Мелочи безумия

Мужчина внимательно смотрел на ряд почтовых ящиков, вывешенных на стене. Стороннему наблюдателю сложно было бы угадать, что в этом стройном металлическом ряду могло приковать внимание. Возможно, странный тёмно-коричневый цвет, столь неуместно выглядящий на светло-зелёной стене. Возможно, человек просто пытался понять, о чём ему напоминают эти пронумерованные ряды. Сложно понять, что происходит за карими глазами, впившимися в столь обыденный элемент многоквартирного дома. Но нервное верчение связки ключей между пальцами не останавливалось ни на минуту.

– Евгений Павлович, доброго Вам дня, – тяжело дыша в подъезд ввалилась женщина преклонного возраста. Как только за её спиной захлопнулась дверь, она перехватила в одну руку свои сумки, которые сразу отозвались крещендо жестяных консервов, и спешно расстегнула свой плащ. – Возвращаетесь откуда? Хотя я бы заметила Вас, идущего от стоянки.

– Здравствуйте, Зинаида Петровна, – мужчина всё ещё не отрывал взгляда от почтовых ящиков. – Нет, только собираюсь в магазин сбегать. Насте оливковое масло и свежие авокадо понадобились. А вы своих бандитов кормили?

– Ох, грешна, грешна, мой добрый друг, – уже неспешно шагая к лифту, женщина разразилась разошедшимся эхом смехом. – Знаю, что теперь будут свои бои у нас во дворе устраивать, но смотрю в их большие глазёна и ничего с собой поделать не могу. Так и тянется рука вкусняшками побаловать пушистых бандитов.

– Ну смотрите, Зинаида Петровна, опять всем придётся слушать, как Вам предъявляют из-за кошачьего запаха во дворе и грозят всех котов перестрелять. А потом и до Вас добраться.

Женщина нажала кнопку вызова лифта и сменила громкий смех на тихое хихиканье.

– Ой, будет Вам, Женечка. Андрюшенька только и может, что слюной брызгать. Ну и плакаться, что котики пометили его ласточку. – Последнее слово было выделено максимально саркастическим тоном.

– Да, да, может Вы и правы. Но всё же будьте осторожны.

Евгений всё также пожирал глазами ящики.

– Хм. А когда у нас успели почтовые ящики поменять? Неужели в воскресенье? Мы как раз в воскресенье с Настей загород ездили и поздно вернулись. Хотя, думаю, я должен был заметить их. Странно. И ключи мне никто не принёс. Я уж не говорю о почте из старого ящика.

Зинаида Петровна осторожно покосилась на своего соседа.

– Как-то не смешно Вы сейчас шутите. Этому металлическому уродству летом пять лет стукнуло. Всё никак не поменяют их. Хоть бы перекрасили, в конце концов.

Евгений моргнул и обернулся.

– Как пять лет?

– Ну так пять лет. Вы, что, забыли, как к администратору всем домом ходили, а тот только ручонками толстыми разводил и на программу централизованной закупки кивал. Хотя все и так знали, что это за программа. Придумал жирный боров, как со своим племяшом провернуть бизнес, а нам теперь любоваться этим уродством каждый день.

Взгляд мужчины стал растерянным. Он смотрел то на свою соседку, то снова на ряд упрямых ящиков.

– Но как? Я готов поклясться, что ещё вчера их тут не было. Вон и знак фирмы, установившей их, я бы никогда не забыл. Посмотрите, какая безвкусица. Это что? Вроде «Н» и «Т». Но как пошло они сделаны. Смотрите. Словно подростки название своей группе придумывали. Никогда не видел это лого.

– Оно может и так. Только я ничего не знаю о фирмах, производящих или устанавливающих почтовые ящики. Может и нет такой, а может и самая знаменитая компания в мире. Мне всё едино. – Зинаида Петровна, не останавливаясь, тараторила и не отпускала кнопку вызова пока стальные створки тихо не раскрылись перед ней. – Да и я тоже каждый раз, как вижу это уродство, молюсь чтоб забыть об этих ящиках. Шрам, истинный шрам на теле нашего дома.

Лифт уже тронулся наверх, а приглушённый голос женщины всё ещё слышался. Евгений только пожал плечами, тряхнул головой, словно пытаясь избавиться от чего-то, и зашагал к входной двери. Настёна всё ещё ждёт оливкового масла с авокадо.

Вечером, когда уже был успешно уничтожен домашний салат по-мексикански, Евгений снова вернулся к тайне почтовых ящиков.

– Прикинь, мне кажется, сегодня тётя Зина пыталась меня разыграть, – и он пересказал случившийся между ними разговор.

– Ну не знаю. Ты мне за эти пару лет так и не позволил забрать почту, – девушка сосредоточено щёлкала пультом от телевизора, выбирая им фильм на вечер. – Я уже давно смирилась, что ты втайне переписываешься с любовницей. Мне это даже начало казаться очень милым в наш хай-тек век.

– Ну, Насть.

– Ладно, ладно. Я тебя люблю, так что, безусловно, я на твоей стороне. А Зинаида Петровна просто обнюхалась кошачьей мяты. Может Хищника посмотрим? Я уже ничего не помню.

Евгений улыбнулся.

– Я знаю, как мне повезло с тобой. Завтра схожу к администратору за ключом и обещаю быть вежливым, сильно на него не кричать. А теперь, да начнётся вечер уродливого инопланетянина! И я не понимаю, как ты могла забыть этот шедевр.

***

– Добрый день, я Евгений Северин из 15 дома 20 квартиры.

– Ну здравствуй, Евгений Северин из 15 дома 20 квартиры, – необъятный человек в кресле бросил хмурый взгляд на своего незваного гостя. – И сразу говорю тебе – не будет пока отопления. Хочешь раньше тепло получить, обходи соседей, собирай подписи. Нет подписей – нет отопления. Точка. Можешь гулять.

– Спасибо, конечно, за такое исчерпывающее объяснение. – Евгений смерил глазами администратора их дома. Скривился, разглядывая складки свитера с ромбами, тройной подбородок, нависающий над свитером. – Но я по другому вопросу. И с ним мне можно помочь без сбора подписей. Раз мне не принесли ключ от нового почтового ящика, то я хотя бы теперь хочу получить его.

Складки на лбу администратора дома пошли волнами. Он нахмурился ещё сильней. Постучал костяшками по столу и обратился куда-то в угол своего офиса.

– Верунчик, мы, что, в каком-то доме ящики меняли? Я ничего такого не помню. Опять Зураб свои халтуры толкает? Ух, накручу я ему на этот раз его татарские усы.

В углу за маленьким столом сидела нескладная девушка. В основном её составляли два цвета: чёрный и красный. И первого было значительно больше. Красный лишь местами пробивался в её образе. Прядками в вороных волосах. В ярких алых губах при тёмном макияже. В вышивке на чёрной джинсовой куртке. В красных ногтях и кожаных беспалых перчатках.

Девушка повернулась к древнему ещё кинескопному монитору и начала быстро щёлкать мышью и прокручивать колёсико мыши. Наконец, она снова перевела взгляд на своего начальника и отрицательно мотнула головой.

– Хм, какие тебе ящики, говоришь, повесели? – толстяк задумчиво почёсывал своё пузо.

– Какие-то уродские коричневые железки. Фирма «НТ». Не знаю, произвели они эту мерзость или только повесили, обезобразив наш подъезд.

– Эээ, не надо так говорить. Знаю я эти ящики. Сам их вот этими руками пять-шесть, нет, точно пять лет назад вешал. – Вперёд вытянулись пальцы-сосиски и затряслись, словно подтверждая, что да, это они трудились, когда ещё могли сгибаться. – И хорошие это ящики. Фирменные. Никто за пять лет не жаловался. И вот, проснулся принц. Не нравится ему что-то. Если потерял ключ, так и скажи. Будь мужиком. А то выдумал тут целую историю с детективом. И нет у меня больше запасных ключей! Вышли все за это время. А если бы и были, то хрен теперь тебе. Раскомандовался тут, принц.

– Значит так, жирный ты боров, – Евгений со стуком упёр костяшки пальцев в стол. – Я не знаю, что тут у вас за массовое помешательство или что это за попытка дурацкого розыгрыша. Но меня это уже достало. Слушай сюда. Мне! Нужен! Мой! Почтовый ящик! А эту блевотную хрень можешь у себя дома повесить. И долбиться головой в них! Так что я жду, когда прекратится этот чёртов цирк, и я смогу вернуться домой. А ты сможешь продолжить и дальше жрать дерьмо.

Гневный мужчина уже тяжело дышал, но его оппонент проявил неожиданную сдержанность. Он даже не смотрел на истеричного посетителя. Всё, что делал администратор, смотрел на свою готичную помощницу. А она беззвучно подняла свой рюкзак, взяла со стола телефон и словно привидение проскользила за спиной у Евгения. Когда дверь офиса администратора тихо скрипнула, закрываясь за спиной молчаливой работницы, толстяк только грустно вздохнул и, пропустив мимо оскорбительную тираду, покачал головой.

– Ну вот. Расстроил её. И только себя теперь можешь винить. Нда. За всё, что случится. Ну да поздно уже. Что сделано, то сделано. Тебе крест нести.

Евгений удивлённо моргнул. Он раскрыл рот, но, похоже, не нашёл нужных слов. Оглянулся на дверь. Посмотрел на стол помощницы администратора. Наконец захлопнул рот. Часто моргая, снова посмотрел на вернувшегося к своей работе толстяка. Помещение заполнилось тишиной. Такой неуместной после выплеснутых парой минут ранее эмоций. Наконец правдоискатель снова примерил хмурое выражение лица.

– В общем даю два дня, чтобы вернуть всё как было. – Только на этот раз голос прозвучал глухо и даже как-то неуверенно.

Евгений развернулся на каблуках и зашагал прочь. И когда он уже открыл дверь, ему в спину прозвучал спокойный голос:

– Теперь уже точно не будет всё как было.

Мужчина вздрогнул, обернулся. Но администратор методично перебирал какие-то бумаги. Взгляд Евгения пробежал по помещению, будто проверяя нет ли здесь ещё кого-нибудь. Но были только они двое. После секундной заминки он фыркнул и вышел прочь.

На крыльце здания Евгений снова замер на некоторое время. Затем рассеяно пнул лист. Тряхнул головой. Сделал глубокий вдох. И после сплюнул себе под ноги.

– Не будет как было, – голос был наполнен издёвкой. – Он ещё у меня попляшет. Жирный урод.

***

Следующее утро принесло Евгению кучу мелких неприятностей. Они будто устроили охоту на него. Хотя для всего можно было бы найти рациональное объяснение. После посещения администратора мужчина явно был не в своей тарелке. После ужина он минут двадцать перемывал три тарелки. Возможно, он бы и дальше развлекал бы себя этим действом, но подруга силком утащила его в гостиную. Правда и во время просмотра традиционного вечернего фильма его взгляд больше блуждал по стенам, чем задерживался на цветном экране. И вишенкой на этом дне было то, что заснуть ему удалось далеко за полночь.

Так что его утренняя дезориентация была вполне объяснима, как пыталась объяснить ему Анастасия. Впрочем, эти аргументы не дали никакого результата. Также, как и попытки шутливо подтрунивать. Евгений хмурился. Хмурился, когда, вставая из кровати, умудрился сам своему тапку на пятку наступить. Повезло, что нитки оказались слабее, и тапок порвался, спасая своего хозяина от комичного, но от этого не менее болезненного падения. Хмурился, когда уронил полотенце в ванной и, поднимая его, болезненно спиной напоролся на угол открывшейся дверцы ящичка с косметикой. Хмурился, когда его чашка лопнула от залитого кипятка. Всё это задерживало его, и увеличивало риск опоздать на работу. Что явно не добавляло настроения Евгению. Но вот у него получилось добраться до двери.

Настя чмокнула его в щёку.

– Постарайся успокоится. Ты со всем справишься. Не дай этим мелочам забить тебе голову. А вечером я тебе приготовлю обалденное рагу. Просто пальчики оближешь. Как тебе нравится.

Но Евгений хмурился. Сегодня у его любимой был свободный день. И обычно в такие дни он выходил с широкой улыбкой из дома. А вечером старался побыстрее разобраться с работой и вернуться домой. Но это было не тот день.

– И потом тебя будут ждать ещё вещички, которые тебе нравятся. – Настя игриво упёрла пальчик ему в грудь.

Наконец Евгений улыбнулся.

– Мне чертовски повезло с тобой, ведьма. – Он поцеловал её на прощание и открыл дверь.

Когда дверь закрылась за его спиной, мир снова сорвался с катушек. Пару мгновений назад торопящийся на работу человек стоял и не мог отвести взгляда от двери своей квартиры. Его лицо наливалось кровью. Дыхание учащалось, а кулаки сжимались.

Наконец плотину прорвало.

– Сууууки!!!

Когда Настя спешно распахнула дверь, увиденное заставило её отшатнуться. Она инстинктивно ойкнула и прикрыла рукой рот. Её любимый так и не ушёл на работу. Он стоял за порогом с лицом, наливающимся пунцовым цветом. Широко раскрытые глаза вперились, казалось бы, в пустоту. Изо рта изрыгался ор проклятий. А хуже всего было то, что Евгений простирал вперёд кроваво-красные пальцы. Ему понадобилось несколько мгновений, чтобы сменить вектор своего гнева. Чтобы не выглядело так, будто он пытается убить свою девушку. Пальцы сместились и начали тыкать правее. А в криках берсерка начали проступать осмысленные словосочетания.

– Смотри, что натворили! Сууууки! Убью гадов! Запугать меня решили?! Не дождутся! Я их зарою! Заживо! И помочусь на них, пока они будут под землёй задыхаться! Смотри! Смотри!

Когда Анастасия наконец нашла силы перевести свой взгляд туда, куда указывали дрожащие от ярости алые пальца, она вздрогнула. Тем же цветом на двери их квартиры было написано два смазанных слова: «Отступи, глупец». Над ними был намалёван ещё какой-то символ, состоящий из пары закорючек. Эффект от анонимных художеств усиливали медленные потёки того, что было краской для этой картины.

– Кровью меня испугать решили?! Я их в порошок! В труху! – Евгений уже не сомневался в природе произошедшего.

Настя же переводила взгляд с него на дверь и обратно. Но в конце концов что-то на подсознательном уровне заставило её разорвать этот цикл и выйти из панического оцепенения. Она захлопнула рот. Нахмурилась. Осторожно приблизилась к двери. Затем с оглядкой на своего парня медленно прикоснулась к одному из оттопыренных пальцев так, чтоб ногтем подцепить капельку краски. Аккуратно поднесла испачканный палец к своему лицу и с некоторым облегчением выдохнула:

– Это лак. Простой красный лак для ногтей.

Услышав это Евгений захлопнул свой рот и на время прекратил изрыгать проклятия. Он моргнул, посмотрел на свои руки. Недоверчиво покосился на девушку. Поднёс руки к лицу и тоже принюхался.

– Точно лак? – В голосе звучало недоверие. Но звучало оно почти нормальным тоном.

– Да точно, я практически таким же оттенком пользовалась пару лет назад. – Анастасия кивнула и уже более спокойным сосредоточенным взглядом осмотрела всю сцену. Дверь, покрытую письменами. Затем и своего любимого. – Ты, что, пытался руками стереть это?

Евгений моргнул и уставился на неё.

– На рукава свои посмотри. Они же перемазаны в лаке. Давай, заходи назад. Всё равно в таком виде тебе никуда нельзя. – Девушка аккуратно ухватилась за лацкан плаща и так втащила в квартиру своего взъерошенного кавалера.

– Да я не знаю. Когда увидел это варварство. Эти угрозы. У меня как будто пелена на глаза упала. Я только ярость чувствовал и желание отомстить. – Голос Евгения уже звучал далеко не так воинственно и грозно. В нём даже слышались нотки оправданий.

– Так, замри, чтоб хуже не стало.

Анастасия помогла аккуратно снять плащ. Отнесла его в ванную. Тем временем Евгений успел оттереть свои руки и облачиться в пуховик. Мужчина готовился ко второй попытке отправиться на работу. Опять дверь захлопнулась, и надо торопиться.

Но Евгений продолжал стоять и смотреть. Его глаза расширились. Только в этот раз не от злости. Он наклонил голову и начал осторожно, старясь вновь не испачкаться, водить пальцем над символом на двери. Если бы кто-нибудь в этот момент увидел его, то такой наблюдатель мог с уверенностью сказать, что в воздухе были проведены линии двух букв. Н и Т.

***

В этот раз домашний вечер проходил в неприятной тишине. Евгений вернулся с работы раньше обычного. И был он молчалив. Не было привычных рассказов о том, что он смог сделать за день, и кто помешал ему успеть добиться большего. Не было привычных жалоб на коллег. Даже когда Настя похвалилась тем, что ей удалось очистить его плащ и отмыть дверь, в ответ она дождалась лишь сдержанного кивка и короткого: «Спасибо».

Наконец девушка решилась перестать не говорить о слоне в комнате:

– Жень, ты ведь и сам понимаешь, что должен перестать накручивать себя. Вот всё это, – она повела руку кругом в воздухе, – это по сути мелочи. Что эти ящики. Что эта выходка с дверью. Я, когда отмывала дверь, с Яшкой поговорила. Он как раз с ночной возвращался. Сказал, что у него есть приятель, который по замку сделает нам ключ. Всё-таки не сейфовые ячейки нам повесили. Там всё просто. Ну а с дверью, наверное, кто из соседских подростков пошутил. Слышали твой разговор с Зинаидой Петровной. И придумали пранк для тебя. Видно, что на быструю руку всё было сделано. А тебе надо успокоиться. Иначе и я начну нервничать. Только уже из-за тебя.