Мастер Гримуаров

Глава 11

Энергия припечатала меня к стене с той же лёгкостью, какой мухобойка припечатывает муху. Да так, что штукатурка закрошилась и осыпалась.

Досталось и остальным вещам — в сторону полетели бумаги, инструменты, мебель. Их всех тоже прилепило к стене, будто к магниту. Ни хрена себе, это какой же силы кристалл! Витя мог бы и предупредить о мощности. Хотя он-то откуда знает! Ну разработками его папы я однозначно впечатлён.

За тем, что происходило дальше, я смотрел из положения полулёжа.

Пока происходило колдовство, энергия кристалла не давала мне подняться. Он взмыл в воздух и, застыв под потолком, начал быстро-быстро вращаться вокруг своей оси. Причём с каждым вращением обороты увеличивались. Вместе с движением кристалл вырабатывал мощную энергию, и только лишь малая её часть вышла из воронки, расплескавшись по сторонам.

Но и этой толики хватило, чтобы удерживать меня намертво у стены. Однако остальная большая часть энергии замкнулась в воронке какого-то энергетического смерча и устремилась вниз, идя через мой артефакт.

Происходило то, чего я и ожидал, теперь оставалось понять, какой будет результат… Сможет ли энергия кристалла выступить проводником, свяжущим воедино артефакт с заклинанием на пергаменте?

Кристалл вращался всё быстрее и быстрее, энергии вырабатывал всё больше и больше…

А потом… Бах! И кристалл взорвался, попросту превратившись в кучку пепла, разлетевшегося по всей комнате.

Пепел перепачкал стены, пол и потолок, а поток энергии, придавливающий меня к стене, наконец иссяк. Я вдохнул полной грудью, поднялся и, пошатываясь, подошёл к металлическому постаменту.

Сразу почувствовал исходящий от него жар. Металл накалился до такой степени, что к нему нельзя было прикоснуться. Но куда важнее оказался полученный результат, и сказать, что он меня впечатлил — ничего не сказать.

На пергаменте с нанесённым на нём заклинанием остался отпечаток артефакта, его магического следа — это значило, что связь между пергаментом и артефактом установилась.

Строки заклятия теперь светились голубым энергетическим пламенем. Я получил то, что искал — теперь пергамент можно использовать многократно, пока заряжен артефакт.

Я довольно потёр руками — получилось! Удачно проведённый эксперимент позволял приступать к сборке гримуара целиком и полностью. Как только у меня на руках окажется нужный инструмент, а Лёня закончит нанесение заклятий, гримуар будет готов к конечной сборке.

Надо же… Больше не придётся произносить долгие заклинания… или пользоваться одноразовыми свитками.

Эта мысль заставила меня улыбнуться. Ведь то, что сейчас происходило в этой комнате, могло без всякого преувеличения изменить этот мир.

Впрочем, по результату проведённого эксперимента были и минусы. Теперь мне придётся крепко задуматься, где в срочном порядке взять такой же мощный кристалл. Для этого у меня есть целая неделя, потом кристалл придётся возвращать Витьку.

Обычно подобные кристаллы работают по принципу конденсатора — впитывают в себя магическую энергию, созревают, а затем эту самую энергию выплёскивают и снова становятся пустыми.

Всё здорово, но теперь энергию попросту некуда набирать, самого сосуда — кристалла — больше нет. Другим минусом стала боль, пульсирующая в моих висках. Чёртово проклятие работало таким образом, что завод сигнализировал о необходимости как можно скорее убраться.

Получившийся свиток я аккуратно свернул в трубочку и сунул в карман пиджака. Завтра предстоит насыщенный день — схожу к следователю, а после — наведаюсь на табачную фабрику. Там заклинание свитка мне явно пригодится, разговор с этими ребятами будет явно непростой.

— Константин, — на пороге двери вырос Лёня. — Иди, там какие-то почтальоны приехали, тебя спрашивают…

Парень осёкся и оглядел комнату, которую выплеск кристалла превратил в сплошной хаос.

— Ты чё тут делал? — изумился Лёня.

— Наукой занимался, магической, — ответил я и, оглядев учинённый погром, решил, что попрошу управляющего здесь убраться. — Лень, а что привезли? Новороссийск? — спросил я.

— Чего не знаю, того не знаю, — парень развёл руками. — Сказали, что вручение только лично адресату.

Я прошёл к выходу и обнаружил там почтальона.

— Господин Вавилов Константин Фёдорович? — спросил он.

— Он самый, — подтвердил я.

— Вам посылочка — распишитесь, будьте так любезны.

Я взял документ у почтальона и немало удивился, когда на месте отправки увидел не Новороссийск, а Волгоград. Хм… Из Волгограда я ничего не заказывал, может, заказ прежнего обладателя этого тела?

— Не можете найти где расписываться? — осведомился почтальон, видя, что я не спешу ставить подпись.

— Погоди расписываться, что в посылке?

— Да мне почём знать, господин Вавилов. Моё дело маленькое — вам посылку доставить в целости и сохранности, а что внутри — мне не говорят, — пояснил почтальон.

Понял, вопросов больше не имею. Я поставил роспись, взял небольшую коробку, к тому же лёгкую. Потряс, внутри тоже не было ничего тяжёлого, но был какой-то предмет.

— Вы лучше так не трясите, в накладной написано — хрупкая, мало ли, там хрусталь какой-то! — предупредил меня почтальон.

Ладно, сейчас посмотрим, кто мне и что прислал. Я не стал задерживать паренька, поблагодарил его за доставку и за то, что он заехал в эти края.

— Вы правы, тут сам чёрт ногу сломит! Дорогу размыло так, что ни, проехать ни пройти, — сказал почтальон, намекая на чаевые.

Чаевые в империи были сродни правилам хорошего тона. Оставляли их везде и всюду, поэтому я тоже сунул парню несколько монет и тот, оседлав лошадь, ускакал.

— Хорошего вам дня, господин Вавилов! Надеюсь, посылка вас порадует, — сказал он напоследок.

Я ещё постоял у входных ворот, рассматривая со всех сторон свою посылку, когда увидел идущего на завод управляющего. Старик тащил сломанное колесо от кареты, которое успел снять.

Вот молодец всё-таки мужик, возраст немаленький, а по-прежнему работящий! Хотя у стариков такое часто встречается: работа — это то единственное, что отдаляет приближение старости. Пока работаешь, старость не чувствуешь, а как только работать прекращаешь — превращаешься в дряхлого старика.

— Константин Фёдорович, всё сделал так, как вами было велено. Хлев очистил, лошадку поставил и дал ей сена, а колесо с кареты снял и принёс на ремонт, — сообщил он.

— Починим? — спросил я. — Мне бы в идеале к завтрашнему утру на карете в город выехать.

— Конечно, тут на пару часов делов. Всё будет, Константин Фёдорович!

— Чудно.

— А это у вас что — инструмент пришёл? — старик указал на посылку.

— Вряд ли инструмент, какая-то посылка из Волгограда… В любом случае не помню, мы что-нибудь заказывали оттуда?

— Из Волгограда? — управляющий задумался, а затем медленно покачал головой. — Из Волгограда я ничего не припомню.

— Кстати, у меня к тебе дела есть, — я в двух словах рассказал управляющему о том, что будет не лишним прибраться в цеху с металлическим постаментом.

— А чего там стряслось?

— Как бы тебе сказать… Давай сам посмотришь.

Через пару минут я уже распаковывал посылку и немало удивился, когда обнаружил там… матрёшку. Интересно, это какой-то подарок с намёком? Я повертел матрёшку, рассматривая с разных сторон. Может, прежний обладатель этого тела увлекался матрёшками? Чего не знаю, того не знаю.

Я посмотрел дату на посылке и обнаружил, что дата отправки значится девятым июля. Давненько это было — я как раз к тому моменту попал в этот мир, так что посылка явно не мной заказана.

Дата меня откровенно смутила, до Волгограда из Ростова не такое большое расстояние, чтобы посылка шла несколько месяцев. Другой вопрос, что я на таможне воочию увидел, как там всё работает изнутри, и ничему не удивлюсь — почта ещё более бюрократизированная контора. Наслышан, что посылки там могут пропадать как в морских пучинах Бермудского треугольника.

— Константин! — позвал меня Лёня.

За то время пока я разбирался с кристаллом и принимал посылку, он успел исписать целый лист пергамента, на котором появилось первое заклинание.

— Посмотри-ка, так пойдёт?

Я взглянул на пергамент и увидел, что почерк, которым записано заклинание, близок к идеалу. Прикопаться даже при большом желании не к чему.

— Великолепно, лучше захочешь — не сделаешь! — похвалил я Лёню.

— Стараюсь, — он смущённо пожал плечами.

— Погоди, это ты за час управился?

— Чуть меньше, я просто ошибся и переписывал сначала.

Я быстро посчитал в голове, что если Лёня приловчится, то сможет всего за несколько дней полностью справиться с поставленной задачей. Делай это я сам, и на переписывание заклинаний ушло бы не меньше месяца.

— Тогда я продолжаю? — спросил он.

— Конечно!

Лёня продолжил заниматься каллиграфией, вернувшись в свою каморку. Пока мы разговаривали, я несколько раз слышал причитания старика — тот добрался до цеха с постаментом, и увиденное ему явно не понравилось. Однако увидев матрёшку, он сменил гнев на милость.

— Ух ты, прелесть! Константин Фёдорович, а что это за матрёшка такая красивая?

Старик с довольным видом разбирал матрёшку и добравшись до маленькой повернулся, показав её мне. Я сразу заметил, что из маленькой матрёшки пошёл какой-то… дым? Точно дым!

— Брось её! — выкрикнул я, заподозрив неладное.

Но было поздно — управляющий вдохнул дым и тотчас рухнул на пол уже без сознания. Матрёшка выпала из его рук, а дым, идущий из неё, только начал усиливаться.

Я бросился к кнопке включения вытяжки, закрыв лицо рукавом и стараясь не дышать. Вытяжка включилась. Поскольку она была довольно-таки мощная, производственная, то удалось довольно быстро высосать дым.

Прибежал Лёня, но я жестом показал, чтобы он стоял на месте. Парень не понял, тогда я захлопнул дверь перед его носом, чтобы он не мог войти в цех. Сам бросился к управляющему, прихватив по пути ветошь. Наложил ткань ему на нос, чтобы как можно меньше вдыхал гадости. Саму матрёшку, начавшую таять и превращаться в склизкое месиво — накрыл железным ящиком.

Дождался пока дым выветрится и одновременно достал из аптечки медикаменты. Вот всегда знал, что аптечка на предприятии обязательно нужна, не зря её обновил около месяца назад.

Откачать управляющего удалось при помощи нашатыря. Я капнул им на вату и поднёс к носу старика. Тот поначалу не реагировал, но затем открыл глаза, проморгался и уставился на меня непонимающим взглядом.

— Кость, что это было?

— Ничего хорошего, матрёшка оказалась с душком, — коротко пояснил я. — Как ты себя чувствуешь, в больницу поедешь?

Управляющий приподнялся на локтях, встряхнул головой и честно признался, что чувствует себя так, как будто выпил бутылку водки залпом. Но медицинская помощь ему не требуется,

— Очухаюсь, — уверил он. — Хотя голова, конечно, трещит!

Я помог старику подняться, посадил на стул. Хотелось верить, что обойдётся, кто-то явно намеревался меня отравить.

— Лёня, зайди, — я позвал однокурсника и тот нерешительно открыл дверь.

— Что стряслось? — спросил он дрожащим голосом.

Я вкратце рассказал ему о произошедшем и увидел, как брови Лёни ползут на лоб.

— Помоги, надо открыть окна и впустить свежий воздух, — попросил я.

— Опасное у тебя производство, Кость.

Первой мыслью было догнать почтальона, доставившего отраву. От этой мысли я сразу отказался: во-первых, почтальон действительно не знает, что доставляет, а во-вторых, его уже не догнать при всём желании — всё-таки он верхом, а я нет. Поэтому надо довольствоваться тем, что есть.

Я внимательно осмотрел остальные части матрёшки, для чего надел перчатки — яд мог быть и на них. Ничего подозрительного не обнаружил, но решил проверить коробку, в которой привезли доставку.

И вот здесь нашлась интересная деталь — под стружкой на дне коробки я увидел следы химических ожогов. Значит, яд не магический, тут орудовал алхимик. Любопытно, и наводит на определённые мысли. Для использования заклинания нужен свиток — тут его нет, иначе на дне коробки осталась бы сажа. По ней опытный следователь может достаточно легко выйти на исполнителя, а через того — на заказчика.

При покушении с помощью алхимика засветиться сложнее, но задача эта более трудоёмкая и крайне дорогостоящая. Я задумался и кое-что припомнил — на днях, когда я посещал поместье Загребалова, мне повстречался человек с соответствующей нашивкой гильдии алхимиков.

Вот тебе и первые ласточки прилетели в виде покушения на мою жизнь. Я выбросил коробку в мусорку, понимая, что угроза от Загребалова начала воплощаться в реальность. Что ж, нечто подобное я ожидал и понимал — барон не смирится с проигрышем и попытается до меня добраться.

После того, как я наотрез отказался продавать ему землю, где стоит завод, у него есть только один выход — убить меня и купить с аукциона, поскольку земля уйдёт банкам за долги. Но у него не получится сделать ни того, ни другого, и теперь лишь вопрос времени, когда я нанесу ответный удар. Однако в отличие от Загребалова, я выведаю такую возможность, чтобы действовать наверняка.

В итоге я отпустил управляющего домой, велев старику строго-настрого провести сегодняшний вечер в постели. Мы с Лёней ещё некоторое время поработали. Я в частности занялся ремонтом колеса от кареты и сумел его починить.

В целом, сегодняшний день оказался крайне удачным. Помимо того, что у меня получилось с артефактом, завтра я поеду в город на карете и наведаюсь к табачникам не с пустыми руками.

Закончив, мы с Лёней вернулись в поместье уже в кромешной темноте. Только сейчас я понял, насколько вымотался. Я завалился спать без задних ног, а на следующее утро, перекусив наспех блинами, выехал на карете в город.

— Карета подана, — сообщил управляющий.

Старик уже пришёл в себя и даже вернулся к делам по хозяйству.

Сразу стало понятно, отчего плюются извозчики. Я пару раз чуть не посадил карету на брюхо и за малым не лишился колеса по второму кругу. Но, приспособившись, всё-таки выехал на нормальную дорогу. Вывод последовал сразу — по возвращению нужно подумать, как усилить конструкцию колёс. А там, как пойдут деньги, как минимум засыплю колдобины гравием.

Участок полиции был тем самым местом, который посетив однажды не хочется больше посещать никогда.

— Ваше благородие! Здесь останавливаться нельзя, это стоянка для служебного транспорта, — с неким раздражением сообщил мне дежурный полицейский, видя, что я собрался остановиться на свободном парковочном месте.

На самом деле других вариантов встать здесь попросту не было, а в центре, где располагался отдел полиции, существовали извечные проблемы с парковкой. И для того чтобы припарковаться мне пришлось бы останавливаться за пару кварталов от адреса.

Ясно как божий день — с той же проблемой сталкивались господа полицейские. Решение они выбрали оригинальное — наглым образом приватизировали все парковочные места возле отдела.

А знак, на который ссылался дежурный, на деле относился к парковке во внутреннем дворе, перегороженной шлагбаумом. Суть в том, что господам полицейским не хотелось заморачиваться, заезжая во внутренний двор.

Я недолго думая остановился на свободном парковочном месте возле входа в отдел.

— Сказано же — здесь парковаться нельзя, это место начальника отдела! Ну-ка отъезжайте!

Дежурного смущал факт соседства моей простенькой кареты рядом с шикарными каретами и автомобилями полицейских? Кстати, одна из карет принадлежала господину следователю, официально получавшему двадцать рублей в месяц, тогда как его карета стоила многие тысячи.

— Тон сбавь, — я смерил дежурного взглядом. — Место начальника во внутреннем дворе. Свою карету я поставлю туда, где захочу. Хорошего дежурства!

Я вышел из кареты и пошёл в участок пока дежурный, вылупив глаза, думал, как поступить с брошенной каретой. Следователь ждал меня в назначенное по повестке время.

— Доброго дня, Вениамин Васильевич, вы меня по повестке вызывали — вот и я, к вашим услугам.

Не ожидая приглашения, я проследовал к столу следователя и сел на стул, перекинув нога на ногу. Со следователем у нас сразу сложились напряжённые отношения, когда он в самый первый день начал меня заверять, что дело гиблое и расследовать там априори нечего, несмотря на большое количество следов, оставленных на месте преступления.

Я тогда отказался подписывать бумаги и потребовал вести расследование до конца, затребовав экспертизу. Сегодня результаты были получены, и не исключено, что по этой причине следователь не был рад меня видеть. Вместо приветствия он пробурчал себе под нос что-то несвязное и сунул мне какую-то бумагу.

— Ознакомьтесь, Константин Фёдорович!

Я взял бумагу — и да, увидел в ней результаты экспертиз.

— Волос, оброненный на месте преступления — собачий, кровь там найденная принадлежит мне, — прочитал я вслух.

— Как видите, не могу вас ничем обрадовать. Хотите вы или нет, Константин Фёдорович, но я вынужден отправить дело в архив за неимением состава преступления. К тому же, помимо ваших дел у нас полно других преступлений, куда более важных, чем драка с гопниками пьяного дворянина, — последнее он говорил с явной издёвкой, пытаясь меня посильнее ковырнуть.

Он посмотрел на свои часы, как и карета, стоившие кратно больше его годовой зарплаты. В мой прошлый визит я их не приметил.

— До свидания, Константин Фёдорович. Повторяю, я ничем вас обрадовать не смогу.

— Я вижу, вас уже обрадовали, — я указал взглядом на часы.

— Что вы имеете в виду?

— Верните дело на дорасследование, пока я не буду вынужден омрачить вашу радость и пока это самое «в виду» не поимело вас, — я встал из-за стола. — Думаю, мы поняли друг друга.

Следователь долго на меня смотрел, шевеля своими усиками. Руку с часами он, как бы между прочим, убрал со стола.

— Вас вызовут, — проскрежетал он.

— Всего хорошего! Надеюсь, вы не доведёте до всего плохого!

Мне стало окончательно понятно, что искать помощь в полиции — затея по своей глупости схожая с поиском иголки в стоге сена.

— Не переводите бумагу, господин следователь, — бросил я, выходя из кабинета.

На выходе из отдела я увидел забежавшего в проход полицейского.

— Кто встал на место начальника? — разорался он. — Вы встали во дворе! Понимаете, в каком теперь начальник настроении⁈

Было смешно наблюдать за тем, как нервничают оба полицейских. Я сел в карету и поехал на табачную фабрику. Табачка находилась в самом центре Ростова, неподалёку от собора и центрального рынка.

— О, сам явился, даже искать не придётся! — такими словами меня встретили два бугая на входе.

Неожиданный поворот, учитывая, что я в принципе ни от кого не прятался.

— Пошли к боссу, — фальшиво улыбаясь, прохрипел один из них. Я отказываться не стал.

— Кирилл Сергеевич, тут Вавилов пришёл! — заглянул в кабинет бугай.

Видимо, получив добро, он открыл дверь кабинета, пуская меня внутрь.

— Заходи!

Я коротко пожал плечами, зашёл. Положа руку на сердце, я думал, что так быстро мне не удастся получить аудиенцию, а тут…

Боссом оказался мужчина в самом расцвете сил, сидевший за массивным дубовым столом. Он откинулся спиной в своё кожаное кресло и курил сигару, на меня он посмотрел с нескрываемым любопытством.

— Что, Вавилов, решил с повинной сдаться? — спросил Кирилл Сергеевич. — Правильный выбор, мужественный, вот только я ни хрена тебя не прощу за то, что ты сделал.

— А что я сделал, напомните? У меня после прошлого раза с памятью проблема, знаете ли, — объяснил я Кириллу Сергеевичу.

— Придуриваешься? — спросил тот.

— Нет, видите ли, Кирилл Сергеевич, у меня после удара в висок одного из ваших людей память отшибло.

Кирилл Сергеевич помолчал, стряхнул в пепельницу пепел с кончика сигары, а потом вскочил из-за стола и зарычал:

— После твоего заклинания у Вани шрамы от ожогов останутся на всю жизнь! Такое мы не прощаем. И в этот раз ты не выживешь.

Пока он говорил, бугаи за моей спиной закрыли дверь в кабинет.