Малыш на миллион

Глава 1

Пролог

— Хотела уйти? Сначала роди наследника!

Разъяренный голос мужчины звучит одновременно с грохотом выбитой двери.

Замираю на месте, забыв как дышать.

Багратов на пороге номера отеля выглядит как дьявол, явившийся прямиком из ада.

Дверь, сорванная с петель, валяется на полу номера. Он играючи выбил ее ногой, как бумажную.

Высокий, раскачанный, злой. На щеке виднеется ссадина, прямиком над густой стильной бородой.

Здоровенный, полный дурной силы. Он просто в бешенстве!

Смотрит на меня, испепеляя до основания. Я глупо моргаю, не в силах пошевелиться под его гнетущим взглядом.

Взгляд Багратова ползет по моему телу, заостряясь на груди, едва скрытой полупрозрачным кружевом.

Ему не понравилось увиденное.

Вены на мощной шее вздулись еще сильнее, на виске бешено запульсировала жилка.

Взгляд Тимура наливается чем-то жутким и дурным. Его ненависть ко мне плотная и густая, почти осязаемая.

Давит, как атмосферный фронт шторма.

Смертельно опасный.

Мне говорили, что лучше его не злить и быть послушной, тихой мышью.

Зачем я разозлила его?!

Кожа покрывается острыми мурашками.

Багратов всего лишь мазнул взглядом по крохотному треугольнику.

Словно обжег кипятком.

— Зачетные трусы, — бросает хрипло.

Он широко разводит ладони и смыкает их, хлопая размеренно.

Бум. Бум. Бум.

После каждого хлопка мое сердце застывает на месте. Словно разорванное. Но потом новый хлопок… Толчок. Изнутри, под ребрами.

— Кажется, я все-таки привил тебе, деревенщина, вкус к хорошему шмоту. Выглядишь, как девка в роскошном борделе. Элитно и доступно.

Кажется, я еще не умерла от страха.

Но уже задыхаюсь.

Забываю, как дышать.

Как он меня нашел?

Нет, даже не так…

Зачем он меня начал искать?!

Заставляю себя затянуть халат. Но узел распадается. Пальцы едва сгибаются, как сломанные спички.

Просто держу халат обеими руками.

— Зачем ты здесь?!

— У тебя в ушах сережки на полляма, а лучше бы слуховой аппарат там болтался, — рыкает. — Повторяю. Хотела уйти? Сначала роди наследника!

Голова кругом. О чем он говорит?! Не понимаю!

— Какого наследника?!

— Моего наследника!

— С ума сошел? Мы даже не спали ни разу! Я не беременна!

— Исполнишь супружеский долг, залетишь, как миленькая.

О чем это он?! Супружеский долг?! Нет никакого долга. Браку тоже конец…

— Мы… мы в разводе. Брак был фиктивным!

В глубине темных взгляд Багратова вспышкой мелькает усмешка.

От короткой, но жаркой искры разгорается адское пламя и стремится в мою сторону, опаляя кожу щек.

— Развод аннулирован. Ты моя жена и исполнишь супружеский долг. Ты сделаешь это по-хорошему…

Его взгляд наливается темным, злым огнем.

— Или по-плохому.

Начинаю отступать. Но быстро оказываюсь зажатой в угол его массивным телом.

— Своим побегом ты меня разозлила, мышка. Я говорил, что не трону тебя. Но теперь мои желания изменились. Теперь я хочу наследника! — опускает громадные ладони на талию, сжимая в капкан. — Исполни прямую обязанность жены.

— Ничего о таком не знаю.

— Родишь мне наследника, получишь обещанный миллион, а потом уходи, куда хочешь!

Начинаю жалеть, что в прошлом согласилась на авантюру.

Если бы знала, чем все это закончится…

Если бы только знала, то убежала бы в тот же миг, когда ко мне обратилась за помощью сестра…

Глава 1

Серафима

— Фимочка, миленькая, выручай!

Вздрагиваю от неожиданности.

Пальцы смыкаются на ножницах.

Щелк… Вместо лишнего листочка я чикнула бутон цветка.

Смотрю с укором на сестру.

— Ксана! Ты меня напугала! — шепчу, прижав ладонь к сердцу.

Мало того, что я до смерти перепугалась, так еще испортила цветок.

Теперь бутону никогда не суждено распуститься.

Тоска щемит сердце.

Я ухаживаю за цветами в доме крутого бизнесмена Баженова.

Но мало кто знает, что я его внебрачная дочь, плод интрижки на стороне.

Глава 2

— Я притворюсь больной, закажу тест на тот самый модный вирус! Сдам его… Все этого дурацкого нового гриппа боятся, как открытого огня! К тебе никто близко не подойдет. Прямо контактировать не станут. Еду, воду будут оставлять под дверью.

— Но я же не болею!

— И не надо, Фимочка! Результатов теста нужно ждать сутки, как минимум. Иногда даже больше! За сутки я уеду далеко-далеко! Меня никто не найдет и замуж за этого мужлана выходить не придется! Ну… Как тебе мой план? — спрашивает гордо.

— Ээээ… не думаю, что все получится. К тому же папа…

— Папа уже показал себя плохим управленцем. Поверь, я знаю,о чем говорю. Главное, что ты уже согласилась, пойду все подготовлю!

Ксана собирается уходить.

Что это сейчас было?!

— Постой-ка, — зову сестру. — Ты не пьяна? — принюхиваюсь.

Кажется, не пьяна и не курила.

Температура?

Тянусь рукой ко лбу сестры. Не похоже, что у нее жар.

— Может быть, ты головой ударилась? Неужели все так просто?! А как ты убежишь из дома?

— Фимочка, милая… Я не могу раскрыть тебе всех подробностей, но доверься мне, все пройдет как по маслу!

План Ксаны мне не нравится!

Даже если у нее получится убежать и скрыться, в доме, перед гневным взглядом отца останусь я!

Именно я отхвачу люлей. Вылечу из дома, в лучшем случае.

В худшем… Даже подумать страшно!

— Может быть, этот Багратов не так ужасен, как ты о нем думаешь?

— На что это ты намекаешь? — хмурится Ксана. — Он не в моем вкусе, я не хочу быть его женой!

— Но если брак будет фиктивным, то тебе не придется делать ничего такого… Попробуй найти общий язык с этим мужчиной.

— Ты что?! — делает круглые глаза. — Я не могу! Не могу стать его женой! У меня есть любимый. К тому же я… — понижает голос. — Беременна.

— Ого! Поздравляю!.. А кого ты ждешь? — смотрю на узкую, осиную талию сестры. — Мальчика или девочку?

— Тише-тише, не ори! Срок совсем маленький. Именно поэтому я не могу выйти замуж за другого мужчину. Багратов сразу же отправит меня на аборт, убьет мою крошечку…

— Что ж, если расклад именно такой, то я попытаюсь тебе помочь. Но что будет со мной?

— Признаюсь честно, думаю, папа на тебя накричит! — вздыхает сестра. — Вышвырнет из дома, как пить дать. Но ты и так здесь не живешь, а существуешь… После того, как обман раскроется, ты окажешься на улице!

Я всхлипываю.

— Не плачь, Фимочка! Я оставлю тебе денег в условленном месте и секретный номер телефона, — понижает голос. — Как только все образуется, мы созвонимся, договоримся о встрече… Я тебя заберу! Клянусь!

— Думаешь, все получится?

— Само собой! Я же умная, забыла? Я останусь с любимым. Мы будем жить в большом, красивом доме с садом, а ты станешь полноправной хозяйкой нашего сада. Сможешь менять там все по-своему желанию.

— Все-все?

— Разумеется.

— И новый дизайн?

— Хоть новые семена! — щедро кивает. — Помнишь ты хотела какие-то клубни, которые стоят как парочка новых лабутенов?

— Да-да…

— Учиться пойдешь, — расписывает прелести моего будущего. — Папа жмот. Он тебя никогда не воспринимал, как свою дочь, ни одну копеечку на твое будущее не потратил! Девять классов школы — полный отстой! Ты как ребенок… Жизни не видела, никуда за пределы города ни разу не выезжала, а со мной все будет по-другому. Во-первых, я оплачу тебе образование в лучшем университете.

— Правда?

— Да. Обучишься всему, чему пожелаешь! Ну вот что ты хочешь, Фима?

— Садоводством заниматься, мне это нравится.

— Значит, пойдешь на ландшафтного дизайнера. В самый крутой универ! Не будешь сидеть взаперти! Ты будешь путешествовать. Никто не запретит! Посмотришь на сказочное Бали, побываешь на Гоа, в Европе!

Неужели это может быть реально?! Я буду жить с сестрой и стану частью семьи?

Просто фантастика!

— У тебя будет возможность устроить ту жизнь, о которой ты всегда мечтала. Без ограничений! — убеждает Ксана. — Риска никакого, гарантирую!

— Правда?!

— Само собой. У тебя будет все, Фима, нужно сделать только одно — помочь мне, — убеждает Ксана. — Притвориться мной, помочь сбежать.

Если я так поступлю, навсегда потеряю шанс стать дочерью в глазах Баженова!

Но он меня и так не замечает.

Если цена новой жизни — это послушать лишних пять минут, как Баженов кричит и макает меня с головой в грязь, я готова на это пойти!

— Хорошо. Я тебе помогу!

— Значит, ты согласна. Тогда я пойду готовиться, позвоню кое-кому… Времени в обрез! Будь готова.

***

Глава 3

Серафима

В левом кулаке Баженова зажата бумажка.

Наверное, там отрицательный результат на вирус, который якобы подхватила Ксана.

— Пришли результаты из лаборатории. Я был рад, что дочь не подцепила эту модную заразу! — шипит злобно. — Хотел проведать Ксану! И что я вижу?!

Баженов зол. Капелька слюны вылетает из его рта, прямиком на мою руку.

— Где Ксана?!

— Не знаю.

— Знаешь! Она сбежала. При твоем пособничестве! — в ярости сжимает кулаки еще крепче. — Всегда знал, что от дочек толку никакого! Лучше бы родился наследник! Сколько я вложил в эту стерву денег и сил, дал красоту и образование! Взамен всего-то и нужно было, что ноги раздвигать перед мужем и помалкивать в тряпочку. Но даже с этим не справилась. Неблагодарная! Ей хватило ума сбежать, а тебе… — смотрит с презрением. — Тебе, значит, хватило смелости потакать капризам Ксаны и помочь ей с побегом?!

— Я…

— Надо было избавиться от тебя еще на стадии плода, — плюется ядом. — Неблагодарная! Я дал тебе жизнь и не вышвырнул на помойку.

Баженов отходит к окну, начинает наматывать нервные, беспокойные круги по комнате.

Я боюсь пошевелиться. Глупо моргаю. За окном светло. Я проспала целый день! Что же теперь будет?!

— Мало времени, — говорит себе под нос. — Придется действовать решительно! — замирает, смотрит на меня с пугающим огоньком в глазах.

Отползаю назад, к изголовью кровати.

— Извините, что я вас так подвела. Можно я уйду? И больше никогда не появлюсь на пороге этого дома. Вы больше никогда меня не увидите! Клянусь.

— Ну, что же ты, доченька… Уйти не получится.

Что-что?!

Почему?!

Это уже совсем не по плану Ксаны! Вот даже близко не похоже!

Мы рассчитывали, что Баженов вышвырнет меня на улицу, но кажется, он задумал что-то другое.

Неужели Ксана просчиталась, а я… Как же я?!

— Я собираюсь исполнить твою мечту.

— К-к-какую мечту?

— Ты хотела признания в семье Баженовых, — разводит руки в стороны. — Я тебе его дам! — улыбается. — Багратову нужна моя дочь в жены? Что ж, он и получит мою дочь.

— Вы нашли Ксану? — бледнею от испуга за сестру.

— Стерва умотала черт знает куда и прихватила деньжат. Я не вижу смысла в ее поисках, только время зря потеряю, а еще столько всего нужно сделать! Вместо Ксаны в жены Багратову пойдешь ты!

— Но я не думала…

— Плевать мне, что ты думаешь! — рыкает на меня грозно. — Ты ела и пила с моего стола. Я подарил тебе жизнь, и ты мне должна по-крупному за то, что натворила!

— Но я…

— Молчи! Ты наказана! Домашний арест до тех пор, пока я не улажу кое-какие нюансы! Еду принесут, санузел имеется. Комната под охраной, уйти не получится! — тычет пальцем в мою сторону. — Будешь сидеть в этой комнате и ждать появления будущего мужа...

Баженов удаляется с какой-то странной ухмылкой!

Что у него на уме?! Я даже не предполагала…

Понимала, что в доме что-то происходит. Никто мне ничего не сообщал, прислуге приказали держать рот на замке!

Один раз только приходил врач с чемоданчиком, чтобы взять пробы со слизистой для теста ДНК.

Я едва не сошла с ума в спальне сестры. Знаю, что она любила читать, но все с экрана телефона или макбука, который оказался защищен паролем. Телека в комнате не было… Я пропустила несколько серий любимого сериала и чтобы не думать об ужасах собственного положения, фантазировала о том, как развиваются события в жизни любимых киношных героев…

Отец появился неожиданно.

Я не думала, что он захочет меня навестить лично. В какой-то момент я даже решила, что весь остаток жизни проведу взаперти. Но он пришел…

Сам отпер дверь, прокатил столик на колесиках до кровати Ксаны, присел в кресло.

В воздухе запахло чаем и ароматной выпечкой.

В животе заурчало.

За все время домашнего ареста меня кормили исправно, но за последние сутки мне не принесли ничего!

Более того, из окна спальни я видела, как прислуга покидает дом Баженова, стекается ручейком к воротам. Это не простая прогулка на пикник всем составом обслуживающего персонала. В руках уходящих были чемоданы и небольшие спортивные сумки… Словно всей прислуге сказали убираться, да поживее.

— Ты голодна? Поешь! — приказал Баженов.

Перечить не стоит! Тем более, я хочу есть! Вгрызаюсь зубами в булочку.

Минута проходит в полном молчании.

Георгий Владимирович смотрит, как я ем и запиваю булку теплым, ароматным чаем с легкой горчинкой.

Я бросаю на отца осторожные взгляды. Отмечаю, как он одет: в один из лучших своих костюмов. Броско и помпезно. На шее повязан роскошный шелковый платок насыщенно-сливового цвета, на пальцах нанизаны золотые перстни.

Глава 4

Багратов

В честь уплаты долга Баженов должен отдать мне свою дочь в жены.

Я приехал за обещанной мне невестой.

Все было запланировано на завтра, но шестое чувство заставило сорваться с места раньше назначенного срока.

Словно дьявол горячо цемкнул в темечко и шепнул: езжай пораньше, дорогой.

Поехал.

Подвох почуял еще у ворот. Они были приоткрыты.

Богатый дом пуст, не видно ни прислуги, ни охраны…

Тишина.

Что за черт?

Понял, что не прогадал. Интуиция не подвела.

Здесь что-то творится!

Это “что-то” мне уже не нравится.

Жалею, что приехал один. Но ствол при себе, наготове… Пущу в ход без раздумий.

Однако шестое чувство подсказывает, что меня ждут неприятности совсем другие. Не притаившиеся враги.

Иное…

Осторожно вхожу. Инстинкты обострены до предела.

Огромный холл пуст.

Верхний свет ослепительно ярок, включены все лампы.

Георгий Владимирович Баженов любил устраивать вечеринки, по старинке называя их балами, выходом в свет.

Строил из себя шута горохового, дворянина с кровью княжеской.

Да хоть с верблюжьей! Он был мне должен и захотел меня надурить!

За это я отниму у него бизнес, заберу дочь и сделаю своей женой.

Женой, через которую буду пропускать делишки, заложницей, за жизнь которой Баженов будет трястись, как трусливый заяц.

Фиктивная жена станет гарантом сохранности денег.

К тому же даст весомый повод Баженову не идти против меня и не постукивать Шилову — врагу из числа правоохранительных органов.

Черт в погонах ополчился против меня и ищет любой повод, чтобы докопаться и дать делу ход.

Чего он только не шьет на меня!

Стукачи говорят, на столе у Шилова мое дело толщиной в “Войну и мир”, и это только вступительная часть.

Смотрю по сторонам.

В холле никого.

За исключением девки, сидящей на ступеньках широкой лестницы, ведущей на второй этаж.

Ее лицо кажется мне смутно знакомым. Вроде бы раньше видел, но имени точно не знаю.

Пытаюсь вспомнить. Пустота. Значит, ее имени я не спрашивал.

Присматриваюсь повнимательнее к девке.

Худенькая, большеглазая. В длинной белой сорочке до пят.

Босиком…

Невзрачная!

Ясен пень, сам я к ней не подкатывал.

Я к другим дамам привык. К таким, у которых каждый изгиб — голый секс, и даже взгляд на спаривание намекает.

На первый взгляд девушка передо мной — такая... никакая.

Однако что-то в лице девицы цепляет.

Кричаще-алый овал пухлого рта.

Только губы на лице девушки вызывающе бросаются в глаза.

Полыхают, как поле маков.

Вроде не намазаны ничем. Значит, искусаны.

В голове перемыкает. Пялюсь на нее, но вижу жертвенную овцу. Пушечное мясо.

Она может быть лишь отвлекающим маневром.

Это отрезвляет.

Подбросив пистолет повыше, оглядываюсь по сторонам, в ожидании нападения.

Увидев пистолет, девица, побелев, как мел, вскакивает со ступенек.

— Кто еще в доме?! — рявкаю.

— Н-н-н-никого. Прислугу распустили.

Черт. Так и знал, что Баженов соскочить попытается.

Даже прислугу распустил, чтобы они не смогли языками растрепать!

Теперь понадобится время, чтобы найти всех и стрясти с них нужные сведения.

— Прислугу распустили. А ты кто такая?

Девица в длинной белой сорочке нервно переплетает пальцы.

Смотрит мне в глаза неестественно блестящим взглядом.

Тонкая, большеглазая. Кожа светлая, почти белая.

— Кто. Ты. Такая. Отвечай живо!

— Серафима Баженова, дочь Георгия Владимировича Баженова, — выпаливает она.

Что-что?

Дочь Баженова?! Звездит, как дышит.

— Бред. Я знаю дочь Георгия. Ксану Баженову. А ты… — приглядываюсь к девке.

Под моим взглядом она еще больше нервничать начинает и теперь расплетает и заплетает косу.

Косу, блин. Толстую, темную косу, длиной до талии.

Когда я в последний раз косы видел?! Прошлый век!

Почему мне знакомо ее лицо? Кажется, я ее точно видел.

Глава 5

Багратов

Успеваю только взять со стола папку, как Серафима зашевелилась. Пришлось отложить крайне занятное, должно быть, чтиво.

Взяв папку, я выскользнул из кабинета, чтобы закрыть дверь.

Увиденное меня не пугает. Однако девчонка не такая толстокожая.

Лишние истерики мне не нужны.

Открыла глаза и сразу же взгляды бросает в сторону кабинета Баженова.

Заметив, что дверь закрыта, выдыхает с облегчением, смотрит на меня осторожно, но с капелькой благодарности.

Бледная. В свете ламп ее глаза блестят неестественно.

Зрачки большие, расширенные.

Под дурью, что ли?! Накачали чем-то?

Надо кровь на анализы взять.

— Там Георгий Владимирович?

— Почему ты так решила?

— Костюм его, рост, телосложение, даже кольца, с которыми он никогда не расставался… — роняет едва слышно.

На первый взгляд все так. Другой бы сразу ушел, чтобы к его грешкам еще и обвинение в убийстве не повесили!

Но в то же время я знаю, как можно обстряпать смерть.

Так что на тупой развод не поведусь.

Зуб даю, что Баженов сымитировал свою смерть и сбежал, прихватив родную дочурку!

Обо мне ходят нехорошие, злые слухи.

Что, если бы мне захотелось отыграться на той, что подвернулась под руку?

Любой бы так сразу же подумал.

Очевидно, что на судьбу Серафимы Баженову плевать…

Обращаю внимание и на то, как девчонка называет Баженова. Отцом, папой Серафима ни разу не назвала…

— В доме живешь?

— Нет, — замахала головой. — Там же, где все слуги.

Работает в саду, живет в доме для слуг, отдельно.

Все ясно.

Сирота при живом отце.

— Это Георгий Владимирович? — повторяет вопрос Серафима.

— Ты так решила из-за одежды. Я и на огородное чучело могу надеть костюм Баженова. Это ровным счетом ничего не значит, пока я не получу подтверждение.

— А вы все проверите? Есть шанс, что это не Георгий Владимирович?

— Само собой, проверю. До правды докопаюсь! Поэтому, если есть что рассказать, прямо сейчас говори. Где прислуга? Где Ксана? Куда сбежала?

— Ох…

Она выдает в ответ только это.

Один единственный звук. Губы вытягиваются соблазнительным овалом. Они продолжают вызывающе алеть на ее бледном лице.

Девчонка не вписывается в стандарты, к которым я привык.

Единственное, что цепляет, это ее губешки. Четенькие такие.

Как будто хирургом рисованные.

Мой взгляд только туда и прикипает, словно магнитом тянет.

Подавшись вперед, провожу по ее губам большим пальцем, растягивая контур.

— Вы чего?! — выдыхает испуганно, обжигая дыханием.

— Ничего.

Отпускаю.

Не похоже на дело рук пластического хирурга.

Натуральные, что ли? Да ну… Давно таких не видел. Если еще намочить, чтобы блестели… Атас, просто.

В голове начинает крутиться дурное.

Ни к месту. Зло отбрасываю эти мысли в сторону.

Смотрю в ее глаза, помутневшие от слез.

Пытаюсь на губы не пялиться и не напарываться взглядом на острые ключицы. Они выступают через бледную кожу, тонкую, как бумага.

Почему-то об эти острые углы взгляд ломается, натыкаясь постоянно.

Потом снова ползет вверх, на пухлый овал сексапильного рта.

В ней все неуравновешенно. Несовершенная, в картинку не вписывается.

В одном месте — остро, только порезаться.

В другом месте — маняще предельно, тянет на глубину порочных мыслей.

Все, что ниже ее носа и выше груди — табу.

Параллельно думаю не о том. Это начинает злить.

— Собирайся, якобы дочь Баженова.

— Я говорю правду. Тест ДНК подтвердит, что я дочь Баженова… — оправдывается.

— Плевать я хотел, кого Баженов наградил детьми. Мне нужна его дочь в законном браке, наследница всего состояния.

— Ксаны нет. Пропала. Есть только я, — быстро выпаливает. — На мне женитесь.

— Наверное, ты слишком сильно головой ударилась.

В ответ она приближается. Снова губками слова выталкивает.

— Я знаю, что говорю. Вам нужна дочь Баженова. Другой здесь нет и не будет. Только я…

Наивная до ужаса. Так я в загс с ней и побежал, ага!

Глава 6

Серафима

Багратов отдал приказ отвести меня в дом.

Я думала, что меня отведут вниз.

В подвал, например.

Я ожидала увидеть нечто вроде тюремной камеры.

Но вместо этого оказалась в обычной спальне.

Взгляд выхватывает спокойные нефритовые вкрапления. Они прекрасно сочетаются со стенами цвета топленого молока и мебелью светло-бежевых тонов.

Приятное для глаз оформление спальни, взгляд отдыхает.

Прислуга без лишних слов продемонстрировала ванную комнату.

Мне дали понять, что я могу умыться, даже предоставили комплект пижамы цвета мокрый асфальт.

Было приятно подставить тело под теплые струи воды.

С губ сорвался приглушенный стон.

Но долго раскиснуть в душе я себе не позволила.

Как заявил Багратов, я все же не на курорте…

Я всего лишь в заложницах бандита и головореза, так говорила о Багратове Ксана.

Осторожно присев на кровать, рассматриваю комнату. Сгребаю пальцами ткань покрывала, пытаясь отвлечься от назойливых мыслей.

Голова гудит, как растревоженный улей. Слишком сильно давит на виски. Но уже не так сильно, как при пробуждении. Отпускает понемногу…

Так ни до чего путного не додумавшись, я осторожно подхожу к окну, из которого виден двор.

Багратов стоит возле внедорожника. Неподвижен.

Замираю на месте, любуюсь его фигурой со спины.

Он сложен прекрасно — широченные плечи, крепкая шея, узкая талия и бедра.

Сильный, мужественный….

Взрослый.

Опасный...

Раньше он меня никогда не замечал. Приезжал к Георгию Владимировичу, обсуждал с ним дела, цеплял с плотским интересом кукольную фигурку Ксаны, взглядом обещая взрослые развлечения.

Беспардонный, невоспитанный хам, думаю с неожиданной злостью. Есть еще какие-то чувства, незнакомые мне, но кусачие и обжигающие. Как ядовитый плющ, обвились вокруг сердца, сжимая его.

От такого лучше держаться подальше!

Но издалека, исподтишка на наглеца посмотреть можно, верно? Ничего не случится.

Внезапно Багратов швыряет папку обратно на сиденье и ударяет кулаком по внедорожнику.

Вздрагиваю от неожиданности.

Вот это ярость!

Буквальное подтверждение тому, что лучше никогда с таким мужчиной в жизни не пересекаться!

Господи, он дикий! Необузданный, как взбешенный зверь.

Как только машина устояла от такого мощного удара кулаком?!

Багратов оборачивается в сторону дома.

Он смотрит на меня, вне всяких сомнений.

Его взгляд опаляет до мурашек даже на огромном расстоянии.

Смотрит и… движется в сторону дома!

Черрррт!

Я заметалась по комнате.

Выбежать через дверь не получится.

Я знаю, что за дверью дежурит охрана.

Через окно — слишком высоко.

Выход только один — спрятаться.

В шкаф — слишком очевидно.

В ванную комнату?

Рассерженные шаги Багратова уже гремят по ту сторону двери.

Не успею!

— Отойди в сторону! — рычит охраннику.

Не придумав ничего лучше, я заползаю под высокую кровать.

Задерживаю дыхание.

Дверь распахивается. Мужчина на пороге комнаты.

Из-под кровати видны только ботинки Багратова. Вот это размерчик! Наверное, сорок седьмой! Если не больше…

Великан. Хам… Неандерталец какой-то!

Я нарочно думаю о Багратове так.

Хочу этими мыслями заглушить другие: о том, что он будоражит, как запретное и ядовитое блюдо. Как ядовитая рыба фугу. Это деликатес, но смертельно опасный. Одна маленькая ошибка повара: и ты — труп. Неумехам и близко приближаться нельзя! Поварам без опыта — тоже.

А у меня в вопросах отношений с противоположным полом только и есть, что жалкие несколько очков за торопливые поцелуи.

Багратов же явный чемпион, тяжеловес в этом ранге. Уверена, на его счету тысячи побед в любовных состязаниях.

Тьфу, зачем я вообще о таком думаю?!

Меня же сейчас четвертовать могут за семейные неразберихи и проделки отца, который на меня всю жизнь с высокой колокольни плевал и лишь недавно обратил внимание.

Багратов останавливается неподалеку двери.

— Вылезай, — приказывает в пустоту.

Не реагирую.

Глава 7

Серафима

Веселая жизнь в доме Багратова началась в тот же самый миг, когда за этим властным и жестоким мужчиной закрылась дверь.

В комнате появился обещанный врач, принявшийся меня осматривать.

Я терпеливо ответила на все вопросы и позволила мужчине себя осмотреть. Однако он не ограничился лишь взятием анализов и первичным осмотром.

Вижу, как он разматывает шланг и готовится установить капельницу.

— Зачем это?! — пугаюсь мгновенно.

— Распоряжение хозяина дома.

— Что вы собираетесь мне вводить?!

— Гораздо важнее, что будем выводить.

Действия врача уверенные и четкие.

Наверное, такие манипуляции он уже сотню раз проделывал!

— Ложись, — показывает на кровать. — Руку, пожалуйста.

— Лечь могу, но руку не дам.

— Боишься, что я причиню вред?

— Вы бы не боялись на моем месте?

— Я давал клятву Гиппократа. Моя задача — спасать жизни людей, а не отбирать их, моя обязанность — лечить, а не губить.

— Но я жива и здорова.

Врач вздыхает и присаживается на кровать, опускает теплую ладонь на мою коленку покровительственным жестом.

— Как тебя зовут?

Раздумываю. Сказать или нет?

Мое имя не такой уж большой секрет.

— Серафима.

— Очень красивое, необычное имя. Меня зовут Андрей.

— А по отчеству?

Он откашливается, с легкой улыбкой поправляет рукой волнистые темные волосы.

Я понимаю, что он младше Багратова. Врачу лет тридцать с небольшим от силы. У него открытое, приятное лицо с мягкой улыбкой и светло-карие глаза.

— Просто Андрей. Идет?

— Хорошо, просто Андрей. Что весомее — клятва Гиппократа или солидное денежное вознаграждение и угрозы со стороны криминального авторитета?

— Ты мне не доверяешь? — усмехается.

— С чего бы?

Кажется, мой лимит доверия был исчерпан Ксаной и Баженовым.

— Скажу по секрету, — подмигивает просто-Андрей. — Я бы тоже не доверял. Но зла я тебе не желаю, а Тимур Дамирович распорядился, чтобы за твоим состоянием тщательно приглядывали. Я могу позвать кого-то из охраны, чтобы они поддержали тебя, пока я устанавливаю капельницу. Но я думаю, нам ни к чему лишние глаза и руки. Я посижу с тобой, пока капельница не закончится. У тебя появится повод доверять мне, когда ты поймешь, что ничего дурного не произойдет. Наоборот, полегчает.

— Мне и так неплохо, — возражаю просто так.

На самом деле мутит и смотреть на яркий свет больно.

— Что ж, начнем…

Андрей не сразу втыкает в меня иглу. Сначала осторожно перетягивает мою руку себе на колено и гладит по запястью, расслабляя осторожными движениями.

— У тебя очень красивые пальцы и довольно сильные руки. Занимаешься спортом?

— Занимаюсь садоводством.

— Да ну? — в карих глазах Андрея мелькает огонек. — Это такая шутка?

— Это такая правда. Папа, воспитавший меня, был садовником. Мне всегда нравилось смотреть за его работой, а потом как-то само собой это стало и моим занятием.

Андрей болтает со мной, но это не мешает ему заниматься своей работой и ловко воткнуть иголку мне под кожу так, что я даже не почувствовала этого.

— Так, процесс запущен, — сверяется с часами. — Чуть быстрее поставлю.

Смотрю на прозрачную жидкость. Даже если там яд, выбора у меня нет… Остается только верить, что Багратов не хочет от меня избавиться таким путем.

— Давно работаешь на Багратова, просто Андрей?

— Моя история мало чем отличается от твоей.

— Это вряд ли! Если только ты тут не под дулом пистолета.

— Я не вижу дула пистолета, приставленного к твоему виску, — пожимает плечами. — Говоря, что моя история мало чем отличается, я лишь хотел сказать о преемственности. Мой отец оказывал услуги Дамиру Багратову. Я пошел по стопам отца и выбрал медицину, так и оказался среди тех, кто работает на Багратова.

— Ты семейный врач Багратова?

— Скорее, экстренный, — отвечает туманно.

— Аааа… Скорая помощь, которая залатает огнестрел и не станет докладывать об этом в полицию?

— Ты очень сообразительная девушка, Серафима. Это большая редкость.

— Сообразительные девушки?

— Сообразительные — не такая уж большая редкость. Красивые — тем более, но красивые, сообразительные и с чувством юмора — редкость.

Я даже не сразу поняла, что это был комплимент. Я не привыкла быть в центре мужского внимания.

Даже подумать не могла, что кто-то из мужчин может считать меня красивой!

Глава 8

Серафима

Сначала я не поняла, что происходит. Но когда сверху начали бить холодные струи вместо тепленьких, подпрыгиваю, взвизгнув.

Начинаю метаться по душевой кабинке и нажимать на все кнопки подряд.

Не выходит!

Отчаявшись исправить ситуацию, дергаю ручку душевой кабины в сторону.

Не получается.

По ту сторону душевой стоит мой персональный дьявол — Тимур Багратов и наблюдает за моими метаниями!

С широкой ухмылкой.

— Я голая, отвернись немедленно! — перестукиваю зубами.

Не знаю, что прикрывать — низ или верх, или голову, от ледяной воды.

Как ему вообще удалось включить другой режим?!

Багратов поднимает правую руку, демонстрируя пульт управления.

— Идиот, я заболею! — бью по стене кулаком и поворачиваюсь к нему спиной.

Попа у меня все равно тощая, не в его вкусе!

Может быть, Багратову надоест глумиться и он уйдет? Сам…

Через несколько секунд включается теплая вода, неожиданно ласковым потоком стекая сверху, разминая закоченевшие мышцы, наполняя их живительным теплом.

Согревает.

Температура нарастает, в душевой поднимается пар.

Еще немного — и пойдет кипяток, но потом вода снова меняет температуру, плавно становясь прохладной.

На этот раз прохлада воспринимается намного терпимее.

Вода иссякает через минуту. Я протираю ладонью окошко в стене душевой, выглядывая через него, как через иллюминатор.

Багратова в ванной нет. Зато есть огромное пушистое полотенце и женская одежда — домашний костюм приятного оливкового цвета.

Привожу себя в порядок, тщательно сушу волосы, гадая, что еще выкинет этот сатрап.

Мучитель… Тиран!

Неудивительно, что Ксана решила сбежать. Наверняка была наслышана о его дурном характере.

Это же надо, заставить меня плясать от холода в душевой кабине!

Хотя стоит признать, сна у меня ни в одном глазу.

Проснулась.

Способ крайне жестокий, но действенный.

Переодевшись, возвращаюсь в спальню.

Багратов стоит на фоне окна. Свет обнимает его темную фигуру, подчеркивая, насколько он хорошо сложен и силен.

— Какое сегодня число? — бросает мне через плечо.

Застываю!

От этого мужчины не знаешь, чего ожидать.

Он непредсказуем!

Багратов поворачивается ко мне лицом.

— Какое сегодня число, Мышонок?

— С-с-седьмое сентября, — отвечаю не задумываясь.

Лицо Багратова пересекает жесткой усмешкой.

— Нет, постойте. Седьмое сентября — это был день, когда вы приехали. Был вечер…

Бросаю взгляд за окно с матовым тюлем. Там светло.

— Сегодня восьмое сентября! — произношу с гордостью.

— Сегодня десятое, — говорит как будто с жалостью.

Подносит прямиком к моему носу телефон с датой. Секунды тикают онлайн, часовой пояс выставлен верно.

— Как?! Не может быть такого!

— Я приехал восьмого сентября, вечером, ты проспала полтора суток. А если учесть, что даже дату моего приезда назвала неверно, то тебя сильно опоили. Впрочем, по результатам анализов все понятно.

— Чем меня опоили?

— Разным. Чтобы не дергалась и не убежала, — он выдерживает паузу. — Все еще хочешь защищать родных?

— А вы… вы не потеряли надежду разболтать меня? Ничего не выйдет.

— Ты пила что-нибудь?

— Чай. Последние, что я пила, это был чай я. Отец угостил. Потом уснула на часик…

Единственный раз, когда я сидела с ним за одним столом, можно сказать.

— Может быть, на суточки, — передразнивает.

— Простите.

— За что?

— Я не хотела быть в роли Спящей Красавицы. Так само получилось.

В ответ смотрит на меня с укором и жалостью.

— Спящая — это да. С Красавицей я бы не был так уверен.

Обида пронзает в грудь. Прямо под сердцем колет.

— Ксана была права! Вы гадкий, — срывается с губ.

Багратов быстро поворачивается в мою сторону.

Я инстинктивно сжимаюсь. Он здоровый и сильный мужик, я всего лишь муха по сравнению с ним.

Багратов подходит ко мне и роняет ладони на мои плечи, сжимая пальцами. Не больно. Но я ощущаю, что больно может стать в любой момент.

Может быть, прямо сейчас. Или через секунду.

Глава 9

Серафима

Приближена к Тимуру Дамировичу…

Скорее всего, это означает, что Элайза спит с Багратовым. Хотя с этим бугаем спать явно не получится.

Мне кажется, он немного озабочен. Или много…

По крайней мере, аура у него такая убойная, что говорит о лютой дозе тестостерона и чего-то еще, полного животного, неконтролируемого магнетизма.

— Впервые ее вижу. Кто она такая?

— Элайза — хозяйка модной, весьма популярной сети бьюти-салонов по всей столице!

— Попасть к ней на работу — мечта любого сотрудника индустрии красоты. Она бы сделала из вас конфетку, — наперебой отвечают девушки.

— Не надо делать из меня конфетку. Я не хочу быть съеденной. Я хочу быть незаметной.

— Это вряд ли, — улыбается девушка, втирающая в кожу головы маску. — У вас яркая внешность, немного нестандартная. Но в этом и есть изюминка! Ее можно очень выгодно подчеркнуть! Вы выделяетесь на фоне однотипных лиц, это большой плюс, — говорит с небольшой завистью в голосе.

— Что-то я не примомню, чтобы Элайза хотела что-то подчеркнуть. Наоборот, желала законтурировать все под одну гребенку и наложить кило три штукатурки.

Девушки замолкают, не желая обсуждать решения руководства.

Весьма понятно, что они переживают за свое место работы и сделают все, что им прикажут.

Меня усердно готовят на протяжении полутора часов…

Маникюр, педикюр и прическа.

Мне натерли кожу каким-то кремом, она немного светится и отдаленно пахнет цветами франжипани.

Волосы подровняли, исправили то, что Багратов обкромсал безжалостно, и собрали наверх в высокую, но воздушную прическу.

Даже не знала, что так можно сделать!

На губы нанесли прозрачный блеск, чтобы смягчить их.

На этом основные приготовления были окончены.

— Дальше — только мейк и одежда, — говорит одна из девушек, собирая инструменты. — Этим занимается Элайза. Она в соседней комнате.

Девушки уходят.

Я решаю посмотреть, чем занята королева бьюти-индустрии и подкрадываюсь к двери, подглядывая в щелочку.

***

В соседней комнате расположился мини-штаб Элайзы.

Сама королева сидит в мягком кресле, рядом порхают две ассистентки.

Одна уточняет расписание красотки, отменяя важные встречи.

Вторая принимает заказ, сосредоточенно внимая фразе:

— Двойной латте без кофеина, на рисовом молоке!

Я разглядываю Элайзу. Да, она хороша!

Бесспорно хороша — высокая, статная, с идеальной фигурой, в которую вложены усилия хирурга и десятки тысяч часов усердной работы над собой в спортзале.

Роскошный платиновый блонд, милое лицо с распахнутыми глазами — слишком голубыми, чтобы быть натуральными.

Губы, само собой, идеально пухлые, с влажным блеском…

Платье с запахом, на первый взгляд скромное.

Но когда красавица идет, оно чудесным образом распахивается на бедрах и волнующе колышется на высокой, упругой груди.

Становится немного обидно за собственные куда более скромные шарики.

Наблюдаю за Элайзой через небольшую щель в двери. Вообще-то по ее советам мне сделали прическу и маникюр.

Может быть, Элайза — знаток своего дела и я бы не узнала саму себя в зеркале?

Но я этого не хочу!

Не желаю играть по правилам Багратова и становиться “соской” или “прилипалой”!

Он делает это нарочно запугивая, чтобы я как можно быстрее струсила и выдала ему все семейные секретики.

Правда в том, что выдавать мне нечего.

— В чем дело, Элайза?

Звук голоса Багратова не только на меня действует волшебным образом.

Едва в комнате разлился хриплый, низкий голос, ассистентки Элайзы застучали каблучками к выходу, а сама красотка изогнулась и поднялась томно, с грацией и слезами на глазах.

— Тимур! — выдыхает она. — Это просто ужасно!

Ну все, сейчас нажалуется на меня!

Багратов оказывается рядом.

Элайза всхлипывает и покачивается на высоченных каблуках, клонится весьма удачно, прямиком на мужскую, широченную грудь Тимура.

— Что такое? — спрашивает Багратов.

Он небрежно придерживает Элайзу за плечо одной рукой, а вторую сунул в карман брюк.

Вид у него скучающий.

— Девушка, которой я хотела сделать макияж, мне нахамила!

— Нахамила?

— Ужасно! Я сидела в слезах, едва успокоилась. Она меня обзывает, хамит постоянно и принижает мое достоинство!

— Что ж… Если Серафима хамит, это не новость. Она и мне хамит, — роняет с ухмылкой Тимур. — Ты сделала, как я велел?

Глава 10

Серафима

Багратов отправляет Элайзу прочь и разваливается в глубоком кресле, демонстративно постучал пальцем по циферблату массивных часов.

— Время, Мышонок. Выбирай тряпье и нужно ехать.

— Может быть, вам стоит обратить внимание на Элайзу? Ей явно не терпится…

— Чего же? — вскидывает смолянистую бровь.

Губы остаются неподвижными, но я слышу его ухмылку в каждом крошечном штрихе мимики его лица.

Он хорошо умеет управлять собой: может и замереть так, что ни черта не разобрать, может показать весь спектр эмоций.

Если захочет, покажет, поправляю себя.

Делаю неутешительные выводы: я смогу понять его лишь тогда, когда он позволит этому свершиться.

— Элайзе не терпится всякого. Она рассчитывала на кое-что.

— Скажи прямо, она планировала прокатиться вот здесь, — Багратов роняет ладонь на бедра и делает ими пошлое движение вверх и вниз.

Я краснею, отвернувшись.

Не понимаю, почему этот фривольный жест взбудоражил, вызвав мурашки!

Подумаешь, развалился, как король, расставил свои бедра-колонны…

Прячусь за вешалкой, делая вид, что выбираю платье.

— И? — подталкивает меня к диалогу.

— Вероятно, она знает, что сулит это катание.

— Естественно. Любой бабе захочется быть вые…зженной до визгов. Мокрой, потной…

— Бедная, наверное, у нее макияж потечет.

— О макияже в такие моменты думают в последнюю очередь.

— А о чем же думают?

Любопытство пересиливает, я осторожно выглядываю из-за вешалки на Багратова.

Его нет на месте.

Куда пропал?!

Внезапно его ладонь обхватывает мою шею, а вторая ложится на поясницу.

Пискнуть не успеваю, как он уже схватил меня за бедро и прогнул под себя.

Нажатием поясницы заставил позорно оттопырить попку ему навстречу и качнул бедрами, прижавшись.

Потерся.

— Ну? Что чувствуешь? — спрашивает нетерпеливо. — Есть мысли или только желание, чтобы я продолжил и без одежды?

Я едва дышу. Горю от стыда и возмущения.

Эти чувства перекрывают все остальные эмоции, которые царапают где-то глубоко внутри, скребутся, волнуя.

Но больше всего возмущения и обиды.

Я же никогда не была с мужчинами, чтобы меня вот так нагло использовать, как подстилку!

Делаю рывок вперед, Багратов с ухмылкой притягивает обратно, заставляя врезаться в его каменные бедра.

Ему явно доставляет удовольствие чувствовать, как натягивается мое тело от сопротивления.

Он делает все, чтобы я почувствовала, кто здесь главный и… большой.

Очень большой.

Мысли приобрели совершенно иной окрас, и рот словно онемел.

Не в состоянии выдавить из себя ни единого звука.

Густой, плотный воздух облепил тело влажным каплями.

Багратову нравится, что я дергаюсь, стараясь избежать контакта.

Кайфует. Всякий раз, когда прижимает меня крепче и совсем бесстыже, я чувствую, как он распаляется еще больше.

Желание показать, как и что, явно перерастает во что-то иное, неожиданное для нас двоих.

Только изнутри накатывает вал чего-то бесконтрольного, темного и ядовитого, с желанием узнать: что Багратов будет делать, если я продолжу выводить мужчину из себя?

Урок зайдет дальше?

Дальше — совсем непристойно. И нет, я не стану этого выяснять просто из любопытства.

Оно, как известно, кошку сгубило.

Поняв это, я перестаю сопротивляться, обмякнув на его руках, как тряпичная кукла.

Интерес хищника к безвольной добыче сразу же иссякает. Отвесив шлепок по заднице, Багратов отпускает меня.

Снова занимает место в кресле.

— Шевелись, Мышонок. Выбирай шмотки.

Я окидываю безразличным взглядом вешалки. Одни платья и сплошь мини! Если я надену такое, Багратову даже не придется трудиться над раздеванием! Нагнет… Все напоказ! Только трусы сдвинуть останется.

— Поживее.

Взгляд беспокойно мечется по одежде.

Зацепившись за самое длинное платье, выхватываю его.

— О, как смело! — комментирует Багратов.

Красный цвет. Но зато длина — ниже колена, почти в пол и перед наглухо закрыт.

То, что надо!

— Поживее.

Я мечусь в сторону ванной комнаты, но Багратов загораживает собой дверной проем.