Миссионерские письма

Письмо 93 одному паломнику, о Вифлеемской пещере

Ты собираешься в паломничество на Святую Землю Господню. Рассказ владыки Нектария о прошлогоднем паломническом путешествии еще более укрепил тебя в этом благом намерении. Но в канун Рождества ты хочешь больше узнать о Вифлеемской пещере, этом земном чертоге Царя Небесного.

Самая знаменитая из пещер находится на окраине города Вифлеема. Ровная, белая, как полотно, дорога ведет паломников из Иерусалима в Вифлеем. Но дорога не так важна для нас; наблюдая за дорогой, мыслями переносимся в ту священную пещеру. Вокруг каменные скалы; вдоль дороги скудная зелень; мелькнет виноградник, маслина, иногда небольшая пшеничная нива, но преобладает камень. Однако разве это нам важно? Мы скользим взглядом по окрестности, а душа томится в ожидании — скорей бы оказаться в желанной пещере.

Проезжаем монастырь святого Илии, где восточные мудрецы останавливались для ночлега на обратном пути из Вифлеема, где им был дан знак не ходить к Ироду, а вернуться на родину другой дорогой [183]. Въезжаем в Вифлеем, в Бетлехем, что значит — Дом хлеба. Таинственно и многозначительно название города, в котором родился Тот, Который сказал о Себе: Я есмь хлеб жизни [184].

Арабский город. Одни арабы; иногда попадается грек или еврей. Многие говорят по-русски, выучили язык ради русских паломников, которые тысячами стекались сюда. Наши говорят с ними по-сербски и как-то договариваются. Обступают нас, предлагают четки, иконы, перламутровые крестики: продают их и на это живут. Весь город живет Христом, и не только теперь — веками.

Но сейчас мы мало интересуемся их предложениями: наши глаза ищут святую пещеру. Спрашиваем, где она. Нас ведут по длинной улице и вводят в просторную церковь, внутри которой много мраморных столбов. Здесь. В самой церкви: Царь Юстиниан воздвиг эту большую церковь над пещерой спустя полтысячелетия после рождества Христова. Вниз по ступенькам спускаемся в пещеру. Сердце трепещет и горит. В этой холодной пещере раздались первые удары самого теплого Сердца, которое когда-либо билось на земле. Билось оно любовью, одной только любовью к роду человеческому. Справа алтарь со множеством серебряных и золотых лампад. Здесь Он родился от Пречистой Девы. Слева другой алтарь: тоже множество лампадок. Здесь находились ясли, здесь лежал Он, спеленутый, на соломе. Многие паломники заплакали от волнения. Сказал Господь устами пророка: и возьму из плоти вашей сердце каменное, и дам вам сердце плотяное [185]. В этой пещере — если не здесь, то нигде — каменное сердце становится мягким, как разогретый воск. Сама пещера мрачна и печальна.

На Святой Земле множество просторных и не столь темных пещер. В тех пещерах укрывается скот, живут люди, иногда устраиваются могилы. Но Сын Божий, человеколюбивый, сойдя с престола вечного Света на землю, даже среди пещер не выбрал Себе пещеру светлую и удобную. Какое смирение! Какое унижение нас ради! Мы все падаем на колени — все; все совершаем пред Ним покаянные поклоны, поклоны пред вечным Разумом и вечной Любовью. А души наши возносятся к Нему, Царю неба и земли, Победителю греха и смерти. Что для нас пещера Его, если не пощечина нашему тщеславию и не вечное свидетельство Его величия?

Он, Он, воскресший и живой Господь, невидимо идет с нами, как когда-то с двумя учениками Своими в Эммаус. И мы чувствуем присутствие Его и радуемся каждому шагу. Когда мы пропели рождественский тропарь, один паломник воскликнул: “Христос родился!”, а мы в ответ: “Воистину родился!”. И зазвенела пещера, как большой колокол.

Мы вышли из пещеры и отправились к греческому митрополиту, а потом дальше, дальше… Но душа осталась в святой пещере, и святая пещера живет в душе и поныне.