Магнит

Они не пожалели, что пришли в "Дэнс Сяопин". То, что не было вкусно - было смешно. И наоборот. Правда, когда раскрасневшаяся Оля скинула длинный жакет и осталась в короткой юбке и синей маечке, он с удивлением обнаружил на плече у своей невесты специфическую наколку, которую ей успели сделать в КПЗ. Всего четыре слова: "На воле мне больно". Больно?.. Что ж, так оно и есть.

Два часа... Именно столько понадобилось Оскару Александровичу Бургу, чтобы отодрать подковки со своих ботинок и написать заявление об уходе из гимназии. В своем заявлении он коротко / всего на трех листах/ описал свою жизнь в прозе, начиная с того момента, когда был изгнан из ПТУ No22, закончил вечернюю школу и случайно забрел в приемную комиссию пединститута. Документ получился сильнее "Силезских ткачей" Гейне. Особенно впечатляла сквозная испанская тема. Оскар Александрович не стал скрывать, что всю жизнь мечтал представлять родную страну в Латинской Америке / но все время опасался румынских пограничников ?/ Дожил до сорока с лишним лет. И что?..

Известие о скором уходе Бурга мгновенно распространилось по гимназии. Особенно поражен был физик Леонид Игоревич. Ведь это же он устроился сюда временно, это же он ждет, пока освободится место в престижной фирме... А уходит почему-то химик. Недоразумение. Ошибка природы.

Зато Ирина Павловна /жена-героиня/ Оскара Александровича поняла и без задних мыслей пожелала ему удачи. Дело в том, что у нее намечался очередной брак, а идею соблазнить химика она давно оставила. В этом смысле Бург был совершенно безнадежен.

- Если вы серьезно решили уйти, то необходим прощальный банкет, - заметил преподаватель информатики Лугин. /Мстислав Валерьевич лишь недавно изобрел новый компьютерный вирус и пока не привык к своему новому прозвищу - Вирус/.

- Я готов, - с прискорбием вздохнул Оскар Александрович, подсчитывая в уме - во сколько ему обойдется прощание с любимой гимназией.

История - это лживая байка о

событиях, которых никогда не

существовало, рассказанная тем, кто

никогда при этом не присутствовал.

из книги(37)

Подземные похождения Олега Мохова имеют непосредственное отношение к сборнику молодых авторов "Двадцать одно", изданному при участии фонда "21 век" и редакции газеты "Первая молодость". Именно в этом сборнике /толщиной с мизинец трехлетнего ребенка/ впервые был опубликован рассказ Олега Мохова "Ландыш". Вот первый вариант этого рассказа.

ЛАНДЫШ

Все началось с таинственных историй Марии Сафроновны Г., ко торая, несмотря на свой неприличный возраст, была еще бодра, по крайней мере - ворочала языком. Этим ее умением я и собирался воспользоваться. Меня ужасно интересовало все, что связано с подвалом циркового училища. В училище я поступил два года назад, но ниже первого этажа еще ни разу не опускался. Были основания предполагать, что в подвале меня ждет много интересного.

Рассказы Марии Сафроновны подтвердили предположения. Я бы даже сказал - они натолкнули на одну занятную мысль.

Меня заинтересовала личность директора нашего циркового училища Святослава Афиногеновича Ходакова-Алмазова / в прошлом клоуна по прозвищу Ландыш/. Дело в том, что директором он стал при весьма странных обстоятельствах Мария Сафроновна рассказала, что в свое время из кабинета прежнего директора стали пропадать дипломы, вымпелы и призы, полученные выпускниками. Более того, вместо пропавших вещей появились другие, внешне напоминавшие старые, но черного цвета, со зловещими знаками, непонятно что означающими. Прежний директор / в прошлом укротилель тигров по прозвищу Заяц/, опасаясь огласки, никому про эти превращение не говорил, что, очевидно, не пошло на пользу его здоровью. Кошмары стали преследовать его каждую среду и субботу. Первый инфаркт случился с директором после подмены переходящего красного знамени вечным черным. На полотнище был изображен всем хорошо известный "Веселый Роджер", только вместо человеческого черепа вышит был коровий.

Все закончилось уходом еще не старого директора на заслуженный отдых по состоянию здоровья и назначением на престижный директорский пост Святослава Афиногеновича Ходакова-Алмазова, больше известного в определенных кругах как клоун Ландыш.

С тех пор ни дипломы, ни вымпелы, ни тем более переходящие знамена больше не пропадали. И это заставило меня думать, что Ландыш был не только хороший клоун, но и отличный фокусник. Как администратор он себя ничем не проявил, но в одном был тверд и решителен - в подвал циркового училища старался никого не допу скать, ссылаясь на царивший там беспорядок.

Когда я узнал все это, то понял - надо срочно спускаться вниз.

Мария Сафроновна, сама того не ведая, подсказала мне - как можно в подвал циркового училища проникнуть. Убежден, что она решила уберечь меня от новых впечатлений и старательно заговаривала зубы. Но когда я спросил ее: "Правда ли, что в подвал можно попасть через развалины старой крепости?" она стала слишком рьяно это отрицать.

Следуя закону Марьяна Тудора /"чем холоднее купленное вами в феврале мороженое, тем теплее будет в этом году август"/, я поступил вопреки совету и за два дня облазил все развалины, вооружившись саперной лопаткой. Но ничего не обнаружил, зато привлек к себе внимание одного явно бездомного старика, в бороде которого еще с лета застряли колючки репея, а говоря проще Arctium tomertosum Mill - или лопуха паутинистого. Мы разговорились и старик посоветовал заглянуть в ближайший люк. Я заглянул, и мне открылся новый мир. Вначале он произвел отталкивающее впечатление. Но чем дальше я проникал, тем удивительнее было все то, что я видел и чувствовал.

Во-первых, подземелье было освещено непонятно откуда взявшимся светом. Во-вторых, воздух был чист, и сквозняк приятно щекотал легкие. Кроме того, там было просторно, как будто я шел по безлюдной станции метро. Никогда бы не подумал, что такое может быть. А ведь совсем недавно я вообще не верил в существование подземных городов.

Пройдя метров триста, я наткнулся на железную дверь, которая вначале не поддалась, но как только я отошел от нее на несколько шагов, сама приоткрылась...

Я попал в хорошо освещенную дневным светом комнату, в центре которой стояла груда длинных ящиков. Следуя закону Деметрио Кальтаджироне /"если вы поднялись на крышу самого высокого здания - попробуйте подпрыгнуть"/, я, достав перочинный нож, постарался один из ящиков приоткрыть.

За этим занятием меня и застали три непонятно как появившиеся головореза, которые без обязательного в подобном случае вступительного слова, набросились на меня.

К счастью, в последний момент я заметил, что за моей спиной что-то происходит и успел забежать за ящики, обрушив их в сторону нападавших. Двоих довольно сильно придавило, а третий успел отско чить. Однако оступился, и я помог ему продолжить падение. Потом немного его приподнял и уронил снова.

Я уже узнал в тех, кто на меня напал - студентов выпускного курса нашего училища, троих силачей-отличников, способных зубами сдвигать с места груженые самосвалы. Победа над ними равнялась не одному, а трем подвигам, и я начинал собой гордиться. Тем более что все трое постоянно крутились вокруг нашего директора и кое-кем справедливо воспринимались как его телохранители. Стало быть, я шел верным путем.

Прежде чем заглянуть в спасительные ящики, я решил выяснить, каким образом проникли в комнату силачи-отличники /Медведев, Волков и Зайцев соответственно/. При внимательном рассмотрении обнаружилась едва заметная дверца, отворив которую я увидел удивительную картину. Точнее говоря, картин было много, и все удивительные. Причем, все развешены по стенам, так что возникло полное ощущение того, что я проник в музей.

Были здесь и скульптуры. Во всяком случае - одна... Но нет, приглядевшись, я обнаружил, что это не скульптура, а живой Святослав Афиногенович Ходаков-Алмазов, и он смотрит на меня и ухмыляется.

Мы тоже разговорились.

Не скажу, что директор был доволен тем, что я открыл его тайну. Но раз уж я сюда попал, он счел возможным сам провести экскурсию по подпольному музею. Из экскурсии я узнал подлинную историю здания, в котором сейчас размещалось цирковое училище.

Когда-то здесь жил представитель древнего дворянского рода Кащеевых, весьма экстравагантный, но все еще богатый человек. После третьей русской революции он исчез, а в здание въехал губернский исполнительный комитет. Позднее там разместился детский дом, а в годы Великой Отечественной войны - гестапо.

Причем, и при Кащееве, и при большевиках, и при фашистах в подвале происходили интересные вещи - куда более интересные, чем наверху.

Как выяснилось позднее, первым свои богатства спрятал Кащеев, замуровав их в стене. Затем та же участь постигла и часть рекви зированных большевиками ценностей. О их местонахождении знал за меститель Председателя губисполкома, но обвиненный в сотрудни честве с белогвардейским атаманом Хохлом-Хохламовичем, он был расстрелян. Место захоронения как зампредседателя губисполкома, так и спрятанных им сокровищ долгое время оставалось неизвестно.

Третья партия ценностей появилась в подвале, когда в город пришли фашисты. Часть награбленного им удалось вывезти в Германию, но многое они вынуждены были оставить, скрыв все это в том же подвале. Таким образом, примерно в одном месте в разное время было спрятано три клада, обнаружить которые смогли только случайно.

В восьмидесятые годы начался ремонт здания циркового училища, и замдиректора по хозяйственной части Ходаков-Алмазов /Ландыш/ наткнулся на ценности, замурованные гестаповцами наиболее поспешно. О том, что произошло дальше, я давно догадался. Коварство Ландыша было несомненно.

Директор останавливался у каждой картины ровно на шестьдесят секунд, умудряясь рассказать о ней все что можно.

По левую руку висели какие-то восточные пейзажи, находящиеся, по словам директора, между двумя уровнями / третьим - мяопинь, означающим мастерское произведение, и четвертым - нэнпинь /изделием ремесленников/. Их ценность была в том, что работы относились к семнадцатому веку, а в Россию попали после подписания Нанкинского договора. Автор, разумеется, предпочел остаться неизвестным.

Заканчивалась выставка авторской копией картины "Грачи при летели". Чудеса.

Улучив момент, я спросил директора о черных дипломах, вым пелах, призах и черном знамени с коровьим черепом... ХодаковАлмазов /Ландыш/ первый раз сделался серьезен и пристально на меня взглянул.

- Я их действительно подменил, но создал их не я, - ответил он необычайно тихо. Можно сказать, прошептал.

В это время в соседней комнате раздался шум, и в зал пооче редно вползли силачи-отличники - Лисицын, Волков и Медведев соответственно.

Именно тогда Ходаков-Алмазов /Ландыш/ и предложил мне стать его телохранителем.

Следуя закону Йосикацу Окано /"если вас под страхом смерти заставляют признать то, что земля круглая - признавайте"/, я согласился.

Редактор сборника "Двадцать одно" Нечаев, по совместительству являвшийся и редактором "Первой молодости", пролистав рассказ Олега Мохова, поинтересовался - зачем Ходаков-Алмазов держал в подвале картины? У него там что - подпольная галерея была? А если так - что же он ее так плохо охранял? И еще - что было в тех длинных ящиках, которые главный герой обрушил на незадачливых телохранителей? И кто сделал черные вымпелы и прочее?

Олег слегка призадумался и для начала неосторожно ответил, что в длинных ящиках были длинные ножи / вариант - короткоствольные орудия/. Он знал, что редактор коллекционирует длинные ножи и пошутил. Ответ понравился. Поговорили, разумеется, и о галерее, и об охранниках, и о вымпелах.

Редактор по-дружески посоветовал заменить цирковое училище артиллерийским, а Ходакова-Алмазова сделать бывшим комбатом по прозвищу Глушитель. Олег без радости согласился, настояв лишь, чтобы комбата по-прежнему звали Ландыш. Он хорошо знал, какую роль играет смена имен. Несмотря на то, что его мама, в девичестве Опора Ростова, это тщательно скрывала. Фамилии, имена и прозвища менять, конечно, можно и нужно. Но это не должно причинять боль.

Кроме того, редактор посоветовал, чтобы в кабинете над столом у Ландыша висел образ Трехдюймовки с нимбом /очевидно вместо Святой Троицы/. Пришлось согласиться. Боли это не причинило.

Вместо картин Ландыш стал коллекционировать оружие, в том числе и то, что осталось со времен войны с фашистами. Ну и, конечно, со времен революции. Особое место занимали экспонаты, которыми пользовались еще большевики-экспроприаторы начала двадцатого века. Комбат Ландыш знал свое дело куда лучше клоуна Ландыша. Олег думал, что идет на компромисс, а в действительности он сам не знал куда шел.

Он боялся показаться умнее всех и

поэтому выглядел дураком.

из газеты(38)

Сообщение Виртуоза застало Шуйского врасплох. Это была сенсация. Виртуоз утверждал, что сто экземпляров "Пиши пропало" проданы и требуется допечатка тиража. Кассет двадцать-тридцать.

Бесспорный успех, которого Шуйский ожидать не мог. Правда, недоброжелатели говорили, будто кассеты покупали потому, что они были дешевле чистых. Но недоброжелатели всегда так говорят. Священное братство недоброжелателей только на разнице розничных и оптовых цен и держится. Собственно, появление недоброжелателей и является первым признаком успеха. Второй признак - поклонницы, что было неплохо, не окажись первой поклонницей Алла Евгеньевна завуч по воспитательной работе. Невероятно, но однажды, рискуя наступить на грабли, она явилась в столярку, чего никогда раньше в одиночку не делала. Можно сказать, сошла с небес под землю.

Шуйский такого поворота ожидать не мог и в растерянности предложил Алле Евгеньевне присесть на стул, покрытый незастывшим лаком. Но завуч вовремя это заметила. То есть голову не потеряла, что Шуйского немного успокоило. Он уже собирался отделаться дежурным автографом, но вдруг оказалось, что произошла ошибка. Алла Евгеньевна в число его поклонников не входит и вообще с его творчеством мало знакома. А пришла потому, что собирается устроить в подвале /там, где сейчас парты навалены/ комнату для психологической разгрузки и хочет ее соответственно обставить. Мебель покупать слишком дорого, не мог бы он за умеренную плату..

О чем речь? Конечно. Во всяком случае это интереснее, чем чинить расшатанные стулья. Когда-то такими нетворческими делами занимались сами дети на уроках труда. Когда это было?

Да если бы Шуйскому предложили подковать таракана из гимнази ческой столовой - он, наверное, все равно согласился. На какие только жертвы не пойдешь от радости за то, что Алла Евгеньевна не твоя поклонница.

Вот если бы Алла Евгеньевна работа на телевидении и звали ее Алиса... Шуйский помрачнел. В семьдесят седьмой раз он дал себе слово не думать об Алисе, у которой своя жизнь, свой Эдик, свое будущее. Но нет. Он слишком беззаботно жил последние пять лет. Женщин, заменявших ему Алису было так много, что он, как поется, забыл их имена. Он дал им одно имя на всех - Феба, и когда приходила очередь - одинаково ухаживал за ними и в конце концов одинаково расставался. Ни у одной из них бабушка не жила в поселке на берегу Белого озера.

Эй, учитель, нас оставь одних!

из песни(39)

Как уже говорилось, уход химика не слишком взволновал 10"Б". Их скорее потряс сенсационный переход барабанщика группы "Фокус" в группу "Покус", ну и, конечно, введение повременной оплаты за пользование телефоном. Возникли некоторые опасения за местное фидо. Впрочем, Егор Бахманов уже давно утверждал, что не только фидо, но и Интернет - это вчерашний день /приглушенный звук webсайтской истории, которой нет печальнее на свете/. Кое-кто с ним соглашался. В сущности, Интернет - это подзорная труба, скрещенная с печатной машинкой. И почтальон на велосипеде все равно живее. Тем более, глядя на велосипед - глаза не испортишь. Да никому и в голову не придет целыми днями и ночами просиживать перед почтальоном, вооружившись подзорной трубой и печатной машинкой. А если придет, то ему после этого и в "Спортлото" не помогут.

Об Оскаре Александровиче, таким образом, было просто некогда говорить. К тому же химик он был плохой, в смысле - хороший. То есть, на уроках не слишком мешал жить. Но подобных химиков по статистике, по всему миру наберется миллион. Наверняка среди них будут даже Бурги. Так что посыпать голову мелко накрошенным мелом было рано...

Лучше радоваться жизни. Например тому, что любимый фильм Нины Печкиной "Групповое самоубийство" на фестивале в Сан-Суси получил главный приз в категории "За лучшее групповое самоубийство". Нина, в отличии от некоторых, всегда верила в справедливость. У Нины слезы выступили от счастья, словно это ее наградили. Хотя, если вдуматься, так оно и было. Именно ее. Нет на земле человека преданнее этому фильму. Лишь по недоразумению она родилась в России и поэтому не стала звездой большого экрана. Другой случай она упускать не собиралась. Даже если этому будут препятствовать история, география, французский, английский, русский, немецкий, испанский и шведский /факультативно/, математика, физика, информатика, ну и, конечно, обжигающее ОБЖ... Она преодолеет все. Тем более что учиться всегда поздно. В какое бы время не взяла в руки учебник - тут же хочется спать. Когда учебник в руках - на часах стрелки моментально прыгают на три ночи. Далее идет разделительная полоса, по одну сторону которой жаворонки, а по другую - совы. Причем, и те и другие спят. Разделительная полоса глубоко вспахана кошмарными сновидениями и на ней вот-вот появятся первые ростки чего-то неведомого...

Перемена заканчивалась и на последней парте Стас Комов, до того молча сидевший, с презрением отшвырнул тяжелый словарь иностранных слов, пояснив всем присутствующим:

- Дрянной словарь.

- Почему? - без интереса спросила Дуся Бахманова.

- Там нет даже слова "козлы".

- Но разве это иностранное слово?

- Конечно. Ведь все иностранцы - козлы.

Спорить было бессмысленно. Да что там... Даже звонок на урок зазвонил как-то бессмысленно и на него никто не отреагировал.

И все же истинная трагедия Фауста

заключается не в том, что он продал

душу дьяволу. Настоящая трагедия в том,

что нет никакого дьявола, чтобы купить

вашу душу. Просто нет покупателя.

из книги(40)

Олег Мохов какое-то время передвигался по гимназии вполне спокойно. Сочинив за один дождливый вечер рассказ "Ландыш", он еще не успел его куда-нибудь отдать. Это означало, что Мирославу Афанасьевичу не за что было зацепиться. Как известно, быть прото типом некрасиво. Однако в мире столько некрасивого, что с этим иногда можно смириться.

Но не долго длилось спокойствие Олега. Редактору сборника "Двадцать одно" приспичило издать книгу к 70-летнему юбилею газеты "Первая молодость" /Прежнее название - "Комсомольская юность"/. Поэтому сроки издания были просто фантастические. Годами молодых авторов не издавали, а тут собери и издай за неделю. Олега рекомендовал редактору "Первой молодости" Нечаеву никто иной как Финалгон. Олега отыскали прямо в гимназии, вызвав с урока биологии. Если бы вызвали с английского, он, скорее всего, печататься отказался. Выходит, в "Первой молодости" засели знатоки , можно сказать - бортинженеры человеческих душ. Из более-менее готовых вещей у Олега был только "Ландыш".

Дальнейшая история известна. Первая редакция, вторая... Сборник, сфабрикованный за неделю, получился разношерстным. Отдельные клоки шерсти просто отваливались на ходу. Однако, опеча ток могло быть и больше. Зато иллюстрации вышли превосходно. Их позаимствовали из "Жюстины" маркиза де Сада. На весь полученный гонорар Олег купил шоколадку "Иван да Марья", а на следующий день имел неосторожность принести сборник в гимназию. Одноклассникам, правда, показывать его было бесполезно. Особенно Юле Гуляевой. Утюг-то он пока не вернул...

Таким образом, потенциальным читателем могла быть только Марфа Семеновна, как раз в этот день дежурившая. Она действительно проявила к изданию некоторый интерес, деловито обслюнила палец и начала перелистывать, особенно внимательно разглядывая картинки. Затем попросила дать почитать.

На следующий день, войдя в гимназию, Олег немедленно столк нулся с ночным сторожем Лехой, который к этому времени обычно уже сменялся. Так было и в этот раз, свой пост он сдал вахтеру, но специально ждал Мохова. В руках сторож держал сборник "Двадцать одно". Внимание Лехи привлекли, конечно, не картинки, а рассказ "Ландыш", о чем он и поведал автору, отведя его за руку в угол поукромней. На всякий случай уточнил:

- Ты писал?

- Я. А что такое?

- Да так, ничего... Хочешь, я тебе расскажу - как было на самом деле?

В тот день учеба прошла мимо Олега Мохова.

Если верить внуку Марфы Семеновны, подбрасывал черные знамена в пионерскую комнату именно он, Леха. Ему тогда было десять лет, учился он в четвертом классе, исправно посещал пионерские мероприятия, ненавидел сбор металлолома, но обожал сбор макулатуры. Из-за нее и случился у Лехи конфликт со старшей пионервожатой Аленой. Пионеры, в надежде занять первое место в сборе макулатуры, раздобыли где-то подписку журнала "Наука и жизнь" за 1975-1980 гг. Целое богатство, которое любознательный четвероклассник Леха никак не мог погубить. Ему было жалко терять такое сокровище и он выкрал обреченные журналы из сарая, целую кипу, но был схвачен оказавшейся неподалеку пионервожатой Аленой.

Далее последовал вызов на совет отряда и на совет дружины. Алена была непримирима и случилось самое страшное, что может случиться в этой жизни - Леху исключили из пионеров. После чего все на свете потеряло смысл. Все, кроме мести.

Вначале он хотел пакостить по мелочам, как это уже случилось с учительницей биологии. Рассердившись на что-то, он отколол от скелета пластмассовой меч-рыбы голову. Скелет до сих пор валяется на чердаке. Но потом Леха подумал, что месть должна быть изощрен ной, как в любимых лехиных романах Луиса Аристида Йегроса.

И Леха начал действовать, готовя операцию под кодовым назва нием "ЧЗП". Самолично сшил из старых подкладок пальто несколько знамен, определенным образом расположив на них таинственные звез ды. В точности как у не слишком известного, но очень любимого Йегроса. Затем, воспользовавшись служебным положением своей бабушки Марфы Семеновны, которая ни о чем не догадывалась, он блестяще операцию провел, с удивлением обнаружив, что взрослые, включая директора, здорово испугалась. Леха почувствовал себя сильным, можно сказать - всемогущим. И закончившуюся было операцию - продолжил. Теперь уже не только для того, чтобы отомстить пионервожатой.

Потом подкладки от старых пальто закончились, и Леха перестал пугать взрослых, тем более что среди них оказалась и его бабушка. А он ее уважал и стремился быть на нее похожим.

- А как же директор? - не без растерянности спросил Олег Мохов, впрочем не слишком веря в только что услышанное.

- Какой именно?

- Мирослав Афанасьевич.

- Он тут вообще ни при чем.

- А подвал?

- Что - подвал? Ты имеешь в виду сокровища купца Бессмертнова?

- Не только.

- Да нет в подвале никаких сокровищ. Ты что - серьезно в это веришь?

- Но ведь Марфа Семеновна говорила...

- Говорила... Врать она так и не научилась. Значит - сокровища были, но с тех пор столько лет прошло. Она все эти истории про лейтенанта Риффа и про магнит рассказывала, когда я в первом классе учился. Так что у меня было время проверить... Кстати, ты был в нашем краеведческом музее?

- Сто раз.

- Синий зал помнишь?

- Ну...

- Там не написано, но бабушка рассказывала, что почти все картины в зале когда-то висели здесь, в доме купца Бессмертного. Может быть это как раз те сокровища. Не знаю...

Олег уже не раз слышал про то, что на свете сколько угодно сложных вопросов, но не бывает сложных ответов. Все ответы - про сты. На этом построена жизнь, которая бы не выдержала двойной нагрузки.

С другой стороны, одними простыми ответами не обойтись. Иначе будет слишком легко. Нужен весомый баласт, чтобы не перевернуться. Нужны страшные тайны, чтобы не чувствовать себя всезнающим и всемогущим. Таким, например, как продюсер группы "Фокус" Аметистов, который даже космический мусор может сделать звездой. Для него нет ничего невозможного. И это первый признак его скорого падения / в пределах человеческой жизни/. Для него нет вопросов.

Олег поморщился. Слова Лехи не убедили его, но сомнения, конечно, появились. Припомнилась история про чекистов. Латыш /он забыл фамилию/ с чемоданом. Внутри чемодана магнит, наводящий страх на всех, кроме маленькой Марфушки. Никто его не видел, но его либо боятся, либо любят. При том, что его, скорее всего, нет вообще. Не существуя - магнит притягивает. А если еще точнее будь он на самом деле, никто бы на него и внимания не обратил. Невидаль какая. Ведь нет таких магнитов, притягивающих драгоценные камни и бумажные деньги. Неправда при ближайшем рассмотрении моментально бы обнаружилась.

Зато отсутствие чего-либо создает загадку. Показать голого короля вполне возможно. Но если под королевской мантией ничего нет... Пустота притягивает сильнее всего. Это воронка. Это бездна. От нее кружится голова, перехватывает дыхание, будится воображение /почти все признаки любви и ненависти/.

То есть подлинный магнит тот, что не существует. А тот, что притягивает железки - жалкая пародия, заменитель для начисто лишенных разума и дыхания. Воображения.

Если чего-то нет, значит это что-то куда-то исчезло. Об этом лучше всех знали древние китайцы. Современные знают намного меньше. Подразумевается, что если нет вещи как таковой, то должно существовать хотя бы название. Потому что если нет названия - это даже не бездна. Ничто не вдохновляет и воображение разбудить не способно. В Ничто невозможно упасть. К Нему нет возможности приблизиться.

И наоборот, имея название, хотя бы самое общее, можно очень многое восстановить. Силы, смысл, что угодно.

Олег пожал Лехе руку и, опережая его, вышел из гимназии. Ему еще многое предстояло в этой жизни назвать заново. Потому что вспоминать он не любил.

Обход с угла с 7-й горизонтали на 8-ю, под-готовленный созданием основной позиции, после чего возникает выбор из следующих продолжений:

1. Немедленный обход

2. Игра на мат посредством нарушения контакта

3. Комбинация с выигрышем темпа

из книги (41)

Отвальную Оскара Александровича первоначально предполагалось провести в гимназической столовой. Но герой торжества воспротивился. Его смущали не только вполне безобидные тараканы, но и совсем небезобидные воспоминания о том, что именно в этой столовой за много лет он съел не один пуд пирожков и винегрета /о пицце говорить больно/. И наконец-то пресытился. Возможно потому и уходит, что пресытился. Причина убедительная. Хоть в заявление об уходе заноси.

Застолье устроили в кабинете химии. Жена Бурга Татьяна весь предыдущий вечер провела на кухне - делала альтернативные пирожки, пиццу, салаты. Делала и про себя ругалась. Вообще-то поступок мужа возмутить ее не мог по простой причине. Она давно была возмущена самим фактом существования Оскара Александровича. К этому нечего было прибавить. Так что ругалась она по привычке. Но что характерно - при своем отношении к мужу, еду готовила если не хорошо, то хотя бы регулярно. А регулярность - это уже хорошо.

Завхоз Смертин привез на своем "москвиче" три ящика водки. Ребята из 10"Б" - Гуреев и Комов - помогли их до кабинета химии дотащить.

Майор Неволин выразил обоснованное сомнение - хватит ли этого?

- На первое время - хватит, - успокоила преподавателя ОБЖ Агнесса Ивановна, слегка злоупотребляя французским акцентом.

Наталья Анатольевна Скрябина принесла из кабинета английского магнитофон. Но подходящих кассет под рукой не оказалось и пришлось поставить кассету с курсом английского языка /уроки 5-12/. Потом кто-то сбегал в кабинет МХК - принес записи Грига /танец Троллей и прочее/. Стало еще веселее.

С опозданием появилась Полина Андреевна Прыгунова, и Мстислав Валерьевич, как бы между прочим, произнес что-то вроде:

- Демократизм студенческой жизни укрепил опоздание в систему.

Но на этот раз Полина Андреевна почему-то должным образом не отреагировала, чем сильно смутила преподавателя информатики. Он даже штрафную /одиннадцатиметровую/ рюмку забыл налить.

Оскар Александрович первые полчаса был возбужден, все думал о том - хватит ли салатов? Но потом как-то успокоился. Салатов было достаточно. И значит сами собой стали приходить мысли о том, что будет тогда, когда он заберет трудовую книжку. Он, конечно, в последние дни думал об этом постоянно. И никаких страхов у него не было. Только волнение. Предстартовое. Оно было не такое, как в те дни, когда пропал Олег Мохов. Нынешнее волнение чем-то напоминало вдохновение, пробуждало фантазию. Оскар Александрович и глаза прикрыл, чтобы ничего не видеть.

Сидящий рядом Мстислав Валерьевич попросил химика передать ему соленых грибов, но Бург оставил просьбу без внимания. И Мстислав Валерьевич правильно понял состояние Оскара Александровича и тут же отреагировал. Правда, в свойственной ему манере:

- По утверждению Диогена Лаэртского, Демокрит ослепил себя, чтобы ничто не отвлекало его от философских размышлений.

Произнеся это, Мстислав Валерьевич предложил выпить за прек расных дам. А жена-героиня Ирина Павловна, накануне поссорившаяся со своим очередным избранником, произнесла тост "за уродливых мужиков". Но Наталья Анатольевна с гневом это отвергла... В общем, каждый выпил за свое.

Мстислав Валерьевич на минуту вышел, а вернулся, помахивая листом бумаги. Сделав таинственное лицо, он сказал:

- Прошу внимания. Точнее говоря - требую! Только что по электронной почте пришло сообщение от Мирослава Афанасьевича. Он просит благородное собрание извинить за свое отсутствие, желает Оскару Александровичу успехов на новом поприще и выражает надежду, что больше таких уродов как Оскар... - Тут Мстислав Валерьевич поперхнулся, громко проклиная себя за то, что не прочел письмо заранее, когда распечатывал на принтере.

Оскар Александрович изобразил широкую улыбку, всем видом показывая, что смутить его нельзя ничем. Но улыбка быстро сошла, и чтобы заполнить паузу, Бург произнес:

- Узнаю стиль Мохова.

Пожалуй, в этот раз Мстиславу Валерьевичу чувство юмора изменило. Можно было бы и догадаться, что посылая от имени директора подобное письмо, он навлекает на Олега Мохова новые неприятности. Как будто ему будет мало тех, что возникнут, когда Мирославу Афанасьевичу попадется на глаза сборник "Двадцать одно" с рассказом "Ландыш".

Около месяца Оскар Александрович был просто беззаботным безработным, а третьего января сбылась его мечта. Один его одноклассник устроил Бурга в магазин аудио-видео продукции с го ворящим названием "МОНТЕ-ВИДЕО". Причем не продавцом, а старшим продавцом. Вот где пригодилось то, что он когда-то самостоятельно пытался изучать испанский.

Попав в "МОНТЕ-ВИДЕО", он почувствовал себя почти дома.

Нет, совсем не зря старина Диас де Солис открыл Уругвай.

Перед глазами перестали мелькать бесконечные дети. Вместо них были, в основном, степенные и денежные покупатели. И если попадался какой-нибудь отщепенец-подросток, к старшему продавцу он обращался с почтением, не то что к учителю.

Но самое главное - жена Татьяна постепенно стала менять свое отношение к Оскару Александровичу. Уже не так сильно грубила. И в слово "кормилец", обращенное к мужу, вкладывала куда меньше иронии, чем раньше. Чем меньше иронии, тем больше жизни. Правда, закон имеет отношение только к семейству Бургов.

Примени подобный закон, например, к Шуйскому - получилось бы что-то несуразное. Шуйский нуждался не в этом. Серьезность его бы не спасла. Как не спасло бы и разнузданное веселье. Его вообще не нужно было спасать. Ему надо было лишь слегка настроить гитару. Немного подредактировать написанные уже тексты. Забыть Алису. Выиграть в лотерею, а если получиться - заработать немного денег. Выбрать из пяти предложенных вариантов самую подходящую Музу. И ждать. Если ничего не произойдет - начинать все заново. В том же порядке. И так до тех пор, пока кто-нибудь не догадается заплатить ему за все старания /форма оплаты - любая/.

А до тех пор Шуйский предпочитал проводить время в столярке, лишь иногда выбираясь наружу.

В одну из таких вылазок, когда он покупал в ближайшем магазине кефир и крекеры, его внимание привлекла стройная девушка из отдела, где продавались дорогие вина. Он подошел ближе, сделал вид, что интересуется, допустим, "мартини". И тут его взгляд упал на только что подошедшую покупательницу, - не столь стройную, но обладающую каким-то непонятным магнетизмом.

"Ну и ну", - подумал он, в трех словах выражая все свои силь ные чувства. Повторил все это вслух. Никогда ему еще не случалось знакомиться в магазинах с покупательницами. Раньше он предпочитал продавщиц.

И все же Шуйский рискнул заговорить, в любую секунду готовый услышать в ответ что-нибудь неприятное. Но не услышал. Более того, через некоторое время выяснилось, что у его новой знакомой на берегу Белого озера живет прабабушка.

из газеты "Первая молодость":

Второго марта 2001г в 17.48 по московскому времени на рынке в районе магазина "Монте-Видео" при попытке сбыть саблю в позоло ченных ножнах сержантом Солодовым В.И. был задержан гр-н Смертин А.Н., работающий заместителем директора по хозяйственной части в гуманитарной гимназии No.2.

Установлено, что сабля является частью считавшейся безвоз вратно утраченной коллекции купца Бессмертнова.

ПРИМЕЧАНИЯ

0 Анджей Сапковский, Nomen est Omen /имя есть знамение/

1 Пол Джонсон, "Современность"

2 Ромен Гари, "Ночь будет спокойной"

3. Из неопубликованного в газете "Первая молодость"

4 Яков Нейштадт, "По следам дебютных катастроф"

5 Александр Мирвис, "Выход в закрытый космос"

6 Амброджио Контарини, "Путешествие в Персию"

7 В.В. Похлебкин, "Международная символика и эмблематика"

8 Сальман Рушди, "Волосок Пророка"

9 Из неопубликованного в газете "Первая молодость"

10 Г.К. Честертон, "Перстень прелюбодеев"

11 Из "Повести временных лет"

12 Джеггер-Ричард, "Окрась все в черное"

13 Дж. Пэйдж - Р. Плант - Дж. П. Джонс, "Праздничный день"

14 Ван Чун /27 - 97 /104 г.н.э.

15 /сост. А.А. Демзер, М.Л. Дзюба/ "Домоводство"

16 Э.Ласкер из кн. Б.С. Вайнштейна "Мыслитель"

17 "Первая молодость", 2000 г, No2

18 сб. А.М.Смирнова, "Петухан Куриханыч", русские нар. сказки

19 Александр Снисаренко, "Третий пояс мудрости"

20 А.А. Алехин, "Междуродные шахматные турниры в Нью-Йорке 1924-1927"

21 Сергей Салмин, "Река с одним берегом"

22 Карл Ясперс, "Смысл и назначение истории"

23 В.М.Чиганашкин, "Красота физики"

24 В.И. Ленин и ВЧК, сборник документов 1917 - 1922

25 Пэйшенс Уэрт, из кн. Фрэнка Эдвардса "Странные люди"

26 Марк Алданов, "Истоки"

27 В.А.Иванченко, "Секреты вашей бодрости"

28 Майк Науменко, "В этот день"

29 Владислав Третьяк, "Наука и жизнь" 1975, "Ожидание неожиданного"

30 Абрам Терц, "Голос из хора"

31 /под общ.ред. А.А.Беляева/ Эстетика.Словарь

32 Запись заключительной беседы Риббентропа с Молотовым 13 ноября 1940 г/ СССР-Германия 1939-1941 /

33 "Первая молодость". 2000, N.3

34 Александр Гуницкий, "Креол"

35 Немецко-русский словарь

36 "Первая молодость", 2000, N.23

37 Фрэнсис Сантаяна

38 "Первая молодость", 2000, N.40

39 Роджер Уотерс, "Еще один кирпич в стене, ч.2"

40 Ромен Гари, "Обещание на рассвете"

41 А.И.Нимцович, "Моя система"