Модель и кутюрье

11

Филип сгорал от нетерпения. Ему хотелось как можно быстрее вновь встретиться с Софи, попросить у нее прощения, объясниться в своих чувствах. При желании он мог бы разыскать ее в колледже или через отца — потомственных врачей-окулистов с фамилией Лоринг наверняка в Лондоне не так уж много. Максимум два или три, и найти среди них нужного не представляло бы большого труда. Однако сначала следовало раскрыть тайну странных неудач Софи в Нью-Йорке, на съемках и в Милане, а уж потом…

К Кетлин он с удовольствием подошел бы при следующей же встрече, но в таком случае она могла бы что-нибудь заподозрить. Действовать надлежало неторопливо и со всей осторожностью.

На очередной съемке он лишь поулыбался в ответ на ее улыбки и спросил, как дела, доставив ей тем самым массу удовольствия. На следующий день сказал, что она прекрасно выглядит и что в один из ближайших вечеров с радостью поужинал бы с ней. И лишь через три дня назначил встречу.

Когда в оговоренное время Кетлин появилась в ресторане с невообразимой прической на голове, в декольтированном коротком платье, на высоченных каблуках, в которых ее и без того длинные ноги смахивали на ходули, Вассон чуть не прыснул.

— Давно ждешь? — проворковала Кетлин, подплывая.

Вассон взглянул на часы. Было ровно восемь, он пришел минуту назад.

— Не то чтобы давно… Классное платье!

Кетлин кокетливо поправила чуть съехавшую бретельку и скользящим движением опустилась на стул.

— Я знала, что оно тебе понравится.

Вассон улыбнулся, с трудом маскируя свои истинные чувства. Подошел официант, и они сделали заказ.

Филипу хотелось без промедлений перейти к главному, но голос разума останавливал его. Еще не время, монотонно твердил он. Пусть она расслабится, выпьет вина, распрощается с последними сомнениями. В противном случае сразу заподозрит неладное.

Вино принесли спустя минуты три.

— За прекрасный вечер! — произнес Вассон, глядя в красивые прозрачные глаза Кетлин и видя в них лишь лживость, неискренность и пустое тщеславие.

— За нас, — промурлыкала Кетлин.

Уверенная, что собеседник любуется ею, она немного опустила ресницы, считая, что так выглядит еще привлекательнее.

Отпив вина и поставив бокалы на стол, заговорили о пустяках. О погоде, о новостях в мире моды, о приближении лета. К нужной теме Вассон осторожно подвел беседу в тот момент, когда принесли заказанные блюда и наполнили бокалы по второму разу, а Кетлин слегка захмелела.

— После поездки в Милан я почувствовал вдруг, что переживаю творческий кризис… — доверительно произнес он.

Кетлин вопросительно приподняла бровь, взяла бокал и сделала большой глоток.

— Какое-то время заниматься делами вообще не хотелось. А теперь меня начинают посещать совершенно новые, очень оригинальные идеи, — продолжал Вассон.

Все фразы он тщательно продумал заранее. Чтобы подойти к волнующему его вопросу как будто бы естественным образом, чтобы не насторожить Кетлин, а, наоборот, заставить расслабиться.

— Теперь мне кажется, что все произошедшее на том показе случилось не зря, — добавил он. — И даже, как ни странно, помогло мне.

— Вот как? — спросила Кетлин, и уголки ее губ приподнялись в улыбке.

— Именно.

— А я думала, ты восхищен Софи, — быстро произнесла Кетлин. — И не просто как моделью, а… — Она красноречиво замолчала.

— Да, я восторгался ею, — подхватил Вассон. — А потом вдруг понял, что при более тщательном рассмотрении… В общем, человеку свойственно ошибаться.

Глаза Кетлин победно сверкнули. Она улыбнулась — впервые за весь период их знакомства вполне искренне.

Наступил самый ответственный момент. Именно от следующего шага зависел исход всей задуманной Филипом операции.

Он подался вперед, ближе к Кетлин, пристально и многозначительно посмотрел ей в глаза и произнес приглушенным голосом:

— Знаешь, а ведь мне прекрасно известно, почему Софи становилось дурно.

Улыбка мгновенно исчезла с лица Кетлин. Она на миг замерла, испытующе вгляделась в глаза собеседника, который продолжал смотреть на нее все так же, и растерянно пожала плечами.

— Ты… уверен? — спросила она слегка задрожавшим голосом.

— На все сто. — Вассон неожиданно улыбнулся, заговорщически, задорно.

— Ты что… ни капли не злишься на меня? — растерянно спросила Кетлин.

— Не злюсь. — Филип откинулся на спинку стула и принял позу ни о чем не беспокоящегося человека. — Признаюсь, в каком-то смысле я даже благодарен тебе.

Он замолчал, задумываясь, зачем произнес эту фразу, гадая, не ляпнул ли лишнего, и прикидывая, что скажет, если Кетлин спросит: за что благодарен? Но она ни о чем не спросила, очевидно поняв смысл его слов как-то по-своему и чему-то даже обрадовавшись.

Некоторое время оба молчали, разговаривая лишь взглядами, как два сообщника, готовящихся к совершению преступления и размышляющих, можно ли друг на друга положиться. Вассон справлялся со своей ролью как нельзя лучше.

Спустя пару минут он вновь подался вперед и тихо, будто боясь, что их беседу кто-то подслушает, спросил:

— Открой секрет, что это за ерунда такая, при помощи которой ты… — Он чуть расширил и тут же сузил глаза, оканчивая таким образом фразу.

Кетлин таинственно улыбнулась, огляделась по сторонам и тоже немного наклонилась вперед.

— Обыкновенный клодизон. Белый кристаллический порошок. Подсыпаешь его в воду, и… — Она с видом фокусника развела руками.

Вассона обожгло жгучей яростью. Ему показалось, что он или задохнется сейчас от негодования, или не совладает с собой и придушит сидящую напротив гадину.

По-видимому, Кетлин что-то поняла по изменившемуся выражению его лица и испугалась.

— Филип, в чем дело?

— Ни в чем, — ответил он. — Просто мне вдруг захотелось уйти. — И жестом подозвал официанта. — Счет, пожалуйста.

— Подожди, Филипп… — Кетлин захлопала глазами. — А как же я? А ужин?..

— Ты пойдешь со мной, — повелительным тоном ответил Филип.

— К-куда? — пролепетала Кетлин.

Подошел официант, и Вассон, проигнорировав ее вопрос, расплатился, поднялся со стула, решительно подошел к молодой женщине и крепко взял за руку.

Окончательно растерявшись, не зная, что делать, она по-идиотски хихикнула и замотала головой.

— Никуда я не пойду. И… и если ты попытаешься силой вывести меня отсюда, заору на весь ресторан.

Вассон наклонился к ней и процедил сквозь зубы:

— Только пикни — и я мгновенно сдам тебя полиции.

Ничего подобного он, к сожалению, не мог сделать. Полицейским и судьям, естественно, потребовались бы доказательства: свидетельские показания, результаты анализа, подтверждающие наличие в крови Софи этого чертового клодизона. А ни того, ни другого у него не было. Но Вассон произнес свою угрозу настолько жестким и устрашающим тоном, что Кетлин, сильно побледнев и прекратив пререкания, медленно поднялась со стула и на несгибающихся ногах послушно зашагала с ним к выходу.

— В машину! — скомандовал Филип, подведя ее к своему «бентли» и открыв дверцу.

Кетлин влезла в салон. Спустя несколько минут они уже мчались на максимально допустимой скорости к окраине города.

Вассон молчал. Но по раздутым ноздрям, плотно сжатым губам и ходящим на его скулах желвакам было видно, что он в бешенстве.

— Куда ты меня везешь? — жалобно простонала Кетлин. — Что задумал? Отомстить? Но за что? За то, что я боролась за место под солнцем? За то, что не могла видеть ее рядом с тобой, потому что неравнодушна к тебе?

Вассон не отвечал. Он давно догадывался, что эта стерва метит на вакантное место его спутницы жизни, но всегда знал, что ничего серьезного она по отношению к нему не испытывает. Кетлин искала выгоды, славы, богатства, то есть представляла собой полную противоположность тому, что мечтал видеть в своей женщине он. Ему было до тошноты противно выслушивать сейчас ее излияния, хотелось придушить, вышвырнуть на полном ходу из машины. Удерживать эмоции под контролем давалось ему с все большим трудом.

Филип затормозил, выехав за город. Кетлин, оглядевшись по сторонам и увидев вокруг лишь тьму, вцепилась в его руку.

— Ты собрался убить меня, да? — хрипло произнесла она исполненным ужаса голосом.

— Признаться, сделал бы это с превеликим удовольствием, — прошипел Вассон. — Да неохота руки пачкать. Провести лучшие годы жизни за решеткой не входит в мои планы. Я потрачу это время на занятия поинтереснее.

— Т-тогда зачем мы сюда приехали? — пробормотала Кетлин, всхлипнув. — Зачем? — вдруг заорала она так пронзительно, что у Вассона на мгновение заложило уши.

— Чтобы по душам побеседовать, — ответил он, чеканя каждое слово и с отвращением отдергивая руку. — От такой, как ты, ожидать можно чего угодно. Того и гляди закатишь истерику или станешь биться головой о ветровое стекло. Я решил: зачем пугать добропорядочных граждан?

Он выдержал паузу, стараясь успокоиться, и продолжил:

— Завтра же о твоих мерзких поступках станет известно прессе, твоему агенту и, естественно, всем нашим. К моему Дому советую больше даже не приближаться…

— Нет, нет… — прошептала Кетлин, задыхаясь. — Не-е-ет! — завопила она, когда смысл слов Вассона полностью дошел до ее сознания. — Ты разрушишь мою жизнь, убьешь меня! Пожалуйста, не делай этого!

— А ты не побоялась разрушить мою жизнь, жизнь Софи, а? — закричал Филип, наконец давая волю своему гневу. — Тебя не мучила совесть, когда в очередной раз ты всыпала эту дрянь в стакан Софи, когда несколько минут спустя наблюдала, что творится с ней, со мной?

Кетлин громко зарыдала, а потом вдруг резко замолчала, что-то прикинула в уме и торжествующе зло улыбнулась.

— А доказательства? У тебя нет никаких доказательств! Наш сегодняшний разговор не слышал никто, я всем скажу, что ты его выдумал. Нет, у тебя не получится растоптать меня. Ничего у вас не выйдет! — Она опять улыбнулась, язвительно, отталкивающе.

Вассон рассмеялся.

— А ты уверена, что Софи в день показа не сдала кровь на анализ? — спросил он настолько грозно и решительно, что Кетлин вздрогнула и перестала улыбаться. — Что стакан, из которого она пила, тогда же не отправили в лабораторию? Что в тот момент, когда ты сыпала в него эту гадость, на тебя никто не смотрел? Откуда же тогда я обо всем узнал?

Кетлин долго молча смотрела на него, потом прижала ладони к лицу и горько расплакалась. Филип завел двигатель, направился обратно в город, а подъехав к центру, притормозил и велел ей убираться.

Она открыла дверцу, продолжая заливаться слезами.

— Значит, ты специально устроил этот ужин… говорил мне комплименты… играл на моих чувствах… А я-то, дурочка, поверила…

— Проваливай, пока я и впрямь не прикончил тебя! — рявкнул Вассон.

Домой он приехал около одиннадцати. Опустошенный, но с чувством выполненного долга.

В четверть двенадцатого позвонила Джейн.

— Филип, у меня потрясающая новость. Софи Лоринг с большим успехом снялась для каталога шляп Франсин Дюмон. Теперь готовится принять участие в показе ее осенне-зимней коллекции.

Филип закрыл глаза, веря и не веря в услышанное.

— Я рад, — пробормотал он. — Безумно рад. Я знал, что она не опустит руки. Я верил в нее.

— Я тоже верила, — ответила Джейн. — Софи удивительная девушка.

— Когда Франсин устраивает показ? — спросил Филип.

— В начале мая.

— Отлично. Через две недели. — Он кашлянул, собираясь с мыслями. — У меня тоже есть новости. Я разгадал эту чертову загадку. В воду Софи подсыпали клодизон. И знаешь кто? Кетлин Дикинсон!

— Кетлин? Ну и дела! — воскликнула Джейн изумленно. — Я всегда знала, что она завистливая, но чтобы до такой степени… Кошмар! Что ты намереваешься делать? Подать на нее в суд?

— В суд подать в данном случае могла бы только сама Софи, — ответил Вассон, внезапно ощущая смертельную усталость. — А для этого ей следовало по меньшей мере сдать кровь на анализ после того злополучного показа. Что-то подсказывает мне, ничего подобного она не сделала.

— Ладно, — произнесла Джейн утешительно и ласково. — Жизнь сама все расставит по местам. Кстати, как тебе удалось все выяснить?

— Потом расскажу, хорошо?

— Конечно.

— Кстати, можешь вздохнуть с облегчением, — сказал Филип, внезапно решив, что должен незамедлительно вернуться к нормальной жизни. — Завтра я выхожу на работу в обычное время и принимаюсь за дела. Хватит пользоваться твоей безграничной добротой.

— Ты уверен, что уже в порядке? — спросила Джейн.

— Уверен. — Вассон вдруг ясно представил себе Софи в тех нарядах, эскизы которых он не отдал Джейн, лучших из всей следующей коллекции. Вернее, лучших из всех творений, что когда-либо создавались в его Доме моды. — Некоторые из новых моделей еще даже не раскроены, — добавил он с напускной деловитостью.

— А, да… — протянула Джейн, и по ее голосу Вассон догадался, что она все поняла и улыбается. — Тогда до завтра. Я очень рада, Филип.