Глава 5

– Что случилось с Дегтяревым? – воскликнула Оксана, выскакивая из лифта.

– Я думала, ты ответишь на этот вопрос. Инсульт? – занервничала я.

– Не похоже, – помотала головой подруга.

– Но сначала он вроде потерял память, а потом заснул.

Ксюня кивнула:

– Это следствие травмы.

– Какой? – подпрыгнула я на месте.

– Черепно-мозговой. Полковника кто-то, грубо говоря, треснул по башке.

– Но его голова выглядела абсолютно целой, – с изумлением ответила я.

– Тем не менее имеется гематома от удара.

– Без внешних следов? – еще больше удивилась я. – Дегтярев почти лысый, любая царапина на макушке заметна!

– Его ударили сзади, – пояснила Оксана. – Случается такое: травма в наличии, хотя внешне – почти никаких признаков. Кстати, синяки ведь не сразу появляются. Давай рассказывай, что знаешь.

Я описала события, умолчав о мертвой женщине. Подруга вынула пачку сигарет.

– Сама я с таким явлением не сталкивалась, но в литературе описано много похожих случаев, – сказала она. – Человеческий мозг до сих пор остается загадкой, он обладает огромными компенсаторными возможностями и пытается любой ценой сохранить себя. Часто люди, пережившие стресс, временно теряют память – наш «компьютер» как бы стирает информацию в целях безопасности. В случае с Дегтяревым мы имеем классическую картину из учебника: сначала частичная амнезия, потом глубокий сон.

– И что будет, когда он проснется? – насторожилась я.

Оксанка развела руками.

– Либо расскажет, что случилось, либо нет.

– Это не инсульт?

Ксюня, осторожная, как все врачи, подняла одну бровь.

– Сейчас больным занимаются специалисты, но предполагаю, что причина дискомфорта пришла извне.

– Ага, пришла и стукнула его по черепушке, – подхватила я. – А дальше что?

– Пусть полежит в отделении, понаблюдается. Хуже от исследований ему точно не станет. Думаю, ему следует остаться у нас, пока он не придет в рабочее состояние.

– Что ему завтра принести? – остановила я Оксану.

– Обычный набор: тапки, халат, зубную щетку, минералку без газа, немного денег, ну и еду полегче, без его любимых свиных отбивных, пельменей и пива, – перечислила Ксюня. – Впрочем, о харчах не волнуйся, я сама приготовлю.

Сев в машину, я моментально позвонила заместителю полковника Витьке Кондратьеву и без особых церемоний спросила:

– Знаешь, чем занимается полковник?

– Рыбу ловит, – последовал спокойный ответ.

Думая, что зам Дегтярева решил объясниться эзоповым языком и под рыбой подразумевает преступников, я спросила:

– Какую? Ты в курсе?

– Понятия не имею, – заявил Витька. – Окуня или леща, я в обитателях морей и рек не разбираюсь.

– Перестань! – оборвала я не в меру расшутившегося Виктора. – Меня интересует, есть ли у Дегтярева в производстве дело со свидетелем или потерпевшим, проживающим по Кирсарской улице.

– Фиг его знает, – сказал Виктор и, похоже, принялся жевать сухари. – Вот прикатит назад, у него и спросишь!

– Кто прикатит? – не поняла я.

– Александр Михайлович.

– Откуда?

– Оттуда, где он с удочкой сидит, – хмыкнул Виктор. – Ты ваще где?

– В Ложкино ехать собираюсь, – ошарашенно ответила я.

– Хорошо вам! – с плохо скрытой завистью произнес Кондратьев. – Такой большой дом, что не замечаете присутствия друг друга. А мы, живущие в убогой двушке, мигом обрадуемся, если кто из членов семьи уедет. Сразу легче дышать станет, и в туалет очередь меньше. Ну ты даешь, Дашутка! Дегтярев семь дней как отбыл, а ты только сейчас забеспокоилась. Отпуск полковник взял, на две недели.

Я уронила телефон, быстро подняла и переспросила:

– Отпуск?

– Угу.

– В июне?

– А че странного?

– Дегтярев никогда не уезжает на рыбалку летом.

– Ну так сейчас, значит, он изменил своим принципам, отгулы накопились. Подробностей мне никто не докладывал, я скромный майор, ржавый винтик системы, полковники, даже хорошие приятели, с нами не откровенничают, – ерничал Виктор.

– Александр Михайлович неделю не появляется на рабочем месте?!

– Совершенно верно. Должен выйти в следующую пятницу, но, думаю, придет в понедельник. Кто ж под выходные на службу спешит?

– Спасибо, – прошептала я.

– Нема за шо, – бодро откликнулся Витька. – Хочешь совет? Ты хоть раз в неделю делай обход родного дома. Или перекличку проводите, как на зоне, утром и вечером. Очень удобно – никого не потеряешь!

Сил и дальше терпеть зубоскальство Виктора не было. Я поставила телефон в специальный держатель и тупо уставилась на трубку, которую Машка щедро заклеила картинками с мопсами. Дегтярев отдыхает? Но он каждый день исправно встает в восемь утра, с самым несчастным видом пьет кофе и бредет к машине. Домой полковник прикатывает к началу программы «Время» – послушать новости, которые сообщает красавица Катя Андреева, ему просто необходимо. Причем остальных ведущих он игнорирует, Александру Михайловичу нравится лишь самая красивая шатенка первого канала, а сейчас как раз ее рабочая семидневка.

Я потрясла головой. Но если Александр Михайлович объявил в отделе про поездку на рыбалку и более не кажет носа в служебный кабинет, то где он, простите за выражение, шляется целыми днями? Неужели полковник закрутил роман и я нашла его на квартире у любовницы? Вот шалун! Может, Дегтярева стукнул обиженный муж?

Только не подумайте, что во мне взыграла ревность. Нас с Дегтяревым никогда не связывали никакие иные отношения, кроме дружеских, с годами толстяк стал мне прямо-таки родным братом. И я очень хорошо осведомлена о состоянии его здоровья: лишний вес, начальная стадия диабета, повышенное давление… Хорош букет для страстного влюбленного!

Но, увы, многие мужчины, перешагнув определенный возрастной рубеж, пускаются во все тяжкие. Как правило, вожжи попадают под хвост очень положительным дядечкам, тихим отцам семейства, начинающим дедушкам, мирно просуществовавшим большую часть жизни возле единственной жены. Проснется однажды такой экземпляр, глянет на календарь и с тоской поймет: старость не за горами, а что он видел? Работа – дом – работа, копил на отдых, собирал на машину-дачу, поднимал детей… А жить-то когда? Супруга потолстела, обрюзгла, и не то беда, что сам мужик уже дедушка. Спать в одной кровати с бабушкой – вот где катастрофа. Ну и срывает у него резьбу. Как правило, осознав быстротечность времени, слегка траченный молью мужчина заводит роман на стороне.

Тут возможны два варианта развития событий. Новая женщина вызывает гормональный взрыв, на пике которого примерный семьянин бросает супругу, женится на любовнице и потом горько сожалеет о содеянном. В особенности если новая партнерша намного моложе. Гормоны долго не играют, за взлетом происходит падение, усталость и болезни. Чаще всего престарелого Ромео хватает инсульт, и обычно заботиться о недужном приходится первой жене – супруга номер два, юное создание, пугается болезни и бросает своего недавнего возлюбленного. Впрочем, возможен и менее экстремальный вариант: через месяц после ухода муж бредет назад в семью, и тут уж как получится: то ли жена примет, то ли вон пошлет. Очень редко новая любовь длится долго и приносит плейдеду счастье. Лично я знаю только один случай удачного брака пенсионера и студентки.

Неужели с Александром Михайловичем приключился подобный казус? К счастью, полковник не женат, моральных терзаний он не испытает. Интересно, почему Дегтярев скрыл от нас свое любовное приключение? Ладно, я понимаю, отчего он на службе наврал про рыбалку, но мы-то только рады были бы его счастью…

И тут перед моими глазами возникло пространство между буфетом и столом, фигура в странной позе, раскрытые глаза мертвой женщины… Господи, что случилось в той квартире? Кто ударил полковника? Муж его подружки? Или Александр Михайлович повздорил с любовницей, а та со всей дури шандарахнула милого тяжелым предметом по голове? По своему опыту знаю, как полковник способен взбесить окружающих. Одна его манера ничего не делать собственными руками и при этом руководить теми, кто выполняет работу, доводит домашних до истерики.

Не далее как неделю назад полковник сказал:

– Я хочу повесить ковер в своей спальне над кроватью.

И как поступит нормальный человек? Сначала он отправится в магазин, приобретет там названное изделие, прибьет рейку на стену, прицепит колечки… Ну и так далее. Но Дегтярев не таков.

– Купи ковер, – велел он мне.

Я покорно съездила в торговый центр и вечером была «награждена» гневным заявлением полковника:

– Что за дрянь? Уродство! И, наверное, отдала за него кучу денег!

– Не нравится, отправляйся за покупками сам, – взвилась я, ведь семь часов кряду выбирала ковер.

– Мне некогда! – возмутился полковник. – Ничего тебе нельзя поручить! Ну ладно… Иван, неси дрель!

Весь вечер Дегтярев пинал нашего несчастного садовника, объясняя ему, как правильно приделывать к стене планку. При этом учтите: пользоваться дрелью толстяк не умеет, знания его сугубо теоретические, и неизвестно, где он их почерпнул. Хорошо хоть Иван полнейший пофигист, поэтому он, не обращая внимания на «ценные указания», сделал работу так, как считал нужным. Зато Ирка, услыхав от полковника: «Колечки пришивают не так! Слушай внимательно и учись, пока я жив…» – неожиданно решила подчиниться Дегтяреву. Повинуясь его указаниям, она нашила кольца по самому краю. Понятное дело, суровые нитки, которые Александр Михайлович велел использовать для пущей прочности, мигом прорезали обметку на ковре, и он рухнул вниз. Думаете, полковник признал при всех: «Ну и дурак же я! Зачем поучал Ирку?»

Ошибаетесь, он не способен к адекватной самооценке.

– У кого-то руки косые, – зашипел Дегтярев, сверля домработницу гневным взглядом. – Вот народ… Ничего даже под моим мудрым руководством сделать не может!

Ирка всхлипнула и убежала.

– Немедленно пойди и успокой ее, – приказал мне полковник, – запомни и передай Ирине мои слова: «Обидчивость признак старости. Надо спокойно воспринимать справедливую критику».

– Лучше сам сходи, – попыталась я отказаться от поручения.

На чело полковника наползла туча.

– Мне утешать Иру? – изумился он. – Не имею времени на ерунду! Сама разберись с этой дурочкой. Ну ничего поручить нельзя! Иван, поднимай ковер, сейчас научу тебя правильно пришивать кольца…

Если послушать Дегтярева, то он умеет все: строить дома, варить борщ, вышивать крестиком, гладить рубашки, чинить телевизор, колоть дрова… Вот только отчего-то я ни разу не видела ничего, сделанного им лично.

Не всякая женщина вытерпит рядом столь разносторонне одаренную личность, кое-кто опустит-таки сковородку ей на затылок.

Внезапно меня зазнобило. Минуточку, пусть я права, Александр Михайлович повздорил с любовницей и получил крепкую затрещину. Но ведь полковник жив, а хозяйка квартиры мертва. Неужели Дегтярев потерял самообладание и… Ой, нет, это невозможно!

Не успела я перевести дух, как спине снова стало зябко. Ну и дурака же я сваляла! Если полковник бывал у любовницы, то в квартире полно отпечатков его пальцев. В ванной небось имеются его зубная щетка, одеколон, другие мелочи. А постельное белье? Криминалистам достаточно найти один волос, чтобы вычленить ДНК и узнать, кто лежал в кровати. И как надо было поступить? Не увозить полковника, позвонить Виктору, вызвать бригаду на место происшествия? Представляю, какие сплетни пойдут гулять по служебных кабинетам! Но еще хуже будет, если выяснится, что Александр Михайлович удрал с места преступления…

Между лопатками зачесалось, я поелозила спиной по спинке водительского кресла. Спокойно! Главное – не поддаваться панике, с любой бедой можно справиться, если сохранить умение мыслить логически. Полковник уверял, будто он не заходил в комнату. Но его портфель стоял в гостиной, значит… Ничего это не значит! Его кейс мог поставить туда убийца. С какой целью? Что делал в той квартире полковник? По какой причине он приехал на Кирсарскую? Кто стукнул толстяка? Нет ответа ни на один вопрос! Может быть, порыться в портфеле? Я никогда не залезаю в чужие карманы, не читаю смс-сообщения, адресованные другим людям, не шарю в чужом компьютере. Кстати, ничего подобного я не делаю потому, что не хочу ненароком узнать неприятную информацию, а также предпочитаю думать, что окружающие – милые, хорошие, правдивые люди. Но сейчас-то особенная ситуация, придется открыть кожаный чемоданчик… А между прочим, где он?

Я осмотрела переднее сиденье, потом заднее, вышла на улицу и зачем-то открыла багажник, затем снова села за руль. В отличие от полковника, я не страдаю амнезией и великолепно помню, как, обнаружив возле дивана в «нехорошей» квартире аксессуар из крокодиловой кожи, вынесла его к вешалке, поставила у галошницы, отлепила полковника от стены, осторожно вышла на лестничную клетку, повела пошатывающегося Дегтярева вниз, очень боясь встретить жильцов подъезда. Слава богу, никто по дороге нам не попался, я усадила Александра Михайловича на заднее сиденье своей машины и укатила прочь. А портфель… В ту же секунду невидимая рука стукнула меня кулаком по макушке, и я вздрогнула. «Дарья, ты редкостная идиотка! – не удержалась я от нелицеприятной оценки собственных действий. – Ты забыла кейс в прихожей, и теперь он попадет в лапы ментов из районного отделения, приехавших по вызову анонима, то есть по моему!»

Загрузка...