Монстролуние. Том 1

Глава 13

Опасения оказаться без крыши над головой, обреченным воровать еду и стать попросту «лишним» в этом недружелюбном мире не подтвердились. Причем все случилось довольно неожиданно.

Я брел по улице, наблюдая, как жители Прибрежного Полиса избавляются от последствий Монстролуния, когда дорогу мне заступил здоровенный дядька с красным бородатым лицом и бельмом на глазу.

— Скотник? — спросил он, слегка шепелявя. А затем, дождавшись моего кивка, качнул головой и задумчиво добавил: — Однако далеко тебя занесло. Небось, — неприятная усмешка, — всю ночь только тем и занимался, что из одного укрытия в другое перебегал, от тварей прячась? И зачем вас, сопляков, только берут, деньги понапрасну тратят?.. Толку-то — чуть…

— Да, вроде того, — равнодушным тоном отозвался я, демонстрируя мужику клинок глефы, который был покрыт черной коркой засохшей крови монстров. — Пользы от нас, малолеток, совершенно никакой.

Пару секунд собеседник озадаченно пялился то на меня, то на мое оружие. Затем кашлянул и пробормотал уже не так решительно:

— Дерзишь, значит… Ну, ладно. Если ты и впрямь с тварями сражался, а не подобрал эту железяку, — кивок на глефу, — то… В общем, молодец, парень. А теперь отправляйся-ка в свой район. Дорогу сам найдешь?

Я огляделся. Вокруг был все тот же пейзаж: низкие, ощетинившиеся шипами дома соседствовали с металлическими цистернами и трубами, гудели цеха и мастерские, из тоннелей тянулись серые змеи рельсов… Чтобы разобраться в этой дикой смеси промзоны и трущоб понадобится время, так что я покачал головой и неуверенно ответил:

— Честно говоря, я немного заблудился. Это было мое первое Монстролуние, так что поначалу я растерялся и действительно больше бегал, чем бился, но потом…

— Ладно, — не стал дослушивать бородач, — что ж я, не понимаю?.. Идем, мне все равно сейчас в ту же сторону, отведу тебя.

И мы пошли. Путь занял немало времени, мы прошагали километров пятнадцать, прежде чем добрались, как я выяснил потом, до района скотных дворов.

Там краснолицый дядька, которого звали Лерм, передал меня пожилой сухонькой женщине — смотрительнице района. Больше всего я боялся, что та, взглянув на меня, очень удивится. А затем скажет, что на скотных дворах никогда не было такого мальчишки. Тогда проблему придется решать быстро и радикально — при помощи магии, а ее в моем Ореоле оставалось совсем чуть-чуть. Мне срочно требовалось прикоснуться к ядру Аве-Ллара… Однако мои опасения были напрасны.

— Ты из новеньких, да? — спросила меня женщина. В ее выцветших серых глазах читалось сочувствие.

Я не стал медлить и кивнул.

Вот и все — так я и стал скотником. Никого не удивило, откуда я взялся, никто нигде меня не зарегистрировал. Лишь спросили мое имя, определили на пятый скотный двор, и так начался новый этап моей жизни в Прибрежном Полисе.

Район скотных дворов являлся обособленной зоной города и главным источником пищи для его жителей. Окруженная высоким каменным забором территория состояла из множества ферм, где держали животных и выращивали овощи. Также тут было несколько полей с пшеницей и кукурузой. Понятное дело, порождения Монстролуния появлялись и здесь тоже, так что это место тщательно обороняли. Стены строений — преимущественно вытянутых и одноэтажных — также были защищены шипастыми решетками, которые раз в месяц смазывали ядом. По периметру каждого поля тянулись ряды высоких металлических столбов — они служили основой для защитных конструкций, возводимых всякий раз перед «той самой» ночью.

Именно здесь я понял, почему место, в котором я оказался, называется Прибрежный Полис. Город-гигант был построен на берегу Кровавого Моря — бескрайнего бирюзового простора, бликующего на солнце. Каждое утро в море выходило не меньше двух десятков рыболовецких шхун, деревянных и под парусами. От берега они отдалялись самое большее на три-четыре километра. Почему? Я не знал, но вполне допускал, что под безмятежной водной гладью кроется немало опасностей. Да и название моря говорило само за себя.

Впрочем, особо размышлять об этом мне было некогда: работа скотником занимала все время. Я вставал едва рассветало, вместе с остальными выбирался из жилого барака и отправлялся трудиться на пятый двор. В основном, работать приходилось с коровами и козами. Я чистил их, кормил и доил. Самым неприятным, понятное дело, стала уборка навоза. Но я легко решил проблему при помощи магии: несложным заклинанием глушил собственное обоняние, затем брал в руки лопату и, стараясь не испачкаться, начинал работать. Одна часть навоза шла на удобрения, другая грузилась в специальные вагонетки и, как я узнал от других скотников, отправлялась на фабрики ядов.

Помимо коров и коз на скотных дворах было немало свиней, кур, гусей и, разумеется, кошек с собаками. Многие животные оказались истощены и больны, и я частенько выкраивал пару минут, чтобы немного облегчить их состояние. Также я использовал магию, чтобы сделать корма более питательными.

За каждый рабочий день мне выдавали по три медяка, на которые можно было купить три пайка. Они представляли собой практически безвкусные пищевые брикеты, состоящие из спрессованных вместе муки, яичного порошка, мясных волокон и животного жира. Никакой пользы от этой дряни, кроме чувства сытости, не было, однако что-то более вкусное стоило значительно дороже. Поэтому мне вновь пришлось использовать магию, чтобы усилить питательность этих «съедобных кирпичей» и снизить их вредное влияние на организм. Производились пайки на специальной фабрике, соседствующей с районом скотных дворов. Там беспрестанно крутились лопасти мельниц, а из пары труб сочился серый дым с кислым запахом. С водой, к счастью, проблем не возникло: фляжка, выданная госпожой Марлой — той самой пожилой женщиной с выцветшими глазами, всегда была полна благодаря многочисленным резервуарам с кранами и шлангами.

Отношения с другими скотниками у меня не сложились. «Старожилы», понятное дело, поначалу отнеслись ко мне как к мальчику на побегушках, которого можно загрузить самой грязной и тяжелой работой. Я не позволил — использовав пару простеньких заклинаний, нацеленных на разум, внушил местным, что от меня лучше держаться подальше. А вот дружбу тощего одноглазого пса, похожего на крупную немецкую овчарку с черной шерстью, принял с удовольствием и всякий раз делился с ним своей пайкой.

Так прошла неделя. Затем вторая. Бег времени совершенно ничего не менял, и это обстоятельство начинало меня пугать. И постепенно вопрос «когда за мной прибудут?», постоянно возникающий в моей голове, сменился другим: «а прибудут ли за мной вообще?..»

Для страха были все основания. Не исключено, что Телепорт, переместивший меня в Аве-Ллар, поврежден настолько, что земные маги не смогут определить мое местонахождение. И тогда…

Нет, я знал, что мама, папа и профессор Громов не отступятся и положат все силы на мои поиски. Они подключат к этому своих знакомых магов, те — своих. Эта сеть будет разрастаться с каждым часом, но… Вселенная бесконечна, и количество составляющих ее миров также не поддается исчислению. Вывод? Вот то-то и оно…

Поэтому, шаг за шагом, осторожно, будто канатоходец под куполом цирка, я начинал готовить себя к принятию новой реальности. К тому, что огромный и вонючий город-завод, раскинувшийся под небом, которое ежемесячно оккупирует невероятное чудовище, станет моим новым домом. Что я больше не увижу ни отца с матерью, ни профессора Громова, ни друзей, ни таящую в себе тысячи чудес Московскую академию магических наук. Что буду обречен до конца дней защищать проклятый Аве-Ллар от полчищ жутких тварей.

Это было нелегко, вызывало отчаяние и боль. Однако отгораживаться от наступающей подобно приливу правды надеждами на благополучный исход я не мог. Не позволял себе, поскольку знал: надежды рано или поздно рухнут, после чего станет куда больнее.

Но и принять факт, что я за сутки стал практически сиротой, заброшенным в бесконечно далекий и суровый мир, тоже было тем еще испытанием. И чтобы не позволить отчаянию сожрать меня, я время от времени грешил — использовал успокаивающую магию.

Между тем, как чародей я делал успехи. Наполнение Ореола силой стало для меня элементарной процедурой, да и заклинания, даже те, которые я использовал дома и сотни раз, становились все более эффективными. Это было единственным поводом для радости, и я держался за него руками и ногами, стремясь развиваться дальше.

Слушая разговоры других скотников, я выяснил довольно любопытную вещь. Люди обсуждали прошедшее Монстролуние, и многие отмечали, что в центре Прибрежного Полиса — как раз там, где я и провел кошмарную ночь, справляться с чудовищами оказалось не в пример легче. Оборонявшие город тратили куда меньше боеприпасов, чтобы умертвить ту или иную тварь.

Честно говоря, было забавно осознавать, что единственным среди двух с половиной миллионов человеком, знающим истинную причину «феномена», являюсь я сам, пятнадцатилетний маг с Земли. А еще приятно, поскольку результаты подтверждали: я не зря вкладывал силу в арбалетные болты, пули для мушкетов и прочее. Магия работает против чудовищ.

Это означало одно: Аве-Ллару нужны те, кто обладает силой. Я один существенно облегчил бой с порождениями Монстролуния, причем даже не используя боевую магию, поскольку прекрасно помнил сказанное Джиффом и опасался привлечь ненужное внимание. И если таких, как я, будет много, если мы будем не только напитывать боеприпасы дополнительной мощью, но и разить чудовищ заклинаниями, ночь, когда монстр-Луна пробуждается, перестанет быть катастрофой и причиной гибели сотен человек.

Однако чтобы добиться подобного, придется приложить массу усилий. Отыскать людей с Ореолом, убедить, что у них есть дар и его нужно развивать, начать их учить… Причем делать все придется очень осторожно, незаметно для окружающих. Иначе пойдут слухи, и у меня возникнут проблемы. Магов в Аве-Лларе не любят — это главное, что я должен помнить.

И исправить. Не знаю, что случилось с чародеями этого мира. Возможно, как говорил Джифф, они действительно сбежали, оставив людей один на один с монстром-Луной. Возможно, было что-то еще. Неважно. Я должен своим примером доказать: маги необходимы Аве-Ллару, они могут спасти этот мир.

Но для начала нужно составить план действий…