Мечник, Вернувшийся 1000 лет спустя. Том 8

Глава 1 Приглашение

Касс видела, как мастер оттолкнулся от каменного пола храма. Трещины паутиной разбежались от точки его прыжка, камень раскололся под давлением силы. Дарион взмыл в окно, превратившись в серебристую вспышку, и исчез в море монстров снаружи.

Потом началось то, что было даже сложно описать.

Сначала девушка не поняла, что происходит. Серебряные линии начали появляться в воздухе. Не сразу везде, а одна за другой, как будто кто-то невидимый чертил их в пространстве раскаленным клинком. Линия здесь. Линия там. Еще одна. Еще десяток.

Они возникали бесшумно, без взрывов, без криков. Просто серебристые разрезы в реальности, которые на мгновение повисали в воздухе, а потом исчезали, оставляя после себя слабое послесвечение.

Монстры начали падать.

Первыми рухнули те, что были ближе к храму. Огромная тварь с щупальцами просто развалилась на куски, разрезанная на идеально ровные части. Ледяной голем рассыпался, словно его собрали из песка. Летучая химера разлетелась на три отдельных фрагмента, каждая голова упала отдельно от тела.

— Что там происходит? — прошептал кто-то из Охотников.

Касс не ответила. Она не могла оторвать взгляд от зрелища снаружи.

Серебряные линии множились. Десятки превратились в сотни. Сотни в тысячи. Они появлялись повсюду, будто сама реальность трескалась по швам. Вертикальные, горизонтальные, диагональные. Каждая линия означала смерть.

Монстры ревели. Их вопли сливались в единый крик ужаса и боли. Они пытались бежать, пытались спрятаться, пытались атаковать невидимого врага. Бесполезно.

Серебряная линия появлялась рядом с головой твари, и голова слетала с плеч. Другая линия прочерчивалась через торс, и тело распадалось пополам. Третья разрезала сразу дюжину монстров, выстроившихся в ряд.

Касс попыталась разглядеть мастера в этом хаосе, но не смогла. Все, что она видела, это серебряное размытие, мелькающее между монстрами быстрее, чем глаз успевал проследить. Не человек, не фигура, просто движение. Чистое, безупречное, смертоносное движение.

— Он… он везде, — выдохнула Брина Синкроф, стоявшая рядом с Касс у окна. — Одновременно везде.

Серебряные линии появлялись в десятках точек одновременно. На севере, где сражались Максимус и Хельга. На юге, где отступали остатки других кланов. На востоке, на западе, в центре города. Повсюду.

Дарион Торн стал ураганом смерти, который проносился через море монстров, не оставляя за собой ничего живого.

Один из Охотников клана Зориан неосторожно высунулся в окно, пытаясь лучше рассмотреть происходящее. Серебряная линия мелькнула в пяти сантиметрах от его лица, разрубая трех монстров, карабкавшихся по стене храма. Мужчина отшатнулся с криком, упав на пол.

— Не лезьте наружу! — рявкнул кто-то. — Не попадите под удар.

Вот только такое вряд ли бы произошло. Касс видела, как серебряные линии танцевали вокруг Охотников, которые оставались снаружи. Разрезы появлялись в миллиметрах от их тел, убивая монстров, но ни разу не задевая людей.

Точность была нечеловеческой. Абсолютной.

Минута. Две. Три.

Серебряные линии не останавливались. Они множились, пересекались, создавали сложные узоры в воздухе. Монстры умирали сотнями. Тысячами. Море тварей начало редеть, но серебряный ураган не замедлялся.

На севере Максимус Малигаро стоял, опираясь на молот, его благословение уже спало. Пусть он и был апостолом бога, но у всего есть ограничения, и если он не хотел умереть, то приходилось это учитывать. Глава клана смотрел на происходящее с открытым ртом. Вокруг него монстры просто падали мертвыми, разрезанные невидимыми ударами.

— Это невозможно, — прошептал он. — Никто не может двигаться так быстро. Никто.

Хельга Эйзенхорн отключила все свои артефакты. В них больше не было нужды. Ее турели молчали, барьеры погасли. Девушка стояла, глядя на серебристые вспышки, которые мелькали по всему Разлому, и в ее глазах горел исследовательский азарт вперемешку с чем-то похожим на страх.

— Скорость… реакция… точность… — бормотала она, записывая что-то в блокнот дрожащей рукой. — Это превосходит все известные пределы человеческих возможностей. Даже апостолов. Это… это что-то другое.

Четыре минуты.

Серебряные линии начали появляться реже. Не потому, что Дарион замедлился, просто монстров становилось все меньше. Огромное море тварей, которое заполняло улицы города, превращалось в разбросанные кучки трупов.

Пять минут.

Последняя волна монстров попыталась отступить к порталам. Они бежали, давя друг друга, отчаянно пытаясь сбежать от серебряного кошмара, то, что раньше гнало их сюда, уже не казалось таким страшным. Но сейчас побег был… бесполезен.

Серебряные линии догоняли их одну за другой. Разрезы появлялись в спинах бегущих, в ногах, в головах. Монстры падали, даже не успев понять, что убило их.

Касс увидела, как серебристая фигура мелькнула прямо перед окном храма. На мгновение, всего на долю секунды, она смогла разглядеть мастера.

Дарион двигался в слиянии с черным тигром, его тело покрывали темные полосы, глаза горели золотом. Клятвопреступник был размыт от скорости, окутан молниями. Но главное, его лицо было абсолютно спокойным. Не яростным, не напряженным. Просто сосредоточенным, как у мастера, выполняющего привычную работу.

Потом он исчез, оставив после себя только серебристый след.

Шесть минут.

Рев монстров начал стихать. Потом и они окончательно замолчали.

Серебряные линии появились в последний раз, прочертившись через остатки монстров у дальних порталов. И наконец все замерло.

Тишина.

Абсолютная, гнетущая тишина опустилась на Разлом.

Касс медленно вышла из храма. За ней потянулись остальные Охотники, словно загипнотизированные. Они шли, не в силах поверить своим глазам.

Все монстры были мертвы.

Улицы завалены трупами. Горы разрубленных тел тянулись во все стороны. Кровь текла ручьями, образуя лужи на камнях. Запах был чудовищным, но никто не обращал на это внимания.

Тысячи монстров. Десятки тысяч. Может быть, сотни тысяч. Все убиты за шесть минут.

И посреди этого моря трупов, в самом центре города, стоял Дарион Торн.

Слияние с духом спало. Черные полосы исчезли с его кожи, золотое свечение погасло. Клятвопреступник был сжат в руке, кончик опущен к земле. Дарион тяжело дышал, пот стекал по лицу, но стоял он все равно прямо.

Он огляделся, оценивая результат своей работы, и устало выдохнул.

— Хорошо, — пробормотал он себе под нос. — Очень даже хорошо.

Касс первой ринулась к нему, перепрыгивая через трупы монстров. Остальные Охотники медленно двигались следом, все еще не до конца осознавая, что только что увидели.

Максимус Малигаро шел, опираясь на молот. Его лицо было бледным, в глазах читался шок. Хельга следовала за ним, лихорадочно что-то записывая в блокнот, ее руки дрожали.

Брина Синкроф остановилась в нескольких метрах от Дариона, просто глядя на него. В ее взгляде была смесь благоговения, страха и чего-то еще. Чего-то, что она сама не могла понять.

Остальные кланы сходились к центру. Боран, Зориан, Эйзенхорн, Синкроф. Все, кто выжил. Все, кто был свидетелем этого спасения их жизней.

Они стояли кругом вокруг Дариона, молча глядя на него. Никто не знал, что сказать. Слова казались недостаточными для того, что они только что видели.

Я осматривал поле боя, стараясь отдышаться. Стойка Мерцающего Клинка всегда была энергозатратной, но после всех тренировок и поглощенных жемчужин истощение оказалось не таким сильным, как я ожидал. Тело гудело от напряжения, мышцы ныли, но я чувствовал себя… бодрым. Силы продолжали восстанавливаться даже сейчас, демоническое сердце Баала работало как вечный двигатель, перекачивая энергию.

Хорошо. Значит, прогресс налицо.

Касс подбежала первой, ее глаза горели восторгом.

— МАСТЕР! ЭТО БЫЛО НЕВЕРОЯТНО! ВЫ… ВЫ…

— Тише, — остановил я ее. — У людей и так уши от монстров наверняка заложило.

Остальные Охотники начали сходиться. Кто-то просто стоял в шоке, кто-то благодарил, кто-то пытался разглядеть меня ближе, словно проверяя, человек ли я вообще.

Максимус Малигаро подошел, тяжело опираясь на молот. Красное свечение божественной энергии полностью покинуло его тело. Мужчина выглядел измотанным, но в его глазах горел нездоровый огонек.

— Торн, — голос был хриплым. — Ты… как ты…

— Практика, — пожал я плечами. — Много, очень много практики.

Он хотел что-то ответить, но промолчал. В его взгляде мелькнуло опасение, быстрое, но я его заметил. Хорошо. Пусть понимает, с кем имеет дело.

Хельга Эйзенхорн просто пялилась на меня, не отрываясь от блокнота, куда лихорадочно что-то записывала. Ее глаза за толстыми линзами очков горели маниакальным интересом.

— Скорость перемещения… угол атаки… траектория движения… Господин Торн, вы должны пройти полное обследование! Это феноменально! Я разработаю специальную программу тестирования! С вашими данными мы сможем…

— Нет, — отрезал я. — С меня достаточно тестов. Хватит и того, что вы уже получили.

Она надулась, но продолжила писать. Я же эту Охотницу несколько побаивался с ее желанием остаться со мной наедине.

Брина подошла тихо, опустив взгляд.

— Спасибо, — прошептала она. — Ты спас нас всех. Опять.

— Не благодари. Просто сделал то, что нужно было сделать.

Охотники «Последнего Предела» стояли чуть поодаль, с гордыми лицами. Молодцы, держались хорошо, никто не запаниковал.

Один из Охотников клана Боран, пожилой мужчина с седой бородой, медленно опустился на колено.

— Герой, — пробормотал он. — Настоящий герой.

— Не надо, — поморщился я. — Вставай. Я не люблю такие штуки.

Но другие начали повторять. Сначала несколько человек, потом десятки. Охотники разных кланов склоняли головы.

— Прекратите, — сказал я громче. — Немедленно. Это выглядит глупо.

Максимус усмехнулся, хотя улыбка не коснулась глаз.

— Пусть. Они видели нечто, во что сами не верят. Дай им время осознать.

Я огляделся. Порталы, через которые лезли монстры, начали мерцать. Их энергия истощалась, разрывы в пространстве схлопывались один за другим. Скоро все закроется.

— Кстати, — сказал я, обращаясь к Максимусу, — это были не Разломы.

Он нахмурился.

— Что ты имеешь в виду?

— Разломы — это естественные аномалии в ткани реальности. Они стабильны, регулируются Гильдией, имеют определенные характеристики. А то, что открылось здесь, — я указал на угасающие порталы, — это искусственные врата. Порталы. Кто-то специально их открыл.

Хельга перестала писать, подняв голову.

— Ты уверен?

— Абсолютно. Я видел такие раньше. Много раз. И я прекрасно знаю, кто их создает.

Тишина повисла тяжелая. Охотники переглядывались, не понимая.

— Демоны, — спокойно произнес я. — Это их работа. Они возвращаются.

Максимус побледнел.

— Демоны? Но это… это легенды. Сказки времен Основателей. Не может же быть, что…

— Сказки имеют свойство становиться реальностью, — усмехнулся я. — Особенно, когда эти сказки хотят сожрать ваш мир. Поверь мне на слово, я знаю, о чем говорю.

Я развернулся, оглядывая Охотников.

— Можете закончить сборы ресурсов здесь. Ах да, и «Последнему Пределу» полагается процент за спасение ваших задниц. Не забудьте.

— Конечно, Торн. Мы обязательно все обсудим. Позже, — кивнул Максимус.

Касс подбежала, держа мой плащ.

— Мастер! Это было самое крутое, что я видела в жизни! Вы должны научить меня этой технике! Пожалуйста!

— Касс, — вздохнул я, забирая плащ, — если я буду продолжать в таком темпе, то начну ходить один. Слишком много рисков для тех, кто рядом.

Она надулась.

— Но…

— Никаких но. Ты молодец, держалась отлично. Но Стойка Мерцающего Клинка, это не то, чему можно научить за пару уроков. На ее освоение уходят долгие годы. И даже тогда большинство не доживают до момента, когда смогут применить ее правильно.

Девушка выглядела разочарованной, но кивнула.

— Хорошо, мастер. Но я все равно буду тренироваться! И когда-нибудь стану такой же сильной!

— Вот это правильный настрой, — усмехнулся я, похлопав ее по плечу. — Я покажу тебе базу, но позже. С чего-то надо начинать.

Охотники начали расходиться, собирая трофеи, проверяя раненых. Гильдия уже присылала дополнительные силы для эвакуации. Ситуация стабилизировалась.

Я же стоял посреди моря трупов, глядя на закрывающиеся порталы.

Ситуация отличалась от той, что была тысячу лет назад. А значит, мне надо найти способ стать сильнее.

Сильнее, чем я был, когда убил последнего лорда демонов. Интересная задачка, что ни говори.

Зара шла по вечернему среднему городу, держа в руках письмо. Бумага была плотной, дорогой, с легким запахом сандала. Адрес указывал на квартиру в старом районе, где здания еще помнили времена до разделения на верхний и нижний город.

Она не виделась с Йонасом больше восьми лет. Старый друг, с которым она вместе тренировалась в академии Охотников. Он был талантливым магом, но потом… просто исчез. Ни слова, ни письма. И вот теперь он объявился с загадочным посланием: «Приходи одна. Это важно».

Зара нашла нужное здание. Старый многоквартирный дом, фасад облуплен, окна темные. Она поднялась на третий этаж, нашла квартиру номер семнадцать.

Дверь была приоткрыта.

— Йонас? — позвала она, толкая дверь.

Внутри было темно. Только слабый свет фонаря с улицы проникал через грязное окно. Зара шагнула внутрь, и дверь за ней захлопнулась.

Пространство изменилось.

Квартира исчезла. Вместо тесных комнат вокруг раскинулся огромный зал. Стены были черными, будто высеченными из ночного неба. Пол отражал несуществующие звезды. Воздух был холодным, пропитанным магией.

Лисара мгновенно взяла контроль над телом Зары. Глаза девушки вспыхнули золотым пламенем, воздух вокруг накалился.

— Иллюзия, — прорычала богиня, создавая пламенный светоч в руке. — Хоть и очень добротная.

Она швырнула светоч в воздух. Пламя взорвалось, заливая зал ярким светом. Иллюзия затрещала, начала рваться по швам. Черные стены потускнели, пол перестал отражать звезды.

Через мгновение пространство свернулось, превращаясь обратно в обычную квартиру. Но теперь в центре комнаты стоял мужчина.

Йонас. Но не тот, кого помнила Зара. Его лицо осунулось, глаза ввалились, на коже проступали странные узоры, похожие на татуировки. От него исходила аура силы, которой раньше не было.

— Лисара, — прошептал он хриплым голосом. — Прости. Я не хотел тебя обидеть. Просто… я боялся, что кто-то следит. Иллюзия была необходима.

Лисара сощурилась, пламя в ее глазах не погасло.

— Говори быстро, смертный. Почему ты призвал меня? Откуда знаешь, что Зара — мой апостол?

Йонас медленно поднял голову. Его глаза были нечеловеческими. Они светились тусклым серебром, отражая что-то древнее и чужеродное.

— Потому что меня послал мой покровитель. Терминус, бог сумеречных пределов.

Лисара застыла. Имя заставило ее напрячься.

— Терминус? Но он исчез после войны с Энигмой?

— Да, — кивнул Йонас. — Он прятался, понимая, что в прямом столкновении ему не выжить. Все это время. Но теперь… теперь он вынужден действовать.

Аура вокруг Йонаса изменилась. Серебристый свет стал ярче, заполняя комнату. Фигура мужчины размылась, будто его тело стало полупрозрачным. Голос изменился, стал многослойным, гулким.

— Лисара, древняя прародительница пламени, — произнес бог устами своего апостола. — Я приветствую тебя.

Богиня огня сжала кулаки, готовая атаковать. Зара же оставалась рядом пусть и не могла контролировать происходящее.

— Терминус. Мы думали, ты погиб в бою с Энигмой. Что тебе нужно?

— Предупредить тебя, — ответил бог. — Энигма не мертв.

Лисара замерла. Пламя вокруг нее дрогнуло.

— Что ты сказал?

Йонас, контролируемый Терминусом, достал из кармана фотографию. Протянул ее богине.

— Мой апостол был атакован неделю назад. Существо, которое чуть не убило его. Я успел вмешаться, и мы сбежали. Но я запомнил эту энергию. Она принадлежит Энигме.

Лисара взяла фотографию. На ней была размытая фигура в черной маске. Качество снимка плохое, будто сделано на бегу.

Но богиня узнала эту маску. Она видела ее раньше.

— Это тот самый, — прошептала она, — кто напал на здание «Последнего Предела». Кто едва не убил меня, Хлою и Брину.

— Этот человек — апостол Энигмы. Или на то, что от него осталось. Бог пожирания должен был умереть тысячу лет назад. Но он каким-то образом выжил.

Лисара медленно опустилась на диван, не в силах поверить.

— Но как? Мы видели, как Феррус нанес ему смертельный удар. Мы чувствовали, как его энергия рассеялась.

— Энигма — бог поглощения. Он питается смертью других богов. Возможно, он поглотил часть энергии Ферруса в момент своей смерти. Возможно, он спрятал фрагмент своей сущности где-то. Увы, я не знаю, что там точно произошло. Но он жив. И действует, реализуя свои планы.

Богиня огня закрыла глаза, обдумывая слова.

— Если Энигма вернулся — это катастрофа. Он будет охотиться на нас снова. Убивать апостолов, поглощать их силу, расти. А потом и нас…

— Именно поэтому я обратился к тебе, — продолжил Терминус. — Нужен Конклав Богов. Срочно. Мы должны собраться, обсудить ситуацию, инициировать Восхождение.

— Восхождение? — Лисара открыла глаза. — Ты хочешь открыть Храм Вознесения?

— У нас нет выбора. Апостолы слабы и это не их поля боя. Они не смогут противостоять ни Энигме, ни Феррусу, если тот тоже восстановится. Нам нужны сильнейшие смертные, закаленные в боях, способные выжить в настоящей войне богов.

Лисара задумалась. Восхождение было древним ритуалом. Храм Вознесения, искусственный мир, созданный богами как полигон для испытания смертных. Там апостолы сражались друг с другом, доказывая свою силу, получая благословения или умирая.

— Это опасно, — сказала она. — Многие апостолы погибнут.

— Но те, кто выживут, станут достаточно сильны, чтобы изменить исход войны.

Богиня огня встала, пламя вокруг нее вспыхнуло ярче.

— Хорошо. Я созову Конклав. Но ты должен присутствовать лично, Терминус. Если хочешь, чтобы тебе поверили, покажись сам.

Серебристое свечение вокруг Йонаса начало гаснуть. Бог отпускал контроль над телом апостола.

— Я приду, — пообещал Терминус. — И расскажу все, что знаю. Но будь осторожна, Лисара. Энигма охотится, как всегда, действуя из тени. И ты можешь стать его следующей целью.

Свечение исчезло. Йонас рухнул на пол, тяжело дыша. Лисара вернула контроль Заре, девушка моргнула несколько раз, возвращаясь в себя.

— Что… что произошло? — спросила она, глядя на друга.

— Многое, — ответил Йонас, медленно поднимаясь. — И все плохое.

Аурелия Мерсер сидела в своем кабинете, просматривая финансовые отчеты. Цифры складывались удачно. Инвестиции приносили прибыль, новые контракты заключались, клан процветал.

Воздух в комнате изменился. Стал тяжелее, плотнее. Аурелия подняла голову и замерла.

Перед ней стоял мужчина. Высокий, в богатых одеждах золотистого цвета. Его лицо было красивым, но холодным. Глаза сияли, как расплавленное золото. От него исходила аура невероятного богатства и власти.

— Плутос, — прошептала Аурелия, опускаясь на колено.

— Поднимись, мой апостол, — голос бога был мягким, но властным. — У меня новости.

Аурелия встала, ожидая.

— Скоро начнется Восхождение, — сказал Плутос. — Храм Вознесения откроется впервые за тысячу лет.

— Восхождение?

— Место, где апостолы сражаются за силу. Где слабые умирают, а сильные восходят на новый уровень.

Аурелия нахмурилась.

— Зачем мне туда идти? Я же совсем не воин.

Плутос усмехнулся.

— Ты апостол бога богатства, — сверкнули расплавленным золотом его глаза. — В Храме Вознесения ты сможешь приобрести силу, которая сделает клан Мерсер непревзойденным. Артефакты, знания, благословения. Все это ждет тех, кто рискнет войти.

— А если я откажусь?

Взгляд бога стал холоднее.

— Тогда другие апостолы станут сильнее. А ты останешься позади. И клан Мерсер потеряет свои позиции.

Аурелия сжала кулаки. Выбор без выбора.

— Я согласна.

Плутос кивнул и достал из воздуха монету. Золотую, с выгравированным на ней символом, означающим «Божий Дар» на древнем языке.

— Это твой пропуск. Когда Храм откроется, монета приведет тебя туда. Ты сможешь взять с собой одного спутника в качестве поддержки.

Аурелия взяла монету. Металл был теплым, пульсирующим энергией.

— Когда это случится?

— Скоро. Будь готова.

Бог исчез, оставив после себя только легкий запах металла и пряностей.

Аурелия медленно опустилась в кресло, глядя на монету в руке. Восхождение. Испытание, которое может убить ее. Или сделать сильнейшей.

Она вызвала Александра, своего телохранителя.

— Готовься, — сказала она. — Нас ждет большое приключение.

В особняке клана Боран Григор стоял на коленях перед своей покровительницей. Караметра, богиня урожая, сияла мягким зеленым светом. Ее волосы были сплетены из колосьев пшеницы, глаза цвета свежей травы.

— Восхождение, — произнесла она тихо. — Ты должен пойти, мой апостол. Доказать свою силу.

— Но, богиня, — Григор поднял голову, — я не боец. Я фермер, хранитель земли.

— Именно поэтому ты должен стать сильнее, — улыбнулась Караметра. — Чтобы защитить то, что растишь. Возьми монету. И возьми с собой лучшего воина твоего клана.

Она протянула ему золотую монету с древним символом.

Григор взял ее, чувствуя тепло божественной силы.

— Я сделаю все, что в моих силах.

В лаборатории клана Эйзенхорн Хельга работала над новым артефактом, когда воздух вокруг засветился голубым. Энки, бог ремесел, появился рядом, его тело, казалось, состояло из движущихся шестеренок и кристаллов.

— Хельга, мой гениальный апостол, — произнес он механическим голосом. — Время испытаний пришло.

Хельга отложила инструменты, повернулась к богу.

— Восхождение?

— Да. Храм Вознесения откроется. Там ты найдешь технологии, которые превзойдут все, что ты создавала. Но цена высока. Многие не вернутся.

— Риск — это часть исследования и возможность познать новое, — спокойно ответила Хельга.

Энки протянул ей монету.

— Возьми помощника. Кого-то, кому доверяешь.

Хельга взяла монету, уже обдумывая, кого взять с собой.

В библиотеке клана Солара Серафина медитировала, когда к ней явился Целестиан, бог звезд. Его форма была призрачной, состоящей из звездного света.

— Восхождение начинается, — прошептал он. — Иди. Познай тайны, скрытые в Храме.

Серафина открыла глаза, принимая монету.

— Я готова.

По всей Империи боги являлись к своим апостолам. Каждый нес одно и то же послание. Восхождение. Храм Вознесения. Испытание, которое изменит все.

Те, кто получил монеты, готовились. Некоторые с энтузиазмом, другие с опасением. Но все понимали: выбора нет.

Скоро начнется битва, которая определит судьбу не только апостолов, но и всего мира.

Я тренировался во дворе особняка, отрабатывая базовые движения с Клятвопреступником. После Разлома прошло всего два дня, но отдыхать было некогда. Демоны активизировались, и нужно быть готовым к новым неприятностям.

Тень лежал неподалеку, все три головы дремали на солнце. Касс где-то внутри дома училась новым теневым техникам.

Однако тишина длилась недолго, внезапно воздух дрогнул.

Я почувствовал присутствие раньше, чем увидел. Аура была мощной, контролируемой, но ощутимой. Кто-то очень сильный только что появился рядом.

Я обернулся.

Передо мной стоял мужчина. Высокий, стройный, с длинными серебристыми волосами, собранными в хвост. За спиной у него висели восемь тонких мечей, каждый в отдельных ножнах. Одежда простая, но качественная, серого цвета с серебряными узорами. Глаза были цвета стали.

От него исходила величественная и опасная аура. Не агрессивная, но предупреждающая. Хищник, который пришел без злых намерений, но готов к бою в любой момент.

— Дарион Торн, — произнес он голосом, который звучал как звон клинка о клинок. — Наконец-то я могу с тобой встретиться.

Я не опустил меч, но и не принял боевую стойку.

— Ты кто?

Мужчина слегка поклонился, жест был изящным, почти танцевальным.

— Тетрин Веральд. Бог фехтования, покровитель искусства клинка. Я давно наблюдал за тобой, Торн. Твой стиль, твои техники, твое мастерство. Впечатляет.

Бог. Конечно. Еще один.

— Лестно, — сказал я спокойно. — Но если ты пришел вербовать меня в апостолы, сразу отказываюсь.

Тетрин поднял бровь, удивленный.

— Прямолинейный. Мне нравится. Но позволь мне хотя бы озвучить предложение.

Он сделал шаг вперед, руки сложил за спиной.

— Я предлагаю тебе стать моим апостолом. В обмен ты получишь доступ к древним техникам фехтования с разных миров. Стили, которые утеряны, забыты, запечатаны. Я обучал величайших мастеров меча за тысячелетия. И готов обучить тебя.

— Плюс увеличение силы, — добавил я. — Божественное благословение и все такое.

— Именно.

Я покрутил меч в руке, обдумывая. Предложение было заманчивым, не спорю. Новые техники, больше силы. Но…

— Нет, — сказал я твердо.

Тетрин застыл. Его лицо выразило неподдельное удивление.

— Нет? Ты все равно отказываешься?

— Да. Я не хочу быть чьим-то апостолом. Даже бога, который идеально мне подходит. Слишком много обязательств, слишком много политики. Я предпочитаю оставаться свободным и добиваться всего самостоятельно.

Бог молчал несколько секунд, просто глядя на меня. Потом медленно кивнул.

— Понимаю. Ты не привык подчиняться. Уважаю это. Не многие смертные осмеливаются отказать богу.

— Я привык полагаться только на себя, — пожал я плечами. — Иного просто не дано.

Тетрин усмехнулся.

— Что ж. Я принимаю твой отказ. Хоть я и малое божество, но сохранил честь. Среди немногих. Но…

Он достал из воздуха монету, золотую, с выгравированным символом, и бросил в мою сторону.

— Возьми это.

Я поймал монету, рассматривая символ. Древний язык, означающий «Божий Дар». Даже в мое время он считался древним.

— Что это?

— Пропуск на Восхождение, — объяснил Тетрин. — Храм Вознесения откроется скоро. Это место, где апостолы с разных миров собираются, чтобы сражаться, доказывать свою силу, получать благословения. Или умирать.

— И зачем мне туда? — спросил я, подкинув монету и в воздухе перехватив ее.

— Незачем, раз ты не апостол, — усмехнулся бог. — Но можешь участвовать как свободный боец. Победители получают не только силу, но и артефакты, знания, даже фрагменты божественной энергии. Храм Вознесения — это полигон, созданный богами для отбора сильнейших смертных. Тех, кто был бы достоин нести нашу волю дальше в другие миры или покорять свои, чтобы возвысить своего покровителя.

Я покрутил монету между пальцев. Звучало интересно.

— Сколько там апостолов обычно?

— Сотни. Тысячи, если Конклав Богов решит сделать полное Восхождение. Сильнейшие смертные со всех миров, которыми правят боги. Каждый хочет доказать, что его покровитель сильнейший.

— Звучит как идеальное место для тренировки, — усмехнулся я.

Тетрин рассмеялся.

— Вот именно. Я рад, что ты так думаешь. Большинство воспринимают Восхождение как испытание ужаса. Но ты… ты видишь возможность. Именно поэтому я готов потратить свое приглашение на тебя, а не на своего апостола.

Он развернулся, готовясь уйти.

— Когда Храм откроется, монета приведет тебя туда. Ты сможешь взять с собой одного спутника, если хочешь.

— Я подумаю над этим, — кивнул я. — Спасибо за предложение.

Тетрин остановился, обернулся.

— Надеюсь увидеть твое фехтование во всей красе, Дарион Торн. Покажи, что значит истинное мастерство меча. В таком случае я буду более чем рад, что отдал монету тебе.

Он исчез, растворившись в воздухе, оставив после себя только легкий запах стали и озона.

Я остался стоять во дворе, глядя на монету в руке. Восхождение. Сотни, может, тысячи сильнейших бойцов. Битвы, испытания, возможность стать еще сильнее.

Да. Это именно то, что мне нужно, перед встречей с заклятым врагом.