Макс. Последний страж: Племя Ирдан

Глава 9

Глава 9

Максим, Кристина, Агнефий, Зурана и Тайва, все дружно сидели за столом у них дома.

- Агнефий, я всё равно не понимаю – продолжала спрашивать Зурана – Как разрушение тюрьмы поможет в просвещении Вайтрина?

- Повторяю. Эта тюрьма была создана Фаленом. До его появления у нас в принципе тюрем не было, потому что было не зачем, дед решал через разговоры все вопросы. Но как только это место появилось, то тут же появились и преступники и высокомерные стражники, которые туда собирают гостей, потому что пустовать оно не должно было, иначе какой в нём смысл. В той не большой, но очень вместительной тюрьме, по большому счёту находились те, кто не понравился или перешёл дорогу стражникам. То есть, туда ты попадал, не потому что виноват, а потому что гордость «блюстителей порядка», была ущемлена, в той или иной степени. И главная цель того места, «устрашение», а не «порядок». А это не правильно. Потому что в нижнем Вайтрине, подавляющее большинство, трудяги, на шее которых сидят бездари верхнего Вайтрина. А те, кто яро не доволен режимом Фалена, стали называться воле-отступниками, объединившись в целый район, куда стража ходит только укреплёнными группами. Но этой несправедливости подходит конец – начал вставать Агнефий и «последователи» начали делать тоже самое – Думаю мы выждали достаточно стапов, чтобы ответный эффект себя проявил.

- Может подождёшь хотя бы до рождения следующего дня? – спросила Зурана.

- Нет – уверенно заявил Агнефий – С первыми лучами Рождения, весь Вайтрин войдёт в новую эпоху. Эта ночь, для старой эпохи, будет последней – заявил Агнефий выходя из-за стола, под широко раскрытые от удивления глаза, матери и сестры.

Как и в прошлый раз, Зурана и Тайва, провожали глазами уходящего посланника племён и его последователей. Когда группа исчезла в тумане и отошла на приличное расстояние, Максим заговорил:

- Слушай, может твоя мама права? – решил поговорить на эту тему Максим – Может нам и в правду стоит подождать? Ну там, денёк или два?

- Нет – тут же ответил Агнефий – И на это есть причины. Во-первых, мы ждём подобного момента уже многие циклы и те, кто действительно жаждет перемен, схватятся за эту возможность не задумываясь. Во-вторых, первый запал самый яркий, как говорил дед. И именно на нём, проверка верой, будет проходить проще всего. И куда сложнее это будет делать, когда проверяемый очень много и очень долго будет думать, взвешивая все «за» и «против», отталкиваясь не только от того что он услышал и увидел, но и додумал. Та самая первая искра, может ярко загореться, но очень быстро потухнуть, если её не поддержать. В-третьих, давая время на раздумья другим, ты даёшь его же Фалену, чтобы он также всё обдумал, хорошо подготовился, просчитал каждый шаг, и даже возможно приготовил пути для отступления. А так, этот момент внезапности выделяет загоревшихся верой уверенности, и давит на Фалена внезапностью и скоростью с количеством наваливаемых событий. Ну, и наконец, не ты ли говорил, что у тебя поджимает время? – спросил с улыбкой Агнефий, как бы напоминая главную для Максима причину.

Максим усмехнулся, признавая, что был пойман на забывчивости.

- Согласен – подтвердил Максим, ещё раз отмечая хорошую наблюдательность слепого.

Оказавшись на территории плотной настроенности зданий, группа двигалась к большой площади нижнего Вайтрина, где как правило проходили все мероприятия и в основном, показательно-кровавые с воле-отступниками. По мере приближения к площади, тройка идущих обратила внимание на шум, который доносился с самой площади.

- Агнефий – начал негромко Максим, по ходу движения – В общем я не знаю, что там будет происходить, но запоминай. Как только ощутишь два вот таких давления по плечу – Максим телекинетической волей, ощутимо, но аккуратно, надавил ему на правое плечо – это значит я всё держу под контролем, что значит можешь не опасаясь и дальше, уверенно «проповедовать» и «предупреждать».

- Понял – ответил Агнефий – Тогда если я дважды ударю по ногам кулаками, это значит, что я всё держу под контролем и тебе не нужно вмешиваться.

- Хорошо – ответил Максим – Если нужно будет создать какой-нибудь эффект с твоим участием, я сам тебя подтолкну к нужным действиям – предупредил Максим.

- Понял – ответил Агнефий.

- Надеюсь ты уже придумал свою «проповедь» - высказал о волнующем его моменте, Максим.

- Даже не задумывался – ответил Агнефий.

Подходя к площади, тройка увидела следующую сцену. В тёмном переулке, двое стражников держали двух пытающихся вырваться и истерично кричащих девушек, а другие два, одной рукой лапали своих жертв, а другой, пытались достать члены. Злость от того что предстало взору посланника и «последователей», резко охватила тройку.

- Пустите их! – выразительно сказал Агнефий и все шесть «я», посмотрели в его сторону.

- Агнефий? – удивлённо спросил один из стражников, всматриваясь в силуэт говорящего во тьме – Катись отсюда, сейчас мы хотим послушать только этих певиц – сказал с усмешкой он.

- Я сказал отпустить их! – повторил Агнефий.

- Ты что, не только слепой, но и глухой – спросил недовольно другой из них.

Края вертикально стоящей палки Агнефия, быстро повернулись верхний край в левую сторону, а нижний в правую и два охранника резко отпуская девушек улетели в левую сторону, а другие два, одновременно с первыми, в правую сторону. Все четыре пробили собою стены деревянных домов, а когда палка Агнефия, так же резко вернулась в исходное положение, все четыре стражника, полетели друг к другу. Только точка удара была в трёх рувах над карпиной. Взвизгнувшие девушки успели отойти, когда отключенные тела стражников, упали на карпину. Девушки с большим удивлением посмотрели на Агнефия.

- Ваша свобода, это воля племён – сказал Агнефий, начиная разворачиваться чтобы уйти.

- Спаси нашего брата! – громко попросила одна из них.

- Его на площади пытают служители Истока, за то, что он сбежал из разрушенной тюрьмы – сказала вторая.

Агнефий повернул к ним голову.

- Ваш брат скоро вернётся к вам, я иду туда для того, чтобы это пресечь. Потому что на то, воля племён – сказал Агнефий и двинулся к площади.

- Кристина – обратился к ней Агнефий и Максим перевёл.

- Да – ответила она.

- Те чудеса исцеления, что ты проявила на мне, возможны только с твоим участием? – спросил по ходу движения Агнефий.

- Вовсе нет – улыбнулась она, понимая чего он хочет – Если знать принцип действий, то справится даже твоя сестра – объяснила Кристина Агнефию.

- Объясни мне его сейчас, потому что что-то мне подсказывает, что я им воспользуюсь – попросил Агнефий.

- Всё просто – сказала Кристина, доставая коробочку из сумки.

Площадь нижнего Вайтрина. Большое открытое пространство где без труда помещалось более трёх тысяч «я». Каменные колонны, высотою как полтора одного «я», с большими стальными чашами на них, и расположенные в два кольца, где одно кольцо внешнее, а другое внутреннее, с шагом примерно в десять рувов друг от друга, прекрасно освещали саму площадь. И это не учитывая тех факелов и ещё шести колон вокруг круглой деревянной большой сцены, где происходили главные мероприятия, как правило кровавые и как правило служителями всех любящего Истока. Сцена была круглой и большой, примерно пятьдесят рувов в диаметре и рув в высоту. На неё по необходимости что-то приносили и как мероприятия закончено, что-то уносили. И вся площадь была забита битком. Ведь шумиха, которая создалась на фоне разрушенной тюрьмы, о которой уже знал весь нижний Вайтрин, благодаря маленьким, но быстрым информаторам, которые за стап разнесли эту весть, крича во всё горло, очень быстро вытащила многих на улицы, но далеко не всех.

На площади били плетью одного «я», под проповедь главного жреца о их милосердном, сострадательном и справедливом Истоке, который явился ему и велел наказать пойманного заключённого от его имени. Если вкратце, то помимо Истока, вся речь сводилась к тому, что мол они должны были быть в тюрьме, и не важно разрушена она или нет. Потому что когда им будет разрешено быть свободными, решает только великий избранник Истока, оракул Фален.

Вся сцена, на небольшом расстоянии от неё, была взята в плотное кольцо тремя сотнями стражников. Ещё около четырёх сот, стояли в построенном боевом строю в несколько колонн, которые занимали собою всю ширину главной улицы, от которой, эти колонны тянулись вплоть до сцены. Они же служили этаким коридором, по которому без опаски шли всеми «любимые» жрецы Истока.

В цепях, по живому коридору, уже подводили ещё семерых пойманных заключённых. Увидев ещё семерых участников, жрец Истока тут же ознаменовал это никак иначе, как милосердием их Истока, к доблестной страже Вайтрина, облегчив им задачу поимки и ко всем «я», обезопасив их, от этих опасных воле-отступников. Состраданием Истока ко всем «я», за то, что направил и без того зоркие глаза стражников куда нужно, чтобы поймать сбежавших, тем самым не дав долго волноваться всем «я», знающим как же опасно на улицах, когда сбежавшие заключённые на свободе. И неизбежной справедливостью Истока, которую он требует от жреца провести, над этими воле-отступниками, посмевшими нарушить Его волю по их заключению в тюрьме. Семёрку пойманных приковали к стальным столбам.

- … коснёшься кожи, и вся мазь с напальчника сразу войдёт в больного. Всё запомнил? – уточнила Кристина под перевод Максима, одев ему на палец левой руки напальчник и мазнув им немного мази.

- Да – ответил Агнефий.

- Только себя не коснись этой мазью, или резко начнутся болезненные эффекты, так как на тебе она сегодня уже применялась – предупредила Кристина.

- Я понял, буду внимателен – ответил Агнефий.

- Сейчас Кристина тебя будет сопровождать как слепого – начал предупреждать Максим – Только не надави на неё, потому что напомню, что её тело для местных «я», очень хрупкое.

- Я помню – ответил Агнефий.

- Ладно, я растолкаю вам народ – ответил Максим, намеренно двигаясь вперёд и начиная вежливо и аккуратно расталкивать толпу, которая мешала пройти к центру площади.

- УЗРИТЕ ЖЕ!

Не жалея рвя свою глотку, в попытках докричаться до всех, поднял к верху руки главный жрец Наймидин, по местным меркам в красивых однотонных серых одеждах, и с комплекцией борца сумо.

- НИКТО И НИЧТО НЕ СБЕЖИТ ОТ СУДА ТРЕБУЕМЫМ САМИМ ИСТОКОМ! ОСОБЕННО ВОЛЕ-ОТСТУПНИКИ! ЭТО ПОТОМУ ЧТО, НИЧТО НЕ УТАИТЬ …!

- Здесь я с тобой согласен! – перебил Наймидина Агнефий.

Он говорил спокойно, но что разносилось, и прекрасно слышалось всем на площади, но на ряду с этим, каждый просто знал, где находится источник звука. Наймидин посмотрел на Агнефия, который вышел из толпы и стал приближаться к плотному кольцу стражников, державших на расстоянии толпу.

- Ничто не утаить от всевидящих глаз племён! – продолжил Агнефий.

Понимая что ему не показалось и это действительно Агнефий, хоть он и не понимал как слепец так громко говорит, Наймидин стал орать стражникам.

- СТРАЖА! СХВАТИТЬ И УВЕСТИ ЭТОГО ПЕВЦА СЛЕПЦА! – крикнул он с усмешкой от своей рифмы.

Те стражники и младшие жрецы которые это услышали, злорадно засмеялись и несколько стражников рядом с Агнефием, покидая плотное кольцо, стали двигаться к нему. Одно движение посохом в сторону приближающихся, и семьдесят «я» с каждой стороны от подходящих и сами подходящие, разлетелись от Агнефия. Кто-то улетел на товарищей, кто-то в сцену, кто-то на сцену, но рувов пятнадцать каждый преодолел.

- Нет Наймидин! – выразительно сказал Агнефий, под оханье и аханье толпы на площади – Не в этот раз! – сказал Агнефий начиная указывать на ошарашенного Наймидина посохом и продолжая двигаться в его сторону – Время, когда твоей высокомерной лжи давали жить, не пререкаясь под угрозой расправы, слепцами с оружием в руках, подошло к концу! – говорил выразительно Агнефий, не спеша двигаясь в его сторону.

- СТРАЖА! – начал орать Наймидин, делая шаги назад – СТРАЖА!

Вся стража тут же подоставала из ножен мечи и все они, одновременно, вырвались из рук стражников, взлетая вверх остриями вперёд, и все до единого перемещаясь на большой скорости, за спину Агнефия и Максима с Кристиной, которые были в шаге от него. Все мечи воткнулись в карпину, под крики отбегающей от них толпы, которая быстро поняла, что им ничего не угрожает.

- Я же сказал … - развёл руки в стороны Агнефий и взлетел над карпиной на пять рувов, под очень удивлённые возгласы толпы – время твоей лжи и её защиты … - Агнефий плавно спустился на край сцены – … подошло к концу!

Максим с Кристиной спокойно подошли к краю сцены и залезли на неё как обычные «я». Стража была в такой растерянности от увиденного, что не знала что делать. А Наймидин смотрел на Агнефия с широко раскрытыми глазами и ртом, словно не веря собственным глазам.

- Вы отпустите каждого из тех, кого я освободил, когда разрушал тюрьму! Потому что на это, воля племён! – сказал Агнефий.

- Так это был ты – высказал не громко понятое Наймидин, стоя с теми стражниками, которые подбежали к нему после того, как потеряли оружие – ВЫ ВСЕ СЛЫШАЛИ! – начал кричать Наймидин – ЭТО БУНТ ПРОТИВ ВЕЛИКОГО ИЗБРАННИКА ИСТОКА, ОРАКУЛА ФАЛЕНА! А ЗНАЧИТ, ЭТОГО ДЕМОНА, СИЛУ КОТОРОГО ВЫ ВСЕ ВИДЕЛИ, НУЖНО СЖЕЧЬ! И ВСЕХ КТО К НЕМУ ПРИМКНУТ! КАК ТОГО ТРЕБУЕТ СПРАВЕДЛИВОСТЬ!

- Требуя справедливости – Агнефий указал посохом на Наймидина - будь готов первым попасть под её удар! – ответил на это Агнефий начиная двигаться в его сторону.

- ДА НЕ СТОЙТЕ ИДИОТЫ! СХВАТИТЕ ЕГО! – отходя кричал Наймидин.

После короткого переглядывания стражников и неуверенного движения в сторону приближающегося Агнефия, очередное движение посоха в сторону приближающихся и вся стража со жрецами, кроме Наймидина и прикованных к стальным столбам заключённых, отлетела на пятнадцать рувов назад. А те, кто отделялся от общей кучи живого коридора, которые ещё недавно были плотным кольцом, долетели до общей кучи. Толпа была шокирована, но она уже поняла, что всё это прилетает по головам только стражников и жрецов, но на всякий случай отошла от них подальше. Агнефий подошёл к прикованным заключённым.

- Их свобода, это воля племён! – заявил выразительно Агнефий.

Резко подняв посох к верху, оковы на кистях восьми заключённых раскололись в местах крепления и упали. Освобождённые потеряли дар речи, потому что чудо произошло с ними самими. Агнефий, проходя мимо освобождённых, которые перед ним расступались, подошёл к тому, что лежал на полу сцены, так как был с очень большим количеством ран. Агнефий присел рядом с ним. Сёстры обессиленного от ран освобождённого, пробились в первые ряды в толпе на площади. Подымающиеся стражники, уже не дёргались, а просто наблюдали.

- Боль и муки, этого ни в чём не повинного «я», это результат твоих верований, Наймидин! – указав на него посохом, сказал Агнефий, продолжая говорить так, чтоб это слышали все – Узрите справедливую волю племён! – выразительно сказал Агнефий и демонстративно подняв к верху левую руку, после чего плавно опустив её на больного.

Как только мазь впиталась в больного, его раны стали затягиваться на глазах, бодрость стала возвращаться, а энергия в теле, расти. Подошедшие освобождённые с открытыми ртами наблюдали чудеса исцеления.

- ОН ИСЦЕЛЯЕТСЯ! – указывая пальцем на исцелённого начал кричать один из освобождённых, поворачиваясь к толпе, что тут же начали делать и оставшиеся шесть – ОН ИСЦЕЛЯЕТСЯ!

- АГНЕФИЙ ЕГО ИСЦЕЛИЛ!

- НА НЁМ НЕТ БОЛЬШЕ РАН!

- ОН ЕГО ИСЦЕЛИЛ!

- ОН ГОВОРИТ ПРАВДУ!

- Я ПОДТВЕРЖДАЮ, ОН ЕГО ИСЦЕЛИЛ!

Исцелённый начал вставать на ноги и Агнефий вместе с ним. Встав на ноги, он с большим удивлением смотря на Агнефия, стал ощупывать свою спину, где более не было ран. Даже Наймидин был в откровенном шоке от того, что видел, потому что исцеление произошло на его глазах.

- Как? – только и прошептал вопрос исцелённый.

- Его исцеление, это воля племён! – выразительно сказал Агнефий толпе.

- Каких ещё племён? – задал вопрос Агнефию Наймидин.

- Сам твой вопрос, только доказывает то, что ты ничего не знаешь о силах, жрецом которых себя называешь! Как не знают и все остальные! Я посланник тридцати трёх племён. Я их голос! Я их сила! Я их судья! И справедливость восторжествует в Вайтрине, потому что на то, воля племён. Баланс будет восстановлен, и неважно, хочет этого кто-то или нет!

- ЕСЛИ ТЫ ИХ ПОСЛАННИК И ИХ СИЛА! – услышал Агнефий справа от себя, среди изумительной тишины такого большого количества «я», куда и повернулся, вместе с посмотревшим в ту сторону Наймидином, на лице которого проскользнула злорадная улыбка – ТОГДА ВЕРНИ МНЕ НОГИ, КОТОРЫЕ ОТНЯЛ У МЕНЯ НАЙМИДИН!

Агнефий увидел выползающего из толпы калеку, который, с тех пор как наказание стражников ударом в поясницу отняло у него ноги, по приказу Наймидина, выживал побираясь и прося милостыню на площади. Это случилось после того, как Симерия забрали, и некому было ему помочь, а местные целители, только разводили руками. Агнефий стал двигаться в его сторону и сойдя со сцены, подошёл к ползущему в его сторону калеке.

- Я говорю это тебе при всех! Но относится это ко всем! Твои ноги отнял не Наймидин, их забрала с собою твоя потерянная вера в себя, как в война! – продолжал говорить одними губами Агнефий то, что слышала вся площадь – Низость Наймидина, это просто доказала! Настоящий воин, это не тот, кто вооружён и носит доспех! Настоящий воин живёт в наших сердцах, которого невозможно победить, но от которого можно отвернуться, потеряв в него веру, и тем самым потеряв его силу! Поверь в война внутри себя и ноги к тебе вернутся! – заявил Агнефий.

- Как мне это поможет? – недоумевал калека.

- Как тебе это поможет?! – удивился Агнефий – Вера – это первый шаг к любой победе! Вера – это половина любого исцеления! Вера – это основа любых возможностей! А теперь ответь мне! Ты веришь в война внутри тебя, который вернёт твоим ногам силу?! – выразительно спросил его Агнефий, среди тишины что царила на площади.

- Я ВЕРЮ! – выкрикнул калека.

- Хорошо! Потому что то, что мы чувствуем, идеально отражает то, что нас ожидает. А теперь! – Агнефий опять демонстративно поднял руку и коснулся ею головы калеки – Вставай! – сказал Агнефий и убрав руку, сделал шаг назад, разводя руки.

Калека, посмотрев на улыбающегося Наймидина, с оскалом злости на лице, повернулся на бок. И с криком напряжения, стал пытаться подтянуть к себе ноги, которых он не ощущал, уже не один цикл. После первой не удавшейся попытки, он снова с криком, стал пытаться ими шевелить, напрягаясь изо всех сил. И в этот момент, он ощутил, как по ногам что-то очень быстро полилось.

- Я! … Я ИХ ОЩУЩАЮ! – выкрикнул удивлённый калека, ощущая как по ногам проходит какая-то вибрация.

- Ощущать не достаточно! Нужно встать! – настаивал Агнефий.

С очередным криком, ноги стали поддаваться воле их владельца и с трудом, но калека принял положение на коленях.

- Вставай! – более выразительно потребовал Агнефий.

С очередным криком от напряжения, он встал на одно колено.

- Вставай, это воля племён! – выразительно приказал Агнефий.

И с очередным криком напряжения, воин, встал на ноги. И с большим удивлением, смотря на свои, пока слабые, но уже рабочие ноги, слёзы покатились по лицу, и улыбка личной победы сама появилась на лице. Наймидин сам не заметил, как с неподдельным удивлением, отрицательно качая головой, смотрел как вернул себе ноги тот, кого его воля покалечила. Гул удивления прошёлся даже в рядах стоящих в куче безоружных стражников, которые от обычных «я», отличались только одетыми на себе латами. Агнефий вручил исцелённому войну свой посох.

- Он тебе поможет в ближайшее время – сказал Агнефий исключительно исцелённому.

- Ой – сказала негромко Кристина.

- Что не так? – быстро уточнил причину её беспокойства Максим, не отрывая глаз от происходящего.

- Я забыла ему сказать, что один мазок идёт только на одно «я» и что эта мазь, калек на ноги не подымает - с извиняющимся лицом, призналась Кристина.

- Ты сейчас пошутила? – уточнил удивлённый Максим, посмотрев на неё.

Поджав губки, Кристина виновато посмотрела на Максима и отрицательно покачала головой.

Как только воин взял посох, на который опёрся, его взгляд переместился на Наймидина, который стоял на сцене и он указал на него свободной рукой.

- ЛЖЕЦ! – выкрикнул воин.

Второй исцелённый вытягивая в сторону Наймидина руку, указал на него пальцем.

- ЛЖЕЦ! – выкрикнул второй исцелённый.

- ЛЖЕЦ! – указывая на Наймидина, стали выкрикивать освобождённые.

- ЛЖЕЕЕЕЕЦ! – стали кричать сёстры исцелённого в толпе.

Тоже самое стали кричать из толпы простые свидетели, и почти сразу, это же стала делать вся толпа. С криками «ЛЖЕЦ!», толпа стала двигаться к перепуганному Наймидину, который тут же стал бежать к не менее напуганным, безоружным, стражникам.

- СТРАЖА! ЗАЩИТИТЕ МЕНЯ! – кричал бегущий к ним Наймидин.

Сами же стражники стали быстро отходить в главную улицу, понимая, что причина всеобщего недовольства бежит укрыться за их, безоружными спинами. И видя как народ ускорил шаг в их сторону, стали убегать, а Наймидин за ними вдогонку, выкрикивая ругательства о их храбрости, под появляющийся смех толпы.

- Оставьте их! – выразительно сказал Агнефий и толпа прекратила преследования – Суд над ними, очень скоро свершится!

Агнефий пошёл на сцену и взобравшись на неё, вышел к её центру, и недалеко от него встали Максим с Кристиной.

- То, что происходит – начал повествование Агнефий, идеально слышащей его толпе на площади – это следствие того, что мы допустили, когда потеряли веру в воинов, внутри нас самих! Вот почему, для восстановления баланса, вы вновь должны поверить в воинов внутри вас самих, чтоб дать отпор каждому, кто будет пытаться погасить в вас веру в себя.

- Агнефий, но мы не войны – сказал один из освобождённых.

- Стражников в верхнем Вайтрине не одна тысяча и вооружены они намного лучше, чем те, что здесь. Они нас просто числом задавят – сказал второй освобождённый.

- Более того, они вооружены до зубов, а у нас из оружия, максимум ножи и вилы – высказался третий.

- Многие боятся – выразил свои мысли четвёртый освобождённый.

- И у нас нет сил племён, что доступны тебе – заметил пятый освобождённый.

- Что думаешь, о выше перечисленных замечания – спросил первый исцелённый.

Звуки музыки стали раздаваться отовсюду. Агнефий развёл руки по сторонам, и освобождённые поняли, что он просит их отойти, что они и сделали, покидая сцену.

(От автора: ОЧЕНЬ ВАЖНЫЙ МОМЕНТ.

Там где стоит «__» там вы должны выдержать небольшую паузу, чем длиннее тире, тем длиннее пауза.

Там где слова подчёркнуты «Там тарам», это место в строчке вы должны пропеть с быстрым темпом, И если подчёркнута только часть словам, то только подчёркнутая часть, должна читаться быстро, вторая не подчёркнутая часть, поётся уже в нормальном темпе. Это необходимо чтобы попасть в темп ритма.

Там где в слове стоят заглавные буквы, кроме первых «ТаматнЫй» на них вы должны делать ударение, чтобы сохранить ритм.

Вся песня будет взята в скобки « // ». Всё что не будет входить в эти скобки, не относится к песне.

Если вы хотите пропеть только песню, вы должны учитывать только то, что находится в скобках « // ».

Надеюсь у вас получится :)

// Сказать что «мне страшно, прости там опасно», всегда проще всЕго повееерь. //

// С таким убежденьем, к обители смелости вам не откроется двееерь //

// Нет-нееет _ трУсы лииишь у ниих //

Агнефий указал рукой в сторону верхнего Вайтрина.

// Вокрууг меняя _ я не найдууу такииих ___ //

Агнефий повернулся в другую сторону, давая понять, что обращается ко все вокруг.

// Мы в жизни обычной все познаём лично, что им лишь доступно в боююю //

// С пелёнок воюем с режимом тирана, поэтому я повторююю //

// Не лгиите мнее _ говоряя «Боююсь» //

Отрицательно качал головой Агнефий, с улыбкой на лице.

// Я знааю ваас _ а потомууу твержууу //

// Верю я! Верю я! Жить должны свобооодно! //

// Знаю я! Знаю я! Вокруг меня лишь вооойны! __ //

// Солдаты от рожденья! ___ Мы рождены служииить!___ Щитом быть для семьи, собой их от врага закрыыыв //

Медленно вращаясь на месте, жестикулировал руками Агнефий, начиная указывать на толпу.

// Ведь он! __ Она! __ Они! __ Вы все вооойны здесь __ Так Истооок твердииит ____ //

// Щиты из убеждений! ___ Из правды меч отлииит! ___ Из соовести доспех, с которым нам не страшен стыыыд. //

// За мысль! __ Слова! __ Дела! __ Лишь с такооой бронёёй, нее уязвииимо «яяя» ___________ //

// Пусть не пугает, врага превосходство в числе, это только покааа //

// Силы от «страха» своим большинством, с кем воюют, пугали всегдааа //

// Услыыште жее _ страх только в иих глазаах //

Снова указал Агнефий на верхний Вайтрин.

// Повеерьте жее _ боятся тоолько наас //

// Вера о силе и правде растёт лишь на совести в наших сердцааах //

// Что не доступно плюющим на жизни других, ими движет лишь страаах //

// За наами честь _ всегда былаа и есть //

// Теряя-я влаасть _ лакают яяд свой, «меесть» //

// Верю я! Верю я! Нет непобедииимых! //

// Знаю я! Знаю я! ИМ НАС НЕ ОСИИЛИТЬ! //

// Они живут без почвы! __ А значит без корнееей! __ Лучами эгоизма высушены до костееей! //

// Забыв! __ Себя! __ Своих! __ Так и падУуут средь тех __ Кто безразлииичен к нииим ____ //

// Мы все в почвЕ единства! __ Нас связывает дооолг! __ Пред племенем, семьёй, за них мы не жалеем ноог! //

Агнефий вращаясь на месте, стал указывать в разные части толпы рукой.

// За них! __ За вас! __ За всех __ Служа семьеее, своиим, как служит всееем Истооок! //

// Нет и не будет покоя пока паразиты у власти живууут //

// Вот почему я вам снова и снова твержу и опять повторююю //

// Востааньте жее _ и враг покиинет боой //

// Повеерьте мнее _ и дар проснёётся вноовь ____________ //

// Вы все войны Истока! __ Так сам Исток сказаал! __ Забыв ваше единство, вы забыли и свой дааар! //

// Проснись! __ Проснись! __ Проснись! __ Открыв глазааа узриии, какой должнааа быть жииизнь ___ //

// Сильнее нас лишь Боги! __ Но все они за нааас! НИзости на их высотах нет, что держит власть у нааас. //

// Проснись! __ Проснись! __ Проснись! __ Племенааа твердяяят, пора глазааа открыыыть! _________ //

Звуки музыки резко исчезли. Плечи Агнефия широко раскрылись, а его голова приподнялась к верху.

Слова без веры, пустой звук __ дела пустые порождая

Топчась на месте и уснув __ во сне живёте, жизнь не зная

Открыв глаза всего на миг __ вы в жизни больше не уснёте

Забыв как страшный сон всё то __ что нынче жизнью вы зовёте

Но веки держат убежденья __ неверие, в силы свои

Скажите нет, тем заблуждениям __ которым верили всю жизнь

Лишь с верой в сердце и упорством __ примите вызов страха вы

Который в миг сбежит как трус __ узрев в вас смелость изнутри

Плечи Агнефия расслабились и голова приняла исходное положение. Агнефий осмотрелся и понял, что все от него словно чего-то ждут.

- Суд над Фаленом и его сторонниками будет совершён сегодня, до рождения следующего дня! Но он будет совершён не племенами, а нами! И пойдём мы на него и его армии, с голыми руками, вооружившись лишь верой! Каждый кто пожелает присоединится к этой схватке, тем самым совершив шаг на встречу к племенам, я жду вас у моста в верхний Вайтрин, за стап до рождения нового дня. Всем же остальным кто побоится прийти, придётся совершить шаг к племенам самостоятельно. Племена хранят только тех, кто верит в них всем сердцем. Те же, кто сомневается, лучше не приходите, потому что ваше неверие лишит вас их защиты – закончил речь Агнефий, начиная покидать сцену с Максимом и Кристиной.

***

Вова находился в подвальном хранилище цикло-писаний, которые здесь собирались за долго до прихода Фалена. Находясь за столом, на котором была дюжина толстых и высоких свеч, заливших воском все три края стороны стола, кроме стороны, с которой сидят, Вове идеально освещалось всё то, что было на столе. Свечи освещали только стол и небольшие участки подвального помещения, где были примитивные шкафы с книгами и писаниями, которые велись исключительно служителями этого храма. Лишь небольшой участок этого подвального уголка был обозрим, всё остальное было укрыто темнотой. «Братья» приготовили для своего новообретённого брата всё необходимое, чтобы помогло ему тщательнейшим образом подготовиться к главнейшему подвигу в его жизни. Полны бочонок первоклассного ирия, с черпаком на крышке бочонка. Огромная деревянная кружка, чтобы быстро уходящий «нектар» не отвлекал слишком часто ищущего, от поиска сокровенных сокровищ познания. Около сорока новых свечей лежали за его спиной, чтобы ищущий всегда мог вернуть свет для ока, когда тьма будет пытаться его ослепить собой, под сгорающей свечой. Те шкафы с информацией что «братья» очень рекомендовали, намекая что они про Фалена, Вова приметил, но только как «бесполезный хлам». Взяв несколько из них, только для вида, чтобы если «братья» придут его навестить, то видели эти помои рядом с ним, как «одни из следующих на очереди». Изучая буквально всё подряд, поглощая и усваивая информацию со скоростью, когда перелистывания страниц почти не останавливалось, он буквально не мог нарадоваться тому, в чём сейчас участвовал. Перед ним были сокровища этого мира, в виде его истории. Перед его глазами раскрывались главные детали потока этого мира, какими их посчитали авторы этих текстов. Поглощая эти знания, он словно переживал их, становясь частью тех времён, как невидимый наблюдатель. Что заставляло его чувствовать себя путешественником, не только во времени, но и в мирах.

Кто-то стал появляться из тьмы, в тех же одеяниях глубоко-верующих что и все остальные в этом храме. Вова, заметив краем глаза чьё-то стороннее присутствие, тут же прекратил быстрое листание очередной книги и стал детально всматриваться в символы страницы, письменный язык которых о также очень быстро изучил, как только «братья» прочли перед ним названия одной из работ. Неизвестный, был в капюшоне и принёс на какой-то книге деревянную миску с плодами. Как только неизвестный ушёл, Вова продолжил свои занятия по скорострельному поглощению информации, попутно уминая принесённые плоды. Сколько бы он не прочёл, он не находил нужной ему информации о Симерии, дедушке Агнефия. Словно всю информацию связанную с ним, уничтожили, как только в Вайтрине к власти пришёл Фален.

После трёх стапов непрерывного поглощения информации, Вова ощутил явную тяжесть в голове, и для него стало очевидно, что он устал. Взяв черпак на бочонке и черпанув ирия, он налил полную кружку и с остатками плодов приговорил нектар храма. Убрав пустую тарелку со стола, чтобы не занимала место, он обратил внимание на книгу, на которой принесли миску с плодами. Во-первых, она была сделана из очень качественного переплёта. А если быть точнее, из материала, который он даже не смог определить. Она была тёмно-пурпурная и толстая, с какими-то листами в самом конце. Открыв её, глаза Вовы широко раскрылись.

Книга рассказывала о Страже Ирдане, породившего это племя. Ирдан был вспыльчивым Стражем и очень не любил когда его не слышали или не слушали. Контроль эмоций, не было одной из его сильных сторон. Если он говорил, то его «должны» были понимать, как он считал. Потому что, во-первых, он Страж, а во-вторых, говорил он, что было ещё важнее. Крик при его появлении, был закономерен, и крича как отдельным «я», так и целым толпам, однажды привело к тому, что крича на очередного не слышащего его «я», которому он чуть ли не в уши кричал о своём мнении, он его уничтожил, заставив взорваться. Это было шоком для Ирдана, потому что прежде никогда такого не было. И после десятка подобных повторений, он понял, что этот убийственный «крик», наступает тогда, когда его эмоции находятся на пике. Так как его предшественник давно покинул Обитель, ему было не у кого спросить, что это такое, потому что про подобное, его предшественник ему ничего не рассказывал. И начался период экспериментов, которые привели к тому, что Ирдан научился использовать «крик» не только как оружие, способное разрушать целые толпы и даже гнёзда, но он же стали тем, что заставляло других, понимать его с полу слова. В одном «Да», могли передаваться стапы непрерывного разговора, и слово его могло как объяснить, так и навязать, как убедить, так и заставить. И тишина, стала вторым именем Ирдана, а лучших друзей, которые были оракулами, и лучше всего его понимали, он обучил его силе. И они же этой силе обучали учеников, и держались лишь друг друга, как племя Ирдана, не делая полноценной частью своей общины тех, кто прежде не освоит «крик».

В конце книги Вова обнаружил какие-то листы. А прочитав их, понял, что здесь ему делать больше нечего.

***

После долгих раздумий, разного рода предложений, которые пресекались доводами других участников группы, Лезвие вдруг осенило.

- А что если нам вообще не нужно его искать? – высказала Лезвие мысли в слух, со стеклянными глазами смотря в сторону, что привлекло внимание всех – Что если куда проще, да и выгоднее пригласить его на нашу территорию, чем играть и на его поле, и по его правилам?

- Что ты предлагаешь? – спросил Код.

- Он ищет Рирария, которого он не найдёт, потому что даже мы не знаем где он. Но он то этого не знает – объяснила Лезвие.

И тут каждый посмотрел куда-то в свою сторону, задумавшись над сказанным.

- Он ищет того, кто знает, тогда давайте станем теми, кто знает. Ловим момент, где один из нас стоит с надписью «Я знаю где Рирарий и жду тебя там-то». Готовим обозначенное место, для встречи того урода. Код, пойманный момент, на стаб распространяет на гнёзда, находящиеся в окружности, между гнёздами, в которых живут Салют и Кроха. Ждём несколько сташей и Мысль, усиленный Лилилалиной, ищет Салюта и Кроху. Если противник очень хочет найти Рирария, то он схватится за любую возможность, даже если будет понимать, что это ловушка. Как только он отойдёт от своих пленников, они станут доступны для Мысли. А как только он их найдёт, Лилилалина их оттуда заберёт в безопасное место, после чего вернётся, чтобы снами встречать того урода. А если первый заход Кода не даст результата, то тогда увеличим площадь распространения пойманного момента и Мысль попробует снова.

- Звучит неплохо – призналась Среда.

- Но как мы обнаружим того, кто поглощает потенциал и не видим для глаза? Мионами? – спросил Код.

- Мионы, насколько мне известно, можно засечь по высокой температуре, а значит если тому уроду хотя бы покажется, что там они есть, то на идее можно ставить крест – сказала Паразит.

- И более того, от меня будет мало толку, а я знаете ли многое могу – заметила Лилилалина.

- Мы его увидим через вибрацию от его шагов – сказала Сириния, с обдумывающим взглядом – У этого урода, одна нога не родная, потому что она значительно тяжелее.

- И его броня, она не заводского образца, а словно самопальная. Что говорит о дополнительной тяжести, в связи с чем, вибрации шагов будут очень хорошо регистрироваться ИИ – заметила Лезвие.

- Если я буду находиться на расстоянии, то смогу через эти данные заставить ИИ вырисовывать противника для любых машин или брони – заметил Код.

- И тогда мы его прихлопнем, даже без потенциала – закончил общий план Мысль.

***

СуантинТафиасФунат взревел от боли поломанной ноги.

- Где Рирарий? – повторил изменённый механический голос мучителя.

- Строит планы того, как будет тебя … - не успел закончить Суантин, как очередной удар в голову его вырубил.

***

Фален был одет в свои свободные одежды. Высокие светло-коричневые сапоги, чёрные плотные штаны, белая свободная рубаха безрукавка и стальные браслеты, украшенные драгоценными камнями. Он сидел у себя на троне, в главном приёмном зале. Зал был квадратным, сто двадцать рувов в ширину и длину, а высота была не меньше двадцати пяти рувов. Две высокие массивные части врат, по шесть рувов в высоту, закрывали собою главный вход, и по два дополнительных выхода было с левой и правой стороны от трона. По шесть массивных и толстых квадратных колон в ширину и длину, заполняли собою зал. Полотна серого цвета, с его гербами украшали каждую колонну, с каждой стороны. Все чаши с огнём для освещения, сейчас горели на каждой колонне, плюс чаши на подставках на полу, что были с каждой стороны от колонны. Всё в замке было сделано из камня серого цвета.

Зал был пуст, потому что Фален любил размышлять в одиночестве, и даже визуальное, хоть и тихое присутствие, его раздражали. Высокие врата распахнулись и вбежал один из командиров стражи нижнего Вайтрина.

- Великий … избранник … Истока – говорил так громко как мог, подбегающий и задыхающийся командир – Фален, я спешу …

- Да отдышись, у тебя язык заплетается – сказал раздражённо Фален.

- Слушаюсь – ответил подчинённый подбежав и упёрся руками в колени.

После нескольких стабов восстановления дыхания, подчинённый продолжил.

- У нас проблема, … и очень большая – продолжил подчинённый.

- Ты о чём? – не понял Фален.

- Агнефий, он стал посланником каких-то племён, как он заявил. Я с группой шёл его заковать в цепи, а он, разбросал весь мой отряд, даже не касаясь.

- Ты что ирия перепил? – спросил Фален с недовольной гримасой, явно не веря.

- Уверяю вас, я различаю то что кажется, от того, что происходит на самом деле. Он остановил дождь на наших глазах, капли которого повисли в воздухе и стали его плащом. Он нас с парнями поднял в воздух очень высоко и сам взлетел. А после вокруг него образовалось два кольца из камней и какого-то света.

- Что за бред ты несёшь? – спросил раздражённо Фален.

В зал вбежал другой командир и тоже из нижнего Вайтрина. Он сильно хромал, но старался торопиться.

- Великий … - начал он.

- Ближе к делу – перебил его Фален.

- Я … там … - пытался выговаривать задыхающийся стражник.

Фален закатил глаза.

- Да отдышись олух – приказал Фален и олух стал пытаться восстановить дыхание.

- Великий Фален – начал олух, с восстановленным дыханием – У нас очень большая проблема.

- Дай угадаю, видели посланника каких-то племён? – усмехнулся Фален.

- Он и к вам приходил? – удивлённо спросил олух.

Фален нахмурился со спадающей улыбкой.

- О какой проблеме ты говорил? – уточнил Фален.

- Агнефий. Он заявился к нам в тюрьму, и пел про какие-то племена и их силу … - начал рассказ олух.

- Вы что, вместе перепили ирия? – уточнил Фален с лёгкой ухмылкой.

- Что? – не понял олух, посмотрев на коллегу (по званию), который так же удивлённо смотрел на него – Нет, я трезв и сейчас, и был тогда.

- Тогда зачем ты мне рассказываешь о песнях Агнефия? – не понял Фален.

- Он с песней уничтожил всю тюрьму – объяснил олух, и Фален с непониманием увёл в сторону задумавшийся взгляд – Он от неё камня на камне не оставил, распевая про какой-то суд и гнев племён, силу которых я вряд ли забуду.

- Ты хоть сам понимаешь, что за бред ты несёшь? – спросил недовольно Фален – Вы мне оба рассказываете одну и туже сказку, про слепое «я», который едва пешком передвигается, и как он побеждает целый отряд стражников – олух посмотрел на коллегу – и разрушает тюрьму – коллега посмотрел на олуха – Как по мне вас обоих нужно выпороть за ваши вольности в отношении ваших слабостей. Да так сильно, что бы сама мысль об ирие вас пугала даже во сне.

В зал вбежал Наймидин, … ну как вбежал, … быстро зашёл, … и так же быстро приближался к трону своего господина. Обливаясь потом так, что он уже стекал с его одежд, он на «бегу» поднял правую руку, пытаясь что-то сказать.

- Отдышись идиот – с ходу приказал Фален.

Наймидин «прибежал» и встал рядом с олухом, который тут же от него отошёл, так как от жреца воняло так, что даже пузахрюки благоухают в сравнении с ним. Заметив это, на него недовольно посмотрел жрец, после чего, посмотрел на Фалена.

- Ваше …

- Ближе к делу – сразу потребовал Фален.

- У нас проблема – начал Наймидин.

- Агнефий? – спросил Фален.

И тут Наймидин стал быстро оглядываться по сторонам, словно ища его глазами.

- Он здесь? – взволнованно спросил Наймидин, крутясь на месте.

- Что случилось? – спросил Фален.

- Похоже что на вас напали, о великий. Чья-то армия уничтожила вашу тюрьму в нижнем Вайтрине и все заключённые сбежали – Фален посмотрел на олуха - Страже удалось поймать шестерых и мы уже начали показательную жестокую порку, во имя справедливости разумеется и вашего беспокойства о простых «я». Но потом объявился Агнефий, раскидал все семь сотен свободных стражников, что удалось собрать, остальные ищут заключённых. Но самое главное даже не касаясь их – олух с коллегой переглянулись – А после заявил, что он какой-то посланник и более того, стал откровенно лгать, что это он разрушил вашу тюрьму. Лично я ему сразу не поверил – заранее предупредил Наймидин, в упор смотрящего на него Фалена – Но потом, он исцелил на моих глазах того, кого мы выпороли и очень сильно. А после, поднял на ноги того, кого я, разумеется случайно и если что, на всё воля Истока, но велел калекой сделать, пару циклов назад. Он снова стал ходить, после чего вся толпа нас со стражей, в бешенстве, непонятно за что, чуть не линчевала. Мы только бегством и спаслись.

- Да вы все что, сговорились что ли? – недовольно спросил всех трёх Фален, под их напуганные лица.

Фален двигался в его личную темницу, он очень хотел направится и посмотреть на этого «посланника» лично, но всё же решил уточнить кое что у кое-кого. В маленькой холодной камере, закованный в цепи, на тряпках на полу, сидел Симерий. Длинные седые волосы по плечи, сильное волевое лицо, и длинная борода, но несмотря на преклонный возраст, он даже здесь умудрялся держать своё тело в тонусе. У него во рту был кляп. Одетый в серые тряпки и с босыми ногами, он сидел у стены, с поджатыми ногами, правая горизонтально лежала на полу, а левая вертикально стояла, и на которой была левая рука, а правая на правом бедре. Длинный седой волос, закрывал недовольное лицо, глаза на которого были закрыты. Каждая его рука была прикована к отдельной цепи, которая крепилась к отдельному крепежу, на стене со стороны руки. Фален дал знак снять с него кляп, после чего движением головы, велел всей охране уйти, так как знал, что он общается с Оракулом, слова которого могут творить странные вещи с головами «я». И даже были случаи, когда он порождал в верных, чувство предательского долга. После чего он был с кляпом, и снимался он только для приёма пищи.

- Здравствуй Симерий – сказал с улыбкой Фален, начиная ходить по камере – Сколько мы с тобой уже не общались? – как бы невзначай спросил Фален – По-моему цикл точно. Ты хоть скучал по мне?

Симерий и не шевелился, и ничего не говорил.

- Симерий, ты не мог бы мне рассказать в двух словах, прям саму суть, всего того, что творит Агнефий? Что кроме как предательством, за которое его нужно повесить, лично я, это никак по другом назвать не могу – «признался» Фален.

Видя как его «любитель поговорить», сегодня какой то тихий, он решил перейти сразу к делу.

- Тебе совсем на него плевать? – спросил Фален, злорадно улыбаясь, после чего встал перед ним и сел на корточки – Если ты мне сейчас в двух словах не расскажешь, что задумал твой … - Фален выдерживая паузу, повернул голову в сторону и неохотно улыбнулся - … ну, как его описывают, … гениальный певец – Симерий улыбнулся и Фален на него посмотрел снова – то я прямо сейчас пойду к нему, и последнее что он услышит перед моим «пением», так это то, что деду был на него плевать.

Симерий резко потянулся к Фалену на столько, на сколько позволяли цепи, стоя на коленях, с закатанными зрачками глаз, смотря на него. И тут же стал говорить не своим голосом.

Ты из числа немногих был. Как дар свой применял?

Упившись своей силою, ты власти возжелал.

Твой трон в крови, прям как и ты, кто любит лишь себя.

Насиловал, пытал, губил ты жизни многих «я».

Вот-вот конец, тебе и тем, кто сердцем за тебя.

И если с уст оракула, суть будет не ясна.

Поймёшь из уст посланника всю глубину тогда.

Гласящего – «Тебя судить призвали племена».

Зрачки Симерия вернулись на место и расслабившись, он сел на голени, опустив голову. После чего начал тихо посмеиваться, с нарастающей громкостью. А вот Фалену было не до смеха, потому что он знал, кто такие племена и о чём, его же дед, ему не раз рассказывал, предупреждая об ответственности, которая накладывается на носителя дара. И особенно в их время, когда эта сила проявлялась только в тех, кто стремился и нуждался в ней, по-настоящему, а не забавы ради.

- Так достаточно коротко, о великий избранник Истока? – спросил с издёвкой Симерий начиная посмеиваться – В назначенный час, они придут к тебе и дадут о себе знать - начал смеяться во всё горло Симерий.

Фален же, лишь медленно встал и с пустым взглядом, молча повернувшись, ушёл, ощущая то, чего уже давно не испытывал.