Маятник чувств (СИ)

Глава 11. Соня

— Я даже не знаю, — удивление уходит, и я улыбаюсь от осознания того, что какой-то из этих вариантов правильный. — Выкинул кошелёк? — слежу за реакцией, Ярик начинает смеяться.

— И снова мимо, — целует в щеку, не даёт мне расстроиться, — пытался подкатить к преподу, у нас на последнем курсе поменяли преподавателя, и пришла молодая девушка. Я не прям напором пёр, просто приносил кофе с шоколадкой, иногда до дома подвозил, но эта стерва перед зачётом перевелась в другую группу, и пришлось самому сдавать, — вижу, как воспоминания о студенческих годах вызывают трепет и приятное послевкусие, и сама от этого улыбаюсь.

— Зачёт хоть сдал?

— Конечно, ночами не спал и сам сдал, даже обошлось без взятки. Так, два — ноль в мою пользу, теперь моя очередь, — напрягаюсь, потому что Ярик смотрит подозрительно. — Какая самая главная слабость в твоей жизни? — расслабляюсь, потому что вопрос не такой и страшный.

— Интересный вопрос, купаться ночью в море, заниматься сексом или поедать сладости, — у Белова появляется озорная улыбка, и он начинает руками под майку лезть. — Ярик, — начинаю смеяться.

— В твоих ответах есть подвох, да? Но я не могу не попытать удачу, пусть будет секс.

— Вообще, это все три мои слабости, не могла не воспользоваться ситуацией, чтобы ты узнал обо мне больше, — тянусь к его губам и оставляю лёгкий поцелуй.

— Видишь, какой я молодец: сладким накормил, в кровати удовольствие доставлю, к сожалению, с морем сейчас ничего сделать не могу, но мы обязательно займёмся сексом под звёздами, — начинает смеяться, и мне становится так хорошо, что прижимаюсь к нему ближе.

Так уютно сейчас и комфортно с Яриком, мне доставляет огромное удовольствие проводить с ним время.

— Последний вопрос: во сколько лет первый раз поцеловался? — Белов поворачивается и бросает взгляд на мои губы.

— Ты ведь могла спросить что поинтереснее. В тринадцать лет, в пятнадцать или в восемнадцать, — Ярик встаёт, включает чайник, поворачивается и смотрит на меня.

— В пятнадцать? — с прищуром смотрю, а он хитро улыбается, и я понимаю, что снова мимо.

— В тринадцать с сестрой друга, забавно было, но мне не понравилось, — делает чай и садится обратно. — Готова к последнему вопросу? — киваю и снова чувствую прилив волнения. — Мы же честно отвечаем, помнишь? — снова кивок, и он продолжает: — Доводилось ли тебе участвовать в ролевых играх?

У меня пропадает дар речи, такое ощущение, что он знал, потому что наблюдает пронзительным взглядом за мной и ждёт ответа.

— Мои ответы: да, да, с девушкой или нет.

— Нет? — смотрит с победной улыбкой, но мне приходится его огорчить.

— Не отгадал — доводилось, — Ярик меняется в лице, скорее всего, не ожидал такого ответа, вижу, что хочет подробностей, но это слишком личное, — не смотри так, большего ты от меня не добьёшься.

— Но я всё равно победил, а над желанием подумаю, — ставит кружку на стол, садится и расплывается в улыбке.

— Мог бы и поддаться девушке, — приподнимаюсь, перекидываю через него ногу и сажусь сверху.

Ярик сразу руки спускает на бёдра и не сильно их сжимает. Прижимаюсь сильнее к нему и показываю, что мне нравится его настрой и я хочу большего. Ладони скользят под ткань шорт и продолжают массировать. От этого волна возбуждения проходится по всему телу и внизу живота затягивается тугим узлом.

Впивается в мои губы и нагло проникает языком внутрь. Отвечаю ему тем же и тянусь к краю майки, хочу поскорее освободить его от ненужной одежды. Нам приходится разорвать сладостный поцелуй, и я сразу снимаю мешающую ткань. Ёрзаю на коленках, чувствую возбуждëнный член и слышу рык.

Ярик вновь терзает мои губы своими, жгучим коротким поцелуем сводит с ума и заставляет забывать дышать. Смотрит похотливым взглядом, будто играет со мной, а мне мало его, я хочу большего, всего его целиком. Чтобы только мой и ничей больше.

Его взгляд цепляется за грудь, и он сразу к ней примыкает. Обхватывает губами сосок и вырисовывает языком узоры, а после втягивает в себя. Моё тело тянется к нему, его ласки заставляют выгнуться навстречу. Обнимаю его голову и непроизвольными движениями взъерошиваю волосы. Он несильно прикусывает сосок, и из меня вырывается стон.

Ярик отстраняется и усаживает меня на стол. Отодвигает посуду и принимается раздеваться, я смотрю на него как заворожённая. А татуировка придаёт ему особой сексуальности, хочу провести по ней языком, чтобы тоже перестал ощущать пол под ногами.

— Нравится? — он привлекает моё внимание, я облизываю пересохшие губы и с похотливой улыбкой смотрю на него.

— Очень, — по глазам вижу, что ему пришёлся по душе мой ответ.

Справившись с оставшейся одеждой, возвращаюсь обратно на стол. Ярик устраивается между моих ног, проводит пальцами по спине, а у меня начинают бегать по телу мурашки. Как же его прикосновения на меня влияют, в каждой клеточке находят отклик.

Беру в руки член и направляю в себя, если ему по вкусу такие пытки, то я не могу больше терпеть. Ярослав ухмыляется на мои действия и пододвигается ближе, но не входит, оттягивает момент. Видимо, ему нравится наблюдать, как я с ума схожу от желания.

— Ты такая нетерпеливая, — мучает меня тем, что растягивает путь к удовольствию.

— Да, очень, очень нетерпеливая, — на мои слова Белов больше не тянет время и одним резким движением заполняет собой.

Издаю протяжный стон и впиваюсь ногтями в плечи Ярослава. Он делает резкие толчки, и с каждым разом меня словно подхватывает что-то и уносит в небо, на наивысшую точку наслаждения.

— Какая же ты офигенная, — рычит и оставляет засос на шее. Крупицы сознания всё еще есть, и я понимаю, что несколько дней, а то и неделю придётся на работу походить в одежде с высоким горлом. — Хочу, чтобы ты мне в глаза смотрела, — голос становится властным, и я не могу не подчиниться.

Он смотрит на меня с восхищением, и я улетаю на вершину блаженства. Мне от этого ещё откровеннее хочется стать. Провожу рукой по шее, спускаюсь к груди, сжимаю и прикусываю нижнюю губу в сладкой неге.

Ярик наклоняется и шепчет на ухо:

— Хочу, чтоб ты поласкала себя, хочу смотреть, — берёт мою руку и кладёт на клитор.

Пожирает жадным взглядом, следит за каждым движением. Вижу по Ярику, что ему доставляет удовольствие видеть меня раскрепощëнной. А я с каждым движением ещё ближе подвожу себя к пику наслаждения. Он наращивает темп, а я запрокидываю голову, и стоны переходят в крик.

— В глаза, моя хорошая, смотри в глаза, — он кладёт руку на затылок и заставляет смотреть на него.

Движения резкие, Ярик входит до основания, и я чувствую, как приближается разрядка. Он замечает это и впивается в губы, совсем лишая меня рассудка. Громкий стон теряется в поцелуе, тело начинает дрожать, чувствую, как вся сжимаюсь на нëм, и от этого каждое его проникновение становится ещё более ощутимым. Продолжаю скользить пальцами по клитору, хоть уже падаю в пропасть удовольствия и боюсь потерять связь с реальностью от такого яркого оргазма.

Мне Ярик сейчас открывается с другой стороны: он страстный, властный, и мне хочется подчиняться ему, отдаваться без остатка.

Всë тело содрогается в агонии, хочется бесконечно дрейфовать на волне оргазма, но Белов возвращает меня в реальность и охрипшим от возбуждения голосом доводит до исступления. Раньше терпеть не могла, когда мужчины были властными в постели, обычно котики мурлыкающие попадались, но Ярик не такой. Его тембр и фразы, брошенные сбившимся голосом, заставляют распадаться на крупицы и желать удовлетворять его любую прихоть. Сама себя не узнаю.

— Встань на колени, — вынимает член и отстраняется.

Не ждëт, когда я приду в себя после оргазма, берëт за талию и ставит на дрожащие ноги. Волосы наматывает на кулак, а другой ладонью нажимает легонько на плечо. Но мне этого хватает: и так еле на ногах стою, и от этого оседаю сразу.

— Хочу на грудь тебе кончить, — берëт эрегированный орган и подносит к моим губам.

Вбираю губами с каждым разом всё глубже. Слышу хриплые стоны, поднимаю глаза и вижу, как ему сейчас хорошо. Он не сдерживает свои эмоции и даëт понять, что находится на грани.

Ярик фиксирует мою голову, сильно сжимает волосы, а другой рукой держит за подбородок и сам двигает бëдрами. Его движения становятся более резкими и глубокими.

— Как же хорошо, — совершает ещё пару глубоких проникновений и на последнем, войдя до основания, замирает на долю секунды и сразу полностью выходит.

Громко дышит, прижимает головку к груди, и я ощущаю, как горячее семя стекает по коже.

Ярик устало падает на стул, который стоит позади, и переводит дыхание. Смотрит на меня с нескрываемым обожанием.

— Я в душ, — поднимаюсь ещё на дрожащих ногах, подхожу к Ярику и оставляю невесомый поцелуй.

— Потом я, — ухмыляется в губы.

После тёплого душа так и хочется поскорее закрыть глаза и провалиться в сладкие грёзы. Но я стойко держусь и жду Белова: хочу заснуть в его объятиях. Вздрагиваю от того, что Ярик ложится рядом, моргнула, называется, да так, что начал сон сниться.

— Иди сюда, — его сладкий полушёпот задевает все струны души. Как у него так получается из страстного и властного становиться милым и нежным?

Кладу голову ему на грудь и ногу закидываю поверх его. Ярик перебирает волосы и целует в макушку. Начинаю в сон проваливаться под нежные прикосновения, как раздаётся звонок мобильника, но не моего.

— Кто так поздно звонит? — открываю глаза и фокусирую взгляд на мобильнике Ярика, который он держит.

Он быстро его убирает и аккуратно вылезает из-под меня. А мне не даёт покоя, почему раздался звонок в столь поздний час.

— По работе звонят, я пойду покурю как раз и вернусь, — целует в губы и оставляет меня в замешательстве.

Я ведь успела увидеть, кто звонил — Елена Александровна собственной персоной. Только что ей понадобилось от начальника ночью? Лена ведь на Ярика слюни пускает, и это все замечают. Стоит ему появиться на горизонте, как она начинает светиться ярче лампочки и натягивает улыбку, которой, как ей кажется, сможет соблазнить Белова.

Ярик возвращается, и сразу видно по нему, что чем-то озадачен. Телефон кладёт на тумбочку, но выходит как-то резко, и он с грохотом ударяется о деревянную поверхность.

— Что случилось? — спрашиваю у Ярика, когда он ложится рядом.

— Не беспокойся, там с чертежами накладка вышла, завтра всё решу, — чувствую, как врёт и даже не краснеет.

— Понятно, спокойной ночи, — отворачиваюсь и закрываю глаза.

Не понимаю, какие чертежи могут быть в двенадцатом часу, да ещё при чём тут Лена? Она же бухгалтер и никакого отношения к этому не имеет. Вся эта ситуация мне до жути не нравится, но и мозг выносить я не намерена. Сама всё узнаю.

— Сладких снов, — оставляет поцелуй на плече и обнимает со спины.

Вот так мы и засыпаем после прекрасного секса: я обижена, а он не понимает или делает вид…