Мать всех дорог

Портер и папа одновременно смеются.

- Я сказала, «Пол, это Марли». Пол, совершенно ничего не замечая за своим занятием по фаршировке матраса, просто проорал мне, чтобы я убиралась прочь. Потом я начала ему объяснять, что не могу по очевидным причинам. Снова, он сказал мне убираться, и тогда я сделала еще одну попытку. Я сказала ему, что я в шкафу.

- Да ладно, - Портер вытирает глаза.

Я киваю.

- Да. Но он все еще не верил мне.

- Чувак… - Портер смотрит на Пола.

- Я был слишком занят, чтобы сориентироваться, откуда шел ее голос.

- Потому что он был такой глупый, у меня был только один выход. Я постучала в дверь шкафа, отчаянно говоря, «Пол, я в шкафу!» Ой, мальчики, вы должны были видеть, как быстро он спрыгнул с кровати и начал орать на меня, чтобы я убиралась к черту из его комнаты. Несмотря на него, я рывком открыла дверь шкафа и изо всех сил старалась сдвинуть комод, чтобы пролезть в щель в двери. Я побежала в свою комнату, захлопнула дверь и вцепилась в своего игрушечного Винни-Пуха, раскачиваясь назад и вперед на кровати.

- Черт, это было великолепно.

Мне нравится наблюдать, как Портер смеется. Это одна из самых сексуальных вещей, которую я когда-либо видела. Он не просто смеется, все его тело смеется. Его плечи слегка движутся, его сильные руки обхватили живот, его ямочка вышла посмотреть на мир, это почти соблазнительно, то, как его тело двигается.

- Травма на всю жизнь.

- Поделом тебе, - Пол хватает еще одно пиво и открывает его. - Ты не должна была сидеть в засаде в шкафу своего брата-подростка. Нехорошие вещи ждут тебя в будущем, если ты будешь так делать.

- Когда мама пришла домой в тот день, я заставила ее смотреть со мной «Мулан», чтобы очиститься от взрослой чепухи, которая прокралась в мой мозг.

- Если бы я только знал, что она собиралась сделать, я бы пожалел тебя, сынок.

- Ты лжешь! - Пол показывает пальцем на папу. - В моей голове нет не единого сомнения, что если бы ты преподал мне урок о прикосновении к себе, ты все равно помог бы ей.

Папа пьет свое корневое пиво и раздумывает об обвинениях Пола секунду, прежде чем ответить:

- Знаешь, ты прав. И знаешь почему? Ты проводил слишком много времени в душе и в спальне, после того, как однажды ты понял, что от легкого дуновения твой член вставал. Тебя надо было спустить с небес на землю кому-то. К счастью, твоя сестра была, той кто сделал это.

- Я не думаю, что это к счастью, - возражаю я.

- С меня хватит, - отзывается Пол, допивая остаток пива.

- Думаю с меня тоже, - папа встает и потягивается, - Портер, позаботишься о костре?

- Конечно, сэр.

Пол и папа идут к трейлеру, и на расстоянии я слышу, как Пол разговаривает с папой об истории со шкафом, объясняя ему причины, по которым он трахал матрас. Из того, что я услышала, он привел несколько убедительных доводов, но так как это все сводилось к тому, что он трахнул матрас, он никогда не загладит свою вину.

- Хорошая история, - говорит Портер, толкая меня своим плечом опять, - Не могу поверить, что не слышал ее прежде.

- Я не рассказывала всем, ну знаешь, чтобы сохранить репутацию Пола и все такое.

- Какая заботливая сестра, а я думал, вы ненавидите друг друга.

Я замолкаю на секунду, уставившись на тлеющие угли в костре.

- Мы ненавидели друг друга, но мы сблизились за последние несколько лет. Он стал человеком, к кому я обращалась, когда у меня были проблемы. Даже не смотря на то, что он был Королевой Драмы иногда, все равно он давал хорошие советы и готов был сделать все что угодно для меня.

Портер понимающе кивает.

- Он знает о выпускном вечере?

Много раз я думала о том, чтобы рассказать Полу о том, что случилось. Это было на кончике моего языка в течение множества разговоров, которые я провела со своим братом, но я никогда не говорила ему ничего, потому что знала, что это разрушит их отношения с Портером, хоть я и не переносила Портера на дух, я не могла так поступить с Полом. Портер стал одной из главных причин, по которым Пол смог пережить кончину мамы.

Мы с папой невероятно близки, и Пол с мамой были тоже. Я думаю из нас всех, он тяжелее всех воспринял ее смерть. Я знаю, что это одна из причин, почему он захотел поехать в последнее путешествие перед свадьбой. Он хотел почувствовать ее снова рядом, в самый важный период его жизни.

Поэтому, я никогда не говорила об этом Полу. Я смогла разрушить свои отношения с Портером, пойдя с ним на выпускной вечер, и поддаваясь чувствам, но это был мой выбор, не Пола - потерять лучшего друга.

- Нет, - я качаю головой, - Я не хотела разрушить ваши отношения с Полом, это очень важно для вас обоих.

- Ты могла, ты ведь знаешь. Я заслужил это.

- Ты, да, - я небрежно смеюсь. - Но Пол - нет.

Портер понимающе кивает.

- Ну, я полагаю, что тоже должна отправиться в кровать. У тебя есть все, что тебе понадобится в палатке?

- Да, я, пожалуй, пойду.

Мы оба стоим в неловкости. Такое чувство, что я должна обнять его и пожелать спокойной ночи, но мы никогда так не делали, поэтому я воздерживаюсь.

- Ладно, спокойной ночи, - я улыбаюсь и поворачиваюсь к трейлеру, но останавливаюсь, когда Портер хватает мою руки и тянет меня обратно. Он притягивает меня ближе и в итоге обнимает.

Сначала, я не знала, что делать со своими руками, они прижались к его груди, его сильные руки обвились вокруг меня, но когда он положил свою щеку на макушку моей головы, я решаю расслабить свои руки между нами и тоже обнять его.

Мои пальцы скользят по его прекрасно сложенной спине, хлопок его фланелевой рубашки, смешанный с его твердыми мышцами по бокам - прекрасное сочетание. У него чистый древесный аромат, как будто он пользуется каким-то натуральным мылом и втирает его по всему телу - это опьяняет. Мы как будто в кино - я чувствую, как его сердце бьется рядом с моим, напоминая насколько сильно этот мужчина влияет на меня день изо дня.

Именно тогда, когда мне стало комфортно, он отодвинулся и приподнял мой подбородок своими пальцами. Его улыбка заразительна, когда он смотрит на меня.

- Спокойной ночи, Марли.

- Спокойной ночи, - я сглатываю.

Как в тумане, я возвращаюсь к трейлеру, и ныряю в чертову кровать, все время размышляя, что значили эти объятия.

Глава 9

***Марли***

Знаете, когда люди говорят, что воздух густой, как гороховый суп? Я думала над этим выражением много раз, представляя, как комната на самом деле наполнена гороховым супом. Я представляю себя в горнолыжных очах, в противогазе и с мачете, рассекаю зеленую жижу в воздухе, пока не обрету безопасность. Я люблю драться, я могла бы выжить с правильным оборудованием.

А теперь представьте, что эта гороховая комната в «Тэси», в нашем домике на колесах восьмидесятого года выпуска, горох поступает из двух концов трейлера, пока не встречается по середине и не сталкивается с кислородом, в удушающей атмосфере.

Вот в чем я нахожусь, вот что душит меня во сне и заставляет тяжело дышать ради чистого выживания. Воздух настолько густой, что я даже не вижу, как я карабкаюсь к стене трейлера, где я знаю, есть окно достаточно большое, чтобы я в него высунулась. Я борюсь с замком, умоляя его открыться, надеясь, что это не последние минуты моей жизни на Земле.

Слабый щелчок, окно открывается, подстегивая мою нужду в свежем воздухе. Быстрым движением, я распахиваю окно, высовываю голову наружу и делаю глубокий вдох. Я хватаю ртом воздух, изгоняя отвратительный туман из своих легких.

Знаю, о чем вы подумали. Это из-за хот-догов, они вызывают серьезное газообразование у любого. Не верно!

Живя вдали от отца и брата, я забыла, что значит делить комнату вместе с ними. Это не из-за газообразования, от которого из моих легких отхаркивается кровь, - да, это преувеличение. Не-а, это что-то другое.

Вы когда-нибудь просыпались настолько рано утром, что могли увидеть слой росы на траве, красивый туман в воздухе? Ну, такое случается и с мужчинами по утрам. Легкий туман поднимается от их спящих тел и заполняет комнату, в которой они отдыхают. Он чертовски влажный - да, я сказала влажный, вызывает отвращение от всего что угодно - и достаточно густой, чтобы задушить Клейдесдаль (шотландская хладнокровная лошадь) во сне.

Вот с чем я имею дело прямо сейчас, но это не из-за одного мужчины, их двое, и сочетание их мужских запахов с утра, которое заставляет меня сбежать из постели, прочь из трейлера.

В первое утро, когда я проснулась в трейлере, я не ощутила этот туман, потому что все окна были раскрыты настежь, вот где я дала маху. Окна должны быть всегда открыты на ночь, когда делишь пятнадцать футов помещения с двумя мужчинами.

- Что ты делаешь? – спрашивает Пол с улицы. Он держит чашку кофе в руках и выглядит готовым к новому дню.

- Твоя вонь заполнила весь трейлер. Пахнет грязными подмышками и пупком.

- Мужской туман? – спрашивает он. Он знает, я постоянно ему об этом говорю.

- Да!

- Поделом тебе! – он разражается маниакальным смехом, запрокидывая назад голову. – Я специально закрыл все окна, надеясь, что газы не дадут тебе заснуть. Это ты заслужила за то, что рассказала вчера эту дурацкую историю и украла мое пиво. Мы квиты!

- Я могла умереть! – я чувствую, как мои глаза становятся шире от ярости.

- Да ладно тебе. С тобой все в порядке. Вставай. Мы скоро будем собираться. Уже девять.

Девять? Правда? Черт, это поздно для нас.

- Почему ты такой веселый? Разве у тебя не должно быть похмелья?

- Нееее, я сделал несколько прыжков с утра, пока не проблевался в тех кустах, - он указывает на прекрасную композицию из кустарников, - Лучший способ избавиться от похмелья – выпустить все наружу.

Я смотрю на кусты, а затем обратно на Пола.

- Кемпингу невероятно повезло.

Он пожимает плечами.

- Как мне кажется, я помог дикой природе. Я уверен, что это будет приятная маленькая закуска для белок и кроликов.

- Замолкни, - прошу я, заталкивая голову обратно в мужской туман.

Я вылезаю из кровати и обхожу вокруг «Тэси», открывая все окна и размахивая подушкой, пока не убеждаюсь что все проветрено. Мальчики на улице, разговаривают о блинчиках, которые они, видимо, приготовили на завтрак, и о планах на день. Я чувствую запах подгоревшего хлеба и мне интересно, кто ответственный за это. Я хватаю косметичку и иду к задней части трейлера, слишком лениво идти до ванной, которую предлагает кемпинг.

Трейлер становиться немного грязноватым, но не настолько, как я ожидала, учитывая тот факт, что я проживаю с тремя мужчинами. Я открываю дверь ванной и близка к тому, чтобы закричать, когда запускаю туда свет.

Щетина разбросана по всему полу и раковине, грязная, старая одежда разбросана на панелях, а туалетное сидение покрыто каплями мочи из-за плохого прицела. Когда я в последний раз заходила в ванную?

Пара папиных белых трусов лежит на смывном бачке, а брызги от зубной пасты покрывают все стены. Свиньи!

Я вылетаю из ванны, оставляя дверь трейлера распахнутой. Я знаю, что выгляжу ужасно, только что проснувшись. Я не красотка по утрам. Я никогда не была одной из тех девушек, которые встают с кровати с таким видом, как будто их поцеловал ангел в щеку и благословил их на хороший день. Неа, я выгляжу так, будто стая бобров утащила меня в середине ночи к себе на дамбу и трахнула меня своими зубами.

Мои волосы растрепаны во все стороны, одежда перекошена, а на лице виднеются следы после сна от чертовой кровати, которая пожирала меня всю прошлую ночь.

Все трое мужчин имели приличие прекратить свой разговор и подготовиться, кажется, к еще одной «Особой Красной Точке», - все трое автоматически прикрыли своими руками промежность.

- Кто брился в ванной? – слюна брызжет из моего рта, когда я кричу.

Никогда еще не чувствовала себя настолько привлекательной.

Все трое смотрят друг на друга и указывают на каждого. Папа показывает на Портера, Портер – на Пола, а Пол – на папу, - превосходно!

- Ясно. Чья одежда на полу, и, пап, не ври, я знаю, там твое нижнее белье. Что насчет зубной пасты повсюду и следов мочи на сидении унитаза, как будто вы долбили членом по унитазу, чтобы оставить следы на нем?

- У Пола бешеная простата, - указывает папа. Никто не покупается на это.

- Там омерзительно. Вы должны там прибрать!

- Собственно, нас ванная не беспокоит, да парни? – спрашивает Пол, смотря на двух мужчин с самодовольным лицом.

Мои глаза прищуриваются на папу и Портера, которые похоже не осознают всю серьезность проблемы, которая сочится из туалета.

- Для нас это нормально, - заявляет отец.

Я поворачиваюсь к Портеру, к последнему оставшемуся мужчине. Я замечаю легкий намек на вину в его взгляде, когда он говорит:

- Неа, меня все устраивает.

И вот она, мужская дружба, в которую я не могу проникнуть. Женщины обычно объединяют свои задницы вместе, чтобы построить такое силовое поле, которое мужчины не в состоянии расколоть. Но мужчины, они возводят стены вокруг себя из такого дерьма, что ни одна женщина не захочет прикоснуться к ним даже десятифутовым дилдо.

- Я знаю, что происходит. Вы трое обсудили это, пока я спала? Спланировали все это, не так ли?

- И мы приготовили блинчики, - Портер предлагает, протягивает алюминиевую тарелку с парой блинчиков.

Как ни в чем не бывало, не обутая и все еще в пижаме, я подхожу к Портеру, который все еще протягивает мне блинчики. Одним сильным ударом, я выбиваю блинчики из его руки и слышу, как они шлепаются на землю, пока я смотрю ему в глаза.

- Я не хочу твои рваные, подгоревшие блины, которые, я уверена, отвратительные на вкус, глютеновый удар по печени. Все, что я хочу от вас троих – это, чтобы вы вычистили ванную, потому что я не хочу надевать костюм для химзащиты, чтобы зайти туда.

Могу сказать, что Портер не выглядел так, как будто это отвратительно для него, но после того как Пол ткнул его палкой из-за спины моего отца, напоминая ему на чьей он стороне, и он не уступит.

- Туалет в порядке, - говорит Портер сквозь стиснутые зубы, очевидно натренированный Полом, чтобы говорить эти ужасные вещи.

- Мы мужчины, Марли….

- Сильно сомневаюсь, - я противостою Полу.

Пол поднимает руки, защищаясь.

- Да, я могу кричать, как двенадцатилетняя девчонка с высоким хвостом, которая только что сделала свою первую депиляцию подмышек, когда я вижу паука, и да, я могу быть эмоциональным, когда встречаю своего братишку спустя месяцы разлуки, но это не отменяет того факта, что я рыл себе яму в пустыне, чтобы посрать в нее, когда служил в армии, или тот факт, что я могу днями, даже неделями, обходиться без белья. Туалет в порядке.

- Ладно, - я киваю и разглядываю их, - Я вижу, что так и будет. Отлично. Мы будем жить в грязи. Мне плевать. Мы проведем еще несколько дней вместе, пусть ванная остается, такая как есть. Меня не волнует то, как она выглядит. Если вы извините меня, я должна подготовиться к новому дню.

Не давая возможности Полу получить удовлетворение, втаптывая меня в грязь, как ребенку, когда я буду рвать на себе волосы и кричать, как лунатик, я возвращаюсь в трейлер, хлопаю дверью и зарываюсь лицом в подушку, чтобы выпустить свою злость.

Всю свою жизнь, я делила ванную с Полом. Это было пыткой, учитывая то, что Пол был неряхой, а я - нет. В средней школе и немного в старших классах, когда Пол еще жил с нами, я иногда покупала косметические средства, которые вызывали во мне невероятный восторг, учитывая то, что папа не очень любил, когда я пользовалась косметикой. Я проводила так много времени в ванной, тестируя мои новые средства, не важно, что это было: плойка для волос, новый шампунь или даже расческа. Я дорожила этими моментами… и потом появился Пол. Вообще-то, он думал, что его лобковые волосы подойдут для тестирования всего нового, что я покупала.

Щипцы для завивки ресниц, могли сделать его лобковые волосы кудрявее?

Новая бритва, могла обработать его мужские заросли?

Тизер, как много лобковых волос он выдрал без слез?

Восстанавливающий кондиционер, сделал его лобковые волосы мягче?

Плойка для волос, ну, это единственное плохо для него закончилось.

Догадываетесь, что возвращение в те дни, когда я делила ванную с Полом, приводит меня в бешенство, особенно после того, как выглядит ванная трейлера, просто счетчик Пола растет. Когда Пол сказал, что будет война, он не шутил. Он знает все мои слабости…. мое сердце останавливается.

Я бегу в ванную и хватаю свою косметичку, перерывая все, чтобы убедиться, что все на месте. Все мои кисти и тени вроде бы целы, кроме….

Снова, я распахиваю дверь трейлера и несусь к Полу, у которого вкрадчивое выражение лица.

- Чем могу помочь? - спрашивает он, абсолютно точно зная, что я ищу.

- Где моя тушь?

- Ой, ты имеешь в виду эту? – Пол достает мою тушь «Lancome» из своего кармана и машет ей передо мной. Я хочу вырвать ее, но в ужасе от того, где она могла побывать.

- Что ты с ней сделал?

Пол ходит вокруг меня кругами, пока говорит, как чертов трансвестит.

- Видишь ли, на днях я побрил свою мошонку, хотел узнать, как она будет выглядеть без волос.

Пол, вероятно, поговорил об этой истории с моим отцом, заранее, потому что я не могу понять, почему папа просто стоит, скрестив руки на груди, не вставляя свои пять копеек, слушая о том, как его сын побрил яйца.

- Я хотел сделать, что-то особенное для Саванны на нашу свадьбу…

- И это яйца двенадцатилетнего подростка? – спрашиваю я, Портер фыркает в нашу сторону.

Игнорируя мой комментарий, Пол продолжает.

- Через несколько дней, я решил проверить, как поживают мои яйца, поэтому я схватил твою компактную….

- Фу, мерзость! Пол, я же пользовалась ей!

- Да, я знаю. Поэтому меня это и привлекло. Я по-другому взглянул на свои яйца, когда воспользовался ей, как инструментом дантиста. Прекрасная работа, увидел свою порочность и все в таком роде. Саванна выбрала первоклассные чресла, чтобы выйти за них замуж. Моя порочность – это моя фантастическая кожа.

Мое горло сжимается, и тошнота подходит к желудку. Разговоры о порочности не очень то привлекательны.

- Меня сейчас стошнит.

Пол игнорирует меня.

- В любом случае, я подумал, что моим яйцам стоит стать немного мягче и сексуальнее. Поэтому, я взял твою тушь и расчесал ей свои лобковые волосы на яйцах.

- Что ты сделал?

Мое рычание ничего не меняет, пока он продолжает кружить возле меня.

- Я не мог сделать нормальный штрих, тушь была слишком густая, и получалось просто размазывание. Я думаю, что тебе действительно стоит поискать какую-нибудь новую тушь, что-то немного выше классом.

Он протягивает тюбик мне, который я выбиваю у него из рук, и он присоединяется к блинчикам на земле.

- Ты идиот! Это самая лучшая тушь сейчас на рынке! Ты хоть знаешь, сколько она стоит?

- Восемь долларов? – спрашивает он, очевидно наивно думая о сегодняшних ценах на косметические средства.

- Нет, ты дерьмо-на-палочке! Она стоит 36,99 баксов!!!!

- Серьезно? – его удивленное выражение искренне. – За тушь? Подруга, да тебя обокрали. У меня не получилось добиться разделения моих «ресниц» с этой щеточкой, что спасло мою жизнь. Они должны пересмотреть состав для новой формулы или другую щетину.

- Может быть, потому что ты использовал ее для своей морщинистой сумки? – предполагает Портер. Пол подтверждает его мнение, оттопыренной губой и легким кивком.

- Я убью тебя, - я набрасываюсь на Пола, но мой отец останавливает меня и разворачивает к фургону.

- Давайте просто закончим это все. Война окончена. Нам уже пора выезжать, если мы хотим придерживаться графика, и настолько же насколько мне нравиться смотреть, как ты пытаешься избить своего брата, нам надо выезжать. Иди и переоденься, чтобы мы моги поехать.

Это говори Берни-Мэн. Он может легко разрулить ситуацию, но когда дело касается отклонения от графика, лучше с ним не связываться, или начнут проявляться его брови. И вам НИКОГДА не стоит хотеть, чтобы они проявились!

***

Инцидент с тушью на мужских яйцах все еще подбешивал меня, но едкий запах от моего лака для ногтей, который наполнил маленькое пространство трейлера и заставлял кашлять Пола каждые две секунды, заставлял меня почувствовать себя немного лучше.

Не буду врать, что яйца Пола на кисточке моей туши - было ударом под дых, но Портер, переметнувшийся на темную сторону - теперь это ощущалось, как будто слон пернул мне в лицо и сдул мои накладные ресницы. Я думала, что мы разобрались со всем, но как я заметила, он легко принимает другую сторону, так же как и в детстве. Я должна была вспомнить, что он был перебежчиком.

Сейчас, когда мы проезжаем окрестности Нью-Мехико, я краем глаза замечаю, что он то и дело мельком смотрит на меня.

Смотри сколько угодно, приятель, ты переметнулся на темную сторону!

Пол кашляет, больше сухим кашлем в мою сторону.

- Марли, ты нас убьешь!

Я дую на свои ногти, пока рассматриваю наклейки для ногтей, которые собираюсь попробовать.

- Тогда открой окно. Я же говорила тебе, когда соглашалась на это путешествие, что продолжу работать над своим блогом. Сегодня все посвящено ногтям. Я приобрела наклейки для ногтей от Моники Хьюз и собираюсь их протестировать. Посмотри, какие они симпатичные! Смотри, какой маленький хот-дог.

Я взмахиваю наклейками, чтобы услышать ничего, кроме хороших отзывов от мальчиков.

- Ты накрасила ногти, чтобы потом использовать наклейки? – нытье в голосе Пола очень отвратительно. Я действительно иногда удивляюсь, что Саванна нашла в этом полу-подростковом-мужчине-девчонке, которого я называю своим братом.

Я кладу руку на стол перед собой и говорю спокойно Полу.

- Я не собираюсь использовать наклейки на непокрытый ноготь. Кто я? Варвар?

- Извини, - Пол поднимет свои руки вверх, - Тогда в чем смысл наклеек?

- В чем смысл? – я стараюсь сдержаться, готовая завалить Пола, - Пол, ты когда-нибудь видел бедняка с неухоженными ногтями?

- Конечно.

- Да ну? – я спрашиваю, повышая голос. – Думаю, что нет. Представь себе, ты обнимаешься с Саванной, она начинает почесывать твою голову ногтями. Приятные ощущения. Как озабоченный кот, ты начинаешь тереться головой об ее руки, пытаясь сделать так, чтобы она почесала тебе там, где больше всего тебе хочется. Теперь, когда она касается этого местечка на твоей голове, что заставляет тебя трясти ногой вверх и вниз, как похотливая собака, она прекращает это делать. Ты поворачиваешься, чтобы посмотреть что происходит, и вот она, рука около рта, грызет свой коготь «трехпалого ленивца», пытаясь вытащить кусочек перхоти, который застрял в нем. А теперь скажи мне, разве не лучше грызть идеально наманикюренный ноготь с милой маленькой наклеечкой? Или лучше чтобы она грызла свои гниющие когти с грибком, растущим в них?

Портер и Пол обменялись взглядами полными отвращения.

- Она рисует красивые картинки, - Портер уточняет.

- Я говорю, - я дую на свои руки, - Наклейки - важная вещь. Это небольшое дополнение, которое позволяет людям запомнить эти руки.

- Думаю, я знаю другой способ, как запомнить руки, - смеется Портер, вызывая у меня сердитый взгляд.

- Не плохо, - Пол ударяется кулаком с Портером.

Неандертальцы.

- Сколько нам еще ехать до следующей остановки? – спрашивает Пол. – Я голоден.

- Голоден? Серьезно, Пол? Ты знаешь, что означает слово «голоден»? Это значит, что страдаешь и умираешь от голода.

Пол поворачивается на своем сидении, я знаю этот его взгляд.

- Спасибо за урок грамматики, Марли, но когда кто-то использует слово «голоден» в английском языке, это также может рассматриваться, как способ преувеличено выразить свои чувства. Когда ты говоришь, «Мне было так страшно, я чуть не обосралась в штаны», ты действительно наделала себе в штаны? Сомневаюсь, мы используем эти выражения, чтобы рассказать о своих чувствах, так что….

- Ой, заткнись! – обрываю я его, не желая больше слушать его бормотание. Я бросаю в него пачкой Funyuns (марка обжаренных луковых колец). - Пожалуйста, прекрати говорить и съешь это.

- Я не могу съесть их, пока мы не сыграем в игру.

В нашем детстве Funyuns был ходовым продуктом в нашем доме. Без контроля, мы могли съесть пачку Funyuns за считанные секунды. Было что-то в этих круглых, луковых, кукурузных чипсах, что добавляло нашим молодым двигателям оборотов… и нет, не в плохом смысле. Уроды!

Во время наших путешествий, мама заметила, что Funyuns исчезают быстрее, чем крекеры или крендельки из шкафчика, поэтому вместо того, чтобы убедиться, что у нас всегда были Funyuns, она обернула все в игру, где специальной наградой стали они.

- В какую игру? - спрашивает Портер, маленькая складочка появляется на его носу, которую мои губы хотят поцеловать.

- Хочешь ли ты Funyuns! - кричит папа, явно в восторге от перспективы сыграть в игру, придуманную мамой.

- Хочешь ли ты Funyuns? Как в нее играть?

- Это что-то вроде, чтобы ты предпочел, но чтобы сделать игру веселее, мама говорила «Хочешь ли ты Funyuns?» Если мы отвечали, то получали Funyuns.

- Кажется ничего сложного, - говорит Портер.

Пол и я переглянулись.

Я наклонюсь над столом и серьезно говорю Портеру.

- «Хочешь ли ты Funyuns?» - не так и легко, Портер. «Хочешь ли ты Funyuns?» - это раскрыть тебя и вытащить все твои самые темные секреты, которые ты бы не хотел, чтобы кто-то вообще узнал. Вопросы копают глубоко к твоему внутреннему мини-ремню безопасности, они рвутся к вашей невинности, отрывая ее от души и выбрасывая на стол перед нами, чтобы мы увидели и посмеялись над этим. И если ты хочешь получить Funyun, тебе придется ответить на вопрос, чтобы получить одну.

Усмешка растягивается по моему лицу, когда Портер перекладывает свои ноги. Игра в «Хочешь ли ты Funyun?» - заставляла Пола и меня рыдать, отвечая на мамины невозможные вопросы, от которых оставался солоноватый, подрагивающий от слез овощной привкус у нас на языках.

- Ты играешь? – спрашиваю я, еще раз подув на свои ногти, чтобы подсушить их.

- Играю, - Портер улыбается мне, его глаза сияют из-под козырька его красной кепки.

- Да! – кулак Пола подлетает в воздух. – Я ведущий, поскольку только у меня в руках упаковка чипсов и никто не хочет содрать свой лак Funyun. - Пол сморит на меня.

Я пожала плечами.

- Согласна.

- Готовы к первой пробе?

- Что за первая проба? - Портер уже замедляет игру.

Пол, являясь сердобольным лучшим другом, начинает объяснять правила игры.

- Принцип игры в том, что мы по очереди задаем друг другу интересующие нас вопросы, если отвечают - получают Funyun, если нет - тот, кто спрашивал получает Funyun. Мы делаем первую пробу, чтобы ощутить всю палитру, желая большего, потому что все кто любит луковые чипсы знают, что не достаточно одной. Поэтому, мы разжигаем аппетит, чтобы поддерживать свою тягу к ним.

- И никаких напитков, - уточняет папа.

- Да, действительно забыл, спасибо, пап. Никаких напитков, чтобы сохранить привкус лука.

- Итак, получится довольно насыщенный аромат здесь, от схватки четверых с луковым дыханием, - смеется Портер.

- Это часть пытки, - добавляю я.

Пол перебирается со своего переднего сидения и садится напротив меня за обеденный стол, в более центральную позицию. Как будто мы были в церкви, мы выполняем ритуал «Хочешь ли ты Funyun?». Пол показывает каждому индивидуально упаковку, мы дуем на нее, трем название «Funyun» и потом высовываем языки, чтобы Пол положил на них кольцо. Мы не жуем сразу, просто, как телу Христа, позволяем раствориться на наших языках. Это пытка и хочется больше. В этом смысл игры, заставить людей, отчаявшихся настолько, чтобы выложить секреты сильно-переработанному кусочку лука.

- Марли, так как ты более опытна, не хотела бы ты начать?

- Думаю да, - я усаживаюсь в свое кресло и наклоняюсь над столом, в предвкушении как сильно мы сможем надавить на Портера. – Я начну с простого. Хотел бы ты Funyun, получить по лицу от дикобраза или положить под свою подмышку кактус и с силой прижать руку?

По порядку, Пол отвечает кактус, папа отвечает дикобраз, утверждая, что борода спасет его от удара, и Портер отвечает кактус, когда трет свои подмышки.

- Я под впечатлением, Мальчики. Давай мне пачку, Пол. Мои ногти высохли.

Обычно, человек, который задает вопрос, награждает тех, кто ответил Funyun. Это моя любимая часть, потому что я пытаюсь засунуть Funyun Полу в рот, как можно сильнее.

Он недоверчиво протягивает упаковку.

- Будь милой.

Буду поначалу, думаю я, пока аккуратно кладу Funyun в его рот и моего папы. Когда доходит очередь до Портера, я нервно хватаю кольцо и кладу его на его вытянутый язык, стараясь не пускать слюни на то, как его глаза искрятся из-за меня.

- Моя очередь, - Пол вырывает пачку у меня. - Хотели бы вы Funyun, иметь голову размером с теннисный мяч или голову размером с мяч для упражнений?

Спереди мы слышим, как папа посмеивается про себя.

- С теннисный мяч, по крайней мере, я составлю хорошую компанию Битлджусу со сморщенной головой.

- С теннисный мяч, - следующий отвечает Портер тоже со смехом.

- С теннисный мяч, - соглашаюсь я с папой и Портером. – Думаю, моя шея устанет от огромной головы.

- Это значит, что твоя шея сейчас устает? – спрашивает Пол с ухмылкой.

- Ты идиот, - отвечаю я. Не самый мой лучший ответ, но он сделал свое дело.

Чипсы прошли еще одни круг.

Папа откашливается и выбирает меня, чтобы я раздавала чипсы пока он за рулем.

- Хотели бы вы Funyun, срать в штаны при всех один раз в год на протяжении всей вашей жизни или наедине с собой каждый день в течение жизни?

Я закатываю глаза.

- Постоянно вопросы с дерьмом, да ладно тебе, пап.

- Я их придумываю. Итак, кто насрет в штаны на публике?

Мы все стонем и отвечаем, Пол предпочитает срать в одиночестве, Портер и я делаем выбор одного публичного случая, не желая вычищать дерьмо из штанов каждый день.

- Портер, мальчик мой, ты следующий, - зовет папа.

Нервничая, Портер поправляет кепку на голове и хватает пачку с чипсами. Он смотрит по кругу и спрашивает.

- Хотели бы вы Funyun, заняться сексом с Кэрротом Топом или со Странным Элом? (прим. перев. – Скотт «Кэррот Топ» Томпсон – амер. актер и комик, известный своими ярко-рыжими волосами, шутками с использованием реквизита и самоуничижительным юмором, «Странный Эл» Янкович – популярный амер. музыкант, известный своими пародиями на популярные америк. песни)

- Фу, гадость, - жалуюсь я, пока Портер трясет пачкой у меня перед лицом.

Прежде чем я успеваю ответить, Пол говорит.

- Странный Эл конечно.

Мог ли он ответить быстрее? Портер поднимает свои брови на своего друга, затем трясет головой и смеется. Его смех создает вибрации в моем теле, согревая меня внутри и практически направляя мои бедра к его ногам, так что я могла бы завалить его к чертовой матери. Спасибо тому, что у меня есть немного самоконтроля.

К сожалению, я отвечаю также – Странный Эл, как и мой папа. По некоторым причинам, мне кажется, что он меньший из двух кудрявых зол. Папа утверждает, что рыжая промежность будет сильно отвлекать от того, чтобы сделать все по-быстрому, вся картинка, которую он обрисовывает, слишком оскорбительна, чтобы ее повторять, поэтому я пощажу вас.

Портер дал Funyun сначала папе, потом Полу, и потом остановился на мне. Он становится на колени, оказываясь на уровне моих глаз, и подмигивает мне, прежде чем сказать соблазнительно-сексуальным голосом.

- Открой рот, Шарик.

Клянусь вам, мой язык трепещет, когда выскальзывает из моего рта, желая, чтобы на него положили луковое колечко. Я не уверена из-за чего это было, или от моей одержимости луком, или от предвкушения руки Портера так близко к моему рту. Странно подумать, но руки у моего рта никогда не было моей странной навязчивой идеей или что-то в этом роде… Просто нахождение так близко к нему, заставило мое тело хотеть набрать оборотов, как у Тасманского Дьявола, и выйти из-под контроля, кружась по спирали по всей «Тэси», предпочтительно ударив Пола по яйцам в процессе.

Он нежно кладет мне Funyun в рот, а затем быстро встает, так чтоб потрясти пачкой перед моим лицом.

Схватив упаковку и в полном шоке от интимного момента, я спрашиваю.

- Хотели бы вы Funyun, чтобы ваши пальцы были острыми, как ножи, или чтобы острым был член?

В унисон, мальчики все ответили «Пальцы», даже давая ответу двойной смысл. Это был довольно наивный вопрос, слишком легкий, потому что, если честно, я все еще думала о том, как близко находилось тело Портера от меня, и то, как он подмигнул, пока его палец очень нежно касался моего языка…

- Марли! Funyun! – орет Пол, указывая на его широко открытую пасть, от чего я вздрогнула, возвращаясь из мыслей о Портере.

Нехотя, я кладу одну на язык Пола, протягиваю одну папе, и потом поворачиваюсь к Портеру, который расслабился в своем кресле, его рукава закатаны, ноги немного вытянуты, а руки лежат на бедрах. Он выглядит обычно, соблазнительно, но также…мило. Я хочу зарыться своим носом в его грудь и потереться лицом вдоль его ключицы, наслаждаясь ощущением кости, которая соединяет его мускулистые руки с телом. Я хочу поклоняться этой косточке всеми сумасшедшими способами.

- Ты собираешься дать мне Funyun или будешь продолжать пялиться на меня и пускать слюни? - ухмылка на его лице стирает все сексуальные мысли о нем, о которых я только что думала, заменяя их желанием сжать щипцами его яйца.

Я засовываю чипсы ему в рот, пока он смеется. Я сажусь обратно на сидение, раздраженная его высказыванием - я не пускала слюни!

Мы играем еще несколько раундов, пачка Funyun быстро испаряется, и выясняем факты о друг друге, которые ни один из нас не должен был знать. Как, например, мой отец станцевал бы сам приватный танец, чем получить его от Адольфа Гитлера. Или, как Пол будет лизать яйца Джастина Бибера в течение часа, вместо того чтобы засунуть палец в задницу. Или, как Портер лучше переспит с Меган Фокс, учитывая тот факт, что мы наградили ее членом и волосатыми яйцам, вместо секса с Бетси Гарбл из нашей средней школы – у нее были усы, бородавка на носу, страшная конструкция из брекетов, и все это в зрелом возрасте двенадцатилетней, бедной девочки.

Мы подъезжаем к кафе «Мидпоинт» в Адриане, штат Техас, на полпути нашего маршрута по «Шоссе 66», и папа паркует «Тэси». Мы поворачиваемся к Портеру, который должен был следующим задавать вопрос. У него огромная ухмылка на лице, как будто он собирается нас всех озадачить. Не сомневаюсь, он так и сделает. Нет ничего, на что я не смогу ответить, и, очевидно, Полу тоже не стыдно, заявив всему миру, что он может представить, как хорошенько вылизывает яйца Биберу.

- На все, - Портер подбрасывает упаковку и лови руками, немного сквозило самодовольством и высокомерием от него. – Хотели бы вы Funyun… - он делает паузу, для более драматичного момента.

Если бы я не была так взволнована искусственными ароматизаторами, то заорала бы на него, чтобы он продолжал, к чертовой матери, но ожидание добавляет напряженности игре. Я чувствую, как мой рот наполняется слюной, в ожидании быть награжденным вкусным лакомством, после ответа на вопрос. Я никогда не превращалась в собаку настолько, как прямо сейчас. Если бы я смогла, то стала бы вылизывать языком свою промежность, заставляя всех чувствовать себя некомфортно от моих громких хлюпающих звуков, вы знаете, о каком собачьем-вылизывающем-свое-барахло хлюпании я говорю, каждая собака издает такой звук.

- Давай уже! – говорит с нетерпением Пол, дергая ногами вверх и вниз.

Портер повторяет.

- Хотели бы вы Funyun, заняться сексом с родным братом, но никто не узнает об этом, или заставить людей в это поверить, когда на самом деле вы не занимались с ним сексом?

На трейлер обрушивается молчание, желчь поднимается к горлу, когда я смотрю на Пола – вкус лука меня больше не привлекает. Я собираюсь сказать Портеру, что он отвратителен, когда Пол прерывает меня.

- Я бы хотел, чтобы люди знали.

Затем он открывает рот и указывает на него, демонстрируя отсутствие угрызения совести или унижения от ответа на вопрос.

Папа признает поражение и выходит из машины, пока я сижу на месте и смотрю на упаковку Funyun, обдумывая вопрос.

Не-а. Желчь снова подступает к горлу. С меня хватит.

- Ты победил, - говорю я, вскидывая руки вверх, и направляюсь к магазину «Мидпоинт» у дороги, со своим Полароидом. Портер вываливает всю пачку себе в рот в знак победы. Обычно, такая потеря была для меня разрушительной, но от мысли находится достаточно близко к Полу согласно этому вопросу, заставляет мои соски треснуть пополам и развалиться на части. Я бы предпочла проигрыш, вместо ответа на этот вопрос, в любой день.

Присаживаюсь бочком к папе, обнимаю его рукой и говорю:

- Полпути пройдено. Сделаешь селфи со мной?

- Уверена, что хочешь фото со стариком? Может, хочешь с тобой, лежащей на отметке половины пройденного пути?

- Нет, я хочу с тобой, лежащего рядом со мной.

- Это займет сутки, чтобы я лег и поднялся с земли.

- Хватит ныть и иди сюда, - я тяну папу за руку и заставляю его присесть, как раз когда Портер направляется к нам.

- Могу я сфотографировать вас?

- Было бы здорово.

Я передаю ему камеру, игнорируя дрожь, которая пробегает по моей руке, когда он касается ее. Он наблюдает, как мы устраиваемся в позу, и я вижу удовлетворенный вид на его лице, когда он делает снимок.

- Скажите сыр! – говорит папа, как и всегда.

Глава 10

***Портер***

После того, как мы пообедали в кафе «Мидпоинт» и сделали несколько снимков в культовом ресторане со старыми сувенирами «Шоссе 66», мы вернулись обратно к путешествию. Пол почувствовал тошноту после всех луковых чипсов и добавленному поверх всего обеду, поэтому он решил вздремнуть на кровати своего отца. Берни переключился на Битлз, и начал отрываться, используя свои пальцы, как барабанные палочки, а руль, как барабаны, демонстрируя свой идеальный, белый неправильный прикус. Его пение в стиле Пола Маккарти, делает представление законченным. Моя любимая часть, когда он поет с британским акцентом, берет высокие ноты, как человек, который пытается оттянуть свои яйца от кишечника. Берни-Мэн хорошо исполняет музыку, чертовски хорошо.

Теперь Марли. Она закончила красить ногти, приклеив наклейки, про которые она рассказывала, как их легко использовать. Не стану врать, последние полчаса я наблюдал за ее высунутым изо рта язычке, когда она концентрировалась на работе. Это было очаровательно, восхитительно. Я не идиот, я замечаю, как она на меня смотрит, как ее тело реагирует на меня. Очевидно, что между нами есть сексуальное напряжение, которое никто из нас не может отрицать, но буду ли я что-то предпринимать? Нет. Она сестра Пола, Марли, девушка, которая всегда будет вне зоны моей досягаемости. Она слишком хороша для меня, она далеко пойдет, и я знаю, что если поддамся искушению, то только удержу ее. Но я никогда не хотел ее удерживать. Она невероятно усердно работает, чтобы сделать свой блог узнаваемым для продавцов косметики и компаний, которые заплатят ей за рекламу на ее сайте, и отправят ей продукцию для тестирования и дальнейшего описания. Она делает лучше для себя, я не хочу мешать ей. Стать хотя бы ее другом, даже если я и буду им, она всегда будет в моей жизни.

Отправиться в поездку с кланом МакМэннов было благословлением. Я чувствовал себя потерянным последнее время, не уверенным в том, куда приведет меня жизнь с новой авантюрой, в которую я собираюсь окунуться. Только Берни и Пол знают об этом, и это путешествие только напоминает мне, что если я провалюсь, то у меня хотя бы будет семья, которая поможет мне подняться обратно.

Я ненароком смотрю в телефон, чтобы увидеть не получил ли я какие-либо сообщения от инвесторов, с которыми я встречался в Калифорнии.

Вы когда-нибудь ожидали услышать новости от кого-нибудь, которые могли укрепить или разрушить ваши планы на будущее? Знаете это острое чувство, которое грохочет в вашем кишечнике, скручивая и выворачивая ваши внутренности, пока ты выкладываешь коричневую крепость из дерьма для маленьких жителей туалета? Да, я живу с этим ощущением с тех пор, как уехал из Калифорнии. Мне становится легче от этой постоянной боли только тогда, когда Марли случайно бросает на меня взгляд, слегка задевает меня или смотрит на меня своими проникновенными голубыми глазами.

Я хочу сказать, что Пол действует на меня также, но наша мужская дружба не заходит так далеко, несмотря на то, что может чувствовать Пол.

Я не стремился к большему в своей жизни, я смирился с тем, что мне досталось, не потому что я хотел этого, а потому что так было правильно сделать, поэтому это в первый раз, когда я положил свою душу на кон. Ожидание услышать от чего зависит мое будущее - очень нервирует, порой подташнивает и становится прямо страшно. Я никогда никому не скажу об этом, особенно Марли, потому что она самая храбрая из всех кого я знаю, получила шанс на будущее и взяла его за рога, обладая своими решениями и делая что-то для себя. По сравнению с Марли, я трус, одинокий, бедный мальчик с фермы, у которого есть единственный шанс сделать что-то для себя. Мне остается только молиться, чтобы все получилось.

Наша следующая остановка – Ранчо Кадиллаков, мое самое ожидаемое место для посещения на маршруте «Шоссе 66». Ранее Пол дал нам пренебрежительное описание ранчо, которое технически не соответствует своему названию. Это открытое арт-пространство в Амарилло, штат Техас, в середине «ранчо», в котором два архитектора вернулись в прошлое и представили нам вариации Кадиллаков, погрузив их в землю, так что их задняя часть торчала в воздухе. Туристам разрешено наносить краску на машины, добавляя собственное граффити, как часть искусства. Каждый раз люди, которые следят за достопримечательностью, наносят новый слой краски на машины, чтобы туристы смогли снова их расписать. Берни купил несколько баллончиков краски для нас. Я готов внести свой вклад в традицию.

Песня «Help» группы Битлз эхом разносится из динамиков, и смотрю, как Берни барабанит своими пальцами, и гадаю, как, черт возьми, он так сильно барабанит и все еще ничего себе не сломал. Его голос слышится сквозь песню, и он заканчивает на высокой ноте, как раз когда паркуется на Ранчо Кадиллаков.

Пространство похоже на пастбище с металлическим ограждением, только известно что вы не найдете здесь скот, только десять разноцветных машин, торчащих прямо в воздухе. Не дожидаясь никого, я выхожу из трейлера и вытягиваюсь всем своим длинным телом. Небо кристально голубое, нет ни облачка. Солнце палит прямо на нас, но в сентябрьском воздухе, это не так жарко, как вы могли бы предположить. Мы одни на ранчо, что дает нам превосходный шанс побыть идиотами, и никто этого не увидит.

- Какой прекрасный день, - говорит Марли, выходя следом за мной.

- Ага, - я улыбаюсь ее великолепному личику. - Ты закончила со своими ногтями?

- Угу, все готово, - она протягивает свои пальчики ко мне, чтобы я посмотрел. На безымянном пальце каждой руки маленькая наклейка хот-дога поверх лака. Остальные ногти красные. Я никогда не понимал, для чего красят ноготь на безымянном пальце в другой цвет, но не буду врать, это очень сексуально по некоторым причинам. Марли была права, это незабываемые руки.

- Эй, - зовет Берни, привлекая наше внимание. - Я подожду в трейлере, пока Пол не почувствует себя немного лучше, идите, повеселитесь.

Берни бросает нам банки с краской. Мне – голубую, Марли – розовую.

- Ты ведь придешь, да? – спрашивает Марли.

- Да, я приду чуть позже. Иди с Портером и нарисуйте что-нибудь.

- Ладно.

Вместе, мы направляемся через ворота прямо к машинам, чьи багажники висят в воздухе. Они оформлены целой палитрой цветов, начиная с ярко-розового до кислотно-оранжевого и ярко-голубого. Люди провозгласили свою любовь к друг другу или просто оставили свой след на ностальгической американской классике.

- Они красивые, правда?

- Я тоже так подумал, - отвечаю я, - Эту остановку я ждал больше всего.

- Я тоже, - она шлепает по моей руке и ведет меня к первой машине.

Я осматриваю всю структуру, и гадаю, как она выглядела в свой расцвет. Очень трудно представить со всеми этими замысловатыми «татуировками».

Марли пробегает своей рукой по разрисованной стороне и читает некоторые записи.

- Маме бы это понравилось. Она вся была в искусстве со своими акварельными красками. Она, наверное, сошла бы с ума, делая снимки прямо сейчас.

- Ну, тогда, давай почтим ее память, - я выхватываю Полароид у Марли и обнимаю ее своей рукой, притягивая ближе. Я поворачиваю камеру, так чтобы мы могли сделать селфи и мне остается только надеяться, что наши лица попадут на снимок, - Скажи сыр, Шарик.

Марли смотрит на меня и смеется от того, что я использовал фразу Берни. Я делаю снимок в нужное время, чтобы запечатлеть момент на пленке. Фотография выскакивает, и я хватаю ее прежде, чем успевает Марли. Я оставлю ее себе.

- Я скучаю по твоей маме, - честно говорю я, думая о любимой маме МакМэннов. – Как ты думаешь, что бы она сейчас делала?

Марли высвобождается из моей хватки и идет к следующей машине, в то время как говорит мне.

- Прямо сейчас? Наверное, хлопотать над Полом и его «больным животиком», - Марли делает руками кавычки в воздухе, - Когда она закончит с этим, то сделает миллион снимков всего и напишет что-нибудь на машинах, например о том, как много ее семья значит для нее. Я вижу, как она занимает весь капот, блокируя каждого, кто писал ранее, поэтому ее надпись будет выделяться из всех остальных.

Я смеюсь в подтверждение. Я мог бы представить, как мама МакМэннов делает это.

- Не сомневаюсь, что она сможет претендовать на свою собственную машину, - я замираю на секунду, потом говорю, - Она бы гордилась тобой, Марли.

Она бросает в мою сторону взгляд с милым и полным любви выражением на лице.

- Я надеюсь на это.

- Так бы и было. Ты реализовала себя в чем-то. Ты сменила свои бедные, грязные поросячьи ботинки на пару каблуков и тушь, ты превратилась в ценный актив для индустрии красоты.

- Кажется, ты мне льстишь.

Могу сказать, что мои комплементы ее смущают, от чего она краснеет и отшучивается, отказываясь принимать их.

- Я серьезно, Марли, - я хватаю ее за подбородок своими большим и указательным пальцами так, чтобы она посмотрела мне в глаза. - Ты должна гордиться собой. Только сильная женщина может осуществить то, что ты сделала. Твоя решительность… сексуальна.

Какого хрена я сейчас сказал? Слова, которые вылетают из моего рта, я бы предпочел держать при себе, глубоко в темном уголке, к которому буду иметь доступ только я. Но нахождение так близко к Марли, пробуждает все чувства, которые я так долго скрывал. Именно поэтому, я держался подальше от нее все это время, чтобы избавить себя от какой-нибудь сказанной глупости… что я сейчас и сделал.

Ее ясные голубые глаза исследуют меня, завораживая меня, как полного придурка, к чему я не готов. Я никогда не был сентиментальным парнем, но сейчас, мое сердцебиение учащается, мои губы страстно желают поцеловать ее, и мои пальцы чешутся от желания обнять за талию и исследовать ее под рубашкой. Я хочу ее больше, чем когда-либо хотел чего-то в своей жизни.

- Почему ты так смотришь на меня? – спрашивает она, смущаясь.

Я откашливаюсь, пытаясь оторвать свои глаза от ее блестящих губ.

- Как я на тебя смотрю?

- Как будто хочешь сожрать меня, - ее голос хрипнет от каждого слова, что она произносит, сильная волна наслаждения ударяет по моему члену. У меня охрененные неприятности.

Я останавливаюсь на мгновение, и потом честно отвечаю.

- Потому что, может быть, я хочу. Но знаю, что не могу. Все слишком сложно между нами, – я трясу баллончиком с краской, набираясь достаточно смелости, чтобы оторваться от нее. - Давай сделаем нашу надпись.

У нее потрясенное выражение на лице от моего отступления, но я хватаю ее руку, переплетая наши пальцы друг с другом, и веду ее к самой первой линии автомобилей. Я беру свою голубую краску, сильно трясу, и затем распыляю над всеми надписями, закрашивая их голубым, также как я думаю, сделала бы мама МакМэннов. Я держу ее руку все время, пока не чувствую, что полотно достаточно очищенно для работы.

- Давай, Шарик.

Она морщит свой маленький носик-пуговкой и спрашивает.

- Что мне написать?

Я сжимаю губы, обдумывая ее вопрос. Небо чистое, а солнце светит прямо на нас, и я не могу не думать о новой главе, которую я начинаю, и о дружбе, которую я пытаюсь восстановить с Марли.

- Мне нравиться думать, что люди приезжают сюда не только для того, чтобы раскрасить кучу старых машин, но и сделать заявление для всех путешествующих по штатам о своей жизни в данный момент времени. Это возможность выразить себя, способом, который позволит выделиться на фоне всех рисунков на этих старых автомобилях. Какая у тебя история, Марли?

Основа, которую я нарисовал начала высыхать, пока Марли взяла время обдумать, что она хочет написать. Мне нравиться, что она задумалась, потому что это не просто забавный арт-проект, для нее это что-то значит.

Пока она думает над тем, что написать, я разглядываю, что другие написали. Здесь много сердец с инициалами, подтверждающих любовь к другой душе. Есть и не очень оригинальные люди, которые написали, что были здесь когда-то. Здесь есть несколько цитат и много дат с именами людей, которые сюда приезжали. Часть меня хочет тайно написать наши с Марли инициалы, зная, что она навсегда в моем сердце, но я не делаю этого, не смотря на то, что порыв очень силен.

- Думаю, я знаю, что хочу, - Марли врывается в мои размышления.

- Тогда давай сделаем это, Шарик. Давай посмотрим, как хороша ты в граффити.

Улыбаясь, она встряхивает свой баллончик и начинает распылять краску. Боковым зрением, я вижу, как Пол и Берни выходят из трейлера, в их руках также баллончики с краской. Мое время наедине с Марли подошло к концу, но я не могу не почувствовать, что мне грустно от этого. Мне нравиться быть искренним с ней, прикасаться к ней в интимные моменты, чего бы я никогда не сделал при ее отце или Поле.

- Чувствуешь себя лучше? – я спрашиваю Пола, который хромает в нашу сторону.

- Кажется, да, - говорит он монотонным голосом.

- Твой желудок так сильно болит, да?

- Да. У меня есть не большие проблемы с больным животом.

Берни закатывает глаза и наблюдает за Марли, которая все еще пишет, используя свое время по полной.

- Тогда какого черта ты хромаешь?

Пол выпрямляется и держится за живот.

- Это облегчает боль в животе.

Я хлопаю Пола по плечу.

- Чувак, как ты прошел через армию и выжил, останется для меня навсегда загадкой.

- Что ты пишешь, Пуговка? - спрашивает Берни.

Марли отходит и открывает обзор на свою работу.

- Портер сказал, что я должна написать что-то значимое, что-то, что сделает заявление, поэтому я так и сделала.

Надпись, сделанная ее девчачьим почерком, адресована ее маме.

Мам, мы насладимся «Шоссе 66» ради тебя.

Идеально. Я бы не смог придумать ничего лучше. Марли делает не большой шаг назад и фотографирует свое сообщение. Мы все вместе стоим там, Берни окружен своими детьми, пока у них есть короткий момент для воспоминаний. Я чувствую себя немного не к месту, пока Марли не хватает меня за руку и тянет в их семейные объятия. Ее рука обнимает мою талию, крепко удерживая меня.

Мысль проносится в моей голове и я спрашиваю.

- Могу я кое-что добавить?

- Конечно, - отвечает она, протягивая мне баллончик с розовой краской.

В углу, немного в стороне от записи, я пишу свою особую заметку. Когда я заканчиваю, я встаю и читаю.

- Хот-доги для Евы.

Марли фыркает, когда Берни начинает смеяться и хлопать в ладоши. Пол хихикает, но потом хватается за живот из-за боли, гребаный пидор, клянусь.

- Как же я забыла про хот-доги, когда мы превозносим их все?

Марли замирает на мгновение, а затем поворачивается к отцу.

- Сфотографируешь меня рядом с машиной? Мне хотелось бы сделать фотографию с мамой.

Берни берет камеру и ждет, когда она встанет в позу. Благодаря солнечному дню, обычно грязная земля возле машин высохла и потрескалась от Техасского климата, поэтому Марли садится, скрещивая ноги, и наклоняется к машине, яркая улыбка на ее лице.

Великолепная – слишком неподходящее слово, чтобы описать Марли в этот момент. Она прелестна, головокружительна, всепоглощающая с неспособностью даже скрыть свою радость.

- Что-нибудь написал? – спрашивает Пол, оглядываясь вокруг. - Это классное место. Думаю, я напишу имя Саванны в сердце и сделаю снимок, чтобы отправить ей его. Это хорошо, что я отправлю ей одну фотографию. Уверен, она соскучилась по моему лицу. Тебе не кажется это романтичным? Написать ее имя в сердце?

- Ага, очень романтично, - с невозмутимым видом отвечаю я.

Пол напишет имя Саванны в сердце. Должен признать, он верен традициям.

Пока Марли и ее папа фотографируют и обсуждают, что должен написать Берни на машине, я направился прямиком к самой дальней машине. Я сажусь на корточки и смотрю вверх, пытаясь найти достаточно свободного места для своей записи.

Наконец-то я нахожу участок рядом с задним колесом, я встряхиваю баллончик и пишу то, что у меня на уме, потому что я смогу сохранить этот отрезок в моей жизни, запомнить навсегда те чувства, которые рвутся из меня.

Моя рука расписывает машину моей душой, и когда я делаю шаг назад, я наблюдаю за своими истинными чувствами, которые я не могу озвучить, только написать.

Я принадлежу ей.

Для собственной памяти, я вытаскиваю свой телефон из кармана и разворачиваю камеру так, что я могу снять себя и то, что мое сердце так отчаянно пытается сказать. Я делаю снимок и убираю телефон в карман, быстро убираясь прочь от моего кровоточащего сердца, чтобы встретиться с МакМэннами.

Пол рисует огромное сердце вокруг имени Саванны, а Марли наблюдает, как Берни пишет фамилию своей семьи с датой, классическая надпись. Несомненно, это будет моя любимая достопримечательность, которую мы посетили по многим причинам. Увидеть ту часть Марли, которую я не видел с тех пор, как умерла ее мама, за интимный момент наедине с ней, и «разговор» со своим мозгом, высказав то, что лежало тяжким грузом на моем сердце столько, сколько я себя помню.

Ее отец говорит ей что-то и я вижу, как ее голова откидывается назад и невероятно громкий смех выходит из ее идеальных, сладких губ. Ее глаза сияют от веселья, и она слегка толкает отца. Она очаровала меня навсегда, с того момента, как я ее впервые увидел, в те года когда она следовала за мной и Полом по пятам, в ее выпускной вечер, когда от нее у меня действительно перехватило дух. Я всегда буду принадлежать ей, неважно, где будет проходить ее жизнь без меня.

***

- Хорошая идея с халапеньо на гриле, - говорит Берни с полным ртом еды.

- Спасибо. Я подумал, поскольку мы уже ели хот-доги на обед в Техасе, то мы могли бы разнообразить нашу курицу с помощью халапеньо.

-Я не знала, что ты умеешь так готовить, - говорит Марли, поедая свои поджаренные овощи. Теперь я понимаю, как она поддерживает свое невероятное тело в форме, она питается здоровой пищей, ну, кроме луковых чипсов и первоклассной выпивки. Она уже съела всю свою пачку, и я замечаю, что она изредка ворует горсти покорна из пачки Пола, пока он спит.

Я пожимаю плечами.

- Я подумал, что хочу научиться, с тех пор, как я стал жить самостоятельно.

- Я думала, что ты работаешь на ферме, - Марли говорит в смятении, - папа не оставил тебя в доме?

- Он все еще живет в хижине рядом с домом, и работает над кое-чем…

- Эй, вы закончили? – я прерываю Берни, посылая ему злобный взгляд, чтобы он захлопнул свой рот. Я не хотел, чтобы Марли узнала о моих последних стремлениях, особенно, если это не сработает. Я был бы очень смущен, если бы все провалилось, и Марли об этом бы знала.

- Ох, да, - Берни шире раскрывает глаза, когда я губами говорю, чтобы он ничего не говорил. Он немедленно понимает и откашливается. – Извини, в смысле, он не живет больше в доме некоторое время. Полагаю, он хотел немного уединения со всеми теми женщинами, которых он приводит к себе.

- Ох, серьезно? – Марли спрашивает, раздраженным голосом.

Я застонал от комментария Берни. Я обожаю этого мужчину, даже больше, чем собственного отца, но его словесный понос не сделает для меня ничего хорошего сейчас.

- Чувак, ты открыл счет для задниц и мне не сказал ничего?

Я положил тарелки, которые собирался выкинуть, и повернулся к клану МакМэнном, которые уставились на меня, в ожидании ответа.

Для Пола, я говорю:

- Мужик, я реально думаю, что могу сказать тебе прекратить говорить так, потому что ты говоришь, как полный олень. И ответом на твой вопрос будет - нет, я не делал этого. Я делаю все свои дела ночью, без ночных посетителей.

По определенным причинам, последнее признание я адресовал Марли. Даже не смотря на то, что я знаю, что ничего между мной и Марли не произойдет, я не хочу, чтобы она подумала, что я какой-то «мужчина-шлюха», слоняющийся по улицам Джеймстауна.

Искра вылетает из огня и падает прямо на Пола, который кричит и вжимается в свое кресло от огня, отвлекая внимание от меня, к счастью.

- Сынок, меня беспокоит то, что ты кричишь громче, чем Марли.

- Знаешь, я испугался огненной вспышки. Помнишь, когда я был в начальной школе, и мы остановились в кемпинге в Еллоустоне? Мы построили тот гигантский костер, который, казалось, доставал до верхушек деревьев, помнишь? Ну, тогда были такие же обстоятельства, когда вспыхнули дрова, отправляя горящие угли мне на колени… - он шепчет последнюю часть. - Чуть не спалили мой член.

- Ты так драматизируешь, - осуждает Марли и направляется к трейлеру, но быстро возвращается, что-то держа в руке, с хитрым выражением на лице. Она отодвигает свое кресло от огня и двигает его так, что оно частично стояло позади Пола.

Я пытаюсь заставить ее посмотреть на меня, но она полностью сосредоточена на Поле.

- Я помню, как ты мне рассказывал о своей горящей промежности, - говорю я Полу – я бы тоже сошел с ума. Ни один мужчина не хочет, чтобы его член был в огне.

- Верное утверждение, - кивает Берни.- Я бы чувствовал себя потерянным без моего пениса.

- Пап! Не говори про свой член, - стонет Марли.

- Что? Я – мужчина, у меня есть член. Может я и использую его, чтобы помочиться, и не должен быть проигнорирован, только потому, что он старше остальных вокруг. В расцвете сил, ваша мама называла его «молот», потому что он мог вколотить ее в кровать в экстазе.

- Что только что произошло? – Пол прижимает свои руки к ушам. – Не рассказывай, как вколачивался в маму, Господи, пап!

- Почему нет? Я мог бы дать тебе несколько советов для Саванны, - Берни растягивает имя Саванны с южным акцентом. - Я смог порадовать вашу маму и подарил ей двух детей, и технически это твой мальчишник. Не хочешь получить советы для жениха о первой брачной ночи на мальчишнике?

- Может быть в пятидесятых, - говорит Пол. – Сейчас все парни пьют и смотрят стриптиз.

- Ну, по крайней мере, у нас есть пиво, - рассуждает Берни. – Знаете, я столкнулся с одной вертихвосткой рядом с ванными комнатами, она курила сигареты и пила пиво. Она была похожа немного на скелет, но казалось, подойдет для приятного время препровождения. Она сказала, что живет в кемпинге напротив главного здания, и, возможно, могла бы принести нам бесплатный лед. Если мы ее подцепим, мы можем устроить действительно крутую вечеринку здесь. Мы могли бы сделать снежные конусы.

- Пап, она имела в виду замороженный лед или лед с наркотиками? – спрашивает Марли.

- Замороженный лед, конечно…. – Берни замирает с газировкой на полпути ко рту. – Я полагаю. Теперь, когда я думаю об этом, она была действительно дерганной. Святой Франклин Делано Рузвельт, ты думаешь, она предложила мне наркотики?

- Скорее всего, пап. Видишь, что происходит, когда ты разговариваешь с незнакомцами? Тебе предлагают наркотики. Пора спуститься с небес на землю, - говорит Пол, поднося свое пиво к губам.

Позади него, я вижу, как Марли поднимает руку и одним быстрым движением бросает что-то под ноги Пола.

Россыпь громких хлопков эхом раздается по нашему лагерю, заставляя Пола подлететь со своего кресла.

В замедленной съемке, я наблюдаю, как Пол проливает свое пиво на рубашку, прежде чем оно падает на землю. Его руки машут над его головой, когда Марли бросает другую горсть чего-то ему под ноги, заставляя его двигаться еще больше, в этот момент девчачий крик вылетает из его рта, который вы могли ожидать услышать только от десятилетней девочки, одетой в блестки. Он носится по кругу, пытаясь убраться подальше от громких хлопающих звуков, которые, как я могу предположить, он считает огнем.

Он танцует так забавно, его растопыренные в пальцах руки возле ушей смешны, пока он не спотыкается об камень, отделяющий костровую яму, и в полном ужасе приземляется задницей прямо в горящие угли в нашем маленьком костре. Вы помните, как просыпаясь по утрам в субботу, захватив с собой большую чашку с кашей, вы садились напротив телевизора, чтобы посмотреть утренние мультики? «Том и Джерри» всегда были классикой для меня, и сейчас только один эпизод всплывает у меня в голове, где у Тома загорелся хвост от вафельницы. Его незамедлительной реакцией было пулей оторваться от земли и зависнуть в воздухе, растопырив руки и ноги с чистым ужасом на лице.

Точно также сделал Пол. Клянусь, его задница коснулась углей на миллисекунду, после того как он пулей оторвался от земли, подпрыгивая в воздухе и бегая на месте, все это сопровождалось криками и все время держась за свой обгоревший зад.

Как только его ноги коснулись земли, они понесли его по лагерю, руки лежат на заднице, вены проступили не его шее, и яд брызжет из его глаз. Я никогда не был настолько напуган и развеселен в одновременно.

Я смотрю на Марли, которая прикрыла обеими руками свой рот от шока. Под сидением Пола валяются обертки от хлопушек, которые, как я понимаю, Марли бросала ему под ноги, чтобы напугать. Спорю, что она не ожидала такого результата.

- Моя задница! Моя задница! - Пол кричит, по-прежнему бегая по кругу, маленькая дорожка дыма тянется за ним.

- Кажется, у тебя горят штаны, сынок, - Берни говорит, как ни в чем не бывало.

Незамедлительно, Пол останавливается, падает и начинает крутиться, только он не смотрит, что делает, и, к сожалению, катиться на перекати-поле, запуская шипы в свои штаны.

Если бы он не был бы таким нервным, то я бы смог помочь ему, но мужик отказывается успокаиваться и вместо того, чтобы подняться с земли, он орет, как резаный, в своих обугленных штанах, застрявших в огромном перекати-поле.

- Кто-то должен ему помочь, - говорит Берни нам с Марли.

Быстро, с хитростью, Марли поднимает свой палец к носу и говорит.

- Ни за что.

Следуя протоколу, я делаю также, оставив для Берни задачу нянчиться с Полом. Я могу сказать, что у мужика будет длинная ночка.

Вздохнув, Берни встает из своего кресла и указывает своей банкой с содовой на Марли.

- Ты должна убраться, и не говори мне ничего об этом. Я видел, что ты сделала.

Полная энергии, Марли принимает его наказание и начинает прибираться, пока Берни преследует Пола, с просьбами притормозить, чтобы он смог проверить серьезность ожога.

Я вижу, как Марли быстро убирает хлопушки вокруг кресла Пола, чтобы скрыть улики, и затем заняться остальным беспорядком у нашего гриля. Она молчалива, но по ухмылке на ее лице могу сказать, что она повеселилась.

- Если он узнает, что это была ты, то тебе придется поцеловать на прощание каждый предмет твоей косметички. Пол, вероятно, надругается над ней.

Марли кивает и бросает взгляд на меня, ее голова слегка наклонена в сторону.

- Знаешь, это того стоило.

Я собираюсь ответить, когда слышу вой Пола.

- Портер, ты нужен мне. Принеси детскую присыпку и «Неоспорин».

Голос Пола раздается за моей спиной, поэтому я поворачиваюсь и вижу, как он ковыляет к ванным с Берни. Похоже, что мои «нежелательные обязанности с Полом» не были полностью отвержены.

Следуя инструкциям, я беру все необходимые вещи и бегу к ванным, где я вижу Пола, прислонившегося руками к стене со спущенными штанами, его друг перекати-поле лежит в стороне.

- Просто скажи мне прямо, как все выглядит? Мне нужна пересадка кожи? Портер, ты поделишься своей кожей со мной?

Берни смотрит на меня брезгливым взглядом, пока поднимает рубашку Пола, чтобы мы могли оценить повреждения.

- Ааааааа, осторожней! – Пол сжимается и дергается.

Не буду лгать, я был немного напуган, когда увидел степень обугливания задницы Пола. Он, может быть, и был Королевой Драмы, но сидение на костре с тлеющими углями не может оставить хороший след. Там были некоторые серьезные повреждения. Я откручиваю крышку присыпки и подношу к заднице Пола, готовый обсыпать его одним нажатием, если потребуется.

Мы с Берни стоим сзади, ожидая, что что-то выскочит из-под рубашки Пола, когда Берни приподнимает ее кончиками пальцев.

Я игнорирую аномально волосатые ноги Пола, сосредоточившись на явно подгоревшем заде. Первое, что я увидел, как его задница сильно сжимает ягодицы, и они красные. Появляется нервозность, потому что я знаю, что это не будет приятно.

- О, Господи, как она выглядит? Моя кожа облезла? Такое ощущение, что она расплавилась. Где ближайшая больница? Портер, ты не ответил по поводу пересадки кожи.

- Братан, давай начнем с того, как она выглядит, ладно?

- Давай покончим с этим, скажи мне, как она выглядит.

Я киваю Берни и держу присыпку наготове, как будто это огнетушитель, готовый погасить подгоревшую задницу.

Берни поднимает остатки рубашки Пола и увиденное застает нас обоих врасплох. Мы сделали шаг назад, переглянувшись, и затем приблизились, чтобы получше разглядеть.

- Я знаю, что все плохо. Ох, черт, я не могу жениться с расплавленной задницей. Саванна не захочет половину человека. Она всегда говорит, что мои яйца ей нравятся больше всего, поэтому она так много с ними играет, но захочет ли она поиграть с ними, зная, что морщины на моей мошонке напоминают морщины на моей производительнице какашек? - Пол замирает и потом практически орет. - О, БОЖЕ!!! Огонь расплавил мою жопу? Если мне придется срать через трубочку, то я лучше скинусь с обрыва прямо сейчас. Никто не захочет носить на ремне мешок для дерьма. Да, прекрасная тема для разговора, но только на несколько мгновений. Пожалуйста, скажите мне, мое очко не затянуло от поджаривания? Я пытаюсь пернуть, но ощущение что оно заткнуто. Оно заткнуто?

- Заткнись, к чертовой матери! – ору я на Пола. – Блин, мужик. Все не так плохо, твое очко не расплавлено, всего лишь немного покраснело, но не пытайся пернуть, потому что если ты случайно обосрешь нас, то у тебя появится намного больше проблем, чем у твоей задницы.

Это правда, мы с Берни исследовали зад Пола, который… черт, не очень привлекателен, особенно вблизи. Почему там есть достаточно широкая полоска волос переходящая в ирокез в его трещине, выше моего понимания, но там нет ни ожога, ни даже шрама. Его зад только немного поцарапан перекати-полем и покраснел от огня. Я смотрю вниз на его брюки-парашюты и вижу, что они подгорели, но не насквозь. Из какого материала они сделаны?

- Я не обгорел? Моя задница в порядке?

- Да, придурок, - говорит Берни. - Твоя задница в порядке, но спасибо за яркие образы, которые ты поселил в моей голове. Надевай свои штаны и садись на лед. Я иду спать.

- Эй, может твой друг-скелет подкинет нам немного того льда сейчас. – я шучу. – Похоже, твоя непрекращающаяся излишняя откровенность станет платой нашему другу, Полу.

Берни хихикает и уходит вместе со мной, когда Пол зовет меня через свое плечо. Его руки все еще на стене, для поддержки тела.

- Портер, не мог бы ты… присыпать мой зад за меня?

Берни хрюкает и уходит прочь, очевидно, не желая стать частью этого разговора.

- Пожалуйста, Портер? Она очень чувствительна.

- Почему бы тебе не насыпать немного на землю и сесть туда? – предполагаю я, не желая прикасаться к его заду.

- Пол грязный. Пожалуйста, Портер.

Я провожу руками по лицу от раздражения, потом беру присыпку и высыпаю немного себе на руку. Я удерживаю руку у его зада и смотрю в его глаза смертельным взглядом.

- Клянусь твоим концом, если ты когда-нибудь проболтаешься кому-то о том, что я собираюсь сделать, я лично проконтролирую, чтобы твое очко действительно заварили, и ты будешь срать через трубочку остаток своей жизни. Ты понял?

Пол кивает, соглашаясь, и подсовывает мне свой зад.

Я крепко зажмуриваю глаза, не желая запомнить даже частичку этого прекрасного воспоминания о нашем путешествии по «Шоссе 66», и поглаживаю аккуратно по заднице Пола, распространяя присыпку по всей площади его покрасневших ягодиц.

- О, да, приятное ощущение… - Пол стонет, сжимая свои ягодицы под моими руками. Странную пульсацию я ощущаю под своими ладонями, и это чувство должно быть навсегда выжжено из моего черепа.

- Сделано, - я быстро отдергиваю свои руки и мою их в раковине, пытаясь содрать ощущение задницы Пола на них.

Марли в больших неприятностях. Месть будет жестокой, и после того, как я нанес присыпку на зад ее брата, не составит проблемы убедиться, что Марли будет страдать также, как и я.

Глава 11

***Марли***

Когда я покупала хлопушки, чтобы испугать Пола, я абсолютно не ожидала от него, что он в первую очередь приземлится задницей в костер, затем начнет бегать по кругу в кемпинге, крича о своем оплавленном очке, но он так сделал, и знаете что? Я бы повторила это снова.

Я пошла спать прошлой ночью, под нытье Пола об его ободранной заднице, и как ему некомфортно спать, но по словам моего отца, у него не было даже волдыря после сидения на костре в течении одной секунды. Он только подпалил свои штаны, и у него немного покраснела попа, но ничего сильно травмированного. Как всегда в стиле Пола, он преувеличивал.

Мы проснулись этим утром - окна открыты, слава Господи, - от звуков копошения Пола на улице со своей удочкой, он кряхтел и пыхтел. Я смутно припоминаю, как мальчики говорили, что собираются на пруд, который находится на территории лагеря, чтобы немного порыбачить, но я не была уверена, что это вообще произойдет. Но от звуков, которые издавал Пол снаружи, это случится.

- Эй, Пуговка, - папа говорит, стоя рядом с моей кроватью. – Думаю, лучше тебе остаться здесь, пока мы, мужчины, пойдем немного порыбачить. Думаю, Полу необходимо немного время с парнями.

- Ты наказываешь меня за прошлую ночь?

- Нет… - он останавливается. - Вообще-то нет. Я просто подумал, что для него будет неплохо провести время только с мужиками. Предполагается, что это также его мальчишник, и я чувствую, что ему необходимо хорошее, расслабляющее утро на лодке… без сестры.

- Отлично. Будет время поспать подольше. У тебя неконтролируемый храп все эти дни, - я поворачиваюсь на бок и засовываю руку под одеяло.

- Ты будешь киснуть весь день? Мы обнаружим еще одну «Особую Красную Точку» позже?

- Продолжайте так это называть и точно получите, - я смотрю через плечо на папу, который выглядит немного сожалеющим о своем решении. - Все нормально, идите и повеселитесь, но если вы думаете, что я вычищу туалет, пока вас не будет, то вы сильно заблуждаетесь. То помещение отвратительно.

- Не понимаю, о чем ты говоришь, - говорит папа с улыбкой, когда выходит из трейлера.

Даже на расстоянии, я слышу глубокий голос Портера, который издалека, сотрясает меня и возбуждает. Вчера, все о чем я думала, это Портер на «Ранчо Кадиллаков» и то, как он пристально смотрел в мои глаза, как он мягко со мной разговаривал, и нежном моменте, который мы разделили. Все было на повторе в моих мечтах, но вместо того, как он уходил, он наконец-то меня поцеловал.

Ммм... интересно, какие его губы сейчас на вкус. Я только один раз его поцеловала, но этого не было достаточно и прежде чем что-то действительно разгорелось между нами, он уехал. Я бы все отдала, чтобы почувствовать его губы на своих снова.

Мне кажется, если бы он когда-нибудь, на всякий случай, меня поцеловал, то я была бы одной из тех идиотов, чья задняя часть поднимается в воздух, а ноги ударяются друг об друга, отправляя любящее сердце в небо. Я бы не сыграла бы это хорошо, на данный момент я бы его растерзала. Я, вероятно, душила бы его языком, и весь чувственный момент, что я создала для него, был бы быстро разрушен, когда он блеванул бы мне на лицо от вмешательства моего языка. Нечего сказать в сексуальный момент, кроме хорошей шутки в лицо.

Я пытаюсь держать глаза закрытыми, чтобы насладиться моментом, но это не срабатывает, потому что я хочу писать и уже проснулась. Дурацкий Пол и его рыбалка. Я открыла глаза и уставилась в потолок «Тэси». Когда я только отправлялась в это путешествие, я не думала, что Портер тоже поедет, но вот он здесь, и я хочу его еще больше. Кажется, как будто мне недостаточно времени рядом с ним, и после вчерашнего, после того, как он нежно со мной разговаривал, я сделаю все что угодно, чтобы снова остаться с ним наедине.

Но нет, он на рыбалке с мои придурком-братом Полом, который использует свою предстоящую свадьбу, чтобы сделать все по своему. Бесит!

И я не могу ничего сказать. Во-первых, Портер хочет быть просто друзьями - фу, тоже мне, худшая вещь, которую ты можешь сказать девушке, которая хочет трахнуть твое лицо - и во-вторых, у Пола случиться микроинсульт, если он узнает, что у меня есть чувства к Портеру.

Расстроенная, я откидываю одеяло в сторону, надеваю пару папиных ботинок и делаю глубокий вдох, прежде чем зайти в ванную. Я поднимаю сидение унитаза, зависаю задницей над ним и писаю, как можно быстрее, потому что я слишком ленива, чтобы воспользоваться общественными туалетами в лагере. После этого, я мою в раковине руки и там же чищу свои зубы. Я расплетаю свои слабые косы и прохожусь по ним спреем с морской водой, создавая милые легкие волны.

Когда я заканчиваю с волосами, я решаю не краситься, потому что опять же, я слишком ленива, и лезу в свою сумку за сменной одеждой. «Тэси» стала зоной бедствия по утрам с расправленной чертовой кроватью и с нашими сумками разбросанными ночью по полу. К тому же, щетина и грязное белье засоряют ванную. Это отвратительно, какими грязным могут быть мужчины, и их это не волнует, но, черта с два, я буду убирать эту богом забытую ванную. Они развели беспорядок, они его и уберут, даже если там достаточно щетины в раковине, чтобы покрыть целиком пони.

Поиски моей сумки – это катастрофа в беспорядке вокруг моей кровати. Думая, что нашла ремешок от своей сумки, я потянула за него, но вместо моей, на другом конце оказалась сумка Портера. Не совсем то, что я искала, но теперь она в моей руке и так случилось, что она немного приоткрыта, ничего же страшного, если я поваляю немного дурака, правда?

Она немного расстегнута, показывая одну из его фланелевых рубашек. Случайно моя рука ударяет по молнии, которая открывает сумку еще больше.

- Ох, силы небесные, как это произошло? – говорю я в никуда, оглядываясь по сторонам.

Рядом ни души, поэтому я лезу дальше.

И когда я говорю, что лезу дальше, это значит, я ныряю с головой в клетчатую пропасть. Моя голова падает в сумку, зарываясь лицом в его горный запах, моя щека трется о мягкий хлопок его рубашки. Если Бог спустит Небеса на землю, то это будет эта сумка. Без сомнения, я выставлю эту сумку напоказ и буду брать с людей по пять долларов за одно погружение головой, да я разбогатею.

Высунув голову из сумки, я снова оглядываюсь по сторонам и, когда убеждаюсь, что горизонт чист, хватаю одну из его рубашек. Она в красную, белую и синюю клетку, типично, по-американски. Не раздумывая, я стягиваю свои штаны и футболку и натягиваю его рубашку, так я могу почувствовать ее телом. Я застегиваю несколько пуговиц и потом делаю реверанс в ней. Портер намного выше и шире меня, это заметно по тому, как его обтягивающие рубашки такие большие и свободные для меня.

Не спотыкаясь, я верчусь по «Тэси», периодически останавливаясь, чтобы понюхать рубашку и насладиться тканью. Либо Портер знает, где купить самые мягкие рубашки на планете, либо он использует охрененный кондиционер для белья, потому что ощущение рубашки на моих сосках невероятное, сто процентов мне сегодня ночью это будет сниться.

Желая большего, я ныряю рукой обратно в его сумку, роюсь там, пока не сталкиваюсь с чем-то твердым. В замешательстве, я достаю это из сумки, чтобы увидеть флакон одеколона. Портер пользуется одеколоном? Я снимаю колпачок и сильно вдыхаю.

Видите это, приступ боли в моих ногах немедленно подтверждающий возбуждение? Да, точно, только что кончила от запаха.

Я знала, что естественный запах Портера не похож на кучу горячих мужчин-моделей с секвойей между ног, но черт, он может дать девушке передохнуть? Эта хрень так чертовски хорошо пахнет.

Даже не раздумывая, я распыляю в воздух и захожу под брызги, позволяя мини каплям Портера накрыть меня, как дождем. Просто на удачу, я распыляю еше раз, бросаю на свою кровать бутылку, и хожу под брызгами, прижимая руки к сердцу и закрыв глаза, представляя, что это Портер падает на меня.

Я продолжаю крутиться по «Тэси», удивляясь пузырю-Портера, который я для себя создала. Я так поглощена представлением, как Портер прижимает меня крепче, что не слышу, как начинает хрустеть гравий под тяжелой ногой, или как широко распахивается дверь в «Тэси», когда Портер заходит в трейлер.

Я на середине своего кручения, когда встречаюсь с ним взглядом. Дверь захлопывается, и огромная улыбка растягивается на лице Портера. Он делает это снова, и улыбка, которая некогда украшала его лицо, исчезает, а на ее место приходит сжатая челюсть и глаза темного оттенка ночного неба.

- Что ты делаешь? - спрашивает он, хватаясь рукой за шею, пока пялится на меня.

На удивление, на нем нет его красной кепки, вместо этого его волосы уложены беспорядочно в сторону, он в джинсовая рубашке, которая сильно обтягивает его грудь. Она заправлена в серые джинсы со старым светло-коричневым поясом, обернутым вокруг его талии. Он одет в ботинки, и я не могу, но хочу пробежаться руками по всему его телу, только из-за того, как сексуально он выглядит.

-Эмм… танцую? – говорю я, звучит больше как вопрос, чем утверждение.

Мой мозг перестает трахать Портера глазами, в тот момент, когда я понимаю, что одета в его рубашку, распыляю его одеколон повсюду в «Тэси» и танцую. Не самое лучшее мое представление, из тех, что были.

Портер бросает рубашку, которую держал в руках, в сторону и идет прямо ко мне. Мгновенно, я сглатываю и отхожу к кухонному островку. Трейлер не самое большое место в мире, но когда здесь только Портер и я, он кажется еще меньше, учитывая огромную жизненную позицию и сексуальную раскрепощенность Портера.

- На тебе моя рубашка? - спрашивает он, подходя ближе, так что между нами меньше полуметра.

Я смотрю вниз на его рубашку и держусь за подол секунду.

- Ой, это твоя? Извини, я подумала, что это Пола.

- Правда? - он делает еще шаг ближе, наши ноги теперь соприкасаются, тот же коварный взгляд в его глазах. - И ты брызгалась моим одеколоном?

Я задираю нос и делаю глубокий вдох.

- Хм, это твой одеколон? Приятный запах, думаю немного женственный.

Его тело теперь в дюйме от меня, его глаза прожигают меня.

- Ты чертовски хорошо знаешь, что он не пахнет по-женски. А теперь скажи, что ты делаешь в моей рубашке? – его голос грубый, почти натянутый, как будто ему больно.

У меня пропал дар речи. Ни одного остроумного комментария не приходит мне в голову, все, о чем я могу думать, это Портер, стоящий в дюйме от меня, обжигающий меня своим пристальным взглядом. Легкое гудение проноситься по моим венам и завязывает желудок узлом, когда Портер сокращает между нами расстояние и поднимает руку надо мной, упираясь в шкафчик.

Чувствую головокружение и пытаюсь обвинить в этом мои повороты, которые я делала раньше, но глубоко в душе я знаю, что это от близости с Портером и его пьянящего взгляда.

- Я удивлен, - говорит он хриплым голосом, - Никаких возражений? Не похоже на тебя, Марли.

Его другая рука, которая была в кармане, касается подола рубашки. Медленно, как будто пытая нас обоих, он проникает своей рукой под рубашку, пока она не захватывает мое бедро, и его большой палец пробегает по всей длине моей тазовой кости.

Я напрягаюсь у кухонного островка, не уверенная точно в том, что мне делать, не уверенная точно в том, почему он трогает меня. По его глазам видно, что он хочет меня, но потому как сжата его челюсть, могу сказать, что он борется с самим собой. Мне интересно, кто победит.

Портер приподнимает ресницы, делает глубокий вдох и смотрит мне прямо в глаза.

- Ты очень красивая.

Снова я теряю дар речи, когда он наклоняется вперед, его губы практически касаются моих. Он собирается меня поцеловать? Прямо сейчас, я бы все отдала, чтобы ощутить его губы на моих.

- О чем ты думаешь, Марли?

Я делаю глубокий вдох, прежде чем ответить, пытаясь успокоить свое сердце.

- Мне интересно, ты собираешься меня поцеловать? – отвечаю я честно, изучая его глубокие, карие глаза.

Он закрывает свои глаза, опуская голову.

- Я не могу…

Мое сердце падает на пол, отказ поселяется в нем, и неловкость начинает ползти по моему позвоночнику. Именно тогда, когда я собираюсь его оттолкнуть за то, что раздразнил до невероятно огромных размеров, его палец пробегает по моей коже и его рука продолжает движение дальше по моему боку. Дрожь обдает мое тело от его теплого прикосновения, и мне интересно просто узнать, о чем он думает, что твориться в этой симпатичной голове.

- О чем ты думаешь? - спрашиваю я, возвращая ему его же вопрос.

Постепенно, его глаза встречаются с моими, его зрачки заметно расширены.

- О том, как я хочу тебя, но не могу быть с тобой. О том, как хочу узнать, каково это ощущать тебя под собой, - его рука продвигается еще немного по моему боку, поднимая рубашку, наполовину обнажая меня. - О том, как мы живем в двух разных мирах, но я отчаянно хочу стать частью твоего.

Мой мозг лихорадочно обдумывает его признание. О чем он говорит? Портер так не говорит, он не позволит истекать кровью своему сердцу на всеобщем обозрении.

- О чем ты говоришь…?

Он трясет головой, прерывая мое предложение грубым рычанием. Его рука сжимает мой бок жестче, его сдержанность исчезает. Я вижу отчаяние в его глазах.

- Я не буду тебя целовать, - он повторяет сам себе.- Я не собираюсь блять делать то, что хотел годами. Если только…

Моя грудь быстро поднимается и опадает, голос застревает в горле, но я в состоянии пропищать.

- Если только, что?

Ограничения быстро рушатся, руки не на том месте, где предполагается, когда дело касается друзей, и только тонкая фланелевая рубашка разделяет мое обнаженное тело с его одетым.

Портер упирается своим лбом в мой, его нос касается моего, его руки продвигаются еще немного выше…

- Скажи мне, чтобы я оставил тебя в покое, Марли. Скажи мне, чтобы я ушел и вернулся к твоему брату.

Все мое тело дрожит, пальцы покалывает, а желание между нами нарастает быстрым темпом. Слова, которые он так отчаянно хочет услышать, самая последняя вещь, которая должна быть озвучена. У меня так много других вещей, которые я хочу сказать ему.

Поцелуй меня.

Прикоснись ко мне.

Сведи меня с ума.

Люби меня.

Зная то, что я хочу, я трясу головой в отрицании, наши носы трутся друг о друга.

- Я не хочу.

Портер издает низкое рычание, его рука скользит выше еще на дюйм, так что его большой палец нажимает на низ моей груди. Удовольствие вспыхивает внутри меня, мои бедра отчаянно трутся об него, мое тело полно решимости почувствовать его.

- Поцелуй меня, Портер.

- Я не могу, - говорит он громче.

Я делаю крохотный вдох, не желая прерывать его прикосновения.

- Почему нет?

- Потому что, - его большой палец поглаживает мою грудь, и я плавлюсь от его прикосновения. – Я не смогу остановиться, если сделаю это.

- Тогда не останавливайся, - я жду в предвкушении, когда его глаза изучают меня, ищут ответы. Я думаю, что он собирается уйти, когда его рука, которая держалась за шкафчик над нами, отпускается и хватается за мой затылок, притягивая мои губы к нему.

Его терпение лопается, и он прижимает меня к островку, его губы исследуют мои, наши тела требуют того же самого. Мои руки хватаются за его рубашку, притягивая его ближе. Он запускает свои пальцы мне в волосы, массируя мою голову, когда его язык проникает в мой рот.

Блаженство окутывает меня, когда его борода трется о мягкую кожу моего лица, и его палец кружит в опасной близости от моего соска, который напрягся в ожидании прикосновения.

В тот момент, когда я подумала, что он наконец-то коснется меня там, где я этого хотела, он отстраняется, вызывая отчаянный стон, который вырывается из моего рта, шокирующий нас обоих. Он улыбается возле моих губ, и удивляет меня, когда достает руку из-под моей рубашки, но потом находит пуговицы на ней. Ловким движением, он расстегивает пуговицы, которые я беспорядочно застегнула, пока целует мои губы. Рука, которая зарылась в моих волосах, опускается к моей талии, и одним движением, он поднимает и усаживает меня на столешницу, в тот момент, когда расстегивает последнюю.

Отстраняясь, он смотрит вниз на меня, изучая зазор в расстегнутой рубашке. Он видит мое декольте и красные трусики-стринги, надетые на меня. Оценивая, он трет своей рукой по бороде, и затем прижимается обеими руками к моим плечам. Постепенно он запускает руки под ткань и стягивает ее вниз, мои глаза прикованы к моей груди. Ткань мучительно медленно спускается вниз, пока моя грудь не отрывается прохладному, утреннему воздуху.

Глаза Портера прожигают мою душу, когда он обнажает мою грудь. Когда я проснулась этим утром, я никогда бы не подумала, что буду сидеть на кухонном островке несколько минут спустя, Портер будет между моих ног, пялясь на мою грудь, но чудеса случаются, потому что - вот она я, получаю фантастическое трение бороды от мужчины моей мечты.

- Ты такая охрененно красивая, - бормочет он, прежде чем его руки пробегаются по моим бокам и наконец-то захватывают мою грудь.

Моя голова откидывается назад, когда он захватывает мои соски. Мою обнаженную шею Портер целует и посасывает до самого подбородка. Я опускаю голову так, что наши губы встречаются. Он требователен, его язык беспощаден, а его руки сжимают мою грудь, пока я не начинаю чувствовать надвигающийся оргазм, который зарождается внизу моего живота.

Мне хочется трогать его, поэтому я кладу руки ему на затылок, где они играют с его волосами, притягивая его ближе к моим губам.

Он целует меня в губы, отстраняется, и начинает прокладывать дорожку головой от моей шеи до груди, где он поглаживает мой сосок своим языком. Вспышки удовольствия проходят сквозь меня, открывая для моих нервных окончаний новы уровень эйфории.

Когда я думаю, что он собирается раскинуть лагерь возле моей груди, он опускает голову ниже, целуя мой живот, рядом с моей талией.

Он не спрашивает, он просто берет и раздвигает мои ноги. Оттягивая мои стринги в сторону, он открывает мой разгоряченный центр и опускает свою голову, располагаясь прямо перед ним. Одним движением языка, он начинает трахать меня своим ртом. Громкий стон вырывается из меня, и я хватаюсь за его голову, недоумевая, какого черта, я позволила этому случиться.

Я смотрю вниз, где Портер смотрит на меня, методично поглаживая меня своим ртом, и я знаю, что он обладает мной. Он принадлежит мне, и я сделаю все, абсолютно все, чтобы сделать его счастливым.

Его борода трется об мои ноги, но мне плевать, это ощущается хорошо, все, что он делает ощущается хорошо.

Я чувствую, как оргазм начинает подниматься от кончиков моих пальцев, вверх по ногам, пока он не достигает места между моими бедрами. Мой желудок опадает, руки немеют, а голова запрокидывается назад, когда каждая капля чувств моего тела сосредотачивается на одном центральном месте. Я откидываюсь, и достигаю апогея наслаждения.

Разрывающее чистое, горячее удовольствие проносится через меня, когда я выкрикиваю имя Портера, не в состоянии прекратить стоны, вырывающиеся из моего рта, когда я оставляю свой оргазм на языке Портера.

Когда дрожь немного ослабевает, Портер отстраняется, вытирает свою бороду, и встает с огромной улыбкой на лице. Он сжимает мои бедра и наклоняется вперед, чтобы поцеловать меня, в тот момент, когда я слышу голос Пола вдалеке, выкрикивающий имя Портера.

- Черт, черт, черт, - я спешно оглядываюсь, пытаясь найти рубашку, которую смогу натянуть, чтобы мой брат не увидел меня голой, сидящей с широко расставленными ногами с его лучшим другом.

- Блять, - бормочет Портер, отпуская мою талию, и находит рубашку на полу. Он бросает ее мне, и смотрит на свою промежность.

Сватая мать всех стояков. Портер напряжен и давит на молнию своих джинс.

- О, Боже мой, у тебя стояк, - говорю я, выкладывая все, что творится у меня в голове.

- Да, такое случается, когда я держу охрененно сексуальную женщину в своих объятиях, - он трет свой затылок, в поисках способа побега.

- Портер, где тебя черти носят? Я думал, ты принесешь пончики на лодку. Я просил не покрывать один пудрой.

- Господи, - Портер трясет своей головой, пока я спешно одеваюсь, игнорируя пульсацию между ног.

- Тебе нужно убрать эту штуку, - я указываю на эрекцию Портера.

- Штуку? – спрашивает он, приподняв брови.

- Ты знаешь, о чем я говорю. Пол не должен увидеть твой член, весь такой раздутый и гордый, как павлин.

Портер смеется.

- Не называй его павлином.

- В холодильнике есть апельсиновый сок? Я хочу немного сока.

Пол должно быть уже в нескольких шагах, все еще треплет своим языком, чтобы все его услышали.

- Иди в ванную, - я спрыгиваю с тумбочки и толкаю его назад, пытаясь распрямить волосы в тоже время. – Не говори ни слова. Будь тихим.

- Но там отвратительно.

- Просто отправляйся туда, - я кричу шепотом.

В тот момент, когда я захлопываю дверь в ванную, Пол открывает дверь «Тэси». Он поднимается по лестнице и останавливается, когда видит меня, накручивающую свои волосы, прислонившуюся к стене трейлера, в беспорядочно застегнутой рубашке, и я могу предположить, с виноватым видом на лице. Он осматривает трейлер и пинает сумку Портера ногой.

- Что ты делаешь? – он озадачен, это видно по тому, как он задает вопрос, его голова практически запрокинута набок, как у собаки.

- Тусуюсь, - говорю я, как можно обычнее.

- Почему ты голая?

- Я не голая! – я визжу, но потом напоминаю себе сохранять спокойствие. Более спокойным голосом я говорю. - На мне есть одежда.

Пол осматривает мой внешний вид и хмурится.

- Похоже, это рубашка Портера, и чем здесь пахнет? – он принюхивается.

Пожалуйста, не говори, что сексом, пожалуйста, с любовью ко всем святым людям во вселенной, не говори, что сексом.

- Это одеколон Портера! Где он?

Вы слышали это? От этого моя челюсть отвисла от шока.

Просыпается рев отрицания, вместо того чтобы забиться в углу, когда я пробегаюсь пальцами по губам, как Багз Банни, когда я вру.

Жизненный урок - ложь во благо, когда дело касается подобной ситуации. Когда лучший друг твоего брата только что вылизал твой клитор с полной оральной стимуляцией, а сейчас скрывается в зараженной щетиной и обосанной ванне, чтобы не тыкать в лицо своим десятифутовым шестом в своих штанах, это тот момент, когда нужно врать. Врать ради своей сумасшедшей задницы.

- О чем ты говоришь? Портер с тобой на рыбалке. Я распылила одеколон Портера над твоим постельным бельем, ну знаешь, чтобы совершить другую шалость. Я хотела посмотреть, есть ли что-то большее в вашей дружбе, чем кажется на первый взгляд. В основном, я хотела увидеть, возбудишься ли ты от запаха ночью. Но упс, ты поймал меня, ох черт. Мы квиты, - я хватаю коробку с пончиками со стола и протягиваю ее Полу. - Пончики?

Пол смотрит на пончики, но не ведется.

- Тогда где Портер?

Я пожимаю плечами.

- Ты меня достал. Проверишь ванную? Может он срет.

Пол морщит нос.

- Я знал, что он пердит, пока мы сидим с приманкой на крючках. Я лучше пропущу это. Но, если ты его увидишь, скажи ему, что я взял пончики, - он хватает коробку из моей руки, одним быстрым движением. – Почему на тебе его рубашка?

Я смотрю вниз на нее, затем делаю поклон.

- Я собиралась внести некоторые незначительные изменения в шутку, так чтобы, когда он ее надел, то не влез бы в нее. Ну, знаешь, сбить немного эгоистической спеси. Так легче изменить, когда она на мне.

Все оценки – пять за ложь.

- Ох, ну хорошо, - Пол кивает, - У нас есть апельсиновый сок?

- Нет, думаю, в коттедже есть.

- Ладно, спасибо, сестренка. Скрестим пальцы, чтобы наловить рыбы сегодня на ужин.

Я подняла свои перекрещенные пальцы для Пола, когда он выходил из трейлера, и направился прямо к коттеджу. Когда он скрывается из виду, я несусь к ванной и распахиваю дверь, вдохнув впервые после появления Пола.

Портер выходит оттуда, эрекция под контролем, но глаза все еще наполнены желанием. Он прижимает меня к шкафчикам и шепчет.

- Эгоистичный? - его пальцы берут меня за подбородок, чтобы я посмотрела ему в глаза

Я пожимаю плечами, не зная как еще реагировать, когда он в сантиметрах от меня, закрывая меня своим большим, и к тому же сексуальным ростом.

Он облизывает свои губы, те же губы, которые находились в самой уединенной моей области несколько минут назад. Он наклоняется вперед и оставляет легкий поцелуй на моих губах.

- Только, чтобы ты знала, твой вкус, охренеть какой, невероятный, как взбитые сливки с клубникой, - говорит он серьезным голосом.

Он кусает меня за нижнюю губу и оттягивает ее. Клянусь вам, со всей честью скаутов, моя вагина трепетала. Без шуток, она дрожала от признания Портера.

- Я должен идти. Повеселись, изменяя мою рубашку, - он подмигнул и направился к двери.

Я не могу не сделать, как все девчонки и зову его.

- Что только что произошло здесь?

Он отвечает через плечо.

- Дьявольский обмен душами и игра в запретное. Не обращай внимание, Марли, просто знай, ты лучше, чем я когда-либо представлял.

С этим он выходит из «Тэси» и хлопает дверью. Чертовски запутавшись, я смотрю в окно, чтобы увидеть Портера, стоящего возле костра, с одной рукой на бедре, а другой, пробегающей по волосам. Его спина напряжена, и я могу сказать, даже не смотря ему в глаза, что он сожалеет о том, что мы только что сделали.

Если это не удар под дых, то я не знаю, что это.

Глава 12

***Портер***

- Почему у тебя такая идиотская улыбка на лице? - спрашивает Пол с пассажирского сидения. - Ты действительно так взволнован встречей с «Синим Китом»?

- Что? - я поворачиваюсь к Полу, который выглядит раздраженным. - Ах, да, «Синий Кит», супер взволнован.

Честно говоря, мне дважды насрать на «Синего Кита», который согласно Полу и его лекции по истории, которую он прочитал нам час назад о том, что «Синий Кит» самая значимая достопримечательность на «Шоссе 66», из-за его размеров и важности для туристов, путешествующих в душных машинах весь день. Привязанный к пруду Дэвиса в Катузе, Оклахома, «Синий Кит» стал использоваться, как место для купания и развлечения туристов всех возрастов.

Неа, «Кит» - последняя вещь, которая в моей голове сейчас. Все, о чем я могу сейчас думать - это леггинсы и обтягивающий топ Марли, которые она надела, после того как сняла мою рубашку. Ну, это и тот факт, что несколько часов назад у меня во рту была ее грудь, а ее руки играли с моими волосами, притягивая меня ближе.

Когда Пол попросил принести меня пончики, я даже не ожидал, что Марли проснулась, но в тот момент, когда я увидел ее в своей рубашке, кружащуюся и разбрызгивающую мой одеколон, мое зрение потемнело, и все на чем я мог сосредоточиться - это как не растерзать Марли у стены трейлера.

Я никогда не хотел пересекать линию, которую мы установили, линию дружбы, но я сорвался, потерял контроль, и взял то, что я так отчаянно желал годами, и черт, она не обошлась одним гребанным поцелуем. Вероятно, лучшее, что когда-либо было в моей жизни, удовольствие, утонувшее в моем рту.

Хотя я и был потерян в ее прикосновениях, в маленьком мяуканье, которое вылетало из ее превосходных губ, когда она кончила, я не мог быть счастливее, пока не вмешался Пол. Он как будто инстинктивно проверяет меня издалека, напоминая мне главную причину, почему я не должен вступать в связь с Марли. Она сестра моего лучшего друга. Она также дочь человека, на которого я работаю, и девушка, которую я однажды уничтожил.

- Мне нравятся синие киты. Они большие и неприлично толстые, - говорит Марли с боку, вырывая меня из размышлений и возвращая к ее длинным ногам, которые очень медленно трутся друг о друга, как будто она сверчок стрекочущий мелодию увеличивающую члены.

Пол откашливается и присоединяется к разговору.

- Вы знали, что в среднем член синего кита девять футов в длину (прим. 274 см.) и двенадцать дюймов в диаметре (прим. 30 см.). Его яйца весят сто пятьдесят фунтов. (прим. 60 кг.) Это, как иметь двух взрослых человек у себя между ног. Попытайтесь скатать их в своих штанах, - Пол тычет пальцем в воздух и продолжает. - Так же не стоит делать минет синему киту в ближайшее время, если вы не готовы проглотить тридцать пять литров его спермы. Семяизвержение - самая страшная вещь у китов, вы можете утонуть в его сперме. Но зато, какой способ умереть. «Здесь покоится Портер. Скончался от удушья спермой кита».

- Чувак, какого хрена с тобой творится? - веселье проскальзывает в моем голосе.

- Скажи мне честно, если член размером с осину будет щекотать твой подбородок, ты будешь против?

- Не уверен, что смогу справиться с осиновым членом, - встревает Берни.

Марли сидит на своем месте, с язвительным выражением на лице.

- Пап, разве ты был бы способен справиться вообще с каким-либо членом?

- Я справляюсь со своим.

- Сама начала это, - Марли передергивает.

- Что еще интересного в половой жизни китов, - Пол продолжает, - Даже не смотря на то, что девяти футовый член, похож на пушку, который каждый полноценный мужчина был бы горд засунуть в свои штаны, он крошечный в сравнении с реальным размером китовой вагины.

- Стоит ли спрашивать…?

- Вагина кита сто футов в длину (почти 30 м.). Ученые даже шутят, что потребуется GPS для передвижения по массивным складкам. Но что действительно интересно, что все думают, что киты стеснительная порода, ну знаете, с их изящным выныриванием и кокетливым движением плавника, но на самом деле самки китов - шлюхи.

- Почему ты продолжаешь говорить? – спрашивает Марли.

Игнорируя ее, Пол садится на колени и поворачивается лицом к нам с Марли.

- Я смотрел документальный фильм на Netflix о половой жизни китов, и выяснилось, что самки китов, так же известные как «коровы» в научной терминологии, не путайте с теми, которые можно найти на ферме…

- Ага, потому что я постоянно вижу самок китов прыгающих по ферме в поисках кукурузы, угрожая уничтожить урожай, если к ним не будут относиться, как к коровам, - с невозмутимым лицом говорит Марли.

Непринужденно, Пол посылает свою сестру на три буквы и продолжает.

- Как я говорил, коров обходим стороной. У них может быть проникновение множеством членов в день.

- Члены китов или другие, например человеческие или еще чьи-нибудь? - спрашиваю я. - Просто хочу уточнить.

- Член кита, ты больной ублюдок. Какой человек будет способен, во-первых задержать свое дыхание достаточно надолго, чтобы поймать вагину кита, и потом, во-вторых человеческий пенис занимающийся сексом с вагиной кита будет похож на то, как макаронина пытается проткнуть кратер метеорита. Просто ничего не выйдет. Там будет нулевое удовольствие от совокупления.

Берни паркует трейлер и поворачивается к нам лицом.

- Насколько бы ни был забавным разговор, но мы на месте.

Мы выглядываем в окно, чтобы увидеть огромного синего кита, сделанного из высушенного бетона, установленного в середине мутного пруда. Рот кита раскрыт и есть горка, подвешенная сбоку, которая использовалась многими туристами, посещающими это популярное развлечение. Сейчас, кажется, что от одного взгляда на него можно подхватить стафилококковую инфекцию.

Каким бы ностальгическим не был кит, он потерял свое очарование, спасибо лекции Пола о сексуальной жизни китов. Все что я вижу - картинки гигантского члена кита и его счастливой улыбки, подтверждающей недавнее… «совокупление».

- Ох, это лучше, чем я представлял, - говорит Пол с восторгом, выпрыгивает из машины и бегом направляется к нему.

Берни и Марли следуют за Полом, пока я плетусь позади. Марли держит папу за руку, а в другой ее руке камера, и ее идеальная маленькая попка покачивается из стороны в сторону с каждым шагом. Я уверен, она добавляет дополнительное покачивание для меня. Мои подозрения подтверждаются, когда она оглядывается на меня и подмигивает.

Чертова лисица!

Пол подбегает к киту и начинает изучать строение огромной фигуры. Берни и Пол обсуждают конструкцию, которая сохранила такую большую достопримечательность на многие годы.

Мы не единственные кто приехал к «Синему Киту» сегодня. Несколько машин припарковано рядом с «Тэси», семья с несколькими маленьким детьми и пожилой леди. По другу сторону пруда маленькие столики, которые практически похожи, что они позаимствованы из Русалочки с их подводной тематикой. Я сажусь за один из них и рассматриваю пейзаж. Я пытаюсь представить, как здесь было, когда люди были одеты в старомодные купальники и веселились на хвосте кита, как «в старые добрые времена».

- Хочешь сфотографироваться рядом с китом? – спрашивает Марли, когда садится рядом со мной.

Это первый раз, когда она разговаривает непосредственно со мной, с тех пор как я покинул трейлер. Ее голос мягкий и нежный, и все что я хочу - это подпортить ее нежную чистоту.

- Думаю, что справлюсь. Пол немного уничтожил китов для меня.

- Ты тоже видишь только их члены?

- Достаточно много, - я киваю.

Она ударяется об меня плечом.

- Насладился видом моих ног в этой поездке? Я могла бы поклясться, что на моих ногах выросли соски, потому как ты на них пялился.

- И все же, ты продолжала двигать ими вперед и назад в соблазнительном темпе, зная, что я наблюдаю все время.

Она пожимает плечами.

- Нужно поддерживать интерес.

Я ударяю своей ногой по ее.

- С тобой интерес не иссякнет.

- Скууууучно, - завершает она, ударяя меня по яйцам.

- Эй, это было очень искренне.

Она собирается ответить мне, когда пожилая дама подходит к нам.

Вы когда-нибудь искали сумасшедшую старушку в Гугл-картинках? Попробуйте. Вы наверняка найдете картинку дамы, стоящей перед нами. В ней всего то, четыре фута роста (прим. 122 см), благодаря сгорбившейся спине. На ней надет кардиган, вероятно из 1900-х годов, а ее волосы разделены маленькими резинками, заставляя их торчать во все стороны. На ней очки, нет, не правда, это не очки, это защитные очки, которые делают ее глаза в пять раз больше. А теперь ее серьги, или я должен сказать остатки былой роскоши. Висюльки в ее ушах перемотаны лентой, связанной на мочках ушей.

Честно говоря, я в ужасе. Я бы не удивился, если бы она повернулась, а на ее спине висела бы куча кошек.

- Разве вы не миленькая парочка? - говорит она, присаживаясь рядом со мной. Я не собираюсь ее исправлять, потому что она выгляди безумной, и боюсь, старушка сможет воткнуть мне нож в горло. - Какой прекрасный день, не находите?

Я смотрю вверх на пасмурные облака, которые раскинулись над нами.

- Да, действительно хороший, - я пытаюсь скрыть сарказм в своем голосе, но Марли замечает это и щипает меня в бок. Я злобно на нее смотрю, пока тру свой бок. Она в ответ изображает невинность. Эти большие глаза и пухлые губы делают ее далеко не такой, по крайней мере, я пытаюсь убедить себя в этом.

- Первый раз в Катузе?

Марли наклоняется так, чтобы было видно леди.

- Да мы путешествуем по «Матери всех дорог», на пути в Чикаго.

- О, какая божественная идея. Вы наслаждаетесь друг другом?

- Да. Это было забавное путешествие до сих пор. Особенно мы провели хорошо время этим утром.

Я поперхнулся собственной слюной от признания Марли. Она хлопает по моей спине, пытаясь помочь.

- Ох, и чем же вы занимались?

- Немного насладились… рыбалкой. Ну, точнее Портер насладился.

То, что она говорит о рыбалке, имеет сексуальный подтекст, что пролетает мимо ушей старушки, но не мимо меня. Я снова погружаюсь в тот момент, вспоминая ее вкус на моем языке.

- О, я люблю рыбачить. Верьте или нет, но на этом пруду нельзя рыбачить.

- Серьезно? - спрашиваю я, благодарный за смену темы. Назад к киту.

- Ох, да, после сексуального безумия, которое здесь произошло.

Бабуля ковыряется в носу, когда делает паузу, ожидая нашей реакции. Она достает козявку и смахивает ее в сторону, как будто мы не сидим рядом с ней. Быть пожилым человеком выгодно. Их не заботит никто и ничто. Черт, если бы я сейчас поковырялся в носу и выбросил козявку, то, абсолютно уверен, получил бы от Марли подзатыльник, за свое отвратительное поведение. Но у этой леди, это почти… мило.

Она фыркает и сопли ракетными снарядами влетают из ее носа. Забудьте, это ужасно, кто бы это не делал. Сопли не могут быть милыми в любом возрасте.

- Сексуальное безумство? - Марли подбадривает. Я бы мог обойтись без бабулиной истории, которую она собирается рассказать, но, похоже, что все-таки услышу.

- Мой Алан и я часто приезжали на пруд в семидесятые, когда он начал становиться действительно популярным местом. Не стану врать вам двоим, марихуана потреблялась тогда также как и воздух. Если из твоего рта не торчал косячок, то ты не прожил жизни. Но только потому, что я курила, как пыхтящая женская задница в порнофильмах, это не означает, что вы двое можете курить. Вы поняли меня? - она указывает на нас своим пальцем, со смертоносным взглядом.

Я вскидываю руки в знак защиты.

- Даже не думайте об этом. Не в моих принципах.

- Хорошо, - она сует палец в нос снова и копается там, когда я могу думать только о ее креме для зубных протезов, поскольку ее челюсть в одном чихе от того чтобы вывалиться из ее рта и ударится об стол. Когда она возвращается к разговору, то говорит в нос, благодаря пальцу в ноздре.

- Мы были такими накуренными тогда. Достаточно сильно, что однажды я увидела черного президента. Я думала, что у меня галлюцинации, но я практически предсказала будущее. К сожалению, человек, которого я увидела, был Гари Колман, а не Барак Обама, но это не имеет никакого значения.

- Мы все были такими накуренными тогда и оргии были обычным делом. Прыжки нагишом с «Синего Кита» поздно ночью были популярным среди местных жителей. Мы играли в игру – чей член у меня во рту, - и называли ее «болваном». Хорошее было время.

Я поворачиваюсь к Марли с отвращением и произношу:

- Чей член у меня во рту?

Марли фыркает, прикрывая нос.

- Женщины залетали направо и налево. Любовное семя прорастало повсюду и мы называли их в честь популярных фильмов, потому что, скажем честно, мы были под кайфом и не могли придумать ничего лучше. У нас было много Ханов Соло, несколько Чуисов, немало Лионелей Ричи, поскольку он был нашим Богом Любви тогда. Пруд стал сексуальной кроватью из спермы и жидкостей, от чего он стал таким густым, что было трудно плавать.

Да, к вам тоже подкатывает рвотный рефлекс?

Она продолжает, играя со своей перемотанной лентой сережкой.

- Думаю, что было несколько родов в этом пруду. Не было надежного способа, чтобы очистить пруд от плавающих плацент, ну, если вы не используете сачок для ловли рыбы. После четвертой плаценте, которая была найдена высохшей на берегу, мы осели на дно. Никто не хотел купаться в пруду полном спермы и других жидкостей.

- Не могу винить их в этом, - добавляю я, подавляя желчь, подступающую к горлу.

Она вздыхает и смотрит на пруд.

- И все же мне кажется, что я не смогу забыть о многократных проникновениях в меня на этом озере. Одни из лучших дней в моей жизни.

Что действительно можно ответить на подобное? Я не могу проронить ни слова и смущен. Все о чем я могу думать, как член кита исследует эту пожилую даму, пока ее переплетенные лентой сережки, подпрыгивают в экстазе. Если она хотела напугать меня на всю оставшуюся жизнь, то она проделала фан-хренительно-тастическую работу над этим.

- И посмотрите на вас двоих, широко распахнутые глаза и искаженные лица. Не переживайте, думаю все жидкости вычистили отсюда на сегодняшний день, поэтому если вы приехали сюда для прыжков нагишом, чувствуйте себя спокойно, но в качестве совета, используйте презерватив. Пытаться плавать с мужской жидкостью, вытекающей из вас, только испортит все впечатление.

- Эмм, спасибо за совет, - говорит Марли.

- В любое время, милая, - она гладит стол, а затем смотрит на свои часы. - Ох, Господи Боже, врем идти готовить ужин для монахинь в храме. Вы можете подумать, что их не волнует, что еда будет подана вовремя, но эти пингвинихи становятся ужасно злыми, если их еда не будет подана, когда они закончат петтинг, сложив руки и выставляя их на стол. Вы двое проведите приятно время в своем путешествии, - она щипает меня за щеку и встает прямо пред моим лицом, ее челюсть шатается у нее во рту. - Какой сильный мужчина. Я бы выбрала тебя, чтобы ты меня проткнул на пруду в прежние времена. Просто имей в виду, если ты когда-нибудь вернешься сюда, то тебе придется взяться за старую кошелку у обочины.

Я с трудом сглатываю.

- Ага.

Она салютует нам и уходит, запрыгивая в ржавый зелено-оранжевый автобус Volkswagen, и убирается прочь.

Я таращусь на Кита, Берни и Пол все еще говорят о том, что нужно перечитать чертежи, чтобы кит стоял выше.

Не смотря на Марли, я говорю:

- Абсолютно уверен, что мой член съежился и сожрал самого себя.

- Да, моя вагина зашила себя наглухо.

- Рад, что мы на одной волне.

Она наклоняет голову на мое плечо, и инстинктивно, моя голова располагается на ней. Она держит свой Полароид перед нами и делает снимок. Когда белая пленка выскакивает, я терпеливо жду, чтобы увидеть, что получилось.

Как я и думал, мы выглядим довольными и счастливыми, как будто созданы друг для друга. Если бы это действительно было так.

Глава 13

***Марли***

- Где конфеты? Все, что я вижу это Smartfood Popcorn. Пожалуйста, скажите, что вы купили конфеты, - жалуется Пол, перерывая продуктовые пакеты, полные снэков для просмотра фильмов. - Клянусь Богом, если вы не купили конфеты, то я разнесу здесь все!

- Эй, псих, успокойся нахрен. Конфеты в другой сумке, у Портера.

Мы остановились на заправке по пути к кинотеатру на открытом воздухе на «Шоссе 66». Пол спал в то время, как мы скупили пол продуктового магазина, но он дал нам строгие указания, прежде чем вздремнуть, что нужны лакричные конфеты Red Vines, а не Twizzlers.

Я верю, что его точные слова о Twizzlers были эквивалентны маленькому члену. Никто не любит их, но смогут стерпеть, потому что иногда мы просто не разборчивы. Почему мой брат решил сравнить Twizzlers с маленьким членом - иногда я нахожу, что это сильно беспокоит меня, и, честно говоря, я не хочу думать об этом.