Старец вынул из-под платья кулон и поцеловал его. Потом снял кулон с шеи и вскинул его вверх – Во имя мира и единения! – Толпа громким хором подхватила призыв старейшины и трижды повторила, – Во имя мира и единения!

Яртог дождался, когда стихнут крики и продолжил. – Пусть чужеземец не обижается, но я не могу пока отпустить его. Так поступил бы любой другой старейшина на Сивании. Он свидетель нашей главной тайны. И я не могу отпустить его, пока не буду уверен, что тайна сивусов не покинет эту планету. А сейчас он будет здесь самым дорогим гостем. И пусть ни в чём не нуждается, и пусть будет здесь, сколько хочет.

Миртаан посмотрел в сторону побелевшего от злости Деондама и издевательски пожал плечами, словно поясняя, – Прости, но это не моё решение.

Яртог увидел расстроенное лицо племянника и расценил это по-своему. – Не сердись, Деондам, что я так несправедливо поступаю с твоим спасителем. Но я не могу поступить иначе. Да, я знаю, что нет смысла сейчас цепляться за это правило, когда у нас на северных территориях хозяйничают краснокожие. Но эти законы придумали наши предки, и мы обязаны их блюсти. Попозже, когда все разойдутся, зайдёшь вместе с ним ко мне. Я очень хочу знать, как вы смогли увести корабль краснокожих. А пока, – Яртог обернулся к Терафосу, – накормите наших гостей как следует.

Несколько позднее, после сытной трапезы, подходя к дому дяди, Деондам толкнул локтем шагающего рядом Миртаана. – Не вздумай болтать чересчур много, и не принимай всерьёз то, что тебе наговорили сегодня. Ты недостоин такого приёма от моих соплеменников. Мне очень не нравится, как меня всё больше затягивает та ложь, в которую я погружаюсь, поддерживая твою легенду о моём спасении. Но больше меня всего бесит, что ты играешь роль эдакого хорошего талана. Меня просто тошнит от этого.

Миртаан картинно развел руками. – Ну, я разве виноват, что твои так хорошо нас встретили?

– Вот это меня и бесит. Прекрати, а то я уже устал притворяться. И ты особо не рассиживайся тут. В моём городе тебе нет места. Завтра я подумаю, как переправить тебя в другой город. Так что сейчас ты так и скажешь моему дяде, мол, у тебя дел полно. В общем, придумай сам что-нибудь.

– Ну почему же, Деондам. Мне здесь очень нравится. Зачем мне врать? – Миртаан не упустил возможности поддеть сивуса, но увидев вскипающего от негодования лицо сивуса, тут же поспешил его успокоить. – Стоп, стоп, остынь, вон твой дядя уже стоит на крыльце. Так что улыбайся, мой друг, улыбайся.


На орбите Сивании.

– Форесто, вы слышите меня? – раздался голос Веграна в динамике.

– Да, я здесь, – послушно ответил торговец.

– Отлично. Видимо на этом Таураане полный бардак, если стали так легко угонять гефестианские военные корабли, то и нам надо действовать решительней. Итак, давайте проработаем легенду, с которой ты и отправишься незамедлительно. А я сейчас отправлю послание для моего друга на Таураане. Только не суетись, он сам тебя найдёт.

Торговец немного замялся. – А здесь точно ничего нет интересного для мирного торговца? Возможно ли мне спуститься на поверхность, чтобы осмотреться? Вдруг окажется, что то, что неинтересно вам, будет интересно мне? Или, может, я смогу предложить наши гефестианские товары местным жителям?

Вегран рассмеялся. – Всё-таки ты торгаш по своей сути, до самых кончиков ногтей. Не знаю, чем ты сможешь здесь торговать, с этими местными злобными карликами. Но это только после нашей первой операции. Я не хочу терять зря время. И да, контактировать здесь ты сможешь только с несколькими городами, которые мы можем контролировать. А вот туда, куда сбежал наш похищенный корабль, тебе лучше не соваться. Итак, записывай и запоминай.


Глава 6. Новые горизонты.


Новая Надежда.

Мужские голоса, что так встревожили воинов, принадлежали матросам Трира, которые не подозревали, что за ними могут следить, и оттого вели себя громогласно и расслабленно.

– Ну чего ты так долго? – крикнул матрос своему другу, неспешно пробиравшемуся к нему сквозь густые заросли. – Я устал уже здесь попусту стоять. Давай, сменяй меня скорее. А то чего-то совсем в сон клонит.

Гулкое эхо в пещере позволяло спрятавшимся отчётливо слышать все звуки, производимые снаружи.

– Ой, можно подумать, ты так от этого устал? – с ухмылкой бросил подошедший. – Ты бы для начала стёр с лица куски персика. Ты опять, что ли, с поста уходил? Смотри, доиграешься ведь, вот узнают об этом Трир или Ульрик, они же с тебя живого шкуру спустят.

Часовой отмахнулся. – Не узнают, если ты не проболтаешься. Только лично тебе это ничего не даст. Мы с тобой птицы другого полёта. Видишь, пока мы с тобой тут, они там резвятся, наверное, с танцовщицей. А мы что, не люди? Вместо этого посылают нас сюда дежурить. Хорошо, что мы хоть сменили место обитания. И теперь не надо так далеко переться сюда. А смысл-то какой в этом? Приходи сюда, сиди и жди. Жди, а вдруг прилетят за этим зелёным гадёнышем его соплеменники, и заберут его и всю эту компашку римлянина и его верного подпевалы Хильдебальда, а нас даже искать не будут. Можно подумать, что сдались им, что мы, что римляне. Заберут своего мелкого детёныша и помашут нам ручкой.

Хильдебальд, услышав про себя обидные слова, вскипел от негодования, и хотел уже выскочить наружу, чтобы наказать наглецов, но римлянин успел его ухватить за руку и притянул к себе.

– Не дёргайся, вандал. – Леонтий зашептал ему на ухо. – Слышь, они скоро будут меняться, а мы проследим за тем, кто будет возвращаться к их лагерю. Так мы и узнаем, где Трир. Или тебе принципиально наказать этих мелких шавок, но при этом упустить главную добычу?

Хильдебальд резко отдёрнул руку, но остался на месте, скрежеща зубами.

Матросы продолжали переговариваться между собой. – Да, я тоже не вижу смысла в этом стоянии здесь. Мне кажется, что надо поступить, как говорит Ульрик. Надо выкрасть у римлян этого зелёного поганца и держать его подле себя. И когда появятся его сородичи, мы предъявим им ультиматум. Или они получают своего выродка живым, и они нас отправляют домой, или пусть ищут, где его могилка.

Эрдэнэ, также внимательно слушавшая этот разговор и переводившая его бабушке, испуганно вздрогнула и повернулась в сторону сжавшегося от страха Ида. – Ты не бойся, мы тебя им не отдадим.

Меж тем матросы продолжали болтать.

– Ну что, я тогда пойду, теперь твоя смена.

– Да подожди ты. Давай поболтаем, а то скучно одному совсем.

– Ну ладно, ещё немного побуду. О чём тогда болтать будем?

– Ты вот сказал о Хильдебальде. А знаешь, что я подумал? Как ты считаешь, а могут он и Трир помириться? Ну так, предположим, создать временный союз, чтобы захватить здесь власть. Тогда не надо будет нам прятаться, и мы спокойно будем ждать этих иноземцев на их воздушном корабле.

– Да как ты себе это представляешь? Трир смертельно обидел Хильдебальда. Мало того, что он ослушался его как командира, он же его предал. Не, такой вариант маловероятен. Хотя, если Трир придёт с повинной, возможно, ради такого союза Хильдебальд и может временно изменить принципам.

Леонтий понимал, что если и дальше так пойдёт разговор, то, вполне вероятно, такие мысли могут зародиться и в голове Хильдебальда, и тогда вероятный союз всех вандалов сможет захватить здесь власть. Римлянин решил пресечь это дело сразу. Он выхватил нож и с криком устремился наружу. Теперь Хильдебальд хотел остановить его, но было уже поздно, и Леонтий устремился к просвету наружу.

В сокрытии своего присутствия уже не было никакого смысла и все остальные также устремились вслед за Леонтием.

Понявшие, что их раскрыли, матросы в ужасе бросились врассыпную. И если одному повезло, и он тут же успел юркнуть в высокую траву, то второму повезло меньше. Он зацепился за толстые коренья лианы и, поскользнувшись, мигом распластался по траве. Римлянин одним рывком догнал его и занёс над ним нож.

Внезапно поляну огласил сильный рёв и послышался тяжёлый топот. Через секунду сквозь траву выскочил огромный мускулистый бык, который одним движением головы отбросил Леонтия далеко в сторону. Бык развернулся ко всем опешившим поселенцам.

Бык был в ярости. Передние копыта были широко расставлены, глаза его были налиты кровью, большие ноздри с шумом исторгали из себя воздух. Бык поднял голову и снова издал невыносимо мощный рёв, который был мало похож на быка, скорее это был рёв какого-то хищного зверя.

Лежавший матрос решил воспользоваться ситуацией и потихоньку начал отползать в сторону. Дёрнувшегося за ним Хильдебальда бык одним прыжком прижал к скале. Вдруг, словно что-то почувствовав, бык повернулся к застывшей Эрдэнэ, и начал шумно вбирать в себя воздух, словно учуяв исходящие от неё некие запахи, после чего отпрыгнул в сторону. Потом он неторопливо сделал несколько кругов по поляне, периодически останавливаясь, нетерпеливо бил передним копытом по земле, издавая хищный рёв, и вдруг также неожиданно исчез, как и появился.

– Что это было? – еле вымолвил, потирая грудную клетку, закашлявшийся Хильдебальд. – Эта большая корова чуть не переломала мои рёбра. Да, и где эти изменники матросы, кто-нибудь видел, куда они побежали? – Его взор упал на застывших в безмолвии Эрдэнэ и Ида.

– Не знаю, – прошептала девчонка.

– А где этот дурак Леонтий? – Хильдебальд завертел головой по сторонам. – Какого чёрта он нам всё испортил? Теперь этих трусливых псов не видно, и мы не узнаем, где прячется вся эта шайка.

– Эрдэнэ, а ну быстро иди сюда, – раздался откуда-то глухой голос шаманки.

Девочка побежала на голос. За ней устремились Ид и вандал. В десятке метров она увидела бабушку, приникшую ухом к лежавшему на земле римлянину.

– Бабушка, что с ним?! – испуганно закричала Эрдэнэ. – Он что, умер?!

– Не ори так громко. Шаманка встала на ноги. – Этот воин, конечно, помрёт не своей смертью, но это будет точно не сегодня. Скоро он придёт в себя. Так, а где Тургэн? Внучка, ты его не видела?

Внучка словно не слышала её вопрос, продолжая неотрывно следить за лежащим Леонтием. Шаманка недовольно махнула рукой и, приложив пальцы ко рту, издала призывный свист, после чего исчезла в ближайших зарослях.

Эрдэнэ, словно очнувшись, вздрогнула и повернулась к Иду, – Ну, ты как? Девочка участливо заглянула в глаза талана. – Тебя не ушибло? Ты сильно испугался?

– Да вроде как ничего, – неуверенно пожал плечами мальчик. – Нет, он меня даже не задел. И знаешь, я сейчас больше боюсь тех людей, которые прячутся от нас в лесу.

Хильдебальд, вначале не обращавший внимания на детей, теперь остался один. Никого из взрослых, с кем он мог пообщаться на одном языке, здесь не было, и его разозлило, что дети говорят на каком-то другом, только им понятном языке.

– Так, мелкота, а ну разговаривайте на языке вандалов, или на худой конец, на языке римлян, – рявкнул вандал.

– Мы не мелкота, – сухо отрезала Эрдэнэ. – И вообще, это наш разговор, и мы разговариваем на моём языке. И мы не вмешиваемся в ваши взрослые разговоры, – передразнила девочка вандала. – Найдите себе другого собеседника.

Хильдебальд от возмущения всплеснул руками. – Да где ж я его найду? Этот идиот-римлянин лежит без чувств, старуха со своим слугой тоже куда-то исчезла. А я хочу понять, что за чертовщина тут происходит. Ну и с кем мне теперь обсудить, чтобы хоть что-то понять? Этот бешеный бык нас чуть не убил. Появился из ниоткуда и также непонятно как пропал. Он же был само сумасшествие. И такого громадного быка я никогда не видал. Даже не думал, что такие бывают. Нам всем дико повезло, что он нас не растоптал.

– Он и не хотел нас убивать, – ответил Ид, перейдя на язык вандалов.

Хильдебальд насмешливо посмотрел на него. – И с чего это ты взял, мой маленький зелёный друг?

Талан пожал плечами. – Не знаю, но мне показались очень знакомыми его глаза. Мне кажется…

Эрдэнэ схватила мальчика за руку. – Ты тоже это увидел?

– Да о чём вы тут все галдите? – Хильдебальд переводил глаза с одного на второго подростка. – Вы можете говорить понятней?

– Ид хочет сказать, что вы, взрослые, нам не верите. Вы не поверили нам, когда мы все говорили, что видели свои отражения. Да и когда Ида спасли от утопления, его тоже спас его двойник. Такой же, как он. Вы, взрослые, говорите, что мы всё выдумываем. А мы ничего не выдумываем, – с обидой произнесла девчонка.

– Ну ладно обижаться, рыжеволосая. Продолжай, что именно ты хотел этим сказать? – Хильдебальд перевёл глаза на талана. – Я не буду тебя перебивать.

Ид продолжил. – Я случайно встретился взглядом с этим быком. И они мне показались знакомыми. Как у того мальчика талана, который меня спас в нашем озере. И они были скорее печальными, чем бешеными. Он словно был очень несчастен.

Вандал изумлённо взглянул на мальчишку. – Ну у тебя и железные нервы, лягушонок. Как по мне, так свирепее глаз, как сегодня, я в жизни не видел.

Хильдебальд повернулся к Эрдэнэ. – Тогда ты что видела, рыжая, если ты ему всё время поддакиваешь? Тоже глаза, полные печали?

Вандал насмешливо покачал головой. – Это что получается, что дети оказались храбрее взрослого воина, повидавшего много чего на своём веку?

– Нет, я не видела глаз. – Эрдэнэ слегка покраснела и запнулась. – Я сама сначала закрыла глаза от страха. Но это только от неожиданности. А потом я вдруг почувствовала, что от быка идёт какое-то необычное тепло, и мне стало понятно, что этот бык мне точно ничего плохого не сделает.

Вандал аж подпрыгнул от злости. – Да что вы всё время какую-то ерунду несёте! Этот лягушонок непонятно что лепечет, уж не знаю, стоит ли верить детёнышу моего врага, а у тебя сумасшедшая бабка, от которой никогда не знаешь, что ожидать. Ну и как мне вам верить?

– А вашему сыну вы не верите? – в запальчивости вымолвила Эрдэнэ. – Уж Промиусу поверить-то можно?

Хильдебальд опешил от неожиданности и замотал головой. – Ну да, он ведь тоже, как и вы, несёт такую же чушь. Пока я понимаю лишь то, что я ничего не понимаю. Где ложь, где детские вымыслы, а где реальная правда. На этой ненастоящей планете меня всё это реально достало.

– И меня тоже, но я знаю, что делать, – из кустов вышел Леонтий.

– Ну, наконец-то, проснулся. Ну что, навалялся вдоволь, пока мы тут быка прогоняли, – нарочито вызывающе произнёс Хильдебальд. – Ты не хочешь объяснить, почему решил действовать не по плану, и из-за тебя мы теперь не знаем, где скрываются эти трусы?

Леонтий потёр голову, – Не кричи, голова раскалывается. Во-первых, вини во всём этого быка, а во-вторых, все вопросы завтра. Я слышал почти весь ваш разговор. И меня также достало, что мне всё пересказывают с чужих слов. Я хочу сам понимать реальную картину того, что здесь происходит. Будут ли действительно искать нашего лягушонка или нет, и как далеко от нас наш дом, и насколько наши надежды обоснованы. И я знаю, что мы должны для этого сделать.

Римлянин выдохнул, закашлялся и потёр грудную клетку. – Уже скоро темнеет, так что быстрее лезем наверх, к кораблю. Лягушонок откроет нам эти штуки, в которых мы прилетели сюда, и мне сделают так, чтобы я понимал язык зеленокожих. И утром я хочу сам послушать, что говорит эта летающая железяка. Я хочу сам всё понимать.

Хильдебальд вскочил. – Не думай, римлянин, что ты здесь самый хитрый. Я тоже хочу это знать, а также понимать то, о чём разговаривает эта рыжая девчонка со своей бабкой. Идёмте же скорей, а то в темноте мне совсем не улыбается взбираться по скале.

Ид тронул Эрдэнэ, – А как же твоя бабушка? Ты не боишься, что она нас потеряет?

– Кто? Цэрэн? Ха, – усмехнулась девочка. – Да это мы скорее все потеряемся, чем она. Она сама по нашим следам поймёт, куда мы ушли.

Через полчаса компания уже была на вершине скалы. Местное светило уже совсем закатывалось за горизонт и окрашивало его в багряные краски. Мальчик невольно залюбовался закатом.

– Если бы моя бабушка была здесь, то она бы сказала, что скоро польёт дождь, – тронула его за плечо Эрдэнэ.

– Дождь это хорошо, – мечтательно произнёс мальчик.

Рыжая хмыкнула, – Ну это кому как, и смотря в какое время. Давай, пошли, не будем злить этих взрослых. Уж больно они нервные.

– Да-да, пошли, – вздохнул Ид.

Спустя некоторое время, уложив в капсулу римлянина и вандала и заложив в программу сна познание языков и понятий, маленький талан понял, что ему точно сейчас не уснуть.

Ид вылез из незакрытой капсулы и тихонечко, чтоб не разбудить заснувшую Эрдэнэ, подошёл к капсуле, с лежавшим в ней Леонтием. Вот лежит человек, которого до сегодняшнего дня он боялся больше всех. Римлянин на него постоянно ругался и повышал голос. И вот сейчас он в его полной власти, такой большой и в тоже время такой беспомощный. Талан скорчил несколько смешных рожиц и показал язык, после чего сам невольно засмеялся.

Ид открыл входные шлюзы корабля и вышел наружу. Появившийся свежий лёгкий ветерок приятно обдал лицо. Мальчик сел на землю, потом лёг на неё и стал смотреть на звёзды, после чего, незаметно для себя, уснул.


Утром Ид проснулся от того, что ему показалось, что кто-то на него смотрит. Он протёр глаза и увидел смешливое лицо Эрдэнэ. Он рывком сел и тут же понял, что, оказывается, он лежал головой не на земле, а на каком-то плотно сложенном куске губчатой материи.

– Это я нашла здесь, на корабле, – улыбнулась Эрдэнэ. – Я проснулась ночью и увидела, что тебя нет, увидела открытые двери, а потом и тебя, уснувшего. Я хотела тебя разбудить, чтоб ты лёг в капсулу, но было так жалко тебя будить. Вот, пришлось хоть как-то сделать тебе сон поудобней.

– Спасибо, – сказал смущённый Ид. – Раньше обо мне так заботилась только мама.

– Да ладно тебе, подумаешь, просто принесла ему подушку. Тоже мне забота? – вспыхнула от смущения Эрдэнэ. – Жалко мне тебя стало, вот и всего. Такой несчастненький, лежишь сам по себе. Хорошо хоть, что дождя не было, а то всего бы промочило. Вон как грозы сверкали вдалеке. Хотя нет, тебе же наоборот нравится, когда идёт дождь.

Девочка хмыкнула. – Ладно, всё это ерунда. А ты вставать, что ли, не собираешься? Может, пора разбудить этих сонь?

– Да, – мечтательно вздохнул Ид. – Жаль, но я ночного дождя так и не дождался. Нет, не надо. Капсулы их сами автоматически разбудят. Пожалуй, это уже скоро произойдёт. Просто без них здесь так спокойно, что хочется посидеть подольше.

– Это точно, – кивнула Эрдэнэ. – Будь моя воля, оставила бы их здесь на недельку, а то уже совсем утомили борьбой за звание главного вождя клана. Слушай, я уже так дико проголодалась, что хочется побыстрее вернуться. Наверное, там, у озера, уже жарят что-нибудь вкусненькое.

– Ну, раз так, – вскочил на ноги мальчик. – Тогда идём, посмотрим. Может, действительно, уже пора. Кстати, знаешь, а я им обоим включил более углублённое знание языков друг друга. Чтоб они хоть так поближе узнали чужие народы. Может тогда перестанут соревноваться между собой.

Мужчины очнулись почти одновременно. Они ещё некоторое время сидели прямо в капсулах, то держась за головы, то тряся ими.

Ид приветствовал их на таланском языке. – Доброе утро. Это ничего, скоро это пройдёт. Я включил полный цикл восстановления и плавного выхода из гипнотического сна.

Леонтий настороженно посмотрел на мальчика. Эрдэнэ, глядя на взлохмаченного Хильдебальда, не удержалась от смеха, и нарочито громко передразнивая, произнесла, обращаясь к Иду. – Ну что, теперь он, видимо, понимает, что говорит эта рыжая и её бабка. Теперь уже в его присутствии шутить нельзя. Подростки, не выдержав, прыснули со смеху.

Хильдебальд ухмыльнулся и ответил на её языке. – Именно так, дерзкая рыжая девчонка. Теперь я смогу знать о вас всё. Берегитесь меня.

Ребята поняли, что это было больше шутка, чем угроза, но предпочли прекратить смех.

– Хорош галдеть, – видимо, Леонтий уже начал приходить в себя. – У нас нет на это времени. У меня в голове просто какой-то хаос творится. Я теперь имею столько знаний о таких вещах, которые в жизни никогда не видел. Мне надо это хоть как-то упорядочить. Ид, давай, включай этого голосового помощника. У меня тысячи вопросов. И если я не получу на них ответы, моя голова разорвётся.

– И не говори, Леонтий, – воскликнул вандал. – У меня такая же каша в голове.

Мальчик отметил про себя. – Он уже назвал меня по имени. С чего это он так подобрел? Или он, может, что-то понял о моём народе?

Эрдэнэ загрустила. – А я что, одна здесь хочу кушать? Мы же все со вчерашнего вечера ничего не ели.

– А тебя что, кто-то здесь держит? Иди в лагерь сама. Или найди свою бабку, – бросил Хильдебальд.

Эрдэнэ скрестила руки на груди. – Была бы здесь моя бабушка, я вас вообще бы не спрашивала. А одна я не пойду, вдруг там эти, твои бывшие. Вон они вообще Ида хотят похитить.

Вандал рассмеялся, – Ладно зеленокожий, а вот ты зачем им сдалась, рыжая?

– А вот и сдалась. – Эрдэнэ надула губы и демонстративно отвернулась.

– Ид, не испытывай моё терпение. Включай эту машину, – уже на повышенных тонах сказал римлянин.

Спустя пару часов, после сотен вопросов, которые мужчины наперебой задавали голосовому помощнику, все были измотаны до предела.

– Даа, – спустя минуту, в тишине произнёс Леонтий. – Чем больше я задаю вопросов этой машине, тем больше у меня их появляется.

–Ты знаешь, римлянин, одно я понял точно. Мы очень далеко от Земли. И это убивает даже самую маломальскую надежду, – сказал очень уставшим голосом Хильдебальд. – Это самое грустное, что я слышал с момента, когда нас увезли от дома. Хотя, если мы нашли бы немножко этого таурания, то смогли хотя бы запустить этот чёртов корабль. Я правильно всё понимаю, талан?

Вандал хмуро посмотрел на мальчика. – А сейчас нам не то что взлететь, нам даже не подать сигнала о помощи, чтобы нас услышали.

Он замотал головой – Хотя это совершенно бесполезно, потому что невероятно, что его кто-то может услышать через такое расстояние.

– Ну, вы уже, наконец, закончили? Когда мы идем в лагерь? А то я сейчас умру от голода, – жалобно заскулила Эрдэнэ.

– Или мы найдём здесь этот таураний или что-то, вместо него, – тихо произнёс вслух, застывший в раздумьях, римлянин.

– Ну и где мы это здесь найдём? – насмешливо спросил вандал. – Мы тут можем надеяться разве только на чудо.

– А ты знаешь, Хильдебальд, я на него только и надеюсь. Только это нам и остаётся.

Римлянин резко вскочил – Ладно, идём в лагерь, а то у самого уже живот скрутило от голода. Так, а вы, мелкие, не расслабляйтесь, сейчас спокойно и подробно ещё раз по дороге расскажете всё, что было у вас с этими встречами-видениями. С этими странными явлениями пора разобраться.

Последний отрезок пути к лагерю путники были уже настолько измотаны, что шли в полном молчании.

Хильдебальд внезапно нарушил это молчание. – И всё же, римлянин, ты старательно делаешь вид, что вчера ничего не произошло. Ты так и не хочешь мне объяснить, почему ты так резко рванул покончить с моим изменником-матросом. Не думай, что я не понял твоих мотивов. Ты испугался, что я могу объединиться с Триром против тебя. Ведь так? Ох, римлянин, недоверие и жажда единовластия тебя погубит. Если я дал тебе слово, что против тебя я не буду чинить никаких злонамеренных замыслов, значит, так и будет. И последний человек на Земле, с которым я захочу хоть как-то общаться, это изменник Трир. Да и на этой планете тоже. Моя мечта это повесить его, а рядом чтоб болтался его гнусный помощник. И лучше всего, чтоб это было на корабле нашего карфагенского флота. Так что, если эта мысль засела в твоей голове, уверяю тебя, можешь её оттуда выбросить. И да, можешь не извиняться. Я знаю, насколько тебе тяжело сделать это при твоей гордыне. Можешь просто помолчать и ничего мне не отвечать.

Леонтий крепко сжал челюсти и обернулся назад, к подуставшим детям. – Давайте, соберитесь и поднажмите, уже скоро лагерь.


Вернувшись к полудню в лагерь, компания обнаружила, что их особо-то не хватились. Они обнаружили новую печь, уже собранную поселенцами, троих детей, игравших на пляже, да Лидию с отцом Дарионом.

– А что, собственно, случилось? Где все? – удивлённо спросил Леонтий.

– Ага, – обиженно сказала Лидия. – Сам непонятно где отсутствовал больше суток, а потом заявляется с претензией, где, это мол, все. Хорош, нечего сказать.

– Я был там, где надо, – сухо отрезал римлянин. – И всё-таки, где все?

– А я вам говорил, Леонтий, что скоро здесь всё превратится в хаос, – вступил в разговор священник. – Почти все после постройки печи пошли это дело отпраздновать во фруктовый сад, к слоновьим ягодам. Вернулись все пьяными, только под утро. Теперь вот спят. А кое-кто, разбившись на парочки, шляются по укромным местам, и занимаются сами знаете чем.

Дарион смущённо закашлялся. – Мало того, им делаешь замечание, что не стоит грешить до освящения брачных уз, так они в открытую уже не только смеются, но и откровенно угрожают мне, чтоб не мешал жить, как им заблагорассудится.

– Совсем от рук отбились, свободы много почувствовали, а ведь мы тебя предупреждали, – с укоризной заметила Лидия.

– Разберёмся. Со всеми разберёмся, – буркнул Леонтий.

– А мои тогда где? – нахмурился Хильдебальд.

– Так я же говорю, там же, где и все, – ответил Дарион.

– А жрица не появлялась, с этим, всё время забываю, как его, Тургэном?

– Нет, с вчерашнего утра её не видели.

– Плохо, – нахмурился вандал. – Мы с Леонтием хотели организовать общий сбор, чтоб сделать важное сообщение. Да видать, сейчас тут вообще не с кем разговаривать. Всё, Леонтий, я устал и хочу есть. Эти фрукты по дороге только ещё больше разожгли аппетит. Я хочу мяса. У вас осталось что-нибудь?

– Да, в печке полно всего с вчерашнего дня осталось, – резко бросила Лидия. – Решили испробовать печь, так много чего разного наготовили. Голодными вы точно не останетесь.


Увидев возвращающихся Ида и Эрдэнэ, двое ребят вскочили и приветственно замахали им рукой, побежав им навстречу, и лишь только Тэсия сделала вид, что не замечает рыжую подругу, и осталась гладить кошку, с которой она практически не расставалась.

Эрдэнэ, увидев это, притормозила Ида за руку, дождавшись встречи мальчишек так, чтобы это происходило в некотором отдалении от белокурой девочки.

– Ну и где вы так долго пропадали, мы тут со скуки чуть не померли, – затрещали наперебой ребята. – Куда вы ходили, что делали?

Эрдэнэ уселась на песок и придала своему лицу важное выражение. – Ох, вы столько всего пропустили. Даже не знаю, с чего даже и начать. – Промиус и Неро также плюхнулись на песок, с нетерпением ожидая рассказа подружки.

Ид дёрнулся в сторону Тэсии со словами, – Надо её позвать, ей ведь тоже будет интересно, – но рыжая удержала его за руку, – Не иди, сама придёт.

– Ты на неё ещё злишься? – спросил Неро.

– Да уже нет, больно оно мне надо. Просто хочу, чтобы она извинилась, – тряхнула рыжими кудрями девчонка.

В этот момент Виола выскользнула из рук Тэсии и припустила к группе ребят. Тэсия вскочила и помчалась за ней. Добежав, она увидела, как Виола уселась на колени к Эрдэнэ. Девочка её погладила, кошечка довольно замурлыкала. Вдруг откуда-то появился Бруно, подскочил к кошечке и лизнул её в нос. Виола вскочила, чихнула и снова улеглась на колени.

– Вот, даже Виола на меня не злится, понимает, что я не виновата, – сказала Эрдэнэ с явным расчётом на Тэсию.

Маленькую римлянку раздирали противоречия, ей вроде как надо было уйти, продолжая изображать обиду на подругу, и в тоже время ей безумно хотелось остаться, чтобы услышать, о чём здесь будут говорить.

Промиус, видимо, понимая состояние девочки, решил проблему сам. Он силой потянул её за руку, усадив рядом со всеми, – Да садись ты уже. Эрдэнэ расскажет, что с ними вчера приключилось. Гордая римлянка сделала вид, что покорилась грубой силе.

Эрдэнэ слегка усмехнулась и, взяв котёнка рукой, протянула его Тэсии. – Держи свою Виолу.

– Нет-нет, можешь оставить её пока у себя, раз ей там удобно, – горделиво ответила Тэсия.

Эрдэнэ пожала плечами. – Хорошо. Только у меня просьба, притащите что-нибудь пожрать. Очень хочется. Ид как-то умеет терпеть голод, а я вот нет.

Ид улыбнулся. – Да, мы, таланы, гораздо легче, чем вы, переносим голод. А вот жажду мы терпеть не можем.

– Сейчас принесу, – Промиус вскочил и помчался в сторону печки.

Спустя час, когда Эрдэнэ с Идом закончили свой рассказ, ребята сидели с ошеломлённым видом.

– Не, я сейчас упаду, – сказала Тэсия, уже давно забыв про свою роль обиженной подруги. – Мой отец сам добровольно пошёл в капсулу? Никогда бы не подумала, что он сподобится на такое.

– А мой? Я сам удивлён не меньше твоего, – сказал Промиус.

Неро сидел в задумчивости.

– Ну, а ты чего? Чего скажешь? – Эрдэнэ толкнула мальчика локтем. – Рыжая явно хотела, чтобы все высказали свои эмоции после её рассказа.

Неро вздрогнул, словно очнулся. – Да вот думаю, зачем с нами такое устраивают? Спасение Ида, спасение Виолы, спасение того несчастного, который служит у Трира. Кто тогда всё это делает? Мы же помним, Хирос говорил, что он нами очень недоволен, что мы здесь всё только портим, и что нас здесь не ждали. Но почему тогда он делает всё наоборот, защищая нас? Почему он тогда не является взрослым и не говорит всё это им?

– Да, эта планета вся такая странная. Я уже устала по этому поводу думать. И у меня уже язык болит болтать с вами. Всё, я хочу купаться. Кто со мной? – Эрдэнэ припустила к берегу. Все остальные бросились за ней.


Хильдебальд подошёл к навесу Ольдиха и увидел там спящего толстяка. – Хорош дрыхнуть, пьяница, – он слегка толкнул его ногой.

Ольдих тут же вскочил и начал протирать глаза. – А я и не спал, так, слегка прилёг. Потом, жмурясь от солнца, вгляделся в фигуру, стоящую перед ним. – Ой, хозяин, а где вы столько пропадали?

Хильдебальд улыбнулся. – Много где, и много чего случилось. Зови сюда всех остальных наших, есть разговор.

Толстяк вскочил. – Уже бегу.

– И да, – вспомнил Хильдебальд. – Если увидишь старую жрицу или Тургэна, обязательно скажи мне. Мне надо с ней поговорить. Ну всё, иди собирай остальных.


Ребята решили переплыть озеро и доплыть до водопада и назад.

– Кто быстрее всех доплывёт обратно, тот и выиграл! – закричал Промиус.

– А кто придёт последний, тот идёт за фруктами во фруктовый сад, – ответила Тэсия. – Исключая Ида, для него вода, как для нас воздух.

Ид улыбнулся, услышав слова Тэсии. Он просто поплыл самым последним, слегка рассекая воду, следуя за плывущим впереди Неро.

Неро тоже не хотел обидеть девочек, и также плыл не в полную силу, в отличие от Промиуса, который шёл далеко впереди и, уже оттолкнувшись у скалы, плыл назад к берегу.

Неро, подплыв к скале и также немного задержавшись, чтобы дать ещё форы девочкам, хотел было оттолкнуться от неё, но вдруг заметил какое-то странное свечение под водой. Мальчик нырнул под воду и увидел, что из довольно широкой расщелины, которую он раньше не замечал, идёт какое-то лёгкое свечение. Неро дёрнулся, когда до его плеча дотронулся Ид. Талан также с удивлённым видом рассматривал расщелину, после чего показал знаками Неро всплывать наверх.

Неро вынырнул и выплюнул воду изо рта, – Ты эту расщелину раньше видел?

– Да вроде нет, не помню, – покачал головой Ид. – Ты знаешь, после того случая я стараюсь рядом со скалой вообще не плавать.

– Слушай, а ты не хочешь посмотреть, что там? – Неро был очень заинтригован. – Ты же сможешь туда проплыть и поглядеть.

– Я один? Туда? Нет. – Талан решительно замотал головой.

– Ну пожалуйста, ну неужели тебе неинтересно? Ну хотя бы одним глазком! Посмотришь и назад.

Талан заколебался. – Но тогда очень быстро, я только посмотрю, куда она ведёт.

–Ага. А я тебя здесь подожду, – обрадовался Неро.

Ид нырнул в воду.


Глава 7. Побег.

Таураан.

Генерал Ерек и Долгоон стояли в рубке передачи транслятора перед включённой камерой, а полковник Рикаат стоял чуть в стороне. Ерек посмотрел на землянина, тот в ответ одобряюще кивнул и несильно похлопал того по спине.

Ерек нервно сглотнул, в горле от волнения сильно пересохло. – Жители Таураана, я обращаюсь к вам. К таланам и землянам. Обращаюсь я, генерал Ерек. Член Генерального штаба обороны Таураана. Рядом со мной стоит представитель расы землян, Долгоон, и его вы тоже знаете. И вот с чем мы обращаемся к вам, мои дорогие соотечественники. Постарайтесь послушать внимательно всё то, что я вам сейчас скажу. Это касается всех нас, каждого на нашей планете.

Времени у меня очень мало, и скоро эту трансляцию отключат. Миртаан, этот самоназванный полномочный представитель Таураана, вам врал. Всем вам. Наш горячо любимый командующий Этирей не погиб геройски, он был подло убит самим Миртааном. Это всё произошло на моих глазах, когда Этирей отказался впустить сюда гефестиан, и за это Миртаан подло убил его. А на меня и на верного адъютанта Этирея, лейтенанта Бруска, как на несогласных, было повешено обвинение в предательстве. Если кто-то не знает меня, тогда спросите у тех, кто знает, можно ли обвинить Ерека в трусости и предательстве. И я знаю, какой это будет ответ.

А мой главный обвинитель, Миртаан, по последним сведениям, сам удрал с Таураана, прихватив с собой немало чего из стратегических запасников. Он удрал, а я здесь, с вами. И теперь решайте сами, кто на самом деле настоящий предатель и кто говорит вам правду. Я обращаюсь к вам, гордые жители Таураана. Мы здесь, и мы готовы бороться. Нас не сломили. Всех нас, кто не смирился с тем, что здесь хозяйничают гефестиане, мы собираем под нашим флагом, флагом освобождения Таураана. Всех тех, кого коробит только от одной мысли, что мы должны жить под гнётом ненавистных нам захватчиков. Я призываю вас сплотиться и выступить единым фронтом против краснокожих.

Я обращаюсь к вам, разрозненные группы сопротивления, чтобы помочь объединить все наши усилия. Я обращаюсь к тем нашим соотечественникам, которые в силу жизненных обстоятельств вынуждены выполнять волю захватчиков. Я обращаюсь и к землянам. Хотя лучше пусть это скажет сам землянин.

Ерек посмотрел на Долгоона и кивнул ему. – Давай ты.

Долгоон был максимально собран и сосредоточен. – Мой друг талан и так сказал самое важное, и я поддерживаю его, и я ему верю, как поверил в своё время Этирею. Но я также хочу добавить то, за что больше переживают земляне. В опасности не только Таураан, но и наша Земля. Гефестиане теперь уже и там, и мы до сих пор не можем получить оттуда хоть какие-то вести. Но есть и хорошие новости – гефестиане не вернули сюда основной флот. А это значит, что наши, там, на Земле, не сдались и дают им бой. Так почему мы тогда здесь не можем сделать то же самое? Если мы снова объединим наши усилия, то верю, что мы добьемся победы. И пускай сейчас на стороне противника более мощное оружие, но им не сломить нашу волю и крепость наших сердец…

Оператор из студии замахал руками.

Рикаат обратился к генералу, – Надо заканчивать, уже пошли отключения телетрансляторов, ещё минута-другая и нас обнаружат. Не подставляйте моих ребят.

Ерек снова появился перед объективом. – Не сдавайтесь, друзья. Объединяйтесь и ищите нас на северных территориях, мы вам… – Объектив камеры погас.

Рикаат был в состоянии крайней бледности. – Простите, но мы были вынуждены вас прервать, с центрального пункта уже начали отключать ближайшие сектора. Надеюсь, что мы успели и они нас не засекли, потому что ещё немного, и нам пришлось бы отсюда всем уходить.

Генерал положил руку на плечо полковнику, – Рикаат, всё правильно. Думаю, мы успели сказать главное. И мы не будем рисковать вами. Вы очень нужны сопротивлению здесь. Да и если вы сбежите, то тогда все поймут, что трансляция велась именно отсюда и тем самым мы подставим ваших парней под удар.

Полковник обречённо покачал головой. – Увы, это так, так что простите еще раз. А сейчас вы должны бежать, потому что скоро отряды зачистки будут проверять все вышки, а нам надо успеть привести всё в порядок и почистить сегодняшнюю историю событий на коммуникационной терминале.

– Ну, вы сами знаете, что делать, мой друг. Спасибо вам за всё, – Ерек горячо пожал руку полковнику. – Ждите скоро от нас вести, а мы действительно должны как можно скорей убираться отсюда.


Атилон не проронил ни слова во время трансляции. Как только она прервалась, он повернулся к Терлиску. – Надеюсь, лейтенант, мы засекли, откуда велась данная трансляция? Атилон произнёс это тоном, который не предвещал ничего хорошего.

Терлиск, слегка заикаясь, ответил. – Почти. Она велась с территорий, которые мы ещё не полностью контролируем. Точнее пока сказать не могу. Там хозяйничают банды землян.

– А знаете, Терлиск, что вы родились везунчиком? В любое другое время Фалькур незамедлительно отдал бы приказ, чтобы вас заживо посадили в контейнер с водой, где вы медленно умирали от покрывавших вас язв и ожогов, а я бы с удовольствием исполнил этот приказ.

Атилон с отвращением смотрел на трясущегося лейтенанта. – Но на ваше счастье, мы не располагаем здесь достаточными ресурсами, чтобы разбрасываться даже таким недостойным гефестианским материалом, как вы. Генерал Фалькур строго наказал выполнить его задание, а как мы сможем его выполнить, когда у нас на этой треклятой планете творится бардак и хаос? Так вот, Терлиск, слушайте тогда мой приказ. Да соберитесь вы уже и прекратите трястись! Срочно найти ту трансляционную вышку, и я хочу, чтобы всех, кто позволил этому случиться, предали публичной казни. Эти таланы должны знать, кто здесь хозяин. И я хочу также, чтобы разобрались со всей этой ситуацией. Как это могло произойти, чтобы с центральной вышки не смогли сразу загасить сигнал? Думаю, мы имеем зарождающийся скрытый бунт. Поэтому мы будем его гасить в зародыше, и для начала будем жестоко карать всех виновных и, если понадобится, то и невиновных тоже. Все должны склонить голову перед силой гефестиан.

– Слушаюсь, капитан Атилон, – пролепетал выдохнувший Терлиск, до которого дошло, что и в этот раз его опять счастливо пронесло.


Ерек и Долгоон возвращались к своей базе.

– Ну, как ты думаешь, землянин, поверят нам?

– Возможно, и поверят, – вздохнул Долгоон. – Только вот этого мало. Нам недостаточно сплотить оба народа Таураана. Без хорошего оружия нам не справиться против космофлота краснокожих. Нам нужна помощь вашего флота, который сейчас на Земле.

– Думаю, что не стоит особо надеяться на него, он и сам там сражается с краснокожими, – возразил Ерек. – Иначе они давно были бы здесь. Видимо и им там несладко. Но я надеюсь, что, как минимум, наши там ещё держатся.

– Да, воюют, – задумчиво повторил Долгоон. – Но насколько они там продержатся, зависит также и от нас. Мы перестали передавать им таураний, а они без него ведь не долго протянут? – землянин вопросительно взглянул на талана.

– Да, верно. Без него наш космофлот встанет. Да и много чего застопорится. Таураний это наш основной надёжный источник энергии, – покачал головой Ерек. – Мы реально полностью от него зависим.

– Вот и я об этом думаю. Чтобы окончательно расправиться с краснокожими тут, мы должны помочь расправиться вашему космофлоту там, на Земле. Поэтому… поэтому… – Долгоон задумался. – Поэтому мы должны как-то тайно организовать передачу таурания туда, на Землю.

– Долгоон, вы понимаете, о чём вы говорите? Чтобы снабжать нашу армию в том количестве, которое ей необходимо, речь может идти только о постоянных крупных поставках. И как вы себе это представляете?

– Никак, – нахмурился разозлившийся Долгоон. – Я прекрасно понимаю, что это неразрешимая задачка. Но я также понимаю, что если мы не поможем Земле, то сначала придёт конец им, а потом и всем нам. Поэтому решать эту задачу надо.


Спустя несколько дней, в штабе повстанцев.

Генерал Ерек встречал только что прибывшего лейтенанта Бруска.

– Ну, как прошла встреча с независимыми отрядами? – спросил генерал с еле скрываемой тревогой в голосе. – Что, опять тоже самое?

– Да, – обречённо вздохнул Бруск и, сняв накидку с головы, вытер пот со лба. – Позвольте, я сяду, генерал.

– Да-да, конечно, садитесь, мой друг. – Ерек придвинул стул лейтенанту.

– Ну, в общем, везде одно и то же. Что таланы, что земляне говорят одинаково. Что они понимают необходимость объединения, но только никто не понимает, что это даст в итоге. С Земли никаких вестей нет, здесь постепенно всё заполняет хаос, страх и разруха. Гефестиане просто лютуют. Кого-то держат в плену, кого-то держат взаперти в шахтах, заставляя работать без отдыха, кому-то угрожают смертью их родных, и всё это держит талан в полном подчинении. Народ почти готов сломаться. А те, кто не сломлен, сколачивают банды и живут только тем, что нападают на склады с провиантом.

Ходят слухи, что за мелкое неподчинение гефестиане уже несколько посёлков сравняли с песком. Да, у народа есть плазмоматы на руках и кое-какое другое оружие. Но что сделаешь против отряда истребителей, которые просто утюжат поверхность. Вот у всех и опускаются руки. Да, ещё вот что. После нашей трансляции новый ставленник от Фалькура устроил расследование, почему это произошло. И гефестиане вышли на след нашего друга Рикаата, но ему повезло, и он сумел как-то убедить, что это произошло не на его вышке. Тогда всю вину повесили на работников центральной вещательной станции, и их всех сменили на новых талан. Треть из бывших работников гефестиане казнили, а остальных отправили на самые тяжёлые шахты, но говорят, что больше их никто не видел.

Ерек схватился за голову. – Это ведь мы их подставили.

Бруск покачал головой. – Что поделать генерал, это война. Мне тоже жаль этих ребят, но мы должны были сделать то, что сделали. Кстати, а где Долгоон?

Ерек покачал головой. – После нашего последнего с ним разговора я не виделся с ним. Он сказал, что ему надо подумать, и он побудет среди своих друзей-землян.

– Ну и что мы будем дальше делать? – лейтенант с надеждой посмотрел на генерала.

– Я думаю, вернее, я почти уверен, чтобы повернуть ситуацию в свою пользу, нам для этого надо срочно связаться с Землёй. Если наши народы услышат информацию с Земли, хоть какую-то позитивную, то нам будет проще соединить усилия всех сил сопротивления на Таураане.

– И как вы это представляете – связаться с Землёй? Снова подставить Рикаата? – Бруск с испугом посмотрел на командира. – Да и коды уже поменяли, и нам уже не получится связаться с Землёй, с этой вышки. Да и мощностей не хватит. Связь с другими планетами можно осуществить только через центральный узел. Если мы даже попробуем захватить его, что уже само по себе безумие, то никто нам не даст часа. А это время, которое необходимо для выстраивания канала. За час нас всех там уничтожат.

– У нас нет другого выхода, кроме этого, – обречённо вздохнул генерал. – Если надо, то ляжем там все. Но нам нужно связаться с Землёй. Это единственный вариант.

– Ну, у вас может, и нет другого выхода, а у меня вроде как, есть. – В штаб неслышно вошёл Долгоон. – И вот что мы сделаем. Вернее, что мы попробуем сделать.


Несколько ранее. В штабе гефестиан на таураанской орбите Терлиск отчитывался Атилону о прошедшей работе.

– Лейтенант, как выполняется приказ командующего Фалькура? Ты же понимаешь, насколько важно то, что тебе поручено?

Терлиск вытянулся во весь рост. – Да, безусловно. Мы максимально ускорили добычу таурания. Надеюсь, через неделю мы сможем отправить первую партию.

– Неделю? – Атилон мгновенно вспыхнул. – Какую чёртову неделю ты имеешь в виду? Гефестианскую, а может, местную? Ты я вижу, совсем мозги пронюхал этим газитом. Два дня. Слышишь? Я даю тебе два дня. Через два дня первый груз должен быть отправлен до точки назначения, которую я укажу. Ты меня хорошо понял?

Терлиск испуганно закивал головой. – Да-да, капитан. Через два дня мы отправим груз, куда укажете. А куда надо доставить?

– А это, олух, я скажу тебе перед отлётом. Мне не нужно, чтоб эта информация просочилась раньше времени. Я не доверяю тут никому. И твоему болтливому языку, в частности. Я сам вобью координаты в бортовой компьютер.

– Как скажете, – вжал голову в плечи Терлиск.

В динамике раздался голос. – Капитан Атилон, на орбите появился корабль. Шлёт запрос на вхождение.

– Какой корабль? Чей? – Капитан был крайне удивлён и встревожен. – Мы никого здесь не ждём.

– Наш, капитан, наш гефестианский корабль.

– Как гефестианский? Откуда, с какой целью?

Атилон лихорадочно думал, кто бы это мог быть? Ладно, если это от Фалькура. Видимо, что-то случилось, раз командующий решил нарушить своё правило и прислать сюда своего посланника. Но Фалькур ведь категорически сказал, что обрубает с ним все связи, чтобы об этом не прознал Морон. И связаться с ним надо только после того, как ценный груз в достаточном количестве будет транспортирован в нужное место. Тогда надо впускать его. А что, если это от Морона? И он уже всё знает? Тогда тем более надо впускать. Нет смысла скрываться, да и просто не слишком дальновидно гневить такого опасного гефестианина.

Атилон, стараясь не выказывать своего волнения перед подчинённым, ответил твёрдым голосом. – Пусть представится и скажет о цели визита.

– Капитан, это некий торговец Форесто. Он говорит, что прибыл по поручению Веграна с Сивании.

– Веграна?! – глубоко и облегчённо выдохнул Атилон. – Чёрт, совсем забыл про эту Сиванию. Ну, конечно же, впускай, не тяни. Хотя откуда здесь наши торговцы с Солора? Пускай швартуется к нашему модулю. Посмотрим, чего надо этому посланнику от Веграна. И странно, откуда о нас уже прознали торговцы? Весьма любопытно.


– Ну, наконец-то, Долгоон. – Ерек облегчённо выдохнул. – Где ты столько пропадал?

– Думал, мой друг, думал. Землянин хитро улыбнулся. – Задачка очень непростая. Плюс надо было кое-что узнать.

– Ну и что надумал? Не тяни же, давай, выкладывай. – Бруск нетерпеливо вскочил со стула.

– Раз готовы, тогда слушайте. Я уже устал от этих разговоров и обращений. Самим действовать надо. И вот что я предлагаю. Гефестиане же собирают таураний для отправки к этому Фалькуру?

– Ну да, – насмешливо ответил Ерек. – Для этого мы всем Таурааном здесь и работаем.

– Ну вот. Они его же отправляют, наверняка, куда-то к себе.

– Должны были отправлять, – поправил его Бруск. – Но как только Фалькур отбыл отсюда с основным флотом, они сейчас его только складируют.

Долгоон улыбнулся. – У вас несвежие данные. А вот по моим данным, скоро будет отправка одной большой партии.

– Откуда тебе это известно? – недоверчиво спросил Ерек.

– Есть свои информаторы. На той шахте, где работают мои знакомые земляне, их просто загнали со сбором таурания, и надзиратель случайно проговорился, что собирают какой-то экстренный заказ. А раз экстренный, значит, его готовят к отправке.

– Ну и что ты предлагаешь? – протянул удивлённо Бруск.

– Я предлагаю захватить этот корабль. Теперь Долгоон говорил совершенно серьёзно.

– Чего?! Как ты это себе представляешь? Как мы попадём в космопорт? Там же строжайшая охрана, – с неподдельным изумлением уставился на землянина Ерек.

– Мы попадём на этот гефестианский корабль тайком. В контейнерах, в которых грузят таураний. Никто и не подумает проверять их. А как только выйдем в открытый космос, мы захватим корабль и возьмём курс на Землю.

Генерал замотал головой – Ну, хорошо, предположим, мы благополучно долетим до Земли. А что дальше? Как мы сможем проскочить мимо флота Фалькура? А где гарантия, что нас не собьют мои соплеменники, увидев гефестианский корабль, еще до того, как мы сумеем послать им сигнал, что мы это мы?

Долгоон отмахнулся. – Это мы будем решать потом. Сейчас у нас нет времени. Мы просто обязаны связаться с Землёй, и понять, что там на самом деле происходит. И мы должны рассказать им, что происходит здесь. Вместе мы сможем лучше понимать и координировать свои действия. Тянуть больше нельзя, тем более, что второй возможности может уже и не быть. Я, конечно, могу полететь и сам, но есть два но. Я не умею управлять этой машиной и, главное, мне нужен уважаемый талан, которого послушают и которому таланы поверят. Я для ваших на Земле всего лишь землянин.

Ерек посмотрел на Бруска. – А Долгоон прав. Хотя это очень глупо, лететь на верную смерть, но смотреть, как апатия и бессилие пожирает таураанцев, я уже не в силах. Долгоон, мы летим с тобой.

Долгоон улыбнулся. – Я знал, что ты бесстрашный, генерал. Но мест там всего лишь два. Больше нет возможности, иначе будет явный недогруз при погрузке и это заметят. Мы же весим гораздо легче таурания. И второе место, Ерек, не твоё. Извини, но ты нужен здесь. Полетим мы с Бруском. А ты продолжай работу по сплочению талан вокруг себя. Все же таланы охотнее подчинятся генералу, чем лейтенанту. Извини, Бруск, без обид, – Долгоон повернулся к бывшему адъютанту Этирея.

Бруск кивнул. – Долгоон прав, генерал. Вы нужней здесь. А меня там будет вполне достаточно, чтобы рассказать обо всём произошедшем.

– Ну ладно, – нехотя согласился Ерек. – Когда будет этот вылет?

– Скорее всего, завтра. Но это может произойти в любой момент. И мы с лейтенантом должны уже вылететь на ту шахту, откуда будут забирать эту партию. Поэтому, Бруск, у тебя всего час на сборы.

– А чего собираться? Я уже готов.


Атилон пристально смотрел на вошедшего торговца. – Ну, скажу сразу, что не буду лукавить, и я очень удивлён появлению здесь торговца с Солора. Теперь постарайтесь объяснить, почему я должен вас слушать и тем более верить. Мы все прекрасно знаем, насколько лживы наши торговцы.

Форесто сразу же оценил обстановку. Как и говорил Вегран, надо собраться и постараться быть убедительным. Торговец благожелательно улыбнулся. – Простите, я не знаю, как к вам обращаться.

– Зовите меня капитан Атилон.

– Мне очень приятно, капитан. Меня зовут Форесто. Торговец Форесто.

– Это я уже понял. Давайте объясняйтесь, почему Вегран прислал сюда торговца? Почему он решил, что может нарушать приказы Фалькура? С чего это он решил занялся самодеятельностью?

–Нет-нет, что вы, – поспешил возразить Форесто. – Просто у Веграна, там, на Сивании, не самые лучшие условия для выполнения задач, которые поставил перед ним ваш командующий. И ему не хватает боевых кораблей для поддержания порядка. А связь с вами уже как пару недель отсутствует полностью.

–Да-да, знаю, – слегка замялся Атилон. – Просто у нас сейчас некоторые трудности, впрочем, это вас не касается. Но это необходимо для тех задач, которые мы сейчас выполняем. Пусть пока потерпит, всё скоро наладится. Так что, вот как есть. Ладно, а вы тут с какого боку?

– Видите ли, я женат на двоюродной сестре Веграна, и у меня полный раздрай в делах. – Форесто развёл руки в стороны. – Вот Вегран и сжалился надо мной и позволил мне слегка торговать с этими карликами с Сивании. А за это я должен привозить ему отсюда провиант. Местная еда на Сивании не способствует хорошему пищеварению гефестианина. К тому же он не отвлекает на эти мелкие цели столь нужные ему боевые корабли.

Форесто постарался максимально изобразить из себя жалкого и несчастного неудачника. Впрочем, как он подумал в этот момент, это и не было слишком далеко от истины.

Атилон заметно смягчился. – Ладно, я потом сам поговорю с Веграном. Он не имел права разглашать тайну об этой экспедиции. Надеюсь, вам хватило ума не разбалтывать об этом никому на Солоре?

Форесто замахал руками. – Ну что вы, капитан Атилон, здесь и мне еле-еле хватает прокормиться, какой смысл мне трубить об этом на каждом углу.

Атилон кивнул. – Вот только и надеюсь на вашу всем известную торгашескую жадность. Ладно, отдыхайте. Хотя на этой планете отдохнуть-то и негде. Мы и сами туда спускаемся по необходимости, только чтобы поторопить этих лентяев.

Капитан ухмыльнулся. – Завтра я выделю вам провожающего, и вы сможете загрузиться. Только запомните, вам загрузят всё, что необходимо. И не вздумайте совать нос туда, куда не следует. Без этих ваших торгашеских штучек. Я думаю, вы меня поняли.

Форесто согласно кивнул.

– Ну, вот и прекрасно. Веграну, конечно, передайте привет. Но я обязан буду доложить об этом нарушении Фалькуру. Веграна спасает только то, что это давний испытанный офицер, не то что… – Атилон неодобрительно покачал головой. – Ладно, прощайте, Форесто, я и так уделил вам достаточно времени. – Атилон резко развернулся к торговцу спиной.

Форесто вышел.

Атилон нажал на кнопку вызова. – Пригласите лейтенанта Терлиска.

Капитан задумался. – А какое ему, собственно, дело до того, что Вегран хочет мутить свои делишки? По уму, надо было бы, конечно, доложить Фалькуру о произошедшем. Только командующему вообще сейчас не до этого. Да и времени сейчас нет на все эти разбирательства. Надо срочно собрать как можно больше таурания и спрятать в надёжном месте. Потому что, рано или поздно, Морон узнает всю правду о Таураане. И тогда, возможно, флоту Фалькура ничего не достанется. Теперь вот этот торговец припёрся. Значит, скоро припрутся и другие. Тогда слухи дойдут и до Геронта. А уж насколько Морон славен жёстким характером, но до Геронта, любителя жестоких мучительных расправ над неугодными гефестианами, ему ох как далеко. Нет, пускай Вегран обделывает свои мелкие делишки, а собирать таураний надо в самом спешном порядке. И чего обвинять Веграна, если Фалькур намекнул ему лично, что эту добычу будут делить точно не на всех. Тем более делиться с такими идиотами, как Терлиск.

Капитан обернулся и увидел стоящего лейтенанта. Тот, разумно решив, что не стоит беспокоить Атилона, безропотно ждал, когда его увидит капитан.

– А знаете что, лейтенант, я подумал, что, поскольку вы плохо справляетесь с поставленными Фалькуром задачами, отошлю-ка я, пожалуй, вас на Сиванию, к Веграну. Там тихо, спокойно, как на вершине давно потухшего вулкана. Вам там самое место.

У лейтенанта от обиды скривилось лицо. – Обижаете, капитан. Если вы насчёт вашего поручения, то всё готово. Завтра днём корабль будет готов к погрузке и отправлению по вашему адресу.

– Точно, Терлиск? Я не ослышался? – Атилон прищурился, глядя на лейтенанта.

– Абсолютно так.

– Ну, хорошо, я возможно передумаю о вашем новом назначении. Ведь можете, когда захотите. Но это всего лишь первая партия. Мне нужно, чтоб была максимальная отдача круглосуточно. Вы же постараетесь, верно? Ладно, ладно, не надо меня уверять. Вижу, вы стали на путь исправления. А насчёт того, что днём. Нет, днём не надо. Сделайте это лучше вечером. Не нужно слишком много внимания к этой операции. А лучше всего промаркируйте все контейнеры как продуктовые. Да, точно, обязательно это сделайте. И ещё вот что…

Капитан задумался. – Знаете, в это же время будет идти загрузка необходимого провианта для нашей бригады на Сивании. Хочу, чтобы вы проследили и за этой отгрузкой тоже. Отгрузите им таурания тоже. Но только самый необходимый минимум. Им некуда там особо тратить энергию. Разве только попугивать обстрелами этих карликов, забившихся в свои норы.

– Понял вас.

– Идите и выполняйте. Как только закончите погрузку нашего корабля, соединитесь со мной. Я введу координаты места.

– Простите, а корабль полетит без охраны сопровождения на борту? – удивился Терлиск.

– Не будем искушать наших братьев. Робот-разгрузчик сможет самостоятельно сбросить груз. Я больше доверяю машинам, чем нашим соотечественникам, – ухмыльнулся Атилон. – Тем более, после бегства Биорга. А ведь вроде был преданный Фалькуру офицер. Но так уж слаба гефестианская натура. Всё, идите, я вас больше не держу.


Вечером в космопорте шла загрузка двух гефестианских кораблей. Земляне, подгоняемые надсмотрщиками-таланами, и под общим присмотром вооружённых гефестиан, толкали контейнеры на погрузку.

Один землянин, с раскосыми глазами, толкнул другого в плечо. – Слушай, а в какой корабль-то толкать? Говорили же, что будет один корабль.

– Сам не понимаю, – недоумённо ответил ему другой, толкая перед собой другой контейнер. – Давай лучше толкать, а то привлечём внимание. Долгоону и этому талану сейчас и так там жарковато внутри. Хорошо хоть, что им баллоны с кислородом дали, а то бы они там задохнулись.

– Так в какой же из двух везти, вдруг напутаем?

– Ну, чего замерли? – подскочил к землянам надсмотрщик и несильно ударил гибкой палкой по спине одного из землян. – А ну, давай тащи ко второму терминалу.

Талан наклонился с потирающему плечо землянину и прошептал. – Если можете, то не держите на меня зла. Я такой же пленник, как и вы.

Форесто, стараясь не выдавать волнения, прохаживался рядом со взлётной полосой, ожидая разрешения на взлёт. Ещё днём к нему подошёл какой-то военный и сказал короткую фразу. –Передавайте привет нашему другу. Он получит то, что хотел.


Форесто в порыве благодарности хотел пожать незнакомцу руку, но собеседник сделал недоумённое лицо, насколько это позволяло увидеть стекло шлема, и пошёл дальше.

– О, чёрт, это же конспирация, – мысленно выругался на свою несообразительность торговец. Форесто тоже сделал вид, что ничего не произошло, и он просто осматривает грузовые терминалы.

Сейчас он ждал отмашки на старт от какого-то лейтенанта, который очень суетился около загрузки второго корабля. Когда Форесто, которого загрузили ранее, хотел спросить, могут ли ему дать взлететь, лейтенант злобно огрызнулся, что надо ждать своей очереди.

Торговец снова поступил благоразумно и не стал препираться. Наконец, соседний корабль был загружен и лейтенант побежал внутрь корабля. Через минуту он оттуда вышел и махнул рукой. Лестничный трап поднялся, входные шлюзы закрылись и корабль, спустя мгновения, взлетел в ночное небо. После чего лейтенант издалека помахал Форесто рукой, показывая, что он также может взлетать.

Довольный Форесто забрался в кабину пилота, включил двигатели, и замурчал про себя какую-то ему известную песенку.


Спустя некоторое время в грузовом отсеке одновременно откинулись две крышки контейнеров.

Из них вылезли Долгоон и Бруск в надетых на голову стеклянных шлемах. – Ох, и жарища внутри. Чуть не спёкся, – жадно вдыхая воздух, сказал талан.

Долгоон хотел было снять шлем, но его остановил Бруск. – Нет-нет, не снимай, тут воздух специально для гефестиан, он нам не понравится.

– Откуда здесь взяться такому воздуху? Нам же сказали, что корабль летит без сопровождения.

Долгоон всё-таки стянул с себя шлем, но, втянув носом воздух, тут же надел его обратно. – Ой, какая гадость. Они всё-таки сделали здесь свой воздух. Только для кого, говорили же, что корабль будет беспилотный.

Бруск пожал плечами. – Сам не понимаю. Сейчас я отойду и перепрограммирую воздушную смесь. Не лететь же нам до Земли в таком ужасном, спёртом воздухе.

– До какой такой Земли вы здесь собрались лететь? И как, собственно, вы тут оказались? И кто вы такие, раздери меня пополам? – Перед ними стоял гефестианин, торговец Форесто, наставив на них оружие.

Бруск хотел незаметно потянуться за оружием, но гефестиан заметил это и покачал головой.

–Нет-нет-нет, даже и не думай. Иначе это будет твоё последнее движение. Вы даже не представляете, как я не рад вашему присутствию. Вы лишний груз на этом корабле. Пожалуй, я сейчас вас просто выкину за борт, потому что мне сейчас недосуг возвращаться. Или, может, всё же вернуться и сдать вас моим собратьям?

Торговец заколебался, он заметно трусил, потому что ему ещё никогда не приходилось держать всерьёз кого-то на мушке. Он чувствовал, что ещё чуть-чуть и паника полностью им овладеет, поэтому старался максимально собраться.

– Ну, чего же ты ждёшь, краснокожий?! – закричал Долгоон. – Лучше выбрасывай нас поскорее! И тебе мороки меньше, и мы долго страдать не будем, потому что, если ты сдашь нас обратно, смерть не будет такой простой. Давай, чего медлишь, для вас же убийство других живых существ ничего не значит!

Форесто, не выдержав, всё-таки сорвался и закричал тонким голосом.

– Вот только не надо делать из меня убийцу! Я всего-то обычный мирный торговец, и мне до вас нет никакого дела, и до ваших дел мне тоже нет никакого дела! Перестаньте на меня давить!

Гефестианин опять навёл на них оружие. – А знаете что, оставайтесь-ка вы в грузовом отсеке. Только кидайте на пол оружие, от греха подальше и, чтоб меня не искушать. Я вас здесь запру, а потом подумаю, что мне с вами дальше делать.


Глава 8. Друг или враг?

Земля.

После быстрого ужина Амун насильно усадила свою помощницу напротив себя.

– Итак, моя дорогая Ситуур, вначале я очень хотела бы поблагодарить тебя за моё спасение.

Помощница склонила голову. – Не стоит благодарности, моя Правительница. Это моя задача – максимально обеспечить вам комфорт и безопасность, а также помочь с советами, хотя вы и сами без этого всё прекрасно знаете.

Амун улыбнулась. – Ну-ну, не скромничай, ты очень многое сделала для меня. Хотя про комфорт я ещё понимаю, но вот то, что ты должна обеспечивать мою безопасность, про это слышу впервые. И как это ты предусмотрительно догадалась, что нам понадобится потайной бункер и именно в этих, столь безлюдных местах? Меня не покидает ощущение, что ты многое от меня скрываешь.

Амун пристально посмотрела на Ситуур. – Может, всё же стоит, наконец, раскрыть все карты? Кажется, ты играешь в какую-то совершенно другую игру, которую я пока не могу постичь. А может, моё спасение это всего лишь часть этой игры. Я хочу, чтобы ты правильно меня поняла. Я очень благодарна тебе, но, с другой стороны, ты какая-то скрытная. А раз так, то я в совершенном затруднении. Я просто хочу понять, ты мне друг или это часть какой-то неведомой мне сюжета, в котором мною вертят как хотят? Ситуур, прошу, не разочаровывай меня, будь открытой со мной.

Ситуур устало улыбнулась. – Моя Правительница, я понимаю ваши сомнения. И наверняка их бы не было, если бы я раскрылась вам сразу по прилёте сюда, на Землю. Но я никак не могла себе это позволить.

Амун напряглась. – Ну и что тебе помешало?

Ситуур слегка замялась, внимательно следя за лицом Амун, потом глубоко выдохнула. -Ладно, видимо, сейчас можно уже об этом сказать.

– Сказать что? У Амун вытянулось лицо.

– Я не могла вам во всём признаться, потому что не была уверена.

– Ситуур, ты что, специально говоришь недомолвками? Это, наконец, просто некрасиво. Ты не была уверена в чём? – Амун явно начала терять самообладание.

–Не в чём, а в ком. Я не была уверена в вас, – Ситуур прямо смотрела в глаза собеседнице.

Амун буквально замерла, а потом встала и начала нервно ходить из стороны в сторону. – А вот это, знаете, номер. Вот уж чего не ожидала, так не ожидала. И, главное, от кого? От своей верной помощницы, можно сказать, подруги. Значит, ты не была уверена во мне, а сейчас что, уверена? Ну и что тебя навело на такое переосмысление? Что именно тебя натолкнуло на такую мысль? Что такого я сделала, что ты сначала не была уверена, а потом ты поменяла своё решение? Что?! Что я сделала?! – Амун почти кричала, и в её крике были и гнев, и обида.

– Простите, Правительница. Сядьте, прошу вас. Я расскажу вам всё. Вы очень многого не знаете. И не должны были знать. Не обижайтесь. Очень многие-многие поколения до вас, таких же Правителей Таураана, не знали того, что я сейчас скажу.

– Да уж, потрудись объяснить, Ситуур, – села на краешек стула Амун.

– Тогда слушайте. Вы, естественно, знаете, как я стала вашей помощницей.

Правительница наморщила лоб. – К чему это ты? Я не понимаю, ты что, уходишь от ответа?

– Это всё имеет прямое отношение к вашим вопросам. Ситуур, в отличие от Правительницы, была спокойна, не нарушая этикет общения.

Амун явно опешила. – Ну, уж точно не упомню. Это же давно было. А, припоминаю, кажется, тебя рекомендовала твоя предшественница, ушедшая на заслуженный отдых в какую-то службу в аквазоо. Уж на что я не самый молодой житель Таураана, так она просто была в достаточно почтенном возрасте. Поэтому я её почти сразу и поменяла. Так что она совсем недолго была при мне в качестве советницы, поэтому неудивительно, что я её не помню.

Ситуур кивнула. – Именно. Её звали Девантия. Она и рекомендовала вам меня как лучшего вашего советника вместо неё. А вы знаете, кто порекомендовал её саму на место помощницы? Не знаете?

Амун замотала головой. – Нет, конечно. Она досталась мне от моего предшественника. К чему ты это всё?

– Так вот, её также рекомендовал предыдущий помощник, Лезгрок. Мне надо говорить, как попал эту службу он?

– Что, опять также по рекомендации своего предшественника? – издевательским тоном произнесла Амун.

– Именно так, – кивнула Ситуур.

– И что, ты тоже знаешь его имя? Ведь тогда ни тебя, ни даже меня не было.

Ситуур приосанилась. – Я знаю имена тридцати семи предшественников на посту советника до меня. Знала бы и больше, но в то время был сильный метеоритный дождь, и почти вся та библиотека погибла в результате пожара. Так что полное восстановление этих данных было невозможно, поэтому я не буду называть их, из-за боязни что-то напутать в хронологии. В то время, как уверенно назвать Правителей до вас могу лишь с десяток имен.

– Это что получается, что Правители не могли выбрать кого-то другого, кроме того, которого им предлагали их помощники? Это что за тайное сообщество у вас?

– Да, не могли. Предлагалась самая лучшая кандидатура на Таураане. А лучшие могли выходить только из Лиги Советников.

– Что это за Лига Советников? Что за бред? Я ничего о ней не знаю.

– Вот о ней я и хочу вам рассказать. Вы многое знаете о нашем прошлом, но об этом вы сейчас услышите впервые. Лига советников была создана нашими праотцами. Теми, кто вначале прибыл на Таураан во время великого переселения. Теми, кто был искренне не согласен с тем, что Творец нас сослал с Земли. Лига советников изначально и всегда была тайным союзом. Первые правители Таураана хотели начисто стереть память о Земле в умах талан, чтобы наш народ не жил прошлыми иллюзиями, а привыкал к новой жизни, и потому устроили настоящие гонения на сторонников возвращения в будущем на Землю. Для этого и была создана тайная Лига советников. И своей основной задачей Лига постановила, что память о Земле никогда не умрёт, и они положат все силы, чтобы вернуться на свою родную планету.

Все, кто вступал в Лигу, были посвящены в настоящую историю нашего народа. В Лиге ученикам были предоставлены самые лучшие библиотеки и самые лучшие преподаватели. Поэтому из нашей школы выходили самые образованные интеллектуалы на Таураане. В то же время Лига понимала, что главное – это не навредить нашему народу, поэтому, чтобы вернуться назад, должны были сложиться максимально благоприятные для этого обстоятельства. И поэтому нашей главной целью была поддержка тех Правителей, которые ставили перед собой цель – вернуться на Землю, и помогать свержению тех, кто противился этому. Хотя после первых Правителей, впоследствии, уже не было таких ярых противников возврата на Землю, но мы всё равно внимательно за этим следили. Поэтому Правителям всегда казалось, что именно они хранители этой тайны, но это неправда. Именно первые советники аккуратно поддерживали в них эту мысль. Мысль о необходимости возвращения на родную планету. И то, что вы сказали тогда всем присутствующим, что советники знали лишь малую часть всей правды, не соответствует действительности. Это мы, советники, всегда вам внушали, что вы и есть хранители всей тайны. А на самом деле, мы боялись доверить Правителям все знания и тайны народа талан. Простите меня, здесь ничего личного, но это не моё решение, а создателей Лиги. И я, вступая в Лигу, обязана была подчиниться этим правилам. Так создатели думали обезопасить знания от самодурства и прихоти Правителей.

Амун смотрела на советницу взглядом, полным удивления, недоверия и некоторого страха. – Кто ты такая, Ситуур? Как многого я о тебе не знала.

Ситуур продолжила. – Прошу, не демонизируйте меня. Я всего лишь преданный слуга нашего народа и ваш верный помощник. Вы помните, кто вас поддержал в том, что не надо закрывать исследования Саава, когда все говорили, что он полный неудачник и занимается бесполезными исследованиями? А кто подсказал, чтобы живые образцы местной расы были привезены с Земли на Таураан?

Правительница воскликнула. – Точно, это же была ты! Да-да, именно ты так заступалась за эти опыты и советовала поддержать Саава.

Амун нахмурилась. – Так что, получается, это вы всё время мною манипулировали. Стоп, получается, не только мною, но и всеми моими предшественниками. Мы все думали, что это именно мы стояли за идею о возвращении на Землю, а по сути, мы все лишь выполняли волю Лиги. Волю своих верных советников.

– Не совсем так, Амун. Я лишь помогала выбирать правильные варианты. Решения принимали вы. Но вы и так двигались в нужном направлении. От меня требовалось лишь поддержать вас в этом.

– М-да, – Амун грустно улыбнулась, – с одной стороны, неприятно, что ты была ведома, хотя бы из благих побуждений, но с другой стороны, не я одна такая. Все мои предшественники за всю свою жизнь так и не узнали об этом. Ну и сколько же талан в этой самой Лиге советников? И где заседает эта тайная ложа?

Ситуур горестно покачала головой. – От былой мощи Лиги остались одни воспоминания. Сейчас в ней всего пару десятков талан, хоть и занимающих влиятельные посты. Зато, в отличие от наших славных предшественников, именно при нас был выполнен наказ наших основателей, и мы вернулись на Землю. Теперь решайте сами, была ли Лига ненужной, или всё же благодаря нам таланы вернулись на свою настоящую Родину.

– Это не мне решать, пусть это оценят потомки. Возможно, они и оценят Лигу как нашего спасителя. – Амун иронично улыбнулась. – Ну, хорошо, а почему у тебя такое отношение ко мне? Почему тогда ты не поверила мне, а сейчас изменила своё мнение?

– Не обижайтесь Амун, но это так. Общаясь с вами, я слышала нотки сомнения о правильности вашего решения. Вы хоть и были очарованы Землёй, но в вас изредка чувствовалась грусть о покидании Таураана.

– Ну и что в этом плохого? – Амун искренне удивилась. – Разве плохо грустить о том месте, где ты родился, вырос и прожил всю свою жизнь?

Ситуур резко замотала головой. – Нет. В этом плохого ничего нет. Но вы часто повторяли фразу, что нам придётся жить на две планеты. И я подумала, что вы ещё не готовы воспринять Землю, как свой единственный дом для жизни. Что вас не покидает мысль в случае чего вернуться на Таураан.

– Но я имела в виду, что без таурания нам не прожить на Земле. Здесь его физически нет. Его отсутствие отбросит нашу цивилизацию на многие-многие тысячи лет назад.

– Наши предки превосходно обходились без таурания. И были счастливы. И наши предки жили в воде. И в конце концов, они же изобрели топливо, на котором добрались до Таураана. Значит, и сейчас придумают что-то другое. И на Таураане нет воды, а здесь она есть. Вода – это наша жизнь. Настоящая жизнь. И только здесь нам жить, – с вызовом произнесла Ситуур.

– Ну, теперь всё становится гораздо яснее. Вот ты какая, настоящая Ситуур. А ты опасная таланка. Признаться, я тебя даже немного боюсь. Хотя всё равно, я не понимаю, зачем ты спасла меня от тюрьмы, куда хотел меня упечь Аркенаар.

– Мой долг – ваша защита. И потом, я не уверена, что Аркенаар будет так же твёрд в защите нашей Земли, как он это заявляет. Пока он будет сражаться с гефестианами, я буду его поддерживать. Но только в этом, потому что он не слишком гибок в качестве потенциального главного Правителя.

Амун усмехнулась и замотала головой. – Так значит, ты опять играешь нами? Когда нужно, ты поддержишь меня, а когда будет нужно, то его. Эх, Ситуур, Ситуур, ты уже совсем далеко зашла в своей слепой преданности каким-то постулатам этой Лиги советников. Смотри не запутайся с очередным выбором.

– Нет, Амун, я всё та же ваша верная помощница. И я останусь ею. Но мой долг перед Землёй выше меня.

– Да, поняла я, поняла. Ну и что ты собираешься делать дальше? И что, собственно, делать мне?

– Терпения прошу у вас, Правительница, терпения. Скоро вы здесь создадите координационный штаб. Тут вас точно никто искать не будет. Аркенаар сейчас будет сильно занят начинающейся войной и ему будет не до вас. А вам пока необходимо переждать это время здесь.

Правительница развела руками. – То есть, мой народ будет сражаться с наглыми захватчиками, а я буду отсиживаться здесь? Ты точно меня ни с кем не путаешь?

– Простите, Амун, но после того, как весь таланский народ узнает, что от него скрывали всю правду, вряд ли вы будете ходить в тех героях, которыми они хотят гордиться, и кому они захотят доверять.

Амун поникла. – Ты снова права, Ситуур. Что же мне сейчас делать? Сидеть и ждать?

– Простите, Амун, но это единственное, что мы можем себе позволить в нашем положении.

– А что собираешься предпринять именно ты?

– Мне надо как-то связаться с Таурааном. Хотя я пока не знаю, как. Потому что Аркенаар хоть и неплохой полководец, но мы здесь не сможем долго продержаться, если гефестиане захотят нас взять измором.

–Ага, значит, всё-таки нужен Таураан, – торжествующе воскликнула Амун. – А кто только что говорил, что надо от него полностью отречься? Даже ты со своим оголтелым фанатизмом понимаешь, что нам нужен таураний. Без него нас здесь ждёт полное поражение.

Ситуур решительно замотала головой. – Мне нужен не Таураан. Мне не нужна наша тотальная зависимость от таурания. С этим чёртовым тауранием мы как на пороховой бочке. Теперь все головорезы мира будут знать, что мы сидим на куче сокровищ. И отныне не будет нам более покоя с ним. Ещё повезло, что столько тысячелетий прожили, сохраняя это в тайне. А мне на Таураане нужно…

Ситуур внезапно осеклась. – В общем, я знаю, что мне нужно. Простите, но я должна лететь.

– Опять тайны, опять тайны, Ситуур. Как я от них устала. – Амун встала, и у неё внезапно закружилась голова. – Так, я, кажется, совсем разбита. Тут есть, где можно прилечь и отдохнуть?

– Конечно, Амун, этот бункер рассчитан на постоянное проживание и жизнеобеспечение трёх-четырёх десятков талан. Он был построен сразу по нашему прилёту сюда. Строилось на тот случай, если наше совместное проживание с людьми пойдёт не совсем гладко. Как, кстати, и несколько других таких же бункеров в разных местах Земли. К сожалению, нам, в нынешних условиях, пришлось выбрать именно этот вариант. Самый заповедный уголок. Куда не сунутся ни таланы, ни сами земляне. И строилось всё, чтобы существовать на полной автономии. Так что здесь есть всё. И для комфортного отдыха и плодотворной работы.

Пройдите дальше по коридору, и вы попадёте в спальный отсек. Выберите себе там любой номер. А начиная с завтрашнего дня здесь заселятся ещё другие таланы. Верные вам, Правительница. Можете не сомневаться.

Амун покачала головой, развернулась и пошла по коридору. Ситуур тут же села, и застыла в неподвижной позе, положив локти на стол и обхватив голову руками.

В таком положении она продолжала сидеть некоторое время, и вдруг входные двери бункера внезапно открылись. На пороге стоял талан в военной форме, а за спиной его был профессор Саав со своей семьёй.

Ситуур улыбнулась. – Очень рада видеть вас, Саав. Вас и всю вашу семью. Располагайтесь. Попрошу вас без надобности не покидать бункер, и тем более не отправляться в какие-то безумные путешествия. Вы в списке талан, подлежащих немедленному аресту. Так что здесь вы в полной безопасности. Скоро вам принесут поесть. Отныне это будет ваш дом. Всё остальное вам покажут. А мне надо идти.

– Нет-нет, на ваши вопросы у меня нет времени отвечать, – отреагировала Ситуур на немой вопрос, застывший на лице Саава. – Я вернусь через несколько дней. Если вы искали Амун, то она уже здесь. У неё всё и узнаёте. Но лучше её до утра не беспокоить, она отдыхает. У неё был очень тяжёлый день.


На околоземной орбите шло ожесточённое сражение двух космических флотов. После некоторого выжидания гефестиане перешли к активной фазе, начав атаку. Таланы спрятали весь свой флот за энергетическим щитом. Атакующие с переменным успехом пробовали пробить его, а защищающиеся очень умело производили точные и резкие уколы, неожиданно выныривая из-за щита и выводя из строя корабли противника, после чего опять скрывались под его защитой. Противостояние явно выливалось в ничейную ситуацию. Таланы не могли всем флотом вырваться за пределы щита, ибо в простом лобовом столкновении они потерпели бы поражение. А гефестиане никак не могли прорваться за щит, не понеся при этом колоссальные потери.


В штабе Аркенаара шло совещание.

– Ривас, – главнокомандующий нажал на кнопку вызова. – Где сводка за последние сутки? Она должна была быть у меня ещё утром.

– Простите, генерал, только что свели все данные. Слишком поздно получили исходники с мест. Сейчас выведу на проектор.

Аркенаар и весь генеральный штаб внимательно осматривали графики, высветившиеся на трехмерном голографическом экране. Генерал ткнул в изображение и вытащил оттуда светящуюся сферу, после чего начал крутить её в разные стороны.

– Всё же хорошую штуку с этим щитом придумали наши предки, – с удовлетворением заметил один из офицеров, сидевших за длинным столом. – И Таураан спасал, а сейчас и Землю надёжно прикрывает.

– Эта защита простоит столько, насколько нам хватит таурания. Как видно из графиков тающих на глазах его остатков, в таком режиме мы продержимся еще в лучшем случае пару-тройку месяцев, – парировал другой офицер. – Без поставок с Таураана нам не выдержать.

– Прекратить разговоры, – прервал их обсуждение Аркенаар. – И хорош уже мечтать. Сейчас Таураан для нас закрыт, и связи с ним никакой. Да даже если бы и была, что с этого толку. Краснокожие там полностью хозяйничают. Эти твари надёжно нас тут заперли. И кто мог знать, что на Земле нет вообще и намёков на таураний. И нас не спасло, что мы с собой взяли почти все запасы таурания на тот момент, ведь никто не рассчитывал на такой его бешенное потребление. Но при всём при этом есть и некоторый позитив. По крайней мере, я надеюсь на это.

Аркенаар внезапно замолчал. В зале повисла тишина, офицеры ждали, что же именно недоговорил главнокомандующий. Главнокомандующий также внезапно продолжил. – Есть пока один плюс. Я не уверен в этом, но, как мне кажется, гефестиане пока не знают о состоянии наших реальных запасов. И очень надеюсь, что они не догадываются, что на Земле его тоже неоткуда восполнить. Судя по их ослабевающим атакам, они уже сомневаются в своей лёгкой победе. И тут уже непонятно, кто кого. Или они нас, или мы их, издевательски сидя за спасительной сеткой. Но это только до тех пор, пока они об этом не узнают.

– Ладно, – Аркенаар лёгким хлопком ладони по столу прервал перешёптывающихся офицеров. – А теперь слушайте моё решение. Мы все переходим на экономный режим расходования таурания. Весь стратегический запас теперь будет уходить на щит и на топливо для военных кораблей, а также той инфраструктуры, которая будет обслуживать военных. А самому щиту перейти на секторальное потребление. Необходимо разбить щит на сектора, из которых одна пятая часть будет работать в очень экономном режиме, а ещё одна пятая будет работать в половину своей мощности.

– Но, простите, Аркенаар, тогда в этот сектор, при соответствующей мощной атаке, может ворваться флот противника, – прервал его речь кто-то из офицеров.

Аркенаар кивнул. – Может, но противник не будет знать, где этот сектор. Он будет плавающим, он не будет постоянным. Да, это риск, я знаю. Но другого выхода у нас нет. Нашим службам придётся более тщательно отслеживать перемещения соперника на орбите. Плотная броня будет там, где находятся их скопления, а другие сектора, где нет боевых единиц противника, соответственно будут разгружены. Всё, все свободны.

Командующий развернулся в кресле, всячески показав, что не хочет никого видеть.

Офицеры покинули зал. Аркенаар нажал кнопку вызова.

– Слушаю вас, командующий, – раздалось в динамике.

– Ривас, всё время забываю вас спросить, как продвигаются поиски преступницы Амун? Вы обещали мне, что быстро её найдёте. И вообще, как идёт расследование того, что её похитили прямо в военном самолёте? Это не мог сделать кто-то в одиночку. Налицо сговор предателей в моём штабе. Как мы можем воевать, зная, что нам в любой момент могут воткнуть нож в спину?

–Генерал, мы прикладываем все усилия. Но наши поиски затрудняет то, что пока нам даже неизвестно, в какую сторону улетел шаттл, на котором её похитили. На нём не было никаких опознавательных маячков.

– Ничего не хочу слышать. Удвойте и, если надо, утройте силы для поисков. Она нужна мне живой. Нашему народу нужен показательный суд над обманщицей. Это поднимет его дух в борьбе с гефестианами.


Северные земли. В тайном бункере. После последних событий прошла одна неделя.

– Ну и сколько нам сидеть и ждать? – Саав был крайне отягощён этим длительным бездеятельным пребыванием. Он обращался к Амун, которая что-то просматривала на коммуникаторе.

Амун оторвалась от просмотра экрана и взглянула на Саава. – Поверьте, мой друг, я знаю не больше вашего. Вот, сидим, ждём Ситуур. Она нам расскажет последние новости. Теперь она единственный наш источник информации. Правда, хорошо, что наши спецы подключили нас к инфосети Земли. Говорят, что теперь наше вхождение в сеть безопасно. Ну, хотя бы так можно узнавать какие-то новости. Пусть и чересчур бодро пропагандистские. У нас всё хорошо, всё прекрасно. Хотя чего другого можно ожидать от Аркенаара? Но по правде говоря, я бы тоже распространяла такую информацию. Поди, скажи сейчас что-нибудь другое, мгновенно же вспыхнет паника.

Саав удручённо помотал головой. – Да меня очень гнетёт это бездействие. Там наверху наши парни сражаются с краснокожими, а мы тут сидим и ничего не делаем.

– Ну как ничего не делаете. Ситуур пригнала сюда всю вашу исследовательскую группу. Ещё каких-то инженеров. Вроде чем-то занимаются. Хотя я не пойму, чем.

Саав махнул рукой. – Да сидят там на третьем нижнем ярусе, в операционном зале. И не всю группу, а почти всю. Гриндаала никак не могут найти. Ума не приложу, куда он пропал. А занимаются они чем попало, только чтоб со скуки с ума не сойти. К счастью, хоть нужное оборудование им завезли. Вот и балуются опытами. Только никак в толк не возьму, с какой целью Ситуур наших биохимиков с технарями-инженерами объединила. Что она хочет, никак не пойму. Говорит, что, мол, надо подождать, она потом всё объяснит. А чего ждать? Она вообще какая-то странная. Да и вы, Амун, с ней как-то необычно разговариваете. Как-то отстранённо, холодно, что ли, или я ошибаюсь, Правительница?

– Нет, вам показалось, мой друг, – мгновенно улыбнулась Амун. – Это потому, что мы взаперти. Да и война идёт, если вы не заметили. Лучше расскажите, как ваша дочка Косеана.

– Ой, хоть тут меня не достают, – в ответ улыбнулся Саав. – Ей так понравился снег, что её порой с улицы не затащишь в бункер. Хоть и чертовски холодно, но он её так заводит. Мы же на Таураане никогда снега не видели.

– Ну да, снег это же замёрзшая вода. Это вполне понятно. Но в том то и дело, что притягательность эта опасна. Ни в коем случае не обморозьте девочку. Обморожение может дать сонную болезнь. Вон про какие случаи пишут. Достаточно получить охлаждение организма, и таланы впадают в спячку. В зависимости от степени охлаждения порой неделю не просыпаются. Приходится на специальной медицинской аппаратуре прогревать. А у нас тут ничего такого и близко нет, поэтому я и не рискую быть долго на большом морозе.

И да, помните о безопасности. Нас не должны засечь поисковые группы Аркенаара. Ситуур говорила, что они усилили поиск. А тут ещё говорят, поблизости какое-то становище северных людей живёт. Говорят, какие-то угрюмые и суровые. Мало ли чего от них ожидать можно.

– Да, я помню про безопасность, – кивнул Саав. – А за Косеану я не боюсь. От неё буквально не отходит Таана. А в сильный мороз они и не выходят.

Тут раздвинулись двери входного шлюза, и на пороге возникли перепуганные Таана с дочкой.

Косеана с разбегу бросилась к отцу и крепко в него вцепилась. На девочке не было лица, и она вся тряслась от страха.

– Что случилось? Чего она так испугалась? – Саав встревоженно бросил взгляд на Таану.

Таана стянула с головы большую меховую шапку.

– Там это… – Жена с трудом переводила дух. – В общем, Косеана увидела зайца, ну и погналась за ним. Я бегу за ней, кричу, чтоб не бежала так быстро, там снега намело, а то еще провалится. Бегу, а она за деревьями мелькает, и вдруг исчезла из виду. Я кричу, а она молчит. Добегаю, и вижу следующее. Косеана стоит, а напротив неё стоят земляне, человеки, люди, как их там… Трое, кажется, или четверо. Только маленькие. Дети, скорее всего. Я их в этих толстых одеждах плохо разглядела. И вдруг Косеана как заорёт и ко мне. Я от испуга тоже заорала. И эти человечки тоже как заорут, и бегом от нас. Ну, а я хватаю Косеану под мышку и бегом сюда.

– Они не видели, куда вы бежали? – нахмурившись, спросила Амун.

– Да вроде нет. Они, наверное, тоже испугались. Хотя я не уверена, – смущённо ответила Таана.

– Говорила же я вам, Саав, – с укоризной посмотрела Амун на профессора. – Не хватало нам ещё конфликтов с северными людьми.


Морон был страшно угнетён нынешней ситуацией. Победа, о которой он так хотел быстро рапортовать Геронту, уже точно не будет быстрой. А теперь, учитывая всю нынешнюю ситуацию, уже точно не будет лёгкой. Таланы, укрывшись за своим щитом, словно надсмехались над его попытками вскрыть их оборону. Неужели прав был Фалькур, когда предупреждал его о том, что это будет нелегко? Только признаться в этом Морону не позволяло его самолюбие.

Но если выбирать между позором перед Геронтом, что он недостоин возглавлять императорский флот, и обращением за помощью к Фалькуру, которого он никогда не считал за искусного воина, то Морон даже и не знал, что выглядит более унизительней.

Но ведь Фалькур уже имеет опыт борьбы с этими таланами и вполне успешный, надо признать. Хотя с кем ему пришлось там бороться, если почти все таланы покинули ту планету? Нет, всё же надо как-то подробней узнать, что там всё-таки происходит, на той планете. Ведь не зря же Фалькур тайком послал туда своего представителя.

Да и агент Морона, которого он послал следить за планетой, тоже давно не шлёт новостей. Хотя что он может увидеть, если следит издали? Нет, тут надо действовать решительней. Надо спросить его напрямую. А если тот начнёт юлить и изворачиваться, то самому направить туда представительный корпус и пусть они разведают, что там творится.

Морон потянулся к кнопке вызова, но тут его прервал входящий сигнал.

Генерал вздрогнул, – Ну что там ещё? Я же просил меня не отвлекать.

– Простите, главнокомандующий. Но у меня срочное сообщение с Солора, от Геронта.

– С Солора?! И что там? Морон побледнел. Сам Геронт направил ему сообщение. Видимо, он там совсем озверел от злости, ведь от меня давно не было сообщений. А я, идиот, поторопился направить ему сообщение о скорой победе.

– Ну, включайте, раз так, – стараясь не выдавать эмоции, бросил он.

В динамике раздалось шипение, свист, и спустя мгновение капитанский мостик огласил густой бас.

– Генерал Морон, я понимаю, что вы сейчас наслаждаетесь красотами новой планеты гефестиан. Если судить по последним полученным нами отчётам, которые, к сожалению, давно нам не присылают, то вы уже должны были сигнализировать о готовности принятия части Солора на ту планету, и я не понимаю, почему вы тянете с этим сообщением. У нас здесь сложилась крайне неблагоприятная обстановка. Мне пришлось уже подавить несколько бунтов в наших самых густонаселённых районах и, скорее всего, если мы не начнём в ближайшее время их расселение, то мятеж может перекинуться и на весь Солор. Требую немедленного отзыва императорского флота назад, для подавления мятежа и организации переселения. Надеюсь, вы меня хорошо услышали. Жду вас в кратчайшие сроки.

Морон стоял неподвижно, стараясь переварить услышанное. Потом он резко забарабанил по кнопке вызова и истошно заорал. – Фалькура ко мне, быстро! Сейчас же его вызвать ко мне! Незамедлительно!


Глава 9. «Гостеприимство»

Сивания.

Подземный город Тибор, домик главы города.

Яртог слегка улыбнулся, приветствуя своих гостей. – Давайте, проходите в дом.

– Дядя, а может, посидим на улице? – предложил Деондам. – Смотри, какой прекрасный вечер.

– Племянник, не говори глупости, разве у нас бывают другие вечера? Это наверху всегда переменчивая погода. То ветрено, то очень ветрено. – Старик усмехнулся.

– Да я не про себя говорю. Я про нашего друга, – кивнул Деондам в сторону Миртаана. При слове друг сивуса едва не вывернуло, но он сдержался. – Просто он у нас здесь ненадолго, скоро ему улетать, да и сегодня он очень устал. Давайте посидим здесь, мы ненадолго.

Миртаан тут же поспешил возразить. – Ну, в принципе, я не очень-то и спешу. Дела могут и подождать. Да и действительно, здесь очень необычно.

Яртог недоумённо посмотрел на племянника. – С чего ты вдруг гонишь своего таланского друга?

Глава города повернулся к Миртаану. – Простите моего племянника. Он внешне довольно груб, хотя внутри очень неплохой малый. И всё же я прошу вас зайти в дом. У меня к вам серьёзный разговор и я не хотел бы, чтобы он стал всеобщим достоянием. Проходите-проходите, тем более, что у меня уже готов наш любимый напиток из подземных трав «сир-сир». В других городах его тоже умеют готовить, но так, как его готовим мы, тиборцы, этого никто не умеет. Мы добавляем туда секретный ингредиент. И тогда он из просто вкусного становится и очень полезным. Он возвращает бодрость и восстанавливает силы.

Гости зашли в дом. Яртог предложил им сесть на большие подушки, разложенные на полу.

– Ещё раз прошу простить меня за некую резкость, которую я проявил на глазах у жителей нашего города. Но я, согласно нашим законам, не мог поступить иначе. Мы действительно не жалуем иноземцев на своей планете. И тем более не проводим их внутрь своих городов. Единственные, с кем мы поддерживаем постоянное общение, так это с вашим народом, согласно договору, подписанному нашими предками. И вы всегда чётко выполняли это соглашение, не разглашая тайну о нас, в связи с чем наш народ выражает вам большую признательность.

Но сейчас настали тяжёлые времена для обоих наших народов. И мы должны что-то с этим делать. Мы уже настолько привыкли к тауранию, что без него не можем представить свою жизнь. Он для нас и свет, и энергия. Без него не растёт трава на пастбищах, без него мы не можем растить свой скот. Нет, конечно, мы полностью от него зависим, и как-то выкрутиться, наверное, сможем, благо наши изобретатели тоже не стоят на месте, но просто так отказываться от того, что по праву наше, мы не хотим. А к жизни на поверхности, вы сами видели, очень трудно приспособиться.

А на Таураане, кстати, я был однажды, очень давно. Я был ещё совсем маленьким. Меня туда взял мой отец. Он тогда был главным управителем складских комплексов всей Сивании. Он всегда говорил, что я обязательно должен побывать на Таураане. И знаете, что именно я вынес тогда из того путешествия? То, что я хотел обратно на мою любимую Сиванию. Я навсегда запомнил ваше невыносимо палящее светило, которое освещало настолько сильным цветом всё вокруг, что это буквально резало мне глаза. С тех пор мне понятно, почему наши предки не захотели основать там свои поселения. На планете, совершенно не приспособленной для нашей жизни.

Яртог улыбнулся. – Видите, какой сейчас у нас свет здесь. Мягкий, не резкий, и при этом всё отчётливо видно, и для глаз сивуса это в самый раз. Простите за откровенность, Миртаан.

Тут глава спохватился и хлопнул себя по коленям. – Ой, простите, напитка я вам-то ещё не налил.

Яртог резко встал и, достав сосуд с маленького столика, разлил его содержимое в высокие крученые бокалы. – Вот, пробуйте-пробуйте скорее, пока ещё не остыл. Он особенно вкусен, когда он определенной температуры. И давайте, рассказывайте, что там у вас творится на Таураане. И главное, как вам удалось спастись оттуда, захватив при этом чужой корабль? Значит, всё-таки можно бороться с краснокожими?

– Знаешь, дядя, Миртаан не очень любит хвастать. Давай не будем мучить его. Может, сам ещё чего-нибудь расскажешь про Сиванию, или про наш любимый город. – Деондам очень хотел увести разговор в другое русло, ибо он совсем не представлял, какую можно выдумать историю, чтобы она получилась правдоподобной.

– Прекрати молоть чушь, Деондам. Я вовсе не требую от нашего уважаемого гостя, чтобы он хвастал. Я в состоянии отделить хвастовство от истины. Миртаан, прошу вас, не обращайте на моего племянника внимание. Я очень жду вашего рассказа.

Миртаан был готов к подобному разговору. – Нет-нет, что вы, как благодарный гость я просто обязан вам рассказать, что было. И скажу больше, это не я, а наш славный малый Деондам не хочет хвастаться. Потому что именно благодаря ему мы вырвались сюда.

Деондам, выпучив глаза, делал тайные знаки талану, призывая того прекратить. Но талана это только раззадорило. – Ну, слушайте. После того, как гефестиане напали на вас, они вышли и на наш Таураан.

Яртог был весь внимание. – Вот-вот, мне именно это очень интересно. Как они вас могли сразу захватить? Ладно, мы это мы, но на Таураане всегда же был сильный флот. Как так случилось, что они смогли захватить вас так же, как это произошло с нами?

Миртаан покачал головой. – Видите ли, уважаемый Яртог, наш флот, в подавляющем своём составе под руководством Правительницы Таураана, отправился на освоение других планет. Ведь наш Таураан, к сожалению …

Глава города перебил собеседника. – Знаю-знаю вашу многовековую печаль. Вашему народу совсем ведь плохо без воды. Видите, Таураан оказался не очень гостеприимен не только для нашего народа. Нам мешало ослепляющее светило, из-за которого мы становились плохо видящими, а вам критически недостаёт воды. Ну, и что дальше?

Миртаан кивнул. – А дальше получилось так, что та большая часть флота застряла там, на новой планете. Ну а мы, оставшиеся, держались как могли, против превосходящих сил противника и, естественно, пали.

– Что значит «застряли»? – Яртог непонимающе замотал головой. – Они же обязаны вернуться и помочь вам. Их ведь предупредили о том, какая вас постигла беда?

– Видите ли, – обречённо картинно вздохнул Миртаан. – Там, на новой планете, они тоже столкнулись с гефестианами. И до сих пор от них ни слуху ни духу. И мы сами не знаем, что там с ними.

– Вот беда так беда, – на лице Яртога было выражение большой тревоги. Он горестно покачал головой. – Это даже хуже, чем я мог себе представить. А я так надеялся на ваш флот.

Миртаан продолжил. – Сейчас гефестиане так же, как и здесь, полностью контролируют орбиту Таураана, но только с одним отличием. Они полностью поработили мой народ, и теперь все мы работаем над добычей таурания, весь сбор которого гефестиане забирают себе.

– Ох-ох-ох, – схватился за голову старец. – Да наши дела совсем плохи. Я думал, что они просто бандиты и разбойники. Они пограбят нас и уберутся восвояси, когда насытятся. О, как же я был наивен! Они прознали про залежи таурания и теперь, пока не высосут все недра Таураана, не оставят всех нас в покое. Какой ужас, мы все в большой западне! Теперь нам не увидеть нашего спасительного таурания никогда!

Яртог вскочил и начал ходить по комнате. – Но нет, не бывать этому! Мы не имеем права сдаваться! Наши предки выстрадали нашу Сиванию, и что теперь, мы просто безропотно сдадимся этим разбойникам? Надо срочно созывать Совет старейшин городов. По крайней мере, тех, кто сможет прибыть к нам. Мы просто обязаны что-то предпринять.

Яртог вытащил свой кулон, вытянул его вверх над головой и произнёс, – Во имя мира и единения.

Деондам повторил за своим дядей: «Во имя мира и единения».

– Стоп, – Яртог остановился. – А как всё-таки вы попали сюда, если говорите, что эти гефестиане полностью контролируют орбиту, да ещё попутно смогли угнать их корабль? Как это у вас получилось? Плюс, говорят, вы ещё притащили сюда кое-какие запасы таурания.

Яртог быстро переводил взгляд, смотря поочерёдно то на племянника, то на Миртаана.

– Ну, – хотел было заговорить Деондам, опасаясь, что пока гладко выводимая теория Миртаана может разрушиться.

– Это всё благодаря вашему племяннику, – перехватил инициативу таланин. – Деондам работал на шахте, где работал и я, куда нас всех согнали гефестиане. Вот там мы и познакомились, и очень сблизились с вашим племянником за это время. – Миртаан по-дружески ткнул кулаком в плечо Деондаму.

Сивус, увидев, что дядя пристально наблюдает за ним, сдержал себя и через силу согласно кивнул.

Талан продолжил. – Деондам выведал, что гефестиане грузят таураний и куда-то направляют его, видать, в свои тайники. И что в последнее время они очень расслабились и уменьшили охрану. Мы с Деондамом и ещё двумя моими товарищами тайком пробрались в этих контейнерах на борт корабля. Но при погрузке последнего контейнера моего товарища угораздило сильно чихнуть. И тут нас раскрыли. Ну а мы, поняв, что дальше нам скрываться нечего, выпрыгнули из своих контейнеров и бросились на охранников.

И вот тут Деондам мне сильно помог. Я, когда вылезал из контейнера, зацепился накидкой за край. И в меня уже целился гефестианин, но тут его сбивает с ног наш Деондам, и мы вместе забираем у него оружие, и когда до нас добегают другие охранники, мы уже открываем по ним огонь. К сожалению, они в перекрёстном огне убивают двух моих товарищей.

Миртаан горестно вздохнул и склонил голову. – Мне очень будет не хватать моих друзей.

– И вот, – спустя небольшой паузы, продолжил талан, – мы поднимаем корабль в воздух. А поскольку мы были на гефестианском корабле, то при их неразберихе смогли быстро проскочить. А потом мы поменяли курс и вот мы здесь.

Яртог продолжал недоверчиво смотреть на рассказчика, потом резко улыбнулся. – Ну, я же всегда говорил, какой у меня замечательный и отважный племянник. Ещё и скромный.

Деондам еле-еле выдавил из себя улыбку. В этот момент ему хотелось сгореть со стыда.

– А вы знаете, я, кажется, нашёл выход. Но, – Яртог заговорщически подмигнул Миртаану. – Но для этого мне надо собрать Совет старейшин городов.

Яртог снова вытащил кулон и поцеловал его.

Миртаан невольно вытянулся, пытаясь рассмотреть камень, заинтригованный игрой его цвета.

Старейшина заметил это и улыбнулся. – Вы, наверное, хотите спросить меня, что за кулон я ношу на своей шее. О, у этого камня очень интересная история. Подождите, я вам сейчас всё расскажу, только принесу ещё нашего напитка. Вам же понравилось, не правда ли?

Миртаан согласно кивнул. Старейшина вышел из комнаты.

Деондам сжал кулак и показал его талану. – Ты чего тут вытворяешь? Что это ты себе напридумывал? Ты зачем так стараешься понравиться моему дяде? Ты же обещал отсюда скоро уйти. Тебе не место в моём родном городе, даже не надейся.

В комнату вернулся старейшина. – Ну, вот, вы сначала попробовали наш фирменный напиток, а сейчас я вам предложу свой, особенный. Простите старика, но я его готовлю только для себя. Уж очень особенный ингредиент в нём, и его очень трудно достать. Он настолько редок здесь, что я балую этим напитком только себя, ещё раз да простят меня жители Тибора за такую слабость. Деондам, ты тоже отведай, ты такой точно не пробовал. Пей-пей, доставь старику радость, потешь его самолюбие.

– Ну как? – обратился Яртог к уже отпившему пару глотков Миртаану.

Миртаан одобрительно причмокнул. – Какой-то очень необычный вкус. Вроде бы то же самое, но чувствуется какой-то новый оттенок. Очень необычно и очень вкусно.

Яртог улыбнулся. – Такой оттенок даёт наш редкое вещество растительного происхождения. Я очень рад, что вам понравилось.

Миртаан поставил пустой бокал на столик. – Вы обещали рассказать про ваш камень.

Старейшина улыбнулся. – Ну конечно же, не думайте, что я забыл об этом. Так вот, слушайте его историю. Он очень удивительный, этот камень.

Яртог взял камень в руку и покрутил его, разворачивая кулон в разные стороны – Никто не знает, сколько этому камню лет. Как говорил мой отец, не знаю, правда ли это, но этот камень был на Сивании у нашего самого первого предка. Он передавался из поколения в поколение. Менялись только цепочка и сама оправа, которые ювелирные мастера повторяли точь-в-точь, а вот сам камень словно неподвластен времени. Никто не знает природу его происхождения. Его невозможно ни разбить, ни раздавить. На его гранях вы не найдёте ни единой царапины. Он не тускнеет и обладает способностью давать яркие отблески от любого источника света.

Загрузка...