Малышка для Цербера

12

Солнце слепит глаза, но холодный воздух проясняет мысли. Цербер, уверенный и спокойный, ведёт меня к блестящей чёрной машине.

– Садись, – коротко бросает он, распахивая дверь.

Я сажусь, ощущая, как его присутствие заполняет всё пространство. План мой прост: сбежать. Но надо сделать это незаметно.

Мы едем молча. Радио тихо играет, но напряжение остаётся. Его лицо спокойно, но за этой маской чувствуется скрытая сила.

– Что мы собираемся делать? – наконец спрашиваю.

– Узнаешь, – отрезает он, не отрывая глаз от дороги.

Склад в промзоне выглядит устрашающе: заборы, камеры, охрана. Внутри всё сжимается. Цербер выходит первым, подаёт мне руку.

– Не трясись, – бросает он, сжимая мою ладонь.

– Я не трясусь, – лгу, поднимая подбородок.

Внутри пахнет металлом и маслом. Мы проходим через помещения и оказываемся в комнате с компьютерами.

– Твоё задание, – указывает он на стол.

– Что делать?

– Найти слабые места в системе.

– А если я не хочу? – бросаю вызов.

Он улыбается, но в глазах ничего, кроме угрозы.

– Тогда я придумаю, чем ещё ты можешь быть полезна.

Часы проходят в напряжённой работе. Я делаю вид, что поглощена задачей, но думаю только о побеге.

Его взгляд не отрывается от меня.

– Ты так смотришь, что я чувствую себя под микроскопом, – роняю я, не оборачиваясь.

– Просто думаю, – отвечает он.

– О чём?

– О том, как мне повезло найти такое золотце.

Сердце сжимается, но я остаюсь спокойной.

Наконец момент приходит. Он отвлекается, и я тихой мышкой покидаю склад. Лабиринт коридоров приводит меня к воротам. Сердце бешено колотится: “Беги!”

Но когда я почти свободна, позади раздаётся голос:

– Ты, кажется, забыла спросить разрешения, Малышка.

Я оборачиваюсь. Цербер стоит в проходе, его лицо непроницаемо, а глаза сверкают опасностью.

– Куда-то собралась? – его мягкий тон полон угрозы.

Не отвечая, я разворачиваюсь и бегу. Сигнализация разрывает воздух, но мне всё равно. Позади звучит его командный голос:

– Остановить её.

Я бегу, лавируя между грузовиками и ящиками, слышу приближающиеся шаги охранников. Сердце готово выскочить из груди. Впереди появляется дверь. Бросаюсь к ней, плечом выбиваю замок, и она поддаётся. Свежий воздух ударяет в лицо, но времени на передышку нет — я продолжаю бежать.

Сзади звук мотора: чёрный джип Цербера начинает погоню. Я резко сворачиваю в сторону, в узкую тропинку, ведущую в лесопосадку. Густые деревья, может быть, укроют меня.

– Аня! – раздаётся голос, заставляя кровь застыть.

Я не оборачиваюсь. Просто бегу.

Наконец, через двадцать минут, падаю на колени в траве, задыхаясь. Мой мозг отчаянно пытается сообразить, что делать дальше. Где я? Как далеко я убежала?

Но передышка длится недолго. Звук ломаемых веток заставляет меня вскочить.

Неужели Цербер догнал меня? Нет, только не…

...это всего лишь бродячий пёс.

Я выдыхаю, чувствуя, как дрожь проходит через всё тело. Пёс — крупный, чёрный, с блестящей шерстью и обкусанным ухом — внимательно смотрит на меня. Его взгляд какой-то умный, почти человечный.

– Привет, дружок, – шепчу я, не двигаясь.

Пёс, обнюхав воздух, осторожно подходит ближе. Его хвост слегка подрагивает, он не кажется враждебным. Я медленно протягиваю руку, и он обнюхивает её, а затем облизывает.

– Спасибо, что ты не Цербер, – выдыхаю я с облегчением.

Вдалеке слышатся крики охранников. Я прижимаюсь ближе к земле, а пёс внезапно рычит и бросается в сторону звука. Его громкий лай отвлекает преследователей, а я, пользуясь шансом, бросаюсь в другую сторону.

Господи, спасибо за этого пса!

Вскоре я выхожу к дороге. Она пустынна, и мне удаётся поймать попутку. Дядька за рулём смотрит на меня с удивлением, но ничего не спрашивает, а я слишком измотана, чтобы объяснять.

– В город? – спрашивает он.

– Да, к вокзалу, – отвечаю я.

Пока машина едет, я пытаюсь составить план. Возвращение к прежней жизни кажется невозможным, но я могу уехать подальше от всего этого кошмара. Возможно, к маме, в её маленькую деревню, где нет ни Цербера, ни Виктора, ни этого странного вихря событий, в который я угодила.

Достигнув вокзала, я покупаю билет на ближайший поезд. До отправления остаётся всего полчаса. Я сажусь на скамейку, прячу лицо в шарф и стараюсь не смотреть по сторонам.

Но судьба явно издевается надо мной.

– Анька? – раздаётся голос из прошлого, который я бы узнала даже во сне.

Поднимаю глаза и вижу его. Сашу. Моего бывшего.

Твою ж… Он тут что забыл?

Парень выглядит практически так же, как я его помню: высокий, спортивный, с короткими тёмными волосами, которые я когда-то бездумно перебирала между пальцами, самоуверенным взглядом, который сейчас бесит меня больше, чем все, что произошло за последнюю неделю

– Это правда ты? – спрашивает он, подходя ближе. Словно нарочно нарушая мое личное пространство.

– Давно не виделись, – говорю я, стараясь не выдавать свою нервозность. Это не страх. Нет, это ярость.

– Лет пять, не меньше, – кивает он, усаживаясь рядом. – Ты как здесь оказалась?

– Долгая история, – отмахиваюсь я, не желая вдаваться в детали.

– У тебя вид такой, будто ты бежишь от кого-то, – подмечает он, внимательно глядя на меня.

Чёрт, его внимательность всегда раздражала меня.

– А ты что здесь делаешь? – резко меняю тему, потому что с каждой секундой чувствую, как былые обиды всплывают наружу, как гнилые доски в тихом пруду.

– Работаю в соседнем городе. Провожал коллегу. А тут ты. Совпадение?

– Да, – бросаю, избегая его взгляда.

– Ань, что с тобой случилось? – его голос становится мягче, но я знаю, что за этим скрывается.

Чёрт, у меня даже на него злиться сил не хватает.

Я закатываю глаза, чувствуя, как внутри всё закипает. Саша. Именно он стал началом всех моих бед. Если бы не его предательство, у Цербера не было бы рычага давления на меня. И теперь, когда всё опять рушится, он снова здесь. Зачем? Чтобы снова меня предать, если предложат выгодную сделку?

– Иди нахрен, Саш, – выдыхаю я, едва сдерживая дрожь.

Его улыбка исчезает, глаза холодеют.

– Ты чего, Анька, ругаешься? Всё ещё обижаешься за тот мой "косяк"? Да ладно тебе.

Косяк?!

– Ты вообще себя слышишь? – мой голос почти срывается. – На меня чуть не повесили уголовку из-за тебя! Я тебя любила, а ты…

– Любила? – насмешка звучит в его тоне, почти злая. – Не строй из себя жертву. Ты знала, на что шла.

Его слова бьют по больному. Кровь приливает к щекам.

– Ты сам всё подстроил! Моя жизнь была бы нормальной, если бы…

– Если бы я что? Не раскрыл твои "таланты"? – перебивает он с самодовольной усмешкой. – Ань, ты никогда не была дурой. Ты знала, как работает мир, просто предпочла притворяться.

Я пытаюсь ответить, но слова застревают в горле.

– Если уж так любила, – продолжает он, повышая голос, – то села бы за меня. А вместо этого ты…

– Ну-ну, и что она сделала? – звучит хриплый, насмешливый голос.

Я замолкаю, как будто кто-то выключил звук.

Чёрт.

Цербер.

Он стоит, прислонившись к колонне, с сигаретой в руке. Дым поднимается вверх, создавая зловещий контраст с его ленивой позой.

– Ты кто ещё, мужик? – Саша оборачивается, раздражённо прищурившись. – Вали, куда шёл…

– Саш, – перебиваю я, голос дрожит. – Тебе лучше уйти.

Лучше для кого? Для него? Для меня? Я и сама не знаю.

– Чего? Анют, это прикол какой-то? – его голос становится ещё громче, в нём слышатся злость и недоумение. – Ты что, вычислила по своим базам, что я буду в городе, и решила с этим своим… хахалем меня подкараулить? Ну ты и сука. Как была, так и осталась.

Сука. Слово липнет ко мне, как грязь. Я зажмуриваюсь, напрягаясь, ожидая худшего. Вот сейчас Цербер подойдёт, уложит Сашу на землю или сделает что-то ещё более страшное. Но ничего не происходит.

Тишина.

Только звук, как Цербер затягивается сигаретой. Его пугающее спокойствие.

– Ну и? – лениво произносит он. – Молчишь? Или скажешь этому слизняку что-то колкое, как мне, а, Малышка?

Саша сплёвывает на асфальт, теряя остатки обаяния.

– Ебаные извращенцы, – бросает он и уходит, не оглядываясь.

Я стою, словно вкопанная. Он ушёл. Снова сухим из воды. Я остаюсь здесь, опустошённая.

– Почему ты не убил его? – неожиданно срывается с моих губ.

Цербер приподнимает бровь, в его глазах мелькает тень удивления.

– А ты хотела бы, чтобы я это сделал?

– Нет, – выдыхаю быстро, как будто пытаюсь оправдаться.

– Сомневаюсь, – усмехается он, его полуулыбка обжигает холодом.

Он делает шаг ближе, и я отступаю, не в силах отвести взгляд от его лица. В этот момент громкоговоритель объявляет прибытие моего поезда. Голос из динамиков звучит, как спасение, но…

– Передумала ехать к маме? – спрашивает он, насмешливо приподняв бровь.

Он знает. Конечно, знает.

Мои плечи опускаются, внутри пустота.

– Я… хочу домой, – шепчу едва слышно.

– Садись в тачку, Малышка, – бросает он через плечо, разворачиваясь к машине. – и без глупостей. Набегалась уже.

Безропотно делаю то, что он говорит. Я сломалась. Надежды на спасения больше нет. Теперь я принадлежу ему, даже если не хочу этого признавать.