Механизированные корпуса РККА в бою: История автобронетанковых войск Красной Армии в 1940-1941 годах

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ Краткий очерк развития советских автобронетанковых войск в 30-е годы. Формирование механизированных корпусов

Принятие на вооружение в конце двадцатых годов первых массовых образцов советской бронетехники — танков МС-1 и бронеавтомобилей БА-27 — позволило уже в 1929 году сформировать первый опытный механизированный полк. Он имел в своем составе танковый батальон двухротного состава, артиллерийскую батарею, автобронедивизион и мотострелковый батальон.

В 1930 году была сформирована 1-я механизированная бригада[1]. В ее составе имелось 60 танков МС-1, 32 танкетки, 17 пушечных бронемашин БА-27. В 1931 году организация мехбригады была изменена. На ее вооружении было уже 119 танков.

В апреле 1932 года Комиссия Обороны при СНК СССР по докладу Реввоенсовета приняла постановление по формированию механизированных корпусов. Первые два корпуса начали формироваться уже в марте 1932 года на базе стрелковых дивизий Ленинградского и Украинского военных округов.

11-я стрелковая Ленинградская Краснознаменная дивизия была переформирована в 11-й механизированный корпус. В ее состав вошли: 31-я механизированная бригада Т-26 (из 32-го стрелкового полка), 32-я мехбригада БТ (из 33-го полка), 33-я стрелково-пулеметная бригада (из 31-го стрелкового полка 11-й дивизии), разведывательный батальон, химический батальон, батальон связи, саперный батальон, зенитно-артиллерийский дивизион, рота регулирования и техническая база.

На базе 45-й стрелковой Волынской Краснознаменной дивизии был сформирован 45-й механизированный корпус в составе 133-й мехбригады (Т-26), 134-й мехбригады (БТ) и 135-й стрелково-пулеметной бригады; прочие подразделения были такими же, как и в 11-м корпусе.

В состав каждой механизированной бригады по штату входили четыре танковых батальона, разведывательная рота, дивизион самоходной артиллерии (на САУ СУ-5[2]), стрелково-пулеметный и саперный батальоны, а также химическая рота. Всего бригада имела 220 танков, 56 бронеавтомобилей, 27 орудий.

В 1933 году принимается новый план развития PKKA на вторую пятилетку. К 1938 году планировалось создать в танковых войсках 25 механизированных бригад. Реализация этого плана началась в 1934 году. В этом году формируются еще два новых механизированных корпуса.

В городе Наро-Фоминске Московского военного округа 1-я механизированная бригада имени Калиновского развернута в 5-й механизированный корпус и составе 13-й и 14-й механизированных, 50-й стрелково-пулеметной бригад.

В это же время управление 11-го мехкорпуса и 32-я мехбригада были передислоцированы в Забайкальскую группу войск. В Ленинградском военном округе началось формирование 7-го механизированного корпуса. В его состав вошли 31-я мбр, 33-я спбр, оставшиеся от 11-го МК, и вновь сформированная 19-я мбр. В мае 1938 года в состав корпуса взамен 19-й включена 9-я механизированная бригада, сформированная в ЛВО в 1935 году.

В ЗабВО в состав 11-го МК включена ранее сформированная там 6-я мбр, а спбр появилась в составе корпуса только в 1938 году.

Кроме того, формировались отдельные механизированные бригады на БТ и Т-26, танковые бригады на Т-28 и Т-35. До 1938 года было сформировано 15 отдельных механизированных бригад — 7-я, 8-я, 9-я, 10-я, 11-я, 12-я, 13-я (второго формирования), 15-я, 16-я, 17-я, 18-я, 20-я, 21-я, 22-я и 23-я, а также 25-я бронетанковая бригада и четыре танковых бригады (1-я, 4-я, 5-я, 6-я), вооруженных танками Т-28 и Т-35.

Кроме механизированных войск, свои танки в тридцатые годы имели кавалерия и пехота. Развитие бронетанковых войск в этот период шло по линии насыщения танками стрелковых и кавалерийских дивизий. Первые получили в свой состав танковый батальон, кавалерийские дивизии — механизированный дивизион, кавалерийские бригады — автобронеэскадрон. В 1932 году в кавалерийских дивизиях (кроме Среднеазиатского военного округа и Краснознаменной Кавказской армии) мехдивизионы были развернуты в механизированные полки.

Опыт учений и маневров, проведенных в 1932–1934 годах показал, что механизированные корпуса существующей организации громоздки и трудно управляемы, что целесообразнее иметь однотипную организацию бригад — как входящих в состав корпусов, так и отдельных.

Новая организационно-штатная структура механизированного корпуса была утверждена 28 декабря 1935 года, хотя переход на нее начался еще в феврале.

Для улучшения оперативного руководства соединениями корпуса большинство корпусных частей обеспечения и обслуживания было упразднено, в управлении остались только средства связи и разведки — отдельный батальон связи и разведывательный танковый батальон. Для увеличения подвижности бригады танков Т-26 из состава механизированных корпусов было решено перевести на танки БТ. По новым штатам корпус имел 463 танка (348 БТ, 52 ХТ[3], 63 Т-37), 20 орудий, 1444 автомашины.

В 1937 году был принят план развития РККА на 1938–1942 годы. Им предусматривалось сохранение прежнего числа механизированных корпусов (четырех) и одновременное увеличение числа танков в танковых бригадах со 157 до 278. Так, легкая танковая бригада должна состоять из четырех танковых батальонов по 54 танка и 6 САУ в каждом, разведывательного и мотострелкового батальонов и частей обеспечения.

В 1938-39 годах все механизированные соединения и части были переименованы в танковые со сменой номеров. Части, имевшие на вооружении танки Т-28 и Т-35, назывались тяжелыми танковыми (сменили нумерацию в 1939 году); оснащенные танками БТ и Т-26 — легкими танковыми.

Переименование механизированных и танковых соединений в 1938–1939 годах

Одновременно, как и было предусмотрено планом развития РККА, изменилась организация танкового взвода — теперь он состоял не из трех, а из пяти танков, что значительно увеличило число танков в бригаде. Легкая танковая бригада на машинах БТ теперь имела 278 боевых танков и 49 учебных, легкотанковая бригада на Т-26 — 267 танков (и 36 учебных). Теперь отдельная танковая бригада и бригада, входящая и корпус, имели одинаковый состав. Танковый корпус по новым штатам имел 560 боевых и 98 учебных танков.

В соответствии с постановлением Главного военного совета от 22 июля 1939 года была создана комиссия для пересмотра организационно-штатной структуры войск, ее работой руководил командарм 1 ранга Г. И. Кулик. Среди прочих вопросов комиссия рассмотрела и вопрос об организации танковых войск. Б. М. Шапошников, Г. И. Кулик и К. Е. Ворошилов высказались за их ликвидацию, а С. К. Тимошенко, С. М. Буденный и М. В. Захаров — за их сохранение, но с пересмотром штатной структуры. По итогам работы комиссии было решено иметь танковые бригады (двух типов — на БТ и на Т-26) и танковые корпуса, исключив из состава последних мотострелковые (стрелково-пулеметные) бригады, как и аналогичные батальоны из штата танковых бригад, и обратив освободившийся транспорт на укомплектование автополков.

Прошедший в сентябре-октябре 1939 года «Освободительный поход» в Западную Украину и Белоруссию показал, что выводы комиссии относительно дальнейшей судьбы танковых корпусов не находят одобрения у высшего руководства армии.

23 октября 1939 года в ЦК ВКП(б) и CНК СССР был направлен новый план реорганизации РККА. Было заявлено, что действия танковых корпусов показали громоздкость таких соединений и трудность управления ими. Напротив, отдельные танковые бригады были мобильнее и действовали значительно лучше. Поэтому предлагалось расформировать управления четырех танковых корпусов, стрелково-пулеметные бригады и аналогичные батальоны танковых бригад, а также сократить тылы танковых бригад.

Этот план не был утвержден правительством, и 15 ноября 1939 года НКО направил в Политбюро и СНК новый план реорганизации сухопутных сил РККА. Кроме всего прочего в нем предлагалось создать 12 моторизованных дивизий по 10 000 человек личного состава и 240 танков в каждой.

21 ноября 1939 года Главный военный совет рассмотрел вопрос об организации и численности РККА и признал необходимым расформировать танковые корпуса. Вместо них в составе стрелковых войск следовало создать 15 моторизованных дивизий четырехполкового состава — по два моторизованных стрелковых полка, артиллерийский и танковый полки. Мотострелковые бригады, как и мотострелковые батальоны танковых бригад, подлежали расформированию — как это уже многократно предлагалось.

К этому времени три танковых корпуса успели принять участие в боевых действиях. 15-й ТК комдива М. И. Петрова из состава БОВО (2-я и 27-я лтбр, 20-я мсбр) и 25-й ТК полковника И. О. Яркина из состава КОВО (4-я и 5-я лтбр, 1-я мсбр) в сентябре-октябре 1939 года принимали участие в «Освободительном походе» в Западную Белоруссию и Украину. Все три бригады 20-го танкового корпуса ЗабВО комдива М. Ф. Терехина (8-я и 11-я лтбр, 5-я мсбр) в составе 1-й армейской группы громили японцев на Халхин-Голе.

Начавшаяся советско-финская война не позволила в полной мере провести мероприятия по расформированию механизированных корпусов. Управление 10-го танкового корпуса комдива П. Л.Романенко (1-я и 13-я лтбр, 15-я мсбр) было расформировано уже на фронте в конце декабря 1939 года.

Решением ГВС от 21 ноября 1939 года вместо расформированных танковых корпусов, которые были громоздкими и трудноуправляемыми[4], было решено перейти к более «гибким» соединениям — моторизованным дивизиям, каждая из которых имела по штату мирного времени 9000 человек личного состава, 257 танков и 73 бронеавтомобиля. Планировалось создание пятнадцати таких дивизий: в 1940 году — восемь и в первой половине 1941 года — семь.

Согласно декабрьским (от 7.12.1939 г.) директивам НКО формировалось восемь моторизованных дивизий по штатам № 5/70 (мирного времени, численностью 9000 человек).

• В МВО:

— 1-я мд в составе 6-го и 175-ro мсп, 12-го тп, 13-го ап;

— 126-я мд в составе 690-го и 550-го мп, 13-го тп, 358-го ап.

• В ОдВО: 15-я мд в составе 47-го и 321-го мп, 14-го тп, 203-го ап.

• В ХВО: 23-я мд в составе 89-го и 117-ro мп, 15-го тп, 211-го ап.

• в ПриВО: 173-я мд в составе 378-го и 490-го мп, 47-го тп, 352-го ап[5].

• в СибВО: 194-я мд в составе 405-го и 470-го мп, 48-го тп, 299-го ап[6].

• в ЗабВО:

— 65-я мд в составе 38-го и 60-го мп, 46-го тп, 127-го ап;

— 109-я мд в составе 381-го и 602-го мп, 16-го тп, 404-го ап[7].

В связи с начавшейся советско-финской войной было решено перевести моторизованные дивизии на усиленные штаты военного времени — по 12 000 человек. Дивизии КОВО и БОВО, не предусмотренные ноябрьским решением ГВС, формировались уже по ним (директивы от 31 декабря 1939 года):

• в БОВО — 29-я мд в составе 106-го и 128-го мп, 59-го тп, 77-го ап; 33-я мд в составе: 82-го и 164-го мп, 52-го тп, 44-го ап. Этой же директивой в БОВО предусматривалось формирование 126-й мд, которую первоначально предполагалось создать в МВО, как десятитысячную;

• в КОВО — 58-я мд в составе 170-ro и 279-го мп, 244-го ап, 24-го тп; 81-я мд в составе 280-го и 323-го мп, 142-го ап, 53-го тп.

Одновременно на двенадцатитысячную организацию переводились ранее сформированные мотодивизии — 1-я, 15-я, 65-я, 109-я и 194-я. Последняя при этом передислоцировалась в САВО.

Существовали также планы формирования еще трех моторизованных дивизий: в ЛВО[8], в БОВО (50-я), в КОВО (60-я).

173-я дивизия, вопреки планам, была сформирована не как моторизованная, а как мотострелковая (три мотострелковых и один артиллерийский полки, один танковый батальон) и отправлена на Северо-Западный фронт.

Согласно директиве НКО № 0/2/103687сс от 15 января 1940 года 3 стрелковые дивизии 1-й армейской группы (36-я, 57-я, 82-я) преобразовывались в мотострелковые.

В 1940 году руководство НКО начало разрабатывать новые проекты реорганизации армии. Было решено отказаться от формирования большинства моторизованных дивизий. Так в записке Наркома Обороны в ЦК ВКП(б) от 4 апреля 1940 года предлагалось оставить в стрелковых войсках только 4 моторизованные дивизии и 3 мотострелковые дивизии ЗабВО.

Предложения НКО были утверждены, и в апреле 1940 года военные советы округов получают директивы на переформирование моторизованных дивизий штата № 5/70 в стрелковые по штату № 4/70, 5/21-5/37 (по 12 000 человек каждая):

— и ЗабВО планировалось реорганизовать 109-ю моторизованную дивизию, однако директивой № 0/2/104153 от 25 апреля 1940 года НКО приказывает переформировать в стрелковую 65-ю мотодивизию, а 109-ю дивизию оставить в штатах мотодивизии мирного времени;

— в САВО в стрелковую переформировывается 194-я моторизованная дивизия, прибывшая из СибВО; позже она преобразована в горно-стрелковую;

— в КОВО переформировывается 58-я мотодивизия;

— в БОВО — 29-я, 33-я и 126-я моторизованные дивизии.

В итоге до июля 1940 года сохранились только четыре моторизованные дивизии — 1-я, 15-я, 81-я и 109-я. Именно они были обращены на формирование первой волны механизированных корпусов.

Этими же апрельскими директивами переформировывались в стрелковые части и мотострелковые дивизии, созданные для действующей армии и участвовавшие в советско-финской войне — 17-я, 37-я, 84-я, 86-я, 91-я, 119-я, 128-я, 173-я.

21 мая 1940 года Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило постановление Комитета Обороны при СНК СССР «Об организации и численности Красной Армии». Согласно этому постановлению количество моторизованных дивизии двенадцатитысячного состава в РККА увеличивалось до шести. Несмотря на то, что данное постановление было утверждено, две новые моторизованные дивизии так и не были сформированы.

Начавшаяся в конце ноября 1939 года советско-финская война отодвинула на задний план проблемы реформирования автобронетанковых войск, озвученные комиссией НКО в ноябре 1939 года. Однако весной 1940 года, после окончания войны, НКО и Генштаб вновь занялись организационными вопросами, не связанными с ведением боевых действий на Северо-Западном фронте.

В марте 1940 года в Наркомате Обороны прорабатывался вопрос об организации танковых дивизий. По версии маршала М. В. Захарова, в конце мая 1940 года, идею о формировании механизированных корпусов в 1000–1200 танков подал лично И. В. Сталин в беседе с заместителем начальника Генерального штаба командармом И. В. Смородиновым. Но кто бы ни был инициатором формирования новых механизированных корпусов, Генеральный штаб к этому времени уже разработал проекты штатов новых соединений.

27 мая Нарком Обороны и начальник Генштаба представили в Политбюро и СНК докладную записку, согласно которой предлагалось иметь в составе танковой дивизии два танковых полка, артиллерийский полк, мотострелковым полк и зенитный артдивизион. Всего следовало сформировать 6 управлений корпусов и 13 танковых дивизий — обратив на их формирование управления двух кавалерийских и четырех стрелковых корпусов, четыре танковые бригады БТ, три танковые бригады Т-28, танковую бригаду Т-35, три мотоциклетных батальона, пять кавалерийских дивизий и стрелково-пулеметную бригаду. Две моторизованные дивизии предполагалось сформировать не за счет сокращения кавалерии, а за счет переформирования двух стрелковых дивизий (из БОВО и КОВО). Предлагалось дислоцировать одну танковую дивизию в ЛВО, два танковых корпуса в БOBO (одна моторизованная дивизия в МВО), два танковых корпуса а КОВО, по одному танковому корпусу в ОдВО и ЗабВО.

В конце мая округа начали прорабатывать вопросы формирования танковых корпусов. Так, Белорусский Особый военный округ разработал проект создания двух танковых корпусов. первый должен был формироваться в Минске, его дивизии — в Молодечно, Борисове и Минске на базе управления 10-ro стрелкового корпуса, 7-й кавалерийской, 185-й стрелковой дивизий и 2-й легкотанковой бригады. Второй танковый корпус предлагалось сформировать в Белостоке, дивизии — в Гродно, Волковыске и Барановичах на базе управления 3-го кавалерийского корпуса, 11-й кавалерийской, 29-й стрелковой дивизий, 21-й тяжелой танковой бригады.

Тогда же, в конце мая 1940 года, начальник АБТУ командарм 2 ранга Павлов представил Наркому Обороны списки командиров — кандидатов на должности в формируемых мехкорпусах. Предлагалось назначить на должности командиров механизированных корпусов: П. Л. Романенко, М. П. Петрова, С. М. Кривошеина, М. П. Кирпоноса, М. И. Потапова, Ю. В. Новосельского, В. И. Виноградова, М. Ф. Терехина. На должности начальников штабов мехкорпусов: Н. Д. Веденеева, А. И. Акимова, Н. И. Сучкова, Е. С. Коваля, М. С. Малинина, Н. П. Студнева, Ф. Г. Каткова, А. Я. Косарева. Командирами танковых дивизий — Н. В. Фекленко, А. В. Куркина, А. Г. Потатурчева, А. В. Борзикова, П. В. Волоха, В. И. Баранова, Т. А. Мишанина, Ф. Т. Ремизова, В. В. Новикова, В. И. Иванова, С. Я. Огурцова, Ф. Г. Лпикушкина, П. С. Фотченкова, К. Ф. Сулейкова, А. Д. Штевнева, М. И. Мындро, Д. К. Мостовенко, С. В. Борзилова; командирами моторизованных дивизии: В. Г. Буркова, М. И. Зиньковича, Ф. В. Камкова, М. Д. Соломатина, Д. Д. Лелюшенко[9].

Однако предложения HKO и Генштаба от 27 мая не были утверждены, и 2 июня 1940 года Нарком Обороны и начальник Генерального штаба представили в Политбюро и СНК переработанный план создания танковых корпусов. Были предложены некоторые изменения в организационную структуру корпусов и дивизий, что позволяло уложиться в установленную правительством штатную численность Красной Армии в 3410 тыс. человек. Следовало сформировать 8 танковых корпусов, 18 танковых и 8 моторизованных дивизий, 4 из которых уже имелись. На их формирование обращались управления 2 кавалерийских и 5 стрелковых корпусов, 6 стрелковых, 5 кавалерийских дивизий и 17 танковых бригад. В результате проведения этих мероприятий Красная Армия имела бы 177 дивизий (18 танковых, 8 моторизованных, 3 мотострелковые, 92 стрелковые и 10 горнострелковых) и 25 танковых бригад. Предлагалась следующая дислокация танковых корпусов: по одному танковому корпусу — в ЛВО, МВВО, ОдВО и ЗабВО, по два танковых корпуса — в БОВО и КОВО, по одной танковой дивизии — в ЗакВО и САВО.

На формирование танковых корпусов было предложено обратить следующие части:

• В ЛВО — 6-я, 18-я, 20-я и 34-я танковые бригады, 163-я стрелковая дивизия, 15-я стрелково-пулеметная бригада, 25-я кавалерийская дивизия и танковые батальоны стрелковых дивизий.

• В БОВО — управление 3-го кавалерийского и 10-го стрелкового корпусов, 2-я и 21-я танковые бригады, 29-я и 185-я стрелковые дивизии, мотоциклетный батальон, 7-я и 11-я кавдивизии и танковой полк 36-й кавалерийской дивизии, танковые батальоны стрелковых дивизий.

• В KOBO — управление 4-го кавалерийского и 49-го стрелкового корпусов, 5-я, 10-я, 14-я, 23-я, 24-я танковые бригады, 141-я стрелковая дивизия, некоторые части 146-й стрелковой дивизии, 81-я моторизованная дивизия, 34-я кавалерийская дивизия и некоторые части 32-й кавдивизии, танковые батальоны стрелковых дивизий.

• В ОдВО — управление 55-го стрелкового корпуса (из ХВО), 4-я танковая бригада, 15-я моторизованная дивизия, 173-я стрелковая дивизия, танковые батальоны стрелковых дивизий.

• В МВО — управление 57-го стрелкового корпуса, 39-я и 55-я танковые бригады, 1-й мотоциклетный батальон, 1-я моторизованная дивизия, танковые батальоны стрелковых дивизий.

• В ЗабВО — управление 51-го стрелкового корпуса (из УрВО), 15-я и 37-я танковые бригады, 109-я моторизованная дивизия.

• В ЗакВО — 16-я кавдивизия (из КОВО), 7-я танковая бригада, танковые батальоны стрелковых дивизий ЗакВО и СКВО.

• В САВО — управление 25-й кавалерийской дивизии, 146-я стрелковая дивизия, 10-й танковый полк, танковые батальоны стрелковых дивизий.

9 июня 1940 года Нарком Обороны утвердил план формирования механизированных корпусов, и округа получили соответствующие директивы, согласно которым к 30 июня в ЗабВО формировался 5-й мехкорпус, в ЛВО — 1-й мехкорпус, в БОВО формировались 3-й и 6-й, в КОВО — 4-й и 8-й, в ОдВО — 2-й, а в МВО — 7-й мехкорпуса. Отдельные танковые дивизии формировались в САВО (9-я) и в ЗакВО (6-я). Однако подготовка и проведение Прибалтийской и Бессарабской кампаний и июне 1940 года не позволили провести предусмотренные формирования.

30 июня 1940 года начальник Генштаба подготовил для Наркома Обороны проект новой дислокации войск в западных округах. Во вновь создаваемом ПрибОВО следовало иметь мехкорпус (3-й), который ранее предполагалось иметь в БОВО.

Постановлением СНК СССР от 6.07.40 г. № 1193-464сс утверждалась организация механизированного корпуса в составе двух танковых, одного моторизованной дивизии, мотоциклетного полка, дорожного батальона и батальона связи, авиаэскадрильи. Предписывалось придавать корпусу смешанную авиационную бригаду в составе двух ближнебомбардировочных и одного истребительного авиаполков[10]. Этим же постановлением утверждалась организация танковой дивизии.

Танковая дивизия должна была состоять из двух танковых полков (в каждом — батальон тяжелых танков, два батальона средних танков и батальон огнеметных танков), моторизованного полка, гаубичного артиллерийского полка, зенитно-артиллерийского дивизиона, разведывательного, понтонно-мостового, медико-санитарного, автотранспортного, ремонтно-восстановительного батальонов, батальона связи, роты регулирования и полевого хлебозавода. На вооружении дивизии согласно этому постановлению, предполагалось иметь 386 танков (105 КВ, 227 Т-34, 54 огнеметных), 108 бронеавтомобилей, 42 артиллерийских орудия, 72 миномета.

Однако по утвержденным штатам № 010/10 танковая дивизия имела насколько иной состав: 105 КВ, 210 Т-34, 54 ХТ, 26 БТ, 18 Т-26, всего в дивизии должно было быть 413 танков.

Состав и организация моторизованной дивизии были определены ранее Постановлением НКО от 22.05.40 № 215сс. Дивизия состояла из двух моторизованных, танкового и артиллерийского полков, разведывательного, легкого инженерного, медико-санитарного, ремонтно-восстановительного, автотранспортного батальонов, батальона связи, зенитно-артиллерийского, паркового дивизионов, дивизиона ПТО. В танковом полку четырехбатальонного состава по штату 05/73 — 258 танков БТ, а всего в дивизии — 275 танков.

Таким образом, по штатам № 010/20 механизированный корпус 1940 года должен был иметь 1107 танков.

После принятия соответствующих решений высшим руководством в июле 1940 года началось формирование механизированных корпусов.

Большинство бригад и полков, поступивших на формирование новых соединений, были сформированы еще в первой половине 30-х годов, имели богатый опыт — «Освободительный поход» в Западную Украину и Белоруссию, советско-финская война, присоединение Бессарабии и Прибалтики, хорошо подготовленные командные кадры[11].

Основная масса танковых дивизий формировалась по следующей схеме: управление танковой бригады разворачивалось в управление дивизии, танковые батальоны делились между двумя танковыми полками, а отдельные вспомогательные подразделения бригад переформировывались по новым штатам. Батальоны тяжелых танковых бригад делились между двумя-четырьмя таковыми дивизиями и шли на формирование батальонов тяжелых танков[12]. Такая схема не позволяла полностью укомплектовать танковые полки, и на их формирование обращались дополнительно отдельные танковые батальоны стрелковых дивизий.

Так как танковые бригады не имели своих мотострелковых и артиллерийских подразделений и поэтому не могли укомплектовать мотострелковый и гаубичный артиллерийский полк, они передавались из третьей дивизии корпуса — моторизованной. Если же танковая дивизия формировалась на базе кавалерийской, то основу танковых полков составлял бывший танковый полк кавдивизии четырехэскадронного состава, а доукомплектовывались они танковыми батальонами стрелковых дивизий. Мотострелковый полк формировался в таком случае на базе двух кавалерийских полков, артполк — на базе конно-артиллерийского дивизиона переформировываемой кавдивизии.

Моторизованные дивизии формировались на базе существующих стрелковых дивизий, два «лишних» полка — стрелковый и артиллерийский — передавались в танковую дивизию, а танковый полк разворачивался из существующего танкового батальона с доукомплектованием такими же батальонами других стрелковых дивизий.

В связи с присоединением прибалтийских стран в 1940 году первоначальные планы относительно формирования мехкорпусов пришлось изменить. Вместо 18-й и 6-й танковых бригад, которые дислоцировались в Эстонии и Латвии, соответственно, на формирование 1-го механизированного корпуса, обращены 1-я и 13-я лтбр. Для 3-го механизированного корпуса в моторизованную была переформирована не 185-я, а 84-я стрелковая дивизия. В КОВО, вместо предусмотренной планом 141-й стрелковой дивизии, переформировывалась в моторизованную 7-я.

6 июля 1940 года Военный совет ПрибОВО получил приказ к 20 августа сформировать 18-ю танковую дивизию для 7-го мехкорпуса MВO (город Москва). Дивизия была сформирована на базе 39-й лтбр Т-26 и в сентябре 1940 года передислоцирована в Калугу, где в ее состав включены части, формировавшиеся в МВО.

В общей сложности на формирование механизированных корпусов летом 1940 года было обращено:

• пять управлений стрелковых корпусов с корпусными частями (24-й, 49-й, 51-й, 55-й, 57-й СК),

• два управления кавалерийских корпусов (3-й и 4-й КК),

• четыре моторизованные дивизии (1-я, 15-я, 81-я и 109-я мд),

• пять кавалерийских дивизий (7, 11, 16, 25, 34-я кд),

• шесть стрелковых дивизий (7-я, 29-я, 84-я, 146-я, 163-я, 173-я сд),

• четыре тяжелых танковых бригады (10-я, 14-я, 20-я и 21-я ттбр),

• тринадцать легких танковых бригад (1-я, 2-я, 4-я, 5-я, 13-я, 15-я, 23-я, 24-я, 34-я, 37-я, 55-я лтбр на БТ плюс 7-я и 39-я лтбр на Т-26),

• стрелково-пулеметная бригада (15-я),

• два легких танковых полка (10-й и 48-й),

• танковые батальоны стрелковых дивизий, а также другие части и подразделения.

Еще 21 мая 1941 года в постановления Комитета Обороны «Об организации и численности Красной Армии» предполагалось расформировать танко-огнеметные бригады, включить в состав танковых бригад батальоны расформированных OXTБP и отдельные огнеметные танковые батальоны. Однако начавшееся формирование механизированных корпусов не позволило провести намеченные мероприятия. Директивами НКО от 31 мая и 2 июня 1940 года 30-я (Ярославль, МВО), 31-я (Вольск, ПриВО) и 33-я (разъезд 74, ЗабВО) химические танковые бригады были расформированы, на их базе были сформированы отдельные танко-огнеметные батальоны; общее количество отдельных огнеметных батальонов достигло 18. Все они в августе 1940 года были включены в состав танковых бригад и формирующихся танковых дивизий.

Распределение танко-огнеметных батальонов

Согласно записке Наркома Обороны СССР и начальника Генштаба Красной Армии в Политбюро ЦК BKП(б) и СНК СССР № 1/13681 к октябрю 1940 года формирование восьми механизированных корпусов и двух отдельных танковых дивизий в основном было закончено. Личным составом как танковые, так и моторизованные дивизии укомплектованы полностью. Ввиду слабого поступления от промышленности танков КВ и Т-34 танковые дивизии укомплектовывались танками БТ и Т-26. На 1 октября 1940 года имелось танков БТ и Т-26:

• в 1-м МК — 902,

• во 2-м МК — 414,

• в 3-м МК — 543,

• в 4-м МК — 781,

• в 5-м МК — 741,

• в 6-м МК — 605,

• в 7-м МК — 689,

• в 8-м МК — 765,

• в 6-й тд — 292,

• в 9-й тд — 229.

В ходе советско-финской войны остро выявились недостатки боевой подготовки РККА (в тои числе и АБТВ), значительная часть ответственности за это лежала на Наркоме Обороны маршале Ворошилове. В мае 1941 года его сменил на этом посту С. К. Тимошенко. В акте приема Наркомата Обороны новый Нарком указал на эти недостатки: низкая подготовка среднего комсостава в звене рота-взвод (особенно — слабая подготовка младшего комсостава); слабая тактическая подготовка во всех видах боя и разведки; неудовлетворительная практическая полевая выучка.

В использовании танковых частей организация взаимодействия с другими родами войск в достаточной степени не была отработана. Ремонт боевых машин затягивался, при этом существующие ремонтные комплекты как по количеству, так и по своей спецификации оказались составлены неудачно, вопросы организации текущего и среднего ремонта решались неправильно.

Главными причинами недостатков называлось неправильное обучение и воспитание войск. В боевой подготовке допускалось много условностей, войска не тренировались а обстановке, приближенной к боевой, мало обучались в поле практическому выполнению всего, необходимого для боя. Во-вторых, были неправильно построены программы и планы боевой подготовки, приводившие к тому, что рода войск занимались изолированно, периоды обучения и боевые стрельбы их тождественные подразделений не совпадали но времени и недостаточно обеспечивались материально.

Летом 1940 года перед командованием Автобронетанковых войск встала проблема подготовки младших командиров, так как в танковых дивизиях, как содержащихся по штатам военного времени, не предусматривалось никаких учебных подразделений[13]. В конце июля Автобронетанковое управление прорабатывает вопрос организации учебы в новых танковых дивизиях. В организационно-мобилизационное управление Генштаба был послан проект организации учебного полка в танковой дивизии (с проектом штата, схемами организации, объяснительными записками). В полку предлагалось иметь три батальона и отдельную автороту для подготовки всех специалистов, необходимых для танковой дивизии; в военное время его следовало переформировать и запасной полк[14].

Предложения АБТУ не нашли поддержки и Генштабе, который не собирался идти на увеличение численности Красной Армии в связи с формированием дополнительных 18 полков, а решил подготовку младших специалистов вести в существующих подразделениях, сделав их учебными.

Директивой от 8 августа 1940 года Генеральный штаб упорядочивает процесс подготовки младших специалистов в танковых дивизиях. Согласно этой директиве проводились следующие мероприятия.

1. В каждом танковом полку в тяжелом танковом батальоне 1-я рота содержалась как учебная, в одном из двух батальонов средних танков головная рота также содержалась учебной.

2. Младших специалистов танко-огнеметных батальонов готовили в масштабах дивизии, для чего при одном из танковых полков и танко-огнеметном батальоне головная рота была учебной.

3. Подготовка командиров отделений мотоциклистов велась в мотоциклетном полку мехкорпуса в головной учебной роте.

4. Командиров бронеавтомобилей и водителей готовили при разведывательном батальоне дивизии в головной учебной роте.

5. Начальников радиостанций, старших телеграфистов и начальников телефонных отделений требовалось готовить при батальоне связи дивизии.

6. Командиров стрелковых отделений и станковых пулеметчиков — в моторизованном полку, в 1-й учебной роте 1-го батальона.

7. Командиров орудий (122– и 152-мм гаубицы), разведчиков, вычислителей и водителей средств тяги готовили при одном из дивизионов гаубичного артиллерийского полка.

В частях не всегда эти указания реализовывались в точном соответствии с директивой. Имелись случаи организации полковых школ — что было более продуманным решением, нежели директива Генштаба, так как позволяло облегчить руководство учебным процессом, не распределенным на множество подразделений. Так, например, в 9-м танковом полку в начале сентября 1940 года была создана полковая школа в составе двух рот (для подготовки кадров батальонов тяжелых танков и вторая — средних танков) и взвода для подготовки экипажей огнеметных танков. 2 декабря 1940 года был произведен первый выпуск младших командиров. Своя полковая школа была в 31-м танковом полку 16-й танковой дивизии и в некоторых других танковых полках.

Боевая подготовка автобронетанковых войск в 1940 году регламентировалась приказом НКО № 120 от 16.05.40 «О боевой и политической подготовке войск в летний период 1940 года».

«1. Продолжать совершенствование в совместных действиях с пехотой, конницей, артиллерией и авиацией, а также в управлении во всех видах боя.

2. Вы работать твердую маршевую дисциплину, научиться совершать марши без перерыва в движении.

3. Научить войска эвакуации танков с поля боя и производству ремонта в полевых условиях.

4. Командному составу и штабам добиваться получения и умело изучать данные разведки о противнике и местности, овладеть организацией работы тыла.

5. Научить:

а) командный состав эшелонировать боевые порядки танков в глубину;

б) подразделения вторых эшелонов поддерживать и сопровождать огнем бой первых эшелонов.

Тренировать экипажи и взводы в наблюдении за боем соседних танков и оказании им помощи своим огнем, не дожидаясь воздействия артиллерии и пехоты.

6. Изучить способы самостоятельного преодоления эскарпов, контрэскарпов, траншей, надолбов и болотистых участков. Для этого каждому танковому батальона провести на машинах учебно-боевого парка по одному показному ротному учению.

Тренировку в преодоления противотанковых препятствий проводить на общевойсковых учениях.

7. Начальствующему составу и командирам башен, командирских машин знать имеющуюся на вооружении радиостанцию, уметь войти в связь микрофоном, найти и устранить простейшие неисправности.

8. Отвести на каждую машину боевого парка 40 моточасов, учебно-боевого — 250 моточасов, считая с 1.1.40 г.

Весь парк содержать в полной боеоой готовности».

Перед танковыми и моторизованными соединениями в 1940 году в боевой подготовке стояли и другие трудности, о них в декабре 1940 года скажет на совещании высшего комсостава начальник Автобронетанкового управления РККА генерал-лейтенант Я. Н. Федоренко. Многие соединения, особенно в западных округах, изменили места дислокации, некоторые передислоцировались по несколько раз. Было истрачено много моторесурса; чтобы принести материальную часть в порядок, потребовалось несколько месяцев. Больше половины частей, пришедших на новые места, не имели полигонов, что не позволило им в полной мере отработать в 1940 году боевые стрельбы.

Как на практике проходила подготовка танковых соединений можно рассмотреть на примере 5-й танковой дивизии. В дивизии для командного состава за летний период обучения (июль-октябрь) 1940 года было проведено значительное количество командно-штабных учений. Так, командование дивизии участвовало в двухдневном командно-штабном учении, проводимом штабом 3-го механизированного корпуса по теме: «Ввод механизированного корпуса в прорыв». Штаб дивизии организовал два двухдневных КШУ по темам «Наступательный бой дивизии на фланге армии в составе мехгруппы» и «Ввод дивизии в прорыв в составе мехкорпуса». Подобные учения организовывал и Военный совет округа: для штабов дивизии и полков — «Ввод в прорыв мехкорпуса». Штаб 5-й танковой дивизии участвовал в двух полевых поездках, которые проводились Военным советом округа.

Штабом дивизии по заданию штаба округа была проведена рекогносцировка четырех маршрутов, помимо этого было проведено три выезда штадива с разведывательными командирами из частей для ознакомления с государственной границей.

Проводились учения со штабами полков: командованием дивизии четыре КШУ по теме «Марш и наступательный бой дивизии», командованием полков — десять одно— и двухдневных КШУ со своими штабами по темам: «Марш и наступательный бой полков (танкового, стрелкового, артиллерийского)», «Действия полков при вводе в прорыв», «Действия штаба группы в оборонительном бою» и др.

Командованием дивизии и полков было проведено 13 штабных выходов по темам: «Марш ТБ», «Наступательный бой ТБ», «Ввод в прорыв ТБ в составе полка» и др.

Для командного и начальствующего состава дивизии было проведено более двух десятков лекций и докладов. Интересны темы этих лекций: «Оперативно-тактическое использование дивизии», «Ввод в прорыв мехкорпуса», «Использование крупных мехсоединений», «Военно-географическое положение Восточной Пруссии», «Прорыв УР», «Ввод в прорыв танкового полка в составе дивизии».

Практическая подготовка частей тоже находилась на должном уровне. Только в сентябре 1940 года с частями было проведено шесть тактико-строевых учений. С 6 по 7 сентября проходили учения «Наступление на остановившегося противника с боевой стрельбой» (мсб 5-го мп, адн 5-ro гап, тр 9-го тп, тр 10-го тп). Такие же учения проводились 18–19 сентября (участвовали тб 9-го тп, батарея гап, мсб и штаб 5-го мп) и 19–20 сентября (тб 10-го тп, батарея гап, мсб и штаб 5-го мп). 21–22 и 23 — 24 сентября прошли тактико-строевые учения с показом предбоевых и боевых порядков танковых батальонов и полков 10-го и 9-го танковых полков соответственно. 23–24 сентября проведены занятия с 5-м моторизованным полком по погрузке в машины и выгрузке из них.

Проводилась подготовка и на более высоком уровне (корпусном и армейском).

В период со 2 по 5 сентября 1940 года были проведены учения 1-го механизированного корпуса с участием 2-й авиационной дивизии, батальона парашютистов, подразделений других родов войск. Учения с выводом боевой материальной части проводились в районе Пскова, Острова, Порхова; руководил ими заместитель командующего войсками ЛВО генерал-лейтенант Чибисов. Танковые части корпуса в течение семи дней совершили марш в условиях угрозы нападения подвижных частей «противника», форсировали реку Великая, были введены в прорыв и успешно действовали в оперативной глубине «противника».

С 20 по 24 августа 1940 года в КШУ, проводимом командующим ЗабВО генерал-лейтенантом Коневым, участвовало управление 5-го механизированного корпуса с корпусными частями и со штабами дивизий.

Штаб 2-го механизированного корпуса и штабы дивизий участвовали в окружных учениях под руководством начальника оперативного управления Генштаба генерал-лейтенанта Ватутина. Учения проводились с 26 октября по 1 ноября 1940 года.

В сентябре-октябре 1940 года 6-й механизированный корпус принимал участие в одном опытном учении с выводом материальной части, в полевых поездках 10-й армии и ЗапОВО.

Особое место среди танковых соединений занимал 4-й механизированный корпус. Он находился на важнейшем операционном направлении, поэтому командованием Красной Армии ему придавалось большое значение. По боевой подготовке он стоял на первом месте в РККА, большинство оценок по результатам инспекторских проверок частей и соединений корпуса — «отлично».

Уже в августе 1940 года состоялось первое командно-штабное учение по вводу мехкорпуса в прорыв под руководством командующего КОБО генералом армии Г. К. Жуковым. Отрабатывались вопросы взаимодействия 4-го механизированного корпуса с другими родами войск. По результатам учения были выявлены серьезные недостатки в управлении войсками.

Тогда же, в августе 1940 года, было проведено и первое войсковое учение корпуса с привлечением авиации. Тема: «Ввод мехкорпуса в прорыв». Жуков и командир корпуса М. И. Потапов прорабатывали вопросы выбора места сосредоточения корпуса по тревоге, рубеж ввода соединения в прорыв и порядок выдвижения к рубежу войск. Было решено вводить корпус в прорыв в походных колоннах по двум параллельным маршрутам. Подобное учение проводилось впервые в Красной Армии.

Тема второго войскового учения, проведенного уже в середине августа 1940 года, являлась логическим продолжением темы предыдущего: «Действие механизированного корпуса в глубине оперативной обороны противника». Отрабатывались темпы движения, обход и захват опорных пунктов, проведение встречных боев с резервами противника и прорыв его тыловых оборонительных рубежей.

26 — 28 сентября 1940 года состоялось итоговое учение всей 6-й армии, в которую входил 4-й корпус: «Наступление армии и ввод механизированного корпуса в прорыв», на котором присутствовало практически все высшее руководство РККА: К. А. Мерецков, С. К. Тимошенко, Г. К. Жуков и другие.

Не менее ценное учение в 4-м мехкорпусе прошло и 16 октября 1940 года: «Марш и встречный бой мехкорпуса». В чем участвовали штабы 8-й танковой и 81-й моторизованной дивизий. Его целью являлась проверка возможности подготовки и проведения марша в сжатые сроки, а также отработка вопросов доведения до подчиненных решения комкора на резкий поворот в ходе марша на новые маршруты в готовности к встречному бою.

В ходе обучения выявились и слабые стороны подготовки командных кадров. Штабы и командный состав не научились организовывать бесперебойную связь в динамике боя, а делегатская служба оказалась крайне слаба. Командиры слабо представляли себе систему управления такими сложными организмами как механизированный корпус и танковая дивизия. Штабы не научились должным образом организовывать разведку. Плохо организовывались взаимодействие между танками, пехотой и артиллерией.

Эти проблемы, характерные для механизированных корпусов в 1940 году, так и не были устранены. В начале войны они проявились с новой силой — и сложность управления крупными мехсоединениями, и отсутствие связи и разведки, и неумение организовать взаимодействие с другими родами войск.

Разбору недостатков боевой подготовки войск был посвящен приказ Народного комиссара Обороны № 0306 от 6.11.40 г. «О результатах осенних инспекторских смотров штабов и войск ряда военных округов и Дальневосточного фронта». Указывалось, что подготовка танковых частей и подразделений в тактическом и огневом отношении — посредственная. В лучшую сторону выделялись только подразделения огнеметных танков. Основными недочетами в подготовке частей назывались: неумение взаимодействовать с мелкими пехотными подразделениями в предполье, нетвердое управление командирами взводов своими подразделениями, необученность экипажей танков наблюдению за полем боя.

Лучшими по итогам боевой подготовки крупными механизированными соединениями РККА 24 декабря 1940 года признаны мехкорпуса генералов Еременко и Потапова (3-й и 4-й МК соответственно), лучшими в танковых частях — танковые дивизии генерала Куркина (5-я), полковника Фотченкова (8-я), генералов Новикова (6-я) и Фекленко (15-я).

4 октября 1940 года Нарком Обороны и начальник Генштаба направили в Политбюро доклад о том, что формирование 8 механизированных корпусов, 18 танковых и 8 моторизованных дивизий в основном завершено. На их формирование было обращено 12 танковых бригад БТ, 4 танковых бригады Т-35 и Т-28, 3 химические танковые бригады, 2 танковых полка Т-26 и танковые батальоны стрелковых дивизий (кроме дислоцированных на Дальнем Востоке). Кроме того, так как организационные мероприятия лета 1940 года сократили количество танков непосредственной поддержки пехоты, предполагалось сформировать 25 отдельных танковых бригад, предназначенных для усиления и сопровождения пехоты и бою — исходя из расчета по одной бригаде на стрелковый корпус (без корпусов Дальневосточного фронта). Предлагалось использовать для формирования бригад танки Т-37 и Т-38, чтобы готовить кадры танкистов.

Однако этот проект имел существенный недостаток — он предлагал серьезно увеличить штатную численность РККА, поэтому руководство Наркомата Обороны получило указание разработать проект оргмероприятий, укладывающихся в существующую штатную численность армии. Следовало предусмотреть формирование 18 танковых бригад Т-26, 20 стрелково-пулеметных бригад и одного мехкорпуса.

14 октября Нарком Обороны и начальник Генштаба направили в Политбюро уточненный доклад, в котором предлагались мероприятия, необходимые для усиления войск в первой половине 1941 года. Согласно этому докладу следовало сформировать в КОВО еще один механизированный корпус (9-й), 20 механизированных пулеметно-артиллерийских бригад и 20 танковых бригад Т-26 для поддержки пехоты.

Так как эти мероприятия не предполагали увеличения штатной численности РККА, а проводились за счет перераспределения военнослужащих, эти предложения были утверждены. Директивой Народного комиссара Обороны от 4.11.40 г. предписывалось сформировать в КОВО один механизированный корпус численностью 33 000 человек, в составе управления с корпусными частями, двух танковых и моторизованной дивизий (стрелковая дивизия двенадцатитысячного состава для переформирования в мд выбиралась на усмотрение Военного совета КОВО). Корпус создавался сверх существующих танковых частей заново.

9-й механизированный корпус формируется в КОВО с ноября 1940 года в составе 19-й и 20-й танковых и 131-й моторизованной дивизий. В составе корпуса в 1940 году отсутствует мотоциклетный полк — его 9-й МК получает только весной 1941 года, во время формирования мехкорпусов третьей волны.

Параллельно шло формирование двадцати танковых бригад непосредственной поддержки пехоты. Так были сформированы 2-я, 14-я (ЛВО), 4-я, 10-я, 13-я (ПрибОВО), 1-я, 12-я, 15-я, 16-я, 20-я (ЗапОВО), 31-я (ХВО), 21-я, 30-я, 33-я, 37-я, 39-я (КОВО), 23-я (ОдВО), 24-я (МВО), 28-я, 45-я (ДВФ), легкотанковые бригады на Т-26.

Одновременно с ноября 1940 года началось формирование двадцати моторизованных пулеметно-артиллерийских бригад. Они предназначались, в первую очередь для прикрытия границ, особенно в период сосредоточения войск. Окончание их формирования планировалось к 1 мая 1941 года, а полное обеспечение материальной частью — к 1 октября 1941 года.

Всего было сформировано 20 таких бригад: 1-я, 4-я, 7-я и 10-я в ЛВО, 2-я, 5-я, 8-я и 11-я в ПрибОВО, 3-я, 9-я, 13-я и 14-я в ЗапОВО, 6-я, 15-я, 18-я, 20-я и 22-я в КОВО, 12-я в ОдВО, 16-я и 23-я на ДВФ.

По штату № 05/100 в отдельную моторизованную бригаду входили: управление, 4 пулеметных батальона, стрелково-пулеметный батальон, артиллерийский полк, отдельный зенитно-артиллерийский дивизион, отдельные саперный, автотранспортный, медико-санитарный батальоны, отдельные танковая огнеметная, минометная, разведывательная роты, отдельная рота связи, полевой хлебозавод.

Некомплект материальной части и отсутствие четкого понимания их боевого применения повлекло за собой фактическое содержание бригад как обычных стрелковых соединений и дальнейшее их переформирование в мотострелковые бригады. Уже в марте 1941 года все 20 бригад были расформированы и обращены на укомплектование вновь формируемых соединений, в том числе и автобронетанковых войск. Так, например, 2-я, 5-я, 7-я, 9-я и 12-я бригады были обращены на формирование моторизованных дивизий.

Танковые и моторизованные бригады формирования ноября 1940 года по округам

В декабре 1940 года, после проведения всех этих организационных мероприятий, в Красной Армии имелось: 9 механизированных корпусов, 2 отдельные танковые дивизии, 3 мотострелковые дивизии, 40 танковых бригад Т-26, 5 танковых бригад БТ, 20 моторизованных бригад, 3 мотоброневые бригады, 15 танковых полков кавалерийских дивизий, 5 бронетанковых дивизионов горно-кавалерийских дивизий и другие части и подразделения.

Сразу после создания новых механизированных корпусов в 1940 году, командованием РККА начали вынашиваться идеи создания танковых объединений. Недавно вступивший в должность начальника АБТУ РККА генерал-лейтенант Я. Н. Федоренко 27 ноября 1940 года отправляет на имя Наркома Обороны маршала Тимошенко проект создания механизированной армии. На ее формирование предлагалось обратить управление кавалерийской группы КОВО, 4-й и 8-й механизированные корпуса, кавалерийский корпус, танковую бригаду БТ и соответствующие авиационные части и соединения.

Но маршал Тимошенко отказался от этого проекта. Таким образом, создание танковых армий было отложено на полтора года. Однако к началу войны и РККФ имелись общевойсковые армии по своему составу и насыщенности техникой близкие к предложению генерала Федоренко — это были 6-я, 9-я и 10-я армии, имевшие, кроме прочего, по два механизированных и один кавалерийский корпус каждая.

В 1929 году в РККА был принят полевой устав (полк, дивизия, корпус) ПУ-29. Устав признавал, что танки являются могущественным средством уничтожения огневых средств противника и живой силы. Обычно танки придавались ударной группе войск и имели главной задачей подавление огневого сопротивления противника и разрушение его искусственных препятствий, прокладывать пути наступления пехоте.

Устав предусматривал применение танков для совместно атаки с пехотными частями, для чего предназначалась основная масса танков. Кроме того, танки предназначались для выполнения самостоятельных задач в глубине оборонительной полосы вне связи с действиями пехоты и артиллерии; для совместного действия с конницей на флангах противника и в составе моторизованных частей на флангах и в прорывах. Основная масса танков, в первую очередь, выделялась в танковые эшелоны поддержки пехоты — так как считалось, что совместная атака переднего края пехотой и танками имеет решающее значение в осуществлении прорыва обороны противника. Средняя форма насыщения пехоты танками — один танковый батальон на стрелковую дивизию.

Новым в уставе являлось то, что при наличии большого количества танков часть их могла выделяться в отдельные эшелоны дальнего действия (ДД) — танки группы дальнего действия, предназначенные для поражения артиллерии противника и других удаленных целей, а также для дезорганизации работы его тыла.

Эшелон танков ДД прежде всего должен был атаковать артиллерию противника, уничтожать ее и отвлекать ее от борьбы с танками, поддерживающими пехоту. Силы группы танков ДД — не менее одной танковой роты. ПУ-29, в случае наличия большого числа танков, допускал атаку обороны противника и без артиллерийской подготовки. По окончании прорыва и захвата артиллерийских позиций (а на позиционных участках — после овладения второй полосой) танки выводились в резерв, не задерживаясь для закрепления за собой занятого района.

Эти положения устава явились основой для разработки вышедших в 1932 году боевых уставов механизированных и моторизованных войск.

Боевой устав мотомеханизированных войск (часть II) рассматривал следующие формы применения танков:

— в тесном взаимодействии с пехотой или конницей в составе групп непосредственной поддержки (НПП, НПК);

— в тактическом взаимодействии с войсковыми частями и соединениями в составе групп дальней поддержки пехоты или конницы (ДПП, ДПК) или в составе групп дальнего действия;

— в оперативном взаимодействии с высшими общевойсковыми соединениями (армия, фронт) в составе самостоятельных механизированных соединений.

Танковые группы являлись временными тактическими соединениями, которые имели различный состав и создавались на различное время для выполнения определенных боевых задач. Их начальниками являлись старшие танковые начальники и штабы. Группа непосредственной поддержки пехоты являлась средством командира батальона и имела в своем составе не менее танковой роты. На дивизии выделялось до двух батальонов танков. Группа дальней поддержки пехоты являлась средством командира полка, иногда дивизии. Ее силы составляли не менее роты, а на дивизию — один батальон. По выполнении основной задачи группа танков ДПП могла быть переподчинена пехотным начальникам для сопровождения вторых эшелонов пехоты в качестве танков НПП. Глубина действия группы ДПП — 1–3 км. Группа дальнего действия была средством командира дивизии или командира корпуса при наступлении на узком участке фронта. В ее состав включалось не менее одного батальона. Глубина действия — от 4 до 8 км.

Из возлагаемых на танковые группы задач видно, что подобное эшелонированное и синхронное действие преследовало цель одновременного подавления обороны противника на всю глубину его тактического расположения.

Проект временного наставления механизированных войск РККА вышел в 1932 году, когда появился первый механизированный корпус. Положительной стороной данного наставления было то, что в нем довольно подробно излагались вопросы боевой деятельности механизированного корпуса.

В качестве наиболее характерных форм применения механизированного соединения указывались действия на фланге армии (фронта) во взаимодействии с войсками, наступающими с фронта; действия по развитию прорыва с последующим выходом на армейские тылы противника; действия в рейде по тылам противника с задачей уничтожения подходящих резервов противника, нарушение системы управления противника и уничтожения его коммуникаций.

Проект наставления не исключал возможности применения механизированных соединений и для прорыва подготовленной обороны — но указывал, что это нецелесообразно. Основным способом боевых действий механизированного соединения считалась стремительная и внезапная атака противника с использованием массы танков.

Проект наставления считал, что наличие трех заправок горючим и трех боекомплектов позволяет механизированному корпусу отрываться от своих войск на расстояние до 200 км. Нормальный суточный переход определялся в 100–120 км (из расчета 8 часов на движение и 2 часа на привал). Форсированный суточный переход устанавливался в 150–180 км (13 часов на движение и 2 часа на привал).

При самостоятельных действиях механизированного корпуса в оперативной глубине он мог вести наступление на противника, перешедшего к обороне заблаговременно. В этом случае быстрота действий считалась обязательным условием и важнейшим фактором в достижении успеха и наступательном бою.

Боевой порядок мехкорпуса при наступлении на обороняющегося противника состоял из ударной и сковывающий групп. В ударную группу выделялась большая часть сил, в сковывающую — обычно стрелково-пулеметная бригада.

Проект наставления допускал, что в известных условиях обстановки мехкорпус может выполнить и задачи оборонительного характера. Основным видом обороны при этом считалась подвижная оборона. Боевой порядок мехкорпуса в обороне состоял из группы прикрытия, группы главного сопротивления и группы резерва.

Быстрый рост технической оснащенности бронетанковых войск и численности соединений и частей требовали дальнейшего развития и совершенствования теории их применения, основы которой были изложены в утвержденной в 1934 году Народным комиссаром Обороны «Временной инструкции по глубокому бою».

В теории глубокого боя значительное место отводилось танкам, применяемым массированно, в глубоко эшелонированном построении. В инструкции указывалось, что современные средства подавления — мощные и быстроходные танки, десантная и штурмовая авиация, большие количества артиллерии — требуют новых форм организации и ведения боя. При применении в массовом количестве эти рода войск позволяют осуществить почти одновременную атаку всей глубины тактического расположения противника с полным окружением и уничтожением его главных сил. Поэтому бой, организованный на этой основе, называется глубоким боем.

Инструкция, как и БУ-32 (часть 2), предусматривала создание танковых групп НПП, ДПП и ДД, а также устанавливала танковое обеспечение стрелкового корпуса в наступательном бою одной механизированной бригадой и одним — тремя батальонами танков РГК.

Принципиальная схема наступления инструкцией излагалась следующим образом: наступлению должна предшествовать мощная, но короткая артиллерийская подготовка (от 15 — 20 минут до 1,5 часов); начиналось наступление атакой танковых групп ДД и танков ДПП.

Танковая группа ДД прорывалась через оборону противника и выходила в тыл главным силам обороны, имея основной задачей уничтожить главную группировку артиллерии, дивизионные резервы и в последующем найти и совместно с авиационной группой разбить ближайшие оперативные резервы противника на глубину до 15–20 км. При этом прорыв группы ДД должен был поддерживаться специальной артиллерийской группой танковой поддержки. Более глубокое развитие успеха предусматривалось армейскими средствами — механизированными соединениями и стратегической конницей.

Группа танков ДПП прорывалась в тыл пехотной обороны противника, в зону его полковых резервов, на глубину 2–4 км. Задачей танковой группы ДПП являлось уничтожение противотанковых орудий, фланкирующих пулеметов, пулеметных батарей, батальонных и полковых резервов и встречающихся в этой полосе артиллерийских батарей противника. В последующем группа ДПП должна была действовать совместно со вторым эшелоном атакующей пехоты на всю глубину наступления дивизии. Состав танковой группы ДПП определялся в 2 — 4 танковые роты.

Исходное положение танков ДД и ДПП предусматривалось на удалении 3–5 км от противника. Группа ДПП начинала атаку одновременно с группой танков дальнего действия, либо прижималась к последнему ее эшелону.

В отношении использования механизированного корпуса инструкция указывала, что для глубокого развития успеха применяется механизированный (или кавалерийский) корпус, который сосредотачивается в исходном районе в 15–20 км от переднего края обороны. При штабах стрелкового корпуса и танковой группы ДД с началом атаки в течение всего боя должны были находиться ответственные представители штабов мехкорпуса и его бригад. С танковой группой ДД должны были продвигаться разведывательные дозоры и подразделения регулирования движения, которые высылались от каждой бригады.

В инструкции указывалось, что как только пехота стрелкового корпуса достигнет глубины дивизионных резервов противника, головной эшелон механизированного корпуса входит в прорыв, а весь корпус в строгом порядке выходит на избранные пути оперативного удара. Мехкорпус не должен был ожидать, пока стрелковые соединения подготовят ему освобожденную от противника полосу, а должен был своими силами расчистить полосу ввода.

Дальнейшее развитие теории боевого применения танков было дано в новом полевом уставе (ПУ-36), введенном в действие 25.12.36 г. Этот устав ориентировал советские войска на решительные действия с целью окружения и уничтожения противника. Этот устав уже не предусматривал создания группы танков дальней поддержки пехоты.

В 1939 году был разработан Новый проект полевого устава (ПУ-39), который требовал массированного применения танков.

Техническое обеспечение танковых частей рассматривалось проектом полевого устава и уставом тыла 1940 и 1941 годов.

На марше в предвидении встречного боя технический парк части эшелонировался в глубину. Средства для поддержания боеспособности части (резервные танки, ремонтные и эвакуационные средства, машины с боеприпасами) составляли головной эшелон парка (ГЭП), а все остальные — тыловой эшелон парка (ТЭП). На марше ГЭП следовал за своей частью, а ТЭП — в одном — двух часах хода за хвостом колонны; развертывались во встречном бою на удалении 5 и 15 км соответственно от боевой части.

На марше организовывались службы замыкания колонн частей и соединений.

Сборные пункты аварийных машин (СПАМ) на марше назначались общими для колонны и размещались на расстоянии 15–20 км друг от друга в зависимости от времени года, суток, состояния пути и быстроходности эвакосредств.

Машины, которые могли быть отремонтированы средствами соединения, буксировались на передовые СПАМ, находящиеся впереди, туда же буксировались машины, требующие ремонта в армейских органах, для передачи их последним.

При следовании танковой части в составе общевойскового соединения продолжительность ремонта на месте аварии увеличивалась до шести часов.

При развертывании соединения для ведения встречного боя за боевыми порядками следовали только ремонтно-эвакуационные средства ГЭП и пункты медицинской помощи частей. Остальные машины ГЭП останавливались на удалении до 5 км от рубежа развертывания и по выполнении задачи переходили в район сбора.

Ремонт поврежденных машин производился только на месте аварии либо на СПАМ соединения. Эвакуацию машин предусматривалось производить лишь до ближайших укрытий по оси восстановления.

СПАМ соединений развертывались в районе ГЭП, в последующем — в районе сбора. Танки, вышедшие из строя во время боевых действий в ближайшем тылу противника, буксировались линейными танками при следовании их в район сбора.

При подготовке к наступлению парки частей располагались вместе с боевыми подразделениями, а ремонтно-восстановительные батальоны — в центре района, занимаемого соединением.

С началом атаки в район исходных позиций выдвигались ремонтные летучки, тракторы и медицинские средства. ТЭП оставался в районе выжидательных позиций. С выдвижением войск на 6–8 км ТЭП перемещался в район бывших исходных позиций.

В ходе боя, в зависимости от характера повреждений машины ремонтировались в ближайшем укрытии или эвакуировались на СПАМ частей, которые развертывались в районе исходных позиций, но не ближе 3–5 км от линии фронта. В дальнейшем СПАМ организовывались в 5–6 км один от другого по оси восстановления.

СПАМ соединения организовывался в 8 — 10 км от линии фронта, где развертывался ремонтно-восстановительный батальон, заранее высылавший на СПАМ отдельные подразделения для подготовки машин к ремонту. Для своевременной эвакуации большая часть тракторов соединения с началом боя высылалась на СПАМ частей.

Вся техника, не восстанавливаемая в соединениях, передавалась на СПАМ объединений, которые развертывались в 15–20 км от линии фронта — из расчета один СПАМ на усиленный стрелковый корпус или крупное механизированное соединение. На СПАМ развертывали работу армейские ремонтные части.

При успешном продвижении войск открывались новые СПАМ, для развертывания которых выделялись части ремонтных и эвакуационных средств. Район расположения СПАМ выбирался ближе к железнодорожным путям, источникам энергии, в узлах путей технической эвакуации, обеспечивающих удобство буксировки поврежденных машин со всех направлений действий войск.

Эвакуацию поврежденных машин предполагалось производить, как правило, «на себя», то есть средствами соединений (от СПАМ частей до СПАМ соединений) и средствами объединений (от СПАМ соединений до СПАМ объединений). Эвакоподразделения. подчиненные объединениям, придавались начальникам СПАМ. Колесные машины предполагалось эвакуировать порожняком автотранспорта.

При ведении наступательных действий в лесах ремонтно-восстановительные средства распределялись поротно. Для розыска аварийных машин высылалась пешая разведка. После выполнения боевой задачи предусматривались проведение всей материальной части, пополнение запасами машин и парков и текущий ремонт поврежденных танков.

Перед действиями танковых соединений в составе подвижных групп (ПГ) в глубине расположения противника предусматривались работы по отбору и проведению материальной части в полную боевую готовность. Машины, техническое состояние которых не могло обеспечить выполнение предстоящих задач, оставлялись в тылу своих войск.

Для обслуживания и ремонта техники при действиях соединений и частей в глубине расположения противника бралось ограниченное количество машин, по возможности — гусеничные или повышенной проходимости.

При выступлении танковых соединений предусматривалось иметь при себе: ремонтные средства, обеспечивающие ремонт продолжительностью не более 12 часов; тракторы частей и большую часть тракторов соединений; запасные части — в количестве до одного батальонного комплекта и резервные машины — полностью. Машины должны были ремонтироваться в районах стоянок соединения, а аварийные машины предполагалось буксировать в районы сбора, привалов и ночлегов.

На марше в тылу противника СПАМ не развертывались, а в ходе боевых действий их предполагалось организовывать в районе ГЭП и в районах сбора соединения.

Аварийные машины, которые не могли быть отремонтированы и эвакуированы, распоряжением командира соединения подвергались боевому и техническому разоружению, оставлялись в укрытиях, а при необходимости проводились в негодность.

Ремонтно-эвакуационные средства, оставлявшиеся в тылу общевойсковых армий, объединялись в группы и перемещались по мере продвижения войск с задачами сбора поврежденных машин, их ремонта и эвакуации. Перемещение осуществлялось по плану армии, согласованному с общевойсковыми штабами.

В ходе боя тыловые соединения и части объединялись в масштабе соединения и прикрывались резервными или линейными танками. В оборонительном бою ремонтные органы эшелонировались в полосе обороны глубже, чем в наступлении, чтобы обеспечить непрерывность ремонта независимо от изменений обстановки на фронте. ГЭП располагался в районе выжидательной позиции части, а ТЭП — в 10–15 км от головного, обычно за второй оборонительной полосой. Ремонтно-эвакуационные средства танковой части распределялись между ротами. СПАМ части предполагалось развертывать в районе выжидательных позиций, СПАМ соединения — в 15–20 км от переднего края обороны. Все неремонтируемые в соединениях машины эвакуировались на СПАМ объединения, который развертывался у тыловой границы соединений в 50–60 км от линии фронта. Предельная продолжительность ремонта устанавливалась в каждом случае отдельно, в зависимости от обстановки.

Эвакосредства объединений заблаговременно выдвигались к войскам.

При подвижной обороне, а также при выходе из боя ремонтные средства ГЭП частей заблаговременно отходили за промежуточный рубеж. При боевой части оставались только ремонтные летучки, тракторы и резервные танки.

Организация ремонта и эвакуации при действиях в одной и той же полосе нескольких танковых частей возлагалась на старшего начальника технической службы.

Снабжение войск бронетанковым и автотракторным имуществом организовывалось начальниками родов войск и служб из армейских и головных складов или их отделений по заявкам частей и соединений. Имущество или вооружение выдавалось взамен пришедшего в негодность или утраченного на основании актов, устанавливающих причину порчи или утраты. Ответственность за снабжение войск бронетанковым и автотракторным имуществом возлагалась на помощника командира по технической части и начальников соответствующих служб снабжения.

Имущество, содержавшееся на машинах и в индивидуальных комплектах, расходовалась экипажем при ремонте машин. Пополнялось оно из возимых запасов парка части непосредственно или через ремонтную летучку. Снятые с машин детали сдавались в парк части.

В парках частей и в транспорте соединений имущество содержалось в батальонных комплектах, куда входили агрегаты и детали, инструмент и материалы, предназначенные для текущего и среднего ремонта машин и для пополнения индивидуальных комплектов.

Запасы, возимые в транспорте соединения, состояли из нескольких батальонных комплектов и предназначались для пополнения запасов боевых частей и ремонтных органов соединения. Полные комплекты отпускались только для создания первоначального возимого запаса перед операцией. В ходе боевых действий комплекты но мере расхода пополнялись отдельными агрегатами, узлами и деталями по заявкам. Выдавать войскам новые агрегаты предусматривалось взамен сдаваемых для ремонта в армейский склад (отделение) или ремонтные мастерские армии.

При удалении частей на 50–60 км от складов имущество подвозилось штатным транспортом частей, а соединениями при растяжении путей подвоза до 120 км — своим транспортом и транспортом частей. При большом удалении станций снабжения транспорт соединений мог усиливаться армейским.

Соединения подвижной группы при действиях в глубине обороны противника использовали свои табельные запасы материальных средств, местные средства, а также имущество, подвозимое из тыла своих войск.

Перед началом операции для подвижных групп в 10–20 км от фронта создавалась база снабжения для облегчения подвоза при действиях в глубине. Подвоз имущества для подвижных групп, действовавших в тылу противника, должен был производиться воздушным транспортом или автотранспортом при соответствующем прикрытии.

Большое значение в оперативной подготовке командных кадров Красной Армии имело совещание высшего командного состава, проведенное Главным военным советом в период с 23 по 31 декабря 1940 года. В докладах и выступлениях на совещании были наиболее полно изложены советские предвоенные взгляды по оперативно-стратегическим вопросам, в том числе и касающиеся автобронетанковых войск.

На совещании выступил командующий Западным особым военным округом генерал-полковник танковых войск Дмитрий Григорьевич Павлов. Тема его доклада: «Использование механизированных соединений в современной наступательной операции и ввод механизированного корпуса в прорыв». Выбор темы генералом Павловым был не случаен. почти десять лет он прослужил в автобронетанковых войсках, командовал механизированным полком, в Испании — мехбригадой. В Западный округ он прибыл с должности начальника Автобронетанкового управления РККА и вопросы, затронутые в докладе, знал не понаслышке.

Доклад был посвящен возможности применения крупных танковых соединений для достижения оперативного успеха. Эти вопросы рассматривались генералом Павловым применительно к механизированным корпусам, сформированным летом 1940 года по штату № 10/20, особо была разобрана новая организация танковых и моторизованных соединений. Большая часть выступления была отведена теоретическим аспектам проблемы ввода в прорыв механизированного корпуса, управлению соединениями и частями, материальному обеспечению корпуса, огневой поддержке и др.

В обсуждении доклада приняли участие маршал С. М. Буденный, генералы М. Г. Хацкилсвич, М. Ф. Терехин, А. В. Куркин, А. И. Еременко, И. Р. Апанасенко, Б. Г. Вершинин, Ф. И. Голиков, Я. Т. Черевиченко, Я. Н. Фсдоренко.

Дебаты развернулись по многим вопросам, поднятым в докладе генерала Павлова. Так, некоторые генералы не согласились с его положением о допустимой ширине фронта для ввода в прорыв мехкорпуса (в докладе — 15–20 км, считая, что остается справа и слева полоса обеспечения по 5 км). Командир 6-го мехкорпуса генерал Хацкиленич на примере проводимых его корпусом осенью 1940 года опытных учений показал, что в прорыв должно войти почти 7000 машин и что ширины 15 км (а зачастую и 5–6 км) явно не достаточно для соединения такой организации. Генералом Хацкилевичем был поставлен вопрос о собственной артиллерии корпуса. Гаубичные артиллерийские полки дивизий, оснащенные тракторами СТЗ-5, сильно отставали от танковых и автомобильных подразделений. Эта проблема к началу войны так и не была решена, к тому же многие артиллерийские полки танковых и моторизованных дивизии укомплектовывались совершенно тихоходными сельскохозяйственными тракторами С-60, С-65, СТЗ-3. И зачастую танки механизированных корпусов девствовали отдельно, артиллерия — отдельно, а мотопехота, не имевшая автотранспорта и передвигавшаяся пешком, отставала от всех.

Обсуждался и вопрос о необходимости обеспечения мехкорпусу так называемого «чистого» прорыва, когда фронт противника разорван на всю глубину. Некоторые генералы — как, например, командующий Среднеазнатским военным округом И. Р. Апанасенко — допускали возможность ввода мехкорпуса сразу после прорыва первой оборонительной полосы, дальше мехкорпус должен был пробивать себе дорогу сам. Другие считали, что преждевременный ввод в бой мехкорпуса негативно отразится на последующих действиях в глубине обороны противника.

Многие докладчики ставили вопрос о возможности снабжения такой массы танков всем необходимым для боя (по докладу Павлова — 2–3 заправки, 2 боекомплекта). Как и в случае с артполками, этот важнейший вопрос так и не был решен. Многие мехкорпуса в pазrap боев оставались без горючего, боеприпасов, которые не могли быть подвезены, особенно на Северо-Западном и в 10-й армии Западного фронта.

«Старые кавалеристы» — Буденный и Апанасенко — упрекали генерала Павлова в недооценка им кавалерии, они считали, что развивать прорыв вслед за мехкорпусом должен кавалерийский корпус, в тесном взаимодействии с первым. Время не подтвердило их точку зрения. К началу войны в Красной Армии оставалось всего четыре кавалерийских корпуса (причем только три в армиях прикрытия западных округов). Опыт создания конно-механизированной группы в 10-й армии в составе 6-го механизированного и 6-го кавалерийского корпусов положительных результатов не дал. В ходе войны опыт создания конно-механизированных групп особого развития тоже не получил, хотя численность кавалерии значительно выросла в ходе войны[15].

Генерал-инспектор автобронетанковых войск Б. Г. Вершинин коснулся такого спорного момента, как наличие в составе корпусных частей мотоциклетного полка. Созданная под влиянием использования немцами в ходе кампании на Западе мотоциклетных частей, эта организационная единица была еще совершенно не изучена, ее только планировалось «как следует» опробовать на учениях. В реальности советская промышленность не могла выпустить достаточного количества необходимых армии мотоциклов, уровень укомплектованности мехкорпусов ими не превышал …% (при этом мотоциклетный полк не был основным потребителем мотоциклов). Организационная структура мотоциклетного полка перед войной существенно изменялась, а в дальнейшем, если не считать нескольких полков, сформированных в 1943 году в танковых армиях, развитие корпусных частей пошло по иному пути. В танковых и механизированных корпусах создавались мотоциклетные батальоны, имевшие на вооружении танки, бронетранспортеры, артиллерию.

В январе 1941 года по итогам совещания начались кадровые перемещения командного состава, многие из участников совещания были повышены в должностях. Так, командиры 1-го, 3-ro, 4-го и 5-ro механизированных корпусов генералы П. Л. Романенко, А. И. Еременко, М. И. Потапов, М. Ф. Терехин стали командующими армиями (17-й, 1-й, 5-й и 2-й соответственно).

В соответствии с решением Главного военного совета во второй половине января 1941 года в военных округах состоялись сборы командно-начальствующего состава (до командиров соединений и их заместителей по политической части включительно), на которых были прочитаны доклады по материалам декабрьского совещания.

Одни из таких сборов прошли в Киевском округе, некоторое представление о них дают воспоминания бывшего начальника оперативного управления округа полковника И. Х. Баграмяна.

Сборы предполагалось начать серией докладов по вопросам планирования, организации и осуществления фронтовой операции, а завершить оперативной игрой на картах. 5 января командующий округом генерал армии Жуков распорядился внести в план изменения, в том числе включить насколько докладов по итогам московского совещания.

Основной доклад читал генерал Жуков, выступали член военного совета округа Н. Н. Вашугин, командующий 5-й армией И. Г. Советников и другие. Командир 4-ro механизированного корпуса М. И. Потапов свое выступление посвятил организации и осуществлению ввода в прорыв крупных механизированных соединений. Главное внимание генерал Потапов уделил необходимости тесного взаимодействия механизированных соединений с авиацией. В своей книге Баграмян упрекает Потапова за то, что он предложил включать в состав механизированного корпуса авиационную дивизию. Мол, и Жуков «камня на камне не оставил на этом прожекте». Однако ничего нового М. И. Потапов не придумал — придавать мехкорпусу авиационную дивизию предусматривалось еще директивами НКО на формирование этих корпусов. В целом же генерал Жуков оценил это выступление достаточно высоко, поддержал мысль Потапова о необходимости добиться одинаковой скорости мотопехоты и танковых частей[16] и практиковать учения пехоты в качестве танкового десанта.

К весне 1940 года серьезно устарел утвержденный 29 ноября 1937 года мобилизационный план на 1938–1939 годы (МП-22). В 1939 и начале 1940 года формировалось значительное количество новых соединений, многие меняли дислокацию, причем по несколько раз, изменялись штаты, по которым содержались части. Генеральный штаб приступил к разработке нового мобилизационного плана. 12 февраля 1941 года план был представлен Правительству под названием «Мобплан № 23»[17]. Он был немедленно утвержден и началась разработка документов по новому плану.

Согласно моблану № 23 в случае мобилизации советские войска должны были развернуть 2 мотострелковых, 60 танковых, 30 моторизованных дивизий. Утверждение этого мобплана позволило начать формирование тех соединений, которых еще не существовало. В первую очередь это касалось создания двадцати новых мехкорпусов, которое началось в феврале — марте 1941 года. На Дальневосточном фронте, помимо 30-го мехкорпуса, сверх мобплана были сформированы 59-я танковая и 69-я моторизованная дивизии. Это стало возможным в связи с тем, что после расформирования на ДВФ танковых бригад остались техника и личный состав, позволившие полностью укомплектовать указанные дивизии. На 22 февраля 1941 г. для укомплектования 30-го мк, 59-й тд и 69-й мд имелся 1641 танк, а всего к началу войны в составе войск Дальневосточного фронта числилось 2969 танков.

Весной 1941 года были внесены изменения в штат № 010/10 танковой дивизии. В ее организационной структуре произошли значительные изменения.

В связи с переходом с пятитанковых на трехтанковые взводы в тяжелых танковых батальонах сократилось со 105-ти до 63-х количество тяжелых танков в танковой дивизии. Сама танковая дивизия теперь имела не 413, а 375 танков.

В связи с тем, что армия постоянно ощущала нехватку мотоциклов и в связи с тем, что мотоциклетный полк был новой единицей, для которой не были отработаны вопросы организации и использования, в марте 1941 года структура этого полка изменилась. Управления трех мотоциклетных батальонов в нем расформировывались, теперь полк состоял из пяти отдельных рот (четырех мотоциклетных и одной броневой).

8 марта 1941 года Политбюро утвердило назначения командиров формируемых мехкорпусов, танковых и моторизованных дивизии.

В марте в связи с развертыванием большого числа новых соединений и частей[18] произошли значительные кадровые перестановки командования автобронетанковых войск, уже вторые с момента формирования — первые были в декабре 1940 — январе 1941 года. На должности командного и начальствующего состава новых механизированных корпусов уже не хватало командиров из частей, обращаемых на формирование, приходилось переводить комсостав из существующих соединений (как правило, с повышением — командиров дивизий и заместителей командиров корпусов — на командиров корпусов, заместителей командиров дивизии и командиров полков — на командиров дивизий и т. д.[19]).

Множество должностей так и остались вакантными, особенно должности заместителей командиров частей и соединений (например, в 10-м, 12-м, 14-м, 21-м мехкорпусах, 26-й и 36-й танковых дивизиях). В некоторых корпусах (особенно ЗапОВО) не были укомплектованы даже самые важные отделы штабов — оперативные, связи, разведывательные[20].

Процесс формирования механизированных корпусов третьей волны заметно отличался от такового в 1940 году. Если на формирование мехкорпусов в июне — июле 1940 года были обращены полнокровные танковые, кавалерийские и стрелковые соединения, то весной 1941 года такого количества частей, необходимых для формирования 40 танковых и 20 моторизованных дивизий, просто не было. Соединения зачастую создавались «на пустом месте». Многие дивизии остались танковыми и моторизованными только на бумаге, на деле же они не имели танков, автомашин, артиллерии и действовали с началом войны как легковооруженная пехота.

Не хватало не только штатных танков (Т-34 и КВ), но и устаревших Т-26, БТ, Т-37/38 и пр. Это происходило потому, что для полного укомплектования по штатам 30 механизированных корпусов требовалось 30 930 танков. В РККА на 1 июня 1941 года числилось только 23 106 танков, и далеко не все из них находились в мехкорпусах. Танки были в кавалерийских дивизиях, в стрелковых и мотострелковых дивизиях, в военных академиях, училищах, курсах, в воздушно-десантных корпусах, стрелковых бригадах, укрепленных районах. Кроме того, танки имели и другие наркоматы — внутренних дел и морского флота[21].

При формально одинаковых штатах танковые дивизии заметно отличались друг от друга. Сформированные в 1940 году части имели значительное количество боевой техники, вооружения, более подготовленный личный состав. Новейшая техника — танки Т-34 и КВ — поступала, как правило, тоже в корпуса первой волны. Сформированные в 1941 году танковые дивизии вооружались в основном легкими танками БТ и Т-26 учебно-боевого парка, а то и малыми плавающими — как, например, 40-я тд, имевшая 139 машин Т-37 и всего 19 — Т-26.

Большой проблемой был недостаток автотранспорта для перевозки мотопехоты и грузов, специальных автомобилей, особенно мастерских (тип «А» и «Б») и бензозаправщиков[22], тракторов (не только специальных артиллерийских тягачей — «Ворошиловец», СТЗ-5, «Коминтерн», но и сельскохозяйственных). Даже вооружение нештатной техникой уже создавало проблемы — трактор С-65 нес мог отбуксировать танк КВ, а если на всю дивизию, включая механизированный артиллерийский полк, приходится 7 тракторов (как в 35-й тд), и 5 из них — это «Комсомольцы», то дивизия не может взять в поход даже самое необходимое. Такие соединения должны были получать транспорт из сельского хозяйства с началом мобилизации, однако многие его дождаться так и не успели.

В связи с обращением на формирование механизированных корпусов практически всех оставшихся к тому времени отдельных танковых соединений, частей и подразделений возникла новая проблема — в Красной Армии не стало танков непосредственной поддержки пехоты (НПП). В 30-е годы эта задача для танковых войск считалась важнейшей. Для взаимодействия с пехотными подразделениями в штат стрелковой дивизии входил отдельный танковый батальон Т-26 (штат № 5/27), кроме того, в резерве Главного командования находились танковые бригады Т-26, предназначенные для этих же целей.

Процесс ликвидации танков НПП начался 21 мая 1940 года, когда политбюро ЦК ВКП(б) решило изъять штатные танковые батальоны из стрелковых дивизий, за исключением соединений Забайкалья и Дальнего Востока. В октябре 1940 года ситуация улучшилась — было принято решение о формировании 20 дополнительных танковых бригад НПП, но уже в марте 1941 года все они были расформированы, как и остальные танковые части и соединения.

Уже первые бои июня 1941 года показали ошибочность такого решения — без танков непосредственной поддержки пехоты в РККА обойтись было трудно, и они начали выделяться из состава механизированных корпусов. Так, например, с пехотой 5-й армии действовали танки 22-го механизированного корпуса. В сентябре 1941 года начали появляться первые отдельные танковые батальоны (три роты — средняя и две легких, всего 29 танков), предназначенные для взаимодействия со стрелковыми дивизиями, сражавшимися на важнейших направлениях.

Весной 1941 года были расформированы все оставшиеся к тому времени легкотанковые бригады и легкотанковые полки. Они пошли на укомплектование новых танковых и моторизованных дивизий. Были переформированы в моторизованные 82-я мотострелковая, 103-я и 185-я стрелковые дивизии, часть мотострелковых бригад, сформированных в конце 1940 года как пулеметно-артиллерийские. Обращены на формирование мехкорпусов две из трех мотоброневых бригад ЗабВО (7-я и 8-я). Расформированы весной 1941 года пять кавалерийских дивизий и одна кавбригада: 15-я и 22-я кд ЗабВО, 31-я кд ДВФ, 4-я кд ЗапОВО, 19-я гкд САВО, 1-я окбр МВО; их части также пошли на укомплектование новых механизированных соединенений.

Для того чтобы ускорить процесс формирования новых механизированных корпусов, в них включались уже сформированные танковые дивизии из мехкорпусов первой и второй волн. Так, из 4-го МК 10-я тд была передача в 15-й МК, на ее месте начала формироваться 32-я тд. Из 8-го МК в 16-й была передана 15-я тд, из 9-го в 22-й МК — 19-я тд, их заменили 34-я и 35-я тд соответственно.

В соответствии с укомплектованностью техникой и личным составом и планами по укомплектованию механизированные корпуса делились на боевые и сокращенные. Сокращенные делились на корпуса первой и второй очереди. Если в большинство первоочередных в 1941 году планировалось поставить некоторое количество техники, то второочередные должны были оставаться к 1 января 1942 года в той же численности.

Итоговая ведомость укомплектования танками механизированных корпусов

23 апреля постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР № 1112-459сс разрешалось к 1 июня 1941 года сформировать 10 противотанковых артиллерийских бригад, 5 воздушно-десантных корпусов. На формирование этих соединений было обращено, кроме всего прочего, управление 29-го механизированного корпуса 17-й армии Забайкальского военного округа, расформированное 7 мая 1941 года.

14 мая 1941 года начальник АБТУ РККА генерал-лейтенант Я. Н. Федоренко обратил внимание Наркома Обороны на то, что из-за неполного обеспечения механизированных корпусов танками по штатам они «являются не полностью боеспособными. Для повышения их боеспособности впредь до обеспечения их танками считаю необходимым вооружить танковые полки мехкорпусов 76– и 45-мм орудиями и пулеметами с тем, чтобы они в случае необходимости могли бы драться, как противотанковые полки и дивизионы». Для проведения этого мероприятия имелось 1200 76-мм орудий, 1000 45-мм противотанковых орудий и 4000 пулеметов ДП, которых хватило бы на 50 танковых полков (по 24 — 76-мм орудия, по 18 — 45-мм орудий и по 80 пулеметов). Для перевозки этого вооружения предлагалось выделить 1200 машин ЗИС и 1500 машин ГАЗ. К докладной прилагалась ведомость распределения вооружения и автомашин по 19-му, 16-му, 24-му (КОВО), 20-му, 17-му, 13-му (ЗапОВО), 2-му, 18-му (ОдВО), 3-му, 12-му (ПрибОВО), 10-му (ЛВО), 23-му (ОрВО), 25-му (ХВО), 26-му (СКВО), 27-му (САВО) и 21-му (МВО) мехкорпусам, утвержденная Наркомом Обороны 15 мая 1941 года. 16 мая 1941 года начальник Генштаба направил в соответствующие округа директивы о проведении в жизнь этого мероприятия к 1 июля 1941 года, которое следовало «провести таким образом, чтобы не нарушать организационный принцип полка, как танковой единицы, имея в виду, что в последующем на вооружение будут поступать танки».

Так, 23-й механизированный корпус (95-й, 96-й, 101-й, 102-й тп, 51-й орб) на основании директивы ВС ОрВО вооружался 76-мм и 45-мм пушками, пулеметами ДП. Каждый танковый полк вооружался из расчета: 18 45-мм пушек и 24 76-мм пушки обр. 02/30 г., 80 пулеметов ДП; разведывательный батальон получал 18 45-мм пушек. Готовность танковых полков и батальонов для действий в качестве противотанковых предусматривалась в месячный срок со дня получения материальной части (1 июля). Для перевозки вооружения должны были использоваться автомобили ЗИС (одна 76-мм пушка) и ГАЗ (одна 45-мм пушка или 8 ДП).

При формировании первых танковых дивизий летом 1940 года в них планировалось ввести нумерацию подразделений, сквозную с существующей в Красной Армии. Так, первоначально 10-я танковая дивизия формировалась в составе 5-го и 66-го танковых, 533-го артиллерийского и 186-го моторизованного полков, 113-ro разведывательного, 28-го автотранспортного, 28-го мостового, 57-го ремонтно-восстановительного батальонов, 198-го батальона связи и других подразделений, а 12-я танковая дивизия имела 76-й и 85-й танковые, 232-й моторизованный, 515-й артиллерийский полки.

В июле 1940 года от этой системы было решено отказаться. Теперь танковые дивизии имели свою собственную систему нумерации.

Танковые полки дивизии имели номера № тд * 2 и № тд * 2–1. С 57-й танковой дивизии номера изменились на № тд * 2 и № тд * 2+1. Остальные части и подразделения имели номер танковой дивизии — за исключением полевой кассы Госбанка и полевой почтовой станции. Так в 4-й тд были 7-й и 8-й тп, 4-й мсп, 4-й гап, 4-й озад, 4-й рб, 4-й понб, 4-й обс, 4-й атб, 4-й рвб, 4-й медсанбат, 4-я ррег, 4-й пхз, 253-я ппс, 296-я пкг.

Однако в этой системе были и исключения. Так, в 16-й тд были 31-й и 149-й танковые полки, в 23-й — 45-й и 144-й, в 24-й — 48-й и 49-й, в 25-й — 50-й и 113-й, в 27-й — 54-й и 140-й, в 29-й — 57-й и 59-й, в 30-й — 60-й и 61-й, в 31-й — 62-й и 148-й, в 61-й тд — 141-й и 142-й танковые полки.

Как уже упоминалось ранее, до 1940 года нумерация танковых полков была сквозной для РККА, номер легкого танкового полка, например, не мог совпадать с номером танкового полка кавалерийской дивизии. При формировании танковых дивизий эта сквозная система нумерации нарушалась, номера танковых полков этих дивизий должны были совпадать с номерами существующих танковых полков (в кавалерии и в моторизованных дивизиях). Вероятно, для того чтобы избежать дублирования (и возможной путаницы) и были внесены «нештатные» изменения в номера танковых полков танковых дивизий, формировавшихся весной 1941 года, и в 16-ю тд, сформированную ранее. В итоге некоторых совпадений номеров удалось избежать, но к сквозной системе нумерации так прийти и не удалось, потому что одинаковые номера полков остались, например, в дивизиях «первой волны».

Номер же танкового полка 7-й моторизованной дивизии — 405-й — вообще выпадал из этой системы и объясняется тем, что он сформирован на базе 405-го отдельного танкового батальона 7-й стрелковой дивизии.

Ниже приведен список танковых полков танковых, моторизованных, кавалерийских дивизий в 1940-41 годах:

Такие же совпадения имели место между мотострелковыми и гаубичными артиллерийскими полками танковых дивизий и такими же полками в стрелковых войсках, корпусной артиллерии и др.

Моторизованные дивизии имели нумерацию общую с остальными стрелковыми дивизиями.

Если до 1939 года полки стрелковой дивизии имели номер» № сд * 3, № сд * 3–1 и № сд * 3–2, а остальные подразделения носили номер дивизии, то после 1939 года нумерация стала бессистемной, хотя и сквозной. Так, 15-я моторизованная Сивашская дивизия имела в своем составе 47-й и 321-й мп, 14-й тп, 203-й ап, 166-й оиптд, 114-й озад, 77-й рб, 75-й либ, 53-й обс, 132-й апд, 96-й медсанбат, 156-й атб, 35-й рвб, 38-ю ррег, 61-й пхз, 77-ю ппс, 357-ю пкг.

Исключение составляли только мотострелковые дивизии, сформированные летом-осенью 1941 года — 101-я, 106-я и 3-я Крымская.

10 декабря 1940 года Народный комиссар Обороны подписал приказ № 0349 «О мероприятиях по сбережению материальной части тяжелых и средних танков». В целях экономий моторесурсов средних и тяжелых танков (Т-28, Т-34, Т-35, КВ) требовалось все танковые батальоны тяжелых и средних танков укомплектовать танкетками Т-27 из расчета по 10 машин на каждый батальон. Все тактические учения в этих батальонах предписывалось проводить на Т-27. Для обучения личного состава вождению и стрельбе и для сколачивания частей и соединений разрешалось израсходовать на каждый тяжелый или средний танк учебно-боевого парка — по 30 моточасов в год, боевого парка — по 15 моточасов в год. Все остальное количество моточасов, положенных на боевую подготовку согласно приказу НКО № 0283 от 24.10.40 г., покрывалось за счет танкеток Т-27.

Вероятно, понимая недостаточность такого количества времени на обучение танкистов, в этом же приказе Нарком требовал укомплектовывать все экипажи тяжелых и средних танков старослужащими, получившими подготовку на других боевых машинах.

Танкетки Т-27 исключались из штатов всех стрелковых частей и соединений. Всего для обучения танковых дивизий планировалось выделить 800 танкеток (269 из ресурсов округов, 431 из других округов).

Боевая подготовка войск в 1941 году регламентировалась приказом НКО от 21.01.41 г. № 30. Этим приказом были определены основные задачи подготовки автобронетанковых войск на год.

Требовалось подготовить механизированные соединения для самостоятельных действий во всех видах боя, при поддержке авиации и во взаимодействии с воздушными десантами, отработать ведение наступательного боя и ввод в прорыв во взаимодействии со стрелковыми корпусами и авиацией.

Танковые части и соединения подготовить к ведению всех видов боя во взаимодействии с пехотой, артиллерией и авиацией; научить самостоятельным действиям в подвижных формах боя.

В танковых дивизиях требовалось научить части с различными типами танков взаимодействию между собой, с мотопехотой и артиллерией, входящими в состав соединения. Командирам танковых дивизий, мехкорпусов и их штабам — научиться вести разведку и управлять боем своих частей и соединений с самолета.

Планировалось во всех танковых частях и соединениях провести учения с боевой стрельбой, совместно с пехотой и артиллерией, отработать преодоление водных преград, вождение машин по колейным мостам, преодоление естественных и искусственных препятствий, атаку по сильно изрытой и пересеченной местности, а также боевые действия танков ночью. По огневой подготовке, кроме ведения огня отдельными танками, научить вести боевые стрельбы взводов с места (на коротких остановках) и с ходу, а для тяжелых танков — также и стрельбу с закрытых позиций.

Для выполнения задач самостоятельной обороны тыла личный состав тыловых подразделений должен был обучаться действиям в составе отделения, взвода.

17 мая 1941 года вышла директива НКО № 34678 о задачах огневой подготовки военных округов, объединений, соединений, частей на летний период 1941 года. Автобронетанковые войска получили следующие задачи по боевой подготовке:

«Главная задача — быстро освоить новую материальную часть, овладеть навыками полевого вождения боевых машин и подразделений. Резко улучшить артиллерийскую подготовку танкистов.

Мотомеханизированные соединения обучать самостоятельным и совместным действиям со стрелковыми корпусами, руководствуясь приказом № 30 и заключительной речью Народного комиссара Обороны на совещании высшего начальствующего состава.

При обучении совместить действиям со стрелковыми корпусами танковые части, предназначенные для их поддержки на поле боя, в целях теснейшего взаимодействия с пехотой использовать как группы танковой поддержки пехоты.

Группы танковой поддержки пехоты (ТПП) создавать для стрелковых полков дивизии первого эшелона. В руках командира корпуса оставлять общий танковый резерв. Танковый резерв использовать для усиления танков, ведущих бой совместно с пехотой, как при успешном развитии боя для атаки артиллерии и ближайших резервов противника.

В группу танковой поддержки включать тяжелые, средние и легкие танки. Тяжелые, как правило, образуют первый эшелон танков. Основная задача эшелона тяжелых танков — уничтожение ПТО, долговременных сооружений и артиллерии противника.

Командиры ТПП выполняют все требования командиров, которых они поддерживают, соблюдая при этом интересы взаимодействия внутри танковых подразделений. При атаке дотов в состав штурмовых групп обязательно придавать тяжелые танки.

Особенно тщательно отработать взаимодействие: внутри механизированного соединения с артиллерией, мотопехотой и инженерными войсками, а также танковых частей и подразделений между собой, а в оперативной глубине с авиацией и авиадесантами.

Отработать отражение ночного нападения противника и выход ночью из окружения через боевые порядки противника.

Танковые войска обучить ведения боя против танковых соединений противника и умению совместными усилиями с артиллерией и авиацией уничтожать их.

Отработать вождение крупных соединений на пересеченной местности в условиях угрозы нападения с воздуха; отработать передвижение ночью по незнакомой местности в условиях близости противника, особо тщательно отработать управление мотомехвойсками при помощи радио, самолетов и делегатской связи.

Командному составу в начале летнего периода практически изучить материальную часть радиосредств; отработать вопросы применения радиосвязи, особенно при взаимодействии танков с артиллерией, авиацией и авиадесантами».

Проблема подготовки кадров, стоявшая перед командованием в 1940 году, с новой силой проявилась в апреле — мае 1941 года, когда в механизированные корпуса поступило большое количество красноармейцев весеннего призыва. В мае специальным указанием управления боевой подготовки АБТУ РККА были определены для вновь призванных сроки обучения. Планировалось завершить одиночную подготовку бойца к 1 июля, взвода — к 1 августа, роты и батальона соответственно к 1 сентября и 1 октября. Некоторые корпуса, такие как 24-й, укомплектованные в значительной степени красноармейцами весеннего призыва, оказались к началу войны совершенно не боеготовы, и обучение пришлось проводить уже на поле боя.

Для ускорения и совершенствования технической подготовки экипажей в мае — июне 1941 года в танковые части приграничных округов, имевших на вооружении танки КВ и Т-34, с заводов-изготовителей были присланы бригады (3–5 человек) квалифицированных специалистов во главе с инженерами. В частях были прочитаны лекции (50–60 часов), проведены практические занятия (70–80 часов) по устройству материальной части и правилам ее эксплуатации в полевых условиях. Эти мероприятия не только ускорили освоение новой техники, но и сыграли положительную роль в поддержании боеспособности танковых частей.

С началом второго формирования механизированных корпусов[23] в 1940 году функции ремонта и эвакуации техники были переданы в полки и дивизии. Корпуса не имели своих ремонтных и эвакуационных средств. Для решения задач по ремонту и эвакуации техники в ходе боя в каждом танковом полку танковой и моторизованной дивизии была ремонтная рота, подчинявшаяся непосредственно командиру полка. Такая рота могла развертываться для ремонта поврежденных танков и автомобилей в ходе боевых действий на 2 — 3 СПАМ в сутки. Рота состояла из взводов: ремонта тяжелых танков, ремонта средних танков, ремонта колесных машин, ремонта электрорадиооборудования и АКБ, подвоза запасных частей, тракторного; склада автобронетанкового имущества и хозяйственного отдела. Всего ремонтная рота имела 167 человек, 11 мастерских типа «А», «Б» и МЗП, 10 тракторов, 1 кран «Январец», 24 грузовых и специальных автомобиля.

Танковая дивизия имела для обслуживания и ремонта техники мастерских типа «А» — 35, типа «Б» — 15, П3C — 10. В механизированном корпусе имелось 90 мастерских типа «А» и 51 — «Б».

В танковой и моторизованной дивизиях был штатный ремонтно-восстановительный батальон. Его организационно-штатная структура позволяла развертываться на 1–2 СПАМ в сутки. Он состоял из роты монтажных работ, роты специальных работ, взводов: технического обеспечения, комендантского, учебного; хозяйственной части, транспортного отделения. Всего имел 256 человек, 20 тракторов и 85 автомобилей[24].

Весной 1941 года Генеральным штабом совместно со штабами военных округов был разработан «План обороны государственной границы 1941 года». Этот документ был утвержден Народным комиссаром Обороны и доведен директивами до военных советов западных приграничных округов. На основании директив Наркома к 25 мая должны были быть составлены окружные планы обороны границы. Однако их разработка затянулась и закончилась только в июне. Основой окружных планов являлись планы прикрытия армий. Согласно плату обороны госграницы прикрытие западных границ возлагалось на войска пяти военных округов — Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского, имевших в своем составе, кроме всего прочего, 20 механизированных корпусов.

Рассмотрим, какие задачи ставились механизированным корпусам этих округов согласно окружным планам прикрытия.

Записка по прикрытию государственной границы на территории Ленинградского военного округа

Состав и задачи войск по районам прикрытия.

Район прикрытия № 1 — 14-я армия. В составе армии четыре стрелковых и 1-я танковая дивизии. Задача 1-й танковой дивизии в плане не уточнялась, сама армия должна была прикрывать Мурманск, Кировскую железную дорогу и не допустить высадки десантов в Кольском и Мотовском заливах.

Район прикрытия № 3[25] — 23-я армия. В составе армии два стрелковых и 10-й механизированный корпуса. Для 10-го механизированного корпуса определенных задач в записке также не ставилось. 23-я армия имела задачу прикрывать государственную границу на Карельском перешейке, особенно на выборгском и кексгольмском направлениях. Оборона планировалась активной, в случае прорыва противником обороны следовало наносить контрудары силами корпусных и армейских резервов (в качестве последних и планировалось использовать 10-й мехкорпус). При благоприятной обстановке считалось возможным нанести «уничтожающие» удары по противнику.

Непосредственно командующему войсками округа подчинялся 1-й механизированный корпус (без 1-й танковой дивизии), он сосредотачивался в районе Слуцка и Пушкина до особого распоряжения.

План прикрытия территории Прибалтийского Особого военного округа на период мобилизации, сосредоточения и развертывания войск округа

Для прикрытия пограничной (прибрежной) полосы округа организовывались армейские районы прикрытия (РП). Район прикрытия № 2 — 8-я армия. Для усиления прикрытия направления Мемель, Тельшяй и Тильзит, Шяуляй в распоряжение командующего 8-й армией с первого дня передавались: управление и части 12-го МК — в район Кельме, 23-я тд — в район Упина, Ужвентис, 28-я тд — в район Шяуляй, 202-я мд — в район Вайгува, Кражяй, Кельмс.

Задача мехкорпуса, 9-й птабр, четырех сд во взаимодействии с авиацией фронта — подготовить контрудар в направлениях Шяуляй; Шяуляй, Тильзит; Шяуляй, Средники, Пильвишкяй.

Район прикрытия № 3 — 11-я армия.

Для усиления прикрытия направления Гумбинен, Каунас; Сувалки, Каунас; Сувалки, Алитус в распоряжение командующего 11-й армией с первого дня передавались сосредоточиваемые походом по плану: управление и части 3-го МК — в район Ионава, 2-я тд — в район (иск.) Кейданы, Лабуново, Окменяй, 5-я тд — в район Шета, Лукшта, Мешкучяй, 84-я мд — в район станция Гайжюнай, Правиенишкис, Смильчяй.

Задача — подготовить контрудар в случае вторжения крупных сил противника силами 3-го МК, 10-й птабр, 4 — 5 сд и авиации в направлении на Шяуляй; от Каунаса на Мариамполь, Симнои на юг по правому берегу реки Неман с целью уничтожения прорвавшегося противника — и особенно его мотомеханизированных соединений.

84-я мотодивизия до выхода 126-й сд одним полком, усиленным танками и артиллерией дивизии, занимала участок прикрытия № 2 с задачей организовать оборону на фронте строящейся полосы Олитского (Алитусского) УР и не допустить вторжения противника в направлении Мариамполь, Каунас из района Сувалки.

Командование ПрибОВО предполагало использовать мехкорпуса для уничтожения прорвавшихся в армейскую зону мотомеханизированных соединений противника. Артиллерийские бригады ПТО, опираясь на противотанковые районы, во взаимодействии с авиацией должны были встретить танки огнем, «расстраивая атаки» и задерживая их до подхода мехкорпусов. Мехкорпуса фланговыми и концентрическими ударами, развертываясь под прикрытием противотанковых районов и огня артбригад, во взаимодействии с авиацией должны уничтожать мехчасти противника.

Использование механизированных корпусов командующими армиями разрешалось только с разрешения командующего фронтом. В случае вторжения крупных сил противника оба мехкорпуса должны использоваться по решению командующего фронтом.

Наиболее вероятным считался маневр 12-го мехкорпуса в направлениях: с севера на Средники, Пильвишкяй и в направлении Шяуляй, Ионава, а 3-го мехкорпуса — в направлении Кейданы, Россиены, Скаудвиле или Кейданы, Средники. Для обеспечения этого маневра командующему 11-й армией следовало иметь понтонные мосты и районе Вильки, Румшишкес, поддерживать наплавной мост у Средники и иметь не менее трех переправ для танков через реку Вилия на участке Скорей, Ионава, Казлява.

Записка по плану действий войск в прикрытии на территории Западного особого военного округа

1. С целью прикрытия отмобилизования, сосредоточения и развертывания войск округа вся территория разбивается на четыре армейских района прикрытия государственной границы, а именно (показаны только подчиненные механизированные соединения).

Район прикрытия № 1 — Гродненский, 3-й армии:

• управление 11-го механизированного корпуса с корпусными частями;

• 29-я, а по получении матчасти — и 33-я танковые дивизии;

• 204-я моторизованная дивизия.

Район прикрытия № 2 — Белостокский, 10-й армии:

• управление 6-го механизированного корпуса с корпусными частями;

• 4-я и 7-я танковые дивизии;

• 29-я моторизованная дивизия.

Район прикрытия № 3 — Бельский, 13-й армии:

• управление 13-го механизированного корпуса с корпусными частями;

• 25-я, а по получении матчасти и 31-я танковые дивизии;

• 208-я моторизованная дивизия.

Район прикрытия № 4 — Брестский, 4-й армии:

• управление 14-го механизированного корпуса с корпусными частями;

• 22-я и 30-я танковые дивизии;

• 205-я моторизованная дивизия.

В непосредственном распоряжении командования округа оставались механизированные корпуса:

• 17-й механизированный корпус в составе 27-й и 36-й танковых дивизий, 209-й моторизованной дивизии в районе Волковыск;

• 20-й механизированный корпус в составе 26-й и 38-й танковых дивизий, 210-й моторизованной дивизии в районе Ошмяны.

До укомплектования механизированных корпусов танками дивизии вооружаются артиллерийской матчастью, оставшейся свободной после окончания формирования артиллерийских бригад, и используются для обороны в качестве противотанковых частей.

В зависимости от действий противника мехкорпуса планировалось использовать следующим образом.

1. В случае прорыва крупных мотомехсил противника в направлении Сувалки, Лида 8-я противотанковая артиллерийская бригада, заняв противотанковый рубеж на фронте Вороново, станция Бастуны, Жирмуны, Мыто, Поречаны, Пески совместно с 11-й сад и 12-й бад задерживают их дальнейшее продвижение.

11-й мехкорпус под прикрытием 8-й птабр, сосредоточившись на северном берегу реки Неман, в районе Скидель, и леса севернее и северо-восточнее, совместно с 11-й сад и 12-й бад атакует прорвавшиеся мотомехчасти противника (в зависимости от обстановки — западнее или восточнее железной дороги) в общем направлении на Радунь, Вельке, Солечнники или Лида, Ошмяны, и уничтожает их.

20-й мехкорпус в зависимости от готовности:

а) организует противотанковую оборону на рубеже, указанном 8-й птбр, подчинив последнюю себе, или

б) совместно с 11-й сад и 12-й бад атакует прорвавшиеся мотомехчасти противника в направлении Ошмяны, Клевица, Вороново, Ейшишкес, Радунь и совместно с 11-м мехкорпусом уничтожает их.

В случае, если к этому времени будет сформирован 17-й мехкорпус, то он может быть использован вместо 11-го мехкорпуса, остающегося на месте. Направления атаки те же, что и для 11-ro мехкорпуса. Переправы через реку Неман — у селения Мосты.

2. В случае прорыва крупных мотомехсил противника в направлении Августов, Гродно, 24-я стрелковая дивизия, 6-я птабр и средства ПТО 21-го СК прочно занимают восточный берег руки Неман, село Гожа и до устья реки Свислочь. Во взаимодействии с 11-й сад и 12-й бад они уничтожают танки и пехоту противника, не допуская их распространения восточнее этого рубежа.

11-й мехкорпус из района Гродно, Домброва, Сокулка атакует прорвавшиеся части противника во фланг и тыл, в общем направлении на Новы-Двур, Сопоцкин и совместно с 85-й и 24-й сд, а затем и частями 21-го СК уничтожает их и восстанавливает положение.

3. В случае прорыва крупных мотомехсил противника с фронта Остроленка, Малкиня-Гурна на Белосток 6-й кавалерийский корпус с 7-й птабр выбрасывается на реку Нарев, на фронт Тыкоцин, Сураж, станция Страбля и при поддержке 43-й сад и 12-й бад уничтожает танки и пехоту противника, не допуская их распространения восточнее указанного рубежа.

11-й мехкорпус под прикрытием 2-й сд и 7-й птабр сосредоточивается в районе Стренькова Гура, Тыкоцин, Кнышин и во взаимодействии с 6-м кавалерийским корпусом и 11-й сад атакуют мотомехчасти противника в общем направлении на Замбрув, уничтожая их и отбрасывая остатки под удар 6-го мехкорпуса.

6-й мехкорпус под прикрытием 7-й птабр сосредоточивается в районе станция Страбля, Райск, Рыболы и, атакуя противника в общем направлении на Высоко-Мазовецк, Замбрув или Соколы, Стренькова Гура, во взаимодействии с 9-й и 43-й сап и 12-й бад уничтожает его мехкорпуса.

При явном превосходстве прорвавшихся в этом направлении мотомехчастей противника к выполнению задачи по их уничтожению может быть привлечен и 13-й мехкорпус с общим направлением для атаки на Бельск, Замбрув.

17-й мехкорпус остается в резерве округа и используется в зависимости от сложившейся обстановки и его готовности.

4. В случае прорыва крупных мотомехчастей противника с фронта Соколув, Седлец и направлении на Бельск, Хайнувка, Волковыск 100-я стрелковая дивизия совместно с 7-й птабр, 43-й сад и 12-й бад, прочно заняв тыловой рубеж на фронте Грулек, Хайнувка, Войнувка, уничтожает наступающие танки и мотопехоту противника, не допуская их распространения восточнее этого рубежа.

6-й мехкорпус из района Белосток наносит удар в общем направлении на Браньск, Цехановец и во взаимодействии с 9-й сад и 12-й бад уничтожает противника.

13-й мехкорпус под прикрытием средств ПТО 100-й сд из района Хайнувка, Черемха, Каленковиче во взаимодействии с 43-й сад наносит удар в общем направлении на Дзядковице, Цехановец, уничтожая противника и отрезая ему пути отхода. Остатки противника отбрасывает под удар 6-го мехкорпуса и 100-й сд.

5. В случае прорыва крупных мотомехсил противника с фронта Бяла-Поляска, Пищац в направлении Брест, Барановичи 47-й СК во взаимодействия 10-й сад, прочно заняв рубеж Пружаны, Городец, уничтожает его и не допускает распространения восточнее указанного рубежа.

14-й мехкорпус, сосредоточившись в противотанковом районе и за отсечной позицией в районе Каменец-Литовск, Шерешево, Дзядувка, атакует противника во фланг и тыл в общем направлении на Жабинка и совместно с частями 47-го СК уничтожает его.

17-й мехкорпус, оставаясь в резерве округа, переводится в район Пружаны в готовности усилить удар 14-го мехкорпуса или 47 СК.

Записка по плану обороны на период отмобилизования, сосредоточения и развертывания войск КОВО на 1941 г.

Район прикрытия № 1 — 5-я армия.

В состав сил прикрытия входил 22-й МК (19-я и 41-я тд, 215-я мд).

Задача армии: оборонять государственную границу на фронте (иск.) Влодава, Устилуг, Крыстынополь, не допустив вторжения противника на нашу территорию. В основу обороны положить упорную оборону укрепленных районов и возвышенных полевых укреплений Ковельского, Владимир-Волынского и северной части Струмиловского укрепрайонов. Всякие попытки противника прорвать оборону ликвидировать контратаками корпусных и армейских резервов.

22-й МК составлял резерв командующего армией, штаб — в Миляновичи; 215-я мд — в районе Парадубы, Миляновичи, Перевисы, штаб — Перевисы; 41-я тд — в районе Калиновка, Турийск, Хороделец, штаб — в Ружина; 19-я тд — в районе Шайно, Стар. Комары, Мошона, штаб — в Ворожика.

Район прикрытия № 2–6 армия.

В состав сил прикрытия входил 4-й МК (8-я и 32-я тд, 81-я мд).

Задача армии: оборонять госграницу на фронте (иск.) Крыстынополь, Махнов, Сенява, Радымно, не допустив прорыва противника на нашу территорию. В основу обороны положить упорную оборону Рава-Русского и западной части Струмиловского УР и полевых укреплений, возведенных в приграничной полосе, с использованием всех сил и возможностей для дальнейшего и всестороннего их развития. Всякие попытки противника прорвать оборону немедленно ликвидировать контратаками корпусных и армейских резервов.

Группировка сил на оборону: штаб 4-го МК — в Якоблики (10 км северо-восточные Янов); 32-я тд — в районе Мокротин, Якоблики, (иск.) Зашкув, штаб — в Поляны; 8-я тд — в районе Якоблики, фольварк Булава, Лозина, штаб — Травнище; 81-я мд — в районе (иск.) Лозина, (иск.) Янов, Ясинска, штаб — Жорниска. Мотополк 32-й тд с одним батальоном средних танков как резерв командира 6 СК — в лесу южнее Немиров.

Район прикрытия № 3 — 26 армия.

В составил прикрытия входил 8-й МК(12-я и 34-я тд, 7-я мд).

Задача армии: оборонять госграницу на фронте (иск.) Радымно, Перемышль, (иск.) Лютовиска, не допустив вторжения противника на нашу территорию. В основу обороны положить упорную оборону Перемышльского укрепрайона и полевых укреплений, возведенных в приграничной полоса. Всякие попытки противника прорвать оборону ликвидировать контратаками корпусных и армейских резервов.

Группировка сил на оборону: штаб 8-го МК — Воютыче (8 км северо-западнее Самбор); 34-я тд — в районе Букова, Фельштын, Надыбы, Ракова, штаб — Сонсядовице; 12-я тд — в районе Заседки, Торчиновце, (иск.) Самбор, штаб — Домбрувка; 7-я мд — в районе Баренецка Воля, Выкоты, Лановице, штаб — Копань (10 км северо-западнее Самбор).

Район прикрытия № 4 — 12 армия.

В состав сил прикрытия входил 16-й МК (15-я и 32-я тд, 240-я мд).

Задача армии: оборонять госграницу на фронте Лютовиска, Ужок, Ворохта, Липканы, не допустив вторжения противника на нашу территорию. В основу обороны положить упорную оборону полевых укреплений, произведенных в приграничной полосе. Всякие попытки противника прорвать оборону ликвидировать контратаками корпусных и армейских резервов.

Группировка сил 12-й армии: штаб 16-го МК — Коцман;

15-я тд — в районе (иск.) Сада Гура, Юркоуц, Коцман, штаб — Кучурмик; 39-я тд — в районе Черновицы, Сада Гура, Лужан, штаб — Сада; 240-я мд без 836-ro мп — в районе Снятый, Ставчаны, Тарговища, Волчковце, штаб — Снятый; 836-й мп — Станислав (в резерве командующего армией).

Остальные корпуса (9-й МК — 20-я и 35-я тд, 131-я мд; 19-й МК — 40-я и 43-я тд, 213-я мд; 15-й МК — 10-я и 37-я тд, 212-я мд; 24-й МК — 45-я и 49-я тд, 216-я мд) входили в состав резерва командующего округом.

Задачи резервов:

б) в случае прорыва крупных мехсоединений противника на подготовленных рубежах обороны и в противотанковых районах задержать и дезорганизовать его дальнейшее продвижение и концентрическими ударами мехкорпусов совместно с авиацией разгромить противника и ликвидировать прорыв;

в) при благоприятных условиях быть готовым по указанию Главного Командования нанести стремительные удары для разгрома группировок противника, перенесения боевых действий на его территорию и захвата выгодных рубежей.

Группировка резервов.

9-й МК — Богушувка; 35-я тд — в районе кол. Станиславувка, Мечиславув, Иваныцице, штаб — Ульяники; 20-я тд в районе — Усицки Запуст, Одерады, Забороль, штаб — кол. Людвикув; 131-я мд с корпусными частями — в районе Иваныцице, кол. Людвишин, кол. Кочкарувка, штаб — кол. Якубова.

19-й МК — Ясеневиче; корпусные части в районе Кживиче, Дзятковиче, Велька Омеляна; 40-я тд — в районе Деревлянне, Радохувка, Белевске, штаб — Белюв; 213-я мд — в районе (иск.) фольварк Рэчище, фольварк Земблица, кол. Леонтувка, штаб — Шпакув Малы; 43-я тд — в районе Краска Гура, Млодова, Ульбарув, штаб — кол. Домбрувка.

15-й МК — Подгорце; корпусные части — в районе Загорце, Гуциско, Олеске, Лясовики; 212-я мд — в районе Мельники, Ражнюв, Новоставце, штаб — Ясна (6 км северо-западнее Броды); 10-я тд — в районе Бялы Камень, Золочев, Сасов, штаб — Золочев; 37-я тд — в районе иск. Броды, Монастежискo, Пониква, штаб — Суходолы.

24-й МК — Ружична; корпусные части в районе Ружична, (иск.) Росоша, Ружичанка; 49-я тд — в районе Гилстинцы. Хмелевка, Немечницы, штаб — Фельштин; 45-я тд — в районе Казимирок, Ударник, Янковцы, Баламутовка, штаб — х. Михалковецкие; 216-я мд — в районе Красиловская Слобода, Пашутинцы, Сковородки, Молчаны, штаб — Сушки.

Записка по плану действий войск Одесского военного округа в прикрытии госграницы согласно директиве Народного комиссара Обороны № 503874 от 6 мая 1941 г.

Для прикрытия государственной границы в пределах Одесского военного округа привлекаются управление 18-ro мехкорпуca, 44-я и 47-я танковые и 218-я моторизованная дивизии.

Механизированный корпус находится в составе резерва командующего ОдВО. Его планировалось сосредоточить в районе Кашпалат, Фриденталь, Сатул-Ноу, Сарата, Плахтеевка. Дивизии: 44-я тд — в районе Кашпалат, Вадени; 218-я мд — в районе Фриденталь, Гнаденталь и 47-я тд — Сатул-Ноу, Сарата, Лихтенталь.

Задачи окружного резерва:

а) быть готовым во взаимодействии с частями района прикрытия № 6 (14-й стрелковый корпус) нанести контрудар по прорвавшемуся противнику с фронта Фэлчиу, Кагул, Рени в направлении Тирасполь;

б) быть готовым во взаимодействии с частями 51-й сд нанести частью своих сил контрудар по прорвавшемуся противнику с направления Килиа-Ноуэ и против возможного морского десанта в районе Бугазского маяка;

в) быть готовым к ликвидации возможного авиадесанта в районе Тирасполя и Аккермана;

г) подготовить противотанковый и тыловой оборонительный рубеж по восточному берегу реки Когильник на фронта Чимишлия, Лейпциг частями 5-й кд и на фронте Березина, Паис, Сарата частями 150-й сд.

Как распределялись механизированные корпуса тыловых и восточных округов в случае войны видно из «Справки о развертывании вооруженных сил СССР на случай войны на Западе» от 13 июня 1941 года. В составе армий резерва Главного Командования планировалось иметь три механизированных корпуса и одну танковую дивизию, в том числе: в 22-й армии (УрВО) — 21-й МК из МВО; в 16-й армии (ЗабВО) — один МК (5-й) и одну тд (57-ю); в 19-й армии (СКВО) — один МК (25-й). В центральные армии резерва Главного командования включались два механизированных корпуса: в 28-ю (АрхВО) — 7-й МК из МВО, в 24-ю (СибВО) — 23-й МК из ОрВО. Кроме того, в составе 26-й (СКВО), 28-й (ЗакВО), 27-й (САВО), 30-й (ДВФ) мехкорпуса оставались в составе своих округов, так же как и отдельные (танковая и моторизованная) дивизии ЗабВО. Но в документе уточнялось, что при благоприятной обстановке на запад могли быть переброшены корпуса СКВО, ЗакВО и САВО.

26 апреля Генштаб отдал предварительное распоряжение Военному совету Забайкальского военного округа быть готовым к отправке на Запад 5-го механизированного и 32-го стрелкового корпусов. Вместе с 5-м мехкорпусом отправлялась и отдельная 57-я танковая дивизия.

25 мая поступило распоряжение Генерального штаба о начале выдвижения к западной границе 16-й армии в составе 12-ти дивизий (кроме 5-го МК и 32-го СК в состав армии включались 217-я сд ОрВО, 41-й (118-я, 144-я, 235-я сд) и 20-й (137-я, 160-я сд) стрелковые корпуса). Армия перебрасывалась 22 мая — 1 июня в район Проскуров, Хмельники.

Был разработан график переброски из Северо-Кавказского военного округа в район Черкассы, Белая Церковь 19-й армии со сроками сосредоточения к 10 июля, в состав армии включался, кроме всего прочего, и 25-й механизированный корпус Харьковского ВО, который, однако, до начала войны места дислокации не изменял.

В это же время готовились к передислокации 24-я и 28-я армия (создаваемые на базе управлений Сибирского и Архангельского военных округов). Согласно справке о развертывания ВС СССР от 13 июня 1941 года в их состав включались 23-й и 7-й механизированные корпуса соответственно.

12 июня 1941 года командующему войсками КОВО была отправлена директива Наркома Обороны № 504206. Согласно директиве на территорию КОВО в период с 15 июня по 10 июля 1941 года должна была прибыть 16-я армия в составе 5-го механизированного корпуса, 57-й танковой дивизии, 32-го стрелкового корпуса. Все прибывающие части подчинялись Военному совету КОВО, их предполагалось расположить лагерями в районах: управление 5-го МК, 13-ю тд, 109-ю мд — Бердичев; 17-ю тд — Изяславль; 57-ю тд — Проскуров, Меджибор.

Части 5-го механизированного корпуса и 57-й танковой дивизии начали прибывать на территорию КОВО в июне, еще до начала войны. 109-я мд начала разгружаться 18 июня, 22 июня — 114-й танковый полк 57-й дивизии.