Могло бы быть и лучше

Глава 1. Тьма

Что заставляет людей сделать тот самый последний «роковой» шаг? Шаг прямиком в неизвестность.

Наверное, чаще всего, это абсолютное опустошение, когда внутри уже ничего не остаётся, ни боли, ни, уж тем более, сожаления. Вы больше не являетесь человеком, ведь от человека у вас остаётся только оболочка, и та…не в лучшем состоянии.

А пустота же внутри разрастается всё больше, хотя, казалось бы, куда ещё… Но она растёт, превращаясь в непроглядную мглу из которой вы вряд ли сможете выбраться.

И понимая это, вы, с огромной вероятностью, сделаете выбор в пользу того самого «рокового» шага. И не важно: будь то скала повыше, верёвка покрепче или лезвие поострее. Главное – это свобода от пустоты, что окончательно разрослась внутри вас.

Виктория тоже просто хотела свободы.

Какое забавное слово «свобода». Такое простое и сложное, такое близкое и далёкое… Как жаль, что для достижения свободы, порой, приходится идти на крайние меры.

Виктория смотрела на звёзды в ночном небе, восхищалась их красотой и чувствовала покалывание в лёгких от холодного осеннего воздуха. Она ждала, ждала того момента, когда поймёт, что готова. Водная рябь внизу была похожа на жидкий обсидиан, а свет звёзд на сотни ярких светлячков.

Конечно, многие скажут, что умирать молодой, это глупо и неправильно, что, наверняка, всё можно исправить.

И Виктория тоже так думала, надеялась до последнего, даже приняла факт неизбежного. И всё же, когда вся твоя жизнь становится продиктована кем-то или чем-то другим, ты захочешь иметь хотя бы какое-то право выбора, даже если этот выбор многие сочтут неправильным.

Полная луна в тёмном небе словно следила и ждала, а ветер так и вовсе подгонял закончить всё побыстрее.

Единственное на что надеялась Виктория, что ни одна живая душа не посмеет испортить столь особенный момент. Но судьба злодейка, как всем нам известно, очень любит вставлять палки в колёса наших грандиозных планов. Лишь одному богу известно, что, помимо ещё несостоявшегося самоубийцы, на мосту, в час глубокой ночи холодной промозглой осени, мог забыть, грубоватой наружности, темноволосый мужчина средних лет.

– Ты коли прыгать собралась, то тапки оставь. Я себе заберу. – он перелез через мостовую ограду и встал в паре метров от Виктории, затем поправил съехавший в бок шарф. – Негоже добру пропадать.

Виктория огляделась, не понимая откуда мог взяться странный мужик. Она чётко помнила, что на мосту никого не было, да и ходят здесь редко.

На бледном, но грязном лице мужчины сияла весёлая улыбка, а внешне он был похож на самого обычного бездомного бродягу. Сальные тёмные волосы средней длины, редкие морщины, потёртая временем одежда и рваные кожаные ботинки. Хотя, судя по крепкому телосложению, нельзя сказать, что он недоедал.

Виктория крепко держалась за перила, но немного вздрогнула, когда мужик бегло взглянул вниз и свистнул.

– А неплохое местечко ты выбрала. – заметил он и взглянул на продолжающую молчать девушку. В его глазах она казалась слишком хрупкой, такая точно не выживет после падения.

Да если говорить честно, выглядела она крайне необычно. Мужчина нередко слышал о самых необычных расах и, похоже, ему довелось встретиться с одной из них. Тело девушки полностью покрывала коричневатая плотная чешуя, от макушки до кончиков пальцев. Редкие чёрные волосы были собраны в хвост и усиливали ощущение чего-то мрачного и печального. Её серые глаза скорее были похожи на стеклянные, они совсем не излучали жизни. Но, даже взглянув в них, мужчина осмелился продолжить их необычную беседу.

– Отчего нынче вообще с мостов прыгают?

Виктория недоверчиво сузила глаза, ещё раз посмотрела вниз, а потом снова на мужчину.

– Что-то серьёзное видимо. Безответная любовь?

По немигающему взгляду стало ясно, что он не отгадал.

– Ну, всякое в жизни бывает. – заключил мужчина. – Я тебя не осуждаю, ты не подумай. А ты, кстати, чего именно Ларувинский мост то выбрала?

Виктория была совсем не против, напоследок, ответить на пару вопросов своего, последнего в жизни, собеседника.

– Вид…красивый…

– Да, вид и впрямь красивый. – подтвердил мужчина и глубоко вздохнул. – Вообще мне просто было интересно узнать причину. Да и не особо ты разговорчивая, если честно.

– Не люблю…

– Не любишь болтать? – уточнил собеседник.

Виктория тихонько кивнула.

Мужчина что-то продолжал говорить про несправедливость мира и законы жизни, а Виктория чувствовала, как ей это всё надоедает. Ей поперёк горла стояло, что все видели в ней только уродца в чешуе, что она не заслуживала ничего, кроме взглядов презрения и постоянных оскорблений.

– Эй, малая, ты это чего? – забеспокоился бродяга и попытался подойти.

Но девушка напротив помотала головой, словно говоря этого не делать.

Невооружённым глазом было видно, что она окончательно решилась.

– Ты знаешь, в жизни разное бывает, много всего хорошего есть. – продолжал говорить мужчина, стараясь удержать её от решения навсегда распрощаться с жизнью, пока он сам медленно подбирался ближе. – Я у тебя чего вообще реально хотел спросить, аж сюда залез…

Виктория промолчала, она почти не слышала. Она обратила внимание только, когда голос мужчины прозвучал уж слишком близко.

– Ты серьёзно прыгать собралась?

В какой-то момент она подумала, что мужик ей померещился и его слова, что теперь отзывались в ушах эхом, лишь плод больной фантазии. А голос звучал всё громче и громче, словно пытаясь достучаться, пытаясь добиться ответа. Но Виктория сделала вдох поглубже и отпустила мостовую ограду, давая телу насладиться свободой падения.

Последним, что она видела, было – звёзды, мост и лицо мужчины, чьи глаза сияли алым светом. А потом…потом была только тьма, но совсем иная, не та к которой Виктория была готова.

Если прислушиваться к себе, то можно было почувствовать её пульс. Она была живой настолько, насколько это вообще возможно. Всего ничего, и вот, она уже на кончиках ваших пальцев, проникает через кожу, стремится дальше по венам и капиллярам, прямиком в кости, прямиком в самое нутро.

***

Её разбудил щебет птиц и холод от промокшей одежды. Тело затекло, но это никак не помешало сесть, ведь лежать лицом в песке было уж слишком неприятно. На горизонте виднелись первые лучи утреннего солнца, окрашивающие небо в яркие красные тона.

Девушка огляделась и поняла, что находится у того самого моста с которого всё же спрыгнула. И самый главный вопрос сейчас был для неё лишь один. Как она выжила? При всём желании, но если бы не высота, её убил бы холод.

«Тот странный мужчина.» – промелькнуло в голове, и девушка поспешила встать.

Всё началось, когда ей было около шести. В это время представители её расы сбрасывают чешую, которая уступает место обычной человеческой коже. Если хорошенько подумать, то они тоже были людьми, просто имели происхождение от ящеров или змей. Но, в целом, в итоге отличия сводились лишь повышенной способностью к магии. В остальном, они были почти такими же.

В случае же Виктории судьба-злодейка решила как следует отыграться. Её чешуя не слезла ни в детстве, ни в подростковом возрасте, ни даже когда стукнуло двадцать.

Всю жизнь ей приходилось слышать в свой адрес оскорбления и нелестные высказывания. Из-за отталкивающей внешности она не смогла поступить ни в одну академию. Даже семья, в конце концов, решила избавиться от неё, отправив жить в небольшое поселение на окраине континента.

Нельзя сказать, что она была тупа или не воспитана, нет, у неё не было проблем с обучением. И если бы она выглядела как все, то, наверняка бы, имела немалый успех в обществе.

Будучи дочерью успешного торговца, Виктория росла в достатке, неплохо разбиралась в политике и даже не раз помогала отцу в делах. И всё же, это не спасло её от ссылки, которую организовала мать.

Мередит Вегнер было тошно видеть, как её ребёнок с каждым годом не расцветает как сады по весне, а наоборот, как чешуя становится только грубее.

Сколько бы Виктория не обращалась к лекарям, ни один не смог найти решения её недуга.

Так планы девушки на жизнь полностью рухнули.

Отцу не оставалось ничего, кроме как согласиться с женой. Он думал, что поступает правильно, что даёт дочери возможность жить спокойно, вдали от столичной суеты. И Виктория тоже смирилась с отъездом, но немного по своему. Она намеренно отдалилась от своего окружения, и вместо семейного поместья выбрала старый дом, похожий на логово отшельника.

Но даже здесь, в новом доме и городе, ничего не изменилось. Нет, стало только хуже.

Оставшись наедине со своими мыслями, Виктория всё больше погружалась в депрессию, понимая, что пока её тело покрыто чешуей, не видать ей нормальной жизни в обществе.

Она не раз калечила себя в надежде, что чешую можно снять, но каждый раз лишь делала себе больнее, а раны глубже.

Тогда она и решила, что с неё хватит. Ей лишь хотелось в последний раз вдохнуть свежего воздуха, услышать шум природы и испытать хотя бы подобие спокойствия, которого ей так сильно не хватало.

Стоя на берегу, Виктория никак не могла найти взглядом того мужчину. Похоже, тот действительно был лишь плодом воображения. Дорога с, заросшего густой травой и кустами, берега была недолгой.

Редкие утренние прохожие провожали Викторию перешёптыванием и презрительными взглядами. Даже сосед, как обычно, делал вид, что с интересом разглядывает объявления на городской доске, а не искоса разглядывает местную уродку.

Маленький домик встретил…тишиной. Виктория закрыла деревянную входную дверь, забрала оставленную на столе записку и скомкала её.

План провалился.

В зеркале на стене она не увидела ничего нового. Внешне в ней не было абсолютно никаких изменений. То же лицо, тот же слегка вздёрнутый нос, тонкие губы и жидкие чёрные волосы, которые она перестала стричь из-за обычной ненадобности. Она не считала нужным чрезмерно следить за внешностью, учитывая, что люди всё равно видели только грубую чешую. Ей вообще было всё равно как она будет выглядеть в гробу или во что одета, такие мелочи уже давно не волновали.

Она сама себе казалась лишь оболочкой, а не человеком. Но после падения с моста, кое-что всё же изменилось.

В привычных серых глазах появилось нечто, что заставляло всматриваться в них. Заставляло не отводить взгляд.

Это была не та тьма, о которой она так часто размышляла, а нечто иное, не поддающееся пониманию. Пока оно лишь пускало корни и осваивалось в новой среде, но кто знает, чем оно окажется в итоге.

Тёплая вода в деревянной круглой ванне немного расслабляла, помогая отвлечься. Закрыв глаза, Виктория погрузилась в состояние между сном и реальностью. Она слышала щебет птиц за окном и вспоминала события на мосту, прокручивала всё раз за разом, искала хоть какие-то подсказки.

Но в какой-то момент она заметила, что вокруг царит тишина. Она поспешила открыть глаза.

Это была всё та же комната, с потрескавшейся в некоторых местах краской и, танцующим пламенем, десятка свечей.

Только вместо прозрачной воды всё её тело обволакивала густая тёплая жидкость, предательски похожая на кровь.

Постепенно тишину прервал жуткий шорох внутри стен. Он становился всё громче и громче, будто в стенах завелись множество насекомых. Виктория не могла шевельнуться, дышать было сложно и когда она уже начала хрипеть от удушья…всё прекратилось.

Девушка сильно закашлялась, наконец, пустив воздух в лёгкие.

Вода давно остыла. Похоже отключилась она точно не на пять минут. Если Виктория вернулась домой на рассвете, то когда же переодевалась в сухую одежду, за окном уже близился закат.

Кухня пустовала. Девушка сама позаботилась избавиться от продуктов перед уходом на мост, о чём сейчас немного жалела. Хотелось есть и пить. Надев всё ещё влажные от речной воды сапоги, и накинув черный плащ поверх плотной рубахи, она как можно быстрее отправилась к рынку. С каждым шагом желудок лишь отчётливее требовал пищи.

Виктория старалась брать только необходимое, но руки сами тянулись ко всему съедобному, что только попадалось на глаза. Будь её воля, она бы набивала рот прямо здесь, на глазах у простого люда.

Девушка резко остановилась, когда в ушах противно и протяжно зазвенело. Звон был настолько сильным, что она закрыла уши ладонями, бросив свёрток с продуктами вниз. Ещё немного и её голова точно бы взорвалась, поэтому она поспешила уйти подальше от душной толпы, где, хватая ртом воздух, забежала в ближайший переулок.

Люди провожали её удивлёнными взглядами.

Звон прекратился, только когда она почувствовала, как сползает вниз по стене и садится на холодную землю.

Для Виктории всё происходило как-то слегка заторможено. Люди, звуки и лучи солнца, которые неизбежно скрылись в преддверии ночи. Девушка заметила, что странным образом выпадает из реальности. Весь мир словно издевался над ней, подкидывая всё более дурные галлюцинации.

Мир погружался в ночную темноту, постепенно загорелись городские фонари, а людей становилось всё больше. Торговцы же медленно собирали товар. Вечер абсолютно ничем не отличался от десятков других.

Но звон в ушах, резко превратившийся в истошный крик, прервал привычный ход событий. Он очень быстро вернул Викторию в чувства. Ей понадобилось несколько попыток, чтобы нормально встать и выйти из переулка на главную площадь. Она была не единственной, кто не понимающе смотрел на источник звука. И стоило только Виктории проследить за взглядом других, как с той стороны прозвучал громкий грохот взрыва.

Яркое пламя поднялось ввысь, быстро переходя на соседние здания. Тёмное ночное небо вмиг осветили ещё несколько огненных сгустков. Люди вокруг ринулись бежать прочь. Виктория тоже не стала долго думать и побежала к своему дому, по пути предупреждая других о нападении.

Она даже не успела толком собрать самое необходимое, как крики и вопли за окном были уж слишком близко. Не нужно быть гением, чтобы понять, что пора покидать дом и поселение, пока нападающие не добрались до неё самой.

В дверь громко и грубо постучали, заставляя Викторию воспользоваться запасным выходом, ведущим во двор. Она бежала, замечая, что пламя охватило почти всё вокруг.

Люди в чёрных доспехах хватали жителей и убивали на месте, некоторых связывали и бросали в горящие дома.

Виктория неплохо ориентировалась и выбирала самые безлюдные пути, время от времени пряталась по углам. Так ей удалось добраться до главных ворот, где, к её сожалению, уже во всю орудовали солдаты.

Она затаилась у горы пивных бочек, ожидая момента, когда следящие за воротами отойдут подальше и дадут возможность проскользнуть к люку, через который можно выбраться к горной реке.

Похоже, разговоры о возможной войне с западным королевством оказались не такими уж и слухами. Конфликт между границами назревал давно, ещё начиная со времён несостоявшейся свадьбы двух семей, на которой младшая принцесса севера умудрилась оскорбить западного наследника. Ещё и повышение налогов на ввоз товара, вот тебе и идеальные условия для начала войны.

Давно нужно было покинуть чёртов городок у границы, но нет, Виктория решила прыгать с моста именно здесь.

Девушка изредка выглядывала, чтобы проверить обстановку и мысленно материлась, когда видела, что солдаты не спешили покидать свой пост. Запах гари добрался и досюда и многие начинали кашлять. И вот, когда солдаты наконец-то решили отойти, план Виктории немного пошёл по одному месту.

На солдат напал какой-то парень, возомнивший себя способным одолеть всех и вся. Конечно, Виктория могла бы послать всё к чёрту и на корточках доковылять до люка, но внутренний ребёнок сгорал от любопытства узнать, что будет дальше. Неожиданным героем оказался сын местного шерифа. Многие говорили, что он обучался магии аж в коллегии Центрального континента.

Белокурый высокий красавчик умело орудовал заклинаниями, и смотреть на него было воистину наслаждением. Подтянутое тело двигалось плавно и чётко, уходя от ударов солдат. Виктория закатила глаза, поняв, что любуется придурком, который оскорблял её больше всех прочих придурков вместе взятых. Генри Монгрю справился с отрядом за считанные минуты, давая маленькой группе жителей возможность покинуть горящий город.

Тогда Виктория встала из-за бочек и встретилась с Генри взглядами. Однако, им не дал вести светские беседы новый подоспевший отряд солдат в чёрном. Они оба без лишних слов побежали со всех ног прямиком к мосту, на котором ещё вчера Виктория собиралась распрощаться с жизнью.

Как жаль, что её план не удался.

Они бежали к лесу, где спрятаться было проще, хоть лес и таил в себе немало опасностей. Им вслед летели горящие стрелы, некоторые из которых таки достигли своей цели.

В лесу Виктория старалась просто бежать прямо, не оглядываясь. Судя по картам, если двигаться не сворачивая, то скоро можно было добраться до продолжения горной реки, а там выйти, идя по её течению, к небольшим шахтёрским поселениям. Но чёрт дёрнул её обернуться и заметить сползающего по дереву блондина со стрелой в плече.

Виктория остановилась. Как бы сильно она ни ненавидела своего обидчика, совесть не могла позволить бросить человека в беде. Она как можно быстрее подоспела к Генри, сломала стрелу с одной стороны и потянула с другой, вытаскивая её из тела.

Блондин зашипел от боли, но быстро пришёл в себя и применил заклинание для остановки кровотечения.

– Можно было и поаккуратнее. – рыкнул он, на что Виктория лишь зло зыркнула и потянула за собой, дальше в лес.

– Быстрее, иначе догонят.

Генри не стал спорить и последовал за уродкой с чешуей. Один её вид вызывал в нём отвращение. Она была неприятного коричнево-зеленого оттенка и имела шершавую структуру. Её обладательница была ниже его, минимум, на голову, да и вообще казалось очень маленькой. Похоже, чешуя как-то влияла не только на внешний вид, но и на развитие в целом.

– Быстрее! – крикнула Виктория, отвлекая от размышлений о её недоразвитости.

Позади слышались топот копыт и возгласы солдат. Сердце стучало как бешеное, когда они добрались до устья реки. Она была довольно глубокой, но узкой и через неё вполне реально было перебраться вплавь, но Генри, как назло, был ранен именно в плечо.

– Твою же мать. – выругалась Виктория, нутром чувствуя, что враги слишком близко. Она перебрала варианты и не придумала ничего лучше, как предложить воистину безумный план. – Хорошо задерживаешь дыхание?

– Неплохо. – быстро ответил Генри, понимая к чему ведёт уродка.

– Тогда вперёд.

Сын шерифа кивнул и они оба начали спускаться под воду, прямиком на дно. Из-за кромешной тьмы в воде не было видно слабых кровавых разводов от раны на плече, в воде вообще ничего не было видно, стоило лишь опуститься достаточно глубоко.

Раса Виктории не зря рождалась в полупрозрачной чешуе, они неплохо чувствовали себя под водой. Девушка могла долго обходиться без воздуха и отлично плавала. Она взяла Генри под руку и тянула дальше, в сторону противоположного берега.

Им понадобилось минут десять, чтобы выплыть наружу, где блондин принялся жадно глотать воздух, в то время как Виктория разглядывала солдат, которые, так и не смогли преодолеть реку по одной глупейшей причине. Они даже не поняли, что кто-то передвигался по дну всё это время.

За деревьями виднелось алое пламя горящего города.

– Нужно сообщить…нужно сообщить о нападении… – Генри дышал прерывисто после испытания на прочность под водой. Его плечо начинало немного кровоточить. – Ближайший пост находится к югу. Нам нужно идти туда.

– Тебе…

– Что? – не понимающе спросил сын шерифа, поправляя прилипшую к мускулистому телу одежду.

– Тебе нужно идти и сообщить о нападении. – уточнила Виктория.

– Я ранен.

Виктория посмотрела на, вполне нормально себя чувствующего, блондина и закатила глаза. Похоже он просто не хотел идти один и объяснения перед начальством планировал скинуть на кого-то другого.

Ну да, никто не был бы в восторге сообщать плохие новости.

– Ладно, пойдём вместе.

Виктория согласилась не потому, что ей было жаль или она боялась за безопасность Генри. Она лишь хотела немного повременить с отъездом в столицу, ведь теперь, учитывая, что от её дома остался только пепел, деваться ей некуда, кроме как ехать к родителям.

Или, может быть, податься в бега и стать трубадуром? Хотя, какой от этого толк, если вся империя знает её в лицо? Каждая собака в курсе, что она та самая Виктория Вегнер, уродка в чешуе. Единственная и неповторимая. Тут сколько не старайся, а спрятаться не получится. Только если не поселиться где-нибудь в горах и не жить в землянке, питаясь ягодками, да грибочками, и то не факт, что вас не сожрут местные звери.

Виктория не могла похвастаться особым талантом в магии, хорошей физической подготовкой и знаниями по выживанию в диких условиях. Поэтому вариантов было немного, и один из них, это вернуться в столицу и потребовать у родителей другой дом в какой-нибудь глухой местности, но не у границ с другой Империей. Где-нибудь в чаще леса, например. Вполне неплохой вариант.

Или же, она могла бы попытать счастье ещё в одной попытке распрощаться с миром.

Но это как настроение будет.

Все вещи в сумке Виктории насквозь промокли, а холод ночи постепенно чувствовался всё отчётливее. Девушка не хотела этого признавать, но даже несмотря на свою физическую хладнокровность, она очень не любила мёрзнуть. Ей нравилось тепло, сухая одежда, горячая еда в конце концов.

– Помоги, пожалуйста, высушить. – тихо попросила она рядом стоящего Генри, который уже снял рубаху и приводил её в порядок.

Блондин посмотрел на сидящую на корточках у сумки уродку и ухмыльнулся.

– А что мне за это будет?

Виктория ответила взглядом, буквально говорящем что-то типа:

– Ты идиот или как?

Слова вырвались сами собой и Виктория поспешила поправить себя.

– Извини, но эти вещи… – она указала на плед, одежду и различные принадлежности для путешествия, включая камни для разжигания. – …тебе они нужны больше, чем мне. В отличие от тебя, я спокойно переношу холод, если ты не в курсе. Так что в твоих же интересах высушить их.

Генри нехотя признал, что уродка права. Он сам же сбежал из города с пустыми руками.

– Да хрен с тобой.

Блондин натянул уже сухую рубаху обратно, произнёс заклинание и попутно высушил остальную свою одежду. Затем принялся за вещи в сумке Виктории. Когда всё было закончено, встал очевидный вопрос.

– А где еда?

– Взяла только то, что успела.

Генри не стал осуждать. Ситуация действительно не предполагала долгие сборы, он сам еле унёс ноги, пока вся его семья горела заживо в собственном доме.

– Ладно. Нужно найти место для ночлега, желательно так, чтобы оно было незаметно.

– Без костра значит. – угрюмо заключила Виктория.

– Иначе нас могут найти.

Виктория и так всё поняла без лишних слов и кинула спутнику плед потолще. Если не будет костра, значит нужно согреваться как-то ещё.

Они нашли неплохое место в часе ходьбы от реки, как раз недалеко от мелкого ручья. Оба молча улеглись по разным сторонам одного дерева и погрузились в беспокойный сон. Виктория отлично понимала, что сын шерифа потерял всю семью в горящем городе, но отдавала должное, что тот держался молодцом. Из-за множества мрачных и неприятных мыслей она заснула не сразу, а проснувшись поутру от того, что блондин испуганно тряс её за плечо, осознала, что плачет.

– Ты чего так орёшь? – возмутился явно ошарашенный Генри. – Весь лес решила созвать?

– Я…я… – ком в горле не давал Виктории нормально ответить, она всё ещё была в состояние полусна и старалась хотя бы нормально дышать. Выходило не очень. Тело всё ещё сотрясалось в порывах рыдания.

Генри потёр переносицу, негромко выругался и помог дрожащей уродке сесть.

– Да нормально всё, мы в безопасности… – начал блондин, но потом поспешил добавить. – …вроде бы. – Он огляделся по сторонам и подтверждающе вздохнул.

– Ты давай это, успокойся и дальше идти нужно.

Виктория лишь мысленно благодарила его за отсутствие расспросов, наверняка, всё списалось на вчерашнее нападение. Немудрено, что после такого, кошмары сниться будут.

Только вот её кошмар был связан совсем не с пожаром и нападением. Во сне она видела нечто, что заставляло сердце пропустить удар. Горы умерших на улицах столицы, крики ужаса и пепел, летящий прямо с кровавого неба. Она чувствовала, как воздух пропитал запах смерти, а внутри медленно, но верно гасла надежда. По дорогам города текли реки крови, она закричала, когда увидела тела родных, безмолвно лежащие у её ног. В этот момент её и разбудил сонный Генри.

Может быть сон и не был вещим, но подстегнул девушку вернуться в столицу и убедиться в безопасности семьи.