Механические сердца

Николь Бланчарт

Механические сердца

Серия: Ключ в другой мир

Автор: Николь Бланчарт

Название на русском: Механические сердца

Серия: Ключ в другой мир

(межавторская серия)

Перевод: Маришка (1–7 гл.), Mari (с 8 гл.)

Сверка: Mari

Редактор: Mari

Обложка: Таня Медведева

Оформление:

Eva_Ber

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения.

Спасибо.

1. Крыша над головой

— Если ты хочешь жить в моем доме, то будешь подчиняться моим правилам, — в бешенстве выкрикнула тетя Милли, брызгая слюной.

Ее обычно бледное лицо покрылось ярко-красными пятнами. Пунцовый румянец сбежал по щекам вниз, на учащенно вздымавшуюся грудь. К слову сказать, моя оливковая кожа никогда так не краснела. И я никогда не выражала свою злость так бурно, как это частенько делает моя тетя. Я просто замыкаюсь в себе. Как мой отец. Во всяком случае, так она всегда говорила.

— Отлично, — крикнула я в ответ и с ужасом обнаружила, что мой голос оборвался на полуслове. — Тогда я уйду, — чуть тише добавила я.

Тетя Милли отшатнулась, словно я дала ей пощечину. Вся кровь отхлынула от ее лица, но уже спустя мгновение ее глаза зло сощурились и ярко вспыхнули холодной решимостью.

Вскинув руку, она указала на выход.

— Дверь прямо перед тобой! Если считаешь, что сможешь закончить аспирантуру без моей помощи и жилой комнаты без арендной платы, то скатертью дорога!

Тетя не верила, что я решусь уйти. Я видела это по ее глазам.

Мы и раньше очень часто ссорились. По всей видимости, наши характеры не способны были ужиться под одной крышей. Тетя Милли вообще не хотела иметь детей. И была крайне возмущена, когда мой отец бросил меня на ее попечение.

А мне просто хотелось уйти. Куда-нибудь, лишь бы от нее подальше.

Когда я была еще маленькой, то всеми силами старалась угодить тете. Если ей нужна была помощь по дому, я всегда была рядом. А получив водительские права, постоянно возила ее на приемы к врачам. Но ничто из этого ее не смягчило. Ни один мой поступок не смог растопить ее холодное сердце. Так что в один прекрасный день я просто перестала пытаться.

Даже не знаю, почему меня это до сих пор беспокоило?

Эта мысль немного встряхнула меня, и я, повернувшись к тете спиной, удалилась в маленькую комнату, в которой жила все это время. Вещей у меня было немного. А тех, что я сейчас паковала в свой небольшой чемодан и рюкзачок, было еще меньше. Но я не позволила себе ни минуты сомнения.

Укладывая одежду, зарядку для телефона и все самое необходимое, я вытирала бегущие по щекам слезы. А когда в мою дверь постучали, подавила рвущееся наружу разочарование и приклеила на лицо дежурную улыбку.

— Каро, что случилось? Почему мама опять кричит? — вошедшая в комнату Фиби держала в руке потрепанного временем плюшевого зайца.

Я пересекла комнату и, притянув ее к себе, крепко обняла.

— Ничего страшного, милая. Она просто злится на меня.

— Но ты ведь не уедешь? — от ее тихого нежного голоса у меня чуть опять не полились слезы.

Я прижалась губами к ее белокурой макушке.

— Всего несколько дней. Пока она не успокоится.

— Почему ты сердишься на нее? Может, будешь с ней чуть поласковее, чтобы остаться здесь? Со мной?

— В этот раз я ненадолго. Я скоро вернусь к тебе, — пообещала я, а малышка, не говоря ни слова, крепче прижалась ко мне. Запах шампуня с ароматом зеленых яблок заполнил мой нос, и я еще крепче сжала свои объятия. — Обещаю тебе, — последний раз вдохнув ее запах, я мягко оттолкнула ее. — Возвращайся в свою комнату, пока она не хватилась тебя. Я обязательно вернусь. Я люблю тебя — до Луны и обратно.

Фиби подняла на меня полные непролитых слез глаза.

— Я тоже люблю тебя до Луны и обратно, — прошептала она и, быстро развернувшись, выскочила в коридор.

Пытаясь взять свои эмоции под контроль, я еще несколько минут стояла на коленях. А когда смогла дышать без разрывающей грудь боли, решительно встала и застегнула молнию на чемодане.

Вот и все.

Это мой шанс исправить все ошибки. Которых, к сожалению, было немало. Но еще есть время что-то изменить. Ради своего будущего. Да и ради Фиби тоже. Завтра первым делом найду место, где мы будем с ней жить. Нам не нужно что-то дорогое и шикарное. Была бы крыша над головой. Во время летней оплачиваемой стажировки мне удалось скопить немного денег. Думаю, на первое время их будет достаточно, чтобы оплатить аренду и коммунальные платежи. Сначала обустроюсь в доме, затем встречусь со своим консультантом, чтобы обсудить расписание моих осенних курсов, а уж тогда вернусь за Фиби.

С рюкзаком на плече и зажатой в потной ладони ручкой чемодана, я покинула свою детскую комнату. Тетя Милли так и стояла посреди гостиной с отвисшей челюстью и красным от гнева лицом. Ее глаза замерли на моем багаже. Губы сжались в тонкую линию.

— Если ты покинешь этот дом, то навсегда! И не думай, неблагодарное отродье, что я приму тебя назад с распростертыми объятиями.

Да уж, когда-то ее слова жалили меня подобно стрелам, попадающим точно в цель. Но я давно уже перестала быть мишенью. И все же, несмотря на всю решимость, мои ноги не смогли перешагнуть порог. Раздавшееся за спиной насмешливое фырканье придало уверенности, и я двинулась вперед, в темную ночь.

Бросив свои нехитрые пожитки на заднее сиденье своего ржавого седана, я забралась на водительское кресло и с облегчением выдохнула. С каждым шагом, удалявшим меня от тети Мили, давление, сжимавшее грудь, ослабевало. Я все сделала правильно! Я не хотела, чтобы Фиби жила в тех отвратительных условиях, в которых выросла я. Она заслуживала лучшей жизни. Я не знала, что для этого нужно, но собиралась сделать все возможное, чтобы дать ей это.

В комнате Фиби, прямо передо мной, зажегся свет, и я увидела ее силуэт. Маленькая ручка прижалась к оконному стеклу. А я в ответ прижала ладонь к лобовому стеклу машины… позволив себе лишь пару разрывающих душу мгновений.

Резко отдернув руку, я завела машину.

* * *

Какое-то время я ехала совершенно бездумно. Не было ни одной светлой мысли, куда же мне отправиться. У меня не было друзей, в чьем доме я могла остановиться. И я не собиралась тратить с трудом накопленные деньги на грязный номер в дешевой гостинице.

В конце концов, так ничего и не придумав, я оказалась на пляже, который был недалеко от дома тети Милли. Я и раньше приезжала сюда, когда нужно было что-то хорошенько обдумать. Видимо, я интуитивно почувствовала, что должна побывать здесь.

Наша яхта стояла на якоре, как и многие другие. Хотя была намного старше покачивающихся вдоль пирса роскошных белоснежных моделей. Тетя Милли говорила, что эта яхта принадлежала моему отцу, но она так часто лгала, что я поверила ей лишь наполовину. Хотя эта доминирующая половина надеялась, что, возможно, так оно и было.

Припарковав машину на стоянке, я решила оставить вещи на заднем сиденье. Там не было ничего ценного, поэтому я не беспокоилась, что их украдут. Я не раз пряталась здесь, когда сбегала от тети Милли. Просто никогда не делала этого ночью.

Внезапно небо прорезала ослепительная вспышка молнии, но я не обратила на нее внимания. После очередной стычки с тетей, отнявшей у меня все силы, я могла думать лишь об одном — как бы побыстрее уснуть. Я была уверена, что хороший сон очистит мой разум, и я смогу найти нужные мне ответы.

Благодаря благоухающему в воздухе аромату морской соли я чувствовала себя раскрепощенно. Даже бурлящая под причалом вода не могла меня напугать. На самом деле я ни разу не забиралась внутрь яхты — не хватало смелости бросить тете Милли вызов. Но теперь я обязательно найду способ проникнуть в нее, даже если придется что-нибудь сломать.

Пока я спускалась по трапу в конце причала, под ногами протяжно скрипели доски. Порывистый ветер трепал мои темные волосы. Отрывая от плеч, хлестал ими мне по лицу. Добравшись до судна, я с трудом перебралась через поручни и едва не растянулась на скользкой от дождя палубе.

Яхта была совсем простенькой, даже не была достаточно большой. Лишь верхняя палуба с рулевой рубкой и нижняя каюта с кроватью. По крайней мере, я на это надеялась. Тетя вроде бы обязала кого-то поддерживать судно в рабочем состоянии, но я не очень-то на это рассчитывала. Если вдруг окажется, что кровать кишит клопами или еще чем похуже, то я просто просплю ночь в машине.

Попытавшись заглянуть в окошко рулевой рубки, я нахмурилась. Сквозь стекло, слишком заляпанное морской солью и грязью, невозможно было что-либо разглядеть. А дверь была крепко заперта. Я принялась тянуть створки, надеясь найти хоть одно незапертое, но все окна были тщательно проклеены.

Расстроенная этой неудачей, я в сердцах хлопнула ладонью по стеклу. Но затем, решительно тряхнув головой, сдула упавшие на лицо волосы. Оглушительный раскат грома раздался совсем близко, и я невольно оглянулась на затянувшие небо зловещие грозовые тучи. Последнее, что мне сейчас было нужно, это провести ночь насквозь промокшей. Поэтому я с удвоенным рвением принялась за дело.

Пока предгрозовой туман сгущался тягучими маслянистыми каплями, я успела осмотреть все обналички и возможные щели, куда могли спрятать ключ от двери в рулевую рубку. Тетя Милли не стала бы хранить его в доме — из страха, что я случайно найду его. Тем более, в поисках малейшей зацепки о своих родителях я обыскала там каждый уголок. А те несколько раз, что я пряталась на яхте, мне, честно говоря, было не до поисков.

Я уже собиралась сдаться и провести ночь на тесном сиденье своей машины, когда мои пальцы наконец нащупали кусочек металла, застрявший в укрепленном над рулевой рубкой навесе. Прикусив от напряжения зубами нижнюю губу, я с трудом выудила застрявший между досками предмет и поднесла его к глазам, чтобы рассмотреть.

Это был ключ.

На вид очень странный.

Если бы я не нашла его здесь, то мне бы и в голову не пришло пытаться открыть им дверь. Он больше походил на коллекционный экземпляр, чем на что-то используемое в бытовых целях. Длина ключа была около десяти сантиметров. Казалось, он был отлит из толстого небьющегося стекла. И для такого небольшого предмета был на удивление тяжелым.

Я в задумчивости повертела его в руках. Кто знает, подойдет ли он к этой двери или нет. Он был совершенно не похож на обычные, кованые из железа ключи. Пожав плечами, я вставила его в замочную скважину и повернула.

Первый шаг к новой жизни для меня и Фиби.

Как же мне хотелось изучить здесь все тщательнейшим образом. Хотелось проникнуться миром отца, которого я, к сожалению, никогда не видела. Но противостояние тете Милли истощило меня. На нижней палубе рядом с небольшой спальней находился крошечный камбуз (прим. кухня на судне). Но я была такой изнеможденной, что как только свернулась калачиком на пахнущих плесенью простынях, мгновенно провалилась в забытье. Хотя где-то на периферии сознания промелькнула мысль проверить погоду — просто, чтобы убедиться, что гроза не переросла во что-то более серьезное. Вот только эта здравая мысль тут же растворилась в небытии.

Мне не потребовалось много времени, чтобы погрузиться в глубокий сон. Монотонный стук дождевых капель по стеклу и приглушенный плеск мерно покачивающих яхту волн мгновенно убаюкали меня.

* * *

Меня разбудило внезапное падение в ледяную воду.

Я сделала глубокий вдох, чтобы позвать на помощь. В океане я всегда чувствовала себя как рыба в воде. Но когда соленая морская вода хлынула мне в горло, перекрыв доступ воздуха в легкие, я поняла — то, что я безумно любила, сейчас могло убить меня.

Море выглядело донельзя разъяренным. Надо мной и вокруг меня исполинские волны, становясь на дыбы, с силой обрушивались друг на друга, взбивая воду до пенистой белизны. Все остальное было чернильно-черным. Волны-убийцы подбрасывали и переворачивали меня, словно щепку. Невозможно было понять, где верх, где низ… Недостаток кислорода и дикая паника лишили меня последних крупиц здравого смысла. И лишь мои конечности продолжали дергаться под действием примитивного инстинкта самосохранения.

Здесь не было солнца, способного осветить мне путь и вывести на поверхность. Какая же я дура. Я так спешила проникнуть внутрь яхты, что не озаботилась дважды проверить тросы, крепящие ее к причалу. А, может, я сама неосознанно отвязала их?

Когда мое зрение стало расплываться, перед моим мысленным взором промелькнуло лицо тети Милли. Если бы у меня была возможность вернуться к началу этого вечера, я непременно извинилась бы перед ней. А самое главное — перед Фиби.

Конечно, я мечтала покинуть этот дом. Но не таким же способом.

Когда мне пришло письмо о приеме на медицинский факультет в университет Флориды, я вернулась домой, переполненная радостным волнением. Но мое счастье разбилось вдребезги, когда тетя, выслушав меня, недовольно скривилась, отчего ее лицо прорезали глубокие морщины. Именно ее неодобрение и подтолкнуло меня к решительным действиям. Мне не хотелось оставлять Фиби, но мы обе заслуживали лучшей жизни.

Слезы моей беспомощности смешались с водой, когда ключ и яхта — единственное напоминание о моем отце — потерялись для меня навсегда, растворившись в океанской пучине. Но прежде все вещи, что были внутри, прилипли к стеклам. А затем их выбросило из окон беззвучным взрывом воздуха и пузырьков. Мне даже пришлось отбиваться от них ногами. Повсюду плавали мелкие детали судна, и я какое-то время хаотично шлепала руками по поверхности, пока не наткнулась на спасательный круг.

Мое положение было ужасным.

Я судорожно цеплялась за спасательный круг, пока мои руки вконец не окоченели. А когда они онемели так, что я больше не могла за него держаться, я, вытянувшись на спине, закинула на него ноги. Вода же продолжала безжалостно затекать и в рот, и в нос.

Я очень устала.

Изнуренное борьбой тело обессилило.

Вспомнив все свои бессонные ночи во время учебы в медицинском колледже и вынужденные подработки, позволившие мне его окончить, я могла с уверенностью сказать, что даже тогда не уставала так сильно. Даже когда перед выпуском трое суток подряд готовилась к итоговому экзамену.

Я почти потеряла сознание, когда внезапно обрушившаяся волна выдернула меня из беспамятства. Не знаю, сколько раз это повторялось, но достаточно, чтобы я смогла открыть глаза и вновь вцепиться в круг онемевшими пальцами. Но буквально через мгновение одним безжалостным взмахом его вырвало из моих рук… и я пошла ко дну.

Все, что я могла сейчас делать, это бултыхать ноющими от напряжения ногами и из последних сил работать руками, надеясь выбраться на поверхность. Но где была эта поверхность? С таким же успехом я могла плыть к океанскому дну, совершенно не догадываясь об этом.

Я была уже на грани. На грани жизни и смерти.

Мысли о несбывшихся мечтах, о том, чего я не успела добиться, пронеслись перед моим мысленным взором. Главное место среди них, конечно же, занимала Фиби. В конце концов я оставила бесплодные попытки выбраться и, отдавшись во власть бушующих вокруг меня волн, расслабилась.

Это было приятно. Даже как-то мирно.

Темно. Тихо. Никогда прежде я не знала такого покоя.

Он манил меня своим призрачным блаженством. Соблазнял покориться его воле. И мне захотелось раствориться в нем, забыв все стрессы и разочарования своей слишком короткой жизни.

* * *

Из оцепенения меня вывел пронзительный звук.

От неожиданности я наглоталась соленой воды. Попыталась откашляться, но чуть не захлебнулась. Мои бессмысленные попытки продолжались до тех пор, пока перед глазами не начали плясать разноцветные пятна. И тут моя спина уперлась во что-то грубое — возможно, коралл. Но я была слишком занята бесплодными попытками вдохнуть в воде воздух, чтобы обратить на это внимание.

Спустя бесконечно долгие мгновения я все же вынырнула на поверхность. Изрыгнув содержимое своего желудка, попыталась откашляться. Я задыхалась и хрипела до тех пор, пока моя гортань и легкие не взвыли от боли. Зато стали благословенно чистыми.

Горло саднило, легкие болели, а я, не обращая на это внимания, продолжала втягивать прогорклый воздух. Но когда немного насытилась, чуть не задохнулась от терпкого, тошнотворного запаха. Запаха гниющей рыбы. Он был таким отвратительным, что мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы успокоиться и взять себя в руки. Иначе бы меня опять стошнило. Когда же мое зрение прояснилось, а в груди перестало хрипеть, я огляделась и чуть снова не ушла под воду.

Это был не коралл, как я предположила, впившийся мне недавно в спину.

Это был вовсе не камень — то, на чем я сейчас сидела.

Это была даже не отцовская яхта.

Это была… подводная лодка. Или что-то очень похожее на нее.

Я никогда не видела ничего подобного. Но была на сто процентов уверена, что эта посудина не связана ни с военно-морским флотом, ни с береговой охраной. Я провела в океане достаточно времени, чтобы разбираться в этом. Но по большей части моя уверенность строилась на том, что смотревший на меня сквозь лобовое стекло мужчина на удивление напоминал свирепого пирата.

Потопившая мою яхту буря прекратилась, но неугомонные волны по-прежнему бешено колотились в отполированные до блеска золотистые борта судна. Неожиданно морда пиратской посудины сердито дернулась вниз, отчего я едва не свалилась обратно в океан, чтобы вновь столкнуться с матушкой-природой.

Даже сквозь толстенное стекло, отделявшее нас друг от друга, я всеми фибрами души ощущала этого необычного мужчину — с той же силой, что и пережитый мной шторм. В груди зародилось предчувствие, что со стихией мне было намного спокойнее. В этом незнакомце было что-то такое, что выбивало из колеи. Я даже засомневалась, хочу ли я, чтобы он спасал меня.

Он сердито махнул своим огромным кулаком кому-то позади себя, и громкий лязг расколол холодный ночной воздух. Одновременно заскрежетало множество шестеренок, и в верхней части судна открылся люк. Зацепившиеся за него водоросли сползли по гладким бокам лодки, словно склизкие щупальца. Я ожидала увидеть еще одного человека, но, к моему удивлению, на меня уставился миниатюрный робот с большими идеальными кругами вместо глаз и круглой, слегка приплюснутой сверху головой.

— Капитан хочет видеть вас, мисс, — бесстрастным голосом сказал он, а я, резко подпрыгнув от шока, чуть не свалилась в бурлящую воду.

Мельком глянув на него, я перевела взгляд на горизонт, стараясь различить пляж, который, по всей видимости, остался где-то далеко-далеко позади. Вокруг лодки, насколько я могла видеть, не было ничего, кроме темно-зеленой, почти черной, воды и густого тумана. В этой кромешной тьме не блеснул ни один городской огонек. Даже звезды выглядели блеклыми.

На мгновение я застыла от ужаса.

Я была слишком напугана, чтобы сделать хоть один шаг.

Слишком боялась, что уже никогда не вернусь назад.

2. Добро пожаловать в порт Арлисс

— Тинк! — раздался грубый голос из глубины субмарины. — Либо тащи девчонку сюда, либо сбрось ее за борт. Мы не можем терять ни минуты.

Я вздрогнула и нахмурилась, так как понимала, что должна быть благодарна за помощь, но уж слишком жестко звучал хрипловатый тенор. Да и слова, признаться, были далеко не дружескими. Вот только мысль о продолжении борьбы с бушующим океаном подстегнула меня к действию. Скользя по глянцевой поверхности лодки онемевшими пальцами, я поползла на трясущихся ногах к дверце, которую держал для меня открытой необычный маленький робот. Он смотрел на меня осмысленным взглядом разумного существа. Но, безусловно, это были последствия моей предсмертной агонии, сыгравшей с моим разумом злую шутку.

«Роботы не способны думать! А пираты — особенно такие эпические — давно вымерли! Все это, должно быть, сон. Слишком много стресса без расслабляющей капли алкоголя».

Вот только бешено колотящееся сердце и нещадно пульсирующая в висках кровь убеждали меня, что все происходит на самом деле.

Сначала спустив ноги, я пролезла через небольшое отверстие и с глухим стуком приземлилась на пол в странной комнате, полной каких-то датчиков и рычагов. Причудливое роботизированное создание проворно спустилось вслед за мной и, потянув на себя дверцу, ловким движением кисти заблокировало ее.

— Простите, — начала я, — не хотела вас беспокоить. Но не могли бы вы связаться с береговой охраной? Я уверена, моя тетя уже ищет меня.

Это чудо техники, не проронив ни слова, проскочило мимо меня — жужжа шестеренками и скрипя опорными шарнирами — в капитанскую рубку. В голове у меня по-прежнему шумело, а перед глазами все плыло. Пытаясь справиться с головокружением, я прижала пальцы к вискам и зажмурилась.

Спустя мгновение голос, который я уже начала ненавидеть, грозно рявкнул:

— Иди сюда!

Мощный выброс адреналина, как следствие пережитой катастрофы, усилил глазное давление, и мне казалось, что еще чуть-чуть и мое сознание отключится. Но я все же заставила ноги двигаться. И только тогда поняла, что в борьбе со стихией потеряла балетки. Мои босые ноги шаркали по необычному металлическому полу.

Капитан — кем бы или чем он ни был — стоял у штурвала, обхватив его большими умелыми руками. Я в шоке замерла, когда мой взгляд упал на сверкающий металл, заменяющий его правую руку. Поймав себя на том, что таращусь на переплетение спиралевидных «мышц» из гладкого металла, я смущенно уставилась на свои босые ноги. На мое счастье, мужчина, не отрывая глаз от приборной панели, продолжал напряженно всматриваться в нее.

— Отведи ее вниз! Я разберусь с ней позже, — это все, что он сказал, не удостоив меня даже мимолетного взгляда.

Гордо вскинув голову, я уставилась на его широкие плечи. Нервно сглотнув и поморщившись от прострелившей горло боли, попыталась как можно уверенней повторить свою просьбу. Несмотря на то, что мой голос сейчас напоминал воронье карканье.

— Извините, вы слышали, что я сказала? Просто позвоните в береговую охрану, и я уберусь от вас куда подальше.

Мужчина резко повернулся ко мне, и я тут же пожалела, что вообще заговорила с ним. Его глаза ярко горели тем же золотистым блеском, что и странный металл, из которого была сделана его рука. На первый взгляд его глаза ничем не отличались от человеческих. Но почему тогда светились? Это выглядело противоестественно.

Уже не в первый раз я задавалась вопросом: а куда меня, собственно говоря, занесло? Нет, я, конечно, слышала об искусственных глазах для раненых, но никогда не видела ничего подобного. А его эксцентричная субмарина? Она даже близко не напоминала те суда, что я видела раньше.

Капитан уставился на меня, изучая. От его оценивающего, прожигающего насквозь взгляда мой живот скрутило тем нервирующим маслянистым напряжением, что бывает после применения просроченных лекарств. Мужчина, не мигая, продолжал смотреть на меня, и я решила, что он либо слепой, либо слишком бесцеремонный и грубый.

Я никак не могла определиться с тем, как мне расценивать его внешний вид. На нем был черный френч из грубой ткани. Ушные раковины были усыпаны бриллиантовым пирсингом. А на шее болталось несколько тусклых золотых цепочек. Какой-то чудаковатый рыбак, решила я. Или миллиардер с заскоками. А, возможно, и то и другое вместе взятое. Мой слишком уставший мозг сейчас не был способен подобрать более-менее подходящее определение.

Наконец мужчина отвел свой нечитаемый взгляд в сторону.

— Мы сейчас в опасных водах, девочка. У меня нет времени нянчиться с тобой. Если не хочешь, чтобы мы все погибли, не мельтеши под ногами.

Его пристальный взгляд на несколько секунд пригвоздил меня к месту, а затем он отвернулся, чтобы тихонько переговорить с Тинком.

«Опасные воды? Это ж в какие дебри меня занесло?»

Не желая навлечь гнев угрюмого и, вполне возможно, сумасшедшего капитана, я прижалась спиной к закрытой двери и потерла свербящие — словно в них попал песок — глаза. Мои джинсы и рубашка начали высыхать. А когда затвердевший от соли материал стал натирать отмокшую в «солевой ванне» кожу, почувствовала себя склизкой и грязной. Хорошо, что мы возвращались в бухту. Придется потерпеть эту странноватую компанию. А там потрачу немного денег, арендовав машину или такси, и вернусь к своей машине. Надеюсь, учеба и переезд Фиби отвлекут меня, и я быстро забуду эту кошмарную ночь.

Я была слишком уставшей, чтобы адекватно реагировать на происходящее. Поэтому некоторое время просто тупо смотрела, как мужчина нажимал какие-то кнопки и дергал за какие-то рычаги. Наконец, немного собравшись с силами, я сказала:

— Послушайте, я действительно не хочу доставлять вам неприятности.

— Зато я давно убедился, что именно из-за не желающих причинять неприятности женщин ты оказываешься в самой гуще драматических событий.

Я сделала несколько успокаивающих вдохов, чтобы не вспылить, но даже тогда мой ответ прозвучал сквозь стиснутые зубы.

— Я просто хочу домой.

— Ты слишком далеко от дома, — сказал он, как отрезал, и дернул длинный рычаг.

Субмарина резко накренилась, а я, не ожидая подобного, пошатнулась и рухнула на колени. Молниеносное погружение в пучину океана напомнило мне ощущения от свободного падения на американских горках. Мой желудок болезненно сжался.

Я в равной степени была напугана и потрясена происходящим.

Мы погружались с рекордной скоростью. Буквально через несколько мгновений нас поглотили бескрайние глубины темно-синей океанской бездны. Капитан выкрикивал приказы, а Тинк поспешно выполнял их, обходя меня по кругу. В конце концов мне все же удалось восстановить равновесие, но я никак не могла найти в себе силы встать. Субмарина продолжала погружаться, и я боялась, что если поднимусь, то от усталости тут же свалюсь обратно.

Когда капитан повернулся, чтобы стукнуть кулаком по приборной доске, он заметил позади себя мою сгорбившуюся тушку. Досадливо нахмурившись, он одарил меня угрюмым взглядом и ткнул пальцем в какую-то кнопку. Возле меня со свистом распахнулась дверь.

— Отведи ее вниз, — приказал он Тинку.

Робот поднял свою металлическую руку и сжал мою ладонь. Но я не сдвинулась с места.

— Когда я смогу вернуться домой? — потребовала я ответа.

— Утром мы должны прибыть в порт, — ответил капитан и тут же забыл о моем существовании.

Пока Тинк вел меня по темному сырому коридору, вдоль стен густым туманом клубился пар. Я спокойно шла за ним, так как надеялась, что когда он оставит меня одну, смогу позвать на помощь. Тинк — примерно два фута (прим. 61 см) ростом — был сделан из того же золотистого металла, что и протез капитана. Для робота у него было слишком выразительное лицо. Маленькие щелочки над его глазами постоянно дергались, когда он говорил. Вместо пяти пальцев было всего четыре. Руки и ноги были довольно тонкими, но двигался он при этом очень проворно — как заправский танцор.

Больше всего меня впечатлила его хватка. Для такого небольшого создания в нем скрывалась сила десяти человек. Чем глубже мы спускались в подводную лодку, тем сильнее мне хотелось вырваться и убежать отсюда. Но как я ни старалась, сколько бы ни дергалась, так и не смогла высвободить руку. А когда Тинк, толкнув меня в небольшую клетушку, захлопнул за мной дверь, рухнула на пол тряпичной куклой.

* * *

Я кричала. Я умоляла. Я сыпала проклятья. Но от этого не было никакого проку.

Ну, если не считать того, что я до хрипоты сорвала голос.

Через несколько безумных часов я оставила все попытки привлечь чье-либо внимание и, совершенно обессилев, свернулась на кровати калачиком. Если, конечно, то, на чем я лежала, можно было назвать кроватью. Это была прикрепленная к стене деревянная доска с практически бесполезным тонюсеньким одеялом.

Когда я поняла, что криком лишь окончательно сорву голос, то растянулась на деревянной полке и начала строить планы. При первой же возможности я попытаюсь сбежать… Вот только я не имела ни малейшего представления, как это сделать. Я даже не знала, куда меня везут. Но я все равно сбегу!

Я пыталась не заснуть, но едва моя голова коснулась подушки — хоть та и была слишком мягкой и с каким-то затхлым запахом — мое тело тут же отключилось. Большую часть ночи меня то бросало в жар, то трясло от холода. На этой богом забытой субмарине была повышенная влажность, и моя не высохшая до конца одежда лишь усугубляла положение. Когда я спустя неопределенное время проснулась, то чувствовала себя еще более разбитой. Мне казалось, что я всю ночь провела на постели из камня.

В тех местах, где нетесаные доски не были прикрыты одеялом, торчали острые зазубрины, больно царапавшие кожу даже через рубашку. Мое лицо и руки были сплошь покрыты царапинами. Но я не была уверена — из-за досок, или же это были последствия борьбы с океаном.

Неизвестно откуда просачивалась вода… Она постоянно капала. Я долго ломала голову над тем, откуда она берется, пока та не начала пульсировать еще сильнее. Моя фланелевая рубашка и даже лифчик полностью пропитались влагой, хотя казалось, куда уж больше. Возможно, она даже просочилась мне под кожу, так как царившая здесь удушливая жара не помогала избавиться от болезненных судорог, после которых зубы какое-то время отбивали чечетку, а кости в груди — я почти слышала это — стучали друг о друга. Этот звук в свою очередь создавал глухое эхо, усиливающее непрекращающуюся в теле дрожь.

Мне крупно повезет, если в таких условиях я не подхвачу пневмонию. Чего я, черт возьми, никак не могла допустить. Мне нужно будет заботиться о Фиби, и у нас с ней нет медицинских страховок.

Сквозь выпуклое стекло крошечного окошка, за которым простиралась океанская бездна, едва проникал зеленоватый свет. Очевидно, мы находились очень глубоко под водой, потому что я ничего не могла разглядеть сверху. Ни единого солнечного лучика. Стекло выглядело очень толстым, а, следовательно, способным выдержать глубоководное давление. Вот только я не знала, насколько глубоким могло быть погружение.

Я не смогла разглядеть ни рыб, ни рифы, ни что-то присущее океанской стихии.

Только вода. Бесконечная вода. Неисчерпаемые глубины.

Небольшой отдых придал мне сил и уверенности. Я была решительно настроена получить ответы. Например, почему мы до сих пор находимся так глубоко под водой? Зачем меня заперли в этой комнатушке? И почему ничего не объяснили? Я, безусловно, была очень благодарна за свое спасение, но мне хотелось поскорее вернуться домой.

Я подползла к стене и зашипела от неожиданности, когда моя рука соприкоснулась с разгоряченным металлом. Пошарив задубевшими пальцами по горячей поверхности, я, к своему облегчению, нашла выключатель и щелкнула им. Над головой вспыхнул тусклый свет. В недоумении я пару раз моргнула, когда поняла, что его излучал какой-то допотопный газовый фонарь.

Когда мое зрение прояснилось, а пульсация в голове смягчилась до глухого рева, я внимательно осмотрела помещение, в котором находилась. К сожалению, информации было не так уж и много. А увиденное не помогало понять, куда я попала. Но опять же, можно ли было ожидать чего-то большего?

Тут была кровать, вызывавшая во мне такие болезненные воспоминания, что я постаралась побыстрее отгородиться от них. Была старая, проржавевшая раковина. И притулившийся к стене возле нее колченогий стул. Но именно при виде дурно пахнущего ведра в моей — и без того не прекращающей болеть — голове зазвенели тревожные колокольчики. Я в растерянности потерла свои заспанные глаза. Меня охватила паника, а к горлу подкатила желчь, которую я поспешила сглотнуть.

Страх подтолкнул меня к решительным действиям. На противоположной от окна стене я почти сразу нашла слегка выступавшую часть, которая, должно быть, была дверью. Но там не было ручки. Я вцепилась пальцами в дверную щель, но даже после того как сломала три ногтя, ни на дюйм не смогла приоткрыть ее.

Я полностью выдохлась, зато избавилась от озноба и была вне себя от ярости.

На двери — примерно на уровне плеч — я обнаружила небольшое квадратное окошко. Но из-за большого количества грязи его стекло было непрозрачным. В нем я увидела лишь свое тусклое отражение, усилившее мое разочарование. Остатки макияжа, утратив всю привлекательность, напоминали клоунский раскрас, а через всю щеку тянулась кроваво-красная царапина. Волосы превратились в спутанное крысиное гнездо, которое хотелось хорошенько вымыть. А одежда была испачкана до неузнаваемости.

С каждой секундой я злилась все больше и больше. Но по большей части на себя. За то, что была такой безрассудной, когда от меня зависело благополучие Фиби. Я еще раз оглядела полутемную комнату в поисках подспорья для взлома двери и с сожалением отметила, что выбор крайне ограничен. Но я не собиралась сдаваться. Для поступления в медицинский колледж у меня имелись веские основания.

Я начала с досконального изучения стула. Но он был совсем простой конструкции. Дерево и что-то еще, абсолютно бесполезное против толстой металлической двери. К ведру я даже не рискнула прикоснуться, лишь отодвинула его ногой подальше. А вот койка оказалась приличным шансом. Одеяло, разумеется, было абсолютно бесполезным. Но когда я его сорвала, то увидела, что доски были слабо прикручены к основанию из стальных прутьев. С помощью последнего уцелевшего ногтя мне — хоть и с большим трудом — все же удалось отвинтить один прут.

Я раздраженно шипела и чертыхалась себе под нос, пока втискивала штырь в едва заметную щель, которая, по моему предположению, была дверным проемом. Оставалось лишь надеяться, что дверь открывается вовнутрь. Иначе придется сидеть в этом промозглом подземелье, пока кто-нибудь не выпустит.

Если, конечно, кто-то вообще вспомнит, что меня здесь закрыли.

Дверь протестующе заскулила, стоило мне надавить на импровизированную отмычку. Мои мышцы дрожали от обезвоживания и потери сил, но я все же справилась с ней, навалившись на прут всем весом. Дверь распахнулась с ужасающим стоном. Если обо мне и забыли, то наверняка вспомнят, как только услышат этот отвратительный звук. Разбудивший, вероятно, весь корабль, настолько он был громким.

Во всяком случае, он до сих пор эхом отдавался у меня в голове.

Я медленно двинулась по коридору, прижав пальцы одной руки к виску, а другой ощупывая стены. По пути я надеялась узнать хоть что-нибудь. Что угодно. Возможно, мне повезет, и я смогу найти телефон или компьютер, чтобы отправить сообщение о помощи. Но вокруг было совершенно пусто. Ну, если не считать развешенных вдоль стен странных фонарей и клубящегося под потолком пара, плывущего густым туманом прям у меня над головой. Отчего мой лоб и верхняя губа покрылись испариной, а без того мокрая одежда, пока я добралась до лестницы, стала еще мокрей.

Внезапно по глазам резанул яркий свет, проникавший в темный коридор через широкий проем, отчего я поморщилась. Но спустя несколько минут глаза привыкли к ослепившему меня искусственному свету, и скрутившийся в животе нервный комок начал ослабевать.

Охватившая меня паника быстро сменилась злостью. На себя. На тетю. На тех идиотов, что заперли меня. Я собиралась найти их и разорвать на части за то, что они бросили меня в сырую камеру. Не имело значения, что совсем недавно они спасли меня.

Я почти добралась до верха лестницы, когда услышала оглушительный грохот и почувствовала, как вся субмарина содрогнулась. Лестницу так сильно тряхнуло, что моя нога соскользнула со ступеньки, и я чуть не свалилась вниз с трехметровой высоты. Спустя несколько мгновений, когда вибрация прекратилась, мой сердечный ритм восстановился, а небольшой туман, что оставался в голове, рассеялся. Может, у них что-то вышло из строя, пока я сидела внизу? А если бы, оставшись там, я умерла? Похоже, им было глубоко наплевать на это.

«Ничего у них не выйдет. Я сама убью этих придурков!» — решила я, добравшись до верхней ступеньки.

* * *

На главной палубе кипела бурная деятельность. Мужчины в весьма странной униформе сновали туда-сюда вокруг огромных, извергающих пар двигателей. Их было слишком много, чтобы я могла незаметно пробраться в капитанскую рубку. Поэтому, поднявшись по лестнице, я зашла в первый попавшийся коридор и шла по нему с таким непринужденным видом, будто у меня было полное право находиться здесь. Но оказалось, никого не волновало, кто я и что здесь делаю. Ни один из пробегавших мимо мужчин даже мельком не взглянул в мою сторону.

Я понятия не имела, куда идти. Поэтому выбирала повороты наугад, двигаясь в противоположном направлении от того, что я назвала машинным отделением. От нестерпимого жара печей во всех прилегающих коридорах со стен капал конденсат, и мое тело покрылось липким потом. Видимо, комната, в которой меня разместили, находилась прямиком под этим местом. Слишком уж жарко там было.

Мои пальцы непроизвольно дернулись при воспоминании о раскаленной стене.

Чем дальше я удалялась от этого ада, тем больше охлаждался воздух, и тем легче было дышать. Все стены и тянувшиеся по потолку трубы были покрыты «отполированным золотом». Не яркого, но весьма насыщенного цвета. На несколько оттенков светлее обычного темно-коричневого меда.

Если бы я не беспокоилась о скорейшем возвращении к Фиби, то поддалась бы своему женскому любопытству. Ведь я ни разу не была на подводной лодке. По обеим сторонам главного коридора располагались комнаты, идентичные той, которую я только что покинула. Некоторые выглядели как личные каюты или рабочие кабинеты. Попадались даже кухни с прилегающими к ним столовыми. Ну и много всего другого. Хотя, по правде сказать, я старалась не тратить время на их разглядывание.

Когда я услышала низкий баритон капитана, то решительно толкнула дверь в единственную на судне комнату, которую сразу же узнала. За исключением того, что вид за окном был совершенно другим.

Капитан и робот, услышавшие мой судорожный вздох, одновременно повернули головы. Но я была слишком потрясена видом из окна, чтобы обращать на них внимание. Мы оказались на немыслимой глубине. И то немногое, что находилось в этой невообразимой бездне, было жутковато-зеленого цвета. Если бы все это не пугало до чертиков, то было бы прекрасным.

Кровь ударила мне в уши, и я ухватилась за дверной косяк, чтобы не упасть.

— Ты сейчас же скажешь мне, где мы находимся! — рявкнула я, забыв про свою нервозность, которая сменилась решимостью устроить драку или сбежать.

Мои глаза сузились от злости, и я уставилась на мужчину, небрежно откинувшегося на спинку стула. Видимо, я уже была на грани, раз решилась на подобное. Хочу заметить, в этот раз сей необычный человек не вызывал у меня благоговейного трепета. Сейчас я мыслила достаточно ясно, чтобы потребовать у него ответы.

С металлическим скрежетом Тинк пересек комнату и приблизился к шипевшему в углу необычному механизму, оказавшемуся кофеваркой. Буквально через несколько секунд он принес мне небольшую металлическую кружку, наполненную дымящейся жидкостью. Я не знала, стоило ли мне с ним разговаривать, но все же по привычке сказала «спасибо». Он — а, может быть, оно — принял мою благодарность, кивнув в ответ.

Потягивая пряный сладкий кофе, я изучала капитана, глядя поверх чашки.

Когда он запустил пальцы в волосы, его механическая рука зажужжала.

— Вопросы здесь задаю я! — рыкнул он. — Что ты делала наверху?

— Попала в шторм, — ответила я. — Куда ты везешь меня? И кто ты такой?

— Я капитан Эзра Касл. Мы направляемся в порт Арлисс.

— Это во Флориде? — спросила я, и мне стало немного не по себе, когда я заметила, каким странным взглядом капитан обменялся с роботом.

Его искусственные глаза испытующе смотрели на меня.

— А ты, собственно, откуда? — спросил он после нескольких минут напряженного изучения, которое я проигнорировала, сделав еще один большой глоток кофе.

— Флорида, — не задумываясь, ответила я, но когда он тупо уставился на меня, добавила: — Соединенные Штаты. Северная Америка.

— Она из другого мира, сэр, — неожиданно вклинился в разговор Тинк, о присутствии которого я уже забыла.

Капитан взглянул на меня с неподдельным интересом. Ну, по крайней мере, мне так показалось. С его необычными глазами ничего нельзя было сказать наверняка. Возможно, именно это выбило меня из колеи, когда я впервые увидела его.

— А как ты здесь оказалась? — спросил он, а я не знала, был ли это плод моего воображения или же сказался недостаток сна, но мне показалось, что Эзра вздрогнул при упоминании другого мира, что бы это не значило.

Очевидно, удар по голове и длительное кислородное голодание причинили мне вреда больше, чем я думала.

— Я уже говорила тебе, что попала в шторм. И меня выбросило в океан, — проворчала я, допивая кофе. — Послушай, я просто хочу вернуться домой, к своей семье.

— Боюсь, это будет проблематично, — пробурчал он, отворачиваясь к окну.

А я в отчаянии крепче сжала кружку.

— Что, черт возьми, ты имеешь в виду? В чем проблема? Просто. Отвези. Меня. Домой!

Он махнул своей механической рукой, и я, проследив за его движением, уставилась в окно, занимавшее почти всю стену. Кстати сказать, оно было вмонтировано в носовой части субмарины. В него было хорошо видно, что медово-золотистый цвет лодки, словно пробивавшийся сквозь темноту луч, помогал правильно определить направление. Вязкая непроглядная тьма нехотя расступилась перед субмариной, представив довольно широкий участок морского дна.

— Где это мы? Что это такое? — вскрикнула я, когда в поле зрения появился…

Подводный город?!..

Мой уставший и перегруженный невероятными вещами мозг был не в состоянии осмыслить новую, доселе неслыханную информацию, хлынувшую в него при виде фантастической картины, открывшейся моему взору.

Массивные капсулы высотой не менее трех километров — хотя я не была уверена — соединялись туннелями, расположенными по принципу спиц в колесе. Внутри капсул кипела будничная жизнь.

«Боже, да это же целый город!» — осенило меня.

Даже с такого расстояния я могла различить передвигающиеся по мощеным улицам машины, идущих по тротуарам людей и множество средневековых магазинчиков. И еще больше капсул вдалеке. Причем их было так много, что я не смогла бы их сосчитать.

На дне океана существовала неведомая мне цивилизация. И это зрелище — неопровержимые тому доказательства. От необходимости принять альтернативную реальность мой живот скрутило нервным спазмом.

«Это… не Флорида», — и словно вторя моим мыслям, Эзра придвинулся ближе и навис над моим плечом, пристально глядя на возвышающиеся перед нами капсулы.

— Добро пожаловать в порт Арлисс, — сказал он.

3. Механическое сердце

Вереница сценариев собственного спасения в считанные секунды пронеслась перед моим внутренним взором. Вот только каждый из них выглядел более безнадежным и более драматичным, чем предыдущий.

Можно было попытаться взять управление субмариной на себя, но я сразу же отбросила эту идею, едва она сформировалась. Пиратов было слишком много. А я одна. Кроме того, мне бы не хотелось увидеть руку Эзры в действии. У меня было такое чувство, что он с легкостью раздавит меня одним движением металлических пальцев. Крошечная часть меня — та, что настаивала на поступление в медицинский колледж и требовала закончить университет за три года — рвалась сорвать с него рубашку и тщательно изучить место соединения механической руки с живым телом. Но, к счастью, мне удалось подавить это неуместное желание, не дав любопытству взять верх над здравомыслием.

Я могла бы сбежать, как только мы доберемся до порта. А что дальше? Куда я пойду? Я понятия не имела, что это за место и что меня там ждет. Конечно, можно было попытаться заручиться поддержкой Эзры, но он не был похож на парня, что станет обременять себя чрезмерной заботой. И все же придется попробовать. У меня просто не было другого выхода. Наверняка в Арлисс есть преступники, а мне не хотелось попасть в еще большие неприятности, чем уже были.

— Когда мы доберемся до порта… — начала было я, но Эрза грубо перебил меня.

— Как только мы прибудем в порт, я за тебя больше не отвечаю. Ты покинешь мой корабль, и лучше бы тебе вовсе не попадаться мне на глаза.

Я чуть не задохнулась от его безжалостного тона. Пришлось приложить немало усилий, чтобы успокоиться, прежде чем ко мне вернулась способность говорить.

— Ты не можешь просто так бросить меня там. Я… я понятия не имею, где нахожусь. И не знаю, куда идти.

Он бросил на меня холодный взгляд и равнодушно пожал плечами.

— Меня это не касается.

Я не собиралась умолять его, но и не собиралась делать вид, что одобряю его безразличие. Он отказал мне в помощи? Что ж, я все равно сделаю все возможное, чтобы вернуться домой к Фиби. Чего бы мне это ни стоило.

* * *

Чем ближе мы приближались к порту Арлисс, тем отчетливее становились детали этого необычного поселения. В бездонных глубинах океана обнаружился неизведанный затерянный мир. Технологическая цивилизация с развитой индустрией. Вокруг было полно шумных промышленных производств и семейных хозяйств.

Как они могли оказаться там, на дне океана? Как им удалось выжить? И где, собственно говоря, находится это «там»?

Здесь было полно субмарин, выглядевших намного лучше лодки Эзры. Они постоянно подплывали к стыковочным шлюзам, имеющимся вокруг каждой капсулы, быстро сменяя одна другую. Некоторые были достаточно миниатюрными. Как правило, они направлялись к маленьким капсулам, которые, по моим предположениям, были жилыми комплексами или же небольшими кварталами.

Сначала борт субмарины должен был войти в координирующие дверь капсулы пазы. В стыковочном отсеке — подобно космическому кораблю с воздушным шлюзом — восстанавливалась полная герметизация, и только тогда находившиеся на борту люди могли попасть в капсулу.

Сами капсулы были сооружены из какого-то сверхпрочного стекла, которое мне прежде не доводилось видеть. Стыковочные швы скреплялись между собой металлом, похожим на тот, из которого был сделан корабль Эзры. Вдалеке я заметила капсулу поистине гигантских размеров, до краев наполненную зеленью.

«У них есть сады! — восхитилась я, и тут же испытала легкое потрясение. — А как они умудряются выращивать эти растения так глубоко под водой?»

К тому времени, когда я смогла оторвать взгляд от изучения этого удивительного, выходящего за рамки моего понимания мира, лодка Эзры уже приблизилась к воздушному шлюзу капсулы, расположенной недалеко от центра огромного города. В центральной же капсуле толпились сотни людей. Даже сквозь толщу океана и выпуклость стекла, создающих некоторую расплывчатость изображения, без особого труда можно было разглядеть что-то вроде рынка.

Прямо за центральной капсулой возвышалась еще одна, в которой находилось самое монументальное из всех строение — огромный четырехэтажный дом. Возможно, это была какая-то секретная военная база. Может, НАСА втайне спроектировало этот город как альтернативу выживания? Просто пока об этом никому не сообщали.

Я отчаянно хотела поверить в это…

Предположение, что я попала в другой мир, а странный ключ через жуткий шторм открыл мне портал в другое измерение, казалось просто немыслимым. Больше того, крайне нежелательным. Но, глядя на фантастический город из стекла, я нутром чувствовала, что нахожусь далеко-далеко от дома.

Я держалась подальше от капитана, пока они с Тинком направляли корабль к стыковочному шлюзу. Эзра жестко отдавал приказы, в то время как взгляд его необычных глаз метался между приборами, рычагами и окном, контролируя ситуацию. Шарканье металлических ног Тинка об пол — тинк, тинк, тинк — привлекло мое внимание. И я внутренне улыбнулась, когда поняла, что именно так он получил свое имя. Вырвав минутку между приказами Эзры, он наполнил мою чашку кофе. А затем посоветовал мне присесть, чтобы я не пострадала при состыковке.

* * *

Субмарина содрогнулась, когда Эзра пришвартовал ее к наружным воротам капсулы. И как только замерла, горячий поток пара с шумом вырвался из дверных проемов. Эзра двинулся к выходу, не удостоив меня даже взгляда, но перспектива остаться здесь в одиночестве подтолкнула меня к действию.

Я шла по лабиринту коридоров, ориентируясь на звук шагов Тинка, пока мы не уткнулись в длинную очередь ожидавших высадки членов экипажа. Не желая привлечь к себе внимание или, не дай бог, негодование кого-либо из этих суровых, хмурых мужчин, я отошла назад. А Эзра, встав вместе с Тинком у выхода, провожал каждого кивком головы.

Когда мы остались одни, он жестом подозвал меня к себе. Несмотря на многочисленные мысленные заверения, безотчетный страх сковал мою душу. Как только я приблизилась к выходу, его рука метнулась вперед, а металлические пальцы мертвой хваткой вцепились в мое запястье. Краем глаза я заметила, как Тинк вышел через шлюз вслед за мужчинами, оставив меня на обезлюдевшей субмарине наедине с раздраженным капитаном.

— Кто ты такая? — рыкнул Эзра, и в тот же миг его пальцы, оставив прохладный след на моей руке, сжались на моем горле.

Я судорожно сглотнула. От усилившегося на горло давления перехватило дыхание.

— Никто, — прохрипела я.

— Шпионка? — потребовал он. — Убийца?

Я попробовала покачать головой, но поняла, что не могу этого сделать.

— Н-нет. Только не это. Я просто хочу вернуться домой.

— Ты и так обошлась мне слишком дорого. Больше, чем можешь себе представить. Но если я узнаю, что тебя наняли следить за мной, то возвращение домой станет для тебя наименьшей проблемой.

Мои брови сошлись на переносице, а губы сжались в тонкую линию.

— Если ты отказываешься помочь, то мне нет смысла задерживаться здесь хоть на секунду. Раз ты так решительно настроен, то отпусти меня. Я найду другой путь домой.

Его бездонные глаза прожигали меня мгновение, растянувшееся на целую вечность. И этого мгновения было более чем достаточно. Более чем достаточно, чтобы заметить, что не все в этом загадочном мужчине было столь же холодным, как его механическая рука и мерцающие мистическим блеском глаза. Остальные части его тела — в тех местах, где он прижимался ко мне своим мощным, мускулистым торсом, — могли посоперничать с жаром машинного отделения. В местах, откликнувшихся на простое прикосновение, несмотря на усталость и нервное истощение, которые вконец измучили меня.

Внезапно этот неловкий момент был прерван чьими-то шагами. И за это я была им очень признательна. Еще немного, и от вспыхнувшего между нашими телами пожара из моих ушей повалил бы пар.

Бросив на меня последний долгий взгляд, Эзра переключил свое внимание на появившегося в дверях мужчину. Один взгляд на него, и мое сердце переполнилось благодарностью, что в этот момент Эзра стоял между нами, хотя все это время вел себя как первоклассный придурок.

Незнакомец не обладал внушительной фигурой. Да и ростом был чуть выше меня. Но держался с таким высокомерно-надменным видом, что мне захотелось отступить назад. Вот только Эзра снова схватил меня за руку, а за спиной у меня была стена.

— Флетчер, — кивнул ему Эзра.

— Касл, — ответил тот без кивка, буравя меня цепким взглядом.

Сделав шаг вперед, Эзра перекрыл мне весь обзор своей широкой спиной.

— Что я могу для вас сделать? — спросил он.

Если бы мне было куда бежать, я бы так и сделала. Предпочла бы рискнуть оказаться в неведомом мире, чем находиться рядом с враждебно настроенными мужчинами.

— Ты опоздал, — недовольно проворчал Флетчер.

Мне не нужно было смотреть на него еще раз, чтобы понять, что он не из тех людей, кого хотелось бы разочаровывать. Он был далеко не молод. Цвет его некогда светлых волос сейчас напоминал соль, перемешанную с перцем. Его борода — точно такого же цвета — выглядела очень неряшливо и отчаянно нуждалась в стрижке. Волевое лицо с прямым носом украшали густые брови. Щеки и лоб разрезали глубокие морщины. А голубые глаза могли показаться добрыми, если бы не их абсолютная пустота.

— В пути возникли некоторые осложнения, — Эзра махнул головой в мою сторону.

— Хм-м-м, — промычал Флетчер и, отклонившись в сторону, попытался заглянуть ему за спину. — И что ж это за осложнение?

— Пустяки, не стоящие вашего внимания, — отмахнулся тот. — Вам еще что-то нужно, сэр? Завтра мы снова отправимся на охоту.

Флетчер несколько долгих секунд сверлил меня взглядом, а затем снова обратил внимание на капитана.

— Да, собственно говоря, нужно.

— Еще один рейс за припасами? — спросил Эзра.

— Не совсем…

— Что-то серьезное? — хоть я и знала капитана совсем недолго, но когда его тело оказалось всего в нескольких дюймах от меня, я заметила, как напряглись его плечи, а здоровая рука сжалась в кулак до побелевших костяшек.

— Значительно… — Флетчер помолчал, — если, конечно, ты готов к этому.

— Все, что потребуется, — не раздумывая, ответил Эзра.

— А что ты хочешь взамен?

Я не совсем понимала, о чем идет речь. Но догадывалась, что о чем-то крайне важном. Мне совершенно не нравилось находиться здесь. Я хотела, чтобы Эзра отпустил меня, так как мне нужно было побыстрее найти способ вернуться домой. Но он перегородил мне выход, и я ничего не могла с этим поделать. Поэтому решила использовать ситуацию по максимуму.

— Вы знаете, чего я хочу, — уверенно сказал Эзра.

По голосу Флетчера я поняла, что он улыбнулся, когда произнес:

— «Мстителя». Ты так предсказуем, мой мальчик. Ты же понимаешь, что оно того не стоит?

— Это мое решение, — спокойно сказал Эзра. — Вы скажете мне, что вам нужно, или мы так и будем стоять здесь весь день?

— Механическое сердце, — наконец озвучил свое желание Флетчер. — Но я не хочу, чтобы его извлекали, — быстро добавил он. — Оно нужно мне свежим.

Когда все мускулы Эзры расслабились, я поняла, что этот заказ вполне устраивал его. Сделав долгий глубокий вдох, он произнес лишь одно слово:

— Согласен.

— Только что получил это от торговца, прибывшего из порта Линель. Это секстант (прим. навигационный измерительный инструмент для определения географических координат). Но помимо навигации он, предположительно, способен отслеживать синтетику. Чем значительней показатели, тем выше уровень синтетики.

— Благодарю вас, сэр, — протянув свободную руку, Эзра взял устройство. — Мы отправимся завтра утром, как только пополним запасы и заправимся.

— Не жалей денег, Касл, — сказал Флетчер. — Это в приоритете. Не подведи меня.

— Даю вам слово, сэр, — отпустив мою руку, Эзра протянул свою для рукопожатия.

— Держи мое.

Мужчины пожали друг другу руки, и Флетчер тут же вышел через стыковочный шлюз. Едва за ним закрылись двери, как Эзра последовал за ним, не сказав мне ни слова. А мне потребовалось несколько мгновений, чтобы прийти в чувства. Мои ноги мелко дрожали от той напряженности, что буквально искрила в помещении от присутствия этих двоих.

— Эй! — крикнула я. — Подожди.

Он же, не оборачиваясь, спросил:

— Ты до сих пор еще здесь?

Я нахмурилась от такой наглости, но поспешила догнать его. Спускаясь вниз по трапу, соединяющему шлюз с мощеной дорогой, мне с трудом удавалось не отставать от его размашистых шагов.

— Ты же сам меня не отпускал, — возмутилась я ему в спину.

— Ну теперь-то ты свободна. Так чего опять идешь за мной?

По мощеным улицам туда-сюда сновали люди. Спешили от одного магазинчика к другому. Улицы не были, как ожидалось, выложены камнем. А были полностью покрыты гладким, до блеска отполированным металлом. И тот каким-то образом отражал проникавший через стекло капсулы свет, заставляя дороги сиять красивым золотом.

— А что мне остается делать? — разочарованно крикнула я ему вслед, чем привлекла внимание самых любопытных прохожих.

— Разбирайся сама, — буркнул он и исчез за углом, оставив меня стоять посреди снующей толпы.

В незнакомом месте. Без возможности отыскать дорогу домой…

Я не позволила себе застрять на этих мыслях и утонуть в жалости к себе. Нельзя было поддаваться панике и сдаваться раньше времени. Стоило лишь опустить руки, и я бы впала в беспросветное уныние. А вот этого я позволить себе никак не могла.

Должен же здесь быть кто-то, кто хоть что-то знает о случившемся со мной.

* * *

Вспомнив про рынок, что я видела в центральной капсуле, я последовала за людским потоком, текущим куда-то вниз по дороге. Была надежда, что он приведет меня в центр города, где, возможно, я смогу найти человека, который захочет мне помочь.

Я не могла не пялиться на окружавших меня людей. Как же я ошиблась, посчитав металлическую руку Эзры чем-то необычным. Среди движущейся по дороге толпы именно я выглядела нестандартно. У каждого здесь был хотя бы один механический протез. Даже у детей.

Рядом со мной шла девочка лет пяти. Вся левая сторона ее черепа была заменена гладкой фигурной пластиной из позолоченного металла. А пожилая женщина передо мной прихрамывала, имея протез вместо ноги. Так можно было перечислять до бесконечности. Все имели какую-нибудь металлическую часть.

И тут я вспомнила Флетчера. Пришлось подкорректировать свое умозаключение. Я не увидела на его теле инородных частей. И мне стало интересно: каким образом он смог избежать этого. Но мне не дали обдумать возможные причины, так как толпа хлынула в круглый двор, заставленный огромным количеством прилавков с разноцветными навесами и выставленным на продажу товаром.

Я остановилась у ближайшего лотка и привлекла внимание хозяйки, которая раскладывала на витрине разнообразные — источавшие божественный аромат — кондитерские изделия.

— Простите, — окликнула я ее, — не могли бы вы подсказать, где я могу арендовать каюту на субмарине, — женщина, не отрывая глаз от своего занятия, махнула рукой на темный угол в другом конце двора. — Спасибо, — поблагодарила я ее, а она лишь хмыкнула в ответ.

Пока я шла в нужном направлении, мои ноги ныли, напоминая об отсутствии обуви. Но кроме этого, у меня не было ни денег, ни друзей. Так что эту боль я точно переживу. Лавка, к которой я подошла, была единственной, где не было ни одного посетителя. Глядя на снующую по рынку толпу можно было предположить, что сейчас самое оживленное время суток. Хотя этот вывод, возможно, был поспешным, но другого варианта все равно не было.

У сидевшего за прилавком хозяина нога была вся какая-то измятая и блеклая. Он стучал ею в такт музыки, льющейся из небольшого, стоявшего на столе радиоприемника.

— Привет, дорогая, — сказал он, увидев меня перед своей лавкой. — Что я могу для тебя сделать?

Я нерешительно улыбнулась ему, спрятав в тени свои покрытые волдырями ноги.

— Мне нужна помощь, — призналась я.

— Девица в беде?! — воскликнул мужчина с восторгом в голосе. — Что тебя беспокоит, милая?

— Боюсь, это прозвучит безумно, — предупредила я, но вспыхнувший в его глазах мальчишеский энтузиазм был таким заразительным, что неожиданно для себя я разулыбалась, словно со мной не произошло ничего трагического.

— Приключения! — обрадовался он. — Обожаю дивные истории!

4. Таинственный Эзра Касл

Пробираясь по городу, я чувствовала себя заправским шпионом, которого заподозрил во мне Эзра. Если не придираться к мелочам, то в некотором смысле так оно и было. Пока мы разговаривали со стариком, центр города опустел, что не способствовало моей цели остаться незамеченной. Оказывается, посторонних здесь не любили, а мне не хотелось привлечь внимание тех, кто мог воспользоваться моим затруднительным положением и не отпустил бы с такой же легкостью, как Эзра.

Следовать инструкциям владельца лавки оказалось гораздо сложнее, чем я думала. Мощеные улицы здесь не имели названий, так как большинство жителей порта Арлисс жили здесь на протяжении многих поколений и не нуждались в указателях. Мне пришлось следовать инструкциям типа «через два квартала свернешь за кузницей, повернешь направо перед магазином «Сделай сам», а за трактиром пойдешь налево».

В конце концов, пройдя по бесконечным уличным лабиринтам, пересеченным боковыми проулками, я добралась до небольшой капсулы на краю города. Дома здесь были намного старее, чем в центре, причем все отчаянно нуждались в ремонте. По словам старика, семья Эзры проживала в последнем доме слева.

Искусственный свет имитировал вечерние сумерки, а я, стараясь держаться в тени, пробиралась позади стоявших в ряд домов. Хотя Эзра был последним человеком, к кому мне хотелось обращаться за помощью, ради возможности вернуться домой я готова была проглотить свою гордость, засунув самолюбие как можно дальше.

Его дом выглядел самым убогим. Как и все остальные, он нуждался в хорошем слое краски, но его крыша — держась буквально на честном слове — совсем провисла. А сайдинг был сплошь покрыт въевшейся в него грязью. Когда я подошла достаточно близко к окну, чтобы услышать разговор, мне стало понятно, почему Эзра Касл так спешил домой.

— Не понимаю, почему ты опять уходишь в рейс? — упрекнула его пожилая женщина с копной седых волос. — Ведь ты только что вернулся.

— Не приставай к мальчику, — одернул ее мужчина, находившийся вне поля моего зрения. — Если он говорит, что нашел работу, значит, он должен ее выполнить. Не заставляй его чувствовать себя виноватым. У него и без того забот хватает.

Старушка усмехнулась, наливая суп в миску. При виде наваристой, изумительно пахнущей еды мой желудок дико зарычал, и я поняла, что не могу вспомнить, когда в последний раз ела или пила что-то, помимо утренней чашки кофе.

— Я ни в чем не обвиняю тебя, сынок, — повинившись, сказала она.

Вошедший через боковую дверь Эзра держал на плечах маленькую девочку, а я ахнула от удивления, когда мое тело пронзило режущей болью. Мои ногти непроизвольно впились в подоконник. Вид этой малышки и прочно обосновавшийся в сердце образ Фиби слились воедино. Эзра наклонился, чтобы поцеловать мать в макушку, при этом девчушка весело взвизгнула.

— Вкусно пахнет, — сказал он.

— О чем они говорят, папочка?

Усадив девочку на стул, Эзра взъерошил ее волосы.

— Мне предложили работу, дорогая.

— Но ты же только что вернулся? Ты обещал, что в этот раз будешь с нами намного дольше, — ее нижняя губа задрожала от обиды.

— Я помню, Лина. Постараюсь вернуться как можно быстрее, — он сел за стол и поцеловал дочь в щечку. — А теперь давай посмотрим, что приготовила твоя бабушка.

Пожилая женщина хотела что-то сказать, но Эзра бросил на нее предупреждающий взгляд, и она тут же закрыла рот. Похоже, я была не единственной, кого пугали его недовольные взгляды. Мне совершенно не нравилось, что на каком-то глубинном уровне я чувствовала некую связь с ним. Я старалась игнорировать то воздействие, что оказывала на меня его близость. Слишком уж грубым, черствым и безразличным был этот парень. Единственная причина, по которой я пришла к нему, собираясь просить о помощи, — он был способен вернуть меня домой.

— А ты привезешь мне что-нибудь красивое? — спросила малышка.

Эзра наклонился и поцеловал ее в щечку.

— Я привезу вам все, что вы пожелаете, моя принцесса.

Она хихикнула.

— Что-нибудь с поверхности, — задумчиво сказала она. — Я никогда ее не видела.

На лицо Эзры набежала тень, а я опять задумалась, почему все так происходит. Почему эти люди живут на дне океана? Почему мое присутствие выводит его из себя?

— Я постараюсь, — пообещал он и велел дочке заканчивать ужин.

Вскоре малышка ушла спать, а пожилая пара, наведя порядок на кухне, удалилась в свою комнату.

* * *

Убедившись, что старики не вернутся, я подкралась к задней двери и тихонько постучала. Самое худшее, что мог сделать Эзра, — это послать меня, сказав «нет». Но когда он открыл дверь, и меня охватила нервная дрожь, я пожалела о своем решении прийти к нему. Возможно, самое худшее, что он может сделать… это принять мое предложение, сказав «да». Почему-то он ничуть не удивился, обнаружив меня на пороге своего дома.

— А ты находчивая малышка, не так ли? — он прислонился плечом к дверному косяку, скрестив руки на мощной груди.

— Когда меня вынуждают обстоятельства, — копируя его жест, я тоже скрестила на груди руки.

— Думаешь, я приглашу тебя войти? — холодно спросил Эзра, буравя меня своим нечитаемым взглядом.

— Конечно, — решительно ответила я, и впервые смогла прочесть его реакцию.

Его глаза расширились, а на лице — если мне это, конечно, не показалось — промелькнула легкая улыбка.

— Ты так уверена в этом? — с иронией спросил он, и я молча кивнула. — И что дает тебе право так думать?

— Ну, насколько я поняла, ваш мистер Флетчер не любит лишней огласки. Особенно, когда речь идет о том заказе, за которым ты отправляешься завтра. Если ты меня не впустишь, я могу устроить скандал и найти того, кто заинтересуется… механическим сердцем. Ты понимаешь? Один человек сказал мне, что оно весьма цен… — не дав мне договорить, Эзра рывком втащил меня в дом, едва не вырвав руку из сустава. Резко захлопнув дверь, он всем телом навалился на меня, буквально впечатав в нее. — Что с тобой не так? — возмутилась я. — По какому праву ты постоянно вторгаешься в мое личное пространство?

— Похоже, ты совсем тронулась умом, раз решилась шантажировать меня в моем собственном доме, где в соседней комнате спит моя семья. Я убивал людей и за меньшее.

Я не позволила себе даже вздрогнуть. Сейчас ни в коем случае нельзя было показывать свою слабость.

— Просто мне нечего терять. Интересно, а где ты спрячешь тело, когда убьешь меня? В таком месте это практически невозможно.

Его губы скривились в циничной усмешке.

— Ты бы очень удивилась…

— Тогда сделай это, — поддразнила я его. — Но по логике, раз уж ты привез меня сюда, то должен помочь вернуться обратно.

Сделав шаг назад и ухмыльнувшись, Эзра скептически покачал головой.

— С чего ты взяла, что я могу отправить тебя в другой мир? Я всего лишь капитан, к тому же очень невезучий. У меня даже своего корабля нет.

— Так дело вовсе не в тебе, — как можно равнодушнее сказала я, следуя за ним по темному коридору на кухню, где он недавно ужинал со своей семьей.

Да, вот это воспоминание было совсем некстати.

Эзра подошел к агрегату, похожему на тот, что использовал на корабле Тинк.

— Ну, так просвети меня, что же тебе нужно?

— Механическое сердце, — твердо сказала я.

Он громко расхохотался.

— Неужели? Ты думаешь, я отдам его тебе? Ты глубоко ошибаешься, принцесса.

— Мне это и не нужно. Чтобы вернуться домой, мне достаточно будет воспользоваться его возможностями. Один человек на рынке сказал мне, что оно чрезвычайно могущественно. Стоит подсоединить его к реактору, и оно выработает достаточно энергии, чтобы переместиться в любое место. Даже в другой мир.

— А ты уверена, что этот человек не сумасшедший или не жулик?

— Кто знает? — пожала я плечами. — Зато я точно знаю, что такие люди, как мистер Флетчер, не станут тратить свои деньги на то, что не имеет ценности. Так что у его притязаний должна быть очень веская причина. Думаю, стоит попробовать.

— А мне-то какая с этого польза? Зачем мне делиться с тобой добычей? — Эзра прислонился к стойке, держа в руке чашку кофе. — Весь риск на мне, а какова награда? Что я получу взамен?

Хотя он и не предлагал мне, но я все же рискнула сесть за стол. Казалось, я не спала целую вечность, и если бы простояла еще минуту, то мешком свалилась бы прямо ему под ноги. Случайно взглянув на капитана, я снова задалась вопросом: что же он видит своими искусственными глазами? К сожалению, я не сообразила спросить того человека на рынке, получали ли люди благодаря протезам какие-то сверхъестественные способности. Я, например, заподозрила, что Эзра обладает рентгеновским зрением, ну… или чем-то вроде него.

Я прокашлялась.

— Ты получишь душевное умиротворение, зная, что помог кому-то, — к концу фразы мой голос повысился, как будто я задала вопрос.

— Отличная попытка, — ухмыльнулся он. — Но в моем мире, принцесса, действуют иные законы. Если ты чего-то хочешь, то должна дать что-то взамен.

Комната начала расплываться у меня перед глазами, но я заставила себя сосредоточиться на внушительной фигуре капитана.

— Я почти ничего не знаю об управлении кораблем.

— А готовить умеешь? — спросил он.

— Не очень хорошо, — поморщившись, призналась я.

Он вздохнул и, развернувшись, поставил чашку в раковину.

— Если бы все зависело от меня, я бы взял тебя с собой. Но с тобой будет слишком хлопотно. Граждане, даже если они не зарегистрированы как ты, не имеют права покидать порт без веской причины. А я не могу задерживаться и рисковать заказом из-за женщины.

Теперь настала моя очередь вздохнуть.

— Нет, так нет. Я все понимаю. Просто не знаю, что еще могу сделать. Я больше не могу… — в самый неподходящий момент мой голос сорвался, когда накопившийся стресс, шок от смены реальности и чувство безысходности, слившись воедино, обрушились на меня.

Не желая, чтобы Эзра стал свидетелем моего эмоционального срыва, я встала и, пошатываясь, направилась к двери. Но он схватил меня за руку, не позволяя уйти. Я резко повернулась к нему, успев сморгнуть набежавшие на глаза слезы.

— Что ты делаешь? — недоумевая, спросила я, когда убедилась, что могу говорить без дрожи в голосе.

— Нельзя ночью бродить по улицам. Это небезопасно.

— А, так тебя волнует моя безопасность?

— Я этого не говорил. Последнее, что мне нужно, чтобы ко мне приперся констебль и начал задавать вопросы: действительно ли соседи видели чужака, покинувшего ночью мой дом. Я должен уйти завтра в рейс без задержек, — он потянул меня за запястье, и хотя мое любопытно жаждало изучить его металлическую руку, я запретила себе это.

— Куда ты меня ведешь?

— Можешь остаться здесь на ночь. Утром решу, что с тобой делать, — он провел меня по коридору в небольшую комнату, по виду напоминавшую гостиную.

Через маленькое окошко мне были видны светящиеся серебром стекла капсулы и темно-зеленая глубина за ними. Вздрогнув от накатившей безнадеги, я обхватила себя руками за талию. Никогда в жизни я не чувствовала себя такой одинокой…

Заметив мою реакцию, Эзра нахмурился. Не сказав ни слова, он вышел из комнаты и вернулся с небольшим покрывалом.

— Вот, — сказал он. — Это все, что я могу предложить. Гости бывают у нас нечасто.

Я с благодарностью приняла тонкий потертый плед.

— Ты не должен… — я судорожно втянула воздух. — Это я должна извиняться. Не хочу быть для тебя обузой. Я понимаю, что у тебя связаны руки, и ценю твое великодушие.

— Всегда пожалуйста, — ответил он с некоторой неловкостью.

А когда ненадолго замер в дверях гостиной, мои пальцы крепче сжали покрывало. Наступило тяжелое, гнетущее молчание. Затем Эзра развернулся и, пожав плечами, вышел.

* * *

От громкого удара, казалось, пошатнулся весь дом. Я вздрогнула и, мгновенно проснувшись, машинально попыталась выбраться из постели. Но спросонья решила, что на нас напали, и с испугу запуталась в покрывале. Когда же мне удалось из него выбраться, я обнаружила себя лежащей на полу. Какое-то мгновение я тупо таращилась на Эзру, на полных губах которого играла легкая улыбка.

Я нахмурилась, а он протянул мне свою механическую руку. После минутного колебания я все же ухватилась за нее. Холодный неподатливый металл показался мягче, чем я помнила. Почти таким же нежным, как и кожа. Его рука была так близко, что я с легкостью различила тихое жужжание и щелканье внутренних механизмов. Меня опять охватило жгучее любопытство. Впрочем, как и всегда, когда речь заходила о внутреннем устройстве вещей. Именно это вдохновило меня заняться медициной.

Невероятный сплав биологического и механического материалов настолько заинтриговал меня, что я так и не отпустила его руку. В себя мы оба пришли лишь через несколько мгновений, когда кто-то грубо постучал во входную дверь. Стряхнув с себя минутное оцепенение, Эзра развернулся и, потянув меня за собой, направился к двери.

— Молчи, — только и сказал он, прежде чем открыть ее.

Должно быть, воздух в капсуле был пропитан каким-то наркотическим веществом. Чем-то, что существенно повлияло на химию моего мозга, работавшего теперь совсем не так, как в моем мире. Это было единственно разумным объяснением моих неадекватных реакций на Эзру. Я не смогла придумать ничего лучше, и этот вывод показался мне наиболее логичным. То ли это, то ли бурливший в моей крови адреналин лишили меня возможности дышать, когда Эзра сжал своей нормальной рукой мою ладошку. Причем, почти с такой же силой, как делал это искусственной. Единственная разница была в том, что его здоровая рука была значительно теплее.

В тот момент, когда он направился к двери, мое сознание сосредоточилось на соприкосновении с его кожей, а также на его близости, неимоверно волнующей меня. Я даже слышала стук его сердца, который эхом отдавался у меня в груди.

— Драген, — голос Эзры выдавал его недовольство.

— Конец месяца, — проворчал тот хриплым голосом.

Слова мужчины были искажены, видимо, курительной трубкой.

— Я знаю, какой сегодня день, — огрызнулся Эзра.

Хотя я не видела его лица, но мне было достаточно языка его тела, чтобы понять: я бы не хотела стать объектом его убийственного взгляда.

— Тогда, полагаю, ты знаешь, что если на следующей неделе я не получу арендную плату за этот месяц, то без сожалений вышвырну на улицу твою гребаную задницу.

— Ты получишь свои деньги, обещаю.

— Смотри, не вынуждай меня делать это. Мне бы не хотелось, чтобы твоя милая малышка оказалась на улице из-за своего никчемного папаши.

И тут я обнаружила, что пытаюсь вырваться из жесткой хватки Эзры, чтобы наброситься на этого мерзкого, бессердечного типа. Вот только у меня ничего не вышло.

— Не волнуйся, на следующей неделе ты их получишь, — едва договорив, Эзра захлопнул дверь перед его носом. Дождался, когда тот уйдет, наблюдая за ним через небольшую стеклянную щель, а затем повернулся ко мне. — И что же ты собиралась делать? — с легкой ехидцей спросил он. — Напала бы на него? — похоже, эта мысль его рассмешила.

— Ненавижу хапуг, — пробормотала я.

Отпустив мою ладонь, Эзра, казалось, был удивлен тем, что до сих пор сжимал ее.

— Я и сам могу позаботиться о себе, — бросил он, обходя меня.

— Разумеется, — буркнула я, стряхивая с себя остатки пьянящего запаха его тела и мужской силы, будоражащей мою кровь. — Можно мне воспользоваться ванной? Потом уж уберусь с глаз долой.

— Дальше по коридору и направо.

Пока я шла наугад, в моей голове крутились всевозможные планы. Но их приходилось отбрасывать как нереальные. Воспользовавшись удобствами, я тщательно вымылась. Если я задержусь здесь, то мне понадобится сменная одежда. Иначе очень скоро завоняю.

До меня долетел умопомрачительный аромат кофе, и я вдохнула его всей грудью. Ладно, выпью чашечку кофе, а потом придумаю, как найти механическое сердце без Эзры. Если он может это сделать, то почему я не смогу?

* * *

Эзру я нашла на кухне. Кроме него за столом сидели его родители, дочь Лина и Тинк, перед которым стоял лишний бокал с кофе.

— А это еще кто? — удивился старик, отхлебывая из помятой кружки.

— Никто, — пробурчал Эзра. — Она уже уходит.

— А как тебя зовут? — полюбопытствовала Лина, потянувшись ко мне.

— Кэролайн, — мягко ответила я.

Тинк, шаркая, подошел ко мне и протянул бокал. Я с благодарностью приняла его, едва сдержав стон удовольствия.

— Ты же не выгонишь девочку в такую рань? — возмутилась мама Эзры.

— Нет, нет, все в порядке, — успокоила я ее, сделав несколько быстрых глотков. — Мне уже пора идти. Не хочу быть навязчивой.

— Она не поедет с нами, сэр? — спросил Тинк.

— Нет, — коротко бросил Эзра. — Она уходит.

Допив остатки кофе, я сполоснула бокал в раковине.

— Спасибо за кофе и ночлег. Было приятно познакомиться с вашей семьей.

— Я думал, нам нужен еще один медик, — услышав за спиной невозмутимый голос Тинка, я замерла на месте.

Мое сердце бешено забилось в груди, но мне не хватило смелости обернуться. Боялась увидеть на лице Эзры категорический отказ.

— Нужен… — его голос прозвучал как-то нерешительно. — Но какое отношение это имеет к ней?

— Она посещала школу целителей, — сообщил Тинк.

От удивления я даже обернулась.

— Откуда ты знаешь?

Эзра обреченно вздохнул.

— Он всегда все знает, — отпив большой глоток из своей чашки, он добавил: — Порой это чертовски раздражает.

5. Маневр уклонения

— Будешь делать все так, как я скажу и когда скажу, — инструктировал меня Эзра, пока мы поспешно шли по оживленным мощеным улицам к воздушному шлюзу, где была пришвартована его подводная лодка. Я согласно кивнула, но он не мог этого видеть, так как был слишком занят изучением окружающей среды. Тревожно оглядываясь по сторонам, он пытался выяснить: не привлекаем ли мы к себе излишнего внимания. — Если окажется, что ты ничего не умеешь, можешь быть уверена, при первой же возможности я выкину тебя там, где ты на нас свалилась.

— Я недавно окончила медицинский колледж. Последние три года стажировалась на врача. И я привыкла руководствоваться здравым смыслом. Я буду выполнять свою часть сделки, пока ты выполняешь свою.

— Посмотрим, — это все, что я услышала в ответ. Похоже, нам придется поработать над его речевыми навыками. Как только мы завернули за угол, он резко прижал меня к себе. — Не говори ни слова, пока мы не поднимемся на борт. Не высовывайся и не отставай от меня.

Я поняла это так, что мне не следует ни с кем разговаривать.

Я с облегчением выдохнула. Если он готов помочь мне вернуться к Фиби, то я сделаю все, что он захочет. Им нужен медик? Я буду работать до седьмого пота. Вся его команда будет блистать здоровьем, дайте только с ними поработать.

Эзра потянул меня за руку, и мы снова двинулись вперед. Его шаги были такими длинными, что мне, дабы не отстать от него, пришлось бежать трусцой. На улицах и тротуарах было немноголюдно, но я все равно старалась не поднимать глаз. Наконец мы добрались до шлюза. Ни один из встреченных нами констеблей — в черных суконных мундирах и с черными цилиндрами на головах — не остановил нас.

Тинк следовал за нами по пятам. Его механические шаги эхом отдавались от трапа.

Я ни на минуту не расслабилась, пока за нами не закрылся шлюз, и не открылась дверь подводной лодки. Наконец-то я стала на шаг ближе к дому. Я поспешно зашла внутрь субмарины, а капитан с Тинком последовали за мной.

— Тинк покажет тебе твою каюту, — бросил мне на ходу Эзра.

— Надеюсь, на этот раз не в подземелье, — усмехнулась я.

— Если будешь хорошо себя вести, — пробурчал капитан в ответ, но я не поняла, серьезно он это сказал или нет.

— Сюда, — позвал меня Тинк.

Внутри корабля царила гробовая тишина, и я предположила, что двигатели не были включены, так как экипаж еще не вернулся. Пока мы шли по коридорам, Тинк объяснял мне внутреннее устройство лодки. На самом верхнем уровне находилась капитанская палуба. Точнее, капитанский мостик с навигационными и коммуникационными системами и рубкой управления, откуда Эзра руководил всем кораблем. На втором уровне располагались личные каюты и жилые помещения с кухнями и душевыми кабинами. А третий, самый нижний, занимало машинное отделение вместе с оборонной системой вооружения.

* * *

Каюта, в которую меня привел Тинк, была ненамного лучше той камеры, где я спала раньше.

— Небольшая комнатка, мисс, но она единственно свободная, — я готова была поклясться, что когда он взглянул на меня, в его глазах промелькнула насмешка. — Если, конечно, ты не хочешь спать с капитаном.

Я быстро зашла внутрь, не позволяя себе развить эту пагубную мысль.

— Нет, — поспешила ответить я, — все в порядке. Так что это за механическое сердце? — спросила я, садясь на то, что вскоре станет моей постелью.

Вкатившись в комнатушку, Тинк остановился передо мной.

— В твоем мире есть морские существа, так ведь? — кивнув, я вопросительно приподняла брови, ожидая продолжения. — Так вот, в этом мире произошла глобальная радиоактивная катастрофа. Все страны многие годы без устали воевали друг с другом, изобретая новые, все более разрушительные способы убивать врага. Когда после многочисленных взрывов пыль осела, мир — каким мы его знали прежде — исчез. Все изменилось. Либо из-за разрушительного влияния бомб и новейших технологий, либо сама природа, которую люди уничтожили, отомстила им. Какова бы ни были причина, и люди, и животные изменились навсегда.

Я бросила взгляд на воды океана за толстым стеклом иллюминатора.

— Так вот почему все живут на дне, — наконец-то поняла я.

— Да, — подтвердил мою догадку Тинк. — Думаю, ты заметила специфический запах там, где мы тебя нашли.

Я живо вспомнила ту вонь.

— И как давно это случилось?

— В самом конце войны. К тому времени земля уже была омертвевшей. Она перестала давать урожаи, перестала удовлетворять потребности тех, кто ее уничтожил. Но пострадала не только земля. Экологическая катастрофа изуродовала все. Океан. Животных. Людей. Каждое новое поколение, рожденное выжившей популяцией, также подвергалось изменениям. Теперь все рождались с синтетическими частями тела.

— Протезы, — ахнула я, когда все разрозненные факты сложились у меня в голове.

— Правильно. Все наши животные своим поведением не отличаются от обычных, — продолжил Тинк. — За исключением того, что они стали намного сильнее и гораздо агрессивнее из-за приобретенного могущества. Чертовски трудно отбиться от акулы, закованной в металлическую броню.

Представив подобное, я содрогнулась.

— Так как же вы смогли здесь выжить?

— Благодаря магнату Джеймсу Флетчеру, — ответил он.

— Не может быть, — не поверила я.

— Это так. До войны он был главным поставщиком оружия, — эта новость меня ничуть не удивила. — Но когда война закончилась, он первым предложил оставшемуся населению новое место жительства. Выбирать было не из чего, всем хотелось выжить. Компания Флетчера создала порт Арлисс еще задолго до войны, и магнат любезно предложил его выжившим людям. Вначале источником энергии было собственное изобретение Флетчера. Но вскоре оно вышло из строя, и ему пришлось срочно искать альтернативу. Иначе бы погибли тысячи жителей.

Я подумала о людях, которых видела, о детях. Там было не меньше двух, а то и трех тысяч человек. И это только в одной капсуле. А если добавить жителей присоединенных к ней капсул или других портов? Буквально целое человечество зависело от воли Джеймса Флетчера. Теперь мне стало понятно его поведение, его высокомерие и напористость. По жизни я несла ответственность лишь за Фиби, и то тяжесть заботы о ней порой казалась невыносимой. Я даже представить себе не могла, каково это, когда судьбы множества людей зависят от твоих решений.

Тинк, позволив мне переварить сказанное, продолжил:

— После длительных поисков мистер Флетчер пришел к выводу, что мутировавших животных можно использовать в различных целях. Потребовалось немало проб и ошибок, прежде чем он обнаружил, что киты-мутанты имеют мощное механическое сердце, способное питать энергией те машины, которые поддерживают жизнедеятельность портов, подобных Арлисс, и, следовательно, обеспечивают благополучие их населения.

— А если мы найдем кита и добудем его сердце, я смогу с его помощью вернуться домой?

Тинк не спешил с ответом, как будто задумался. А после нескольких минут напряженного молчания сказал:

— Я никогда не видел его своими глазами, так как за время моего существования в новом сердце не было нужды. Но, учитывая объем содержащейся в нем энергии, думаю, это вполне возможно.

Слова Тинка вдохновили меня. Я готова была сделать все, что угодно, лишь бы вернуться домой. Даже работать на такого человека, как Эзра.

— Я полностью в вашем распоряжении, — бодрым голосом заявила я. — Чем могу помочь, пока я здесь?

А буквально через несколько часов пожалела, что спросила.

* * *

Когда никому из членов экипажа не требовалось моя помощь, я с интересом исследовала субмарину. Пар от двигателей, просачиваясь сквозь стены, змеился по коридорам. А от мощной вибрации тряслись не только перегородки, но даже мои кости.

Как бы мое сердце ни рвалось домой — к привычной жизни и к Фиби — я не могла не восхищаться окружающим миром. В перерывах между наложением шин на случайно попавшие между шестеренками пальцы и лечением болезненных ожогов с помощью специальных мазей я проводила бесчисленные часы, глядя в иллюминатор своей каюты. А остальное время усиленно делала вид, что не рыщу глазами в поисках капитана.

Я знала, что мой интерес был вызван чувством благодарности за его помощь, хотя согласился он на нее весьма неохотно. И в то же время не могла отрицать, что Эзра — как и необычный мир за моим окном — по-настоящему заинтриговал меня. Всякий раз, когда мои мысли возвращались к нему или я ловила себя на том, что ищу глазами загадочного пирата, мне приходилось делать над собой усилие, чтобы прогнать их.

В один из таких случаев, когда я обрабатывала ужасную рану на руке одного из членов экипажа, мои мысли вернулись к протезу Эзры. Наложив повязку и отпустив мужчину, я продолжала гадать: как бы ощущалась на моей талии синтетическая рука капитана. Посмеиваясь над собой, я принялась наводить порядок после обработки раны.

«Мой интерес чисто научный», — пыталась я убедить себя, хотя прекрасно понимала, что это самообман.

Я уже почти забыла об этом, когда судно содрогнулось, и я, не удержавшись на ногах, рухнула на колени. Возле меня разбился графин, заполненный вяжущей жидкостью, и перепачкал мне все платье, которое я с таким трудом раздобыла. Я принялась костерить Эзру, как самый эффективный способ отвлечься от мыслей об этом несносном мужчине. А затем все отошло на задний план. Корабль вновь тряхнуло, и меня отшвырнуло к стене. Из кают доносились крики, а по коридору, за моей дверью, грохотали шаги.

Что бы это ни было, звучало оно не очень хорошо.

Я попыталась подняться на ноги, но поскользнулась из-за пролитой жидкости и приземлилась на разбитое стекло. Осколки вонзились мне в ладони, и я не удержалась от череды проклятий. Эта жидкость была чем-то вроде дезинфицирующего средства на спиртовой основе, поэтому — едва она попала в порезы — я задохнулась от жгучей боли. Втянув воздух сквозь сжатые зубы, я кое-как поднялась и на ослабевших ногах добралась до упаковки с бинтами. Мне удалось вытащить осколки стекла, не причинив себе дополнительного вреда.

Я забинтовала ладони как можно туже и, распахнув дверь каюты, выскочила в коридор. От следующего удара меня впечатало в стену, и я вскрикнула от боли, когда мои израненные руки соприкоснулись с горячим металлом. Я сунула их под мышки, стараясь защитить от большего вреда, и направилась в капитанскую рубку, чтобы выяснить, что происходит. Корабль все еще содрогался от последствий неведомых ударов, а дикая паника уже пустила корни в моем животе.

Когда я добралась до капитанского мостика, Эзра с Тинком развернули там бурную деятельность. Я незаметно проскользнула в рубку, пока они пытались справиться с управлением. Эзра не прекращал ругаться, проклиная все на свете.

— Что происходит? — осмелилась спросить я. — Что это было?

Услышав меня, Эзра обернулся, и его взгляд машинально зацепился за бинты на моих руках.

— Что, черт возьми, с тобой случилось? — прорычал он.

— Я в порядке, — отмахнулась я.

— Ты… — начал он, но его прервал еще один мощный удар, от которого содрогнулся весь корабль. Зловеще застонал металл. — Садись сюда и держись крепче. Никому не нужно, чтобы ты пострадала.

Взглянув в подзорную трубу, Тинк отрапортовал:

— Он не собирается отступать, сэр. Предлагаю маневр уклонения.

— Держись, — крикнул Эзра, пытаясь справиться с рулевым колесом.

Пронзительный скрежет металла о металл разорвал воздух, и подводная лодка резко накренилась. А так как я не поняла, что капитан обращался ко мне, то не была к этому готова, и моя задница приземлилась на валявшийся на полу чайник.

Черт, уже второй раз за день.

— Я же сказал тебе держаться, — прорычал Эзра, когда я поднялась на ноги.

— Что это было, черт возьми? — мои руки безвольно висели вдоль тела, а я старалась не обращать внимания на жуткую пульсацию в ладонях.

Тинк оглянулся на меня.

— Помнишь, я говорил тебе о могущественных жителях океана?

Я сглотнула, пытаясь хоть немного смочить внезапно пересохшее горло.

— Ты имеешь в виду чрезвычайно враждебных и кровожадных животных?

— Вижу, ты не так глупа, как я думал, — заметил Эзра.

Я не успела ему ответить, как хвост нашей лодки дернуло вверх, а нас всех швырнуло вперед. Я снова шлепнулась задницей на пол, а Эзра отлетел к приборной доске. Один лишь Тинк не сдвинулся с места и даже не изменил позы.

— Что будем делать? — потребовала я.

— Ты ничего не будешь делать, — прорычал Эзра, яростно нажимая кнопки. — Главное, не разбейся, а мы и без тебя тут справимся.

Проигнорировав его слова, я оглядела помещение в поисках чего-нибудь полезного. Но ни один предмет здесь не был мне знаком. А чего я ожидала? Дураку понятно, что они пользовались оружием, инструментами и разными механическими приспособлениями. Но я-то все это видела впервые в жизни. Вероятность того, что я найду здесь что-то знакомое, не говоря уже о том, что буду знать, как им пользоваться, была мизерной.

Меня охватило чувство беспомощности и никчемности.

Я бросила на Эзру хмурый взгляд. Он был прав, и это злило. Будет теперь упиваться своим превосходством. Но я не собиралась доставлять ему такого удовольствия, поэтому молча развернулась и захромала обратно в свою каюту.

Пусть сами разбираются с напавшим на нас монстром.

* * *

Следующие несколько часов были посвящены раненым. К счастью, серьезных травм не было. Но все равно работы было достаточно. И я с головой ушла в нее. Это отвлекало от тревожных мыслей и беспокойства за Фиби. Мало ли что могло с ней случиться в мое отсутствие.

— Заходите, — сказала я и поперхнулась, когда обнаружила в дверях человека, которого хотела видеть здесь в последнюю очередь.

Эзра воспользовался моим приглашением и, сделав несколько шагов, остановился передо мной. Все плечо — безупречной в остальном рубашки — было испачкано кровью. Даже через плотную ткань френча проступило темное пятно.

— Пожалуй, самое время проверить твои навыки, док, — сказал он и быстро скинул френч, даже не поморщившись.

Я схватила его за неповрежденную руку и, ощутив холод металла под пальцами, вспомнила досаждавшие мне все утро мысли. Я не стала на них отвлекаться и, стянув с мужчины перепачканную кровью рубашку, принялась обрабатывать рану.

— Как давно это случилось? — спросила я.

Эзра пожал плечами, и из пореза потекла свежая кровь.

Я нахмурилась, глядя на рану, зато моя реакция его, похоже, развеселила.

— Что, уже готова сдаться? — с ехидной ухмылкой спросил он вместо ответа. — Мы не сможем вернуться в Арлисс. Слишком далеко уплыли. Но могу высадить тебя в ближайшем порту. Я пойму, что для женщины это слишком.

Он имел в виду «для тебя». Теперь стало понятно, почему он называл меня принцессой. Я не стала предупреждать его, что собираюсь применить антибактериальный спрей, который мне выдали ранее. И когда он зашипел от боли, испытала легкое удовлетворение — мое ущемленное самолюбие было отомщено.

— У меня все отлично, — заверила я наблюдавшего за мной капитана. По крайней мере, пока я наносила на рану обезболивающий крем и бинтовала руку, его взгляд был прикован ко мне. И когда по окончании процедуры он не отвел глаз, я спросила с некоторым вызовом: — Что? — хотя признаюсь, дерзкие нотки в моем голосе прозвучали жестче, чем мне хотелось бы.

— Никогда раньше не видел человека без синтетики, — просто сказал он.

Опустив взгляд, я оглядела свое тело, словно видела его впервые. Руки, сплошь усыпанные веснушками. Короткие пальцы с обгрызенными ногтями… Эти самые пальцы дернулись от желания пощупать собственную здоровую кожу. Мой взгляд метнулся к мужской груди, где проходила четкая граница соединения обеих частей: натуральной и синтетической. На стыке кожа выглядела довольно прозрачной, и я могла поклясться, что под ней проглядывали тоненькие голубые прожилки вен. Эзра шевельнулся под моим пристальным взором, и я, несколько раз моргнув, быстро перевела взгляд на его лицо.

— Да, — сказал он.

— Прости?

— Можешь потрогать. Тебе это не повредит.

Я вновь взглянула на его руку.

— И ты не сочтешь это бестактным? — удивилась я.

— Нет, я же сам тебе разрешил. Буду считать это медицинским обследованием.

— Очаровательно, — пробормотала я себе под нос, обращаясь скорее к себе, чем к нему. — Я никогда не видела ничего подобного.

— Приму за комплимент.

Я начала осмотр с его пальцев. Осознание того, что это была его рука, отзывалось во мне каким-то глубинным чувством. Но так как она не была живой плотью, прикосновения казались менее интимными. По крайней мере, так я себе говорила, пока водила кончиком пальца по линиям его фаланг.

Эзра вздрогнул, его мышцы напряглись, и он замер с поднятой вверх ладонью.

На ощупь она была мягкой как шелк и твердой как сталь. Я не знала, что это за металл, и, вероятней всего, не смогла бы понять этого без лабораторных исследований и более выдающегося интеллекта, чем мой собственный. Но в любом случае это было весьма захватывающе. Настолько, что я позволила себе очертить линию его запястья.

Внутри его руки я ощутила легкую дрожь, но не знала, была ли она связана с вибрацией субмарины или же являлась механической энергией самой синтетики. Я провела пальцем по внутренней стороне его локтя и скользнула вверх по мощному бицепсу. Наконец моя рука замерла на его плече, возле того места, где металл соединялся с кожей. Не дожидаясь разрешения, я позволила своим пальцам измерить ширину его синтетического плеча. И поняла, что прикоснулась к настоящей коже, когда тело Эздры вздрогнуло. Я собиралась отдернуть руку, но быстрый взгляд на его лицо, оказавшееся совершенно спокойным, придал мне смелости продолжить.

Соединительная линия между двумя частями была ярко-красного цвета и значительно отличалась от остальной кожи. Она выглядела как воспаленный рубец, вот только жара в нем не было.

— Ты чувствуешь мое прикосновение? — обхватив его плечо, я ощущала легкую вибрацию под своими растопыренными пальцами.

— Да, — сказал он. — Но немного по-другому.

— Более приглушенно? — догадалась я.

Любая нормальная девушка на моем месте думала бы сейчас о том, что почти обнимает красивого полуобнаженного мужчину. Но только не я. Мысли, роящиеся в моей голове, имели самое непосредственное отношение к биологии… разумеется, без сексуальной подоплеки.

«Интересно, а как осуществляется нервная проводимость? А эта рука сильнее, чем его обычная? А она не ржавеет? А как же она растет? Уверена, в моем мире применение синтетических частей стало бы технологическим прорывом. Если бы мы только научились заново выращивать органы и заменять больные части тела, выращенными до нужного размера для конкретного человека…» — мои мысли текли ручьем, а в это время я гладила руку Эзры, пока не обнаружила, что его пальцы сжали мои.

Я в задумчивости подняла голову, но когда наши взгляды встретились, мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Его полные губы слегка приоткрылись, выпуская на волю приглушенные слова, а хрипловатый голос был больше похож на урчание.

— Не приглушенно. Гораздо чувствительней.

Заинтригованная, я изучала наши переплетенные пальцы.

— Правда? Я ожидала как раз обратного.

— У всех по-разному. У некоторых людей синтетические части вообще утратили чувствительность. А у кого-то синтетика заменяет костную ткань или обычные человеческие органы. Человек может узнать об этом только после встречи с целителем.

— Потрясающе, — прошептала я.

Пальцы Эзры не спеша обводили линии на моей ладони. По моему телу пробежала дрожь, несмотря на то, что моя кожа не была слишком чувствительной.

— Каково это — жить наверху? — неожиданно спросил он.

Я постаралась высвободить пальцы из его руки, но медлительность, с которой я это сделала, удивила меня саму. Если честно, я могла бы изучать его часами. Повторюсь, лишь с чисто научным интересом.

— Ты там никогда не был? — я тут же исправилась, поняв свою ошибку. — Глупый вопрос, прости. Полагаю, все из-за того, что..? Все еще слишком загрязнено?

Эзра надел рубашку, спрятав под тканью свою блестящую руку.

— Никто точно не знает. Местный магнат, мистер Флетчер, пока никого туда не пускает. Там может быть слишком опасно. Мы должны знать наверняка.

Дыхание застыло в моих легких.

— Я же… я же не успела попасть под вредоносное воздействие, пока болталась в океане, правда?

Эзра задумчиво покачал головой.

— Вряд ли. Я, конечно, не могу сказать наверняка, но сомневаюсь, что у тебя вырастет вторая голова или третья нога.

— Спасибо тебе, успокоил. Теперь я чувствую себя намного лучше, — с легким сарказмом сказала я.

Хотя, что я могла бы с этим поделать? Паника бы только отвлекала меня. К чему тратить время на пустые переживания, когда у тебя под дверью толпятся пациенты и нужно отыскать то, что откроет путь домой.

— Рад быть полезным, — невозмутимо ответил Эзра.

— Завтра нужно будет поменять повязку. Но об инфекции можешь не беспокоиться.

— Спасибо, док.

— Спасибо, что разрешил пощупать себя, — я кивнула подбородком на его руку. — Должна признать, мне было безумно любопытно. Ты не представляешь, как трудно было сдерживать себя. Все здесь так отличается от привычного мне… а у меня врожденная потребность увидеть, как все работает, собственными глазами.

— В любое время. Обращайся, — сказал капитан, но я не поняла, говорил ли он серьезно или просто дразнил меня.

Кивнув, я отправилась раскладывать бинты и лекарства обратно по полкам, уверенная, что он вернется к своим непосредственным обязанностям. Выкрикивать приказы. Кого-нибудь грабить. Трахать сногсшибательных девиц. Ну, или чем еще занимаются пираты здесь, внизу…

Но когда я обернулась, он так и стоял на том же месте, не сводя с меня глаз.

— Что? — удивилась я. — У тебя еще что-то болит?

Я так и не поняла, был ли это внезапный толчок субмарины, опрокинувший нас на пол, или же Эзра сделал это специально, но буквально в следующее мгновение я оказалась под ним. Наши руки и ноги переплелись, дыхание смешалось. Я лежала на полу, а капитан нависал надо мной гигантской глыбой. Здоровой рукой он упирался в пол рядом с моей головой, чтобы не придавить меня своим немалым весом, а другой защищал мою голову от столкновения со стеной, возле которой мы оказались.

— Ты не ушиблась? — обеспокоенно спросил он.

Я отрицательно покачала головой.

— Что это было, черт возьми? Еще одна подводная тварь?

Его лицо помрачнело.

— Нет, это что-то другое, — в коридоре послышались крики. Завизжала сирена, и замигали аварийные огни, предупреждая об опасности. — Кое-что похуже, — добавил он, когда очередной удар сотряс лодку, заставив всех замолчать. И даже сигнализация заглохла. Быстро поднявшись, Эзра помог мне встать на ноги. — Ты ост…

— Если ты думаешь, что снова запрешь меня в каюте, как двухлетнюю девочку, закатывающую истерики по любому поводу, то ты глубоко ошибаешься.

— Не заставляй меня пожалеть о том, что я взял тебя с собой, — предупредил он.

Я не успела ничего ответить, так как в следующую секунду он схватил меня за руку и потащил через распахнувшуюся дверь в творившееся вокруг безумие. Я поняла, что что-то не так, как только мы вышли из каюты в коридор. Непонятно откуда взявшаяся вода доходила мне до икр.

Похоже, мы тонули.

6. Гибель корабля

В мутной ледяной воде передвигаться было очень трудно. Я изо всех сил старалась идти быстрее, но все равно не поспевала за несущимся вперед Эзрой.

Я отпустила его руку и крикнула, стараясь перекрыть шум:

— Давай! Беги! Со мной все будет в порядке!

Он неуверенно оглянулся на меня, но я решительно подтолкнула его вперед. Громкие шлепки его сапог по воде постепенно затихли вдали, и я осталась совсем одна.

Внутри подводной лодки, которая, по всей видимости, тонула.

И, бог знает, на какой глубине.

Впервые я по-настоящему задумалась, что, возможно, никогда не вернусь домой к Фиби. Она будет расти брошенной и никому не нужной, как и я. Никогда не узнает, что со мной случилось. Не поверит, что я оставила ее одну против своей воли. Малышка, брошенная на произвол судьбы вечно недовольной Милли.

Нет, я просто не могла этого допустить.

Внезапно погас свет. Видимо, что-то нарушило работу генератора, а мне, если честно, не хотелось думать о том, что это было. Вполне возможно, одна из этих ужасных океанских тварей, обернувшись вокруг субмарины, нанесла ей серьезные повреждения, и машинное отделение оказалось затопленным. Питание, естественно, отключилось, а мы оказались посреди океана абсолютно беззащитными. В полной власти стихии и кровожадных монстров. Оставалось лишь надеяться, что у Эзры с Тинком есть запасной вариант даже для такой, казалось бы, безвыходной ситуации.

Я шла наугад, с трудом различая дорогу. Висевшие на стенах лампы были отключены, поэтому разглядеть что-либо было практически невозможно. Единственным и довольно скудным источником света были иллюминаторы, но синева за ними сейчас пугала до жути.

Холод. За всю свою жизнь я ни разу так не мерзла. Даже в крепких ботинках и толстых теплых носках, что мне выдали, у меня онемели пальцы. Ноги окоченели, и ниже икр я их совсем не чувствовала. Пока я брела по воде, меня колотило от пробиравшего до костей озноба. Я уже видела дверь капитанской рубки, слышала доносившиеся оттуда громкие приказы Эзры, но это небольшое расстояние казалось мне непреодолимым. У меня было такое чувство, что на каждой ноге висит по гире.

Мои уши улавливали приглушенные крики, доносившиеся из той водной могилы, что простиралась позади меня. Пока я добиралась от своей каюты до рубки управления, положение субмарины значительно изменилось. Появилось стойкое ощущение, что мне приходится подниматься в гору. В глубине души я понимала — это дерьмовый знак. И хотя холод лишил меня способности думать о чем-то, кроме желания согреться, даже в таком состоянии я осознавала, что почти вертикальный крен лодки означает слишком быстрое ее погружение. Быстрее, чем я предполагала.

Проходя мимо кают, я судорожно цеплялась за дверные ручки, чтобы не упасть в растущую за моей спиной темную бездну. Я задержалась рядом с одной из них, хотя сейчас на счету была каждая секунда. Прижавшись ухом к двери, я напрягла слух и сквозь грохот услышала крики о помощи.

Все двери здесь были просто толстенными. Они были сделаны из того же закаленного — и потому почти неуязвимого — металла, что и остальные части субмарины. А это означало, что они были неимоверно тяжелыми. Я просунула свои заледеневшие пальцы под рычаг, пытаясь открыть дверь, но все было напрасно. С таким монолитом я физически не могла справиться. Ни мои попытки тянуть, ни толчки и рывки не заставили дверь сдвинуться с места.

Вместе с их криками о помощи во мне росло отчаяние. Вода доходила мне до бедер, но я прекрасно понимала, что стоит задержаться здесь еще немного, и она достигнет талии, груди… и уж тогда поглотит меня целиком.

От такой перспективы меня затошнило.

Я действительно была на волосок от смерти.

Холодный пот, смешавшись со слезами беспомощности и отчаяния, застилал глаза. Я кричала, что помогу им. Что помощь близко. Что им нужно продержаться еще немного. Но в конце концов мой голос настолько охрип, что я с трудом могла произнести слово, какой уж там кричать.

Вскоре вся нижняя часть моего тела оказалась под водой. Мои чувства притупились. Холод был запредельным. Но, как ни странно, ощущения были довольно приятными. Неожиданно стало тепло. В конце концов рев воды заглушил все крики. Затем сильный рывок оторвал меня от двери, и я некоторое время безвольно дрейфовала рядом. Резкий голос разрушил мое оцепенение, и я с трудом начала приходить в себя, борясь с темнотой, грозившей поглотить мое сознание.

Когда я встала на ноги, то увидела возившегося с дверью Эзру. Он пытался отодвинуть рычаг. Мышцы его механической руки напряглись. Рот был открыт в беззвучном яростном крике. Вены на висках и шее неестественно вздулись. С громким треском дверь наконец-то распахнулась. И вода — в своем эгоистическом стремлении заполнить пустующее пространство — рванула в открывшееся помещение, потащив нас с Эзрой за собой.

Когда меня несло течением, я больно ударилась рукой о дверной проем. Я вскрикнула, и мой рот мгновенно наполнился вызвавшей удушье соленой влагой. Я долго кувыркнулась в воде, прежде чем мне удалось вынырнуть на поверхность.

Вокруг царил полнейший хаос.

Взрослые мужчины орали друг на друга, борясь за возможность быстрее добраться до двери, но им мешал бурный поток, хлынувший из коридора. Я из последних сил старалась шевелиться. Пыталась самостоятельно доплыть до выхода. Но мое тело уже сдалось. Я приказывала мозгу дать команду рукам двигаться, но они безвольно висели вдоль тела. Единственное, что спасло меня от полного погружения, это стоявший на моем пути стол, на который мне чудом удалось забраться.

Когда я встала на ноги, моя голова торчала над водой.

Эзра стоял напротив меня, направляя дерущихся мужчин к выходу грубыми окриками и сильными тычками. Когда один из них в панике вскарабкался к нему на спину, капитан, схватив его за шкирку, швырнул в дверной проем. И только когда все благополучно выбрались из водяной ловушки, и их голоса стихли, Эзра направился ко мне.

— Иди, — отмахнулась я. — Не хочу тебя задерживать.

— Не будь идиоткой, — прорычал он.

— Просто уйди, — прохрипела я, морщась от боли в горле.

Не успела я запротестовать, как Эзра подхватил меня на руки и нырнул со мной в воду. Сделав мощный толчок ногами, он отправил нас прямо к дверному проему. Мы всплыли на поверхность, судорожно хватая ртами воздух. Вода была мне уже по самую шею, и я чувствовала, что мое тело вот-вот отключится. Если мы не выберемся отсюда в ближайшее время, то, по моим неутешительным прогнозам, подводная лодка станет моей могилой.

— Держись за меня, — крикнул Эзра, перекрывая шум грохочущей вокруг воды.

Закинув меня себе за спину, он сцепил мои руки у себя на шее. А я, чтобы не отвлекать его, старалась не сжимать ее слишком сильно. Немало удивив меня, капитан направился не в рубку, а к двери слева. За ней находились пустые отсеки, напоминавшие гаражи для автомобилей, только чуть меньше.

— Куда мы идем?

Я понимала, что спрашивать его, скорее всего, бесполезно. Этот мужлан имел отвратительную привычку оставлять большинство моих вопросов без ответа. Вот только мой словесный фильтр смыло… вместе с подводной лодкой.

— К спасательной капсуле, — коротко ответил Эзра, шагая по проходу и заглядывая в каждый отсек.

Наконец в самом последнем мы все же обнаружили свободную капсулу. Эдакую подводную мини-лодочку. Даже если мы сможем залезть туда вдвоем, то нам, по всей видимости, будет очень тесно. Да и выглядела она так, будто приняла на себя удар тех, кто атаковал нас. Она неуклюже завалилась набок, точно горький пьяница, а из ее задней части тоненькой струйкой вился дымок.

Это не предвещало ничего хорошего.

Усадив меня на перевернутый ящик, Эзра принялся выравнивать капсулу. Я тупо наблюдала за ним с открытым — очевидно, от изумления — ртом. Хотя причиной, возможно, была моя усталость. Приведя капсулу в относительный порядок, Эзра тут же занялся приборной панелью, которая находилась на задней стене.

Должно быть, я на секунду отключилась, так как уже в следующее мгновение осознала, что капитан несет меня к капсуле и, забравшись внутрь, усаживает к себе на колени. В тот же миг нас накрыло стеклянным куполом, а капсула, провалившись сквозь пол, оказалась в океане.

И тут мы увидели атаковавший нас корабль.

— Черт возьми, — пробормотал Эзра.

Эта субмарина была почти в два раза больше той, которую мы только что покинули. Причем на каждом уровне вместо кают, как на нашей лодке, были установлены огромные пушки. И все они были направлены на нас.

Было так темно, что я больше ничего не смогла разглядеть. Но тут за напавшим на нас судном я увидела растущий на глазах луч света. Неужели мы оказались недалеко от поверхности? Пока Эзра вел нашу капсулу прочь от корабля, я обернулась, чтобы еще раз взглянуть на привлекшее мое внимание сияние. И была потрясена, обнаружив, что оно исходило от люминесцентных бактерий, обитающих на броне гигантского кита размером с небоскреб. Монстр зловещей тенью маячил прямо за вражеской подводной лодкой.

Я похлопала капитана по плечу.

— Эзра, смотри! — но когда он проигнорировал меня, начала его трясти. — Ну же, посмотри!

— Я пытаюсь управлять этой штукой без… — начал он, поворачиваясь в ту сторону, куда я указывала. — Черт побери, — выдохнул он.

— Это то, что мы искали?

— Скорее, это он нашел нас.

— А кто эти люди? Неужели Флетчер отправил за нами еще одну группу? Но зачем ему это?

— Нет, — уверенно возразил Эзра. — Это не его люди. Эти действуют слишком открыто. Если бы Флетчер хотел уничтожить нас, то сделал бы это тихо. Очевидно, их послал кто-то другой.

— Мне бы не хотелось здесь задерживаться, выясняя это, — проворчала я.

— А мы и не будем задерживаться, иначе погибнем.