Молчание отца

АКТИВИСТ

Пробившись сквозь бурьян, поднялись на холм, оттуда по грунтовке съехали на поляну с редкими березками, в тени которых сидели механизаторы.

Отец выпрыгнул из кабины и, заглушив дизель, с удовольствием закурил. Подошел к мужикам, поздоровался.

Вокруг буфета слонялось с десяток зевак. Щурил подслеповатые глаза старик-дезертир Никиша, одетый в военную форму с чужого плеча, в калошах, опирающийся на костыль. Возле автолавки низкорослый, в мятой кепке и чуть поношенном, но все еще добротном пиджаке, который был ему не по росту, Батрак раздавал листовки: целая кипа их под мышкой.

Механизаторы с усмешкой берут их, вертят в ладонях.

Рано или поздно, считает активист, одна из партий придет к власти и тогда он получит приличную должность в райцентре, а может и в самой области! В Тужиловке в каждую партию Батрак записывает стариков, а также Митю с его соседом – дурачком Джоном. По его отчетам сплошь многопартийная деревня. Пенсионеры на всякий случай спрятали партбилеты подальше – вдруг сгодятся? Кто поймет этих разных, невесть откуда взявшихся начальников?..

Партийные взносы с населения Батрак брал самогонкой, но и от вареных яиц с салом не отказывался.

Сейчас в буфете один из механизаторов по просьбе Батрака купил ему бутылочку кока-колы – любимого напитка местного партийного деятеля:

“Терпкость свободы на языке, а запах демократии в нос шибает!”

Лучших трактористов собралось человек двадцать. Некоторые стояли группами, другие присели на траву.

За столом с зеленой скатертью сидели судьи. Ветер сдувал бумаги, их ловили, подбирали с прошлогодней колкой стерни. Высокий тощий старик, председатель судейской коллегии, ругался, размахивал руками: опять потеряли список!..