Милые шалости, или Под прицелом

Оля

Сегодня ещё одно дерьмовое утро. Когда я говорю утро, его и имею в виду. За окном только сереет небо. Часов 5 утра. Время, когда я обычно шла с бара ещё каких-то три дня назад. Или четыре? Так ли важны дни? Чёрт, Костя, где же ты? на поиски моего телефоны у тебя ушёл какой-то день. Что изменилось сейчас?

Я лежу с закрытыми глазами и слушаю скрип половиц в соседней комнате. Антон тоже встал. Я так и не поняла, где я. На решётках окна, с моего продавленного матраса видно только кусочек неба и красная стена какого-то здания. Здесь не многолюдно и рядом всегда слышен какой-то гул. Я больше не знаю ничего, потому что Антон - параноик. Он завязывает глаза даже когда отстёгивает от моего лежака и провожает в туалет. Предусмотрительный гандон.

Вдруг послышался стук, мат и что-то грохнулось о стену.

- Сука!

Антон зол. Это очень плохо. Я затаилась, когда поняла, что половицы скрипят в направлении моей комнаты. Дверь открылась ровно для того, чтобы я увидела знакомую рожу. Антон выглядел самодовольным, не смотря на недавнюю вспышку гнева. Что-то тут не так.

- Красотка, у меня для тебя есть новость. Мы переезжаем. Представляешь, твой парень тебя почти нашёл.

Я молчу. Его шальная улыбка не предвещает мне ничего хорошего. Антон с улыбкой прописывает мне в лицо. В голове звон, щека горит огнём.

- Тише, тише. Это для декораций. Так надо, понимаешь?

Ненавижу этот участливый тон. Так успокаивают родственников потерпевших. И это ничего хорошего для меня. Он протягивает лист А4 с текстом.

- Давай запишем ещё одно видео для нашего друга. Читай.

Я послушно опускаю глаза. Слёзы катятся вниз по лицу, голос дрожит - словом, жалкое зрелище.

- ... ты меня почти достал, но придётся ещё побегать. Меня везут плавать.

Краски сходят с лица, когда я поднимаю голову на психа.

- Ты везёшь меня убивать.

Этот придурок довольно скалится и выключает камеру.

- Какая ты догадливая, козочка.

Я как с цепи сорвалась. Мне было плевать на боль и удары. Я брыкалась, лягалась, даже укусила пару раз. Не будь на мне наручников, я бы наверняка выбралась. К сожалению, но против иглы в шее я мало что могу. Я кричала. Закричала от безысходности, от боли и от того, что отчаянно хочу жить. Последнее, что маячит перед глазами - его безумное лицо. Это конец.