Мастер

Глава 4 ВЕРСИЯ НИНЫ

Он зашел в деканат и представился двоюродным братом Нины. Он десять дней не видел сестру, и вот, понимаете, выпал случай. И не скажет ли любезная секретарша, где сестренку найти.

Секретарша понимающе улыбнулась, потому что все молодые люди, как правило, приходятся девушке двоюродными братьями, если им нужно что-то узнать по ее поводу. Ну, скажем, например, где ее отыскать.

Она пробежала глазами по спискам, заглянула в расписание и назвала аудиторию.

– Это на втором этаже, – доброжелательно подсказала она и, будто что-то вспомнив, взглянула на него с непонятным любопытством.

Он поднялся на второй этаж, отыскал нужную аудиторию и в ожидании перерыва долго слонялся по коридору, читал стенные газеты и объявления кафедр. Потом по зданию прокатился пронзительный звонок, будто рассыпали поднос со стеклянной посудой, и в коридор из всех дверей повалили студенты. Леонид облюбовал долговязого парня, лениво вышедшего из той самой аудитории, и попросил показать Крылову.

– Имею порученьице, но, понимаете, не знаю в лицо, – пояснил он, когда парень заколебался.

Долговязый тоже взглянул как-то странно, отошел, ничего не сказав, и вернулся с высокой, крепкой девушкой. «Ясно, играет в баскетбол», – подумал Леонид. Она возвышалась над ним почти на голову, это при его немалом росточке, и Леонид теперь понял, чем было вызвано любопытство секретарши. И улыбнулся сам.

– Нина, – сказала она без церемоний и протянула ладошку.

– Леонид, – представился Зубов, пожимая теплую ладошку, ее ногти были коротко острижены.

«Так и есть, баскетболистка», – подумал Леонид и, хотя это для дела ничего не значило, остался доволен своей проницательностью.

А вокруг да около слонялся тот самый долговязый парень, стриженный под ежик, не сводил настороженно-вопросительного взгляда и, судя по всему, был начеку.

– Признаться, мое дело очень деликатное, – сообщил Леонид и показал удостоверение.

Она была в недоумении.

– Лучше будет, если вы пойдете со мной, и волноваться не стоит, – сказал он, стараясь быть тактичным, – но этого никто не должен знать. То есть куда вы сейчас отправитесь. Сочините предлог про грипп или еще что-нибудь такое. Я сам был студентом и знаю, как это делается.

– Жека, – сказала Крылова изнывающему парню, – если что – я заболела. Это для старосты.

Парень поднял руку, протестуя. Леонид тоже поднял руку и сказал: «Пока».

Его стол поставлен боком к стене. Сюда же, к этой стене, собрано все имеющее относительный вес. А венский стул, для гостей, – в противоположном конце стола, и попробуй дотянись до настольной лампы – не хватит руки. Леонид хитер, во всяком случае, он сам так полагает и сделал это специально после того, как один угрюмый тип весом в шесть пудов молча поднял гранитный чернильный прибор, и Леонида спасло только обезьянье проворство. И он и этот угрюмый сели на свои места, размазывая по лицам густые канцелярские чернила.

Теперь на венском стуле находилась Нина. И хотя настольная лампа ей была ни к чему, венский стул, как обычно, стоял у свободного края стола. Такое уж у него было привычное место.

Леонид рассказал ей о краже, готовый утешить. Но она не нуждалась в этом.

– Слава Богу, главное – тетя жива, – облегченно сказала она и добавила: – Бедный папа!..

– Я вами восхищен, Нина Алексеевна, вы сильный человек. А теперь мы начнем по порядку, – сказал Леонид, положив сцепленные ладони на расчищенный стол и увлекаясь предстоящей задачей.

Цепь тонких, деликатных вопросов, и он ювелирно подведет Нину к тому, что сейчас, возможно, знает только она одна и пока не ведает этого. Он имеет в виду человека, который совершил преступление.

Леонид мысленно засучил рукава и пустился с места в карьер. Прежде всего он никого не подозревает. Из ее друзей. Упаси Бог, он далек от этого. Но преступник пронюхал; и как он это сделал, надо разобраться. Он мог узнать от нее, или друзья проболтались, буркнули где-то, а он подхватил. Намотал на ус, а потом залез в квартиру – и готово! Денег нет, а тетя еле осталась жива. В таком духе начал Леонид.

– Нет. Я никому не говорила. Мне бы и в голову не пришло, – сказала Нина твердо. – И потом это такое стеснительное дело, когда занимаешь, просто неудобно говорить…

Она и сама узнала случайно, когда забежала домой. Она, торопясь, ела омлет, и тут отец сказал про деньги. Про то, что собрал-таки нужную сумму и дня через два отнесет в правление кооператива. Она порадовалась, конечно, вместе с тетей и отцом и затем убежала на тренировку. Она играет в баскетбол, и скоро матч с университетом.

– Но он-то, вор, узнал! – заметил Леонид с улыбкой педагога. – Значит, где-то вы сказали, а потом забыли. Это было вскользь в разговоре, и теперь вы забыли где.

– Но это мог сделать и папа. И тетя.

– Согласен. И папа. И тетя. Но сейчас речь идет о вас. Давайте разберем каждый шаг и найдем то место, где вы сказали вскользь и забыли. Итак, начнем по порядку: вы съели омлет, и затем была тренировка.

Они сидели два часа, и Леонид восстанавливал прожитое Ниной по минутам.

Наконец они добрались до момента, когда Нина села в такси. Был первый час ночи, и троллейбусы редко ходили. И потом хотелось спать, она устала, а подъем рано утром.

– Минуточку, – спохватился Леонид. – Тренировка закончилась в десять. Ну, полчаса на душ и сборы. А вы говорите – в первом часу.

– Я потом еще погуляла. Ходила, дышала. Воздух, видите ли, свежий. Знаете, ночной.

– Вы гуляли одна? Или с кем-то? Учтите, я стараюсь ради вас. Это не меня, а вас ограбили.

– Я понимаю. Я гуляла одна… Вернее, с подругой.

– И кто она? Баскетболистка? – Леонид нацелил карандаш.

– Точнее, это Жека. Вы видели его. Он мой однокурсник. Был великий студенческий день – выдали стипендию, и Жека смог раскошелиться, сделать шикарный жест, взять такси и с комфортом доставить к подъезду.

Его они долго ловили, стремительное такси. Свободных машин много, но таксисты были себе на уме и проносились мимо. Тогда Жека поднял два пальца, сам не зная зачем. Просто от отчаяния. И хотя стояла темь, один водитель клюнул на эти пальцы и подогнал машину.

– Вы сели в такси, и тут-то был разговор про квартиру, – произнес Леонид. – Вы переезжаете в другой район, а оттуда вам до института добираться вечность. Но все равно. Это будет отдельная квартира, и папа деньги скоро отнесет. Сотня, другая остались. Вы так сказали. Верно?

– Именно так и сказала, в самом деле, я подумала, что ездить будет далеко, и сказала Жеке об этом почти дословно, – вспомнила Нина. – Об этом я точно сказала. Про деньги не помню. А это… Как вы узнали? Вы телепат?

– Я просто аналитик. По складу. Немного анализа, и только, – признался Леонид довольно скромно и добавил: – Телепатия – это неплохо. Настоящий детектив должен быть и телепатом.

– Но Жека очень честный, и потом… – Она смутилась.

– Он нам поможет, только и всего. И за него не бойтесь, если так. И заранее молчок, о чем тут речь. Иначе будет плохо в смысле психологии. Он забьет себе голову мусором.

Леонид с вожделением записал фамилию Жеки и даже обвел карандашом. Получилась виньетка.

– Ну, а как таксист? Что он собой представляет? Я имею в виду внешность, – встрепенулся Леонид.

– На вид симпатичный, – припомнила Нина. – И похож немного на вас. Такой крепыш.

– Ну, это субъективное мнение и ничего не говорит. А номер машины не помните? Может, отдельные цифры?

Но тут он ничего не мог поделать. Она не помнила, и все. Оставалась надежда на Жеку.

Жека прибыл утром. Нина разболтала все, и тот пылал местью. Он нетерпеливо посмотрел на Леонида, поискал глазами по углам, где тут грабитель, – и Леонид быстро понял: «Это не он». Если нити шли к преступнику от Нины, этот парень не имел с ними ничего общего. Леонид верил в свою интуицию.

Укротив свирепого Жеку, Леонид начал плести вопросы и кое-что выколотил из него. Для этого крепко пришлось поработать. Но и Жека не помнил шофера в лицо. Один только отсвет приборов. Было темно, и у того лишь белели зубы. И еще он был спокойный парень. Такое сложилось мнение у Жеки.

Он доставил Нину до самых дверей, они стали болтать там немного, у кнопки звонка. Тогда водитель поднялся наверх и спросил, в чем же дело. Сказали, минутку, а тут целых пять.

– Не бойся, шеф, не сбегу, – ответил Жека.

– А я не боюсь, – спокойно возразил водитель.

Он стоял площадкой ниже, крутил на пальце ключи. Был полумрак, и тень от кепки закрывала лицо, но все равно было заметно, насколько он спокоен.

– Дело в том, что я борюсь за перевыполнение плана. И если долго стоять – не наездишь особо. Да и скоро в парк, – так он объяснил свое появление, подбросил ключи, поймал и отправился вниз, к машине.

Когда Жека спустился вниз, таксист пинал баллоны. Затем они долго катили в другой конец Москвы. Жека уютно сидел рядом с шофером и меланхолично слушал, как тикает счетчик. И смотрел, как болтается перед стеклом слоник из черной пластмассы, на фото кинозвезды, приклеенное на панель, рядом со счетчиком. Внизу на белом поле открытки тянулась дарственная надпись. Что уж она означала, Бог ее знает. Почерк походил на мелкую вязь, будто плели кружево из алфавита.

– Писала сама, – похвастался шофер и щелкнул по фотографии.

Потом он дал шоферу что положено. И на десять копеек больше. А шофер сказал:

– И только-то? А зачем же ты поднял два пальца?

– А что означают два пальца? Я поднял просто так.

– Не знаю, что они означают, – сказал шофер задумчиво. – Но если ты их поднял, должны бы что-то означать. Во всяком случае, не десять копеек, а что-нибудь поболе. Может, два пальца – это двойная оплата? Ты не знаешь? Можно и так подумать? Верно?

Он не буянил и не грозил, получив еще копеек десять, козырнул и поехал. И еще какое-то время не спеша разворачивал машину. Наезжал на тротуар, пятился задом и высовывал голову наружу.

На этом Жека выдохся совсем, и Леонид отпустил его с Богом. Но тот топтался на месте.

– Вы с Ниной знакомы давно? – выдавил он наконец.

А сам начал колупать пальцем двери, будто спрашивал между прочим, а главное – это было продырявить двери насквозь.

– Со вчерашнего дня, – произнес Леонид благородно. – И знакомство наше, старик, чисто служебное.

– Да нет. Я ведь ничего. – Жека засмущался от чужой проницательности.

Леонид улыбнулся по-отечески и глазами сказал: «Ничего, ступайте. На здоровье любите себе. А уж мы постоим на страже. Такая у нас судьба».

Потом он стал подводить итоги, собирая то, что имел, и выходило не ахти. Подвешенный слоник и фотография актрисы – вот и все. А машин в столице тьма-тьмущая, и попробуй каждую обшарь. К тому же они на ходу. Носятся по улицам и площадям словно угорелые.