Малахитовая исповедь

Глава 1. Две девушки

Кирилл, находясь в командировке, познакомился с некой девушкой Кариной. Она легко выяснила у него, что он невинный младенец, и со смехом предложила снять на одну ночь самый дорогой номер отеля «Малахит», к которому примыкал открытый бассейн. Он не стал возражать, посчитал что-то в уме и снял малахитовый номер на сутки. Стоил он! Когда Кирилл увидел мебель и картины, отделанные мерцающими малахитами, и понял, что за это отдал целое командировочное состояние, он заскулил раненным зверем.

Сапожник купил свои сапоги, но Карине об этом он ничего не сказал. Девушка сказала, что придет к нему на пару часов вечером. Кирилл в душе весь перевернулся: из-за двух часов отдать столько денег! Снять на сутки! Он взял себя в руки и заказал в номер романтический ужин, да за этот ужин он бы полмесяца ел! Он побрился, постригся в местной парикмахерской и понял, что утром надо уносить ноги из отеля, пока у него есть деньги на дорогу. Потом он решил, что это будет его дебют в любви, а он стоит денег!

Элла явилась в девять часов вечера в черно-белом платье, в черно-белых босоножках на шпильках. В руках у нее ничего не было. Волосы у нее были уложены в длинные спиральки и сверху схвачены черно-белой заколкой.

— Вот это номер! Класс! За что люди деньги платят! — Она присела на малахитовый стул, закинула ногу на ногу, нижняя часть платья упала вниз, верхняя осталась где-то по центру ног, а женские ноги во всей своей красе предстали перед Кириллом, — отлично, мальчик, но мои два часа для тебя обойдутся…

Кирилл готов был зажать уши, чтобы не слышать новой денежной цифры, но он ее услышал, а в голове появилась мысль: собрать остатки денег, отдать их этой всеядной женщине и больше ее никогда не видеть! Но он решил с детством распрощаться именно сегодня, поэтому достал деньги и отдал их Карине. Ужин уже стоял на столе: шампанское в серебряном ведре, второе на тарелках под странными колпаками, фрукты в многоярусной вазе. Кирилл Карину уже не хотел, он ничего не хотел, у него отшибло все желанья, он не привык много тратить денег, он считал финансовые потери и не смотрел на красивую женщину. Карина открыла окно, выглянула на улицу, стала просто смотреть на море.

А у Кирилла появилось желанье скинуть ее подальше, чтобы никогда больше не видеть это жадное, по его меркам, создание. Любви в его душе не было, а было — вселенское негодование от своей непролазной бедности, можно сказать нищеты, правильно она его определила при знакомстве. Он посмотрел на малахитовый шкаф, вспомнил его на свалке, потом в шалаше у бомжей, улыбнулся шкафу. И ничего не произошло. Шкаф стал богатым, респектабельным и шутить не хотел. Кирилл посмотрел на малахитовые часы, но те гордо двигали малахитовые стрелки и не реагировали на Кирилла.

— Карина, садитесь к столу, — выдавил Кирилл из себя первую любезность.

Она села за стол, подняла колпак с тарелки, стала медленно перебирать столовые приборы.

Он открыл неумело шампанское, налил его в фужеры.

Она пить отказалась:

— Прости, но я шампанское не пью.

Он на нее мысленно рассердился и залпом выпил свой фужер.

Она съела виноградинку и подошла к нему, обхватила его сзади двумя руками.

Он, сквозь злость, не ощущал радость от ее прикосновения. Он ел.

Она поцеловала его в щеку.

Он непроизвольно дернулся всем телом.

— Что ты ко мне пристаешь?! — закричал неожиданно Кирилл.

Она оттолкнула его от себя.

Он лег лицом на тарелку.

Она вышла из номера, бросив деньги в комнату через свое плечо. Купюры взлетели и упали.

Он вздохнул облегченно, собрал деньги, сунул их в карман. Молодой человек решил никогда сюда больше не приезжать. Оставаться в малахитовом номере ему не хотелось, ведь у него и так был снят его маленький номер.

Кирилл вышел на улицу, медленно пошел к морю, вспоминая по дороге Карину. Потом он пошел по песчаному берегу. Он дошел до причала и стал смотреть в море. К берегу подплыла обычная шлюпка, в ней сидела обычная девушка с небольшим хвостиком светлых волос.

Она затащила шлюпку на песок и подошла к Кириллу:

— Парень, ты чего такой скучный, словно пристукнутый, смотри: звезды, море, скалы, — и она раскрыла руки всему свету.

— Девочка, а ты, почему вечером приплыла одна на лодке? Не страшно?

— А здесь кто-то есть? Я не вижу! Ты — не считаешься. Ты — галлюцинация собственной бездны! Тебя — нет!

— Не обижай! Я вот он, весь здесь. Я — нормальный парень, можешь меня потрогать руками.

— Правда, что ли? — она коснулась его руки. — Ты, смотри, человек, — потом она поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.

— У вас здесь принято в щеку целовать? Девушки подходят и целуют!

— Ты такой белый и пушистый, тебя и целуют, как игрушку.

— Мне много лет, я взрослый!

— Да, а по тебе не скажешь! — она тряхнула хвостиком и пошла в сторону отеля «Малахит».

Он пошел за ней следом.

Она остановилась, запрыгала на одной ножке, пожаловалась на острый камень, который уколол ее подошву.

Он стал искать острый камень, который уколол ее ноги.

Она, воспользовавшись моментом, залезла ему на плечи:

— Если ты такой взрослый, то довези меня до отеля, у меня там дело есть, — она крепко ухватилась руками, за его подбородок.

— Что ж вы бабы такие наглые! — крикнул он. — Как бы мне отсюда скорей уехать!

— На мне поедешь? — спросила девушка.

Она необыкновенно проворно оказалась лежачей на песке.

— Я понял! Ты из цирка шапито! Лазишь по мне туда-сюда! Лягу рядом с тобой и никуда не пойду, чтобы тебя на себе не тащить!

Он лег на песок и стал смотреть на море.

Она легла на него и стала смотреть в небо.

— Ты ведь не хочешь, чтобы я простудилась, лежа на песке? На тебе теплее.

От возмущения Кирилл молчал.

Девушка перевернулась на нем, ловко поцеловала в губы:

— Ух! Вкусный ты какой! Можно я еще поцелую тебя? — и она впилась в его губы своими губами.

Он осознал, что ему ее наглость — нравится, денег она не просила. Он ответил на ее поцелуй неумело, но чувственно.

— Смотри! А ты еще и целуешься! — воскликнула девушка. — Пошутили и пошли, — она встала.

— Требую продолжения поцелуев! — крикнул дурашливо Кирилл.

— Ты, чего? Того? Мне некогда, — и она бегом побежала к боковому входу в гостиницу.

Он побрел в свой маленький номер. Через десять минут к нему постучали.

На пороге стояла — Карина:

— Простите, так нехорошо получилось…

— Ничего, все нормально, — и он закрыл перед ее лицом дверь.

Через минуту к нему вновь постучали. Он сделал недовольное лицо и распахнул дверь настежь. Перед ним стояла девушка с хвостиком.

— О, я Вас нашла! Можно я к Вам зайду на минутку, руки помою и уйду.

— Хоть вся мойтесь.

Она пошла в ванную комнату.

Шум воды его убаюкал, он прикрыл глаза, лежа на спине, на одноместной постели. Он задремал, а проснулся от того что, на нем кто-то переворачивался.

— Ой, как неудобно на Вас спать!

Кирилл услышал женский голос. Он окончательно проснулся, а светлый хвостик волос гладил его лицо.

Она на нем лежала.

Он резко дернулся в сторону.

Она оказалась рядом с ним.

Он лежал на боку и держал ее за талию, чтобы она не упала, потом через себя перекинул ее ближе к стене.

— Я Вам мячик? Что Вы меня пасуете? — спросил удивленный голос.

— Какая же ты наглая!

— Я не наглая, я бедная.

До него что-то стало доходить.

— Циркачка, у меня за сутки оплачен малахитовый номер, иди за мной. Сможешь в него незаметно проникнуть?

— Без проблем, сотрудники гостиницы меня не видят, я им примелькалась, ты не думай, я не такая, я тут работаю, а проще говоря: я мусор выношу.

— Ладно, идем.

Они пришли в малахитовый номер.

Она тут же допила и доела все, что было на столе.

Огромная кровать стояла по центру спальни.

Он предложил ей лечь на кровать, а сам решил, что ляжет на диване.

Она легла на роскошное лежбище и уснула, почти мгновенно.

Он стоял и смотрел на нее, потом лег на диван, и уснул.

Он проснулся от свежего потока воздуха.

Она стояла у раскрытого окна и смотрела на море.

Он замерз, и медленно потянул на себя одеяло.

Она заметила его движение и легла на него сверху.

Он нисколько не удивился.

Уверенный поцелуй скрепил их временный союз.

В дверь постучали.

Раздался голос Карины:

— Кирилл, открой дверь, я к тебе пройду, тебя нет в своем номере, значит ты здесь.

— Чего ей тут надо? — зашептала девушка с хвостиком. — Скажи, что ты занят.

— Я ей просто не отвечу, — прошептал Кирилл.

Карина постояла у дверей и ушла.

— Вот ты какой! По тебе женщины сохнут! — сказала девушка и сбросила одеяло на пол, потом потянула его на лежбище.

Он пошел за ней на постель.

Малахит слабо мерцал на спинках кровати.

Он лег.

Она стала крутиться вокруг него, как волчок, потом положила свой хвостик волос на его грудь и притихла.

Он стал медленно гладить ее руками, зарываясь, все глубже под ее одежду.

— У меня еще никого не было, — прошептала девушка с хвостиком.

— И у меня никого не было, — прошептал Кирилл.

Они были первыми. Проснулись в обед. Кириллу пора было уезжать домой. Они перешли в маленький номер.

Он собрал вещи.

Она поцеловала его в щеку на прощание и сказала:

— Оставь свой адрес, а то ребенок получится, а его отец об этом не узнает.

Он важно достал свою визитку и отдал девушке.

Она выпорхнула из комнаты, потом вернулась и сказала в приоткрытую дверь:

— Меня Тая зовут.

— А меня Кирилл.

Она тут же закрыла дверь с той стороны.

Он услышал ее шаги по коридору, вскоре они затихли.

Неважные дела складывались у Таи, она не могла дозвониться до Кирилла. Дома его постоянно не было, а работу он сменил. Его визитка морально устарела. Три месяца беременность развивалась в скрытом варианте, потом стала такой, что ничем нельзя было живот спрятать. А Кирилл молчал. Таю дома не ругали, но презирали. Хуже было другое — финансовых средств в ее доме хронически не было, деньги ее дом стороной обходили. В гостинице, где Кирилл жил, она узнала его домашний адрес, на последние деньги купила билет на поезд. Тая приехала к его дому, и стала ждать его, пока не появится.

Кирилл пришел поздно от Карины, у нее он спать не оставался. На скамейке у его подъезда сидела Тая с большим животом. Он с трудом узнал девушку с хвостиками. Да и она его узнала, только потому, что впивалась глазами в каждого мужчину, заходящего в подъезд. Код замка она не знала и в подъезд пройти не могла. Кирилл привел ее к себе домой. Срок у Таи был серьезный, а живот такой огромный, что Кирилл его с первой минуты испугался.

Тае было немного плохо после переезда. Она сразу легла на диван. Теперь уже пришлось бегать Кириллу и ухаживать за Таей. Он не отрицал своего участие в образовании этого гигантского живота. После работы он теперь шел домой, а к Карине больше не заходил. Она и не ждала его особо. Был — хорошо, нет — тоже хорошо. Кирилл и Тая были вынуждена расписаться, потому что ей требовалось наблюдение врачей, она даже приехала со своей медицинской картой. Родила Тая ближе к лету девочку. Весь временный лоск с Кирилла слетел. Деньги уходили на дочь и Таю.

На душу Константина, старшего брата Кирилла, давил старый грех. Однажды он пришел к Кириллу, а увидел у него в доме Таисию с двумя детьми. Константин помнил Таю спокойной молодой девушкой без любовного прошлого. Невзрачная внешне, умная и ловкая, она была для отдыхающих на море своим парнем. Или казалась для всех такой. Она выросла на самом Синем море, где отдыхающие не очень пропускали местных девочек.

Тая не была исключением. Подвижная, живая девчонка влюбилась в приезжего отдыхающего. Их пляжный роман был непродолжительным, но крайне опасным для школьницы. В 16 лет она чуть не попала в материнские проблемы, после диких слез и трех уколов, этой участи она избежала. После пережитого, она подошла к зеркалу и попыталась сделать из себя некрасивую девушку. Тая делала все, чтобы мужчинам не нравиться, но при этом заставила себя хорошо учиться, как бы наперекор судьбе.

После школы Тая училась в техническом колледже среди парней, но не позволила им собой увлечься, как будто в ней был противовес всем любовным увлечениям, а летом она подрабатывала в гостинице, на самой грязной работе. Так что Костя был у нее первым, а Кирилл был последним. Она окончила технический колледж, родила детей, и вот встретила своего первого мужчину в доме последнего своего мужчины.

Вечером на отремонтированной кухне сидели два затравленных прошлым человека: Костя и Тая. Они словно впервые увидели друг друга, да они случайно встретились. Или нет?

— Костя, что произошло? Почему ты так со мной поступил?

— Тая, я был глупец! Я испугался, что тебе не было 18 лет! Я трус! Я уехал! Я боялся, что ты подашь на меня в суд! Я скрывался от себя и от тебя!

— Ты умный!

— Ты так думаешь?

— Я всегда о тебе думала хорошо.

— Я плохой человек!

— Не занимайся самоуничтожением, вредно.

— Не буду, но я чуть тебя и себя не убил! Из-за одной неудачной любви.

— И почему? Бредишь. Иди спать.

— Таисия, ты права! Ты сегодня очень красивая!

— В кои-то веки заметил меня! А я давно здесь живу, и до этого училась.

— Прости, но я тебя в этом городе не видел. Да, конечно, я тебя знаю, но не присматривался к тебе, боялся думать о тебе.

— Да и я тебя особо не вспоминала. Страшные воспоминания.

— Выпьем за новое знакомство!

— Нормально! Мы давно знакомые, а теперь выпьем за знакомство!? Выпьем! — сказала Тая и достала из холодильника начатую бутылку вина, сняла фужеры с полки, — Чем закусим?

— Чем Бог послал, у меня есть коробка конфет и кусок сыра в дипломате.

— Годиться, а завтра я приготовлю банкет на троих, если не возражаешь.

— Готовь, если Кирилл не возмутиться.

Два человека сидели на кухне, пили вино. Дети спали. Кирилла не было дома. Костя протянул руку к Тае, но она свою руку стремительно убрала.

— Константин, банкет завтра, а сейчас иди спать домой, — сказала она, и закрыла дверь за гостем.

Константин пошел домой спать. Он уснул, как провалился в прошлое.

На следующий день к Тае опять приехал Костя. На домашнем банкете сидели два человека с различной совестью. Костя приехал к Тае за прощением, а для большей убедительности он оставил деньги для малышей. Она взяла деньги и поехала в универмаг, посмотреть для себя новый магнит для мужчин, в чем он будет выражаться, она еще не осознавала.

Ряд зеркальных прилавков с косметикой притягивал ее, она прошла взглядом по косметике, дошла до последнего прилавка, здесь цены были значительно ниже, чем на первом. Она взяла полный комплект косметики для лица, для ногтей, немного успокоилась. В большом торговом зале народу было сравнительно немного, народ предпочитал ходить на рынок, но зимним вечером путь один — в магазин теплый и освещенный.

Сумочки, сапожки, костюмчики… Тая осмотрела все, одежда была для нее здесь дорогая. Взгляд ее упал на вход в полуподвальный этаж универмага. Она спустилась по новым мраморным ступенькам. Огромный зал необыкновенной красоты сиял перед ее глазами. На дорогих столах стояла дорогая посуда, из пустой посуды ели дорогие, упитанные стулья. Тая, как заколдованная шла внутрь помещения.

Внушительные широкие кровати, притягивали к себе дорогим пастельным бельем, цены для нее были запредельные, она повернулась к выходу. Перед ней стоял упитанный мужчина, но небрежно одетый. Мужчина усмехнулся, гладя на робкую девушку, и уверенно взял в руки дорогое покрывало. Тая пошла быстро к выходу, но задержалась у витрины с мочалками, даже они здесь были необыкновенно хорошие и дорогие. Она выбрала зубную щетку по бешеной цене. Мимо нее уверенно прошел упитанный мужчина с двумя, хорошо упакованными пакетами. Тая купила зубную щетку. В это время у кассы на выходе произошла заминка, прозвучал резкий крик, топот ног.

Она увидела, что кассир, держась за голову, упала на свой стол за кассой. Мужчина с двумя пакетами убегал по мраморным лестницам. К кассе подбежала продавщица из зала, она нажала на кнопку тревоги. Тае продавщица сказала, чтобы она не уходила. Мужчина убежал из магазина. Тая посмотрела на орудие нападения: это была подставка для какого-то экрана. Она и раньше их видела, такие подставки с экраном, стояли в дорогих магазинах, а для чего, она не знала.

Прибыла группа охраны, Таю опросили как свидетельницу, она запомнила того, кто был в штатском и назвался Лисом. Симпатичный такой мужчина. Его визитка легла в ее ладошку вместе с чеком на зубную щетку. Тая и детектив Лис познакомились. Илья Лис всегда работал там, где была работа. Тая стала его временным партнером. Он по ее описанию составил портрет некого мужчины, но его не нашли по горячим следам, а та кассирша выздоровела. Мужчина ударил ее вскользь, не смертельно.

Тая вышла на улицу. Есть один период в природе, который любят практически все — это период золотой осени. Она парит в виде желто красных листьев кленов, она царит в виде зелено-золотистых монет листьев березы. Она украшает дома, она застилает светлой листвой дороги. Лучи солнца, и любой цвет неба добавляют свои краски и оттенки в щедрое таинство лиственной красы.

Чувства людей на фоне волшебного великолепия усиливаются в лучшую сторону. Любовь людская расцветает вместе с листвой, если ее нет, то может нахлынуть небывалое вдохновение, или простое трудолюбие. Люди цветут изнутри, их души подпевают благородной осени. Они тождественны. Хорошие и светлые чувства множатся и превращаются в новое творение.

Пусть небо слегка хмурится, но неведомые лучи освещают золотистую листву. И вид огромных, царственных букетов, состоящих из целых деревьев, вкрадчиво облагораживают людскую душу.

Независимо от возраста Тая всегда ходила на тренировки, вот и на этот раз она пошла на обычную тренировку в спортивный клуб, но после тренировки ее почему — то слега покачивало от усталости. Она увидела березу и обхватила руками белый шелковистый ствол дерева.

Однако береза сама обхватила девушку своими ветвями и вжала в ствол. Тая оказалась в стволе дерева. Она медленно села на нечто напоминающее сиденье, которое под ее весом пришло в движение.

Сиденье вместе с Таей стало медленно опускаться под землю, при этом увеличивался диаметр помещения. Она почувствовала торможение, сиденье остановилось. Ее окружал мраморный зал цилиндрической формы.

В какой — то момент времени перед ее глазами раздвинулись мраморные плиты, она увидела стекло, за которым находился туннель. В туннеле стояли лошади. Стекло медленно отошло в сторону вместе изображением лошадей. Она оказалась действительно в туннеле, где ее ждал мини — поезд. Она села в пустой вагон, поезд набрал скорость и устремился в неизвестность.

Тая не успела придумать варианты места своего назначения. Поезд остановился без ее вмешательства. Она вышла из вагона, в котором было не более десяти кресел. В небольшой кабине не было машиниста, но поезд поехал дальше, словно не заметил отсутствия пассажира. Тая оказалась на маленькой подземной станции без признаков жизни.

Вокруг царило запустение, которому было много десятков лет. Она сжалась от страха и безысходности, не видя выхода из положения. Ржавый металл не радовал, с потолка сочилась вода и уходила вглубь земли. Под ее ногами были лужи, словно на рынке, где она была этим утром. Она посмотрела еще раз вверх и увидела полотенце, но не одно, их было много, они были связаны одно с одним.

Тая полезла вверх по узлам из полотенец. Последнее препятствие она преодолела по металлической лестнице и оказалась в мраморном зале бани. Колодец, из которого она вылезла, закрылся.

— Нельзя быть красивой такой! — прозвучал под сводами бани мужской голос и добавил: — И такой бедной.

— Вы кто? — прошептала Тая, излучая свет из своих огромных глаз.

— Хозяин рынка, где ты покупаешь вещи и даришь. Я купил подаренные тобой вещи. Кстати, на моем рынке их больше не продают, — сказал высокомерно некий хозяин странным голосом.

— Хорошо, я не буду покупать вещи на вверенном Вам рынке! — проговорила Тая, вполне освоившись с ситуацией.

— Курточку сегодня купила и кому? Она тебе нужна? Нет! Тебе спасибо сказали? Нет! Что ты все раздаешь?! — гремел мужской голос под мраморными сводами.

— Я всегда так делаю. Покупаю вещи и дарю тем, кому они нужнее. У моей одноклассницы много детей, я ей подарила куртку, — проговорила Тая, не чувствуя за собой вины.

— Дареному коню в зубы не смотрят — это твоя любимая поговорка? — спросил мужской голос.

— Я сегодня видела хвосты двух коней, — заметила Тая, осматривая помещение, в котором не находила никаких говорящих и смотрящих объектов.

— Не ищи, Тая, меня ты не найдешь. Хвосты лошадей — именно то, что ты заслужила.

Тая услышала щелчок, словно отключили говорящее устройство. Она села на мраморную скамейку, которой было несколько сотен лет, судя по ее сглаженным формам, но вскоре встала в поисках дверей обыкновенных. Она вспомнила цилиндрическую камеру, в которую опустилась из березы, и решила, что стены в помещении должны раздвигаться. В стене появились жалюзи, за ними — открытое окно. Тая подошла к окну, но это был мираж, а вот стол с едой оказался настоящим.

Тае ничего не оставалось, как вспомнить этот день. В памяти всплыло, как продавец рьяно оторвала с проданной куртки этикетку, отвлекая покупателей от сдачи. Покупатели действительно пошли по своим делам, перешагивая лужи. Тая знала свои финансовые возможности и радовалась тому, что могла купить и подарить.

Тогда она пошла и купила еще вещи, и тоже в подарок. Еще вчера она пыталась найти себе дома некоторые вещи и с грустью поняла, что это невозможно, она их в этом году купила много, но все подарила. А у нее были те, что подарили ей. Загадка.