Глава 4. Я плыву на «Флиппере»

Когда двухместная рессорная коляска остановилась перед дверьми таверны, собралась целая толпа жителей, чтобы проводить нас, и среди них я увидел старого моряка отца Неда Бриттона. Дядя Набот сразу сел, но я задержался, чтобы пожать протянутые руки и поблагодарить жителей Баттерафта за их добрые пожелания. Думаю, им было жаль, что я уезжаю, и я испытал неожиданную печаль от расставания с местом, где я так долго жил, и с простыми людьми, бывшими моими друзьями.

Сев рядом с дядей, я с удивлением обнаружил, что Нед Бриттон сидит рядом с водителем.

– Ты едешь с нами? – спросил я.

Моряк кивнул.

– Вот что, – сказал мистер Перкинс, когда мы отъехали от таверны., – этот человек работал у моего партнера капитана Стила и плавал на его корабле, пока тот не затонул. К тому же он приехал сюда, чтобы сообщить нам эту новость, а не каждый моряк пойдет на такие хлопоты. Поэтому, так как у Неда Бриттона теперь нет корабля, я попросил его занять койку на «Флиппере».

– Вы очень добры, дядя, – сказал я, довольный доказательством доброты характера моего дяди.

– Честным моряком нельзя пренебрегать, – продолжал дядя Набот со своим обычным подмигиванием. – Если Нед Бриттон был верен «Сарацину», он будет верен и «Флипперу». И именно такие люди нам нужны.

Бриттон, несомненно, слышал каждое слово этого панегирика, но смотрел прямо вперед и не обращал никакого внимания на слова похвалы моего дяди.

Мы вовремя приехали на станцию и вскоре начали долгую поездку на золотой Запад.

В пути через континент не произошло никаких достойных описания событий, хотя должен упомянуть о действиях дяди Набота, которые свидетельствуют о его своеобразной дальновидности, которая мне всегда казалась противоречащей его наивной простоте.

Перед тем как мы приехали в Чикаго, где у нас была пересадка и где нам предстояло провести большую часть дня, дядя сунул мне в руку длинный толстый бумажник и сказал:

– Спрячь в карман, Сэм, и как следует застегни.

– А в чем дело, дядя Набот? – спросил я.

– Мы приезжаем в самый опасный город в мире, судя по словам проповедников, но и без этого он плохой. Здесь тысячи воров и грабителей, и, если один из них займется мной, я сразу все потеряю. Но глядя на такого мальчика, как ты, никто не подумает, что у тебя в кармане деньги, если ты их не потеряешь.

– Я постараюсь не допустить этого, сэр, – ответил я, но весь этот день обладание толстым бумажником заставляло меня волноваться и нервничать. Я постоянно трогал грудь, чтобы убедиться, что бумажник на месте, и удивительно, что мои действия не привлекли внимание этих самых воров, от которых я старался спрятать состояние нашей небольшой группы.

Однако ни в Чикаго, ни во время остальной части пути до Тихого океана не было сделано ни одной попытки нас ограбить, и мы благополучно и в хорошем настроении прибыли к месту назначения.

Дядя Набот казался особенно довольным новой встречей с Сан-Франциско.

– Поездка в вагоне, – говорил он, – хороша для сухопутных жителей, которые ничего лучше не знают, но я скорее проведу месяц в море, чем одну ночь в этих душных, опасных вагонах, которые в любую минуту могут сойти с рельсов.

Мы с Недом Бриттоном сопровождали мистера Перкинса в недорогие, но удобные меблированные комнаты у Залива; там мы сняли номер и сытно позавтракали. Потом у нас была долгая пешая прогулка, и я впервые увидел знаменитые «Золотые Ворота»[3]. Меня поразило количество кораблей в гавани; я смотрел на стоящие на якоре сотни кораблей и с любопытством ждал встречи с «Флиппером», частью которого я владею. С тех пор, как мы уехали из Баттерафта, дядя Набот постоянно хвалил этот замечательный корабль.

После завтрака мы взяли небольшую шлюпку, и Нед Бриттон отвез нас на «Флиппер», который скрывался от наших глаз за мысом. Признаюсь, что после красочных описаний моего дяди я ожидала встречи с замечательной шхуной с более благородными линиями, чем у старого «Сарацина», которым много лет гордился мой отец. Можете себе представить мое разочарование, когда мы увидели невзрачный корабль водоизмещением примерно в шестьсот тонн, с выцветшими парусами, обветренными снастями, нуждающийся в свежей покраске.

Однако Нед Бриттен, осушив весла, внимательно осмотрел корабль и медленно одобрительно кивнул.

– Ну, что ты о нем думаешь? – спросил дядя Набот и, увидев выражение на моем лице, разразился своим обычным приступом смеха.

– Он кажется грязным, сэр, – честно сказал я.

– «Флиппер», конечно, не так свеж, как лилия в цвету, это точно, – ответил дядя, нисколько не разочарованный моим замечанием. – Когда я купил шхуну, она не была дебютанткой, платье ее потрепалось, загрязнилось и нуждалось в починке, а никаких парижских кутюрье поблизости не было. Но я десять лет плавал на ней, Сэм, и мы оба все еще крепки, как доллар.

– Она должна ходить быстро, – рассудительно заметил Нед Бриттон.

Мистер Перкинс рассмеялся – негромко, своим молчаливым веселым смехом.

– Она быстра, мой мальчик, а в шхуне, если не в женщине, это достоинство. Да и в других отношениях не стоит недооценивать «Флиппер». А что касается возраста, она слишком застенчива, чтобы говорить о нем, но нужно относиться к ней с почтением.

Мы подошли к шхуне и поднялись на палубу, где дядю встретил рослый худой человек, который на мой любопытный взгляд показался отличным примером живого скелета. Одежда висела на его костях мешком, а лицо у него было такое худое и осунувшееся, что на нем всегда было выражение боли.

– Доброе утро, капитан, – сказал дядя Набот, хотя было уже за полдень.

– Доброе утро, мистер Перкинс, – печальным голосом ответил этот человек. – Рад вашему возвращению.

– Это мой племянник, Сэм Стил, чей отец был частично владельцем этого корабля, но недавно погиб в бурю.

– Рад познакомиться, сэр, – сказал капитан, меланхолично пожимая мне руку.

– А это Нед Бриттон, который плавал с капитаном Стилом, – продолжал мой дядя. – Теперь он будет плавать с нами, и я надеюсь, капитан Гей, что вы увидите в нем хорошего моряка.

– Рад познакомится, Бриттон, – повторил капитан печальным голосом. Если долговязый капитан действительно был рад нас видеть, его выражение совершенно этому противоречило.

Бриттон отдал честь и прошел на корму, где, как я заметил, сидели в беззаботных позах несколько матросов. На мой взгляд, все они казались такими же серьезными и печальными, как капитан, но признаюсь, что при первом знакомстве все в этом корабле меня разочаровало, может быть, потому что у меня не было близкого знакомства с торговыми кораблями и я помнил стройный «Сарацин».

Однако внизу оказалась удобная хорошо оснащенная каюта, и дядя Набот показал каюту рядом с его собственной, которая теперь будет моим домом. По размерам это скорее был шкаф, но я решил, что мне подойдет.

– Я думал, вы капитан «Флиппера», дядя Набот, – сказал я, когда мы остались одни.

– Нет, я всего лишь суперкарго, – ответил он со своим обычным подмигиванием. – Понимаешь, Сэм, я никогда не учился морскому делу. Капитан Гей один из лучших моряков, прокладывавших курс, поэтому я нанял его, чтобы он вел корабль, куда мне нужно. А что касается груза, то это моя обязанность, и это нелегкая обязанность, должен тебе сказать. Я прирожденный торговец, и, кроме этого проклятого японского плавания, могу не стыдиться своих результатов.

– Вы снова отправитесь в Австралию? – спросил я.

– Не в этот раз, Сэм. Мое следующее плавание будет необычным, его можно назвать рискованным и даже опасным. Но поговорим об этом вечером после ужина.

После беглого осмотра корабля дядя Набот принял доклад капитана о том, что происходило в его отсутствие, и мы снова в шлюпке отправились в город.

Мы час гуляли по улицам, поужинали, и потом дядя отвел меня в свою комнату, запер дверь и объявил, что готов «говорить о бизнесе».

– Будучи партнерами, – сказал он, – мы должны советоваться, но я думаю, Сэм, ты не обидишься, если большую часть советов буду давать я. Я поехал на восток в Баттерафт, чтобы обсудить планы с твоим отцом, но он отдал концы, и теперь я должен говорить с тобой. Если ты увидишь, что я ошибаюсь, чего бы это ни касалось, скажи мне, но в остальном чем меньше ты будешь говорить за пределами наших совещаний, тем лучше.

– Хорошо, сэр.

– Начнем с того, что у нас есть корабль, экипаж и много денег. И что мы с этим должны делать? Наш бизнес – торговля, и мы должны вкладывать эти деньги, чтобы их стало больше. Как же нам это сделать?

Казалось, он ждет от меня ответа, поэтому я сказал:

– Не знаю, сэр.

– Никто, конечно, не знает, но мы можем предполагать, а потом проверять, верны ли наши догадки. Любой бизнес – игра, и если бы это было не так, большинство людей оставили бы бизнес и занялись рыбной ловлей. После возвращения из Японии я встретил многих людей, которые искали на Аляске золото. Похоже, на Аляске много золота, и скоро людей там будет, как овечьих стад. Мне рассказали, что весь Фриско возбужден, и, если на Аляске составляют состояния, мы можем составить себе одно из них.

– Но мы не шахтеры, дядя, и говорят, там ужасно холодно.

– Отличное замечание. Мы заставим толпы добывать золото, а потом отдавать его нам.

– Боюсь, я не понял, дядя, – слабо сказал я.

– Тебе и не нужно понимать, Сэм. Я твой опекун, и я буду понимать за нас обоих. Люди должны есть, мой мальчик, а охотники за золотом обычно слишком возбуждены, чтобы делать запасы для желудка. Вскоре на Аляске они очень проголодаются, а когда человек голоден, он готов платить за еду. Мы дадим ему еду и получим за это благодарность – золотой песок и самородки.

– Как вы это сделаете, дядя Набот?

– Нагружу «Флиппер» продуктами и отвезу в Кипнак, или на Юкон, к порту Уэр – всюду, где находятся месторождения. И когда шахтеры проголодаются, они придут к нам и будут отдавать золото за наши товары. Мы точно получим большую прибыль, Сэм.

– Это предположение кажется очень разумным, сэр, – сказал я. – Но мне оно кажется опасным. А что, если наш корабль замерзнет во льду, и мы не сможем уйти? И мы к этому времени продадим свои продукты. Мы ведь не сможем есть золото. И допустим…

– Допустим, луна упадет с неба, – прервал меня дядя, – разве не станет темно ночью?

– Как это, сэр?

– Если золотоискатели могут жить на ледяных полях, мы сможем прожить в добром теплом корабле. И мы оставим себе достаточно еды, можешь не сомневаться.

– Когда начнем? – спросил я, видя, что никакие аргументы не заставят дядю отказаться от плавания, раз уж он принял решение.

– Как только возьмем груз на борт. Приближается теплая погода, и это лучшее время для плавания. Сегодня ушел пароход с тремя сотнями старателей, и теперь они будут уходить каждый день. Я считаю, что там их уже больше тысячи, так что мы со своим бизнесом придем как раз вовремя. Что скажешь, Сэм?

– Мне нечего сказать, сэр. Вы мой опекун и решаете за обоих партнеров; и это естественно и правильно. Я ваш клерк и помощник и выполню любой ваш приказ.

– Вот это верный дух! – воскликнул он с энтузиазмом. – Завтра утром начнем работу, и, если все пройдет нормально, через десять дней отплывем с полным грузом!

Загрузка...