Между двух миров

Глава двадцать третья Не жизнь…

- Хлоя, милая, ты меня слышишь? – раздался где-то надо мной голос. Но было ли это реальностью или всё это мне только приснилось как, наверное, и то, что произошло в Имисере? Мне не хотелось открывать глаза. Мне хотелось так и продолжать лежать на какой-то прохладной поверхности.

- Папа, это ты? – решила отозваться я, но голос тут же сорвался. Лучше молчать, не думать, а можно и не дышать. Как я вообще переживу это?

- Да, милая! Детка, ты в порядке? – тут я почувствовала, что меня поднимают на руки, а рядом кто-то скулит.

- Ох, чёрт побери, неужели Хитч снова пёс? – простонала я, вспомнив это. Мне совершенно ничего не хотелось, я старалась не думать о том, что потеряла любовь всей своей жизни, поэтому я старалась не шевелиться, каждое движение, каждое слово причиняло жуткую боль.

- Да, Хлоя, а теперь тебе нужно встать! Милая, я понимаю, что тебе очень больно, но нам нужно разыграть сцену моего возвращения. Я решил, что у меня будет амнезия, думаю Джастин всё сошлёт на похищение инопланетянами.

- Мне всё равно, - прошептала я хрипло.

- Девочка моя, ты же у меня самая сильная, Хлоя, умоляю, мы же не можем сказать, что были в другом мире! – в этих словах был смысл. Перебарывая себя, я зашевелилась. А папа уже поставил меня на ноги. Пусть во всём теле была слабость, но у меня ещё столько дел…

- Прости меня, папа, - пробормотала я. Всё конечно, Хлоя, но из-за твоих сердечных переживаний не должны страдать другие люди. У них всё будет хорошо, а я…сейчас не об этом. Я буду сильной, хотя бы ради отца. Сильной знал меня и Ареш. При воспоминании о нём по сердцу одновременно разлилось тепло, но горячим железом появилась и боль…Неужели так будет всегда? Мне такого не вынести…

- Ничего детка, а теперь идём! – отец обнял меня, а я сложила голову ему на плечо. Хитч побежал рядом. Напоследок я обернулась и увидела, что на стене изображены два брата, сидящих на тронах плечом к плечу…Мне снова захотелось расплакаться, но нужно терпеть, я должна выглядеть поистине счастливой, ведь мне удалось найти отца. И где-то глубоко внутри я действительно чувствовала неподдельную радость от этого, но она была заметка лишь едва-едва в этой пучине из боли расставания.

Солнце уже было в зените, но мы с папой дошли довольно-таки быстро. Оказывается, что в лагере уже хотели отправлять экспедицию на мои поиски. Все были буквально ошарашены, когда увидели меня идущей в обнимку с отцом.

- Боже, это же Дин Харрис! – взревела толпа археологов, а после кинулась на отца. Я быстро отбежала назад изнывая от жары и боли. Тут ко мне подлетел Джастин и крепко обнял. Я и так буквально задыхалась здесь, а он к тому же сжимал меня…

- Хлоя! Хлоя! Ты сделала это! Ты нашла его! – парень покружил меня. Надо же, здесь прошло всего пара часов, а меня не было месяц…

- Да, Джас, я его нашла, - улыбнулась я. Вдруг парень ошарашено посмотрел на меня.

- Что с твоими волосами? – вид у него был такой, словно я лишилась не волос, а руки.

- Читал сказку Русалочка? – улыбнулась я. Парень кивнул, непонимающе взглянув на меня синими глазами. - Так вот, считай, что я расплатилась волосами со злой колдуньей, чтобы спасти папу, - пробормотала я, украдкой положив руку на плечо Джастина. Мне нужно побыть одной, никого не хочу видеть…

Кажется, я уже позабыла дорогу к палатке. Я шла медленно, хотя хотелось бежать прочь, прочь от всего. Хотелось убедить себя, что мне обязательно станет легче, должно стать легче. Только вот напускная радужность будущего не облегчала мне настоящего.

Вот показалась и уже знакомая мне палатка, которая совсем не изменилась за столь долгий срок моего отсутствия, которое в этом мире продлилось несколько часов. Глубоко вдохнув, я вошла. Всё те же горы бумаг, посуды, вот и мой уголок…Медленно, я присела на кровать. И не знаю, сколько бы я просидела просто так уставившись вникуда, если бы не тревожное скуление где-то с боку.

- Я рада, что ты снова пёс, малыш, - я не глядя, потрепала пса за ухо, - Ты ведь тоже будешь по ним скучать? – к моим глазам подошли слёзы, грудь снова сдавило. Никогда я не чувствовала себя так паршиво, так никому ненужной…

В ответ на мой вопрос, Хитч положил свою голову мне на колени и прикрыл глаза, словно пёс тоже боялся заплакать. Я всегда боялась слёз, остерегалась их. И правильно, раньше у меня было так мало поводов поплакать, а сейчас…Наверное, если мне этого захочется, я просто напросто утоплю весь мир в своих слезах. Может так станет легче? Но что-то мне подсказывало что это совсем не так!

Вскоре в палатку пришёл папа. Я только заметила, что выглядеть он стал куда моложе. Значит всё вернулось на свои места…Как странно, а мои волосы так и остались прежними, может у колдуна было какое-то волшебное оружие? А может это было мне напоминанием об Имисере, как и кольцо на пальце.

- Как ты, родная? – отец присел рядом, а я почувствовала себя виноватой. Для него мы не виделись больше трёх лет, а я вот так сижу и жалею себя. Но мне действительно хотелось побыть слабой хоть раз в жизни, только потому, что в тот момент я была действительно слаба.

- Если честно, то я не знаю, пап. Я просто чувствую внутри нереальную пустоту от всего произошедшего, словно у меня вырвали огромный кусок сердца, - в подтверждение область сердца неожиданно заболела, и я прижала к груди левую руку.

- Детка, мне так жаль, - искренне проговорил Дин, прижимая меня к себе. А я почему-то больше не могла заплакать, так как поняла: мне больше не больно, потому что прежней меня уже нет, это лишь остатки былого…

Вечером я решила позвонить маме, потому что мне очень хотелось услышать её голос. Может быть, так я почувствую себя лучше? Благо в лагере появился спутниковый телефон, и я дозвонилась до Лондона без особого труда. Как оказалось, дядя Берни всё-таки раскололся и поведал маме о том, что я еду в Египет, правда о пропаже отца не сказал.

- Милая, у тебя всё хорошо? – я буквально увидела через несколько тысяч километров, как мама нахмурила свой аристократический лоб. Конечно, она уже простила меня за столь спонтанный шаг, но всё-таки недовольства в ней ещё было хоть отбавляй.

- Разумеется, и Египет даже ещё стоит! – сухо усмехнулась я, взглянув на звёздное небо.

- Ну, я рада, что тебе весело. Когда вы с отцом планируете возвращаться? – я слышала в голосе мамы нотки грусти.

- Честно сказать, мы ещё не разговаривали на это тему, - вздохнула я. Станет ли мне лучше, когда я вернусь в Майами? А может мне сразу возвращаться в Лондон к серым будням и расписанному дню? Там-то мне будет некогда думать о сердечной ране и о том, что в мире любимого когда я проснусь следующим утром пройдёт полгода, что он возможно уже позабыл меня, встретил другую…

Мне стало больно. Но это нечестно по отношению к моему принцу, он волен делать все, что хочет…Я ведь сама виновата в том что потеряла его навсегда. Ну почему я никогда не могу не в чём разобраться? Наверное, я просто не могу позволить себе стать счастливой.

Мы поговорили с мамой довольно-таки долго, она рассказала мне о том, что сын её подруги Луизы очень похорошел. А дочка наоборот подурнела. О том, что её старый друг наконец-то женится и о том, что как раз на одинокой Луизе. В общем, жизнь в Лондоне не стоит на месте, как и часы на Бигбэне.

После разговора с Лидией, я присоединилась к общему собранию за костром. Все буквально облепили отца, я кое-как протиснулась между археологами и присела рядом с Джастином, который увлечённо, буквально как на смысл жизни, смотрел на моего отца.

- Я вам говорю, совершенно ничего не помню! Я отключился возле стены и пришёл в себя возле неё же! А рядом стоит моя дочурка! – улыбнулся мне Дин. В мою сторону послышались одобрительные слова. Ну а я, обхватив себя руками и укутавшись в спортивную кофту наблюдала за языками пламени, в котором, казалось бы, сгорала моя душа…

Всё собрание я так и продолжала смотреть на костёр, от пустых мыслей меня отвлёк голос папы:

- Детка, идём спать! – прошептал он мне. Я только-только заметила, что все кругом разошлись, остался лишь Джастин, который, как мне показалось. Заметил во мне перемены.

- Пап, я боюсь, - прошептала я. Мне и в самом деле было страшно.

- Сынок, - обратился Дин к Джастину, - Иди-ка ты спать! – папа многозначно взглянул на парня.

- Да, сэр…Спокойной ночи, сэр! Спокойной ночи, Хлоя! – пробормотал парень и удалился.

- Что тебя пугает, милая? – папа сел возле меня и так же стал наблюдать за огнём, словно стараясь сквозь него увидеть мои мысли.

- Утром я проснусь, а в Имисере пройдёт уже полгода…Папа, я боюсь, что он забудет меня. Конечно, эгоистично этого бояться. Но пойми меня, для меня пройдёт всего два дня, для него год, за который он, возможно забудет меня, встретит другую! Господи, папа! А через неделю у него возможно уже появятся дети, а я сама всё ещё буду ребёнком! Как я бы не старалась, это всё о чём я могу думать! – в конце триады я расплакалась. Я очень боялась потерять с ним связь, я боялась, что моя любовь может стать ненужной уже через пару дней, которые станут для него годом или более…

- Милая, я тебе кое-что сейчас скажу. Разумеется, мне трудно говорить тебе это, поскольку ты всегда останешься для меня маленькой девочкой…И не надо сопротивляться этому – бесполезно! Так вот, как тебе известно, мне уже давно не двадцать лет, а точнее очень давно, и я вот что тебе скажу. Мне доводилось видеть множество пар, но как только я увидел, как вы с принцем друг на друга взглянули, даже когда ты думала что он предал тебя, то я понял что моя малышка уже взрослая, что теперь она способна любить не только приключенческие истории, не только игру в разбойников, ну, и, конечно же, своих родителей, она способна любить как настоящая женщина. Именно там я это и увидел. И как бы тебе сейчас не было странно слышать подобные слова, но я так действительно думаю. И поверь мне, твой принц будет помнить тебя всю жизнь и он больше никого так не полюбит! – закончил речь папа, после которой мне захотелось плакать ещё больше.

- Ну почему всё ТАК не справедливо? Почему мы не могли родиться в одном мире?

- Я не могу дать тебе ответ на этот вопрос! – вздохнул папа.

- А я не могу верить в то, что можно жить, когда внутри такая боль, - прошептала я, ещё крепче, до боли в рёбрах, обхватывая себя руками. Может так станет легче, может физическая боль приведет меня в чувство?

- Хлоя! Что ты несёшь? Ты самая храбрая, мужественная и отважная девушка, какую я когда-либо видел, неужели ты не выйдёшь из этого испытания с гордо поднятой головой? – глаза отца пылали и я поняла, что он прав. Я совсем расклеилась. Да, эта боль всегда будет со мной, но я делаю из себя тряпку тем, что показываю её окружающим. Нужно хотя бы постараться выглядеть прежней. Но откуда мне черпать силы? В Имисере я не сломилась лишь потому, что у меня была заветная цель – найти отца. И как только я нашла его, вся тяжесть обстоятельств надавила на меня с такой силой, что казалось, мне не устоять на земле! И где взять силы сейчас, когда моя любовь живёт от меня не на другом конце мира, а в другом пространстве и времени, в абсолютно ДРУГОМ мире? Как бороться, когда Ареш живёт без меня уже три месяца и возможно, его чувств уже нет? Как узнать, что он меня по-прежнему любит?

- Папа, мне не откуда брать силы, вдруг он меня больше не любит?

- Хлоя! Главное – это вера! Неужели ты не веришь в любовь человека, которого полюбила сама, который боролся за тебя с БОГАМИ? – в словах отца была истина. Как я могла забыть, что Ареш, не побоявшись кары от Дизашена, буквально переступил через его Величество.

Я нарисовала в мыслях образ любимого принца…Невероятно привлекательный, и главное, сам не осознающий своей обезоруживающей силы, тёплые глаза, такой понимающей, его руки греют, слова тоже, добрый, пусть даже немного замкнутый. Но по-моему, мы идеально дополняем друг друга: я активная, неусидчивая, вечно спешащая, болтливая, а он такой мягкий, добрый, меланхоличный, но в то же время невероятно сильный, готовый прийти на помощь…

В который раз я снова и снова рисовала себе в голове образ, и наконец, по сердцу разлилось тепло, и я на несколько мгновений забыла о том, что он далеко. Я вспомнила прикосновения его рук, которые обжигали, а как горели губы от поцелуев…Словно моя половинка…

- Ты прав папа, я буду верить в его любовь. А как там на самом деле – неважно! – улыбнулась я, - И, в конце концов, я же всё-таки девушка, пора строить себе в мечтах воздушные замки, а не ужасные крепости окружённые рвами с крокодилами! – после этой моей фразы мы с папой дружно рассмеялись. Я почувствовала себя хоть и немного, но лучше.

Ночью я спала как убитая, хотя ожидала я несколько иного. Но в самом деле, после таких замечательных «каникул» в Имисере, мне полагалось спать не меньше недели. На следующий день после возвращения из Имисера, мы с папой договорились, что я отправляюсь в Аэропорт ближайшим утром, а он сам прибудет через пару дней, когда закончит все свои дела. Даже мой отец-трудоголик согласился, что после такой трёхлетней экскурсии ему нужен отдых.

День я провела за сборами вещей и прощанием с местными археологами. Они все были замечательными людьми, и я пожелала им всего самого наилучшего. В сборах мне помогал Джастин, который оживился с момента возвращения моего отца. Что ж, я была рада, что стажёр относился к своему учителю с таким обожанием, с ним не пропадёшь…

- Хлоя, - обратился ко мне Джас, когда мы сидели у него в палатке вечером перед отъездом и пили чай, - Я понимаю, что это не моё дело, но я всё-таки спрошу. Я заметил, что ты стала ещё грустнее после возвращения отца…Что-то произошло?

- Джастин, это очень долгая и неправдоподобная история, и если я расскажу тебе её, то ты будешь считать меня законченной шизофреничкой. А этого я не позволю, - шутливо отмахалась я, делая глоток горячей жидкости. Я была бы не прочь с кем-то поделиться своей историей, только вот вряд ли моя лучшая подруга Кейти вообще примет мой рассказ всерьёз, а мама запретит читать фантастику.

Вернувшись в палатку после чаепития с другом, я наконец-то решилась открыть ту самую сумку, с которой я и попала в другой мир. Последние два дня я старалась не приближать к ней, оказывается мне уже не очень-то и хотелось видеть те вещи «на память», так как боль при виде кольца была просто дикая, а от этих вещей всё могло лишь усугубиться.

Я неуверенно расстегнула сумку, оттуда сразу же показался белый комплект, состоящий из юбки и топа, чёрная паранджа, белая же бесследно исчезла, когда Аринес придала мне новый вид, так же там были широкие штаны шоколадного цвета, а мои сувениры были на месте. Ожерелье в подарок маме и шкатулка Кейти. Жаль, что я не прихватила ничего дяде Берни, хотя он всё-таки в курсе того, что я ездила в Египет отнюдь не на увеселительную прогулку…

Смотря на эти вещи, я чувствовала огромную боль. Но мои воспоминания – это боль, а так как я ничего не хочу забывать, то придётся терпеть. С любовью сложив все вещи обратно, я приставила сумку к своему багажу.

Перед сном ко мне зашёл отец.

- Ты готова, милая? – спросил он.

- Конечно, пап, - улыбнулась я, - Надеюсь за несколько дней погода в Майами не испортилась снова, поскольку мне срочно надо загореть, в Имисере ведь можно только сгореть!

- Что ж, тогда удачной поездки, завтра утром увидимся! – отец поцеловал меня в лоб.

- Стой, пап, а ты когда-нибудь расскажешь мне о своих приключениях в Имисере?

- Ты же уже взрослая! – рассмеялся отец, - К чему тебе сказки на ночь?

- Но это ведь не вымысел, запротестовала я, - Всё это было на самом деле, уж я-то знаю! – подмигнула я, залезая в постель. Папа снова мне улыбнулся и вышел в свою часть палатки. А мне оставалось лишь думать о том, что вскоре я снов окажусь в солнечном Майами…

Я уже говорила, что я неудачница? Это в очередной раз подтвердилось! Поскольку сойдя с самолёта в родном городе отца, я поняла, что у меня чувство дежавю. Над городом как раз висели свинцовые тучи, а резко раскачивающиеся пальмы предупреждали о предстоящем шторме.

- Хлоя! Ты подстриглась! – улыбнулся мне всё такой же худой и седой дядя Берни. Я была несказанно рада его видеть и крепко обняла дядюшку.

- Да, представь себе, мне делало стрижку само солнце Египта! – улыбнулась я.

- Хм…интересный стиль, я бы обратился к этому мастеру! – рассмеялся Берни и мы пошли к машине. Я старалась вести себя как прежде, но от моего родственника не ускользнуло то, что я периодически задумывалась о своём и много молчала.

- Милая, ты что, влюбилась? – несерьёзно сказал Берни.

- О, да! – нервно рассмеялась я, потерев кольцо на левой руке. Всё будет хорошо, обязательно…Пусть даже не обязательно у меня, но у моего принца Ареша всё будет просто замечательно!

Погода всё-таки порадовала меня уже на следующий день. Правда у меня вовсе не было настроения куда-то выходить, и я грустно наблюдала за закатом сквозь стеклянные стены дома. Сердце странно болело последние несколько часов, то билось с бешенной скоростью, то вновь успокаивалось…

На следующий день было то же самое. Весь день я была сама не своя, мне вдруг стало как никогда больно. От каждого воспоминания меня бросало в дрожь. Я пыталась убить очередной день за чтением папиной книги. Завтра приедет и сам отец, вечером…может тогда мне станет легче.

На следующий день всё повторилось снова. Это был мой пятый день после возвращения из Имисера, а казалось, что прошла уже целая вечность после того, как я видела своих друзей в последний раз. Я с огромной тоской, которая заставляла истекать кровью моё сердце, вспоминала каждый момент в такой уже близкой мне стране. Вечером, когда дядя Берни уехал в аэропорт встречать отца, я решила не ехать, а прогуляться к своему любимому месту на пляже. Моё любимое место, моя тихая гавань…

Купаться мне не хотелось. Сегодня по случаю приезда отца я специально надела своё лучшее платье белого цвета в красивый голубой цветок…Не жалея одежды, я присела на песок, солнце только-только начало опускаться, ещё не касаясь горизонта…На меня снова нахлынули воспоминания. Обхватив колени руками, я следила за каждым лучиком медленно уходящего солнца. Завтра утором я проснусь, а в Имисере уже пройдёт два с половиной года. Как там мой Ареш? Что с ним? Что с остальными? Поделили ли братья трон? В голове было столько вопросов и от того, что на них не было ответов, было так больно…

И тут на меня нахлынуло странное чувство. Не смотря на то что было довольно-таки жарко, по моей спине пробежал холодок, сердце напряжённо заколотилось с каждой секундой разгоняясь до предела, пальцы на руках задрожали…За мной наблюдали, это точно.

Я медленно и неуверенно поднялась с песка и столь же медленно обернулась. Всё вокруг уже розовело, солнце лишь краешком коснулось горизонта…Наконец, я полностью повернулась и подняла глаза. Вначале я увидела тёмно-синие джинсы, отлично сидящие на парне, затем чёрную футболку, подчёркивающие безупречные бицепсы и великолепную смуглую кожу, потом мой взгляд вцепился в лицо моего постороннего наблюдателя. Ноги больше не слушались, мозг отключился, я слышала только лишь биение своего сердца и видела до боли знакомую улыбку на столь же знакомом и родном лице. Не знаю, сколько я простояла прежде чем узнала незнакомца с лишь слегка удлиненными чёрными волосами, уложенными в модной стрижке.

В горле пересохло, кожа горела, а кровь под ней бурлила, щёки раскраснелись, но во мне было столько силы и энергии только лишь потому, какое имя носил человек, стоящий предо мной, только потому, кем он был:

- Ареш, - произнесла я хрипло, а сердце уже до головы знало ответ, и побежала навстречу своей судьбе…