Митридатовы войны

Компания 89–88 года до Н.Э

Ход Первой Митридатовой войны подробно описан Плутархом и Аппианом. Последний рассказывает, что к началу Первой войны у Митридата «его собственного войска было 250 000 и 40 000 всадников» (Арр. Mithr. 17). Кроме того, вспомогательные войска привел к нему сын самого Митридата Аркафий из Малой Армении – 10 000 всадников и Дорилай… выстроенных в фаланги, а Кратер – 130 боевых колесниц» (Арр. Mithr. 17)[84].

Противники Понта собирали войско из «Вифинии, Каппадокии, Пафлагонии и из галатов, живших в Азии», в результате они были разделены на три корпуса, которыми командовали три римских полководца: «Кассий [стоял] в середине Вифинии и Галатии, Маний – там, где Митридату был наиболее легкий путь вторжения в Вифинию, а Оппий, второй военачальник, – у границ Каппадокии, имея каждый из них по 4000 всадников и пехоты около 40 000». Кроме того, у вифинского царя Никомеда (союзника Рима) было 50 000 пеших и 6000 всадников (Арр. Mithr. 17). Иными словами, всего 170 тыс. пехоты и 18 тыс. конницы.

Трудно понять планы римских полководцев. Решения римляне принимали спокойно и дефицита времени не испытывали: «Когда у них их собственное войско, которое было у Люция Кассия, правителя Азии, было уже готово и собрались все союзные войска, они разделили всю массу солдат и стали тремя лагерями» (Арр. Mithr. 17). С одной стороны год назад вифинские войска уже вторгались в Понт, и Митридат отступил без боя – можно было ожидать, что он сейчас прибегнет к той же тактике, тем более что официально война сенатом и народным собранием еще не была объявлена. В этом случае можно предполагать, что Никомед и Маний планировали нанести главный удар, а армия Кассия – наносить удар по Понту с фланга. Оппий должен был очистить Каппадокию от войск сына Митридата Ариарата, который к тому времени снова захватил эту страну.

Учитывал ли этот план возможность, что Митридат перейдет в наступление первым? Текст Аппиана допускает такую возможность: Маний стоял «там, где Митридату был наиболее легкий путь вторжения в Вифинию». Мемнон утверждает, что главные силы понтийцев, расположеные на равнине около Амасии, были нацелены на вторжение через Пафлагонию (Memn. XXXI. 1). В этом случае расположение римских войск кажется ошибкой: они разделили свои силы перед превосходящей армией противника. А было ли у понтийских полководцев численное превосходство? Римские авторы описывают полчища Митридата, но это всегда вызывало сомнение: нет ли здесь преувеличения?

Осенью 89 г. до н. э. война началась с вторжения Никомеда в области Блаена и Домантида. Рядом расположена высокая и труднодоступная гора Ольгассия с многочисленными пафлагонскими святилищами. За горой расположена долина, выводящая к Синопе. Через Домантиду протекает Амнейон, на берегах которого, собственно, и произошло первое сражение.

Сражение у Амнейона между Никомедом и полководцами Митридата Архелаем, Неоптолемом и царевичем Аркафием описано Аппианом. Из рассказа историка следует, что у царя Вифинии Никомеда было 56 000 воинов. Со стороны понтийцев в бою приняли участие легковооруженные пехотинцы, конница и колесницы («Неоптолем и Архелай [вывели] только легковооруженных и тех всадников, которых имел с собою Аркафий, и несколько боевых колесниц» (Арр. Mithr. 18)).

Численность армии Архелая называет Мемнон: «Митридат передал стратегу Архелаю 40 000 пехоты и 10 000 конницы, приказав ему предпринять поход против вифинов» (Memn. XXXI)»[85]. Но можно ли ему верить, ведь он общую численность армии Митридата определяет в 200 000? Конница была из Малой Армении («вспомогательные войска привел… сын самого Митридата Аркафий из Малой Армении – 10 000 всадников» (Арр. Mithr. 17). Аппиан несколько раз подчеркнул, что вифинцы намного превосходили понтийцев численностью.

Сражение началось со столкновения за холм, который, по мысли Неоптолема, должен быть стать опорным пунктом обороны. Без захвата этого холма Никомеду было трудно окружить войско Митридата. Поскольку мы знаем, что Архелай командовал правым флангом, а боялся окружения Неоптолем, то можно предположить, что он стоял на левом фланге, а конница Аркафия – в центре. Это логично и с точки зрения политической (где еще должен стоять царевич?), и с точки зрения военной: конница – самая сильная часть понтийского войска. Колесницы стояли на правом фланге. Построение понтийского войска выглядит достаточно неожиданно – конница не стоит в центре эллинистических армий. Скорее всего, различные отряды (Архелая, Аркафия и Неоптолема) не были единым корпусом и подходили с разных сторон.

В самом начале сражения Никомед захватил холм, опираясь на который Неоптолем строил свою оборону. Тогда понтийской полководец перешел в контратаку, «приглашая вместе с собой и Аркафия» (Арр. Mithr. 17). Фраза эта представляется понятной: Неоптолем не мог приказать сыну царя. Но Аркафий правильно понял ситуацию и тоже перешел в атаку. Однако она была неудачной, потому что полководцы Митридата атаковали намного превосходящие силы противника («Никомед, обладая большими силами, стал одолевать»).

Архелай атаковал вифинцев с правого фланга, отвлекая их на себя. Цель его была дать Неоптолему и Аркафию возможность остановить бегство своих войск. Им удалось привести солдат в порядок. Так как главные силы Никомеда были сосредоточены теперь против Архелая, то Неоптолем и Аркафий оказались у них в тылу. В решающий момент Архелай бросил в атаку «колесницы с косами, стал их рубить и рассекать кого на две, а кого и на много частей. Это обстоятельство повергло в ужас войско Никомеда, когда они увидали людей, разрезанных пополам и еще дышащих, или растерзанных в куски, а их тела повисшими на колесницах. Вследствие отвращения перед таким зрелищем, скорее, чем вследствие поражения в битве, они в ужасе смешали свои ряды» (Арр. Mithr. 17). Именно в этот момент Аркафий и Неоптолем атаковали вифинцев с тыла. Войско Никомеда было окружено и пыталось сопротивляться («долгое время защищались, повернувшись против тех и других»). Царь Вифинии смог прорвать кольцо и уйти, но большая часть его армии была уничтожена.

Хочется обратить внимание на использованный Архелаем тактический прием: атака колесниц с фронта и армянской конницы (которую поддерживают легковооруженные пехотинцы) – с тыла. Вообще, по справедливому замечанию А.К. Нефедкина, битва у Амнейона – одно «из тех немногих сражений, где серпоносные квадриги действовали относительно успешно»[86]. Исследователь высказывает разные предположения о том, почему Митридат решил восстановить в своей армии этот род войск. Возможно, что сыграли роль ахеменидские корни понтийских царей, а ведь именно персидские цари широко применяли колесницы. Кроме того, А.К. Нефедкин предполагает: «Митридат, вероятно, надеялся на успешное (главным образом, психологическое) действие таких колесниц против римлян, которые до этого столкнулись с данным оружием лишь однажды, в битве при Магнезии, и еще не умели успешно с ним бороться»[87]. Не оспаривая правомерности всех этих предположений, хочу сказать, что, может быть, сыграл свою роль и личностный фактор: царь, как известно, любил колесницы, единолично правил колесницей, запряженной сразу 16 лошадьми, и несколько раз побеждал на состязаниях.

Сделаем первый вывод. В начале войны в понтийской армии сражаются всадники из Малой Армении, легкая пехота и колесницы. Правда, Аппиан дважды подчеркивает, что у Митридата была еще фаланга, но она не успела на поле боя. Победу одержало «войско немногочисленное над превосходящим его намного численностью, не вследствие какой-либо сильной позиции или ошибки неприятеля, но благодаря военачальникам и храбрости войска» (Арр. Mithr. 19). Скорее успех Митридата определяется тем, что его полководцы начали военные действия быстрее, чем ожидали противники, даже не дождавшись подхода тяжеловооруженной пехоты. Несмотря на отсутствие численного превосходства, им удалось разгромить Никомеда до подхода римлян. Иными словами, с военной точки зрения успех кампании 89 г. до н. э. – в быстроте удара.