Моника Беллуччи. Кто простит мою красоту

Глава 2 Liceo classico и первая любовь 1979–1984 годы

Вскоре она поступила в Liceo Classico. Классический лицей гуманитарной направленности, старейший тип учебных заведений в Италии, в котором дети обучаются пять лет – с 14 до 19. Основными предметами здесь были: древнегреческий язык, латынь, французский, испанский и английский языки, философия и литература.

Первый день в новой школе не задался. На урок литературы девушка немного опоздала и вбежала в класс последней. Учитель, мужчина средних лет по имени Серджо Поленцани, придирчиво оглядел девочку и сказал:

– Возьми губку и умойся. Ты слишком ярко красишься. Это вульгарно, а ты красива естественной красотой, – сообщил ей учитель и красноречиво указал ей на дверь. В школе «Леонардо да Винчи» так краситься было принято. Сестра Агата, которая помогала Монике освоить катехизис, постоянно девочке говорила о том, что так краситься вульгарно, но слова монахини девушка никогда всерьез не воспринимала.

«Макияж – это одна из форм защиты, без него многие женщины чувствуют себя уязвимо. Косметика может быть способом создания некоторой дистанции между нами и другими людьми. Но в то же время, макияж – это своеобразная форма щедрости, потому что мы стремимся быть красивыми не только ради себя, но и ради других. Косметика изменяет не только лицо, но и личность». (Моника Беллуччи)

Моника решила, что переход в лицей будет означать для нее новую жизнь. Так и случилось, только вот проблемы остались прежними. Друзей у девочки так и не появилось. Она вызывала в людях два чувства: либо желание, либо ненависть. Причем в силу возраста, второе – чаще. Она смирилась. Кино, музыка, любимые художники – все это отлично заполняло пустоту, ну и развивало заодно. Жизнь через призму искусства казалась невероятно увлекательной штукой. Оставалось непонятным: почему мужчины так красиво умеют говорить о любви, и так паршиво относиться к женщине в реальной жизни?

Она любила Италию и все итальянское. Прочитав сонеты Петрарки, Моника влюбилась в итальянскую поэзию времен культа Прекрасной дамы. Чуть позже она плавно переключилась на поэтов романтизма. Больше всего ей нравился испепеляюще грустный Джакомо Леопарди, который до 32 лет был заперт в имении своего отца из-за плохого состояния здоровья. Умер поэт в возрасте 39 лет, так и не начав жить. В этой биографии 14-летняя Моника находила много общего с собой, и оттого итальянский поэт ей нравился еще больше. Она ощущала себя запертой в этом Читта-ди-Кастелло навсегда. Все судьбы здесь уже были определены, в особенности для девочек. Школа, возможно, институт, возвращение на Родину, замужество и дети. Если не повезет, еще и работа. Уехать отсюда означало для девочки клеймо проститутки. Ну а кем еще может стать девочка в большом городе?

Кино стало для Моники самым любимым из развлечений. На экране все было так красиво и так не похоже на реальную жизнь. «Dolce vita» великого Федерико Феллини стал первым любимым фильмом будущей актрисы. После просмотра культовой картины Моника решила посмотреть и другие работы режиссера. Картины 1950-х ей тогда не понравились, а вот «8 с половиной» стал еще одним любимым фильмом будущей актрисы. Эту картину Федерико Феллини писал с себя. Он рассказывал о творческом кризисе режиссера, не способного придумать интересный сюжет. Это был девятый по счету полнометражный фильм Феллини, который режиссер счел недостойным этого числа. Название картина получила лишь потому, что Феллини считал, что он не дотягивал до звания девятого полнометражного. Внешне спокойная жизнь главного героя, наполненная страшными видениями, почему-то казалась Монике созвучной с ее собственной. После «8 с половиной» Моника влюбилась в Марчелло Мастроянни. Вышедший в 1977 году фильм Этторе Скола «Необычный день» с Мастроянни и Софи Лорен закрепил это впечатление. Невероятная по своей красоте история любви двух людей в день приезда Гитлера к Муссолини буквально завораживала 14-летнюю Монику. Однажды она призналась в том, что любимых фильмов у нее много, равно как и любимых режиссеров, но пересматривает она в основном «Необычный день» Этторе Скола и «Однажды в Америке» Серджо Леоне с великим Робертом де Ниро в главной роли.

«Ты можешь забрать себе весь мир, но оставь мне Италию». (Джузеппе Верди)

Когда 14-летняя Моника начинала говорить о том, что любит смотреть Феллини, читать Леопарди, пересматривать альбомы Модильяни и Пикассо, на нее смотрели как на инопланетянку. После чего начинали подозревать, что она просто заучила фамилии и теперь пытается изобразить из себя непонятно кого. Это обижало и угнетало.

Однажды, забежав в парикмахерскую постричься, Моника неожиданно для себя разговорилась с местным цирюльником Пьеро Монтануччи. Немного одурев от итальянских матрон, требующих одни и те же прически, Пьеро был рад юной, хорошенькой девочке, которая понятия не имела, как ей постричься. Да все равно как. Пьеро увлекся и сделал Монике прическу, укладку, макияж… Наконец-то он мог себе позволить творить, а не вытворять, как обычно. Денег он с нее не взял и попросил прибегать еще, если будет время. Напоследок он попросил Монику подумать о карьере модели. Девочка фыркнула и убежала, но спустя неделю вновь заглянула к Пьеро.

«La dolce vita» великого Федерико Феллини стал любимым фильмом будущей актрисы

Так в жизни Моники появился ее первый настоящий друг. Пьеро Монтануччи мягко, но настойчиво уговаривал ее попробовать себя в роли модели. Чем больше ее уговаривали, тем больше Моника злилась от одной только мысли о карьере на подиуме.

– Ты же хочешь поступить на юридический! Кто тебе будет оплачивать образование? Родители? Это безжалостно с твоей стороны. У них нет лишних денег, а у тебя есть возможность их заработать без особого труда! – взорвался однажды Пьеро.

Парикмахер использовал запрещенный прием. Моника никогда не задумывалась на эту тему. Ей казалось, что она должна хорошо учиться – вот ее долг. Так она станет хорошим юристом. Об оплате образования девочка не думала в силу возраста.

Моника согласилась на пробную фотосессию, чему Пьеро был очень рад. Он отвез ее в Милан к своему знакомому фотографу, и они сделали первое портфолио для Моники. Естественно, фотохудожник тут же влюбился в юную модель и стал ей со всем возможным рвением расписывать прелести работы модели. Девочке настолько надоели подобные тирады Пьеро, что она оборвала фотографа на полуслове и довольно резко сказала, что намерена стать юристом.

Вернувшись в Читта-ди-Кастелло, Моника зажила по-прежнему. Более всего девочка страдала от отсутствия друзей.

Чем старше Моника становилась, тем больше ее сверстников волновали вопросы пола. Когда Моника входила в класс, все вокруг затихали. Девочки видели, с каким обожанием одноклассники смотрят на нее, любви к Монике это не прибавляло. С тихой злостью по углам рассказывали все более неправдоподобные сплетни об ученице Беллуччи. Байки пересказывали, дополняли и так далее по давно заведенному порочному кругу. Как ни странно, в школе Моника не считалась первой красавицей. Это звание носят самые веселые и популярные девочки. Внешность в вопросах школьной популярности играет второстепенную роль.

Фото с первой непрофессиональной фотосессии Моники

Мальчики рано стали интересоваться Моникой, но, как подступиться к самой обсуждаемой персоне школы, они не знали. Ее побаивались. Еще со дня рождения Моники итальянские кумушки стали рассказывать небылицы о том, что девочка – «дитя дьявола». А как иначе объяснить рождение такой красивой девочки у бесплодной женщины, которая к тому же и вышла замуж за иноверца? Если россказням девочек в школе мальчики и не верили, то вот к предостережениям матерей не прислушиваться было сложно.

Когда Монике было 17, ее пригласил на свидание Маурицио Фраттини. Девушка привычно отказала ему и пошла дальше. Маурицио решил не отступать. Это уже было делом чести, в конце концов. Наглость, как известно, города берет. Маурицио и Моника подружились, а затем и влюбились друг в друга.

Никогда еще Италия не казалась ей такой яркой и солнечной. У обоих дома были родители, и ничего другого, кроме как гулять по скверам и паркам, им не оставалось.

Помимо первой влюбленности Моника готовилась к поступлению в университет, что Маурицио не очень-то нравилось.

– Ты рождена, чтобы быть красивой, зачем насиловать природу! – восклицал он, и Моника откладывала учебники.

Первая влюбленность похожа на карточный домик. Она кажется прочной, но разлетается от малейшего дуновения ветра. Счастливый до отвращения вид Моники рождал все новые сплетни, которые, естественно, слышал Маурицио. Мама молодого человека тоже была не в восторге от выбранной пассии, которую иначе как падшей женщиной не называла.