Мичуринское учение и религия

Атеистический характер мичуринской теории видообразования в живой природе

С именем И. В. Мичурина связана разработка современного материалистического учения о закономерностях процесса видообразования в живой природе. Величайшая заслуга Мичурина заключается в том, что он не только объяснил в соответствии с принципами диалектического материализма процесс видообразования, но и наметил пути сознательного управления этим процессом, пути выведения новых видов культурных растений.

Мичуринская теория видообразования представляет собой дальнейшее развитие и значительное уточнение дарвиновской теории происхождения видов. Своим острием она направлена против религиозно-идеалистической теории катастроф (катаклизмов) Кювье и не менее реакционной ее современной, более утонченной разновидности - «мутационной» теории вейсманистов-морганистов.

Борясь против научной идеи развития органического мира и всеми способами отстаивая религиозно-идеалистическую идею постоянства и неизменяемости видов, Кювье выдвинул свою пресловутую теорию катаклизмов. Согласно этой теории на поверхности нашей планеты Земли в течение всего периода ее существования время от времени якобы происходили грандиозные перевороты, катаклизмы. Они происходили, по мнению Кювье, абсолютно внезапно и состояли в том, что морское ложе вдруг поднималось, а суша опускалась. Вследствие этого вода затопляла сушу и уничтожала все живое на ней; растения и животные, жившие в море, будучи выброшены на сушу, также погибали. А затем путем особых божественных творческих актов создавались новые виды растений и животных. Так Кювье пытался примирить науку с религией. Поэтому, характеризуя теорию катастроф, Энгельс писал: «Теория Кювье о претерпеваемых землей революциях была революционна на словах и реакционна на деле. На место одного акта божественного творения она ставила целый ряд повторных актов творения и делала из чуда существенный рычаг природы»[17]. Неразрывную связь «теории катастроф» с религиозным мировоззрением подчеркивал и сам Кювье.

Полную несостоятельность теории катастроф с точки зрения науки о земле — геологии — вскоре доказал выдающийся английский естествоиспытатель Ч. Лайель. Он, по меткому замечанию Энгельса, внес здравый смысл в геологию, заменив внезапные, вызванные капризом творца революции постепенным действием медленного преобразования земли.

Теория Лайеля логически приводила к выводу, что постепенные преобразования претерпели не только земная поверхность и все условия жизни на ней, но и населяющие ее организмы и их приспособления к окружающей среде, то-есть к выводу об изменяемости биологических видов и преемственности между ними. Однако сам Лайель такого вывода не сделал. Его сделал великий соотечественник Лайеля — Дарвин, научно обосновав и доказав факт образования в процессе постепенного развития живой природы новых видов, качественно отличающихся от старых видов, в недрах которых они зародились, и вместе с тем преемственно связанных с ними. Тем самым Дарвин нанес сокрушительный удар религии и религиозно-идеалистической теории катастроф Кювье.

Однако этой реакционной теории Дарвин противопоставил не только свою теорию естественного и искусственного отбора, но и старинное изречение: «природа не делает скачков». А это изречение ошибочно по самому своему существу: отрицая скачки (решающие повороты) в развитии природы, оно тем самым отрицает переходы количественных изменений в качественные и сводит процесс развития к простому росту одного и того же качества. Следовательно, это изречение отрицает обязательности наступления коренных, качественных изменений ив процессе видообразования и поэтому явно противоречит объективному смыслу и содержанию дарвиновской теории происхождения видов путем естественного отбора. Как раз этот промах Дарвина имел в виду И. В. Сталин, когда он в своей работе «Анархизм или социализм?» писал, что дарвинизм отвергает не только катаклизмы Кювье, но также и диалектически понятое развитие, включающее революцию, тогда как, с точки зрения диалектического метода, эволюция и революция, количественные и качественные изменения, — это две необходимые формы одного и того же движения.

Лайель и Дарвин нанесли теории катастроф сокрушительный удар, но все же она не была разбита до конца. Впоследствии ее воскресили, восприняли и стали проповедовать и отстаивать вейсманисты-морганисты под видом «мутационной теории». Согласно этой теории, виды животных и растений раз за разом, на протяжении промежутков времени, исчисляемых десятками тысячелетий, претерпевают внезапные изменения - «мутации». Эти мутации, с точки зрения вейсманистов-морганистов, представляют собой не подготовленные всем предшествующим развитием и ничем не обусловленные взрывы, возникающие случайно, самопроизвольно («спонтанно»), по «неизвестным причинам».

На вполне естественный, с точки зрения дарвинизма, вопрос: а что же происходит с организмами в периоды времени между двумя мутациями? - вейсманисты-морганисты отвечают, что в эти периоды времени наследственность организмов не претерпевает абсолютно никаких изменений. Под влиянием внешней среды те или иные изменения может претерпевать лишь тело организма, рассматриваемое вейсманистами-морганистами, как «футляр» для половых клеток и заключен ного в них «вещества наследственности». Но поскольку эти изменения не затрагивают «вещества наследственности», то они, по мнению вейсманистов-морганистов, не передаются по наследству потомству и поэтому не играют никакой роли в процессе видообразования.

Таким образом, отрицая наследственность признаков, свойств, приобретаемых организмами в течение их индивидуальной жизни под влиянием изменений условий существования, «мутационная теория» вейсманистов-морганистов сводит весь процесс видообразования в живой природе к внезапным, случайным и не обусловленным естественными причинами «взрывам», которые, по существу своему, ничем не отличаются от «божественных творческих актов» Кювье.

Мичуринское учение внесло много нового в дарвиновское понимание закономерностей процесса видообразования и тем самым разоблачило реакционный характер всех и всяких новейших попыток примирить науку и религию в решении этой важной проблемы.

В результате исследовательских работ по вопросу о закономерностях видообразования в растительном мире, проведенных советскими биологами-мичуринцами, выяснилось, что первопричиной появления одних видов из других являются такие изменения типа обмена веществ в процессе развития живых организмов, которые выходят за пределы их обычных видовых потребностей. Так, например, было обнаружено, что при подзимнем посеве твердой пшеницы часть растений на протяжении жизни нескольких поколений превращается в другой вид — мягкую пшеницу. Таким образом, на основании этих и других данных установлено, что многие из существующих видов растений и в настоящее время могут порождаться и в соответствующих условиях неоднократно порождаются другими видами.

В живой природе, как это явствует из работ Ч. Дарвина, К. А. Тимирязева и в особенности И. В. Мичурина и его последователей, переход от качества одной наследственности к качеству другой наследственности, от качества одного вида к качеству другого, нового вида, в зависимости от конкретных условий, может происходить по-разному. Он может происходить длительно, постепенно — на протяжении жизни многих поколений, но может происходить и быстро, сразу - на протяжении жизни нескольких и даже одного поколения.

Такое понимание путей (характера) перехода от качества старого вида к качеству нового вида в процессе видообразования целиком и полностью подтверждает безусловную правильность диалектических законов перехода от старого качества к новому качеству в процессе развития.

Диалектический материализм учит, что процесс развития представляет собой переход от количественных изменений к качественным изменениям. Переход от старого качества к новому всегда и всюду, при всех и всяких условиях подготовляется постепенными количественными изменениями, которые, в конечном счете, и приводят к изменениям качественным. При этом в зависимости от конкретных условий и от специфики, характера явлений переход от старого качества к новому качеству в процессе развития может происходить двумя путями: а) путем взрыва, то-есть быстрого, разового уничтожения старого и появления нового, и б) путем постепенного накопления элементов нового качества, постепенного отмирания элементов старого качества. Однако каким бы путем ни осуществлялся переход от старого качества к новому - постепенно или путем взрыва, — независимо от этого он всегда, при всех и всяких условиях носит характер перерыва постепенности, скачка, решающего поворота в развитии явления. Выражением именно этой точки зрения диалектического материализма и является мичуринское понимание путей перехода от качества старого вида к качеству нового вида в процессе видообразования.

Мичуринское учение впервые выяснило и показало те условия, от которых зависит тот или иной характер перехода от качества одного вида к качеству другого вида.

Элементы качества новой наследственности и соответственно нового биологического вида накопляются понемногу, из поколения в поколение в тех случаях, когда условия, из которых путем обмена веществ строилось в прошлых поколениях тело организма старого вида, претерпевают лишь слабые колебания и остаются относительно постоянными.

«...Длина периода существования каждой формы всех живых организмов, — писал Мичурин, — зависит как от строения самой формы организма, так в равной степени и от условий среды ее развития, а так как последние, хотя и медленно, постепенно, но безостановочно изменяются, становятся не совсем подходящими для жизни, то вынуждают каждую отдельную форму для продолжения своего существования приспособляться, изменять свое строение... Таким путем многие из первобытных видов организмов, бывших на земном шаре, совершенно исчезли с лица земли, а другие, если и уцелели, то настолько изменились, что в лице их очень трудно признать их прежние формы»[18].

При относительном постоянстве условий существования биологический вид постепенно, на протяжении многих поколений утеривает все свои первичные признаки, приобретает новые и в конце концов переходит в совершенно новый вид, а в дальнейшем и в новый род и в другое семейство. Таким образом, говорит Мичурин, например, яблоня в будущем может быть чем угодно - вишней, орехом и т. п.

Непреложным законом развития живой природы Мичурин считал то, что организмы и в течение своего индивидуального развития (онтогенеза) во всех своих частях совершенствуются не сразу в первый год своего существования, а лишь постепенно, в несколько лет, проходя все стадии изменения дикого вида в культурный. Например, плоды первого плодоношения нового сорта дерева, выращенного из семени, как вновь строящаяся часть организма молодого растения, совершенствуются в своих видовых и вкусовых качествах лишь постепенно. Первые плоды часто бывают очень мелки, грубо окрашены и нередко с плохим вкусом мякоти. Лишь с годами роста дерева, при правильном режиме воспитания, величина плодов увеличивается до нормы культурного сорта, вкус их улучшается, и свойство дольше сохраняться в свежем виде ежегодно увеличивается. В результате нередко из летнего раннего сорта образуется зимний с плодами, легко сохраняющимися в свежем виде в течение всей зимы до весны.

Постепенный переход от качества старого вида к качеству нового вида — главный, основной путь происхождения видов в естественной природе, без участия человека.

Качественные изменения в процессе видообразования наступают быстро, сразу в тех случаях, когда организм лишается тех условий, из которых путем обмена веществ строилось в прошлых поколениях тело организма данного вида, и оказывается в совершенно новых, необычных для него условиях. Если эти новые условия не оказываются гибельными для организма, то он быстро, сразу теряет качество старого вида и приобретает качество нового вида. Мичурин описал ряд таких случаев быстрого наступления качественных изменений у растений, ряд приспособлений, которые вырабатывались у растений «не постепенно путем естественного подбора, как это трактуется в теории Дарвина, а сразу в одном поколении»[19]. Таково, например, приспособление для защиты луковицы от попадания в нее воды и вредных насекомых, появившееся у выведенной Мичуриным фиалковой лилии. Таково же описанное Мичуриным приспособление для собирания влаги, появившееся у сеянца смородины, выросшего из семени, созревшего в очень сухое лето, и другие.

Касаясь вопроса о возможности внезапного появления культурных сортов растений из диких, Мичурин отмечал, что при обычных условиях природа таких резких скачков (то-есть взрывов) не делает. Но он никогда и нигде не противопоставлял постепенные качественные изменения скачкообразным изменениям вообще. В вопросе о путях перехода от старого качества к новому в процессе видообразования Мичурин целиком и полностью разделял точку зрения Энгельса, согласно которой при всей постепенности переход от одного качества к другому в процессе развития всегда остается скачком, решающим поворотом. С этой точки зрения, «в природе нет скачков именно потому, что она слагается сплошь из скачков»[20].

Противники мичуринской теории скачкообразного превращения одних видов в другие искусственно отождествляют ее с «мутационной теорией» вейсманистов-морганистов. Однако для такого отождествления нет решительно никакого основания. На самом деле эти две теории не только не имеют ничего общего между собой, но и взаимно исключают одна другую. «Мутационная теория» вейсманистов-морганистов, подобно «теории катаклизмов» Кювье, как уже упоминалось, рассматривает процесс видообразования как не подготовленный предшествующими количественными изменениями и ничем не обусловленный взрыв, возникающий случайно, самопроизвольно, по «неизвестным причинам». Что же касается мичуринской теории видообразования, то она в полном соответствии с диалектическим материализмом рассматривает переход от качества старого вида к качеству нового вида в процессе видообразования как закономерный результат превращения количественных изменений в качественные, обусловленный взаимодействием между организмом и внешней средой. Достоинство этой теории состоит не только в том, что она в корне опровергает религиозно-мистическую «теорию катастроф» Кювье и «мутационную теорию» вейсманистов-морганистов. Оно состоит также и в том, что, развивая дальше материалистическое и диалектическое ядро дарвиновской формулировки идеи эволюции, мичуринская теория видообразования вместе с тем устраняет из нее те слабые стороны, которые вытекают из изречения: «природа не делает скачков».

Главный вывод из мичуринской теории видообразования напрашивается сам собой. Он заключается в том, что безостановочно происходящий в природе процесс видообразования является закономерным результатом взаимодействия между организмами и внешней средой, взаимодействия, в котором определяющую роль играют условия существования. А это означает, что, воздействуя на организмы условиями внешней среды, человек может создавать новые виды растений и животных, полезных для сельскохозяйственной практики. Этим же путем можно препятствовать порождению вредных для сельского хозяйства видов, например сорняков. Мичуринская теория видообразования имеет весьма существенное значение и для преодоления религиозных верований и предрассудков. На «теорию катастроф» Кювье и на «мутационную теорию» вейсманистов-морганистов опирается религия, отстаивая библейские догмы о «божественных творческих актах», о «всемирном потопе», о «светопреставлении» и т. п. Разоблачая полную несостоятельность этих лженаучных теорий, мичуринская теория видообразования тем самым лишает религию возможности ссылаться на биологию для якобы научного обоснования указанных библейских преданий и способствует выработке у людей атеистического мировоззрения.