Мои монологи

Клюквенное дерево

Разобиделся дед Савелий, и весьма сильно. Мимо нас проходит, и слова не молвит, только обидчиво сжимает губы. А что мы ему такого сказали? Намекнули на его настырность. Пенсионер, мог бы у своего дома на завалинке сидеть и отдыхать, но всё в поле ходит: советует, учит, словно малых детей. Вот бригадир Павел и сказал, что мы используем современную технологию, генетику, селекцию, биоэнергетику, а он нам предлагает дедовские методы. Примитив!

Вот и обиделся Савелий. Грознее тучи ходит. Пристал к председателю: дай, мол, участок земли, тогда и поглядим, у кого «дедовские методы». А тот руками развёл: не могу при всём своём желании: давно всё прихватизировано, половина домов в деревне городскими под дачу скуплена. Потом вспомнил, что хозяин одной дачи готов совсем задаром её уступить любому желающему. Когда показал Савелию, то стало ясно, почему от неё отказываются: эта дача за околицей была. Некогда жил там коновал Бирюков, но после пожара его дом сгорел. Он его кое-как восстановил и продал. Там низина была, вся вода с округи стекала и круглый год участок представлял собой если не озеро, то болото, где даже кочки были наперечёт, а так одни лягушки да комары, в преогромном количестве.

Дед Савелий долго голову чесал, но потом всё же согласился, приобрёл участок с полуразвалившимся домиком. Год потом ходил по инстанциям – оформлял покупку. Затем занялся севом. И весьма преусердно: быка у кого-то нанял и самодельной деревянной сохой вспахал участок. При этом не столько землю, сколько воду бороздил. Граблями ещё поработал, а потом конский навоз привёз – где он его только сыскал?! – и ещё что-то. Затем занялся посевом…

Через неделю прибегает ошарашенный Михаил и говорит, что на поле деда Савелия уже есть всходы. Мы пошли поглядеть, а там посередине участка растёт куст клюквы, всего один, но нам уже по пояс вымахал.

Удивились пресильно, а после нам пришлось чуть ли не каждый день удивляться. Рос он с необыкновенной быстротой. Через несколько дней стал развесистым клюквенным деревом, а затем и того выше. Чтобы поглядеть на него, приходилось голову задирать.

О нём газеты написали, ученые приезжали, всё пытали деда: как ему это удалось? А он, предовольный, скосил глаза на нас и с улыбочкой произнес:

– Как, как? Дедовскими методами…

Не только ехидным, но и злопамятным оказался.

К лету клюквенное дерево верхушкой доставало облака, а чтобы обойти его ствол, не менее часа требовалось. Но оно все росло и росло. Скоро все окрестные деревни и сёла оказались в тени. Мы радовались, ведь солнце в то лето палило яро, а так прохладно.

Ребятишки повадились лазить на клюквенное дерево и целыми сутками бродили там. Мы на это сквозь пальцы смотрели, пока не заблудился маленький Данилка, сын тракториста Николая. До самого вечера его искали, организовали специальные отряды, вызвали на подмогу полицию, МЧС, потом наконец нашли. Стали вниз спускаться – не можем. Дерево за день так выросло, что мы оказались высоко над землей. Деревню еле видно, а людей и не разглядеть.

Сидим, ждем. А дерево растёт. Верхушку его уже вечные снега покрыли, и не тают, несмотря на жаркое июльское лето. У нас стало дыхание спирать, воздуха не хватает. Высота же! Боимся, что дерево до космоса дорастёт. Тут смотрим: самолёты, вертолёты меж ветвей летают. Несомненно, нас ищут. Мы костер разожгли, только тогда нас заметили и сняли.

В народе это дерево прозвали «чудо-дерево». Действительно, необыкновенное! Полностью его и не разглядеть, даже не пытайтесь. Хорошо, если ветку какую полностью видно. И теперь, чтобы ствол вокруг объехать на машине, целый день требуется.

В конце августа ягоды поспели, каждая – сотни метров в диаметре. Страшно даже поглядеть!..

Одна из ягод сама собой отвалилась и прямо на стадо коров брякнулось – от тех остались одни ошмётки. Содержимое клюквы в низину стекло и образовалось настоящее озеро. По нему на лодках плавали. Желающие нашлись принимать клюквенные ванны: мол, очень пользительные, здоровье шибко укрепляют.

Принялись мы обсуждать: как вести уборку клюквы, ведь такое добро пропадает?

Кто-то предложил использовать альпинистов, другие – местную авиацию, а для этого на каком-нибудь листе соорудить аэродром с поселком для сборщиков клюквы. А бригадир Павел и того более – говорит: надо построить прямо на дереве клюквоперерабатывающий комбинат да заодно и консервную фабрику.

Ему возразили: построить можно, но сколько времени на это уйдёт, а клюкву уже на днях нужно убирать. Горячие головы о будущем мечтают: о высокогорных курортах, горнолыжных базах с канатной дорогой и всем прочим.

…Сегодня мы сидим всей бригадой в деревенской столовой и размышляем: что делать с клюквой, как не дать ей пропасть?

Вместе с нами и Савелий. Вот он отхлебнул из блюдца пахучий клюквенный чай, огладил седую бороду и задрал голову вверх. Долго смотрел на своё чудо-дерево. Вздохнул, а после тихо произнёс:

– Да, перестарался… Учил же меня дед Пахом: «Полегче ты, внучек, с этими гиббереллинами…»