Малышка из отдела дешевых товаров

Глава вторая

— Я знаю, ты не ждала меня, бабушка.

— Джейни, моя дорогая! — заворковала удивленная Мейбл. — Входи-входи!

Было шесть часов вечера, универмаг закрылся час назад. Джейн явилась в темно-синем костюме, и котором пришла сегодня на работу; трико и балаганная юбочка лежали в объемистой белой сумке через плечо. После кошмарного дня ей позарез необходим был сочувственный слушатель.

Мейбл как никто могла понять ее — ведь она долгие годы проработала личной секретаршей Сэра. В свои семьдесят два она давно уже переехала в жилой комплекс, населенный пожилыми людьми среднего достатка. Она с увлечением занималась игрой в карты, вязанием и общественной работой, но в душе по-прежнему оставалась сотрудницей Бэрона, поскольку жила рассказами Джейн об универмаге.

Джейн влетела в прихожую, вытирая красные, опухшие глаза скомканным и мокрым носовым платочком. Взглянув наконец на Мейбл, Джейн сообразила, что та, видимо, только что откуда-то пришла или собралась уходить. На аккуратных белых кудряшках сидела соломенная шляпка с перышком, круглые, как у хомячка, щеки были нарумянены, а пухленькую фигуру облегало недорогое платье-джерси с цветочным рисунком — из универмага Бэрона.

— Может, я не вовремя, бабуля? — просипела она.

— Не смеши меня, дорогая. — Словно хлопотливая наседка, она загнала Джейн в уютную маленькую гостиную, переполненную темной мебелью викторианской эпохи, которая гораздо больше подходила к старому дому Мейбл в Хайланд-парке.

Джейн часто делилась с бабушкой своими проблемами на том самом бархатном диване, где они устроились и сейчас. Многие школьные подруги Джейн тоже присаживались на эти подушки, чтобы получить от Мейбл добрый совет, и притом без всякого осуждения, Внимательная слушательница, способная дать неожиданный и забавный совет, она самой природой была предназначена для доверительных излияний.

— Ты голодна? — забеспокоилась Мейбл. — У меня со вчерашнего вечера осталась куриная ножка.

Джейн выдавила улыбку:

— Не сейчас, бабушка.

— Ну конечно, сначала тебе нужно выговориться, — спохватилась та, сочувственно рассматривая бледное, все в слезах личико Джейн. — Как я вижу, твой план встряхнуть универмаг закончился слезами.

— Ничего подобного! — Джейн возмущенно выпрямилась.

— Ты знала, что рискуешь. — Мейбл взяла с кофейного столика коробку бумажных платков, покрытую вязаной салфеточкой, и положила на колени Джейн.

Вытащив свежий платочек, Джейн вытерла хлюпающий нос.

— Ты не понимаешь, — просипела она. — Я не плачу.

Мейбл озабоченно прищелкнула языком:

— Значит, ты заразилась от Ниблинга.

— Да я бы ни за что не подошла к нему так близко! — рявкнула Джейн.

— Так в чем же дело?

— Ну, во-первых, меня… — слова ужасной правды застревали у Джейн в горле, — меня понизили в должности. Сослали в подвал, где дешевые товары!

Мейбл приняла эту новость словно чашу с цикутой.

— Тут и я бы расплакалась!

Джейн затрясла головой:

— У меня просто аллергия разыгралась. Ты знаешь, сколько там духов на прилавке с образцами?

— В мое время там было двадцать семь разных видов духов, — автоматически отозвалась Мейбл. Она не всегда помнила, зачем отправилась в бакалейную лавку, но в голове ее хранился каталог цифр и всяких сведений об универмаге Бэрона.

— Теперь их вдвое больше! — Джейн размахивала очередным бумажным платочком. — И к тому же еще всевозможное мыло и шампуни, пластмасса, цветные карандаши, бумага, заколки для волос… Они все так воняют, что хоть святых выноси.

— Интересно, какая именно вонючка так ударила тебе в нос, — фыркнула Мейбл.

— Прежде всего, Ниблинг, — откликнулась Джейн немного окрепшим голосом. — Прискакал и испортил мне всю презентацию. Потом потащил меня на седьмой этаж, на суд и расправу. Я лишилась комиссионных и места в отделе игрушек.

— Не могу поверить, чтобы Сэр так поступил с тобой! — заявила пораженная Мейбл.

— Это сделал Грег! — завопила Джейн. — Он сказал, что так поступил бы и его отец! Какая наглость!

— Ах, Боже ты мой! — Мейбл прижала ладонь к щеке.

— Я сначала думала, он меня уволит. Нибс этого требовал. — Она тяжело вздохнула. — Но у него просто духу не хватило.

— По-моему, уж он-то способен поступать так, как ему хочется, — возразила Мейбл. — Человек, который снимает голых дикарей в дебрях Африки… — Ее глаза расширились, когда она представила себе, какая отчаянная удаль требуется для такого рода документальной съемки.

— В общем, я до самого вечера пыталась понять, почему он меня не выгнал. И при этом задыхалась и хлюпала носом. Может, он хочет сэкономить на выходном пособии. Если я уйду по собственному желанию, универмаг не будет мне должен ни цента.

Мейбл поджала губы:

— Чепуха. Бэроны были так щедры к нам все эти годы. Они обращались с нами как с родными!

— Или, может, он боялся, что я устрою сцену. Если бы он вышвырнул меня на улицу прямо в пачке, в магазине могли бы начаться разговоры. Пошли бы слухи о наших неделовых отношениях. Все романтичные продавщицы вдруг сообразили бы, что классовый барьер преодолим!

Джейн понравилась эта теория: Грег боится, что она разболтает об их романе! Для обоих Бэронов это было бы кошмаром. Они всегда старались сохранять дистанцию между собой и работниками универмага.

Джейн и Мейбл были исключениями из этого правила, видимо потому, что обе Хейли, в отличие от Бэронов, ненавидели все и всяческие правила и со святой невинностью пренебрегали ими при любой возможности. Уволить Джейн было слишком рискованно. Дело могло закончиться взрывом!

— Они носят серьги в самых разных местах, — раздумчиво проговорила Мейбл с каким-то восторженным ужасом.

Джейн заморгала:

— Кто? Что?

— Туземцы, моя дорогая. Ты что, не слушаешь? Хотя, наверное, если кольцо приделано к какой-то другой части тела, вряд ли его можно назвать серьгой. Кольца в носу, кольца в пупке, кольца в сосках! Вот колечко на мизинчик — это совсем другое дело, деточка моя!

Джейн вздохнула. Полеты бабушкиной фантазии были ей не в новинку.

— Мы говорили о моем понижении в должности, — терпеливо напомнила она.

Мейбл тряхнула головой, отчего синее перо закачалось у нее на шляпке.

— Верно, верно. Но проделывать отверстия в собственном теле, — она доверительно понизила голос, — особенно в чувствительных местах, — такой вопрос трудно игнорировать. Должно быть, это очень болезненно.

— Чего добивается Грег, Мебби?

Мейбл очнулась.

— Вероятно, он просто старается как можно лучше замещать своего отца.

— Но ведь он же не стал звонить Сэру, не спрашивал его указаний.

— Я сама позвоню Сэру, — решительно объявила Мейбл. — Сию же секунду.

Джейн поймала Мейбл за пухлую ручку и снова усадила на диван.

— Нет, нет, я сама должна с этим разобраться.

— Тут нужен компромисс, — вздохнула Мейбл. — Может быть, есть вакансия в каком-нибудь другом отделе. Попробуй поговорить об этом с Грегом.

— Говорила. Он ответил, что, мол, в отделах с хорошими комиссионными вакансии бывают редко. Из-за кризиса у них избыток чересчур квалифицированных работников. Магазин якобы забит философами и ядерными физиками. А в приемной дожидаются преподаватели и нейрохирурги.

Мейбл подняла указательный палец:

— Да, но ведь ты — специалист по профилю Бэрона. Ты — профессиональный продавец, да такой сладкоречивый, что можешь приманить и птичку с ветки.

— Ты права, — согласилась Джейн, к которой постепенно возвращалась уверенность, по мере того как утихали злость и аллергия. — Надо бороться за справедливость. Но у меня мало времени. В подвале я и недели не продержусь, с этим распухшим лицом, красными глазами, да еще из носа течет, как из водопроводного крана.

— Давай еще раз обратимся к Грегу, — предложила Мейбл, — пока у тебя все симптомы аллергии налицо. Нужно дать ему возможность увидеть твои страдания, тогда он сам захочет все исправить.

— Я хотела дать ему возможность. Я прибежала к нему наверх в обеденный перерыв, но он уже уехал на выходные! Улетел в Лос-Анджелес по своим делам. На его месте сидела какая-то мелкая сошка, которая ничего не может и ничем не интересуется.

— Ах, Боже мой, видно, он и правда не хочет бросать ту свою другую работу, — вздохнула Мейбл.

— Не хочет! Он не останется здесь насовсем, вы с Сэром забудьте об этом. Он ждет не дождется, когда можно будет вернуться к прежней жизни.

Лицо Мейбл затуманилось, но она промолчала.

— Давай напишем письмо Сэру, — решила Джейн. — Я все изложу черным по белому. Пусть он нас рассудит.

Мейбл кивнула:

— Пожалуй, только это нам и остается.

— Ты напечатаешь?

— Ну конечно, — заявила Мейбл с уверенным видом. — Мне это раз плюнуть.

Они перешли в маленькую комнатку за кухней. Мейбл уселась за дряхлое бюро, где стоял ее древний «ремингтон» — механическая пишущая машинка. Она начала подготовку к работе: сняла с машинки чехол, порылась в ящике и нашла чистый лист бумаги. Джейн бродила по захламленной комнате, поглядывая на Мейбл, которая заняла за машинкой исходную позицию, отточенную до полного совершенства за время работы секретаршей Сэра: спина прямая, пальцы подняты над клавишами. Даже перышко на шляпе стояло по стойке «смирно».

— Пиши: Я с огромным сожалением узнала, что Ваше самочувствие не позволило Вам выйти сегодня на работу. Мне было необходимо срочно поговорить с Вами по вопросу, связанному с методикой торговли. Вместо этого мне пришлось разговаривать с Вашим самовлюбленным, упрямым, бесчувственным…

— Сыном, — прочирикала Мейбл, выразив мысль Джейн одним словом. — Разговаривать с Вашим сыном.

Джейн отозвалась на цензуру недовольным взглядом и стала диктовать дальше:

Мейбл, нахмурившись, выслушала эту формулировку, затем переделала ее на свой лад:

— Поскольку я больше не опираюсь на руку Грегори, мне кажется…

Заглядывая Мейбл через плечо, Джейн едва сдержала улыбку. Суть дела Мейбл пока что излагала точно, но на руку Грега Джейн не опиралась даже в их самые счастливые моменты. Это выражение явно устарело, о чем она и сказала Мейбл.

Мейбл продолжала печатать, самоуверенно улыбаясь.

— Очень важно правильно сформулировать. Сэр всегда любил формальный стиль, так он лучше оценит твое письмо. Ты не поверишь, сколько мы с ним работали над каждым деловым письмом. Ничто не могло покинуть стен конторы без его одобрения.

— Да это потому, что ты всегда была слишком легкомысленна, на тебя невозможно положиться, — поддразнила Джейн.

Мейбл покосилась на нее с лукавой улыбкой, словно сбросив два десятка лет.

— Его чопорность облегчала мне задачу не влюбиться в него, пока жива была Аманда. Дружба с ней была для меня дороже жизни.

Джейн кивнула в знак понимания.

— Ну, давай продолжим.

Поджав губы, Мейбл просмотрела письмо.

— Ты не находишь, что ты немного жестока к Грегори? Так ты лишишь себя всякой возможности когда-нибудь снова, так сказать, опереться на его руку.

— Работа обещает дать мне гораздо больше, чем он.

— Если тебе еще раз попробовать обратиться к нему в понедельник…

— Ну уж нет! У него был шанс. Он мог проявить хоть каплю понимания, а вместо этого свалил всю вину на меня, как последний трус!

Мейбл ахнула:

— Он не трус! Он сражался с аллигаторами!

— Жаль, что они не прокусили его толстую шкуру!

— Джейни, милая! Я не могу вставить это в письмо!

— Я тебя и не прошу, — поспешила успокоить ее Джейн. — Осталось только добавить заключительные фразы.

Мейбл с тревогой посмотрела на внучку:

— Ты хорошо себя чувствуешь?

Пожав плечами, Джейн призналась:

— Я и правда немножко выдохлась. Видно, дошла до точки.

— Иди-ка завари чайку, — заботливо предложила Мейбл.

— Надо будет просмотреть письмо…

— Эта задача мне вполне по силам, — решительно заявила Мейбл, доставая из ящика чистый лист бумаги.

— Я еще подогрею себе что-нибудь на обед, если ты не против. — Джейн двинулась к двери, потирая живот.

— Когда ты только вошла в дверь, я сразу увидела, что ты умираешь от голода, — хладнокровно отозвалась Мейбл. — Просто тебе было нужно время, чтобы понять это.

Она была права! Джейн всегда удивлялась, как это ее бабушка, которая никогда не может толком сосредоточиться, вдруг ни с того ни с сего проявляет такую проницательность.

Джейн как следует наелась курицей с картофельным пюре и кукурузой, а потом задремала на старом бархатном диване под щебетание вечерней юмористической передачи. Когда она проснулась, было уже почти половина девятого. Мейбл вязала, откинувшись в кресле.

Джейн смотрела, как пестрая мягкая нить скользит вокруг тонких металлических спиц. Она выросла под их уютное звяканье, и от этого звука у нее всегда появлялось ощущение тепла и уюта.

— Как, по-твоему, получается? — спросила Мейбл, показывая ей узенькую полоску, которая должна была со временем превратиться в крошечное детское одеяльце нежных пастельных тонов. — Я вдруг почувствовала, что должна начать его сегодня.

— Это для благотворительности? — спросила Джейн, зевая.

— Для того, кому оно понадобится, — бодро щебетала Мейбл. — Я так люблю вязать детские вещички! Важно, чтобы рисунок был плотный, без дыр, чтобы пальчики у детишек не цеплялись за них. Видишь, в этом узоре нет никаких просветов.

— Да, оно очень славное. — Представив себе собственную уютную кровать, поджидающую хозяйку, Джейн вскочила на ноги. — Я, пожалуй, побегу.

Мейбл закивала, улыбаясь.

— Хорошо, моя дорогая. Если только ты не хочешь переночевать здесь.

— Нет, — я захвачу письмо и пойду. — Джейн осмотрела каминную полку и все кофейные столики в поисках своего письма.

— Эдит Гинти, которая живет дальше по коридору, могла бы рассказать тебе об этом, — сообщила Мейбл.

— О моем письме?

— Да нет, — фыркнула Мейбл. — Ты меня не слушаешь. У ее полуторагодовалого внука пальчик застрял в ажурном вязаном одеяльце. Пальчик распух и весь посинел, пока бедный малыш собрался запищать. Эдит пришлось его разрезать. Одеяльце, конечно, не пальчик. Она так расстроилась. Пряжа была высшего сорта.

— Письмо-то где? — добивалась Джейн.

Махнув рукой, Мейбл прищелкнула языком.

— Я давно бросила его в почтовый ящик на углу. По пятницам у нас вынимают почту поздно вечером, так что Сэр получит его уже завтра.

Улыбка Джейн погасла.

— А ты уверена, что все правильно напечатала?

— Ну конечно, Джейни, — откликнулась бабушка, снова взявшись за спицы. — Ситуация простая и ясная. Стоит только изложить факты. Раз плюнуть.