Манящая тьма (СИ)

— Ты самая красивая! А еще я постарался соответствовать тебе по цвету. — Улыбнулся он, но потом погладил меня по щеке с тяжелым вздохом. — Я хочу тебя прямо здесь и сейчас, но, к сожалению, нам пора.

Его слова помогли немного расслабиться, но не до конца.

До нужного места мы добирались на такси, не желая трястись в общественном транспорте при полном параде. Солнце опускалось за горизонт в то время, как мы заходили в дверь, роскошного даже внешне, клуба. Небо окрасилось в лилово-красный, а мое настроение иссини-черный. Мне стало плохо сразу же, как мы вошли в безумно громкий зал с кучей танцующих людей. Захотелось заплакать, развернутся и поехать домой, где уютно и тихо. Почему-то именно сегодня не хотелось посещения подобных мест. Но дороги назад нет. Глубоко вздохнув, как перед прыжком в воду, шагнула вглубь неизвестности. Я не стала хвататься за руку Никиты, или прятаться за его спиной, понадеявшись, что это лишь мое первое впечатление из-за непривычности ситуации. В подобные места ходила крайне редко, а в последнее время и подавно. Всячески старалась держать лицо перед Никитой, борясь с искушением забиться в самый дальний и темный угол.

Никита обвел танцующих безразличным взглядом, положил на мою талию ладонь и повел куда-то мимо в сторону барной стойки. Однако и возле нее мы не остановились, а прошли еще чуть дальше к стене, которая казалась тупиком, но на деле скрывала за собой лестницу на второй этаж. Звуки каблуков заглушались ковровым покрытием, которое здесь было лишним. По крайней мере, я так думала. Музыка становилась глуше, а когда мы достигли второго этажа, то остались слышны только басы.

Длинный широкий коридор с множеством дверей в ряд встретил нас безлюдным затишьем.

— Что это за комнаты? — Я молчала довольно долго, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Пришлось слегка прокашляться, потому что мой голос был слегка хриплым.

— Вип комнаты. У меня в одной из них встреча.

Никита был сдержан и сосредоточен. Я же оглядывалась по сторонам, не пытаясь вернуть ему прежнее расположение духа. Пока мы шагали вперед, я заметила панорамное окно в общий зал. Это было что-то вроде террасы со столиками и стульчиками. Их было всего три, огороженные большими горшками с цветами. Через окно пробивался мигающий свет прожекторов танцпола, что делало этот участок более светлым, в отличие от всего коридора в целом. Полумрак был везде. Наверное, пытались создать интимную обстановку, но мне она казалась мрачной. Никита, не раздумывая, распахнул нужную нам дверь. Из комнаты повеяло алкоголем, табаком и духами. От подобного сочетания кружилась голова. Мне еще больше захотелось на свежий воздух. Сжав кулаки, я последовала за Никитой в это удушающее амбре.

* * *

В комнате находилось четыре человека. Двое мужчин и две женщины. Они вальяжно восседали на мягких диванах, о чем-то беседуя и веселясь. Наше появление их не смутило. Скорее наоборот, дамы заулыбались еще шире, при виде Никиты, а один из мужчин даже поднялся, поправляя пиджак и протягивая ему руку. Второй остался сидеть на месте и разглядывать новоприбывших, немного поддавшись вперед. Его внимательный, оценивающий взгляд мне не понравился. Я постаралась встретить его достойно, однако внутри под ним вся сжалась в тугой комок. Его черные бездонные глаза пронзали насквозь. При этом он был блондином, насколько позволяло освещение разглядеть присутствующих. Женщины были одеты в облегающие нарядные платья с глубокими декольте. Увесистые украшения располагались на всех частях тела, на которых возможно. Пышные прически и яркий макияж делали их более взрослыми, чем они были на самом деле. Мужчина, который поднялся для рукопожатия, выглядел самым добродушным из всей компании. Но подсказывало мне сердце, даже с ним расслабляться не стоит. Хоть он и улыбался, в глазах застыл холод.

Комната была достаточно большой для веселой компании, но и достаточно маленькой, чтобы можно было окинуть всех быстрым взглядом. Первое мое впечатление не внушало оптимизма. Я всем телом почувствовала, что чужая здесь. Собственно, этого я и опасалась.

— Рад, что ты приехал. — Проговорил мужчина, пожимающий руку. — У нас не получается договориться без твоего участия.

Никита помрачнел еще больше, разглядывая собравшихся. Дышать становилось все труднее и труднее. Еще ничего не началось, а я уже пожалела, что согласилась поехать.

— Что же вас не устраивает? Цена вопроса или место объекта?

Похоже, Никита достаточно прямолинеен в делах. Или ему настолько не нравится компания?

Блондин ехидно усмехнулся и откинулся на спинку дивана.

— Не все так просто.

— Так, ребята. — Вдруг вклинилась одна из девушек.

Она схватила стакан с выпивкой и протянула его Никите.

— Давайте будем вежливыми и хотя бы познакомимся друг с другом.

При всей своей строгости, Никита не стал грубить девушке, но от напитка отказался.

— Меня выдернули, не поинтересовавшись о моих планах или желаниях. Это было невежливо. Так почему я должен тратить свое время на лишние любезности?

— Ну, свои планы, а они же, видимо, и желания, ты прихватил с собой. Так чего же ты огорчаешься? — Блондин решил поглумиться, не сводя с меня пристального взгляда.

Мой взгляд был не менее красноречив, но его это лишь позабавило.

— По-моему мы не с того начали. — Устало выдохнул тот, который поздоровался с Никитой. — Ник, прости, что побеспокоил тебя, но, ты все равно уже здесь, так давай по-быстрому все решим и разойдемся.

— Я именно так и хотел, но меня упрекнули в невежестве.

— Дорогой, не сердись. — Это была уже вторая девушка. Она встала и подошла к нам. Положила свою ладонь на его спину и подтолкнула на диван.

Никита не стал сопротивляться и поддался этому легкому натиску. И в этот момент, я заметила темный силуэт почти в самом углу комнаты. Уловила легкое движение тела. Этого человека заслонял Никита пока стоял рядом со мной. Однако, кроме внушительной комплекции, разглядеть что-либо еще было невозможно. Он сидел перед небольшим светодиодом, а сверху на него не светило ни единой лампочки. Человек был полностью черного цвета. Но я лопатками чувствовала прожигающий взгляд.

Толи запахи, толи атмосфера, а может и все вместе, действовали на меня гнетуще. Еще и этот ехидный взгляд блондина, будто заставлял тело зудеть. Хотелось сбросить его с себя. Никита ловко усадил меня рядом с собой, но из-за этого маневра я оказалась между ним и той девушкой, которая и подтолкнула его к дивану. Ее сладкие духи щекотали ноздри, а желание сесть на мое место электризовало воздух, между нами. Чтобы Никита не говорил, надо быть дурочкой, чтобы не понимать, как к нему относятся другие женщины. Присутствующие здесь тихо ненавидят меня, и я это прекрасно ощущаю каждой клеточкой.

— Будешь продолжать пялиться на мою девушку, или наконец перейдем к сути дела? — Никита говорил спокойно, но металлические нотки не укрылись ни от кого.

— Зачем ты тогда взял ее с собой? — Поддельно удивился блондин.

— Влад. — Решил вмешаться второй мужчина. — Мы позвали Ника не для этого.

— Разве я могу упустить такую возможность? — Блондин по имени Влад продолжал глумиться, доводя Никиту до белого каления.

— Марк, почему ты не предупредил о его присутствии? — Устало выдохнул Никита, потирая пальцами переносицу.

— А с кем ты дела решать собрался? — Недовольно поморщился Влад, не дав Марку ответить. — Ольга всего лишь мой зам.

— Всего лишь? — Сидевшая дальше от нас девушка возмущенно вскинула брови. — Да ты без меня, как без рук.

Взгляд блондина помрачнел до такой степени, что я забеспокоилась о безопасности Ольги. Ее это нисколько не смутило, видимо, она привыкла к подобным взаимоотношениям. Да и в целом, напряжение царило только между Никитой и Владом, остальные же вели себя непринужденно, не считая, конечно меня. Я привлекала всеобщее внимание. Вроде бы все были сфокусированы на неизвестной мне проблеме, но мое присутствие напрягало всех.

* * *

В какой-то момент мне даже пришла в голову мысль, а не специально ли Никита меня позвал, чтобы всем было неловко и их вопросы решились быстрее. Но я прогнала ее почти сразу, как сформулировала. Здесь собрались воротилы бизнеса, а я для них никто, пустое место. Это они все меня смущают и спокойно раздавят своим авторитетом, даже не заметив.

— Похоже, у нас нет выбора и придется обсуждать наши дела в присутствии пары посторонних ушей. — Влад, чуть приподняв бровь, многозначительно посмотрел на меня. — Пусть и очень симпатичных, однако не вижу причин отказываться от выпивки.

Он наполнил стакан виски, кинул в него пару кубиков льда и пододвинул Никите.

— Я позволяю ей присутствовать, ты составляешь нам компанию в выпивке. — Подытожил блондин, не посчитав нужным узнать мое имя.

Его пренебрежительная и, даже нахальная, манера высказывать свои мысли взбесила меня.

— Простите. — Воспользовавшись секундной паузой, проговорила я. — Вам воспитания не хватает, или ума, чтобы вести себя достойно в присутствии незнакомого человека?

Боковым зрением я заметила, как заерзал Марк. Девушки ошарашено уставились одна на меня, другая куда-то мне за спину. Наверное, на Никиту, потому что он был вне поля моего зрения. Влад слегка прищурился и немного поддался вперед, демонстрируя желание услышать продолжение.

— Могу вам подсказать, как стоит поступать в подобных ситуациях. — Я, не отрываясь смотрела на блондина, стараясь не дрогнуть голосом. — Прежде, чем пренебрегать взаимоотношением с гостем, пусть и нежданным, убедитесь, что он не стоит на одной с вами ступени, а может даже и выше. Вы ведь человек, судя по всему, деловой, неужели не знаете таких простых истин?

Я блефовала, но отступать было поздно. Слова сами слетели с губ. Не было времени даже обдумать сказанное. Они могли прозвучать абсурдно, глупо, но выговаривая их медленно и четко, надеялась своим тоном добавить словам веса.

Похоже, Влад оценил мой выпад. Он несколько долгих секунд разглядывал мое лицо, после чего тихо хмыкнул и откинулся на спинку дивана.

— Признаю, меня одолела толика любопытства, но я в силах его побороть, а значит цель не достигнута. Так что…Вас я оставлю на десерт, а сейчас, мне хотелось бы перейти к делу.

От возмущения у меня перехватило дыхание, и я так сильно боролась с искушением выплеснуть ему в лицо Никитин виски с твердыми кубиками льда, что не заметила, как трое мужчин начали обсуждать свои проблемы, будто забыв о своих разногласиях.

— Я хоть и посредник, но ты ведь понимаешь, что у меня голос громче.

— Выдвинутый мной ценник меньше быть не может. Я ограничил нас со всех стороны.

— Они считают иначе.

— А что они в этом понимают?

— Им важно считать банкноты, а все остальное их не интересует. — Блондин одним глотком осушил бокал. Взял бутылку и налил еще, только добавил три кубика льда и вдруг подвинул стакан мне.

Я непонимающе уставилась на напиток. Он предлагает выпить из его стакана?

— Если откажешься сократить сумму, они найдут другого. — Как ни в чем небывало, продолжал Влад.

Тут в диалог вклинился Марк.

— Ник, нам нельзя отказываться от проекта. — Засуетился он.

— Почему? — Никита взял предложенный мне стакан, чем вызвал ехидную ухмылку Влада.

— Мы это уже обсуждали. — Чуть тише промямлил Марк.

— Потому что отмывание денег дороже репутации? — Никита говорил непринужденно, но его слова шли вразрез с его спокойствием.

Сидящая рядом со мной девушка не выдержала и резко сдернула меня с места, заставляя поменяться местами. Эффект неожиданности сыграл ей на руку. Я плюхнулась на ее место и оказалась рядом с блондином так, что наши колени почти соприкоснулись. Он довольно ухмылялся, но не предпринял никаких действий, лишь бросил быстрый взгляд с головы до ног, словно оценивая.

— Никита, пожалуйста, — девушка вцепилась Никите в плечо. — Не будь опрометчивым и следи за словами.

Он раздраженно дернул рукой, стряхивая с себя девушку.

— Тут не дураки собрались. — Поморщился он. — У всех есть свои цели, но с меня спрос и меня в утиль в случае краха.

— В нашем деле без риска никуда. — Прокомментировал его слова Влад.

— И чем же рискуешь ты? — Вопрос был скорее риторический.

Блондин пожал плечами, закуривая сигарету. Едкий дым окутал его, и никто не смог увидеть его лица в это мгновение. Я лишь заметила прищуренные глаза, в которых промелькнула улыбка. От сигаретного дыма у меня заслезились глаза. И от обстановки, и от разговоров, мне захотелось глотнуть свежего воздуха. Легкое головокружение от происходящего послужило домкратом. Ни с кем не сговариваясь, я встала и собралась было пройти мимо Влада, но его ноги перекрывали проход. Стол был привинчен к полу и единственное, что можно было сдвинуть, так это конечности мужчины, но желания это делать, я у него не заметила.

— Вам нравится, когда на вас смотрят сверху вниз? — Проговорила я.

После чего заметила, как Влад посмотрел на тень в углу комнаты и слегка склонил голову на бок. Этому можно было не предавать значения, если бы обстоятельства складывались по-другому. Мой организм отвергал эту комнату и ее обитателей. Даже Никита не смог бы заставить меня сесть на место. А он и не останавливал.

Влад неспеша отодвинулся, не упустив возможности медленно провести по моей голени ногой. Еле сдержавшись, чтобы не передернуть плечами, я продефилировала к выходу, всячески стараясь выглядеть запоминающейся. Старалась я для Никиты, но не была уверена, что он вообще смотрит. Из разговора можно было понять, насколько ему сейчас не до меня.

Глава 6

Выйдя за дверь, я снова услышала музыку, но сейчас она уже не раздражала. Пройдя к панорамному окну, уселась на один из стульев, благо тут никого не было, и уставилась на танцующую толпу внизу. Мозг отключился, не хотелось думать или анализировать произошедшее.

— Такой бред. — Устало выдохнула я.

Просидела там от силы минут десять, а отходить от сгустка негативной энергетики буду несколько дней. Абсурдность ситуации заключается в том, что всему виной Никита. Я понимаю, что ему есть о чем беспокоиться, но позволять другому мужчине глумиться над твоей девушкой…. Хотя униженной или оскорбленной я себя не чувствую, но есть в его поведении что-то неправильное. Или это была проверка меня на прочность? Отвлекающий фактор? Или же потеха для одних, и угроза для других? Кто я в той комнате?

Я снова посмотрела на людей внизу и мне так захотелось к ним, что, не помня себя, скинула босоножки и вскочила с места. Развернувшись, чуть не вскрикнула от испуга. В одной из ниш в стене стояла темная высокая тень. Ее присутствие заставило меня замереть в ожидании каких-то действий, но фигура не шевелилась. Было лишь легкое ощущение внимательного взгляда, не прожигающего, как тогда в комнате, а скорее просто изучающего. Я снова не могла разглядеть ничего, кроме общего очертания силуэта. Человек определенно знал, как заставлять людей нервничать, не прилагая к этому никаких усилий. Сделав неуверенный шаг вперед и не увидев никаких резких движений со стороны ниши, дальше я пошла смелее и уже вниз спускалась резвой трусцой. Немедля больше ни секунды, влилась в толпу, настолько естественно, словно являлась завсегдатай этого клуба. Зачем он вышел вслед за мной? Чего этим хотел добиться Влад? Кто это, телохранитель? Вышибала? Неважно! На все наплевать! Я танцевала, четко попадая в ритм, хотя никогда не могла похвастаться грациозной пластикой. А может мне всего лишь кажется, что я двигаюсь в такт? Да какая вообще разница? Музыка не била по ушам, а была довольно мелодичной, что позволяло окружающим не дрыгаться в бешеных конвульсиях, а плавно двигаться под каждый перелив мелодии. Девушки двигали бедрами, парни подстраивались под партнерш, обнимая за талии или даже немного ниже. Но были и такие же одиночки, растворившиеся в музыке, забыв обо всем, что гложет. Я и представить не могла, что способна вот так отдаваться музыке, не заботясь о мнении окружающих. В конце концов, не всем же быть профессиональными танцорами, ради походов в клуб.

Кружась в танце, постепенно ускоряя темп, я увидела Влада возле барной стойки. Он стоял, уперевшись о высокий стул и смотрел в толпу. Мы встретились взглядами, и его рука небрежно отсалютовала мне стаканом с виски. А на соседнем от него стуле сидела та самая внушительная темная фигура с широкими плечами и в темном свитере. Повернувшись ко всем мускулистой спиной, он вновь скрывал от окружающих свое лицо. Разве телохранители скрываются так усердно? Может и да.

Мне не дали возможности подумать о таинственном незнакомце чьи-то руки, обнявшие меня сзади. Они начали помогать мне плавно вырисовывать замысловатый узор бедрами. Влад ухмыльнулся, когда обладатель рук, неожиданно прижался ко мне всем телом, по-свойски обняв и я почувствовала твердую выпуклость на своих ягодицах. И в ту секунду, когда до меня дошло, что меня лапает совсем не Никита, от меня резко оторвались и я услышала возмущенные возгласы вокруг. Резко развернувшись, увидела, как Никита, одной рукой держит испуганного молодого человека за футболку, а второй замахивается для удара. Оценив плачевность ситуации, я мгновенно подскочила к Никите и схватила руку, прося отпустить, но помимо моего вокруг раздавались десятки посторонних голосов, которые заглушали меня. Следующее, что я почувствовала, это сильный толчок в плечо, от которого на ногах устоять было невозможно. С высоты своего роста я рухнула на пол, не имея возможности за что-нибудь ухватиться. Меня развернуло, и я приземлилась на бок, больно стукнувшись бедром об пол, успев только уберечь от удара голову. Вокруг началась суматоха. Кто-то наступил мне на кисть, и я вскрикнула. Никита толкнул меня, даже не удосужившись посмотреть, кто его пытается остановить. Лежа на полу под ногами десятка людей, я думала о его поступке. Все происходило так быстро, но для меня время словно остановилось. Пытаясь подняться и осмотреться, успела лишь заметить, как чье-то тело летит прямо на меня. Начала образовываться свалка из людей, но не смотря на свое плачевное состояние, я успела увернуться, и незнакомец рухнул плашмя на мое место. Кое-как поднявшись, увидела, что на помощь бедолаге, которого лупил Никита, кинулись, судя по всему, его друзья. Их пытались разнять, но сначала прилетело одному, потом другому. Началась заварушка и вот уже к дебоширам бегут охранники. Единственное, что я могла и очень хотела сделать, это убраться подальше. Держась за покалеченную руку, я направилась обратно наверх. Возле панорамного окна остались мои босоножки. Не смотря на столь неприятные события, я не переставала здраво мыслить. Хорошо хоть не стала брать с собой сумку, иначе точно бы где-нибудь оставила. Когда поднималась по лестнице почувствовала, как ноет тело.

* * *

Подъем дался нелегко. Будучи уже в коридоре, я сначала обрадовалась, что здесь так же пусто, но подходя к столикам обреченно выдохнула. Обе девушки из vip-комнаты наблюдали за суетой в общем зале, удобно разместившись на стульях. Захотелось резко развернуться и уйти, наплевав на обувь, но одна из них, Ольга, заметила меня и кивнула на босоножки. Подняв их, я уже собралась уходить, как вдруг со мной заговорили.

— Лучше бы осталась в комнате. Из-за тебя такая заварушка началась. — Говорила та, имя которой я так и не узнала.

Пренебрежения в ее голосе было столько, что в пору сквозь землю провалиться. Но я настолько была вымотана нынешним вечером, что сил реагировать на ее выпады уже не было. Я даже не знаю, что там с Никитой, какое мне дело до этих девиц?

— Ага. — Только и смогла выговорить я, разворачиваясь.

— Подожди. — Это уже окликнула Ольга. — Разговор, свидетелем которого ты была, должен остаться внутри комнаты.

— А кому, по-вашему, я могу о нем рассказать? — Мой безразличный тон немного не стыковался с их враждебным настроением, поэтому им нечего было ответить. Но оставлять последнее слово за мной они были не готовы.

— В любом случае, мы тебя предупредили.

Я неопределенно махнула рукой и устало побрела обратно. Надо найти Никиту. Уже поздно и я так утомилась, что еле держусь на ногах. Завтра мой последний день пребывания в этом городе, а сегодняшний поход в этот злосчастный клуб закончился полным разочарованием. Я ожидала чего-то плохого, но не настолько. Отпустив травмированную руку, попыталась покрутить кистью, но движение отозвалось резкой болью.

— Черт!

Неужели придется ехать в травмпункт? Прекрасное завершение выходных.

Будучи уже внизу лестницы, я решила все-таки надеть босоножки, хоть неприятные ощущения в бедре и противились моему замыслу. Но на улицу выходить босиком совсем не хотелось. Закончив возиться с застежкой, я выпрямилась и увидела перед собой Влада.

— Боже… — Процедила я сквозь зубы, но сделать вид, что не увидела его возможности не было.

Мы стояли друг напротив друга. Он как-то хищно ухмылялся, а я хныкала про себя, проклиная сегодняшний вечер.

— Зрелище забавное.

— Это вы про меня?

— Про Ника, давно не видел его таким.

— Уверена, виной его поступку стал разговор с вами.

— Или твое поведение. — Безмятежно пожал он плечами.

— У вас все? Я пойду.

Мой маневр не удался, потому что Влад выставил передо мной руку, преграждая мне путь к отступлению. Я почти тюкнулась носом в его предплечье, не успев вовремя остановиться.

— Не знаю, надолго ли у вас эти, назовем их, «отношения», но расслабляться тебе не советую.

— Вы сейчас о чем? — Мозг отказывался воспринимать информацию, поступающую из вне.

Он приблизил ко мне свое лицо, но я даже не сообразила отстраниться. Так и стояла в нескольких сантиметрах от него, будто тело, разочаровавшись в способностях мозга, надеялось впитать те слова, что должны были сорваться с его губ. Моя заторможенность его позабавила, и он улыбнулся.

— Думаешь такой красавчик, как Ник коротает дни в одиночестве просто так?

— Вы обо мне беспокоитесь?

Я разглядывала эти карие глаза, полные издевки. Он на всех так смотрит, или только я удостоена такой чести? За весь вечер мне не довелось узреть другого выражения лица. Словно он знает об этом мире все и наблюдает за мелкими, бесполезными людишками, на их потуги сделать то, что им не под силу.

— Беспокойство? Нет! Я тебя знать не знаю. — Прыснул он. — Делаю шаг, в надежде, что так будет интереснее.

От его последних слов смысл сказанного не прояснился. Я устало потерла виски, зажмурив глаза. Зачем сюда приехала⁈ Быть посмешищем для Никитиных знакомых? Человеком, над которым можно глумиться? Развлечение, отдушина для бизнесменов?

Я уже готова была послать его к черту, но, открыв глаза, почувствовала, как мой подбородок схватили сильные пальцы и притянули мои губы для поцелуя. От неожиданности я дернулась всем телом, и как только отстранилась, увидела за спиной Влада разъяренное лицо Никиты. Сердце словно остановилось от страха, что сейчас произойдет не поправимое. На мне сегодня судьба точно отыгрывается. Все происходит на столько нелепо и невовремя, что впору зарыдать. Влад развернулся, как ни в чем не бывало и громко засмеялся.

Но Никита лишь схватил меня за руку и потащил к выходу. Я корчилась от боли, потому что запястье оказалось травмированным, а пытаясь высвободиться, начала упираться ногами и сопротивляться. На что последовала противоположная реакция. Он сжал кисть еще сильнее, от чего на глаза выступили слезы и спотыкаясь, я мчала за ним, ведомая только одним желанием, поскорее закончить этот балаган. Когда мы вылетели на улицу, Никита толкнул меня вперед, не заботясь о моей устойчивости на каблуках. Но словно назло ему, я удержала равновесие. Только вот боль была сильной, и она заставила меня присесть на корточки. Никита с кем-то разговаривал по телефону, однако слов разобрать не могла. Все было, как в тумане. Боль вытеснила все другие чувства. Я услышала звук тормозов. Потом меня затолкнули в машину. В салоне тихо играло радио. Затем снова улица, несколько десятков шагов и мы уже заходим в дом. Все происходило в полной тишине, не считая звуков окружающей среды. Я на несколько минут задержалась на пороге, глубоко вдыхая свежий вечерний воздух. Вокруг в траве пели сверчки, и это меня успокаивало. Не хотелось заходить внутрь, потому что я даже представить себе не могла, что меня там ждет.

* * *

В первую очередь скинула обувь и увидела несколько больших синяков на голени. Похоже, успели оттоптать не только руку. Преодолевая мучительное желание лечь в кровать и забыться сном, я проследовала в ванную, чтобы смыть с себя клубную вонь. Никита еще не выходил из комнаты, поэтому я решила этим воспользоваться. Его отношение ко мне мучительно отзывалось в сердце. Не смотря на усталость, в голове не переставали повторяться кадры его поведения. Сначала на танцполе, потом после этого проклятого поцелуя Влада. Я готова была разорвать самодовольного блондина на части. Сделай нечто подобное одна из девушек с Никитой, в первую очередь схлопотала бы она. Но тут, либо сыграло положение Влада в обществе, как я поняла, по статусу он выше Никиты на несколько голов, либо характер любимого, о котором, как оказалось, я мало что знаю. Будучи в ванной, я стянула платье и участь его не завидная. Оно полетит в помойку без сожалений. Хорошо, что заплатила за него я сама.

На бедре расплылся огромный кровоподтек, но болел, как обычный синяк. Однако и его следует показать врачу. Приходилось раздеваться одной рукой, потому как надерганная рука начала беспощадно ныть. Опустив ее под холодную воду, почувствовала небольшое облегчение, но стоило вытащить из-под струи, боль возвращалась. В это мгновение мне стало так жаль себя, захотелось заплакать, но я запретила себе разводить нюни. Став жертвой обстоятельств, среди незнакомых людей я лишь должна подвести итоги. Нет смысла впадать в уныние. Мое предчувствие меня не обмануло и впредь, надо прислушиваться к себе с троекратным усердием. Наконец вымыла провонявшие сигаретным дымом волосы, от чего стало немного лучше. Почистила зубы, тщательно орудуя щеткой, вспоминая неуместный поцелуй Влада. Глядя на себя в зеркало с пеной на губах, я всерьез задумалась над его словами и поступком. Но как бы я не переосмысливала услышанное, понимание не приходило. Почему Никита в одиночестве? Зачем он вообще со мной заговорил об этом?

— Делаю шаг, в надежде, что будет интересно! — Плюясь пеной, передразнила я.

Как мне расшифровать эту несуразицу?

От резкого стука в дверь я подскочила. Быстро прополоскала рот и обернулась полотенцем. Сердце стучало где-то в области горла. Мне было страшно, только вот я не понимала, чего именно боюсь. Как можно медленнее открыла дверь, но за ней было пусто. Проглотив ком, вышла и пошла на свет, как мотылек, которого на свету не ждет ничего хорошего. Мне очень хотелось одеться, но Никита, судя по всему, ждать больше не мог. Душ немного смыл физическую усталость, чего нельзя было сказать о внутреннем состоянии. От волнения скрутило желудок в тугой узел. Сердце продолжало биться, словно в агонии.

* * *

Он стоял в гостиной спиной к двери, разглядывая что-то в окне. Руки спрятаны в карманы спортивных штанов. Благодаря майке, можно было разглядеть красивые, накаченные плечи. Однако подобные мысли я сразу же отбросила. Я не сделала ничего плохого сегодня, но как все воспринял увиденное Никита остается только гадать. Инстинктивно спрятала больную руку за спину, вспоминая, как он бесцеремонно вывел меня из клуба.

Никита обернулся и его тяжелый взгляд прожег дыру в моем лбу. Темно-синие глаза медленно скользили от лица ниже к шее, к груди, животу. С некоторым пренебрежением, или даже отвращением. Полотенце скрывало синяк на бедре, но те, что ниже он увидел и между бровей пролегла еле заметная морщинка. Я почувствовала себя униженной от одного его взгляда, словно он застал меня в притоне голой в объятиях нескольких мужиков. Так отвратительно я не чувствовала себя еще никогда. Внутри начал зарождаться протест. В чем я провинилась⁈ Что я сделала?

— Зря я взял тебя с собой. — Тихо проговорил он.

И в этом коротком предложении слышалось столько разочарования, что я дернулась, как от пощечины.

— Что? — Выдохнула я единственное слово.

— Это так ты меня поддержала?

У меня дыхание перехватило от его тона. Он обвиняет в случившемся меня? Я смотрела на него широко раскрытыми глазами, а сама словно язык проглотила. Надо что-то сказать! Оправдаться или защищаться, но мозг напрочь отказывался формулировать предложения.

— Ты всегда себя так ведешь в компании других мужиков? — Он говорил медленно, вбивая в меня каждое слово. — И про клубы наврала? Зажигала не слабо.

Его злобная ухмылка отрезвила меня, как холодный душ. Я и сама не поняла, от чего меня так трясет, от страха, что он во мне разочаруется или от несправедливости его выводов.

— Значит, твои дружки могут без последствий глумиться надо мной⁈ Всячески цеплять, хотя они меня даже не знают? Ты с какой целью взял меня с собой? Представить, как девочку для битья или, как твою девушку? Если бы они подумали, что ты подцепил меня в клубе и притащил с собой в ту комнату, потому что не знал, как от меня избавиться, я бы не удивилась. И сама себя так чувствовала. — Хоть голос предательски задрожал в начале, но под конец тирады выровнялся. Сначала меня обуяла злость на ту компанию, но постепенно она перетекла на самого Никиту.

— Я не обязан перед ними отчитываться. Тем более посвящать в свою личную жизнь.

— В таком случае, не надо было тащить меня с собой.

— Если бы знал, что ты не ко мне прилипнешь, а в разнос пойдешь, не брал бы.

— Да какой разнос⁈ — Я уже почти кричала, но под его взглядом осеклась и продолжила тише. — Потанцевать в клубе — это считается пуститься во все тяжкие?

— Тебя лапал какой-то утырок! — Не выдержал он и повысил тон. После чего сделал шаг вперед. — А с Владом ты чем занималась?

Я отступила на шаг назад. Полотенце так и норовило соскользнуть на пол. Не хватало только оказаться голой перед ним сейчас.

— У тебя не возникло мысли, что он специально это сделал? — Постаралась сказать это спокойно, потому что мне не нравилось, как начинает заводиться Никита.

— Он может делать что ему вздумается, но ты не должна была поддаваться! — Он сделал еще один шаг. Взгляд мрачнел с каждой секундой. — Понравилось?

Его челюсть сжималась и разжималась. Одну руку он вытащил из кармана. И я хотела его успокоить, но во мне продолжало бурлить возмущение. Я словно говорила со стеной. Он меня не слышит. Или не хочет слышать.

— Мне вся твоя компания не понравилась. А еще мне не понравилось, как ты меня толкнул.

Никита, до этого медленно подходивший ко мне, остановился и нахмурился. Я воспользовалась его секундной заминкой и подтянула полотенце. Одной рукой поправить его было сложно, но у меня получилось. Из-за моих действий ненадолго оголилось мое бедро и это не укрылось от пристального взгляда Никиты. Он не сводил с меня глаз ни на секунду весь наш диалог. Увиденное похоже слегка отрезвило его. Я и сама поразилась тому, как облегченно выдохнула. Мне было страшно. Все это время я фильтровала каждое слово, чтобы не молчать, но и не выводить Никиту из себя. Меня трясло, и я боялась пошевелиться. Невозможно было понять, каков следующий его шаг. Он завис на долю секунды, но мне они показались вечностью. Однако увиденное им не сыграло мне на руку. Словно осатанев, подлетел ко мне в несколько шагов и повалил на кровать. Одним резким движением стащил полотенце и навалился всем корпусом.

— Зря я старался. Судя по всему, тебе нравится именно так.

После чего врезался коленом мне в пах, раздвигая ноги. Суетливо начал стягивать штаны, под которыми не было трусов. Стоячий, готовый к действию член, единственное, что я видела в ту секунду, будто в замедленной съемке. Я до последнего не верила в то, что должно произойти. Словно на подсознательном уровне думала, что пусть и в последнюю секунду, но Никита остановится. Однако мои мысли шли вразрез с действиями человека, который признавался мне в любви. Одним точным движение вошел в меня, наткнулся на преграду. Но его это не остановило. Скорее наоборот, подстегнуло к действию. Будто его разъедало изнутри желание сделать мне больно, как, возможно, сделала больно ему я. Резким толчком таза протолкнулся вглубь, выбив из меня крик боли и отчаяния. Билась под ним в конвульсиях, царапала грудь, желая лишь одного, чтобы он отстранился. Но мои потуги возымели другое действие. Сделав еще один толчок, вызвал у меня еще один крик.

Задыхаясь, словно не хватало кислорода, впивалась пальцами в его грудь, чувствуя, как член разрывает мою плоть. Его грубые толчки, мои сдавленные всхлипы, все это было похоже на изнасилование. Только не в темной подворотне ночной улицы, а в постели теплого дома в объятиях любимого мужчины. Его необузданная жажда обладания выбивала из меня волю к жизни. На глаза навернулись слезы. Обжигающие, но не исцеляющие. Боль пронзала от матки до самых мозгов. Будто импульс проходил по нитке, объединяющей эти так далеко расположенные друг от друга органа. Затуманивая разум. Стирая все доводы и оправдания. Всепоглощающая боль, затмевающая собой даже ненависть к человеку, который так поступает. Я лишь ждала, когда эта пытка закончится. Когда, наконец, мое наказание ни за что оборвется его оргазмом. Или я была виноватой? Позволила себе лишнее? Перестала контролировать ситуацию, дав посторонним людям распоряжаться моей дальнейшей судьбой. Сначала на танцполе, потом Влад. Все это моя вина? Я расслабилась, допустила? А теперь позволяю себя трахать, как последнюю шлюху, слыша только приглушенные стоны и прерывистые вздохи. Он был нежен все это время. Прислушивался к моим желаниям и ощущениям, но после клуба…

Не чувствуя ничего, кроме разъедающей сознание боли, ждала, когда же будет разрядка? Когда моя агония прекратится? Когда же он кончит?

Но Никита, будто разъяренный буйвол вдалбливался, не ожидая ничего взамен. Лишь его похоть. Лишь его низменные потребности. Лишь неодухотворенное тело под ним, которое не требует внимания.

Когда я думала, что хуже быть не может, он подскочил с места, подтянул меня вверх за травмированную руку. Поддавшись его силе, скорчилась от боли, но заметить этого он уже не мог, полностью потонув в собственной ненависти. К кому? Ко мне?

Стянул меня на пол, усадив на колени, а сам встал передо мной и начал водить все еще твердым членом по моим губам. Совершенно потерявшись в своем унижении, не могла понять, что ему нужно от меня. Но его пальцы, впившиеся в щеки, заставили открыть рот, и он тут же вогнал член по самые гланды. Закашлявшись, хотела отстраниться, но его руки вцепились в волосы. Одно резкое движение и я останусь лысой. Моя голова двигалась в такт его толчкам. Огромные руки, сомкнувшиеся у меня на затылке, помогали ему достичь пика удовольствия, не считаясь с моими рвотными позывами или, даже, общим ослабленным состоянием. Пытаясь дышать носом, старалась сделать все возможное, чтобы не задохнуться собственной слизью или слюнями. Слезы текли не переставая. Мозг перестал соображать, отключившись еще на стадии лишения меня девственности. Страшный сон наяву? Нет, это реальность. Мое наказание за доверчивость человеку по переписке.

Но ведь он был другим… Может, я, действительно, напортачила? Подорвала его доверие? Перечеркнуло все его доброе отношение ко мне своим поведением? Откуда эти мысли? Они мое спасение? Врываясь в мой уставший мозг, пытаются сохранить во мне хотя бы долю здравого смысла. Пока голова, будто неодушевленный предмет подчиняется действиям его рук и полового органа, мозг пытается найти этому вопиющему, аморальному поступку оправдание?

Еще пара мучительных толчков и я почувствовала, как в глотку выстреливает горячая, вязкая струя. Она не имела отвратительный вкус и запах. Солено-горькая масса заполонила собой все пространство полости рта. Закашлявшись, почувствовала, еле, сдерживаемую тошноту. Часть вылилась на подбородок, а остальное скользнуло в горло. Но мозг воспринял эту гадость, как нечто не связанное с насилием. Возможно, мой организм отключился до состояния амебы. Абстрагировался от происходящего, чтобы мое внутреннее «я», не затерялось в ворохе чувств позора и унижения. Дало шанс на реабилитацию.

Он оттолкнул меня, как если бы истязал резиновую куклу. Я упала лицом в пол и не шевелилась. Глубоко вдыхая свежий воздух, не пропитанный запахом члена и яиц, всеми силами старалась отключиться. Потерять сознание, или даже умереть. Но ничего не происходило. Осознание произошедшего постепенно возрождалось в голове и этому не находилось оправдания. Я не виновата! Я ничего не сделала! Я не заслужила подобного обращения к себе. Подняв лицо, никого не увидела. Никита ушел так же неожиданно и резко, как и воспользовался моим телом. Между ног боль саднила такой силы, что не позволяла просто сесть. Глотка разрывалась от воспалительных спазмов. Сплюнув скопившуюся во рту слизь вперемешку с остатками спермы, постаралась встать на ноги. Сознание медленно начало анализировать происходящее, но не находило откликов в истерзанном теле.

Ярость? Ненависть? Что сподвигло Никиту на подобное действие? Набить морду парню на танцполе было недостаточно? Поцелуй Влада? Да будь он проклят! После случившегося, хотелось задушить его собственноручно.

* * *

Не помня себя, поднялась на ноги и села на кровать, на которой пять минут назад произошло мое изнасилование. Для меня все это не имеет теперь никакого значения. Боль между ног не сподвигла сменить позу. Теперь, я будто наказывала саму себя, за наивность. Мой первый опыт оказался именно таким, каким я и заслужила. Сама виновата, что доверилась человеку, которого в глаза не видела несколько месяц.

Полезла в сумку и наткнулась на футляр. Подарок, который хотела вручить при встрече, но забыла, окунувшись в водоворот собственных эмоций. Выудив пару вещей, не глядя оделась и, подхватив сумку, направилась к выходу. В одной руке сумка, в другой футляр. Выйдя из комнаты, направилась к выходу, уверенная, что после случившегося, меня никто не станет задерживать. Он разрядился, так какая теперь разница, что со мной будет дальше.

Будучи уже в коридоре, натягивала босоножки, желая поскорее отсюда уйти, даже несмотря на то, что за окном давно уже смеркалось. Совершенно не волнует, что меня ждет снаружи, хуже, чем здесь быть не могло. Не смущает спазмирующая боль между ног, не позволяющая даже сесть. Разодранная с непривычки глотка, готовая в любую секунду изрыгнуть проклятия в адрес Никиты. Ничто не могло остановить от задуманного.

Дернув дверную ручку, не встретила отдачи. Не понимающе уставившись на преграду, не сразу сообразила, что надо повернуть регулятор замка. Раздался щелчок, разнесший звук на всю квартиру, и я вздрогнула.

— Куда собралась? — Услышала за спиной голос.

Такой холодный, что по спине пробежали мурашки. Собрав всю оставшуюся волю в кулак, обернулась. Голубые глаза обдавали не свойственным им жаром. Проглотив скопившийся в горле ком, просипела.

— Домой.

И на глаза навернулись слезы. Какое простое слово, но сколько в нем смысла. Защита, оберег, крепость. Как не назови, а суть одна, дом — это безопасность.

Мой ответ ему не понравился. Его челюсть сжалась, и он сделал несколько шагов ко мне. Отступать было некуда. Распахнуть дверь я так и не успела.

— Я тебя не отпускал. — Вкрадчивый ответ, способный отрезвить любого, кто его услышит.

Но не мня.

— Мне твое согласие уже не нужно. — Уверенная в своей неприкосновенности, ответила я.

Изнасилование уже свершилось. Следующее — это только смерть. Но ее я не боялась. Так даже легче. Не придется бороться с самой собой в преодоление гнетущих мыслей о произошедшем.

— Уверена? — Прищур голубых глаз.

Я лишь кинула в него футляром, который хотела преподнести совсем иначе. Но какая уже разница?

— Это тебе на прощание. — А хотелось подарить, как напоминание.

Он словил без усилий. Баскетбол так повлиял на реакцию? Да какая разница? Мне уже все равно, что движет его инстинктами. Открыв футляр, завис, но лишь на долю секунды, пока я не распахнула дверь. Но и шага не успела сделать, как Никита навис надо мной, а через долю секунды опустился на колени. Его внушительная фигура пресмыкалась предо мной, не стесняясь, своего положения.

Руки обвили мою талию, и я оцепенела. Впервые, за последние несколько часов, растерялась. Открыв рот, вцепилась в его плечи, но скорее, чтобы не упасть от его неожиданной хватки.

— Наташа… — Выдохнул он.

А мое предательское сердце сжалось в болезненном спазме. Дура!

— Прости! Пожалуйста! Прости меня! Я люблю тебя!

Стоя и держась за него, пыталась совладать с чувствами. Собственные эмоции стремились предать! Обезоруживая, он цеплялся за меня, как за спасательный круг. А я не понимала, что делать дальше.

— Наташа, я без тебя не проживу. — Пытался достучаться до моего внутреннего голоса.

— Ты получил все, что желал, чего тебе еще надо? — Проговорила, надеясь, что внятно.

— Тебя! Хочу тебя! Пожалуйста! Не оставляй меня!

Его мольба не могла оставить равнодушной. Я боролось с искушением обнять и оттолкнуть. Два противоречивых чувства, схлестнувшихся, в неравном бою. Он предал меня, и любил. Надругался, но просил прощения. И теперь только мне решать, что делать с этим дальше. А я растерялась. Тело изнывало от переживших мук, а разум сопротивлялся. Это его подарок так растрогал? Но, будто в подтверждение моих слов, в следующую же секунду отбросил футляр, чтобы вцепиться в мою футболку двумя огромными ладонями. Я посмотрела на приземлившийся неподалеку подарок с каким-то смешанным чувством. Вроде и обидно за мой презент, но с другой стороны, это и рядом не стояло с тем, что он сделал десять минут назад со мной. Обзор застили слезы. Предательские. Жалобные, но не к себе, а к нему. Какого черта⁈ Я не должна идти на поводу у его раскаяния. Но дурацкое сердце сжимается, видя, как его крючит от содеянного. Действительно ли он сожалеет?

— Разве такое можно простить? — Проговорила, глядя перед собой невидящим взглядом.

Почувствовала, как он помотал головой, продолжая прижимать к себе.

— Дай мне шанс, прошу! Я больше никогда тебя не подведу. Я… Я… — Он пытался что-то сказать, но его настигли рыдания.

Приглушенные, сдавленные. Он сдерживался. А я зажала рот рукой. Меня разрывало. Тело до сих пор испытывало боль, после его внедрения. Между ног жгло. Горло, борющееся с подступающими рыданиями, саднило еще и от его поступка.

Пыталась прислушаться к собственным чувствам к Никите. Мне наплевали в душу. Самое безобидное сравнение, с подставившим подножку, который громко ржал над твоим падением от его подлой проделки. А еще я дура набитая, раз пытаюсь сравнить изнасилование с подножкой. Да, возможно, я любила его. Влюбленность точно была. Готова была подарить свою девственность. Отдать все, что могла. А теперь? На что я готова теперь? Не дождавшись моего ответа, Никита поднял голову и проникновенно заглянул в глаза.

— Не представляю своей жизни без тебя. Ты для меня все!

— Так не поступают с любимым человеком.

Он кивнул.

— Да, я сам себя за это ненавижу! Я не жду прощения прямо здесь и сейчас. Лишь прошу дать мне время. Нам время.

— И что должно произойти за это время? — Силы постепенно начали покидать меня.

Синяки и травмированная рука, все будто разом разболелось, напоминая о моем плачевном состоянии.

— Я сделаю все, чтобы загладить перед тобой вину!

И я сдалась. Нет, не простила. Просто поняла, что сейчас рыпаться и куда-то уходить себе дороже! Может этим я и наказала бы Никиту, но не ценой собственного благополучия. Подхватив сумку и вырвавшись из его, почти стальной, хватки, пошла обратно в комнату.

— Не хочу тебя сегодня видеть.

Захлопнула дверь и рухнула обессиленная на кровать. Но открыв глаза, поморщилась. Встала, стянула постельное белье, достала щетку с пастой и отправилась приводить себя в человеческий вид. Столкнуться с Никитой не боялась. Просто проигнорирую его. Раз сказал, что сделает для меня все, значит не должен попадаться мне на глаза. Я хочу спать, но сначала смыть с себя сегодняшнее унижение.

Никиту я и впрямь не встретила. Даже не слышала посторонних звуков. Словно в огромной квартире я осталась одна. Мне было безразлично, если он ушел из дома. Вполне мог просто у подъезда на лавке сидеть, проветривая мозги. Я же… Надеялась, наконец, отключиться и проснуться с планом в голове. Или хотя бы с более-менее определенными чувствами. Потому что сейчас, о чем-либо думать не то, что не хотелось, я вообще не могла. Отсутствие сна и столь активные события за день вымотали до предела.

Глава 7

Никита не приходил. Я его не слышала. Наверное, это и позволило мне расслабиться и вырубиться. А вот пробуждение получилось тяжелым. Рука опухла и ныла, надрываясь оповестить о возможном печальном исходе. Перелом? Как минимум, трещина. Голова болела, как и все тело. Будто всю ночь спала в работающей бетономешалке. Головокружения только не хватало для полного счастья. Нужно срочно ехать к врачу, и я понимала, что без его помощи, не смогу. Точнее, мне будет в разы тяжелее. Кое-как одевшись, отправилась на поиски Никиты. Он спал в гостиной на диване. Остановившись возле его разбросанного тела, невольно залюбовалась. И вновь, чуть не разрыдалась. Внутри было как-то пусто, от этого и обидно. На подсознательном уровне понимала, что это начало конца и потому стало до жути больно.

Словно почувствовав мое присутствие, Никита завошкался и открыл опухшие глаза. Он плакал? В это трудно было поверить, если посмотреть на этого могучего, красивого мужчину. Наверное, просто поздно лег и не выспался. Смахнув с глаз непролитые слезы, отвернулась и тихо проговорила.

— Мне к врачу надо?

— Из-за меня? — Сдавленно прохрипел он заспанным голосом.

— Из-за руки. — Я показала жуткого цвета кисть, и он резко подорвался с дивана, скидывая плед. На нем не было одежды, но его это не смутило. Меня тоже. Я видела все и даже больше.

— Почему вчера не сказала? — Прикоснулся к руке.

— Не нашла подходящего момента. — Отходя от него, пошла в коридор.

Начала обуваться. Открыла дверь и вышла на улицу, надеясь, что он поймет меня правильно. Сев на скамейку, уложила на коленку сломанную руку и начала ждать. К счастью, Никита выскочил почти сразу после меня. Взлохмаченный, успел только умыться и одеться. Выглядел бы мило и очаровательно, если бы не мой изменившийся на него взгляд.

— Пойдем. — Приобняв меня за плечи, повел за дом.

Хотелось скинуть его руку, но я этого не сделала. Сама не поняла, почему. Сейчас не время. Да и я не в состоянии. Возможно, хотя бы физическая поддержка мне и нужна. За домом нас ждало такси. Сев на заднее сиденье, сразу же была прижата к его боку. Положил мою голову себе на плечо, но никто из нас не проронил ни слова. Мне сказать было нечего, а он… Что у него в голове, для меня загадка. Видимо, он слишком многогранен для меня.

Будучи уже в больнице, Никита сразу взял медсестер в оборот. Толи его обаяние сыграло роль, толи не сильная загруженность врачей, но травматолог принял нас буквально через пять минут после нашего приближения к кабинету. Зашли в кабинет мы вместе, хотя присутствие Никиты было неуместным. Но врач не заартачился, а я наплевала на это. Не к гинекологу же пришла. Хотя, может и стоило. Боль то не прошла.

— Да, выглядит не важно. Давайте делать рентген. Супруга попрошу выйти из кабинета.

Никто не стал его поправлять. Врач не слепой, видел, что колец на пальцах нет, но, видимо, посчитал, что так к нему обратиться будет правильней всего. Никита взглянул на меня расстроенно и неохотно вышел. Воспользовавшись его отсутствием, решила все же показать врачу и другие синяки, скрытые под одеждой. Сначала врач взглянул на меня из-под опущенных на переносице очков, но потом все же пощупал ступни и бедро. Мужчина был уже в возрасте, учтивый, воспитанный, но все-таки врач. Поэтому задержав на мне еще один испытующий взгляд, все же произнес с тяжелым вздохом.

— Девушка, не хочу показаться бестактным, но того требует врачебная этика. Не могу не задать вопрос.

— Какого рода?

— Вас подвергли физическому насилию?

Я сначала растерялась. Откуда он узнал? Но потом до меня начало доходить. Удивленный взгляд сменился понимающим, и я лишь грустно улыбнулась.

— Нет. Вчера в клубе, куда мы пошли отдыхать началась потасовка и я оказалась почти в самом эпицентре событий.

Он еще раз окинул меня взглядом и сделал вид, что поверил. Еще раз прощупав кости, подытожил.

— Здесь только синяки, не вижу смысла делать снимки, но, если хотите, можем облучить. — Я лишь отрицательно мотнула головой. — И еще, если все же захотите признаться и, может даже, написать заявление — это останется строго между вами и больницей.

— Нет, спасибо. Все действительно не так, как могло показаться.

В целом, я не врала. По факту, избиения не было. А насилие? Сама приехала к человеку, которого знала по переписке. Узнай общественность подробности моего позора, осудили или пожалели бы? Я и сама не знаю, как относиться к самой себе. Жалость точно не испытываю, по не понятной причине. Скорее меня одолевает разочарование. Всеобъемлющее. Будто протрезвела и после веселой попойки одолевает жуткое похмелье.

* * *

Рентген показал наличие трещины в локтевой кости. Как следствие, наложение гипсовой повязки, назначение препаратов и витаминов, для более быстрого и комфортного заживления. Так же врач порекомендовал несколько мазей для имеющихся синяков. Поездка удалась на славу!

Жаль нет таблетки, заглушающую воспоминания. Никита не отходил от меня ни на шаг. Это и раздражало, и льстило. Со всеми этими процедурами никак не могла прислушаться к своему внутреннему голосу. Остаться наедине с собой, чтобы разобраться, проанализировать? Или же, наоборот, проводить больше времени с Никитой, чтобы понять — кто он теперь для меня? Обстоятельства складывались не самым воодушевляющим образом. Не будь у меня этих травм, осталась бы я в его доме? Проводила бы с ним все это время? Знать наверняка не могла, хоть и понимала головой, что его поступку нет оправдания. Но сердце… Хотело дать ему этот шанс. Хотело верить, что им обуяла злость, страсть, похоть. Усталость сыграла так же свою роль, плюс неприятный разговор по работе, а в итоге еще и приключившиеся со мной неприятности. Что это? Поиск отговорок? Наверное, но у меня есть еще этот день, после которого я уеду и неизвестно, когда мы снова встретимся. И встретимся ли вообще.

Окончательно запутавшись, выходила из больницы не только физически покалеченной, но и душевно. Никита пытался что-то говорить, наставлять, давать советы. Рассказывал истории из прошлого, про переломы во время занятий спортом. Я даже пыталась поддержать разговор, прекрасно осознавая, как все это странно выглядит. И чувствовала себя так же необъяснимо. Дико все и неправильно.

Постаравшись дать себе передышку в мыслительном процессе, решила вести себя, как Никита. Словно ничего и не было. Получалось хреново, но я старалась. Хотя бы ради самой себе, чтобы не сойти с ума. Но стоило дать себе установку, как нам на встречу вырулил Влад. Вот уж кого мне точно не хватало сегодня, так это главного виновника моего вчерашнего уничтожения. Мы с ним почти врезались друг в друга, так резво он вырулил из-за угла здания. Все-таки у Никиты реакция лучше, чем моя. Перехватив запястье второй руки, дернул в сторону, не дав нам столкнуться. Однако его хватка была такой силы, что я испугалась возможности наложения гипса на вторую руку. Недовольно выдернув руку, встретилась с его гневным взглядом синих глаз. Он непонимающе уставился, даже не заметив, какую силу применил в отношении меня. Влад, заметив наши переглядки весело и ехидно заулыбался.

— Какие люди! — Протянул он напевом, от чего по спине пробежали неприятные мурашки.

При свете дня, он выглядел еще более коварно. Словно только и живет страданиями окружающих. Взгляд, манера двигаться, голос, произнесенные слова, все пропитано ядом насмешки и презрения к собеседникам. На меня смотрел, не отрываясь, и это не заметил бы только слепой. Я почувствовала, как напрягся Никита, что повергло меня в какой-то ступор. Мне хотелось просто уйти, но другая мысль, мазохистская преобладала. Хотела посмотреть на его реакцию. Вновь я окажусь крайней и виноватой, не произнеся ни слова, или же он отыграется на Владе?

— Что ты здесь делаешь? — Холодно поинтересовался Никита.

Сумел справится с гневом?

— Надо было разрешения твоего спросить? — Пожал тот плечами, скользя взглядом по моей забинтованной руке.

— Нет, но тебя слишком много, за последние двенадцать часов.

Однако его нисколько не смущал ни тон Никиты, ни его настороженность. Он сделал шаг вперед и с наигранным удивлением провел по моему гипсу.

— Господи, детка! Что же ты такого смогла натворить?

Никита отгородил меня от Влада и толкнул того в плечо.

— Не смей ее так называть. — Дрожа от гнева, цедил сквозь зубы. — И прикасаться тоже не смей!

Я не понимала столь бурной реакции. Влад мне тоже был неприятен, но подобного гнева у меня не вызывал. Хотя я и не знаю об их рабочих отношениях. По большому счету, мне вообще ничего толком не известно, даже о Никите. Он хоть и был выше блондина, проигрывал в демонстрации негативных эмоций. Владу на все было плевать и, скорее всего, чувства других подпитывали его жизнедеятельность. Энергетический вампир, который забавлялся чужими переживаниями. А Никита — словно его главная энергетическая база. Тот без раздумий делился эмоциями, не подразумевая о последствиях. А может, о последствиях стоит думать мне? Схватив за руку, поволок к дороге. Я шагала, опустив голову, чтобы не упасть, споткнувшись о камень или провалившись в яму. Успевать за ним было сложно, но чем быстрее он шел, тем менее крепко держал руку. Будто от скорости злость развеивалась по ветру, возвращая ему привычное расположение духа. Было заметно, как опустились плечи и шаг стал более размеренным. Я не нарушала тишину, дав ему на время забыть о моем присутствии. Испытала неприятный укол в сердце, когда мелькнула мысль, что, если подам голос, схлопочу оплеуху. Настолько отчетливо представила себе эту картину, как он с разворота дает пощечину, и шипит: «заткнись», что внутренне вздрогнула.

Я и отца видела в гневе, но никогда и подумать не могла, что он способен на нечто подобное. А вот человека, которого, вроде как, полюбила, легко могу представить в этой ипостаси. Скорее всего, это ненормально. А может фантазия разыгралась на фоне пережитых потрясений? Как бы там не было, но Никита ко мне не проявил никакой агрессии. Напротив, успокоившись, приобнял за плечи.

— Ты как, в порядке? — Спросил шепотом, почти в самое ухо.

Наверное вчера, от его проникновенного шептания у меня бы мурашки бросились в россыпную. Но сегодня его влияние на меня изменилось.

— Да. С гипсом ходить не очень хочется, но выбора у меня нет.

— Прости. — Извиняющимся тоном, с грустью в глазах, сказал Никита.

Я смогла только кивнуть, поджав губы. Сделанного не воротишь. С этим остается только жить и идти дальше.

— Куда бы ты хотела сегодня сходить?

Боже, это какой-то абсурд! Общаемся, будто вчера ничего не случилось. Я сделала вид, что задумалась, хотя на самом деле мне было все равно, лишь бы не к нему домой. По-хорошему, надо было подхватить сумку и просто уехать. Но собственное наставление на проведение здесь еще одного дня, плотной пылью осело в голове.

— Что еще у вас тут интересного есть? — Я не улыбалась.

Мне показалось, что мое лицо в течении всего дня было похоже на маску. Стало все неинтересно. Будто стремление к жизни высосали. Хоть и занималась этим вчера я. Опустив глаза в землю, втянула глубоко воздух. Нет. Воспоминания точно не должны сейчас лезть в голову. Все это время я боролась с ними, пытаясь лишь прислушиваться к чувствам. Но, если начнут всплывать очертания картинок минувшего вечера, точно не выдержу.

— Поехали в ресторан. — Щелкнув пальцами, блеснул идеей Никита. — Знаю один хороший. Единственный на весь город.

Опять платье⁈

— И какой там дресс-код? — Вроде без издевки, но прозвучало с ноткой иронии.

— Наташ. — Он остановился и встал передо мной слегка склонившись.

— Я не имела в виду ничего такого. Просто ресторан обязы… — Начала отнекиваться, но он положил палец на губы.

Провел большим по нижней губе. Глаза потемнели, и он склонился еще ниже. Почти коснулся носом моего.

— Я тебя люблю. — Прошептал в губы, после чего сразу же поцеловал, не дожидаясь ответа.

Чуткий. Нежный. Призывный. Что-то всколыхнулось внутри. Еле-еле. Почти незаметно, но ощутимо. Закрыла глаза, погрузившись в ощущения. Мне нравится. Никита и не может не понравиться, но… Нет. Я отбросила все «но». Мы здесь и сейчас. Прикасаемся друг к другу и я чувствую отклик. Разве этого мало? Чтобы простить, да. Но чтобы насладится последним днем, затмив предыдущий, достаточно. Обвив шею одной рукой, поднялась на носочки, требуя продолжения поцелуя. Перечеркнуть! Все что было забыть. Сейчас! Потерять голову от его близости. Вернуть первые впечатления от нашего знакомства. Вспомнить, как тонула в нем. Как хотела. Как возбуждалась. Все саднит, но желание медленно просыпается. Я больна? Невменяема? Или, наоборот, хочу излечиться? Не хочу думать! Мозг, отключись! Дай волю чувствам.

Его руки гладят спину. На моей пояснице. Спускаются чуть ниже. Да! Сжимают ягодицы. Мы на улице, но мне плевать. Растворится в этом моменте. Забыться! Чувствую животом его возбуждение. Хочу ли я его сейчас? Нет, не хочу. Желаю только душевной близости. Ласки дарят упоение. Но принять в себя его не готова. Но ведь это последний день! А потом… Не знаю. Понятия не имею, что потом. Но сегодня…

— Мне нужно забрать машину. — Просипел отстранившись. — Но, как же хочу тебя…прямо сейчас.

— Мы на улице. — Не пробиваемый аргумент.

— Можно вернуться в больницу…

— Нет. Поехали за машиной.

Постаралась улыбнуться виновато. Боюсь обидеть? Задеть? В глазах столько страсти, но он заставил себя отлепиться и кивнуть.

— Поехали.

* * *

До автосалона на автобусе доехали за пятнадцать минут. Можно было и пешком пройтись, но Никита спешил. Торопился скорее закончить дела. Не знаю, на что он рассчитывал, я к сексу не была готова. Пока ехали молчали и я пыталась себя настроить на романтический лад. Как ленивую собаку пытаться вытащить на улицу погулять. Обмякшее животное всячески сопротивляется, а ты, как упертый баран, требуешь от зверя подчинения. Внутренняя борьба неимоверных масштабов, а на лице все та же безжизненная маска. Не узнавала себя. Не могла понять, какая я теперь.

В сам салон не заходила. Подышать воздухом, насладиться лучами солнца. А может просто, наконец, побыть одной. Никиты рядом не было, а я будто вдохнула впервые полной грудью. Может просто гнетущее настроение и все утрирую? Домой хочу. На работу выйти. Хотя теперь даже не знаю, как работать с гипсом. Продуктивность упадет в два раза. Печатать на клавиатуре одной рукой то еще удовольствие. Больничный возьму! Пошли они все. Дома забьюсь в углу и буду ждать, когда отпустит.

Разглядывая гуляющих и окружение, не сразу заметила, как возле меня остановился автомобиль.

— Зайка.

Внутренне сжалась от этого прозвища, но постаралась улыбнуться. Никита сидел за рулем какой-то явно крутой тачки, но я в них ничего не понимала, поэтому просто распахнула дверцу и села рядом. Вылизанная до блеска, что от капота лучи отражались в разные стороны, машина взревела мотором и Никита, ловко крутя руль, куда-то помчал. От неожиданности вцепилась в ремень безопасности, и в ручку дверцы. Маневрируя среди других машин, проехал ровно три минуты и припарковался на закрытой стоянке торгового центра. Снова платье покупать?

Но не успела я и мысль додумать, как все стекла были подняты, погружая нас почти в кромешную темноту из-за тонировки. Мое сиденье начало принимать горизонтальное положение, а Никита уже отстегнул ремни безопасности. Приподнявшись на локтях, встретилась с ним взглядом и поняла, что мне не отвертеться. Так серьезно он был настроен только вчера…после клуба. Внутренне сжавшись в комок, зажмурилась, надеясь, что меня скроет темнота салона и нависшая надо мной его собственная тень. Однако у Никиты были свои планы, которые не сразу до меня дошли. Обхватив меня за подмышки, подтянул вверх и переместил на заднее сиденье. Сам расположился на моем лежачем и уже начал лихорадочно расстегивать мои джинсы. С гипсом на руке движения ограничены, но он и сам прекрасно справлялся. Лишь слегка приподняв таз, уже лежала перед ним без штанов и нижнего белья. Дыхание перехватило, когда он сжал внутреннюю часть бедра. Его ладони жадно блуждали вдоль голых ног, словно изголодались по моему телу. Приподнял футболку, поцеловал живот, но будто спохватился и задрал до шеи, припадая к лифчику.

— Никита… Не надо…

Но он уже не слышал. Стянул вниз чашечки, освобождая соски и втянул один в рот. Я захлебнулась стоном, не ожидая такой реакции от своего тела. Ведь вчера… После того как… Слова уже не складывались в предложения. Все темнело в голове, погружая во мрак вожделения и разврата. Его неудержимый язык двигался вдоль тела, приближаясь к самой многострадальной части меня. Максимально раздвигая мои колени, вызвал резкий вдох. А когда горячее дыхание коснулось клитора, я судорожно выдохнула.

— Наташа… Ты моя! — Облизывая складки, шептал Никита. — Только моя.

Я почти рыдала, от борьбы разума и полового влечения. Или от неземных ласк. А может от протеста, вновь принадлежать ему. Я путалась в собственных показаниях. Не могла совладать с влечением к нему, но и не собиралась так легко прощать. Но то, что он со мной делал, никак не вписывалось в мои планы. Он стирал все запреты. Все ярлыки, которые я уже начала навешивать на него. Он сводил с ума.

— Я тебя не отпущу. Слышишь? — Вновь его шепот разбавил шум моих стонов. — Ты — моя жизнь.

— Это слишком… — Но он сжал мои соски и я сразу же прогнулась в спине, пронзенная мощнейшим оргазмом, будто воздерживалась не меньше месяца.

Пронзительно закричав, даже не подумала, что нас могут услышать. Охваченная спазмами, почувствовала, как Никита поднимается, закидывает мою руку себе на плечо и начинает жадно целовать ключицы, шею, подбородок, губы.

— Прости меня! Я очень тебя хочу. Я сейчас взорвусь.

Мой разум расплавился до состояния медузы. Что-то слизкое, холодное, но пытающееся бить током. Я не понимала, как реагировать и решила просто поддаться. В конце концов, разве я уже не распластана перед ним абсолютно голая? Даже не знаю, где мои вещи. С гипсом сопротивляться тоже не удобно. И я совершенно не знаю, как он отреагирует, если откажу сейчас. Узнавать не хотелось.

Освободив уже готовый ко всему член, провел им по клитору. Я задрожала. Толи от ощущений, толи от предчувствия боли.

— Такая красивая. — Все еще не торопясь вонзиться в меня, шептал он.

Потом наклонился и полизал соски. Потом поцеловал в губы.

— Ты уже мокрая. — Укусил за губу. — Могу я…

Укусила его в ответ, но получилось сильно и он рыкнул. Сжал подбородок, потом пальцы сошлись на шее и немного сдавили.

— Скажи это…

Я почувствовала свой бешеный пульс, зажатый между сонной артерией и его ладонью.

— Возьми меня.

— Хочешь меня? — Сдавленно просипел Никита.

— Да.

— Нет, скажи полностью.

— Я хочу тебя!

И он вошел. Боль пронзила беспощадная. На глаза тут же выступили слезы. Меня растягивало, но казалось вот-вот и порвусь. Толстый член внутри вмещался, но вот в начале сильно тянул нежную кожу. Сжав челюсти, сдавленно всхлипнула. Нужно потерпеть! Вчера самое страшное уже случилось. Сегодня лишь продолжение. Все через это проходят! Я справлюсь! Ведя беседу, сама с собой, совершено не понимала, что происходит у меня между ног. Я не чувствовала ничего, кроме боли. Лишь одно желание, скорее закончить. Но понимала, что Никита только начал. Его медленные толчки начинали раздражать. Хотелось, чтобы он двигался быстрее и прервал уже мои муки. Как бы я не текла вначале, сейчас мне казалось, что все высохло, а его член обернут наждачной бумагой. Мозг полностью отключился, дав возможность телу вытерпеть пытку, не имея подоплеки ощутить себя вещью. Это естественный процесс, но почему же так невыносимо? Из-за вчерашнего? Или это мозг напоследок перед отключкой дал установку организму — не принимать?

Никита пытался доставить минимум отрицательных ощущений, он то замедлялся, то вовсе останавливался. Пытался следить за моей реакцией, а я даже притворится не могла. Кусала губы и закрывалась от него здоровой рукой.

— Тебе больно?

Я не смогла ответить. Лишь кивнула. Горло сдавило спазмом.

— Мне остановиться?

Все мое естество прокричало «ДА!», но потом он провел пальцами по моим губам, и я поняла, что так просто он меня не оставит. Точнее не оставит себя неудовлетворенным. Снова взять в рот смазанный моей смазкой член, сгорая от стыда и боли между ног, или уже домучить себя там, но по крайней мере не испытать очередное унижение? Выбор был очевиден.

— Нет. — Выдавила из себя и положила свою руку ему на бедро.

И испытание продолжилось. Но Никита не стал продлевать мою агонию, полностью сконцентрировавшись на собственном удовольствии. Ему хватило толчков десять, чтобы вознестись к пику наслаждения и нависнуть надо мной, тяжело дыша.

— Узко. Очень. Прости, я не успел.

— Что? — Ничего не соображая, спросила, не особо силясь понять, о чем он говорил.

— Я дам тебе салфетки.

И тут до меня дошло. Будь мое состояние не таким плачевным, подорвалась бы с места, но физическая слабость не позволила даже ноги свести вместе. Медленно сдвигая колени, свернулась калачиком, а потом поднялась на здоровом локте. Внутри все пульсировало, жгло и саднило. Приложив влажную салфетку, ждала, что польется белая жидкость. Ее не было. Постаралась расслабиться. Все из-за напряжения. Никита тихо ждал, когда я закончу, но при этом смотрел на меня.

— Не отвернешься? — Его присутствие еще больше сковывало.

— Тут нечего стесняться. — Как ни в чем не бывало продолжил сидеть на месте.

Плевать.

Пришлось посидеть еще пару минут, но вот, наконец сперма начала вытекать, вместе с розовыми разводами. А по ощущениям казалось, что кровь должна хлынуть ручьем. Кое-как одевшись, перелезла на свое место и постаралась переместить вес на одно бедро, через время на другое, лишь бы не сидеть прямо на воспаленном лоне. Никита склонился и снова меня поцеловал.

— Прости.

Я лишь растянула губы в подобии улыбки и поцеловала его в ответ. Сколько раз за эти дни слышала от него это слово? Десятки, сотни раз? Оно поблекло. Растеряло всю свою значимость.

Мое состояние оставляло желать лучшего. Ни морально, ни физически боялась до вечера не дожить. И уж тем более до завтрашнего утра. Я даже представить боялась, что со мной будет ночью. Ведь Никита точно захочет повторить. Да что ж со мной не так⁈

Глава 8

В итоге мы все же поехали в ресторан. На машине, потому что Никита не пил. И вообще крайне отрицательно относился к алкоголю. Лишь при необходимости мог выпить стакан чего-то крепкого. Как было вчера в клубе.

— В компании друзей могу себе позволить немного или же на какой-нибудь деловой встрече. — Рассказывал Никита, пока мы ехали в ресторан.

Благо, одежда на нас была повседневная, но опрятная. У меня приталенная юбка карандаш цвета слоновой кости, не пойми откуда взялась в сумке, верх белая рубашка немного свободного кроя, которая идеально подходила разве что белому гипсу. В таком наряде скорее в офис идти, но и в ресторан вполне сойдет. Никита же выглядел неподражаемо, хоть и надел синюю рубашку, оставшись в джинсах. Она подходила к цвету его глаз, подчеркивая их глубину. В целом же, ничего пафосного. Но внешний вид, это меньшее, что меня тревожило. Куда-либо идти мне не хотелось. Оставаться с ним дома, тем более. Хоть на вокзал беги и живи там до утра, жди поезд. Эмоционально неуравновешенна и физически вымотана. Убийственный коктейль для того, чтобы появилось желание напиться. Чего, я к слову, себе тоже не позволяю. Но сегодня день исключений.

Ресторан встретил приятной атмосферой: легкой музыкой, приглушенным спокойным светом и тихим, скромным контингентом. Персонал не надоедал. За столик посадили, принесли меню, сразу ушли. Выждали десять минут, пришел официант, записал заказ и ушел. Без лишних вопросов и наставлений. Я воспользовалась советом Никиты, попробовать лососевый стейк и какое-то сухое белое вино, название которого ни то, что запомнить, даже выговорить не смогла бы. В целом, есть совершенно не хотелось, но и сидеть истуканом тоже. А вот от бокала, а может и двух, вина не откажусь точно. Мне необходима разрядка, а может и анестезия.

Один раз в своей жизни напилась до чертиков. После чего и зареклась пить. Но в тот вечер, я очень сильно прищемила пальцы тяжелой входной дверью. Они не сломались, но на следующий день в травмпункт все же ехать пришлось. И вот боль я помню уже ту, что пронзала во время похмелья. Тогда, как во время самого удара дверью не чувствовала ничего, будучи уже в слюни пьяной.

До такого состояния, конечно, пить не собиралась, но очень надеялась, что мой предел не велик и достаточно будет пары бокалов.

Ожидая заказ, Никита оглядывал зал, рассказывая очередную историю из жизни, но в какой-то момент нахмурился и бросил на меня странный взгляд, при этом продолжая говорить. Я же по сторонам не зыркала, ограниваясь видом за спиной собеседника. Там тоже были люди. Там сновали немногочисленные официанты. А в самом конце у самой стены находился небольшой бар. За стойкой которого, бармен превратился в бариста, так как варил кофе для какого-то тучного мужчины.

В этот же момент у меня высветилось сообщение на телефоне. Маленькая белая строка наверху экрана. Катя что-то написала. Решив, что время терпит, не стала отвлекаться, стараясь всячески вникнуть в рассказ Никиты. Он тоже заметил сообщение, но также не заострил на нем внимание.

— Ты простишь меня, мне отойти надо. — Вдруг проговорил Никита, вставая из-за стола.

— Да, конечно. — Я слегка удивилась, но решила за время его отсутствия ответить подруге.

Хоть на пять минут вернуться в свою обыденность, пообщавшись с близким человеком. Я даже взглядом его не проводила. Как только он ушел мне за спину, взяла телефон и открыла сообщение.

«Подруга, привет. Смотри! По-моему, мы все, как модели!»

После чего открыла ссылку. Она привела меня к фотографиям с моего дня рождения. Выглядели мы и впрямь неплохо, даже та, где я ошарашенная их визитом с букетов в руках. А может я смотрю на них через призму своего уикенда, поэтому все и кажется таким родным, теплым и милым. В ответ лишь отправила: «И трех месяцев не прошло!»

«Да все некогда было!» — пришел мгновенный ответ.

«Чем занимаешься, дорогая?» — пришло следующее и мой палец уже завис над клавиатурой, как уловила движение рядом.

— Думаю, это судьба!

Я порадовалась, что не ела в этот момент, иначе точно подавилась бы. Хотя уже и не знаю, что лучше.

— Может все же проклятье? — Проговорила я, а сама украдкой оглядывала зал, в надежде успеть выпроводить приставалу до возвращения Никиты.

— Не переживай, вон он. — Блондин, севший передо мной, махнул рукой куда-то мне за спину.

Обернувшись, увидела, как он стоит рядом со вчерашней девушкой Ольгой, одетой в красивое синее платье, будто специально подбирала для их тандема, а перед ними возвышается огромная широкая спина мужчины в костюме.

— Кто этот человек? — Спросила я, узнав в массивной фигуре вчерашнего старожилу.

— Моя правая рука. Да и левая иногда. — Ухмыльнулся Влад, забавляясь происходящим.

А я вот не могла уловить суть.

— Опять по делу?

— Ну, одно другому не мешает. — Пожал плечами, разваливаясь на стуле, будто не собирался уходить.

Следить за их разговором было не удобно, поэтому пришлось отвернуться. Лишь заметила, как Никита, жестикулируя, хмуро препирался со «спиной».

— Заметила, как они смотрятся вместе? — Пытался поддеть блондин, ожидая, по-видимому, бурной реакции.

— Да, она за ним следит?

— А мы смотримся классно с тобой. — Не удостоив ответом, проговорил Влад.

У него были бежевые брюки и белая рубашка.

— Вы чего добиваетесь? — Устало выдохнула, опасаясь за его безупречный вид, так как заметила официанта, несущего нам напитки.

Я хотела выпить, но, если вечер продолжится в подобном ключе, вино может оказаться на его белоснежной рубашке. Он развел руки, выпятив нижнюю губу.

— Решил составить компанию, пока твоего ухажера окучивают.

— Вы про свою правую руку или Ольгу?

Прозвучало малость двусмысленно, но поправлять себя уже не стала.

Он улыбнулся, наверное, впервые по-простому, без превосходства. Хорошая улыбка, но в то же мгновение ее сменила все та же ухмылка.

— Моя истинная правая рука… — Почувствовала, как под столом на коленку легла его ладонь. — Здесь.

Я дернулась, ударившись об дно столешницы. Посуда забренчала, но все устояло на своих местах.

Он засмеялся и покачал головой.

— К чему играть в недотрогу?

— У вас в городе девушки закончились или они все вас сторонятся?

— Их никогда не бывает много. — Так же безразлично пожал плечами.

— Завидую вашему здоровью, но порошу оставить меня в покое. — Сделала все же глоток вина, потому что эта ситуация похожа на абсурд, как и вся моя поездка. — Я с Никитой.

— Уверена? — И он посмотрел мимо меня.

Не хотела поддаваться, но все же повернулась. Ольга без стеснения висла у него на руке, вожделенно заглядывая в глаза. Никиту же частично скрывал амбал, но даже так было видно, что он пытается отстраниться. А потом посмотрел на нас. Его выражения лица мне не понравилось, но я постаралась принять это за схожесть моего нынешнего настроения.

— Так что с рукой? — Не унимался Влад, решив видимо, довести меня до белого каления.

— Это вас не касается.

— А что вчера было после клуба?

— Тоже не ваше дело.

— Он уже показал свою суть?

— О чем вы?

— Да ладно придуриваться! На тебе лица нет. Что-то точно случилось и вряд ли хорошее.

— Послушайте, если вы хотите что-то мне рассказать, то говорите на прямую, а если забавляетесь от скуки, то я не собираюсь вас развлекать.

— На твоем месте, я бы выяснил, о чем они разговаривали. — Вставая, проговорил Влад. — Мой верзила он…крайне разносторонняя личность.

И ушел. А я выдохнула. Сделала еще один глоток. Боже, как же я хочу домой.

* * *

Воспользовавшись отсутствием Никиты, решила сходить в уборную. Хоть холодной водой в лицо плеснуть, потому что непонятность ситуации выбивает почву из-под ног. Но самое странное, я совершенно не горю желанием копаться в их взаимоотношениях. Эти люди мне не знакомы. Кроме имен больше ничего о них не знаю. У них свой бизнес, свои дела, я тут всего на три дня, которые кажутся уже бесконечными. Так какой смысл мне вникать в происходящее? Завтра меня уже здесь не будет, а может не будет и в жизни Никиты. Лишь пережить остаток выходных, и я свободна.

Никита уже сидел за нашим столом и смотрел в…мой телефон. Я забыла его заблокировать. Скрывать мне нечего, однако этот нюанс его времяпрепровождения в мое отсутствие мне не понравился. А может я поторопилась с выводами? Может брал позвонить, или написать кому?

Я подошла ближе, и он спокойно положил мой телефон, как ни в чем небывало, будто салфетку на место вернул. Его непринужденность обезоружила. И как, черт возьми, мне на это реагировать?

— О чем вы говорили? — Не дождавшись, когда я сяду, сразу спросил Никита.

— А вы?

— Решали рабочие вопросы. Так о чем?

— Висла она на тебе тоже за зарплату? — Не унималась я, хотя, по правде, ревности не чувствовала.

Почему?

— Нет, по желанию. — Был ответ.

— А твое желание было каким?

— Убить двух голубков, мило воркующих друг с другом.

Я на секунду проглотила язык, не понимая, шутка это или он говорил всерьез, потому что ни тон, ни выражение лица не выдавали никаких эмоций.

— Странно слышать от человека, от которого пахнет чужими духами.

Это амбре сразу ударило в нос, как только я подошла. Сколько же литров она на себя выливает? Никита еле мотнул головой, будто воротник натирал, но, возможно, повел носом, стараясь уловить вполне ощутимый аромат.

— Что он делал руками под столом? — Не обращая внимание на мою реплику, проговорил он.

И мне максимально не нравилось то, что я видела.

— Никит, это твой знакомый. Может ты у него и спросишь, почему он ко мне лезет? — Постаралась сбавить обороты, проговорив максимально спокойно.

— Обязательно, но сперва, твоя версия.

Меня начала пробивать мелкая дрожь. Злость, страх, предчувствие, а главное, желание оказаться как можно дальше отсюда.

— Он подсел, я попросила его отвалить, и он ушел. Вот моя версия! — Устало выговорила, надеясь, что на этом допрос закончится.

— Ясно.

После чего он взял в руки вилку с ножом и начал резать стейк на куски, закладывая их аккуратно в рот.

Я же, просто сидела, будто домашнее животное, которое наблюдает, как ест хозяин. Хоть и передо мной тарелка стоит. И приборы есть. Но вот кусок в горло не влезет точно. Аппетит улетучился, так же стремительно, как и его брошенное «ясно». Наверное, с этим словом и улетел, а может еще раньше. Сердце волнительно сжимается. Словно ожидая чего-то плохого, но не понимает, чего именно. Я тоже не понимала, каким будет следующий шаг Никиты. Это ревность? Или всего лишь задетое самолюбие? Или чувства собственничества в нем преобладает над всеми остальными? Ведь я так же, будучи дома, сходила с ума от ревности. Но мы были вне досягаемости. Не видели и не знали, кто чем занимается на самом деле по другую сторону экранов с чатом. Но сейчас, когда мы рядом, все как-то неправильно. Все должно было быть по-другому. Наслаждаться обществом друг друга. Радоваться каждой минуте, проведенной вместе. Ловить бабочек в животе от близости. Трепетать в объятиях. А по итогу, я трепещу от страха. Предвкушаю не ласки и поцелуи, а опасаюсь возможности вновь быть обиженной тем, кто признавался так пылко в любви.

— Почему не ешь? — Указал ножом в мою тарелку, а я машинально отодвинулась.

Хотя никаких предпосылок к подобному опасению не было. Сегодня он вообще был идеальным. Но, что тогда со мной?

— Мне испортили аппетит.

Никита на секунду задумался, но потом его словно отпустило. А я только сейчас заметила, что мои мышцы тоже были напряжены, глядя на него. Даже челюсть крепко сжата, от чего заныл сустав.

— Я не думал, что мы встретимся с ними. — Даже взгляд его изменился. Будто смотрит другой человек. — Честно, прости. Тебе надо поесть.

Надо, сегодня так и не довелось это сделать, но и сейчас не уверена, что получится.

— Хорошо. — Покорно ответила я, беря вилку в руки.

* * *

Рыба давно уже остыла, но была все еще мягкой и таяла во рту. Только вот вкуса не чувствовала, словно атрофировалось все. Рецепторы гоняют какую-то волнительную кислоту в полости рта. Даже слюни стали вязкими. Ком в горле стоял, проглотить не получалось. Я тонула в своем испуге перед Никитой. Или перед его близостью со мной. Потому что мне было настолько больно? Или, потому что опасалась его поступков в отношении меня?

Получилось съесть половину, а дальше пошло в ход вино. Никита разговаривал. Делился историями, будто эпизода с его коллегами и не было вовсе. Я слушала внимательно. Старалась поддержать разговор. Делилась своими, лишь бы отвлечься. Не думать о приближающемся возвращении домой. Вино изрядно подбадривало. Пара кусков рыбы за весь день, не аргумент для алкоголя. В голове становилось немного мутно, а на душе легко. Никита забалтывал, и я была ему за это благодарна. В конце концов, сколько можно копаться в своих ощущениях, если человек, сидящий на против, ведет себя дружелюбно.

Выходя из ресторана, подхватила его под локоть, так как не была уверена в собственной поступи. Но сделала вид, что сыграло желание прикоснуться к нему. Он слегка улыбнулся, сжав мои пальцы.

— Домой? — Спросил Никита.

И я задумалась. Вино — это, конечно хорошо, но полностью я не стерла сознание. Однако и тянуть нет смысла. Во-первых, наша последняя совместная ночь неизбежна, а во-вторых, надо бы поторопиться, пока алкоголь не выветрился.

— Да. — Кивнула в ответ и мотор тут же взревел, будто только отмашки и ждал, чтобы рвануть машину с места.

Улицы были совсем пустыми. Все давно уже разбрелись по домам. И мы не стали исключением. Припарковав машину, Никита вылез и огляделся по сторонам. Опасался за нашу безопасность или кого-то искал? Отметила это машинально. Сегодня я приглядываюсь к нему с особой тщательностью. Ловлю каждое движение, слово, взгляд. Все потому, что не знаю его. После вчерашнего, поняла, что не знаю. А по переписке считала чуть ли не родственной душой. Смешно!

Он так же помог мне выйти из машины и тут же нас ослепило парой фар огромного внедорожника. Я зажмурилась и прикрыла глаза гипсом. В темноте это был слишком яркий свет. Никита же внимания не обратил, лишь нахмурился и захлопнул дверь. Фары продолжали светить нам в лица, даже, когда мы, обойдя машину, двинулись к дому. Когда зашли в подъезд, свет стал приглушенным и послышался звук проезжающего мимо автомобиля. Видимо, кто-то просто захотел похвастаться фарами дальнего света.

* * *

В квартиру заходила будто опасалась, что оттуда выскочит монстр и утащит в темноту потушенных ламп. Тело напряглось, дыхание стало прерывистым. Винный угар не спасал. Я будто в миг протрезвела и это расстраивало. Разувшись, стояла на месте, словно не провела здесь почти три дня, стесняясь зайти вглубь. Никита, заметив, мою нерешительность, подтолкнул в спину. Легонька, даже нежно, но мне показалось, что это был толчков в бездну. И вот я лечу вниз, жду мощнейшего удара о дно, но его нет. Меня сопровождает истеричный страх в предчувствии достижения низа, завладевший мной полностью, сковавший движения и мысли.

Я прошла на кухню и увидела выписанные мне таблетки, среди которых были и обезболивающие.

— Я в душ. Пойдешь со мной? — Послышалось сзади.

Внутренне вздрогнув, внешне, постаралась никак не выдать свои тревоги.

— Нет, мне надо таблетки выпить.

— Хорошо, я быстро.

Хотелось сказать, что может остаться там хоть до утра, но я прикусила язык. Не глядя на него, налила в стакан воды и приступила к лечению. Анальгетиков выпила сразу четыре штуки. Не уверенная, что после вина они подействуют. Потом подумала еще и выпила еще две. Меня не волновало, как они скажутся на здоровье после выпитого алкоголя. Я опасалась не вытерпеть эту ночь.

Пройдя в комнату, переоделась и, как бы не хотелось, но пришлось нарядится и в штаны. Понимала, что это вовсе не преграда, однако оттянуть момент близости хотелось по максимуму. Разблокировав телефон, хотела все же ответить Кате на ее последнее сообщение. Зашла в сеть, но не увидела нашей последней переписки. Чат был удален. Покрутив аппарат в руках, сразу подумала на Никиту. Этим он занимался в мое отсутствие в ресторане? Пролистав еще несколько переписок со знакомыми, не смогла найти еще парочку чатов. Преимущественно с молодыми людьми, потому что с девушками общалась мало. Зашла в список друзей, найти подругу, и поняла, что количество сократилось раза в два. Глядя перед собой непонимающим взглядом, не сразу уловила суть произошедшего. Это что за хрень? Пока сидела, соображая, как на это реагировать, увидела оповещение о пришедшем сообщении. Но не успела я нажать на него, как цифра «1» пропала. Нажав на вкладку чатов, не увидела новых. Баг? Решив пока оставить этот вопрос без ответа, нашла Катю и написала ей ответ. Она спрашивала, чем я занимаюсь. Написала лишь, что пришлось уехать, но в подробности не вдавалась. Помню наш разговор, на счет наших отношений с Никитой… Давненько это было.

«Ты издеваешься?» — пришел ответ, и я снова задумалась. Может перепутала вопрос?

«В смысле? Отвечаю на твое последнее сообщение»

«Прочти, что было последним!»

«У меня удалился чат»

Понимала, что звучит странно, но не смогла признаться в близости с человеком, который решил, что имеет права распоряжаться моей соцсетью.

«Тебя взломали?»

«Что-то вроде того»

«Смени пароль!»

А после этого она прислала фотографии, точнее скрины нашего с ней чата, но не успела я их открыть, как в комнату зашел Никита. Он почти мгновенно подошел ко мне и выхватил телефон. В следующую секунду швырнул его на стол, а меня поднял на руки. Прикоснулся губами к моим и двинулся в сторону кровати.

— Я уже соскучился.

А я будто язык проглотила. Совершенно ничего не понимала. И главное, не понимала, что испытываю сейчас? Меня дробили на части. Цельная была до приезда сюда, а теперь, будто обломки пытаюсь собрать воедино. Может, это итог выхода из зоны комфорта? Я окунулась в отношения, в которых с института не была и мне надо учиться приспосабливаться? Привычка жить в налаженном своем ритме отозвалась на перемены раздором моего «я»? Или все из-за этих отношений? Странных. Иногда гнетущих, а иногда возвышенных. Будто качели, сначала вверх, потом вниз. И каждый раз резко, со свистом, не дав времени свыкнуться с изменением положения.

Никита безудержно впивался в кожу, как вампир, изголодавшийся по человеческой пище. У меня перехватывало дыхание от его поцелуев. Как можно разобраться в себе, если рядом с ним себя же и теряю? Почему тело так вероломно предает разум? Никак не собрать внутренний раздрай в кучу. Руки обвили его шею, а внизу живота снова сгущается возбуждение. Скручиваясь в тугой комок, требующее разрядки и опасающегося очередной порции боли. Противоречия разрывали. Я хотела, и боялась. Любила и ненавидела. Но что точно не могла себе позволить, так это простить. И от этой мысли решила отталкиваться. Ночь, которую я проживу, либо в муках, либо в наслаждении, будет последней.

Постепенно снимая с меня остатки одежды, Никита, не переставая гладил, ласкал, целовал, стараясь завести меня до исступления.

— Зайка моя…Люблю тебя больше жизни. Не могу больше сдерживаться.

Приподнял меня с кровати, и усадил на себя сверху. Наши лица оказались друг напротив друга. Его глаза, темные от желания, заглядывали в душу. Приоткрытые губы манили впиться в них не поцелуем, а зубами. По слегка впалым щекам хотелось влепить пощечину, а в широкую шею с подрагивающим кадыком впиться ногтями. Эти садистские замашки испугали в первую секунду, но как только Никита насадил меня на свой горячий, готовый член, часть желаний я воплотила в жизнь. Было слишком резко, слишком глубоко, но боль была не такой пронзительной, возможно, помогли таблетки, а может, потому что это уже третий наш раз. В любом случае, наслаждения не испытывала, но и желания умереть не возникло. Царапая его плечи, хватая за волосы, подстраивалась под толчки. Его пальцы впивались в ягодицы, помогая ускоренно нанизывать мой таз. Разрядка Никиты была быстрой, а главное, не в меня. Но, успев слезть с него и отодвинуться, ощутила прыснувшие струи у себя на животе. Он тяжело дышал, глядя на то, как кончает, пока не упала последняя капля на его бедро. Провел пальцами по белой жидкости, собрал часть и провел ею по моим губам. Я дернулась, отстраняясь, но он крепко держал меня за талия, прижимая к себе.

— Открой рот… — Прошептал в шею.

Я зажмурилась и приоткрыла губы. Уже холодная, вязкая субстанция оказалась у меня на языке.

— Оближи пальцы.

Обхватив их губами, все слизала. Язык защипало, словно на него полили лимонным соком, только с мерзким вкусом.

Борясь с рвотным позывом, не открывая глаз быстро все проглотила.

— Такая послушная девочка. — Поцеловав в губы, промурлыкал Никита.

А я, решив, что все закончилось, хотела уже слезть с него, но он не позволил.

— Твоя покорность снова меня возбудила. — Улыбнулся, желая, наверное, и у меня вызвать улыбку, но ее не было.

— Мне нужна передышка. — Спокойно проговорила в ответ.

— Так и быть, только не одевайся и не стирай меня с себя.

Я сдержалась, чтобы не поморщиться, лишь кивнула. Поднялась с кровати и хотела взять телефон, чтобы посмотреть на Катино сообщение. Но Никита схватил за руку и потянул к себе.

— Нет, не отвлекайся.

Одной рукой он наглаживал свой член, а второй принялся за мой клитор. Целуя грудь. Втянул один сосок и чуть прикусил зубами. Конечно же тело отозвалось, но ощущения были странными. Понимала, что вот сейчас, мне приятно, я таю, возношусь до небес от наслаждения, но потом, как это с ним и бывает, меня швырнет в самую пропасть.

И мои подозрения не заставили себя ждать.

— Встань на колени. — Я не шелохнулась. — Пожалуйста, любимая.

Это резонансом пронеслось в голове. Однако в следующую же секунду, он с усилием надавил на плечи. Под натиском села, но отодвинулась от него. Он непонимающе посмотрел на меня. Улыбка сошла с лица.

— Что случилось?

— Ничего. Рука разнылась.

— Не переживай, руку не побеспокою, а тебя отвлеку.

Он встал и начал приближаться. Сидя перед ним в таком положении, почувствовала угнетенность. Воспоминания врезались в голову, и я вновь начала отползать. Попыталась встать, но против Никиты, да еще и с гипсом на руке, шансов у меня не было.

— Ну же, зайка, неужели не хочешь порадовать любимого? Или… — Он гладил меня по волосам, не переставая ублажать себя рукой. — Хочешь поиграть? Недотрога? Сабмиссив? Или, наоборот, непослушная девочка, которую нужно наказать?

Членом уже водил по моим губам.

— Открой свой сладкий ротик.

Не глядя на него, открыла рот, но он не вошел. Продолжал елозить головкой по лицу.

— Шире… — Сдавленно, проговорил он. — И посмотри на меня.

Провалиться сквозь землю, это меньшее, что я возжелала в эту секунду. Подняв на него взгляд, уловила легкий прищур синих глаз. Ему нравилась наше расположение тел в этой комнате. Нравилось подавлять. Наслаждался каждым движением, поэтому и не спешил.

— Кажется, что ты готова меня разорвать на части. — Прохрипел Никита. — Но мне это даже нравится.

Головка вошла в рот, дотронулась до неба и тут же выскользнула обратно, толкаясь в губы. Так и продолжил растягивать удовольствие, тычась то в рот, то в лицо, гладя себя у основания. Меня же он дотронуться до себя не просил. Лишь размазывал мои слюни и собственную смазку по щекам и подбородку. Он тяжело дышал, а рука постепенно начала ускоряться. Стараясь не думать, в каком положении нахожусь, смотрела на Никиту не отрываясь. Он, то закусывал губу, то приоткрывал рот. Глаза затуманенные, но с похотливым блеском. Ноздри узкого носа расширяются от тяжелых, глубоких вздохов. Волосы взъерошены после душа. Безупречное рельефное тело с напряженными мышцами и высоко вздымающейся грудью. Он возбуждающе красив. Глядя на него во время достижения оргазма, можно кончить самой. Появляется желание прикоснуться к нему, сделать или приятно, или больно. Только вот, достаточно вспомнить, где нахожусь сейчас я, и дымка рассеивается. Мне не нравится происходящее. Я не из тех девушек, кто играет в подобные ролевые игры. Консервативна ли я? Не уверена. Готова ли я к экспериментам? Безусловно. Но именно сейчас, что-то не так. У меня возник барьер, через который я перелажу, царапаясь об острый край. Мне нравится смотреть на него, но не нравится то, что он делает. Его ласки плавят, но, когда жаждет отдачи, я будто выхожу на ринг драться сама с собой. По приезду, я готова была заниматься с ним развратом хоть в автобусе, хоть во время пикника, хоть где. Но после вчерашнего, мой взгляд на него в корне изменился. И теперь, все его потребности выполняю не по своей воле, а чтобы не сделать хуже. Потому что я его боюсь. Этот страх глушиться обыденностью. Но у меня появилось четкое утверждение, что Никита способен на более гнусные поступки. Хотя надеюсь, что я не права, и все мои мысли, это лишь фантазии уставшего от этих выходных мозга.

Теплые обильные струи спермы окропили лицо, стрельнув в нос, частично в открытый рот и немного попав в глаз. Я дернулась от неожиданности. Его рука все еще покоилась на моих волосах, а не обмякший член размазывал по лицу собственные выделения. Закрыв глаза, пыталась справиться с нахлынувшими эмоциями. Но не получилось. Резво вскочив, выбежала из комнаты и побежала в ванну. Врубила душ и залезла целиком, лишь гипс оставила за бортом. Это ужасно! То, чем заканчивается каждый его оргазм, отвратительно. Но самое скверное — не могу понять, в ком проблема? У меня нет опыта в отношениях. Я не могу с точностью сказать, как правильно. Мне всегда казалось, что все обоюдно. Все потребности в постели обсуждаются, ну или подводят партнеров постепенно, с каждым разом отодвигая грань дозволенного все дальше. Но у нас же, все иначе. И я склонна предположить, что проблема во мне. Мой душевный покой нарушен слишком грубо. Или я слишком зажата и не умею демонстрировать чувства? Не могу ловить момент здесь и сейчас, получая от него максимум удовольствия?

Смыв с себя все прелести наших отношений, вылезла из ванной и не обнаружила полотенца. Хотелось спрятаться. Завернуться хотя бы в махровую ткань. Но под рукой не оказалось даже грязной одежды из корзины. Вернувшись в комнату, обнаружила Никиту лежащим на кровати с телефоном в руках. Он бросил на меня недовольный взгляд. Подумала, что снова уставится в телефон, а я смогу одеться. Но он его отложил и встал с кровати. Внутри у меня все сжалось. Схватил полотенце и быстро подошел ко мне. Обернул мокрое тело, прижав к себе.

— Прости. Тебе было неприятно? — Гладя через ткань, проговорил мне в макушку.

А я почувствовала себя дурой. Почему не сказала сразу? Почему боролась с собой вместо того, чтобы сказать, как есть? Ведь могла отсрочить столь унизительные для меня откровения. И даже сейчас, я не могу сформулировать свой ответ. Было неприятно? Да! Боюсь обидеть своим ответом? Да!

— Любимая, извини. Но с тобой, я теряю голову. Ты возрождаешь все потаенное, что во мне сидит. А как вспомню, что завтра утром ты уедешь, меня начинает крыть. Я будто теряюсь в этом нежелании тебя отпускать.

— Прости. — Единственное, что смогла сказать, и сомкнула на его талии руку с гипсом.

Раскрепощенность с ним не испытывала. Не могла понять, что чувствую, после его слов. Возрождаю потаенное? Что это? И сколько там еще спрятано тайн?

— Я тебя очень люблю. — Проговорил он и закинул мою голову, закрепить слова поцелуем.

Пусть лучше так, чем ждет от меня ответа. Ему он будто и не нужен. Настолько уверен во взаимности?

Само собой, поцелуем наша близость не ограничилась. Половой акт уже не был столь болезненным, но ни о каких приятных ощущениях мысли быть и не могло. Я лишь терпела. Пыталась выдавать какие-то звуки. Старалась движениями тела продемонстрировать пусть и не дикий восторг, так хотя бы скромную истому.

Никита выжимал и себя, и меня до истощения. Я и не думала, что мужчина может кончать столько раз подряд. Струи летели на меня и в меня. Не успевала вытираться, как он снова накидывался. Чтобы он не говорил, но я вновь оказывалась на коленях перед ним, таким образом мне давал передышку, а себя доводил до очередной волны оргазма. Из последних сил пыталась отвечать ему взаимностью, но с каждым раундом между ног начинало саднить все больше, а усталость норовила сомкнуть веки и не открывать до рассвета. Когда на улице забрезжил рассвет, я упала на подушки и честно призналась, что больше не могу. Никита погладил меня по лицу и чувственно поцеловал.

— Эта была незабываемая ночь. — Прошептал он. После чего встал и вышел из комнаты.

Глава 9

Звук будильника медленно проникал в сознание, будто пробивался сквозь стену к своей цели. Еле продрав глаза, обнаружила себя в полном одиночестве. Либо он так и не вернулся, либо ему хватило пары часов для сна. Мне было все равно. Моих сил хватило ровно на то, чтобы встать, подойти к столу, схватить телефон и вернуться обратно. Девять утра. Прикрыв веки, начала медленно уплывать в страну Морфея, но словив себя на этой мысли, распахнула глаза и полезла в телефон. Воспользовавшись отсутствием рядом Никиты, полезла в сеть, чтобы выяснить, наконец, что там за ситуация с подругой. Однако ни нашего чата, ни самой Кати в списке друзей не наблюдала. Вся эта хрень выглядела подозрительно, если не сказать скверно. Найдя страницу подруги, кинула ей запрос на дружбу. После чего сменила пароль аккаунта. Подобное распоряжение моей страницей неприемлемо. Никита это или кто-то сторонний, наводить свои порядки никому не позволю! Такое вопиющее самоуправство на чужой территории окончательно вывело меня из состояния сна. Порывшись в сумке, нарядилась в клетчатую красную рубашку и черные обтягивающие джинсы. После бурной ночи хотелось помыться, но желание поскорее уехать из этого дома пересилило. Проверив наличие документов и билетов, затолкала их в самый глубокий и почти потайной карман сумки. Туда же телефон и зарядку. Поезд отъезжал в двенадцать дня, но задерживаться здесь дольше не могла. Я будто физически ощущала гнет этого дома.

Покинув комнату, услышала на кухне возню. Жаль он дома. Появилась мысль выскользнуть из квартиры втихаря, но, вспомнив, как громко щелкает дверной замок, сразу отбросила эту идею. Чувствуя некоторую воодушевленность предстоящим отъездом, зашла на кухню. Никита в фартуке на голый торс, благо штаны присутствовали, стоял у плиты, помешивая лопаткой в сковороде. Настроение хорошее, что-то пробовал, кивал, мычал мотивчик под нос, в целом выглядел, как полностью удовлетворенный человек. Взяв тарелки, развернулся, чтобы поставить их на стол и наткнулся на меня, стоящую в проходе.

— Доброе утро, любимая. — Улыбаясь, проговорил Никита, ставя посуду на против двух стульев. — Надеюсь, ты голодная, потому что я старался.

Голодной я не была. Вообще ни о чем не думала. Старалась сфокусироваться на предстоящем возвращении домой. Я улыбнулась. Постаралась.

— Пахнет вкусно. — Тут я не соврала, по кухне витали приятные ароматы, но даже они не вызвали прилив голодной слюны.

— На языке тоже вроде ничего. — Продолжая улыбаться, облизнул палец в красном соусе.

Отодвинув стул, пригласил присесть. Я повиновалась, потому что скованность, которую испытывала рядом с ним не позволяла отказаться. Он положил руки на плечи и склонился к оголенному участку шеи. Волосы собрала в высокий хвост, а рубашку застегнула не до конца, так что разгуляться было где. Мягкие губы нежно целовали, но потом, всосали кожу и больно втянули. Я дернулась, а он лишь посмеялся.

— Ты пахнешь нашей ночью. Мне это вскружило голову.

Я теперь жалела, что не сходила в душ.

— Особенно…схожу с ума… — Я обернулась, когда он полез в карман штанов. — От этого.

В его руке оказались мои вчерашние трусики и в доказательство прислонил к своему лицу, глубоко вдыхая. Глядя широко открытыми глазами на его действие, не могла понять, что испытываю. Стыд? Трепет? Возбуждение? Что из этого преобладает? Все смешалось в жгучий коктейль.

— Оставлю себе.

После чего отошел к плите, засовывая белье обратно в карман. Я следила за ним и пыталась понять, он со всеми девушками такой? Почему-то вспомнились слова Влада. Не к месту совсем, но, когда странные мысли бывают уместны? Они разрешения не спрашивают. Он говорил о подобных наклонностях? Или подразумевал нечто иное?

— Сердце на части рвется. — Накладывая в тарелку спагетти и поливая их томатным соусом, проговорил Никита, сбив поток моих мыслей.

— От чего?

— От твоего отъезда. Хочу, чтобы со мной осталась.

А я чего хочу не интересно?

— Ты же понимаешь, что это невозможно. — Постаралась выдавить печальную улыбку, демонстрируя всю грусть от неминуемого расставания.

— Поэтому и отпускаю, — кивнул он, а потом добавил, садясь рядом. — Пока. Но, в следующий раз, боюсь уже не смогу отпустить.

Я содрогнулась, представив, что «следующий раз» может быть.

— Когда у тебя начинается тот проект, который вы обсуждали в клубе?

Он сразу помрачнел, но, пожав плечами, все же ответил.

— Не знаю точно. Заказчик против моей сметы. Все не просто.

Это вселило в меня надежду, что ближайшие полгода, а то и дольше, Никита будет занят этим делом и ему будет не до меня. Нужен отдых. Побыть от него на значительном расстоянии, чтобы решить для себя. Что делать дальше? Рядом с ним теряюсь и не в силах определиться в эмоциях. Их слишком много, и, к сожалению, плохих, пожалуй, больше.

— Попробуй. — Кивнул на тарелку Никита.

Схватив вилку, накрутила порцию спагетти и попробовала.

— Вкусно. Очень. — Немного грустно, проговорила я, набив рот едой.

Никита приблизился и облизал мои губы.

— Да, вкусно.

После чего тоже начал есть.

* * *

Трапеза прошла в молчании. Лишь взглядами обменивались. Я старалась, чтобы мой не выглядел затравленным, а вот Никита сжирал глазами, стремясь навечно поглотить в синюю бездну. Внутри такой кавардак. Каждая новая порция застревала в горле. Возбуждение сплеталось с отчаянием. Томление с отстраненностью. Мне хотелось уехать, и хотелось, чтобы Никита был таким, как в наш первый день моего здесь пребывания. Я скучала по нему и стремилась ускользнуть. Желала с ним близости и больше никогда не видеться.

Когда в тарелках не осталось ни кусочка, Никита сложил грязную посуду в мойку. Я встала, намереваясь выйти в коридор, предварительно поблагодарив за завтрак. Но не успела сделать и пару шагов, как его рука схватила за хвост и притянула к себе. От неожиданности чуть не завалилась на пол, но он прижал спиной к груди, не дав упасть.

— Почему мне кажется, что если ты сейчас уедешь, то я тебя потеряю? — Горячий шепот в ухо, обжог кожу.

— Что за глупости? — Попыталась вывернуться из объятий, но он не позволил.

— Докажи обратное.

Дыхание перехватило.

— Разве эта ночь не была доказательством? Я…отдала всю себя.

Старалась звучать убедительно, если учесть, что так оно и было. Потакала ему во всем, но, видимо, этого не хватило.

— Да, отдала. — Его рука забралась под рубашку, и начала терзать грудь.

Соски тут же вздыбились, а между ног собралось желание.

— У меня скоро поезд. — Млея, пробормотала я.

— Знаю. — Снова трепетный шепот, и вот его рука уже расстегнула джинсы и забралась в трусики. — Ты уже мокрая. Как я могу отпустить тебя, в таком состоянии?

Я отрицательно мотнула головой. Не совсем понимая, что имею в виду. Однако тело размякло и требовало продолжения. Одним движением стянул штаны с бельем ниже колен, усадил на столешницу, а сам забрался между ног.

— Хочу, чтобы полностью пропахла мной. — Звучало странно. Мы же не звери, чтобы метить территорию.

Его язык скользнул по набухшему клитору, а потом погрузился во влажное лоно, заставив меня прогнуться в спине, запрокинув голову. Затылком уперлась в нависающие ящики, а глаза закатились от блаженства. Что же он со мной делает?

— Вкусная, сладкая, — шептал у меня между ног. — Скажи.

— Что? — С трудом выдавила из себя слово.

— Что моя.

Нутро взбунтовалось, но я произнесла.

— Твоя.

— Принадлежишь мне?

Я не вещь, но прошептала.

— Принадлежу тебе.

— И никогда не бросишь?

Мысленно уже бросила!

— Не брошу.

— Никогда?

— Никогда.

Движения языком стали активнее. За эту ночь я ни разу не испытала оргазм. Даже приятно не было, а сейчас тело решило зачерпнуть сполна от его действий. В глазах потемнело и все тело напряглось, чтобы в следующую секунду с дрожью в конечностях обмякнуть. Он поднялся и прыснул очередным притоком семени в преддверье влагалища. Все это время ублажал себя, чтобы снова пометить. Поводил головкой, размазав жидкость, смешав сперму с моей смазкой и пока член не опал, вогнал на половину внутрь. Параллельно ища своим языком мой. Перебравшись через мое бедро, поставил меня на ноги и натянул обратно одежду. Даже штаны застегнул. Белье тут же пропиталось влагой и неприятно липло к телу. Его ладонь опустилась на промежность через штаны и погладила.

— Теперь мне немного легче тебя отпускать.

Поборов желание пойти помыться, сделала пару неуверенных шагов. Помимо дрожи в ногах после испытанного оргазма, присутствовало чувство отвращения из-за дискомфорта между ног.

— Пойду оденусь. Выходи, жди у машины. — Чмокнув напоследок, проговорил Никита.

Двигаясь, словно собака, на лапы которой натянули обувь, пошла обуваться, стараясь не думать о произошедшем. Кто из нас болен? Я? Или все же он? Никита одевался в комнате с дверью на распашку. Толи демонстрировал свое идеальное тело, толи следил, чтобы я не закрылась в ванной.

* * *

Будучи уже на улице, хотела отправиться своим ходом на вокзал, но прекрасно осознавала тщетность такого варианта. На своей тачке он и поезд обгонит, в который я хочу скорее уже сесть.

Выскочил из подъезда крутя в пальцах брелок от машины в соблазнительно обтягивающей синей футболке и свободных спортивных штанах цвета хаки. Взгляд невозможно было отвести. Смотрела до тех пор, пока не села внутрь. Диссонанс. Путаница и неразбериха.

До вокзала ехали долго. Или меня везли по самому длинному пути, или все разом именно сегодня решили выехать на своих машинах покататься по городу? Нервно поглядывая на часы, опасалась, что Никита может сделать все возможное, чтобы я не уехала сегодня. Но в полдвенадцатого мы припарковались у главных ворот вокзала, и я с облегчением выдохнула. Сама себя накручиваю, выдумывая глупости, или мне все же дали повод предполагать нечто подобное? Решила отбросить все лишнее, и провести эти полчаса без мрачных мыслей. Еще будет время окунуться в них.

Никита галантно открыл дверь, подал руку и подхватил мою сумку. Он не выглядел злым или грустным. Не молчал. Всю дорогу что-то рассказывал, а я старалась поддержать разговор. Озираясь по сторонам, искала табло с расписанием. Слушала, что объявляет женщина в громкоговоритель, вклиниваясь в наш разговор и случайно наткнулась на знакомый силуэт. Мужчина сидел за столиком, пил кофе и лицо повернуто в нашу сторону. Влад? На нем были солнцезащитные очки, и я не была уверена в достоверности предположения. Мало в городе блондинов? К тому, что ему здесь делать? Тоже решил меня проводить? Я даже улыбнулась этой мысли, хорошо, Никита тоже улыбался, что-то говоря. Потеряв суть повествования, еще раз взглянула на сидящего мужчину, но он уже отвернулся, уткнувшись в экран телефона.

Наверное, совсем головой поехала?

И вот мы стоим на пироне, возле нужного вагона. Я протягиваю документы проводнице, она оглядывает меня и кивает. Отдает обратно и я выдыхаю. Все это время будто задержала дыхание, ожидая подвоха. Откуда только такие мысли взялись?

Никита не дает войти в вагон. Женщина неодобрительно взирает на молодого человека, после чего говорит.

— До отправки пять минут, а девушке еще найти место надо.

— Я понял. — Не глядя на нее, бросил он.

Потом вытащил из кармана штанов коробочку. Маленькую, квадратную, бархатную. Сердце испуганно забилось в груди. Я смотрела на нее, ожидая, что оттуда вот-вот выскочит паук или маленькая змея, да кто угодно, но только с плохими намерениями, желая причинить мне вред.

— Наташ, — открывая футляр, Никита улыбался, как мальчишка. — Не подумай ничего такого, но прими, пожалуйста.

Внутри блеснул маленький зеленый камушек, вставленный в ложе тонкого золотого кольца. Чувствовала, как панически забегали мои глаза, ища предлог, придумывая причину его не брать, но ничего в голову не приходило.

— Никита, я… — Прокашлявшись, продолжила более звучно. — Это же кольцо.

— Спасибо, я в курсе. — Засмеялся Никита, вынимая украшение.

А я начала оглядываться по сторонам, не зная, чего ищу. Отвлекающий фактор? Осуждение окружающих? Их поддержку? Помощь? Будто не кольцо собираются на меня надеть, а удавку. Моя рука плетью висела вдоль тела, не стремясь подняться в воздух. Как он расценил мою нерешительность, не знаю, но схватив мою загипсованную руку, вынудил меня поморщится. Похоже, моя реакция ему не понравилась. Осмелившись поднять взгляд, наткнулась на пылающие яростью почти черные глаза.

Он вытащил из-под футболки мой подарок. Серебренную цепочку с кулоном в виде буквы «Н». Сразу и не понятно, что она обозначает, если учесть, что наши имена начинаются на одну и ту же букву.

— Не сниму теперь никогда. — Раздувая ноздри, грозно впечатал в меня каждое слово. — И ты, не снимай. Сама подтвердила, что моя.

И сразу натянул на палец, торчащий из гипса. Конечно безымянный. А фаланги раздутые. Кольцо с трудом протолкнулось по косточке, но у основания село, как влитое. И теперь, чтобы его снять, нужно много жира. Еще и рука левая, как если бы предложение мне делал. Потом провел по моей шее пальцами, удовлетворенно хмыкнув.

— Я люблю тебя. — И поцеловал страстно, готовый накинуться на меня прямо здесь.

— Молодые люди! Пора! — Гаркнула проводница.

Никита неохотно отстранился и выпустил из объятий.

— Напиши, как будешь в сети. А лучше, позвони!

В его глазах плескалась грусть, вперемешку с какой-то решимостью. Будто он отпускал сейчас, но уже решил, что будет делать через пять минут. И мне стало не по себе. Надеюсь, мне показалось!

* * *

Зайдя в вагон, отошла назад, дав женщине закрыть дверь, после чего прильнула к окну. Никита стоял по другую сторону, приложив ладонь к стеклу. Я повторила его действие и на глаза выступили слезы. Я скучала по своему Никите. Сердце разрывалось от боли, что мне так и не удалось с ним повстречаться. Мои чувства остались без ответа и теперь мне остается только бороться с ними. Глушить в себе неоправдавшиеся надежды. Мужчина с той стороны двери произнес одними губами: «Ты моя!»

Я кивнула, отстраняясь, потому что выступившие слезы норовили вылиться диким потоком. Уже не останавливая рыдания, почувствовала, как дернулся поезд, постепенно увозя от моего проклятия. Никита не шелохнулся, а я осела на пол, полностью погрузившись в свои эмоции. Словно тяжелый груз сняли с плеч, позволив облегченно выдохнуть. Будто все это время была связана, и только сейчас узлы ослабли, позволяя затекшему телу пошевелиться. Вкус свободы и свежего воздуха. Пьянящие и желанные.