Фелисити очнулась от того, что почувствовала, как кто-то трясет ее за плечо. Ее поддерживала чья-то крепкая рука. Фелисити бросило в жар. С огромным трудом она подняла будто налитые свинцом веки и увидела перед собой лицо Себастиана. У него, как и у Джастина, были голубые глаза, однако в них редко мелькали озорные искорки. Себастиан смотрел на нее серьезно, почти сурово.
Она попыталась улыбнуться, но у нее даже на это не хватило сил. Себастиан сжимал ее в своих объятиях. Может быть, именно поэтому Фелисити бросило в жар?
Видя, что он сильно озабочен, Фелисити постаралась подбодрить его.
— Разве мама не говорила тебе, что, когда ты хмуришься, у тебя на лице появляется зверское выражение? — шутливо спросила она.
Он даже не улыбнулся.
— Моя мать вообще была немногословна.
Обморок Фелисити испугал его. Себастиан не знал, что делать, как ей помочь, и чувствовал себя совершенно беспомощным. Себастиан мечтал где-нибудь раздобыть руководство, которое научило бы его, как вести себя с женщинами в непредвиденных ситуациях.
Подняв Фелисити на руки, он отнес ее на потертый продавленный кожаный диван, стоявший в углу его кабинета. Уложив ее, Себастиан сел рядом и обеспокоенно посмотрел на невестку.
— Хочешь, я вызову врача?
— Нет, не надо, — поспешно отказалась Фелисити. — И перестань смотреть на меня так, как будто бы ты боишься, что я вот-вот лопну.
Фелисити взяла Себастиана за руку, чтобы помешать ему встать, если он все же решит вызвать по телефону «скорую помощь».
Себастиан бросил взгляд на ее живот. В утробе Фелисити сейчас находится мой племянник или племянница, растроганно подумал он и упрекнул себя за беспечность. Порой он совершенно забывал, что Фелисити ждет ребенка. Она вела себя так же спокойно и уверенно, как и до беременности. Неужели Фелисити не боится предстоящих родов?
— А ты действительно не лопнешь? — поддержал он ее шутку.
Фелисити положила ладонь на живот. Она ощущала, как шевелится младенец, и его движения внушали ей благоговейный страх. Три месяца она не могла привыкнуть к этим ощущениям.
— Нет, — заверила она Себастиана. — То, что со мной произошло, вполне нормально. Беременные часто падают в обморок. Нам об этом говорили на курсах.
Опираясь на его плечо, она медленно села, спустила ноги на пол и наконец встала. Себастиан пытался поддержать ее.
— Это одно из немногих развлечений, которые нам еще остались, — добавила она с улыбкой. — Не беспокойся обо мне.
Себастиан тоже встал и осторожно обнял ее за талию, опасаясь, что Фелисити снова станет дурно.
— Ну почему ты такая упрямая! — с досадой воскликнул он.
Она усмехнулась.
— Может быть, именно упрямство держит меня на плаву, — грустно заметила Фелисити.
Себастиан слишком хорошо знал ее, поэтому не стал снова заводить речь об оплачиваемом отпуске по временной нетрудоспособности. Это было бесполезно.
— Позволь мне, по крайней мере, отвезти тебя домой.
Фелисити покачала головой.
— Я приехала сюда на своей машине.
— Ну и что?
— А то, что на ней я и уеду. И сама поведу ее.
Вскинув голову, Фелисити внимательно посмотрела на Себастиана. Неужели он не понимает, что она заботится прежде всего о нем?
— Если ты сядешь за руль моей машины, то как вернешься на работу?
— Ты всегда продумываешь каждый свой шаг вплоть до мелочей? — изумленно спросил Себастиан.
— Да, но это все равно не помогает мне избежать ошибок, — со вздохом призналась она. — А теперь отпусти меня. Мне намного лучше, честное слово!
Как ее учили на курсах, Фелисити сосредоточилась на своих движениях. Но когда она попыталась сделать шаг, то заметила, что Себастиан продолжает подстраховывать ее. Он боялся, что она снова упадет.
Стоя рядом с ним, Фелисити вдруг испытала странное волнение. Она и не подозревала, что в ее положении можно переживать подобные эмоции. Во всяком случае, не к своим мужьям, а к посторонним мужчинам.
Фелисити бросила выразительный взгляд на руки Себастиана. Он все еще не решался отпустить ее. Подняв глаза, она посмотрела ему в лицо.
— Ну что же ты, Себастиан? — нетерпеливо спросила она.
— Что ты имеешь в виду? — В его голосе слышалось недоумение.
Фелисити сделала робкую попытку освободиться от его рук.
— Я не смогу идти, пока ты не перестанешь удерживать меня на месте.
Себастиан понимал, что должен убрать руки, но никак не мог решиться сделать это. Фелисити в конце концов взрослая женщина, отвечающая за свои поступки. Себастиан всегда уважал принцип «живи и дай жить другим», но временами чувствовал необходимость нарушить казавшиеся ему незыблемыми правила.
— А вдруг ты упадешь? — с опаской спросил он.
— А вдруг кто-нибудь из нас захочет в туалет? — в тон ему спросила Фелисити и усмехнулась. — Пойми, мы не можем стоять, вцепившись друг в друга, целую вечность.
Ситуация действительно была нелепой. Но Себастиан ничего не мог поделать с собой. Если с Фелисити что-нибудь случится, он себе этого никогда не простит.
Фелисити посмотрела на свой живот.
— Бьюсь об заклад, что я захочу в туалет первой. Женщины в моем положении часто посещают это заведение. — Она улыбнулась. — Значит, мне следует попросить у тебя разрешения?
Себастиану стало неловко, и он наконец убрал руки.
— Но, если ты почувствуешь малейшее недомогание, я отвезу тебя домой без всяких разговоров, — предупредил он Фелисити, хмуря брови. — Я буду наблюдать за тобой.
— Не сомневаюсь.
Ее глаза искрились смехом. У Себастиана защемило сердце. Ему казалось, что в Фелисити есть какая-то тайна. Он заметил это при впервой же встрече. Его безотчетно влекло к ней.
— В чем ты не сомневаешься? — спросил он.
— В том, что мой ангел-хранитель похож на футбольного тренера.
Себастиан засмеялся. Он понял ее прозрачный намек. Себастиан тренировал футбольную команду центра. Никто никогда не считал Себастиана ангелом — ни мать, ни его бывшая жена, поэтому шутка Фелисити показалась ему забавной.
— Я еще не дорос до того, чтобы быть для кого-то ангелом-хранителем, — заметил он.
В его глазах промелькнула печаль, и это тронуло сердце Фелисити. Себастиан не любил фамильярности, однако Фелисити свято верила в то, что прикосновения, тактильные ощущения приносят человеку пользу, и ласково погладила Себастиана по щеке. Он пытался помочь ей, и она была благодарна ему за это. Фелисити никогда не забывала сделанного ей добра.
— Ты ошибаешься, Себастиан, — промолвила она и вышла.
Себастиан последовал за ней. Оказавшись в коридоре, Фелисити увидела, как дверь запасного выхода распахнулась и в здание вбежала девушка лет двадцати. Она мчалась прямо на Фелисити, грозя сбить ее с ног. Это была Кэтрин Джоунс, помощница Себастиана.
Слава Богу, Кэтрин вовремя остановилась. Ее лицо залилось краской смущения.
— О, прости, я едва не столкнулась с тобой, — промолвила она, тяжело дыша, и осторожно погладила Фелисити по животу. — Мне бы не хотелось, чтобы у тебя по моей вине начались преждевременные роды.
Подоспевший Себастиан обнял Фелисити и с негодованием посмотрел на Кэтрин. Ему было трудно находить сотрудников для работы в центре молодежного досуга, но еще труднее было заставить подчиненных приходить на работу вовремя и не прогуливать.
— Вы не подвергли бы опасности свое и чужое здоровье, если бы явились в десять утра, как и положено, Кэтрин, — строго сказал он.
Девушка смущенно улыбнулась. Она была всего лишь года на три старше многих воспитанников центра. Себастиан считал Кэтрин не вполне взрослой и потому относился к ней довольно снисходительно.
— Прошу прощения, босс, но Оливер закатил мне сегодня утром истерику, и я побоялась оставить его одного дома в таком состоянии, — сказала она извиняющимся тоном.
Себастиан нахмурился. Оливер, парень, с которым жила Кэтрин, напоминал Себастиану Джастина.
— Вам надо что-то делать. Или заставьте вашего друга повзрослеть, или заведите себе другого.
Кэтрин бросила на Себастиана дерзкий взгляд.
— Простите, но вы требуете от меня слишком многого, а платите слишком мало, — заявила она.
Хотя Себастиану пора было привыкнуть к подобным упрекам, они все еще действовали ему на нервы. Насколько он знал, Оливер сидел на шее Кэтрин. Он потерял работу еще до того, как его подружка устроилась в центр молодежного досуга, и до сих пор не нашел нового места. Себастиана подобный альфонсизм возмущал.
— Если бы ваш друг работал, вам хватало бы денег на нормальное существование, — язвительно сказал он. — Но, конечно, на то жалованье, которое я вам плачу, трудно прожить двум взрослым людям.
Себастиан внезапно замолчал и искоса взглянул на Фелисити. Его слова могли разбередить ее старые раны. Себастиан часто читал Джастину — особенно после того, как тот женился на Фелисити — нотации, внушая ему, что необходимо дорожить работой. В ответ Джастин обычно смеялся, превращая слова брата в шутку, и утверждал, что еще не нашел себя.
— Вы хотите, чтобы мой друг был таким же занудой, как вы, босс, — насмешливо сказала Кэтрин, засунув руки в карманы джинсов. — Но мне такой парень не нужен! А теперь мне пора идти. Я бы с удовольствием еще постояла здесь с вами и поговорила о том о сем, но меня ждут ребята.
И, махнув рукой, Кэтрин поспешно направилась в спортивный зал. Себастиан взглянул на Фелисити, пытавшуюся спрятать улыбку.
— Итак, Кэтрин все же вышла на работу. А это значит, что ты можешь ехать домой, — сердито сказал он.
— Ты меня прогоняешь?
— Да, самым решительным образом. Во всяком случае до вечера. Кэтрин справится одна. Поезжай домой и постарайся поспать до вечерних занятий.
Фелисити удивило то, что Себастиан помнит расписание работы кружков. Впрочем, он любил все держать под контролем. Это порой приводило ее в замешательство, но она знала, что Себастиан никого не хотел обидеть мелочным надзором. Просто он старался быть в курсе всего, что происходило в центре молодежного досуга, которым руководил.
Конечно, Фелисити не помешало бы немного поспать. Она полночи просидела за разработкой дизайнерского проекта, который скоро должна была сдавать заказчику, и не выспалась.
— Ты ведь не успокоишься, пока я не уеду домой, правда? — спросила она.
— Нет, не успокоюсь.
— Ну хорошо, сдаюсь, ты победил, — со вздохом признала Фелисити. — Я привыкла подчиняться распоряжениям босса.
Себастиан скрестил руки на груди.
— Давно бы так, — проворчал он.
Фелисити окинула его с головы до ног оценивающим взглядом. Крепкая фигура выдавала в нем опытного спортсмена, всегда стремившегося к победе.
Усмехнувшись, она повернулась и направилась к раздевалке, расположенной в другом конце коридора. Фелисити чувствовала на себе взгляд Себастиана и старалась ступать грациозно, а не переваливаться по-утиному, что характерно для беременных женщин.
Ей хотелось положить руку на поясницу, чтобы уменьшить ноющую боль, но она запретила себе делать это. Фелисити понимала, что Себастиан, как многие мужчины, приравнивает беременность к болезни, к физическому недомоганию, а она не могла допустить, чтобы он считал ее слабой. Иначе он действительно отправит ее в отпуск по временной нетрудоспособности. Фелисити было страшно подумать о том, что ее ждет, если она целыми днями будет сидеть дома.
Она привыкла вести активный образ жизни. Ее никак нельзя было назвать домоседкой. К тому же теперь, после гибели Джастина, она не любила оставаться одна в четырех стенах, где ее одолевали тяжелые воспоминания и грустные мысли.
Фелисити подошла к рядам шкафчиков, в которых ребята оставляли свою верхнюю одежду и рюкзаки. Здесь ее никто не мог видеть, и она, наконец облегченно вздохнув, помассировала поясницу, в которой ни на минуту не утихала боль.
Почувствовав себя немного лучше, она прошла к своему шкафчику. Чтобы быть ближе к ребятам, Фелисити хранила свои вещи в общей раздевалке, хотя могла бы запирать их в одной из комнат, отведенных под кружки. Обычно она не оставляла в шкафчике только кошелек.
Фелисити уже вставила ключ в замок, когда до ее слуха донеслись странные приглушенные звуки. Она замерла, напряженно прислушиваясь. Вскоре Фелисити поняла, что это рыдания. Кто-то безутешно плакал, зажав рот рукой. Охваченная беспокойством, Фелисити решительно направилась вдоль ряда шкафчиков и в углу увидела сидевшую на полу девочку-подростка. Закрыв лицо руками, она горько плакала. Что с ней случилось? Кто-нибудь обидел? Или это переживания, связанные с безответной любовью?
— Памела, что с тобой? — мягко спросила Фелисити, подходя к девочке.
Памела съёжилась и втянула голову в плечи, не отнимая рук от лица. Окажись на месте Фелисити та же Кэтрин, она скорее всего ушла бы, решив, что вмешивается не в свои дела, но Фелисити не могла пройти мимо чужого горя. Она была убеждена в том, что если человек плачет, его надо утешить.
Фелисити положила руку на голову девочки и снова спросила:
— Памела, скажи мне, что случилось?
— Ничего.
Тряхнув головой, девочка сбросила руку Фелисити и стала утирать слезы тыльной стороной ладони. Она явно не желала ни с кем разговаривать. С вызовом посмотрев на Фелисити, Памела отвернулась, давая понять, что хочет остаться одна.
Работая в центре, Фелисити узнала много нового о жизни подростков, об их психологии. Каждый день она делала для себя небольшие открытия. Сюда приходили дети, жившие на городской окраине. Это был захолустный район, где в основном обитала беднота. Более состоятельные семьи могли купить своим чадам абонемент для посещения частных, хорошо оборудованных спортивных залов и клубов.
В муниципальный центр молодежного досуга приходили в основном трудные и обездоленные подростки, с которыми было подчас довольно трудно работать. Лишенные родительского внимания, эти дети иногда были неуправляемыми и часто замыкались в себе. К ним требовался особый подход.
Порой подросткам не хватало элементарного — хорошего питания. Они выглядели истощенными, анемичными. Их недоедание не имело ничего общего с диетой детей из богатых семей. Они мечтали об обыкновенном футбольном мяче, а не о новых кроссовках или магнитофоне. Жизнь представлялась этим детым в черных красках, и центр молодежного досуга существовал именно для того, чтобы раскрасить ее в радужные тона.
— Прости, но я уверена, что у тебя что-то случилось, — сказала Фелисити.
Памела молчала, не поворачивая к ней головы.
— Слезы горю не помогут, — продолжала Фелисити.
Никакой реакции.
— Знаешь, хотя и говорят, что беременные женщины вспыльчивы и раздражительны, я на редкость терпелива, — заявила Фелисити. — И не уйду отсюда до тех пор, пока ты не посмотришь мне в глаза и не расскажешь, почему сидишь здесь, в раздевалке, и проливаешь слезы.
Фелисити не узнавала Памелу. Что случилось с этой приветливой смешливой девочкой? Она упорно не поворачивала головы и не желала разговаривать. По всей видимости, с ней действительно произошло что-то серьезное. Фелисити не на шутку встревожилась. Она с трудом села на пол рядом с Памелой.
— Прошу тебя, Памела, не молчи. Расскажи мне, что с тобой. Возможно, я сумею помочь тебе. — В голосе Фелисити звучало беспокойство.
Памела покачала головой. На ее глаза снова набежали слезы.
— Никто не может мне помочь, — тяжело вздохнув, промолвила девочка. — Кроме, пожалуй, доктора.
Фелисити сразу же догадалась, о чем говорит Памела, и положила ладонь на ее плечо. Пятнадцатилетняя девочка была маленькой и хрупкой. Несмотря на юный возраст, она успела многое повидать в своей жизни.
— Ты находишься в положении, Памела? — осторожно спросила Фелисити, избегая слова «беременность».
Девочка тяжело вздохнула.
— Да, — тихо промолвила она, и из ее глаз снова брызнули слезы.
Фелисити достала из кармана чистый носовой платок и протянула его Памеле. Взяв его, девочка вытерла слезы.
— Я попала в беду и не знаю, что делать, — дрожащим голосом сказала она.
— На каком ты месяце? — спросила Фелисити.
— Не знаю, — еле слышно ответила Памела. — Должно быть, на третьем.
— Тебе необходимо сходить к врачу.
В глазах девочки зажглась надежда.
— Да, я должна прервать беременность! — воскликнула она.
Фелисити покачала головой. Она вовсе не предлагала Памеле сделать аборт. Такие решения не принимаются в одночасье.
— Нет, речь идет не об этом. Тебе необходим совет специалиста. Ты ведь не знаешь, как протекает беременность и все ли в порядке с твоим организмом. — Фелисити взяла руки девочки в свои ладони. — А вдруг ты вовсе не беременна? Тебе надо сдать анализы и посетить гинеколога.
Болезнь и серьезные осложнения были для пятнадцатилетней девочки не менее страшны, чем беременность. Памела с изумлением посмотрела на Фелисити.
— Но если это не беременность, то что же тогда со мной?
Памела и предположить не могла, что существует множество гинекологических и венерических заболеваний, первые симптомы которых легко спутать с беременностью.
— Именно это тебе и поможет выяснить доктор. У тебя есть знакомый врач?
— Я слышала об одном хорошем гинекологе. Он принимает в частной клинике, — неуверенно сказала Памела.
Фелисити подумала о своем враче, Норе Уолш, которой полностью доверяла. Нора стала ее близкой подругой. К ней Фелисити всегда могла обратиться за добрым советом. Памеле необходим именно такой врач — профессионал и хороший психолог. Девочка не должна бояться той проблемы, с которой столкнулась в столь юном возрасте. Ее надо было решать спокойно и обдуманно.
— Хорошо, обратись к нему, — сказала Фелисити.
Памела нахмурилась.
— Но говорят, что он не делает аборты.
По-видимому, Памела уже приняла решение избавиться от ребенка, и ее трудно будет переубедить.
— Не надо спешить, — посоветовала Фелисити. — Если окажется, что ты действительно беременна, поговори сначала со своей матерью.
Памела посмотрела на неё, как на сумасшедшую.
— Ну да, чтобы она убила меня на месте! Нет уж, спасибо за совет.
Фелисити поняла, что лишилась доверия Памелы. Девочка всем своим видом давала понять, что не желает больше говорить с Фелисити. Но Фелисити не сдавалась. Она знала, что Памеле необходима помощь, и это придавало ей силы.
— Возможно, ты еще плохо знаешь свою мать и она способна удивить тебя.
Памела зло усмехнулась и передернула худыми плечиками.
— Чем? Я давно уже перестала удивляться тому, что она каждый день водит к нам в дом мужчин.
Может быть, один из них соблазнил или изнасиловал Памелу? Фелисити знала, что такое нередко случается в неблагополучных семьях, где мать зарабатывает на жизнь проституцией. Фелисити решила во что бы то ни стало завоевать доверие Памелы и помочь ей.
— Если хочешь, я могу поговорить с твоей матерью, — предложила она.
Памела снова закрыла лицо руками. Фелисити ласково погладила девочку по голове.
— Я хочу только одного — избавиться от ребенка, — глухо проронила Памела.
— Но сначала надо убедиться в том, что ты действительно беременна.
Памела медленно подняла голову и взглянула на Фелисити.
— А что потом?
— А потом… — Фелисити с трудом поднялась на ноги, — потом будет видно, что делать дальше. Надо решать проблемы поочередно. Завтра ты должна сообщить мне, что записалась на прием к врачу.
Девочка кивнула, поднялась на ноги и смахнула слезы. Повернувшись к Фелисити, она долго внимательно смотрела на нее, а потом на ее губах заиграла улыбка.
— Знаете, а вы очень красивы, несмотря на беременность, — сказала Памела.
— Ты не первая говоришь мне об этом.
Фелисити обняла Памелу за плечи и поцеловала ее в щеку.
Мысли о Памеле не покидали Фелисити. Проведя вечером занятия в дизайнерском кружке, она отправилась в клинику на курсы будущих мам. Фелисити казалось, что она видит Памелу среди слушательниц. Если девочка решится рожать, ей обязательно следует пройти курс подготовки в клинике.
Хотя, конечно, одних теоретических занятий недостаточно. Пятнадцатилетняя девочка должна познакомиться с одной из молодых мам и набраться у нее практического опыта ухода за детьми.
Курсы давали в основном знания по физиологии беременной женщины. На них рассказывали, как вести себя в предродовой период и во время родов. А что потом? Как общаться с малышом, как воспитывать его? Чтобы быть хорошей матерью, мало знать о том, что тельце новорожденного надо ежедневно протирать влажной губкой и постоянно поддерживать головку младенца.
Когда занятия закончились, Фелисити вышла в ярко освещенный коридор и, остановившись у темного окна, глубоко задумалась. Она не заметила, как все слушательницы разошлись. Здание информационного центра, работавшего при клинике, опустело.
Фелисити размышляла о судьбе Памелы. Сегодня утром, когда она увидела рыдавшую на полу в раздевалке несчастную девочку, Фелисити позабыла все сомнения и страхи. Она обрела уверенность в своих силах.
Повернувшись, Фелисити направилась к выходу. Она с горечью думала о том, что ей не хватает матери. Фелисити не у кого было спросить совета. Ей стало грустно. Медленно подойдя к своему старенькому автомобилю, который ждал ее на стоянке, она открыла дверцу.
Обычно Фелисити отгоняла тяжелые мысли, но сегодня она позволила себе вспомнить родителей. В двадцать лет она лишилась самых близких людей и отныне вынуждена была полагаться только на собственные силы.
Вздохнув, Фелисити села за руль и включила зажигание. По дороге домой она думала о том, как жестока к ней судьба. Встретив Джастина, она решила, что наконец-то обрела семью. Фелисити мечтала о ребенке. Но Джастин погиб, и она снова осталась одна.
Фелисити не привыкла жалеть себя. Ей необходимы были силы для того, чтобы преодолевать жизненные трудности. Порой ее охватывало отчаяние, и ей хотелось, чтобы рядом с ней находился надежный человек, который поддержал бы ее в нелегкую минуту.
Впрочем, в моей жизни есть такой человек, подумала она, вспомнив Себастиана.
Выехав на центральную улицу, она по привычке остановилась у кафе, куда часто заходила после занятий со своими тремя новыми знакомыми, обретенными на курсах. Женщинам не хватало общения, и поэтому они старались держаться вместе. Они поднимали себе настроение с помощью мороженого и обсуждали свои проблемы. Однако приятельницы Фелисити уже родили, и теперь у них не было времени, чтобы встречаться с ней. Фелисити привязалась к Сьюзен, Дорис и Пенелопе и скучала по ним.
Не зайти ли мне в кафе по старой привычке? — подумала Фелисити. Впрочем, лакомиться мороженым в одиночестве было не очень-то весело. Сквозь широкие окна Фелисити видела, что почти все столики заведения заняты. Она решительно нажала на педаль газа. Не стоит портить себе настроение, видя, что вокруг тебя общаются люди, а тебе не с кем поговорить.
Фелисити было интересно, что делают сейчас ее подружки, молодые матери. Что их волнует? Счастливы ли они? Как чувствуют себя их младенцы? Фелисити пугало материнство, хотя она не признавалась себе в этом. Она боялась, что не справится с новыми обязанностями, потерпит поражение.
Увидев красный свет на светофоре, она остановилась на перекрестке. Вечером ее всегда одолевали тяжелые мысли, и Фелисити не знала, что делать с ними.
Уже совсем скоро она должна родить. С одной стороны, Фелисити с нетерпением ждала этого события. Беременность порядком надоела ей. Фелисити приходилось постоянно думать не только о себе, но и о ребенке, с которым сейчас она составляла одно целое. Она вынуждена была тщательно следить за своим весом, питаться по часам, отбирать только те продукты, которые рекомендовали ей на курсах, постоянно посещать врачей. Но с другой стороны, Фелисити боялась приближающихся родов.
— Я знаю, через что тебе придется пройти, Памела, — прошептала она, снова нажимая на газ.
Сейчас Памела наверняка чувствует себя одинокой и всеми покинутой. А что, если позвонить ей? — подумала Фелисити. Я могла бы спросить, как идут у нее дела и записалась ли она на прием к врачу. Надо бы подбодрить Памелу, не дать ей пасть духом.
Но тут Фелисити вспомнила, что у нее нет номера телефона Памелы. Более того, она не знала точного адреса девочки и понятия не имела, как зовут ее мать и где та работает. Если, конечно, эта женщина вообще где-нибудь работает.
Впрочем, пожалуй, номер телефона можно найти в картотеке Себастиана. Фелисити развернула машину и поехала в центр молодежного досуга.
Вскоре она увидела очертания хорошо знакомого здания. Каждый раз при подъезде к нему у Фелисити возникало странное чувство. Ей казалось, что она попала в другой мир. Улицы здесь были узкими и тускло освещенными, дома мрачными. В этом районе можно было встретить много ветхих строений.
Фелисити напомнила себе о том, что именно здесь выросли Джастин и Себастиан. Оба брата в конце концов покинули этот район. Правда, Себастиан три года назад вернулся на улицы своего детства.
Поставив машину на стоянку, Фелисити вышла и окинула взглядом кирпичное здание. В кабинете директора горел свет. Фелисити посмотрела на часы. Было уже около девяти вечера.
Почему Себастиан задержался на работе?
Фелисити вошла в здание, гадая о причине, по которой Себастиан задержался на работе? Пройдя по коридору, она оказалась у двери его кабинета. Из-под нее пробивалась полоска света. Тихо приоткрыв дверь, Фелисити замерла на пороге. Некоторое время она молча наблюдала за Себастианом. Фелисити старалась быть беспристрастной, оценивая его. Себастиан был симпатичным мужчиной, не более того. Он проигрывал по сравнению с Джастином, настоящим красавцем. Но в Себастиане чувствовалась мужская сила и уверенность, которая приходит с возрастом.
Себастиану не хватало только одного — широты взгляда на мир. Он был слишком сосредоточен на своей работе. Жизнь, которая проходила за стенами центра молодежного досуга, как будто не существовала для него.
Сейчас Себастиан выглядел усталым и озабоченным. Фелисити считала, что он взвалил на себя непосильный груз ответственности и ни с кем не желал делиться ею. Такой уж он был человек. Себастиан привык полагаться лишь на самого себя.
Почувствовав на себе взгляд Фелисити, Себастиан поднял глаза и увидел ее. На его лице отразилось удивление. Он никак не ожидал, что его невестка приедет в центр в столь поздний час.
Себастиан отложил бумаги, которые только что просматривал, в сторону.
— Что ты тут делаешь? — с недоумением спросил он. — Как ты вошла? Насколько помню, я запер все двери.
— У меня есть ключи от черного хода. Ты сам дал мне их. Помнишь? — И, достав связку из кармана, Фелисити позвенела ключами.
Себастиан смущенно улыбнулся.
— Да, в последнее время я стал рассеянным, — признал он. — Слишком много забот. Впредь буду осторожнее: нельзя давать ключи от центра всем без разбору.
— Рада, что ты находишься в хорошем расположении духа, несмотря на трудный рабочий день и усталость. Твой характер меняется в лучшую сторону.
Себастиан хмыкнул. Откинувшись на спинку кресла, он с раздражением посмотрел на стопку неоплаченных счетов. Несмотря на его титанические усилия, их не становилось меньше. Где достать деньги? Этот вопрос мучил его на протяжении трех последних лет.
— Не могу сказать, что вечные поиски средств на содержание центра сделали меня более миролюбивым и покладистым, — промолвил он.
Подойдя к его столу, Фелисити взяла один из счетов. Он был от электрической компании и предупреждал о крупной задолженности центра. Еще на столе лежал счет за телефонную связь. Похоже, положение действительно было серьезным.
— Не знаешь, где взять деньги на оплату долгов? — сочувственно спросила Фелисити.
Себастиан тряхнул головой. Времена сейчас были трудные. Экономика страны переживала спад, и люди неохотно делали благотворительные пожертвования. В основном спонсорскую помощь получали крупные, хорошо разрекламированные учреждения. Расположенный на окраине небольшого городка Честервилля центр молодежного досуга к их числу не относился. Если он закроется, вряд ли кто-нибудь заметит. Кроме, пожалуй, местных подростков, для которых он стал вторым домом.
— Ума не приложу. — Себастиан вздохнул. — У нас не просто проблемы. Мы стоим на пороге краха, — тихо сказал он. — В течение последних десяти лет сумма отчислений из городского бюджета на содержание центра практически не меняется. А цены за это время значительно выросли.
Фелисити разделяла его обеспокоенность. Ее поражали бескорыстие и самоотверженность Себастиана. Он был поистине добрым человеком, хотя скрывал свою доброту под маской суровой сдержанности. Фелисити была оптимисткой. Она твердо верила в то, что непроглядная ночь обязательно сменится рассветом. Себастиан конечно же найдет деньги, и центр не закроют.
— Думаю, что, если бы сейчас весельчак Бонни был здесь, он вскочил бы на стол и закричал: «Эй, ребята, давайте спасем эту забегаловку! Устроим потрясающее шоу!»
Себастиан улыбнулся. Он понял, о чем Фелисити говорит. Однажды они вместе ходили на мюзикл, главным героем которого был весельчак Бонни, парень с городской окраины. Когда небольшой бар, который содержала мать его девушки, оказался на грани разорения, Бонни и его приятели помогли собрать нужную сумму и выплатить долги.
Более трех лет прошло с того вечера, когда Фелисити и Себастиан вместе ходили в театр. Джастин был еще жив, но он тогда находился в отъезде. Джастин, как всегда, искал способ быстро разбогатеть, свято веря в свою удачу, но на этом пути его ожидали одни разочарования.
В тот год Себастиан принял решение перейти на работу в центр молодежного досуга и у него начались нелады с Деборой. Чтобы поддержать Себастиана, Фелисити пригласила его в театр на мюзикл. Они прекрасно провели время, и Себастиан даже стал завидовать Джастину, которому повезло с женой.
Вспомнив события трехлетней давности, Себастиан нахмурился. Спасти центр мог только богатый спонсор, но никак не мюзикл, сюжет которого был досужей выдумкой.
— Неужели люди до сих пор ходят в театры и кино? — задумчиво спросил Себастиана с видом человека, только что вернувшегося в цивилизованный мир с необитаемого острова.
Фелисити кивнула.
— Удивительно, а я из-за вечной занятости уже три года никуда не хожу. — Он встал из-за стола и рассеянно повторил: — Ума не приложу, где найти спонсоров.
У Фелисити защемило сердце — так ей стало жаль Себастиана.
— Если хочешь, я помогу тебе собрать деньги на содержание центра.
— Что? — изумленно спросил Себастиан.
Он решил, что Фелисити шутит. Чтобы собрать сумму, необходимую только на первоочередные выплаты и срочное погашение долгов, надо обладать большими связями в мире бизнеса и крупного капитала, представители которого в основном и занимаются благотворительностью. Насколько Себастиан знал, у Фелисити таких связей не было.
Фелисити тем временем лихорадочно перебирала в памяти всех своих знакомых. У нее было по крайней мере два адреса, куда она могла обратиться в надежде получить спонсорскую помощь. Жених Сьюзен, Майкл Ричардсон, обладал приличным состоянием и был удачливым бизнесменом, дела которого шли в гору, а Пенелопа вновь после размолвки сблизилась со своим бывшим другом, миллионером Тимоти Макартуром, известным в штате филантропом. И теперь, узнав, что она родила ребенка, он сделал ей предложение. Возможно, с надеждой подумала Фелисити, действительно удастся достать деньги для центра!
На лице Фелисити появилась ослепительная улыбка, ее глаза заискрились от радости. Себастиан невольно залюбовался ею, хотя все его мысли были заняты проблемами, связанными с финансированием центра.
— У некоторых моих приятельниц с курсов молодых мам баснословно богатые женихи, — сообщила она.
Фелисити была уверена, что Сьюзен и Пенелопа не откажутся помочь ей. Фелисити была душой их маленькой компании, она приложила много сил, чтобы сдружить очень разных по своим характерам и социальному положению женщин. И теперь все они превратились если не в близких подруг, то, по крайней мере, в добрых приятельниц. Вместе им легче было преодолевать трудности, связанные с беременностью, и решать многочисленные проблемы. Фелисити полагала, что может рассчитывать на их помощь.
— Думаю, нам удастся собрать деньги для центра, если мы обратимся к ним, — добавила она.
Но Себастиан все еще недоверчиво относился к ее словам.
— А я считаю, что состоятельных женихов твоих приятельниц с утра до ночи донимают просьбами о помощи, и им это изрядно надоело, — возразил он.
Да, жизнь ожесточила Себастиана. Впрочем, он никогда не был оптимистом.
— Одно дело, просить о помощи, а другое — получить ее, — сказала Фелисити. — Личные связи для того и существуют, чтобы наиболее эффективно реализовать потенциальные возможности.
Себастиан бросил на Фелисити скептический взгляд.
— И ты действительно можешь использовать свои личные связи, чтобы выйти на спонсоров?
Фелисити едва сдержала смех. Ну и зануда! — подумала она.
— Ну конечно! Мои новые приятельницы обязательно помогут нам.
— Мне не хочется обижать тебя, Фелисити, но боюсь, что из твоей затеи ничего не выйдет, — промолвил он печально. — Я заметил, что у беременных женщин обостряется фантазия. Может быть, это потому, что вы принимаете много витаминов?
Нет, он не верил в планы Фелисити и считал, что тратит время впустую, обсуждая эту тему. Однако Фелисити не желала уступать. Она решила довести дело до конца.
— Витамины являются источником энергии, — заметила она.
Себастиан с улыбкой покачал головой.
— Ты и без витаминов очень энергичная особа.
Фелисити засмеялась. Ей хотелось разгладить глубокую складку, залегшую между его бровями, облегчить груз его забот.
— Сегодня утром ты сказал, что я выгляжу усталой, — напомнила она. — Ты непоследователен, тебе не угодишь.
Себастиан вдруг понял, что в кабинете стало светлее, когда в него вошла Фелисити.
— Ты не должна угождать мне, Фелисити, — устало промолвил он.
Она присела на край стола и бросила на Себастиана лукавый взгляд.
— А если мне этого хочется? Возможно, это не слишком приятное дело, но ведь кто-то же должен заниматься им.
— Но почему? — спросил Себастиан, пожимая плечами.
Фелисити поразило серьезное выражение его лица.
— Потому что ты достоин счастья, — ответила она.
Себастиан с недоумением посмотрел на нее.
— Моя бывшая жена не согласилась бы с тобой.
— Что она понимает! — презрительно воскликнула Фелисити. Ей никогда не нравилась Дебора. Эта женщина была эгоисткой, думавшей лишь о собственном благополучии. Для нее муж был средством, с помощью которого она намеревалась добиться успеха в жизни. — Если бы она разбиралась в людях, то никогда не ушла бы от тебя.
Себастиан смутился. Он не привык к комплиментам и не знал, как реагировать на них.
— Послушай, а что ты здесь, собственно говоря, делаешь в столь поздний час? — спросил он, переводя разговор на другую тему.
Фелисити действительно совсем забыла, зачем приехала сюда.
— Мне нужен номер телефона Памелы Джонсон.
Центр посещали около трехсот ребят. Себастиан глубоко задумался, пытаясь припомнить девочку, о которой говорит Фелисити.
— Миниатюрная худенькая девочка с карими глазами, — заметив его затруднение, пришла на помощь Фелисити. — Очень смешливая и приветливая.
— А, вспомнил! Но зачем тебе номер ее телефона?
Фелисити заколебалась. Она не знала, имеет ли право посвящать Себастиана в тайну Памелы.
— Я хочу узнать, как у нее дела, — уклончиво ответила она.
— Зачем тебе это? Неужели ты не можешь найти себе ровесницу для общения?
Фелисити промолчала. Себастиан внимательно вгляделся в ее лицо, заподозрив неладное.
— Скажи честно, Фелисити, зачем тебе нужен номер телефона Памелы Джонсон? Что-то случилось? Пойми, я должен быть в курсе всего, что происходит в этих стенах. Я в ответе за ребят, занимающихся в центре.
Фелисити опустила глаза. Она не знала, что делать. Себастиан не даст ей номер телефона Памелы до тех пор, пока она не объяснит, зачем он ей. Может быть, сказать ему правду? Фелисити не обещала Памеле хранить в тайне все, что узнала о ней. Кроме того, Себастиан — добрый чуткий человек, несмотря на внешнюю жесткость. Как директор центра молодежного досуга, он имеет право быть в курсе всего, что происходит с ребятами. Иначе он не сможет руководить учреждением. А что, если Себастиан сможет помочь Памеле?
Фелисити провела кончиком языка по пересохшим от волнения губам.
— Возможно, Памела беременна, — наконец промолвила она.
Новость ошеломила Себастиана. Потеряв дар речи, он с изумлением смотрел на Фелисити, не веря своим ушам.
— Но она же совсем ребенок! — наконец в ужасе воскликнул он.
— Ей пятнадцать лет, — просветила его Фелисити.
Памела действительно выглядела моложе своих лет. У нее была хрупкая фигурка и детское выражение лица.
— Можно подумать, это много! — раздраженно воскликнул Себастиан. — Главное, что она еще ребенок!
Фелисити понимала, что сейчас чувствует Себастиан. Жизнь порой преподносит неприятные сюрпризы, и с этим надо считаться.
— Что поделаешь, — заметила она, — иногда действительно детей рожают юные девушки, которые, по существу, сами еще не вышли из детского возраста.
Себастиан провел ладонью по усталому лицу. Черт возьми, одной из задач его центра было предотвращение подобных нежелательных ситуаций. По замыслу основателей этого учреждения, дети должны были растрачивать лишнюю энергию в спортивном зале и в кружках. А они, оказывается, занимаются сексом! Если о центре пойдет дурная слава, то он лишится последних источников финансирования.
— А как ты узнала об этом?
— Я увидела ее сегодня в раздевалке. Девочка сидела на полу и безутешно рыдала. С большим трудом мне удалось выяснить, в чем дело.
Фелисити умеет общаться с детьми, она знает, как расположить их к себе, подумал Себастиан, это редкое и ценное качество. Порой ему самому хотелось раскрыть перед ней душу и спросить совета.
— А ее мать знает об этом?
Фелисити отрицательно покачала головой.
— Мне кажется, Памела боится матери.
— Я бы тоже боялся своей матери, если бы забеременел в пятнадцать лет, — проворчал Себастиан.
Фелисити рассмеялась.
— Если бы ты забеременел, об этом написали бы все научные журналы, — сказала она.
Себастиан бросил на нее сердитый взгляд.
— Мне сейчас не до смеха, — буркнул он.
Фелисити непременно нужно поговорить с Памелой, размышлял Себастиан. Девочки, попавшие в подобную беду, часто идут на необдуманные шаги. В отчаянии Памела может наделать глупостей.
Порывшись в картотеке, он нашел номер телефона Памелы Джонсон, записал его и протянул листок бумаги Фелисити.
— А где же адрес? — спросила она.
— Нет уж, адрес я тебе не дам. В твоем положении не следует ездить домой к Памеле.
И Себастиан решительно задвинул каталожный ящик с картотекой. Фелисити нахмурилась.
— В моей машине есть ремни безопасности, — сказала она. — Или ты считаешь, что беременным женщинам нельзя передвигаться в автомобилях?
Она не желала сдаваться без боя.
— Фелисити, этот район — не самое безопасное место в городе.
— Но Памела живет именно в этом районе. Значит, ей тем более нужна моя помощь.
Себастиану порой хотелось схватить Фелисити за плечи и тряхнуть ее как следует. Ее упрямство доводило его до белого каления. Она не желала понимать, что подвергает опасности не только себя, но и жизнь своего ребенка. Теперь Себастиан жалел о том, что взял ее на, работу в центр. Это была большая ошибка. И не потому, что Фелисити не справлялась со своими обязанностями, а потому, что рисковала собой, приезжая каждый день в этот неблагополучный район города.
— Я ничем не могу помочь ей, но я могу избавить тебя от опасности, — сказал Себастиан.
Фелисити понимала, что Себастиан хочет ей добра, но это не давало ему права командовать ею.
— Я не твоя раба, Себастиан, запомни это, — заявила Фелисити.
Себастиан бросил на нее сердитый взгляд.
— Конечно нет, но я старше и опытнее, — сказал он, вставая.
Фелисити смерила его презрительным взглядом.
— Значит, ты хочешь посадить меня в коробочку и держать там ради моей же безопасности? — спросила она, вскинув голову, и с вызовом посмотрела на Себастиана.
Его взгляд упал на ее губы, Они манили Себастиана. Комок подступил к его горлу, когда он понял, что ему хочется поцеловать Фелисити. Этого еще не хватало! Усилием воли он отогнал грешные мысли, и наваждение рассеялось.
— В случае необходимости я сделаю это, — спокойно сказал Себастиан.
Выражение лица Фелисити смягчилось.
— Значит, ты проявляешь обо мне заботу, пусть даже подобным извращенным образом. Это очень трогательно.
— Прекрати ёрничать, — проворчал он. — Конечно, я должен заботиться о тебе, ведь ты носишь под сердцем мою племянницу или племянника. И это дает мне право вмешиваться в твою жизнь.
— Ты умеешь убеждать, — промолвила Фелисити, не сводя с него глаз.
Она долго пристально смотрела на Себастиана, как будто хотела прочитать его тайные мысли. Его внешняя грубоватость и прямолинейность сбивали с толку окружающих, но они не могли ввести в заблуждение Фелисити. Она хорошо знала Себастиана. Этот человек хотел, но никак не мог наладить с ней контакт. Ему необходимо было человеческое тепло и участие, но он не привык просить и не умел принимать помощь.
— Тебе ее очень не хватает? — сочувственным тоном спросила Фелисити.
О ком, черт возьми, она говорит?! — раздраженно подумал Себастиан. Было уже поздно, и он смертельно устал.
— Кого ты имеешь в виду?
— Я говорю о Верене.
У Себастиана сжалось сердце. Он болезненно воспринимал разлуку с маленькой дочерью и решил, что не стоит скрывать свои чувства от Фелисити.
— Я ее редко вижу, и это угнетает меня, — признался он.
Это оттого, что ты с утра до ночи торчишь на работе, подумала Фелисити.
— Устрой себе завтра выходной, — предложила она. — И съезди к дочери. Я присмотрю здесь за порядком.
— Все не так просто, как тебе кажется, — сказал Себастиан. — Суд ограничил меня в праве видеться с ней.
Фелисити совсем забыла об этом обстоятельстве. Себастиан сообщил ей об условиях развода сразу же после суда. В тот день Фелисити в первый раз видела его пьяным. Дебора, охваченная яростью, решила отомстить бывшему мужу, заставить его страдать. И ей это удалось. Она использовала ребенка в качестве орудия мести. Фелисити сожалела о том, что причинила Себастиану боль, упомянув в разговоре о его дочери.
— Решение суда несправедливо, — мягко сказала она.
Он пожал плечами, давая понять, что теперь уже ничего нельзя изменить.
— Жизнь часто бывает несправедлива к нам, — заметил Себастиан. — Итак, ты получила то, за чем явилась сюда. Номер телефона Памелы у тебя. А теперь нам пора уходить. Пойдем, я провожу тебя до машины.
— Хорошо, — сказала она и направилась к двери.
— Как?! — с притворным изумлением воскликнул Себастиан. — Ты не собираешься спорить и возражать мне?!
Фелисити остановилась на пороге.
— Если тебе очень этого хочется, я могу поспорить с тобой.
— Лучше не надо.
Они вышли в коридор, и Себастиан запер на ключ свой кабинет.
— Ты тоже едешь домой? — спросила она.
Близость Фелисити смущала Себастиана, но он старался не замечать этого, убеждая себя, что смертельно устал и потерял способность мыслить ясно.
— Да, — коротко ответил он.
Выйдя на улицу, Фелисити остановилась и подождала, пока Себастиан запрет дверь.
— Мое предложение остается в силе, — сказала она, когда они направились к автомобильной стоянке.
— О чем ты? — с недоумением спросил Себастиан, старавшийся держаться на расстоянии от Фелисити.
Вечер был душным, и на мгновение Себастиану стало нечем дышать. С большим трудом он взял себя в руки.
— Речь идет о спонсорской помощи, — напомнила она. — Я действительно могу найти средства на развитие центра.
Себастиан не любил ходить с протянутой рукой, клянча деньги. Но в конце концов они были нужны центру молодежного досуга, а не ему лично. Может быть, Фелисити действительно удастся собрать необходимую сумму? Впрочем, Себастиан был сейчас слишком утомлен, чтобы думать о делах.
— Давай поговорим об этом завтра.
— Обещаешь?
Почему Фелисити не верит ему? Неужели она добивается, чтобы он дал ей слово?
— Я же сказал. Чего еще ты хочешь?
Обрадовавшись тому, что одержала победу и он принимает ее помощь, Фелисити обвила руками шею Себастиана и поцеловала его.
Она предполагала, что это будет невинный дружеский поцелуй. Но, как только ее губы коснулись губ Себастиана, мир вокруг перестал для нее существовать.
Себастиан был изумлен ее поступком и сначала хотел мягко отстранить Фелисити, но не нашел в себе сил сделать это. Поддавшись искушению, он впился в ее губы, отвечая на поцелуй. Конечно, он не обязан был следовать примеру персонажей Ветхого Завета, которые женились на вдовах своих умерших братьев, но Себастиан испытывал особые чувства к Фелисити и вынужден был признаться себе в этом.
Он крепко обнял Фелисити, отбросив все сомнения. Этот поцелуй как будто вернул его к жизни, вновь наполнил энергией. Желание быть счастливым и дарить счастье охватило Себастиана. Кровь быстрее потекла по его венам. Себастиан вспомнил о том, что он не только директор центра молодежного досуга, но и полный сил мужчина, которому нужна семья, любовь и забота близких. Он понял, что нельзя пренебрегать своими человеческими потребностями.
Себастиан первым пришел в себя. Что, черт возьми, он делает?! Им надо остановиться! Он выпустил Фелисити из объятий и прервал поцелуй.
Взглянув на него, она увидела в его глазах грусть.
— Я не Джастин, — с горечью промолвил он.
Только тут Фелисити поняла, что она наделала, и ужаснулась своему поступку. Поддавшись мимолетной слабости, она подвергла опасности свою дружбу с Себастианом!
— Я знаю, хотя вы были похожи, — с улыбкой сказала она, стараясь скрыть свое смущение. — Правда, он был ниже тебя ростом и, извини, красивее.
Фелисити удалось сгладить неловкость. Себастиан улыбнулся, хотя на душе у него кошки скребли. Он был недоволен собой.
— Прости. Мне жаль, что все так вышло, — пробормотал он, пряча глаза.
— А мне — нет! — неожиданно для себя выпалила Фелисити и покраснела. Однако это было чистой правдой.
Себастиан бросил на нее смущенный взгляд.
— Уже поздно. Тебе пора домой. Я поеду следом за тобой, — сказал он.
— Ты хочешь зайти ко мне? — спросила она.
Казалось, этот вопрос удивил его.
— Нет, я только провожу тебя. Мне надо удостовериться, что ты благополучно добралась до дома.
— Я прекрасно вожу машину, Себастиан, и не заблужусь в нашем небольшом городе. Неужели ты думаешь, что беременность сделала меня беспомощной?
Беременность сделала тебя непредсказуемой, подумал Себастиан, вспомнив поцелуй.
— Не переоценивай свои силы, — промолвил он.
Фелисити покачала головой.
— Знаешь, Себастиан, ты был бы отличным парнем, если бы не лез не в свои дела.
Себастиан усмехнулся.
— Я не стремлюсь быть отличным парнем.
— Как бы ты ни старался, тебе не удастся ввести меня в заблуждение. Я вижу тебя насквозь и знаю, что творится в твоей душе.
— Я думал, что у тебя диплом дизайнера, а не психоаналитика.
— Мы не на футбольном поле, и тебе нет никакой необходимости заниматься обводкой и маневрировать, чтобы избежать блокировки. Я не собираюсь блокировать тебя, Себастиан.
У Себастиана голова шла кругом от этой женщины. Возможно, она действительно не походила на блокирующего полузащитника, но ее действия и слова ставили Себастиана в тупик.
Одно он знал твердо — ему не следовало целоваться с ней. Впрочем, она сама во всем была виновата.
Фелисити открыла дверцу машины и села за руль.
— Поезжай домой, Себастиан. Я отлично доберусь сама.
Он промолчал. Машина тронулась с места, и Себастиан проводил ее взглядом.
Бедный Себастиан, с сочувствием думала Фелисити, направляясь по вечерним улицам города домой. Она вспоминала растерянное, ошеломленное выражение его лица. Возможно, она сама выглядела не лучше в тот момент, когда он, прервав поцелуй, отпрянул от нее.
Но Фелисити, по крайней мере, давала себе отчет в своих чувствах. Себастиан же явно не понимал, что с ним происходит.
Фелисити усмехнулась. Она не предполагала, что Себастиан так здорово целуется. Это оказалось для нее приятным сюрпризом.
Она могла быть уверена в том, что об их поцелуе никто не узнает. У Себастиана не было приятелей. По существу, сейчас он ни с кем не общался, кроме сотрудников центра и занимающихся в нем подростков. Джастин пытался расшевелить брата после того, как тот развелся. Он приглашал Себастиана на вечеринки, где можно было познакомиться с симпатичными девушками, но Себастиан неизменно отказывался принимать участие в развлечениях. Себастиан говорил, что от женщин одни неприятности и он не желает больше попадаться в их сети. Поэтому Фелисити считала его отшельником, монахом, давшим обет целомудрия.
Но оказалось, что она ошибается. Судя по поцелую, Себастиан обладал страстным темпераментом и ничто человеческое не было ему чуждо.
Джастин тоже знал толк в поцелуях, однако Фелисити вынуждена была признать, что ее муж уступал в этом искусстве старшему брату. И хотя, возможно, такое сравнение было неуместно, оно невольно приходило в голову Фелисити.
Фелисити думала о том, что другая женщина на ее месте, познав сладость поцелуя, проходу бы не давала Себастиану. Но она сама не относилась к числу хищниц, охотящихся за мужчинами. Ее всегда отличали скромность и сдержанность.
Кроме того, Фелисити не хватало опыта. Она не умела флиртовать, очаровывать, пленять. Лишь когда Джастин вошел в ее жизнь, она познала радость интимной близости. До этого она считала, что все рассказы о том наслаждении, которое женщина испытывает в минуты соития, являются досужими выдумками. Ни один мужчина до Джастина не заставил ее голову кружиться от страсти, а сердце учащенно биться.
Джастин был замечательным любовником, внимательным, нежным. Именно поэтому она прощала ему все недостатки и прегрешения.
Фелисити не терпелось поскорее добраться до дома. Она беспокойно ёрзала на сиденье. Ей казалось, что ремень безопасности слишком сильно сдавливает ей грудь. Заметив на светофоре красный свет, Фелисити резко затормозила, хотя движение в этот час не было оживленным. Тяжело вздохнув, Фелисити стала ждать, когда зажжется зеленый.
Между Джастином и Себастианом, по существу, было мало общего. Теперь она знала о том, что они даже целуются по-разному. Высокие, стройные, широкоплечие, с точеными чертами лица, братья обладали несхожими характерами.
Джастин был импульсивным, страстным, порывистым, всегда и где угодно готовым заниматься любовью. Себастиан же отличался сдержанностью. Порой он казался Фелисити излишне замкнутым, отрешенным. Он не бегал за каждой юбкой, как это делал его младший брат, да и вообще, похоже, не пытался устроить свою личную жизнь. Может быть, после развода Себастиан поставил на ней крест?
Фелисити провела кончиком языка по губам. Она все еще ощущала вкус поцелуя Себастиана. Но тут в ее утробе вновь шевельнулся ребенок, и это отвлекло ее от грешных мыслей. Фелисити приказала себе забыть о том, что произошло полчаса назад на автостоянке.
Он — брат твоего погибшего мужа и к тому же твой босс, убеждала она себя. Выброси из головы воспоминания об этом поцелуе. Ведь, по существу, не произошло ничего особенного!
Возможно, все это действительно было так, но Фелисити не могла забыть сладостных ощущений, того наслаждения, которое в постели дарил ей муж. А что, если Себастиан тоже хороший любовник? Этот вопрос не давал ей покою. Неужели она никогда не получит ответ на него?
Зачем ты думаешь об этом? — сердито одернула себя Фелисити. Все равно ты никогда не узнаешь, как ведет себя Себастиан в постели. Спустись на землю! Между вами не может быть близости!
Она убеждала себя в том, что это беременность сказывается на ее настроении и заставляет испытывать не свойственные ей чувства. Да еще, пожалуй, давало себя знать полное одиночество, от которого можно было сойти с ума.
Фелисити была одинока, несмотря на то, что работала, посещала курсы будущих мам, старалась больше общаться с друзьями и с новыми приятельницами. Несмотря на то что вне дома ее постоянно окружали люди, Фелисити не хватало человеческого участия, тепла, заботы, сильного мужского плеча, на которое она могла бы опереться. Втайне она мечтала о браке, о семье, о мужчине, с которым могла бы делить все горести и радости.
Свернув на подъездную дорожку к дому, в котором снимала квартиру, Фелисити заметила, что навстречу ей идет машина. Фелисити крутанула руль, чтобы разъехаться с ней на довольно узкой дороге.
Будь предельно осторожна, предупредила она себя. Тебе нельзя рисковать.
Откинувшись на спинку водительского кресла, Фелисити подумала о том, что с каждым днем пространство между ней и рулевым колесом уменьшается. Всякий раз, когда она садилась за руль, ей казалось, что она — пробка, которую всовывают в узкое горлышко бутылки.
Быстрее бы уже родить! Впрочем, после родов начнутся другие проблемы, связанные с уходом за грудным ребенком. Фелисити глубоко вздохнула.
Она старалась не задумываться о том, как будет жить в ближайшем будущем, и пыталась сосредоточиться на настоящем.
Войдя в квартиру, Фелисити заперла дверь, сбросила туфли и поставила сумку на тумбочку в прихожей. Сумка тут же упала набок, и из нее посыпались на пол ручки, расческа, какая-то мелочь. Но Фелисити не стала поднимать их, ей было трудно нагибаться. Поясница страшно ныла.
Завтра, устало подумала она.
Окружающая обстановка действовала Фелисити на нервы. Она объясняла это тем, что беременность обострила все ее чувства. Но дело было совсем в другом. Ей не давали покою мысли о Себастиане.
Чтобы отвлечься, Фелисити необходимо было чем-то занять себя. Достав из кармана листок бумаги с номером телефона Памелы, который дал ей Себастиан, Фелисити прошла в гостиную. Сев в кресло и удобно устроившись в нем, она сняла трубку телефонного аппарата.
Фелисити довольно долго слушала длинные гудки, и, когда уже решила, что дома у Джонсонов никого нет, ей наконец ответили.
— Алло, — услышала она недовольный женский голос.
Неужели это мать Памелы?
— Могу я поговорить с Памелой?
— Ее нет дома.
Женщина была явно чем-то раздражена и даже не спросила, как это принято, кто звонит и что передать дочери. Фелисити поняла, что мать Памелы сейчас повесит трубку.
— А когда она обещала вернуться? — быстро спросила Фелисити, опасаясь, что разговор вот-вот прервется.
Раздражение ее собеседницы, по-видимому, переросло в ярость.
— Откуда я знаю?! Она приходит и уходит, когда ей вздумается!
Фелисити посмотрела на часы. Было уже около десяти вечера.
— Но ведь завтра девочке придется рано вставать, чтобы не опоздать в школу.
— Да? А вы что, ее учительница? — В голосе женщины звучал вызов.
— Нет, но…
Однако прежде чем Фелисити успела объяснить, кто она, ее собеседница вновь спросила язвительным тоном:
— В таком случае, вы, наверное, из полиции?
— Нет.
Женщина бросила трубку. Фелисити тяжело вздохнула. Ей было искренне жаль Памелу. Неудивительно, что девочка не может по душам поговорить с матерью.
Теперь Фелисити убедилась в том, что она необходима Памеле. Но что, если девочка не захочет общаться с ней? Фелисити предстояла нелегкая борьба за душу подростка. Ей во что бы то ни стало необходимо завоевать доверие Памелы. Если она действительно забеременела, Фелисити решила, что пойдет вместе с ней к матери, чтобы сообщить эту новость. Матери Памелы конечно же следует знать о положении, в котором оказалась ее дочь. В этом Фелисити не сомневалась. Эта взбалмошная, резкая женщина должна протянуть руку помощи собственному ребенку, вместе они преодолеют все трудности, И обеим будет полезно такое сближение.
Фелисити тяжело выбралась из кресла. Она не могла представить, что значит быть лишенной родительской любви и ласки. Ее родители всегда проявляли заботу о ней, и Фелисити сохранила самые теплые воспоминания об отце и матери.
Ей очень не хватало родителей, именно это, возможно, толкнуло ее в объятия Джастина. Ее подкупило его обаяние. Однако очень скоро она поняла, что Джастин не сможет быть ей опорой в жизни. Он так и не повзрослел, остался по складу характера подростком, которому требуется забота старших. А вот Себастиан в пятнадцать лет стал главой семьи и проявлял заботу о младшем брате и о беспомощной, опустившей руки матери. Это обстоятельство многое объясняло в характере Себастиана.
Жизнь воспитала в Себастиане чувство долга и ответственности, приучила его упорно трудиться. Окончив школу, он продолжил образование в университете и стал юристом. Себастиан брался за любую работу, чтобы прокормить семью. Он всегда подставлял свое плечо Джастину.
Себастиан винил себя за то, что случилось с младшим братом. Однако Фелисити знала, что Джастина всегда влекли скорость, риск, опасность, это было у него в крови. Себастиан не мог помешать брату сесть за руль мотоцикла.
Если с Памелой что-нибудь случится, Фелисити тоже будет винить во всем только себя. Ведь она знала, что грозило девочке. Фелисити бросила взгляд на телефонный аппарат. Она не должна сдаваться, ей необходимо попытаться помочь Памеле, чтобы не казнить себя потом до конца жизни.
Она направилась в кухню. Холодильник был пуст. Утром, допив последний пакет апельсинного сока, Фелисити подумала о том, что необходимо заехать в супермаркет и закупить продукты. Но, конечно, она забыла. День сегодня выдался суматошным.
Фелисити сокрушенно покачала головой. Ей не хватало суток для того, чтобы все успеть. Вздохнув, она захлопнула дверцу холодильника. Придется лечь спать голодной. Фелисити бросила взгляд на свой живот. Она-то потерпит, а вот ребенок?.. Не повредит ли ему скудный рацион питания матери?
Резкий звонок в дверь заставил ее вздрогнуть. Кто бы это мог быть? Фелисити никого не ждала в столь поздний час. Друзья никогда не навещали ее, не предупредив заранее. Незваный гость оказался настырным и снова позвонил.
Фелисити направилась в прихожую. Она посмотрела в глазок, но на лестничной площадке царил полумрак, и она не разглядела лица гостя. Надо бы вкрутить лампочку большей мощностью в светильник, подумала Фелисити. Список того, что необходимо было сделать в ближайшее время, постоянно рос.
— Кто там? — спросила она.
— Это я, Фелисити. Открой, — услышала она нетерпеливый голос Себастиана.