Мертвая трава

— Ну-с, миссис Бэнтри, — проговорил сэр Генри Клиттеринг, и миссис Бэнтри бросила на столик каталог цветочных луковиц, который держала в руках.

— Диву даюсь, как это у вас получается. Он сказал, она сказала, они подумали, вы удивились, все решили… А вот я не умею, и все тут! Кроме того, я даже не знаю, о чем бы таком рассказать.

— Ну, в это мы никогда не поверим, — подал голос доктор Ллойд и с улыбкой покачал седой головой.

— Да, милочка, уж это точно, — нежно проговорила старая мисс Марпл.

— Вы и представить себе не можете, сколь скучна моя жизнь, — ответила миссис Бэнтри. — Слуги, поездки в город за платьями, зубные врачи, скачки в Эскоте, которые Артур терпеть не может, да еще сад…

— Сад! — воскликнул доктор Ллойд. — Вот она, ваша слабость, это всем известно.

— Как, должно быть, приятно иметь сад, — заметила юная актриса Джейн Хелиер. — Если, конечно, при этом не надо копаться в земле и уродовать руки. Обожаю цветы!

— Сад… — повторил сэр Генри. — Может быть, возьмем его за отправную точку? Ну же, миссис Би! Отравленные луковицы, смертоносные желтые нарциссы, мертвая трава… Бр-р!

— Странно, что бы об этом заговорили, — сказала миссис Бэнтри. — Я как раз вспомнила один случай. Артур, ты еще не забыл трагедию в Клоддерхэм-Корт и сэра Амброза Берси?

— Э… нет, конечно, нет, — смешавшись, ответил ее муж. — Странная история. Расскажи ее, Долли.

— Да рассказывать, собственно, почти нечего, — начала хозяйка. — Мертвая трава — вот что заставило меня вспомнить этот случай, хотя, по-моему, историю лучше было бы назвать «Шалфей и лук».

— «Шалфей и лук»? — переспросил доктор Ллойд.

— Да. Вот как все произошло, — сказала миссис Бэнтри. — Как-то раз мы с Артуром гостили у сэра Амброза Берси в Клоддерхэм-Корт, и вот в один прекрасный день по какой-то глупой ошибке вместе с шалфее кто-то нарвал много наперстянки. Зелень смешали с луком и нафаршировали всем этим уток, которых подали к ужину. Все гости заболели, некоторые серьезно. А одна бедная девушка, подопечная сэра Амброза, даже умерла.

— Какой ужас! — прошептала мисс Марпл.

— И что же дальше? — спросил сэр Генри Клиттеринг.

— Дальше — ничего, это все, — ответила хозяйка.

— Милая моя! — запротестовал сэр Генри. — Такого быть не может. Вы рассказали нам о каком-то несчастном случае, который никак не назовешь головоломкой!

— Я, возможно, кое-что и упустила, — призналась миссис Бэнтри, — но лишь в силу того, что я плохая рассказчица.

— И все же вы сумели мастерски разбудить нашу любознательность! — воскликнул сэр Генри. — Уверен, что это неспроста. Похоже, теперь мы должны задавать вопросы, правильно? Мисс Марпл, может быть, вы начнете?

— Гм… меня интересует кухарка, — проговорила мисс Марпл. — Либо она ужасно тупа, либо совсем неопытна…

— Скорее просто тупа, — отвечала миссис Бэнтри. — Она потом долго ревела, но зелень ей принесли и сказали, что это шалфей. Так что ее вины здесь нет.

— Ваша очередь, миссис Хелиер, — сказал сэр Генри.

— Что? А, вы хотите, чтобы я задала вопрос? Но я ума не приложу, о чем спрашивать.

— Почему бы вам не поинтересоваться персонажами этой драмы? — подсказал сэр Генри.

— А ведь верно! — воскликнула актриса. Хозяйка дома принялась загибать пальцы.

— Так, значит, во-первых, сэр Амброз, потом Сильвия Кин, умершая девушка. Дальше — ее подружка, Мод Уай, одна из тех уродливых брюнеток, которые непонятно как привлекают к себе внимание мужчин. Не знаю уж, чем они их берут. Еще там был некто мистер Кэрл, приехавший к сэру Амброзу, чтобы поговорить о библиографических редкостях. Ну, вы знаете эти старинные книжки, написанные по-латыни на заплесневелом пергаменте… Был и Джерри Лоример, ближайший сосед сэра Амброза. Ну и, наконец, миссис Карпентер, пожилая тихоня из тех, что могут сесть и уснуть в любом месте, лишь бы их не тревожили. Подозреваю, что ее наняли в платные компаньонки к Сильвии. Вот и все участники событий.

— Кажется, сейчас моя очередь задать вопрос, — сказал сэр Генри. — Мне хотелось бы получить словесные портреты персонажей. Миссис Бэнтри, качните, пожалуй, с сэра Амброза.

— О, это был в высшей степени интеллигентный старик. Хотя его вряд ли можно так назвать: ему было немногим более шестидесяти, насколько я в состоянии судить о возрасте. Правда, он отличался крайне слабым здоровьем, шалило сердце. Даже по лестнице не мог подниматься, и в доме поставили лифт. Выглядел сэр Амброз гораздо старше своих лет, имел изысканные, истинно светские манеры, никогда не выказывал раздражения, скрывал печали. У него были редкой красоты седые, почти белые волосы, а голос буквально завораживал.

— Хорошо, — произнес сэр Генри, — я вижу его. Теперь Сильвия.

— Сильвия Кин была очень хороша собой. Блондинка с чудной кожей. Возможно, не очень умная, даже, скорее, туповатая…

— Право же, Долли! — запротестовал ее муж.

— Артур, конечно, иного мнения, — сухо сказала миссис Бэнтри, — но она действительно была тупа, ни разу не изрекла ничего достойного слуха.

— Она была одним из самых грациозных созданий, когда-либо встречавшихся мне, — тепло сказал полковник Бэнтри. — Как прелестно она играла в теннис! Как смеялась… А манеры! Готов спорить, что молодые люди сходили по ней с ума.

— А вот тут-то ты и ошибаешься! — воскликнула миссис Бэнтри. — Только старые волокиты вроде тебя вечно сидят и мечтают о молоденьких девчонках!

— Так, — прервал перепалку сэр Генри, — хорошо. Платную компаньонку вы уже описывали. Старая тихоня, если мне память не изменяет.

— Да, эдакое грузное, пышное белокожее создание лет сорока с небольшим. Приторно вежливое к тому же. Аделаида Карпентер жила в доме с тех пор, как Сильвии исполнилось одиннадцать. Знаете, одна из тех вдовушек, которым мужья оставляют груду родственников-аристократов вместо наличных денег. Мне она не нравилась. Я вообще недолюбливаю людей с длинными белыми руками.

— Так, а мистер Кэрл?

— Сутулый старик, каких пруд пруди. Все время клевал носом и оживал, только когда речь заходила о его обожаемых заплесневелых книгах. По-моему, они с сэром Амброзом были едва знакомы.

— Ну, а сосед Джерри?

— О, это был по-настоящему очаровательный мальчик! Самое печальное заключалось в том, что он был помолвлен с Сильвией.

— Интересно, — начала было мисс Марпл, но тут же умолкла.

— Что интересно? — спросила миссис Бэнтри.

— Так, ничего, милочка.

Сэр Генри метнул на пожилую даму любопытный взгляд и задумчиво сказал:

— Значит, молодые люди были помолвлены… Как долго?

— Около года. Сэр Амброз возражал против помолвки на том основании, что Сильвия слишком юна, но все же церемония состоялась. А год спустя старик сдался, и вскоре должны были сыграть свадьбу…

— Ага! Была ли у юной леди какая-нибудь собственность?

— Почти ничего, сотня или две годового дохода.

— Не там ищете, Клиттеринг, — рассмеялся полковник Бэнтри.

— Сейчас пришла очередь доктора задавать вопрос, — сказал сэр Генри. — А я потом.

— Мое любопытство в основном профессионального толка, — произнес доктор Ллойд. — Хотелось бы знать, какое медицинское заключение фигурировало в ходе следствия? Если, конечно, наша хозяйка знает и помнит это.

— В общих чертах, — ответила миссис Бэнтри. — Отравление дигиталином, так, кажется, зовется это снадобье?

— Да, дигиталис, или дигиталин — активный компонент сока наперстянки. Он воздействует непосредственно на сердечную мышцу. При определенных кардиологических расстройствах дигиталис используется как сильное лечебное средство. Крайне любопытный случай. Не могу поверить, что обработанные термически листья наперстянки способны вызвать летальный исход при попадании в желудок. Наши представления о действии ядовитых трав и ягод сильно преувеличены, лишь очень немногие люди понимают, что активная субстанция, или алкалоид, должна быть тщательно выделена в чистом виде.

— Позавчера моя подруга миссис Мак-Артур прислала мистеру Туми какие-то редкие семена, — сказала мисс Марпл. — А кухарка спутала их с луком и подала к столу. Все домочадцы мистера Туми были очень больны.

— Но никто из них не умер, — вставил доктор Ллойд.

— Нет, никто, — признала мисс Марпл.

— Одна моя знакомая девушка погибла, отравившись трупным ядом, — сказала Джейн Хелиер.

— Давайте не отвлекаться, — предложил сэр Генри. — Мы должны расследовать преступление.

— Преступление? — изумленно переспросила Джейн. Я думала, речь идет о несчастном случае…

— Будь это несчастный случай, миссис Бэнтри вряд ли стала бы рассказывать нам о нем, — возразил Клиттеринг. — По правилам игры разрешено говорить только о преступных деяниях. Как я понимаю, смерть девушки лишь на первый взгляд кажется несчастным случаем, на самом же деле за ней кроется нечто гораздо более зловещее. Мне вспоминается одно дело из моей практики. Группа гостей болтала после обеда. Вдруг один из приглашенных схватил с украшенной старинным оружием стены седельный пистолет и шутя наставил его на другого гостя. Древний пистолет оказался заряженным и выстрелил, насмерть поразив жертву. Пришлось выяснять, кто тайком вычистил и зарядил оружие, а также, кто повел разговор таким образом, что началась пальба. Ведь стрелявший был совершенно невиновен! Сейчас, мне думается, мы столкнулись с очень похожей картиной. Листья наперстянки были намеренно подброшены в шалфей, и тот, кто это сделал, знал, каков будет результат. Если исключить кухарку — а ее можно исключить, — то вполне естественно возникает вопрос: кто собирал зелень в огороде и принес ее на кухню?

— Ну, это вопрос несложный, — сказала миссис Бэнтри. — Во всяком случае, его вторая часть. Сильвия сама принесла зелень на кухню. Сбор салата и разных трав входил в ее ежедневные обязанности по дому. Они с миссис Карпентер всегда занимались этим сами, не доверяя садовнику, который вечно норовил всучить им перезревшие овощи. Наперстянка росла прямо среди шалфея в одном из уголков огорода, и ошибка была сочтена вполне объяснимой.

— А кто собирал зелень в тот день? Опять сама Сильвия?

— Этого никто не знал, но подразумевалось, что да.

— Предположения — штука опасная, — заметил сэр Генри.

— Одно мне известно доподлинно: миссис Карпентер в тот день ничего не собирала, — ответила хозяйка. — Все утро она провела на террасе вместе со мной. Стояла необычно теплая для ранней весны погода. Сильвия спустилась в сад одна, но потом я увидела, что она возвращается рука об руку с Мод Уай.

— Они были близкими подругами? — спросила мисс Марпл.

— Да… — миссис Бэнтри хотела сказать что-то еще, но вовремя спохватилась и умолкла.

— Как долго Мод гостила в доме?

— Недели две, наверное.

— Вы ее недолюбливали, да? — поинтересовался сэр Генри.

— Нет, отчего же? Она мне очень нравилась. — настороженным тоном проговорила хозяйка.

— Вы что-то скрываете, миссис Бэнтри, — осуждающе произнес сэр Генри.

— Вот вы сказали, что молодые люди были помолвлены, и оттого трагедия кажется вам еще страшнее, — подала голос мисс Марпл. — А между тем в вашем тоне не было убедительности, когда вы произнесли эти слова.

— Все-то вы замечаете, мисс Марпл! — воскликнула миссис Бэнтри. — Да, вы правы. Не знаю, стоит ли говорить об этом, но…

— Вы обязаны! — твердо сказал сэр Генри. — Таковы правила игры.

— Ну хорошо. Так вот, вечером накануне трагедии я вышла на террасу. Окно гостиной было открыто, и я случайно увидела Джерри Лоримера и Мод Уай. Они… они целовались. Разумеется, я не знаю, насколько все это было серьезно… Флирт от романа со стороны не отличишь… Но сэр Амброз недолюбливал Джерри и, возможно, знал, что он за человек. В одном я уверена: Мод Уай обожала его. Как она на него смотрела, когда забывалась и выдавала себя! Думаю, Мод и Джерри были бы куда лучшей парой, чем Джерри и Сильвия.

— И что же, — спросил сэр Генри, — женился Лоример на этой Мод Уай или нет?

— Да, знаете ли, женился. Спустя полгода после трагедии.

— Подумать только! И вы еще утверждаете, что вам нечего рассказать! А как искусно повели дело: сперва бросили нам голую кость, а теперь оказывается, что кости уже не видно под мощным слоем плоти!

— Не надо таких жутких слов, — попросила миссис Бэнтри. — Это вегетарианцы всегда говорят о плоти, да еще таким тоном, что призадумаешься, прежде чем съесть свой маленький бифштекс. К слову сказать, мистер Кэрл был самым настоящим вегетарианцем. Эти сутулые седобородые старики — ужасно чудаковатый народец.

— Вот теперь я вижу персонажей этой драмы как бы воочию, — сказал сэр Генри. — И все они представляются мне довольно интересными людьми. А вам, мисс Марпл?

— Человеческая натура всегда интересна, сэр Генри. Любопытно, что люди определенного типа ведут себя практически одинаково, попав в сходные обстоятельства.

— Мужчина и две женщины, — пробормотал сэр Генри. — Извечный человеческий треугольник. На нем ли основана наша сегодняшняя головоломка? Мне кажется, что да.

Доктор Ллойд откашлялся.

— Миссис Бэнтри, — спросил он, — вы тоже чувствовали себя плохо, не правда ли?

— Еще бы! И я, и Артур, и все остальные.

— То-то и оно, что все, — сказал доктор. — Понимаете, что я имею в виду? Человек, который замыслил и осуществил этот план, действовал крайне странно: либо он слепо верил в случай, либо ни в грош не ставил жизнь своих ближних. Трудно поверить в существование злодея, способного преднамеренно отравить восемь человек, имея целью уничтожение лишь одного из них.

— Я вас понял, — задумчиво сказал сэр Генри. — Должен признаться, что эта мысль не приходила мне в голову.

— А ведь он мог и сам отравиться, — заметила Джейн.

— Кто-либо отсутствовал во время обеда? — спросила мисс Марпл.

— Все были на месте.

— Кроме мистера Лоримера, наверное. Он ведь не жил в доме, правда, милая?

— Нет, не жил, но в тот вечер обедал вместе со всеми.

— Так это же совсем другое дело! — воскликнула мисс Марпл и нахмурилась, задумавшись о чем-то.

— Ну и тупица же я, — пробормотала она наконец. — Форменная тупица.

— А вы меня насторожили, Ллойд, — сказал сэр Генри. — Как можно рассчитать все таким образом, что смертельную дозу получила только девушка?

— Никак нельзя, — ответил доктор. — Вот почему мне кажется, что жертвой была избрана вовсе не Сильвия.

— Что?!

— Результат пищевого отравления невозможно предопределить заранее. Трапезу разделяют несколько человек. Один или двое чувствуют легкое недомогание, еще двое заболевают всерьез, один гибнет. Но нельзя быть уверенным, что все произойдет именно так: бывают случаи, когда действуют иные факторы. Дигиталис — это яд, поражающий непосредственно сердце. Как я уже говорил, иногда его прописывают в качестве лекарства. В доме был лишь один человек, страдавший недугом сердца. Допустим, что его и избрал своей жертвой преступник. Доза, которую способны выдержать все остальные, для него окажется смертельной. Во всяком случае, убийца имел все основания думать именно так. Однако итог оказался совершенно иным, что еще раз подтверждает справедливость моего мнения о непредсказуемости действия яда на человеческий организм и его ненадежности в качестве орудия убийства.

— Вы полагаете, что преступник целился в сэра Амброза? А девушка, следовательно, погибла в результате промаха? — спросил сэр Генри.

— Кому должны были отойти деньги старика после его смерти? — осведомилась Джейн Хелиер.

— Прекрасный вопрос! — воскликнул сэр Генри. — Когда я работал в полиции, мы только им и задавались.

— У сэра Амброза был сын, — ответила миссис Бэнтри, — юноша дикого, необузданного нрава. Много лет назад он разругался с отцом, но сэр Амброз не мог лишить его наследства: Клоддерхэм-Корт не подлежал отчуждению по закону. Мартин Берси должен был получить поместье и титул, однако у сэра Амброза была и другая крупная собственность, которой он мог распоряжаться по своему усмотрению. Эту часть наследства старик завещал Сильвии. После ее смерти он так и не удосужился переписать документ, а год спустя умер и сам. Вероятно, деньги отошли в королевскую казну или к сыну как ближайшему родственнику. Точно не скажу.

— Значит, смерть хозяина была выгодна только его сыну и самой погибшей, — задумчиво проговорил сэр Генри. — Довольно безотрадная картина для сыщика.

— А разве вторая женщина ничего не получила? — спросила Джейн.

— Миссис Карпентер не была упомянута в завещании.

— Мисс Марпл, вы совсем не слушаете нас, — сказал сэр Генри. — О чем вы задумались, если не секрет?

— О старом мистере Бэджере, аптекаре, — ответила мисс Марпл. — У него была молоденькая экономка, которая больше годилась ему во внучки, чем в дочери. А между тем после его смерти выяснилось, что в течение двух лет состояла с мистером Бэджером в тщательно скрывавшемся, но вполне законном браке. Конечно, покойный был всего-навсего фармацевтом и грубым простолюдином, а сэр Амброз — утонченным светским джентльменом, но ведь человеческая натура во многом стереотипна…

— А что, эта миссис Карпентер, — нарушила молчание Джейн Хелиер, — она была хороша собой?

— Да, но ее красота совершенно не бросалась в глаза.

— У нее был очень нежный голос, — вставил Артур Бэнтри.

— Мурлыкающий, — поправила его супруга. — Ну, как вам понравилась моя головоломка? Может быть, перейдем к версиям? Начинайте, сэр Генри.

— Боюсь, что буду многословен, — сказал Клиттеринг. — Дело в том, что определенного мнения у меня нет. Ну, например, сэр Амброз. Вряд ли он избрал столь необычный способ самоубийства. С другой стороны, смерть подопечной ничего хорошего ему не сулила. Думаю, сэра Амброза можно оставить в покое. Мистер Кэрл. Для убийства девушки мотива у него не было. Если намеченная жертва — сэр Амброз, то мистер Кэрл, скорее всего, стащил у него какие-то древние рукописи, которых никто, кроме старика, никогда не хватился бы. Жидковато и неправдоподобно. По всей видимости, мистер Кэрл тоже отпадает. Мисс Уай. Никаких причин желать смерти сэра Амброза, но очень серьезные мотивы для убийства Сильвии. Мод хотела заполучить ее кавалера и, судя по словам миссис Бэнтри, желание это было очень сильно. Кроме того, Мод ходила вместе с Сильвией в сад и, таким образом, имела возможность нарвать нужной травы. Нет, мисс Уай надо взять на заметку! Так, теперь молодой Лоример… Вот кто должен был мечтать о смерти старика и Сильвии. Избавившись от невесты, он мог жениться на ее подруге, хотя убивать Сильвию было излишне: что такое по нынешним временам расстроенная помолвка? Так, пустячок. A в случае гибели сэра Амброза Джерри получал возможность жениться на богатой девушке вместо бедной. Насколько это для него важно, зависит от финансовых дел юноши. Если выяснится, что его поместье было заложено и перезаложено, а миссис Бэнтри утаила от нас этот факт, я обвиню ее в нарушении правил.

…Так, остается миссис Карпентер. Я ее подозреваю. Эти белые руки… И чудесное алиби. Я не очень-то верю в алиби. Но если уж показывать на кого-то пальцем, то, скорее всего, на Мод Уай: против нее улик больше, чем против всех остальных.

— Кто следующий? — спросила миссис Бэнтри. — Вы, доктор Ллойд?

— Я думаю, Клиттеринг ошибается, полагая, что кто-то хотел убить девушку, — сказал врач. — Я уверен: злоумышленник пытался расправиться с сэром Амброзом. Сомневаюсь, что юный Лоример обладал необходимыми для такого дела знаниями. Склоняюсь к мысли, что виновница — миссис Карпентер: она долго жила в семье, была осведомлена о состоянии здоровья хозяина дома и вполне могла подстроить все таким образом, чтобы девушка нарвала нужной ей травы. Вы сами сказали, что Сильвия была туповата. Вынужден признать, что мотива для такого преступления я не вижу, но рискну предположить, что когда-то, задолго до этих событий, сэр Амброз составил завещание, в котором упоминалась и миссис Карпентер. Вот и все, пожалуй, ничего лучшего я придумать не в силах.

Миссис Бэнтри обратила взор на Джейн Хелиер.

— Не знаю, что и сказать, — начала та. — Почему бы не допустить, что преступница — сама Сильвия? В конце концов это она относила зелень на кухню. Вы сами сказали, что сэр Амброз был против ее замужества. Убив его, она получала деньги и возможность выйти за Лоримера, а о состоянии здоровья опекуна ей было известно не меньше, чем миссис Карпентер. Вот так.

— Ну, а что думаете вы, миссис Марпл? — спросила хозяйка.

— Я думаю, что сэр Генри прекрасно разложил все по полочкам, — ответила старая леди. — И доктор Ллойд тоже говорил правильно. Правда, доктор не совсем верно оценил один аспект сказанного им. Не будучи лечащим врачом сэра Амброза, он, естественно, не мог знать, какой именно болезнью сердца тот страдал.

— Не совсем понимаю, о чем вы, — заметил доктор Ллойд.

— Вы предложили, что при недуге, которым мучился сэр Амброз, дигиталис мог оказать на него смертоносное действие. Но у нас нет никаких доказательств, что характер болезни был именно таков, все могло быть и наоборот. Вы же сами сказали, что в ряде случаев дигиталис прописывают как лекарство.

— Даже если и так, все равно, не понимаю, к чему вы клоните.

— К тому, что у сэра Амброза вполне мог быть чистый дигиталис. Представьте себе, что хотите отравить кого-то этим ядом. Проще всего подложить немного снадобья каждому, а жертве — чуть побольше. Никому и в голову не придет, что совершено убийство. Вполне вероятно, что, помимо листьев наперстянки, Сильвия приняла дигиталис и в чистом виде. Сэру Амброзу ничего не стоило подсыпать яд в ее коктейль или даже уговорить девушку выпить немного в качестве тоника.

— Вы утверждаете, будто сэр Амброз отравил свою подопечную? Очаровательную и горячо любимую им девушку?

— Именно так, — отвечала мисс Марпл. — Вспомните мистера Бэджела с его юной экономкой. Не думайте, что шестидесятилетний мужчина не способен влюбиться в девушку двадцати годов от роду, такое случается сплошь и рядом. А в случае с автократом вроде сэра Амброза страсть приобрела уродливые формы, превратившись в одержимость. Сама мысль о замужестве Сильвии нагоняла на него оторопь. Ом противился всеми силами и потерпел неудачу, безумная ревность разрослась до такой степени, что сэр Амброз предпочел убить девушку, лишь бы не дать ей уйти к молодому Лоримеру. План убийства вынашивался долго. Сэр Амброз посадил на грядки шалфея семена наперстянки, а ведь чтобы трава выросла, нужно время. В тот день он сам собрал зелень и передал корзинку Сильвии, чтобы та отнесла ее на кухню. Думается, мы должны рассматривать его страшный поступок с позиций милосердия: старики ведут себя самым непостижимым образом, когда дело касается юных девушек.

— Миссис Бэнтри, все действительно происходило так, как сказала мисс Марпл? — спросил сэр Генри.

— Да, — хозяйка дома кивнула. — Я совершенно искренне считала эту смерть несчастным случаем, но после кончины сэра Амброза мне переслали его письмо, в котором он открыл правду. Мы были хорошими друзьями, и поэтому он выбрал именно меня. Не думайте, что я обманула его доверие: я изменила все имена и выдумала место действия. Даже Артур поначалу ничего не понял и только потом втянулся в игру. Так что, как пишут в полицейских романах, «все персонажи этой драмы вымышлены». К бы никогда не узнаете их подлинных имен: игра есть игра.