Месоамериканская игра в мяч. Спорт и ритуал

Игра в мяч у майя

Майя играли в мяч на протяжении всей своей истории, начиная, по меньшей мере, со среднего доклассического периода и вплоть до испанского завоевания. Вполне естественно, что традиции не могли оставаться неизменными столь долгое время, и если в классический период цивилизации майя (III–X века) игра процветала на территории низменностей, то к XVI веку она сохранилась, главным образом, в южной горной области, в царствах киче и какчикелей. Тем не менее, уже сам тот факт, что это спортивное состязание было широко представлено в разных регионах и пережило масштабные исторические трансформации, в том числе знаменитый коллапс цивилизации классического периода, свидетельствует о его огромном значении для культуры майя.

Как уже приходилось говорить, в представлении древних майя игра в мяч вовсе не была простой забавой или средством поддержания физической формы. Она имела очень большое ритуальное значение, связывалась с темами смерти и воскресения. К сожалению, хотя сцены игры в мяч обильно представлены на парадной расписной керамике классического периода, в иероглифических текстах как сама игра, так и связанная с ней мифология описываются крайне скупо. Поэтому ключевым источником, проливающим свет на глубокий религиозный символизм игры, в настоящее время остается эпос майя-киче Пополь-Вух, записанный уже после конкисты при помощи латинского алфавита. В мифологической части эпоса повествуется о том, как два брата, Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу, играли в мяч на площадке возле входа в Шибальбу (подземный мир). Производимый игрой шум досаждал владыкам Шибальбы, которые решили убить игроков и завладеть их снаряжением — наколенниками из кожи, ошейниками, перчатками, головными уборами и масками. Для этого они направили к братьям своих посланников-сов с приглашением прийти в Шибальбу поиграть в мяч. Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу согласились исполнить волю владык, но, прежде чем отправиться в путь к Шибальбе, они вернулись домой чтобы попрощаться со своей матерью и в углублении крыши дома спрятали свой каучуковый мяч. Только после этого братья вместе с посланными к ним совами отправились в Шибальбу. Там они были убиты владыками подземного мира и погребены в месте, называемом Пукбаль-Чах. Голову же Хун-Хун-Ахпу владыки Шибальбы повесили на дереве, которое тотчас покрылось тыквенными плодами. Дочь одного из владык по имени Шкик подошла к дереву и протянула руку к черепу Хун-Хун-Ахпу. В этот момент череп выронил несколько капель слюны прямо в девичью ладонь, дав ей таким чудесным способом свое потомство. Когда владыки Шибальбы узнали о беременности, они хотели казнить Шкик за блуд, но девушка избежала смерти и нашла приют в доме матери Хун-Хун-Ахпу. Вскоре она родила двух близнецов, Хун-Ахпу и Шбаланке. Когда братья подросли, они начали работать на кукурузном поле, но быть земледельцами им вовсе не хотелось. Однажды они обнаружили на крыше дома снаряжение для игры в мяч, которое Хун-Хун-Ахпу и Вукуб-Хун-Ахпу спрятали прежде чем отправиться в Шибальбу. Обрадованные братья возвратились на площадку, на которой играли их отец и дядя, и принялись за игру. Услыхав доносящийся шум, владыки Шибальбы обеспокоились и вновь велели своим вестникам отправиться за игроками и привести их в царство мертвых. Герои-близнецы действительно отправились в подземный мир, и, преодолев там многочисленные препятствия и испытания, сыграли с владыками Шибальбы в мяч и одержали над ними победу. Разгневанные повелители подземного мира убили братьев и бросили их кости на речное дно, но юноши чудесным образом воскресли. Вернувшись ко двору владык в обличье двух странствующих старых магов, они обманом перебили их всех и покорили Шибальбу. Ее обитателям отныне запрещалось играть в мяч, вместо этого они должны были проводить время за изготовлением глиняных горшков и сковородок, и камней для перемола кукурузы. Затем братья отыскали тела своих отца и дяди в Пукбаль-Чах, воскресили их, а сами вознеслись на небо как Солнце и Луна.

Сосуд с игровой сценой. Майя, 600–900 гг. Диаметр 15,24 см. Фото: Los Angeles County Museum of Art.

Таким образом, в Пополь-Вух игра в мяч представлена как состязание между силами жизни и смерти, связана с сезонным циклом умирающей и воскресающей природы. Следует сразу же оговориться, что вопрос о соответствии его сюжета мифологии майя классического периода довольно сложен. Хотя Пополь-Вух часто называют «Библией майя», он никогда не имел общемайяского значения, в этой книге отражены, прежде всего, мифы и предания народа киче, она возникла спустя столетия после гибели цивилизации классического периода, в совершенно ином географическом регионе и в особых исторических условиях. Тем не менее, в надписях и иконографии I тысячелетия можно обнаружить многочисленные любопытные параллели с эпосом киче. В классический период игра также воспринималась как битва, об этом свидетельствует уже тот примечательный факт, что стадионы в Йашчилане, Тонине и Копане в древности назывались «Площадками трех побед» в память об обезглавливании трех богов подземного мира, которое якобы произошло на такой же площадке в далеком прошлом, видимо, после их поражения в игре. Самая полная версия мифа сохранилась на иероглифической лестнице 2 из Йашчилана. На трех ступенях этого памятника изображены последовательно сменявшие друг друга на троне «Священный Па’чанский Владыка» Йашуун-Бахлам IV, его отец Ицамкокаах-Бахлам III и дед Йашуун-Бахлам III. Они играют мячами, внутри которых изображены тела связанных пленников. В данном случае прослеживается очевидное стремление связать мифический рассказ о победах над божествами смерти с реальными военными триумфами па’чанских царей.

В приведенном примере ярко отражена связь игры в мяч с войной и человеческими жертвоприношениями. Изображениями связанных пленников украшены маркеры на стадионе в Тонине. На рельефе «Большого стадиона» в Чичен-Ице представлена сцена обезглавливания игрока. Высказывались предположения, что начало или окончание игры сопровождалось жертвоприношением захваченных на войне врагов. Вместе с тем, нет свидетельств того, что майя приносили в жертву побежденных участников матча, о чем часто пишут в популярной литературе и СМИ.

Иероглифы майя классического периода, связанные с игрой в мяч (зарисовка по Maya: Divine Kings of the Rain Forest / Ed. by N. Grube, fig.284): а) титул «игрок в мяч»; б) иероглиф, использовавшийся для обозначения стадиона (чтение неизвестно); в) иероглиф, читающийся 9 наб (в сценах игры в мяч такие сочетания часто записывали на мячах); г) Ик»…наль («Черная дыра») — место проведения мифологической игры в мяч в далеком прошлом.

Несмотря на популярность игры, в иероглифических надписях, к сожалению, пока не найдено ни одного ее описания. Об игре в мяч сообщают испанские авторы, но в их рассказах отражены реалии поздней эпохи, кроме того, они вели о центральномексиканской версии состязания, которая рядом существенных признаков отличалась от майяского варианта. Некоторое представление об игре в мяч у майя классического периода исследователи могут получить благодаря многочисленным изображениям на вазах и каменных монументах, а также находкам фигурок игроков, сделанных из керамики. Даже такие немногословные источники порой могут служить основой для выдвижения любопытных и неожиданных гипотез. Например, известный американский майянист М. Ко высказал предположение, что майя классического периода были известны сразу несколько разновидностей игры мяч. Одна — это стандартная и получившая широкое распространение по всей Месоамерике командная игра цельным каучуковым мячом на специальной площадке, напоминающей по форме латинскую букву I. Другая же версия спортивного состязания, как полагает Ко, представлена на расписной керамике майя. Там игра зачастую происходит не на обычной площадке, а напротив лестницы или, возможно, ступенчатой платформы. При этом в изображениях на сосудах особое внимание привлекает огромный каучуковый мяч, достигающий в диаметре 80 см или более. Поскольку цельный снаряд такого размера был бы чрезмерно тяжелым, Ко предположил, что майя играли полыми надувными каучуковыми мячами, напоминающими современный волейбольный мяч.

Площадка для игры в мяч в Паленке. Фото: Дмитрий Иванов.

Если иероглифические надписи мало говорят о ходе самой игры, то зато они позволяют историкам гораздо четче и полнее, чем в случае со многими другими культурами Месоамерики, проследить тесную связь игры в мяч с политикой, войной и дипломатией. В классический период цари майя часто включали эпитет «игрок в мяч» в свои титулы, следовательно, участие в священной игре было одним способов легитимации их власти. Известны случаи, когда строительством новых стадионов цари отмечали свои военные успехи, например, «Священный Владыка Попо»» К’инич-Баакналь-Чаахк освятил в Тонине площадку для игры в мяч после ряда побед над Баакалем (Паленке). Иногда могущественный царь через ритуальную игру в мяч оказывал магическую поддержку воюющим союзникам. Так, 4 мая 627 года царь К’анту» (Караколя) …н-О’хль-К’инич II одержал победу над войском Са’аля (Наранхо) в местности Цам. В тот же день его сюзерен, «Священный Канульский Владыка» Тахоом-Ук’аб-К’ахк», играл в мяч на «площадке трех побед». Принимая во внимание традиционную связь игры с войной, это не выглядит простым совпадением. Видимо, считалось, что проведением ритуально-спортивного действа могущественный канульский царь помог своему союзнику одержать победу. С другой стороны, совместное участие в игре в мяч могло служить инструментом для налаживания дипломатических связей и укрепления союзнических отношений. Известны случаи, когда правители состязались друг с другом не на поле боя, а на спортивной площадке. Например, до нашего времени сохранился красочный сосуд (номер K2803 в базе Д. Керра), принадлежавший владыке царства Хишвиц (Сапоте-Бобаль). На нем показаны две команды игроков в мяч, одну из которых возглавляет царь Ик’а» (Мотуль-де-Сан-Хосе). Мотивы, по которым один царь повелел изобразить на своем сосуде игру другого царя, неясны. Возможно, владыка Ик’а» посещал Хишвиц с визитом, во время которого принял участие в игре. Как бы там ни было, в иероглифических надписях зафиксированы случаи, когда такими спортивными соревнованиями вассалы подтверждали свою лояльность к правителю-сюзерену. Например, цари из Сакникте» (Ла-Корона) часто играли в мяч со своими повелителями, «Священными Канульскими Владыками».

Панель из Ла-Короны, на которой играют в мяч цари Кануля и Сакникте. Фото: Madman2001.

Самым ярким свидетельством элитного варианта игры в мяч являются стадионы, и в городах майя археологи постоянно находят руины построек такого типа. В иероглифической письменности для обозначения стадиона использовался особый знак, который имел вид площадки с мячом в центре между двумя стенами. Свои собственные стадионы имелись в столицах большинства крупных и ряда средних царств. Археологи обнаружили руины таких сооружений в Тикале, Калакмуле, Йашчилане, Пьедрас-Неграсе, Тонине, Копане и многих других городищах. Некоторые стадионы функционировали и неоднократно перестраивались на протяжении многих столетий. Например, в городище Пакбитун (Белиз) стадион появился еще в поздний доклассический период и просуществовал примерно тысячу лет. Хорошо известен стадион в Копане, строительство которого относится к первой четверти V века. Он трижды перестраивался и использовался вплоть до полного упадка города первой половине IX века. Во многих крупных городах одновременно существовало сразу несколько площадок для игры в мяч. Например, в Пьедрас-Неграсе в поздний классический период известны два стадиона, а в Тикале три. Они расположены в разных частях городища, на определенном расстоянии друг от друга. Иногда бывало, что какого-то амбициозного правителя не удовлетворяли скромные размеры стадиона в его столице. Например, на рубеже VII–VIII веков в Тонине уже существовала небольшая площадка, но, как отмечалось выше, после серии впечатляющих военных побед местный владыка К’инич-Баакналь-Чаахк повысил свой престиж строительством нового грандиозного стадиона. Связь между ростом политической мощи царства и строительством стадиона прослеживается и в Сейбале. Вплоть до IX века, пока Сейбаль находился в тени Южного Кукуля (Дос-Пиласа), там не было своей площадки для игры в мяч. Но в конце классического периода местные цари начинают претендовать на роль гегемонов, а в городе появляется стадион.

Стадион в Копане. Фото: Adalberto Hernandez Vega.

Отдельного упоминания заслуживает так называемый «Большой стадион» в Чичен-Ице, крупнейший в Месоамерике. Длина его I-образной игровой площадки составляет 138 метров, а ширина 40 метров. Высота вертикальных стен, в которые были вмонтированы каменные кольца, достигала 8 метров. Играть на площадке такого размера практически невозможно, поэтому высказывалось предположение, что «Большой стадион» создавался исключительно как модель мира и не использовался для спортивных поединков, тем более что в одной только Чичен-Ице известно, по меньшей мере, еще двенадцать обычных площадок.

«Большой стадион» в Чичен-Ице Фото: Дмитрий Иванов.

Как уже говорилось выше, в Пополь-Вух стадионы тесно связаны с подземным миром: одна площадка расположена у входа в Шибальбу, а вторая в самом царстве мертвых. Имеющиеся в распоряжении исследователей факты позволяют сделать вывод, что подобные представления были распространены и в классический период. В частности отмечено, что во многих городищах площадки для игры в мяч находятся в самых нижних точках города. В некоторых надписях упоминается мифологическая игра в мяч, которая происходила в местности Ик»…наль («Черная дыра»), отождествляемой с преисподней. Вероятно, майя воспринимали стадион как своего рода портал в подземный мир, соединяющий пространство живых и мертвых. В пользу такой интерпретации среди прочего свидетельствуют изображения игроков в мяч на стенах пещеры в Нах-Туниче, а также ориентация «Большого стадиона» в Чичен-Ице на священный сенот (карстовый колодец). Следует напомнить, что в представлениях древних майя пещеры и сеноты считались местами, ведущими в подземный мир.

Маркер со стадиона в Тонине (шт. Чьяпас). 600–900 гг. Региональный музей в Тустла-Гутьеррес. Фото: Alejandro Linares Garcia.

Если посмотреть на игру с такой точки зрения, становится понятным, почему в классический период цари майя и высшая знать фактически монополизировали за собой право участия в этом спортивном состязании (по крайней мере, если говорить об официальных играх на больших стадионах). Играя в мяч, царь тем самым, уподобляясь богу маиса Ишииму, побеждал враждебные по отношению к человеку силы смерти. Несомненно, такие триумфы укрепляли сакральный статус царя, «игрока в мяч», повышали его авторитет в глазах подданных.

Добавим, что, по всей видимости, игра в мяч — не единственная форма обрядово-спортивных состязаний, которая была известна древним майя. Еще одним популярным, хотя и малоизученным до недавнего времени, видом спорта выступала ритуальная борьба. Традиция проведения ритуальных поединков, приуроченных к началу сезона дождей, хорошо известна в других регионах Месоамерики и даже сохранилась до наших дней. Современные исследователи считают ее одной из форм церемонии вызывания дождя, в которой наносимые бойцами друг другу удары уподобляются грому, а пролитая кровь — дождевым каплям. Фигурки сражающихся мужчин, одетых в защитные маски, перчатки, нагрудники и набедренные повязки, найдены в городище древних майя Лубаантун (Белиз). Кроме того, ритуальные поединки представлены на нескольких расписных вазах классического периода. Так, в сцене на сосуде К700 сошлись друг против друга в ожесточенной схватке две группы бойцов. Они наносят противникам удары небольшими округлыми предметами, похожими на раковины, при этом один участник уже повергнут на землю и, возможно, убит. Особый интерес представляет алебастровая чаша K7749, где запечатлен поединок между двумя мужчинами, одетыми только в набедренные повязки. Они вооружены длинными и острыми костями, которыми пытаются ранить соперника, а со стороны за боем внимательно следят еще двое мужчин в изысканных костюмах, похоже, предлагающие «гладиаторам» новые кости для продолжения борьбы. Судя по внешнему виду бойцов, перед нами захваченные на войне пленники. Во владельческой надписи на сосуде хозяин чаши назван игроком в мяч и сыном игрока в мяч. Возможно, это свидетельство тесной связи между обоими состязаниями, в ряде случаев ритуальные поединки могли проводиться на стадионах как один из сопутствующих игре в мяч обрядов.