Марта

Глава 4

По дороге на совет директоров Тай заехал в ресторан. Есть дома он перестал уже давно. Милые семейные вечера, в кругу семьи остались лишь в детских воспоминаниях. Кэт предпочитала проводить вечера на светских приемах и вечеринках, ну или в худшем случае с подружками в ресторанах и спа-салонах. Пообедав, он отправился на встречу.

Десять человек собрались в большом конференцзале. Выслушивали долгие отчеты, рассматривали графики, разрабатывали стратегии. Скукота. Он никогда не любил этих обязательных встреч, но сегодня ему было особенно скучно. Карандашом в блокноте он сперва писал цифры, пытаясь вспомнить номер, а потом попытался нарисовать ее глаза. Но у него ничего не получалось, все было не так. Когда он вырвал очередной листок и скомкав бросил его в урну, рядом с ним оказался отец его жены.

— Тайрон, ты сегодня немного рассеян, я понимаю, дело молодое, но мы обсуждаем серьезные вещи, ты не мог бы сосредоточиться?

— Да, конечно, — едва заметно смутившись, Тай почесал затылок. — Мы хотим выпустить новый продукт, хотим привлечь людей, нам нужно дать им то, чего они ждут.

— А чего ждут люди, Тайрон? — улыбнулась пожилая дама.

Тайрон встал со своего места и подошел к окну.

— Мы живем в суетливый век, все куда-то спешат, бояться что-то не успеть у всех расписаны все дела, у каждого есть графики и ежедневники. Мобильные телефоны, телевиденье, радио. И повсюду контроль. Нам что-то навязывают, что-то предлагают, в чем-то убеждают. Людям не хватает свободы. Свободы выбора, свободы взглядов, свободы мысли. Мне кажется каждому из нас время от времени хочется забыть обо всем этом и погрузиться в мир, где все будет зависеть только от тебя. Где ты сам волен решать куда пойти и что сделать. А еще нам хочется чего-то отличного от нашего мира.

— На этом основана вся игровая индустрия, Тайрон, — жестко прервал его тесть.

— Именно, но даже в играх есть определенная последовательность действий, а я говорю об игре, где не будет никакого давления, не будет предрешенного результата. Я говорю о том, что нужно создать игровой мир, который будет меняться вместе с игроком. Поясню, например, вы слышите, что разбойники напали на обоз, но вам не приказывают их убить, вы просто получили информацию, что вы будете с ней делать — ваше личное дело. Можете забыть, можете пойти и убить разбойников, можете попытаться с ними поговорить, возможно вы узнаете что-то еще. И так во всем, все зависит только от игрока, как и в жизни, только там он сможет быть другим, не таким как в жизни. Сменить деловой костюм на доспех, портфель на меч или копье, а автомобиль на верного коня. Другая реальность, где ты можешь стать лучше или хуже, где можно найти друзей, нажить врагов и обрести любовь.

Тайрон все еще смотрел в окно. Он мечтал об этом. Мечтал о другой жизни. Реконструкция захватывала его гораздо больше, чем бизнес. Там он мог позволить себе быть другим.

Директора молчали, глядя в спину молодого мужчины.

— Это невозможно, — подал голос один их них. — Слишком большой объем информации, слишком многое придется продумывать и прописывать, слишком много переменных.

— В этом и прелесть, — улыбнулся уголками губ Тайрон. — Все зависит только от тебя. Такая игра будет захватывать и увлекать. Свободный мир. Где дворник, сможет стать королем, а мальчишка будет полководцем.

— Ты просто пышешь идеями, — насмешливо проговорил его тесть. — Невыполнимыми и глупыми. От тебя сегодня никакой пользы, Тай. Езжай домой, а то моя дочь скоро забудет, что она замужем.

Тайрон не стал спорить, лишь грустно усмехнулся. Тесть его ненавидел. Его дочь уже наигралась, и теперь, видимо, наметила уже новую жертву, а тесть пытался ему об этом тонко намекнуть. Зачем? Чтобы задеть? Какая разница, главное он свободен и может отправляться по своим делам. Проходя мимо отдела художников, он заметил на рабочем месте Иржи. Вот кто сможет нарисовать незнакомку. Тайрон быстро подошел к рабочему месту взъерошенного художника и улыбнулся той поспешности, с которой Иржи прятал свой рисунок.

— Тай, — неловко улыбнулся Иржи. — Что заседание уже закончилось?

— Нет, Иржи, меня выгнали, как школьника. Но я не об этом. Слушай, если я опишу тебе человека, сможешь нарисовать?

— Попробовать, конечно можно, но за результат я не ручаюсь, — почесал нос карандашом художник, убирая светлые волосы с лица. — Что? Сейчас?

— Ну да, сейчас, Иржи.

— Ладно, давай, — Иржи достал чистый лист и начал делать наброски со слов Тайрона.

Художник хитро посмотрел на мужчину и улыбнулся, когда понял, что рисует он девушку. Через час Иржи скомкал очередной лист.

— Нет, Тайрон, так я ничего не нарисую. Я не знаю, как передать на бумаге глаза небесной красоты, единственная точная деталь, которых это цвет. Да и нарисовать милое доброе лицо — не представляется возможным. Прости. А кто она?

— Девушка из сна, — грустно улыбнулся Тайрон. — Ладно, все равно, спасибо.

День медленно клонился к вечеру. Нужно было отправляться к родителям. Тайрон завел машину и поехал в сторону салона, чтобы оставить ее там. Зато теперь он сможет выпить с отцом виски, в деловой суете так редко им удавалось просто посидеть за столом и поговорить.

Спускаясь в метро, Тайрон понял, что за мысль гложет его весь день. Впервые он смог сформулировать, то что терзало его последние лет десять. Он был не на своем месте и ненавидел свою жизнь. Она казалась ему пустой и бессмысленной, серое существование, ради продолжения существования. Но сегодня он понял это, а значит теперь сможет изменить. Пора принимать решения. Пора все менять. Обручальное кольцо сжимало палец, но теперь он понимал, что не из-за этого он страдал, оно лишало свободы. Оно мешало ему быть тем, кем он хотел быть. Паладином. Он улыбнулся, входя в вагон метро. Нужно будет сегодня поговорить с Кэт и сказать ей, что он не хочет быть ничем связан ни с ней, ни с ее отцом. Спустя полжизни он понимал, что всегда хотел лишь одного. И мимолетная встреча с незнакомкой все поставила на свои места. Он хочет любви. Настоящей, о которой слагают стихи и пишут книги. Ему нужна дама сердца, а не красивая кукла.

Пожилой человек с совершенно седыми волосами сидел в вагоне и не сводил глаз с Тайрона. В серых мудрых, но очень холодных глазах блестели искорки злости.

— Помогите мне подняться, молодой человек, — обратился старик к Тайрону. — Старость такая скверная штука, юноша, особенно бедная старость, но вам это судя по всему не грозит. Как же должно быть приятно жить в свое удовольствие и не отказывать себе ни в чем. Ой, не обращайте внимания на старческое брюзжание, юноша. Это просто сожаление о упущенных возможностях и отвергнутых шансах.

Старик все всматривался в глаза Тайрона, когда дверь открылась.

— Давайте я помогу вам, — предложил Тайрон, помогая старику выйти из вагона. — Вам куда? Давайте я провожу вас.

— Спасибо, сынок. Дай только переведу дух немного. Тут недалеко, всего пара кварталов от этой станции.

Они поднялись на улицу. Старик поковылял в сторону многоэтажек, Тай поддерживал его под локоть, они остановились на пешеходном переходе в ожидании зеленого света. Старик все продолжал сокрушаться, но Тайрон лишь улыбался в ответ.

— Иногда, отец, деньги и положение становятся тяжкой ношей, от которой очень хочется избавиться, скинуть, как ярмо и почувствовать вкус настоящей жизни, настоящей любви. Но вы и сами это знаете, с высоты ваших прожитых лет, вы многое могли бы мне рассказать, поделиться опытом, — поддерживал разговор Тай.

— О, сынок, ты даже не представляешь, как ты прав, многое я мог бы рассказать, — глаза старика опять зло блеснули. — Но иногда лучше принимать судьбу такой какая она есть и не сопротивляться. Не искать неведомый идеал, а довольствоваться имеющимся, так как никто не может сказать, куда приведут тебя твои поиски. И чем они могут закончится. Может быть тебя ждет разочарование, предательство, боль и пустота? А потом одинокая старость, в которой ты сможешь лишь корить себя за необдуманные поступки и глупость.

— Лучше сожалеть о том, что ты сделал, чем о том, на что ты так и не решился. Мне кажется так, отец.

— Не так, мальчик, не совсем так. Второго шанса может никогда не быть, а потерять все что имеешь очень просто.

Рука старика внезапно стала твердой, в пальцах, вцепившихся в локоть Тайрона проснулась сила. Крепко сжимая локоть, старик заглянул ему в глаза.

— Никогда ведь не знаешь с кем ты встретишься, кто станет твоим врагом на пути к мнимому счастью, а некоторые враги на столько опасны, что их лучше избегать. Так что, мальчик, брось глупые мысли и наслаждайся своей комфортной жизнью богатого бездельника и не лезь в чужие дела и в чужие жизни. Дольше проживешь.

Загорелся зеленый сигнал и Тай ступил на мостовую. Старик же остался на тротуаре, через мгновенье в стоящую на светофоре врезалась машина и Тай оказался как раз на пути закрутившейся от удара машины. Он не успел ничего понять, не то что отскочить, машина неминуемо налетела бы на него, если бы из соседнего ряда с визгом колес не сорвался огромный джип. Водитель, демонстрируя нереальное мастерство, перегородил дорогу своей огромной машиной, защищая людей, идущих по переходу, от возможного наезда. Вокруг началась толчея, кто-то вызвал скорую, кто-то полицию, кто-то просто снимал все на телефон, чтобы выложить потом ролик в интернет.

В этой суматохе, Тай не заметил, как поджав губы, старик с ненавистью посмотрел на джип и исчез в толпе, проявляя невиданную для его возраста прыть. Зато он увидел, как водитель джипа, убедившись, что опасность миновала, ловко вырвался из собравшейся пробки и исчез в неизвестном направлении. О том, что он едва только что не простился с жизнью, по дороге к родителям, Тай старался не думать. Он открыл знакомую дверь своим ключом и к нему на встречу тут же выбежал Ким.

— Пап! Ты что так долго? Я уже волноваться начал. Думал ты про меня забыл.

— Что ты, малыш, как я могу забыть про тебя, немного задержался в пути, — обнимая мальчишку Тайрон с нежностью поцеловал его в макушку.

— Тай, — раздался голос отца с кухни. — Давай быстрее, мы без тебя не садились за ужин. Ким вообще отказался выходить из комнаты, пока ты не приедешь. А я голоден, шевелись, сынок, не дай мне умереть с голоду.

— Мамуль, я сегодня без машины, так что неси виски, могу позволить себе расслабиться, в кругу любимой семьи, — крикнул Тай, обнимая подбежавшую младшую сестру.

— Твой сын невыносим, брат, — пожаловалась девушка.

— Знаю, — подмигнул он. — Поэтому он с вами и живет!

— Он живет с нами, потому что твоя жена — законченная стерва, — состроила рожицу сестра.

— Именно об этом я и хотел поговорить с вами. Отец, — все еще обнимая сына и сестру проговорил Тай. — Я хочу развестись с Кэтти. Она конченая стерва, а я полюбил другую.

Где-то звонко упали бокалы, мама выронила поднос из рук.

— И кто же она, Тай, — засуетилась сестра. — Как зовут?

— Понятия не имею, белка, — улыбнулся он. — Но я понял, что хочу прожить свою жизнь именно с ней. Знаешь, так иногда бывает, ты увидел человека, мельком, но уже понимаешь, что это твой человек, что именно ради встречи с ним ты и был рожден, что он — твоя судьба. Вот такая напасть и свалилась на меня сегодня.

— Сегодня? Ничего себе. Ты увидел девушку, имени которой даже не знаешь, и уже готов развестись ради нее?

— Именно так, белка. Сегодня я понял, что готов пожертвовать всем. Я понял, что она — моя судьба.

— Ты витаешь в облаках, братец, так не бывает, — улыбнулась его сестра. — А говорят, что это проходит с возрастом.

— Иногда, белка, нам нужно через многое пройти, чтобы понять и найти то, что предназначено именно тебе. Так что порадуйся за меня, наставлений мне и от родителей хватит, а не то что от двадцатилетней девчонки.

— Мне двадцать три! — насупилась она.

— Тайрон! — настойчиво позвал отец. — Иди сюда, немедленно!

Тяжело вздохнув, Тай направился к отцу. Отец сидел в любимом кресле, держа в руках стакан с виски, при появлении сына, он осушил стакан одним глотком, мать устроилась на подлокотнике и сложила руки на коленях.

— Итак, сынок, — спокойно проговорил отец. — Что ты там сказал по поводу Кэт?

Тайрон улыбнулся и поцеловал мать в щеку, принимая из ее рук стакан с алкоголем.

— Я хочу развестись. Мы с ней чужие люди, и связывает нас лишь то, что мы все еще иногда ночуем в одном доме. Не более того. Ее отец меня презирает и тихо ненавидит, а сама она уже давно нашла мне замену, и, смею предположить, не одну, а каждый день новую. Этот брак изначально был фикцией, и думаю все мы это понимаем. До сегодняшнего дня меня это вполне устраивало, но сегодня я понял, что больше не хочу и не могу так жить.

— А что Кэт думает по этому поводу?

— Я ее еще не видел, сообщу вечером, когда вернусь.

— Сыночек, — обняла его за шею мать, вытирая слезы. — Я так рада. Мы с отцом уже давно видели, что ты несчастлив с этой женщиной, но сказать тебе все никак не решались, боялись вмешиваться. А ее отец — очень нехороший человек, жаль, что узнали мы об этом лишь после вашей свадьбы.

Тайрон ошарашено смотрел на мать. Такой реакции на свое заявление он никак не ожидал.

— Но что будет с компанией? — озадаченно проговорил, попивая виски, отец. — Сложно будет вырвать у этих стервятников контрольный пакет. Только если продать им свою долю. Как ты смотришь на это, сын?

Тайрон улыбнулся и обнял родителей. Они были самыми лучшими, он всегда это знал, а теперь лишний раз в этом убедился. Разговоры о делах были отложены и в тесном семейном кругу обсуждали семейные дела: учебу Кима, нового парня сестры, и неожиданное прозрение самого Тайрона. Вечер прошел незаметно. Простившись с родными, Тай вызвал такси и поехал в свой дом. Там его ожидал неприятный разговор с неприятной особой. Он очень надеялся, что Кэт не станет возражать против развода и они мирно разойдутся в ближайшее время, чтобы жить своей жизнью. Он боялся, что не застанет жену дома, но опасения его были напрасны, уже выходя из такси он понял, что она дома. Яркими огнями в летней ночи горел свет на всем первом этаже и в открытых окнах была видна фигура женщины, нервно выхаживающей у окна с бокалом в руках. Несколько секунд он помедлил, собрался с мыслями и открыл дверь. Взгляд тут же упал на ненавистный предмет интерьера: прямо у входа, стояла статую прекрасной женщины со злыми, пустыми глазами. Тай частенько вешал ей на голову шляпу, чтобы прикрыть этот полный ненависти взгляд. Эту статую, вырезанную из дорогого мрамора, Кэт считала украшением всего дома, а Тай, всякий раз вздрагивал, глядя на нее. По спине бежал противный холодок, при каждом взгляде. От этой «красоты» он избавится в первую очередь после развода, вернет тестю, который ее и подарил вместе с дочкой, будь она неладна. Но что-то тихо, не похоже, что Кэт устроила какую-нибудь вечеринку, иначе гремела бы музыка, а в доме тишина.

— Что ты там застрял, — нервно крикнула его жена. — Весь вечер тебя жду, а ты не торопишься домой, любимый супруг.

Тайрон скривился. Обычно так начинались их ссоры. Ей опять что-то взбрело в голову и без него она с этим не справится, придется выслушивать, иначе скандала не миновать. А потом он вспомнил, что хотел ей сказать, и расслабился. Это будет последний скандал. Ради этого стоит потерпеть. Он вошел в просторную гостиную, обставленную по последнему слову непонятной для него моды, посреди комнаты стояла его жена. Красивая женщина, чертовски красивая, высокая, стройная, длинноногая. Смуглая кожа, округлые плечи, черные блестящие волосы, спадающие мягкими волнами ниже талии, и холодные, как у той статуи зеленые глаза. Бесстрастные, пустые, злые. Он встретил ее взгляд спокойно и сел на диван.

— Где ты был? — жестко спросила она и уголки ее красивых губ презрительно опустились вниз.

— Это что? Допрос? С каких пор, Кэт, тебя интересует чем я занимаюсь? Последние два года ты вспоминала обо мне лишь в случае, когда появиться без законного мужа было бы неприлично. Что-то изменилось?

— Изменилось, — она прищурила глаза и показала ему лист бумаги, который до этого держала за спиной. — Кто это, Тай? Отец видел, как ты разговаривал с Иржи, а когда этот псих ушел, нашел в его корзине кучу скомканных набросков. Я повторю свой вопрос, Тай, и не смей мне лгать. Кто эта женщина?

— Новый персонаж для игры, просил Иржи придумать что-то особенное, но ничего не вышло, то, что рисовал он не нравилось мне, — спокойно ответил Тайрон, скрывая охватывающую его дрожь беспокойства, что-то в голосе жены, в ее взгляде, заставляло сердце останавливаться.

— Запомни, Тай, — разрывая листок на мелкие части холодно произнесла Кэт. — Что бы не случилось, как бы не повернулась ситуация, я не отпущу тебя. Никогда. И не позволю тебе засматриваться на других баб. Если я узнаю, что ты нашел себе кого-то, поверь, я найду способ сделать так, чтобы она исчезла не только из твоей жизни, но из жизни вообще, я не потерплю измен, Тайрон. И, поверь, я с удовольствием причиню тебе максимально возможную боль. Ты не обращаешь на меня внимания, ты охладел ко мне уже давно, но я смирилась с этим, для меня важно простое осознание того, что ты мой муж. Я не собираюсь делить тебя ни с кем, никогда. Я не смогла делить тебя даже с твоим сыном, неужели ты думаешь, что я отдам тебя другой женщине? Забудь об этом. Никогда не вспоминай, иначе ты пожалеешь.

Кэт приблизилась к нему и попыталась устроиться у него на коленях, но он жестко остановил ее.

— Кэт, я не твоя собственность, что бы ты и твой папаша не думали по этому поводу. И я подаю на развод. В понедельник. Наш брак был ошибкой, пора ее исправить. Ты можешь плеваться ядом и угрожать мне, Кэт, но это ничего не изменит. Документы по разводу юрист передаст твоему отцу, а тебе я рекомендую, собрать свои вещи и выметаться из моего дома.

Ни один мускул не дрогнул на его лице, голубые глаза смотрели на нее спокойно и твердо, в голосе звучал металл. Он редко так разговаривал, но знал, что теперь самое время.

— Так значит это не просто новый герой? Ты нашел себе любовницу?

— Это уже не твоя забота, Кэт. Могу тебе обещать лишь одно, пока я не получу развод, я не стану искать тебе замену, дабы не подрывать твое положение в обществе. И делаю я это лишь из человеколюбия, Кэт, потому что к тебе я уже давно не испытываю ничего, кроме сочувствия и презрения.

Он поднялся с дивана и ушел в свой кабинет, заперев за собой дверь. Разговор стал неожиданностью, он-то надеялся, что они смогут разойтись цивилизовано. Как же он плохо знал женщину, которую три года называл женой. Теперь он порадовался, что не знает даже имени незнакомки, его жена вполне способна на безумные поступки, особенно в припадках ревности. Устроившись за столом, он налил себе виски и закрыл глаза, вспоминая утреннюю встречу, которая так неожиданно стала роковой.

В ожидании гостей Адель нервно вышагивала по большой кухне. Они задерживались. Опять заигрались. Вампиры, черт бы их побрал, как здесь говорят. Она позволила им жить в реальности, не покидать этот мир, с условием, что они будут присматривать за всеми перевоплощениями тех, кто был ей дорог, кто был дорог Мирриэль. Она знала, что они вернуться и хотела дать им возможность прожить хоть одну жизнь, так как они о ней мечтали. Но ни разу этому так и не суждено было случится. Ей стоило большого труда свести их в одной вселенной. Она долго их вела к этому. И вот они в одном мире, но опять все не так. Ни разу за все эти тысячи лет, они так и не встретились. Вампирам удавалось устраивать встречи всех, кроме этих двоих. Словно злой рок висел над ними. Один из них погибал до встречи. Ее губили женщины, и Адель уже давно не сомневалась, в том, кем они были. Конечно Кали, кто же еще мог желать ей смерти. Эту стерву вечно заносило именно в ту реальность, где возрождалась Лири, а злость этой женщины не знала преград, она готова была умереть, но захватить с собой соперницу. Но кроме этого, кто-то усиленно выслеживал и Орлена. Она долго не могла понять, кому это надо, и вот сегодня, она не просто поняла, она увидела его. Она сама поздравила себя с тем, что решила проследить путь возрожденного, ведь если бы не она… Пришлось бы опять ждать следующего воплощения и начинать все с начала. Бран, чертов глупец! А еще Всемогущим и Всезнающим себя называет. Баран, а не Бран! Вот кто стоял за всеми напастями, что сваливались на голову возрожденного Орлена. Хорошо, что на сей раз она решила лично присутствовать при всем этом. Ее мир уже давно пребывал в состоянии блаженного покоя и ее присутствия там совсем не требовалось. Но истинную причину, почему она так стремилась вернуться, она прятала глубоко в своих мыслях, боясь даже заглянуть в этот светлый уголок своих воспоминаний.

Она налила себе мартини. В этой реальности ей нравился алкоголь, он не воздействовал на нее так, как на людей, но он был вкусным, а она всегда с трудом могла отказать себе в удовольствиях. Наконец под окном взревели и затихли два мотора. Она покачала головой, слишком эти двое привлекают к себе внимание. Такую парочку и без того сложно забыть, а еще эти мотоциклы. Но по этому поводу было сказано уже слишком много слов, вампиры отстояли свое право развлекаться. Дверь открылась. И на кухню ввалился Себастьян, отбиваясь от нападок Кары.

— Кар, милая, я не пялился на ее зад, честное слово! — защищаясь от очередного удара проговорил с улыбкой рыжеволосый здоровяк и хитро подмигнул Адель, демонстрируя довольную ухмылку.

— Хватит, — рявкнула Адель.

Сегодня она была не в том настроении, чтобы спокойно наблюдать за их выяснениями отношений.

— Все усложняется, господа. С сегодняшнего дня, вы должны безотрывно следить за ними. Себастьян — тебе Марта, Кара — безопасность Тайрона на твоей совести.

— Аделечка, но мы и так делаем все, чтобы их свести, нам тоже между прочим нужно личное время, — жалобно проговорил Себастьян, отбирая у нее бокал с мартини. — Вон видишь, Карочка с ума сходит уже от ревности, а все из-за одного взгляда, честное слово!

— Что случилось, Адель? — Кара отбросила игры и, почувствовав напряжение в голосе подруги, собралась и обратилась в слух.

Распахнув настежь окно Себастьян, закурив сигару, уселся на подоконник, всем своим видом показывая, что он серьезен и готов к беседе.

— Им обоим угрожает опасность, как и всегда. Но на сей раз я поняла в чем дело, — Адель налила еще один бокал, оставив прежний в руках у вампира. — Я давно подозревала, что все их случайные смерти совсем не случайны, как в средние века, помнишь, Кара, ее сожгли на костре, объявив ведьмой.

Кара нахмурила брови, вспоминая указанные события.

— Ее тогда Жанной звали, кажется, — кивнула она.

— Именно, и теперь я знаю кто виновен во всем. Калисто. Не знаю уж каким образом, но ей удалось вернуться в колесо жизни, и она тоже возрождается, каждый раз ставя перед собой лишь одну цель — найти и убить. Ну, а сегодня я узнала, кто охотится за ним. И это очень плохо. Старый дурак совсем выжил из ума и помешался на ней. Он любыми путями хочет заполучить то, от чего сам отказался вечность назад. Вот только он не знает, что она совсем не та, кто ему нужен. Бедная девочка страдает за чужие ошибки, она просто похожа на ту, другую.

— Адель, — выпуская дым в окно, сказал Себастьян. — Ты не хочешь нам рассказать всю историю? А не говорить загадками, ставя нас в тупик. Ты же знаешь гораздо больше, чем сейчас озвучила, дорогая. Мы с нетерпением ожидаем твоих откровений, принцесса.

— Я уже давно не принцесса, и тебе, обольститель клыкастый, это прекрасно известно, твоя родня, наверняка регулярно тебе докладывает, как хорошо я устроила их существование, благодаря тебе.

— Простите, королева, не хотел вас обидеть. Просто принцесса — гораздо благозвучнее и тебе подходит больше, Аделюшечка! — улыбнувшись вампир высунул голову в окно. — Так хочется полетать, как в старые добрые времена, но ты запретила нам светиться, хотя, учитывая пристрастие нынешних людей к вампирам, никто бы особо не удивился. Только вот представляют они нас какими-то щуплыми и слащавыми. Помнишь, Кара, это фильм? Как он там назывался? Ай, не важно, мрак, короче. А теперь рассказывай.

Адель поморщилась, как от острой боли, подлила мартини себе и вампирам и устроилась с ногами на маленьком диванчике.

— Это было в начале времен, — начала она. — Извечная борьба света и тьмы. Победа света, изгнание тьмы и все такое, бла-бла-бла. В каждой сказке есть доля сказки. Он был воплощением света, и называл он себя Всемогущим. Его возможности действительно не были ничем ограничены, он творил миры и населял их, создавал религии и законы. Он считал себя единственным бессмертным, считал, что он лучше всех прочих. Но даже он может заблуждаться. В своем высокомерии и непогрешимости, в своем одиноком бессмертии он забыл о том, что есть колесо жизни, и что все должны рано или поздно возвращаться в него, для обновления, для того, чтобы поставить точку в одном деле и начать другое. Он посчитал себя выше этого. Но обмануть вселенную нельзя. И ему было послано испытание. Он увидел ее в одном из тысяч миров. Он посчитал ее обычной смертной, не смог рассмотреть в ней, подобную себе. А она не спешила открывать ему глаза. Ей тоже пришлось пройти долгий путь. Прежде чем она поняла, что жизнь среди смертных, жить смертной — это и есть истинное бессмертие. Она была воплощением тьмы, падшей. Вот только в этой истории свет не всегда олицетворяет добро и справедливость, а тьма не всегда намекает на хаос и зло. Но это патетика. История в том, что он увидел ее и полюбил. Он решился присоединиться к ней, на время, чтобы узнать получше, чтобы быть ближе. Он не отказался от своего бессмертия, но принял облик человека и назвал себя Браном. Он пытался добиться ее, дарил богатые дары, обещал вечную любовь. Ну, вы сами знаете, как мужчина добивается женщины. Он ничем не отличается от обычного мужчины в этом. Но она не было обычной женщиной, она знала все: знала кто он, знала, что у него на уме, и решила помочь ему, дать ему возможность понять все то, на что у нее ушли тысячи лет, она готова была с ним поделиться своим знанием. Однажды он пришел к ней, нежно посмотрел ей в глаза и признался, что он всемогущий дух, что в его власти создавать миры, разрушать их, созидать и уничтожать все. Он сказал, что хочет разделить с ней бессмертие, но она лишь улыбнулась и отказалась. Взамен она предложила ему отказаться от бессмертия. Она попыталась ему объяснить, что в этом и есть смысл, что важна сама жизнь, важны чувства, которых он так боится, важны эмоции, важна каждая минута, потому что, они заканчиваются. Она говорила со всем жаром, на какой была способна, но не смогла его убедить. Он снова и снова говорил, что даст ей бессмертие, а она снова и снова отказывалась. И тогда он исчез. Забился в небесную нору, наверное, и начал тихо ненавидеть весь мир. А она попыталась еще раз. Написала ему письмо, она знала, что он его найдет и прочтет. Она еще раз просила его отказаться от бессмертия, ради обычной жизни. Он не ответил, не смог решиться на это. Его страшила обычная жизнь. А она, в очередной раз встретила того, кто был ей предназначен, и прожила с ним очередную жизнь. Счастливую, трудную, быстротечную, но от этого лишь еще более ценную. И так уж случилось, что именно в этой жизни, у нее появилась дочь, которая частично унаследовала от матери ее могущество, — Адель закурила очередную сигарету и облизала губы. — Мирозданием было решено, что она исполнила свое предназначение и ее душа обрела покой в моем царстве. А Бран… он стал одержим желанием вернуть ее. И он начал создавать бессмертных духов, духов, лишенных души, лишенных чувств, так как они не были в колесе жизни и не могли получить свое предназначение, они были бессмертны и бесчувственны. Но Всемогущий все еще надеялся, что однажды он найдет похожую на нее, среди своих духов. И вот однажды, два юных духа, решились пасть и стать смертными. Эту историю вы знаете и теперь понимаете, почему Лири и Орлен были такими особенными. Колесо жизни сочло их достойными и приняло их, дав им души. Когда Мирра и Кален исполнили свое назначение и вернулись в колесо жизни, Всемогущий собрал на суд своих истуканов. Там-то он и увидел в Элирии то, что так долго искал. Но вот только он опять ошибся, это была душа не его возлюбленной, а ее дочери, поэтому она так ему напомнила ее. Но Лири, как и мать отвергла его, выбрав, как и мать, смерть и смертного мужчину. И он вернул их души в колесо жизни. В ярости он уничтожил своих големов и остался в одиночестве созерцать ее бесконечные смерти и возрождения. И, похоже, он окончательно тронулся умом, потому что решил, что больше никогда не позволит им воссоединиться с Орленом. Его ослепила обычная ревность, а говорят, что боги бесконечно добры и справедливы, увы, в данном случае это не так. Так вот, вы знаете, что Марта очередное воплощение Лири, а Тайрон — Орлена. И сегодня, этот безумный всемогущий дух, пытался убить Тая. Я едва успела вмешаться. Но, боюсь на этом он не остановится, поэтому Себастьян — ты будешь оберегать Марту от козней Калисто, будь она не ладна, а ты Кара — станешь тенью Тайрона, оберегая его жизнь от покушений со стороны Брана. Вот и вся история.

Себастьян задумчиво крутил бокал в руках, наблюдая за Адель.

— И кто она, мать Лири? Ты нам конечно не скажешь, принцесса недосказанности?

— Вам это не нужно знать. Она давно уже обрела покой, и теперь ждет лишь одного, воссоединения со своим возлюбленным, который все еще не исполнил свою судьбу, — спокойно сказала Адель. — Но будьте крайне осторожны, особенно ты, Кара, Бран не потерял своего могущества, оно не зависит от магии, а вот мы все, потеряли. Мне даже приходится ходить к парикмахеру, чтобы краситься и держать в порядке прическу, а еще приходится стирать одежду! Это ужасно, должна я вам заметить! Давайте побыстрее тут все уладим, и я смогу вернуться в свой мир, где не нужно стирать, гладить и ходить к косметологу.

— Так, — произнесла Кара, устраиваясь на коленях у Себастьяна. — Это чудесная история, но почему ты распределяешь нас именно таким образом? Почему я не могу присматривать за Мартой, а Себ за Тайроном.

— Оооо, женщина, — вздохнул вампир, целуя ее в висок. — Ты и тут не унимаешься со своей ревностью? Неужели я все еще не доказал тебе, что кроме тебя, мне никто не нужен, милая моя?

Адель не обратила внимания на его слова и пояснила.

— Проще всего находится рядом с человеком постоянно, если ты, якобы, в него влюблен. Не думаю, что Тайрон снисходительно улыбнется, если Себастьян признается ему в любви, а вот если это сделаешь ты, Кара, он будет, как обычно, снисходителен и обходителен. Не даст тебе никакой надежды, но и гнать не станет, пытаясь вразумить.

— Опять? Ты издеваешься? Мне и прошлой моей любви к воплощению Орлена хватило слихвой! — сложила руки на груди Кара. — Между прочим, тогда это плохо кончилось для меня! Меня убили!

— Дорогая, — миролюбиво прошептал Себастьян ей на ухо, покусывая мочку. — Все закончилось хорошо тогда, ты встретила меня, и мы счастливы вот уже столько тысяч лет, разве не так?

— Оставьте свои нежности, хотя бы до спальни, смотреть тошно! — не сдержалась Адель.

— Прости, Аделечка, — улыбнулся Себастьян. — А как твои поиски? Нашла его?

— Нет, — печально ответила она. — Не нашла. Я знаю, что он где-то рядом, но найти не могу, не понимаю.

— Ты все еще ищешь Фредерика? — искренне удивилась Кара. — Ты же сама говорила, что он лишь смертный и до демонов ему далеко, так почему же ты не можешь выкинуть его из головы и жить спокойно с демонами?

— Ничего-то ты не понимаешь, любимая, — щелкнул ее по носу Себастьян. — Каждому однажды рожденному соответствует родная душа, и она единственная. Наша Аделька нашла свою родную душу, и теперь другие ей просто не нужны. Я ведь прав, принцесса? Фредерик — твоя половинка? Поэтому ты ищешь его?

— Да, — призналась Адель. — Сначала я была простым демоном, и мне нельзя было покидать мир покоя, а потом я была занята наведением там порядка. А потом появилась Мирра и вытянула меня в мир живых, и я встретила его. После его смерти я долго уговаривала себя больше не вмешиваться в его жизнь. Кто знает, может быть именно мое вмешательство мешает ему довести до конца свое дело и прийти в мой мир, но я не могу больше ждать. Я очень хочу его увидеть, — Адель обняла себя за плечи, словно вспоминая тепло его объятий. — Пока я здесь, я хочу его увидеть, чтобы потом опять просто ждать. Все хватит об этом. Вы получили задания, не спускайте с них глаз и будьте готовы действовать. Разрешаю делать все необходимое, даже если вам придется питаться одной кровью из-за истощения.

Оба вампира скривились. Кара никогда не питалась кровью, а Себастьян прибегал к этому источнику исключительно редко. Поэтому ее слова вызвали крайне негативную эмоцию.

— Я хотела сказать, что вы прямо сейчас отправляетесь к ним, встречаться будете только в том случае, когда я буду вас освобождать, либо, когда они будут вместе, но принимая во внимания весь прошлый опыт, случится это скорее всего очень нескоро. Приступаем, друзья мои.

Вампиры расцеловались с ней и вышли, через несколько минут во дворе оглушительно заревели мощные моторы и в ночь сорвались два мотоциклиста.

Адель же разделась, приняла душ и налила себе еще бокальчик мартини. Она села на подоконник и закурила. Ей нравился этот мир, нравилось это время. Она наслаждалась жизнью и для полного счастья ей не хватало только Фредерика, но без магии его найти было непросто, людей стало так много, такие большие города, столько света, столько всего нового и неизведанного. Ей было интересно абсолютно все, и она с удовольствием ходила на свою якобы работу. Она без труда устроилась рекламным агентом и у нее даже получалось. Отказать обворожительной брюнетке с черными умными глазами и обезоруживающей улыбкой не мог никто. А она с удовольствием пользовалась мужской слабостью и получала от мужчин все, давая взамен лишь обещания и разговаривая полунамёками. Ей нравилась такая игра. Появление Брана ее настораживало и придавало игре особой остроты, но рисковать жизнями своих подопечных она была не готова, потому и послала вампиров их оберегать. Она докурила, поставила бокалы в мойку и переодевшись в ажурное черное белье, легла спать.