Молчаливый мужчина

И это чувствовала.

Я была безумно мокрой.

Он раздвинул пальцы внутри меня и вытащил их.

У меня глаза закатились, а пальцы впились в его бока.

Он отодвинулся и нежно стал кружить вокруг клитора.

Я снова посмотрела на него, судорожно сжимая пальцами его плоть.

— Мо, прошу тебя.

— Медленно, — только и произнес он.

Он с ума сошел?

Мы ждали этого сто лет!

— Никаких медленно, — ответила я.

Его пальцы оставили меня, и я наконец почувствовала головку его члена у своего входа.

— О да, — выдохнула я.

Он скользнул внутрь, растягивая. Я взяла его за голову, он двинулся, давая мне только чуть-чуть себя, вернее чуть-чуть своего члена.

Я скользнула руками по его грудным мышцам.

— Еще, Мо, давай… дальше.

Он продвинулся еще на пару дюймов, открывая, наполняя, но не больше, снова качнулся, давая мне только это.

И его движение отозвалось в моем клиторе — нежное трение чистой, восхитительной агонии.

— Мо, малыш, — взмолилась я.

— Я — большой.

Сквозь помутненный разум я постаралась сосредоточиться на нем, заметив напряжение, выступивший пот, суровость на его лице, оголенный голод в его взгляде.

Я протянула руку, ухватилась за его сильную шею, подтянулась и посмотрела ему прямо в глаза.

— Мне все равно, Мо, я хочу всего тебя.

Он продвинулся еще, не весь, и снова стал покачиваться.

— Малыш, — прошептала я, закидывая ноги, чтобы упереться пятками в его задницу.

Боже, его задница была так хороша, его член был так хорош, все остальное было просто великолепным и горячим.

Он был нужен мне весь внутри.

— Лотти, ты мне совсем не помогаешь, — процедил он сквозь зубы.

— Я пытаюсь, — отрезала я.

— Детка…

— Мо.

— Милая.

Я схватила его за подбородок обеими руками.

— Мо!

Он пристально посмотрел мне в глаза, потом опустился на локоть, и мощным рывком вошел целиком.

Он наполнил меня.

Он был во мне.

Наконец-то он был весь мой.

Я выгнулась навстречу ему, как кошка, мой длинный, горловой низкий стон прошелся по комнате, пока упиралась пятками, обхватив его руками, как только могла достать, крепко сжав мышцы своей киски.

— Черт, — простонал он.

И тут то все и началось.

Он врезался в меня, а я цеплялась со всей силы за него.

Он двигался быстрее и сильнее, а я еще крепче цеплялась за него.

Когда начала кончать — великолепное событие, которое не заняло много времени, впилась ногтями в его грудь и прокричала его имя.

Я прижала его большой палец к своему клитору.

И полетела, впиваясь в его кожу, обхватив ногами, удерживая его задницу своими икрами, стонами выдавая его имя снова и снова как заклинание.

Я все кончала и кончала, и только когда пальцы обеих моих рук нащупали его затылок, его большой палец исчез.

Но он просунул руку под меня, обхватил за талию, чтобы держать меня неподвижно, принимая его толчки, чтобы я не билась головой об изголовье кровати, когда его глубокий, быстрый, горячий ритм стал супер заряженным, и мой энергичный мужчина — электродвигатель, потерял всякий контроль.

О да.

Мне это нравилось.

Выходя из оргазма, я поймала его сверлящий взгляд и услышала начинающийся рокот где-то у него в животе, прежде чем он вырвался из его горла.

Его голова откинулась назад, жилы на шее напряглись, он врезался своими бедрами в меня, затем прижал их, его рокот превратился в стон, я готова была поклясться, который сотряс мои прикроватные лампы на тумбочках.

Боже, он был великолепен, когда кончал.

Захватывающе великолепен.

Он не рухнул на меня, когда все закончилось.

О нет.

Только не мой Мо.

Я видела насколько мощным был его оргазм, я видела и чувствовала, слышала.

Еще до конца, не придя в себя, он перекатился на спину, я оказалась на нем, мы все еще были с ним соединены.

Я прижалась щекой к его груди.

Он положил одну руку мне на шею, другую — на задницу.

Это было настоящее путешествие, с мощными подъемами и падениями его груди, пока его дыхание успокаивалось.

У меня было такое чувство, пока я лежала на его груди, как спуск с горы.

Мне понравилась каждая секунда.

В конце концов, его большой палец погладил мой подбородок.

— В следующий раз мы будем помедленней, — пробормотал он.

— Хорошо, — пробормотала я в ответ, поглаживая гладкую ложбинку между грудными мышцами тыльной стороной ладони.

— Хоук дал мне два выходных.

— Я позвоню и скажу, что приболела.

Сначала я не поняла, что происходит, также не поняла не мерещится ли мне или я слышу на самом деле.

Потребовалась секунда, чтобы понять, что дрожь его большого тела и звуки в глубине груди, которые низко рассыпались по комнате, были ничем иным, как смехом Мо.

Казалось, прошло очень много времени с тех пор, как я слышала его смех, но я ни разу не слышала, чтобы он так смеялся.

Но, услышав его смех, я захотела это увидеть.

Поэтому подняла голову и посмотрела на него сверху вниз.

Лицо расслабленное, насытившееся, глаза нежные и теплые, устремленные на меня снизу вверх.

— Ты не поцеловал меня, — прошептала я.

— Я полностью поцеловал тебя, — прошептал он в ответ. — Только не в губы.

О да.

Правильно.

Я улыбнулась.

— Наш первый поцелуй — поцелуй в киску.

Его губы изогнулись, глаза опустились на мои губы, затем руки обняли меня, и я оказалась на спине с Мо сверху, его губы на моих, язык скользнул внутрь.

Я мяукнула, обхватила его руками, ногами и засосала его язык глубже.

На вкус он был точь-в-точь таким, каким я себе его и представляла, и целовался так, как я себе и представляла Мо.

Ошеломляюще удивительно.

Да.

Я оказалась права.

С каждым днем, мало-помалу или по-крупному, я все глубже влюблялась в этого мужчину.

В конце концов он провел кончиком языка по моей нижней губе и спросил:

— Ну, как?

Это был лучший первый поцелуй в моей жизни.

Кроме того, киски.

— Мне этот тоже понравился.

Он улыбнулся и погладил мою скулу указательным пальцем.

И было это немного больше, чем все.

* * *

Я вытянула вперед обе руки, упираясь ладонями в изголовье кровати, с каждым его толчком у меня изо рта вырывались звуки, вызванные непрекращающимся оргазмом.

Мо стоял на коленях позади меня.

Его бедра были такими массивными, что ему пришлось трахать меня, широко расставив ноги, удерживая, чтобы я смогла принять его целиком.

Это означало, что я ничего не могла делать, только держаться за изголовье кровати, пока он двигался позади меня.

Как только я выходила из очередного оргазма, как не понятно, попадала в новый, потому что каждый его толчок, вызывал взрыв ощущений на моем клиторе. Сейчас пыталась сдержаться, хотя бы на несколько секунд.

Но Мо понял, видно ему это не понравилось, он протянул руку и ущипнул мой чувствительный комок нервов.

Я вскрикнула, захныкала и снова кончила.

— Черт возьми, да, Лотти, — прорычал он и его сильные бедра вонзились в меня.

Внезапно он низко наклонился, и мои закатившиеся глаза встали на место, тело сотрясла судорога.

— Да, бл*дь, детка, — проворчал он, опустив меня на живот, нависнув сверху и трахая до конца.

Боже, как мне нравилось слушать, когда он кончал.

Хотя я предпочитала смотреть.

Но, учитывая, что была большая вероятность того, что трахая меня, он проделал вмятину в кровати в мой размер, но я воспринимала это как должное.

После того как он кончил, начал медленно уменьшаться, нежно легко двигаясь внутри, почувствовав его губы, двигающиеся от конца моего плеча вверх, затем он зарылся лицом мне в шею.

— Сладкая киска, — пробормотал он, оставаясь внутри меня. — Милое маленькое тело. Красивые волосы. Сладкие сексуальные звуки. Вкусный запах. Серьезно, ох*ительный секс. Моя милая Лотти.

— Не говори так, когда я не могу тебя поцеловать, — пробормотала я в подушку.

И почувствовала его улыбку, затем почувствовала, как его язык стал исследовать область за моим ухом.

— Не делай таких вещей, когда я не могу пошевелить ни рукой, ни ногой после того, как кончила пятнадцать раз, — приказала я, все еще бормоча в подушку.

Он ущипнул меня за мочку уха, отчего по моему телу прокатилась дрожь, и спросил:

— Пятнадцать?

— Не знаю. У тебя огромный член. А ты — настоящий электродвигатель. И трахаешься как танк. Я теряю счет времени, когда занимаюсь с тобой сексом. И не знаю где я. Не знаю, находимся ли мы все еще в моей спальне. Я даже не знаю, какой сейчас год.

Я почувствовала то чувство, которое, как поняла, мне очень нравилось, услышав его глухой, гортанный смех, прежде чем он выскользнул из меня, приподнялся, перекатился вместе со мной, осторожно накрыл меня своим телом, перенеся свой вес на предплечье, воспользовавшись свободной рукой, поглаживая мое бедро.

Мне пришлось задрать голову, чтобы поймать его довольное выражение лица, но с тем, что я получила только что, я не возражала против затраченных сил.

— Мы все еще в твоей спальне, — сообщил он мне.

— Какой сейчас год?

— Милая, глядя на твою тугую попку, и как твоя более тугая киска принимает мой член, я без понятия. Надеюсь, я буду трахать тебя десятилетия.

— Я не об этом. Мы не сможем завести детей, если ты десять лет будешь заниматься со мной сексом в презервативе. Через десять лет моя способность забеременеть может кануть в Лету.

Это его не испугало.

Нисколько.

Не моего Мо.

Он наклонился ближе, коснулся губами моих губ, отодвинулся на дюйм и спросил:

— Короче, сколько ты хочешь?

— Семь тысяч, но я возьму две-три и семь тысяч кошек.

Его тело засмеялось, задвигалось, когда изо рта послышался смех, мне это снова понравилось, а потом он сказал:

— Я не кошатник.

Ох-ох.

— Ты не любишь кошек?

— Брать или оставлять кошек, в основном оставлять. Я собачник.

Хорошо.

Это становилось проблемой.

Я попыталась ему донести всю серьезность этой проблемы, обхватив руками его лицо, потребовав:

— Только не говори об этом Тексу.

Он повернул голову, поцеловав в ладонь (вот так, еще чуть-чуть), и повернулся ко мне.

— Клянусь Господом, не буду упоминать о кошках.

— У тебя есть собака?

— Я слишком много работаю, чтобы заводить собаку.

С этим пора заканчивать, так как я могу позаботиться о собаке, и у нас будет одна (или две, или четыре).

Хотя ему также придется смириться и с кошками (двумя или четырьмя).

— Аксель показался мне милым, — заметила я.

— Аксель — хороший парень.

— Он сказал, что вы друзья.

— Так и есть. Как я уже сказал, Аксель хороший парень.

— У тебя много дружбанов?

— Команда Хоука. И еще старые школьные приятели, с которыми я поддерживаю связь. Моя семья.

Я откинула голову на подушку.

— Твоя семья?!

— Мама и четыре сестры.

Четыре?!

— У тебя четыре сестры?! — Спросила я.

— Ага.

— Ты самый старший?

— Самый младший.

Я уставилась на него.

Тогда спросила:

— Ты самый младший среди четырех сестер?

— Ага.

— ОМойБог.

Мне показалось это невозможным.

Ни один человек его роста не мог быть самым младшим или самым молодым.

— Все, кроме одной, замужем, — поделился он. — У всех, кроме той одной, есть дети. У меня всего пять племянниц и племянников.

Мне это понравилось.

Мне безумно это понравилось.

И не только из-за того, что я могла свободно задавать ему вопросы о его жизни, друзьях, семье, не пытаясь держаться на расстоянии.

Мне нравилось, что у него была большая семья.

Мне нравились большие семьи, и я очень любила свою семью.

— И у них у всех норвежские имена? — Спросила я.

— Сигне, Марта, Лене, Трин, по порядку, от старшей к младшей.

Значит, норвежские.

— И ты познакомишься с ними, как только представиться такая возможность, — объявил он.

Я начала улыбаться.

Потом кое-что пришло мне в голову, и я перестала улыбаться.

— У них могут возникнуть проблемы с тем, что я стриптизерша?

Тень пробежала по его лицу, это означало, что тень тут же окутала и мое сердце.

Но я поняла, что не стоит недооценивать Мо и его чувства ко мне, я быстро этому научилась.

Тогда.

Потому что Мо перевернул нас обоих на бок, прижал к себе, но не сводил с меня глаз.

— Знаешь, детка, — мягко произнес он, — думаю, проблема в том, как ты сама оцениваешь то, чем занимаешься.

— У меня с этим нет никаких проблем, — выдала я вполне очевидное.

— Но первый вопрос, который ты задаешь — есть ли у кого-то с этим проблемы.

Да, я спрашивала не в первый раз.

Но поняла, к чему он клонит.

— Чтобы я заранее знала, есть ли у кого-то проблемы, чтобы не тратила время и эмоции на какого-нибудь идиота.

Он с сомнением посмотрел на меня.

— Точно?

— Мо, дорогой, — тихо ответила я, — ты можешь себе представить, с каким дерьмом мне приходилось сталкиваться из-за своей работы?

Сомнения улетучились с его лица, на смену пришло понимание, он кивнул.

— Могу.

Сейчас мы ступили с ним на каменистую почву, а я не хотела находиться на каменистой почве.

Сейчас.

Когда адское ожидание, наконец, закончилось и мы добрались до… чего-то хорошего.

Но, может быть, было неплохо хотя бы начать обсуждать эту тему, а не похоронить ее под чем-то хорошим. Мы оба пытались не обращать внимания на эту проблему. Потом стало труднее разговаривать на эту тему, мы оба были напряжены, находились уже на грани, но с этим вопросом все равно нужно было как-то разобраться, а поскольку он висел в воздухе, то и выявилась проблема, когда мы свободно вздохнули, собственно, проблема, которая так никуда и не делась.

Мне показалось, что это была очень взрослая мысль с моей стороны.

Я все еще не хотела говорить на эту тему, что доказывало, почему я не была большим поклонником быть взрослой.

Но я была большим поклонником Мо, поэтому должна была повзрослеть.

Черт возьми.

— Нам нужно… — начала я.

— Детка, мне не нравится, что ты раздеваешься, — объявил он.

Вот дерьмо.

К счастью, Мо еще не закончил.

— Но мне также бы не нравилось, если бы ты работала журналисткой в Сирии. Моя работа нечасто включает опасные точки, но она далеко не всегда безопасна. Если бы у тебя начались проблемы с моей работой, мы бы поговорили, но твое несогласие определенно бы вбило клин между нами, если бы ты поставила условие. Я тот, кто есть, и, если бы ты попросила меня этим не заниматься, это было бы похоже, если бы ты попросила меня не быть тем, кто я есть на самом деле. В конце концов, когда-нибудь мне придется уйти с поля, потому что, имея такого рода работу, существует срок годности, я не буду всю жизнь таким сильным и быстрым, как требуется. То, чем ты занимаешься, не похоже на мою работу, но, если посмотреть с другой стороны, выглядит все именно так. Ты мне нравишься, и у меня достаточно опыта общения с женщинами, чтобы понять, что нравится может не все. Но для меня это может означать, что то, что мне в тебе нравится, мне очень нравится, поэтому я готов работать над тем, что мне не совсем нравится, находить компромиссы.

Ладно, то, что он выдал было ни капля.

А огромный грузовик.

— Вижу, ты об этом раздумывал, — заметила я.

— На обратном пути к тебе домой. Я понял, если начинаю с тобой отношения, то должен быть полностью готов, приняв тебя всю. — Он притянул меня ближе. — Я полностью принимаю тебя, той, какая ты есть, Лотти.

Да.

Это точно был огромный грузовик.

Он сказал свое слово и поцеловал меня.

А когда он отстранился, я прошептала:

— Спасибо, Мо.

Именно тогда он улыбнулся, полностью отстранившись от меня, слезая с кровати.

Мне хотелось узнать о его «опыте общения с женщинами» (и о том, как они испортили ему жизнь), но я уже успела выучить, что Мо был Мо.

Ему нужно было избавиться от презерватива, и он ничего бы не стал мне объяснять.

Поэтому, выскользнув из постели, он отправился в ванную комнату, а потом вернулся.

Я надеялась, что у него была целая куча презервативов, потому что прежде, чем мы перейдем к его «опыту с женщинами», мне хотелось предоставить ему больше опыта с конкретной этой женщиной, т.е. со мной, потому что у меня было страстное желание оседлать мою самую сексуальную гору — мужчину.

Мы могли бы поговорить о сучках в его жизни после, когда я перестану так дерьмово злиться из-за чего бы то ни было на них.

Другими словами, после еще пятнадцати оргазмов.

Мо вышел из ванной, я наблюдала за ним, как двигаются его оголенные массивные бедра, огромный член, впечатляющего размера, сейчас он был мягким, и глядя на своего мужчину, я решила его пососать, прежде чем оседлать, но Мо вдруг остановился как вкопанный, повернув голову в сторону лестницы.

И как раз в этот момент мы услышали стук в парадную дверь, громкий стук, и приглушенный, видно, дверью, но все же громкий рев:

— Лотти! Открывай эту чертову дверь!

Я почувствовала, как лицо побледнело, Мо кинул взгляд в мою сторону.

— Вот дерьмо, — прошептала я.

Потом добавила:

— Текс.

10. Младшая сестренка

Лотти

— Я разберусь, — объявил Мо.

Что он такое говорит?

Он собирался разобраться с Тексом.

Никто не мог разобраться с Тексом.

Особенно, когда Текс орал громче обычного и колотил с силой в дверь.

Я подозревала, что даже моя мать не могла разобраться с Тексом в таком состоянии, а Текс был по уши влюблен в мою мать.

К сожалению, пока эти мысли крутились у меня в голове, Мо уже отыскал свои штаны-карго и натянул их.

Он вышел из комнаты, махнув мне рукой.

Черт!

— Мо! Подожди! — Крикнула я, пытаясь выбраться из постели.

Мне потребовалось слишком много времени, чтобы отыскать свои трусики и ночную рубашку в переплетенном одеяле и простыне, и слишком много времени, чтобы надеть их, одновременно при этом выбегая из комнаты.

Моя ночная рубашка развивалась позади, когда я поставила ногу на верхнюю ступеньку лестницы и начала спускаться, услышав рев Текса:

— Ты! Тебе придется кое-что объяснить.

Текс стоял перед Мо, тыкая в него пальцем.

Я продолжала спускаться намного быстрее, и когда добралась до низа, мои босые ноги заскрипели по полу, я пробежала через холл и попала в комнату с телевизором.

Вот тогда-то и увидела, что прибыл не только Текс в дурном настроении.

Все было намного хуже.

Гораздо хуже.

Потому что, пробежав через фойе, я увидела не только моего большого, растрепанного отчима Текса.

За ним шли:

Ли.

Хенк.

Вэнс.

Люк.

Гектор.

Рен.

И Эдди.

Вся Горячая банда (за исключением Мэйса, но я подумала, что его здесь не было только лишь по одной причине, он теперь жил в Лос-Анджелесе и не мог прилететь ближайшим рейсом).

Черт!

Они все сердито смотрели на меня, когда я вошла в гостиную в сопровождении Мо.

Мо не выглядел сердитым.

И когда он повернул голову, взглянув на меня, он, казалось, с трудом сдерживал смех.

Нет.

Нет, нет, нет, нет, нет.

Он ничего не понимал.

Все выглядело совсем не смешно.

Я была там, когда Смити объяснил, почему он нанял Хоука по целому ряду причин.

Во-первых, возможно, это было самым главным, Горячая банда, беснующаяся в Денвере, чтобы защитить одного из своих, была очень страшной вещью.

Во-вторых, возможно, из-за того, что Эдди обязательно бы все рассказал своей жене, т.е. моей сестре, которая в свою очередь все рассказала бы моей маме и другим рок-цыпочкам, отчего те начнут волноваться, как и все девочки у Смити.

Я не могла этого допустить.

Теперь было совершенно ясно, что мужчины все уже знали.

И теперь они пришли сюда, чтобы высказать свое недовольство и раздражение, что их оставили в стороне, не обратившись к ним с просьбой выполнить эту работу.

И Горячая банда сейчас напоминала бомбу замедленного действия, одно не верное движение, и все взлетит на воздух — это была еще одна очень страшная вещь.

Мне нужно было каким-то образом разобраться со всем этим.

Причем немедленно.

Я бросилась к Мо.

— Мо…

— Детка, иди наверх и оденься, — пробормотал он.

Он что сошел с ума?

У нас нет времени!

— Но…

— Тащи сюда свою задницу, девочка, — прогремел Текс.

Вот оно, началось!

У нас не было времени на переодевания.

Мо посмотрел в сторону моей гостиной.

Я тоже посмотрела в сторону своей гостиной.

Заполненной Горячей бандой.

Под аркой появился Текс.

— Что я сказал? — потребовал он (в следующем своем взрыве).

— Текс…

— Эдди все узнал. У Смити появился какой-то псих, который зациклился на тебе, посылая устрашающие письма с подробным описанием, как он собирался тебя «очистить», — заявил Текс (громко, все так же сердито). — Но ты не обратилась ни ко мне, ни к мальчикам.

Рядом с Тексом появился Эдди.

— Лотти, подойти сюда, — прорычал он.

О боже.

Я почувствовала, как рука Мо легла мне на поясницу, сжалась.

Очевидно, он понял, что пришло время разобраться с ними.

Немедленно.

Но в этот момент мне захотелось упереться пятками в пол. Однако, поскольку я была уже взрослой, поэтому не прошло и десяти минут, как повела себя по-взрослому, я поняла, что должна ответить.

Текс и Эдди отошли в сторону, чтобы мы могли пройти в гостиную.

Моя гостиная не была маленькой, как таковая.

И она не казалась крошечной со всеми этими высокими, огромными мужчинами.

Она казалась просто мизерной со всеми этими большими мужчинами, которые серьезно разозлились на меня.

— Э-э… — начала я.

— Хоук все предусмотрел, был в деле. Я прикрывал ее. Дело сделано, — произнес Мо, склонившись надо мной.

Он вообще видел этих парней?

Я имею в виду…

Неужели он действительно думает, что после его выступления все закончится?

— Мы спросим тебя потом, — прогремел Текс.

Вот, видите?

Ничего не получилось.

Я посмотрела на своего мужчину, Мо склонил голову, уставившись на свои ноги, его профиль мне сказал, что он еще больше забавлялся всей этой ситуацией.

Может он рехнулся.

Все происходящее было совсем не смешно.

Я должна была урегулировать это.

— Послушайте, парни, как сказал Мо, дело сделано, — поделилась я с остальными. — Было нелегко, но все в прошлом, мы перешли к фазе празднования. Если бы мы могли провести разбор полетов, когда под рукой было бы пиво и текила, другими словами, в другое время, я была бы вам признательна.

— К фазе празднования?!

Этот вопрос поступил от Гектора.

И то, как этот вопрос задал Гектор, заставило меня напрячься.

Именно тогда я заметила, что Горячая банда так разозлилась на меня, что они с самого начала не заметили, что Мо стоял в штанах-карго, без рубашки, а я была в ночной рубашке.

О боже.

— Ты никогда раньше такого не делал, — прорычал Люк Мо, — не вступал в интимные отношения с клиентом.

Мо поднял голову, его больше разговор уже не забавлял.

О боже!

— Он и не вступал, — поспешно заявила я Люку. — Мы вступили только пару часов назад.

— Близость подразумевает не только секс, — заявил Вэнс.

Он не спускал с меня глаз.

— Все было абсолютно профессионально, — солгала я.

— А, по-моему, все выглядит совсем не профессионально, — заметил Рен.

Я уставилась на него, гадая, что он вообще здесь делает. Он не был членом Горячей банды.

Хотя он был женат на Элли Найтингейл, теперь Элли Зано, и определенно был горячим парнем, по-своему крутым, очевидно, когда дело доходило до определенных вещей семьи, он выступал со всеми вместе.

— Теперь все закончилось, — отрезала я. — Как уже сказала, мы стали праздновать только пару часов назад, хотя я бы начала заниматься сексом еще неделю назад, но Мо мне не позволил. Так что получается, что все было профессионально.

— Ты можешь перестать при каждом слове упоминать, мать твою, Мо? — Сердито спросил Ли.

— Я уже большая девочка, Ли, — огрызнулась я.

— Ты — младшая сестренка каждого мужчины, находящегося в этой комнате, Лотти, — ответил он. — Так что, может перестанешь говорить, что ты с кем-то трахаешься?

Я промолчала.

Потому что застыла на месте.

На сколько я знала, я была младшей сестрой Джет.

Я не была…

Голова, словно деревянная, повернулась, чтобы получше рассмотреть всех мужчин.

Все до единого хмуро смотрели на меня.

Потому что дело было не в том, что моя сестра и все мужчины были мужчинами ее подруг (хорошо, также и моими друзьями), они были задирами, полагая, что они должны позаботиться обо всех проблемах женщин в их жизни, независимо от того, кем была эта женщина в их жизни.

Дело сейчас было в том, что я держала в неведении всех своих «старших братьев», хотя мне угрожали.

Я не…

Я не знала.

Я была просто Лотти, младшей сестрой Джет.

Я понятия не имела, что они так за меня переживают.

Но они переживали.

Они чертовски глубоко переживали обо мне.

И тут у меня перехватило горло, а глаза запылали.

— Ты не пришла ко мне, — мое внимание переключилось на говорившего.

Эдди.

О боже.

— Эдди, — прошептала я.

— Если бы у них не было… — Он покачал головой. — Если бы с тобой что-нибудь случилось… — Он не смог закончить фразу.

И я поняла теперь, что он не может закончить не только потому, что его жизнь могла бы превратится в ад, если бы что-то случилось с любимой сестренкой его любимой жены, но и любимой тетей его любимых мальчиков.

А еще потому, что случилось бы это с его невесткой, женщиной, которая была ему очень дорога.

О Боже.

— Это не так. Там был Хоук Дельгадо, Эдди, — тихо ответила я. — У него все было под контролем.

— Я был в доме этого парня, Лотти, — возразил Эдди. — Если бы они его не взяли…

Он опять не договорил.

С трудом я сглотнула.

— Лотти, милая, посмотри на меня, — позвал Хэнк.

Я посмотрела на Хэнка.

— Ведь было больше, чем просто поиск этого парня, — сказал он. — Ты, должно быть, сходила с ума от беспокойства. Ты никогда не должна решать такую ситуацию в одиночку. Это не поможет ни тебе, ни ситуации, не спасет людей, которых ты держишь специально в неведении. Твои родные все равно будут чувствовать то, что ты пережила за неделю, каждую секунду, — он поднял руку, указывая на комнату, — как ты видишь.

Честно говоря, я даже не думала об этом.

Поэтому опустила голову, обдумывая его слова.

Но я решила их не беспокоить, потому что не хотела никому причинять неудобств. Не хотела беспокоить девушек на работе, это достаточно было плохо, и это был не мой выбор. Если бы был мой выбор, я бы и им ничего не сказала.

Я была Лотти Мак. Я была крутой. И могла справиться с чем угодно. Я жила сама по себе и делала это в течение долгого времени.

Не говоря уже о том, что у меня был Смити. Ястреб Дельгадо. Его команда.

И у меня был Мо.

— Да, — призналась я. — Но у меня был Мо...

Плохая идея.

Хэнк посмотрел на Мо, и его нежное выражение лица старшего брата тут же исчезло.

— Как насчет того, чтобы ты пошла одеться, пока мы поговорим с Мо, — предложил Люк.

О нет.

— Люк…

— Лотти, — рука Мо снова легла мне на поясницу, — иди оденься.

Я подняла на него глаза.

— Я не оставлю тебя.

— Все будет хорошо. Нам нужно поговорить, — ответил он.

Мой позвоночник резко выпрямился.

— Я не оставлю тебя, Мо.

— Тебе нужно одеться, — парировал он.

— Я практически и так в халате, — огрызнулась я.

— Это сексуальная ночнушка, и она совсем не помогает, — ответил он.

Но это была не правда.

А может правда?

— Она не сексуальная.

— Лотти, я знаю, что говорю, — заметил он.

— Я тоже, у меня глаза сейчас на лоб вылезут, глядя на тебя, — пробормотал Люк.

— Ночнушка, Господи, — выпалил Вэнс.

Я посмотрела на себя.

Хорошо.

Может она была милой.

И немного сексуальной.

Я повернулась к мужчинам.

— Ты же видел, как я раздеваюсь в клубе. Вы все видели. — Взгляд Люка впился в меня.

— Лучше не напоминай.

— Я готов наброситься, — промямлил Гектор в пол.

Святое дерьмо.

Они были полностью моими старшими братьями.

— Лотти, иди оденься, — пророкотал Мо.

И голос его говорил — без возражений.

Я недовольно уставилась на него.

— Прекрасно. — Перевела взгляд на мужчин в комнате. — Но никто из вас не причинит ему вреда, пока меня не будет.

— Мы не причиним ему вреда, — сказал Рен.

— Я могу, — пробормотал Вэнс.

— Я бы тоже, — добавил Гектор.

— Вы не тронете его и пальцем! — Крикнула я Гектору.

— Ладно, ладно. Cálmate, hermanita, — ответил Гектор. (Cálmate, hermanita – успокойся, сестричка.(ис.) — прим. пер.)

Чтобы убедиться, что битвы не будет, я обратила свое внимание на Текса и объявила:

— Когда придет время, я хочу, чтобы ты повел меня к алтарю.

Текс был нехарактерно тихим во время всего этого разговора, вероятно, думая, что мужчины сами со мной разберутся.

Он оставался таким же тихим и после моего заявления, но я заметила, что он замер.

В комнате воцарилась тишина.

Время остановилось.

— И приготовься, — продолжила я. — Потому что это будет грандиозная свадьба, и на мне будет сексуальное платье. Как у Рокси, только сексуальнее. И будет много цветов. Колоссальный торт. Официант будет разносить закуски. Открытый бар. И все остальное дерьмо. — Я повернулась к Мо. — Ты с этим согласен?

— Все, что захочешь, детка, — пробормотал он, снова посмеиваясь.

— Хорошо, — отрезала я.

— Ты уже выходишь замуж? — Спросил Эдди низким и несчастным голосом. — Ты сказала, что вы начали всего пару часов назад.

Я резко повернулась к нему.

— А когда ты переехал к Джет?

Он закрыл рот.

Мм-хмм.

Ни один из этих мужчин не смел мне говорить, что я тороплюсь. Каждый из них претендовал на своих женщин со скоростью света.

Слава богу, мне не пришлось с этим мириться.

— Нет, еще нет, — продолжала я. — У нас даже еще не было первого свидания. Но сигналы показывают, что это мой мужчина. Мы хотели проверить все ли системы хорошо функционируют и так нам подходят, если бы у нас не было религиозного урода, охотившегося на меня, и мою гостиную не заполнило бы такое количество мужчин. Хотя, — я снова повернулась к Мо, — мы вроде как должны благодарить этого придурка за то, что он свел нас вместе.

Глаза Мо сузились, и из его горла вырвался звук, похожий на рычание.

Ладно, значит, он пока еще не в самом благожелательном настроении, в котором пребывал после секса.

Мне важно это знать.

Эдди вздохнул, я снова посмотрела на Горячую банду.

Ли ухмыльнулся.

Хэнк смотрел себе под ноги... и улыбался.

Вэнс и Гектор смотрели друг на друга, все еще недовольные.

Люк наблюдал за Мо.

Рен улыбнулся мне.

Я повернулась к Тексу.

— Ну?

Текс уставился на меня.

Потом бросился ко мне.

Сначала его рука легла мне на макушку.

Оказавшись на макушке, он прижал мою голову лицом к своей груди.

А потом обхватил меня двумя руками.

Я закрыла глаза и обняла его.

Да, мне не нужно было быть лучшей девушкой для моего отца.

Мне просто нужен был Текс.

— Для меня это было бы честью, Лотти, — тихо прогудел он мне в макушку.

Да.

Это мне и нужно было услышать от Текса.

И Мо.

И Горячей банды.

Жизнь может что-то и забрать.

Но если вы открыты для жизни, она также многое дает.

А у меня всего было много.

— А теперь оденься, девочка, — приказал Текс, отпустил, развернул и легонько подтолкнул к Мо.

Но во входную дверь постучали.

— Господи, — пробормотал Мо, мягкий взгляд, который он бросил на меня после того, как увидел, как Текс меня обнял, превратился в нетерпеливый. — Я открою. Иди оденься, — сказал он мне.

— Хорошо. Я ухожу, — ответила я.

Он направился к входной двери.

Я направилась к лестнице.

И поднялась уже на три ступеньки, когда услышала.

— Привет, Мо, рад, что ты здесь. Нам нужно тебе тоже задать несколько вопросов.

Это означало, что я развернулась и пошла обратно вниз, увидев, как Мо вводит Митча Лоусона и Брока Лукаса.

Волшебно.

Я знала Митча и Брока, потому что они были копами, и частенько их встречала. Я работала в стриптиз-клубе, где всегда крутилось много людей, и по закону средних чисел некоторые из этих людей совершали некие действия, которые интересовали полицейских.

Мы не были лучшими друзьями, но они были хорошими парнями, которые иногда перекидывались со мной фразами, потому что, скажем, одна из девушек встречалась с ублюдком или Смити вызывал полицию, когда подозревал, что кто-то торгует дерьмом из машины, припаркованной на стоянке клуба.

Хотя мне нравились Митч и Брок, но к моей Горячей банде присоединились в их лице еще двое мужчин, которых я хотела всех выпроводить из своего дома, чтобы отсосать огромный член Мо, а затем оседлать его, а потом узнать своего мужчину еще лучше, различными другими способами.

— Привет, Лотти, — поздоровался Митч.

— Митч.

— Лотти, — сказал Брок.

— Привет, Брок.

— Лотти.

Последнее было рычанием.

Я посмотрела на своего самую сексуальную гору — бойфренда и прочитала сообщение по его выражению лица.

Определенно было пора одеться.

— Я сейчас оденусь. Не начинайте без меня, — сказала я Митчу и Броку и, прежде чем они успели ответить, повернулась и побежала вверх по лестнице, одеваться.

* * *

Мо присоединился ко мне, чтобы натянуть рубашку.

Это было тяжело, я так долго ждала и гадала, что там находится под этой рубашкой, наконец-то получила удовольствие увидеть, и то, что я увидела, мне очень понравилось, а сейчас он снова прятал свое тело от меня.

Но, я надеялась, что скоро все это закончится, скажусь больной, мы оба снова разденемся и продолжим праздновать.

Я надела облачно-серые джоггеры с соответствующим мешковатым топом, спадающим с одного плеча, Мо посмотрел на меня и спросил:

— Ты не можешь мне упростить задачу, не так ли? — пока он оценивал мой наряд.

Ради всего святого.

— Он не сексуален, — сообщила я ему.

— Детка, если бы у меня было время встать на колени прямо сейчас, я бы это сделал, чтобы поблагодарить Господа, что у тебя нет члена. Но я этого не сделаю. Так что ты знаешь мое мнение.

С этим я не могла поспорить.

Поэтому сказала:

— Все эти мужчины уже заняты, Мо.

Его взгляд переместился с моего наряда на мое лицо.

— Да, я тоже. Тобой. А теперь меня допрашивают копы, которые заняты тем, что сражаются со своей эрекцией.

Ну что ж.

Я боролась с улыбкой, когда спросила:

— Что ты хочешь, чтобы я надела?

— Пока этот дом будет заполнен мужчинами, я хочу, чтобы ты надела рясу.

Хорошо.

Я не могла не улыбнуться.

— У меня нет рясы, — поделилась я.

— Давай просто покончим с этим, — сказал он со вздохом.

Тут я с ним согласилась.

Мы вместе вышли из комнаты, на мне лежала дополнительная ноша — тяжелая рука Мо, обнимающая меня за плечи.

Я не возражала против такой тяжести.

— Ты в порядке? — Спросила я.

— Тебе ничего не угрожает, мы дважды занимались сексом, я в порядке... пока.

— Нет, я имею в виду, что здесь Текс и вся эта Горячая банда.

Он остановился на полпути, пока мы спускались по совсем узкой лестнице, поэтому я оказалась зажата между своим бойфрендом и лестницей.

— Горячая банда? — спросил он.

— Парни Найтингейла, плюс Эдди и Рен. Разве ты не читал книг?

— Книг о рок-цыпочках? — спросил он. (Мо имеет в виду серию «Рок Чик». – прим. пер.)

— Да, — ответила я.

— Нет, я не читал этих книг, — пробормотал он.

Наверное, это было хорошо.

Однако…

— Ты не можешь читать? — Спросила я.

— Могу, — ответил он.

— Нет, я имею в виду, наслаждаться чтением, ради удовольствия.

— Я слишком занят. Если есть время, я слушаю аудиокниги.

Я улыбнулась ему.

— Круто.

Он уставился на меня со своего роста.

— Ты выступаешь героиней этих книг?

Хмм…

Я решила для начала прикинуться дурочкой.

— Каких?

Его рука сжала мое плечо.

Он имел в виду, была ли я в книгах о рок-цыпочках.

И он знал, что я прикидываюсь дурочкой.

Чтобы избежать перелома ключицы, я сказала:

— В некотором роде.

— Каком роде?

— Ну, таком роде, что вроде бы больше похоже на «да».

Он уставился на меня опять.

Затем снова вздохнул и продолжил наш спуск по лестнице.

Мы присоединились к мужчинам, которые ждали нас, чтобы «просто поболтать» (это были все они), и я заметила, как Эдди вел себя, как у себя дома, обосновавшись у моей кофе машины, наливая и раздавая парням кружки с кофе.

Я сделала мысленную пометку купить еще капсул, когда Митч и Брок предложили мне сесть за обеденный стол, чтобы поболтать.

Я села во главе стола и возникла небольшая путаница, Мо твердо встал справа от меня, что означало, что Эдди оставил свой пост у кофе машины, пытаясь занять позицию слева от меня, где уже стоял Текс.

— Кто ее поведет к алтарю, ублюдок? — Спросил Текс, чтобы прекратить препираться с Эдди. Он не позволил Эдди даже слово сказать в ответ. — Я. Так что отойди.

— Она заставит тебя надеть смокинг, — предупредил Эдди, сдаваясь.

— Ну и что? — В ответ произнес Текс.

Все в комнате потрясенно посмотрели на Текса.

На нем были фланелевые рубашки и джинсы.

Всегда.

Если только он не был под кайфом, такое бывало, когда он женился, рок цыпочка выходила замуж, он отправился в круиз с моей мамой. Тогда на нем были плавки, и так как он был лишь немного ниже Мо, хотя старше и намного волосатее, когда он вышел на палубу к бассейну, через несколько минут эта зона опустела, потому что люди боялись его.

— Я не отдавал Рокси не потому, что Херб вмешался в это дело, — продолжал Текс, имея в виду свою племянницу и жену Хэнка.

— Херб — ее отец, — заметил Хэнк.

— Да, но у нее две руки, если я не ошибаюсь? — Заметил Текс.

Он не ошибался.

— И, если я поведу Лотти к алтарю и передумаю, — продолжал Текс, — когда меня спросят, кто ее выдает, я смогу двинуть этому парню и не отдать ему Лотти, спрятав от него мою девочку.

При этих словах он мотнул головой в сторону Мо.

И при этих словах я передумала просить Текса выдать меня замуж, потому что Текс был непредсказуем, и его слова прозвучали шокирующее, но с ним все могло выйти за рамки невозможного.

— Я бы предпочла, чтобы ты этого не делал, Текс, — сказала я ему.

— Тогда тебе лучше быть чертовски добрым с ней, — заявил он Мо.

— Мы даже не были еще на свидании! — Рявкнула я.

Текс наконец посмотрел на меня.

— Не пытайся проделать подобное дерьмо со мной, девочка. Я занимаюсь этим с самого своего детства. И не уверен, что Ли и Инди ходили на свидания, а они женаты уже много лет и у них двое детей.

— Ты и в самом деле вроде как не слышал, да? — Спросил Хэнк Ли.

— Мы можем начать разговор о психе с подвалом, покрытым полиэтиленовой пленкой? — Спросил Митч.

И тут меня замкнуло, пробрала дрожь, тело стало ледяным.

— На одно слово. Сию минуту, — проворчал Мо, не дожидаясь, пока Митч согласится.

Он повернулся и зашагал к задней двери босиком.

Митч посмотрел на меня, на мужчин и последовал за ним.

Брок последовал тоже за ними.

— Ты не знала? — Прошептал мне Эдди.

Я уставилась на обеденный стол.

— Лотти, querida, ты не знала? — Повторил Эдди.

Я подняла на него глаза.

— Полиэтиленовой пленкой?

Лицо Эдди стало жестким, и он посмотрел на Ли.

Большая рука Текса легла мне на плечо и сжала.

— Он... он собирался довести дело до конца, не так ли? — Спросила я.

Эдди снова посмотрел на меня.

— Да, Лотти, — мягко произнес он.

— О Боже, — выдохнула я.

Текс выдвинул стул рядом со мной и уселся на него.

Его рука накрыла мою, лежащую на столе.

— Теперь ты в безопасности, девочка. Все хорошо, — тихо прогудел он.

Я уставилась на его руку, накрывшую мою.

— Лотти, посмотри на меня, — настаивал Текс.

Но что-то со мной было не так.

— Лотти, девочка моя, посмотри на меня, — повторил Текс.

— Я люблю тебя, Текс, ты ведь знаешь это, не так ли? — Сказала я, глядя на его руку поверх моей.

— Да, дорогая, и я тоже тебя люблю, — ответил Текс.

Удивительное и великолепное событие, Текс это сказал, не ругаясь и не чувствуя себя неловко от проявленных эмоций, но я не обратила внимания.

— Я люблю тебя, Эдди, ты же знаешь, — прошептала я Тексу и своим рукам. — Я люблю тебя за сестру и племянников, и за себя тоже.

— Я тоже люблю тебя, милая, — услышала я шепот Эдди, почувствовав, как мои волосы он мягко убирает с плеча, а рука успокаивающе опускается на мою шею.

Меня это не успокоило.

— Я люблю вас всех, парни, — сказала я.

Никто не ответил, но я чувствовала доброту вокруг.

Это просто не срабатывало.

— Мне нужен Мо, — прошептала я едва слышным голосом.

— Прости, дорогая? — Спросил Текс.

Внезапно я перевела взгляд на него, полностью потеряв спокойствие, пытаясь держаться неделю, и закричала:

— Мне нужен Мо!

Задняя дверь тут же открылась еще до того, как Вэнс и Рен бросились к ней.

Послышались тяжелые, быстрые шаги, потом я оказалась в сильных руках, сидя на широких коленях, зарывшись в большое тело, дрожа с головы до ног.

— Помощь жертвам преступлений? — Тихо спросил Хэнк.

— Дай ей минутку, — ответил Мо тем же тоном, прижимая меня к себе, притягивая ближе. Потом прошептал мне в ухо: — Что ты чувствуешь?

Ужас.

Полиэтиленовая пленка.

Его руки напряглись еще сильнее.

— Что ты чувствуешь, милая?

— Тебя.

— Меня, — согласился он. — Где я?

— П-прямо здесь.

— Прямо здесь. С тобой. Тебе ничего не угрожает.

Я заставила себя кивнуть, но движение показалось мне чужим, как будто я никогда не делала этого раньше.

И я не могла перестать дрожать.

Боже, мне так было холодно.

— Привезите сюда ее сестру, — приказал Мо.

— Сделаю, — ответил Эдди.

— И ее маму, — продолжил Мо.

— Понял, — ответил Текс.

— Я в порядке. Со мной все будет в порядке. Не беспокойте их, — сказала я, уткнувшись в грудь Мо.

— Лотти?

— Д-да?

— Заткнись.

— Хо-орошо.

Все еще дрожа (ладно, больше похоже на озноб), я придвинулась ближе к Мо.

Он держал меня в своих руках.

11. Я повстречался с удачей

Mo

— Черт, Мо, мне так жаль. Я не знал.

Лоусон в ту же секунду произнес, как только его нога коснулась пола, после того как Мо оставил Лотти в постели с ее матерью и сестрой.

Мо посмотрел на мужчину.

Он выглядел расстроенным.

Митч Лоусон делал все возможное, чтобы все исправить, а не наоборот.

Мандраж Лотти, будто это не было в его ДНК, знание того, что он сделал, выпотрошило его.

Но это все лежало на Мо.

Она показала свой уровень страха в ту первую ночь.

Он должен был понять, что что-то подобное произойдет, в ту же секунду, когда Митч и Слим появились, он должен был быть готов.

— Я знаю, что ты не знал, — ответил Мо. — Она поняла, что ты не знал. Она — настоящая женщина. Ставит жесткий фронт. Даже я не знал, что она так боится, Митч. А ты уж тем более не мог знать Лотти, какая она, потому что мы не держали ее в курсе. Это моя вина. Я должен был тебя предупредить. Но, как я уже говорил, она ничего не знала. Первое письмо, и все, — Лоусон кивнул.

— Правильно. Давай, покончим с этим, — сказал Мо, направляясь в гостиную.

Он был потрясен до чертиков, увидев братьев Найтингейл (Ли и Хэнка), братьев Чавес (Эдди и Гектора), Текса, Вэнса, Люка и Рена — все встали у него за спиной.

Похоже, его рейтинг среди Горячей банды пошел вверх.

В этот момент его это заботило меньше всего. Ему нужно было сосредоточиться, как сделать весь разговор коротким, чтобы вернуться к своей девушке.

Он перевел взгляд на Лоусона и Лукаса, которые сидели рядом за обеденным столом после того, как Мо сел во главе стола, где только что сидела Лотти.

Лоусон справился со своими эмоциями (на данный момент) и был готов к игре.

И Лоусон начал, взяв на себя роль плохого копа, хотя Мо подозревал, что Лукас, возможно, даже не будет брать на себя роль хорошего.

— Аксель доложил, что он блокировал этого парня, потому что ты опознал его среди клиентов клуба.

Аксель не стал бы сообщать об этом.

Черт, все похоже будет нелегко.

Но не невозможно.

Если бы они решили очистить дерьмо под ковром, этот псих мог бы уйти.

— Я не получил от него хорошего настроения, но он не был незаметен, поэтому я не обратил на него особого внимания в «Кинг Сноуперс», где увидел в первый раз, — подтвердил Мо. — Но я сказал Акселю, чтобы он не спускал с него глаз. Ничего не могу сказать о том, что его изолировали, это не входило в нашу компетенцию, поэтому я не могу подтвердить, блокировал ли он его. Но я был бы удивлен, если бы Аксель сделал это, если только этот человек не подкинул Акселю повод его блокировать.

— Подозреваемый сообщает, что, когда к нему подошли, он попытался уйти, но его не выпустили. Ты был свидетелем этого? — Спросил Лукас.

— Я был на Лотти в раздевалке. Так что нет.

— Ты отметил его как человека, представляющего интерес, а потом позаботился о Лотти, — сказал Лоусон.

Мо кивнул.

— Ты должен сделать заявление об этом и о том, что в «Кинг Соуперс» видел его, — заметил Лукас. — Ты уверен, что это он был в магазине?

— На сто процентов, честно говоря, нет. Но, как только я увидел его в клубе, я вспомнил, что он хотел купить там вроде бы огурцы.

Лоусон и Лукас переглянулись.

— Чек, — пробормотал Лоусон.

— Принято к сведению, — пробормотал в ответ Лукас.

Это означало, что они будут рыться в вещах парня, пытаясь найти чек из магазина, проверяя показания Мо, пытаясь подшить доказательства к делу, так что Мо не должен был быть на сто процентов уверен, что они найдут этот чек.

Но Мо надеялся, что этот парень что-нибудь купил в магазине и сохранил чек.

— Я сообщу об этом в рапорте, — добавил Мо. — Когда я застал его в клубе, он не смотрел на Лотти.

— В последнем письме он угрожал и тебе, — заметил Лукас.

Мо почувствовал, как мужчины позади него зашевелились, и подумал, знают ли они всю историю.

— Ага.

— И ты не хотел вызвать полицию?

— Это должен был сделать Смити. Письма приходили на его адрес.

Ни Лукас, ни Лоусон не выглядели счастливыми из-за его ответа.

— Но он прямо тебе угрожал, — напомнил ему Лоусон.

— Я похож на парня, который не может сам о себе позаботиться? — Спросил Мо.

— Нет, — ответил Лоусон. — Мужчина утверждает, что у него в кабинете Смити насильно отобрали бумажник и задержали там против его воли.

Да, пошел он нах*й этот ублюдок.

Да, похоже разговор будет нелегким.

— Я был с Лотти, — повторил он.

— Ты ничего не знаешь об этом? — Спросил Лукас, внимательно наблюдая за ним.

Он знал.

— Я был с Лотти.

— Ты не знаешь об этом, — повторил Лукас, на этот раз не в форме вопроса, но все же это был вопрос.

— Ты спросил, он ответил, — объявил Ли. — Давай дальше, Слим.

— Ли, пусть они делают свою работу, — тихо сказал Хэнк.

Хэнк, тоже был полицейским, знал эту игру и знал, как в нее надо играть.

Ли просто хотел, чтобы они убрались из дома, чтобы Лотти успокоилась.

В дверь постучали.

Похоже, Лотти не сможет успокоиться.

Вот черт.

— Я открою, — сказал Гектор и двинулся к двери.

— Мне очень жаль, но на самом деле я не получил ответа, Ли, — заметил Лоусон.

— Пометил парня. Подождал, пока погаснет свет, и понял, что он знает меня, и что я, возможно, знаю его, я не хотел его спугнуть, разговаривая по рации, — вставил Мо, и внимание Лоусона и Лукаса вернулось к нему. — Свет погас после танца Лотти. Я проинформировал команду. Аксель заявил, что он на нем. Я отвел Лотти в раздевалку, она заперла дверь. Я позвонил Хоуку. Сказал ему, что уровень моей уверенности высокий, что это наш парень. Хоук сделал звонок.

— И этот звонок был…? — Спросил Лоусон.

— Я говорил тебе об этом звонке, Митч, — сказал Хоук, вышагивая к ним впереди Гектора. — Так вот, Мо не нужен адвокат, но я, бл*дь, найду ему адвоката, просто, чтобы испортить тебе день, если это дерьмо будет продолжаться и дальше.

Хоук тоже хорошо знал правила игры.

Он просто начинал беситься, когда его люди были вынуждены играть в эту игру.

— Ни Смити, ни ты, ни кто-либо из твоей команды, никто из служащих клуба не имеют права задерживать человека, Хоук, — возразил Лоусон.

— Да, но клуб может нанять охрану, — ответил Хоук.

Лоусон знал, что это правда, поэтому он оставил, решив сменить тему.

— Парень сообщил, что у него насильно отобрали бумажник.

— Я не удивлен, что он кормит тебя враньем, Митч, учитывая, что нашли у него дома, — отрезал Хоук. — Но, когда мы высказали ему свои опасения, он заявил нам, что ему нечего скрывать, и готов нам предоставить доступ к себе домой, что мы и сделали, проведя обыск. Возможно он думал, что мы блефуем, до конца не понимая наших полномочий по обеспечению безопасности клуба Смити, может думал, что дерьмо, найденное у него в подвале, не будут учитывать, если он заявит, что его задержали насильно. Теперь он фальсифицирует свои слова, решив, что ему это поможет, потому что сейчас его задница сидит на раскаленной сковороде.

Мо промолчал.

Движение позади него прекратилось.

— Но у нас есть свидетели, — продолжал Хоук. — И у него есть подвал, оборудованный звукоизоляцией и другими вещами, которые мне не нужно тебе описывать, потому что вы сами все видели. Он очень заволновался, когда решил не покидать кабинет Смити, вероятно, думая, что мы не блефуем. Сначала он был настолько в себе уверен, и если вы прочтете его письма, то поймете почему. Он думал, что у него уже все на мази, его уверенность крепла с каждым днем.

Они определенно знали почему.

— Поэтому мы решили его задержать, — продолжал Ястреб. — Только не насильно. Но мы были непреклонны, как только Хорхе обнаружил все в его доме, я позвонил тебе. Я сделал этот запрос. Так что он на моем счету. Но Мо не было с нами ни в кабинете, ни у него дома. Может ты отпустишь Мо, который дал тебе свидетельские показания, чтобы он смог заняться своей женщиной наверху, у которой за недельное напряжение сдали нервы, так как тень этого парня все время висела над ней, и мы двинемся дальше.

Мо задался вопросом, кто вызвал Хоука.

Он предположил, что Лукас.

Но это мог быть и Лоусон.

Мо никогда не узнает, потому что никогда не спросит, да это было и неважно.

Это была просто игра, в которую нужно было сыграть, чтобы были соблюдены все формальности.

— К тому времени, когда мы прибыли в клуб, Хоук, посетители уже разошлись, так что мы не смогли их допросить. И никто из сотрудников ничего не видел и ничего не слышал, как твой человек — Аксель применил к нему силу и отвел его в офис, — отметил Лоусон.

— Потому, что Аксель и Джейлен пригласили его в офис, и он пришел туда по собственной воле, — ответил Хоук.

— И опять же, парень утверждает обратное, — заметил Лукас.

— И опять же, учитывая, что, по словам Хорхе, находилось у него в доме, я не удивлен, — огрызнулся Хоук. — А ты? Вы поймали его на планировании своих действий. Вы поймали его на слежке. Вы поймали его на предумышленном планировании своих действий, т.е. убийстве, раз и два. — Он мотнул головой в сторону Мо. — А федералы поймают его на использовании почты Штатов для передачи угроз. Три пункта. Ты звонил федералам?

— Да, — сказал Лукас.

— И ты говоришь мне, что этот парень, у которого в доме нашли такое дерьмо, явится в суд, начнет ныть, что Смити и мои ребята насильно его задержали, но на его теле не обнаружено никаких следов, а потом покажут фотографии его подвала, передадут его дневники присяжным, прочтут эти письма, и он выйдет сухим из воды? — Спросил Хоук.

У Акселя был талант к захвату, не оставляя ни единого следа.

Он был мастер в этом деле.

Мо не улыбнулся.

Хотя ему очень хотелось.

— Мы говорим, что, если мы не передадим все окружному прокурору, он найдет лазейку, чтобы выбраться, поэтому тебе следует отступить и позволить нам делать нашу работу, — ответил Лоусон.

— Еще раз повторяю, я готов поехать в участок, но я сказал все, что видел, где видел, что делал, о чем доложил Хоуку, что, кстати, оказалось правдой, и я был с Лотти, — вмешался Мо.

— А Лотти…? — Начал Лукас.

— Была в раздевалке, потом в моем пикапе, потом в постели спала, и она не знает этого мудака, — сказал ему Мо. — Единственное письмо, которое она видела и прочла, первое, остальные нет, учитывая повышение угроз.

— Она сможет выступить, если дело дойдет до суда, — осторожно произнес Лоусон.

— Зачем? Она не знакома с этим мудаком, так что не вижу смысла вызывать ее в качестве свидетеля. Она даже не знает, как выглядит этот парень, — отрезал Мо.

— Мы должны с ней поговорить, — сказал Лукас еще более осторожно.

— Тебе придется подождать, — отрезал Мо.

Лукас кивнул.

— Итак, мы закончили? — Спросил Мо.

— Мы закончили, но нам нужно, чтобы ты приехал как можно скорее в отделение, официально запротоколировал свои показания, — сказал ему Лоусон.

— И этого чокнутого, врущего на каждом шагу, до сих пор не приперт к стене за то, что он угрожал моей девушке? — Потребовал ответа Мо.

— Хоук прав, — ответил Лукас Мо. — Мы обвинили его в намеренье нанесения тяжких телесных повреждений, преследовании, злонамеренном умысле, включая убийство, федералы возбудили дело. Он напечатал письма, но от руки написал адрес, возможно, это было дерзко с его стороны, но в основном было глупо. Получив угрозы, работодатель принял меры, пытаясь любыми средствами обезопасить своих сотрудников. В таких ситуациях привлечение службы безопасности не является чем-то неслыханным. Даже нанятая охрана, применяющая силу, когда угроза уже была выявлена, не является чем-то неслыханным, и это не будет проблемой в суде. Обыск в его доме возможно производился против его воли…

Лукас позволил последним словам зависнуть в воздухе, но он еще не закончил.

— Если судья сможет особо не зацикливаться на этом вопросе, а больше внимания уделит тому, что обнаружили у него в подвале, то он будет в заднице. У нас был ордер на обыск. Если судья учтет этот вариант, тогда все будет в порядке. Что касается залога, то одни только письма этого парня заставят любого судью задуматься. В остальном окружной прокурор будет упорно добиваться, либо залог установит вне его ценового диапазона, либо будет удерживаться его до суда под стражей, потому что не только есть вероятный риск, что парень сбежит, но и просто риск для жизни других людей. С Лотти все будет в порядке. Мы остановимся на этом, но если дело дойдет, что мы будем обеспокоены, то сделаем много звонков, так что Лотти будет под прикрытием.

Именно это он и хотел услышать.

Мо встал.

— Моррисон, я сам ей все расскажу, когда увижу ее, но, если сможешь, извинись за меня перед Лотти. Да? — Спросил Лоусон.

Игра окончена.

Мо кивнул, опустив подбородок.

Эдди тут же начал выпроваживать Лоусона и Лукаса, Мо не стал больше задерживаться в гостиной.

Перепрыгивая через три ступеньки, он поднялся в спальню Лотти.

Лотти свернулась калачиком, положив голову на колени матери, та гладила ее по волосам.

Джет, сидевшая с другой стороны, положила ноги Лотти себе на колени, заметив его, слегка улыбнулась.

— Лоусон и Лукас ушли, — сказал он Джет.

Лотти подняла голову и посмотрела на него.

— Как ты? — спросила она.

— Со мной все хорошо, детка, — ответил он, входя в комнату. — Как ты?

— Ей нужен шоколадный торт Джет, — вставила Нэнси.

— Я сделаю, — ответила Джет, вставая с кровати.

— Как насчет того, чтобы ты занял мое место здесь, а я займусь выпроваживанием парней, а? — Спросила его Нэнси, склонив голову набок и наклонившись к своей девочке.

Он был на сто процентов с этим согласен.

Лотти поднялась на локте.

Она тоже была с этим согласна.

Джет коснулась его предплечья, когда обходила.

Мо подошел к кровати.

Он помог Нэнси подняться. Похоже, у нее рука не очень хорошо двигалась. Хотя все остальные конечности двигались отлично.

Вероятно, это был результат инсульта, о котором упоминала Лотти.

— Спасибо, Мо, — пробормотала она, твердо стоя на ногах.

Он не стал долго стоять с ней, скользнув на ее место.

Лотти без колебаний положила голову ему на колени.

— Стань собой, малышка, — произнесла Нэнси.

— Хорошо, мам, — ответила Лотти, приподнимая голову.

Мо взглянул на Нэнси, она слегка улыбнулась ему и вышла из комнаты.

Затем Мо выдержал ровно пять ударов пульса.

— Ладно, — пробормотал он, — как на самом деле поживает моя девочка?

— У меня только что была истерика. Со мной все будет хорошо.

Он обвил сбоку ее шею, приказывая:

— Прекрати.

Она повернула к нему лицо, его рука переместилась к ней на горло, она могла видеть его лицо.

— Правда, Мо, со мной все будет хорошо.

— Ты меня, твою маму, сестру и всех комбо братьев, пытаешься успокоить, хотя просто лжешь сама себе, а?

Она закрыла глаза, перевернулась и уткнулась лицом ему в живот.

Всем.

Включая и ее саму.

Он запустил руку в ее мягкие волосы, обхватил затылок, удерживая.

Прошло некоторое время, прежде чем она, уткнувшись ему в живот, произнесла:

— Я смогу, ты же знаешь.

— Что?

Она слегка повернула голову, посмотрев на него.

— Все будет хорошо.

— Это будет потом, а сейчас?

Поколебавшись, она кивнула.

— Я испугалась.

— Естественно, — ответил он.

Ее взгляд остановился на нем, и она пробормотала:

— Чувствую себя слабаком.

— Это естественно, Лотти.

Она снова сосредоточилась на нем.

— Да, но я чувствую себя совсем слабаком.

— Это не так.

— Хорошо.

— Это не так, — подчеркнул он.

— Хорошо, — отрезала она. — Господи. Перестань быть таким заботливым и милым. Это раздражает.

Он усмехнулся, глядя на нее сверху вниз.

— Ладно, я буду вести себя как придурок. Ну, как там у тебя дела?

— Знаешь, в данный момент совсем не смешно, ты понятия не имеешь, как ведут себя придурки.

— Я мог бы тебе сказать, например, что твоя голова впервые оказалась у меня на коленях, это не мое решение, как ты можешь воспользоваться этим положением.

Она закатила глаза и пробормотала:

— Сработало. — Потом перестала бормотать, ответив: — Хотя мои планы по минету все время откладываются на неопределенный срок, и это меня просто бесит.

Она прищурилась, глядя на него.

— Не многие парни так легко бы согласились на бесконечно отложенный минет.

— Парень, который угрожал тебе, в полной заднице, — объявил он. — Ему предъявят обвинение в нескольких серьезных преступлениях, три, из которых федеральные. Сомневаюсь, что установят залог, а если и установят, то он не сможет его заплатить. Ты в безопасности. У тебя много людей, которые тебя любят, переживают и заботятся о тебе. Я с тобой и в твоей постели, где я хотел оказаться в течение многих лет. Сегодня я буду спать рядом с тобой, а не на этом гребаном диване. И завтра я проснусь рядом с тобой. И оценивая все выше перечисленное, я могу и подождать минета.

Ее красивые карие глаза потеплели, она приподнялась, свернувшись клубочком у него на коленях, а не рядом с ним на кровати, прижавшись щекой к его груди, он обнял ее.

И несмотря на то, что она не собиралась в данный момент его удовлетворять своим ртом.

Держать ее в своих объятиях было для него намного лучше.

— Мне не понравилось, что я так плохо справилась с этой ситуацией, — пробубнила она ему в грудь.

— Ты прекрасно с ней справилась, — ответил он ей в макушку, притягивая ближе.

— Я отмахнулась от страха тогда. Нужно было быть сильной, но это не то же самое, как быть сильной на самом деле.

— Пусть идет все так, как идет, посмотрим дальше.

Она откинула голову назад.

— Я развалилась на части, Мо, на глазах у всех.

— Как ты думаешь, кого-нибудь из этих людей волнует, что ты дала слабину у них на глазах, а?

— Я…

— Лоусон миллион раз пнул себя в задницу, что ляпнул не подумав, — поделился он. — Пойми, Лотти. Эти мужчины любят тебя. Что касается Лоусона и Лукаса, они тебя уважают. И единственное, что сейчас чувствуют — для них честь, что ты доверяешь им настолько, что проявила у них на глазах свою слабость. Вот что я тебе скажу: если бы у Текса, Эдди, Хэнка, Люка и остальных был выбор — либо находится рядом с тобой и поймать этого парня, либо находиться рядом с тобой, чтобы успокоить тебя, все они выбрали бы второе. В каком-то смысле они все поняли. Так что двигайтесь дальше.

— Но они уже привыкли сталкиваться с такими вещами.

— Они такие же мужчины, как и я, — заявил он, и ее глаза расширились. — Когда я увидел его и понял, что это наш парень, у меня начался зуд, мне хотелось его убить прямо там в клубе. Но другая моя часть хотела быть с тобой, потому что ты мне доверяла. Ты не сопротивлялась решению Смити держать тебя в неведении, ты не чувствовала себя плохо из-за этого. Но Горячая банда сейчас хотела принять участие во всем, и они пришли к тебе только ради тебя самой, и они это знают. Так что смирись с этим. Ты вела себя молодцом.

— Да. Ты горячая штучка. У тебя огромный член. Ты великолепен в постели. Ты одобряешь мои обсессивно-компульсивные наклонности. И ты быстр как хлыст.

Он улыбнулся.

— Это я.

— Я повстречалась с удачей.

Потому что он был ее удачей.

И постоянно это ей доказывал.

Он потянул ее вверх, наклонившись к ней вниз, и поцеловал.

Поцелуй был нежным и легким.

Он хотел большего, и он получит большее.

Но позже.

Он отстранился и спросил:

— И так шоколадный торт?

— Ага.

— Ты будешь его есть?

— Возможно. Мама использует этот торт в качестве предлога, чтобы Джет его сделала, потому ей он очень нравится. Текс его тоже очень любит. И шоколадный торт любимое блюдо Эдди и мальчиков. Но в основном просто потому, что он очень нравится маме.

Он улыбнулся ей.

Потом спросил:

— У нее с рукой после инсульта такое?

— Ага. Инсульт был у нее давным-давно. Она боролась, стараясь вернуть способность движений ноги, но потом мы поняли, что рука не работает, как раньше. Пару лет назад какая-то физиотерапевт зашла в «Фортнум» выпить кофе и поболтать с Инди. У нее были удачные случаи реабилитации некоторых пациентов, перенесших инсульт несколько лет назад. Инди познакомила ее с Джет, Джет и Текс поговорили с мамой, они начали работать, и она немного восстановила подвижность руки. Не совсем. Она не может полностью схватить или поднять что-то особенно тяжелое. Но она может ей пользоваться, раскладывая какие-то вещи. Во всяком случае, это лучше, чем ничего.

— Да, — согласился он. — Хотя ненавижу, что случилось с твоей мамой, детка.

— Я тоже. Но она выжила, и сама о себе заботится, Текс заботится обо всем остальном, так что все хорошо.

— Ага, — пробормотал он.

— Мо? — позвала она, и он снова сосредоточился на ней. — Шоколадный торт означает, что все парни тоже придут. Бланка услышит, что со мной случилось, захочет узнать, что со мной все в порядке, поэтому она тоже придет. Если Бланка не наблюдает за Горячей бандой, то за ними наблюдает кто-то из «Рок Чик», так что они придут. Мне нужно принять душ. Приготовиться встретить новый день, хотя и с опозданием.

Он наклонился и поцеловал ее в лоб, прежде чем сказал:

— Я спущусь вниз, чтобы проверить, убрались ли все эти мужчины из твоего дома.

— Я не возражаю, если они все еще будут там.

Он внимательно посмотрел на нее и увидел то, что ему было нужно.

— Тогда я им все объясню.

Она кивнула и слегка улыбнулась ему.

— Мо? — снова позвала она, хотя он смотрел прямо на нее.

Улыбка, которую он ей подарил, была не маленькой.

— Я все еще здесь, детка.

— Знаю. Именно это я и собиралась сказать. Спасибо.

Может он немного рехнулся, но в этот момент ему было все равно.

Потому что он знал одно — самое дорогое, что он когда-либо слышал в своей жизни, был крик Лотти: «Мне нужен Мо!»

— Ты действительно хочешь большую свадьбу? — прошептал он.

— А ты против? — прошептала она в ответ.

— Ни капельки.

Его девушка улыбнулась ему. В этот раз не маленькой улыбкой.

Мо улыбнулся в ответ.

* * *

Много позднее Мо стоял на заднем крыльце Лотти, чувствуя, как сжимаются его челюсти.

Лотти была наверху, возилась со своими довольными, насытившимися племянниками.

Вся Горячая банда и рок цыпочки, включая Бланку — мать Эдди и Гектора, а также двух геев по имени Тод и Стиви, прибыли на торт, поэтому сейчас было именно то, что можно было назвать вечеринкой.

Было не шумно, громко и несносно.

Но Лотти дала всем понять, что они должны вести себя, как обычно, так что Мо предположил, что дело именно в этом.

Он также догадался, чем больше приходило народу, чем больше они вели себя, как обычно, тем больше она казалась самой собой, именно это ей и было нужно.

Громко и несносно был звук телевизора, доносившийся из соседнего дома.

Если бы Лотти и пыталась найти минутку тишины, это было бы невозможно, потому что ее соседи, казалось, хотели слышать свой телевизор не только из любого угла своего двора, но и из любого угла любого соседского двора.

— Йо.

Он повернул голову и увидел Эдди, остановившегося рядом с ним на крыльце.

— Йо, — ответил он.

Эдди встал рядом с ним, и ему потребовалась миллисекунда, чтобы сдвинуть брови и повернуть голову в сторону соседского двора.

— Значит, это будешь ты, а не Текс? — Спросил Мо.

Внимание Эдди переключилось на Мо.

— Запомни, Тэкс мужчина — этих женщин, — поделился Эдди. — В детстве она получала мало отцовской заботы, Текс делает все, фактически находясь в пяти футах от нее, чтобы быть рядом. Он по любому бы был здесь. На этот раз ни хрена.

Мо кивнул.

У него сложилось именно такое впечатление о Тексе.

Хотя любой, кто хоть что-то слышал о Тексе МакМиллане, знал, что так оно и есть.

— Она по уши влюблена в тебя, — заметил Эдди.

— Приятно это знать, я тоже, — пробормотал он.

— Заметил, — пробормотал в ответ Эдди.

Мо не возражал, он не скрывал этого.

Эдди продолжил:

— Наверное, мне не нужно тебе говорить, если ты заставишь ее страдать, то твои страдания будут в сто раз хуже.

Это он и так ясно понял.

— Не нужно, — произнес Мо, услышав, как за соседней дверью переключили канал, теперь показывали какой-то бейсбольный матч, он мог поклясться, что услышал, как закрылась дверь в соседский дом.

— И…

— Подожди, — сказал Мо, развернулся, прошел через крыльцо в дом, потом через дом мимом гостей, вышел в парадную дверь, затем направился по лужайке к входной соседской двери.

Он постучал как раз в тот момент, когда Эдди подошел к нему и встал рядом.

— Мо… — начал Эдди.

Дверь открылась, женщина, открывшая дверь, взглянула на него, запрокинув голову, потом отступила назад, и ее лицо побелело.

— Привет, — произнес Мо.

— Привет, — ответила она, переводя взгляд с Эдди на Мо.

— Милая, кто там? — раздался мужской голос из дома.

— Эм, подойди сюда на секунду, пожалуйста, — позвала она, не сводя глаз с Мо.

— Вы смотрите бейсбольный матч? — Спросил Мо.

— Что? — спросила она в ответ, и ее взгляд снова переместился за его спину, в этот момент Мо почувствовал, что к Эдди присоединилась компания мужчин.

— Вы смотрите игру? — повторил он, из-за спины женщины появился мужчина.

Глаза мужчины тут же расширились, ему потребовалась секунда, чтобы увидеть количество горячих высоких парней у его двери, и видно мужчина пытался решить — присоединиться к его жене или дернуть ее за руку к себе и быстро закрыть перед непрошенными гостями дверь.

Он все же подошел к жене.

По крайней мере, это хоть что-то уже говорило о нем.

— Чем могу помочь? — спросил он.

— Вы смотрите игру? — В какой раз повторил Мо.

— Э-э... что?

Господи.

— Бейсбольный матч, — отрезал Мо. — Вы смотрите?

— Телевизор на заднем дворе, — заявил мужчина.

— Я знаю. Я его слышу. Но вы его смотрите?

— Ну, э-э...

— Он его слушает. Я не люблю, когда в доме он смотрит спортивный канал, — сказала жена.

Мо так и подозревал. Вот почему телевизор работал на всю мощь, его было слышно даже в доме Лотти.

— Вы не можете слушать игру по радио? — Спросил Мо.

— Я... я думаю, ему не нравится, он любит выскакивать и смотреть, когда выигрывают, — объяснила она.

— Вы даже не смотрите, громкость беспокоит соседей, — заметил Мо.

— Сегодня будний вечер. Снаружи никого нет, — сказал мужчина.

— Я был у дома.

— Вы... вы здесь живете? — спросил мужчина, откровенно недовольный тем, что Мо — его сосед.

— Нет, но моя женщина живет прямо там. — Он кивнул в сторону дома Лотти. — И сегодня у нее был тяжелый день. Не очень хороший, как вы можете себе представить. К ней приехали родные, но, когда они уйдут, ей понадобится покой и тишина. Она не хочет слушать игру. Так вы можете его выключить?

— Я хочу слушать матч, — ответил мужчина.

— А я нет, — ответил Мо.

— Хорошо, я выйду и убавлю звук, — согласился мужчина.

— Потрясающе. Спасибо. Но учтите. Моя женщина говорит, что такое часто случается. Я не хочу все время приходить к вам и просить вас убавить звук.

Мужчина оглянулся на Мо, решил сохранить лицо и выпятил грудь.

— Я могу делать все, что захочу, в своем собственном доме.

Мо кивнул.

— Вы абсолютно правы. Вы даже можете решить и быть мудаком в своем собственном доме, плевать вам на соседей, потому что хотите послушать бейсбольный матч. Но я могу подойти к вашей двери и попросить вас не быть мудаком. Я легко это сделаю, раз это беспокоит мою женщину. Я также смогу позвонить в полицию и подать жалобу. Теперь вы справитесь с этой проблемой, решив, что лучше не быть мудаком. Ваш выбор.

С этими словами Мо повернулся, чтобы уйти.

И на это мужчина крикнул:

— Знаешь, это не круто, приходить и пытаться меня запугать, как ты только что сделал!

Мо обернулся.

— Я попросил, вежливо попросил, как только мог, если учесть, что вы совсем не вежливы. Но вы решили действовать в своей версии мужчины, я бы сказал, что это неправильно. Я не использовал устрашающих выражений. Просто попросил вас выключить телевизор и подумать об этом в будущем.

— Ты большой, как дом, у тебя за спиной десять здоровенных парней, и ты сказал, что вызовешь копов за то, что я слушал дурацкий бейсбольный матч?

— У меня за спиной десять здоровенных парней, потому что все они — члены семьи моей женщины, и, как я уже сказал, у нее выдался плохой день, и ей нужно, чтобы семья была рядом, и сосед не вел себя как придурок. Я просто сообщил вам, что предприму, если вы и дальше будете вести себя не по-соседски. Наконец, я не могу согласиться с тем, что бейсбол — дурацкая игра, но если вы так думаете, зачем так упираетесь?

Лицо мужчины покраснело.

— Я…

— Послушайте, — перебил его Мо. — Вы напрасно себя накручиваете. Просто выключите телевизор, возьмите себя в руки.

Лицо мужчины исказилось, но в этот момент он видно решил, что у соседки были какие-то жизненные проблемы, учитывая тот факт, что мужчина сам по себе был не таким уж высоким и вообще не отличался телосложением.

— Знаешь, такие парни, как ты, думают, что могут делать все, что захотят, только потому, что такие огромные, как ты, — отрезал он.

— Несмотря на то, как я выгляжу, я думаю о людях вокруг меня и не включаю телевизор так громко, чтобы это их могло как-то беспокоить, — ответил Мо. — Но в основном потому, что я уверен, что мир вращается не вокруг меня, и мне не наплевать на других, особенно на своих соседей. И всегда включаю поворотник.

При этих словах лицо мужчины покраснело еще сильнее.

Понятно, что он не включал поворотник.

Мо вздохнул и сказал:

— Думаю, мы закончили. Спасибо, что уделили мне время.

В ту же секунду, он отошел от двери, его место занял Эдди, заявив:

— И просто, чтобы подтвердить, что я член семьи. Я шурин вашей соседки. И я полицейский. И любая жалоба на шум по этому адресу, будет очень быстро рассмотрена. Так что, в конце концов, вам было бы лучше иметь дело только с Мо, учитывая его вежливость, терпение и сдержанность, лучше вам было бы просто извиниться и выключить телевизор. Каждый день может стать чем-то новым. Сегодняшний — урок для вас. А теперь, ребята, приятного вам вечера.

Мо не обернулся и не слушал сообщение Эдди.

Потому что Лотти и остальные рок-цыпочки толпились на крыльце ее дома.

Не все. Их было слишком много. Некоторые из них высовывали головы из дверей.

Она скрестила руки на груди, топ спустился вниз по плечам, может это было и бесчувственно с его стороны, но он надеялся, что от любви и поддержки, которую она получила сегодня, его минет уже стал не бесконечным, а приблизился.

— Твой сосед — придурок, — сказал он, подойдя ближе.

— Я поняла это в первый раз, когда он включил телевизор на полную громкость, — ответила она и наклонила голову, прядь волос, которую она собрала на макушке после душа, упала на плечо. — Ты просто ничего не мог с собой поделать, не так ли?

Он остановился в двух шагах от нее.

— Ага.

Она улыбнулась ему, глядя сверху вниз, белозубой, огромной улыбкой.

Затем наклонилась вперед, как падающее дерево.

Мо поймал ее.

И зашагал через море рок цыпочек, занес свою улыбающуюся девочку в ее дом.

Ему было стыдно, что он прервал речь Эдди «если ты заставишь ее страдать…»

Но…

Нужно было расставлять приоритеты.

Он обязан был позаботиться о своей женщине.

12. Единственная оставшаяся хорошая

Mo

Глаза Мо открылись, и он увидел темноту.

Ничего необычного. Такое случалось каждую ночь.

Необычным было то, что он крепко прижимал к себе маленький комочек тела.

Лотти.

Он лежал в постели Лотти.

Не на диване.

В ее постели.

С ней.

Мо лежал неподвижно и глубоко дышал, вдыхая аромат ее шампуня, ощущая ее в своих объятиях, только ее.

Через минуту он встанет, заедет к себе, переоденется, сходит в спортзал, потренируется и вернется к ней раньше, чем она проснется.

Но он дал бы себе еще минуту или несколько, чувствуя, как сильно он ее хочет.

Уйдет попозже через несколько минут, чтобы ее не беспокоить.

Этот план рухнул, когда Лотти зашевелилась в его объятиях.

Ему пришлось сдвинуться, так как он наполовину закутал ее в кокон, она повернулась к нему и уткнулась лицом ему в грудь.

— Ты не спишь? — пробормотала она.

— Да, детка. — Он снова притянул ее к себе. — Спи.

Но она больше не заснула.

Она уткнулась лицом ему в грудь, и его член напрягся.

Он хотел было повторить, что ей нужно еще поспать, но она откинула голову назад и коснулась языком ямки у основания его ключицы.

Его член определенно обратил на это внимание.

— Детка…

— Ш-ш-ш, — прошептала она, поднимая руки к его плечам и толкая его на спину, пока ее губы двигались по нему, а тело следовало за ними.

— Лотти, ты не должна... — начал он, обнимая ее за талию.

— Тихо, — прошептала она, ее губы скользнули вниз к его соску.

Прежде чем он успел возразить, ее губы накрыли его сосок, она втянула его легко и сладко.

Мо заткнулся.

Лотти молчала. Ее рот был занят. И она не торопясь исследовала его грудь, живот, к тому времени, когда она оказалась между его ног, он был болезненно твердым как камень.

Она потянула пояс его шорт вниз, обхватила яйца, он не смог сдержать стон.

Он также не мог удержаться, чтобы не приподняться на локтях и не посмотреть на нее в ночи.

Мо почувствовал, как кончик ее языка прошелся по нижней стороне его члена от основания до края головки, затем она остановилась, начиная водить языком назад и вперед.

Бл*дь, мать твою.

Он раздвинул ноги, подтянул пояс шорт плотнее к яйцам, это было великолепно.

Она провалилась в дыру между его ногами.

Обхватила рукой у его основания, подняв с живота, язык прошелся до головки, затем она глубоко взяла его, сжав в кулаке, скользя вверх по длине, которую не могла вместить в рот.

И это было потрясающе.

Голова Мо откинулась на подушку, еще один стон прокатился по его горлу.

Милая Лотти, он должен был догадаться, что у нее такой сладкий ротик.

Она сосала. Не торопилась. Она все делала правильно. И так сильно его возбуждала, что на головке появились капли, она провела языком по ним, слизав эти жемчужины, а затем взяла член в рот.

Господи.

Она упала на бок, ее бедро приземлилось на его внутреннюю часть бедра, быстро стянула трусики.

Она переместилась, оседлав его, честно говоря, Мо потребовалось столько контроля, чтобы положить обе руки ей на бедра, а не на свой член, а другую — на ее задницу, опуская ее на него.

Затем она потянулась к тумбочке, где он спрятал свой бумажник, когда пришла ее сестра с мамой.

— Позволь мне это сделать, — сказал он чужим голосом, грубым и хриплым.

— Я сама, милый, — прошептала она, бросая бумажник обратно на тумбочку.

И она сделала.

Она не торопилась, все делая правильно. И к тому времени, как она надела на него чертов презерватив, он так завелся, что чуть сразу же не взорвался в надетый презерватив.

Но он сдержался.

И он удерживал ее так, чтобы она могла на него сесть.

И он держался, удерживая ее гладкое тепло.

И он держал ее, когда она медленно опускалась, принимая его глубже.

Но он понятия не имел, как ему это удавалось, ведь она стянула с себя ночнушку.

Силуэт ее сладкого маленького тела и идеальных сисек почти расплющил его.

Но именно Лотти контролировала весь процесс.

Она двигалась медленно, извиваясь, ему хотелось ее молить, чтобы она двигалась быстрее.

Но он не сказал ни слова.

Она потянула его руку от своего бедра к промежности, он большим пальцем коснулся ее клитора.

После этого она начала скакать.

Да, черт возьми.

Когда она упала вперед, положив руки на его грудные мышцы, жестко оседлав, Мо переместил другую руку ей на задницу, крепко сжал, подушечки пальцев прижались к чувствительной коже, она издала сексуальный звук, который обжигал ему яйца, начал подпрыгивать к ней навстречу.

Вот что ему было нужно.

Мо подбадривал ее, сжимая ее попку, дотрагиваясь и лаская клитор, вбиваясь в нее.

Он услышал, как ее дыхание стало быстрым, смешиваясь с его грубым и глубоким.

Внезапно ее рука поднялась, ухватив его за шею, большой палец другой руки с силой провел по его соску, его яйца напряглись, он стиснул зубы, пытаясь не кончить.

— Мо, — выдохнула она, выгнувшись и неукротимо скача на его члене.

Господи…

Мать твою.

Он сжал обеими руками ее задницу, заставляя ее ритм ускоряться и усиливаться, сделав толчок вперед, его член взорвался, яйца опустели, как и его разум. Все, что касалось его члена и его Лотти, он все еще кончал, когда она рухнула сверху на него, ее тело расслабилось, бедра двигались, потому что он продолжал толкать ее вниз на все еще выстреливающий член.

В конце концов Мо успокоился.

Лотти насытилась и лежала тихо.

Они лежали, переплетенные и молчаливые, переводили дыхание.

Наконец она повернула голову и поцеловала его широкую грудь.

Мо подвинулся, чтобы обнять ее. Она была такой маленькой в его длинных, объемных руках, что его пальцы могли обхватить ее, дотянувшись до своей собственной плоти.

Его милая маленькая Лотти.

— Как ты? — пробормотал он все еще хриплым голосом.

— Исключительно, — ответила она, снова прижимаясь к нему щекой.

— Сладкий ротик, — похвалил он.

— Спасибо, малыш, — пробормотала она, но он почувствовал, как ее щека шевельнулась в ответ улыбкой.

— Ты тоже не поцеловала меня, — заметил он.

Он почувствовал, как ее тело зашлось тихим смехом, прежде чем сказала:

— Зато было много языка.

Было абсолютно много языка.

Мо присоединился к ее смеху, прежде чем стащил ее со своего размягчающегося члена и положил на бок на кровать.

Он поцеловал ее в макушку и поднялся с кровати.

Поправил шорты и направился в ванную, избавился от презерватива, схватил одну из толстых кремовых мочалок Лотти, обмыл член, сполоснул мочалку, вымыл руки и вернулся к ней.

Оказавшись лицом к лицу, он притянул ее к себе и снова накрыл одеялом.

— А теперь спи, — приказал он.

Она прижалась поближе и спросила:

— Кошмары, да?

Черт.

Он не хотел обсуждать с ней это.

Это была одна из причин, которая заставила его отступить.

— Нет.

Она не задала очередного вопроса.

Но почему-то его губы зашевелились.

— Приучил себя просыпаться до того, как они начнут сниться.

— Хорошо, — тихо сказала она.

— Я больше не засыпаю, потому что…

Он не договорил.

Она ответила:

— Да.

Она поняла почему.

Если он снова заснет, его будут мучить кошмары.

Она оставила этот вопрос.

Или она оставила этот вопрос ему.

— А другие женщины…

Ей не потребовалось много времени, чтобы понять это.

— Нет таких больших фанаток ночных кошмаров, которым бы нравилось, что я встаю в два-три часа ночи.

Ее тело напряглось.

— Лотти, все в порядке, — заверил он ее.

— На самом деле ничего не в порядке, — ответила она.

— Поэтому я и не с ними, а с тобой.

Он услышал, как ее голова шевельнулась на подушке, посмотрел вниз на ее лицо в темноте.

— Все равно. Все не в порядке. Они не говорили с тобой об этом?

— Ага. Чушь собачью несли. Найди способ разобраться. Таблетки. Группы.

— И что?

— Госпиталь ветеранов — настоящий п*здец. Таблетки замедляют движения и умственную способность, при моей работе я не могу медлить. А группа у меня и так есть.

Тон ее голоса стал выше от удивления, когда она спросила:

— Ты посещаешь группу?

— Она состоит из Акселя, Мэга, Огги и Буна. Иногда с одним из нас что-то случается, или один из нас видит, что у другого что-то не так, мы забираемся в чью-нибудь берлогу, выпиваем пару кружек пива и разговариваем.

— Акселя, я знаю. Мэг, Огги и Бун?

— Это парни Хоука, мои парни.

— Ох.

— Мэг — мой сосед.

Еще один сюрприз.

— У тебя есть сосед?

— Тэмми уехал, искал другое место. Переехал.

— Понятно.

— Хороший парень, — пробормотал он.

— Надеюсь, ты не переедешь ко мне с этим придурком?

Мо усмехнулся.

— Что за имя такое — Мэг? — спросила она.

— Сокращенно от фамилии Магнуссон.

— Его зовут Кортни?

Он снова начал смеяться, и сквозь смех, сказал:

— Нет. Его зовут Дэниел.

— Кстати, о Дэниеле. Бун — это имя или фамилия?

Мо продолжал смеяться.

— Имя. Фамилия его Сэдлер. И прежде чем ты спросишь, Огги — Огастус Хиро. И я подтверждаю, что его фамилия на самом деле герой — Хиро. Ему достается больше всего дерьма. Он говорит, что его имя и фамилия греческие, и поскольку большинство женщин относятся к нему как к Богу, не думаю, что он лжет. Аксель — это Аксель Пантера.

— Я была почти уверена, что Аксель — Бог, — сказала она. — А, если Огги — Бог, то я не могу дождаться, когда увижу его.

— Аксель кошка.

— То есть кот?

— Вот именно.

Это рассмешило Лотти.

Он притянул ее ближе, чтобы лучше почувствовать ее смех.

Лотти прижалась к нему и замолчала.

Когда она некоторое время молчала, он снова сказал:

— Давай, засыпай.

— А что ты собираешься делать?

— Полежу немного с тобой. Потом встану и отправлюсь в спортзал. Но я вернусь, возможно, прежде, чем ты проснешься.

— Ладно.

Он ждал продолжения, но это было все, что она сказала.

А потом почувствовал, как ее тело расслабилось, понял, что она заснула.

Именно тогда он решил, что побудет с ней еще немного, пока она не погрузиться в глубокий сон, тогда у него будет меньше шансов, что она проснется, когда он встанет с кровати.

Он получал настоящее удовольствие, находясь с ней здесь после секса, болтая и смеясь.

Так что ему было хорошо в этой постели с ней.

* * *

Мо проснулся после того, как его шлепнули по заднице.

— Вставай, соня. Я готовлю завтрак.

Он смотрел на Лотти, пока она обходила кровать, остановившись с другой стороны, глядя на него сверху вниз.

— Ты можешь лениться, но Смити дал мне выходные на всю оставшуюся неделю, а ты завтра уже отправляешься на работу, так что у меня есть целая неделя, чтобы получше узнать моего бойфренда — соблазнительную гору, у тебя остался один день, и нам есть чем заняться, — заявила она. — Подъем.

Он приподнялся на локте и уставился на нее.

— Перестань выглядеть таким сексуальным, — приказала она. — Я хочу есть, а у тебя кончились презервативы. Так что нам нужно сделать кое-какие дела.

После этого она улыбнулась и вышла, одетая так же, как и накануне вечером. В красную атласную ночнушку, едва прикрывающую ее задницу.

Она скрылась в дверях из вида, но он все равно продолжал смотреть ей вслед, затем опустил взгляд на пустое место рядом с собой на кровати.

Он заснул.

Он не только заснул, но ему не снились кошмары.

— Господи, — прошептал он.

Как?..

Он не спрашивал.

Ему было наплевать.

Он сбросил одеяло и встал с кровати.

* * *

— Мо, — простонала Лотти, кончая ему в рот.

Мо вылизал ее дочиста.

Он опустил ее ночную рубашку, подхватил ее трусики, которые болтались внизу на одной ноге, большей частью лежа на кухонном полу.

Расправил, пробормотав:

— Нога, детка, — она шагнула в дырку.

Он подтянул трусики вверх по ее ногам, встав во весь рост, натягивая их ей на задницу, поправив на бедрах, прижавшись поцелуем сбоку к ее шее.

Затем положил руки ей на талию, большими пальцами, вычерчивая круги на ночной рубашке, глядя в ее затуманенные глаза.

Господи, как же она ему нравилась!

Она ему нравилась во всем.

Но ему определенно нравилось доставлять ей удовольствие.

— Теперь мы можем выпить кофе, — пробормотал он, улыбаясь ей.

Убедившись, что она пришла в себя и уже не дрожит, он подошел к кофеварке Неспрессо, мысленно ставя галочку в списке необходимых дел на сегодня, который составлял практически с тех пор, как с ней повстречался.

Теперь все, что ему нужно, это трахнуть ее на диване перед телевизором, в душе и в своей постели.

Тогда он сможет составить следующий список.

* * *

— Святые угодники, это место просто супер, — выдохнула Лотти, когда он завел ее в свою квартиру в ЛоХи. (ЛоХи – район в Денвере Lower Highland – прим. пер.)

Мо отпустил ее руку и направился на кухню, оглядываясь по сторонам.

Он должен был признать, что его кровать была довольно потрясающей.

Ему нравилась его квартира, это была хорошая инвестиция, горячий район в Денвере, отличные места для прогулок, рестораны, магазины, транспорт. Центральное расположение. Отличный вид. Камин. Легкий доступ к трассе I-25.

Квартира была не огромной, из-за чего Тэмми часто жаловалась.

Но они с Мэг не терлись задницами друг о друга.

С другой стороны, один из них всегда был на работе, в спортзале, или они оба отсыпались, так что не часто сосуществовали вместе в этом пространстве.

Хотя, увидев аккуратно сложенную стопку счетов, Мо с благодарностью подумал о своем друге и соседе по квартире. Мэг не был таким одержимым, как Лотти, но он был таким же одержимым, как Мо. И у них все получилось — жить вместе.

— Серьезно, Пупсик, Хоук явно не платит тебе продовольственными талонами, не так ли? — спросила она.

Хоук — нет.

Он остановился у мраморного островка, где лежала его корреспонденция, и улыбнулся ей.

— Осмотрись тут, — предложил он. — Мне нужно просмотреть счета.

— Какая из спален твоя? — спросила она.

Он обдумывал ее вопрос, размышляя, сможет ли сосредоточиться на счетах, когда Лотти впервые увидит его спальню, заметив волнение на ее лице.

Ей понравилось его жилище.

Мо понравилось, что ей понравилась его квартира.

Поэтому он сказал:

— Слева.

Она посмотрела налево, прежде чем направиться туда.

Он смотрел ей вслед, а затем окинул взглядом все пространство.

Когда он четыре года назад купил эту квартиру, то переехал со всем своим дерьмом.

Затем целый год выслушивал ворчание сестер, что его дерьмовые вещи находятся в кондоминиуме ЛоХи с видом на город, где можно без проблем зайти в «Литтл Мен Айс Крим» и съесть мороженое. (Little Man Ice Cream – икона Денвера, известное кафе-мороженое. – прим. пер.)

Поэтому он отправился в шикарный мебельный магазин, фотографии, которого просмотрел в интернете и ему понравилось. Он нашел девушку, которая там работала, сказал, что ему нужен удобный диван, кресло, стулья, ковер, приличный обеденный стол, несколько табуреток, кровать и комод, спросил, где он может купить коврик для ванной и нормальные полотенца.

Женщина явно сошла с ума.

Потом она уже рассказала ему, что через пару месяцев выходит замуж, поэтому знает, где лучше всего все это купить, обещая все устроить. Она встречалась с ним в других магазинах, чтобы он смог все выбрать с ее помощью.

Он побывал на ее свадьбе. Она была хорошенькой невестой. Ее муж был на высшем уровне.

И даже Мо вынужден был признать, что с серым, бежевым, синим, лесным цветом, стеклом и чертовыми лампами она справилась не так уж плохо.

Прошло уже три года, а его полотенца все еще оставались крутыми.

Тэмми даже не жаловалась на его полотенца.

Хотя она не была поклонницей всего остального. Пока он ей не сказал, что какая-то женщина, с которой он познакомился в мебельном магазине, обставила его квартиру. После этого она возненавидела его квартиру.

В этот момент Мо задавался вопросом, почему он столько времени терпел Тэмми.

С другой стороны, он впервые за много лет выспался (хотя просыпался и еще лучше занимался потрясающим сексом), так что, возможно, он был не в своей тарелке в данный момент.

К тому же он тогда был не знаком с Лотти и не знал, чего ему не хватает в жизни.

То, что он заработал.

Нет.

То, что он заслужил.

— Чувак, — произнесла Лотти, выходя из его спальни в помещение открытой планировки, — в следующий раз, когда буду что-то перестраивать у себя дома, ты займешься декором.

— Женщина по имени Бобби занималась здесь декором, — он сказал ей, наблюдая за ее выражением лица.

— Еще одна бывшая? — совершенно равнодушно спросила она, подходя и становясь на углу островка рядом с ним.

— Женщина из мебельного магазина, у которой должна была состояться свадьба в скором времени. Я ей просто сказал, что мне нужно. — Он кивнул в сторону широкого пространства. — Она показывала, что нужно купить.

— Во-первых, я в припадке ликования, ты же знаешь, что такое подготовка к свадьбе, — начала она. — Во-вторых, ты, вероятно, сделал ей год, судя по тому, какой процент она получила, да еще выходила замуж, это о чем-то говорит.

— Во-первых, у меня есть три замужние сестры. Я знаю, что такое рассадка гостей и дегустация тортов.

Она широко улыбнулась ему в ответ.

— Во-вторых, Джош, муж Бобби, поблагодарил меня на свадьбе, понимая, что она обставила всю мою квартиру, и не будет чувствовать необходимость обставить их квартиру всю за один раз.

— Это настоящий дар — твоя «вкуснотища», которым ты так легко делишься с другими, — ответила она.

При этом он наклонился и поцеловал ее в губы.

Потом он вернулся к своей почте.

— Ты не против, если я выйду в интернет на несколько минут, чтобы оплатить кое-какие счета?

— Я совершенно свободна до следующего вторника, — пробормотала она, направляясь в гостиную.

Когда Смити услышал о ее срыве (он узнал об этом от Джет), то позвонил Лотти и сказал, что не хочет ее видеть до ее первого выступления в следующий вторник.

Мо должен был завтра пойти на работу, он подумал, что Хоук не даст ему сразу задание, которое испортит его два дня отгула, потому что Хоук не практиковал подобное дерьмо. Мо неделю отдежурил двадцать четыре на семь. Хоук даст ему еще отдохнуть, а если нет, то даст что-нибудь легкое.

Но на следующей неделе Мо Хоук будет использовать его по полной.

И, учитывая присутствие Лотти в его жизни, это было бы отстойно.

Но у них был этот день, полностью. И самое худшее они уже сделали — съездили в участок к Митчу и Слиму, после завтрака.

Теперь был только Мо и его девушка.

— Пойду возьму ноутбук, — сказал он Лотти, наблюдая, как она вытягивается на диване, глядя ему в глаза. — Хочешь выпить?

— Нет, Мо, мне и так хорошо.

Он достал из своей комнаты ноутбук, принес его на островок, загрузил, разрывая конверты со счетами.

— Итак, сестры, мама, дегустации тортов, племянницы и племянники, — начала она, и Мо снова посмотрел на нее, она все еще смотрела на него. — А как же твой отец?

Черт, вот черт.

Он не хотел сейчас вдаваться в подробности.

Вообще не хотел. Никогда.

— Мы можем поговорить о нем позже?

Она отвернулась от окна и посмотрела на него.

— Мы можем поговорить о нем, когда захочешь, дорогой. Хотя у меня такое чувство, что тогда будет не легче.

Вероятно, она была права.

— Кажется, я уже упоминал, что он придурок, — заметил он.

— Да, — подтвердила она.

— Про свадьбы своих сестер?

Она кивнула.

— Они частично сами заплатили за свои свадьбы. Частично оплатили их будущие мужья. Мама, она часто так делала. Папа почти ничего. Это была его фишка. Находится рядом, но при этом быть совершенно бесполезным.

А еще он был придурком.

— Его пригласили на свадьбы? — тихо спросила она.

Мо кивнул.

— На одну. Сигне хорошая девочка. Самая старшая. Ответственная. Играла большую роль в заботе о нас, пока мама работала. Она считала, что должна поступить правильно. Пригласила его. Другие — нет.

— Он... он вел себя не хорошо…

— Как ты думаешь, как может вести себя мудак? — прервал он ее.

— Ясно.

— Так и ведут себя только придурки, Лотти.

— Он напился? — осторожно спросила она.

Мо отрицательно покачал головой и снова занялся почтой.

— Трезвенник. Не прикасается. Думает, что любой, кто пьет, слабак. То же самое и с наркотиками, наверняка. Ненавидит курильщиков. Ему есть что сказать о кофеманах. — Он снова посмотрел на нее. — Но у него не было никаких проблем, чтобы сказать своей старшей дочери, что ей не мешало бы похудеть. Или сыну, которого он считал куском дерьма. Шлепал жену, пока она не готова была его пристрелить.

Она выпрямилась на его диване, глядя на него снизу вверх, прошептав:

— Мо.

— Это был день Сигне, когда он пришел к ней в задней части церкви, чтобы провести ее к алтарю. Впервые увидев свою такую красивую дочь в свадебном платье, он сказал ей, что она выглядит пухленькой и ей следовало бы сесть на диету перед таким событием. Добавил, что из-за этого платья она выглядит так, будто слишком уж разоделась. Стоя впереди, как билетер, бросил один взгляд на нее, идущую по проходу, понял, что он вцепился в нее зубами.

— О Боже, Мо, — выдохнула она.

— Мне казалось, что Пол, муж Сигне, отправится по этому чертовому проходу и разорвет ему глотку. Он все испортил. Она готова была расплакаться, пока они стояли там, давая свои клятвы, и это были слезы совсем не радости. И это можно увидеть на фотографиях. Пол на фотографиях выглядел так, словно хотел кого-то убить.

— Милый, — прошептала она.

Господи, он не вспоминал об этом уже много лет.

Но теперь, когда он вспомнил, рассказывая Лотти, казалось, что не мог остановиться.

Вот почему он старался не вспоминать и не говорить о своем отце.

— Он не видит в этом ничего плохо. Говорит, что очень заботиться о семье. Но он настолько привык все контролировать. Слава Богу, он не имел права голоса по поводу свадьбы, хотя и пытался влезать во все. Был бы у него выбор, он бы спланировал все по-другому, это был бы кошмар восьмидесятых. Но он ни за что не платил. Даже не предложил. Но даже если бы и предложил, в конце концов, не его задница женится. Это была бы его плата за то, как он обошелся с нами.

— Не могу поверить своим ушам, — сказала Лотти.

— Я убрал его прежде, чем он подошел к ресепшен.

— Как ты это сделал? — спросила она.

— Я выбил из него все дерьмо на парковке.

Лотти сидела на диване и смотрела на него.

Мо стоял у островка и смотрел на нее.

Секунды тикали, и он увидел, как ее лицо стало жестким.

Вот оно.

Он оказался таким же мудаком, как и его отец, за исключением того, что мог выйти из себя, что было редко, стать неуправляемым, а не помешанным на контроле.

И теперь она это знала.

— Отлично, — выдала она.

Он почувствовал, как дернулось все его тело.

— Что?!

— Отлично, — рявкнула она. Потом закричала: — Какой придурок! — Она вскочила на ноги как раз в тот момент, когда Мо услышал, как открылась входная дверь в его квартиру. — Нет, вы только посмотрите! Полный придурок!

— Все нормально?

Мо повернулся и увидел Мэга, стоящего рядом с ним и настороженно поглядывающего на Лотти.

— Нет, — отрезала она. — Отец Мо настоящий придурок!

Мэг перевел взгляд на Мо.

— Я имею в виду, что он испортил день свадьбы своей дочери! — Крикнула Лотти с раздражением, может она действительно не заметила, что пришел Мэг, несмотря на то, что ответила ему, было немножко странно, так как не многие женщины могли не обращать внимания на Мэга. — Кто так поступает?

— Я вижу, ваши отношения перешли к рассказам не самых примечательных сторон твоей жизни, — заметила Мэг.

— Бывает, — ответил Мо.

— Перешли на сверхсветовую скорость, брат, — добавил Мэг. — Слышал, вы двое ничего такого не делали «официально», — он показал кавычки в воздухе, просто чтобы побыть мудаком, — до вчерашнего утра.

— Мы ничего такого не делали, — вмешалась Лотти.

Мэг оглянулся на нее, борясь с усмешкой и бормоча:

— М-м-м… Хорошо, дорогая. Я тебе полностью верю, — сказал Мэг.

Лотти сдалась (мудро с ее стороны), повернувшись к Мо, протянула руку Мэгу.

— Значит, Мо не единственный Бог среди вас?

Мэг тоже повернулся к Мо, подняв брови, больше не сопротивляясь. Откровенно улыбаясь.

— Я рассказал ей об Огги, — поделился Мо.

— Понятно, — пробормотал Мэг, повернувшись назад к Лотти. — Мо — единственный настоящий Бог среди нас. Он терпел Тэмми два года, прежде чем она оказала ему колоссальную услугу, порвав с ним.

Потрясающе.

Он понятия не имел, что Лотти уже была знакома с Тэмми.

Мэг в данный момент находился в тестовом режиме новой женщины Мо.

Черт побери.

— Я слышала, — ответила Лотти. — Встречалась с ней в «Кинг Сноуперс». Настоящая красотка.

— Ты столкнулся там с Тэмми с ней? — спросил он Мо, мотнув головой в сторону Лотти.

— Ее зовут Лотти, — ответил Мо.

— Ты столкнулся с Тэмми с Лотти Мак, Королевой календаря «Корвет» и всеми мужчинами на планете, готовыми упасть к ее ногам? — Поправил Мэг.

Мо больше не находил его слова даже отдаленно приемлемыми.

И чертовски был уверен, что это не смешно.

— Хотя я и мужчина, но, — заявил Мэг, снова ухмыляясь, увидев выражение лица Мо. — Учитывая, что она встречается с моим соседом.

— Столкнулись, да, — подтвердила Лотти и снова посмотрела Мэгу в глаза. — И с ее новым мужчиной Павлином Питом, он ходит за продуктами в двухсот долларовой рубашке.

— Ее новое мясо тоже было там?! — Спросила Мэг у Лотти.

Лотти кивнула, пучок ее волос, собранный на затылке, подпрыгнул.

— Ну, уммм. Когда он перестал пялиться на мои сиськи и понял, кто такой Мо, я почти была уверена, что он обоссал свои безумно дорогие за две тысячи баксов брюки от костюма.

Мэг расхохотался.

Лотти улыбнулась ему.

— Твою мать, — выдавил Мэг сквозь смех. — За это я бы заплатил, чтобы увидеть.

— Тэмми была звездой шоу, — поделилась Лотти. — Я думала, что мне придется выцарапать ей глаза, прежде чем она начнет умолять Мо, прямо на глазах у Павлина Пита, позволить ей запрыгнуть на него и трахнуть.

Мэг снова расхохотался, переведя взгляд на Мо.

— Я же говорил тебе, что она двинутая на всю голову. Ты должен был пометить ее как можно виднее и оставить объедки Павлину Питу. — Он повернулся к Лотти. — Прости, дорогая. Я не обижаю женщин в целом. Просто имел в виду таких женщин, как Тэмми.

— Она не женщина, — возразила Лотти. — У нее есть женское оборудование, но на этом все.

Глядя на Мо, Мэг указал большим пальцем на Лотти.

— Она мне нравится.

— Займи очередь, будешь за мной, — пробормотал Мо.

— Хочешь пива? — Спросил Мэг у Лотти.

— Еще только одиннадцать, Мэг, — сообщил Мо своему приятелю.

— Я под впечатлением, что из первых уст услышал подробную информацию об инциденте с Тэмми, а все, что связано с Тэмми, лучше употреблять с алкоголем, — ответил Мэг и вернулся к Лотти. — А что она сделала, когда увидела тебя?

— Не вербально решила со мной помериться силой. Прямо там же, — ответила Лотти.

— Держу пари, что так. Господи, она же против тебя первокурсница. Черт, жаль, что меня там не было, — ответил Мэг.

Лотти посмотрела на Мо, и заявила:

— Я думаю, что он мне нравится.

— Он козел, детка, — сообщил Мо.

— Но с юмором, который уместен только тогда, когда обсуждаю женщин стерв, и при случае поэтично восклицаю об эффектном минете, — вставил Мэг.

Лотти проанализировала его слова и снова посмотрела на Мо.

— Я пришла к выводу, что он мне очень нравится, — Мэг усмехнулся и подошел к холодильнику.

— И вообще, что ты здесь делаешь? — Спросил Мо своего соседа. — Разве ты не на задании?

— Нет, дело сделано. Я закончил разбор полетов и теперь собираюсь выпить пива, а потом тащить свою задницу на дневную игру на Курс Филд. Встречусь там с Буном, — заявил Мэг, доставая пиво из холодильника и поворачиваясь к ним. — Ребята, хотите пойти?

Черт возьми, нет.

— Мо должен оплатить счета в интернете, а потом я должна глубоко погрузиться в его психику, чтобы разобраться, почему он терпел таких женщин, как Тэмми, до того, как встретил меня, а после этого у нас секс. Не думаю, что мы сможем вписать поход на игру в наше плотное расписание. Но спасибо, — ответила за него Лотти.

Мэг держал пиво в руке и смотрел на нее.

Затем он со своей дерьмовой улыбкой повернулся к Мо, объявив:

— Я, бл*дь, ненавижу тебя. Ты забрал единственную оставшуюся хорошую женщину.

Возможно, он был прав.

И Мо был готов к сексу уже сейчас.

А остальное?

— Ты хочешь, чтобы Лотти глубоко погрузилась в твою душу? — Спросил Мо Мэга.

— Если бы я не знал, что ты вытащишь мои яйца через горло, я бы сказал, что откажусь от Никки, если заполучу ее.

— Никки?! — Спросила Лотти.

— Лучше бы тебе не упоминать ее, брат, — пробормотал Мо.

Мэг посмотрел на Лотти.

— Почему? Ты же не будешь обращаться с ним как с куском дерьма, — он кивнул в сторону Мо, — тогда я выпью свой хороший скотч и утоплю свои печали, плача у тебя на плече и кладя свое разбитое сердце к твоим ногам. Но, если ты будешь обращаться с ним как с дерьмом, Аксель, Огги, Бун и я соорудим из тебя чучело и сожжем его, как мы проделали с Тэмми, по-видимому, это сработало.

— Я согласна на эту сделку, — немедленно ответила Лотти.

— Ну, хорошо, — тихо сказал Мэг, глядя на женщину Мо с явным одобрением.

Лотти и Мэг смотрели друг на друга, разделяя свой момент солидарности, Мо позволил им это сделать, прежде чем напомнить своему другу:

— Разве ты не собирался выпить пиво, а затем убраться отсюда к чертовой матери?

— Верно, у меня есть планы.

Затем он достал свой армейский нож, поставил пиво на стойку, вытащил лезвие, засунул его в нижнюю часть банки и приложил отверстие ко рту, не открывая крышки, будто ему было восемнадцать, и он находился в гостиной студенческого общежития.

Мэг издала громкое «Ах», когда он закончил свой фокус, сжал банку и бросил ее в мусорную корзину, прежде чем отправиться к себе в спальню, сказав:

— Если будете у тебя с закрытыми дверями, я запру входную дверь, когда уйду.

А потом он закрыл за собой дверь.

Мо перевел взгляд с двери Мэга на Лотти.

— Никки?! — спросила она.

Он знал, что она этого так не оставит.

— Я объясню позже.

— По шкале от одного до десяти, где Тэмми — пятерка, в чем моя задача? — спросила она.

— Восемьдесят два. Он влюбился в нее по уши. Не мог найти свою собственную задницу, если она находилась в той же комнате. И она тоже любит его, и согласна, если он бросит свою работу и пойдет работать в банк или еще куда-нибудь, выйти за него замуж.

— О боже, — пробормотала она.

— Да, — согласился Мо.

Она подошла к нему и сказала:

— Я займусь этим позже.

Он готов был поспорить, что она точно займется.

Мо вернулся к ноутбуку, вводя пароль для входа в онлайн банк.

Лотти остановилась рядом с ним.

— Мо? — позвала она.

Он поднял на нее глаза.

— Я никогда, никогда не буду обращаться с тобой как с куском дерьма, — прошептала она.

— Я знаю, милая, — прошептал он в ответ.

Они разделили свой собственный момент солидарности.

— Оплачивай счета, милый, — сказала она. — Нам нужно пойти перекусить, подкрепиться перед следующими раундами секса.

Мо тут же решил, что обедать они пойдут в итальянский ресторанчик.

Он улыбнулся ей.

Потом стал оплачивать счета.

* * *

Они обнимались, Лотти сидела на его члене у него на коленях.

Мо сидел, обхватив ее руками, выпрямив ноги, ее ноги соединились вокруг его бедер, пальцы скользили по коже его головы.

Они продолжали целоваться, когда кончили.

Через некоторое время он приподнял ее, положил на бок, наклонился, поцеловал ее грудь, потом накрыл одеялом и отправился разбираться с презервативом.

Они пообедали дальше по улице в ресторанчике недалеко от его дома, налегали на макароны и салат (Лотти съела много последнего, немного первого).

И так как Лотти не хотела тратить время, а желала заняться сексом (Мо тоже), они вернулись к нему домой и провели остаток дня, закрывшись в его спальни.

Она не стала глубоко копаться в его душе, пытаясь выяснить, почему он терпел таких, как Тэмми.

С другой стороны, он подозревал, что она знала ответ на этот вопрос, ему казалось, что эта тема была уже закрыта.

Он вернулся к ней в постель, накрыл ее одеялом, обнял и снова начал целовать.

При таком сексе они определенно разломают его кровать.

И этим утром у нее в душе произошло тоже кое-какое действие, если не полное.

Так что оставалось опробовать диван перед телевизором, закончив то, что они начали в душе, а потом он мог мечтать о новых местах.

Его диван будет одним из них.

И кухонный островок тоже.

И кухонный стол у нее дома.

И диван, на котором он спал без нее целую неделю.

Мысли в его голове, вкус Лотти во рту, Мо прервал поцелуй, прижался губами к ее уху и спросил:

— Хорошо?

— Потрясающе, — ответила она, прижимаясь к нему. — Хотя, я проголодалась.

Да, и он тоже не отказался бы поесть.

— А Мэг недавно вернулся домой, — продолжала она. — Наверное, нам стоит выйти к нему, поинтересоваться победили ли «Рокис».

Это означало, что ей нужно было выйти и начать закладывать фундамент, чтобы выяснить, что за парень этот Мэг, чтобы она могла свести его с нужной женщиной.

Мо улыбнулся ей.

Лотти знала, что он понял ход ее мыслей, и улыбнулась ему в ответ.

Он прикоснулся губами к ее улыбке, отстранился и пробормотал:

— Но сначала сделаю одну вещь.

— Хорошо, малыш, — ответила она.

Он прижал ее к себе, протянув руку к тумбочке, взяв телефон.

Разблокировал экран, увидев свое лицо, затем перекатился на спину, забрав с собой Лотти, так что она оказалась у него с боку.

Она прижалась щекой к его плечу и начала рисовать узоры на его груди.

Мо вдруг почувствовал, что совсем уже не голоден, его мысли тут же стали заняты другим.

Он нажал кнопку с номером на экране.

— Привет, Мо, я так рада, что ты позвонил. Попробую уговорить Трин не посылать поисковую группу, чтобы найти тебя.

Мо улыбнулся, глядя в потолок.

— Привет, ма.

Он почувствовал, как Лотти наклонила голову, посмотрев на него.

Он не сводил глаз с потолка.

— Как дела? — спросила мама.

— Все замечательно, — ответил он.

— Замечательно?!

В ее тоне смешалось удивление, сомнение и беспокойство.

Сказать, что его мать не была в неведении относительно некоторых, если не всех, его проблем, было бы преуменьшением.

— Да, мам, только отработал.

— Хоук дал тебе хотя бы немного отдохнуть?

— Ага. Но завтра я уже выхожу в офис, — сказал он ей. — Хотя после допроса, надеюсь, он даст мне выходные. — Он помолчал, прежде чем поделиться: — Послушай, я кое-кого встретил.

Лотти напряглась в его объятиях.

Полное молчание со стороны матери.

Сказать, что Тэмми и другие женщины были не самыми любимыми женщинами в жизни его семьи, было бы еще одним преуменьшением.

— И я хочу, чтобы ты и девочки познакомились с ней, — закончил он.

— Ты... я ... э-э ... — запинаясь, произнесла мать.

Мо еще сильнее прижал Лотти к своей груди и опустил глаза на ее ошеломленное лицо.

— Она тебе понравится, ма.

Лицо Лотти утратило ошеломленное выражение, стало нежным, она провела рукой по его груди к шее.

— Она потрясающая, — продолжал он.

При этих словах лицо его девушки стало еще нежнее.

Он бросал на нее затуманенный взгляд, словно хотел съесть ее, заставляя кончить, ему нравилось как можно чаще на нее так смотреть.

Но за ее ответный взгляд он готов был убить и умереть.

— Ну, не помню, чтобы ты когда-нибудь описывал одну из своих женщин как потрясающую, Мо.

Даже его мать называла его Мо, он потребовал это от нее примерно в возрасте шести лет.

Она назвала его Кимом, второе имя Симус — он получил от отца, и даже в шесть лет он не хотел иметь с ним ничего общего, поэтому она уступила без борьбы.

На его кредитных карточках было написано «Мо Моррисон». Только на его правах было написано полностью его имя, его мать с самого его рождения верила, что он сможет справиться с хулиганами и придурками, не выходя из шрамов.

— Это потому, что сейчас все не так, — ответил Мо.

— Ну… может в воскресенье, — прошептала мама.

— В это воскресенье не получится. В следующее? — спросил он.

— Я бы с удовольствием, но, по моему расписанию Марта дежурит в больнице.

— Тогда после следующего, — предложил Мо.

— Отлично. Ужинать будем у нас дома, — ответила мать.

— Мы можем пойти в ресторан.

— Я не собираюсь встречаться с твоей женщиной, которую ты называешь «потрясающей», в каком-нибудь душном ресторане, Мо.

Он не собирался возражать против маминых крабовых лепешек.

— Прекрасно, — пробормотал Мо. Потом громче: — Мне пора, ма, Лотти здесь, а Мэг вернулась с игры, так что мы поедим и поболтаем с Мэгом.

Ее голос повысился, когда она спросила:

— Она с тобой?

Он крепко обнял Лотти.

— Прямо здесь рядом.

— Ух ты, — прошептала она. Потом громче заговорила. — Мэг ее видел?

— Ага.

— И что он думает?

— Что я забрал единственную оставшуюся хорошую девушку.

Лотти приподнялась и уткнулась лицом ему в шею.

Похоже его мама улыбалась, когда сказала:

— Ну, тогда, Мо, я не могу дождаться, когда познакомлюсь с ней. Скажи ей, что будет все неофициально. Просто семейный ужин.

Его мать знала, что Мэг был крепким орешком, его не так-то легко было покорить или удивить.

Так оно и было, когда дело касалось одного из его приятелей.

Лотти покорила Мэга за пять минут.

Но Мо не сказал этого своей девушке, что велела ему сказать мать.

Она, вероятно, уже шла к шкафу, чтобы вытащить фарфор.

— Обязательно, — солгал он.

— Рад, что ты позвонил, дорогой.

— Да, ма, люблю тебя и поговорю с тобой позже.

— Я тоже тебя люблю, малыш.

Он ухмыльнулся, бросил телефон на тумбочку, чтобы обнять свою девушку обеими руками.

— Ну, ты решил не оттягивать с этим, — сказала она ему в шею.

— Ага.

— Мне следует уже начать нервничать?

Он сжал ее, и это дало ему то, что он хотел. Она подняла голову и посмотрела на него сверху вниз.

— Она полюбит тебя, детка, — мягко произнес он.