Марианна — королева океанов. Марианна — африканская богиня

Глава VI НОВЫЙ ХРАНИТЕЛЬ СОКРОВИЩА

Марианна уже не услышала слов Жоливаля: потрясенная ужасающей сценой, она лишилась чувств, что в данный момент было наиболее благотворным для ее измученных нервов. Сильные руки Коррадо подхватили женщину, словно перышко. Не говоря ни слова, он зашагал к селению лейя. Виконт, Гракх, Лаура, Крэг и Нья-Нья последовали за ним.

В хижине князь-Хранитель бережно уложил жену на циновку и встал в углу, словно изваяние. Лаура и Нья-Нья принялись хлопотать вокруг Марианны. Наконец щеки ее порозовели, и княгиня медленно открыла глаза.

— Где Коррадо? — были ее первые слова.

Облегченно вздохнувший Жоливаль указал на неподвижную фигуру:

— Он здесь, Марианна.

Взглянув на Сант-Анна женщина горько вздохнула:

— Он все такой же: холодный, бесчувственный. Словно большая заводная игрушка.

— Он спас вам жизнь, Марианна, — напомнил Крэг. — Меня подвела растерянность, и если бы не князь, этот мерзавец Бофор прошил бы вас насквозь.

— Ах да… Но лучше бы я погибла там, на берету, потому что мне не хочется жить.

— Зачем вы так говорите, моя дорогая? — с упреком сказал Жоливаль. — Князь здесь, он с вами.

— Со мной? Да я даже не знаю, слышит ли он меня! Это какое-то чудовище, от которого пули отскакивают, словно от камня! Он забыл, что такое любовь, этот жуткий идол!

Печальная тишина воцарилась в хижине. И в этом безмолвии особенно громко прозвучали слова стоящего в углу человека:

— Я люблю тебя, Марианна. Я люблю тебя, жена моя, и готов повторять это каждый день.

Не веря своим ушам, Марианна воззрилась на князя.

— Я люблю тебя, — повторил он.

И что самое удивительное — на лице его играла нежная улыбка, глаза светились теплом.

— Боже мой, ты вернулся, Коррадо… — пролепетала Марианна. — Ты вернулся, мой любимый…

— Я возвращаюсь…

Белая черта на боку Сант-Анна, оставленная пулей Язона Бофора, вдруг начала медленно краснеть, и спустя несколько мгновений превратилась в рваный кровавый шрам. Алые капли заструились по бронзовой коже Коррадо.

— Вы ранены, князь! — испуганно воскликнула Лаура. — У вас кровь!

Очнувшийся от удивления Жоливаль не замедлил сыронизировать:

— Какая смышленая девочка! Представь себе, Лаура, пули действительно способны оставлять такие следы на человеческом теле. Перевяжите же его скорей!

Лаура поспешно бросилась промывать рану своего господина, а Нья-Нья занялась приготовлением целебного отвара из трав.

— Хотя я так и не понимаю, князь, — добавил Жоливаль, — почему этот выстрел не продырявил вас, как куропатку. У вас ведь отнюдь не носорожья кожа.

— Не все сразу, Аркадиус, не все сразу, — пробормотал Коррадо, голова которого уже лежала на коленях у Марианны. — Дайте мне собраться с силами и окончательно прийти в себя, а уж тогда-то я все вам расскажу.

Бережно гладя лицо мужа, Марианна тихонько приговаривала:

— Мы вместе, любимый. Мы опять вместе, и я больше не отдам тебя никакому Алгэлу…

Жоливаль жестом отозвал О’Флаерти в сторону и вполголоса сказал:

— Сдается мне, князь Сант-Анна решит покончить с карьерой ву-ду. Зомби — это, конечно, весьма экзотично, однако Коррадо мне гораздо симпатичнее в его прежней ипостаси. Вы не находите?

— И племена останутся без Хранителя сокровища… — задумчиво произнес ирландец.

— Боже, да вам-то какая разница? Что вам за дело до этих вздорных детей природы, готовых уродовать друг друга копьями?

Крэг смущенно хмыкнул:

— Но ведь вы же знаете, Аркадиус, как я привязался к здешним краям. И мне, поверьте, искренне жаль этих бедняг, вынужденных вступать в междоусобицы по милости своих амбициозных вожаков-колдунов.

— Таковы законы их мира, наивного и жестокого одновременно, — пожал плечами виконт.

— В цивилизованном обществе тоже полным-полно жестокости, а вот наива там явно не хватает, — проворчал ирландец. — И оно мне куда менее по душе.

— О чем вы там шепчетесь, друзья? — окликнула их Марианна. — Идите лучше сюда, послушайте, что расскажет нам Коррадо.

Щеки ее разрумянились, глаза задорно сверкали: это была уже совсем иная женщина, счастливая, любящая…

Все устроились вокруг князя, и он начал свой рассказ:

— Когда я добрался сюда, мне пришлось вести долгие переговоры с колдунами — вождями здешних племен. Они признали во мне наследника династии Хранителей сокровища и, как мне кажется, сделали это не очень охотно. И я оказался перед очень тяжелой дилеммой. Разумеется, я всем сердцем стремился обратно в Европу, где ждали меня жена и сын. Но если бы я поступил так, то у колдунов оказались бы развязанными руки и они тут же затеяли бы междоусобную войну ради обладания верховной властью. Именно такую попытку наблюдали вы сегодня. С другой стороны, отпускать меня восвояси тоже было не в их интересах: они полагали, что я могу вернуться сюда с экспедицией и присвоить сокровище.

— Ага! — воскликнул Жоливаль, не скрывая торжествующей улыбки. — Значит, моя догадка была правильной! И чтобы вы, пардон, не путались у них под ногами, но и никуда бы не делись, они превратили вас в ву-ду?

— Им проще было бы просто убить меня, — улыбнулся Коррадо. — А потому я обратился в ву-ду сам.

— Как?! Не может быть! — воскликнули все разом.

— Именно так. Я обладаю способностью к таким, с позволения сказать, перевоплощениям.

— Тебя научили этому те три ужасные черные колдуньи, которые затем предали тебя ради Маттео Дамиани? — с замиранием сердца спросила Марианна.

— Да, кое-что я перенял у них. Но прежде всего добрую службу сослужили мои занятия химией: ведь я долгое время вел жизнь отшельническую, весьма располагавшую к научным изысканиям.

— Ой, как интересно! — всплеснула руками Лаура. — Прямо как в сказке!

— Да, но сказка эта довольно грустная. Вы не можете себе представить того отвратительного состояния, в котором пребывает ву-ду. Ощущать себя живым покойником — гаже этого я ничего не знаю. Такое чувство, будто кровь поменяли на жидкий лед, затрудняется работа сознания… Зато колдуны, относящиеся к ву-ду со священным трепетом, уже не могли причинить мне вреда. Кроме того, многократно возрастают физические возможности организма — после выстрела Бофора я ощутил всего лишь тупой толчок.

— Но сейчас-то тебе, наверное, больно, мой милый? — сочувственно спросила Марианна.

— Пустяки, — улыбнулся Коррадо. — Зато так прекрасно ощутить себя вновь нормальным человеком…

— Но как же вам удалось вернуть себя в обычное состояние? — спросил О’Флаерти. — Вот Жоливаль говорит, что расколдовать ву-ду необычайно трудно.

— Да-да! — авторитетно подтвердил виконт.

— Считайте, что меня вернула к жизни любовь Марианны, — несколько уклончиво отозвался князь.

— Нет уж, позвольте! — запетушился Крэг. — В поисках вас эта прекрасная женщина совершила кругосветное путешествие, испытывая неслыханные лишения, да и на долю ее спутников перепало немало, а вы теперь не хотите рассказать нам самое интересное, господин Хранитель сокровища. И кстати, что же это за сокровище-то такое? Или вы считаете невозможным поделиться с нами, вашими верными друзьями, этой тайной?

На лице Сант-Анны отразилась нешуточная борьба чувств. Все с интересом смотрели на него. Наконец князь нехотя произнес:

— Ладно, если вы уж так настаиваете… В конце концов вы действительно заслуживаете того, чтобы узнать этот секрет. Вообще-то разгадка его достаточно проста…

— Ну, не томите же! — воскликнул Жоливаль.

— Да вы сами уже видели его собственными глазами, — одними глазами улыбнулся Коррадо.

— То есть как же это?

— Разве вам не знакомо озеро Зоуги?

— Озеро? — недоуменно переспросил Крэг. — Ага, понятно: его дно усеяно алмазами с кулак величиной!

— Или там существует подводная пещера, битком набитая золотом! — высказал свое предположение Гракх.

— Увы, нет, — покачал головой князь. — Просто его воды обладают чрезвычайно целебными свойствами. Даже способны воскресить ву-ду к жизни, что и произошло со мной на ваших глазах.

Все ошарашенно молчали.

— И только-то? — разочарованно спросила Луиза.

— Разве этого мало? К примеру, купания в Зоуги излечивает от пагубного пристрастия к наркотикам, омолаживают организм.

— Так почему же туземцы так сторонятся озера? — не понял Гракх.

— Потому что они запуганы колдунами, — пояснил Коррадо. — Тем выгодно держать племена в своих руках, вот они и оболванивают людей наркотиками. Потому-то и тайна эта хранилась столь тщательно, что о ней знали только Хранители.

— Какое свинство! — возмутился прямодушный ирландец. — Выходит, ваши предки дурачили свой народ?

— Выходит, что так… — вздохнул Коррадо. — Потому-то мне и было столь неприятно делиться с вами этой тайной.

— Да бросьте вы, князь, — успокоил его Жоливаль. — Бросайте-ка вы этих колдунов, хватайте в объятия Марианну — и возвращайтесь домой, в Европу.

— Очень жаль, но я не могу себе этого позволить: если я уеду, сразу же разгорится война.

— Послушай, Коррадо, но неужели ты не сделаешь это даже ради меня. Если бы ты знал, Как мне опротивели джунгли… — жалобно сказала Марианна.

Князь ласково погладил ее по волосам:

— Прости меня, но ведь есть же понятие долга. Поддерживать здесь мир способен только Хранитель сокровища, то есть я.

— А я думала, ты предпочитаешь быть моим хранителем, — опечалилась Марианна.

— Позвольте, князь, но ведь вы рискуете своей жизнью, — озабоченно сказал О’Флаерти. — Положение ву-ду делало вас неуязвимым, но теперь-то вы опять всего лишь живой человек. Один удар ассегаем в спину — и… Вам так хочется сделать Марианну вдовой?

— Нет, что вы, мой статус только повысился: ву-ду, вновь обернувшийся человеком, почитается здесь едва ли не как полубог. Так что колдуны будут бояться даже помыслить о том, чтобы причинить мне зло.

— И что же так вам здесь и жить до скончания жизни, вынуждая жену гнить в джунглях? — строго поинтересовался Жоливаль.

— Я, признаться, и сам в растерянности…

Мрачный как туча Крэг промолвил:

— Да уж, ситуация… Просто зверски хочется напиться от бессилия…

— Это я как раз могу вам устроить, — грустно сказал Коррадо. — Насчет «зверски» не обещаю, но небольшая бутылочка виски у меня имеется среди путевых припасов.

— Черт подери! — Крэг подпрыгнул чуть ли не до потолка хижины. — Виски! Настоящее виски! Да вы и впрямь истинный Хранитель сокровища, князь!

Все невольно рассмеялись, несмотря на всю трагичность ситуации.

— Так где же ваши замечательные припасы?! — приплясывал ирландец. — Я готов нырять за ними на дно Зоуги или подраться с леопардом!

— Часть из них в одной из хижин этой деревни. Пожалуй, нужно перенести их сюда: там может найтись что-либо полезное для женщин.

— Мне будут полезны только успокоительные капли, — мрачно заявила Марианна. — Да и те вряд ли помогут.

— Не скисайте, моя милочка! — замахал руками Крэг. — Что-нибудь придумаем! У меня лично после порции виски всегда появляются самые что ни на есть гениальные мысли!

Коррадо, морщась от боли в боку, начал приподниматься. Увидев это, Гракх встрепенулся:

— Лежите, князь, лежите! Объясните мне, где хижина, и я мигом сбегаю.

— Тогда возьмите с собой Жоливаля: без его амулета вас просто не пропустят туда. Кстати, где вы раздобыли такую точную копию магического медальона?

— Ручная работа, — смущенно отозвался Гракх.

«По-моему, я тоже скоро превращусь в ву-ду, — уныло подумала Марианна. — Кровь заледенеет — и все такое… Ах, Коррадо, за что ты так мучаешь меня?»

А О’Флаерти в предвкушении выпивки ходил из угла в угол, потирая руки:

— Подумать только! Виски! Слышишь, Нья-Нья, голубка моя, виски!

Девушка только непонимающе улыбалась в ответ.

Когда Жоливаль и Гракх вернулись с увесистым тюком, ирландец чуть не расцеловал обоих.

Коррадо достал из тюка кожаный саквояж и щелкнул его замками.

— Вот, Крэг, то, чего вы так жаждали…

Он извлек наружу бутылку виски и протянул ее ирландцу. Сделал это князь несколько неловко, из-за чего саквояж опрокинулся на бок, и на пол выкатилось несколько разнокалиберных склянок.

— Что это у вас там? — полюбопытствовал Крэг, бережно принимая бутылку. — Еще что-нибудь спиртное?

— Нет, просто кое-что из лекарств и препаратов. А вот, кстати, и то средство, которое помогло мне побыть в амплуа ву-ду.

Он указал на пузатый пузырек из толстого зеленого стекла.

— Я все же предпочту виски, — рассмеялся Крэг. — Кто составит мне компанию?

— Да пейте уж сами, — пробурчал Жоливаль. — Мы что-то не в настроении.

— Ну, как угодно.

Ирландец выплеснул на пол воду из глиняной плошки и наполнил ее спиртным.

— За ваше здоровье, господа! А также дамы! — торжественно провозгласил он.

Единым духом опорожнив плошку, О’Флаерти некоторое время стоял молча, словно прислушиваясь к собственному организму. Затем его физиономия расплылась в широчайшей улыбке.

— Нет, есть все же на свете счастье! — воскликнул он радостно.

Виконт посмотрел на ирландца с укоризной:

— Нашли время веселиться, нечего сказать…

Крэг наставительно поднял палец:

— Ничто так не способствует мозговой деятельности, как виски!

— Сомнительная какая-то теория…

— Это не теория, а самая что ни на есть практика, уважаемый Аркадиус.

— Да перестаньте же вы препираться! — сердито прикрикнула Марианна. — Нашли, право, о чем спорить… Лучше плесните-ка мне тоже, Крэг.

— Преохотно.

Марианна, болезненно сморщившись, проглотила виски. Ее грусть и разочарование перешли в тихую злость, и она с трудом сдерживалась от того, чтобы не забиться в истерике или не наговорить друзьям гадостей.

«Господи, за что же мне такое наказание? — думала она. — Всего лишь несколько счастливых лет с Коррадо — и опять судьба показывает свой злобный оскал… Неужели счастье не может быть постоянным, как восходы и заходы солнца, как звезды на ночном небе?..»

— А скажите-ка, князь, — спросил О’Флаерти, — вы тоже добирались сюда пешком через джунгли от самого Сен-Луи?

— Есть более простой способ: на челноках вдоль побережья. И тогда переход через лес занимает чуть более двух дней, — объяснил Коррадо.

— Жаль, что мы об этом не знали. Впрочем, мне понравилась наша прогулочка. Вот только жаль беднягу Россиньоля. Зато по дороге мы повстречали наших друзей. Так что нет худа без добра: я твердо верю в это золотое правило.

— Я объясню вам путь, когда вы засобираетесь домой, — пообещал князь.

— Ну, я-то никуда не спешу, — беспечно заявил Крэг. — Я здесь, можно сказать, второй дом обрел. И нашел такую прелесть…

Он ласково похлопал по спине Нья-Нья.

— Может, тут для вас и земной рай, мой друг, — промолвила Марианна, — но я не могу разделить вашего мнения. Мне надоело ходить в одном и том же платье, я стосковалась по нормальной постели, по изящным столовым приборам… А что уж говорить о Себастьяно…

Когда она упомянула о сыне, на лице князя промелькнула болезненная гримаса.

— Боже, да я прекрасно вас понимаю, — мягко сказал ирландец.

Он налил себе еще виски и погрузился в раздумья.

Лаура вдруг разразилась рыданиями.

— Ну что ты, моя девочка, — обняла ее Марианна. — Не надо плакать, не надо.

— Я устала, я так устала, — сквозь слезы твердила девушка. — Я ненавижу эту проклятую Африку, все эти дурацкие озера…

— Успокойся, — говорила княгиня, сама едва не плача, — мы отправим тебя обратно в Европу вместе с Жоливалем и Гракхом, и эти джунгли останутся для тебя просто неприятным сном…

— Но я не хочу бросать вас, госпожа, — всхлипывала Лаура. — Я никуда не пойду без вас. Я уже теряла вас однажды и больше не хочу…

Коррадо устало провел рукой по лицу:

— Вот что, Марианна, отправляйся домой, к сыну. Я не хочу мучить тебя.

— А разве моя жизнь без тебя не мучение? — возразила Марианна. — Я не вынесу новой разлуки с тобой.

И тут с места встал О’Флаерти.

— А вот и не надо никаких разлук! — бодро заявил он. — Вы отправитесь домой вместе с князем.

— Простите, но разве вы не поняли меня, Крэг? — с упреком спросил Коррадо.

— Я прекрасно вас понял. Я понял вас гораздо лучше, чем вы думаете. Перед нами совершенно не сложная задачка.

— Вы полагаете?

— Именно. Загвоздка-то ерундовая. Этим черным бедолагам для того, чтобы они не передрались, нужно только одно: наличие Хранителя сокровища. Так?

— Так.

— Вам же Хранителем быть не с руки, поскольку вы всем сердцем хотите отправиться домой, в Италию, вместе с красавицей женой.

— Но…

— Да вы слушайте! Все элементарно: вместо себя вы назначаете нового Хранителя — и все в порядке! И можете считать себя свободным.

— Позвольте, но иного Хранителя, кроме меня, в природе не существует.

— Еще как существует. Я даже удивляюсь, как это мне раньше в голову не пришло.

— Да кто же он?

— Я, — скромно, но с достоинством заявил ирландец. — Я, Крэг О’Флаерти, Хранитель сокровища племен лейя, арио, мабта, буарба и нле.

У присутствующих озадаченно вытянулись лица.

— По-моему, виски на вас как-то очень странно подействовало вследствие чрезмерно долгого воздержания, — кротко заметил Жоливаль.

— Виконт, ваш юмор неуместен, — с достоинством заявил О’Флаерти. — Я совершенно замечательный Хранитель. Мне нравится эта земля, эти люди. У меня чудесная молодая жена, которая не просится в Европу. А хранить эту большую лужу — совсем нетрудная задача.

Лицо Коррадо посуровело:

— Кажется, вы и впрямь хватили лишнего и говорите полную чепуху. Рыжий ирландец в роли негритянского жреца — это же нонсенс из нонсенсов.

— Отнюдь. Туземцы на меня молиться будут.

— С какой же стати?

Крэг хитро прищурился:

— Князь, но вы же сами сказали, что самым большим почетом и уважением у них пользуются бывшие ву-ду.

Коррадо даже рассмеялся:

— Но вы-то всего лишь бывший моряк, а это все-таки большая разница.

— А ваше снадобье на что? Я глотаю вашу микстурку, хожу весь такой холодненький и деревянненький, потом окунаюсь в озеро — и порядок: новый Хранитель готов. А если вы мне еще и свою магическую цацку подарите, вообще будет полный ажур. Только надо все обставить поторжественнее.

— А я как же? — только и смог вымолвить растерянный Коррадо.

— А вы к этому — к Алгэлу двинете. У вас там якобы дела.

Ирландец лукаво улыбался, и это изрядно сбивало присутствующих с толку: то ли Крэг неудачно шутит спьяну, чтобы поднять дух компании, то ли он и впрямь серьезно относится к своему замыслу, излагаемому столь легкомысленно…

— Нет, О’Флаерти, вы говорите совершенно невозможные вещи, — строго сказал князь.

— Отчего же невозможные?

— Да оттого, что добровольно обращаться в ву-ду, — это ни в какие ворота не лезет.

— Но вы-то сами…

— Я — совсем иное дело! — перебил Коррадо. — Меня к этому вынудили обстоятельства, и руководили мною весьма серьезные вещи: груз фамильного долга, веление чести. Это моя миссия, если угодно.

— А о моей чести вы не подумали?! — взорвался вдруг Крэг. — Неужели вы думаете, что это понятие близко только обладателям родовых гербов? И если ваша супруга столь самоотверженно ухаживала за мной, когда меня во время перехода по джунглям корежила губительная лихорадка, если она спасла меня из клетки, куда засадили меня чертовы англичане, то как же я могу считать себя порядочным человеком, если не смогу отплатить ей за все это добро? Вот я и предлагаю вам наилучший выход из положения!

Он торжествующе оглядел друзей.

— Крэг, — обескураженно промолвила Марианна, — я не могу принять такой жертвы.

— Жертвы? — от души расхохотался ирландец. — Да какая же это жертва! Мне, право слово, вовсе не хотелось возвращаться вместе с вами в Европу. Одно только удерживало меня от того, чтобы решиться на это: обратный путь до Сен-Луи настолько труден, что я должен был сопровождать вас во что бы то ни стало. Но раз уж князь знает более простой маршрут, то дело меняется. И тем более он может с моей помощью сбросить со своих плеч тяжкий долг исполнения обязанностей Хранителя.

— Я очень благодарен вам, Крэг, — сказал Коррадо, — однако мне неловко перекладывать на вас свои заботы. Это мое родовое дело, а вы-то здесь при чем?

— Знаете ли, — прищурился О’Флаерти, — по-моему, в вас говорят нелепые расовые предубеждения.

— То есть?

— Вы считаете, что белый человек не в состоянии разобраться со здешними проблемами, вот как! Но я смею настаивать, что это неверно. Эти колдуны будут ходить у меня как шелковые, и я нипочем не позволю им травить людей наркотиками. И тем более тут под боком такое сокровище как озеро Зоуги. Это действительно драгоценность: такая огромная лоханка, полная дармового лекарства. У племен начнется новая жизнь — и они молиться будут на Хранителя Крэга! Приезжайте сюда через десяток лет и увидите тут земной рай почище, чем на Таити.

— Да какой же вы молодчина, старина! — прочувствованно воскликнул Жоливаль и, не в силах сдержать своих эмоций, крепко обнял ирландца.

— Да бросьте вы, Аркадиус, — смущенно пробормотал О’Флаерти. — Просто я, наверное, один из последних романтиков в этом дурацком мире, и только-то. И вообще, у меня сугубо эгоистический интерес: хочется, знаете ли, побыть полубогом. Ну когда еще предоставится столь блестящая возможность? А представляете, как после этого меня зауважает моя Нья-Нья? Кто еще сможет похвастаться таким важным муженьком?

«Милый добрый Крэг, — растроганно думала Марианна, — он отшучивается, чтобы не показать своих истинных чувств, чтобы мы забыли, что он жертвует собою…»

— Послушайте, О’Флаерти, — пряча за суровостью тона искреннюю озабоченность, сказал князь Сант-Анна, — но ведь вы слышали, что я говорил о состоянии, в котором оказывается человек, перешедший в ипостась ву-ду.

— Да-да, я уловил, — беспечно отозвался ирландец, — кровь леденеет, мозги плохо работают — все ясно. Но, ей-богу, мне уже доводилось испытывать подобное состояние, причем неоднократно.

— Это каким же образом? — поразился Коррадо. — Разве вам доступен секрет превращения в ву-ду?

— Еще бы! — ухмыльнулся Крэг. — Мне столько раз приходилось мертвецки напиваться, и могу вас заверить, что вполне доходил до кондиции ву-ду.

— Я бы сказал, что тут все же есть кое-какие отличия… — не удержался князь от улыбки.

— Разумеется! — бодро поддержал О’Флаерти. — Ву-ду ведь такие крепкие ребята, что нипочем не разобьют физиономию о кабацкую стойку…

— Нет, все-таки вы сумасшедший… — покачал головой Коррадо.

— Может быть! Очень даже может быть! Но мне это куда более по сердцу, чем опасливое благоразумие.

Князь сокрушенно вздохнул:

— Я весьма ценю ваше мужество и готовность к самопожертвованию, О’Флаерти. Но пойти на ваше предложение я не могу. Я волен был ставить эксперименты над собой, но подвергать риску кого-либо другого я попросту не вправе. Уж не обессудьте…

— Вот как? — вздернул брови ирландец.

Помедлив несколько секунд, он проворно сцапал заветный зеленый пузырек, выдернул пробку и поднес склянку ко рту, готовясь проглотить ее содержимое.

— Стойте! — в отчаянии крикнул Коррадо. — Не смейте этого делать, безумец!

— Отчего же? — хладнокровно отозвался Крэг. — Мне чрезвычайно любопытно попробовать это волшебное пойло. И даю слово чести: я уже не выпущу из рук этого флакона. Меня пока что останавливает только одно: нам с вами нужно хорошенько обговорить детали предстоящего спектакля. Ручаюсь за то, что буду послушным актером.

Сант-Анна вскочил на ноги и шагнул к ирландцу. Но тот отступил назад, предупредив:

— Еще одно ваше движение — и я глотаю! Так что давайте лучше по-хорошему!

— Послушайтесь его, князь, — увещевательно сказал Жоливаль. — Знаю я этих ирландцев: уж если им что в голову втемяшится — спорить бесполезно. И вообще согласитесь: Крэг предложил весьма остроумный выход из положения, разве не так? И если вы благополучно перенесли воздействие этого зелья, то и для О’Флаерти с его луженым желудком вреда не будет.

Поколебавшись, Сант-Анна махнул рукой и опустился на циновку:

— Ладно, валяйте. Вас и впрямь не переупрямишь, невозможный вы человек…

Ирландец удовлетворенно кивнул, заткнул пузырек и засунул его в карман своих драных штанов:

— Вот так-то оно лучше. Давайте-ка теперь обсудим программу сегодняшнего вечера и решим, кому следует отослать пригласительные билеты.

— Эх, до чего же я вам завидую, Крэг! — восхищенно воскликнул Гракх. — Как жаль, что эта мысль не пришла мне в голову первому!

— Ну уж нет, мой мальчик, каждому свое! — буркнул ирландец и вдруг расхохотался во все горло: Черт подери, никогда бы не подумал, что мне доведется поиграть в живого мертвеца!.. Итак, князь, каков будет план действий? Я предпочитаю не откладывать это дело в долгий ящик.

— Что ж, раз вы решились… Момент действительно удобный: все колдуны-вожаки сейчас здесь, на побережье. Для начала оповестим их, что на вечер назначено большое торжество…

— Надо будет похлопотать о местах в ложе бенуара, — озабоченно пробормотал Жоливаль.

…Над озером Зоуги всходила огромная оранжевая луна, бросая на воду ослепительную широкую дорожку, когда на берегу собрались представители всех пяти племен, включая колдунов. Мерный рокот барабанов и пронзительное стрекотание трещоток нагнетали и без того напряженную атмосферу. Зловеще трещали большие костры, и их пламя напомнило Марианне о той страшной ночи, когда она едва не поплатилась жизнью ради кровожадного духа Алгэла. Женщина потеснее прижалась к сидящему рядом Жоливалю.

— Мне страшно… — пролепетала Лаура, испуганная не менее хозяйки.

Гракх приобнял ее за плечи:

— Не бойся. Я уверен, что князь и О’Флаерти сделают все, как надо.

Но хуже всех ощущала себя бедняжка Нья-Нья. Она мало что поняла из сегодняшних разговоров и плохо улавливала суть происходящего. Ко всему, рядом не было ее Крэга, который всегда умел успокоить и развеселить ее.

— Все-таки этот О’Флаерти — абсолютно бесшабашный человек, — пробормотал Жоливаль. — Решиться на такой безумный поступок…

— А вы его осуждаете, Аркадиус? — поинтересовалась Марианна.

— Ах, что вы, отнюдь! Я ему только завидую. Жаль, что я уже не в том возрасте, чтобы ставить на себе подобные эксперименты. К тому же в Европе меня ждет Аделаида, как вы понимаете.

В голосе виконта звучала неподдельная грусть, и Марианна решила подбодрить старого друга:

— Не горюйте, мой дорогой. Зато по возвращении вы сможете написать очень интересную книгу: путевые заметки виконта Аркадиуса де Жоливаля.

Тот хохотнул:

— Вот только где я найду такого издателя, который поверит, что там описана истинная правда? Меня примут за шарлатана, неуемного фантазера.

— Что ж, тогда дадите хотя бы почитать рукопись Себастьяно…

При мысли о сыне Марианна прерывисто вздохнула. Она так легко говорит о будущем, а между тем вилла Сант-Анна по-прежнему далека… Но теперь рядом Коррадо, и можно наконец перевести дух, почувствовать себя просто слабой женщиной, которая может положиться на мужа.

Словно угадав ее мысли, Жоливаль сказал:

— Ну, прежде вы сами расскажете сыну о своих приключениях. И это будет уже совсем скоро.

— Боже мой, Аркадиус, мне едва верится в это. Иногда у меня возникает ощущение, что на свете нет ни Парижа, ни Венеции и вообще никакой Европы не существует. Одни только непролазные джунгли и неприветливые океаны. Я уже и забыла, когда в последний раз слушала музыку…

Жоливаль замурлыкал какой-то мотивчик.

— Да это же «Багдадский Калиф»! — воскликнула Марианна.

Она припомнила свой давний дебют в парижской Опере, когда ее слушал Наполеон. Что исполняла она тогда? Да-да, именно арию из «Багдадского Калифа», дуэт из «Весталки»… И в ложе тогда внезапно появился человек со шрамом — презренный Франсис Кранмер… Как давно это было, как давно… И было ли вообще?..

— Ну, что касается музыки, то сейчас есть возможность ее послушать, — улыбнулся Жоливаль.

— Это варварство вы называете музыкой?

Рокот барабанов между тем усиливался, звуки трещоток слились в нечто вроде пронзительного верещанья. Сидевшие на песке туземцы методично раскачивались из стороны в сторону, словно впадая в транс.

— Здешней публике это приходится по вкусу… Ого, смотрите-ка, Марианна, вот и князь!

На сверкающей лунной дорожке, пролегшей по озеру, появилась голова пловца. Он был замечен и туземцами, которые принялись издавать резкие отрывистые звуки в такт барабанному бою.

— До чего же здорово плавает князь! — одобрительно сказал Гракх.

Коррадо достиг берега, и вот уже его стройная высокая фигура замерла у самой кромки воды, отбрасывая длинную черную тень. Прошла минута, две, пять, десять, двадцать, а князь все так же неподвижно стоял, подобно памятнику.

— Держит паузу, как опытный актер, — прокомментировал Жоливаль.

Но вот князь Сант-Анна медленно поднял вверх ладони с растопыренными пальцами. Сразу же смолкли туземцы, стихли трещотки и барабаны. Теперь только стрекот ночных насекомых и потрескивание костров нарушали воцарившуюся тишину.

— Алгэл! Алгэ-эл! Алгэ-эл! — протяжно воззвал Коррадо зычным голосом.

— Алгэл! Алгэл! — отозвались хором негры.

— Я слышу тебя, Алгэл! — проревел князь Сант-Анна, он же — Хранитель сокровища. — Ты зовешь меня, Алгэл! Я должен идти к тебе, Алгэл!

Он медленно начал входить в озеро. Когда вода дошла ему до пояса, из сотен глоток туземцев исторгся отчаянный крик:

— Постой, Хранитель! Не оставляй нас, Хранитель! Будь с нами, Хранитель!

— Какое поразительное единодушие! — легкомысленно хихикнул Гракх.

— Они кричат так по сигналу своих колдунов, пояснил Жоливаль. — Тонкости церемониала.

— Насколько я понимаю, колдуны ведь будут только рады, если Хранитель уберется куда подальше, — сказал Гракх. — Или это не так?

— Так-то оно так. Но не могут же они приказывать своим соплеменникам бурно аплодировать.

— Да, это верно…

Тем временем Коррадо вернулся на берег и снова замер, будто каменное изваяние. На сей раз он оставался в статуарной позе около пятнадцати минут. Затем, словно повинуясь какому-то знаку, подошел к самому большому костру и остановился, глядя на огонь.

— Алгэл! Алгэл! — повторил он свой зов.

— Алгэ-эл! — подхватили туземцы.

Тогда князь Сант-Анна указал на пламя и что-то повелительно сказал. Несколько негров тут же бросились к костру и принялись разбрасывать в стороны горящие поленья. Когда с этим было покончено, Коррадо опустился на колени и начал разгребать песок на том месте, где только что играл огонь.

— Сейчас почтеннейшей публике будет представлен сюрпризик! — хохотнул Гракх.

Князь закончил свою работу и вновь воззвал к Алгэлу. И тут из песчаной могилы медленно встал Крэг О’Флаерти собственной персоной.

Марианна, разумеется, знала заранее, что так и должно произойти, но и она невольно вздрогнула, когда увидела долговязую фигуру ирландца, восставшую словно из небытия. А Нья-Нья — та и вовсе испуганно вскрикнула и закрыла лицо ладонями.

На Крэге была надета лишь набедренная повязка, и Марианна мысленно отметила привлекательность его фигуры. Хоть он был сложен и не так классически, как князь Сант-Анна, но смотрелись они рядом, полуобнаженные, вполне достойно.

— Дай ему силы, Алгэл! — провозгласил Коррадо. — Дай ему силы, какие дал мне!

Оба Хранителя — нынешний и будущий — воздели руки вверх, словно бы молясь. Затем О’Флаерти медленно стронулся с места. Он шел по кругу, бестрепетно ступая по разбросанным алым угольям и тлеющим головешкам. Общий изумленный вздох раздался на берегу.

— Черт возьми, неужели же ему совсем не больно? — вырвалось у Гракха.

— А разве не более изумительно, что он пролежал закопанным в течение нескольких часов? — отозвался Жоливаль. — Да еще и костер пропекал его насквозь…

Тем временем ирландец поднял пылающее полено и начал крошить его пальцами, вздымая снопы искр.

— Ему впору теперь в бродячие циркачи податься, — подал реплику виконт.

Расправившись с горящей головней, О’Флаерти подошел к толстому баобабу, одиноко стоявшему на берегу, и замер, прижавшись спиной к стволу.

Коррадо сделал знак — и трое лучников выстроились в двадцати ярдах от дерева.

— Что это значит? — удивилась Лаура. — Неужели они будут стрелять в Крэга?

— Разве ты не помнишь, о чем говорили сегодня они с князем? — улыбнулся Гракх.

— Ой, одно дело, когда просто говорят, а вот когда видишь это собственными глазами…

Марианна полностью разделяла точку зрения Лауры: смотреть на происходящее действительно было очень тягостно.

Туземцы натянули луки, и стрелы, просвистев в ночном воздухе, ударили в грудь ирландцу. Княгиня невольно зажмурилась, но, когда она открыла глаза, О’Флаерти все так же неподвижно стоял у баобаба, а стрелы валялись на песке у его ног.

Тут же лучники повторили залп, но результат был тем же, с той лишь разницей, что одну из стрел, летевшую прямо ему в лицо, ирландец легко перехватил в воздухе и отшвырнул в сторону.

Тогда в дело вступил сам Коррадо. Он взял тяжелый ассегай и с силой пустил его в О’Флаерти. Казалось, мощное оружие развалит грудную клетку Крэга, но ассегай отскочил от его тела, словно от скалы.

— Неужели ему не страшно? — прошептала Лаура.

На этот раз даже Гракх не отважился пошутить: ему тоже было явно не по себе.

— Алгэл! — вскричал Коррадо. — Слава тебе, Алгэл!

— Алгэл! Алгэл! — вторили ему туземцы.

О’Флаерти медленно отошел от дерева. Все разом смолкли. Двигаясь очень неторопливо, ирландец приблизился к князю Сант-Анна.

«Представляю, как переживает сейчас Коррадо, — сочувственно подумала Марианна. — Ведь он уже не ву-ду и воспринимает все как нормальный человек».

— Дай ему силы, Алгэл! — торжественно провозгласил князь, положив руку на плечо Крэгу.

Негры отозвались восторженным воем.

— Могущественный Алгэл, дай свой знак, дай свой знак! — воскликнул Коррадо.

Ирландец достал из костра пылающую головню и отошел в сторону.

— Дай знак, Алгэл, дай знак!

— Дай знак, дай знак! — скандировали туземцы. — Дай знак, Алгэл!

Когда крик достиг апогея, О’Флаерти резким движением воткнул головню в песок перед собой. Раздался оглушительный взрыв, полыхнуло пламя, но, когда осел взбаламученный грунт, ирландец по-прежнему стоял на месте.

— Уф, вот этого номера программы я опасался больше всего, — признался Жоливаль. — Но все как будто сошло благополучно.

Туземцы взорвались восторженными криками. Но Коррадо поднял руку — и они мгновенно стихли.

— Алгэл дал знак! — провозгласил Коррадо. — Он отметил своим могуществом нового Хранителя сокровища.

— Алгэл! Алгэ-эл! — восторженно откликнулась толпа.

— Великое озеро примет нас в свои объятия, а назавтра к вам вернется новый Хранитель сокровища! — продолжал Коррадо. — И будут жить в мире лейя и арио, мабта, буарба и нле! Да будет так по воле Алгэла!

— Алгэл! Алгэл! — подхватили туземцы.

— Кажется, спектакль удался! — довольно потер руки Жоливаль.

— Упаси меня Боже от таких зрелищ в будущем, — вздохнула Марианна.

— Прими нас, Зоуги! — крикнул князь Сант-Анна. — Мы идем к тебе!

— Хватит ли у них сил переплыть озеро? — озабоченно спросила Лаура.

— Коррадо плавает великолепно, — успокоил ее Жоливаль, — а наш храбрец О’Флаерти — он же моряк.

— Да ему теперь и море по колено, ву-ду этакому! — весело добавил Гракх.

Тем временем Сант-Анна и О’Флаерти плечом к плечу шли к водной глади, серебрящейся в лунном свете. Вновь зарокотали барабаны, от звуков которых побежали мурашки по коже. Коррадо и Крэг вошли в озеро по колени, потом по пояс — и вот они уже поплыли, направляясь в сторону противоположного берега, скрытого сейчас в темноте. Две головы — черная и рыжая — постепенно превращались в темные точки, уже едва различимые в призрачных бликах, мерцающих на поверхности воды.

— Все, концерт окончен! — хлопнул себя по колену Жоливаль. — Пойдемте-ка отсюда.

Они поднялись, разминая затекшие ноги. Марианна погладила по голове Нья-Нья, которая по-прежнему сидела, уткнув лицо в ладони. Девушка, не издав ни звука, повалилась на бок.

— Э, да она же без сознания! — воскликнул Гракх. — Что ж, придется мне немножко потрудиться.

Он легко подхватил Нья-Нья на руки, заметив:

— Какая легенькая — просто стебелек!

— Меня ты на руках почему-то не носишь… — ревниво заметила Лаура.

— Гм… — смутился Гракх. — Но если мне представится такая возможность, я непременно ею воспользуюсь.

Они двинулись в деревню знакомой дорогой, без труда ориентируясь в лунном свете. Ночное светило уже поднялось выше по небосклону, превратившись из сочного апельсина в серебряную монету.

— Тебе не тяжело, Гракх? — несколько сварливо осведомилась Лаура.

— Нет, ничего, милая, — смиренно отозвался тот. — Силенка еще есть…

Жоливаль наклонился к уху Марианны и шепнул:

— Если эта девочка его заполучит, молодому человеку придется нелегко…

— Но вы же знаете, виконт, что Гракх — отменный кучер, — ответила она со смешком.

На душе у Марианны было необычайно легко: кажется, их затея удалась, и теперь Коррадо свободен от того долга, который он возложил на себя. И если бы не милый и мужественный О’Флаерти — кто знает, как бы все обернулось… И неужели она скоро покинет эту ужасную дикую Африку?

И вдруг ее посетило странное чувство: ночные джунгли показались чуть ли не родными. Может быть, действительно она могла бы остаться здесь с Коррадо на долгие годы, превращаясь постепенно в туземную женщину, никогда не видевшую городов, карет, красивых платьев?.. Нет-нет, это, конечно, невозможно…

Когда они дошли до деревни, Гракх заботливо уложил Нья-Нья в хижине, которую занимали женщины, и удалился вместе с Жоливалем.

Виконт не преминул напутствовать на прощанье:

— Помните, что говорил князь: у нас может не оказаться времени на сборы. Поэтому будьте готовы без лишнего мешканья отправиться в дорогу.

Марианна и Лаура привели в чувство Нья-Нья — и первыми словами темнокожей девушки были:

— Где Крэг?

— Спи, девочка, спи, — ласково прошептала Марианна. — Он скоро придет. Ты проснешься, а он уже здесь.

— А он жив? Его не убили? — вопрошала всхлипывающая Нья-Нья.

— Жив, жив, конечно, он жив! Разве может быть иначе с Крэгом О’Флаерти?

Либо девушку и действительно успокоили слова Марианны, либо Нья-Нья была слишком измучена пережитым, но вскоре она крепко спала. Лаура последовала ее примеру, а Марианна долго не могла забыться, припоминая события минувшего бурного дня. Битва у озера Зоуги, возвращение Коррадо, испытание, которому подвергся ву-ду Крэг… Пожалуй, многовато для одних суток.

Ей показалось, что едва она смежила веки, как тут же послышалось тихое поскребывание в дверь хижины.

— Кто там? — окликнула Марианна.

— Это Катема, — отозвался голос проводника из племени топи.

— Что случилось? — спросила княгиня, уже понимая, что именно она услышит в ответ.

Да, ошибки тут быть не могло.

— Нужно идти, — отозвался Катема.

Марианна быстро растолкала Лауру и Нья-Нья. Позевывающие спросонок девушки быстро собрали приготовленные загодя припасы.

— Подумать только, госпожа, — пробормотала Лаура, — неужели действительно свершилось: мы возвращаемся домой?

— Мне и самой в это с трудом верится…

— Где Крэг? — жалобно спросила Нья-Нья.

— Мы его увидим, только потерпи немного. Мы ведь сейчас идем к нему.

Женщины вышли из хижины, возле которой их уже поджидали Жоливаль и Гракх в сопровождении Катемы. Едва-едва занимался рассвет, и деревня еще спала.

— Ну-с, вы готовы? — осведомился Жоливаль. — Кажется, пришло время прощаться со здешними пенатами. Разумеется, это не относится к нашей Нья-Нья. Как она, кстати, себя чувствует? Гракху не придется вновь нести ее?

— Спасибо, — робко улыбнулась девушка. — Я хочу к Крэгу.

— Это не проблема — он тебя уже ждет. Катема отведет нас на место встречи.

Взвалив на плечи скромную поклажу, состоявшую из запасов провизии — сушеного мяса, орехов, овощей, они двинулись в путь. Вот уже и последняя хижина селения скрылась из виду, и кругом расстилались сплошные джунгли.

Явно не выспавшийся Жоливаль сердито ворчал что-то под нос и сердито ругался, когда под ноги подворачивался коварный корень. Катема, обернувшись к виконту, знаком показал ему, чтобы тот вел себя потише.

— Он прав, Аркадиус, — поддержала Марианна проводника, — нам ни к чему привлекать к себе лишнее внимание.

Жоливаль фыркнул с недовольным видом, но тем не менее в дальнейшем вел себя сдержаннее.

Появилось солнце, и Марианна легко определила, что Катема ведет их группу строго на запад.

«Мы уже движемся в сторону океана», — с радостью подумала она.

Спустя примерно пять миль, Катема остановился и издал отрывистое верещанье, подражая крику птицы линкололо. Из зарослей раздался ответный крик. И уже через пару минут Марианна с друзьями увидели князя Сант-Анна и Крэга О’Флаерти.

— Черт меня подери! — воскликнул Жоливаль. — Теперь я и впрямь верю, что прежний Хранитель сокровища сложил свои полномочия.

Другие были удивлены не меньше. В последнее время все привыкли видеть Коррадо лишь в одной набедренной повязке. Теперь же в этом нарядке красовался Крэг, а на князе был удобный походный костюм из светлого полотна и широкополая шляпа. Это одеяние европейца-путешественника контрастировало с темным лицом Коррадо столь же причудливо, как и туземное одеяние с рыжей шевелюрой О’Флаерти.

— У меня просто нет слов, князь! — выпалил Жоливаль. — Вы прямо-таки совершеннейший денди. Откуда такая роскошь в этой глуши?

Сант-Анна скупо улыбнулся:

— Неужели вы полагаете, что я добирался сюда в негритянском наряде от самой Италии?

Жоливаль продолжал восхищенно его оглядывать, цокая языком:

— Ей-богу, князь, со всеми этими африканскими перипетиями я уже как-то и забыл, что на свете существует нормальная одежда…

— Что ж, могу вас порадовать, Аркадиус, — сказал Коррадо дружелюбно. — Большого запаса одежды я с собою не брал, но приличная рубашка для вас у меня в багаже найдется.

— Неужели? — ахнул Жоливаль.

Он обрадовался подарку совершенно по-детски и долго благоговейно рассматривал со всех сторон батистовую рубаху. Потом скинул свою кожаную накидку и, облачившись в обновку, поинтересовался не без кокетства:

— Ну, как, мне идет?

— По местным условиям вы теперь прямо-таки отъявленный щеголь, Аркадиус! — рассмеялась Марианна.

О’Флаерти с веселой ухмылкой наблюдал за этой сценой.

— А что, Аркадиус, может быть, вы все же предпочтете остаться со мной? — спросил он. — Я, так уж и быть, предоставлю вам теплое местечко при персоне Хранителя сокровища, если вы пожелаете.

— Ах нет, увольте! — пылко воскликнул Жоливаль. — Вся Африка и без того представляет для меня излишне теплое местечко! Сущее пекло!

И тут все взоры обратились к ирландцу.

— Господи, милый наш Крэг! Как мы рады вас видеть живым и здоровым! Простите, что мы несколько отвлеклись на такие пустяки, — сочувственно сказала Марианна.

О’Флаерти беспечно махнул рукой:

— Право, тут и говорить не о чем. Вы лучше объясните моей Нья-Нья, что меня можно не опасаться.

Темнокожая девушка и впрямь смотрела на Крэга с суеверным страхом. Лаура обняла ее за плечи и подтолкнула к ирландцу, но та испуганно мотала головой и не двигалась с места. Губы ее кривились от ужаса.

— Нет-нет, он неживой, он неживой, — твердила Нья-Нья слабым голосом.

— Вот глупенькая! — рассмеялась Лаура. — Да разве может так быть: Крэг — и неживой!

О’Флаерти широко улыбнулся:

— Молодец, Лаура! Ты, оказывается, совсем недурно разбираешься в мужчинах.

Лаура смущенно зарделась, а Марианна сказала серьезно и озабоченно:

— Крэг, я прекрасно вижу, что вы живой, но, поверьте, то, что нам довелось увидеть, было просто ужасно.

— Отчего же? — откровенно веселился ирландец. — Мы, ву-ду, поистине страшные люди: нам все нипочем.

— Но каково же было вам пролежать несколько часов закопанным в песке?

— Признаться, там было темновато, — фыркнул Крэг. — Хотя вру: глаза-то у меня были закрыты.

— Но ведь над вами вдобавок горел костер!

— Знаете, снаружи мне не было ни жарко, ни холодно. Другое дело изнутри. Тут наш славный Коррадо был совершенно прав: такое было впечатление, будто все кишки, пардон, инеем покрылись. Я бы сказал, внутри меня царил российский морозный январь. Вы ведь, Марианна, наверное, хорошо помните тамошний климат? Но в моем положении не могла выручить никакая шуба, а потому приходилось терпеть, невзирая на самые неприятные ощущения.

Жоливаль участливо улыбнулся:

— Наверное, тут бы кстати была добрая пинта виски, не правда ли, Крэг?

— К сожалению, под рукой таковой не оказалось, — развел руками ирландец. — Так что я не смог проверить, как именно спиртное воздействует на ву-ду. Да и, признаться, подобные мысли мне в голову не приходили, голова работала как бы одной половинкой.

— Да, я испытал это на себе, — подтвердил князь Сант-Анна. — Все бытовое, суетное как бы не существует. Притупляются все чувства, а взамен обостряется реакция, многократно вырастает выносливость. Я слышал, что нечто похожее на это практикуют индийские йоги, но не могу утверждать наверняка.

— Только упаси тебя Бог, Коррадо, знакомиться когда-либо еще и с их опытом! — воскликнула Марианна с почти непритворным испугом.

Все, кроме Нья-Нья и Катемы, рассмеялись.

— Друзья, я, разумеется, ценю вашу жизнерадостность, — сказала Марианна. — Но вы ведь не меньше моего переживали и за князя, и за Крэга, отважившихся на такую безумную затею, как превращение в ву-ду… Вы знаете, О’Флаерти, когда вы хватали руками горящие головни и прогуливались по раскаленным углям, мне казалось, будто я слышу наяву запах паленого человеческого мяса.

Ирландец продемонстрировал сначала свои ступни, затем ладони: на них не было и малейшего намека на ожоги.

— Понимаете, для меня было безразлично: идти по льду или по живому огню — ощущение было бы тем же самым. По льду, наверное, было б похуже: все-таки скользко, что и говорить.

— Но когда стрелы ударяли вас прямо в грудь? — спросила Лаура.

— Такое было ощущение, как будто летящий жук сослепу налетает на тебя, и не более. Правда, одна из стрел явно направлялась мне прямо в глаз, и я решил ее заблаговременно перехватить. Возможно, достаточно было просто зажмуриться, но я все же решил не рисковать понапрасну. Но вот когда Коррадо пустил в меня ассегай это напоминало хороший удар кулаком. Даже след остался.

О’Флаерти продемонстрировал небольшой кровоподтек под правым соском.

— Черт возьми, ну до чего же здорово! — восхищенно крякнул Гракх.

— Знаешь, милый, — вкрадчиво сказала ему Лаура, — если тебе столь нравятся подобные процедуры, то, когда вернемся на виллу Сант-Анна, попроси у князя этого зелья, а я испытаю тебя на прочность от всей души…

«Кажется, эта девушка уже по уши влюблена в Гракха», — подумала Марианна.

Жоливаль же отреагировал по-своему:

— А поменяться ролями вы не хотите?

Гракх и Лаура покраснели, Коррадо тихонько хмыкнул, О’Флаерти зашелся от хохота, а Марианна дернула Аркадиуса за рукав новой рубашки и сказала укоризненно:

— Не кажется ли вам, виконт, что вы чрезмерно одичали в здешних джунглях, если способны отпускать столь двусмысленные шуточки?

— К тому же, — добавил князь Сант-Анна, — запасы моего снадобья исчерпаны.

— Что значит: испытаю на прочность? — невинно спросила вдруг Нья-Нья.

Теперь расхохотались уже все — за исключением, впрочем, невозмутимого Катемы.

— Но знаете, Крэг, — сказал, отсмеявшись, Жоливаль, — больше всего меня беспокоил ваш трюк со взрывом. В какой-то момент мне померещилось, как будто вас разрывает надвое, честное слово.

— Да, впечатление было не из приятных, это уж точно, — поддакнул Гракх.

— Князь тоже высказывал свои опасения, — кивнул О’Флаерти, — но мне удалось убедить его. Но мне уже приходилось иметь дело с пороховыми зарядами, и эту маленькую мину Коррадо изготовил по моей рецептуре. Конечно, если бы я был нормальным человеком в тот момент, то мог лишиться какой-либо конечности или, как минимум, получить сотрясение мозга. Или же стать идиотом на всю оставшуюся жизнь от столь впечатляющего эффекта. Казалось, будто земля разверзлась под ногами — и в трезвом… Ха-ха-ха, я хотел сказать — в обычном состоянии я бы наверняка свихнулся, а так… В общем, мне только слегка опалило ресницы.

— Но эффект был совершенно ошеломительный! — восхитился Жоливаль. — Даже, на меня, человека сугубо не туземного, это произвело впечатление.

— А как великолепен был князь! — защебетала Лаура. — Как это внушительно прозвучало: «Алгэл, дай ему силы, Алгэл!»

Коррадо коротко взглянул на нее, и девушка разом осеклась, поняв, что сказала лишнее. Такая фамильярность по отношению к хозяину вряд ли уместна даже в условиях диких гвинейских джунглей…

— Не беспокойся, Лаура, — украдкой шепнула ей Марианна. — Князь не подумал ничего плохого.

— Хорошо бы… — неуверенно отозвалась Лаура. — Но мне, кажется, стоит немножко попридержать язычок…

— Но самое интересное, друзья, — сказал О’Флаерти, — это испытание перехода от ву-ду к человеку И поверьте, нет ничего слаще этого состояния.

— Возможно, тут сыграло роль то, — с улыбкой произнес Коррадо, — что среди моих запасов, схороненных в хижине Хранителя, имелась еще одна бутылка отличного ирландского виски.

— О да! — с воодушевлением подтвердил Крэг. — Это было незабываемо! Представьте себе: только что ты — полено поленом, и вдруг кровь начинает пульсировать в жилах, мир обретает краски… К сожалению, это состояние эйфории длилось недолго. И я просто стал обычным человеком. Причем совершенно трезвым.

— Поскольку, — дополнил князь Сант-Анна, — я позволил вам выпить всего лишь несколько глотков.

— Зато в запасе у нового Хранителя сокровища осталась еще почти целая бутылочка! — с энтузиазмом заявил О’Флаерти. — И поверьте, князь, я всячески буду экономить эту драгоценную влагу!

— Что-то с трудом верится, — скептически буркнул Жоливаль.

— Э, да я хотел принести ее сюда, чтобы мы могли хотя бы спрыснуть расставание, — признался Крэг. — Но князь мне отсоветовал.

— Ну и правильно, — сказал Гракх. — Если все пойдет хорошо, мы недели через две-три будем уже в Сен-Луи, а там уже не за горами и Италия! И я лично с большим удовольствием выпью заочно за ваше здоровье, уважаемый Хранитель сокровища пяти племен!

— До чего же мне жалко, что мы не можем закатить прощальное пиршество! — сокрушенно признался Крэг. — Но князю Сант-Анна, ушедшему по зову великого Алгэла, и впрямь не стоит больше показываться в этих местах. И чем скорее вы отправитесь в путь, тем лучше.

Марианна с восхищением смотрела на этого бесшабашного ерника, который по собственной воле обрекал себя на жизнь в джунглях.

— А знаете что, Крэг, — сказала она вдруг, — почему бы вам не отправиться сейчас с нами? Ведь еще не поздно. Хранителя сокровища еще не скоро хватятся, а к тому времени мы уже будем далеко… Ну, правда, Крэг…

Она увидела краем глаза, как нахмурился Коррадо, но сделала вид, будто не замечает этого.

— Э, нет, так мы не договаривались! — бодро заявил ирландец. — Князь Сант-Анна доверил мне столь ответственную должность, и я никак не могу манкировать своими новыми обязанностями. И я не могу позволить, чтобы по моей вине снова началась братоубийственная бойня, а проще говоря — крушение черепушек налево и направо. Я ведь теперь — Хранитель сокровища, а это, согласитесь, что-то похлеще канцлера либо первого министра. И должен же я излечить этих бедняг от той дури, которой их потчуют колдуны, благо рецепт лекарства у меня, благодаря князю Сант-Анна, имеется… и потом — тут моя Нья-Нья… Ну иди же ко мне, голубка, иди ко мне, шоколадненькая моя…

О’Флаерти сделал приглашающий жест рукой. Нья-Нья осторожно, по полшага подошла к нему, и Крэг тут же заключил ее в объятия.

— Ну что, ты чувствуешь, что я все тот же, из горячей плоти?

Нья-Нья вместо ответа положила голову ему на грудь, и это было красноречивей всяких объяснений.

— Вот видите? — улыбнулся ирландец. — Мы с ней нарожаем кучу детишек, и дай вам Бог угнаться за нами.

Марианне этот намек показался не совсем уместным, но глаза О’Флаерти смотрели совершенно невинно — и, конечно, она не могла сейчас на него сердиться… А ведь предстоит еще объяснение с Коррадо по поводу зачатого в его отсутствие ребенка… Но это — потом, потом!

Она все же не удержалась от того, чтобы не отшутиться:

— Вы же знаете, Крэг у меня есть перед вами фора в одного сына…

— Господи, — с чувством сказал О’Флаерти, — я никогда не видел вашего Себастьяно, но я от всей души желаю ему удачи и счастья! Когда прибудете домой, скажите своему мальчику, что в джунглях Гвинеи живет один рыжий чудак-полубог, который всегда готов принять его как родного сына!

— Спасибо, Крэг… — растроганно промолвила Марианна и обняла О’Флаерти.

— Ну, полно, полно… — дрогнувшим голосом сказал ирландец. — Вам пора в путь. И дай Бог вам всего самого лучшего. Пусть даже этим богом будет сам Алгэл.

— Прощайте, мой милый Крэг, — одними губами сказала Марианна. — Мне почему-то кажется, что одна из ваших дочерей будет похожа на меня.

Дыхание ирландца шевелило ее волосы у самого уха:

— А я в этом просто-таки уверен…

— Господа, нам действительно пора трогаться, — как сквозь сон донесся до Марианны голос князя Сант-Анны.