Мармелад.RU

Действие второе

Громкий, настойчивый звонок в дверь. Ник открывает – визги, суета, объятия. В комнату врываются Антонина и Регина, немолодые геи. В руках у них гирлянда разноцветных воздушных шаров.

За ними входит Энджел, молодой человек привлекательной, но плебейской наружности, и снова Офелия.

Регина. Пусть бегут неуклюжи!

Антонина. Пешеходы по лужам!

Регина. А вода по асфальту рекой!

Ник(подхватывает). И неясно прохожим в этот день непогожий отчего я веселый такой!

Регина, Антонина и Энджел (вместе). А я играю на гармошке у прохожих нга виду! К сожаленью день рожденья только раз в году!!!

Регина (кидается целовать Ника). Николетта, трахоценная моя! Чмок вдоль и поперек!!

Антонина (тоже обнимает Ника). Я вся горю! Я вся пылаю! Тебя люблю и абажаю!..

Регина. Мущина, посмотрите на наши шары!

Антонина. Смотрите и трогайте!

Регина. Ой, да! Младшая группа, построились парами! Энджел, деточка…

Энджел (детским голоском). Мама Коля, от младшей группы нашего садика…

Регина. Катькиного и Александровского…

Антонина. От ихнего садика вашему задику…

Энджел (откашливаясь, хриплым баском). Паздравляю, в общем…

Закидывает руки на шею Нику. Длительно целуются.

Регина и Антонина (начинают их разнимать). Ой, я не могу! Оооо!! Ну, хватит! Ой, ну! Мущины, прекратите всех смущщать!!!

Энджел (обмахиваясь руками). Ауч… Я вся прям задохнулась!.. Налейте мне освежающего…

Ник. Коньяк? Виски? Политура? Одеколон «Свежесть»?

Энджел. Ой, даже не знаю! Все такое вкусное! (Направляется к столу.) Ладно, фигли тундру пылесосить… Мы пьем или где?..

Офелия. Слушайте, я же обещала Наташке встретиться в «Интере»…

Регина. Ой, да садись уже, кума!.. Наташка никуда не денется. Кончай пиндеж, начинай балдеж… наливайте, что ли…

Ник разливает коньяк. Ломает шоколад.

Регина. Николетта, королевишна моя! Ох, я не могу… Ты такая молодая…

Антонина. Девааачки, пьем за Николетту! Нашу незакатную звизду!.. Гип-гип, ура!

Энджел (томно). Просто – за тебя…

Пьют.

Регина (берет Ника за галстук). Мущина, откуда такая шикарная весчь?..

Ник. Это подарок.

Антонина. А кто это тебе дарит такие мущщинские подарки, рыба моя?..

Офелия. Регина, а что у вас на шарах написано?.. Что это значит?

Энджел (ломаясь). Ой, что у нас на шарах!.. Там та-акое, та-акое!..

Регина. А, ну это так… Дерьмо всякое.

Антонина. Эта выдра шары с работы сфиздила…

Регина. Я не сфиздила, а культурно позаимствовала! Я не какая-нибудь там воровка вроде некоторых! Это в одной фирме директор умер, и у нас весь заказ оплаченный остался на складе… Вся партия под рекламную акцию…

Ник. Что за фирма?

Регина. Фирма называется… (Вскакивает.) Дерьмо. Дерьмо!

Энджел сунул Регине за шиворот кубик льда и хохочет.

Регина. Энджел, гадина такая! Она меня всю застудила! Я же насморк схвачу! Пневмонию!..

Антонина. Ах, я хочу умереть этим летом… От модного вируса «Корона». Чтобы меня все запомнили молодой и красивой.

Энджел. Молодой и красивой ты уже опоздала на двести лет.

Антонина. Ты, курица в майонезе!

Энджел. Сучка крашена…

Антонина(поправляя волосы). Ну почему же крашеная… Это мой натуральный цвет!

Тем временем Регина поднимается, включает компьютер. Садится к монитору, начинает печатать.

Регина (через плечо). Николетточка, тебя все проздранвляют. Бьюти персонально… Красавчик-бой приехал, кстати, ты в курсах? Будет сегодня в «Парадизе». Спрашивает, хочешь его увидеть?..

Ник. А чего мне на него смотреть, я его трахал.

Офелия вздрагивает.

Регина. Ой, а я хачу посмотреть! Он правда хорошенький такой или пиндеж?

Энджел (фыркает). Да ничего особенного… Дешевые понты.

Ник. Просто дешевая сучка – и ничего больше.

Антонина (Нику). А когда это ты успела его оприходовать?

Ник. Приезжал на Новый год. Тоже хотел остаться. Блядовать тут на мои деньги… Но я сказал, что такое у меня уже есть… Целиком из мармелада.

Энджел (взмахнув ресницами). Я тоже целиком из мармелада.

Антонина. Поскромнее, маладой человек… Короной уже весь потолок искарябали…

Энджел. Сама скромней, мне оно не надо. Я еще себя прибедняю, по моим достоинствам… Интересно, а пожрать-то тут дадут чего-нибудь?..

Открывается дверь и в комнату входит Юра с новой прической. За ним – Илья-Одуванчик под руку с Пандачкой и Вебгёл. У всех болтаются на груди телефоны.

Юра. А, питовник в сборе…

Вновь прибывшие девушки целуются с Офелией, с Антониной, с Региной.

Регина (глядя на Юру, в восхищении). Мармеладка, какая вы эффектная сегодня, девушка! Ну просто принцесса Греза!..

Юра. Иди в задницу. (Нику.) Так я понял, ностальгия по прежним дням прошла?

Ник. Остался грязный цинизм текущего момента.

Юра. Ну, ясно… (Глядя на галстук). А что ты на себя нацепила, дорогая? Бля, догадываюсь, кто это подарил…

Ник. Дальше?

Юра. Просто тебе не идет розовый цвет. Сними лучше…

Ник. А это не тебе указывать, что мне делать.

Пандачка и Вебгёл (целуют Ника). Ник, мы тебя все поздравляем…

Юра. С тем, что ты постарел еще на один год.

Ник. Ты сегодня борешься за звание «лучшая сука сезона»?..

Юра. Да ладно, оставьте свои титулы себе. Как, кстати, мой новый имидж? Ты убит?

Ник. Я давно убит. И уже наполовину разложился.

Юра хмыкает, начинает нажимать кнопки на телефоне. Прикладывает к уху и отходит в глубину сцены.

Регина (отрываясь от компьютера). А кто тебя разложил, жабочка моя сладкая? Я тоже хочу… А почему вот нас до сих пор не познакомили с таким очарованием?

Протягивает руку Одуванчику.

Регина. Регина…

Антонина (также протягивая руку). Антонина…

Одуванчик (краснея). Илья…

Вебгёл. Это Одуванчик.

Регина. Так вот он какой, Одуванчик необыкновенный…

Энджел (насмешливо). Это который ни с кем в реале не встречается?

Пандачка. Теперь встречается.

Вебгёл. А видели, я себе новый алиас сделала? Повелительница хаоса!

Энджел. Вторая попытка. (Громко.) Пожрать в этом доме дадут?

Антонина. Ой, девачки, жрать-то и правда охота…

Регина. Мармеладику?

Антонина (пристально глядя на Одуванчика). Мясного бы чего-нибудь…

Пандачка(просовывая руку под локоть Одуванчика, наклоняя голову к его плечу). А кто уже был в этом новом клубе на Садовой? Пошли сегодня. Там все говорят, что почетно… И музыка почетная…

Энджел (настойчиво). Жрать хочу, жрать хочу, жрать хочу…

Антонина. Да дайте вы ему уже чего-нибудь в рот!

Одуванчик (краснея от смущения). Ты же ангел… ангелы не едят…

Регина (умильно). Ой, деточка шутит!

Энджел. Какая жизнь, бля, такие и ангелы. Щас с голоду подохнуууу!

Вебгёл (поет). Пожалуйста, не умирай!..

Пандачка. А представьте, может быть, он правда ангел, а? Просто он сам не знает… Может быть, он последний ангел на земле?

Энджел. Вот-вот! Я подохну, и Бог вам за это отомстит!

Ник. И пролил на Содом и Гоморру серу и огонь, и ниспроверг города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов сих, и произрастания земли…

После паузы Юра, который закончил говорить по телефону, подходит и насмешливо аплодирует.

Юра. Браво. Весь вечер на арене.

Регина. Вы как всегда неподражаемы, маэстро.

Антонина (поднимаясь). Ладно, девачки, я займусь хозяйством. Николетта, где у тебя передник?

Регина. Вы слышали, как она это сказала – «передник»… Как у нас дрогнул голосок! Скажи-ка еще «задник», рыба моя…

Ник. Пойдем, сварим ангелу пельменей.

Офелия. Я вам помогу…

Регина (поет). Помоги мне, помоги мне!..

Антонина. Желтоглазую ночь позови!

Ник (обнимая Офелию, делает несколько танцевальных движений). Сердце гибнет, сердце гибнет… В огнедышащей лаве любви!

Антонина и Регина тоже обнялись и танцуют.

Антонина и Регина вместе. Парарам-пабадам!..

Энджел (садится за компьютер, печатает одним пальцем). Ну вы, мля, певицы!..

Регина. Мы не певицы, мы мандицы…

У Пандачки звонит телефон. Она отходит в глубину сцены, разговаривает.

Николай идет на кухню, открывает холодильник. Ставит на плиту кастрюлю.

Офелия. А я пока посуду помою.

Ник. Не надо. Я сам потом…

Офелия. Да мне не трудно. Я, знаешь, сколько перемыла тем летом в студенческом лагере! Просто горы целые…

Ник. В этом году поедешь?

Офелия. Не знаю еще… нет, наверное.

Начинает мыть тарелки, чашки.

Антонина и Регина присоединяются к ним.

Регина. Николетта, рули… Чего делать?

Антонина. Давайте мне что-нибудь резать! Я буду резать…

Тем временем Юра подходит к компьютеру и довольно грубо отгоняет Энджела. Тот сопротивляется, но в конце концов уступает, идет на кухню.

Юра садится за компьютер, начинает печатать.

Энджел (в кухне, развалившись на стуле, тоже достает телефон и начинает щелкать кнопками). Слышь, Офелия, давно у тя хотел спросить… А чего бабы видят интересного в геях? Чего тут ловить-то?..

Офелия. Я лично ничего не ловлю. Просто общаюсь. Потом, я же тоже лесбиянка…

Энджел. Ну, вот этой розовой любви я ваще не понимаю. Чем вы там друг друга, пальцем, что ли, ковыряете?.. Я бы на твоем месте с натуральными мужиками знакомился… В нете же натуральных чатов до задницы. Вышла бы замуж, родила бы ребенка. Тебе же уже сколько?.. Двадцать пять?

Офелия. Двадцать три…

Энджел. Ну, еще года два и тебя никто не возьмет уже…

Регина. Энди, фу! Как некрасиво! Ты не дженпельмень…

Антонина. Тебе тоже никто не возьмет, когда тебе стукнет тридцать, милочка моя.

Энджел. Я столько не проживу.

Регина (Офелии). Не обращай внимания на грязную хабалку, детка.

Офелия. Да я и не обращаю. Я никогда на хабальство не обижаюсь… Я понимаю, откуда все это и зачем.

Ник. И зачем же?

Офелия. Просто такое средство защиты. Потому что единственная защита против Зла – в индивидуализме, в оригинальности мышления и поведения, даже до эксцентричности – в том, что не поддается подделке. Это сказал Иосиф Бродский.

Ник (декламирует). Все будут одинаковы в гробу! Так будем хоть при жизни разнолики!

Энджел (обхватывая Ника сзади за шею). Я ибу… Николетта уже стихами бомбит! Бла-бла-бла…

Ник. Иди вон, хабалище…

Энджел. А вы не хамите, мужчина. Сироту всякий обидеть норовит…

Ник. Брысь, я сказал.

На кухню выходят девушки.

Пандачка. Давайте, мы тоже что-нибудь поможем…

Вебгёл. А я тут с одним натуралом познакомилась… Он сатанист, но вегетарианец. Говорит, что мясо – это труп животных… И что если не есть мяса, будет просветление.

В опустевшей комнате Юра сидит за компьютером, лениво печатает. У него за спиной стоит Одуванчик. Ник возвращается в комнату, подходит к столу.

Ник. А давайте выпьем…

Одуванчик (сразу поворачивается). Давайте…

Юра (не отрываясь от монитора). О-о-о!!! Селедка жареная, кума! Сколько лен, сколько зин!..

Ник (наливая Одуванчику коньяку). А ты… везде со своими девочками ходишь? Или?..

Одуванчик (краснея). Или…

Юра (с компьютером). Пиляд, борода какая-то пошла… Да что ж ты тормозишь-то, родной…

Ник (через плечо). Выключи его.

Юра. Нет, я его разобью щас… Да что за падла, ну! (Раздраженно стучит по клавише «Энтер», начинает переключать «Альт-контрол-делит.»)

Ник (Одуванчику). Пьем.

Одуванчик. За вас…

Ник. Мы на вы? Тогда нужно выпить брудершафт… Иди сюда.

Пьют. Ник берет Одуванчика за подбородок и целует в губы.

Юра поворачивается на стуле и смотрит на них. С другой стороны в дверях появляется Офелия со стопкой тарелок в руках. За ней – Регина и Антонина.

Регина и Антонина (вместе). Ооооо!!! Какой пассаж!

Одуванчик отдергивается, отскакивает.

Ник (с усмешкой). Теперь можешь называть меня на ты…

Энджел (входит). Ну когда пожрать-то дадут! У меня уже в желудке судороги, блин!..

Офелия. Все готово…

Пандачка (выходит с кастрюлей пельменей). Куда ставить?

Энджел. Господи, ну ты же баба! Что, из кастрюли, что ли, хлебать будем? По тарелкам не положить?

Регина. Да, девачки, надо как-то организовать…

Антонина. Не толкайтесь в дверях, проходите в середину вагона!

Пандачка (Энджелу). Сам тогда все делай, раз такой умный!

Вебгёл. Да, ты только знаешь, что указывать!..

Энджел. Закрой свой рот, я уже кончил!

Регина. Ой, а у кого ты так хабалить научился, мальчик?..

Энджел. Мой мальчик в стакан не влезает…

Антонина. Нда уж – чем удобряли, то и выросло…

Энджел. Это в тебе удобрений по самые гланды.. Лучше клизму бы себе почаще ставила.

Антонина. Чего ты там вякнул? Что мне надо делать?..

Ник (громко). Ра-авняйсь! Смирна-а!

Все замолкают.

Ник. Всем молчать. Ты поставь кастрюлю на пол. Ты дай сюда тарелки. Ты сел. А ты выключил компьютер.

Юра (после паузы). Начинается аттракцион.

Ник (поворачивается к нему). Что начинается? Я сказал – выключи компьютер. Сегодня мой день и все делают, что я скажу.

Юра. Еще скажи, что это твой компьютер.

Ник. Да, мой. И стул, на котором ты сидишь, и стакан, из которого ты пьешь…

Юра. А задница, которую ты имел сегодня ночью – моя. И член, который ты сосал, тоже.

Ник (после паузы). Ты, кажется, за это получил свои сто баксов. Хотя ты их не стоишь.

Регина (плачущим голосом). Ну вот, все так было хорошо!… Так весело!… И все надо было обгадить!

Энджел. Я чувствую, я так здесь и не пожру…

Юра. А, значит я не стою сто баксов… Ты так уверен, что я и это тебе прощу? Так уверен, что я никуда не денусь?..

Ник. А куда ты денешься? Пойдешь обратно в «Парадиз» крутить задницей у столба? Клиентов на бабки разводить? Или поедешь в свой Мухосранск?

Юра (медленно поднимаясь). Ты в самом деле так уверен?.. Что мне некуда пойти?..

Ник. Иди. Иди куда хочешь. Всё равно же приползешь обратно.

Регина. Дети мои, перестаньте немедленно! Вам нельзя ругаться, вы же наша идеальная пара!..

Юра (направляясь к дверям). Ладно. Посмотрим, кто приползет первым.

Выходит, хлопнув дверью.

Энджел садится за стол, берет кастрюлю с пельменями.

Энджел. Вы как хотите, а я пожру… Как говорится, пусть лучше лопнет моя совесть, чем мой мочевой пузырь.

Антонина (присоединяется). Да, я что-то тоже проголодалась вся…

Регина. А давайте выпьем…

Ник. Отличная идея. (Разливает коньяк.) И потанцуем. (Включает музыку.) Позвольте вас ангажировать. (Предлагает руку Офелии.)

Пьют. Регина приглашает Вебгёл. Пандачка вытаскивает Одуванчика. Танцуют.

Энджел с Антониной едят пельмени.

Через какое-то время Ник возвращается к столу, опрокидывает еще одну рюмку коньяка. Закуривает. Выходит на кухню. Офелия идет за ним.

Офелия. Ник…

Ник. Да?

Офелия. Ты расстроился?..

Ник. Нет, что ты. Все в порядке. Шоколадно-мармеладно.

Офелия. Он просто так сказал что уйдет, я уверена…

Ник. Само собой. Никуда не денется.

Офелия. Ты тоже не прав…

Ник. Да, я погорячился.

Офелия. Вы же любите друг друга…

Ник. Не знаю.

Офелия. Да. Вы друг друга любите и зачем-то все время ссоритесь.

Ник. Ну, что ж… Мой фирменный стиль. Наступать на одни и те же грабли. Вечный марш по граблям… Ать-два, ать-два! Ра-авняйсь!..

Офелия. Ну, все делают ошибки… я тоже столько глупого делаю в последнее время. Знаешь, я хочу уйти из чата…

Ник. Да, нужно что-то менять… так дальше нельзя. Работа, чат, клуб… одни и те же лица. Какой-то замкнутый круг.

Офелия. Да, нужно что-то менять… Но, ты знаешь… Это просто какая-то ужасная весна, такая долгая и холодная. Мне кажется, ты должен позвонить ему и помириться. Зачем друг друга так мучить?

Ник (с недоброй усмешкой). Он мучается? Ты слишком хорошо о нем думаешь.

Офелия. Ну зачем ты так…

Ник. Просто ты не знаешь, какая это сучка. Какая тварь. Я давно уже не верю ни одному его слову.

Офелия. Так нельзя… Не верить тому, кого любишь.

Ник. Я уже не знаю… я, наверное, разучился любить. Секс и привычка – вот и все. Ладно, хватит ныть. Слова, слова, слова. Спасибо тебе.

Офелия. За что?

Ник. За моральную поддержку. За галстук… (Поёт, опускаясь на одно колено.) За то что вы меня, не зная сами, так любите! За мой ночной покой! За редкость встреч закатными часами! За наше негульяное под луной! За солнце не у нас над головами!!!

Тем временем остальные в комнате едят пельмени.

На кухню выходит Одуванчик.

Одуванчик. Извините…

Ник (декламирует с пафосом). Офелия, о нимфа, помяни меня в своих молитвах! (Поднимаясь с колен, Одуванчику.) Да, я внимательно слушаю.

Одуванчик. Там просят майонез…

Пандачка, за ней Энджел.

Пандачка. Ник, у тебя майонез есть?.. Или сметана?

Энджел. Хочешь, я тебе майонеза накапаю прямо в ротик? Николетта, так мы едем дальше или где?..

Ник. Куда?

Энджел. Ну, в «Интер», а оттуда в «Парадиз»…

Они все вместе возвращаются в комнату. Только Офелия какое-то время задумчиво стоит одна.

Регина. Девочки… Есть предложение выпить и поехать в «Интер», а потом в «Парадиз»…

Антонина. И расколбаситься не по-детски!..

Пандачка. Конечно, поехали! Я так танцевать хочу!

Энджел. Только жахнуть надо еще.

Ник. Да, давайте. (Достает новую бутылку коньяка.) Все здесь?..

Антонина. (кричит). Надин! Жрать коньяк!

Офелия присоединяется к остальным.

Ник. Так, у всех есть? Я хочу сказать тост.

Антонина. Всем ша, Николетта разош-шлась!

Ник. Я хочу выпить за дружбу.

Энджел заливается смехом.

Антонина. Заткнись, дрянь такая! В сортире запрем!

Ник. За дружбу и взаимопонимание…

Энджел смеется.

Регина. Энджел – быстро в сортир!

Энджел (ломаясь). Регина – медленно в попу…

Пандачка. Да, и еще надо выпить за наш чат и вообще за интернет. Потому что если бы не интернет, мы бы никогда не познакомились и каждый сидел бы сам по себе, в одиночестве… И многие бы не встретили свою любовь или просто друзей…

Одуванчик первый начинает пить – залпом опрокидывает рюмку. За ним то же делает Офелия. Остальные тоже пьют. У Одуванчика в кармане звонит телефон, он отходит, разговаривает.

Регина. Всё, дети мои! Хватит романтики, приступим к семантике. Время не детское! Едем, едем!..

Антонина (хлопая в ладоши). Все в сад!.. Всех в зад!..

Все направляются к двери.

Ник. Идите, я догоню…

Подходит к столу, достает бумажник.

Одуванчик последний задерживается на пороге.

Ник (пересчитывая деньги, не глядя на Одуванчика, равнодушно). Ты едешь с нами?..

Одуванчик. Да…

Ник. Что-то забыл?

Одуванчик. Не-ет… Почему все такие злые?..

Ник. А ты думал, в сказку попал?

Одуванчик. Я в сказки уже давно не верю. Но вы же… ты же… не такой, как они…

Ник (снимая галстук). Я такая же сука. Все мы… Так что беги, пока не поздно.

Одуванчик А если поздно?

Ник подходит и берет его за подбородок.

Ник. Тогда оставайся…

Регина зовет: «Ну, где вы там! Антонина две машины ловит!»

Ник (в ответ). Идем! (Толкает Одуванчика в спину.) Поехали… зажигать.. Сегодня мой день… Зажжем огни, нальем бокалы, утопим весело умы!.. И я станцую танец сиртаки… персонально для тебя…

Уходят.