Маньяк

- Они даже пытаются поэта-кретина Гумилева сделать классиком русской, а значит и мировой поэзии!

- Не может быть!

- Они создали госбезопасность и установили надзор за каждым человеком, что превосходит их в умственном отношении, и устанавливают за ним слежку и такие люди в итоге не могут организовать этих идиотов; они создают и уже создали законы, защищающие их кретинизм! Над каждым подъездом над дверью таких слишком умных и несогласных с ними людей всегда стоит глазок камеры видео наблюдения и скоро они создадут общество всеобщего электронного надзора, якобы в целях борьбы с преступностью и терроризмом, где будет место только кретинам.

- Не может быть! - закричал Кант.

- Идиотов становится все больше. За последние 80 лет в России не появилось ни одного великого поэта, художника или музыканта. Они уничтожили классовое общество, а значит и культуру! И это в России!

- Не может быть! - закричал Кант.

- Скоро все они встанут на карачки, и тогда уже больше не будет выхода.

Толпа колыхалась, приближалась, качаясь в мареве, оттуда неслись крики, стуки барабанов и трещоток, звучала музыка, они несли хоругви, знамена и портреты. Многие шли в цепях, другие в смокингах, но большинство было простого народу. Каждый из них кричал:

- Я идиот! Сделайте меня счастливым!

Но Коля спал, прижавшись к стене одиночной камеры и ничего на слышал, и придурки его пока не достали. Назавтра ему предстоял допрос.

21

Между тем стало известно, что маньяк ухаживал за Наташей.

Особенно были возмущены представительницы Районо и местной Ювенальной Юстиции. Подумать только, мужчине уже больше сорока лет, - нет бы выбрал себе какую-нибудь толстозадую тетку, у которой в дырке уже побывало пятнадцать человек, а он выбрал для своих ухаживаний неопытную, нетроганную девочку, которой всего-то 13 лет, лучшую ученицу в классе. Как бы они хотели, коблы, своими телами защитить от маньяка в эти минуты тринадцатилетнего ребенка!

И где государство, которое не издает соответствующие законы, подозревающие в каждом человеке вооруженного садиста! И где же те родители, которые выпускают детей одних на улицу погулять, не обьяснив им, что вокруг ходят только одни вооруженные маньяки! И где же представители Ювенальной Юстиции, которые не отбирают за это детей у таких родителей, и не сажают их за это в тюрьму! Поучились бы у северных народов! Там свиньи уже давно встали на карачки и хрюкают, научившись сосать х*и, отбирают у родителей детей, отдают их чужим дядькам и тетям, и выпускают книжки, где вместо родителей, папы и мамы, уже давно нарисован на обложке большой продолговатый гондон, бесполый обьект, обозначающий родителей!

И сам премьер-министр гей Норвегии Йенс Столтенберг между пленарными и парламентскими заседаниями неоднократно выезжает в парламентский Дом отдыха и там получает большое сексуальное наслаждение.

И приехавший к нему перед принятием закона об однополых браках для изучения опыта президент Франции Франсуа Олланд, избранный вместо арестованного в Нью-Йорке провокаторами ЦРУ и ФБР Доминика Стросс-Кана, самолично изучая современный демократический опыт по строительству нового современного государства, приезжал к нему и сам лично получал большое удовольствие от начинающих политиков и стюардов.

И, достав свою письку больших размеров, первоначально немного смущаясь, поминутно бросал в сторону наблюдающих лиц, как в театре актер:

- О, как это современно! Как это естественно для человека моего уровня мышления!

Когда он возвращался во Францию, у него возникли сомнения, и он спрашивал себя: "Пидарас я теперь, или не пидарас?!.."

И пусть меня за мою книжку теперь, как политического изгоя, не пустят в демократическую Европу из родного города Болхова, и из Белева, и пусть возмущенная Европа злобствует против русского народа, в который раз удивляясь его отсталости и дикости, но я ответственно заявляю:

- Сосать х*и отказываюсь и не буду!

И другим тоже советую не только не сосать х*й, но и не давать сосать его, даже если вас попросит президент Франции.

Наташу, по просьбе директора, вызвала учительница биологии Вера Ивановна, поговорить в классе биологии о Коле Свекольникове. Но Наташа ей ничего не сказала. Сказала, что они с Свекольниковым разговаривали, и что она его давно знает, и ничего особенного за ним не замечала.

- Ну, хорошо, - сказала учительница, довольная. что избавилась от этой неприятной процедуры. Коля не знал, что уже известно о его отношениях с Наташей, и что о нем с ней разговаривают в школе. Его ожидали следователи.

22

Между тем о Свекольникове уже многое стало известно. Уже знали, что по ночам он уводил женщин в далекие темные места, и был известен его странный образ жизни. Многих расспросили, и многие о нем рассказали. Нашли бечевку,которая гуляла с ним вечером вдоль Говнотечки. Это была еще довольно симпатичная 34-х летняя крупная грудястая женщина с подбитым глазом. Она, правда, жила в квартире, но давно нигде не работала и хорошо знала всю местную алкогольную публику.

Ничего не подозревающая немного пьяная женщина с гордостью рассказывала как она гуляла с Колей. Он ее пригласил после того, как она ему сказала, что раньше писала стихи.

- Я написала стихи "Роза". "Прекрасна роза, дитя зари, увяла роза, друзья мои."

- Да ведь это Лермонтов! - сказал студент-практикант.

- Да? Ну, значит, я спутала.

Она явно ничего не соображала и не понимала как это Свекольников хотел ее убить. Сказала, что он гулял там с ней, потому что он поэт. Тогда ей рассказали про мясо в холодильнике.

Видя, что от нее сейчас толку нет, ее отправили пока наверх в кабинет проспаться.

Утром протрезвевшая и проспавшаяся женщина быстро написала довольно хорошим литературным языком, как гуляла с Свекольниковым поздно вечером около Говнотечки, он читал ей стихи, а потом хотел пырнуть ножом, но она вырвалась и убежала. Все последнее время, 2 недели, пряталась у подруги.

Как только ментам стало известно, что Свекольников по ночам водил женщин в эти места, менты там все перекопали, с собаками, - все места около заборов, вдоль Говнотечки, все места обходили с собаками. Особенно старался полковник Михайлов, сам толстый, крупный как боров. Он гонял туда ментов, сам ходил с ними, лично щупом перетыкал там всю землю, впрочем, его потом все равно уволили из полиции за идиотизм.

На Свекольникова в милиции вообще ничего не было, не было даже его пальчиков. Он вообще был там абсолютно неизвестен.

Только нашли факт его задержания полицией Центрального района за распитие спиртных напитков с малолетними в два часа ночи у памятника Шиллера в сквере напротив областного Драматического Театра.

Нашли участкового с Шота Руставели, который, как оказалось, полтора года назад в 11 часов вечера проверял Свекольникова в районе улиц Шота Руставели, но не проводил его в отделение, а только записал.

Впрочем, и так было многое известно. Прежде всего было теперь хорошо известно, что Коля постоянно и долгое время обращался в среде опустившихся женщин, и многие из них после пропали, а такой аморальный странный образ жизни не ведет обычный порядочный человек. Было известно про кровь на поддонах в ближайшем от его дома бункере, и что эта женщина пропала, и что в последний раз она была именно с Свекольниковым. И уж конечно, все было хорошо известно про мясо, найденное в его квартире. На стеклянных банках прекрасно сохранились отпечатки его пальцев. Так что маньяку никак было не отвертеться. Все это складывалось в четкую определенную картину. Оказалось, что Свекольников неоднократно водил женщин к местам около Говнотечки, и потом они пропадали.

23

Следователь сидел на столе, прикусив нижнюю губу, и внимательно рассматривал сидящего напротив на стуле маньяка.

- Я знаю, что вы хотите мне сказать своим скептическим взглядом, - сказал Коля, - Но вы не правы, не правы.

Первая попытка поговорить с Колей обычными милицейскими методами не удалась. При первой же попытке силового и психологического нажима, Коля разбил физиономию рядом стоящего мента, тут его спортивная подготовка сразу же сказалась. Его немного повозили по полу, побили, надели наручники, но, в общем, оставили, и теперь разговаривали нормально. При малейшей грубости Коля спрашивал следователя:

- Это вы про своего папашу рассказываете?..

Ему терять было нечего.

- Я только теперь понял, в чем мое призвание, - говорил Коля. - Я долгое время пытался написать книгу. Но все неудачно. Я понимаю теперь, что вся моя художественная деятельность - графомания. Но я этого долгое время не понимал, мне об этом сказали другие. Когда я начал печататься в интернете, я понял, что я никакой не писатель. А мое призвание - художественная публицистика. Вот именно описывать жизнь людей с непонятной, с неизвестной никому стороны. Ведь это так интересно! Описывать жизнь людей их словами, глазами, - неизвестную другим членам общества. У меня есть диктофон, и я все разговоры записываю. Для этого нужно чтобы мне доверяли. Я ничего не сочиняю, ни одного слова. Главное - не врать. Это самое трудное - писать правду. Представляете, как это интересно: людям со стороны взглянуть изнутри на жизнь этих людей! Тем, кто их жизни не представляет, они кажутся грязными бичами, и их жизнь неизвестна. Я даже с ними жил два дня их жизнью, бутылки, металлолом вместе собирали, но это конечно была глупость. Но есть просто интересные, потрясающие истории! Главное, не врать. Я их жизнь сейчас хорошо знаю. Я уже написал почти всю книгу. Вы представляете, как будет интересно, людям со стороны, незнакомым с такой жизнью, узнать эти истории.

- Что тут интересного, в этих идиотах? - спросил следователь Баранов, который знал жизнь этих бичей вдоль и поперек, и ничего интересного в них не находил. - Ты лучше расскажи, почему у тебя человеческое мясо в холодильнике.

- Я не знаю, я вам уже говорил.

Нашли дачу в четырех километрах от Черняховска, - домик площадью в 11 метров на участке в шесть соток. Как оказалось, Коля в этом домике постоянно жил весной, осенью и летом уже 10 лет. Причем на дачу он ходил из Черняховска и с вокзала всегда пешком. Кусты смородины он посадил так, что, что там происходит на участке, со стороны не было видно. Участок он приобрел у бабки Мармырихи, бывшей дворничихи, причем не переоформлял, - бабка всем сказала, что это ее племянник, поэтому в правлении общества ничего не спросили, никого это не интересовало, - лишь бы деньги платил за землю и за электричество.

Поехали в Черняховск чтобы посмотреть, не закопал ли он кого-нибудь на участке или под полом своей дачи. Повезли с собой туда Колю, чтобы посмотреть не начнет ли он там дергаться, и чтобы он им там все показал. Быстро собралась толпа, причем было непонятно, кого они собираются бить: маньяка или оперативных работников. Ситуация быстро накалялась, толпа и не думала расходиться. Старший оперативной группы, ничего не найдя, вынужден был быстро собрать людей и уехать. Причем, когда старенький "рафик" уезжал, многие побежали за ним, а по задним окнам вдогонку ударили палками. В такой обстановке маньяк вполне мог и сбежать.

24

Допросы продолжались. Колю спрашивали, зачем в черной клеенчатой сумке у него были нож, молоток и черные полиэтиленовые пакеты. Коля ответил, что он ехал с дачи и эти вещи ему были нужны для хозяйственных целей.

Спросили про черный гроб, стоящий у него в подвале. Коля ответил, что гроб этот дорогостоящий, это он сразу определил как специалист, работавший в морге, поэтому взял его себе. Гроб этот он хранил на черный день, как хорошую вещь, чтобы в случае чего его продать.

Спросили Колю, на какие деньги он жил. Тут Коля долго запирался. И только уже в самой безнадежной ситуации, когда на него стали вешать все висяки, связанные с исчезновением золота и женщин, которых поубивали за деньги их мужики и любовники; когда к нему начали приезжать следователи из районов, пытаясь повесить на него все подобные преступления, он сказал, что деньги ему ежемесячно присылала тетя Лида из Саратова, старая подруга его матери, участница Второй мировой войны. Он не хотел говорить об этом, потому что боялся, что тетя Лида узнает что он в тюрьме. Еще у него был гараж в обществе "Луч" на Тихорецкой, который он купил за 700 долларов в 2001 году после смерти матери на оставшиеся деньги когда после финансового кризиса 1998 года гаражи сильно подешевели, и теперь его сдавал. Кроме того, он и сам добывал какие-то деньги. Когда жил на даче, денег вообще почти не требовалось: продавал смородину, собирал малину в лесу целыми трехлитровыми банками, и тоже продавал, картошка была своя, навалом, ходил на рыбалку. Суповые куриные наборы стоили копейки, - а что еще нужно?.. "Вообще там был рай, - сказал Коля, - Какие девочки там ко мне бегали!" Проверили счета переводов по "Юниумстримбанку", по Сбербанковской карточке на имя Сурдаковой Лидии Иосифовны, которая была у Коли, и на счету оказалось 102 тысячи рублей, и все подтвердилось. Менты, как ни странно, сдержали слово, и тете Лиде о его аресте ничего не сообщили.

И только наличие человеческого мяса в холодильнике и отпечатков своих пальцев на стеклянных банках с разделанным человеческим мясом и других несоответствий Коля не мог объяснить. Как не бился над ним следователь Баранов, ничего сделать не мог. Коля молчал, как Троцкий. Следствие не удавалось закончить, хотя дело было ясное как божий день.

Периодически его вызывали следователи, приезжавшие из разных районов, и подсовывали новые дела с надеждой, что он их признает, но Коля не признавал.

В конце концов к делу прикрепили старого опытного сыщика. Видя, что Коля крепко держится, следователь решил подделаться к Свекольникову, установить с ним доверительные отношения, и стал под него подлаживаться.

- Чего бы Вам хотелось больше всего, чего вам тут больше всего не хватает? - спросил он у Коли.

Коля попросил у него нарезки сала с кровью.

Когда старый следователь наблюдал, как Свекольников ел это сало, купленное самолично следователем на рынке, его стошнило, его желудок вывернулся наизнанку, и его пришлось отправить на пенсию.

Тогда в следственную камеру посадили шестерых следователей, одетых в генеральские и адмиральские мундиры, а одного с аскетическим лицом Дзержинского одетым в темно-синюю "тройку" от Версаче, который острым орлиным взором постоянно взглядывал то на следователей, то на Колю, повторяя: "Так!.. Так!.." Но и это не помогло.

В один прекрасный день Колю выдернули из одиночной камеры и повезли на допрос в ФСБ. На допрос в ФСБ Колю повезли в современной модернизированной "Волге". Коле не часто проходилось в качестве пассажира ездить в дорогих и шикарных машинах. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Колю удивило что чекисты повезли его без наручников, просто посадив не заднее сиденье между двумя молодыми людьми. Впрочем, путь от следственного изолятора до Генделя 1 был недолог.

Там его привели в кабинет на втором этаже. Колю удивило, что в этой и смежной соседней комнате на двух стульях висели мундиры офицеров, хотя ни одного человека в форме, кроме дежурного прапорщика при входе и моряка-матроса, во всем здании он не видел. На шкафах ( или железных шкафах-сейфах?) лежали две офицерские фуражки, как будто положенные сюда для вида, как буд-то чекисты этим хотели сказать, что они тоже офицеры и имеют какое-то отношение к армии.

Помимо стульев в комнате стоял обыкновенный красный деревянный табурет образца 1950-х годов. Кроме Коли в комнате было два молодых офицера ГБ.

- Зачем вам тут эта табуретка? - спросил Коля, - Это, чтобы сажать на нее подследственных?

- Да нет, - сказал молодой парень, - Мы на ней ботинки чистим. Обычно она у нас под столом стоит.

Вдруг в комнату вошел подполковник, невысокий, полный, крепкий, с тупым лицом. Он был в форме. Быстро осмотрев Колю, и взглянув ему в лицо, он сел на табуретку и сказал:

- Я тебе покажу, говно, куда ты попал.

Молодой парень, который только что разговаривал с Колей, внешне такой приличный и интеллигентный, сначала как бы смутился. Но все равно было видно что он согласен с начальством.

- Знаешь, куда ты попал?.. У нас тут серьезная организация.

25

- А чего тут знать-то? - спросил Коля. - Если ты такой честный, то почему ты не арестуешь всех "воров в законе?"... Вас, чекистов, создали, чтобы вы защищали членов Политбюро, которые жили как миллионеры. Кто не хотел на них работать, вы такого человека уничтожали, вот и все. Распостраняли про такого человека всякие гадости через стукачей, обвиняли одних в извращениях, других в алкоголизме, и все это с издевкой, с усмешкой. Смердяковщина. И сейчас тем же самым занимаетесь. Как были свиньи, так и остались. Единственное, чем вы всегда занимались - борьбой с патриотами нашей Родины. Такой сучьей машины как ваша нет и не было еще ни в одном государстве мира. Даже зверь не ест свою мать. Даже Гитлер не уничтожал немцев. Это ты тем, кто вас не знает, рассказывай басни про борьбу с терроризмом и подобную чушь; и перед тем, кто вас не знает изображай из себя культурного человека, а передо мной какой смысл тебе из себя что-то изображать?..

Подполковник молча и злобно поглядел на Колю. Его грубая примитивная рожа ничего не выражала. Он, конечно, все это знал не хуже Коли. На самом деле его интересовали только рейдерские бригады, которые он контролировал, и деньги, и разрушение предприятий, в которых он участвовал. Поэтому с Колей разговаривать было не о чем.

Если среди ментов еще можно встретить нормальных людей, то среди чекистов этого не бывает. Они не изменились с 1937 года и никогда не изменятся. Это бандиты. Это чисто бандитская организация. Чекист холуй, холоп. Он служит не Родине, а хозяину. Как и вокруг Лжедмитрия тут собрались только определенные, склонные к предательству и к подлости, люди. Пока по России ходит чекист, и контролирует страну, убивая лучших сынов Родины, у России не будет будущего. С 1918 года эти люди занимаются только одним: охотой за патриотами страны, предательством: за кусок хлеба, оторванного от России, служат Гадине, антинациональному делу.

Колю вывели из комнаты и посадили в соседнем помещении. Сначала Коля думал, что его будут бить, или еще что-то сделают, но его не трогали.

Это здание на Генделя 1 прилегает прямо вплотную к зданию поликлиники Центрального района города Калининграда. Стукачи-шестерки и сами чекисты могут входить и выходить через поликлинику беспрепятственно. На здании Калининградской государственной безопасности, в отличие, например, от Орловской, нет надписи: "Доносы принимаются круглосуточно". Но каждый стукач знает, что если донести и если насмердеть на какого-то неповинного или несогласного с властью человека, - это значит получить хорошее рабочее место или участие в каком-нибудь прибыльном деле, потому что госбезопасность превратилась в криминальную лавочку. Кроме того, чекисты всегда могут отмазать такого человека от преступления. Поэтому когда вы видите такого крикливого человека, наглого, который ничего не боится, а ему все сходит с рук, то тут дело не в его характере, а в его стукачестве.

Подполковник вышел в соседнюю комнату, и сказал:

- Давайте сюда эту, Нефедову. Сейчас будем из нее прокурорского работника делать.

Эта Нефедова была 22-х летняя студентка юридического факультета Калининградского университета. Она попалась на краже, которая была зафиксирована видеокамерой прямо в комнате общежития университета, а также на одновременной ебле с пятью студентами. На самом деле такие видеокамеры стоят абсолютно во всех профильных Вузах России. Так что если какой-то студент думает, что он проводит веселую молодость, о которой никто не знает, то это он по молодости наивно ошибается.

Когда Нефедова вошла, подполковник снял из шкафа граненый шестиугольный стеклянный стакан, нассал в него и поставил стакан на край стола.

- Пей, сучка, - сказал он. И Нефедова выпила. В сущности не было большой разницы между тем, чем ей приходилось не раз заниматься в общежитии. Как мне жаль такого мальчика, который страдает по поводу такой Нефедовой еще со школьной скамьи и учась в институте.

Составив документы на Нефедову и завербовав ее в стукачи, подполковник надел цивильное платье, обмотал горло шелковым клетчатым платком, как артист или режиссер какого-то театра, и отправился пешком домой по улицам города, злобно поглядывая на людей, и изображая из себя цивильного и высокоинтеллектуального человека, занятого якобы каким-то важным государственным и разведывательным делом.

В этом удивительном государстве Россия, которое с 1917 года еще не выходило из тоталитаризма, ничего не изменилось со времен правителей Сталина и Брежнева. Раньше Госбезопасность России убивала людей, служа жирным хозяевам-"коммунистам", а теперь она делает это, служа марионеточному режиму. По прежнему ни один журналист, ни в Орле, ни в Москве, ни в Калининграде не может коснуться тем о избиениях и издевательствах в полицейских застенках, или о произволе и убийствах в психиатрии, или о политических убийствах, или отправке гигантских сумм "нефтяных денег" из России в США. Потому что журналисты знают, что лично для них это плохо кончится. Поэтому они не касаются личностей местных нуворишей и прокуроров-преступников. Зато все эти журналисты умеют хвалебно писать о "демократии", как когда-то их предшественники писали о коммунизме. Идет тотальное промывание мозгов обманутому населению.

В этом государстве лживый президент, ставленник спецслужб США, рассказывает народу басни о своем патриотизме. В этой удивительной стране из карманов жителей каждый день изымают деньги и отправляют в другие страны. Народ этой удивительной страны работает на воров, и зарабатывает деньги для воров, а не для своих семей. И режим этого удивительного государства устойчив, пока спецслужбы США качают из него, как и из других стран, огромные деньги. В этом государстве народ похож не на соловья, которого кормят баснями, а на осла, которого кормят одними только словами. В этом удивительном обществе полной полицейской "демократии", где жителей с утра до вечера обманывают лживой пропагандой нет свободного интернета, не существует ни одной независимой газеты или телевизионного канала, нет ни одной патриотической или демократической партии, потому что их лидеры давно прибиты.

В этой удивительном государстве быть патриотом своей Родины - значит стать мертвецом и изгоем.

Госбезопасность России не охотится на бандитов. Она охотится на патриотов страны, на таких людей как Юрий Щекотихин или Лев Рохлин. И не дай бог появиться где-то в России такому человеку как Рохлин или Столыпин! И не дай бог человеку не остаться обывателем и любить свою Родину! Не дай бог!..

В этом государстве агенты тайной политической полиции выступают в роли лидеров "оппозиции" и их пропагандируют по телевидению.

В великой России идет великое промывание мозгов. Великий народ работает на американского дядю и американского еврея, как раньше он работал на немецкого или коммунистического царя.

И этот народ, стоя годами и столетиями на карачках, всему миру кричит о своем патриотизме.

В этом примитивном мире, называемом Россия, где не используются колоссальные возможности экономики, где патриотизм есть единение с личностью антигосударственного правителя, где все основано на лжи, где нет ни правды ни морали, в этом обществе есть культурная среда: соблюдающая человеческие и общечеловеческие нормы и достоинства.

Это не шутка.

Да.

Так есть на самом деле.

Эти люди присутствуют в России.

Они снимают документальные фильмы о Достоевском, размышляют над днями жизни Льва Толстого, говорят о морали и рассуждают о исторических путях развития родины.

Их можно видеть ежедневно. Они выступают на телевидении (как Коля хотел бы выступить на телевидении, но Колю туда не пустят, а на Ютюбе заблокируют ролик, как бы Коля тоже хотел бы выступить на телевидении).

Они выступают ежедневно. Они анализируют исторические и нравственные пути развития России и глубоко изучают вопрос морального становления человека. (О, как это важно: развить психологические глубины и пути развития мальчика. О, как это важно: воспитать достойную личность). Они на конкретных примерах могут долго и много говорить на эту тему.

Они и не только хорошо и много умеют говорить об этом, но и придя домой, лежа ночью под звездами в мягкой постели, под теплым ватным одеялом среди белых хлопковых простыней, могут долго думать и думать об этом. И может быть кто-то из них, обладая такими большими умственными способностями, достоинствами, когда-то и напишет даже гениальное и великое, политическое, жудожественное или государственное произведение. В самом деле! Все может быть. Люди, обладающие такими великими достоинствами...

Этих людей, полных глубоких человеческих достоинств, в России очень много: не только среди работников науки, культуры и искусства, их так же много среди членов Российской Государственной Думы. О, какие это нравственные и порядочные люди, все с моральными заслугами, в орденах и регалиях. О, какие это уважаемые люди, полные гражданской и государственной гордости, о, как многого они достигли. Как важна их жизнь, гражданская и общественная деятельность! И почему никто из них никогда на поможет человеку, не поднимет голос разума против лжи, разграбления национального дохода, чекистско-политической монополии, политических убийств, предательства и искалеченных судеб? Почему они служат антинациональному делу и антигосударственной Гадине?..

- Эй, холоп!

Подойди. Поцелуемся.

В этом удивительной стране все наиболее развитые семьи уничтожены еще в 1917 году, или навсегда уехали за границу. Среди оставшихся чекисты выискивали наиболее умных, и всего таких было убито двадцать миллионов человек, а чекист все еще продолжает свою охоту. В этой удивительной стране невозможен Лех Валенса и некому было поддержать единственно способного президента Александра Солженицына. Но люди все равно ходят на "выборы". Пошли, пошли, пошли...

Вот ты уже и пингвин.

В этом удивительном обществе была и есть прокуратура, аналогов которой нет и еще не было на планете. И это тут норма.

В этом удивительном государстве люди совершают революции только для того чтобы опять стать рабами. Они ждут Пришествия не от Закона а от очередного правителя.

В этой удивительной стране полиция служит власти а не закону, и не народу. И поэтому любой полицейский там всегда мелкий и лживый человек.

В этой стране, как и в Китае, и в Северной Корее нет ни суда, ни полиции, ни прокуратуры. Есть кучка мусора.

При этом каждый гражданин страны теряет половину личного дохода, украденного из его карманов циниками. Людей не просто ежедневно обкрадывают, - система не дает развиваться народному хозяйству. Воспроизводя хаос, устраивая через агентуру тайной политической полиции взрывы в городах, создавая басни о "терроризме" власть воспроизводит саму себя. В этом антинациональном государстве, где без надзора Госбезопасности и власти не пролетит не одна патриотическая муха, и ничего честного никогда не скажет ни один журналист, где все убогие губернаторы и депутаты "парламента" являются стукачами и ставленниками властей, где контролируется передвижение человека, и где без предъявления паспорта нельзя купить даже билет на автобус, в этом государстве существует организованная преступность. Она организована и поддерживается руководителями МВД и Госбезопасности, повязана с ними материальными интересами и работает только под их контролем, являясь оружием для запугивания, создания атмосферы страха и убийств несогласных. Государство Россия - это большая полицейско-чекистская "красная зона". В этом государстве любого судью можно купить за несколько тысяч долларов, и независимых судей нет.

В этом обществе тотального промывания мозгов не осталось ни одного порядочного свободного человека.

Этой удивительной страной напоминающей страну красных кхмеров управляет кучка еврейских нацистов при помощи cвоих верных цепных псов: чекистов, получающих вознаграждение за каждый кусок мяса оторванного ими от тела матери-родины и за каждый человеческий труп.

В этом криминальном, марионеточном, полицейском, убогом и Богом забытом государстве министр МВД громко заявляет:

- Как граждане не ругают нас, а чуть что, бегут жаловаться в полицию!

Конечно, в тюрьме, кроме как к охраннику, тоже некуда обратиться.

26

Колю отвели в подвал и по подземному ходу повели в следственный изолятор. Колю удивило, что с ним шел только один прапорщик, пожилой сорокалетний полноватый и ко всему безразличный мужик, с ключами и без оружия. Во всем облике этого прапорщика видна была свобода, как будто он только что спустился вниз из города из городских улиц. По улицам города ходят сейчас такие прапорщики, которые не раз попадались Коле на улицах, идут в семью, идут куда хотят, и никто их не арестовывает. Колю удивило, что этот подземный ход, освещенный простыми сорокаватными лампочками напоминал скорее проход какого-то производственного помещения или простого подвала, хотя в двух или трех местах была видна старая немецкая кирпичная кладка.

- Куда Вы меня ведете? - спросил Коля.

- В изолятор.

- И вы часто так людей водите?

- Нет, не часто. Люди вообще ничего об этом проходе не знают.

- А почему меня тут повели?

- Не знаю.

Прапорщик все так же неторопливо вышагивал по бетону. Колю удивило, что этот прапорщик с ним вообще разговаривал и отвечал на любые вопросы.

- Это немецкий туннель? - спросил Коля.

- Нет. Раньше тут были подвалы, потом их соединили, может был и немецкий туннель, что-то может еще прокопали. Видишь, весь коридор кривой. Тут восемь поворотов. А знаешь, что раньше было в этом здании?.. Полицейское управление, политическое! Гестапо!

- А правда, что из здания ФСБ есть коридор через подвал в поликлинику? Моя мама раньше работала старшей медсестрой в этой поликлинике, она мне это часто рассказывала.

- Наверное, есть соединение с зданием Госбезопасности. Как же может не быть?.. Но вряд ли что через подвал. Зачем им там через подвал ходить?..

Колю ввели в абсолютно темное, черное помещение, которое вообще не освещалось. "А, черт, опять в темноте нет лампочки", - сказал прапорщик. Он взял Колю за локоть, они прошли еще один поворот и вдруг очутились в узком крутом помещении. По узким кирпичным ступенькам Коля поднялся наверх. В этой комнате подвала уже был следственный изолятор.

Сколько потом в камере Коля не рассказывал про этот туннель, ему никто не верил.

Потом, по здравом размышлении, он понял, что чекисты хотели завербовать его в стукачи. Зачем им это понадобилось при таком его положении и как они хотели его потом отмазать и использовать, он так и не понял. Впоследствии он сообразил, что чекисты были не так глупы, и спустили его в туннель, потому что не сомневались, что из одиночки следственного изолятора он попадет в пожизненное заключение и больше оттуда уже не выйдет. С дугой стороны, они дали ему только одного пожилого прапорщика-провожатого, охранника явно не боевой службы, какого-то хозяйственника, который как видно и заведовал этим туннелем. Таким образом, они уже разобрались в его деле и знали, что он ни в чем не виноват. При этом они абсолютно никак его не освободили и не думали этого делать.

27

Время шло, а Коля все сидел в своей одиночной камере. Все время он бомбил прокуратуру своими письмами и заявлениями. Книг или газет ему не давали, да и читать при свете слабой лампочки было невозможно. Поэтому Коля лежал и вспоминал прежние дни. На улице Брамса, на пересечении улиц Нарвской и Советского проспекта была старая булочная. И туда часто из соседнего дома приходила за булками девочка. У нее были белые варежки с красными полосками. Она была похожа на героиню фильма "Морозко" Настеньку. Она почему то пугалась Колю, наверное потому что он тогда был наголо подстрижен, может быть она даже думала, что он бандит. И на все его попытки с ней заговорить она отвечала:

- Отойдите от меня, пожалуйста.

Вот и Коле хотелось сказать теперь всем этим прокурорам, следователям и ментам-охранникам: "Отойдите от меня, пожалуйста." Наваливалась тоска от того, какое страшное обвинение на него вешают, и в самые безнадежные минуты, прижавшись коленями и головой к стене камеры, он вспоминал свою маму, и потихоньку и незаметно плакал, и казалось ему, что он опять ребенок, и пришла бы она и защитила. Вспоминалось все самое хорошее в жизни.

И хотя мама давно уже умерла, Коле всегда казалось, что она где-то рядом. И ему было стыдно, что в два часа ночи он еще не спит, и всегда казалось, что сейчас откроется дверь, она зайдет в его маленькую комнату, и скажет:

- Ну разве так можно?.. Почему ты не спишь?..

И стыдно было утром сокращать физзарядку до пяти минут, хотя мамы уже давно не было, и упрекнуть его было некому.

Никому мы не нужны кроме наших родных и наших близких.

Коля теперь всегда вспоминал умершую мать и тетю Лиду.

Он был поздним ребенком. Его мама воспитывалась в детском доме. Она была с Севера России, с берегов Белого моря, из мест, откуда в Петербург 250 лет назад пришел Ломоносов. Ее родителей истребила Советская Власть. Она юной семнадцатилетней девочкой попала в 1943 году радисткой на Северный флот, и рассказывала Коле как немцы бомбили базу, и как она от страха "брякнулась" на землю, и как перед ней в песок воткнулся большой осколок от бомбы и какой он был горячий. Она ему рассказывала, как она однажды шла по лестнице в штабе базы, и как один моряк-офицер с подводной лодки, спускаясь с ней вместе, сказал:

- Хоть бы один раз с тобой рядом по лестнице пройти.

И хотя Коля позже уже понимал, что этот моряк сказал такие слова просто так, скорей всего даже может быть в шутку, потому что его мама в молодости была "тили-тили тесто", нескладная и некрасивая, но он никогда ей не сказал об этом, потому что это было ее редкое и хорошее воспоминание.

Он вспомнил, как однажды он пришел домой, не выдержал, и заплакал, и сказал:

- Люба меня не любит. Я некрасивый.

И впервые в жизни он увидел, что его мама тоже заплакала от обиды, и сказала ему:

- Ты красивый!

Его мама вышла замуж только в тридцать лет, и ее муж, лейтенант хозяйственной службы тыла, удивился, что она была еще девочкой, и потом говорил Коле об этом. Женился он на его матери, потому что его заставила это сделать партийная организация, а вернее ее руководитель подполковник Житков. Коля родился только через девять лет, перед самым разводом родителей. Его отец детей от нее иметь не хотел, Колину маму не любил и не уважал, и на ее похороны из Курска не приехал. Он был моложе ее на пять лет.

Он обладал артистическим талантом, в юности писал короткие пьесы для школьного молодежного театра про Гитлера и Антонеску, где в конце действия Антонеску всегда от страха обязательно обсирался, - и его единственного из этого театра хотели взять в труппу областного театра в Курск, но он отказался, увидев разврат и пьянство артистов за кулисами. Он имел хороший голос , пел негромко старые малоизвестные песни, но услышать его можно было только один или два раза в жизни, когда он оставался один.

Правда, когда Коля пришел из армии, стал играть в футбол и поступил в КТИ, его отец вдруг стал им очень гордиться, стал часто приходить в гости, но общего языка они уже не находили. Отец приходил, садился на стул на кухне, и, увидев на окне муху, говорил: " Я вот удивляюсь, какие создания создал Бог! Вот, муха! И как у нее все предусмотрено природой, и какие крылышки! Вот такое маленькое создание, а живет, соображает, что ей нужно делать!" И при этом он на минуту поджимал руки и кулаки под мышки, изображая эту муху, и сам как две капли воды становился похож на эту муху. Хотя он был коммунист, но жил по понятиям купцов и приказчиков 19 века. И когда у Коли разгорелся конфликт с Любой, и Коля сильно переживал, его отец, придя в гости и узнав об этом от матери, узнал адрес Любы и хотел пойти к ее родителям и поговорить с ними , как это и было принято в таких случаях в их старой среде. Но Коля, узнав об этом от мамы, возмутился. Теперь он понимал, что так было бы лучше. Конечно, родители Любы и Люба сильно бы удивились, а она, наверное, сильно бы растерялась и ругалась, но в конце концов так бы все потом и решилось.

Коля вспоминал свои лучшие дни в Калининграде, и как он ухаживал за Любой и провожал ее по линии пятого трамвая, и как она, повернувшись к нему, сказала:

- Кем ты работаешь?.. Кем?.. Кем?..

И какая же она в эту минуту была красивая!

Коля шел рядом и сбоку смотрел на нее. Люба была блондинка, с тонким, всегда веселым, очень красивым лицом. Только брови у нее были черные, как у цыганки. Коля никогда ни одну минуту не сомневался в ее порядочности и нравственности. Люба была дочерью полковника, и прошла вместе с отцом всю его службу в гарнизонах и в Армии. Поэтому она была образцово-показательная девочка. Она уже училась на первом курсе юридического факультета, а Коля работал в фасовочном цехе и учился в вечерней школе. Зная, что Люба с конечной остановки трамвая пойдет после университета домой, он всегда сбегал в это время из фасовочного цеха, перелезал через забор и шел встречать Любу, простаивая на кольце трамвая и ожидая ее. И сколько раз после этого заведующая цеха воспитывала его!.. Каждый раз и каждый день она проводила воспитательно-ругательную беседу. В первый раз она его спросила:

- Ну скажи, ну почему ты сбежал?

И Коля честно ответил:

- Я ходил встречать девушку.

- А в другое время ты не можешь ее встретить?

- Нет, - сказал Коля, гордясь своей смелостью, - Она в это время возвращается из университета.

И не разу Колю не наказали и не уволили.

Он боялся за Любу. Боялся, что придет и больше ее уже никогда ее не увидит.

И сколько же мучений было, когда он увидел Любу с этим КВВМУшником! Но потерял он Любу не из-за этого.

Они с мамой жили на Северной Горе в полутора этажном доме с красной кирпичной черепичной крышей, с мансардой, на первом этаже.

И вот в один прекрасный день Коля на три недели попал в больницу. Вернувшись домой, вечером, он сидел на диване и занимался юношеским онанизмом, в чем ничего особенного, конечно, нету. Но именно в этот день Люба, узнав его адрес через справочное бюро, подошла к его дому. Там, перед его домом, была тропинка и небольшая горка, и Люба начала по ней вечером в сумерках тихонько ходить, ожидая, чтобы Коля в окно ее увидел, так как подойти к двери и позвонить она, конечно, не могла и не решилась. И вот тут она его и увидела! и чем он занимается. Позор на всю Европу! Можете себе представить: первокурсница университета, самая красивая девочка в классе и в школе, дочь полковника, пришла вся в розовых мечтах и в надеждах к его дому, а он наконец-то добился ее доверия и ничего еще не знал об этом!.. И такой фурор!.. И, представьте себе, в каком же настроении и состоянии она возвращалась домой в этот день в одиннадцатом автобусе, и как же ругала себя и презирала его!

И хотя Коля из ее отдельных ругательных слов потом и просек ситуацию, и пытался сто раз ей доказать, что все это ерунда, и говорил:

- Но ведь у нас все еще может быть.

Но получал только один ответ:

- Не может и не могло!

Коля, наверное, смог бы еще постепенно исправить ситуацию, но тут в самый момент конфликта его призвали в армию, - и птичка улетела!..

Всю жизнь потом он вспоминал, как провожал Любу в первый раз с остановки трамвая, и она с ним так хорошо разговаривала, думая что просто встретила старого знакомого мальчика, с которым училась в восьмом и в девятом классе, и только потом вдруг удивленно подняла брови, когда он ее неожиданно чмокнул в подъезде.

- А это еще что за нежности?..

И как же он был счастлив, когда шел домой в этот день. И сколько было потом мучений и переживаний! И сколько потом вечеров он простоял и проходил около ее дома, глядя на ее окна, - и однажды из соседнего подъезда вышла к нему высокая красивая девушка в белой длинной шубке, думая, что Коля в нее влюбился, пришел и стоит из-за нее, и Коле нечего было ей сказать.

И как дорога была ему ручка подъезда, к которой прикасалась рука Любы! И с какой силой воспринималось все, что касалось Любы! Каждая мелочь! Он каждый день думал: " Вот Люба идет в университет. Вот она возвращается домой." А Люба ему говорила:

- Не нужно думать.

- Я не могу не думать о тебе. Ведь это самое главное в жизни. Это ты.

Как он увидел однажды вечером Любу на последней площадке трамвая. Это было еще тогда, когда она училась в десятом классе. Это был старый деревянный немецкий трамвай. Люба повесила зонтик на поручень и смотрела в окно.

Какая же она была хорошая! Коля стоял рядом и видел как в ее глазах отражается вся глубина мира за окном со всеми огнями и ветками.

28

Еще Коля вспоминал, как однажды с детьми Гали Габруз и с поэтом Сашей Абаниным они ночью пошли поздравлять поэта Шиллера с днем рождения.

Саша Абанин был поэт. Он жил на улице Великолукской в Балтрайоне. Он был молодой высокий черноволосый парень. Одевался всегда с претензией на моду и ходил в каких-то коротких кожаных курточках. На голове у Саши был хохолок. Но как бы Саша не одевался и не старался, он всегда выглядел, как какой-нибудь пацан 13 лет.

Когда в шестнадцать лет Саша Абанин написал свое первое стихотворение, он сам был удивлен и поражен тем, что у него получилось. Саша отчетливо помнил этот день. Это случилось после дождика в четверг 1 апреля в 10 часов утра на кухне.

- А не написать ли мне какое-нибудь стихотворение? - сказал Саша Абанин.

Он очень любил стихи, много их читал, читал он в основном гениальных поэтов, классиков, и вот решил попробовать написать стихи сам. Неожиданно у него появилась такая мысль.

Как только Саша написал свои первые стихи, то сразу увидел, что он пишет не хуже Пушкина и Лермонтова. Нет, конечно, в первых стихах Саши Абанина еще попадались несовершенства, стихи еще не были отделаны, но в отдельных строках и целых четверостишиях была видна гениальность. Нельзя даже сказать вам и передать, как Саша был поражен этим неожиданным открытием. Он сам не ожидал в себе таких способностей.

Нет, втайне, внутри, Саша всегда знал, что он гений, не такой как все, - как все эти серые людишки вокруг. Но он никогда не знал, где и как эти способности его выдающегося характера проявятся в жизни, но в том, что они проявятся, он был уверен.

Саша любил стихи, поэзию, и всегда мог мгновенно определить уровень любого поэта, то есть вкус у Саши был безупречный. Но тут вдруг оказалось, что он и сам обладает абсолютными способностями, и что сам он великий поэт. Невозможно сказать, как, глядя на свои стихи, Саша Абанин был обрадован таким открытием. Он хотел об этом сразу сообщить своей маме, но сказал ей об этом попозже, через три дня.

То, что его имя вскоре станет всем известным, в этом Саша не сомневался. Он уже написал несколько таких талантливых стихов. Эти стихи были легкие по форме, но очень глубокие по содержанию. И среди них стихотворение "Пишу вам из чукотского поселка...". Тогда же Саша перепечатал это стихотворение на работе у мамы на принтере:

О, Боже мой, опять со мной случилось,

Я снова брежу, вижу этот сон,

И чувство мое лихо, возродилось,

Я в девочку по новой стал влюблен.

и послал его в литературный журнал "Новый мир" редактору отдела поэзии и прозы Михаилу Бутову.

Для Саши началась новая жизнь. Как только он осознал свое великое предназначение, у него появилось легкое, ироничное отношение к окружающему миру, он теперь с легким превосходством поглядывал на других людей. Ему теперь все стало ясно, - и почему такой свет всегда сиял в школе у него в голове на уроках литературы, и почему он так глубоко сразу, в отличии от других школьников схватывал сюжеты и завязку изучаемых произведений.

И не случайно ведь, что именно в Калининграде появился новый великий поэт.

Просто так ничего не бывает.

Великие писатели появляются очень редко. Они рождаются один только раз в 400 лет. Трудно даже просто написать какую-нибудь хорошую книжку. Не всякому удается. Великие писатели появляются не просто так в конкретном месте. Для того, чтобы появился такой великий человек, гордость нации, нужно, чтобы у него была хорошая наследственность и так же географически удачное место его появления, потому что микроэлементный состав почвы должен быть хорошим, чтобы продукты питания местного сельского хозяйства были полноценными. И не случайно, что Саша вырос в городе Калининграде, где родился великий Кант, прямой потомок уничтоженных немцами восточных пруссов. Отец Иммануила Канта еще знал исчезнувший восточнопрусский язык и умел на нем разговаривать.

Ведь кроме того хорошо известно что практически все великие русские писатели были родственники между собой, кроме одного только Сергея Есенина. И даже чисто географически все великие русские писатели вышли из одного места, примерно из мест границ Орловской и Тульской области, границ бывшей Орловской губернии. Когда Саша с Колей Свекольниковым были в Мценске, и посещали в окрестностях города Мценска разрушенный Оптин Болховский мужской монастырь, Саша увидел там запущенные и заброшенные надгробия прадеда Пушкина, предков и родственников Фета-Шеншина, Льва Толстого, Тургеневых и прочих.

- Тут и без очков видно, что здесь лежит вся великая русская литература, - сказал Коля Свекольников. - Чертовы коммунисты, все разбазарили, все разгромили, все разрушили.

По разгромленному, зияющему ямами кладбищу монастыря ходили приезжие из Грузии грузины, выискивая надгробия из черного гранита и мрамора, которые у них очень высоко ценились и которые они по ночам вывозили в Грузию на свои кладбища.

Саша выяснил у своей мамы, что один из его предков тоже происходил их этих мест, из Черни. Как раз это место было между Ясной Поляной и Спасское-Лутовиново Тургенева: город Чернь. А прадед Саши Абанина служил дьячком в Сергиевской церкви города Орла вместе с священником Михаилом Васильевичем, дедом писателя Булгакова. Оба дедушки писателя Булгакова тоже были из Орловской области.

Теперь Саше все стало ясно. Теперь ему стало понятно, откуда у него взялся такой талант. Ведь все великие русские писатели исторически вышли из одного места, а это 50 % всей мировой литературы, если говорить о ее качестве. Так что ничего случайного на земле не бывает.

И, главное, никто пока еще не догадывался, не знал, что в России появился новый великий поэт Саша Абанин. Ведь уже 80 лет в России после смерти Сергея Есенина великих поэтов не было. Уже давно пора было появиться новому великому поэту.

Сначала Саше казалось, что вместе с ним в русскую литературу придет целая когорта, целая плеяда молодых талантливых писателей. Ведь это такое время, что только теперь и появляться великим, талантливым и молодым писателям. Но нет, сколько Саша не читал литературные подборки и журналы, ничего талантливого и гениального не находилось. Не было ни одного молодого талантливого писателя.

Саше стало ясно, что он последний представитель великой русской поэзии. После него уже никого не будет.

Саша отнес два своих стихотворения в газету "Дворникъ". Тираж этой газеты был большой, ведь ее в Калининграде бесплатно засовывают в каждый почтовый ящик. На 90% эта газета состоит из рекламы, хотя издавалась на средства муниципалитета. То, что после опубликования этих двух стихотворений его сразу признают знаменитым Калининградским поэтом, Саша не сомневался.

Он вел жизнь литературного эстета. Иногда занимался писанием стихов, сидел в кафе, гулял. Он уже много написал таких разных стихотворений. Саша ни минуты не сомневался что прославится, будет жить в хорошей квартире, никогда нигде не работать, получит Нобелевскую премию по литературе, от которой он потом откажется, потому что настоящий великий писатель выше этой убогой премии... А зачем работать, если каждая рукопись его стихов, даже черновая, даже одна страница стоит бешеные деньги?.. Ведь, например, одна страница письма Пушкина была недавно продана за 130 тысяч долларов.

- Нет! - говорил Саша, расхаживая по коридору своей квартиры и размахивая руками, - От Нобелевской премии я откажусь! Лучше бы дали мне тысячу рублей, когда мне было 13 лет, я бы тогда знал что с ними делать.

Но и после опубликования стихов в газете "Дворникъ" Сашу не признали. Никто эти стихи и не заметил. Больше того.

Из журнала "Новый мир" пришел ответ от заместителя редактора Михаила Бутова, что его стихи не подходят. Саша не понимал в чем тут дело.

Через два дня из "Нового мира" Саше Абанину пришло еще одно письмо, в котором было написано:

" Ну что я тебе скажу. Сегодня я весь день изучаю, читаю литературный портал. И вот, наконец, добрался и до твоего произведения. Многим я посоветовал, кое-кого поругал. Тебе, Гаврилова Анна, нужно чуть-чуть еще поучиться литературному мастерству. Попробуй написать произведение о первой любви, о весенних синих тенях на мостовой, o ручьях, о ласточках. Помнишь, Гаврилова, как мы с тобой однажды пошли по дождю в соседний подъезд, а может в кинотеатр или к Сашке Шаблыкину? А может, это была и не ты, а другая студентка Литературного Института по фамилии Гринберг-Арбузова? "

Через четыре дня пришло еще одно письмо:

"Что я тебе скажу, Виктор Качанов. Писать ты, конечно, можешь. Но не хватает тебе пока еще задумчивости.

Посиди около пруда, или сейчас вот зима, посиди около замерзающей речки. Около темной воды. Можешь хоть вот надеть "бананы" чтобы не замерзнуть.

Живешь ты на Алтае. Работаешь на коксовом заводе. Рассуждаешь ты здраво, мыслишь глубоко, но пока еще не ясны твои идейные мысли. Ты бы поехал, съездил к моей тетке Але, она как раз у вас там живет на улице 25-Партсьезда, она бы тебе посоветовала и во многом бы с тобой разобралась..."

Через три дня пришло еще одно письмо. "Ну что я тебе скажу, Соломкина Тамара. Поступила ты в этом году, учишься на первом курсе. А до этого ходила в литературный кружек "Рассветы" при районной библиотеке, участвовала там в субботних вечерах с печеньем и с чаем, сама тоже выступала, читала стихи. Я помню, как ты об этом мне рассказывала.

Почитал я, посмотрел я сегодня литературные материалы. Почитал литературный портал. И вот наконец дошел до твоих стихов. Прочитал я твои стихи:

Я хочу быть счастливой

Ведь счастье вокруг меня!

Я хочу быть красивой,

Красота моя - лишь для тебя!

Солнце светит теплее

Если рядом со мною ты!

Лес шумит веселее,

Распускаются в нем цветы!

Живешь ты в городе Майкопе, республика Адыгея. Много в тебе непосредственности, чистоты, но вместе с тем появляются и трагические мысли:

Что творится в мире этом!

Где найти на все ответы?

Как, скажите, дальше жить,

Если с смертью не дружить?

Подкрадется ото всюду,

Схватит за ногу, за руку,

Сверху скинет кирпичем,

Иль бросится с ножом.

Спасибо и за присланную тобой твою фотокарточку. Красивая ты, чистая, хорошая, непосредственная девочка. Блондинка.

А я вот женился на старой мымре, которая каждый день бьет меня туфлей по щекам, и уйти от нее я не могу потому что нет у меня московской квартиры и прописки...

Куда я пойду без этого своего ничтожного заработка в "Новом Мире", и без вашего семинара, и без платных консультаций, и, главное, без московского угла, без московской квартиры?.. А если всего этого не будет, куда я пойду: побираться что ли?... Так что литература давно стала для меня делом жизни.

Потому что никто мою писанину не читает и никогда читать не будет и никому она не нужна..."

И так приходили эти письма с квадратными официальными канцелярскими штемпелями вместо почтовых марок еще четыре месяца, пока Саша не написал что он не является студентом Литературного Института. Как может этот Бутов, читая своими глазами Сашины стихи, или например Сашин рассказ "Шерстяное перо" не понимать что там написано?.. Ведь этот Михаил Бутов является признанным писателем, заместителем редактора главного российского литературного журнала аж с 1994 года. Считается, что он должен любить и ценить национальную литературу, любить таких писателей как Михаил Булгаков или, скажем, Пушкин. И сам Михаил Бутов официально внешне на людях всегда демонстрирует свою любовь к этим писателям, и ездит по разным литературным местам и музеям вместе с поэтом Андреем Вознесенским; а здесь, когда к нему приходит великий поэт, сам, является новый великий русский писатель Саша Абанин, новый талант по уровню уж никак не меньше Михаила Булгакова, этот Михаил Бутов читает его рукопись и не видит, что там написано?..

Уж не является ли Бутов стукачем чекистов?..

Уж не забивают ли стихи Саши Абанина из-за его позиции, из-за того, что он вел с Колей Свекольниковым антиправительственные разговоры?..

Будучи проездом из Мценска в Москве, Саша Абанин лично зашел в редакцию журнала "Новый мир" возле концертного зала "Россия" и сказал заместителю главного редактора журнала Михаилу Бутову, то он подаст на него в суд, если тот не напечатает в журнале "Новый мир" его стихи или рассказ "Шерстяное перо". Этим Саша Абанин думал смутить этого идиота, поставить его в неловкое положение, обнажить его лживость, цинизм, наглость и дикость, - словом все несоответствие внешнего облика этого "известного" и признанного писателя его истинному лицу.

Ведь еще не было такого случая в истории русской литературы, чтобы великого писателя сразу не признавали, и чтобы, скажем, Достоевский или Александр Блок подали в суд на крупного писателя и редактора из-за того что тот отказывается печатать, распространять их великие произведения. Беспрецендентный случай в истории русской литературы!..

Уж не является ли стукачем этот странный человек, Михаил Бутов?.. Ведь известно, что ФСБ контролирует все телевидение и все редакции крупнейших изданий, и весь интернет, - уж не поставили ли чекисты этого Бутова стукачем на место заместителя главного редактора журнала еще в 1994 году?..

И хотя Сашу Абанина постигла неудача, и его не посчитали пока великим и талантливым, это его не смутило. Он считал что люди просто пока не понимали его стихи. Саша был убежден что он великий поэт и никто ему ничего не мог доказать.

Маме, которая уже давно ему намекала, что, дескать, сынок, не пора ли тебе уже пойти работать или учиться, ведь тебе уже скоро 25 лет, Саша всегда с превосходством и с чувством собственного достоинства отвечал:

- Ты еще увидишь кто я такой!..

Свои временные неудачи на поэтическом фронте Саша Абанин объяснял случайными обстоятельствами и недостаточной распостраненностью его поэзии.

Он не сомневался что вскоре напишет великую книгу Поэзии.

29

Саша Абанин вскорости напишет великую "Книгу" и сразу издаст ее в Интернет. Ее прочтет пугливо Лауреат Государственной премии поэт Евтушенко, в красивую куртку одет.

Евтушенко сразу принимает вид простецкий, - и бежит в гости к Саше Абанину, благо его пускают туда пока.

За ним семенит поэт Вознесенский, и пряжка блестит у пупка.

И даже приятель Саши Абанина Свекольников Коля, уставший от страданий и бед, уставший от мучения и горя, стремится вместе с Евтушенко и с Вознесенским пройти к Саше Абанину в кабинет.

Они же его туда не пропускают к таланту невинной красы. Они хотят быть первыми и единственными около Саши Абанина, поэтому они оба Свекольникова Колю в ребра толкают, как будто бы он свистнул у них часы.

И даже редактор журнала "Новый мир" Михаил Бутов придет посидеть у Саши Абанина на тахте. Он этих поэтов, - Евтушенко и Вознесенского, - раньше в своем журнале издавал, и немало, но теперь видит, что были не те.

Как только Саша Абанин вошел и рассмеялся:

- Зачем вы все, ребята, пришли ко мне?..

Михаил Бутов тут же с тахты приподнялся:

- Не буду, - говорит, - больше стучать в ФСБ.

И только поэтесса Ахмадулина Бэлла, скромна, и вся в священном трепете и в огне, и в платьице белом, несмело, смущенно стоит в стороне.

Саша Абанин протянет руку и начнет тогда читать свои стихи.

И строки невиданной силы понесутся как листья во время ветра в лесу.

Сидит Евтушенко пугливо и пальцем копает в носу.

И что там случится на свете, и что там и смерть и тюрьма, когда издают в Интернете ребята такие тома?..

И где гениальные уши, Андрей Андреевич Вознесенский, не слышать как крикнет скворец?..

Какой вы папаша для молодых и начинающих поэтов, Андрюша?.. Вы просто пижон и юнец.

А после в пивную в гастроном "Смоленский" Саша Абанин компанию поведет, и только мусью Вознесенский слегка забегает вперед.

30

Еще Саша Абанин не понимал, как это его другу Коле Свекольникову удается ухаживать за такими красивыми девушками. Саша считал себя и был в самом деле гораздо большим красавцем.

Один раз Саша наблюдал, как Коля в трамвае разговаривает с одной такой девушкой. Ей было, наверное, пятнадцать лет.

У этой симпатичной девочки была круглая голова, она была похожа на Чиполино.

Как только она увидела Колю, она начала его внимательно разглядывать. Коля тоже сразу уставился на нее. Когда Коля, глядя так на девочку, рассматривая ее, по привычке чуть наклонял голову вправо и влево, она тоже слегка повторяла его движения. Они так рассматривали друг друга может быть одну минуту. Видя непосредственную физиономию этой девочки, Саша вдруг заметил что эта девочка с Колей чем-то друг на друга похожи. У Коли тоже было такое же непосредственное и наивное выражение лица. По его глазам было видно как он переводит взгляд то на ее брови, то на ее губы, то на глаза, внимательно рассматривая ее как картину, и девочка повторяла его движения, глядя на него. При этом между ними не возникало никакого напряжения при таком долгом взаимном разглядывании друг друга. Наконец девочка перестала смотреть на Колю.

- Да, - вдруг сказал Коля.

Девочка опять взглянула на него. Коля сделал легкий шаг в ее сторону и спросил:

- Ты в какой школе учишься?

- В сорок четвертой.

- Здесь, в Калининграде?

- Да.

- А это твоя сестра?

- Да, - сказала девочка.

Только теперь Саша заметил ее сестру. Это была черноволосая девушка с синей пластиковой сумкой, примерно 17 лет. Она была совсем не похожа на свою младшую сестру.

- Она тоже учится в вашей школе?

- Нет.

- А где ты учишься? - спросил у этой девушки Коля.

- В колледже.

В это время трамвай подошел к площади Победы, и девочки приготовились выходить.

- А вас как зовут? - спросил Коля старшую девушку.

- Галя, - ответила она, смущаясь.

- А меня Коля, - сказал Коля.

- Очень приятно, - с легкой неловкой улыбочкой сказала девушка.

- А тебя? - спросил Коля у младшей.

- Это неважно, - сказала девочка.

- А где ты живешь? Наверное, около 44 школы?

- Нет.

Тут в разговор вмешалась немолодая светловолосая женщина.

- Ну что вы пристаете к девочкам? Уйди от нее! Мало ему взрослых баб, так нет, он к школьницам пристает! К детям. Тебя за нее посадят. Мужику уже больше пятидесяти лет, а он к детям лезет!

Невозможно сказать и передать, как Саша не любил и боялся всяких скандалов, драк и разборок, и как он не любил попадать в такие ситуации. Он не знал, куда бы ему сейчас спрятаться с этого места. Пассажиры со всех сторон вагона смотрели на них.

Саше хотелось превратиться в таракана и залезть в какую-нибудь щелку. Больше всего его возмущала лживость этой бабы, как она нагло врала, что Коле больше пятидесяти лет. Она же не могла не видеть, что это не так. Саша не знал куда бы ему сбежать с этого места.

Но тетка не унималась.

- К школьницам лезет! Детей ему давай!

- А на ком мне жениться? - спокойно спросил ее Коля, - На старой бабе, у которой было 150 мужиков?

- Ух ты какой, деляга! Школьниц ему захотелось! А ну, отойди от нее! Нечего тут к девочкам приставать!

- А никто и не пристает, - сказал Коля.

В этот момент к скандалу присоединилась еще одна женщина, вставшая с кресла. Она, правда, толком не знала, что произошло, но тоже решила присоединить свой голос.

- В самом деле! Что вам нужно от них? Отойдите от девочек.

Трамвай, как назло, надолго застыл на повороте, пропуская транспорт, как это часто бывает когда он поворачивает на Черняховского к Центральному Рынку.

- Детей ему захотелось! Школьниц! К школьницам пристает! - не унималась тетка.

Пассажиры со всех сторон вагона, как казалось Саше, надвигались на них.

- В самом деле! Что вам нужно от девочек? - добавила вторая женщина.

- Мало ему взрослых баб! Нет, к детям лезет! Не может себе взрослую бабу найти!

- Оставьте эти ненужные разговоры, - тихо и вежливо сказал Коля, - Я себе уже все доказал. И вообще. Вы меня не за того принимаете.

- Что же это ты себе доказал?!.

- Лучше гор могут быть только горы, на которых никто не бывал, - сказал Коля, - Это пусть твой сын женится на старой бабе, у которой было 150 мужиков.

- А он давно женат на хорошей женщине, на Лиде. У них сынок Виталик, ему шесть лет.

- Очень хорошо, - сказал Коля, - И никто к ним не пристает.

- И не нужно к ним приставать! Вот и сходите здесь, нечего к ним лезть!

- Мы здесь не сойдем, - сказал Коля, - Нам нужно на Тельмана.

- Вот и нечего к ним лезть, - успокаивалась тетка, видя, что девочки сходят.

Сашу больше всего удивило, что Коля так сказал, в такой ситуации, этой тетке, эту фразу о горах.

Когда они вышли из трамвая и пошли по тропе вдоль Верхнего озера, Коля сказал:

- Смотри какая девочка. Стройная и вместе с тем крепкая как медвежонок. Смотри, какие у нее широкие бедра. Значит,будет рожать здоровых детей. Значит, ребенку будет где ворочаться. Хорошо, если ее отец не мент и ее брат не уголовник.

Саша не понял, при чем тут широкие бедра и менты.

- Пойдешь встречать ее из школы? - засмеялся он.

- Нет, конечно. Не пойду. Может быть, еще где-нибудь встретится.

В другой раз Саша наблюдал Колю, когда он так разговаривал с девчонкой, когда они ехали в автобусе в Багратионовск. Когда они заскочили в автобус, все места уже были заняты, и им пришлось сесть по разным сторонам прохода. Через некоторое время Саша увидел, что Коля разговаривает с своей соседкой.

Это был не разговор, это был крик. Коля, поставив рупором руку к уху девочки, громко, на весь автобус кричал ей свои слова, а она делала вид, что не слышит. При этом оба они покатывались со смеху.

- Уважаемая "Никак"! - кричал Коля, - Мы с вами пойдем в библиотеку!

- Что?.. Что?.. -спрашивала девочка.

- В Б-и-б-л-и-о-т-е-к-у! - кричал Коля, - В Б-и-б-л-и-о-т-е-к-у!

- Зачем? - спрашивала девочка.

- Там я буду за Вами ухаживать! У-х-а-ж-и-в-а-ть! - обьяснял Коля.

- Ась?.. Ась?.. - спрашивала девочка, делая вид что не слышит.

- Уважаемая Ась! - кричал Коля, - мы с вами пойдем в Библиотеку!

- Ась?.. Ась?..

- Уважаемая Ась! В Б-и-б-л-и-о-т-е-к-у!

- Ась?.. Ась?..

Этот дурацкий диалог, сопровождавшийся смехом , доставлял веселой двенадцатилетней девочке огромную радость.

- Уважаемая Ась!.. У вас есть собака?

- Да!

- А как ее зовут?

- Бобрик!

- Она живет с вами?

- Да!

- Где?

- В доме!

- В пятиэтажном?

- Да!

- Уважаемая Ась!.. Я возьму ее на охоту!

- Она не пойдет! Она маленькая, она боится в лес ходить!

- Пойдет!

- Нет!

- Я потащу ее за хвост!

- Она тебя укусит!

Казалось бы, нет ничего глупей этого дурацкого диалога, но Саша видел, что он доставляет девочке большую радость. Коле не нужно было выдумывать особые слова, он понимал, что происходит в голове у этой девочки. Она вышла не доезжая до Багратионовска, у заброшенного военного поселка.

- Смотри, дочь офицера. Вот в Калининграде, на Дзержинке, есть 26 школа. Я там однажды стоял, смотрел, сколько же там красивых девочек. Наверное, больше, чем во всех школах в Калининграде. Потому что это дочери или внучки офицеров. Там раньше стояла дивизия Дзержинского, а теперь эти сволочи ее разгромили, и там осталась бригада. Там в пятиэтажных домах квартиры давали офицерам из этой дивизии. Все-таки это дети офицеров. Все-таки есть какой-то естественный отбор. Вот там есть девочки, на которых можно жениться.

Саша этого не понимал. При чем здесь дети офицеров?..

Еще однажды Саша видел как Коля разговаривает с девочкой на площадке огромного универсального многоэтажного магазина, на первом этаже. Девушка спускалась по эскалатору, и она была не одна. С ней была компания современной хорошо упакованной молодежи.

Как только Саша увидел эту девушку, сердце его захолостнулось.

Это была Она, Мечта. Ей было 17 или 18 лет. Как только Саша увидел ее, он сразу растерялся. Это была девушка Эльф, девушка-мечта.

Она спускалась вниз и, смеясь, громко разговаривала со своими приятелями.

Саша всегда мечтал о такой девушке. У него не было четко обозначенного идеала, но он как поэт носил в себе образ идеальной, исключительной, неземной женщины. Высокой, не в физическом, а в идеальном смысле этого слова. И вот он ее увидел. Она была в синем легком полупольто, ее лицо было чуть темное от загара, и видно было, что эта девушка хорошо следит за собой. Ее прическа была в таком состоянии как будто она только что вышла из парикмахерской. Она была из очень обеспеченной семьи. Это был резвый, веселый, и живой ребенок.

Как только она наезжала на эскалаторе сверху на Сашу, и как только он все больше и больше разглядывал ее изумительную фигуру, Саша все больше и больше терялся. Ему было больно смотреть на эту исключительную девочку, она была настолько красива, что он стеснялся смотреть на нее. Она приближалась к нему и у Саши замирало дыхание. Он боялся, что эта девочка сейчас пропадет.

Но компания остановилась внизу у эскалатора и продолжала тусоваться. Они, конечно, пришли сюда не просто так и им нужно было еще потусоваться в таком месте.

Девочка стояла от Саши всего в нескольких шагах, и Саша в эти минуты, разглядывая ее с трех метров, ясно понимал, что она для него недоступна. Хотя бы потому, что чахольчик ее телефона или перчатки стоили не меньше двухсот долларов. Да и как ты к ней подойдешь? Как ты к ней подойдешь?.. Часто, наблюдая таких девочек, Саша не знал, как с этим справиться. И такая девочка оставалась для него только мечтой. Ему всегда казалось, что такая девочка живет в каком-то другом, далеком от него, идеальном мире.

Ее компания состояла из такой же продвинутой молодежи. Каждый из этих молодых людей выделялся чем-то. И хотя некоторые были одеты довольно просто, но эта простота стоила не меньше нескольких тысяч долларов. Или, может быть, так только Саше казалось. Но он же сам видел, не раз заходя в эти отделы на 2 этаже, что любой такой спортивный "банан" стоил бешеные деньги. Любая вещь абсолютно! Даже любой с виду самый простой свитерок стоил бешеные деньги.

Среди этих парней и девушек был только один скромно и просто одетый парень.

Коля тоже заметил эту девушку.

Вдруг он подошел к ней и спросил:

- Как тебя зовут?

- Ксения.

- А меня Коля. Ты где учишься?.. В ВуЗе, или в школе?..

- Что-о-о?.. Да уберите вы от меня этого!..

Больше она не обращала на Колю внимания. Компания отодвинулась от них и продолжала разговаривать у выхода из магазина. Казалось, все пропало. И тут, в последний момент, Коля подскочил к этой девушке, тронул ее за плечо, и когда она к нему обернулась, отдал ей по-солдатски честь, и сказал:

- Ваше превосходительство, разрешите доложить! Я уже исправился!

Девушка засмеялась.

Дальше они недолго поговорили, но Саша уже ничего не слышал.

Коля отошел от этой красотки и они вышли из магазина.

- Подожди.

Через пять минут вышла и эта компания и продолжала некоторое время тусоваться у магазина.

Саша увидел, что Коля стоит и разговаривает с ней под деревьями. Вот они повернулись и прошли под деревьями несколько десятков шагов вдоль тротуара.

Компания этой девочки как будто не замечала ее отсутствия.

Саша не знал, что же ему дальше делать: ждать Колю или идти домой? Он решил поехать домой и уже подходил к остановке трамвая. Вдруг он увидел Колю, который заскочил перед ним в вагон. Они поехали в Балтрайон. Больше Коля и словом не обмолвился об этой девушке. Но Сашу это все-таки интересовало.

- Ну как, сумел с ней познакомиться?

- Да ну ее в баню, - сказал Коля.

- А что, не пошло?..

- Да нет. Да ну ее в баню.

- А что такое, - допытывался Саша у приятеля.

- Да, знаешь, такие слова употребляет. Неадекватные.

- А что она такое сказала?

- Бл*дь.

- Это она про что так тебе сказала?

- Оговорилась.

- И поэтому ты перестал с ней разговаривать?

- Да.

Саша этого не понимал. Ну и что тут особенного, что девушка оговорилась и употребила бранное слово?.. Саша сталкивался с этим каждый день сплошь и рядом.

- Она учится в первой школе, - сказал Коля, - в одиннадцатом классе, на Чернышевского.

Больше к этой теме не возвращались.

31

И вот однажды с детьми Гали Габруз и с Сашей Абаниным Коля поздно вечером, почти ночью, пошел поздравлять поэта Шиллера с днем рождения.

Пока собирались, пока ходили за Сашей, уже была половина двенадцатого ночи. Маленький Леня боялся чертей, которые ночью могут выскочить из подвала, поэтому он, чтобы их испугать, к палке привязал на веревке за хвост мертвую крысу, которую поймал Шарик. Сколько было в этом веселья и поэзии! И десятилетняя Гуля, и восьмилетний Вова не боялись ночью идти, и какие при этом были разговоры! Леня был живой как ртуть, всем подражал, всех повторял, все что слышал по телевизору, и все это было так неожиданно. Как они подошли к памятнику Шиллера, налили ему и себе водки, а детям лимонаду, и пятилетний Леня выступил вперед и крикнул:

- Здорово, Силлер! Здорово, друг!

А через тридцать минут подъехали менты, которым нечем было заняться, и стали придуриваться, якобы ничего не понимая... И сколько проблем было потом у Гали Габруз с ее детьми из-за этой истории!.. О, идиоты!..

И кто же спустил с цепи эту чиновничью вонь, полусумасшедших, всех этих ничтожных людишек, и что произошло с нашей страной, в которой уже почти не осталось ничего естественного и простого. Напрасно потом Коля и поэт Саша Абанин доказывали и объясняли, что ведь дети пошли не с пьяницами и бомжами, а с нормальными и приличными людьми, журналистом и поэтом, имеющим публикации, и что они с Сашей берут ответственность на себя, все было напрасно! И что можно объяснить тысячелетним холопам, которые вместо того, чтобы ковырять вилами навоз в свинарне вдруг получили - якобы - образование и стали заниматься по должности нравственной деятельностью?..

Этим людям всегда кто-то мешает быть человеком. То им проклятые помещики и капиталисты мешали прочитать книжку, то отсутствие социальных привилегий и условий не позволяет их детям нормально учиться и читать, а когда эти условия создаются и общество дает им почти принудительное образование, вселенский скот становится на карачки, и кричит:

- Хочу сосать х**! Хочу в средней школе учить детей натягивать презервативы на залупы! Хочу создать Ювенальную Юстицию!

Давайте, в самом деле, каждой Хавронье, которая только умеет хрюкать, подсунем книжки, которых она все равно не читает, и может быть она и научится. И может быть идиот перестанет иметь потребность быть идиотом. И, может быть, стадо дураков, вместо того, чтобы ходить с лозунгами "Смерть врагам народа!" или толпой идти просить у царя хлеба, или идти организовывать"перестройку", все-таки начнет работать, жить только на заработанные деньги, не лизать зад очередному "просветителю", а переходить улицу в положенном месте?.. И может быть отупевший быдло-мент и быдло-чекист вдруг станет человеком?.. И, может быть, действительно, возможно общество социального равноправия, где развитый человек вдруг уподобится скоту?.. И может быть общество действительно можно создать без жестких, твердых, охраняющих нравственность, традицию и мораль, законов? Однако ж сколько бы разные идиоты не отвергали старые нормы права и морали, они всегда остаются единственно верными.

Проходили дни, недели и месяцы, а Коля все сидел и сидел. Уже провели психиатрическую экспертизу, уже и приглашенный МВД в качестве эксперта калининградский писатель-графоман Вадим Храппа провел оценку литературных способностей Коли Свекольникова, и, в отличии от произведений Достоевского, оценил их очень высоко, уже и зима вступила в свои права и в толчке замерзла вся вода, а Коля все сидел и сидел.

32

Наконец Коля попал в общую камеру. В этом узком продолговатом помещении кроме Коли было еще семь человек. Когда-то в этой камере сидел Вова Кливер, автор знаменитых воровских воспоминаний "А ты не воруй, и тебя не посадят."

Лежа на верхней койке, Коля рассуждал:

- В любой ситуации, ребята, где бы ты не оказался, в самых тяжелых условиях, в самой безнадежной ситуации, когда нет никакого выхода, есть только один ответ на все вопросы: надо оставаться порядочным человеком.

Вся камера, хорошо зная за что он сюда попал и сидит, слушала его в благоговейном молчании.

Коля во время всех споров и разговоров в камере не бросал своих высоких моральных принципов и всегда стойко их отстаивал. Поэтому, когда в камеру попадал новый человек, ему сразу говорили:

- Здесь у нас такой человек сидит! Такой человек!

Но потянулись серые, тусклые, скучные дни. Все истории уже были рассказаны, и новые постояльцы уже не интересны. Прокуроры не хотели отпускать Колю и увеличивали срок следствия. Когда в камере проходили проверки или проходило начальство, Коля всегда выбегал вперед, отдавал честь и говорил: " Разрешите доложить! Я уже перевоспитался!". Но его все равно не выпускали.

Несколько раз за это время Колю пытались отселить в малолюдную камеру или одиночку, но он отказывался, устраивая забастовки, чувствуя, что просто так там его не оставят.

В один из таких нудных серых дней он получил письмо от тети Лиды.

"Здравствуй, Коля. Я получила твое письмо. Я не знала, что ты находишься в тюрьме. По телевизору мы ничего про тебя не видели. Я прочитала все твои слова, и не сомневаюсь, что ты ни в чем не виноват. Я в этом уверена. Коля, ты должен добиваться, чтобы тебя освободили. Тебе нужны будут деньги на адвоката. Мы с Святославом Газамовичем собрали тебе деньги. Святослав Газамович дал 50 тысяч рублей. Он за тебя тоже очень переживает. Передает тебе привет. А я не спала всю ночь. Здоровье мое совсем плохое."

Коля прочитал письмо и заплакал. Кроме тети Лиды у него никого не было. Она очень много дала ему, и в понимании людей, и жизни своими высокими моральными принципами, и очень много сделала для него. Тетя Лида была лучшая и единственная подруга его мамы, у нее не было своих детей. Поэтому она много возилась с маленьким Колей, жила всеми его интересами. Когда они гуляли и она шла сзади и видела как Коля палкой сбивал вдоль тротуара свисающие с веток желтые листья, и когда она смотрела на его спину, на его маленькие ножки, невозможно сказать, какие чувства она тогда испытывала. Когда Колина мама уходила на ночное дежурство, она, забрав его в постель читала ему на ночь его любимую сказку "Чиполино", большую желтую книгу с картинками, каждый вечер по две страницы, и Коля, раскрыв рот, внимательно слушал, переживая приключения героев. Когда уже было пора переворачивать страницу, Коля всегда клал на нее свою руку, и несколько минут еще рассматривал картинки. И тете Лиде казалось что Коля ее сын.

Однажды она привела его на представление в цирк "Шапито" приехавший летом в Балтийск. Из-за кулис выскочил клоун с большим чемоданом, побежал по кругу арены и закричал:

- Здравствуйте, мальчики и девочки! Я клоун Муся! Я сейчас приехал к вам в поезде прямо с Северного Полюса!

Коля радостно крикнул:

- Здравствуй, Муся!

Муся опять побежал по кругу арены и закричал:

- Сметана!!!

Коля посмотрел на тетю Лиду и засмеялся.

Когда пошли домой Коля спросил:

- А где Муся живет? В цирке?

- Да.

- В маленьком домике?

Он не сомневался, что Муся действительно приехал в поезде с Северного Полюса вместе с своей собачкой Чижиком.

В матросском клубе Коля увидел как маленький мальчик играет на гармошке, и закричал на весь зал:

- Я так могу! Я тоже так могу!

С детства Коля рос непосредственным, добрым, хорошим мальчиком. И он оправдал все ее надежды. Он никогда не забывал ее, он никогда не прерывал с ней связи. После смерти мамы Коля часто приезжал летом в Саратов. Тетя Лида, конечно, знала что Коля занимается литературой, журналистикой.

Кроме тети Лиды Коля из следственного изолятора написал два письма Любе Карасевой, зная, что она сейчас занимает должность начальника юридического отдела таможни, но ответа не получил. Впоследствии оказалось, что она его письма не получала. Кто-то на выходе умело фильтровал его почту. Однако Коля сумел переслать ей мелко исписанную записку по тюремной почте, обратившись к "братку", местному авторитету.

- Хорошо, - сказал тот, - Пиши. Но только, что б было немного. На маленьком листке напишешь мелкими буквами. Как передам, это мое дело. Но не сразу передам. Это дело такое. С тебя будет штука долларов, это немного. Тебе, как своему, иду навстречу. Но и ты мне потом подгонишь, поможешь. У тебя есть кому деньги отдать в Калининграде?..

Все Колины друзья про него забыли, поэтому Коля сказал:

- Да, тетя Лида. Она живет в Саратове. Она деньги пришлет по почте. Она деньги уже прислала адвокату. Можно обратиться к адвокату, или она сразу пришлет сама.

- Ну, это все равно. Напиши внизу адрес.

И через месяц письмо до Любы дошло. Люба, правда, не сразу вспомнила Колю, но вспомнила. Он написал, что не мог забыть ее все эти годы, что он ее любил и помнил всегда, и что она никак не скажет теперь, что у них любви не было, потому что они тогда один раз целовались в подъезде. Но Люба этого случая не помнила. Она вообще сначала не обратила на письмо внимания, думая, что Коля ее провоцирует или ему что-то нужно от нее по ее работе. Что в этом письме написано, она сначала так и не усвоила.

Видя, что ответа от Любы нет, Коля написал тете Лиде, и она уже написала Любе. Только получив это письмо, а потом поговорив с ней по телефону, Люба наконец уяснила ситуацию и поняла в чем дело. Она десять лет проработала в юридической консультации и адвокатом в Мурманске, ее брат служил полковником в МВД, так что машина завертелась.

Сразу же Люба через адвоката потребовала повторную экспертизу по найденным останкам. И повторная экспертиза дала аналогичный результат. Однако ж потребовалась еще одна экспертиза, и материал был отправлен в Москву. И оттуда пришел результат, что это мясо не человека, а обезьяны, на 98% аналогичное человеческому! Но еще была проблема по сгусткам крови, оставшимся в бункере на поддонах и с заявлением бечевки о нападении на нее у Говнотечки.

Люба встретилась с прокурором Московского района, которую хорошо знала.

- Да ты что, чтобы Колька кого-то убил?.. - сказала она, - Не может этого быть! Я с ним в школе училась в восьмом классе. Я его хорошо знаю.

- Да?.. - спросила прокурор, просмотрев дело, и занося авторучку над листом бумаги.

И проблема решилась в одну минуту.

Как только стало известно, что дело тухлое, кусок замороженного человеческого мяса тут же исчез из холодильника следователя Баранова. С этой минуты следователь Баранов почувствовал вокруг себя какую-то глухую стену, на него стали смотреть как на какого-то странного человека, который капитально насрал начальству, устроил шум на всю Египетскую, не провел, сволочь, даже как следует экспертизу и анализ всех обстоятельств и фактов. Тут же задвинули следователя Баранова на мелкую должность в отдел, не дав даже вакантного места заместителя начальника "клоповника", а это место занял двадцатитрехлетний лейтенант, сын бывшего начальника областного МВД, недавний выпускник Калининградской академии МВД.

Эх, капитан, капитан, никогда ты не будешь майором.

В эти же дни Коля получил известие о смерти тети Лиды.

Коля вышел из следственного изолятора, снабженный двумя письмами-записками для передачи, которые он благополучно и вынес. Вынес он их, заложив за верхнюю губу под зубы, упрятанные в тонкой полиэтиленовой пленке. В дурдоме Коля не раз наблюдал, как больные таким образом закладывали за губу таблетки, чтобы потом их выплюнуть в туалете, и некоторые мастера этого дела ему показывали как они это делают. Попасться на этом деле Коля не боялся: он знал, что в тюрьму его уже не вернут.

Вместе с Колей из изолятора выходил и другой заключенный, Сашка-Трепыга. Уходя, Сашка поклонился всему обществу в камере и сказал:

- Прощайте, ребята, пока. Хорошо было с вами, весело, но нужно выходить.

Когда ему в шутку сказали:

- А ты оставайся! - он на на полном серьезе ответил:

- А что мне тут с вами делать? У вас тут украсть нечего и продать некому.

33

Когда Коля вышел из следственного изолятора, стояла слабая светлая ранняя осень. Коля стоял в чужом старом сером пальто, и сквозь обивку пальто чувствовал как его плечи покалывают концы лески, которой был прошит утеплитель.

"Я вышел из ворот тюрьмы и ветер мне лицо ожег."

Он ехал домой в трамвае, до Южного вокзала, от Зоопарка.

Светлая ранняя осень окутывала стадион "Балтика", улицу Грекова и весь Петровский сквер перед зданием Драмтеатра. Драмтеатр стоял весь в осеннем бреду.

Когда проезжали по эстакадному мосту, Коля увидел далеко внизу, на реке Преголя в порту у причальной стенки обшарпанный траулер. Старый боцман в мореходной фуражке с крабом ходил по его палубе, хорошо видный отсюда. Теперь он сторожил этот старый рыболовный рефрежератор, пропуская на него любителей рыболовной экзотики, каждого за 130 рублей. И вспомнил Коля, как он, в юности, выбирая профессию, тоже когда-то хотел устроиться на такой же рыболовный траулер в рыболовецкий колхоз, куда его брали.

Но когда он рассказал об этом маме, мама испугалась. Она сразу вспомнила Витю Понедельника, соседа-мальчишку в Балтийске.

Витя Понедельник поплыл на рыбалку с тремя взрослыми мужчинами на моторной шлюпке за рыбцом и треской. Треску и рыбца ловили на красную медную трубку с заточенными прямоугольными крючками, сделанными из велосипедных спиц. На море начался шторм, мужчины включили мотор, неудачно сманеврировали, наехали на волну, и шлюпка перевернулась.

Когда Витя вывалился в холодную морскую воду, он ухватился за верхнюю часть овчинной кожаной безрукавки, надетой поверх свитера на одном из мужчин и потащил его на дно.

Тот безрукавку, естественно, скинул, иначе бы Витя утащил его на дно.

Потом он оправдывался, и говорил, что лучше бы он утонул вместе с Витей, но что же можно было сделать?..

Поэтому Коля на флот не попал. Хотя ему очень хотелось.

И у него навсегда осталось ощущение свободы от безбрежного морского пространства. Когда вечером он проезжал по эстакадному мосту, и смотрел сверху на освещенные палубы морских кораблей, и видел моряков, которые там ходят по палубам, ему опять хотелось ощутить под тонкой кожей ботинок палубу корабля, ощутить силу моря, силу ветра, почуять соленый запах морских причалов и услышать легкий шум волн, ударяющих о борта корабля.

Ему всегда вспоминалось детство, широкие черные штанины матросов, якорные цепи и канаты на причалах Балтийска, и их горький морской запах, запах пеньки...

На улицах , по которым Коля шел домой, стояла тишина. Не проезжало ни одной машины. Так Коле казалось.

Огромная тишина стояла вокруг: от старого железного железнодорожного моста на сортировочной станции и до Балтрайонного рынка и до гаражей стояла тишина, и только деревья стоя молча качались на углах улиц. Так бывает в первые дни осени: когда не тронется ни одна веточка на деревьях и не шелохнется ни дин лист. И кажется что машины и люди плывут и стоят беззвучно в этом пространстве.

Нужно было сразу собираться и ехать в Саратов, к тете Лиде.

34

В это время нашли бичевку, которую убил Коля, и кровь от которой осталась сгустками на поддонах. Оказалось что она уже полтора года живет с каким-то мужиком на хуторе в 11 километрах от Багратионовска. Этот мужик привез ее туда из Калининграда в микроавтобусе. Она сказала, что к мужу домой назад она не поедет и пусть он сам воспитывает двоих детей. Что она собирает справки на российское гражданство, но вот только паспорт у нее украли 2 года назад, и в этом все и дело.

Сначала хотели эту мудачку запереть в КПЗ и выслать к такой матери на Украину, но тут ее мужик заявил, что он на ней женится, и этим все и закончилось.

Некоторые из убитых маньяком бечевок нашлись, а одна даже пришла в полицию и сказала что сейчас набьет морду менту, который написал про нее в газете такую гадость.

Стали искать, откуда могло взяться обезьянье мясо, и сразу нашли двух бичей, которых весной прошлого года только что выпустили из "клоповника", и которым нечего было жрать.

Они поздно вечером на линии вдоль Момоновской железной дороги увидели сорвавшуюся с гаражей обезьяну, которая удирала от собак, и сорвалась, так как бегала по верхам гаражей. Сначала они не хотели ее брать, но потом пришли, когда ее уже начали рвать собаки, разрезали, освежевали, остатки закопали за гаражами, несколько кусков поджарили, а остальное продали под видом мяса сайгака. Они искренне считали, что это животное сбежало из какого-то особняка от "нового русского", или может быть оно жило на балконе у какого-нибудь любителя живой природы.

На самом деле они думали, что эта обезьяна сбежала из Зоопарка. Только им было непонятно, почему она бегала в милицейской куртке. Но про это ментам они, конечно, ничего не сказали. Куртку эту они бросили там же у железной дороги.

Когда этих "деловых" задержали, они вообще в милиции, стоя в коридоре, делали вид что не знают друг друга.

Они считали что имеют дело с диким животным, с чем-то вроде зайца, змеи или орангутанга. Они настолько ничего не понимали, что сказали оперативнику, предъявившему им претензии:

- У тебя, что, крыша поехала? Да у нее, у этой обезьяны, вся голова была железным листом прорублена, прорезана, она там сорвалась с крыши вниз головой с высоты четырех или пяти метров. Когда мы к ней подошли, она еще была теплая.

Если бы только знали эти мудаки, сколько из-за них было шума.

Сначала их задержали на сутки и пугали что предъявят обвинение за убийство животного из зоопарка, но во первых, они обезьяну не убивали, а во вторых ее до этого уже задерживали и она сидела в КПЗ и в "обезьяннике". Словом, их отпустили.

Свекольников купил у этих бичей куски мяса, но так как он купил его слишком много, то по дороге половину этого мяса продал Жалакявичусу.

Когда Жалакявичус узнал потом, какое мясо ему продал Коля, его сильно пронесло, врачи его потом долго и безуспешно лечили, жена сделала ему памперсы, и он из веселого, выдержанного, спокойного, пышущего телом здоровяка превратился в худого, дерганного и подозрительного ко всем демагога.

Одно время его за большие деньги совсем уже было вылечили в институте гастроэнтерологии, но когда он возвращался в поезде из Москвы и увидел как сосед по купе ест свиной хрящик, его вновь пронесло, и домой он приехал в памперсах.

Он потерял престижную работу из-за этих памперсов, даже не успевал добежать, выскочив из подъезда, до ближайшего куста, все вокруг было засрано, везде был понос. Причем удивляло количество этого говна. Его организм не успевал усваивать пищу. Бактериоз. Он все время вспоминал, с какой улыбкой маньяк предлагал ему человеческое мясо.

Он сразу набил морду Коле, когда Колю отпустили, и, странно, но Коля оставил этот случай без последствий.

Узнали, что эта обезьяна сбежала из Зоопарка, из "Цирка зверей".

Несколько лет назад эта обезьяна жила в Африке, в Анголе. Она уже тогда жила с людьми, научилась говорить два слова, умела стрелять из автомата. Она тогда уже была сфотографирована, и ее можно увидеть на Ютюбе: Ape With AK-47.

В это время в Анголе в порту стоял наш траулер, и в Анголе его ремонтировали. Не знаю почему он там застрял, но стоял он долго, полтора года. В Африке совсем было бы хорошо жить, если бы не большая влажность с моря. Там влажность такая, что ночью, после ночи, хоть рубашку выжимай.

Так вот, когда наши моряки на шлюпке поплыли к кораблю, обезьяна залезла к ним в шлюпку и поплыла вместе с ними, и подгребала доской. У них на судне она бегала, жила вместе с командой, научилась курить, пить водку, а проводила время в основном на кухне. Матрос Шамшин утверждал, что обезьяна играла с ним в шахматы. В это можно было бы поверить, но сам Шамшин в шахматы играть не умел.

В Калининграде ее сдали в Зоопарк, и там она попала в "Цирк зверей" при Зоопарке. В цирке ее научили ходить в плаще, носить шапку и разным фокусам.

Из Зоопарка обезьяна сбежала, открыв задвижку клетки, и некоторое время жила в Центральном районе, промышляя тем, что поздно вечером отбирала у одиноких прохожих женщин сумки с продовольствием. Было еще довольно холодно, поэтому обезьяна ходила в шапке и в плаще, при этом некоторые женщины принимали ее за эксгибициониста. Вначале обезьяна убегала из вольера, чтобы украсть пищу из соседних вольеров, но как-то ночью нашла дыру на ул. Чайковского, увидела что там, в городе, много пищи и в вольер больше не возвращалась.

Уже тогда она в основном сидела по подвалам и воевала с собаками. Однажды ночью две женщины позвонили, сообщили о ней в ФСБ, но там им ответили, что это по улицам гуляетет их сотрудник.

Потом она познакомилась с бичами и последние два месяца обитала в Балтрайоне.

Эта обезьяна очень быстро всему обучалась, пройдя хорошую школу в цирке. Лучше всего она умела удирать от ментов и от собак. Обычно она сидела в подвале и внимательно наблюдала за другими. Она замечала каждый жест, и понимала что к чему: кто принес, к примеру, хлеб или водки.

Но в основном она смотрела за процессом приготовления или употребления пищи; и не дай бог было кому-нибудь выкинуть банановую шкурку, такой человек мог получить хорошей пи**ы.

Она гуляла в основном по ночам, так как по опыту знала, что днем появляться на улице опасно. Особенно она ненавидела собак, а мелких ловила и разрывала на куски.

Однажды одну женщину привели в полицию для опознания одного эксгибициониста, пойманного на Эпроновской улице, но как только ее попытались ввести в комнату, где сидел эксгибиционист, женщина зашлась в истерике и закричала:

- Нет! Нет! - потому что она видела, как обезьяна разрывает ее собачку, а потом висит в плаще на дереве, и принимала этого эксгибициониста за нее.

Было холодно, поэтому обезьяна разгуливала на улице в пальто и в шапке, как ее научили в цирке. На ногах у нее были большие теплые бабушкины боты из шинельного сукна. Но больше всего ей подходил милицейский китель, он ей был как раз по размеру, и в нем она не наступала на полы.

Этот милицейский китель она сдернула с веревки с балкона на втором этаже, куда лазила вскрывать зубами банки с полиэтиленовыми крышками с яблочным компотом и со сливами.

Ночью обезьяна гуляла в этом милицейском кителе по Киевской улице.

Но вообще она научилась застегивать пальто только на верхнюю пуговицу, и когда гуляла в пальто, то всегда борта пальто были расстегнуты, развевались в обе стороны чтобы не мешать ей ходить.

В общем, она была похожа на Наполеона.

На голове она любила носить офицерскую фуражку с кокардой МЧС. И надо было видеть как быстро она ходила по подвалу из угла в угол, или поперек улицы, в фуражке МЧС и милицейском френче, выпятив нижнюю губу! Точно так же она часами ходила из угла в угол в зоопарке в вольере или в клетке в Цирке. На самом деле она ходила всегда в пальто или в кителе потому что было холодно. И, между прочим, одна девочка, Вика Башулина из 46 школы, когда вечером пошла на Печатную погулять, встретила ее там, пожалела, привела домой на кухню, покормила, и надела ей, подарила, большие бабушкины ботинки-боты из черной шинели. Они вдвоем у Вики на кухне посидели, пили чай, ели хлеб (булку), кушали чипсы. И хотя потом про Вику всякие дураки рассказывали сплетни, что у них там была любовь, это все была клевета! - они даже не целовались!

При этом обезьяна не только два месяца жила в бункере среди бичей, научилась есть хлеб и пить водку, но так же ходила через дорогу, через Тихорецкую, в гости в пятиэтажный дом к двум женщинам, которые ее охотно принимали, так как все-таки она была особью мужского пола.

Собаки, зная ее характер, в основном удирали от нее, но некоторые собирались в стаи и преследовали. Тогда Парщиков Павел, который привел ее в подвал, приучил двух здоровенных черных псов, которые сбежали с Камской от азербайджанцев, охранять ее и отгонять от нее других собак.

Эти две огромные черных псины гоняли от нее всех других собак, в том числе домашних боксеров, она же за это их кормила, запрыгивая в железные контейнеры и мгновенно находя и выкидывая оттуда самые лакомые куски.

Но между прочим, за этими собаками на некотором расстоянии всегда бегала маленькая рыжая собачка Стрелка с лисьей физиономией, и когда только вылетали лакомые куски, она мгновенно вырывалась вперед, выхватывала самые лучшие кусочки, и уносилась со скоростью космической ракеты, так что эти черные водолазы ни разу ее не поймали.

Увидев, как она вырывалась за лучшим куском, барбосы замирали в недоумении, не предпринимая попыток ее отогнать, потому что знали по опыту что это бесполезно.

Зато как же ненавидела ее обезьяна! Во все остальное время она не обращала на нее никакого внимания.

Так же эта Стрелка имела ту особенность, что замечала ментов на любом расстоянии, безразлично, были ли они пешком или на машине. Она тут же поднимала крик, предупреждая всех в округе.

35

На Камской при пересечении с улицей Киевской напротив парка Гагарина есть большие склады. Там с этих складов ведется оптовая и розничная торговля. Ночью эти склады сторожат охранники и большие собаки. Расположены эти склады по дороге на Шпандин напротив парка Гагарина.

Эти склады представляют собой большие старые кирпично-бетонные немецкие пакгаузы. Там под самой крышей складов есть такие окна-дыры, в которые не может залезть ни один человек. Если вы посмотрите с улицы наверх, то увидите что эти окна находятся под самой крышей пакгаузов. И вот с этих складов стали пропадать бройлерные курицы.

Когда охрана туда утром заходила, то видела, что некоторые ящики с замороженными курицами и с бройлерными ножками валяются между рядами ящиков на полу, сброшенные с верхних рядов.

Так как в верхнее окно мог пролезть только один человек, то, чтобы поймать вора, послали туда дежурить самого сильного, самого надежного парня, начальника ночной смены Семенкина. Там на складе нужно было долго сидеть ночью в засаде, поэтому несколько человек выделить было невозможно. Семенкин остался на складе один и стал ждать.

Вдруг среди ночи раздался его страшный крик:

- Мама! Роди меня обратно!

Семенкин, между прочим, даже не столкнулся в темноте с обезьяной около верхнего потолочного окна, а просто увидел ее, когда она ходила под фонарем в проходе, в квадрате между ящиками с курицами в фуражке МЧС и в милицейском кителе, размышляя какой же ящик с курицами ей сверху сбросить.

Когда Семенкин понял, увидел, кто крадет бройлерные ножки, то закричал от страха. Многое предполагал он увидеть, но не такое. Когда потом анализировали ситуацию, увидели, что он от страха обоссался.

Когда потом жена уговаривала Семенкина опять устроиться на Камскую на склады на работу, он кричал:

- Нет! Нет! Только не это!

Когда через месяц армянин Лева предложил ему вернуться на склады, Семенкин наклонился перед ним вперед буквой "Г", и протянув к Леве обе руки и отчаянно ими крутя, закричал:

- Вот ты туда и сходи! Вот ты туда и сходи!

Лева, понятно, ночью на склады не пошел.

Вот почему эту обезьяну не могли на складе обнаружить и поймать.

Когда охранники ночью обходили склады и подходили к этому месту, из-за забора раздавалось злобное урчание двух черных громадных псин, и их охранные собаки удирали с этого места с высокой скоростью. Наблюдая такую картину, и видя судьбу своего начальника, охранники в такие ночи на склады вовсе не заходили, лишь только открывали замки и стучали для видимости дверями, делая вид что они тут все проверили.

Но и от этого шума обезьяна убегала, оставляя за собой на земле и в проходах сброшенные с верхних рядов поддоны с куриными ножками и грудками.

Через некоторое время она возвращалась, утаскивала поддон, и две ее черные собаки носились туда-сюда с кусками курицы, закапывая их под деревьями в лесу вдоль улиц Камской и Суворова.

В конце концов заварили все верхние окна железными прутьями.

Обезьяна залезла на крышу, поскидывала вниз красные кирпичи в районе бывших дымовых труб и вентиляционных отверстий, но так на склад больше и не пробралась.

Она ночью ходила со своими собаками к парку Гагарина вдоль болота около речки Товарной. При пересечении улицы Киевской ее неоднократно видели люди с проезжающих автомобилей, а один мужик при возникшем конфликте в нее стрелял из газового пистолета, но быстро был загнан назад в машину собаками.

Потом она попала на Шпандин, бегала там по улице Качалова, задавила кошку, потому что она прыгнула ей на голову, когда она полезла на дерево, и бросила эту кошку в переднее стекло автомашины, когда ее попытались преследовать. Эта кошка была просто разорвана пополам.

Бедный чурка, который сидел в машине, чуть не умер от страха. Все переднее стекло машины было вымазано кровью.

Его девчонка долго билась потом на заднем сиденье и кричала в истерике.

В самом деле. Не каждый день на вас нападает мент с такой рожей.

Многие видели эту обезьяну в Балтийском и Центральном районах, а некоторые даже сумели с ней познакомиться. Ее один раз вместе с бичами задерживала Балтрайонная милиция, составляла на нее протокол за нахождение в Калининградской области без паспорта, который она отказалась подписать, при этом она была сфотографирована и сохранилась ее фотография в зимней шапке и в шарфе, причем ее действительно можно принять за человека. И эту ученую обезьяну, которая уже научилась говорить, говорила два слова, однажды вечером два бича с собаками загнали на гаражи, убили и порезали на котлеты.

36

В Саратове Коля узнал, что и Святослав Газамович тоже умер через пять дней после смерти тети Лиды. У Святослава Газамовича была своя отдельная квартира, и официально они с тетей Лидой не были расписаны, но жили одной семьей вместе.

Коля зашел в хорошо знакомую однокомнатную квартиру тети Лиды на втором этаже. Его встретила Лена, двоюродная племянница тети Лиды, приехавшая с Севера, которую Коля видел в первый раз. Это была красотка еще та. Это была стильная, сильная, умная, уверенная в себе женщина. Полная противоположность Колиной маме или Наташе, которые были "душечки". Все зеркала, телевизор и даже швейная машинка были накрыты скатертями и занавесками.

Все наследство, которое тетя Лида завещала Лене и Коле в равных долях, решили разделить на три части. Дачу, на которой тетя Лида жила летом, отдали Володе, а квартиру решили разделить пополам.

Раньше тетя Лида не раз предлагала Коле написать на него завещание, но он отказывался.

- Все равно когда-нибудь женишься, - говорила тетя Лида, - и тебе нужна будет хорошая квартира, а не такая маленькая как у вас там в Калининграде. Твоя мама, когда мы с ней жили в Момоново и в Балтийске, так много сделала для меня! Когда я приехала из Севастополя, мне жить было негде. Она меня сразу позвала. Мы жили втроем в одной комнате. Особенно мне нравилось жить в Балтийске. Там канал прямо рядом с домом, в десяти метрах, и по нему ходили корабли. И вот одна наша соседка со второго этажа, жена капитана третьего ранга, каждый день выходила с удочкой и ловила в канале рыбу. И как это у нее ловко получалось! Наловит штук десять рыб и идет жарить. Она мне говорила: "Зачем мне рыбу покупать? Я ее и так наловлю." А у нас в сарае были курицы с петухом. Куриц было шесть штук. И петух, такой важный, большой, красный весь, даже малиновый, с большим гребнем. Как он по утрам летом кукарекал! Как закукарекает, значит, пора вставать. Знаешь Коля, мы жили хорошо. Это было лучшее время в моей жизни.

И когда потом Коля получал деньги, переводы от тети Лиды, ему всегда казалось, что это его мама и тетя Лида ему говорят: "На, Коля, возьми эти деньги".

Когда было необходимо, Коля и сам врубался в работу и работал как кляча. Ему нужно было заработать быстрей и побольше. Поэтому он находил такие места, где это можно было бы сделать. Это была Москва или Подмосковье.

Там Коля быстро обнаружил, что неплохие деньги можно заработать не на шабашке, не на строительстве, и не в охране, а совсем в других местах. Он находил такой товар, который можно по дешевке купить на ликвидации какой-то фирмы или просто оптом, а потом раскидать по электричкам. Он быстро разобрался что никакой мафии там нет, и что это все фикция. Заплатил ментам и торгуй.

Такого товара в Москве было много. Главное было - не ошибиться с товаром. Коле помогало то, что он жил у друзей в Курьяново. Был городской телефон, и за квартиру нужно было платить немного. В основном живя в Москве Коля расплачивался тем, что кормил эту семью, когда там жил, и им не приходилось в это время тратить на себя ни копейки. Конечно, уезжая, всегда оставлял еще какую-то сумму.

Однажды Коля заработал на пакетах целых две тысячи триста долларов. Для него это тогда были огромные деньги. Тогда курс доллара был завышен, и средняя зарплата не превышала ста долларов.

Коля пришел в гостиницу "Севастопольская" по объявлению. Вся эта гостиница представляла собой один сплошной большой оптовый рынок. Коля сразу подумал, что здесь ловить нечего. Но он все-таки зашел в номер-офис на первый этаж. В офисе он увидел нескольких молодых людей, которые распродавали имущество. Причем имущество находилось в другом месте. Колю удивило с какой легкостью и как быстро они отдавали и распродавали буквально все случайно зашедшим людям. Этих двоих молодых людей пришлось еще целый час ждать. Как оказалось, их не было целый день, и Коля как раз попал к их приходу. Вдруг приехал еще один парень, прекрасно одетый в "тройку", видно он был главный. Когда Коля сказал, что ему нужны фломастеры, дешевые наборы, шариковые ручки, или, скажем, полиэтиленовые пакеты, что-нибудь такое, этот начальник повернулся к своим ребятам и спросил:

- А эти пакеты, большую упаковку, еще не продали?

- Да нет, она там лежит вскрытая. Я не знаю, сколько там пакетов осталось. Может, половина. Но там много осталось.

- А зачем "аптека" эти пакеты привезла?..

- А х.. их знает! - сказал парень.

Как понял Коля из их разговоров, "аптека" означала не аптеку в прямом смысле этого слова, а что-то совсем другое.

Другие покупатели, находившиеся в комнате, две уличных торговки, - но с большими деньгами, - и какой-то грузин не проявили к пакетам интереса. Тогда один из парней наклонился к Коле и спросил:

- Будешь брать эти пакеты?

- А сколько их там?

- А х.. их знает! Может, несколько тысяч штук. Стандартная упаковка. Но, по моему, там почти все осталось. Она только немного надорванная. Сколько у тебя денег?

- Девятьсот долларов.

Коля понял, что оговорился. Это были абсолютно все его деньги. Других денег у него не было.

Начальник сразу же бросил:

- Отдавай.

Через десять минут Коля сел с двумя парнями в автомобиль и поехал в другой офис. Там на втором этаже он и увидел эту упаковку. Когда он ее увидел, то успокоился. Он понял, что его не обманывают. Упаковка была огромная, можно сказать, здоровенная. Спереди и сверху она была разорвана. Многих пакетов не хватало. Впоследствии Коля узнал, что пакеты сохранились в ней на 90%.

Коля сильно рисковал. Он, честно говоря, поехал с этими ребятами не потому что очень сильно хотел купить и очень понимал, что покупает, а просто потому что ввязался в эту историю. Как когда-то до революции молодой купчишка в Курске, как рассказывал ему отец, мог из-за амбиции проиграть заезжим якобы "дворянам" в бильярд все свои деньги, так и Коля поехал с ними просто потому, что уже ввязался в сделку.

Тут, когда уже нужно было отдавать деньги, Коля проявил сообразительность. Он уже понял, что упаковку брать нужно. Но договорились строго на 900 долларов, а других денег у Коли вообще не было! Коля с утра знал, что за все эти дни в Москве он заработал, и с тем что у него было, всего 900 долларов и все деньги у него были на руках.

Но других денег не было, а везти пакеты в Курьяново было не на чем.

Тогда Коля с дрожью в голосе сказал:

- Ребята, у меня других денег нет, у меня всего 900 долларов, а пакеты надо еще отвезти в Печатники.

- Сколько тебе денег нужно на машину?

- Пятьдесят долларов, я думаю, - сказал Коля, будучи уверенным что сделка уже сорвалась. Ведь для того, чтобы снизить цену, нужно было спросить разрешение начальства.

И тут Коля понял до какой степени мелки были для них эти его "большие" деньги.

- Ладно, давай восемьсот долларов.

- Восемьсот пятьдесят, - сказал Коля, - Девятьсот минус пятьдесят, получается восемьсот пятьдесят.

Он отдал им восемьсот долларов сотнями, а остальные пятьдесят рублями, рассчитав их по курсу. Причем, когда он долго считал, а потом доставал из кошелька каждую рассчитанную копейку, парни молча наблюдали и ждали когда же закончится это действие. Тут же Коля у входа в этот офис нанял "Москвич" каблук, загрузил в него вместе с водителем пакеты и отвез их в Курьяново.

Сначала Коля сам бегал по электричкам, раскидывая эти пакеты, продавая их стразу по пять штук, вдвое ниже рыночной цены; но однажды попросил помочь ему двух полупьяных супругов из Подмосковья, которых встретил в тамбуре электрички. Целых три дня, бегая с утра до вечера, эта семья раскидывала Колины пакеты. Коля им объяснил как продавать, и как разговаривать со всякими прихлебателями, корчащими из себя "крутых" на этой линии. Обычно между торговцами в электричках трений не возникало, так как товар у всех был разный. Благо, электрички ходили каждые пять минут.

Вечером, дома, после работы, Коля садился на диван и рассказывал своим московским друзьям истории, произошедшие с ним за этот день, и истории из своей прошлой жизни. Его всегда удивляло, что вся семья его друзей собиралась тогда в комнате и могла слушать его бесконечно. Хотя Коля никогда не считал себя хорошим рассказчиком. Он всегда чувствовал себя в кампаниях неловко, не на своем месте. Единственно, где он мог проявить в таких случаях свои способности, это когда он с двумя или с одним товарищем, садился где-нибудь в "Поплавке" или в забегаловке на Центральном рынке, и сидел там за рюмкой водки. Вот такие разговоры Коля любил. Ребята рассказывали всегда одно и то же: истории из своей личной жизни. Коля называл эти встречи так: "Поговорим о бурных днях Кавказа, о Родине, о славе, о любви." Вообще в Калининграде посидеть в кафешке или какой забегаловке стало национальным видом спорта. Коля заметил, что в Калининграде жители сидят в кафе или в ресторанчиках в несколько раз чаще чем в других городах России. И ресторанов и кафешек таких там в несколько раз больше, чем в других городах. Некоторые люди тратили так там буквально все свои заработанные деньги. Но, чтобы жить так и чувствовать такую свободу, денег у Коли, конечно же, не было.

Но он зарабатывал деньги как только мог, только бы не потерять при этом свою свободу. Может быть для кого-то это были небольшие деньги, но для Коли это были большие деньги.

Коля всегда знал, что в любую минуту может устроиться в газету или на радио, и его возьмут; или поедет в Москву и там заработает. Правда, теперь в Москве многое изменилось, но заработать там все равно всегда было можно. Иногда он делал небольшие программы "Мой город" для радио в подражание Московскому городскому радио, которое он слышал в Москве. Его всегда удивлял потрясающе высокий уровень местных городских московских радиопередач. Сколько же талантливых людей в Москве! Поэтому Коля тоже несколько раз писал такие сценарии, программы, и их вела на Калининградском "авторадио" артистка областного драматического театра Большакова, с семьей которой у Коли была дружба. Но платили совсем немного. И никакая популярность этих передач не помогала. Поэтому у Коли пропадало желание что-то делать, опускались руки. Но он все равно это делал.

Еще меньше платили печатные издания. Двести рублей за страницу. И это в лучшем случае. Проще было поехать в Колосовку, набрать трехлитровую банку малины и продать за тысячу рублей.

Сильно помогала ему тетя Лида. Она получала неплохие деньги как узница рабочих немецких лагерей, хотя когда она попала с сестрой в лагерь к немцам на работу ей было всего 11 лет, но она все ровно работала, немцы заставляли ее с сестрой работать, они на минометном заводе делали мины.

Тетя Лида сдавала квартиру в Саратове, а сама уезжала летом на дачу. На этой даче Коля тоже жил летом, и многое сделал в доме. Квартиранты тети Лиды, люди из деревни, которые никогда бы не заработали на собственную квартиру больших денег, но хотели жить в городе, переходили летом в квартиру, а зимой опять возвращались в пригород на дачу. Таким образом дача сохранялась а тетя Лида получала от квартирантов деньги, на которые в сущности и жила. Ей этих денег хватало. Иногда, правда, она летом ездила на море, в Анапу. После ее смерти денег почти совсем не осталось, все деньги она истратила на адвокатов, на Колю.

Пока Лена покупала Коле в Саратове комнату, пока ее подбирали, Коля вся время жил в Саратове. Уже наступала глубокая осень.

В интернете на "Mail.ru" на сайте "Мой Мир" он неожиданно обнаружил страничку Наташи Пичугиной и читая ее немногочисленные комментарии и переписку, нашел электронный адрес и написал ей длинное письмо. Он описал всю свою историю и, конечно, написал, что ни в чем не был виноват во всей этой истории. Он волновался, не случилось ли что с Наташей за это время, не изменилась ли она, и помнит ли она его. Но ответа не было, хотя Наташа его письмо получила.

Через неделю Коля послал по электронной почте только один вопрос: " Ты получила мое письмо?". И получил ответ: "Да".

Тогда он написал: " Что ты думаешь об этом?". Это означало: что ты думаешь обо мне? Она написала: "Не знаю."

Комната в Саратове была куплена, и в малонаселенной квартире, в самом центре города.

Коля поехал в Калининград.

37

Сначала в фирменном поезде "Саратов" 15 часов до Москвы, потом два дня в гостях в Москве с саратовскими арбузами и с московским самоваром, - и опять бесконечные Колины рассказы московским друзьям про тюрьму и про его "дело".

Когда московские друзья увидели Колю на пороге своей квартиры в Курьяново, в своем старом облупившемся двухэтажном доме с разрушающимися бетонными балконами, они просто ужаснулись. Не то слово! О том, что Коля "маньяк" раструбили телевидение и пресса, а о том, что его отпустили и он оказался не виноват, не написала ни одна газета. Да и бог с этим! Колю это мало волновало. Зато сколько было смеха и шуточек!

Коля любил ездить в плацкартных вагонах. Во первых, на купейный вагон у него не было лишних денег, а во вторых в плацкартном вагоне было удобней и всегда было с кем поговорить.