Малефисента. Сердце вересковых топей

Глава 24

Малефисента пришла в себя от боли. Эта боль была сильнее, чем от железной сети, сильнее, чем от железных цепей. Все тело феи пылало огнем. Ныли окаменевшие от спазма мышцы, в голове шумело так, что невозможно было думать. Она была в клетке, целиком сделанной из железа. Пол, стены, прутья решетки – все железное.

– Малефисента? – позвал ее знакомый, но слабый дрожащий голос. – Это вы там шевелитесь?

Только теперь она поняла, что ожоги ее могли быть намного сильнее, если бы кто-то не подсунул ей под щеку скомканную одежду, если бы кто-то не сложил ей руки так, чтобы они касались груди, а не железного пола.

На другом конце клетки, прижавшись спиной к железной стене, сидел принц Филипп из Ульстеда. Он не спал, глаза его были открыты и блестели в темноте. Одну руку он прижимал к своему боку – Малефисента вспомнила, что именно сюда пришелся удар мечом, который принц получил в бою от одного из солдат. Впрочем, по внешнему виду Филиппа можно было предположить, что эта рана оказалась легче, чем опасалась Малефисента.

Царапнув рогом по полу, Малефисента сумела сесть. Хотелось встать, чтобы оказаться готовой к борьбе, однако голова кружилась так, что Малефисента, боясь снова потерять сознание, решила пока этого не делать.

Если бы только с ней была ее магическая сила! Тогда Малефисента показала бы всем этим негодяям!

– Ты сильно ранен? – спросила она принца.

Филипп отрицательно покачал головой, потом сообразил, что она могла не рассмотреть его в темноте, и сказал:

– Не думаю. Мне повезло. Солдат проткнул мне бок, но клинок прошел насквозь, ничего серьезного не задев. Я перевязал рану куском ткани от своей рубашки, и она уже почти не кровоточит. – Он говорил спокойно, с той насмешливой ноткой в голосе, которая всегда раздражала Малефисенту, но сейчас действовала на нее очень успокаивающе. – А как вы?

– Железо, – ответила она, и этим все было сказано. Притворяться Малефисента не могла и не хотела.

Филипп сочувственно посмотрел в сторону феи, но взгляд его был направлен куда-то за ее плечо, и Малефисента поняла, что принц ее просто не видит. Что поделаешь, человеческие глаза плохо приспособлены к темноте.

– У вас есть что-нибудь, что может сойти за оружие? – спросил он.

– Пожалуй, разве только поскрести твоими костями по полу, пока они не станут острыми как шило, – не успев договорить, Малефисента уже пожалела о своих словах. Вопрос принца был не таким уж бессмысленным. И не нужно было его пугать только потому, что от этого ей самой стало чуть-чуть легче.

Хотя ей на самом деле полегчало, правда-правда.

Со стороны двери послышался звук вставляемого в замок ключа, скрежет и наконец щелчок. Откуда-то издали долетел крик – мальчишеский, как показалось Малефисенте.

Затем дверь открылась, и камеру залил свет

Филипп отпрянул назад, закрыл глаза и выставил одну руку вперед, как щитом прикрывая их.

Малефисенте ничего этого делать не потребовалось, ее глаза моментально привыкали к любому освещению, поэтому она сразу увидела лорда Ортолана, который вошел в их с принцем камеру в сопровождении двух стражников с зажженными факелами в руках.

Малефисента оскалилась, показав клыки, и зашипела как рассерженная кошка.

Главный советник Авроры представлялся Малефисенте существом достаточно неопасным – суетливый сморчок, мечтающий о славных временах короля Стефана. Мечтать, конечно, он мог сколько угодно, вот только возвратить те времена у него было столько же шансов, сколько и вернуть свою молодость. Зануда. Пустое место. И больше ничего.

Но как же досадно бывает ошибиться!

– Ваш прискорбный вид приятно щекочет мне нервы. Сильнее, чем что-либо за последнее время, – с улыбкой произнес лорд Ортолан.

– На что вы рассчитываете, посадив меня в эту клетку? – спросила Малефисента. – Неужели надеетесь таким образом оградить Аврору от моего «вредного влияния»? Ох, не поблагодарит она вас за это, нет, не поблагодарит. Думаю, что Аврора постарается сделать так, чтобы вы конец своих дней встретили в нищете и с позором. Если, конечно, я первой не позабочусь об этом.

– Хотите заключить небольшое пари? – предложил лорд Ортолан. – Я ставлю на то, что проживу дольше, чем вы или принц.

– Это почему же? – требовательно спросил Филипп.

– Поскольку вы оба надежно изолированы от дворца, маленькой Авроре теперь не останется ничего иного, как только выйти замуж за графа Алена. И как только он станет королем, со всеми глупостями будет покончено. Он возобновит войну с вересковыми топями. Спрос на железо с его шахт сказочно возрастет, и все пойдет именно так, как нужно.

– Железные шахты, – сказал Филипп. – Как же, как же, имения Алена напичканы железной рудой, это верно. Ясное дело, что он не хочет мира, он ему ни к чему.

– А чего хотите вы, советник? – спросила Малефисента. – Что вы получите за то, что передадите нас в руки этому... графу?

– Ошибаетесь, любезная, – хмыкнул лорд Ортолан. – Это мой план и моя игра, а Ален в ней не более чем пешка. На его месте мог бы оказаться любой другой отпрыск тех благородных семейств, которые тесно сотрудничали со мной еще со времен короля Стефана и королевы Лейлы. Чего я хочу? Того же, что и всегда, - держать под своим контролем торговлю, налоги и пошлины. А после смерти передать все это своему племяннику, которого я ращу себе на замену. Проще говоря, мне нужно золото. Оно всегда ценнее железа.

– До чего же это глупо, – сказала ему Малефисента. – И наивно, особенно для вашего почтенного возраста. Я сомневаюсь, что Ален захочет сохранить жизнь кому-либо из тех, кто знает, каким образом ему достался трон. А это, согласитесь, очень грязная история, и она не имеет ничего общего с героической сказочкой о том, как была уничтожена чудовищная фея-монстр с вересковых топей, – она немного помолчала, размышляя. – Разумеется, если, конечно, допустить, что Аврора согласится на такого мужа, как этот ваш... как его... Ален.

– Она всегда была послушной и податливой девочкой, – не без доли сомнения в голосе ответил лорд Ортолан. – И будет такой впредь, особенно после трагедии, которая ее в скором времени ожидает. Окажется, что возлюбленный принц Авроры похитит и убьет ее крестную, представляете? И при этом она не сможет сама допросить принца, потому что его еще при задержании зарежут ее же охранники. А после того как вас обоих не станет, Аврору уже не будут интересовать вересковые топи. Она успокоится, заживет тихо и счастливо, будет заботиться о своих детях. Она совсем не такая, как вы.

Малефисента грозно улыбнулась, с удовольствием продемонстрировав лорду Ортолану свои клыки.

– Это вы верно подметили: она совсем не такая, как я. Но есть одна истина, которой я с вами поделюсь... советник. Злодею крайне опасно не бояться добра. Лично я нахожу доброту очень опасной. А в отличие от вас, сэр Ортолан, или от меня Аврора очень, очень добрая.