Мечты воображения

РАЗВАЛИНЫ Замка Г. Б. Д..го. Вечер 5го августа

Луна уже показывала крутые рога свои, и новь уже опускала черный флер на успокаивающиеся полушарие наше и — благодетельный сон сыпал уже мак на вежди спокойных душ и — они в приятных мечтаниях — в ожидании другого дня — в ожидании других радостей, засыпали; только я один, ходя по своей хижине скорыми шагами, бодрствовал — голова моя кружилась — Приятные мечты занимали меня и — Извлекали слезы — жертву блаженству мелькнувшему — Наконец, когда сердце мое стеснилось, когда вздохи накопились, перлись в груди моей — Я вышел насладиться приятным вечером — подышать чистым воздухом и — дать волю течению слез, вздохов стремлению и — полную власть своему воображению; — нечувствительно очутился возле развалине древнего замка Д....ва; я вздрогнул, увидя на равнине длинные тени колоссальных тел — вздохнул, увидя кучи камней, пирамид, перистил белеющихся между зелеными чертами выросшей травы: Сребристая луна скользила на них и переливалась по группам а — ночные мраки оттеняли унылый ландшафт сей. Какое мертвое спокойствие в сей долине! вздохнув сказал я, как тихо!.. Одни токмо дикие крики сов, кроющимся в ущельях древних Готических башен и — пронзительный свист ветра бунтующегося в пространных, развалившихся анфиладах и — коридорах, поражают слух мой! — Робкий путешественник — среди ночи, с ужасом спешит мимо развалин сих и трепещет вслушиваясь в глубочайшее молчание... А меня лишившегося всего в свете сем что устрашить возможёт?... Ничто!... я взошел в длинную залу, луна рисовала пол оного и освещала путь мой, ветер свистал — выл в разбитых окнах — эхо повторяло глухой шелест походки моей и слабые отголоски самого себя, неслось и разливалось по Эллиптическим сводам — Зрение мое долго блуждало в пространстве сем но нигде не останавливалось — везде я видел бесчеловечные следы все разрушающего времени— Повсюду представлялись мне гибельные печати жестокой смерти. Но стоящая в углу картина привлекла мое зрение — я подошел к ней, стертые ее краски и слабый свет препятствовали мне хорошо рассмотреть оную — долго я рассматривал сие изображение и — узнал, что она представляла одну из прибей Евангельских. За пребогатым, пышным столом — в кругу ласкателей ему улыбающихся, между хитрыми обаятельницами представлен сладострастный Сибарит — казалось он говорил всем возле себя сидящим : Веселитесь, блаженствуйте со мною друзья мои — источник сокровищ моих вечно не иссякнет и — все уклонкою своей главы ему благодарили — Он берет кубок драгоценный, Брийским вином наполненной и — рука его как белый мрамор становится — дом его горит и — все его ласкатели один после другого удаляются.... Не смотря на древность сего изображения, живописцовы намерения,план был виден из оного — Я углубился взирая на картину сию — сел на ветхих креслах и — облокотясь на окно все суета сует!... сказал я, и привел на память себе стихи мною негде читанные: —

Так справедливо, справедливо!... Колоссальные статуи сего замка, пышные, мраморные пирамиды, великие перистили, гордящиеся за несколько пред сим времени пали и — покрываются густым мхом — Путешественник идущий мимо места сего смотрит на сие и — спешит далее — Я замолчал, но воображение мое воспламенилось, я видел, сей замок паки обновившийся, драгоценные мебели украшали гордые стены — Солнечные лучи преломлялись в люстрах — в зеркалах и живописали пол, покрытый персидскими редкими коврами; сладострастные изображения и статуи украшали длинную галерею — зрел толпу колесящих, пышных Сибаритов, намазанных, в позлащенных платьях кокеток, пестрых бабочек перепорхивающих но — подунул ветер, здания трещат, колеблются и — все присутствующие бледнея падают и издыхают под развалинами — Там слышен стон умирающих — здесь видны посинелые лица подавленных там оторванные члены представляются; как страшно! Проснись Сибарит! погибель над главою!... огонь недрится под стонами твоими — шаг! и — ты в развалинах, а память твоя с прахом твоим погибнет, как лампада погаснет оставив по себе зловоние. Мечта, мечта!... Я очувствовался — месяц скрылся в облаках — звезды едва мелькали на небе — мрак распространился по всему замку — я содрогнулся, направил путь свой к хижине: Туртерель единственный друг мой дожидался у вороте меня шатающегося — увидев меня бросилась ко мне, ласкала меня и — вертелась вокруг меня. Я взошел в свой замок горестей — бросился на постель — занялся прошедшим блаженством.