновение с турникетом в метро было бы ласковым поглаживанием. Пришлось мне, обиженно потирая ушибленный лоб, садиться прямо там за столик и чин по чину переписывать секретный документ от руки. Потому что расстаться я с ним просто так не могла - слишком о многом он говорил мне того, что не вполне могли понять другие люди, когда-либо читавшие его.

К примеру, пресловутое фундаментальное открытие троих закадычных друзей о том, что дар магии присущ только телу, но не душе. Это знание нынешним студентам даётся в учебниках как аксиома, не требующая доказательств и сомнений в его истине. В результате для усиления магических способностей тренируется только телесная выносливость мага.

Однако хоть здесь, в рукописи, нет акцента на то, что именно перемещение души провоцирует изменение магического дара у человека, но уже становится ясно, что на магический дар влияет и его душа. Хотя бы пассивно, своим существованием и движением. Значит, есть смысл задуматься и о разработке неких душевных практик и исследованиях с экспериментами в этой области.

Я строчила приходящие мысли на листочке-черновике, чтобы позднее ещё поразмыслить над ними и научно сформулировать.

Далее. Очевидно, есть смысл объединить виды ментальной магии и магии вероятностей в одну группу, хотя магия вероятностей, единственная, ошибочно относится сейчас к некоей эфемерной "прорицательской" магии. Ведь уже дважды - на примере Жаргала и моём собственном известно, что магия вероятностей появляется после переноса новой души в тело мага-менталиста. Хотя надо ещё проверить - а единственная ли она в этой прорицательской группе? Может, есть и другие, вопреки мнению Жаргала? Пишем пометку на память.

Соответственно, к общей группе так же надо отнести вид целительской магии и некромантию. Получается - магия жизни? Хм...

И, конечно, требует объединения телепортационная магия и магия портальная. Магия пространства? Именно.

А ведь эти уникальные виды магии известны только потому, что артефактом обмена душ воспользовались конкретные маги - осенило меня. А если бы другие? Что было бы со стихийной магией, как бы она изменилась, если бы, к примеру, в тело мага земли вселилась другая душа?

Ой, подумала про мага земли, тут же вспомнила о Винсенте и посмотрела на часы - мама дорогая, уже ночь. Я не только пропустила ужин, я вообще обо всём на свете забыла! Меня ж там уже в розыск объявили, наверное!

Подхватилась, выбежала из библиотеки - так и есть.

- Она здесь! - звонко крикнула Кирика, увидевшая меня бегущей по дорожке, - Я нашла её!

Топот ног со всех сторон - друзья, рабочие, другие студенты и преподаватели. Стою, прижав к себе исписанные бумажки и виновато вжимаю голову в плечи. Прославилась, балда Ивановна.

- Где вы были, студентка? - набросился на меня наш комендант общежития, - Только не говорите, что в библиотеке, мы там всё осмотрели!

- Я... в секретном отделе была, там увлеклась... Простите.

Хуже всего было от взгляда его высочества. Такого укоризненного-укоризненного. И вместе с тем обрадованного, что я тут и жива-здорова. Любовь моя... Подошла к принцу, взяла его за руку и мы пошли.

В моей комнате, когда я лежала, прижавшись щекой к тёплому плечу Винсента, он, играя моим локоном, задумчиво сказал:

- Ты с такой силой отдаёшься учёбе и науке, что мне неловко за своё собственное к ним отношение. Нет, я вполне успеваю по всем предметам, но предпочитаю свободное время отдавать совсем другим вещам.

- Само собой, - ласково ответила я, - ведь ты получаешь профессию мага, зная, что работать магом тебе никогда не придётся. В отличие от меня. У себя в родном мире я вышла замуж, когда училась на последнем курсе института, и тогда мне стало ясно, что я тоже не буду работать по специальности - муж хотел, чтобы я была домашней девочкой, он сам зарабатывал на всё, что нам требовалось. Так вот, после этого я резко потеряла интерес к учёбе и диплом получила просто как формальность. Так что я тебя понимаю.

- Дядя предлагает мне вернуться во дворец, чтобы посещать заседания королевского Совета. А образование продолжить уже там, индивидуально, с приглашёнными учителями. Я отказался. И он, конечно, понял, почему.

- И почему же? - улыбнулась я, уже догадываясь о причине.

- А вот почему, - ответил любимый и, обхватив мои плечи, полностью перевалил на себя, а потом стал целовать в губы, одновременно укладывая моё тело "как надо", чтобы я вполне определённо почувствовала его ответ.

Следующий день был у нас выходным и поэтому адский петух не кукарекал рано утром. Я привычно проснулась в обычное время, но, поскольку не выспалась, только убедилась на ощупь, что Винсента со мной уже нет, и опять уснула. А когда вновь проснулась, то оказалось, что мне показалось.

Принц сидел за моим столом, читая переписанную вчера секретную рукопись и мои черновики с мыслями-заметками. Внимательно так читал, с залёгшей меж бровями складкой.

- Винсент, - приподнялась я с усмешкой, - а у тебя точно есть доступ к государственной тайне?

- Оля, ты понимаешь, что это всё, - не поддержал он моей шутки, - с учётом твоих выводов, не просто секретно, а сверхсекретно? Это не может стать достоянием всех преподавателей, и тем более студентов.

- Ну я догадывалась, что это секретно, но то, что "сверх", и подумать не могла, потому что не знала о существовании такого уровня секретности.

- Сверхсекретные документы хранятся не в академии, а только в специальном архиве королевского дворца. К примеру, дело о применении тобой артефакта обмена душ по распоряжению его величества отнесли именно туда.

Я почувствовала, что лицо у меня вытягивается:

- Постой, ты хочешь сказать, что я не смогу получить учёную степень из-за отсутствия доступа к тайне у преподавателей академии?

- Насколько мне известно, доступ к сверхсекретным сведениям есть только у ректора, магистров алхимии и стихии огня.

- Понятно, военные разработки, - махнула я рукой.

- Ты чрезвычайно проницательна, - слегка улыбнулся принц, - А учёную степень ты, конечно, получишь, только присваивать тебе её будет Совет академии в усечённом составе из трёх человек. Как в случае военных разработок.

- А, ну тогда ладно, - плюхнулась я обратно на подушку, а потом лукаво спросила, - Так что, заклинания, или парк и скамейка?

- Скамейка! - выбрал принц, направляясь ко мне в койку и снимая на ходу майку.

Ну, кто бы сомневался.

Навестила я господина нашего ректора и там, как в кликбейт-заголовках из жёлтой прессы моего родного мира - "Студентка показала всё". "Всё", в данном случае, конечно - это рукопись с моими заметками, переписанными красиво. Ну и как вишенка на пироженке, после того, как тот всё прочитал, достала и положила перед ним свой артефакт. Дрожание рук господин ректор скрыть не смог, когда прикасался к легендарной реликвии.

- Вы что же... обменялись?!

- Да, как и Жаргал. И только потому, что из источников, вызывающих доверие, мне известно, что вы имеете доступ к сверхсекретным знаниям, я решила поставить вас в известность. Кстати, раньше, до перемещения в тело Филис Кадней, я вообще не была магом. Его величество и его высочество Винсент всё об этом знают.

- Это Жаргал дал вам артефакт?

- Господин ректор, ну откуда бы у Филис Кадней была связь с древним придворным магом? - вздохнула я, - Это ведь она поменяла мою жизнь на свою, никого не спрашивая. Однако необходимо отдать ей должное - предварительно она сняла свой слепок памяти, что сильно облегчило мне жизнь.

Я не стала говорить ректору о другом мире. Незачем.

- Так какие у вас планы в связи со всем этим? - взял себя в руки ректор.

- Сейчас я хочу проследить судьбу этого артефакта. Мне теперь известно, кто его сделал и воспользовался первым. Потом - провал во времени, пока артефакт не всплыл в руках некоего глупого паренька, ментального мага, который поменял души с Жаргалом. Потом артефакт несколько веков хранился в роду баронов Кадней и, по всей видимости, после Жаргала никем по назначению не использовался. До Филис. И мне хочется восполнить тот упомянутый мной провал.

- Как вы себе это представляете? - удивился ректор.

- Я помню, магистр, как во время моего испытания на вид магического дара кто-то из преподавателей сказал, что он видел, какого цвета поток магии у некроманта. Мол, довелось ему наблюдать его чёрную дымку, где-то за границей. Мне необходимо ваше содействие, чтобы выяснить, где сейчас тот некромант. Я думаю, что он - и есть тот самый, один из упомянутых в рукописи друзей, Цертт.

- Поразительно, кто бы мог подумать... такая древность! Эта рукопись вообще никогда не была никому интересна, её и не читали практически... Леди, я сам знаю, где живёт единственный в мире некромант. Он руководит академией магии в столице Хидейры.

- Прекрасно! Его имя и адресок напишите, пожалуйста. У меня к нему будет деловое письмо.

У себя в комнате я старательно нарисовала цветными карандашами пятиугольный артефакт. Вот почему так - когда рассчитываю вероятности, рука чётко и уверенно чертит разные линии и узоры. А как пытаюсь рисовать в твёрдом сознании - так сикось-накось выходит, несколько листков бумаги уже испортила!

Помимо этого рисунка, признанного мной годным, если не сильно придираться, я ничего в конверт не вложила. Кому надо, и так всё поймёт. А кто не поймёт - тому и не надо. Надписала на конверте имя и адрес получателя, а отправителем обозначила "Студентка Филис Кадней, маг вероятностей" с адресом нашей академии. Адьё письмецо, жду ответа, как соловей лета.

Так прошла ещё пара месяцев, за это время я подготовила и отдала ректору "диссертацию" по магии вероятностей, в которой изложила уроки Жаргала и собственный небогатый опыт расчётов, включая вероятность, которая привела к уже родившемуся наследнику рода баронов Кадней.

О том, что ребёнок усыновлён отцом и матерью Филис, я узнала из их собственного письма с ответом на мои коротенькие письма-приветы, где я старалась коснуться чего-то из милых воспоминаний Филис о своём детстве и отрочестве. Пусть хорошим людям будет приятно знать, что где-то далёко родная дочь их помнит и ценит.

Включать этот рассказ в доклад я не боялась - гриф "сверхсекретно" на моём рукописном талмуде распространялся на всё его содержание, в том числе и на сведения личного характера.

Кстати, я получила ответ на свой вопрос о том, что, помимо магии вероятностей, теоретически тоже отнесено к "прорицательской магии". Оказывается, где-то есть некий "оракул" - магический предмет то ли природного происхождения, то ли наидревнейший артефакт в виде неглубокого колодца, поверхность которого после активации может показать запрашиваемого человека или место. В настоящий момент, естественно, а не будущее. Вот только расположен этот "оракул" очень далеко от всех густонаселённых мест, где-то в джунглях этого мира и доступ к нему живущие рядом аборигены предоставляют крайне неохотно. На мой взгляд, магия вероятностей никак в одну магическую группу с этим "оракулом" не входит. А вот с ментальной магией - да. Это я тоже написала в докладе.

Вторая "диссертация", по общей теории магии, описывающая мой артефакт и его влияние на изменение магического дара, с гипотезами о перспективах экспериментов по душевным практикам магов и обмена их душ, тоже была почти готова. Оставалось лишь изложить максимально полную историю этого артефакта. Но ректор-некромант пока молчал.

Можно было бы, конечно, не расписывать про артефакт в докладе так подробно, но защищать потом ещё один труд, уже по артефакторике, было бы перебором. Ни у кого из маститых магистров нет научных степеней сразу по трём магическим наукам, и у меня не было амбиций затмевать их своей учёностью, будучи студенткой-второкурсницей, всего лишь приступающей к изучению этой дисциплины по программе академии. Вдобавок с учётом того, что магистр артефакторики высшего доступа к секретным знаниям не имеет. Вот был бы номер, защищайся я по его предмету, но без него - рылом, мол, ты не вышел мои открытия узнавать! А ну как потом соберутся вместе все эти обиженные магистры, подкараулят, да и отпинают меня. Не, нам такого не нать.

Незадолго до зимней сессии надо мной грянул гром. Объявлялась церемония помолвки её высочества принцессы Маэлис с принцем Чарджинии и их скорая свадьба. А одновременно с тем его высочеству Винсенту после экзаменов предписывалось ехать с посольством в столицу Хидейры, официально сватать тамошнюю принцессу.

Я ведь давно знала, что так будет. Чего ж теперь глазами краснеть да носом хлюпать, отвернувшись от сообщившего эту новость Ханта и подружек? Лучше пойти в свою комнату, обнять Чудика и голову медведя, там и пореветь основательно. Раз уж без этого не могу, так хоть покрасивей будет.

- Оля? Ты плачешь?

- Винсент... дай мне сегодня побыть одной, ладно?

Через пять минут - стук в дверь. Да что ж такое, можно человеку хоть поплакать спокойно?

Открываю. Стоит, смотрит. Молчит. На Северуса Снегга из "Гарри Поттера" похож. Ну, то есть на актёра из соответствующего фильма. Причём - в образе, рожа недовольная.

- Входите. Можно я буду называть вас Цертт?

ГЛАВА 20

События любят сбиваться в кучу. Если получил синяк, обязательно кто-нибудь пнет в больное место, а если тебе плохо, то ожидай того, кто с недовольной физиономией явится по твою душу

Гость прошёл в комнату и бросил перчатки, носимые по случаю холодного времени года, на стол. С громким шлепком. Потом уселся, закинув ногу на ногу. Стул под ним нещадно скрипел, и от этого звука выражение лица человека достигало всё большей степени неприязни. Я подвинула второй, "здоровый" стул, и села напротив, выжидательно глядя на гостя. Играем в молчанку? Можно.

Намолчавшись, мужчина достал конверт и вытряхнул из него на стол мой рисунок. Может, он немой? Я вытащила из шкатулки и положила рядом с рисунком артефакт, который заряжала ещё перед тем, как показать ректору нашей академии.

- А слёзы на лице наверняка от несчастной любви, - неожиданно саркастически констатировал гость.

- Угадал, сволочь древняя.

Ой, неужели я это вслух сказала?! Я ж всегда такое только мысленно себе позволяю, а разговаривать стараюсь вежливо...

Некромант коротко рассмеялся и демонстративно покрутил кистью руки, на котором красовался перстень с фиолетовым камешком, вмурованным в металл с микроскопически выгравированными рунами.

- Артефакт, способствует искренности собеседников. Жаль, быстро разряжается и трудно заряжается.

- Рониус делал?

- Ты и Рониуса знаешь? Ну рассказывай, откуда такая осведомлённость.

- Меняемся. Я рассказываю вам, то, что вас интересует, вы - мне.

- Никаких условий. Я и сам могу угадать ответы на свои вопросы. Да даже если и ошибусь, не так уж важно. Знание о нас ты раскопала из старой рукописи, которую с моих слов написал мой помощник, когда я стал ректором. Тот помощник потом в эту страну переехал, здесь академию основал. Видимо, его писанина сохранилась.

Что ж, в эту игру можно играть и вдвоём.

- Я тоже могу кое-что угадать. У той рукописи кто-то сделал приписку "Всё зло от баб". Полагаю, что автор той приписки сейчас передо мной стулом скрипит.

Мужчина насмешливо поднял брови. Я продолжила:

- Тот, кого не тронула любовь прекрасной Оксандры, а только мешала. Тот, кто из-за этой любви потерял главное, чему посвящал жизнь - целительство. Тот, кто издевается, когда видит слёзы на лице женщины.

- Сколько лет твоей душе?

- Тридцать три.

Цертт фыркнул: "А ставит-то из себя..."

- Ну так что тебе от меня нужно, зачем прислала мне эту свою мазню?

- Я его, между прочим, два часа рисовала, старалась, - обиженно заметила я.

Наверное, опять артефакт искренности сработал - болтаю, что не надо. Вздохнула.

- Работу пишу, на научную степень, по теории магии в связи с перемещением душ. Не хватает истории применения артефакта. Хотела у вас спросить. Можно было бы и не приезжать самому, мне хватило бы переписки - время есть, я тут всего лишь на втором курсе учусь. Но вы приехали. Зачем? Чтобы увидеть артефакт своими глазами?

- Что я в нём не видел? - фыркнул Цертт, - Подумал, может, узнаю что-нибудь новое, чего сам не могу узнать. У меня нет никакого желания рассказывать тебе об артефакте. Хочешь получить научную степень - так поработай не только карандашом, но и ножками - поезди, покопайся в архивах, может, и наткнёшься на что-то интересное. А то совсем молодые маги обленились, всё бы им готовенькое на блюдечке поднесли.

- Ну ты и гад! Я знаю нечто такое, что ты не только сам не можешь узнать, несмотря на всю свою древность, но от чего ты на этом скрипучем стуле подпрыгнешь. Но теперь не буду рассказывать, сам ломай голову, почему твой друган Валент домой не вернулся. Может, это он так на тебя обиделся. Да выключи ты этот артефакт, надоело то на "ты", то на "вы" обращаться!

Цертт медленно снял с пальца перстень и сунул его в карман.

- Ладно, рассказывай. И можешь на "ты". Подумаю, как тебе облегчить научную работу.

Я поняла, что это - максимум, чего можно добиться от этого человека. Бедные студенты и преподаватели в магакадемии Хидейры, с таким-то ректором!

- Мир, в котором мы живём - не единственный. И у разных миров разные особенности. Например, здесь есть магия. Твой друг Валент открыл портал в другой мир, туда, где нет магии. Вернуться он не смог, потому что потратил свою энергию на портал туда, а для создания обратного портала ему банально неоткуда было набраться силы.

- Забавная версия - другой мир, и без магии, - сказал Цертт через несколько секунд обдумывания, - Но неправдоподобная.

- There are more things in heaven and earth, Horatio, Than are dreamt of in your philosophy. Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам.

- На каком языке ты сейчас говорила? Я думал, что знаю их все.

- На одном из языков того мира. Моя душа оттуда. Я знаю, что за сумчатые животные описаны в рукописи, которых вы увидели, прежде чем Валент ушёл. Они называются кенгуру. И в моём родном мире нет магии.

Цертт "ушёл в себя", посидел так некоторое время. Потом тряхнул головой в усмешке:

- Ну вот, последней загадки моей жизни для меня не стало. И одновременно узнал нечто неожиданное и новое.

- Наука бесконечна. Можно всю жизнь находить и разгадывать загадки.

- Тебя забыл спросить, чем мне жить, - сварливо сказал Цертт.

Ага, понятно, на больную мозоль наступила нечаянно. Потерял себя Цертт после того, как исцелять перестал. А как хорошо-то, что можно не говорить вслух всё, что думаешь! Внезапно рядом раздался какой-то урчащий звук. Я огляделась - Чудик, что ли, пришёл и чем-то шумит?

- Проголодался я в дороге, - без стеснения пояснил урчащий животом Цертт.

- А у нас ужин как раз начался, - вспомнила я, - Пойдёшь со мной в столовую?

- Нет. Я здесь неофициально и не хочу общаться с вашими магистрами, которые могут меня узнать, - поморщился он, - Даже с учётом званого ужина в этом случае.

- Ладно, я тогда сбегаю, принесу еды нам обоим, - покладисто согласилась я, - только ты не уходи. Я ещё не всё рассказала и ничего не узнала.

Галопом забежав в столовую, набрала еды на два подноса. Быстро подошла к столу, где уже собрались друзья.

- Ребята, помогите дотащить тарелки в мою комнату, надо накормить одного человека.

- Какого человека? - спросила Венна.

- Нуу... одного мужчину. Он не из нашей академии.

- Ты для этого просила меня не приходить сегодня? - нахмурился Винсент.

- Нет, не для этого, - улыбнулась я, - Моего неожиданного гостя зовут Цертт.

Принц удивлённо посмотрел на меня, а я многозначительно закивала в ответ.

- Пошли, парни, поможем, - поднялся его высочество.

- А мы? - обиженно спросила Кирика.

- А вы - ждите, мы ещё вернёмся, - улыбнулся ей Барис.

Зайдя ко мне, парни поздоровались, Барис и Хант занесли подносы, составили их на стол и приготовились выйти.

- Ту тарелку поближе подвиньте сначала, любезный, - кивнул гость Винсенту.

Принц вытянулся и оскорблённо посмотрел на древнего. Я не выдержала и залилась смехом.

- Позвольте вас представить друг другу. Его высочество Винсент Гилбрейт - господин Цертт, ректор магакадемии Хидейры.

Ректор с досадой на лице встал и поклонился. Пробормотал что-то про оказанную ему честь и снова сел. Ну а я подвинула ему указанную тарелку.

- Спасибо, что помогли принести, - сказала я юношам, - Обратно уж я сама.

Они поняли сигнал и ретировались.

- По поводу этого принца лились сегодня слёзы? - насмешливо поинтересовался Цертт, принимаясь за еду.

Я промолчала. Не твоё дело, бездушный чурбан.

- А оплакивалась, наверно, его грядущая помолвка с нашей принцессой.

Молчу, ем, не реагирую.

- Не печалься. Такой смазливый парень наверняка не будет верен своей невесте и жене, ты имеешь шанс с ним ещё повстречаться. В числе прочих.

Молчу, ем, терплю.

- А ещё, ни для кого из сведущих лиц в нашей стране не секрет, что принцесса слаба здоровьем, целители постоянно при ней ввиду необходимости. Вдобавок она не маг, в любом случае долго не проживёт.

Молчу, ем, закипаю.

- И после её кончины принц опять женится. На ком-то другом, не на тебе.

Со звоном бросаю вилку в тарелку.

- Что? - спросил довольный Цертт, - Я просто помогаю тебе избавиться от иллюзий. Хотя да, ты же маг вероятностей. Наверняка и сама всё это знаешь. Но слёзы всё равно льёшь.

- Слушай, а почему ты так женщин не любишь? - зло сощурилась я, - Тебя мама обижала в детстве? Ты любишь мужчин? Ты вообще не способен к половой связи?

Цертт внезапно погрустнел, и, прихлёбывая чай, сказал:

- Когда мне было всего лишь одиннадцать лет, и я впервые начинал мечтать о девочках, наш сосед натравил на меня своего злобного пса. Тот изодрал меня до полусмерти, спасло только то, что я как-то сумел затянуть на себе самые страшные раны. Так впервые я узнал о том, что я маг-целитель. Но ты права, после того я не могу иметь половых связей.

- О. Прости. Сочувствую.

- Очередное подтверждение того, что в голове у женщин - мякина! - рявкнул Цертт, - Даже если вдруг на минуту покажется обратное. Как бы Валент мог переспать с Оксандрой в моём теле, если б мой рассказ был правдой? Но нет, мозги у вас отключаются мгновенно, когда появляется повод для переживаний. Куда вам ещё лезть в науку?

- Ты - самый оголтелый шовинист в обоих известных мне мирах! - вскочила я, - Твой Валент, между прочим, тоже ни о чём не мог думать, когда вздыхал по Оксандре.

- Зато когда он поднял её как мертвеца, то мгновенно перестал вздыхать и стал прежним парнем. Умерла, так умерла. Ты же, зная, что твоя любовь не приведёт к тем отношениям, к которым ты стремишься - а ты, конечно же, мечтаешь о браке со своим принцем - всё равно проливаешь слёзы в одиночестве. Где тут разум?

- Сволочь древняя.

- Даа, это аргумент, - изображая уважительность, кивнул Цертт, - сплошная логика и никакого её затмения эмоциями... Так что ты ещё хотела мне рассказать? Или будем до утра тут сидеть?

Я медленно несколько раз вздохнула и выдохнула. Ладно, действительно, надо делом заняться, а не перевоспитанием древних шовинистов. Безнадёжно, вдобавок мы с ним видимся в первый и в последний раз. Сгрузила использованную посуду на поднос и унесла в уборную. Потом помою и верну в столовую.

Как ни удивительно, Цертт словно излил весь запас своей желчи и дальше мы общались вполне нормально. Я рассказала ему о Жаргале, правда, он особо не впечатлился.

- Этот дикарь, который перенёсся в тело одного из учеников Рониуса, стащившего уже не нужный нам артефакт, и вскоре убил двух его дружков? Мы не стали его наказывать только из жалости. Не был годен ни к учёбе, ни к преподаванию у нас в создававшейся тогда академии. Я знал, что он потом как-то самостоятельно овладел своим уникальным даром и стал служить вашим королям.

- Так значит, перенос души Жаргала был единственным после вашего обмена с Валентом? - огорчилась я, - Больше ни о каких обменах душ тебе неизвестно?

- Разве я так сказал?

Я навострила уши и изобразила живейшее внимание. Цертт рассказал, что через пару столетий после переноса Жаргала им стало известно о появлении необычной магии. Вернее, необычных способностях раньше ничем не примечательного мага воды по имени Дрок Бентокк. Цертт лично ездил к нему в деревню Соери и приглашал в академию, чтбы понаблюдать за ним. Тот ехать не согласился, всего боялся и, по мнению Цертта, подвинулся разумом после случившегося с ним переноса. Но его магическая способность заключалась в том, что он мог вызвать воду даже в том месте, где её отродясь не было. В пустыне, например, по его повелению, могло образоваться целое озеро. При этом сам Бентокк не выезжал никуда из своей деревни. Откуда там появлялась вода - неизвестно. Может, из других далеко расположенных водоёмов, сразу из нескольких, так, что этого не было даже никому заметно, а может, прямо из воздуха.

- Словно это делала сама стихия, а не повелевающий ею маг, понимаешь?

Я неуверенно кивнула.

- А потом что было с артефактом?

- Бентокк продал его человеку по фамилии Кадней, - ухмыльнулся Цертт, - за какие-то гроши. Всё, твои вопросы кончились?

- Погоди, расскажи хоть немного о портальной магии и некромантии.

- Я знаю лишь, что Валент как-то чувствовал пространство и мог частично, по касательной, совмещать его в том месте, куда хотел попасть с тем, в котором находился сам.

- А ты? Например, почему тебя не берёт смерть?

- Потому что я ею повелеваю, а не смерть господствует надо мной, как надо всеми остальными. Когда мне это надо - повелевать, конечно. Но надо мне бывает очень и очень редко.

После этих слов Цертт опять пришёл в дурное настроение, поднялся, забрал свои перчатки и пошёл к двери. Обернулся, указал пальцем на подаренный Винсентом горшок с кустом помидоров, и сказал мне:

- Это за "сволочь".

То, что кустик бесповоротно умер, я увидела утром, когда обнаружила его безжизненно свисающим с горшка. Даже не знаю, что я больше тогда чувствовала. Такая взрывчатая смесь из чувств... Цертта спасло только то, что он далеко. И что он сейчас радостно воображает себе моё огорчение, а я не хочу идти у него на поводу. Винсент мне новый подарит.

Новый куст мне никто не подарил. У нас начались дни подготовки к экзаменам, практикума у принца по магии земли не было, а я постеснялась сама просить опять вырастить мне помидор и даже показать, что он и вправду имел для меня символическое значение, вопреки моему собственному утверждению.

Ускорилась с научной работой. Сначала я записала в доклад всё, что узнала от Цертта про артефакт и изменённую магию перемещённых душ, оформила свои рукописные труды красиво и сдала ректору. Всё, отстрелялась полностью.

Винсент всерьёз готовился к каждому экзамену в сессии, но это не мешало ему приходить ко мне. Шкура медведя на полу моей комнаты в те дни была вся завалена учебниками и тетрадями, вперемешку для второго и третьего курса. Часто мы шутя воевали с принцем, кому достанется большая голова медведя, на которой так удобно держать учебник. Каждый из нас выдумывал всё новые аргументы для занятия этой головы, мы шутили, пихались и занимались любовью, а потом всё начиналось снова. Я буквально чувствовала, что утекает время моего нахождения рядом с любимым, и старалась сохранить в душе каждый такой миг.

Наконец, он сдал последний экзамен, и в тот же день юноши собрались уезжать. Да почти все уезжали из академии на зимние каникулы.

Я проводила парней до коляски, схватившись за пуговицу на сюртуке Винсента потянула его за сторожку рабочих, и мы поцеловались на прощанье. На этот раз никаких слов друг другу сказано не было. Лгать нам обоим не хотелось.

Прошла по обезлюдевшим дорожкам академгородка, медленно поднялась в свою комнату и впервые в этой новой жизни не знала - что мне делать, чем заняться? Особенно, когда ничего делать и не хочется...

Растерянный взгляд уткнулся в парту, которую я ни разу не задействовала со смерти Жаргала. Показалось, что я слышу его горловое пение... Где там мой гранат?

ГЛАВА 21

ИНТЕРЛЮДИЯ

Шепотки, шепотки, наглые подозрения и насмешки... И всё это - фоном к звукам, доносящимся от беснующегося отродья в клетке. Это сводило с ума. Как вышло, что самое прекрасное и ничем не замутнённое чувство, любовь к юной принцессе, обернулась для него, всеми почитаемого герцога Нисса Тонлея, кошмаром?

Почему, когда он женился семь лет назад на дочери герцога Вугтока, все только восхищались и льстили? Несмотря на то, что у них, у Вугтоков, как оказалось, гнилая кровь! Его жена родила ему двойню - одна девочка была столь телесно уродлива, что не прожила и минуты, а вторая казалась прекрасной... пока не начала подрастать. Ни единой мысли в глазах, ни доброй улыбки, ни сказанного слова. Лишь безумие и злоба дикого зверя. Со временем пришлось держать её в клетке и отказаться принимать гостей, тех, кто ещё помнил, что у них есть дочь. Жена в конце концов не выдержала этого и скончалась. Он не сожалел. Краем уха слышал, что и вторая дочь у Вугтоков не вполне нормальна, вот, недавно заказала себе для королевского бала платье из ткани неуместного синего цвета. Отцу пришлось оплатить заказ дочурки, но на бал он её не взял. Да и помимо того случая люди обсуждают эпатажные выходки этой маркизы. Но ему это уже безразлично. Нет, он бы с радостью показал герцогу и герцогине Вугток их родную внучку в клетке, и посоветовал бы туда же упрятать их младшую дочку, пока не поздно, но... не хотелось привлекать к отродью внимание общества. Тот, кто ещё спрашивает у него порой о дочери, довольствуется его ответом, что она тяжело больна и лечению не поддаётся.

А сам он полюбил другую. Полюбил впервые в жизни, всем сердцем. Прекрасные карие глаза юной принцессы Маэлис снились ему ночами и помыслы его заполнились светлыми мечтами. Король заметил это, и даже намекнул, что рассматривает возможность отдать Маэлис замуж за него, герцога Нисса Тонлея. Саму принцессу, с её идеальной наследственностью. О, как он был счастлив! Перед ним сразу стали заискивать другие аристократы, но все они думали лишь о том, что он станет регентом своего дитя от Маэлис, и никто не верил в искренность его чувств. То есть не придавал этому никакого значения. Никто не мог понять, как человеку, настрадавшемуся от одного вида рождённых в его доме ужасных детей, хочется, наконец, личного счастья! Даже то, что его сын, возможно, станет первым королём в династии Тонлеев, меркнет по сравнению с жаждой этой мечты.

Те радостные дни омрачились только очередным событием в семье - отродье его первой жены оказалась магически одарённой и начала двигать предметы. Клетка уже никого от неё не спасала. В один из дней она обрушила картину в тяжёлой раме на голову девушки-служанки и убила её. Пришлось ему выплатить крупные отступные родным той служанки и жениху, чтобы утешились и не болтали. Сам при этом он принял решение отвезти отродье, которое он и дочерью-то давно не называл, не то что данным ей при рождении именем Эвелис, в отдалённое поместье, чтобы там её держали в сарае, в условиях, где она скоро подохнет. Его старенькая мать, которая раньше ещё надеялась на появление у отродья разума, и навещала "прекрасное во время сна дитя", после убийства служанки согласилась, наконец, с его решением.

А потом вдруг его мечты о принцессе практически рухнули - король решил выдать Маэлис за принца другой страны. И связано это было с тем, что наследником своего престола он решил объявить молодого оболтуса Винсента Гилбрейта. Видите ли, его величество выбрал одну из вероятностей, которые ему рассчитали маги - давно выживший из ума Жаргал и легкомысленная девица Филис Кадней, которой стыдился бы любой отец. Ясно же любому, что они врали королю, лишь бы протолкнуть любовника этой Кадней на трон!

Он попытался открыть на это глаза его величеству и другим влиятельным людям в обществе, но над ним начали смеяться и шептаться - дескать, мечтал стать регентом возле трона своего ребёнка, да не удалось, вот и наговаривает. И никто не верил, что он был движим лишь самой светлой любовью к прелестной, воспитанной и почтительной Маэлис!

А раз так - он должен позаботиться обо всём сам. Исправить чудовищную ошибку короля, не допустить помолвки и свадьбы принцессы, устранив ключевое звено в цепи ведущих к этому событий - наследника престола, принца Винсента.

В его герцогстве были разные умельцы, один из них создал устройство для подрыва залежей из камня без использования магии. Главное, нужно оказаться рядом с коляской принца в нужный момент. Поездка в поместье с отродьем давно запланирована, ещё до объявления помолвки Маэлис. Это хороший повод встретиться в пути с посольским кортежем принца Винсента.

То, что он, герцог Нисс Тонлей, задумал - это не преступление, а благодеяние. Всё ради их с Маэлис счастья!

Как же противно скребёт по каменному полу доставаемый из-под кровати тяжёлый металлический ларец. Зачем только Хант так далеко его запихнул? Ух, всё, достала. Вот ты где, гранат. Иди-ка ко мне на левую ручку... Садимся за парту, заправляем лист бумаги, берём карандаш, активируем и подаём магию. Рисуем руну Турисаз, просто чтобы настроиться, сформулировать вопрос и решить, что читать после произнесения заклинания. И вопрос сформулировался, и стихи нашлись в памяти сразу - что на сердце, то и на уме, в чём-то прав был гадский Цертт.

Произношу странные звуки заклинания приказным тоном - мне открывается доступ к ментальной природе всего сущего, а похожие на торопливый сердечный ритм строчки помогают выявить нужное, открыть, вычислить вероятности искомого.

Сколупну кусочек краски с неба ногтем на мизинце –

Новая звезда зажжётся на пути чужого принца.

Карты жизни в прочный домик - упования убоги,

Хороводят человека своенравные дороги.

Обретёт в дороге помощь снов своих усталый пастырь.

Мне тепло отдать не жалко – греет грудь перцовый пластырь.

Зёрна слов перебираю уж которую седмицу,

В небе звёзды зажигаю – может, это нужно принцу.

Без надежд на благодарность шлю молитвы-пожеланья.

Поклонившись сюзерену, я храню его молчанье.

Его высочество Винсент... вот он, с улыбкой приветствует случайно встретившегося в пути обладателя хищного профиля, герцога Тонлея, и приглашает к совместной трапезе в придорожной гостинице "Амулет на удачу". Тот кивает, благодарит, ссылается на задержку в связи с необходимостью помочь старой герцогине, своей матушке, которая едет следом в плотно закрытой коляске... В той коляске действительно едет герцогиня, а посередине коляски стоит клетка, в которой сидит девочка лет шести. Девочка космата, пускает слюни, издаёт нечленораздельные звуки и заставляет взглядом прыгать по полу клетки недоеденный пирожок. Она магически одарена и безумна.

Её отец помогает старушке выбраться и закрывает за ней дверь коляски. Но перед этим он незаметно вытаскивает какой-то свёрток из-под сиденья. Отправляет мать ко входу в гостиницу, а сам, быстро оглядевшись, подходит к не охраняемой никем коляске принца и кладёт под сиденье свёрток, предварительно что-то в нём раскрыв и повернув.

Через какое-то время, когда кортеж принца и коляски герцога только-только начали разъезжаться по разным дорогам, происходит взрыв. Бариса убивает мгновенно, а осколками тяжело ранит Винсента, водителя и Ханта. Принцу отрывает ногу, всё его тело и лицо ужасно изранены. Хант, превозмогая собственные ранения, достаёт маленькую пробирку и вливает её содержимое в рот бессознательному Винсенту. К ним уже бегут люди из колясок посла и сопровождения, даже герцог Тонлей подошёл, чтобы ужаснуться делом рук своих.

Ещё через какое-то долгое время - Винсент, неловко отставив одну ногу, наклоняется к руке девочки-подростка, пугая её своими шрамами на лице. Все вокруг сдержанно поздравляют их с долгожданной помолвкой.

Видение моргает. Вновь дорога, на которой собираются разъехаться в разные стороны коляски посольства и герцога. Но рядом останавливается новая коляска, из которой выбегает какая-то девушка в светлой курточке. Она машет, что-то кричит принцу и его сопровождающим. Они не понимают, останавливаются на месте. Хмурятся, объясняя для себя появление девушки экзальтированной выходкой. Девушка подбегает к ним и тянет принца за руку, продолжая что-то кричать. Хант и Барис выходят из коляски. Его высочество следует за ними, чтобы отойти с девушкой в сторону, и в это время раздаётся взрыв. Сильно ранит водителя, единственного, кто остался в коляске, ранит Бариса, контузит принца, который оседает на землю в замутнённом сознании, и по случайности нисколько не задевает Ханта. А девушке, которая заслонила принца собой, нанесены страшные раны. Её тело почти разрезано пополам. Она лежит на земле и истекает кровью, требуя что-то от Ханта. Тот, качая головой, выполняет её требование и вливает в рот девушки содержимое пробирки. Девушка продолжает что-то говорить , и Хант зло бросается навстречу подходящему к ним герцогу Тонлею.

Через какое-то время - Винсент, изящно поклонившись, прикладывается к руке девочки-подростка, немного смущая её своей красивой улыбкой. Все вокруг радуются и поздравляют их с помолвкой.

В небе рядом с луной появилась крупная яркая звёздочка. Люди называют её странным словом "Ольга" и поговаривают, что там можно жить. Но разве такое бывает, что люди живут на звёздах?

- Разве такое бывает, что люди живут на звёздах? - шепчу я словно начало нового стихотворения, и думаю, как же мне хотелось бы оказаться на месте этой принцессы.

Приоткрываю глаза. Головокружение со слабостью такие, что я не выдерживаю и падаю, сворачивая и роняя парту. Опять твоя глупая ученица, Жаргал, не рассчитала свои силы. Прости, кажется, на этот раз парта не выдержала и рассыпалась от удара о каменный пол. Думаю, она просто поняла, что больше никогда мне не понадобится, как поняла это я.

Родители Филис изменили предсказанную им вероятность и спасли ребёнка, позаботившись раньше и о его матери. Я бы тоже попыталась сделать подобное сейчас, будь у меня хоть немного побольше времени. Но его нет. Я могу только чуть-чуть подождать, когда мои силы вернутся, чтобы потом встать и надеть свою курточку. взять наличные деньги, сунуть их в карман.

Из академии принц выехал, присоединившись к кортежу посольства, отправляющегося в Хидейру. Надо спешить, чтобы спасти моего любимого. Разве что, покоряясь слабости непроизвольно подогнувшихся ног, присесть за стол и написать короткую записку? Незачем. Ну что ты сверкаешь камешками, глупый артефакт? Ты так плачешь обо мне? Или это я плачу? Иди ко мне в руки. Не плачь, артефакт, скоро ты переселишься в королевское хранилище, где тебе и место.

Спотыкаясь, бреду к выходу из академгородка. Открываю дверь в сторожку.

- Коляску мне, с водителем. Немедленно, - я высыпаю на крылечко смятые денежные купюры, которые зачерпнула из кармана без счёта и прислоняюсь к косяку двери, борясь с остатками головокружения и слабости.

Бессмысленно смотрю на дешёвый портрет принцессы Маэлис рядом с принцем Винсентом, висящий в сторожке. Один из рабочих протиснулся мимо меня и побежал к расположенному рядом зданию гаража, а второй кинулся собирать денежки, пока их не размело холодным ветром. Вскоре неподалёку от меня останавливается заказанная коляска. Залезаю.

- Гостиница "Амулет на удачу", там рядом развилка дорог, я покажу. Пожалуйста, езжайте как можно быстрее. Я хорошо заплачу.

Несмотря на высокую скорость, едем мы достаточно долго, чтобы я успела более-менее прийти в себя и подумать. Меня сотрясает дрожь. Страшно это - знать, что, скорее всего, спешишь навстречу к ужасной смертельной травме. Такая у нас участь, у любящих всей душой, что вопрос о выборе даже не стоит. Но я попытаюсь остаться в живых.

- Гостиница, - говорит водитель.

- Езжайте мимо, дальше по дороге! Вон там развилка, видите, туда движется несколько колясок? Нам нужно их догнать, очень нужно!

Опять зачерпываю без счёта деньги в кармане, показываю и засовываю их в карман водителя, чтобы потом не отвлекаться. Едва мы поравнялись с коляской принца, выскакиваю и бегу к нему.

- Винсент, выходите из этой коляски, она сейчас взорвётся!

Недоумевающие лица, начинающие хмуриться, принц приказывает водителю остановиться. Подбегаю, хватаю его высочество за рукав и тяну, продолжая кричать о взрыве. Хант и Барис выходят ко мне навстречу, словно пытаются оттеснить меня от Винсента. Вот и вся цена нашей дружбе.

- Да не меня, Винсента загораживайте от коляски, идиоты! - ругаюсь, уворачиваясь в отчаянии я, и вижу, как Винсент, наконец, шагает к нам.

Следующий момент растянулся во времени. Мои мысли гораздо быстрее, чем этот замедленный момент, но моё тело не слушается моих мыслей, оно живёт в полном согласии со временем. Я понимаю, что не успеваю толкнуть Винсента за спины его друзей так, чтобы оказаться там вместе с ним. Наоборот, от толчка моё тело остаётся впереди и ближе всех к коляске, которая взрывается. Большая железяка отрывается от коляски и с такой силой ударяет мне в живот, что почти перерезает моё тело пополам. Это немыслимо больно, но я остаюсь в сознании, и сдавленно кричу Ханту:

- Пробирка с экстрактом зорецвета, Хант, дай её мне.

Тот с ужасом смотрит сначала на мотающего головой Винсента, возле которого присел Барис, потом на меня, и словно не понимает моих слов.

- Хант, пожалуйста, экстракт зорецвета, - начинаю задыхаться я от крови в горле и во рту, - Мне нужно продержаться ещё немного времени. Дай мне эту шайтанову пробирку, немедленно.

Тот наконец-то делает то, что ему сказано. Он сам вливает в меня магическую субстанцию, которая словно морозом мгновенно остужает во мне боль и проясняет сознание. Я немного приподнимаю голову, откашливаю и сплёвываю кровь, стараясь не смотреть на своё изуродованное тело.

- Хант, - говорю я рядом стоящему парню, - эту бомбу подложил герцог Тонлей, ещё возле гостиницы. Я видела с помощью магии вероятностей. Поймай его.

Хант кидается куда-то в сторону. К нам подбегают люди, среди которых я вижу и придворного мага-целителя. Все они, лишь коротко взглянув на меня, бегут к принцу, потом ещё к кому-то. Но не ко мне. А мне и не надо. Так спокойнее, когда никто не смотрит.

Достаю из внутреннего кармана куртки артефакт обмена душ и активирую магию, вытягивая её запас из перстня и до сих пор висящего на моей руке граната.

Ты ведь подождёшь меня, любимый?

Конец первой книги.