Мир будущего в научной фантастике

4

Неправильно было бы думать, что современная фантастика капиталистических стран не содержит в себе ничего здорового, гуманного и прогрессивного. Однако даже у самых известных и снискавших популярность в нашей стране писателей нередко можно встретить произведения, поражающие своей наивностью, путанностью и политической слепотой.

О противоречивости западной научной фантастики часто — говорят и сами авторы журнальных статей и предисловий к многочисленным антологиям. В частности, известный американский писатель Фредерик Броун, определяя научную фантастику как «передовую границу разума и воображения человечества», вынужден признать, что в целом она сейчас представляет собой «невероятную мешанину кошмара и мечты»: «ковбойские постановки в космосе, написанные для неумытых юнцов, носящих пропеллеры на штанах», и «стремления людей вырваться из маленького уголка галактики и найти свое наследие среди звезд»; «голые женщины, преследуемые чудовищами с глазами, как у жуков», и «вдохновенные пророчества, основанные на логической экстраполяции»; «самая дикая форма эскапистского чтения» и «писатель-фантаст, вызванный за год до Хиросимы на допрос Ф. Б. Р., так как опубликованный им рассказ якобы был основан на чрезвычайно секретной информации»…

Знаменитый английский философ Бертран Рассел так высоко ценит научную фантастику, что согласился дать предисловие к сборнику «Вне этого мира» (1900). «Сегодня,- пишет он,- ракетный корабль нам ближе, чем колесница Аполлона, а лучевой пистолет,- чем меч Аполлиона, но основная задача рассказчика та же самая. Именно к мифам, фантазиям и символам человечество, начиная с зари своей истории, обращалось за поддержкой, когда оно встречалось с ужасами, безграничностью, абсурдностью и парадоксами Вселенной. То, что сегодня эти вымыслы должны принять новые, многообразные и, прежде всего, недогматические формы — восхитительно».

Наши читатели еще очень плохо знают современную научную фантастику капиталистических стран. Между тем не только в Англии и США, но и в Японии, Италии, Франции, скандинавских и латиноамериканских странах появляются значительные и заслуживающие внимания произведения этого жанра.

Неустроенность современного мира, угроза тотальной войны, тревога за судьбы человечества, противоречия капиталистического общества — все это способствует дальнейшему развитию так называемого «романа-предупреждения». Он получил широкое распространение накануне и после второй мировой войны. Достаточно упомянуть такие книги, как роман Г. Уэллса «Самовластие мистера Парэма» и его же кино-повесть «Облик грядущего», романы «Война с саламандрами» К. Чапека, «У нас это невозможно» Синклера Льюиса, «451° по Фаренгейту» Рея Бредбери, «Конь Рыжий» Эльзы Триоле и др.

Один из романов такого типа — «Центральный пролив» (1962) американского писателя Лоуренса Шуповера. Действие начинается в 1964 году. Мир на земле сохраняется только равновесием в атомном оружии, которым обладают СССР и США. Авантюристически настроенный правитель одной из балканских стран — Караян Чанурис, раздобыв атомные бомбы устаревшего типа, организуют одновременные взрывы в Панамском и Волго-Донском каналах. Вспыхивает двадцатиминутная война, принесшая неисчислимые бедствия. Однако правительства Советского Союза и США, договорившись между собой, прекращают эту войну и предпринимают совместные действия по спасению человечества. Изымается оружие, вводятся общие денежные знаки, все материальные блага распределяются строго по труду. Нации и государства, хотя и сохраняются, но теряют былое значение. Объединенными усилиями человечества воздвигается грандиозная плотина, которая должна соединить материки. Спустя двадцать лет на нашей планете устанавливается некое идеальное общество, о социальной структуре которого автор, однако, предпочитает умолчать.

В этом несколько наивном фантастическом романе можно усмотреть честную попытку буржуазного писателя предупредить правительства великих держав об опасности случайных провокаций, могущих вызвать новую мировую войну.

Некоторые государственные деятели США считают, что правом «нажать кнопку», то есть развязать термоядерную войну, должен обладать не только президент, но и высшие представители генералитета. А что если кто-нибудь из них окажется маньяком, как это в действительности было с Форрестолом?

Разумеется, такая опасность не может оставить равнодушными писателей-фантастов, серьезно задумывающихся о будущем человечества. На эту тему написано в последние годы немало повестей и рассказов.

Американец Джеймс Блиш в рассказе «Король на горе» создает такую ситуацию: над Землей летает американский военный космический корабль со сверхмощным атомным оружием. Очередным дежурным, находящимся на этом корабле, овладевает навязчивый психоз. Ему кажется, что он обязан к определенному сроку спустить бомбу на Вашингтон. Прибывшему по тревоге с Земли психологу с трудом удается удержать безумца.

В несколько ином плане ставит ту же тему английский писатель старшего поколения Джон Кристофер. В его рассказе «Предел выдержки» действие происходит в XXII веке. Некий мизантроп, работающий в атомном концерне, приходит к выводу, что человеческий род глубоко порочен, и решает взорвать Земной шар с помощью супертермоядерной бомбы. При этом он дает две недели срока, чтобы люди закончили все свои дела и приготовились к переходу в «лучший мир». Обезвредить психопата невозможно, так как он окружил свою установку мощным силовым полем. И тогда герой рассказа, опытный психолог Ларкин, вступает в длительные и трудные переговоры с безумцем. Он убеждает его посмотреть по телевидению последние дни жизни людей, проявивших в этот трагический час свои лучшие качества — выдержку, стойкость, самоотверженность, доброту. Растроганный мизантроп отказывается от своего чудовищного замысла, а потом с огорчением узнает, что Ларкин его обманул — это была специально подготовленная телевизионная инсценировка…

Проблемы и гипотезы, разрабатываемые современной наукой, выдвигают перед мировой научной фантастикой сходные темы: завоевание космоса и возможные контакты с представителями высоких цивилизаций иных миров; преодоление Пространства и Времени и проистекающие отсюда фантастические парадоксы; далекие перспективы кибернетики и взаимоотношения людей с роботами, наделенными разумом и эмоциями и т. д.

В этой связи нельзя не отметить незаурядное мастерство лучших американских и английских писателей, их умение строить острые и необычные сюжеты, поражать читателей изощренной выдумкой. И хотя многие произведения не имеют четкой социальной направленности, в них, безусловно, содержится гуманное начало и стремление осмыслить дальнейшие пути научного прогресса, когда человечество будет обладать гигантски возросшим техническим потенциалом.

Для подтверждения этих слов мы попытаемся дать хотя бы самое общее представление о некоторых произведениях англо-американской фантастики, которые привлекли нас нестандартным подходом к затрагиваемым проблемам.

Крупный ученый, профессор-антрополог Чэд Оливер, известный и как автор научно-фантастических книг, в отличие от большинства американских писателей трактует тему межпланетных контактов в плане установления дружбы и взаимопонимания.

В повести «Ветер времени» пришельцы из другой звездной системы после аварии космического корабля попадают на неизвестную планету. Это Земля эпохи палеолита. Чтобы дождаться возможности улететь обратно, они подвергают себя длительному анабиозу, надеясь, что цивилизация здесь достигнет такой стадии, когда люди установят межзвездные связи. Пробудившись в наше время, пришельцы, почти не отличающиеся от людей, с огорчением узнают, что проснулись слишком рано. Американский врач Уэстон Чейс приходит им на помощь, восстановив формулу усыпляющего препарата и изготовив его в своей лаборатории. Пробудившись снова спустя несколько десятилетий, они слышат грохот стартующего межзвездного корабля…

Среди множества произведений на кибернетические темы наше внимание привлекли два талантливых рассказа — «Поиск» Ли Гардинга, проникнутый чувством неудовлетворенности современным жизненным укладом, и «Туннель под миром» Фредерика Поля — рассказ с легко уловимой сатирической направленностью против уродливых сторон капиталистической действительности.

Герой «Поиска», живущий в искусственно созданном мире, тоскует по природе. Не найдя ничего настоящего — даже трава и деревья в окружающем его мире синтетические,- он пытается покончить с собой, но не может этого сделать, так как и сам оказывается роботом.

В «Туннеле под миром» действие происходит в маленьком американском городке, где находится химический завод. Служащий треста, владеющего этим предприятием, наблюдает какие-то непонятные явления. И только на последних страницах выясняется, что город вместе с жителями погиб при взрыве завода, и рекламное объединение смоделировало город и его обитателей на лабораторном столе. Герой рассказа с ужасом узнает, что он вовсе не человек, а лишь миниатюрный робот, наделенный внешностью и памятью своего погибшего прототипа.

Любителям научной фантастики хорошо знакомы имена Рея Бредбери, Артура Кларка и Айзека Азимова.

Рею Бредбери международную известность принесли сборники новелл «Марсианские хроники» (1950), «Золотые яблоки солнца» (1953) и роман «451° по Фаренгейту» (1953). Его рассказы включаются в многочисленные антологии и в хрестоматии для средней и высшей школы наряду с произведениями лучших писателей США — Хемингуэя, Стейнбека, Сарояна.

Рея Бредбери часто называют моралистом космической эры. Его голос, заявил один американский критик, всегда был голосом поэта, протестующего против механизации человечества. «Сами машины — это пустые перчатки,- говорит Бредбери,- но их надевает человеческая рука, которая может быть хорошей или плохой». И далее, развивая эту мысль, он пишет:

«Сегодня мы стоим на пороге Космоса, и человек в своем колоссальном приливе близок к тому, чтобы выплеснуться на другие миры… Но он должен подавить семена саморазрушения. Человек — наполовину созидатель, наполовину разрушитель, и реальная и страшная опасность состоит в том, что он может уничтожить себя еще до того, как достигнет звезд. Я вижу самоистребляющуюся половину человека, слепого паука, копошащегося в ядовитой темноте, которому снятся грибообразные сны. Смерть решает все проблемы, она шепчет, перетряхивая горсть атомов, как ожерелье из темных бобов… Мы сейчас находимся в величайшем периоде истории, мы скоро будем способны покинуть нашу планету, взлететь в пространство в гигантском путешествии для продления жизни человечества. Ничему не должно быть позволено остановить это путешествие…»

В этих словах слышится тревога за судьбы мира и вера в победу созидающего начала. И вместе с тем творчество Рея Бредбери производит двойственное впечатление. Гуманистическая направленность его произведений не вызывает сомнений. Теневые стороны современного капиталистического мира он доводит до сатирического гротеска, но при этом главное зло видит не в социальном устройстве буржуазного общества как такового, а в бурном развитии науки и техники, подавляющих человеческую личность. Эту тревогу он иной раз выражает в мрачных фантастических образах, доходящих до кошмарных галлюцинаций. Таков, например, популярный рассказ «Вельд», в котором львы, вышедшие из телевизора, пожирают Джорджа и Лидию Хедли по желанию их детей, развращенных кровавыми зрелищами.

В аллегориях Бредбери угадывается тоска писателя по «здоровой», «простой» жизни. Он мечтает о «зеленом утре в зеленой долине», без грохота телевизоров и рева реактивных самолетов, о жизни среди зеленых деревьев сада, расцветшего на всей планете.

Английский ученый и писатель Артур Чарльз Кларк, ныне президент цейлонского астрономического общества, выступает как страстный популяризатор науки, за что ему была присуждена в 1961 году международная премия Калинги, и как последователь реалистического направления в научной фантастике.

Сюжеты большинства его произведений связаны с решением многих задач, которые сегодня уже конкретно намечаются или существуют в теории. К тому же он ищет решения этих задач на основе дальнейшего развития знаний, а не отрицания науки и стремления вернуться назад, к воображаемому «золотому веку», что довольно явственно звучит у Бредбери. Воплощать научные идеи в фантастические образы Кларку помогает серьезная эрудиция в области математики, физики, астрономии и биологии. Кроме романов «Пески Марса» и «Лунная пыль», у нас переведено несколько его рассказов, кстати, не из лучших.

Близок Кларку по направлению американец Айзек Азимов — профессор биохимии медицинского отделения Бостонского университета. По характеристике И. А. Ефремова, «около Двадцати научно-фантастических романов, повестей, новелл и коротких рассказов Азимова основаны на логических выводах из научных положений, развитых и продолженных в будущее, конечно, с известными допущениями и отступлениями или неожиданными, но так или иначе обоснованными догадками».

Известный в русском переводе сборник рассказов Азимова «Я, робот» основан на гуманистических положениях, сформулированных как «Три закона роботехники».

1. Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред.

2. Робот должен повиноваться командам, которые ему дает человек, кроме тех случаев, когда эти команды противоречат Первому Закону.

3. Робот должен заботиться о своей безопасности, поскольку это не противоречит Первому и Второму Законам.

В этих рассказах, написанных с мягким юмором, писатель наделяет своих роботов теми лучшими человеческими качествами, которые далеко не всегда присущи их хозяевам — людям.

Однако «Я, робот» дает далеко не полное представление о творчестве Азимова, которое отнюдь не ограничивается кибернетической темой. Например, в серии повестей «Установление» Азимов изображает далекое будущее человечества, распространившегося на всю Галактику и борьбу людей с тиранами, захватившими власть в разных мирах.