Марго Мертц все уладит

4. Еще одна паршивая работенка

Следующим утром я проснулась оттого, что мама пела в душе. Дурной знак! Обычно она встает на час позже меня. Я перекатилась на бок. Часы, разумеется, показывали семь ноль три.

Черт! Опаздываю!

Не то чтобы совсем… Опаздываю, если судить по моим меркам. Я предпочитала приходить в школу заблаговременно, не толкаясь в коридорах. Первым уроком у меня стояла самостоятельная работа над проектом, потом латынь с физкультурой и перерыв на обед. Это время я обычно посвящала работе. Оценки по латыни мне ставили просто так, потому что я бесплатно помогла миссис Гушман. (Она не знала, как поменять пароль в Твиттере.) А за физкультуру я платила одной девятикласснице, и та ходила на занятия вместо меня.

Я заскочила в ванную и принялась торопливо чистить зубы.

– Ты почему меня не разбудила? – возмущенно булькнула я с полным ртом зубной пасты.

– Я думала, ты нарочно не встаешь!

Мама, естественно, ни капельки не виновата в том, что я проспала, но надо же на ком-то выместить досаду! Я прополоскала рот, выплюнула воду и ринулась в комнату надевать джинсы. Потом схватила банан, потому что ничего вкуснее не было (обычно у нас есть кексики, но папа опять сел на диету), и рысью пробежала полторы мили до школы, немного наверстав упущенное время и прибыв ровно к семи сорока. Как и полагается большинству учеников. (Ага, ждите!)

Обычно, когда я прихожу, коридоры пусты. Школа без учеников больше похожа на музей. Дешевый, правда, которому не помешал бы ремонт. Зато тихий.

И как люди приходят в школу вовремя? Не знаю, это сущий кошмар. Вечные толпы, шум… Лязги ящичков… Скрип кроссовок. Вонь изо рта. Звонки со всех сторон. Нечесаные волосы. Прыщи. Девчонки, рыдающие над кофе со льдом. Новоиспеченная влюбленная парочка, лапающая друг друга за все места. Орущие парни, которые пытаются привлечь к себе внимание. Девчонка, ревущая в пудреницу (почему все вокруг вечно рыдают?).

Стоило мне подойти к ящичку, как на плечи легла потная мясистая лапа одного из здешних бруталов. Питер Буковски, он же Пи-Бой, высокий и худой, с черными кудрями, типичный наглый белый мальчик при деньгах. По здешним меркам вполне безобидный. В основном он славился тем, что упивался на вечеринках до беспамятства и поливал мочой горшки с цветами. (Если верить Инстаграму, то была его «фишка».)

Я съежилась. Уши полыхнули жаром.

Пи-Бой крикнул на весь коридор:

– Гляньте-ка! Мы с Мертц встречаемся!

Обычно ко мне не цеплялись. Девчонки считали меня инопланетянкой. Спортсмены вовсе не замечали. Ботаники слишком стеснялись, чтобы подойти. Зануды тихонько завидовали издали. Показушники видели во мне неплохой экспонат для наблюдения. Учителя почтительно сторонились.

Однако был подвид парней – «обеспеченных, ленивых, но популярных», которые время от времени пытались ко мне приставать. Окликали в коридоре. Разыгрывали подобные сценки – будто мы встречаемся. Ха-ха-ха. (Очень смешно, ведь «нормального» парня должно корежить от одной мысли, будто со мной можно завести интрижку! Оборжаться!)

Я попыталась вылезти из-под руки, но Пи-Бой слишком крепко меня держал. Он был довольно крупным парнем, поэтому рядом с ним становилось не по себе. Чуть дальше в коридоре над нами потешались его друзья. Один из приятелей, Кайл, снимал видео под смешки их негласного лидера Криса Хайнца – того самого, который довел мою лучшую подругу. Деваться было некуда, я еле сдерживалась. Это изрядно бесило. Остро чувствовались чужие взгляды. Гарольд Минг и кучка прочих христиан-благодетелей молча наблюдали со стороны и не вмешивались. Активистки клуба «Сад без наград»[16] Клэр Джубелл и Джош Хэлоуэй тоже ждали моей реакции.

Что она сделает: пошлет Пи-Боя на хрен? Рассмеется и обратит все в шутку? А может, расплачется?

Я решила вспомнить навыки самоспасения в воде, которым научилась в лагере для пловцов от ИМКА,[17] когда мне было лет десять. Урок номер один гласил: обмякнуть. Только не спрашивайте, как это поможет посреди океана. Видимо, чтобы не мучить себя зряшным трепыханием. Не знаю. Я не спасатель. Мне казалось, с Пи-Боем должно сработать. Я обмякла и лужицей стекла на пол. Он невольно разжал пальцы и вытаращил глаза. Я пролежала на полу ровно четыре секунды, откатилась, встала и как ни в чем не бывало пошла по коридору.

Пи-Бой застыл, тупо уставившись в одну точку, как всегда при делении в столбик. Он понятия не имел, чем ответить. Уроки спасателей и впрямь пошли на пользу, позволив в два счета избавиться от балласта на плече.

Тридцать три секунды спустя я без происшествий добралась до класса. Отметилась, сообщила о своих планах и пошла в библиотеку. Пора приступать к работе. Сэмми дал зацепку по делу миссис Блай, но в ближайшие сутки все равно предстояло перелопатить гору контента, чтобы спрятать совместную фотографию с мистером Фрэнджем. (Она до сих пор висела в Инстаграме, потому что удалять ее рано. Но если зарыть компромат поглубже, Тоби Блай ни за что его не найдет.) Не успела я открыть первый фейковый аккаунт, как над ближайшим книжным стеллажом мелькнула грива из рыжих кудряшек. В мою сторону стремительно шагала Шеннон Финк, старшеклассница, своими веснушками и прической больше похожая на куклу из «Маппетов».

– Марго! – взвизгнула Шеннон. Глаза у нее лихорадочно блестели. Такое ощущение, будто она всю ночь репетировала перед зеркалом, чтобы все прошло гладко. – Мы можем поговорить? То есть… Я хотела узнать, нельзя ли…

– Вообще-то я немного занята.

– Ой. Ладно. Хорошо. Я поняла. Но… ммм… У меня тут одна проблема нарисовалась. А ты знаешь, что ты в школе вроде Швеции?

– Ты хотела сказать, Швейцарии? – вежливо уточнила я.

– Понятия не имею. Говорят, ты хранишь нейтралитет, да? И тебя никто не трогает.

– Да, ты имела в виду Швейцарию.

Все верно. Меня никто не трогает, если не считать прихлебал вроде Пи-Боя. Даже не зовут на вечеринки. (Хотя я не уверена, что аналогия со Швейцарией мне подходит. Как называется страна, которая ни с кем не контактирует и агрессивно защищает границы в случае любой угрозы? О господи! Да я Северная Корея!)

– Как скажешь. В общем, ты единственная, к кому я могу обратиться. Трейси Алверсон говорила, у тебя есть компания, которая… типа… помогает людям, на которых в интернете… выкладывают всякие гадости.

О боже. Опять работа? Я в свое время боялась, что не смогу найти клиентов и наскрести денег хотя бы на один семестр. А теперь не успеваю отбиваться от новых дел. Франшизу, что ли, открыть?

– Прости, но я буквально на днях взялась за серьезное дело и не уверена, что найду на тебя время.

– Упс… Значит, ты… Ну ладно…

Мне и раньше доводилось отказывать. Обычно люди злились или начинали набивать себе цену. А вот Шеннон сникла. Такое ощущение, будто я заявила, что ей ни в коем случае нельзя заводить собак, потому что у нее аллергия. А затем зверски убила щенка, который ей приглянулся.

– Слушай, поверь моему опыту: что бы на тебя ни выложили, вряд ли все так плохо, – сказала я. – Могу дать пару советов, как следить за своим…

– Все очень плохо! Хуже не бывает. Я… – По щекам у Шеннон побежали слезы. Она расплакалась прямо посреди библиотеки. Не просто расплакалась: сжалась в комок и крепко обхватила себя руками. Что бы у нее ни случилось, ей явно было плохо. Очень плохо – по-настоящему. – Меня выложили на «Шлюшках Рузвельта».

«Шлюшки Рузвельта». Понятия не имею, что это такое, но мне уже не нравится. Я терпеть не могу слово на букву «Ш». Тем более Шеннон, судя по виду, вот-вот сорвется. Почти как я, когда Пи-Бой схватил меня, только в тысячу раз хуже. Что бы с ней ни случилось, о чем бы она ни попросила, отказать я не смогу. Видимо, придется брать второй заказ.

Конец учебного года обещал выдаться веселым.