Маны – полные карманы!

5. Попил, блин, кофейку!

Профессор наслаждался произведённым эффектом, откинувшись на спинку стула, а я сидел и пытался осмыслить то, что он сказал.

– То есть как таковая магия в наш мир не приходила, получается? – наконец произнёс я.

– Ну, это смотря что именно считать магией, – пожал плечами Профессор, – это всё просто разница в терминологии. Но если я правильно понимаю твой вопрос, то да, магия не приходила. Изменились законы физики, а уже мы интерпретировали это как магию. Ты же знаешь, что наука в высшей точке развития воспринимается как магия? Просто мы к этому привыкаем… привыкали и не отдавали себе отчёта. Большинство людей не понимало, почему у них дома горит свет, просто пользовались этим как данностью. Но для людей, которые жили несколько столетий назад, это магия! Как и самолёты, ведь не может же летать такая большая железная штука, которая намного тяжелее воздуха. А громадные корабли, контейнеровозы или туристические лайнеры? Это же плавучий город! Какой-нибудь средневековый человек воспринял бы это как нечто невообразимо божественное! И это относительно понятные вещи, мы уже не говорим про более высокие технологии, которые обычные люди даже не смогут осмыслить. Например, ядерная энергетика.

– Мы скоро сами станем теми самыми людьми из средневековья, – усмехнулся я, – мир стремительно туда катится.

– Это правда, – печально вздохнул профессор, – мир умирает… или перерождается! Такого тоже нельзя исключать. Просто сейчас переходный период. Со временем всё встанет на рельсы, утрясётся, сформируются новые правила игры, новые элиты, и начнётся новый этап развития человечества, только уже основанный на том, что мы сейчас называем магией.

– Звучит оптимистично, – улыбнулся я, – и что самое главное, правдоподобно! Жаль только, что не все смогут это пережить.

– Далеко не все! – Профессор поднял вверх палец, – я бы даже сказал, не многие сумеют перейти в новый мир. Но любая трансформация человечества связана со смертями и потрясениями.

– А были другие трансформации? – удивился я.

– Не такие, естественно, но были, – сказал Профессор, – научно-технический прогресс очень сильно продвинул нас вперёд, но и оставил под своими колёсами много трупов. Если почитать историю, обращая внимание именно на это, можно прийти к очень интересным выводам.

– Старая история уже никому не интересна, – сказал я, – та жизнь как будто отрезана, и многие предпочитают её не вспоминать. Те, кто хочет выжить в новом мире. Те же, кто цепляется за старое, в большинстве случаев обречены!

– Как наш район? – хитро взглянул на меня профессор.

– Да, район мало затронули изменения, – кивнул я, – что очень странно.

– Перово умирает, – печально вздохнул профессор, – люди отсюда уходят. Да, ещё много осталось, относительно много… но с каждым месяцем их всё меньше и меньше. Делать здесь совершенно нечего! Я бы и сам ушёл, да только не знаю куда. Идти некуда, да и страшно! Тут есть хотя бы свой привычный угол, обжитой и уютный.

– Зимой будет не так уютно, – сказал я.

– Да, прошлую зиму я пережил, переживу и эту. Тем более что каждая следующая теплее предыдущей. С приходом магии и климат стал мягче, ты не замечал? – спросил Профессор.

– Замечал, конечно! Все замечают это, – ответил я, – но даже мягкий климат не сможет накормить!

– Это точно! Все наши местные рыночки и обменники тоже затухают, – сказал Профессор, – выручает только магия. Если бы зима была скоро, то той маны, которую ты мне дал, могло бы хватить, чтобы дотянуть до весны, если расходовать её очень экономно. Она может дать и тепло, и пищу заменить.

– Да? – удивился я, – никогда раньше об этом не думал. Кстати, а что такое мана? Насчёт этого есть гипотезы?

– Конечно! – расплылся в улыбке Профессор, – мана, это вид энергии! Магия, это способ взаимодействия с новым миром. А мана, это энергия, делающая такое взаимодействие возможным. Я бы даже назвал это биологической энергией, потому что генерируют её только живые организмы. Эта энергия заставляет работать новые законы природы… точнее, даёт возможность ими управлять в той или иной степени. Конечно, тут ещё и навыки определённые нужны, которые люди только ищут, отрабатывают и тренируют. Но процесс идёт! Ты заметил, как за последние пару лет возрос уровень колдовства? Если раньше это было что-то стихийно интуитивное, то теперь люди, хорошо владеющие магией, уже осознанно добиваются того, чего хотят. Вот, например, ты зарядил меня маной. Это же был осознанный и управляемый процесс. А раньше ты так мог? Когда ты понял, как именно это нужно делать?

Я задумался и сказал:

– Точно не могу сказать, это всё происходило как-то постепенно. Но я старался развить новые навыки и возможности. Без этого никак. Иначе останешься на обочине жизни и тебя сожрут. Я и к вам пришёл именно за этим, чтобы глубже разобраться в вопросе, понять причины и следствия и, возможно, каким-то образом себя ещё больше прокачать. Я над этим очень интенсивно работаю, но не всегда понимаю, что именно нужно делать дальше, чтобы стать сильнее и эффективнее.

– Ты, Алик, молодец! – с уважением сказал Профессор, – такие как ты и будут строить новый мир. Я-то вон уже старый и просто постараюсь протянуть как можно дольше, чтобы увидеть хоть немного, чем всё это может закончиться.

– Так вы же сами только что сказали, что ничего не закончиться! Что возникнет новый мир на руинах старого! – удивился я.

– Да, мир не закончится, но хочется увидеть, во что он превратится… хотя, как знать, что будет с продолжительностью жизни людей со всей этой магией… вдруг мы все станем бессмертными? Ну, или потенциально бессмертными? – глаза Профессора азартно блеснули.

– Мы и с обычной наукой могли к этому приблизиться, если бы всё не рухнуло, – сказал я, – по крайней мере, мне так кажется.

– Это да, – не стал спорить Профессор, – в общем, пожить хочется, чтобы с этим миром ни происходило. Это заложено в людях где-то глубоко внутри. В этом вся суть. Поэтому мы и суетимся, всё время что-то делаем, что-то предпринимаем, чтобы пожить ещё хоть немного и желательно хорошо.

– Ну, это-то всё понятно, – сказал я, – допустим, всё это так и есть! Но взять тех же драконов, они-то откуда появились?

– Ты слышал такое понятие, как «Ноосфера»? – спросил Профессор.

– Да, что-то такое слышал, но точно не помню, что это такое, – ответил я, пытаясь вспомнить, что это означает.

– Это считается более высокой ступенью развития биосферы. Тот уровень, когда люди и общество в процессе эволюции не только взаимодействуют с природными процессами, но и воздействуют на них. То же самое коллективное бессознательное, про которое я тебе говорил, может не только подстраиваться под окружающую действительность, но и формировать её. Возможно, это всегда было, только эти процессы были не такими очевидными и более мягкими. А сейчас, с приходом магии, они активизировались и стали носить лавинообразный характер. Если бы в нашей культуре не было драконов, на их месте возникло бы что-нибудь другое, – сказал Профессор.

– А насколько всё это точно? – спросил я, – эту теорию удалось доказать?

– Вообще, неточно! – развёл руки в стороны профессор, – то, что я рассказывал про сам магопокалипсис, это было установлено научно-техническими методами. Там и измерительная аппаратура, и вычислительные мощности, и работа лучших умов. Но потом всё это начало деградировать, с разрушением общественного строя, и все исследования были брошены. Так что, базис научный под этим всем есть, но интерпретацию я тебе предоставил, можно сказать, авторскую. Многие исследователи избегали слова «магия». Считали себя для этого слишком учёными. А зря! Но я свёл всё это в общую теорию, которую тебе сейчас и озвучил.

– Ноосфера, – сказал я задумчиво, – коллективное бессознательное и воздействие на природу… мыслью, получается?

– Можно так сказать… ты слышал, как говорят, будто идея витает в воздухе? Или про то, что одно изобретение делают разные люди в разных странах приблизительно в одно и то же время? Есть какой-то неведомый нам, неизученный пока что эфир, где бродят и клубятся все наши мысли, желания, мечты и обиды. В общем, всё, что есть в нашей голове. И это всё, варясь в одном большом котле, выкристаллизовывается в нечто общее для всех, некое сознание человечества! Называть это можно как угодно, но я верю, что это есть. Хотя, вполне возможно, что я и ошибаюсь.

– Возможно, – кивнул я, продолжая размышлять об услышанном.

– Алик, у меня странное чувство, что я тебя обманул, – сказал Профессор, – ты дал мне очень много, а я озвучил тебе, в общем-то, недоказанные и спорные гипотезы, до которых ты и сам мог додуматься.

– Да нет, в том, что вы говорили, были и инсайды. Не все отслеживали приближение Земли к космической аномалии. А то, что нет чёткой и документально подтверждённой версии, так это понятно! Я на такое и не рассчитывал. Меня интересовало мнение о происходящем учёного, погружённого в вопрос. Я его получил! Что-то для меня стало понятнее, что-то я услышал впервые, и это для меня оказалось новой информацией. Да, про что-то я и так знал, ведь многое общеизвестно. Я собираю информацию по крупицам везде, где могу найти. И я очень рад, что Алиса смогла нас познакомить, – сказал я.

– Но я так и не пойму, зачем тебе всё это? Ты хочешь во всём разобраться, но зачем? – спросил Профессор, – как это поможет тебе стать сильнее?

– А что делать? – искренне спросил я, для меня это был не риторический вопрос.

– Просто живи! – сказал Профессор.

– У каждого человека должна быть какая-то цель. Выжить, это цель базовая, примитивная, лежащая в основе существования. Но жить, просто ради того, чтобы оставаться живым, как-то глупо! Нужна какая-то идея, какая-то сверхзадача. Я вот хочу понять, что случилось с этим миром, и куда он катится. Может быть, эта цель не очень чёткая, но она заставляет меня двигаться. Я ищу ответы на свои вопросы, и благодаря этому оказываюсь в местах, в которых бы иначе не оказался. Встречаюсь с людьми, с которыми бы тоже никогда не встретился. А если бы этого не было, сидел бы где-нибудь в своей норе, думая только о пропитании, – сказал я.

– Как я, да? – оскалился Профессор.

– Возможно, но я не говорил, что это плохо. Это плохо для меня. Именно я этого не хочу. Другой человек может хотеть, и это его выбор и его право. У каждого свой путь, – сказал я, – к тому же, мои поиски постоянно подкидывают мне что-нибудь интересное. Какой-нибудь новый навык или знание. И, как бы высокопарно это ни звучало, но я развиваюсь. Может быть, не очень быстро, хотелось бы успевать больше, но развиваюсь! И я уже не тот, что был год назад, или два! Тем более три!

– Алик, ты очень интересный человек, – сказал профессор, – и с даром тебе повезло! Что бы ты ни говорил, но быть шаманом, это самое лучшее, что может случиться с человеком в нашем мире! – и профессор вновь неожиданно плотоядно облизал губы.

Я уже и забыл, что он так сначала всё время делал и вообще вёл себя странно. Пока мы говорили с ним на тему, которая была ему интересна и увлекала, он как будто изменился и вёл себя как нормальный. И вот снова начались какие-то странности. Может быть, это ничего и не значит. Немолодой человек, живущий в одиночестве, в изменившимся мире… тут любой спятит. Реально, очень многие сходили с ума! Ещё можно отдать ему честь, что он держится и не слетел с катушек окончательно.

– А у вас есть какой-нибудь особенный дар? Или вы просто со способностью к магическим ритуалам, как и большинство? – спросил я его.

– Да какой у меня может быть дар? – захихикал Профессор и сделал это так неестественно, что я сразу понял, что дар у него есть, просто он говорить о нём не хочет. А это всегда очень плохой знак. Я слишком расслабился от кофе и разговора, а бдительность терять нельзя.

– Ну, пожалуй, мне пора, – сказал я.

– Не хочешь больше кофе? – спросил Профессор, – ты так меня выручил, что я могу тебе ещё сварить!

– Да нет, спасибо! – сказал я, – оставьте себе, для какого-нибудь ещё торжественного случая. Или Алису угостите, когда она придёт в очередной раз.

– Алису? – смутился профессор, – да кто ж знает, придёт она ещё или нет…

Как-то странно он начал разговаривать, как будто врал на каждом слове. Вот и про Алису, что его выбило из колеи? Я ведь знаю, что она постоянно к нему наведывалась! Но нет, начал что-то темнить и напускать туман!

– Да ты присядь, Алик, присядь! – сказал Профессор, и в этот раз его голос долетел до меня как будто бы издалека.

Я потряс головой. Что происходит?

– Я пойду! – и я решительно зашагал к двери, но стены как будто стали сдвигаться, мешая мне пройти. Да и ноги стали плохо слушаться, как будто их частично парализовало.

– Не спеши! – сказал Профессор, и в этот раз его голос был ещё дальше, – ты спрашивал какой у меня дар? Я тебе расскажу! Совсем скоро расскажу!

Мне показалось, что я падаю, но рядом оказалась стена, которая не позволила мне шлёпнуться плашмя на пол. Я ухватился за неё, как за последнюю надежду, но стоять уже не мог и начал медленно оседать…

Мне казалось, что я слишком долго ползу вниз, а пола всё нет и нет… к тому же потолок был теперь слишком близко и хотел меня раздавить. Я медленно, как будто находился в какой-то вязкой жидкости, повернул голову и увидел гигантскую фигуру профессора, нависающую надо мной. Он протянул ко мне руки, ухватил за шиворот и поволок куда-то по полу, не особо церемонясь.

Время как будто сильно замедлилось, и всё вокруг было плавным и тягучим. И движения профессора, и мои вялые и беспомощные попытки оказать сопротивление. Тело уже практически полностью отказывалось меня слушать.

Откуда-то издалека донёсся голос профессора, который тоже звучал замедленно и растянуто, как будто зажевало плёнку на кассетном магнитофоне, а несмотря на свой возраст, я такое слышал!

– Какой чудесный день, работать мне не лень, со мной мои друзья, и песенка моя! – всё больше и больше растягивая слова, говорил профессор.

«Какой-то знакомый текст», – мелькнула в угасающем сознании мысль.

А после неё ещё одна, последняя:

«Алиса, сука, встречу – убью!»