Мое маленькое счастье. Книга 2

Глава 2 Озеро влюбленных. Поцелуй на ночь

Когда Цун Жун вернулась домой, ее мать готовила на кухне. Она с кислой миной выгнала дочь, как только та вошла:

– Прочь отсюда! Куда с улицы на кухню! С детства и до сих пор никак не можешь запомнить: сначала переоденься и помой руки, а потом проходи к столу!

Цун Жун стояла в дверях кухни с неловкой улыбкой на лице. Вэнь Шаоцин вспомнил, как в прошлый раз она истратила целую бутылку моющего средства, чтобы вымыть одну миску. Он, задыхаясь от смеха, стянул с себя пальто и закатал рукава.

– Тетушка Цун, давайте помогу.

Мать Цун Жун замахала руками:

– Нет, нет, идите с Цун Жун в гостиную, пообщайтесь там. Я почти закончила.

– Все в порядке, тетушка Цун. Я часто готовлю дома, так что позвольте помочь. – Он без спроса взял нож и начал резать овощи.

Мать адвоката Цун посмотрела на его технику и поняла, что молодой человек не первый день на кухне.

Женщина рассмеялась:

– Сейчас мало кто из молодежи может похвастаться умением готовить. Наша Цун Жун вечно теряется на кухне. Неумеха от слова совсем. А ты так хорошо владеешь ножом! Я готовлю уже столько лет, но тебе и в подметки не гожусь.

Цун Жун продолжала стоять в дверях кухни. Она скептически бормотала: «Разве дело не в остроте ножа?»

Девушка махнула рукой и тут же ретировалась в гостиную, где отец с большим интересом распаковывал вино. Откупорив бутылку, он с наслаждением вдохнул исходящий изнутри аромат:

– Восхитительно!

Цун Жун тоже наклонилась и понюхала, затем прикрыла нос рукой и вышла.

Вскоре благодаря Вэнь Шаоцину ужин ждал всю семью на столе.

Мать девушки радостно сказала супругу:

– Эти блюда – дело рук Вэнь Шаоцина. Не ожидала, что он так умело готовит!

Отец Цун Жун взглянул на Вэнь Шаоцина и подмигнул дочери:

– Благословение для нашей семьи!

Цун Жун с интересом взяла свои палочки для еды:

– Кажется, мы не осилим столько блюд. Может, попросим Чжун Чжэня помочь нам?

Мать Цун Жун быстро ответила:

– Твой двоюродный брат вернулся в университет. Он позвонил домой вечером, но тебя не было.

– Уже? – Ее удивление быстро сменилось гневом. Он намеренно сбежал, оставив сестру одну!

Вэнь Шаоцин заметил, как глаза девушки загорелись, а щеки запылали. Он спокойно откашлялся и прошептал ей на ухо:

– Давай сначала поедим, а потом разберемся с ним.

Цун Жун повернула голову и обиженно посмотрела на него:

– С ним? Очевидно, что ты главный вдохновитель.

Вэнь Шаоцин почесал нос, избегая яростного взгляда, улыбнулся и обратился к родителям Цун Жун:

– Дядя, тетя, как насчет того, чтобы вы попробовали еду?

Родители девушки сначала хмуро наблюдали за ними, но Вэнь Шаоцин внезапно обратился к ним. Двое старших были немного смущены и ответили с улыбкой:

– Хорошо, приступим.

Спустя несколько минут отец проинструктировал дочь:

– Цун Жун, сходи на кухню, проверь, теплое ли вино. Принеси, когда оно нагреется. Я выпью немного с Вэнь Шаоцином.

Цун Жун вспомнила предыдущую тарабарщину Вэнь Шаоцина и отказалась идти:

– Папа, перестань. Тебе завтра на работу! – Произнеся это, она снова взглянула на Вэнь Шаоцина. – Он не может с тобой выпить.

Услышав слова дочери, мужчина повернул голову и спросил Вэнь Шаоцина:

– Ты что, совсем не умеешь пить?

Вэнь Шаоцин смущенно улыбнулся:

– Могу осилить только несколько стаканчиков.

Мужчина махнул рукой:

– Все в порядке, выпьем немного. Не бойся переборщить. Переночуешь у нас! Цун Жун, ты нас поддержишь?

Вэнь Шаоцин посмотрел на Цун Жун и спросил у ее отца:

– Она умеет пить?

Мать девушки рассмеялась:

– Да, в чем она больше всего похожа на своего отца, так это в умении выпить!

Отец Цун Жун с гордостью посмотрел на Вэнь Шаоцина:

– Да, да, моя маленькая радость составит нам компанию и пропустит пару стаканчиков.

Вэнь Шаоцин пристально посмотрел на Цун Жун. Девушка вспомнила, как в последний раз клялась и божилась не пить спиртное. И подумать не могла, что ее клятва так быстро утратит силу.

Она неловко поднялась:

– Пойду на кухню за вином.

Цун Жун вскоре вошла с теплым вином и наполнила стаканы отца и Вэнь Шаоцина. Глава семьи Цун сжал стакан в руке и сказал Вэнь Шаоцину:

– Прародина нашей семьи – Шаосин[3]. В Шаосине есть поговорка: вино Шао, изготовленное на основе воды из озера Цзинху, обладает ароматом, распространяющимся на тысячи километров. Когда родилась моя младшая сестра, отец закрыл пару бутылок вина. В то время я был молод и не понимал, каково это – быть отцом. Позднее, после рождения Цун Жун, я осознал, зачем мой отец сделал это, и специально попросил приготовить две бутылки, которые потом закопал под османтусом. Согласно устоявшимся обычаям Шаосина, вино будет подарено будущему мужу в качестве приданого, когда дочь покинет отчий дом и выйдет замуж. Сегодня я с удовольствием разопью бутылочку заранее. Попробуем. Воздух на юге влажный и холодный зимой, парочка бокалов нам не навредят! – С этими словами мужчина прикоснулся к Вэнь Шаоцину. – Давай, пей!

Алкоголь, а точнее его выпитое количество, было слабым местом Вэнь Шаоцина. Он взглянул на прозрачную янтарную жидкость в бокале, набрался смелости и сделал глоток. В напитке отсутствовала воображаемая им горечь. Теплая жидкость лишь отдавала легким флером легендарного аромата. Чем больше выпьешь такого вина, тем сильнее ощутишь последствия наутро…

Вэнь Шаоцин поколебался и поднял глаза. Отец Цун Жун выжидающе смотрел на него. Чтобы не ударить в грязь лицом, молодой человек вторым глотком осушил бокал. Цун Жун показалось забавным наблюдать за его стараниями. Она улыбнулась и поставила перед ним стакан с соком:

– Ты в порядке? Выпей чего-нибудь сладкого.

Неожиданно отец девушки отодвинул стакан:

– Что ты творишь? Как можно запивать соком такое вино? Выпивка должна сопровождаться закусками! Попробуй это!

Вэнь Шаоцин стиснул зубы и улыбнулся:

– Дядя дело говорит!

Отец адвоката Цун удовлетворенно кивнул, затем снова посмотрел на Цун Жун:

– Почему бы тебе не выпить с нами?

Цун Жун покачала головой:

– Воздержусь.

Ее отец нахмурился, и мать налила ей бокал:

– Выпей, отец редко бывает настолько весел, а тебя постоянно нет рядом. Окажи милость.

Цун Жун подняла стакан и выпила даже не моргнув глазом. Вэнь Шаоцин посмотрел на ее расслабленный и счастливый вид, и его сердце наполнилось теплом. Они втроем пили один стакан за другим, и интерес господина Цун становился все сильнее. Выпитый максимум Вэнь Шаоцина уже иссяк, но он все равно продолжил упорствовать. Цун Жун, в свою очередь, чувствовала себя расслабленно на протяжении всего вечера.

Ее отец внезапно взволнованно взял Вэнь Шаоцина за руку:

– Разве вино не восхитительно?

Вэнь Шаоцин не в силах был что-либо произнести. Он стиснул зубы и кивнул:

– Действительно превосходно!

Мужчина все больше и больше распалялся:

– Не представляете, как я боялся, что эта винная вечеринка будет навсегда похоронена в земле, на протяжении многих лет.

– Почему?

Отец Цун Жун выдержал паузу и поднял глаза на дочь:

– Ты рассказывала ему?

Цун Жун поняла, о чем речь. Она устало подняла руку и опрокинула в себя стакан вина, склонив голову набок:

– Даже если бы не сказала, твой болтливый племянник обязательно бы меня выдал!

– Это хорошо. – Отец Цун Жун взял Вэнь Шаоцина за руку и продолжил лепетать: – Не понимаю, как такое могло произойти. Ее с детства привлекали девочки. В то время она вдруг уехала учиться за границу и отказалась возвращаться. Мы с матерью переживали за нее…

Мать Цун Жун улыбнулась и добавила:

– Я так боялась, что ей действительно нравятся женщины, что она сыграет свадьбу за границей и никогда больше не вернется.

Отец адвоката Цун кивнул:

– Что ж, к счастью, дочь в конце концов привела тебя домой, так что я испытываю облегчение.

Вэнь Шаоцину захотелось рассмеяться, когда он услышал эту исповедь, но из вежливости он мог лишь опустить голову и нервно подергивать плечами. Цун Жун со всей силы наступила на его ногу под столом, прежде чем бесстрастно посмотреть на своих родителей:

– Я постоянно твердила, что мне не нравятся женщины! А вы мне не верили!

– Теперь верю! – Отец Цун Жун уже изрядно выпил, но не забыл о своем напарнике.

Он подлил вина Вэнь Шаоцину:

– Давай выпьем еще.

Для Вэнь Шаоцина алкоголя уже было чересчур, но, как бы он ни сопротивлялся, все равно пожал отцу девушки руку и поднял стакан с вином.

– Выпьем, дядя!

Цун Жун больше не могла на это смотреть. Пока разговор шел, она опустила голову и выпила несколько бокалов. Взвесив вино в бутылке, она аккуратно вернула его на место. Когда девушка подняла глаза, то увидела, что мама с улыбкой смотрит на нее. Цун Жун в смущении покраснела:

– Это… я думаю, вино вкусное. Мам, тоже хочешь попробовать?

Прежде чем мать успела что-либо сказать, она услышала крик супруга:

– Эй, закончилось?

Цун Жун немедленно вскочила со стула:

– Ну, нет и ладно! Я помою посуду!

Отец Цун Жун ошеломленно уставился на нее:

– Все?

Цун Жун утвердительно кивнула, затем с мольбой в глазах посмотрела на маму. Мать тоже поднялась.

– Уже поздно, давайте закругляться, – заговорила глава семейства, поэтому супруг покорно кивнул и поднялся.

– Тогда выйдем прогуляться на свежем воздухе.

Госпожа Цун на мгновение заколебалась, посмотрела на дочь, а затем на Вэнь Шаоцина.

– Хорошо, Цун Жун, налей Вэнь Шаоцину чашку чая, чтобы снять похмелье.

Закончив говорить, женщина помогла мужу найти выход из дома.

Цун Жун посмотрела на Вэнь Шаоцина, неподвижно сидящего в кресле, и осторожно спросила:

– Ты в порядке?

За исключением того, что лицо Вэнь Шаоцина выглядело несколько бледным, глаза казались вялыми, а реакция замедленной, девушка не заметила ничего необычного. Он долго не отвечал.

Через пару минут его голос прозвучал довольно спокойно:

– Что-то не так, – сказав это, он поднял на Цун Жун полные боли глаза. – Кажется, я слишком много выпил.

Цун Жун участливо помогла ему подняться:

– Правда много выпил? Давай уложу тебя отдохнуть.

Вэнь Шаоцин непроизвольно наклонился. Как только он коснулся Цун Жун, половина его туловища оказалась прижатой к ней. Девушка с большим трудом помогла ему дойти до комнаты для гостей. Но Вэнь Шаоцин двинулся в сторону другой двери. Цун Жун с силой потянула его за собой:

– Идем в гостевую спальню!

Вэнь Шаоцин потер голову и отказался:

– Я хочу жить в этой комнате.

Цун Жун болезненно простонала:

– Там моя спальня!

Вэнь Шаоцин выпрямился и пошатываясь направился в комнату Цун Жун. Девушка испугалась, что тот упадет, поэтому ей оставалось только пойти следом и придерживать его. Вэнь Шаоцин не был полным, но тащить его на себе было страшно тяжело. Цун Жун, пошатываясь, помогла ему дойти до комнаты. Она усадила молодого человека на край кровати, и сама устало свалилась рядом. Вэнь Шаоцин перевернулся и фактически всем телом прижался к Цун Жун. Его голова была повернута к ее тонкой шее. После выпивки оба чувствовали себя разгоряченными. Они могли ощущать температуру тел друг друга через одежду. Раньше они никогда не находились так близко друг к другу. Цун Жун почувствовала исходившее от молодого человека дыхание, но в оцепенении не смогла отвернуться. Вэнь Шаоцин беспокойно заерзал и снова потерся о нее. Цун Жун чуть не заплакала и резко оттолкнула его:

– Вставай, родители скоро вернутся!

Вэнь Шаоцин обнял девушку, крепко прижав ее лицо к своей щеке:

– Не могу.

От его тела шел жар. Цун Жун была уже взрослой. Конечно, ей было известно о том, что бывает после выпивки… Она заметно напряглась, надеясь, что Вэнь Шаоцин не натворит глупостей. Тот, похоже, умел читать мысли. Он уткнулся лицом в ее шею и громко рассмеялся.

Цун Жун разозлилась:

– Над чем смеешься?

Вэнь Шаоцин закрыл глаза:

– Не бойся. Пьянство с медицинской точки зрения называется алкоголизмом. Вообще, алкоголь может вызвать отклонения в нервной системе и расстройства в кровообращении. Пещеристое тело[4] перегружается, поэтому оно не способно совершать «преступления». Я и впрямь переборщил с выпивкой, так что, даже если захочешь что-то сделать со мной, я не смогу удовлетворить тебя. Так называемый сумасшедший секс после выпивки – всего лишь миф.

Цун Жун покраснела:

– Ты еще в состоянии объяснять подобные вещи?

– Столько лет изучал медицину, подсознание работает за меня. – Вэнь Шаоцин открыл глаза и посмотрел на Цун Жун. – Я действительно пьян, у меня кружится голова.

Цун Жун нахмурилась:

– Не ври, сколько ты выпил?!

Вэнь Шаоцин снова обнял ее:

– Говорил же, что не могу пить много. Точно не скажу. Слишком болит голова.

Цун Жун некоторое время вела спор сама с собой. Вскоре она сдалась, сердито обхватив себя руками:

– Это же обычное рисовое вино. Оно было теплым! Я даже не почувствовала его! Какой же у меня стойкий к алкоголю организм! Говорила тебе меньше пить.

– Думал, что это проверка на выносливость для зятя, поэтому не мог отказать. – Вэнь Шаоцин вздохнул, опустил голову и пробормотал, сжимая руку Цун Жун: – Но вообще, тебе полезно немного выпить. Алкоголь стимулирует работу кровеносной системы, останавливает развитие простуды и активизирует менструальный цикл.

Цун Жун удивилась. Он был пьян, но все равно думал о ней. На сердце у нее потеплело. Она подняла руку, провела кончиками пальцев по его бровям и тихо спросила:

– У тебя болит голова?

Он убрал ее руку, задержал в своей ладони, легонько поцеловал девушку в губы и тихо вздохнул.

Ее постельным бельем, которое было куплено в школьные годы, все еще пользовались. Раньше был популярен пасторальный цветочный стиль, поэтому мать Цун Жун купила для нее несколько комплектов. Сейчас Вэнь Шаоцин тихо лежал с закрытыми глазами в лепестках одного из цветов. Из-за яркого света лампы над головой он слегка нахмурился. Цун Жун долго пыталась нащупать рукой выключатель у кровати. В итоге ей удалось погасить потолочную лампу и включить ночник с мягким светом. Вэнь Шаоцин постепенно расслабил брови.

В округе было оживленно. Слышались слабые звуки смеха и криков из студенческого кампуса. Цун Жун тихо лежала в объятиях Вэнь Шаоцина, слушая его неглубокое дыхание. Внезапно она поняла, что ей наплевать на происходящее вокруг. Ей хорошо здесь и сейчас. Девушка хотела бы растянуть этот момент на целую вечность. Молодой человек несколько минут молчал, а затем начал беспокойно ерзать. Сначала он коснулся губами мочки уха Цун Жун и поцеловал. Затем припал к ее шее, нежно покусывая. Цун Жун была не в силах подняться, казалось, что тело приковано к постели. Она закусила губу, чтобы подавить готовый вырваться стон. Ей было тепло и очень удобно в его объятиях. Одеяло и подушка на кровати пахли его телом. Аромат сладости и уюта.

Хотя Вэнь Шаоцин изо всех сил старался себя контролировать, он все же не смог сдержаться. Цун Жун быстро поняла, что что-то не так. У основания ее бедра чувствовалось что-то твердое и горячее. Среагировав, она ударила молодого человека и покраснела, словно помидор.

– Снова солгал мне! Разве ты не говорил, что у пьяных не встает?

Вэнь Шаоцин открыл глаза и тихо кашлянул:

– Я обобщил. С чисто медицинской точки зрения нет ничего плохого в том, чтобы быть нетрезвым. Человеческий организм полон тайн и загадок. Некоторые явления не могут быть разгаданы даже с помощью научных измерителей.

У Цун Жун дернулись уголки губ. Она действительно не понимала, как Вэнь Шаоцин смог так быстро превратиться в злодея. Дрянной мальчишка! В каком месте он похож на профессора?!

Она с силой толкнула его:

– Как ты смеешь говорить такое! Вставай скорее!

Вэнь Шаоцин закрыл глаза и беззаботно и припеваючи продолжил:

– А разве ты сама не обманула меня? Кто сказал, что плохо пьет!

Цун Жун снова съязвила:

– Разве это одно и то же?

Они все еще спорили, когда услышали стук в дверь:

– Цун Жун? Ты там?

Цун Жун внезапно растерялась. Хоть бы мать и отец не услышали весь этот скандал. Теперь Цун Жун действительно собиралась заплакать.

Она с силой ударила Вэнь Шаоцина:

– Это все твоя вина! Иди и объяснись!

Вэнь Шаоцин открыл глаза и посмотрел на нее. Он быстро сел и потер брови. Молодой человек все еще выглядел беспечным.

– К чему такая спешка? – сказав это, он откинул одеяло в сторону и спокойно накрыл ее. – Останься со мной на некоторое время.

Затем Вэнь Шаоцин встал и переоделся, прежде чем подойти, чтобы открыть дверь, улыбаясь и говоря человеку у двери:

– Цун Жун сказала, что у нее закружилась голова. Я помог ей добраться до комнаты.

Как только родители вошли, они увидели дочь, прислонившуюся к кровати. Мать посмотрела на нее, покраснев от возмущения:

– Ты выпиваешь?

Цун Жун только и могла сидеть с полузакрытыми глазами, наклонив голову.

– Мам, у меня болит голова.

Женщина присела у кровати и дотронулась до ее лица:

– Почему у тебя такое красное лицо? Обычно ты так много не пьешь. Почему тогда сегодня пила без меры? – Затем она посмотрела на супруга и спросила: – С тем вином точно все в порядке?

– При чем тут вино? – Отец Цун Жун повернул голову и спросил Вэнь Шаоцина: – Ты как?

Вэнь Шаоцин быстро взглянул на Цун Жун, потер голову и ответил ее отцу:

– У меня тоже болит голова.

Мать девушки внезапно подняла руку и коснулась шеи дочери:

– Почему ты здесь такая красная? Аллергия?

– Да. – Вэнь Шаоцин простонал про себя, виновато кивая. – Похоже, у нее аллергия.

Женщина повернула голову и пристально посмотрела на мужа:

– Должно быть, это все из-за вина, не пей его больше!

Вэнь Шаоцин прислонился к двери и наблюдал, как Цун Жун мастерски отыгрывает больную, время от времени улыбаясь, когда встречался с ней взглядом. Цун Жун ненадолго прилегла, продолжая притворяться. Она выпила воды с медом, приготовленной матерью, и, поддерживаемая Вэнь Шаоцином, вышла из дома, чтобы прийти в себя. Приличных размеров кампус вечерами был практически переполнен, поэтому Цун Жун повела Вэнь Шаоцина посетить ночной рынок на заднем дворе института. Молодежь полна энергии. Даже зимними вечерами на рынке царила оживленная атмосфера. Когда приходило время ужина, продуктовые лавки ломились от количества посетителей.

Цун Жун долгое время жила на севере, поэтому терпеть не могла влажность и холод на юге. Перед выходом на улицу она достала короткий пуховик, который редко надевала зимой, и накинула толстый шарф. Когда Цун Жун открыла входную дверь, то обнаружила, что на ней был надет пуховик того же фасона, что и на Вэнь Шаоцине. Только цвет отличался. Один пуховик черный, другой белый. Цун Жун купила эту куртку, когда приезжала домой на Новый год в прошлом году. Она пошла в торговый центр, потому что страшно замерзла, и не особо думала над выбором, просто взяла первый попавшийся пуховик. Но Вэнь Шаоцин…

Девушка тихо кашлянула:

– Твоя куртка…

– О, кстати говоря, я купил ее здесь. В прошлом году проводил здесь семинар и простудился, когда выходил из самолета. Взял в аэропорту. – Сказав это, он посмотрел на свой пуховик. – Слушай, мы действительно созданы друг для друга.

Девушка не возражала против того факта, что Вэнь Шаоцин – ее судьба. Но если бы их не настигла карма, они бы здесь не стояли. С этими мыслями она присмотрелась к молодому человеку повнимательнее. Для нее все еще удивительно то, что Вэнь Шаоцин так молод. Под черным пуховиком виднелся высокий воротник белого свитера, на ногах были надеты черные повседневные брюки. Выглядит как студент. Наверное, он одевался так же, когда учился в университете.

Вэнь Шаоцин терпеливо наблюдал, как проницательный взгляд Цун Жун скользил по его телу. Чуть позже он напомнил о себе:

– Давай прогуляемся? Если ты, конечно, закончила мной восторгаться. Стоять здесь довольно холодно.

Лицо Цун Жун снова вспыхнуло, но, к счастью, большая его часть была скрыта огромным пушистым шарфом, и молодой человек не мог этого видеть. Затем она понурила голову и выдавила из себя:

– Пошли.

На этой улице в основном продавали всевозможные закуски. Цун Жун ощутила навалившуюся усталость после короткой прогулки. Девушка полезла в свой карман, но там было пусто! Она снова посмотрела на Вэнь Шаоцина.

Вэнь Шаоцин держал ее одной рукой, а другую засунул в карман брюк. Цун Жун рассеянно смотрела по сторонам. Она заметила его взгляд:

– В чем дело?

Цун Жун редко одалживала и занимала деньги, поэтому с долей страшного стыда и неестественной скованности произнесла:

– У тебя есть с собой наличные?

Вэнь Шаоцин дотронулся до своего кармана, вытащил сдачу за проезд на такси и протянул ей.

– Хватит?

– Хватит, хватит. – Цун Жун тут же нахмурилась, потянув его к киоску, торгующему говяжьими фрикадельками.

На них были черно-белые пуховики, и они выглядели достаточно молодо для своего возраста, как студенческая пара. Владелец ларька, вероятно, подумал, что они аспиранты университета города S, и поприветствовал с улыбкой:

– Ребята, выбирайте, что хотите съесть.

Говяжьи фрикадельки на шампуре, приготовленные на пару, были политы соусом. Аромат стоял непередаваемый. Цун Жун спокойно откусила кусочек нежного мяса. Но прежде чем поднести вторую фрикадельку ко рту, она спросила у Вэнь Шаоцина:

– Хочешь попробовать?

После выпитого вина Вэнь Шаоцин чувствовал тошноту, совершенно не было аппетита. Но стоило ему увидеть Цун Жун с улыбкой в глазах, как он, сам того не заметив, наклонил голову и откусил кусочек.

Цун Жун сделала последний укус и с улыбкой спросила:

– Вкусно?

На самом деле ничего необычного, да и соус слишком густой, но Вэнь Шаоцин одобрительно кивнул ей:

– Очень вкусно!

Казалось, у Цун Жун улучшалось настроение, когда она находила что-нибудь перекусить. С одной стороны, расчетливый, хладнокровный адвокат, а с другой – милая любительница вкусно поесть. Раньше она умело скрывала свою вторую сущность, грамотно балансируя между двумя состояниями, но при Вэнь Шаоцине больше не видела смысла притворяться.

Цун Жун радостно потянула его за руку:

– Впереди еще много еды! Идем.

Цун Жун ела от начала и до конца улицы. Наконец она почувствовала насыщение:

– Это лучший кампус на свете! Цены низкие, я потратила менее десяти юаней!

Вэнь Шаоцин протянул ей салфетку и спросил:

– Часто заходила поесть по дороге на учебу?

Цун Жун с сожалением покачала головой:

– Моя мама переживает, что еда здесь не очень полезная. После того как я разочек перекусила на улице, у меня сильно разболелся живот, поэтому она никогда не позволяла мне покупать здесь еду. Мама очень строгая.

Вэнь Шаоцин внезапно уставился на нее:

– И именно по этой причине ты поступила в университет X в аспирантуру на адвоката, верно?

Цун Жун поперхнулась и резко выплюнула рис. Вэнь Шаоцин открутил крышку бутылки с водой и протянул ей. Цун Жун сделала глоток. Успокоившись, она в смятении покачала головой. Ей не нужно было отвечать Вэнь Шаоцину. Ответ скрывался в грустном выражении ее лица.

На обратном пути Цун Жун обнюхала себя.

– Если мама спросит, не говори, что мы ходили перекусить.

Вэнь Шаоцин посмотрел на нее с сомнением:

– Я не ел, просто рядом стоял! Ничего не знаю.

– Ты ел! – Цун Жун тут же достала свой мобильный телефон, чтобы показать ему. – У меня есть доказательства твоей причастности к делу!

Вэнь Шаоцин посмотрел вниз и увидел ту самую фотографию, которую девушка только что сделала, когда он ел говяжий шарик. Он моментально лишился дара речи.

– Ты меня сфотографировала?

Цун Жун отложила мобильный телефон и смущенно спряталась за шарфом.

– Профессиональная привычка. Предотвращаю твое нехорошее намерение…

Вэнь Шаоцин посмотрел на нее:

– Тогда, если свекровь спросит, что мне ответить? Куда мы ходили?

Цун Жун показала пальцем:

– Просто погуляли по кампусу.

Вэнь Шаоцин посмотрел в направлении ее пальца и открыл рот:

– Что это за место? Почему там так темно?

Цун Жун просто указала пальцем в случайном направлении. Она тряхнула головой и повела Вэнь Шаоцина в противоположную сторону:

– Не задавай вопросов. Скорее идем!

Цун Жун перешла на бег. Затем Вэнь Шаоцин резко дернул ее за руку, и она замерла. Он жестом приказал ей остановиться.

– Адвокат Цун, вы превысили скорость на шесть баллов. Штраф двести юаней.

– Я не автотранспортное средство.

Вэнь Шаоцин улыбнулся и вдруг напрягся. Цун Жун повернула голову:

– Что случилось?

Вэнь Шаоцин ответил серьезным тоном:

– Кажется, у нас хвост.

Цун Жун опустила голову и посмотрела за спину: маленький мальчик, опершись о ногу Вэнь Шаоцина, поднялся. Молодой человек потрогал его лоб, и мальчик ласково позвал:

– Тетя Цун!

Цун Жун наклонилась и погладила его по голове:

– Янъян, почему ты один?

Янъян пристально смотрел на Вэнь Шаоцина, а тот, небрежно указав ему за спину, ответил:

– Дедушка за спиной.

Цун Жун посмотрела ему вслед:

– В следующий раз не бегай так быстро, профессор слишком стар, чтобы поспеть за тобой.

Янъян посмотрел на Вэнь Шаоцина с враждебным выражением лица:

– Я быстро бежал, потому что увидел его!

Цун Жун перевела взгляд на мальчика, затем на Вэнь Шаоцина. Вэнь Шаоцин с невинным лицом пожал плечами. Она наклонилась и вновь посмотрела на Янъяна:

– Ты его знаешь?

– Не знаю. – Янъян покачал головой. – Тетя Цун, ты моя девушка, ты не можешь играть с другими мальчиками!

Цун Жун сделала над собой усилие, чтобы сдержать смех, и ответила в шутливом тоне:

– Твоя девушка, да? Когда это мы стали парой?

Янъян почесал голову с расстроенным видом, потянулся и попытался залезть к ней на шею.

– А разве дядя Чжун Чжэнь не говорил тебе? Мы с ним это обсуждали.

Цун Жун присела на корточки и устремила взгляд на Вэнь Шаоцина:

– Только посмотри на своих учеников, продали меня за считаные минуты, даже маленьких детей не пощадили!

Вэнь Шаоцин засунул руки в карманы брюк, взглянул с ухмылкой на своего лохматого соперника, поднял брови и улыбнулся. Вероятно, его несерьезное отношение возмутило Янъяна. Мальчик крепко обхватил шею Цун Жун и тоном маленького взрослого прошептал ей на ухо:

– Уже так поздно, девочка, не бегай на улице с незнакомцами, а то я накажу тебя и отправлю домой!

Цун Жун поддразнила его:

– Тетя не одна. Она с другом.

Янъян бросил взгляд на Вэнь Шаоцина:

– Тетя, этот твой друг на хорошего парня не похож, не играй с ним.

Цун Жун кивнула в знак согласия. Она посмотрела на Вэнь Шаоцина:

– Детские глаза – самые чистые. Один взгляд – и сразу понятно, кто тут негодяй.

Вэнь Шаоцин не стал отвечать, лишь добродушно улыбнулся. Цун Жун вдруг ощутила дух опасности. Что еще теперь придет в голову этому Вэнь Шаоцину?

После того как дед Янъяна догнал его, мальчик (с третьей попытки) был сорван с шеи Цун Жун. Девушка даже не обратила внимания на то, что Вэнь Шаоцин двинулся в противоположном направлении. Проводив деда и внука, она вернулась к молодому человеку.

Вэнь Шаоцин посмотрел вперед с выражением любопытства на лице:

– Что это за место?

Цун Жун, понимая, что не может увильнуть от ответа, нерешительно начала:

– Это… каждый институт имеет место для встречи влюбленных.

Вэнь Шаоцин, внезапно заинтересовавшись, схватил ее за руку:

– Мы тоже пойдем туда прогуляться.

– Нет! – с трудом вырываясь, отказалась Цун Жун.

Даже учась в университете, она обходила то место стороной.

Подойдя ближе к Вэнь Шаоцину, она обнаружила раскинувшееся впереди озеро. Температура южной зимы не такая уж низкая, озеро не замерзло, при небольшом порыве ветра даже слышен легкий шум воды. Они обошли вокруг и обнаружили, что в тускло освещенных аллеях действительно кучковались парочки. Время от времени были слышны звуки смеха. Вэнь Шаоцин со спокойным видом прошел мимо, в отличие от залившейся краской Цун Жун, сердце которой бешено колотилось. Эх, даже холодный день не может противостоять огню любви.

Вэнь Шаоцин шел впереди, но вдруг остановился и обернулся. Смущенная Цун Жун не понимала, что они все еще были вдвоем. Когда она в растерянности озиралась по сторонам, ища Вэнь Шаоцина, он приобнял ее вокруг талии, чмокнул в губы и схватил за руку, чтобы продолжить путь. Движения были слишком быстрыми, он завершил всю свою цепочку действий за несколько секунд. Цун Жун замерла. Она сделала несколько шагов назад и коснулась рукой своей верхней губы. Мягкое и слегка прохладное прикосновение, казалось, все еще ощущалось. Девушка была немного ошарашена: что же именно сейчас произошло? Ею воспользовались? Неужели только что произошло покушение на ее целомудренность?

Только выйдя из парка влюбленных и вернувшись на главную дорогу, Вэнь Шаоцин повернул голову к Цун Жун. Кривоватые уголки его губ подчеркивали, что он пребывал в хорошем расположении духа.

– Редко приходится возвращаться в университетский городок, а тут такое настроение… Ничего не поделаешь.

– Как это редко? Разве ты не часто приходишь в университет на занятия?!

Вэнь Шаоцин состроил серьезное лицо:

– Это другое. Я профессор университета Х, и мне было бы неловко столкнуться со студентами в таком месте. А здесь хорошо: никто меня не знает, могу безнаказанно делать все что угодно.

Цун Жун напряглась и повернула в сторону дома. Дойдя до лифта, понимая, что их никто не услышит, она, скрипнув зубами, сорвалась:

– Никто не знает? Все делаешь безнаказанно? Я выросла здесь! Какова вероятность встретить в кампусе кого-нибудь из знакомых?!

– Не сердись, не сердись. – Вэнь Шаоцин поднял руку и похлопал ее по спине. – У тебя подавлена ци печени, тебе нельзя злиться.

Цун Жун в ответ прикрыла грудь:

– Это не из-за тебя!

Вэнь Шаоцин неожиданно и без предупреждения опустил голову, поцеловал ее в уголок губ и громко сказал, чтобы успокоить:

– Я знаю, что виноват, поэтому поцелую тебя, чтобы ты перестала злиться.

Цун Жун с силой сжала губы и недоверчиво посмотрела на него. Она выбежала, как только открылась дверь лифта. Вэнь Шаоцин, стоя в дверях, наклонился к ней и прошептал на ухо:

– Не скрывай, твои родители в таком возрасте… Они уже все видели. Одного взгляда хватит, и сразу поймут, что произошло.

Цун Жун повернула голову и сердито взглянула на него. Вэнь Шаоцин, улыбаясь, кивнул. Она снова проиграла битву.

Когда они вошли в дом, мать спросила:

– Почему вы так долго отсутствовали? Где были?

Вэнь Шаоцин с невинным видом ответил:

– Ходили на озеро. – После этого он повернул голову и спросил у Цун Жун: – Как называется это озеро?

Цун Жун снова бросила на него злобный взгляд и медленно, по слогам проговорила:

– Озеро влюбленных…

Отец и мать адвоката Цун, не удержавшись, рассмеялись:

– Да ладно! Почему туда?

Цун Жун в сердцах простонала:

– Это он туда поплелся! Что я могла поделать! Не пошла бы, если б знала, что случится потом!

Вэнь Шаоцин продолжил:

– Чепуха. На улице потемнело, было трудно разобрать, куда идти. Мы просто шли прямо, чтобы не заблудиться. Так и наткнулись на озеро.

Вэнь Шаоцин, превратившись в элегантного и эрудированного профессора, сидел в гостиной вместе с родителями Цун, болтая обо всем на свете. Цун Жун же закрылась в ванной комнате на целый час под предлогом принятия душа. Вышла только тогда, когда голоса в гостиной стихли.

Цун Жун только закончила сушить волосы феном, как услышала, что мать зовет ее:

– Цун Жун, пойди посмотри, все ли есть в комнате Вэнь Шаоцина.

Девушка вернулась в свою спальню, достала из шкафа одеяло и отнесла туда. Дверь в комнату была открыта, Вэнь Шаоцин что-то рассматривал перед книжной полкой и, услышав шаги, обернулся. Цун Жун положила одеяло на край кровати.

– Наше здание построили давно. Теплый пол еще не был популярен, поэтому его не клали. В городе S зимой очень холодно. Спать будешь под электрическим одеялом, выключатель здесь. Еще есть грелка с горячей водой и кондиционер, температуру отрегулируешь сам. Если воздух покажется сухим, включишь увлажнитель воздуха.

Вэнь Шаоцин удивился подробным инструкциям. Он остановил ее:

– Я взрослый человек, разберусь без сопливых. Садись, давай поговорим.

Цун Жун кивнула и села подальше. Только когда Вэнь Шаоцин подошел, она подняла на него настороженный взгляд. Он намеренно сел ближе к ней:

– Если говорить серьезно, то когда ты планируешь уехать? Не хочешь вернуться со мной завтра?

Изначально он не собирался говорить ничего серьезного, но, чтобы развеять ее дурные мысли, все же сказал. Обратный билет он, конечно же, не купил, но теперь, видя растерянность Цун Жун, улыбнулся и спросил:

– Все еще злишься?

Цун Жун отошла в сторону, снова покраснев, когда вспомнила о событиях сегодняшнего дня. Вэнь Шаоцин улыбнулся и взял девушку за руку, нежно сжав ее ладонь.

– Мужчины и женщины разные. Когда ему нравится она, он просто не может не хотеть прикоснуться к ней, обнять ее, поцеловать ее, и, конечно, он также хочет спать с ней и стать с ней одним целым. Все это – формы выражения симпатии к человеку.

Как только Цун Жун услышала его слова, она затараторила:

– Хочешь поиздеваться над понравившейся девушкой!

Вэнь Шаоцин одобрительно кивнул головой:

– Да, это попытка доставить удовольствие приглянувшейся женщине!

Цун Жун энергично тряхнула рукой:

– Я же говорила, что ты негодяй!

– Конечно, к истине тоже нужно идти шаг за шагом, спешить не стоит.

– Да я никуда и не спешу!

– Имею в виду, что торопиться не надо, просто начни с поцелуя перед сном. – Вэнь Шаоцин сделал жест, действительно желая поцеловать Цун Жун.

Дверь в комнату оставалась открыта. Было еще слышно, как родители Цун в гостиной смотрели телевизор и разговаривали. Неизвестно, когда они войдут! Цун Жун стояла спиной к двери и ничего не видела. Ее сердце бешено колотилось, а чувства, казалось, накоплены до предела. Она смотрела на красивое лицо, которое постепенно приближалось к ней, и слышала биение своего собственного сердца. Цун Жун хотела вырваться, но обе руки были крепко сжаты. Дыхание Вэнь Шаоцина окутало ее лицо. От непрерывного движения девушка все больше и больше заливалась краской. Вэнь Шаоцин вдруг остановился на мгновение. Наконец молодой профессор изогнул уголки губ, слегка подняв голову вверх, и поцелуй упал на лоб Цун Жун, оставив слегка прохладный след на коже.

Он мягко пробормотал:

– Спокойной ночи.

Вэнь Шаоцин тоже только что принял душ. Его тело больше не смердело алкоголем, не пахло маслом и дымом ночного рынка, остался только чистый и приятный аромат. Цун Жун вдруг успокоилась, медленно подняла руки и обняла его за талию.

Внезапно что-то упало с книжной полки и с глухим звуком приземлилось на пол. Цун Жун, испугавшись, тут же оттолкнула Вэнь Шаоцина и, не оглядываясь побежала обратно в свою комнату. Вэнь Шаоцин, не ожидавший подобной реакции, лишь почувствовал пустоту в своих объятиях. Он ненадолго замер, затем улыбнулся и встал, чтобы подобрать лежащую на полу книгу.

На следующее утро, когда Цун Жун проснулась, отец и мать, готовившиеся к походу на работу, стояли в дверях и прощались:

– Вэнь Шаоцин сказал, что ты сегодня уезжаешь. Мы с отцом не сможем проводить тебя. Зайди перед уходом к тете, Чжун Бую слышала, что ты привезла своего парня. Она хотела бы с ним познакомиться.

Цун Жун потупила глаза и отвлеченно кивнула:

– А где Вэнь Шаоцин?

– Вышел на пробежку. – Мать адвоката Цун посмотрела на дочь. – Ах, ты больше думай о своей семье. Если нет дел, займись спортом, не ленись. Доктор выписал тебе лекарство, не забывай вовремя принимать его.

Цун Жун улыбнулась и кивнула. Что бы ни говорила мама, девушка со всем соглашалась, а папа, наблюдая за своей послушной дочерью, чуть не подавился от смеха.

Родители наконец-то вышли за дверь, и Цун Жун начала собирать свои вещи. Как раз в это время вернулся Вэнь Шаоцин. Вдвоем они позавтракали купленными им закусками.

– А знаешь, мы пойдем к моей тете.

– Разве мы не были у нее вчера?

Цун Жун внезапно состроила задумчивое выражение лица:

– Сводим тебя к одному человеку…

Вэнь Шаоцин улыбнулся и больше не задавал вопросов.

После окончания трапезы Цун Жун отвела Вэнь Шао-цина к семье Чжун. Только войдя в дверь, они увидели плачущую девочку.

– Сестра! Я не хочу идти в школу!

Цун Жун и Вэнь Шаоцин были пойманы ею в дверях. Пара из коридора поздоровалась с дядюшкой и тетушкой Чжун, сидевшими на диване. Затем Цун Жун аккуратно подняла руку и погладила малышку по спине, шепнув ей на ухо:

– Заканчивай спектакль. Мы ваши гости, но, если будешь дурачиться, развернемся и уйдем!

Девочка в следующую секунду вытерла слезы тыльной стороной ладони и, сменив плач на улыбку, ласково обратилась к Вэнь Шаоцину:

– Дядя!

За эти два дня Цун Жун уже научилась не обращать внимания на тестя, зятя и другие наименования Вэнь Шаоцина. Она не стала поправлять девочку, а просто указала перед собой, представляя Вэнь Шаоцина:

– Чжун Бую, родная сестра Чжун Чжэня, маленькая дьяволица, актриса погорелого театра.

Вэнь Шаоцин улыбнулся и кивнул:

– Что ж, очень похожа на Чжун Чжэня.

Цун Жун рассмеялась:

– Он тот еще забияка! Оба друг друга стоят!

Чжун Бую вдруг пристально посмотрела на Цун Жун:

– Сестра, раньше ты так не улыбалась.

Цун Жун тут же коснулась своего лица:

– Неужели?

– Да! – Чжун Бую, поглядывая на Вэнь Шаоцина, рассмеялась.

Вэнь Шаоцин, не замечая поддразниваний, достал красный конверт для Чжун Бую.

Цун Жун остановила его:

– Она еще маленькая! Зачем дарить ей такой тяжелый конверт?!

Вэнь Шаоцин положил конверт на руки Чжун Бую, шепотом обращаясь к Цун Жун:

– Муж сестры не может подарить меньше.

– Это правда. – Цун Жун вздохнула, но в конце концов все равно вскоре передала конверт родителям.

Чжун Бую с радостью приняла подарок, после чего потянула обоих в гостиную. Девочка находилась в возрасте бунтарства и юношеского максимализма – того самого времени, когда дети обиженно уходят в свою комнату, громко хлопнув дверью.

Тетушка Чжун вздыхала:

– Ее характер становится все хуже и хуже.

Цун Жун, которая была старше сестры более чем на десять лет, спросила родителей:

– Почему она не хочет ходить в школу?

Тетушка Чжун – учительница, но не может контролировать собственную дочь.

– Говорит, что школьная форма «уродская»!

Цун Жун и Вэнь Шаоцин посмотрели друг на друга и не смогли удержаться от смеха.

Дядюшка Чжун смущенно улыбнулся Вэнь Шаоцину:

– Я рассмешил профессора Вэня.

Молодой человек не постеснялся предложить:

– Муж сестры хотел бы поговорить с маленькой проказницей.

После слов «муж сестры» дядюшка Чжун повернул голову и уставился на Цун Жун. Девушка ткнула локтем Вэнь Шаоцина:

– Иди, иди, иди.

Только когда Вэнь Шаоцин отошел, она с серьезным выражением лица проговорила:

– Он сказал это просто так. Не обращайте внимания на его глупости.

Вэнь Шаоцин стоял в дверном проеме, не зная, что сказать. Чжун Бую впустила его. Молодой профессор повернулся, чтобы закрыть дверь, но оставил небольшую щель. Хотя Чжун Бую уже не ребенок, она все равно пока слишком маленькая. Некоторые правила приличия должны соблюдаться.

Цун Жун с теплотой в сердце проводила взглядом Вэнь Шаоцина, а затем отвернулась и продолжила болтать с дядюшкой и тетушкой Чжун.

Вэнь Шаоцин вошел. Заплаканная Чжун Бую лежала на кровати. Он не стал ее уговаривать собирать портфель и молча смотрел на раскрытые на столе справочники. Вдруг Чжун Бую села и спросила его:

– Скажи, ты считаешь меня красивой?

Вэнь Шаоцин ошеломленно оторвал взгляд от учебников. Конечно, это тот самый возраст у девочек, когда важно знать о своей внешности. Он улыбнулся:

– Когда ты молода, нельзя сказать, хорошо выглядишь или нет. Но если чиста душой, то ты прекраснее любой богини.

Чжун Бую нахмурилась:

– Не верю! Моя сестра всегда хорошо выглядела, с самого детства! Вот бы и мне быть такой же, как она.

Вэнь Шаоцин в душе вздохнул, признав, что телосложение и внешность Цун Жун действительно необъяснимо привлекательны. Он поднял палец и указал на книгу перед собой:

– Ты еще учишься в школе, не время думать об этом.

Чжун Бую скатилась с кровати:

– Не хочу идти в школу! Не хочу учиться! Только страшилы должны много читать! Я не такая!

Вэнь Шаоцин подождал, пока она закончит, и сказал:

– Каждому нужно много учиться вне зависимости от внешнего вида. Книги – большая польза. Когда внутри тебя живет поэзия, твое лицо приобретает тонкие черты, а темперамент становится мягче.

Чжун Бую подняла голову и вопросительно посмотрела на него:

– Правда?

Вэнь Шаоцин указал на дверь:

– Сестра не любит читать?

– Что за глупости! – Чжун Бую говорила о Цун Жун с выражением обожания на лице. – Моя сестра с детства была настоящим вундеркиндом!

Вэнь Шаоцин рассмеялся:

– Ну, посмотри на нее. Разве она не прекрасна?

Цун Жун несла тарелку с фруктами. Девушка подошла к двери как раз вовремя, чтобы услышать комплименты Вэнь Шаоцина.

Чжун Бую продолжила:

– Тогда я тоже хочу больше читать! И усердно заниматься каждый день!

Цун Жун с улыбкой на лице распахнула дверь:

– Скорее заканчивай с завтраком, а то опоздаешь в школу!

Чжун Бую откусила кусочек яблока, засунула в рот, быстро собрала школьную сумку, скорчила гримасу и выбежала на улицу.

Вскоре после ухода Чжун Бую Вэнь Шаоцин и Цун Жун тоже собрались ехать на вокзал. Дядюшка Чжун хотел подвезти их, но молодой профессор отказался, и пара поехала на метро.

Был час пик. Вэнь Шаоцин в одной руке нес багаж, другой придерживал Цун Жун. Девушка вдруг подняла на него глаза:

– Как-то после работы мы тоже ехали в одном вагоне. Ты стоял передо мной. Я еще подумала, какое совпадение.

Вэнь Шаоцин опустил глаза и посмотрел на нее:

– Нет никакого совпадения, я оказался там специально.

Цун Жун не поверила:

– Как ты узнал, что я зайду именно в этот вагон?

Вэнь Шаоцин ничего не ответил, только поднял брови и слегка улыбнулся, глядя на нее.

Цун Жун задумалась, но вскоре поняла:

– Ты же не сел в автобус на той же станции, что и я?

Вэнь Шаоцин удовлетворенно кивнул.

Цун Жун снова выглядела озадаченной.

– Но ведь между больницей и офисом несколько остановок. Значит, ты ехал из больницы в офис и ждал меня на станции? Неужели в тот день дела в больнице шли неважно? Или ты там просто балду гоняешь?

Вэнь Шаоцин потерял дар речи.

– У меня был выходной, я не работал!

Цун Жун в раздумьях опустила голову, затем снова подняла ее и спросила:

– Когда мы впервые встретились перед супермаркетом, ты тоже специально поджидал?

– Тогда и впрямь получилось случайно. – Вэнь Шао-цин вдруг указал в сторону. – Кажется, тот человек пялится на тебя.

Цун Жун оглянулась, быстро кивнула головой в знак приветствия и прошептала Вэнь Шаоцину:

– Мой одногруппник из аспирантуры.

Молодой человек, вероятно, постеснялся к ней обратиться, но, увидев, что Цун Жун сама поздоровалась, махнул рукой и подошел поговорить. Они не виделись много лет. Цун Жун училась в Китае всего один год, они не были близко знакомы, поэтому после нескольких слов приветствия наступил некоторый холод.

Парень заговорил:

– Кстати, старина Линь должен вернуться в Китай на следующей неделе. Мы собираемся встретиться. Он тебе не говорил?

Цун Жун первым делом посмотрела на Вэнь Шаоцина, в глазах которого тоже мелькнуло удивление.

Она покачала головой:

– Нет, давно не общалась с ним.

– Тогда давай так: оставь номер своего мобильного телефона, и я позвоню тебе, когда придет время встречи.

Цун Жун на мгновение замешкалась, но все же дала визитную карточку. После обмена номерами одногруппник вышел из вагона. Когда дверь за ним закрылась, Цун Жун замолчала. Вэнь Шаоцин ощущал себя, как всегда, в своей тарелке:

– Что случилось?

Девушка опустила голову и тихо ответила:

– Ничего.

Она действительно виновата. Но Вэнь Шаоцин и Линь Чэнь, вероятно, все еще дружны, верно?

Вэнь Шаоцин взял ее за руку:

– Он вернулся по своим делам. Я поговорю с ним о нас, когда придет время, не волнуйся.

Цун Жун посмотрела на их переплетенные пальцы:

– Он не сказал тебе, что возвращается. Очевидно, не хочет говорить об этом.

Вэнь Шаоцин успокоил:

– У меня есть план.

Цун Жун подняла взгляд и спросила:

– Если меня позовут, я смогу пойти?

Вэнь Шаоцин кивнул:

– Если хочешь, иди. Он твой наставник. Вы не виделись много лет. Ничего страшного, если вы встретитесь.

Цун Жун в ответ замолчала и сильнее сжала его руку.

На самом деле Вэнь Шаоцин совершенно был выбит из колеи новостью о приезде Линь Чэня. Молодой профессор поспешил к дому Сяо Цзыюаня. Как только он вошел, то сразу заговорил о главном:

– Линь Чэнь приезжает на следующей неделе, ты знал?

Сяо Цзыюань озадаченно посмотрел на него:

– Нет.

Вэнь Шаоцин уставился в ответ:

– Правда не знаешь?

Сяо Цзыюань презрительно отмахнулся:

– Еще врать тебе буду. Он возвращается?

– Ну, похоже, что да. – Вэнь Шаоцин на мгновение задумался, а затем спросил: – А Цяо Юй знает?

Раньше они вчетвером жили в одной комнате на протяжении пяти лет. Их отношения были настолько тесными, что раз Линь Чэнь не сказал им двоим, то обязательно должен был рассказать Цяо Юю.

Сяо Цзыюаня одолевала неуверенность.

– Позвоню ему и спрошу.

Вэнь Шаоцин согласился:

– Включи громкую связь.

Цяо Юй только что вернулся с юга и был настолько занят, что даже не успел поесть и поспать, и все еще находился на совещании, когда ему позвонил Сяо Цзыюань. Он поднял руку, давая понять, что совещание продолжается, и вышел через боковую дверь, чтобы ответить.

– Да… Как узнал?

Вэнь Шаоцин крикнул в трубку:

– Ты знал и не сказал нам!

Только тогда Цяо Юй понял, что два друга были вместе, и несколько беспомощно проговорил:

– Он просил не рассказывать вам.

После этих слов Вэнь Шаоцин прокричал:

– Столько времени прошло, а он!..

Цяо Юй негромко рассмеялся и сказал Сяо Цзыюаню по телефону:

– Слушай, он может чуть остыть?

Сяо Цзыюань посмотрел на Вэнь Шаоцина и снова спросил Цяо Юя:

– Когда именно вернется Линь Чэнь?

– Должен пробыть здесь до Нового года. Он не был в стране несколько лет, поэтому его старик поставил ультиматум, заставив сына поскорее вернуться домой. – Цяо Юй сделал паузу и громко вздохнул: – А не из-за той ли девушки, которая сказала, что ей нравится наш старина Вэнь? Виновата здесь только она. Шаоцин, не бери в голову.

После того как Цяо Юй закончил говорить, на другом конце телефона внезапно наступила тишина. Только через некоторое время послышался голос Сяо Цзыюаня:

– В таком случае он тоже ни при чем.

Вэнь Шаоцин тоже вынужден был это признать:

– Ну да, не виноват.

Цяо Юй удивился:

– Что ты имеешь в виду? Подождите, что происходит? Я о чем-то не знаю?

Вэнь Шаоцин вовремя погасил пламя сплетен, бросив фразу: «Как только вернется, сразу же сообщишь мне» – и положил трубку.

Сяо Цзыюань отложил телефон, посмотрел на Вэнь Шаоцина и втихую бросил бомбу:

– На самом деле, даже если он не собирался возвращаться, ему, скорее всего, нужно было завершить поездку до конца года.

– Почему?

– Потому что я женюсь и хочу попросить его быть шафером.

– Женишься?! – Вэнь Шаоцин недоверчиво посмотрел на друга. – Когда?

– До конца года, пока еще выбираю дату. Я пришлю тебе приглашение, когда придет время.

– К чему такая спешка?

– Не лезь не в свое дело!

Вэнь Шаоцин твердо решил, что Сяо Цзыюань так торопился жениться именно из-за того, что его невеста из семьи Суй. Друг не хотел перед ним отчитываться, поэтому просто выставил за дверь.