Магический приказ. Мечник

5

Вернувшись в постель, я попытался разложить по полочкам новый ворох свалившейся на меня информации. Получалось плохо. Как только я более-менее разбирался с одним вопросом, тут же возникало десять других. Голова снова начинала побаливать от мысленного напряжения, и с этим нужно было срочно что-то делать, пока я не сошел с ума. Если, конечно, еще не сошел: вариант, при котором я лежу в дурке, а мысленно обитаю в неведомом мире, не стоило сбрасывать со счетов.

Пожалуй, стоило отбросить лишние переживания в сторону и попытаться вписаться в этот мир в теле непонятно по какой причине доставшегося мне персонажа. А там уже посмотрим, куда кривая выведет.

Кстати, мир здесь достаточно странный: эпоха – скорее всего, какое-то средневековье, но, в отличие от Земли, здесь реально существует магия. Хотя волшебников очень мало в пересчете на душу населения, их услуги весьма прочно вплетены во все сферы жизни. Однако же, несмотря на очевидную ценность, никакой особенной любви к магам у широких слоев населения не наблюдается, люди скорее относятся к ним с настороженностью. Даже к тем, кто служит в храмах Единого бога, главенствующей имперской церкви. Отчего так? Да кто его знает? Возможно, дело тут в обыкновенном страхе перед всем непонятным, а может, есть еще какие-то причины.

Что же касается магических способностей Тео, то у меня были большие сомнения, что они перешли мне от него по наследству. Порывшись в закоулках приобретенной памяти, я обнаружил полтора десятка заученных заклинаний, но при попытке применить их на практике ничего не произошло. То ли я что-то неправильно делал, то ли на волшебство пока банально не было сил, то ли способность к магии ушла вместе с моим подселением в это тело.

Ну и еще хороший вопрос: почему специалист по проникновению в чужое сознание Нуро Аредис не смог вытащить из меня никаких воспоминаний? Ведь они есть, я же помню, как было дело-то! Или он увидел, что произошло на самом деле, всю эту непонятную свистопляску со слиянием двух личностей из разных миров, но решил не предавать огласке? Слишком много вопросов и никаких ответов.

Тут мне пришлось отвлечься, поскольку в коридоре послышались легкие быстрые шаги, потом дверь скрипнула, впуская в палату невысокую темноволосую девушку лет семнадцати-восемнадцати от роду. В руках она держала заставленный дымящимися мисками и чашками поднос.

– Виста? – удивленно воскликнул я, обнаруживая, что не только знаком с девушкой, но и действительно рад ее видеть. – Завтрак в постель?

– Держи! – любезно улыбаясь, девушка вручила поднос с долгожданным завтраком мне в руки.

– Ай! За что? – мне пришлось приложить массу усилий, чтобы не расплескать содержимое принесенной посуды из-за полученного подзатыльника.

– За твой длинный язык, Кейлор! Завтрак в постель тебе будут служанки приносить, когда тебя наконец выгонят из школы и отправят в твой родовой медвежий угол!

– Эй! Я не хотел тебя обидеть! Вообще-то завтрак в постель принято приносить у любящих друг друга людей.

– Чего?

– Точно говорю, есть такая традиция у меня на родине!

– Так при чем здесь я? Ты что же, мог подумать, что я могу полюбить такого, как ты? – с этими словами Виста Эртис попыталась еще раз отвесить мне затрещину, но теперь я был уже начеку и успел схватить ее за запястье.

– Я просто рад тебя видеть! – выделяя каждое слово, произнес я, после чего аккуратно разжал пальцы.

Не могу сказать, что девушка успокоилась, глаза ее по-прежнему метали молнии, но, по крайней мере, она оставила попытки наградить меня еще одним подзатыльником.

– Сколько раз тебе говорили, чтобы меньше болтал! Анхель едва не убил тебя из-за твоего длинного языка, но и это не послужило тебе уроком!

– Ты откуда знаешь? – удивленно вскинул брови я.

– Откуда знаю? – всплеснула руками Виста. – Я там была! Да там половина школы присутствовала.

– Так почему же преподаватели с таким упорством выпытывали подробности происшествия у меня? Ведь у них масса свидетелей.

– Теодор, то, что вашу драку видело много людей, еще не означает, что у кого-то хватит глупости дать показания против Молара. Никто не хочет связываться с кланом Горного Хрусталя. Никто, кроме тебя, Кейлор! Один ты можешь до этого додуматься! Но это не от большой смелости, а от нежелания думать о последствиях!

М-да, невысокого мнения тут об умственных способностях Теодора Кейлора. Да и вообще, нужно признать, что личностью он, то бишь теперь я, был в местных кругах не особо популярной, но нисколько не переживающей по этому поводу. Повезло мне с наследством, ничего не скажешь. Что ж, будем исправлять ситуацию по мере возможностей.

– Вообще-то, я им ничего не сказал, – я равнодушно пожал плечами, показывая, что это решение было для меня единственно возможным и другое даже не рассматривалось. – И из моей памяти Аредис не смог ничего вытащить.

– Правда? – сложно сказать, чего больше было в этом ее ответе – сомнения или удивления. – Удивил так удивил. Как же ты обманул Аредиса?

– Да сам не понял. Я им сказал, что у меня случился очередной припадок и я ничего не помню. Видимо, сам настолько поверил в это, что смог убедить даже нашего мозгоправа.

– Ну хоть что-то. Честно говоря, за применение боевой магии против соученика Анхеля следовало бы исключить из школы, но зачинщиком-то драки был ты. Так что как-то это было бы несправедливо.

– А если бы он меня убил? – осторожно поинтересовался я.

– По щеке моей скатилась бы скупая слезинка. Может, даже две, – усмехнулась Эртис, делая вид, что утирает эти самые слезинки. – Надеюсь, тебе от моего признания полегчало?

– Еще как! – с самым серьезным видом ответил я, откровенно любуясь девушкой.

Хороша! Ладная фигурка, правильные черты лица, темные глаза, ниспадающие на плечи черные как смоль волосы. Брови слегка нахмурены – выказывает неодобрение моим поведением и даже не подозревает, что строгий вид только добавляет ей симпатичности. Красивая, умная – одна из лучших учениц школы – и верная. Неизвестно как, но я это знал. Причем так же наверняка, как и то, что от улыбки на ее щечках образуются миленькие ямочки. И еще – что мне очень хочется эти ямочки увидеть. Тут же, словно по заказу, всплыла информация о том, что Эртис является старостой нашего класса и, несмотря на незнатное происхождение, пользуется уважением даже в среде местных мажоров.

– Вот и хорошо, – немного смутившись под моим откровенным взглядом, Виста отвела глаза в сторону, – надеюсь, ты не передумаешь и не станешь давать показания против Молара. Поверь мне, неприятности с его кланом тебе вовсе не нужны. Тебе и проблем с Вычислительницей хватит за глаза.

Хотелось сказать девушке что-то приятное, чтобы вызвать на ее лице улыбку, но, как назло, ничего не приходило в голову. Можно было банально поблагодарить за переживания на мой счет, но я отлично понимал, что из-за сложившегося мнения о Теодоре Виста воспримет это за издевку, а свои слова будет объяснять беспокойством старосты класса, ответственной за общую успеваемость. Ладно, пока пусть будет так. Тем более что у меня еще сумбур в голове и я сам толком не понимаю, к кому как относился в прошлом Тео и как буду теперь относиться я. Потому умничать не стал, просто с тяжелым вздохом произнес:

– Это точно.

– Ой, что-то ты, Кейлор, какой-то не такой. Подозрительно спокойный и соглашаешься со мной во всем. Дай-ка я тебя осмотрю.

Совершенно не интересуясь моим мнением на этот счет, Виста Эртис ухватила меня за подбородок и принялась поворачивать мое лицо то одной, то другой стороной к падающему из окна свету.

– Синяки и ссадины почти сошли, ожог совсем небольшой, уже едва виден. Никаких серьезных повреждений не наблюдается, да и Ольмо Рикс сказал, что приступ уже миновал. В чем же дело?

– Ну, был повод задуматься о жизни, да и взрослеть же когда-то нужно.

Тут же маленькая прохладная ладонь опустилась на мой лоб:

– Жара тоже нет. Странно, очень странно! Ладно, Кейлор, выздоравливай. И не вздумай завалить экзамены! Не порть мне показатели успеваемости класса! Скоро придет Пайрус, развлечет тебя пропущенными темами уроков. Только попробуй отказаться заниматься!

– Да как можно, когда староста приказывает? – я попытался растянуть губы в улыбке, но тут же скривился от боли: левая сторона лица еще не совсем оправилась от полученного в драке ожога.

– Ну-ну, – Виста собралась было уходить, но у порога резко обернулась, вновь столкнувшись с моим взглядом. – Ты чего пялишься на меня, будто впервые видишь?

– Просто ты очень красивая, – я пожал плечами.

– Выздоравливай! – буркнула мгновенно залившаяся румянцем девушка и исчезла за дверью, оставляя меня один на один с завтраком.

Смутилась, однако! Сдается мне, не так уж все плохо для меня. Не зря же именно она завтрак принесла? Может, конечно, я пытаюсь выдать желаемое за действительное, но ведь во все времена часто такое случалось, что красивая девушка останавливала свой выбор на неисправимом хулигане-лоботрясе. Вдруг мне хоть в этом повезло? А то по большому-то счету репутация мне в наследство досталась не ахти. Да и внешность могла бы быть получше у наследника рода Кейлоров. Зеркала в комнате не было, зато в памяти Теодора информация о собственном внешнем виде имелась, потому я уже прекрасно понимал, что мой нынешний росточек едва дотянул до среднего, телосложение самое обыкновенное, нос прямой, глаза серые, волосы русые, коротко остриженные. В общем – ничего выдающегося, да еще и в придачу какая-то наследственная хворь прилагается. Но жизненный опыт Романа Иванова скромно подсказывал, что не нам, мужикам, рассуждать о своей привлекательности.

Едва я успел покончить с трапезой, как ко мне в гости заглянул невысокий худенький паренек с веснушчатым лицом и, как всегда, взъерошенными волосами соломенного цвета. Уже нет нужды объяснять, что это и есть друг Теодора Пайрус Крин. В руках у него была целая гора учебников. Но, несмотря на данное Висте обещание, после сытного завтрака меня с такой силой клонило в сон, что я попросил его зайти позже и, едва дождавшись ухода, тут же уснул.

Проснулся же я, к своему большому удивлению, уже глубоким вечером, когда и в палате, и за окном было темно. На столе стоял поднос с почти остывшей едой и два подсвечника на пять свечей каждый. На подоконнике аккуратной стопочкой были сложены книги. По всей видимости, бедняга Пайрус снова приходил, но так и не смог дождаться моего пробуждения. Пришлось мне знакомиться с предметами, изучаемыми во Второй имперской школе магии, самостоятельно.

Главным моим страхом было открыть учебник и обнаружить свою неспособность читать. Но нет, новая память работала безупречно, проблем с чтением не возникло.

Ободренный первым успехом, я схватился за учебник по вычислениям, сулившим мне наибольшие проблемы. Однако через час, пролистав его до последней страницы, с недоумением отложил его в сторону. Предмет оказался банальной смесью алгебры и геометрии уровня так шестого-седьмого класса нашей школы, не выше. Если это вся программа, то я решительно не понимаю, в чем причина столь плачевной успеваемости Тео.

Остальные учебные предметы представляли собой причудливую смесь обычных и весьма специфичных дисциплин, где география под названием «страноведение» соседствовала с «теорией заклинаний», а история – с «магическими потоками» и «защитными амулетами». Сюр полнейший, но как-то с этим придется жить дальше.

Кстати, некоторые «магические» предметы были факультативными и не требовали обязательных достижений. Я так понимаю, преподаватели внимательно наблюдали, к чему у учеников проявляются способности, и по мере возможности направляли и корректировали процесс обучения. Впрочем, вдаваться в подробности изучаемых дисциплин долго мне в тот день не пришлось. Свечи быстро прогорали, и, вне зависимости от моего желания, пришлось заканчивать ознакомление и снова укладываться спать.

А на следующее утро меня довольно бесцеремонно выпроводили из больничного крыла. Профессор травоведения заявил, что жизни моей до следующего приступа ничего не угрожает, а значит, нечего отлеживать бока на больничной койке, залечивая банальные синяки и ссадины. Таким образом, я был буквально выпихнут из спасительного убежища в новый мир.