Монополия «Филипс»

Беспроигрышная игра Фрица и Франца

Рассказ о деятельности руководителей концерна «Филипс» во время второй мировой войны многим может показаться неправдоподобным, но тем не менее он соответствует действительности. Правда, большинство фактов, относящихся к тому периоду, стало известно лишь позже, да и то не со всеми подробностями. Во время войны мало кто знал о них и лишь благодаря публикации официальных докладов парламентской комиссии по расследованию деятельности правительства во время войны, назначенной в Голландии после освобождения, они стали достоянием общественности.

Итак, к концу 30-х годов концерн имел намного больше предприятий и рабочих за границей, чем в самой Голландии. Одной из главных причин этого была перестройка, проводившаяся в порядке подготовки к ожидаемой войне.

Согласно секретным сведениям, полученным Антоном ещё в 1935 году из Берлина, война на этот раз не должна была миновать Голландию. Поэтому в 1937 году дирекция концерна «Филипс» изготовила несколько копий всех своих обширных архивов и отправила их на хранение в Англию и США.

Принимались и некоторые меры юридического характера. Так, на случай немецкой оккупации предполагалось передать заводы «Филипса» в Голландии специально созданному акционерному обществу «Эксплуатация», которое арендовало бы помещения и оборудование, приобретало запасы сырья, полуфабрикатов и готовой продукции. Всё это, конечно, фиктивно, лишь для того, чтобы немцы не могли объявить заводы «покинутыми владельцами», что могло служить основанием для объявления их «германским имуществом».

Но своих будущих «западных союзников» Филипсы боялись всё же больше, чем противника – Германию. Согласно договору, заключённому в мае 1939 года, в случае войны все предприятия «Филипса» в Англии и её доминионах передавались «Мидленд бэнк», а предприятия, расположенные в Северной и Южной Америке, – «Хартфорд нэшнл бэнк». Все европейские предприятия на не оккупированных немцами территориях должны были остаться в ведении дирекции «Филипса», которая собиралась перенести свою официальную резиденцию в город Виллемстад на острове Кюрасау (Антильские острова).

Одновременно шла «военная» подготовка. Некий капитан Сас, работавший у «Филипса» консультантом по военным вопросам, в 1938 году был заменён на этом посту пресловутым генералом Винкелманом. Назначенный нидерландским военным атташе в Берлине, Сас через заместителя начальника германской разведки Ганса Остера регулярно получал всю требующуюся «Филипсу» секретную информацию о предстоящей войне. Генерал же Винкелман занялся подготовкой к «обороне» заводов в Эйндховене, а потом, в январе 1940 года, в результате грубого нажима Оттена на правительство был назначен главнокомандующим нидерландскими вооружёнными силами. После войны бывший командующий голландской пехотой генерал В. Роэлл под присягой показал перед парламентской комиссией:

В этой связи генерал Роэлл упомянул также фамилию Оттена, который сам показал перед парламентской комиссией, что в январе 1940 года немцы обратились к нему с просьбой выяснить, как голландское правительство будет реагировать на требование беспрепятственно пропустить немецкие войска в случае их нападения па Бельгию и Францию. По этому вопросу тогда же состоялось совещание Оттена с министром иностранных дел ван Клеффенсом…

Как бы то ни было, но в январе 1940 года генерал Рейндерс был заменён филипсовским генералом Винкелманом, который сразу же ликвидировал проводившуюся подготовку к обороне на юго-востоке Нидерландов. Чтобы не допустить возможности военных действий в районе Эйндховена, оборонительные линии на Пееле были срыты с большой поспешностью, и 9 мая того же года немцы беспрепятственно овладели половиной страны, не нанеся ни малейшего ущерба предприятиям «Филипса». Потом уже они вторглись в Бельгию и Северную Францию, обойдя оборонительные линии этих стран.

За несколько дней до вторжения та часть дирекции «Филипса» (25 человек с семьями), которая по плану должна была эвакуироваться, отправилась в Гаагу и оттуда (вместе с некоторыми министрами и с английским послом) перешла на английские военные корабли, ожидавшие их на рейде у местечка Хук-ван-Холланд. Как сообщает профессор Бауман, эти «драгоценные» для концерна личности были «рассредоточены на нескольких кораблях в целях уменьшения риска» при пересечении Ла-Манша.

Задолго до войны «Филипс» купил большое поместье Сноуденхолл в Брамлее, недалеко от Лондона, для размещения там членов дирекции концерна и их семей в случае войны. Теперь они поселились здесь. Отсюда мужчины каждый день отправлялись в столицу «на работу». Власти, однако, создали для приезжих обременительные условия – покидать поместье можно было лишь с разрешения полиции, пользоваться машинами и даже велосипедами вообще воспрещалось и т. д. Филипсы скоро поняли, как англичане в действительности относятся к ним, и особенно к немцу Оттену. Поэтому уже через три недели Антон решил перебраться со всей компанией в Америку.

В Эйндховене при немцах остался в качестве «директора для рейха» Фриц Филипс, который, по его собственному свидетельству, превосходно ладил с оккупантами. Вот что он писал в газете «Телеграф» от 20 октября 1940 года, т. е. на шестой месяц после нападения гитлеровцев:

Эти добрые отношения концерна «Филипс» с немецкими фашистами привели к некоторым затруднениям для Антона Филипса и Франца Оттена в Соединённых Штатах. В докладе сенатской комиссии Келгора о тайных связях предпринимателей с противником фамилия Филипс встречается неоднократно. Американские конкуренты стремились использовать это обстоятельство для того, чтобы затруднить проникновение «Филипса» на рынки западного полушария. Многого они, однако, не добились, так как «Филипс» сохранил в своих руках такие козыри, как соглашения с «Дженерал электрик» и важные патенты.

Свирепствовала самая ужасная за всю историю человечества война, а Фриц и Франц – два хозяина одного и того же концерна в полном согласии трудились, один – на Гитлера, другой – на западных союзников. Уже цитировавшийся нами профессор Бауман горько жалуется, что когда Оттен ездил из США в Англию для проверки тамошних предприятий «Филипса», то не встречал особой симпатии у голландского правительства в эмиграции. Сам Антон был очень недоволен премьер-министром Хербранди, который не согласовывал свои мероприятия с ним, как это бывало в Голландии до войны. Но ведь здесь, в Лондоне, в правительстве собрались сплошь ставленники концернов «Шелл» и «Юнилевер»! Всё же Оттен из своих поездок в Лондон каждый раз привозил интересные новости, которые ему сообщал министр Бейлен. Отношения с королевским домом, и, конечно, особенно с принцем Бернардом, были тёплыми, как всегда.

Всё время поддерживался тесный контакт между Фрицем и Францем. Из оккупированного немцами Эйндховена сотрудники концерна то и дело выезжали в командировки в Лондон. В то же время другие встречались в нейтральной Швейцарии или в Швеции. Если Фриду не хватало какого-нибудь дефицитного сырья для выполнения военного заказа немцев, то Франц всегда ухитрялся подбросить нужное через нейтральную страну. Таким образом, концерн зарабатывал огромные деньги на военных поставках как немцам, так и союзникам. Даже голландское правительство в Лондоне платило «Филипсу» 20% комиссионных за приобретаемые у него товары.

В то время как законное голландское правительство находилось в эмиграции в Лондоне, немцы создали в оккупированной Голландии правительственный аппарат из голландцев-коллаборационистов, среди которых ставленники Филипса занимали «почётное» место.

Член правления «Филипса» X. Волтерсом приказом фашистского наместника в Голландии Зейсс-Инкварта был назначен председателем государственного комитета по промышленности. После войны Волтерсом стал председателем правления концерна «Филипс», а заодно и Роттердамского банка, а также членом правления «Юнилевера» и ряда других компаний.

Другой член правления «Филипса», Л. Нейпелс, был назначен фашистами членом Верховного судебного совета Нидерландов, а после войны стал заместителем председателя этого органа, а также заместителем председателя правления «Филипса».

Т. Тромп, директор завода кинескопов «Филипса», во время войны служил «по совместительству» в голландской секретной службе, которая обслуживала как немцев, так и союзников, поскольку главными врагами она считала коммунистов. После войны этот профессиональный разведчик был назначен директором концерна «Филипс» и одновременно заместителем начальника голландской тайной полиции. В дальнейшем он дослужился до поста министра.

Служащий «Филипса», инженер Шрейнемахер, получив от Тромпа немецкие документы, неоднократно ездил через Стокгольм в Лондон и обратно. Начальник немецкой контрразведки в Голландии, узнав об этом, послал подробный донос в Берлин, но ему ответили, чтобы он не вмешивался «не в своё дело»!

Начальник частной полиции «Филипса» юрист В. де Храафф, который был тесно связан с полицейскими инстанциями во всех странах, где «Филипс» имел заводы или представительства, с 1941 по 1944 год 22 раза посетил Швейцарию, бывшую тогда осиным гнездом всевозможных иностранных разведок. Он регулярно посещал и Берлин, где считался своим человеком в штаб-квартире гестапо. После войны этот голландский обер-шпион показал перед парламентской комиссией, что в резиденции Гиммлера ему так доверяли, что даже показали в один день с Гитлером секретнейший доклад о зяте Муссолини, итальянском министре иностранных дел графе Чиано.

Все эти господа сильно содействовали подчинению государственного аппарата монополиям, и в первую очередь «Филипсу». В дальнейшем мы увидим, что после поражения Германии «Филипс» взял под свою опеку выполнение ряда немецких промышленных и научных исследований, запрещённых в Германии победителями. Подобное же имело место и в области разведки и контрразведки, благодаря чему влияние голландских гитлеровцев Тромпа, де Храаффа и других в послевоенном государственном аппарате Нидерландов было особенно велико.

Это стало возможным потому, что ныне в капиталистическом мире истинными хозяевами являются монополии. В Голландии практически все буржуазные политические деятели лично связаны с какой-нибудь из монополий, а именно с той, которая вымуштровала их и в которую они надеются вернуться по окончании «командировки» в государственный аппарат. Политическая борьба буржуазных партий между собой – лишь отражение экономической борьбы монополий за гегемонию.

Осенью 1944 года английские и канадские войска заняли большую часть южных Нидерландов и 18 сентября освободили Эйндховен. И тут оказалось, что не только в США, а и в Германии действовали силы, стремившиеся навредить конкуренту – монополии «Филипс». Как только немцы ушли из Эйндховена, германские ВВС произвели массированную бомбардировку предприятий электро- и радиопромышленности этого города. Заводы «Филипса» были уничтожены на 25%, а административные и лабораторные здания – на 72%. Так напоследок дали о себе знать АЭГ и «Сименс»!

Два дня спустя после освобождения Эйндховена из Лондона вернулся глава концерна Франц Оттен. В освобождённой части Голландии власть уже находилась в руках «Военного командования», организованного и финансируемого «Филипсом». Формально оно находилось под началом принца Бернарда, но фактическими его руководителями были ставленники «Филипса», действовавшие в интересах монополии.

Главной заботой Франца и Фрица теперь стало создание надёжного государственного аппарата из своих приспешников. В помещении торговой палаты Эйндховена они созвали конференцию для обсуждения этого вопроса. Присутствовали главным образом люди «Филипса», будущие министры и высокопоставленные чиновники голландского государства. После докладов заместителя начальника «Военного командования», заместителя начальника штаба, начальника тайной полиции и других обсуждалось и было принято обращение к королеве, составленное Бейлем. В нём эти господа требовали «создания крепкой власти с широкими полномочиями», «назначения должностных лиц независимо от их поведения в период оккупации», т. е. допуска предателей-коллаборационистов в государственный аппарат; «временного отказа от проведения выборов» и «замены выборных органов коллегиями из проверенных лиц, назначаемых из среды национально настроенных христиан».

В октябре 1944 года секретарь «Филипса» инженер Хелдерблом, которому была поручена организация финансирования «Военного командования», поехал в Лондон для сугубо секретных переговоров с правительством в эмиграции. Предметом их были всё те же филипсовские требования, а кроме того «вопрос о молодёжи» и др. Всё было подготовлено к осуществлению ничем не прикрытой диктатуры крупных монополий в Голландии.

Но голландский народ, только что освободившийся от фашистской диктатуры и мечтавший об истинной демократии, восстал против подобного ущемления его прав. Этим воспользовались «Шелл» и «Юнилевер». Они добились назначения «социал-демократического» правительства под руководством тесно связанных с англичанами Схермергорна и Дрейса. При формировании нового, далеко не левого правительства Оттен предложил своего ставленника Бейля в качестве министра внутренних дел, но Дрейс и Схермергорн категорически возражали. У них был свой кандидат на этот важный пост. Однако незадолго до представления нового правительства королеве Дрейсу и Схермергорну сообщили, что, если они откажутся от Бейля, их ждёт скандал с разоблачениями. Так От- тену с помощью шантажа удалось добиться от нового кабинета назначения в качестве министра внутренних дел того самого Бейля, который будет затем энергично противодействовать мероприятиям по выявлению и наказанию военных преступников и предателей, а в дальнейшем станет премьер-министром.