Магия во зло

Глава 6 Ультиматум мертвеца

Сооружение в котором я оказался было наполовину запущенным. Это был огромный замок, больше напоминающий крепость, а не роскошный дворец. Конечно, грубые каменные стены украшали гобелены и панели из ясеня и клена, но первозданная мощь угнетала. Даже в новом наряде я чувствовал себя не в своей тарелке.

А в остальном все было отлично. Меня заселили в комнату для гостей, где я смог привести себя в порядок. Еще в Академии мне хотелось навести марафет, но времени не было. Сейчас же оно появилось. Путем огромных усилий я добыл формулу легкой полуиллюзии, с помощью которой смог выровнять и выбелить все свои зубы.

Подойдя к зеркалу, я улыбнулся своему отражению улыбкой принца. Эту иллюзию было видно даже мне, и я наслаждался отблеском великолепной новой челюсти. Магия правит миром. Это несомненно.

После того что учудила Карен, я ее видеть не хотел, но мне объяснили, что на прием мы должны явиться вместе. Спорить было бесполезно. Потерплю часик, а потом свалю.

Вышагивая по коридорам, мне на встречу попадалось множество людей, в том числе и парочки. Я улыбался каждому прохожему, вследствие чего со мной здоровались и перебрасывались ничего не значащими репликами, словно мы были знакомы многие годы. Конечно рецидивиста магического мира Тода никто не узнавал. Мне было приятно пожать руку высокому старичку, который в Храме Суда громче всех орал, что меня нужно казнить. Интересно, а сама Дюран узнала бы меня сейчас?

Когда пришло время, я притащился к покоям Карен, стараясь унять раздражение. Я уже представил какие взгляды на нас будут бросать. Я одет слишком роскошно для обычного студента, она — слишком вызывающе. Парочка придурков.

Но когда дверь открылась и моя спутница вышла ко мне, я на короткие мгновения потерял дар речи. Над Карен кто-то здорово поработал, и теперь девушка выглядела даже симпатично. От нелепого красного платья не осталось ни следа, его заменило высококачественное атласное одеяние со всеми положенными вырезами.

Впрочем, саму Карен все это не изменило. Она стояла как столб, пока я не подошел и не взял ее под руку. Господи, как будто бы меня, а не ее всю жизнь учили придворным манерам!

Как я узнал, родители обеих Элидеганс устраивали прием в честь наших побед на севере. Всем полагалось ходить от стола к столу, непрерывно сплетничая на военные темы. Но никто этим не страдал. Война для большинства здешних гостей так и осталась пустым звуком. Но выйти в свет и пожрать нахаляву охочих оказалось много.

— Кто тебя так вырядил? — украдкой спросил я Карен, когда мы входили в зал.

— Мать, — так же тихо ответила она. — Она считает, что чародейка должна выглядеть на все сто. Глупо, но с ней не поспоришь.

За окнами уже начинало смеркаться, но меня это не сильно беспокоило. Главное, я находился в хорошо освещенном зале полном людей и длинных столов со жратвой. Пока возле них еще никто не ошивался, но вскоре охочие поползут со всех сторон. В этой массе, слившись с толпой, буду и я.

Вместе с Карен мы преспокойненько стали возле древней на вид статуи. Она не возражала, а мне нужно было изучить обстановку. Работать я не хотел, но если подвернется возможность — почему бы не поискать нужные улики?

Первые парочки отправились танцевать, они закружились в вальсе вытворяя чудеса синхронности. Наблюдая за ними, я даже восхитился. Нахмурившись, я на всякий случай предупредил Карен:

— Я не танцую.

Ей, кажется, было все равно. Я сказал, чтобы она взяла меня под руку, и мы двинулись через зал, успешно обходя площадку для танцев. Вокруг уже образовались небольшие столпотворения важных птиц. По трое по пять человек, они собирались вместе и обсуждали всевозможные слухи. Мы с Карен подходили по очереди к каждой группе людей. Выделяться из толпы не следует. Как делают все, так делай и ты. Слова капрала Бумми. Пусть земля ему будет пухом.

В беседах я не участвовал, лишь хмурился, кивал и вякал что-то наподобие «не может быть!», «а я говорил!», «ну наконец-то!». Карен играла роль послушной куклы: стояла возле меня и изредка шептала на ухо какие же эти приемы ужасные и скучные.

Я с ней был согласен. Балы просто отвратительны, если приходить на них исключительно с целью потанцевать и узнать последние новости.

На своей спине я почувствовал чей-то настырный взгляд. Повернувшись, стало заметно, что в нашу сторону смотрит дамочка в черном переливающемся ночном платье с элегантной сумочкой через руку. Позади нее застыл глыбой человек во фраке, видно ее муж. Их я не знал.

Мои кулаки сжались и разжались. Чутье подсказывало, что эта парочка интересуется нами не просто так. Может быть они приспешники Дюран, узнавшие меня в столь великолепном наряде? Вряд ли они попытаются меня убить, но если где-то здесь шествует сама пышногрудая мама Дархана, то она уж попытается это сделать. Черт!

Я придумывал план отхода, когда Карен неожиданно тоже заметила взгляды. Прикрыв рот ладошкой, она что-то тихо прошептала. Я нахмурился, не разобрав ее слов.

Тем временем дама в черном ночном платье поманила нас пальчиком. Когда это случилось, Карен впервые за вечер проявила твердую инициативу, потащив меня в сторону потенциально опасных субъектов. Я хотел было засопротивляться, но представил как это будет выглядеть. Не хватало еще сцен…

— Кто это такие? — зло зашипел я, раздавая между делом дежурные улыбки всем встречным.

— Мои родители.

Все, выкидываю свое чутье на свалку! Никуда не годится.

Автоматически я выпрямил спину и заулыбался еще шире. Свою белоснежную иллюзию я преподносил отныне только поджидающим маме и папе Карен. Дамочка сразу же окинула меня взором, прицениваясь. Мужик остался невозмутимым. Кажется происходящее вокруг, ему совсем не нравилось, чувствовалось что он не привык к балам. Это явно не его среда обитания.

— Мама, папа, — поздоровалась Карен, но ее мать тут же перебила ее.

— Ты посмотри на себя! У тебя же прическа сейчас съедет…

Я вспомнил слова Карен о том, что ее мать помешана на уходе за собой. Не знаю плохо это или нет, но выглядела женщина действительно на все сто. Слой макияжа делал лицо необыкновенно красивым, но и без него невооруженным взглядом было заметно, что оно привлекательно. Тело стройное и гибкое, ноги длинные и ровные (хотя отсюда не совсем видно, но я привык доверять своему чут… ах да, я же только что его уволил), а грудь — нет слов, одни эмоции. Интересно у Карен тоже такие будут?

— Это Тод, — Карен представила меня родителям, но закончить ей не дали. — Он…

— Тод, да? — мать Карен и Жанны сразу же взяла быка за рога, протянув мне свою ручку. Я думал, что с ней делать — пожать или поцеловать — и остановился на последнем. Дама осталась довольной.

— Так точно, мэм. — Я улыбнулся. Вряд ли хозяйка замка была сильным колдуном, а поэтому вместо реальности видела мою блестяще наведенную иллюзию. Ну разве можно заподозрить, что обладатель таких зубов, в прошлом обычный сапер?

— Очень приятно. Меня зовут Памела, а это, — она указала ладошкой на своего мужа, — мой супруг Генрих.

Я крепко пожал Генриху руку. Отец Карен коротко кивнул, и сказал, что рад знакомству.

— Как вам бал, господин Тод? — с самодовольством спросила Памела.

— Просто превосходно, — я подыграл ее тону. — Хотя до кухни я еще не дошел…

Памела сдержано засмеялась, а Генрих остался хмур. Ему наверно хотелось свалить с места, где он у всех на виду. Его супруга окатила его холодным взглядом, после чего уже с гораздо большей теплотой обратилась ко мне:

— Прежде чем мы пойдем дальше я хотела бы уяснить небольшой нюанс. А вы не…

— Нет, нет, — запротестовал я, поняв к чему она клонит. — С Карен мы просто друзья. Состоим в одном кружке. Оба любим рисовать.

— Что ж, если так, тогда вы мне нравитесь. Карен мы жениха уже отыскали, — Памела опять засмеялась, а я был вынужден заулыбаться. — А что касается рисования, то здесь я вашу точку зрения разделить не могу. Конечно, искусство очень важно в этом мире, но для мага главное не это…

И пошел пустой разговор. С мамой Карен было приятнее общаться, чем с самой Карен. Я бы отдал пару золотых если бы ее супруг и дочь на время исчезли куда-нибудь. Того гляди я смог бы поупражняться не только в остроумии.

С искусства мы плавно перешли на тему замужества. Палема сказала, что это самая больная мозоль для них. Жанна, их старшая дочь, по природе бунтарь. Она отвергает вот уже третью партию! Это просто немыслимо, особенно когда ее младшая сестра против первой уже не возражала.

Мельком я глянул на Карен. Интересно кто позарился на сие сокровище? И общался ли он с оным лично?

В конечном итоге Палема потеснила дочь и взяла меня под руку. Мило беседуя, мы медленно брели по залу. Генрих воспользовался случаем и свалил, пока его жена не видит. Карен послушно, как собачонка, плелась следом.

— Ты даже не представляешь, сколько сил ушло на организацию этого банкета, — Памела, уже перешедшая на «ты» по праву старшего возраста, свободной рукой обвела зал. Потом вздохнула и молвила: — Но для Генриха это очень важно.

— Да. Я заметил — он человек серьезный.

— Не то слово…

Новый виток нашего разговора коснулся Генриха, который за спиной уже не маячил. Очень кстати, ведь именно он ключевая фигура нашей операции. Оказывается десять лет назад Генрих — был одним из самых влиятельных членов Гильдии. Он возглавлял жутко престижный отдел научных разработок. Но время, неудачи и неблагосклонность сделали свое черное дело. В конечном итоге одного из самых блестящих колдунов сместили на должность главы отдела Артефактов и магических предметов.

— Я тебе по секрету скажу, — Элидеганс-старшая разошлась не на шутку, решив вылить на меня историю всех неудач своей семьи. — На тех складах почти ничего ценного и не хранится. Один хлам! Самое гиблое место для магов. Хотя, — Палема на мгновенье задумалась, что-то вспоминая, — иногда инциденты встречаются…

А потом нас перехватили. Выглянув из-за плеча мамы Карен, я увидел Жанну и Эскель. Как и ожидалось, мой наряд выступил изначально маскировкой, но на долго его не хватит. Черт, а я было подумал, что мне начало везти!

— Мам, — произнесла Жанна, ведя за руку Эскель. — Я тебя хочу представить кое-кого. Это моя хорошая подруга…

Потом она заметила меня, и слова застряли у нее в горле. Она наверное не так бы взъярилась, если бы я вылил на нее ведро помоев, но вид злопамятного психопата шествующего под ручку с ее матерью вывел Элидеганс окончательно.

— Ты!! — гневно зашипела она, словно кобра перед прыжком. — Снова ты!!

Эскель пыталась сделать лицо не таким удивленным, но ничего у нее не получалось. Последним временем я часто преподношу ей сюрпризы. Пусть думает, что я вездесущий. Может уважать больше станет.

— Жанна! Где твои манеры? — воскликнула ее мать, а потом заинтересовано спросила: — Вы знакомы?

— Да.

— И вы…

— Нет! — громко возмутилась Элидеганс, правильно поняв вопрос; ближайшие гости обратили на нее внимание. — Мама!

— В наше время все возможно, — Памела пожала плечами. — Как я только что рассказывала мистеру Тоду — этот мир страшно непостоянен. Да, именно так. Вот раньше…

Она пустилась в длительный монолог и никто не посмел ее перебить. Я воспользовался передышкой, чтобы изучить наряды девушек. Как ни странно, но лучшее платье было у Эскель: черное облегающее, подчеркивающее стройное тело. Я подумал, что неплохо бы, если эту ткань напялила бы на себя Жанна, у нее формы получше будут.

И та и другая девушки не отрывали разъяренных взоров от моей фигуры. Я не рискнул играть на их нервах.

— Ах, простите, — Элидеганс-старшая опомнилась. — Ты же не представила мне свою подругу…

Я воспользовался мимолетной паузой, чтобы быстро произнесли:

— Мэм, мне было очень приятно ваше общество, но я вынужден отчалить. Карен меня заждалась.

Лицо Жанны еще больше искривилось. На нем словно бы кто-то написал жирным шрифтом: «с моей сестрой?!». Да уж, наверное, я ей все настроение испортил. Но что поделать, такая жизнь.

Подхватив под руку свой балласт, я быстрым шагом начал отступление. Ни Жанна, ни Эскель не имели возможности пуститься за мной в погоню. Матушку Памелу огорчать нельзя.

Бежал я именно от Эскель. В ее взгляде я прочитал нечто такое, что дало мне понять простую истину. Сегодня мне не поздоровиться, блондинистая стерва попытается заставить меня пахать за троих. И по этому поводу нужно срочно что-то предпринять…

От Карен мне удалось избавиться по счастливому стечению обстоятельств. Ее заметил какой-то дальний родственник (такой же чокнутый с виду) и остановил на беседу. Я останавливаться не стал и затерялся в хаосе из фраков, парадных мантий и плащей.

Облокотившись о барную стойку, я наблюдал как слуга-бармен разливает напитки всем, кому не нравиться разносимое на подносах шампанское и красное вино. Когда очередь дошла до меня, я выбрал наугад название из брошюрки, и мне в стакан налили светло-коричневую жидкость. Выдохнув в левое плечо, я опорожнил посуду и затребовал новой порции.

Мой план был прост и гениален. Эскель ни в какую не сможет заставить меня работать… потому что я работать не смогу! Потом буду клясться, что хотел помочь делу, очень хотел. Но… не судьба. Так уж вышло…

Сегодня я решил поэкспериментировать. Светло-коричневая жидкость вполне меня устраивала, но вдруг зеленая лучше?

Опять выдох — и опять пустой стакан. Могу сказать, что — не лучше. Хотя горло обжигает и согревает тело довольно таки сильно. С таким напитком под боком и зима не страшна.

Когда я хотел заказать третью порцию спиртного, кто-то подошедший сзади нежно обнял меня за шею. Я судорожно сглотнул, почувствовав в довольно таки приятных прикосновениях угрозу. От человека стоявшего за моей спиной шла такая аура, словно он хотел мне горло перерезать.

Вывернув шею, я увидел Эскель. Жанны за ее спиной не было, значит, босс вырвала время специально для того, чтобы поквитаться со мной.

Все еще продолжая держать мое горло в плену своих объятий, Эскель отдаленно поинтересовалась:

— Чего ты добиваешься?

— Я? — мой голос пугливо дрогнул. Эскель утвердительно кивнула. — Ничего. Вот сижу, пью коктейли, никого не трогаю…

— А что ты должен делать вместо этого?

Я попытался придумать отговорку, но потом решил, а какого черта, собственно говоря? Я ей не раб! На мою долю и так выпало много испытаний, она же не сделала еще ничего. Почти.

— Пить коктейли! — я разозлился. — И жрать устрицы. Моя работа сделана.

Эскель отпустила меня и села рядом. Здесь, на балу, вместе мы смотрели совершенно буднично. Двое молодых людей воркуют о своем. На самом деле, изображая улыбки, мы дробили друг другу кости, перекидываясь колкостями.

— Какого черта ты не сказал мне, что будешь на балу?!

Она шипела точно змея. Я в долгу не остался.

— А какого черта ты ничего мне не рассказываешь? Считай мы квиты!

Подошел бармен. Эскель завораживающе улыбнулась (я и не думал, что она способна на такую улыбку). Молодой слуга спросил, чего мы желаем.

— Мне двести в одну посуду, — нисколько не стесняясь, произнес я. — И поядреней там намешай.

Эскель смущенно улыбнулась, подождала пока бармен отчалит и впилась под столом когтями мне в ногу. Я чуть не взвыл.

— Да чего тебе надо?! — зло зашипел я. — Дай мне развеяться.

— Как-нибудь в другой раз. А теперь слушай внимательно: план действий меняется, учитывая обстоятельства. Я буду отвлекать Элидегансов, а ты займешься поисками улик…

Ну, чего-то подобного я и ожидал.

— Нет.

— Нет?

— Я не могу брать на себя такую ответственность, — наигранным голосом пояснил я. — Особенно после стольких стаканов. Я пьян. Смотри — меня водит из стороны в сторону. И вообще — я подчиняюсь тебе только с шести утра до восьми вечера. А сейчас уже десять скоро будет. Намек ясен? Вали к черту.

Эскель вновь попыталась захватить в объятия мою шею, на сей раз с окончательной целью свернуть ее, но я вовремя увернулся. Соскочив с высокого стула, бросил ей нелестное словечко и шустрым шагом пошел куда глаза глядят, а те в свою очередь выискивали другой бар. Эскель, как бы ей не хотелось, не могла погнаться за мной, не вызвав излишнего шума и подозрений.

Конечно, потом будет много воплей, но… банкет же не один вечер будет длиться! Я примусь за работу завтра. А сейчас — как следует отдохну.

Отыскать другой бар оказалось затеей довольно сложной. Он определенно существовал, но я пока его не видел. Пришлось переключится на другое. Подойдя к столам полных яств, я наколол на серебряную вилку сосиску и тут же прикончил ее самым естественным образом. К устрицам я на добрался только потому, что не знал, как они выглядят. Да и черт с ними — вокруг и так куча знакомой мне еды.

Как я убеждался много раз, пить на пустой желудок опасное дело. Голова быстро дурнеет, а следом за этой просыпаются варварские инстинкты. Не хватало еще, чтобы я уцепился в свинячьем восторге за какой-то юбкой или устроил драку. Все же здесь куча важных персон, которые скатают меня в тонкий блинчик одним своим словом.

Завидев слугу с подносом, я решил что шампанское неплохой разогрев, пока я не отыскал второй бар. Погнавшись за ним, я прошел чуть ли не ползала, пока слуга наконец не остановился. Я уже обрадовано ускорил шаг, когда молодой человек развернулся ко мне профилем, и мои ноги перестали соображать. Я застыл статуей, не в силах поверить своим глазам.

А они отчетливо говорили, что прямо по курсу стоит ни кто иной как Бешенный, второй человек во времена Пейна. Я зажмурился и помотал головой, но, вновь открыв глаза, видение никуда не исчезло.

Нет, это не может быть он. Какого черта? Он ведь… да и что ему делать в костюме слуги? Решил подработать маленько? Или здесь дело в другом?

Я поспешно отогнал дурные мысли. С чего я завелся? Увидел парня, похожего на моего старого знакомого, вот и все. Ничего больше.

Решив проверить, я подошел ближе, и слуга заметил меня. Его лицо нисколько не изменилось, из-за чего я было решил, что все в порядке — почудилось. Но потом молодой человек неожиданно подмигнул мне. Развернувшись, он продолжил обход, предлагая гостям напитки.

Я остался стоять на месте, по-новому осмысливая ситуацию. Было ясно, что Мэд здесь не спроста. Ему полагалось отсиживаться в безопасном месте, а не шастать у всех магов на виду. Не думая, я последовал за ним. Парень приветливо улыбался и раздавал напитки, точно был самым настоящим слугой. Но его бычью морду я ни с чем не спутаю. Это точно он.

Когда поднос опустел, Бешенный отправился на кухню за новой порцией шампанского. Возле самих дверей я его перехватил.

— Чего-нибудь желаете, сэр? — осведомился он, но его тон меня не обманул.

— Да, мне срочно нужно в туалет, а я не знаю где он.

— В таком случае я проведу вас.

На виду у всех он повел меня в один из коридоров, по которому мы шли минуты две. Никто не обращал на нас внимания, а когда вокруг стало совсем безлюдно, бывший «преступник» сбросил маску.

— Ничего себе. Да ты я смотрю, изменился, — он оглядывал меня с ног до головы. — Разбогател? Что с зубами?

— Иллюзия, — не стал врать я. — Ты какого хрена здесь делаешь?

— У нас здесь дела.

— У нас? То есть Эскель знает о твоем присутствии?

— Догадывается. Но речь идет не о ней. В нынешнем деле она всего лишь исполнитель, как и ты.

О подобном я уже думал, не знал я лишь имен заказчиков. Теперь все потихоньку прояснялось.

— Тогда возможно ты ответишь на мои вопросы?

— Возможно и отвечу. Что ты хочешь знать?

Я подумал, но совсем недолго. Главный вопрос был коротким и простым, словно табуретка.

— Какого хрена здесь происходит?

Бешеный ухмыльнулся, видно заскучившись за моей несдержанностью. За прошедшие полгода он почти не изменился, разве что вокруг глаз у него появились морщинки, да и само выражение лица стало более злобным. Он всегда был психом, а теперь я даже боюсь представить, на что он способен.

— Все дело в Пейне. У него проблемы.

Я почему-то не удивился. В последнюю нашу встречу некромант убил больше десятка магов Гильдии, и автоматически стал чуть ли не первым злодеем королевства. Правда, потом я его «ликвидировал», чем рассеял большинство подозрений, но…

— Что с ним произошло?

— А ты сам не хочешь посмотреть? — деловито поинтересовался Мэд.

— Он здесь? — я понизил голос, не веря в идиотизм этого мира и его обитателей. — После всего что он учудил, он появляется в подобном месте?!

Бешенный картинно задумался, а потом коротко бросил «да», чем ошеломил меня еще сильнее. Складывалось впечатление, что им абсолютно фиолетово, что их могут схватить.

Не фиолетово было мне. Если их схватит Гильдия, то наверняка найдет способ выведать все секреты, и бывшие «преступники» без лишних угрызений совести сдадут меня как своего подельника. Тогда останется только одна дорожка, узкая и неотвратимая…

— Так уж сложились обстоятельства, — кажется это нелепая попытка извиниться передо мной. — По другому поступить никак нельзя.

Я не оценил его порыв.

— Правда? А как насчет самого логичного решения: залечь на дно и не высовываться несколько лет, пока об инциденте не забудут?

— Да я бы рад, — Бешенный развел руками. И как его нелепую маскировку не раскрыли? На вид он вылитый убийца. — Да только у нас нет и нескольких месяцев.

Потом он пошел дальше по коридору, видно рассчитывая, что я клюну на его удочку. И я клюнул. Их дела — отчасти и мои тоже, ибо от них зависит благополучие моей шкуры.

Мы брели по угрюмому и темному подземному коридору. Было видно, что сюда уже давным-давно не ступала нога человека, но все же осторожности ради, и Бешенный и я накинули на себя покров невидимости. Это заклинание я не любил, так как во время его использования нарушалась ориентировка в пространстве. Когда не видишь собственное тело, управляешь ним как-то криво.

Между ног у меня прошмыгнула огромных размеров крыса. Я едва сдержался, чтобы не подскочить. И где они только пищу находят, что вырастают такими мясистыми?

— Мерзостное место!

Я услышал, как Бешенный хмыкнул. Подобным чувствам он только улыбался. Общались мы ментально, из соображений все той же осторожности. Если какому-то идиоту вздумается пройтись по подвалам замка, то он не должен ничего не увидеть и не услышать.

— Эти коридоры одно из самых безопасных мест, — передал мне свою мысль Мэд. — Сюда захаживают очень редко, да и то исключительнохозяева. Слугам вход воспрещен.

— Это еще почему?

— А ты подумай. Эскель должна была тебе сказать.

— Она меня не желала посвящать во все нюансы, — я почувствовал удовлетворение от того, что смог кому-нибудь нажаловаться на несносного босса. Впрочем потом пришлось признаться: — Но об экспериментах я знаю. Здесь есть что-то, что может уличить Генриха?

— Генриха? Это кто…ах, он…Нет, вряд ли.

Я не стал продолжать расспрос, и некоторое время мы шагали через темноту в молчании. То и дело мне в лицо попадались целые ленты паутины, которые я брезгливо убирал руками. Крысы бегали под моими ногами, выбираясь из нор и щелей в поисках жратвы. На одну из них я случайно наступил, отчего завизжал вместе с ней. Она от боли, а я от неожиданности.

В силуэте Бешенного, который проглядывался в магическом зрении бледноватой пленкой я заметил пренебрежение. Его спина иронично выражала мне, что-то наподобие: «Храбрец, мать твою». Я решил сменить тему.

— Расскажи мне, что вы делали целых полгода.

— А ты действительно хочешь знать? Ты ведь слышал, чтокрепче спиться, когда…

— Мой сонуже ничегоне нарушит. После всего, что я видел и слышал.

Я его уговорил, и уже в следующие секунды в мою голову полетело столько образов и мыслей, что иной бы свихнулся. После памятного «сражения», где я спас «преступников» от неминуемой участи, попутно завоевывая себе авторитет среди магов, Пейн вместе с остальными переместился в одну далекую горную деревушку под жутковатым названием Рок. У него там была своя хибара, что меня совсем не удивило. Некромант был вездесущ и кажется по всему королевству имел прикрытие. Череп свалил сразу же на второй день, не проникшись идеями правящей партии. Он захотел вернуться в Академию и его никто не остановил. Месяц Пейн и Бешенный залечивали свои раны и особо не высовывались.

— Что за идеи? — подозрительно спросил я.

— Пейн хочет стать богом, разве ты забыл?

— Такое не забудешь. Но я думал это все мимолетная ерунда. Каждый крестьянин знает, что это невозможно. Чтобы стать древним нужно…

— Вот именно. Никто не знает, что нужно. Но это возможно. В Шестом королевстве мертвецы неожиданно набирают силу, сравнимую с владельцами живой крови. Учитывая, что Пейн с тех же мест, у него имеются свои мысли по этому поводу…

— И он решил их проверить? — Я бы позволил себе отрезать руку, но не игрался бы с древними чарами и запретами. Афера с Драконьим мечом не в счет.

— Да. После месяца отсидки в горной деревне мы отправились глубоко в леса, где в тайнике Пейн держал все необходимое для ритуала. Сам процесс тебе описывать не буду — он занял чуть больше трех месяцев — но унас все получилось. Почти.

— Почти? Это как?

— Произошли небольшие осложнения. Раны, полученные во время сражения с магами Гильдии, никак непожелали затягиваться. Не помогли даже сильнейшие целительные заклятия и снадобья. Пейн испытывает жуткие мучения. Из-за этого мы и начали действовать.

Я так и рвался сказать Бешенному, что, мол, нефиг Пейну было бездумно пользоваться Артефактом, но потом вспомнил, что из-за этого сейчас жив и на свободе. Если бы не радикальные действия некроманта, то Гильдия замела бы нас всех, и после продолжительных пыток отправила бы инкогнито на виселицу. С Порядком не шутят. Его нарушить не вправе никто.

Он так и не рассказал мне самой сути. Что же они ищут или чего добиваются. Я хотел было подтолкнуть его к откровению, но неожиданно он остановился. Мы пришли к одной из многих невзрачных дверей, в которой раньше определенно держали пленных.

По примеру Мэда я сбросил с себя покров невидимости. Сразу же стало свободнее.

— Только после вас, — саркастическим тоном произнес Бешенный, приоткрывая для меня дверь.

Я фыркнул, выказывая уверенность, хотя на самом деле жутко переживал. Глубоко внутри, где-то возле сердца, теплился страх. Я боялся, что не готов заглянуть во всевидящие глаза некроманта: беспощадные, колкие, злые…

Первое что мне удалось уловить, это тошнотворно-сладковатый запах. Сдержавшись, я не отпрянул, а сделал шаг вперед. С помощью магического зрения не смог увидеть ничего, кроме голых стен, подвесной койки и дырявого, почти истлевшего матраса в углу. Пришлось зажечь над головой «Сферу света».

Моим глазам предстало незабываемое зрелище. На койке я увидел лежащего человека, или нечто похожее на такового. Невероятно худое тело, сваленная на бок голова. Лишь огромным усилием я смог разглядеть в узких бескровных губах и впалых глазницах, Пейна. От крепкого невысокого парня не осталось и следа.

А еще он был мертвым. Не в смысле того, что он живой мертвец и все такое. В смысле того, что из его груди торчал Драконий меч, пригвоздивший некроманта к койке. А от такого никакая нечисть лучше себя чувствовать не станет. Артефакты одинаково смертельны для всех. Теперь наверно наша авантюра уже не имеет смысла, мелькнула сумасшедшая мысль.

Я развернулся к Бешенному, стоящему у двери. На его лице заиграла опасная улыбка, из-за которой я чуть не наложил в штаны. Блеск в его глазах мне очень не понравился.

— Что за черт? — я отпрянул назад, глядя на Бешенного. Почему-то казалось, что дела мои плохи. — Он дохлый!

Ненастоящий слуга, еще недавно так мило разносивший шампанское, развел руками. Таким беспечным я его видел лишь несколько раз за все время нашего знакомства. И в каждом случае Бешенный где-то напакостил.

— Ничего подобного. Просто в таком состоянии он не теряет силы.

Кого ты хочешь надурить придурок? Что я живого от мертвого не отличу? Пейна не видно в магическом спектре, а значит он давно не с нами. Кто-то позаботился о его удобстве, воткнув в грудную клетку Драконий меч.

То что Артефактом могут пользоваться избранное меньшинство, и Бешенный не среди них, мне в голову не пришло.

— Конечно не теряет! — ощерившись, зарычал я. — Он дохлый!

На полу, под койкой Пейна я заметил начерченную пентаграмму в форме пятиконечной звезды. Внутри нее было множество рисунков поменьше, смысл которых я не знал. Никогда не интересовался магометрией.

Совершенно случайно я так же заметил второй труп, который кто-то любовно прислонил к стенке, предварительно забрав всю одежду. Даже трусы. По тому что я увидел (а это был почти истлевший, жутко воняющий скелет) выходило, что покойник в этой комнате лежит не один месяц. Но в подобную чушь я не поверил.

— Что с ним? — вынуждено перевел я тему, стараясь не смотреть на Бешенного. Мой старый знакомый с каждой минутой все больше превращался в известного мне лишь понаслышке психопата.

— С этим? — он указал на высохший труп, который был почти братом близнецом Пейна, лежащего на койке. — На мне сейчас его одежда. У парня были блестящие рекомендации от тетушки.

Я скривился. Тон, которым Бешенный говорил о мертвом, мне совершенно не понравился.

— Обязательно было его убивать?

Вопреки моему ожиданию, мне не рассмеялись в лицо, а ответили более чем серьезно. Мэд даже голос понизил.

— Чтобы функционировать… Пейну нужна свежая кровь. Он стал чем-то похож на вампира, разве что он не имеет длинных зубов и не пьет алую жидкость ради гемоглобина и удовольствия. Кровь восстанавливает его тело и дает возможность здраво рассуждать.

Я все быстро обмозговал. Мне еще больше захотелось наверх, обратно к бару и столам с закусками. Четовски неприятно находиться в одной комнате с двумя трупами и двумя убийцами. И плевать, что Пейн в данном случае относится и к тем и к другим.

— Что с ним произошло?

— Он стал сверхчеловеком, — Мэд хмыкнул. — Его кровь забурлила, она «ожила» как и у любого древнего. Правда ненадолго. Через некоторое время она стынет и для того, чтобы вновь разогнать ее по жилам, нужна прибавка в виде свежей порции уже обычной крови.

— Обязательно человеческой? — мне было противно даже думать об этом.

— Нет, — он меня удивил. — Просто в этом замке сложно найти кого-то помимо людей.

— Что было дальше?

Он понял о чем я и вернулся к своему повествованию.

— Все время, начиная с нашего прибытия в деревушку, Пейна мучили страшные боли. Раны, полученные от использования Драконьего меча, приносили жуткие страдания. Их почти нельзя было унять. Мы думали, что после ритуала перевоплощения все вернется в норму. Но прогадали. Во время ритуала он несколько раз погибал, ни один его орган не выдержал нагрузки. Мы все сделали как написано в старых книгах и записях. Ничего не забыли. Но в итоге жуткая боль не покинула тело Пейна, а только усилилась. — Мэд продолжал стоять в проходе, но хищный блеск его глаз устремился куда-то вдаль, в прошлое. Не я уже был у них на прицеле. — Некроманту очень сложно умереть. Чтобы его убить, нужно владеть специальными знаниями. Порой и сожжение не помогает…

Значит Пейн обречен на вечные страдания. Как печально. Я всегда считал, что чрезмерные амбиции наказуемы. Теперь он действительно в полной мере стал соответствовать своей кличке. Мистер Боль. Я бы даже его пожалел, да вот что-то не хочется. Этот ублюдок убил слишком многих людей, а мне не принес ровно никакой пользы.

Тошнотворный запах смерти, витавший в комнате, играл с моим желудком. Сосиски, которые я съел накануне, хотели познакомиться со здешним полом. Усилием воли я не пускал их в опасную прогулку. Пусть пока побудут со мной. А потом мы свалим отсюда вместе…

— Так он действительно жив?

— Чтобы уходить от боли и страданий, — пояснил Мэд, — он погружает свою оболочку в летальное состояние.

Ну точно вампир, подумал я. Даже в своеобразную спячку впадает. Интересно, а он меня не покусает, если проснется?

Я вновь обратил внимание на пентаграмму. Нарисовали ее как раз под Пейном не случайно. Она наверняка служит, чтобы не отпускать его душу далеко от тела. Даже древние могут умереть, не говоря уж о неудавшихся образцах. Нарушить построение рисунка и все — Пейн освобожден от страшной боли.

Но играть в благородство я не стал, тем более что его оценят не по достоинству. В награду меня самого избавят от жизни.

— И что вы намерены делать дальше? — спросил я чисто для вида, размышляя как мне свалить из подвалов. Дело потеряло для меня вдруг всякую привлекательность. Все же у меня есть куча золота, а недостающую часть можно получить и другим способом. Честно заработать, например… не хватает всего малость, чтобы порадовать Иссира.

— А ты как думаешь? Мы пять месяцев потратили на подготовку и выполнение ритуала. Конечно мы доведем дело до конца. Пейн станет древним, а я скромно займу место по правую руку от него.

— Очень мило, — я кисло улыбнулся. — Подобные планы достойны столь могучих чародеев как вы. Когда Пейн придет в себя, передай ему от меня привет и скажи, что я заходил.

Я двинулся к выходу, размышляя как лучше сдвинуть Бешенного с места. Он был чертовски опасен и уровень его магических сил мне был неизвестен. Он вполне мог сделать из меня рогалик, даже не сильно вспотев.

Как и ожидалось, экс-«преступник» меня не пропустил.

— Куда собрался? — ласково спросил он, выставляя вперед руку. — С тобой мы не закончили.

— Правда? Я так не думаю.

— Нам нужна помощь, Тод, и ты нам ее окажешь.

— Правда? И как же ты меня заставишь?

Я рисковал. Чертовски рисковал. Бешенный посмотрел на меня жуткими глазами, от которых впору было бежать и не оглядываться. Я сдержался, так как бежать было некуда. Из этого каземата существует только один выход.

Схватки не миновать. Но что с нами случиться, если в столь маленьком пространстве начнут взрываться огненные и воздушные бомбы? Мэд наверное тоже об этом подумал, а может он изначально не планировал никаких драк.

— Ты нам поможешь, потому что выгода для тебя очевидна.

— Меня не сильно интересует золото. Уже.

— Ясненько. Но я о нем и не говорил. Ты получишь кое-что другое. Не хочешь спросить что? Ну же, давай.

Ладно, черт с ним.

— Что? — нетерпеливо спросил я.

— Свою жизнь, — он гадко улыбнулся. Такой улыбке я мог только позавидовать, не смотря на то, что считал себя спецом в гнусных выражениях лица. — Видишь ли, Гильдия сильно разозлиться, когда узнает, что ты причастен к смерти многих ее участников. Она ведь не знает, что ты один из нас, что ты ее обманул. Но скоро узнает, можешь мне поверить, если ты откажешься нам помогать.

— Ты этого не сделаешь, — уверенно заявил я. — Под ударом окажетесь и вы оба.

— Мы? А какая нам разница? Мы и так вне закона. За последнее время нами убито столько колдунов и волшебниц, что впору вешаться самому.

— Ваши семьи. Гильдия их растопчет.

Бешенный засмеялся уверенным смехом. Мне это совсем не понравилось.

— Моя семья… — начал было он сквозь смех, а потом резко закончил, посуровев: — Я буду только рад. А Пейн… ну какая может быть семья у некроманта? Подумай об этом на досуге.

Я заскрипел зубами. Меня верно прижимали к стенке, оставляя все меньше места для маневров. Бешенный всегда был мастером шантажа. И я прекрасно знал, что он не блефует. Ему ничего не станет черкнуть весточку нескольким влиятельным колдунам, особенно тем, кто меня люто ненавидит. Дюран расплющит мои кости, если узнает. И от Чарльза не будет никакой помощи, потому что он захочет отомстить за своего брата Кловиса с не меньшей силой.

Ну что ж, кажется, выбор у меня не велик. Именно это я обреченно сказал Бешенному, из-за чего он залучился самодовольной улыбкой. Воспользовавшись моментом, я сделал несколько шагов назад и в сторону. Резко развернувшись, я поглядел на Пейна, а потом прицельно выбросил ногу прямиком в пентаграмму, каблуком нарушая ее построение.

Нет Пейна — нет проблемы. Бешенный быстро оценит ситуацию, когда его босс отправиться в мир иной по-настоящему. Уже не будет чертовски опасного некроманта, способного порешить всех вокруг. Мэд останется сам, и для него же лучше, если он одумается.

Что касается самого Мистера Боли, то он бы мне сказал спасибо. Наверное. Хотя не знаю. Может и вряд ли. По крайней мере, его мнения я больше никогда не услышу. Пусть он канет во тьму!

Как только дело было сделано я развернулся обратно к Бешенному, принимая боевую стойку. У меня были серьезные подозрения, что психопат серьезно осерчает на меня из-за проделанной работы. Но его глаза лишь округлились, словно он не ожидал от меня такой подлости.

Когда я уже изобразил улыбку номер пятнадцать, самую грязную из всех доступных мне, за спиной неожиданно раздался вой. Я подскочил так стремительно, что чуть не достал макушкой потолка. Упав на задницу, я молниеносно развернулся, отползая в сторону и вскакивая на ноги.

Тело Пейна содрогалось в страшных конвульсиях, его трясло, а из пересохших губ вырывался леденящий душу крик. Бывший труп извивался на койке, словно его били разрядами электричества. Пару раз он умолкал но лишь для того, чтобы набрать новую порцию воздуха для новых воплей.

Я взглянул на расстроенного Бешенного, а потом на нарушенную мною пентаграмму. В голову закралась мысль, что она наоборот вытаскивала душу из тела, а не держала ее на привязи. Но тогда получалось, что я самолично вывел из спячки опасного вампира, силы и светлость разума которого напрямую зависят от свежей теплой крови.

Вот черт!

Ситуация быстро стала не смешной, когда худой труп, в котором едва-едва прознавался мой старый начальник, схватился за рукоятку Артефакта и вырвал меч из тела. Он перестал кричать, заглушая боль ненавистью ко всему сущему. Он был готов порубить в капусту абсолютно всех без разбора. И мы первые стояли на его пути.

У меня панически задрожала челюсть, выдавая ровный ритм зубного клацанья. Что делать, как спасти свою шкуру — я придумать не мог.

К счастью под рукой оказался Бешенный, который без колебаний выхватил из кармана нож и глубоко разрезал себе руку. Когда одичавший Пейн с визгом уже был готов броситься на нас, Мэд щедро окропил некроманта собственной кровью. В безумных глазах начал проявляться смысл. Пейн опустил меч и с трудом уселся на койку.

Я понял, что его проблемы действительно серьезны. Если он теряет рассудок от боли… мда, его либо вылечить надо, либо прибить. В противном случае он опасен для общества. Моя попытка его прибить не увенчалась успехом.

Воспитательных работ со мной никто проводить не стал, хоть к подобному я и готовился. Видно кровопускание подействовало на Бешенного так же отрезвляюще, как и на Пейна. Я взглянул на обоих экс-«преступников» и меня пробрала дрожь.

Первым заговорил некромант. Он тяжело дышал. Мой чуткий слух улавливал свист, исходящий из легких. Его тело никуда не годилось.

— Рад тебя видеть, архимаг. Ты выглядишь лучше, чем я.

Да уж. Это наверное потому, что я не настолько сумасшедший чтобы играть с древними силами. Вслух же я сказал:

— Это исправимо?

— Да, — сказал Пейн и закашлялся. Его некогда изумрудные глаза подернулись мутной пленкой. Казалось, он ничего не видит. Лезвие Драконьего меча упиралось в пол. — Я уверен в этом на все сто.

— И что нужно сделать? — я понял, что мне не отвертеться, так почему бы не разыграть готовность сотрудничать? Не хватало еще чтобы меня пытками заставили. Шантажа вполне достаточно.

— Я не знаю.

Я поглядел на Бешенного с немым укором, а потом громко озвучил свое возмущение. Пусть не забывают, что у меня тоже есть характер.

— Какого черта вы тогда здесь устроили?! Как можно добиваться результатов, если не знать что именно для них нужно сделать?

— Успокойся. Не кричи, — это говорил Бешенный. — Здесь глухих нет.

— И не принимай нас за идиотов, — прохрипел Пейн в добавку. — Мы все рассчитали. Нам просто не хватило информации.

Когда надо я быстро умею соображать.

— Нужные сведенья находятся у Генриха, хозяина этого замка?

— Нет, — Пейн меня удивил. — Он никчемная пустышка.

— Тогда зачем ты приказал Эскель копать под него? Знаешь через что я прошел, для того чтобы мы могли оказаться здесь?

Наверное с моей стороны жаловаться было неуместно. Пейн выглядел гораздо хуже меня, да и неприятностей на его горб выпало немало. Самое время почувствовать себя лицемером.

— Он ключ, — Пейн продолжал хрипеть, выпуская изо рта вместе со словами потоки чистого воздуха. — Без него у нас нет возможности подобраться к Короне. Мы уже пытались. Она надежно укрыта, не говоря уже о том, что Гильдия становиться все внимательней и внимательней.

— Что это за Корона такая? Какая-то сумасшедшая ведьма, способная дать ответы?

— Корона Знаний — это Артефакт. — От этих слов мне сразу стало плохо. Мне хватило одного опыта из жизни, когда я связался с древним предметом. Сейчас он, между прочим, лезвием на несколько дюймов вошел в пол. — И да, она может дать ответы на любой заданный вопрос.

Мне захотелось сесть, но единственная койка была занята полумертвым некромантом. Садиться рядом с ним меня не заставила бы и стая разъяренных горгулий. Я понял к чему сводиться вся их затея.

— Вы хотите ее… украсть?

Бешенный фыркнул. Несмотря на свою оригинальность, он все же был магом, а ни один маг красть не станет.

— Мы хотим воспользоваться Короной для своих целей, вот и все, — пояснил он. — Она подскажет нам, что нужно сделать дабы завершить ритуал перевоплощения.

— А другого способа нет? — я все еще надеялся на лучшее.

— Нет времени, чтобы искать окольные пути, — продолжил Мэд. — У нас все готово. За время проведенное здесь мы собрали кучу сведений. Хозяина замка можно прижать к ногтю.

Расчет моих дражайших мерзавцев был тонок и практичен. Они давят на старые мозоли Генриха, и тот, воспользовавшись служебным положением, приносит им Артефакт на блюдечке с голубой каемочкой. Вот только я сильно сомневался, что он согласиться. Порядок суров, а Гильдия еще суровее. Если его поймают на чем-то подобном, то всей его семье не поздоровиться. Я не преминул сказать об этом экс-«преступникам».

— Мне не нужна Корона Знаний, — вновь захрипел Пейн. — Я лишь нею воспользуюсь. С этим Генрихом мы договоримся полюбовно. Он на время одолжит нам Артефакт, а потом получит его обратно. Гильдия ни о чем не узнает. Удобно как для нас, так и для него.

Что ж, на такие условия маг мог согласиться. Только вот нечто в словах Пейна меня насторожило.

— Как ты собираешься воспользоваться Артефактом, если древнюю защиту на нем никто не ломал? Думаю Корона не станет разбираться как близко ты подобрался к статусу полубога. Она прикончит тебя, как только ты водрузишь ее на голову.

Пейн устремил на меня свои мутные глаза, но как-то косо и мимо. Он что, вдобавок ко всему еще и ослеп?

— А ты поумнел, — наконец заметил он. — Во всяком случае, сейчас мыслишь в правильном направлении. Верно, — Пейн вздохнул, со свистом выпуская воздух из покореженных легких, — я пока еще не столь могуч, хоть моя кровь бурлит, так же как и у них. Более того — она причиняет мне жуткие страдания, и я не знаю почему. Боль сводит меня с ума. Поэтому нужно торопиться…

Он перевел дух, словно ему было трудно говорить. Я сделал вид, что не заметил, как Пейн покосился на окровавленную руку Мэда. Кровь манила его, она — его избавление от боли. Но к своей чести некромант смог сдержаться, хоть боль проступала в нем с новой силой. Вот было бы забавно, если бы он сейчас бросился вперед и прикончил Бешенного, а я в суматохе смог бы убежать.

— Добыть Корону Знаний — полдела, — продолжил некромант. — И, как ты верно подметил, нам нужен кто-то кто сможет воспользоваться Артефактом.

Я ожидал, что он предложит вновь «ломать» древнюю защиту, но на сей раз он взял выше. Он хотел привлечь кого-то из древних на свою сторону. Дурак. Разве он не знает, что все древние нашего королевства под каблуком Гильдии кроме его владычества Саракина? А с недавних пор (слухов об этом не было и не будет) всех древних Первого королевства перебили или пленили за предательство. Возможно это сделано было преждевременно, а возможно и нет. Какое мне до этого дело?

Суть в другом — не существует на территории страны такого древнего, кто согласился бы помочь двум спятившим психам. Об этом, но опустив «психов», я и сказал Пейну, с сарказмом добавив:

— Вы же не надеетесь поймать Саракина и с помощью какого-то шантажа заставить с вами сотрудничать?

— Не умничай, — злобно оборвал меня Пейн и я тут же заткнулся. — С решением этой проблемы мы повременим. Для начала пусть Корона Знаний окажется у нас, а для этого нужно раздобыть улики против Генриха. Эскель тебя послала сюда именно для этого?

Я не стал говорить, что приехал сюда как следует отдохнуть, умолчал так же и о том, что хотел откосить от работы и уж никак не надеялся встретить среди официантов Бешенного. Я улыбнулся преданной делу улыбкой (деваться-то все равно пока некуда) и кивнул. Так точно, господин некромант!

— Слушай внимательно. Примерно десять лет назад в этих подвалах проводились эксперименты на людях. Папаша твоей сокурсницы решил разработать заклятие воскрешения. А как ты знаешь — в Академии этому посвящен целый курс — воскрешать мертвых могут лишь древние. Обычные смертные, какими бы могущественными магами они ни были, в силах лишь поднимать мертвых. А это запрещенная здесь некромантия.

— На кой ляд ему понадобилось проводить эксперименты? Хотел выслужиться?

— Возможно, — Пейн задумчиво помолчал, выпуская воздух через рваные ноздри. — Но я слышал, что в те времена он занимал довольно высокую должность и выпендриваться было просто не перед кем. А еще я слышал, что примерно в те же времена у него погиб сын…

В воспоминаниях Элидеганс я видел похороны. Генриху не удалась его задумка. Брат Жанны и Карен был передан земле. Удивляться нечему — все дурные затеи в этом мире обречены на провал.

— Как я понял, замок пуст на интересующие нас улики? — спросил я. — Вы же здесь все успели осмотреть?

— Подвалы пусты. Их хорошо вычистили, — с поправкой в разговор вступил Бешенный. — Но мы знаем, что в кабинете у хозяина стоит магический сейф, и догадываемся, что в нем записи с тех давних времен. Ни один ученый не в состоянии выбросить или уничтожить дневники своих экспериментов, какую бы угрозу они для него не представляли.

— И ты считаешь, что я должен их раздобыть? — с иронией спросил я.

— Не совсем, — в тон мне ответил Мэд. — Кабинетом владельца займусь я. У меня есть готовый план и парочка соображений.

— Тогда что нужно от меня?

— А ты, — он ухмыльнулся противной гримасой, — достанешь нам свидетеля.

Я приподнял бровь. Бешенный все с тем же выражением продолжил, наслаждаясь моим удивлением. Кровь с его руки капать практически перестала, он использовал какое-то целебное заклятие.

— Ходят слухи, а я проверил, что под ними есть почва, что один из объектов, участвовавший сразу в нескольких экспериментах, до сих пор жив. Если ты его найдешь и сможешь притащить в замок, то у Генриха не останется ни одного шанса нам отказать. Согласен с таким вариантом?

Пришлось развести руками. Согласен. А что я могу?